Часть IV. Глава 2. На улице Клёнов.
Глава 2. На улице Клёнов.
Осень в Сонн. По воздуху стайками летят сорванные листья. Кругом тихо, лишь откуда-то раздается шуршание метлы дворника. Ленивый ветер качает ветви старых деревьев на сонных аллеях.
На одной из них, а именно на улице Клёнов, стоит старый особняк, обнесенный садом. Зеленая черепичная крыша, круглые чердачные окна, поскрипывающий анемометр.
Кухонная дверь открывается, и из нее выходит пухлый молочник в клетчатом пальто поверх передника. Он взбирается на свой трицикл и, натужно закрутив педали, колесит по дорожке к ограде. Вскоре под звон бутылок в тележке, он покидает сад через садовую калитку.
По ветке старого узловатого клёна бредет кот миссис Фендрик из располагающегося по соседству коттеджа «Плющ». Он вдруг замечает, что кусты под деревом шевелятся. Неужели этот наглый дрозд вернулся? Что ж, ему сейчас не поздоровится…
Всего за одно мгновение до прыжка кот вдруг замечает среди листьев ольхи шляпу-котелок. Нет, это никакой не дрозд…
Кот понял: все это не к добру, что-то близится. Что-то суматошное и нервное. Остаться посмотреть или вернуться домой? Сложный выбор: хозяйка сегодня принимает гостей к чаю…
Нет уж! Чаепитие будет и завтра, и послезавтра, а вот суматоха в Сонн случается нечасто…
Где-то внутри дома ударили часы. Начинается…
5 часов (вечера).
Джаспер Доу спускался по дымоходу. Он ощущал себя кусочком пирога, проглоченным обжорой, и заставлял себя не воображать то, как его переваривают где-то там, внизу.
Это было очень грязное, черное место. Джаспер пытался не дышать, но то и дело делал вдох, и его рот наполнялся золой. С ног до головы мальчик был в саже, костюм представлял собой грустное зрелище, но, несмотря на все это, Джаспер упорно полз вниз, цепляясь за выступы в кирпичной кладке и при этом стараясь не шуметь.
Под ногами осыпалась зола, а в голове то и дело, словно запись на граммофонной пластинке, прокручивалась мысль: «Только бы там никого не было! Только бы там никого не было!». Он полагал, что внизу находится гостиная и очень боялся, что его вторжение обнаружат: время все-таки близилось к пятичасовому чаю. Утешало то, что это была одна из немногих труб во всем доме, из которых не шел дым, а какое, спрашивается, может быть чаепитие без камина…
Дымоход был узким, и Джаспер оббил себе собственными локтями все бока, пытаясь уместиться. Он был рад тому, что перед выходом из дома не пообедал, ведь в таком случае он непременно застрял бы где-то на полпути.
Выбрал столь опасный и неудобный путь племянник доктора Доу не случайно и далеко не сразу. Первым делом, оказавшись в саду, который обвивал особняк зеленым шарфом, он попытался пробраться внутрь через дверь котельной, но та оказалась заперта изнутри. Он прошмыгнул под окнами кухни, услышал пыхтящую над котлами кухарку, кого-то яростно отчитывающую – то ли кота, то ли пудинг, то ли самого хозяина дома (естественно, за глаза), и понял, что кухонная дверь также не для него – мимо столь не радужно настроенной особы и мышь не проскользнет.
Он обогнул дом и обнаружил пожарную лестницу, ведущую на крышу.
«Я попаду туда через чердак!» - подумал Джаспер. Но как бы не так! Чердачная дверь также оказалась закрыта – просто какое-то невезение, да и вообще дом мистера Портера был прямо как Бургмор, неприступная крепость-маяк на скале в открытом океане из «Романа-с-продолжением».
Возле чердачной двери обнаружилась узкая лесенка, поднимающаяся на темно-зеленый черепичный скат и ведущая на крышу над другой частью дома, и Джаспер перебрался по ней, стараясь вести себя как можно тише.
Среди кирпичных труб ютилась небольшая причальная площадка для аэрокэбов и воздушных шаров. К слову, сейчас здесь, чуть покачиваясь в воздухе и скрипя тросами, был пришвартован шар с клетчатой зелено-коричневой оболочкой.
Ни пассажиров, ни кого-нибудь из швартовочной команды рядом не наблюдалось, и Джаспер направился к двери, ведущей внутрь дома. Когда он проходил мимо шара, ему показалось, будто он услышал из корзины чье-то ворчание. Мальчик затаился и прислушался, но странный звук не повторялся, и Джаспер решил, что ему показалось. Он заглянул в корзину, но там никого не было… Зато он обнаружил огромную картонную коробку, обернутую нежной кремовой бумагой и перевязанную ленточками. На крышке коробки красовалась витиеватая надпись: «Сладкие сны Тикаретто», и Джаспер понял, что внутри.
«Это же торт!- с восторгом подумал он.- Наверное, у мистера Портера день рождения! Или, что вероятнее, он празднует какое-то свое очередное злодейство! Какой же он большой… Интересно, он с лимоном или с черносливом? А может, со взбитыми сливками?»
У мальчика потекли слюнки, но он заставил себя вспомнить о деле.
Проклятая дверь оказалась заперта так же, как и прочие, и вот тогда, практически отчаявшись и уяснив, что иного выхода у него нет, он стал выбирать подходящую трубу, и вскоре такая труба была обнаружена…
Чумазое, все в саже нечто по имени Джаспер с громким чихом, наконец, выбралось из дымохода, неловко приземлившись и подняв собою облако золы. Мальчик зажал себе рот руками и замер, вжавшись в заднюю стенку камина. Из головы мгновенно стерлись все придуманные им, пока полз, оправдания.
Прошло мгновение, другое… Кажется, в гостиной ничего не происходило. Набравшись смелости, он подался вперед и выглянул из камина.
Это и правда была гостиная – большая комната с резными панелями и синей креповой обивкой стен. Тяжелые темно-синие шторы на окнах, которые отдаленно походили на задрапированные фигуры, отбрасывали на ковер глубокие тени. Большую часть места занимал собой гарнитур под цвет обоев – одно из кресел стояло прямо напротив камина, но, на счастье Джаспера, в нем никого не было. Мальчик уж было решил, что здесь вообще никого нет, как вдруг увидел человека, замершего у какой-то картины.
Это был слуга – стоящий к Джасперу спиной человек являлся обладателем ливреи в полосочку, в вытянутой руке он сжимал перьевую щетку для пыли.
«Не мог же он меня не услышать!» - изумленно подумал Джаспер, и тут заметил в слуге кое-что странное, а именно его полированный латунный затылок и поблескивающие металлом кисти рук.
«Автоматон!»
Механический слуга, судя по всему, был выключен и, кажется, его завод сел прямо во время уборки. Чтобы убедиться в этом, Джаспер осторожно шаркнул ногой. Никакой реакции – можно позволить себе вздохнуть с облегчением и выбираться…
Гостиная дома № 36 на улице Клёнов, хоть и была богато обставлена и даже чем-то напоминала музей, вызывала ощущение опустошенности – кажется, ее редко посещали, если не считать слуг-автоматонов, разумеется. Джаспер и не догадывался, насколько был прав: хозяин дома предпочитал этому месту свой рабочий кабинет, и заходил сюда лишь для того, чтобы разместить здесь очередную безделушку или произведение безделушечьего искусства, купленное на каком-нибудь аукционе за совсем уж небезделушичьи деньги. Того требовало его положение в обществе.
Столкнуться с мистером Портером было худшей из возможных перспектив, и от одной только мысли об этом у Джаспера закололо в боку.
Племянник доктора Доу шагнул, намереваясь выбраться из камина, но сделал это отчаянно неловко и задел ногой аккуратненько сложенную поленницу дров. Та с грохотом развалилась. Эхо разлетелось по гостиной. Мальчик вжал голову в плечи и уставился на автоматона. Тот по-прежнему стоял замерев со щеткой в руке. И все же кто-то услышал. Из коридора раздались голоса.
Джаспер отпрянул обратно в камин и вжался в холодную кирпичную кладку, надеясь, что он достаточно покрыт сажей, чтобы его приняли всего лишь за часть дымохода.
Дверь открылась, и кто-то вошел в гостиную.
- Я слышал шум,- сказал один из вошедших.- Здесь кто-то есть.
- А я тебе говорю, что мы позаботились обо всех,- ответил другой. Кажется, там был еще и третий, но Джаспер не был уверен.
- Я точно что-то слышал.
Мальчик перепугался не на шутку. Судя по тому, как звучали эти голоса, между собой переговаривались какие-то монстры. Шепелявые, шелестящие, скрежещущие, шипящие. Словно каждый из них обладал рупором-вещателем вместо рта. Вот-вот их светящиеся глаза проникнут в камин, вот-вот их скользкие щупальца потянутся к нему, оплетут его ноги и руки, обхватят за горло и вытянут наружу…
Джаспер так и не решился выглянуть из камина, полагая, что его в таком случае тотчас бы заметили.
- У нас нет на это времени. Здесь никого нет. Видишь?
- Господа, предлагаю продолжить наш путь, пока кто-то действительно не появился.- В спор вступил третий. Его голос был самым страшным – размеренным и утробным.- Пока этот Бастерс не решил вдруг что-то проверить. Он не внушает мне доверия.
