Объединение Сонни

ОБЪЕДИНЕНИЕ СОННИ

(с)2021 Питер Ф. Гамильтон

Перевод (с)2021 Вадим Сеновский.

ДВЕРИ ЛИФТА растворились и двое охранников в коридоре повернулись в мою сторону. Они были одеты как элитные консьержи: темные костюмы с высоким воротником, немного надутые из-за использования броневых волкон - обязательного атрибута этого сезона для любого охранника в меру амбициозного фашиста двадцать первого века. Фиолетовые лазеры прицелов на их пушках нацелились меня. Огня не последовало.

Да и зачем? Они смотрели на тощую, обнаженную женщину лет двадцати с небольшим, с изможденным лицом, короткой стрижкой а ля 'бокс', выставлявшую на показ множество длинных малоприятных шрамов, многократно перечеркивающих мое тело, раздваивающихся ближе к конечностям.

-- Твою ж мать, - прохрипел тот, кто стоял поближе ко мне, -- это ж гребаная Сонни!

Да, люди - животные.

Я? Я к этому уже привыкла. Когда-то все называли животным меня. 'Она злее любого другого зверя', - говорили они, и обожали меня за это. Учитывая варварские методы борьбы которыми я раньше пользовалась -- я ничуть не удивлена. Видите ли, я довольно неплохо понимаю людей, понимаю что ими движет; больше, чем им бы хотелось, если бы они только знали, как глубоко я умею заглядывать в их души. С помощью этого знания я собираюсь пережить сегодняшнюю ночь.

Прошел месяц с тех пор, как убили Джейкоба и Кэрран. Долгий месяц, который я провела на самом дне, метаясь между суицидальным отчаянием и раскаленной яростью. Но надо признать, я никогда не собиралась кончать собой. Точно уж не после всего дерьма, через которое мне пришлось пройти. Моя жажда к жизни -- первична, я знаю, что не существует такого, на что я не пойду, поступков, которые я посчитаю слишком низменными, для того чтобы выжить. Я знаю это, потому что много раз совершала этот выбор, как на арене, так и за ее пределами.

Итак, после того месяца, о котором я не очень-то хочу вспоминать, ураган класса 'Армада' накрыл Лондон. Он был бесчеловечным. Ураганы становились сильнее каждый год, но нынешний оказался похуже предыдущих. Этот новый класс ураганов получил свое название с легкой руки какого-то самоуверенного репортера, освещавшего последствия шторма, обрушившившегося на Йоханнесбург несколько лет назад. Репортер был одним из тех модников, кто любил цитаты из теории хаоса, и решил выпендриться: если одна бабочка, хлопающая крыльями в Амазонке, может спровоцировать шторм в Канзасе, этот шторм должно быть был вызван целой армадой бабочек. Термин прижился.

После Йоханнесбурга все мировые правительства принялись возводить защитные купола над крупными городами Земли. Используя новые сверхпрочные материалы, изготовленные на орбитальных фабриках, создавая геодезические конструкции шириной, исчисляющейся в километрах, чтобы противостоять ветрам силой в несколько мегатонн. Но для постройки куполов такого размера требуется время, даже с использованием современных инженерных решений и неограниченных налоговых поступлений. Лондон успел закончить четыре над центральными районами, читай: там где жили богачи. Еще двадцать строятся или планируются для оставшихся районов, но уже с меньшим запалом.

Когда подтвердилось направление шторма, Лондон потратил три нервных дня на подготовку, а затем окончательно забаррикадировался. Все окна и двери заколочены, заслонки всех трех приливных барьеров на Темзе наглухо закрыты, магазины и офисы ушли на выходные, реанимационные палаты освобождены и готовы к приему пострадавших, все было пронизано духом траурного марша и предчувствием приближающегося блицкрига. Когда сирены тревоги сработали за пять часов до того, как ураган должен был дойти до нас, ничего даже не сдвинулось. На улице не было ни одного авто, ибо мало кто хочет, чтобы торнадо подняло десятитонный грузовик и что есть силы швырнуло его в соседнее здание. Бригады скорой помощи находились на низком старте, все жители заперлись в своих жилищах.

Все, кроме меня.

Аластер жил в пентхаусе сразу за вокзалом Кингс-Кросс, что помещало его внутрь ислингтонского купола. Для того чтобы находиться внутри купола во время шторма, нужно было иметь районную прописку. К этому я подготовилась: за три недели до шторма я сняла квартиру, выходившую на Риджентс-канал. Когда сработали сирены тревоги и на все мобильники высланы предупреждения, я стояла у подножия мраморно-стеклянной башни Аластера, рядом с погрузочной площадкой отдела технического обслуживания.

Через десять минут после включения сирен на улицах появились мобильные полицейские дроны - управляемые по радио гусеничные машины в метр высотой, утяжеленные двумя тоннами свинца, чтобы противостоять ветрам. В общем, если кто-то был настолько туп, чтобы оставаться снаружи, и его не подловил ураган, тогда его уж точно подловят дроны. Власти хорошо понимали, что комендантский час был идеальным временем для совершения определенных видов преступлений, и стремились отбить охоту у потенциальных джентльменов удачи.