- О, вы были очень убедительны, описывая ему последствия отравы. Я буквально видел, как у него поджилки тряслись!
«Они еще и отравители!» - в ужасе подумал Джаспер.
- Вы не могли этого видеть,- ответил тот самый, с утробным голосом,- поскольку поджилки не видны невооруженным взглядом…
Один из этой троицы, вероятно, главный прервал его:
- У нас нет на все это времени. Говорите, третий этаж?
- Да. Коридор третьего этажа…
Существа у двери скрылись. Вскоре звук их шагов смолк. В гостиной снова поселилась тишина.
«Кто же это такие?- грохотали тяжелые мысли в голове Джаспера, при этом его собственные поджилки изрядно тряслись.- И что теперь делать? Если здесь еще и монстры по дому разгуливают, то как мне освободить Полли и не попасться?»
Джаспер выглянул из камина. Осторожно переступив через рассыпанные дрова, он, то и дело косясь на механического слугу (вдруг оживет), подкрался к двери, приставил к ней ухо и прислушался. Кажется, поблизости никого не было. Посчитав про себя до пяти, он осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Вдоль коридора висели тяжелые портьеры, между ними в нишах разместились какие-то скорченные статуи.
«Прямо как в музее Жути Жуткой!» - одновременно восхищенно и испуганно подумал Джаспер.
Этот дом очень походил на дом бабушки Джаспера, величественной мадам Доу, поэтому он мальчику сразу же не понравился. В понимании Джаспера, это было настоящее злодейское логово. Как минимум потому, что все здесь было обставлено с шиком и чувством собственной важности. Мебель, красное дерево и большущие напольные часы, рядом с которыми часы в доме самого Джаспера могли бы показаться каким-то нищим бродягой, совершенно себя не уважающим.
Джаспер двинулся по коридору в сторону лестницы.
«Мне нужно вниз,- думал он.- Полли держат именно там, в каком-нибудь темном и мрачном подвале, специально предназначенном для пыток несчастных пленников. Это точно должно быть место, в котором утонут все крики и мольбы о помощи…»
Проходя мимо двери, соседствующей с дверью гостиной, он услышал голос. В первое мгновение Джаспер решил, что там находятся те самые шипящие монстры, но почти сразу же он понял, что говорила женщина:
- Ну где же ты ходишь? Сколько можно ждать?
Джаспер узнал этот голос. Мисс Кэрри́ди! Она тоже здесь! Нужно быть еще осторожнее! Присутствие старшей клерк-мадам банка все усложняло… Признаться, из всех злодейских взрослых Джаспер больше боялся женщин – он считал, что ни один джентльмен-злодей (кроме, разве что, мистера Блохха) не в силах быть настолько коварным, хитрым, мстительным и безжалостным, как злодейская дама. Он считал, что подлости и интриги у тех никогда не заканчиваются, и что, если ты стал врагом такой дамы, у тебя просто нет шансов. И пусть свое мнение Джаспер построил, основываясь сугубо на приключениях мистера Суона и его извечном противостоянии с мадам де Норре, но никто не смог бы его убедить, что в реальной жизни все хоть чуточку иначе.
Джаспер поспешил к лестнице. Глянул вниз, но ни мистера Портера, ни неведомых монстров, ни даже упомянутого ими Бастерса не увидел и начал спуск, прижимаясь спиной к стене. Оказавшись на первом этаже, он осторожно двинулся по коридору. Здесь все было пропитано злодейством так же, как и наверху: портьеры, статуи, высокомерный снобизм.
Джаспер услышал шаги. Он уже отошел слишком далеко от лестницы, а рядом не было ни одной двери, за которой можно было бы скрыться и выждать!
Шаги меж тем все приближались, и вдруг его будто что-то подтолкнуло. Он нырнул за ближайшую портьеру и замер за ней, пытаясь превратиться в тишину.
Буквально через несколько мгновений после того, как он спрятался, мимо кто-то прошел прихрамывающей походкой. Джаспер аккуратно отодвинул край портьеры и увидел лысоватого мужчину во фраке и белых перчатках.
«Дворецкий!»- догадался мальчик. Этот человек точь-в-точь походил на бабушкиного старого дворецкого Ричворта.
Дворецкий куда-то спешил. Когда он скрылся из виду, Джаспер выбрался из укрытия и продолжил путь. В конце коридора оказалась еще одна лестница – узкая и темная, ведущая вниз.
«Мне туда… Главное не столкнуться с этим дворецким…»
Лестница оказалась довольно длинной и узкой и привела мальчика в очередной коридор. Правда, этот вот коридор очень сильно отличался от тех, что попадались Джасперу наверху: никаких статуй, никаких портьер – лишь бурые кирпичные стены и несколько тяжелых металлических дверей со штурвальными запорами. Посреди коридора замер еще один слуга-автоматон: высоченный механоид в такой же ливрее, как и его собрат из гостиной. Он так же был выключен в процессе движения. Недоброе ощущение закралось в душу: что-то с этими автоматонами не так, – но разбираться еще и в этом не было ни времени, ни желания…
В дальнем конце коридора над тупиковой дверью висела лампа. Предчувствие подсказывало мальчику, что ему именно туда, и если любой другой на его месте воспринял бы эту дверь как обычную подвальную дверь, то для Джаспера от нее просто разило злодейством.
«Глупо, глупо, глупо!- подумал мальчик.- Тупс и Глупс были правы. Что мне делать, когда я там окажусь? Нужно было продумать план! Мистер Суон ни за что не сунулся бы в злодейское логово без плана. Да, на первых страницах его историй частенько кажется, что он действует наобум, но в итоге всегда оказывается, что все было продумано с самого начала…»
Джаспер прошел мимо двери, от которой повеяло жаром – судя по всему, это была котельная. Именно туда он должен был проникнуть согласно договоренности с Бэнксом и Хоппером, чтобы впустить их.
Джаспер добрался до тупиковой двери и, приставив ухо к двери, прислушался. Словно из бутылки, до него долетели приглушенные и искаженные голоса:
- Что с ней?- спросил мужчина ровным, чеканным голосом.- Она мертва?
Джаспер вздрогнул. Страх поднялся в нём волной, когда он узнал этот голос. Ратц!
«Ну еще бы, а ты рассчитывал, что его здесь не будет? Они же все злодеи из банка – неудивительно, что они все собрались в злодейском логове!» И тут его ужаснуло то, о чем спросил Ратц: они говорят о Полли?! Он опоздал?!
- Усыплена,- раздался голос незнакомого мужчины, терпкий и хриплый.- Ее лицо позеленело, как и слюни, которые она пускает на стол… Быть может, нам стоит вызвать нашего доктора из больницы?
- Никаких врачей, Бастерс,- отчеканил Ратц.- Кеббит, Доммер, вы идете со мной. Я должен все проверить. Мистер Фирнелл, вы останетесь караулить нашу пленницу.
Джаспер едва не подпрыгнул на месте: она там! Полли там! И она еще жива…
Мгновенная радость едва не стоила мальчику поимки. В самый последний момент он понял вполне очевидную вещь: Ратц вот-вот появится именно из-за той самой двери, к которой он приставил ухо. Джаспер отпрянул и ринулся прочь по коридору.
«Я не успею…- промелькнула мысль,- не успею добежать до лестницы».
Оказавшись возле двери котельной, он всем телом повис на вентиле – тот нехотя провернулся. Джасперу потребовались все его силы, чтобы сперва открыть железную дверь, а затем закрыть ее за собой. И почти в тот же миг тупиковая дверь открылась, и трое агентов банка в сопровождении этого Бастерса двинулись по коридору.
Джаспер перевел дыхание. Он успел. Его не заметили…
Какое-то время они что-то делали в коридоре – что-то там обсуждали, но мальчик практически ничего не мог разобрать. Вскоре их голоса смолкли.
«Он ведь велел караулить пленницу этому Фирнеллу! Это значит, что с Полли остался всего один агент банка? Или их там больше, просто Ратц их не упомянул? Как же узнать?!»
Джаспер нахмурился: даже если этот Фирнелл там один, он ни за что с ним не справится – тот уж точно вооружен до зубов.
«Эх, был бы у меня “москит” Полли»,- подумал мальчик, и тут же напомнил себе, что однажды он ей уже не помог.
- Что же делать? Что делать?- Джаспер закусил губу. Иного выхода не оставалось. Кажется, он просто не справится без этих надоедливых констеблей.
Он двинулся через котельную и, отыскав ту самую дверь, что выходила в сад и через которую он безуспешно пытался проникнуть в дом, он отодвинул засовы.
Джаспер открыл дверь и выглянул в сад. Констебли должны были дожидаться в кустах, но они то ли не заметили, как дверь открылась, то ли просто заснули на посту – с них бы сталось. В любом случае, ни одной шишковатой констебльской рожи возле дома не наблюдалось.
Вдруг кусты шевельнулись. Зашуршали листья, и из них выпорхнула большая черная птица. Ни на Бэнкса, ни на Хоппера она не походила. Ну, может, слегка на Хоппера…
Джаспер отчаянно прошептал:
- Где же эти треклятые констебли?
***
4 часа 45 минут (дня).
В подвале было сыро и холодно, но Полли казалось, будто ее лицо горит.