Башня 'Кингс-Кросс' была оснащена независимым источником питания и высококлассной сигнализацией, а также значительной физической охраной. Штормовые двери в виде массивных металлических плит, были подняты перед каждым входом, включая въезд в тоннель доставки. Окна башни плотно закрыты карбоно-титановыми ставнями. Когда все двери и окна плотно закрыты, полиция патрулирует улицы, а система сигнализации постоянно сканирует периметр, жители башни могут по праву чувствовать себя в безопасности.

Я добралась до сорок седьмого этажа и вышла из шахты лифта.

* * *

Я УЖЕ СКАЗАЛА, что понимаю людей, психологию, контролирующую их действия. Я видела это на каждой арене, на которой сражалась, поэтому я была уверена, что понимала с чем мне придется столкнуться. Аластер был из тех парней, кто страдал здоровой долей паранойи, что наверно не было таким уж странным, особенно в такое необычное время. Ему было что терять, и мир, в котором он вертелся, научил его понимать, на что способны его соперники. Это всё мне и самой было хорошо знакомо.

Охранники подбежали ко мне, выкрикивая рваные, противоречащие друг другу приказы.

-- Замри!

-- На колени!

-- Не шевелись!

-- Руки за голову!

Я ничего не говорю, просто медленно опускаюсь на колени, пока они пытаются усмирить свою панику. Сейчас не время проявлять остроумие, а то это может серьезно изменить баланс сил. Надо чтобы они считали ситуацию полностью контролируемой, это удерживало меня в целости и сохранности.

Они вплотную подошли ко мне, дуло карабина больно ударило мне в висок.

-- Ты что, блядь, творишь, Сонни?

-- Мне надо повидаться с Аластером.

-- Блядь!

Думаю, они узнали меня так же, как я узнала их карабины. Месяц назад мы с ними уже знакомились.

Хорошо нам жилось, пока мы занимались боями. Мы называли себя 'Хищниками Сонни', гастролировали по всем злачным аренам Британии. Зверобой был новым видом спорта, не то чтобы легальным, но, с другой стороны, мы не порождали столько проблем, чтобы власти как-то стремились нас запретить, по крайней мере поначалу. Джейкоб и Кэрран были мозгом предприятия, они создавали и выращивали мышцы битека, из которых можно было собрать такое чудовище, которое заставило бы самого саблезубого тигра наложить в штаны. Иврина в прошлом была медсестрой, соответственно она помогала сшивать различные органы, создавая в итоге нечестивых монстров, которым поклонялись легионы фанатов, в то время как Уэсс следил за тем, чтобы всё наше сложное вспомогательное оборудование продолжало исправно гудеть. Ну и была еще я, боец, та, кто, собственно, выводила зверя на арену. Благодаря своему легендарному преимуществу я смогла одержать двадцать две победы подряд. Деньги лились рекой. Я стала знаменитостью. Мне поклонялись полчища фанатов. Мы были хозяевами жизни.

Но вскоре все накрылось медным тазом. Мы, бойцы, ясное дело, не катались на зверях верхом, мы пользовались 'сближением'. Это своего рода технологическая телепатия, изобретенная Винг Сит Чонгом, который искренне верил, что 'сближение' станет спасением для человечества. Он считал, что 'сближение' позволит людям обучать битеков-прислужников, тем самым освобождая бедных от черновой работы. Как говорится: ни одно доброе дело не останется безнаказанным. Оказывается, бедняки не сильно-то хотели, чтобы у них отнимали последнюю оставшуюся ручную работу - кто же мог знать?! - в то время как Папа Римский, муллы и священники в момент окрестили битеков глубоко порочными созданиями. К тому времени, когда появился зверобой, глобальный рейтинг неодобрения 'сближения' мог сравниться разве что с педофилией. Наш спорт мог закончиться только одним способом, но до этого нужно было как следует развлечься и заработать кучу денег. Мы посчитали, что у нас есть несколько лет, чтобы заработать серьезные деньги на призовых и различных боковичках, и этого должно было хватить, чтобы уйти на раннюю пенсию. Но довольно быстро некоторые из команд битеков, создававших зверей, начали промышлять намного менее этичными вещами.

Закончилось всё довольно эффектно. Зверь был сделан под заказ командой 'Городские Горгоны', которая в том году понесла большую потерю - и всё благодаря мне. Да, карма бывает той ещё сучкой. Им позарез нужны были деньги, чтобы поскорее восстановить своего боевого зверя, и они оказались не слишком горды, чтобы одолжить их у лондонского преступного клана. Их дизайнеры смоделировали тело зверя по образу носорога, который уже сам по себе довольно грозен. Конечным продуктом стал зверь весом в две с половиной тонны, с металлокерамическим рогом, вживленным в череп. Тело зверя было обернуто в черный как смоль экзоскелет, по фактуре напоминающий чешую крокодила, которую безумный алхимик превратил в камень. Потом уже добавили всё прочее: щупальца, челюсти, когтистые копыта, светящиеся золотом многосегментные глаза, принцип работы которых был позаимствован у насекомых. Внутренние резервуары заполнялись обогащенной кислородом кровью, что многократно увеличивало силу мышц в подходящий момент.

Чтобы управлять чем-то подобным, нужно было быть чрезвычайно опытным бойцом. Человеческая неврология не приспособлена для работы со всеми этими дополнительными конечностями и нейросигналами, вам нужно было делить управление с биопроцессорами, которые автономно регулировали экзотические функции мышц и обрабатывали визуальные сигналы, посылаемые с широкоуголных глаз. Команды экспериментировали со всевозможными типами конечностей на протяжении нескольких лет. Для того чтобы искусно управлять ими, нужны были серьезные навыки.

К сожалению, боец ​​'Городских Горгон' по имени Саймон оказался тем ещё раздолбаем. У нас с ним была давняя история -- он когда-то проиграл мне, и не смог этого пережить. Бойцы могут быть свирепыми и бесстрашными на арене, но в реальном мире мы изрядно побитые и потрепанные особы.

Их целью стал магазин дорогой ювелирки в Ковент-Гардене. Зверь вломился в магазин, именно что вломился. Грузовик, который его доставил, припарковался в восьмидесяти метрах от здания, что дало Саймону возможность разогнаться до семидесяти километров в час. Он пробил стену, затем по инерции снёс стоящие на пути мебель и прилавки и, замедлившись, принялся рвать на куски кресла и витрины, наводя ужас на персонал и клиентов. Щупальца хватали все украшения, которые Саймон мог увидеть через наркоманские глаза с 360-градусным обзором, он забрасывал их в пасть, откуда они попадали в специально разработанный карман в глотке.

Первый этап прошел на удивление хорошо. Но, тут нужно понимать, что несмотря на весь устрашающий вид зверей когда они выходят на ринг, современное оружие уничтожит любого зверя за доли секунды так же легко, как любое другое живое существо. Чтобы решить эту проблему, они планировали взять заложников, не дав полиции открыть огонь на поражение. Саймон до этого момента еще как-то справлялся с ситуацией. Когда сцена с ограблением наконец попала в новостные стримы, все внезапно увидели тварь из фильма ужасов, бегущую по центральной улице Лондона, держащую в щупальцах истеричную женщину и ее рыдающего пятилетнего сына. Полицейские на байках пустились догонять его, а сверху кружила стайка дронов, некоторые с нацеленным оружием, большинство с видеокамерами. Лондон замер, выпустив загипнотизированный/возмущенный вздох.

Зверёк был впечатляюще быстрым, тут надо отдать должное 'Городским Горгонам'. Не каждый пешеход успевал уйти с дороги. На улицах началась паника. На одной из дорог суматоха превратилась в давку. Кто-то споткнулся и упал. И тут уж если одно из массивных когтистых копыт случайно наступало на пешехода, то не оставалось толком даже кусочков тела, а лишь липкая лужа, которую коронерам пришлось буквально заливать совком в мешки для трупов.

Если бы кто-нибудь спросил меня, я бы сказала им, что Саймон не подходит для этой работы. Он становился перевозбужденным и озлобленным на арене, а с таким количеством сигналов опасности и резни, закачиваемых в его мозг, Саймона вконец одолела паника. Он каким-то образом пролетел мимо грузовика с открытой рампой. У преступного клана был запланирован какой-то невероятно сложный вариант отступления, который бы позволил им надежно укрыть и увезти съемный мешок с драгоценностями, пользуясь неразберихой и хаосом вокруг. Вместо этого Саймон врезается головой о борт грузовика, разрывая его на части, пролетая мимо, не имея плана Б. Он просто продолжил бежать.

В конце концов, число жертв его бездумного побега стало настолько велико, что начальник полиции отдал приказ открыть огонь на поражение. Две с половиной тонны битека, бегущего на максимальной скорости, довольно долго движется даже умерев, несомый огромной инерцией. Мать не выжила, умерев там же, на месте. Парамедикам удалось спасти малыша.

Зверобой закончился той ночью. Копы закрыли все арены и начали активно выслеживать команды.

* * *

ОХРАННИКИ НАДЕЛИ жесткие металлокерамические наручники на мои запястья, рывком подняли меня на ноги. Короткая пауза, во время которой они консультировались с боссом по защищенной связи.

-- Объект задержан, сэр.

...

-- Эээ, обыскивать как бы нечего. Она голая.

...

-- Да, сэр, голая.

...

-- Не знаю. Она просто вышла из лифта.

...

-- Да сэр!

Один из них соизволил взглянуть на меня: 'Пошли. Попробуешь даже пернуть, я тебя застрелю! Ясно?"