Она была привязана к жесткому стулу, веревки впивались в ее кожу. Под глазом у девушки багровела ссадина, губа была разбита.
Место это иначе как темным и жутким было не назвать – разве что, пакостным. Вероятно, изначально оно являлось винным погребом, но с течением времени его стали использовать для совершенно других целей. Одинокая лампа светит со стола в дальнем углу, у противоположной от входа стены выстроились батареи каких-то баллонов, накрытых ветошью. Пахнет здесь отчаянием и безысходностью, а еще плесенью…
- Говорите, мисс. Хватит упорствовать,- велел один из похитителей, высокий человек с внешностью конторской крысы. Короткие бакенбарды и пенсне на носу, немигающий взгляд. Она знала, что его зовут Ратц и что он здесь главный. Невероятно мерзкий тип, чья мерзость не выпирает, как бывает у неотесанных громил из трущоб, а скрыта, замаскирована, таится в глазах. За его спиной маячили двое его подельников, еще один стоял за спинкой ее стула, и она ощущала его давящее присутствие всем своим существом.
- Но я ведь уже сказала…- простонала Полли и задергалась в профессионально затянутых путах. Веревки впились лишь глубже.- Я ничего не знаю. Вы меня приняли за… за кого-то другого…
Ратц покачал головой, не веря ни единому ее слову.
- То есть вы хотите, чтобы мы поверили, будто вы совершенно случайно оказались в банке?- спросил он.- Где Фиш?
- Я… я не знаю никакого Фиша.
- Говорите! Где он?!
Полли отчаянно поглядела на этого злобного человека и заплакала.
- Я просто хотела открыть счет в банке,- выдавила она дрожащими губами.- Я ничего не сделала, я не знаю… не знаю Фиша.
Ратц глядел на ее слезы с безучастием слепой пещерной рыбы.
- Грабитель из Льотомна вторгся в наш банк,- констатировал он.- Спустя какое-то время в нашем банке объявляетесь и вы – как и он, вы прибыли в Габен из Льотомна. Подобных совпадений не бывает. Мы знаем, что грабитель Фиш как-то связан с доктором Доу из переулка Трокар. И, полагаю, именно вы – ниточка, которая их связывает.
- Нет, я просто приехала в гости к своей тетушке. Она экономка у доктора!
- А то, что вы оказываетесь в том же доме, где, предположительно, какое-то время скрывался Фиш, это очередное совпадение?
- Я не понимаю, почему я здесь!- провыла Полли.
- Вы не понимаете? Что ж, я вам объясню,- сказал Ратц, подойдя ближе. Свет лампы оказался за спиной главного агента банка, и его лицо тут же погрузилось во тьму.- Мы преследовали грабителя, и осведомитель сообщил нам, где он скрывается. Мы явились по указанному адресу и провели обыск, в ходе которого нами были обнаружены ваши вещи на вешалке во флигеле. Ваше пальто, ваша шляпка и саквояж. Слишком примечательные вещи для Тремпл-Толл. Между тем автоматоны-лакеи сфотографировали вас, когда вы посещали «Ригсберг-банк».
- Я просто хотела…
- Не стоит снова говорить о том, что вы просто хотели открыть счет. Если предположить, что вы никак не связаны с Фишем, это не отменяет другого крайне подозрительного совпадения: вы остановились в доме джентльмена, который вовлечен в расследование имевшего место ограбления. Отвечайте: где Фиш? Где похищенный миллион? Какова была ваша роль в ограблении?
- Вы… вы ошибаетесь… Я просто несчастная и беззащитная…
- Не такая уж вы несчастная и беззащитная,- перебил ее Ратц. Он вернулся к столу и взял лежавший там все это время пистолет Полли.- Вы лишили мистера Фелла всех зубов. Нам пришлось в срочном порядке доставить его в больницу.
- Мне жаль…
- Какая странная конструкция… Мистер Фирнелл,- Ратц протянул пистолет одному из своих людей.- Вы разбираетесь в оружии лучше прочих. Скажите, что думаете…
Фирнелл взял пистолет и принялся его вертеть в своих длинных пальцах.
- Очень занимательный экземпляр,- сказал он.- Восемь зарядов и три режима, включая два несмертельных. На момент выстрела был установлен один из них, так что мистеру Феллу еще очень повезло. Пули представляют собой ампулы, в которые заправлена жидкость – судя по всему, именно она вызывает…
- Да-да, выпадение зубов,- утомленно прервал подчиненного Ратц.- Это очевидно. Какие можно сделать выводы? О чем нам говорит данное оружие?
- То, что владеющий им человек – профессионал. Думаю, я не преувеличу, если назову этот пистолет большой редкостью. Мне знакомы многие виды оружия, и замечу, что даже для Льотомна подобные штуковины не особо характерны.
- Полагаю, мы можем опробовать его прямо сейчас,- с легкой улыбкой проговорил Ратц и кивнул на пленницу. В стеклышках пенсне отразился огонек лампы. Он лишь подчеркнул и усугубил появившиеся во взгляде главного агента банка безумие и кровожадность.
Мистер Фирнелл поднял оружие, направив ее на девушку.
Полли задергалась в ужасе и взмолилась:
- Не надо, прошу вас… Я ничего не знаю! Я не знаю Фиша!
- Фирнелл, установите самый слабый режим.
Агент переключил рычажок, и Ратц присовокупил:
- Последний шанс, мисс Трикк, если это ваше настоящее имя.
- Я не знаю никакого…
Ратц едва заметно кивнул, и Фирнелл нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, и всем присутствующим показалось, будто начался обвал.
Пуля вонзилась девушке в плечо, и она вскрикнула.
А потом началось… В первый миг Полли почувствовала, как будто кто-то ударил ее носком башмака по лицу, а в следующий… потянул все ее зубы наружу огромными клещами, расшатывая их, прокручивая из стороны в сторону. Она забилась и заорала. Рот девушки наполнился слюной, которая не смогла уместиться в нем и потекла по подбородку. Все тело Полли стали бить судороги…
Ратц кивнул, и один из его агентов засунул девушке в рот кляп.
- Слишком сильный эффект – как для самого слабого режима,- заметил главный агент банка.- Попробуем еще раз, мисс Трикк? Мистер Фирнелл, что скажете?
- С удовольствием, сэр.
Но выстрелить во второй раз агент не успел. В дверь постучали. Ратц поднял руку, останавливая подчиненного, и раздраженно дернул щекой:
- Что там еще такое?
Один из агентов отодвинул засов и открыл дверь. В подвал, прихрамывая, прошел дворецкий мистера Портера Бастерс. Он никак не отреагировал на обвисшую в путах, стонущую девушку, привязанную к стулу.
- Сэр!- Дворецкий церемонно вскинул подбородок.
- Что-то срочное, Бастерс? Вы видите: мы заняты.
- Сэр, крысоловы… Вы ведь знаете, что в доме сейчас идет травля?
- Разумеется, я осведомлен о подобных вещах, Бастерс. Переходите к делу.
- Я боюсь… мне кажется…
- Да говорите уже!
- Сэр, мне велели сидеть у себя в комнате – крысиный яд, вы понимаете… Но на мою приборную станцию пришел сигнал о том, что со слугами что-то не так. Они… они отключились.
- Бастерс, если это снова ваши выдумки касаемо «заговора автоматонов», то сейчас у меня нет на это времени.
Дворецкий считал, что очень напрасно мистер Портер предпочитает обычным слугам механических и при любой возможности делился с окружающими своими опасениями. Ратц же полагал, что он просто выживший из ума старик.
- О, нет-нет, сэр!- запротестовал Бастерс, возмущенно поджав губы.- И хоть я настаиваю, что держать штат механических слуг рискованно и опасно, сейчас дело в другом. Как только я получил сигнал о том, что слуги отключились, я осмелился выйти из комнаты. В рубке управления механическим домашним персоналом выяснилось, что кто-то не только отключил всех автоматонов, но при этом так же заблокировал приборную доску. Кто бы это мог быть, если не чужаки, вы согласны? Я хотел отыскать крысоловов – но нигде не смог их обнаружить. Зато я нашел миссис Кьюди, кухарку. Она также не послушалась указаний и покинула свою комнату – вы знаете ее нрав: ее не остановить, если ей не позволят приготовить ужин и…
- Что с ней?- равнодушно спросил Ратц.- Она мертва?
- Усыплена. Ее лицо позеленело, как и слюни, которые она пускает на стол… Быть может, нам стоит вызвать нашего доктора из больницы?
- Никаких врачей, Бастерс.- Ратц искоса глянул на Полли Трикк.- Кеббит, Доммер, вы идете со мной. Я должен все проверить. Мистер Фирнелл, вы останетесь караулить нашу пленницу.
Фирнелл кивнул:
- Слушаюсь, сэр.
Мистер Ратц бросил на, по его мнению, хитрую авантюристку преисполненный подозрительности взгляд, после чего в сопровождении своих людей и дворецкого покинул подвал.
***
4 часа 30 минут (дня).
К особняку, со стороны боковой аллеи, подъехал экипаж с гербами Братства крысоловов на дверцах. Выкашляв вокруг себя облако пара, он встал под старым клёном и затих.
Спустя какое-то время из-за ствола ближайшего дерева выглянул человек в котелке и ветхом зеленом пальто. Нижняя часть его лица была замотана шарфом, а воротник пальто поднят, несмотря на то, что холодно не было. В тени под котелком блеснули круглые очки.