-- Конечно, - отвечаю я.

-- Как, черт возьми, ты сюда попала?

-- Это вы мне скажите, вы же охранники.

Кулак сильно ударил меня промеж лопаток и я споткнулась, чуть не упав.

- Сучка! Мы же все равно выбьем из тебя нужные ответы. Не такая ты и крутая без своего большого дружка!

Мне каким-то образом удавалось сохранять спокойствие. Хотя, честно говоря, я находилась на грани. У меня началась серьезная ломка. Ломка, которая продолжалась все двадцать месяцев с тех пор, как Засранец Саймон и Дебилы Горгоны всё испортили. Искушение - мой демон. Я была более живой на арене, чем когда-либо в 'реальной' жизни. Невозможно вылечиться от такой зависимости, которая дает вам единственный смысл существования. Мой дед рассказывал мне о старых химиотерапевтических методах лечения рака, они на самом деле не вылечивали болезнь, просто добивались ремиссии. Если повезет, ремиссия продлится всю оставшуюся жизнь. Я была полна решимости завязать. Здравствуйте, меня зовут Сонни, и я уже двадцать месяцев никого не убиваю. По сигналу раздаются аплодисменты и на лицах других бойцов застывает притворная эмпатия. Все мы бесповоротно потеряли свое любимое дело.

Без зверобоя я стала никем. Навыки хорошего бойца практически невозможно применить в реальном мире, к тому же мое тело долгое время находилось в ужасной форме. Я умирала. Опять. Второй раз, черт возьми!

Вообще-то, первый раз был случайностью. Я порядком наклюкалась в тот день, когда вела наш фургон, и попала в такую серьезную аварию, что Джейкобу и Кэрран пришлось погрузить меня в резервуар с искусственной кровью и подключенными питательными трубками, который мы использовали, чтобы поддерживать жизнеобеспечение нашего зверя между боями. Но даже это не сильно помогло, мой позвоночник был полностью искорежен, мои легкие и почки серьезно повреждены, поэтому им пришлось пойти на крайние меры, они пересадили мой мозг в Ханивора - идеальный модуль интенсивной терапии. Тогда-то мы поняли: а ведь это дает преимущество!

Все бойцы полны решимости, конечно, они хотят побеждать, тем не менее они не ставят свою жизнь на кон. Но заверните меня в зверя, и я каждый раз буду бороться за свою жизнь. Мы придумали оправдание, легенду, для того чтобы люди не задавались вопросом, отчего у меня так хорошо начало получаться. Видите-ли, меня схватила районная банда, это объясняло многочисленные шрамы, оставшиеся после того, как Джейкоб и Кэрран залатали меня. Люди поверили, потому что видели жестоко избитую девушку, выплескивающую на ринг свой маниакальный гнев. Эта легенда была построена на глубоких предрассудках в их милых маленьких мужланских мозгах. Они хотели верить, что я травмирована и полна ненависти, потому что это давало им возможность считать свой взгляд на мир верным.

Но жадность витает над каждым соревнованием. Вероятно началось это как только первый гладиатор вышел на арену Римского Колизея. Маленький уродец по имени Дикко, управлявший ареной в Баттерси захотел чтобы я сдала бой 'Городским Горгонам', предложив мне за это целое состояние. Но, как вы понимаете, я не могла проиграть. Я проигрываю -- я умираю. Отказ так сильно разозлил его, что он направил ко мне своего телохранителя, чтобы отомстить мне. Ее звали Дженнифер, милашка с действительно убедительной слезливой историей о падении невинного ангела. Я оказалась безмозглой и перевозбудившейся - да, ладно, признаю, я попалась на все сто. Ее когти-импланты проткнули мне челюсть, прорезали яремную вену, как по маслу вошли туда, где должен был находиться мой мозг. Именно тогда она на собственном горьком опыте узнала, что на самом деле пыталась крутить шашни с Ханивором. После этого мне пришлось убить и Дикко, уже просто чтобы замести следы. Вот тогда и пошли слухи.

Хищники Сонни быстро покинули Баттерси, но на этот раз мое тело потеряло море крови перед тем, как Джейкоб и Кэрран смогли подключить его к системе жизнеобеспечения. Им все же удалось реанимировать меня, они насколько могли исправили повреждения. Но к тому времени мои органы находились в отвратном состоянии, были уже в полной отключке. Уэсс собрал новый резервуар жизнеобеспечения, они бок о бок погрузили туда мое тело и тело Ханивора, мы постоянно находились под присмотром медботов, пока мы ехали на следующие несколько боев. Они оживляли нас обоих только на время боя, моё тело стало таким же эскпонатом, выставляемым на обозрение, как и Ханивор.

Так продолжалось ещё четыре боя. А потом случился 'Ковент-Гарден'.

Конкретное попадалово.

-- Мы все скинемся, - искренне сказал Уэсс. -- Отправим тебя в хорошую клинику, они сумеют склонировать необходимые органы.

Я наблюдала за ними через камеру, подключенную к биопроцессору, который, в свою очередь, через 'сближение' привязан к моему мозгу. Я была вся соткана из домашних технологий и органов, и работало всё это исключительно благодаря гению и умению моих друзей. К этому моменту я уже со всем смирилась. Они приложили ради меня огромные усилия, и я бы не задумываясь сделала то же самое для них, если бы обладала хоть каким-то талантом, кроме умения драться. Что ж, это была достойная, хоть и короткая, карьера.

Кэрран боялась смотреть ему в глаза. Она только медленно качала головой. Честно говоря, мне в тот момент было больше жаль Уэсса, чем себя. У нас с ним были отношения... до того как.

-- Но...

-- Слишком большие повреждения, - сказал Джейкоб. -- Её тело сейчас поддерживается исключительно медботами, все основные органы давно вышли из строя.

-- Значит мы их заменим. Чёрт побери, мы строим зверей с нуля. Человек для нас - раз плюнуть!

-- Уэсс, дружище. Ты ведь знаешь, что у зверей нет внутренних органов. Это просто битек-мускулы, натянутые на карбоновый скелет, вспомогательные гематологические модули резервуара временно обеспечивают их обогащенной кровью. Звери за пределами резервуара не могут прожить и пары часов. Клонирование человеческих органов - дело сложное и дорогое, а ей их нужно буквально все заменять. Даже если бы мы могли себе это позволить, я никогда не слышал о случаях полной перестройки.

-- Должно же быть что-то, что ты можешь сделать? Разработай гематологический модуль меньшего размера, переносной. А я его построю!

-- Обогащенная кислородом кровь может поддерживать мозг, но человеческое тело фантастически сложное, наши органы работают в связке, -- мягко объясняла Кэрран. -- Мы все еще мало знаем о вегетативной регуляции. Технология нервных трансплантов вообще в зачаточном состоянии. Вот почему 'сближение' стало настоящим подарком для управления протезированными конечностями, -- она ​​резко остановилась и с любопытством посмотрела на Джейкоба.

Как я уже не раз говорила. Они были мозгом команды. С их знаниями и способностями, они легко могли бы получить работу в любой исследовательской лаборатории, получая неограниченное финансирование. Вместо этого их заманило темное возбуждение ринга. Основная причина, по которой я решила присоединиться к ним, - это щенячий восторг от возможности делать то, что тебе нравится.

Иврина и Уэсс поступили как нельзя благородно. Я не знаю, способно ли было мое бесполезное полуживое тело плакать в резервуаре, но я уверена, что слезы лились из меня ручьем. Они отдали почти все свои деньги и уехали.

Иврина в итоге вполне неплохо устроилась. Как обычно, больницы отчаянно нуждались в лицензированных медсестрах, и агентство, к которому она обратилась, закрыло глаза на подозрительный пробел в её резюме. То же произошло и с Уэссом: с его знаниями и опытом в области инженерии он присоединился к Jovian Sky Power Company и покинул эту планетку. Последнее, что я слышала - он жил припеваючи на Юпитере, добывая гелий-3 для питания термоядерных генераторов Земли.

Джейкоб и Кэрран создали стартап под названием Orgenesis. Мы арендовали промышленный объект в Актоне, прямо под кольцом северного купола. Помещение состояло из двух этажей - подвального хранилища, в котором мы установили резервуары для Ханивора и моего некротического тела и первого этажа, на котором оборудовали лабораторию с фильтрованным воздухом и два офиса, в которых они кинули матрасы на пол и поставили микроволновки, чтобы прямо там разогревать супермаркетовскую еду.

Лучшие замещающие органы клонируются при помощи собственных стволовых клеток пациента. Процесс неплохо работал, но был дорогостоящим и главное слишком кропотливым. На втором месте был битек, но технология все еще находилась на начальной стадии, а стоила еще больше.

Идея Кэрран заключалась в том, чтобы использовать существующие организмы и попытаться модифицировать их - проще, быстрее и дешевле, чем секвенирование битека с нуля. Нужно было выбрать правильный организм. В чем разница между кишечником и змеей на фундаментальном биомеханическом уровне? Оба являются живыми трубками, которые поглощают пищу одним концом и извлекают из нее питательные вещества по мере прохождения через нее. У змеи больше мускулов, мозга и зубов, поэтому насколько возможно избавьтесь от них, и разница станет еще меньше.

Самые эффективные легкие на планете - у дельфина. Это млекопитающее, оно должно вдыхать и извлекать из воздуха огромное количество кислорода, чтобы спокойно плавать под водой, задерживая дыхание на десять минут. Вот вам легкие, которые стоит приобрести.

Через двадцать месяцев Кэрран определила организмы, которые им подходили из огромного числа вариантов. Джейкоб при помощи стволовых клеток научился выращивать модифицированные эмбрионы в обычных куриных яйцах, без необходимости искусственных резервуаров и вспомогательного оборудования, которые обычно требовались для клонирования.