Воровато оглядевшись по сторонам, он подкрался к экипажу и постучал в окошко дверцы со стороны аллеи. Окошко откинулось в сторону, и обладатель зеленого пальто что-то быстро-быстро затараторил. Ему что-то ответили, после чего он кивнул и скрылся на тихой сонной улочке – сделал несколько шагов и исчез: может, он забрался на дерево, а может, затаился в зарослях плюща.
Пассажиры, двое мужчин в грубых серых пальто и высоких серых цилиндрах, принялись наблюдать за домом. Один из них глядел на сад в бинокль, другой сконцентрировал свое внимание на парадном входе и стоящем у садовой решетки темно-синем фургоне, на ржавом борту которого была выведена наполовину вытрескавшаяся надпись:
«Полиция Габена.
Полицейское ведомство Тремпл-Толл».
Человек в зеленом пальто сообщил, что констебли из Саквояжни прибыли около десяти минут назад.
Крысоловы были не в ладах со служителями Дома-с-синей-крышей, и сегодня был крайне неподходящий день для встречи с ними. Они дожидались, когда полицейские покинут дом, сядут в свой фургон и укатят обратно, в Тремпл-Толл.
- Вы уверены в своем… помощнике?- спросил между тем один крысолов другого.
- Если вы говорите о Уэсли,- ответил человек с черной бородой и кривым шрамом, проходящим через глаз,- то он еще ни разу меня не подводил.
Собеседник не ответил. Он перевел бинокль на окна, пытаясь рассмотреть хоть что-то. В одном из окон второго этажа на миг промелькнула чья-то фигура. Судя по форме прически, это был хозяин дома.
Чернобородый крысолов тем временем развернул план дома, желая что-то уточнить. Одно из помещений было обведено кружочком и подписано.
- Проклятье, не могу разобрать почерк Трикерта,- процедил он, вглядываясь.
- Вы позволите?- спросил собеседник и взял карту.- Здесь сказано: «Нижний ряд, 17-ый вентиль – выкрутить концевик, переключить сопряжитель на отметку 18/124, заблокировать станционарный ротор Бирхгаузена».
- И как вы все это разобрали, скажите на милость?
- Долгое время я работал среди людей с самым неразборчивым почерком в городе…
Чернобородый проворчал:
- И почему, спрашивается, нельзя писать инструкции подобной важности так, чтобы их можно было прочитать?
- Меня больше беспокоит то, что я не представлю, что такое «концевик» и «сопряжитель». Молчу уж о «станционарном роторе Бирхгаузена».
- Ничего страшного. Мэпл знает – он много времени проводит в мастерской механика Братства.
- Почему же мистер Трикерт сам не поехал с нами?
Чернобородый недобро прищурился.
- О, вы и не представляете, как нам всем повезло, что он не отирается где-то поблизости.
- Они уходят…
И верно: двери дома открылись, и на дорожку выкатились три шумных полицейских в синих мундирах. Судя по их виду, они недавно пережили настоящую катастрофу: ковыляли, были там и здесь перебинтованы, да и вообще являли собой один сплошной трагизм. Шедший первым и вовсе опирался на трость. Как только двери особняка за констеблями закрылись, все трое мгновенно исцелились наирасчудеснейшим образом: прекратили хромать, трость оказалась не нужна, драматично согбенные спины распрямились. В этих увальнях явно умирали мастера театральных подмостков.
Что-то громко обсуждая, господа полицейские забрались в свой фургон, ожидавший их констебль-механик толкнул рычаги, и горбатая громадина, заскрежетав и погрузив аллею в дымную вонючую тучу, стронулась с места. Вскоре экипаж полицейских исчез, и даже туча нехотя, но развеялась.
- Пора,- сказал чернобородый.
Крысоловы надели на глаза защитные очки, а на лица – противоудушливые маски. Подняв воротники пальто, они открыли дверцы и спрыгнули на брусчатку, не забыв свои мешки и фонари. Третий крысолов, огромный, как гардероб, выбрался из-за рычагов и отпер заднюю дверцу фургончика.
Вскоре все трое, оснащенные приспособлениями для ловли, двинулись к особняку. Пройдя в сад, и прогромыхав колесиками тележки с баллоном по камням дорожки, они подошли к задней двери и постучали.
Спустя какое-то время дверь открылась, и на пороге появился дворецкий с важно вскинутым подбородком и вздернутыми вокруг блестящей лысины сединами. Каким-то образом этот человек умудрялся глядеть на пришедших сверху-вниз, при том, что он был ниже каждого из них.
- Крысоловов вызывали?- спросил один из обладателей серых цилиндров.
Дворецкий вытянул шею и попытался разглядеть что-то за стеклами защитных очков посетителей, но так ничего не разобрав, церемонно кивнул и отошел в сторону.
Крысоловы оказались в узком коридорчике для слуг. Дверь в кухню была широко раскрыта, и из нее шел пар – приготовление ужина было в самом разгаре. Громыхающая кухарка яростно отчитывала… будущий стейк в то время, как механизм-биточник безжалостно отстукивал мясо. Если бы крысоловы не были в масках, они тут же расчихались бы, поскольку весь коридор тонул в облаке острых специй.
- Вы – мистер Портер?- спросил один из крысоловов открывшего дверь человека.
- Моё имя Бастерс,- представился тот.- Я – дворецкий господина Портера. Хозяин предпочитает не разговаривать с различными посыльными и обслугой. Это приходится делать мне. Я проведу вас через дом.
Крысоловы переглянулись: кажется, Бастерс перенял изрядную долю хозяйского снобизма.
- Эти… маски обязательны?- Дворецкий поджал губы – кажется, он считал респираторы – признаком дурного тона.
- Нам поступил заказ на травлю,- ответил старший крысолов.- Травля подразумевает яд. А мы используем очень-очень-очень ядовитые яды.
Бастерс ответил снисходительным взглядом, а крысолов продолжал:
- В бланк-заказе было особо подчеркнуто, что в доме не один грызун. Опишите нам их.
- Это… крысы!- важно дернул головой дворецкий.- Просто крысы! То, как эти шумные, неопрятные твари зовутся, описывает их лучше всего. Все крысы на одну морду! Впрочем,- он пожевал губами,- как и крысоловы.
Чем больше крысоловы говорили с этим дворецким, тем меньше он им нравился. Сам же Бастерс полагал, что его недоумение оправдано. И то верно: откуда дворецкому из Сонн знать о том, что в Габене (а особенно в Тремпл-Толл, Гари и Фли) обретается множество разнообразных видов крыс, и к представителю каждого вида нужен свой подход.
- Что ж,- проговорил старший крысолов, и даже респиратор не смог скрыть его раздражительность: - Опишите ситуацию, мистер Бастерс. Где вы видели грызунов?
- Я видел несколько крыс,- сообщил дворецкий, вскинув указательный палец, что, как он полагал, добавляло весомости его словам.- Либо же это была одна невероятно шустрая крыса, способная оказываться одновременно в нескольких местах. Сперва ее увидели в комнате миссис Кьюди, нашей кухарки. Далее крыса была замечена в гостиной – возилась в угольях в камине. Еще одна крыса перевернула чернильницу в кабинете хозяина и оставила следы своих мерзких лап на его бумагах.
- Ситуация ясна,- ответил старший крысолов и повернулся к своему помощнику-громиле: - Без яда нам тут точно не справиться.
Громила кивнул.
Дворецкий тем временем пошел по коридорчику, указывая дорогу. Крысоловы двинулись следом, тяжело ступая своими разбитыми сапогами и скрипя колесиками катящейся за ними тележки с баллоном.
- Очень странно все это…- принялся рассуждать Бастерс, разговаривая больше сам с собой, чем с обладателями серых цилиндров.- Здесь прежде никогда не было крыс. Последнюю вытравили еще семьдесят лет назад. Очень странно…
- Ничего странного,- ответил старший крысолов.- Вы не первые, кто вызвал нас в вашем квартале. Знаете ворчливую мадам в конце улицы? – мы посещали ее буквально вчера. Так же был немолодой джентльмен из коттеджа с садом. Позавчера. Нас впервые вызвали сюда три дня назад… Теперь пришла ваша очередь.
- Три дня назад, говорите?- уточнил дворецкий.- Тогда все ясно. Это из своих сомнительных, с позволения сказать, странствий, а если говорить по правде, так из скитаний вернулся дурно воспитанный бездельник мастер Торн, племянник вдовы Партридж. Ее коттедж «Уиллоу» находится в двух домах от нас – может, видели: безвкусное строение с витражом в чердачном окне и садом с отвратительным красным плющом. Так мало того, что этот неучтивый молодой человек прибыл посреди ночи, что крайне грубо и пошло, так он еще пришвартовал свой дирижабль прямо в саду, вы представляете?
- Возмутительно,- безразлично согласился старший крысолов и добавил: - Вы правы: на дирижаблях полно крыс, он мог привезти их с собой.