Первая фаза заключалась в упрощении каждого выбранного животного до нужной нам базовой функции, генетически отбрасывая всё лишнее. Получившаяся первая партия организмов была примитивной, но тем не менее рабочей. Много времени и еще больше денег позволили бы их усовершенствовать до чего-то, что можно было бы вывести на рынок. В итоге у нас появился хороший прототип.

Orgenesis собирался не просто воскресить мое тело, он собирался заработать нам состояние. Управляющих инвестиционными фондами по-тихому приглашали ознакомиться с проспектом эмиссии. Микроволновая печь в офисе использовалась всё реже и реже, учитывая что Кэрран и Джейкоба постоянно водили по модным ресторанам.

Был уже составлен договор. Но. За два дня до того, как мы должны были его подписать, к нам пришли.

Я предположила, что они знали обо мне и Ханиворе. Как только они отключили электричество, пятеро крепких парней в броне ворвались в подвал. Я вывела Ханивора из резервуара. Как бы это понравилось моим фанатам: последний бой доблестного зверя. Я чувствовала, что дело было швах, но пошла в бой без каких либо задних мыслей.

Ханивор был по-прежнему великолепен. Трехметровый монстр, стоящий на двух ногах как тиранозавр, цепкий хвост из девиантской мечты, заканчивающийся четырьмя зазубренными металлическими лезвиями, отполированная черная голова, сужающаяся до акульей морды с добавленными бритвенными плавниками. Ужасающее тело, облаченное в сегментированный экзоскелет, дающее мне удивительную ловкость. В последних трех боях мы добавили поры, из которых сочилось масло, что усложняло попытки схватить меня.

Группа вторжения была вооружена карабинами. Но я оказалась проворнее, чем они ожидали. Пули уже решетили мой экзоскелет. Я выпрыгнула из еще практически полного резервуара. Времени на изящное появления уже не оставалось. Я просто шмякнулась на ближайшего нападавшего. Его броня не была рассчитана на столкновение с шестисот килограммовым зверем. Мои когти проткнули его костюм и я не без удовольствия сжала их, почувствовав, как поддалась его грудная клетка.

Оставшаяся четверка теперь уже стреляла непрерывным потоком, разрывая мои внутренние резервуары с кровью и сердечные насосы. Графический интерфейс заполнил моё зрение многочисленными красными предупреждениями. Команда вторжения, накачанная адреналином и яростью, продолжала идти вперед, взрывая всё на своем пути. Я переключила вычислительные мощности с управления ногами Ханивора на биопроцессор, отвечающий за хвост, замахнулась. Удар быстрый, словно кнутом, правда вес кнута - как у добротной якорной цепи грузового корабля. Удар угодил прямо в центр одного из них. Я даже не пыталась проткнуть его острием, целиком положившись на силу инерции. Он пролетел по дуге через комнату и вмазался в бетонную стену. Остальные тут же начали стрелять, целясь мне в глаза, но я успела увидеть, что его костюм разорвало, а гирлянды кишок вылетели наружу, настолько сильным оказался удар.

Я подняла голову, чтобы зарычать, может зацепить одного из трех оставшихся придурков, сонар легко помогал мне определить их местоположение. В этот момент где-то за спиной Ханивора разорвалась осколочная граната. Я тут же потеряла контроль над внутренними системами зверя. Ослепленная и искалеченная, кровь хлестала из многочисленных глубоких ран - связь 'сближения' прервалась, спинномозговой биопроцессор уничтожен шквалом пуль. Даже без 'сближения' я прочувствовала падение своего прекрасного Ханивора, неестественно раскинутые конечности, голова, с глухим ударом падающая на пол, затихающий боевой рык.

Выжившая троица злоумышленников осторожно подошла к трупу. Они сделали еще несколько выстрелов в голову, чтобы уж наверняка уничтожить мозг. Убедившись, что мы со Зверем действительно мертвы, они приблизились ко второму резервуару, в котором мое тело боролось за жизнь после рандеву с Дженнифер. Поздно. Резервуар был пуст.

Я дождалась следующего дня, прежде чем подняться наверх. Лабораторию перевернули вверх дном понаехавшие ищейки. Исчезли все умные яйца-инкубаторы Джейкоба, собраны все флэш-диски с данными исследований Кэрран. Тела Джейкоба и Кэрран свалены на матрас. У каждого огнестрельное ранение в висок, профессионально исполненная казнь.

* * *

ДВОЙНЫЕ ДВЕРИ пентхауса Аластера распахнулись, и мои героические пленители толкают меня внутрь. Это была огромная гостиная открытой планировки с большими толстыми кожаными диванами и восхитительными дикими орхидеями в горшках. Дорогое безвкусное искусство на стенах и скучные концептуальные скульптуры на старинных японских шкафах. Окна фасадной стены смотрели на юг, возвышаясь над зловеще спокойным районом. За ним виднелся огромный изгибающийся геодезический контур купола. Ночь и первые вихри густых облаков, ударяющихся о купол, образовали черную стену, которая в данный момент являлась границей известной вселенной.

Аластер стоял перед окном, его силуэт выделялся на фоне яркого сияния холодной подсветки пустых широкополосных улиц. Я его несколько раз видела на боях, всегда в вип-залах, где промоутеры и их важные гости пили свои дорогие напитки и наблюдали за разбрасываемыми повсюду кусками плоти. Он - человек с лучшими связями в этом городе, точка, где сливаются темные и вполне себе достопочтенные деньги. Мужчина позднего среднего возраста, с округлым лицом и очками в золотой оправе, чьи линзы были заполнены бесконечным потоком живых рыночных данных. На нём был безукоризненно скроенный шелковый костюм, в руке он держал небольшой пистолет.

-- Сонни, -- сказал он. -- Как мило с вашей стороны, что навестили.

В его голосе прозвучала эта убаюкивающая валлийская нотка, которая совсем не подходила этому конченому ублюдку.

- Я полагаю, что это на самом деле ты? - продолжил он. - Это ведь не очередная пустышка, которой ты управляешь через 'сближение'? Ты ведь больше не можешь прятаться внутри Ханивора, не так ли?

- Так ты всё знал?

- Само собой. Дикко был мелкой сошкой, но все равно он не был кем-то, кого можно было спокойно кинуть, никого не обидев. Он слишком уж подозрительно исчез вместе со своей симпатяшкой телохранителем сразу после того, как вы отклонили его предложение сдать бой. Мы начали задавать вопросы. Когда мы получили достаточно ответов, не очень сложно стало понять, что же произошло на самом деле. Как ты получила свое преимущество.

-- Принято, вы сообразительные ребята. Ок, это я. Честное слово.

-- Ну и как же ты сюда пробралась? Это ведь очень безопасная башня. Признайся, тебе явно помог кто-то из моих.

- Неа, всё пришлось делать самой. Надо было попыхтеть в вентиляционных шахтах, знаешь прям как во всех этих нетфликсовских шоу про шпионов и секретных агентов.

- Кончай врать, ты этого не могла сделать, вентиляционные шахты слишком малы именно по той причине, чтобы всякие идиоты не пытались заниматься такими глупостями.

Он улыбнулся, как будто наша беседа его искренне позабавила, а затем без предупреждения выстрелил в меня. Пуля попала прямо под мою правую грудь. Калибр был небольшим. Не пробил, не взорвался, ничего подобного. Просто сбил меня с ног, так что я оказалась на заднице. Из раны потекла кровь. Я инстинктивно пыталась прижать рану рукой, но наручники мешали мне это полноценно сделать.

Аластер отмахнулся от охранников и подошел. Он смотрел на меня сверху вниз, как будто я была чем-то омерзительным, во что он только что по неосторожности наступил. 'Альфа-пять'. Да уж. Немного даже удивительно, что у него он был. Сильнодействующий нейротоксин, который в наши дни набирал популярность в самых отвратительных частях преступного мира.

Я охнула, морщась от боли. Кровь из пулевого отверстия теперь текла по моим пальцам. Я еще сильнее прижала руку к ране.

- А я вижу, ты знаешь о нём. Альфа-5 поражает синапсы и медленно превращает каждый нервный импульс в острую боль. Боль причиняет всё - свет, температура, прикосновение, даже звук. Все чувства усилены до предела. Не существует лекарства, не существует спасения. Скоро даже звук твоего собственного дыхания станет агонией. И то, что я могу сделать проведя перышком по коже заставляет молить о помощи самых выносливых крепышей. Но я ведь не собираюсь использовать перышко, как ты понимаешь. Единственное, что может положить конец твоим мучениям - смерть. И поскольку особенность нейротоксина не позволит тебе убить себя, я тот, кто принесет конец твоим страданиям. Честно говоря, я в какой-то степени буду счастлив сделать это, но только после того, как ты расскажешь мне то, что я хочу знать.

-- Да пошел ты!

-- Конечно, но попозже. Итак, ты пришла убить меня?

- Я не могла бы поступить по-другому.

- Почему же? Ты могла просто уйти.

- Нет, ты не понимаешь! Джейкоб и Кэрран были единственными друзьями, которые у меня остались.

-- И ты решила отомстить? Понимаю.

-- Нет, не понимаешь. Это то, что я есть!

- В смысле, то что ты есть? Убийца?

- Нет. Просто сильно ебанутая личность. Даже больше, чем ты думаешь.

Легчайшая морщинка появилась у него на лбу.

- Я могу объяснить, - сказала я. - Мой дедушка однажды рассказал мне историю. В детстве я ее не поняла, но теперь думаю что понимаю.

-- Очень надеюсь, что это короткий рассказ. А-то тебе до вечера нужно еще успеть ответить на несколько важных вопросов.

- Он сражался в одной из войн в Персидском заливе, знаешь, были такие.