- Не удивлюсь, если из-за этого безрассудного мальчишки и началось это ужасное нашествие!- Бастерс отвел взгляд в сторону и тут же принялся мысленно составлять кляузу.- Нужно будет сообщить констеблю Биккерсу! Пусть остановит сие непотребство!- Дворецкий вдруг остановился и обернулся.- Если вас интересует мое мнение, то в доме № 37 – это коттедж «Плющ» на другой стороне улицы – должно быть просто битком набито крысами. И больше их становится как раз к пятичасовому чаепитию – там собираются все эти… ну вы знаете… вредные старухи из коттеджей по соседству. Уверен, они притаскивают с собой крыс в шляпках и на подолах платьев. Разносят заразу по Сонн.
- Мы проверим, сэр. Все шляпки и все подолы.
Дворецкий и крысоловы продолжили путь.
Коридор для слуг упирался в низенькую дверку, за которой располагался еще один узкий и тесный проход с несколькими дверями по обе стороны.
- Чуланы,- сообщил дворецкий.- Вы можете начать отсюда. Подниматься на этажи вам не стоит – будет лучше, если вы не станете попадаться хозяину на глаза.
- Боюсь, мистер Бастерс, мы проигнорируем ваши указания,- покачал головой старший крысолов.- Если вы вызвали членов Братства (то есть нас), вы не можете ограничивать их (то есть наши) передвижения по дому.
- Но…
- Это не обсуждается.
- Неслыханно!
- Неслыханно?- рыкнул громила-крысолов, и из-за противоудушливой маски его голос прозвучал так жутко, что дворецкий вздрогнул и попятился.- Я могу помочь прочистить уши, чтобы стало слыханно, скумекал?
Бастерс совладал с собой, возмущенно запыхтел и выпучил глаза. Он уже готовил наиболее впечатляющую отповедь, на которую были способны его тщедушные легкие, но старший крысолов примирительно поднял руку:
- Послушайте, мистер Бастерс. Позвольте вас успокоить: травля не продлится долго, мы не станем задымлять весь дом, лишь места скопления крыс и их пути. Мы вытравим их из нор и загоним в ловушку на чердаке. Но для этого нам нужны лестницы. Без особой надобности мы не станем заходить в жилые комнаты. А если это потребуется, мы предупредим вас лично.
- Но я…
- Вы ведь осведомлены о нашей…- старший крысолов сделал многозначительную паузу,- репутации?
- Эээ… да.
- За весь прошлый месяц у нас нет ни одной жалобы.
Дворецкий все еще сомневался, и в разговор вступил третий крысолов, до того молчавший:
- Среди клиентов Братства числятся очень уважаемые люди, мистер Бастерс. Доктора, адвокаты и даже… судьи. Вы ведь слышали о достопочтенном судье Сомме из Тремпл-Толл? Мы избавили его от крыс, и он даже выдал нам премию – так он был доволен нашей работой. Если желаете, вы можете получить от него все требуемые рекомендации.
Дворецкий опешил и мелко-мелко замотал головой – привлекать внимание известного своим скверным характером судьи ему отчаянно не хотелось.
- Вы… вы говорите, травля не продлится долго?- спросил он.
- Полагаю, мы за час обернемся,- ответил старший крысолов.- Нам потом еще ехать в коттедж «Уиллоу», знаете ли. После ваших слов мы просто обязаны предложить свои услуги вдове Партирдж. Глядишь, и ее племянник вытравится с вашей улочки вместе со своим дирижаблем – кто знает, вдруг упомянутый вами аэростат и правда является источником нашествия. В таком случае он будет немедленно изъят и карантирован. И тогда вы, мистер Бастерс, станете спасителем вашего квартала.
Дворецкий уже позабыл о своих страхах и зарделся, довольный.
- Полагаю, вы действительно знаете, что делаете,- сказал он.- Но я буду вас всюду сопровождать.
Старший крысолов покачала головой.
- Увы, это было бы очень беспечно с вашей стороны. Я вынужден предупредить, мистер Бастерс: вы видите баллон? – в нем содержится крайне опасный яд. Не только вы, но и все – повторяю! – все в этом доме должны сидеть в своих комнатах до тех пор, пока мы не пройдем по этажам и не ударим в колокол. Это будет знак, что все закончено, яд испарился, и можно покидать комнаты. Вам ясно?
- Это… это очень неудобно.
- Вы хотите избавиться от крыс, или нет?
- Да, но…
Третий крысолов, который говорил о судье Сомме, снова вступил в разговор:
- У вас были планы на вечер, мистер Бастерс? Быть может, какие-нибудь дела по дому? Отмените их! Поскольку вы будете окончательно и бесповоротно мертвы и крайне… неаккуратны при этом. Ваш язык раздуется и выползет изо рта, а глаза лопнут и вытекут. Остатки ваших волос выпадут, и я еще не говорил о том, что случится с вашими ногтями… И именно в таком – неподобающем для каждого уважаемого дворецкого виде – вас все и запомнят. И все станут обсуждать произошедшее с вами: и вдова Партридж, и ее племянник, и особенно – дамы на чаепитии в коттедже «Плющ». Это смертельный яд, мистер Бастерс. Мы не несем никакой ответственности за чью-либо ужасную и кошмарную смерть. Ведь мы предупреждали. А вам стоит прислушаться, иначе будет, как с дворецким сэра Вышпорта, который жил возле Черничного сквера.
Дворецкий, белый как полотно, и мокрый, как чайка в шторм, даже забыл дышать.
- А что…- пискнул он,- что с ним случилось?
- Не послушал нас, и вышел прогуляться по дому во время травли,- сказал третий крысолов.- Хотел всего лишь завести часы в холле. В луже бурого гноя и плавленой кожи его опознали лишь по фраку и перчаткам. Вы понимаете, мистер Бастерс?
- Да-да.- Дворецкий затрясся всем телом и дрожащими пальцами потянулся за платком протереть лицо от пота.- Я предупрежу хозяина.
- И слуг тоже. Все должны находиться в своих комнатах.
- Из персонала здесь лишь я и миссис Кьюди.
- А прочие?
- Мы используем штат автоматонов,- сказал дворецкий.- Мистер Портер очень… современный. Хотя я не раз ему говорил, что нельзя доверять этим механическим созданиям – не хотелось бы однажды проснуться от того, что эта тварь душит тебя своими механическими пальцами, хи-хи… - он нервно хихикнул.- Что ж, в любом случае, полагаю, ваш яд не может им навредить.
- Совершенно верно. Яд вреден лишь для людей…
- И для дворецких,- буркнул громила-крысолов.
Бастерс сглотнул.
- В таком случае приступайте,- сказал он,- а я пока что доложу мистеру Портеру.
Перепуганный дворецкий удалился, а крысоловы, оставшись одни, посмеиваясь, приступили к работе. Не было смешно лишь тому, кто пугал Бастерса жуткими последствиями отравления крысиным ядом. Травля грозила обернуться неприятностями.
***
4 часа 15 минут (дня).
Мистер Портер открыл бутылку «Бижу-Бижонн», и черная жидкость с легкой серебристой пеной, зашипев и забурлив, медленно наполнила бокал. Господин управляющий банка протянул бокал мисс Кэрри́ди, наполнил свой.
Мистер Портер был весь как иголках: признаться, еще там, в доме у канала, стоя напротив мистера Рипли, он до конца не верил, что вот-вот действительно заполучит Машину. В душе прорастал корень сомнения – господину управляющему банка казалось, что Машина снова ускользнет от него, что случится какой-нибудь подвох, и сама судьба в последний момент вырвет ее у него из рук. Но переговоры прошли гладко, Рипли сдержал слово, и Машина… нет, волнение решительно невозможно унять…
Мисс Кэрри́ди была более сдержана. Принимая бокал, она хмурилась.
- Прошу вас, мисс Кэрри́ди, мы ведь отмечаем наш успех,- сказал мистер Портер.- Мы заполучили Машину! Так чего же вы не рады?
Мисс Кэрри́ди одарила мистера Портера недовольным взглядом, и он всё понял:
- Вы все еще раздумываете по поводу этого Рипли?
- Сэр,- твердо сказала старшая клерк-мадам.- Люди не берутся из ниоткуда. Они не появляются, чтобы испортить чужой план и потом просто взять и исчезнуть. К слову, вы видели, как он растворился в воздухе? Как он это сделал?
Для Рипли места в мыслях мистера Портера больше не было. Он не хотел задумываться об этом жутком человеке, и, признаться, даже был рад, что тот исчез. Быть может, это и вовсе был всего лишь клок тумана, который только и ждал, чтобы его развеял достаточно сильный порыв сквозняка?
- Ну, мисс,- сказал он, со снисхождением поглядев на помощницу,- меня больше заботит то, что я получил свою Машину. А мистер Рипли… с вашего позволения, я бы предпочел стереть его из памяти как можно скорее.
Мисс Кэрри́ди задумчиво кивнула и поднесла бокал к губам.
В дверь постучали.
- Сэр, вы позволите?- из коридора прозвучал хриплый старческий голос.
- Входите, Бастерс!
Дворецкий вошел.
- Сэр. К вам господа полицейские. С докладом, сэр.
Возле губ у мистера Портера появилась раздраженная складочка – такое с ним бывало, когда он сталкивался с невежеством и неисправимой некомпетентностью. И тем не менее, он кивнул.
- Пригласите их, Бастерс.
- Слушаюсь, сэр.
Вскоре перед господином управляющим банка предстали трое хмурых типов. Все три констебля выглядели так, будто попали в знатную переделку, или как минимум под сильный град. У одного был перебинтован нос, у другого рука висела на перевязи, а низкорослый грушеподобный сержант и вовсе опирался на клюку. При этом всех троих украшали живописные синяки. Синяк на скуле предводителя этих бравых вояк, к примеру, напоминал колокол.
- Просто падение из-под купола цирка,- усмехнулся мистер Портер, во все глаза разглядывая посетителей.- Что с вами случилось, Кручинс?
- Сэр,- трагично начал сержант и по привычке потянулся было пригладить встопорщенные бакенбарды, но тут же сам себя остановил – вальяжное поглаживание бакенбард не сочеталось с драматичностью.- Думаю, вы будете рады услышать, что мы почти схватили грабителя Фиша, но… может, вы не сильно будете рады услышать, что он… эээ…
- Ускользнул,- подсказал один из подчиненных сержанта.
- Это была настоящая схватка!- продолжил Кручинс с напором, словно напор мог отвлечь господина управляющего банка от «Ускользнул».- Мы пытались его задержать, но мерзавец оказался очень сильным и ловким! Он сопротивлялся, как завидевший мочалку кот. Нет, еще сильнее! Но и мы ему перца всыпали – все ж, полиция работает, не кто-нибудь. Я, можно сказать, лично расквасил ему нос… ну, или был весьма близок к этому и…
Мистер Портер вскинул руку, прерывая завравшегося и расхваставшегося полицейского.
- Когда это произошло?
Сержант замялся.
- Эээ… два-три дня назад,- сверился он с внутренним календарем.- Ну, может, около пяти дней назад. Да, ближе к шести, если быть совсем уж точным.
- Что?- мистер Портер стал закипать.- Почему сразу не доложили? Идиоты, болваны! Упустили время! Если бы вы доложили в тот же день, мистер Ратц смог бы составить план и придумал бы ловушку!
- Сэр, мы…- По полицейским было видно, что они просто боялись попадаться на глаза господину управляющему банка и как могли оттягивали доклад о своем провале.- Мы шли по следу!
- По какому еще следу?
Сержант надул губы и напустил на себя деловитости.
- Во время стычки с Фишем нам удалось завладеть неким ключом. Сперва мы думали, что ключ этот открывает двери в его номере в апартаментах Доббль, но он не подошел. Тогда мы пошли к ключнику, но и он не смог подсказать, отчего данный ключ. Мы решили, что он от тайного логова Фиша, а быть может, от несгораемого шкафа, где он держит награбленное, и…
- Что еще за ключ? Покажите!
Сержант, кряхтя и морщась, достал из кармана мундира ключ, протянул его мистеру Портеру.
В первое мгновение господин управляющий банка просто не поверил своим глазам. Его пальцы вздрогнули, дыхание перехватило.
- Вы… этот ключ забрали у Фиша?
- Эээ… да.- Сержант Кручинс приосанился, почувствовав изменение настроения банкира.- Вы должны оценить по достоинству ту сноровку, ту ловкость, да и вообще те навыки, которые мы применили, чтобы заполучить ключ. Это было непросто, скажу я вам! И не просто «непросто», а непросто в вопросе… гхм… вознаграждения. Если вы понимаете, о чем я.
Мистер Портер даже ушам своим не поверил.
- Что?!- рявкнул он.- Да как вы смеете, Кручинс! Вы – никчемности и бездарности! Вам вообще ничего нельзя поручить и, кажется, пример сержанта Доффера не пошел вам впрок. Вы не сделали верные выводы. Не схватили Фиша, не доложили сразу же! Копались столько времени! В деле никаких подвижек! Украденный миллион по-прежнему в руках подлого грабителя! И вы еще смеете заикаться о награде? Что ж, я прослежу, чтобы вы получили… то, что заслужили. Вас и ваших людей ждет суровое взыскание, Кручинс, вам ясно? А теперь вон пошли, чтоб я вас не видел!
Констебли, пригорюнившись и даже как-то съежившись, направились к выходу.
- Кручинс.- мистер Портер остановил полицейских на пороге. Он решил проявить немного снисходительности к этим болванам.- Вам повезло: у меня сегодня хорошее настроение, и поэтому, возможно, я не стану требовать для вас заслуженного взыскания из-за ваших тупости и нерасторопности.
- О, сэр! Благодарим, сэр!
- Но вы должны работать лучше! Вы должны прицепить к носам кирки и лопаты и начать рыть землю.
- Мы найдем Фиша! Сэр, можете на нас положиться!
- Всё, свободны.
Слегка воодушевившиеся констебли удалились, и Кручинс, забывшись, даже прекратил хромать.
- Сэр, это то, что я думаю?- Мисс Кэрри́ди в недоумении подошла к мистеру Портеру, когда за господами полицейскими закрылась дверь.- Это тот самый ключ?
Мистер Портер, запретив себе радоваться раньше времени, закусил губу. Аккуратно придержав свою пышную вздыбленную прическу-луковицу, он запустил в нее пальцы. Чуть повозившись в волосах, он извлек на свет ключ.
Мисс Кэрри́ди глядела на него во все глаза.
- Сэр…- прошептала она.
Мистер Портер меж тем сравнил оба ключа.
- Поглядите.
Он протянул помощнице раскрытые ладони с ключами, и она увидела, что оба ключа практически идентичны. Они были похожи, как братья-близнец. Или, вернее, как левый и правый башмаки из одной пары. На головке одного ключа было выгравировано: «Ривер», на головке другого: «Риробб».
- Эти никчемные болваны даже не представляют, какое сокровище попало к ним в руки. Страшно представить, что могло случиться, если бы Кручинс выбросил ключ, когда он оказался бесполезным в его глазах… Вы понимаете, что это значит, мисс Кэрри́ди? Я получил все, что мне было нужно. Теперь я могу запустить Машину и я, наконец, воплощу то, с чем не справился двадцать лет назад! Более того,- мистер Портер решительно вскинул голову,- я запущу ее прямо сейчас!
- Сэр…- осторожно начала старшая клерк-мадам.- Быть может, сперва стоит все как следует обдумать?
- Нет же! Что здесь обдумывать? Мне нужно поскорее убедиться! Я должен проверить!
- Сэр…- Мисс Кэрри́ди поставила бокал на письменный стол и взяла мистера Портера за руку.
- Мисс Кэрри́ди, вы…
В дверь снова раздался стук, и старшая клерк-мадам смущенно забрала руку.
- Сэр!- позвал дворецкий.- Вы позволите?
- Что там еще такое?
Бастерс вошел.
- Сэр, прибыли крысоловы. Они начинают травлю, и повсюду будет яд. Они настоятельно советуют вам какое-то время не покидать кабинет.
- Вот еще! У меня есть срочное дело!
- Сэр, этот яд может заставить ваши глаза вытечь из глазниц, а еще от него выпадают… гм… волосы,- он многозначительно глянул на шикарную хозяйскую шевелюру.- Травля продлится не более часа…
- Мистер Портер,- сказала мисс Кэрри́ди,- прошу вас, давайте переждем травлю. Машина и ключи уже у вас. Они никуда не денутся. Это всего лишь час.
Мистер Портер был все еще полон решимости, и помощница добавила:
- Нужно подойти к этому делу рассудительно. Вы ведь не хотите допустить какую-нибудь оплошность из-за нетерпения? Как бы я ни сомневалась в словах мистера Рипли, но кое с чем я все же согласна: наше нетерпение опасно.
Мистер Портер задумался. Он забылся и слишком уж поддался волнению. Он напомнил себе о том, в чем именно состоит его игра, напомнил себе о своем методе: осторожность, никаких эмоций, шаг за шагом, медленно, но уверенно, никакой спешки – если шагаешь, ступая по земле твердо и размеренно, оступиться практически невозможно.
- Полагаю, вы правы: один час дело подождет,- сказал мистер Портер.- Бастерс, сообщите крысоловам, чтобы приступали. Мы обождем здесь.
Дворецкий кивнул и удалился.
Мистер Портер спрятал оба ключа в своей прическе, поднял бокал и многозначительно кивнул помощнице на другой. Та последовала его примеру. Бокалы звякнули. Мисс Кэрри́ди чуть отпила. Горькое, но невероятно дорогое вино заставило старшую клерк-мадам поморщиться. Мистер Портер, в свою очередь, вообще не заметил его вкуса.