- Я знаю о войнах в Персидском заливе, - вздохнул Аластер. - Некоторые из нас получили образование.

- Ага? Ну не важно, его сторона победила. Они замочили какого-то безумного диктатора, а дедушку назначили охранять дворец этого психа в столице. И там, в подвале они обнаружили яму. А в ней львов.

-- Львов? В смысле, тех самых, с гривами?

-- Ага. Дедушка и его отряд не понимали, что с этим добром делать. Его капитан тоже не понимал. Им в итоге даже пришлось связаться с главнокомандующим. Сверху прислали супер-эксперта по большим кошкам. Они решили, что может армия заберет львов обратно в Африку, выпустит их на волю, или, может быть, просто отдадут их по зоопаркам, чтобы о них позаботились. В любом случае это был бы неплохой пиар. В общем, этот эксперт приезжает и смотрит на львов. Затем выходит, подходит к деду и приказывает их расстрелять.

- Почему это?

- Видишь ли, у этого всемогущего диктатора было очень много врагов, и еще больше параноидальных мыслей. Он обычно посылал своих головорезов хватать всех, кого подозревал, а потом бросал тех в яму. Со стороны казалось, что его враги просто исчезали. Не оставалось ни тел, ни могил.

- Он скармливал их львам, - произнес Аластер, в его голосе прозвучали нотки уважения.

- Ага. Эти львы привыкли есть человеческое мясо. Вот почему их нельзя было выпускать из ямы. Так что, дедушке и его команде пришлось всех застрелить.

-- Ну... хорошо. Только вот боюсь спросить, какое это всё имеет отношение к делу?

-- Видишь ли, дело в том, что я -- львица.

Я переключила 'сближение' на максимальную мощность, полностью пробудившись. Все мои части. Вообще требуется долго тренироваться, чтобы правильно выполнить необходимые процедуры пробуждения. Но надо сказать, последнее время я только и делала, что тренировалась.

Сначала кожа. Конечно же, хамелеоны. Мои не просто меняли окрас, они могли менять текстуру, становясь гладкими, словно человеческая плоть. Они разомкнулись вдоль линий моих шрамов, как будто расстегивая молнии, затем соскользнули на пол.

Аластер в шоке отступил на шаг, не в силах отвести взгляд от происходящего. Я лежала перед ним, похожая на одну из тех анатомических моделей, на которых можно в деталях увидеть каждую мышцу.

Ласки: они сильные и эластичные. Человеческое тело состоит из более чем шестисот скелетных мышц, собранных в плотные пучки. В моем случае их рудиментарные ступни крепко цеплялись за мой скелет. Я отпустила их, и они устремились прочь, как волны сырых лоскутков мяса. За исключением раненой грудной мышцы, она все еще корчилась в агонии на полу, и мне пришлось ее отключить.

Змея из кишок, все ее шесть метров, выползла из центра моего живота.

На первом этапе создания технологии Orgenesis Джейкоб и Кэрран спроектировали предполагаемую функцию автономных организмов для достижения их максимальной эффективности в качестве частей тела. Дальнейшее их усовершенствование, сокращение остальной физиологии животных до абсолютного минимума потребовало времени и множества дорогостоящих экспериментов. Но основная концепция сработала, и я стала прототипом, который доказал работоспособность теории.

Все мои освобожденные части набросились на Аластера. Он вертелся, словно его ударило током, в то время, как крошечные когти царапали его шелковый костюм. Змея-кишечник обвилась вокруг его ног, плотно сжимая кольцо. Он повалился набок.

В данной ситуации мне не потребовалась полная разборка, в отличие от того, когда мне нужно было проникнуть в здание. Так что, мой карбоновый скелет остался неразобранным, к нему были прикреплены мои внутренние органы: простой сердечный битек-насос, легкие дельфина, свиная печень и почки, восстановительные железы - плюс-минус все стандартные части, заменяющие великолепно сложную физиологию человеческого тела. Все они при необходимости разбирались, например чтобы я смогла ползать и скользить по узким вентиляционным шахтам хорошо защищенного здания, таща за собой компоненты карбонового скелета. Даже моя голова может при необходимости стать автономной - у нее крысиные лапки в полости щитовидной железы и небольшой резервный пищеводный пузырь на шее - достаточно, чтобы обеспечивать мой мозг в течение нескольких минут.

Я с интересом смотрела на Аластера. Он лежал на земле, обездвиженный змеёй-кишкой, обвившей его конечности. Стая ласок-мускул сидела на нем, их черные, практически атрофированные глазки грызунов блестели в темноте.

Он в ужасе смотрел на меня.

-- Добро пожаловать в яму, -- произнесла я.

Вместе, все мои новые части функционируют как единое целое, предоставляя мне хорошо функционирующее тело. Но отдельно они постоянно находятся в поиске еды.

Как один, мускулистые ласки приоткрыли рты, каждая из них обнажила шесть сотен острых крошечных зубов. Аластер закричал.

Все люди - животные.

Я - просто чуть больше чем остальные.