- Этот день, мисс Кэрри́ди,- начал он.- Столько лет я шел к нему. Я никому этого не говорил, но я по-настоящему мечтал о нем. Вы знаете, я не из тех глупцов, что витают в облаках и только тем и занимаются, что представляют себе, как обстоятельства сами собой складываются для них удачным образом. Нет! Я сам делаю так, чтобы они складывались. И все же… Машина… она не покидала моих мыслей все эти годы. Я, не побоюсь этого слова, грезил о ней! И вот она у меня. Полагаю, для вас не станет открытием, если я скажу вам, что старый господин Ригсберг – очень дотошный, злобный человек – настоящий тиран. Единственная, кого он любил, это его старшая дочь, Вивьен, он слепо ей доверял, потакал всем ее капризам и не замечал ее жестоких проделок. Долгие годы он использовал именно меня, мои навыки и методы улаживания дел, чтобы прикрывать то, что Вивьен вытворяла. И вот однажды господину Ригсбергу пришлось сильно пожалеть о том, что он так разбаловал дочь. Путем интриг, манипуляций, различных ухищрений и, в частности, благодаря мне, Сессил Уортингтон Ригбсерг навсегда оказался заперт в своих люкс-апартаментах, а во главе семейства и семейного дела встала Вивьен. В то время как я стал тем, кем и являюсь сейчас, господином управляющим банка на площади Неми-Дрё. Помогая Вивьен сместить отца, я полагал, что, избавившись от старика-тирана, наконец, займу достойное меня место и прекращу ощущать себя слугой, но Вивьен оказалась намного хуже. Если у старика имелись хоть какие-то принципы и существовали вещи, которых он никогда бы не совершил, то от его любимицы Вив можно было ожидать чего угодно. По сути, мисс Кэрри́ди, я просто сменил одного тирана на другого, еще более худшего. Это были годы пресмыкания, годы лебезения, годы вежливых улыбок. И только непреложная уверенность, что однажды я вылезу из-под каблука, который стоит на моей шее, и сломаю саму эту ногу, не давали мне смириться с тем, что моя роль – тень в лакейской ливрее. И вот, наконец, я могу снять с себя ошейник Ригсбергов. Дни, когда Корнелиус Ф. Портер был их собачонкой на побегушках, прошли. Они мне больше не нужны: ни старик, ни безумная Вивьен. Я запущу Машину, куплю сырьё для нее, найму парочку кондитеров – достаточно талантливых, чтобы обуздать Машину, и достаточно трусливых, чтобы они выполняли все, что им будет велено! И Ригсберги останутся в прошлом…
Мистер Портер замолчал. Это была самая искренняя, самая страстная речь, которую слышала от него мисс Кэрри́ди. Она и не подразумевала, что он способен на такое – ей казалось, у него просто недостаточно… чувств для подобного. Она видела новое в нем: искорки в глазах разгорелись неудержимостью, решительностью и волей, которую не сломить, которая произрастала наружу, наподобие дерева, рушащего стены.
Мисс Кэрри́ди передалось его волнение, она почувствовала, как дрожь охватила ее пальцы.
- Я полагаю, вам не терпится попробовать первую произведенную Машиной шоколадку?- восторженно спросила она.- Воплощенное счастье, просто не верится!
Мистер Портер поморщился.
- Ненавижу шоколад,- сказал он.- Просто терпеть его не могу: липкий, пачкающий, неаккуратный и… такой приторный. А счастье… счастье отупляет, делает человека слабым, хрупким и неосторожным. Нет уж…
- Вы к нему слишком предвзяты, сэр.
- К кому?
- К счастью…
Мисс Кэрри́ди поставила бокал на стол, сняла свои очки в тонкой оправе и поглядела на мистера Портера. Она приблизилась к нему, и он замер.
Мистер Портер вдруг ощутил, как где-то в глубине души заскрипело и заворочалось некое странное ощущение. Эта женщина таила в себе угрозу… Почти всю жизнь мистер Портер всеми силами оберегал свою приватность, не позволяя кому бы то ни было подобраться слишком близко. Он боялся, что если подпустит кого-то, то его сразу же раскусят, а раскусив выбросят с омерзением, как прекрасное с виду яблоко, внутри которого завелся червь. И вот мисс Кэрри́ди подобралась так близко к нему, настоящему, к тому, кого он прятал изо всех сил – подобралась не буквально… хотя и буквально тоже.
- Мистер Портер… Корнелиус…
Без очков мисс Кэрри́ди выглядела совсем по-другому. Эти очки, словно маска, закрывали ее прежде словно какой-то накидкой, но сейчас она предстала перед ним такой, какая она есть – она выглядела моложе, живее… порочнее. Ее глаза, освобожденные от стекольной тюрьмы, казалось, стали еще больше. Каминный свет отражался в них, он мягко ложился на ее кожу.
- Мисс Кэрри́ди… вы…
- Я ни секунды не сомневалась в вас, сэр,- едва слышно проговорила она, но он не слышал – он мог лишь глядеть на ее губы.- Я всегда знала, что вы получите то, что хотите. Это был лишь вопрос времени.
Старшая клерк-мадам банка приблизилась почти вплотную. Он увидел ее огромные ресницы, увидел, как блестят ее глаза. Он начал в них тонуть. Время будто замерло, а огонь в камине опал – казалось, эта женщина каким-то невероятным образом забрала себе весь его жар.
- Мисс Кэрри́ди, что вы… что вы делаете?
Ее рука коснулась его руки. И он ощутил, как тот самый жар начинает расходиться по всему его телу от этого прикосновения. Он почувствовал духи мисс Кэрри́ди: тонкий, как игла, аромат, едва уловимый…
- Мисс…
Он обхватил ее руки своими, и мисс Кэрри́ди прильнула к нему. Раскаленная, как огонь свечи.
- …Кэрри́ди…
За окном взвыл ветер. Камин потрескивал дровами… а мистер Портер застыл…
Он прежде не замечал, как она красива, не обращал внимания, как плавно изгибается контур ее лица и как идеально лежат тени на глазах. А ее губы…
Губы мисс Кэрри́ди приблизились к его губам, он потянулся к ней. Он увидел, как она томно закрыла глаза… ощутил, как горят ее руки в его руках, и ему показалось, что она вот-вот расплавит его пальцы… Ее лицо вдруг утратило четкость очертаний, его затянули собой тени. На мгновение мистеру Портеру показалось, что мушка на левой скуле мисс Кэрри́ди зашевелилась и поползла вниз по щеке. Она просто свела его с ума…
Он порывался что-то сказать, но слова превратились в томительный стон и… ее губы приоткрылись… он уже чувствует ее легкое дыхание… губы почти касаются губ…
В следующее мгновение он почувствовал, как комната начинает будто бы переворачиваться, и он вместе с ней…
Почувствовав, как обмякли руки мистера Портера, мисс Кэрри́ди открыла глаза. Господин управляющий банка еще какое-то время глядел на нее невидяще, после чего, глаза его закрылись.
Мисс Кэрри́ди чуть подтолкнула его, и он рухнул в кресло. Голова мистера Портера откинулась.
- И почему ты так долго сопротивлялся?- раздраженно проговорила она, вновь надев свои очки. Ее холодность и коварство словно вернулись вместе с ними.- Это было близко… очень близко…
Вкус несостоявшегося поцелуя был противен мисс Кэрри́ди, и она, выхватив из-под манжеты рукава платья платок, поспешно обтерла губы. На самом деле мистер Портер ей не нравился. Признаться, ей вообще никто не нравился. Пусть другие дамы думают о таких сугубо женских вещах, как авансы мужчин, свидания при луне и любовные письма, она этой мерзостью заниматься не намерена. Она не настолько легкомысленна, у нее слишком много дел и вообще – у нее целеустремленность.
Мисс Кэрри́ди склонилась над мистером Портером и запустила свои руки в его волосы, нашарила там оба ключа и вытащила их. Выбрала нужный, а другой (тот, который принес сержант Кручинс) вернула на место.
Завладев ключом, старшая клерк-мадам банка прошла к двери, приоткрыла ее и выглянула в коридор.
В конце коридора, в дверях гостиной, стояли какие-то люди.
- У нас нет на все это времени,- проговорил один из них.- Говорите, третий этаж?
- Да,- ответил другой.- Коридор третьего этажа…
Третий человек, громадный и жуткий, промолчал.
Мисс Кэрри́ди тихонько прикрыла дверь и замерла, прислушиваясь.
Троица крысоловов – старшая клерк-мадам сразу поняла, кто это, – прошла мимо.
- Вы полагаете, что страх перед ядом заставит их оставаться в своих комнатах?- спросил один из них. Даже через респиратор было слышно сомнение в его голосе.
Тут же последовал ответ:
- На случай чьего-нибудь неожиданного острого желания побродить по дому во время травли у нас кое-что припасено, верно, Мэпл?
- Верно, Смолл.
- Вы, главное, не гасите фонарь. Ни в коем случае.
- Я помню.
Голоса стихли. Крысоловы удалились. Мисс Кэрри́ди отошла от двери и бросила тревожный взгляд на настенные часы.
Мистер Портер пошевелился и заворчал. Старшая клерк-мадам спешно подошла к нему и, достав крошечный флакон из незаметного кармашка на платье, несколько раз сдавила резиновую грушу, направив сам флакон на господина управляющего банка. Пурпурная пыль проникла в его нос и приоткрытый рот, и он затих.
Мисс Кэрри́ди спрятала духи. Ключ, вытащенный из волос мистера Портера, нервно заплясал в пальцах.
- Ну где же ты ходишь?- раздраженно проговорила она, не отрывая взгляда от медленно ползущей стрелки часов.- Сколько можно ждать?
В какой-то момент ей показалось, что за дверью кто-то стоит. Она прислушалась… Нет, она просто хочет, чтобы там кто-то стоял…
Некоторое время мисс Кэрри́ди мерила кабинет шагами, не в силах найти себе место от волнения, то и дело поглядывая на мистера Портера – не удумает ли очнуться раньше времени.
С каждой минутой, как ничего не происходило, она бледнела все сильнее. В голове уже стал складываться запасной план – плохой, шаткий, как пьяный одноногий клоун, но иного выхода, казалось, у нее не оставалось.
Старшая клерк-мадам сжала в руке ключ и решительно шагнула к двери.
И тут в дверь заскреблись.
***
4 часа 50 минут (дня).
Констебль Хоппер отогнал рукой назойливую птицу и попытался вернуться к наблюдению за домом. Черный дрозд, который жил в ольховых зарослях, считал этот куст своей собственностью и был не слишком-то рад незваным гостям. Он издал «кррак», вспорхнул и уселся прямо на котелок громилы-полицейского, видимо намереваясь клюнуть его в голову.
Хоппер замотал головой и попытался отогнать дрозда руками. Птица взмахнула крыльями и уселась на ветку старого клёна, нависающую над затаившимися в кустах констеблями. Дрозд гневно взирал на вторженцев и не замечал облизнувшегося неподалеку кота.
Активная жестикуляция Хоппера заставила заросли покачнуться, при этом, воюя с дроздом, он неловко развернулся и встал на ногу напарнику.
- Уймись!- велел Бэнкс.- Ты нас выдашь!
Убедившись, что шляпа в безопасности, Хоппер замер, осторожно отвел рукой ветки кустарника и поглядел на дом.
- Ну что, ты видишь мальчишку?
Толстый констебль лишь хмыкнул.
Они прятались тут уже довольно долгое время. Сперва со смесью раздражения и злорадства глядели на то, как мальчишка пытается найти вход. Прежде, чем забраться по лестнице на крышу, он обернулся и помахал кустам. Кусты угрожающе качнулись: мол, не нарушай конспирацию…
В тот же миг, как Джаспер Доу начал карабкаться по лесенке, калитка скрипнула, и в сад вошли три престранных субъекта. Хоппер, привлекая внимание напарника, болезненно пнул его локтем в бок.
- И сам вижу,- прорычал толстый констебль.- А им здесь что понадобилось?
- Крысоловы…- удивленно прошептал Хоппер.- Ловят крыс?
- Да уж. Видимо, Фиш хочет обезопасить денежки, чтобы их не сожрали эти хвостатые твари. Ты ведь помнишь тот случай в Фли?
- С ростовщиком Злоббином? Так то ведь враки все. Чтобы Злоббин позволил крысам схарчить его денежки? Нет уж, он первее схарчит всех крыс.
- Но Фиш – не Злоббин.
- Гм. Весомо.
Крысоловам открыл дверь какой-то престарелый франт, вырядившийся, судя по всему, не иначе как на бал. Констебли не были осведомлены о существовании дворецких.
Вскоре члены Братства скрылись в доме, и сад вновь погрузился в сон. Но до тех лишь пор, пока из кухонного окна не стали раздаваться крики. Судя по всему, ревел кашалот, в которого выстрелили гарпуном. Ну, или просто разъяренная кухарка.
- …никуда я не пойду, ишь чего выдумали! Мистер Бастерс, у меня тут ужин! А у хозяина гостья! Они праздновать изволили! Думаете ужин сам себя приготовит, пока я буду в комнате отсиживаться?! Нет уж! И не надо мне тыкать вашими «Самоготовящимися горячительными шкафами Тоффлер»! Мы не в Старом центре, а в Сонн! И никогда такой шкаф не заменит ужин, приготовленный этими вот руками! Вам меня не переубедить!
Но учитывая, что вскоре крики стихли, а кухарка, со злостью захлопнув окно кухни, куда-то исчезла, очевидно, ее все же переубедили. После этого в саду, да и во всем доме, кажется, вообще ничего не происходило.
- Так ты видишь мальчишку?- повторил Хоппер.
Бэнкс не ответил. Бросив последний взгляд на окна, он, к ужасу напарника, стал выбираться из укрытия.
- Ты куда?- потянул его за рукав Хоппер.- Мы же должны ждать знак!
- Ты с ума, что ли, сошел?- презрительно глянул на него Бэнкс.- Неужели ты полагал, что мы пойдем на поводу у этого маленького прохвоста? Или ты думаешь, что он все выполнит как было условлено и, правда, впустит нас?
- Ну… я… э…
- Нет уж, не такие мы наивные. К тому же у нас есть своя голова на плечах.
- Свои головы,- уточнил Хоппер, но толстяк не обратил на его слова никакого внимания.
- Мы сами проникнем в дом,- сказал он.- И никакой мальчишка нам не нужен.
- И как ты предлагаешь это сделать? Мы в дымоход не пролезем. Да и вообще Лиззи, знаешь ли, не одобряет дымоходы – она говорит, что для лазанья по ним город изобрел трубочистов.
Бэнкс поморщился, как он делал всякий раз, как слышал очередную житейскую мудрость от младшей сестры напарника, и сказал:
- Ты спрашиваешь, как мы попадем внутрь? А как крысы проникают в дома?
Громила-констебль нахмурился.
- Что?
Бэнкс кивнул на проглядывающий меж прутьев садовой решетки фургон крысоловов, после чего кивнул на собственные башмаки.
- Только не это!- возмущенно проговорил Хоппер, уяснив, что именно имеет в виду его напарник, но тот не собирался спорить.
Согнувшись в три погибели, Бэнкс выбрался из кустов и двинулся к ограде. Скрипнувшему зубами Хопперу ничего не оставалось, как последовать за напарником. Вжав головы в плечи и пригнувшись, что не особо уменьшило констеблей или сделало их чуть менее подозрительно выглядящими, они преодолели дорожку и вроде как незамеченными покинули сад через боковую калитку.
Оказавшись в переулке, Бэнкс распрямился и отряхнул одежду от листьев и веток. Затем, что-то высматривая на тротуаре, он прошел несколько футов вдоль ограды, пока наконец не отыскал то, что искал. Констебль склонился над чугунным канализационным люком, на котором была выгравирована вязь из дубовых листьев.
- Открывай!- велел он, озираясь по сторонам, не глядит ли кто. Но аллея была пустой. По ней гулял лишь ветер, вздымая листья.
Хоппер нехотя просунул пальцы в паз и подцепил край крышки. Надув щеки от натуги, он приподнял ее и с лязгом оттянул в сторону. Открывшееся отверстие зияло чернотой и дохнуло на констеблей трухой и прелью.
Толстяк Бэнкс примерился, пролезет ли его брюхо, после чего кивнул Хопперу – мол, лезь первым.
Констебли спустились по скользким скобам. Бэнкс не забыл закрыть за собой крышку.
Оказавшись внизу, Хоппер ту же встал во что-то склизкое и тягучее.
- Темно, как у блохи в брюхе!- прошептал он, но его шепот отразился эхом и пополз куда-то вдаль, искажаясь и трансформируясь.- Ничего не разглядеть!
Бэнкс чиркнул спичкой и зажег небольшой керосиновый фонарь.
- Полицию врасплох так просто не застанешь,- самодовольно сказал он.
Хоппер поморщился, но не от слов напарника, а от созерцания места, в котором они оказались. Выложенный кирпичом тоннель уходил во тьму, низкие арочные своды нависали над головой, а по центру проходил желоб канала, по которому протекали дождевые воды.
Вонь, стоящая здесь, крайне не подходила для почтенного района Сонн – для его чистых тротуаров и чинных коттеджей, для его вежливых жителей и аккуратненьких скверов. Сладковатая гниль пробиралась в ноздри – она была словно некая постыдная тайна, которую скрывают ото всех, словно умалишенная дочь, которую прячут от гостей в чулане.
Хоппер частенько любил прихвастнуть, что не чувствует запахов – особенно отвратных, но сейчас эта вонь победила его «репутацию» – она забралась не только в нос, но будто бы даже наполнила его рот. Он попытался не глотать – не хотел, чтобы она проникла глубже…
Констебли двинулись по тоннелю – Бэнкс с фонарем шел первым, Хоппер замыкал.
Их шаги эхом отражались от стен и арочных сводов, а следом ползли тени, которые выглядели как-то уж слишком подозрительно – если честно, они мало напоминали своих хозяев.
Громила-констебль с сомнением оглядывал ржавые позеленевшие трубы, тянущиеся вдоль стен, зеленоватую слизь, стекающую по кирпичной кладке и чернеющие в выбоинах под ногами лужи, в которых будто бы что-то плавало. Он знал, что в канализации живет множество всякой дряни – и речь даже не о крысах. Чего только стоят сточные сомы – это те еще твари. Столкнуться с такой не было никакого желания – вряд ли против здоровенного девятифутового сомищи поможет старый отцовский револьвер, который он прихватил перед тем, как отправиться за украденным миллионом. К тому же, в нем всего три патрона…
Чем дольше они шли, тем больше Хоппер нервничал.
- А ты уверен, что где-то здесь есть вход в дом, Бэнкс?
- Конечно, уверен, Хоппер. В подвалах всех домов в Саквояжне есть люки, ведущие в канализацию. И не надо мне напоминать, что мы вовсе не в Саквояжне – и без тебя знаю. Не нравится мне этот Сонн, если говорить по правде. Он жуткий – и я сейчас не про эту зловонь. Как-то слишком уж тихо здесь: эти пустынные аллеи, эти сады и чинные коттеджи… бррр… а улочки? Ты заметил, какие они чистые? В городе не должно быть так чисто… даже листья подметены, а что уж говорить о консервных банках, папиретных докурках и старых газетах. В общем, неслучайно Фиш обустроил себе логово именно здесь, помяни мое слово.
Хоппер ощущал примерно то же, и мысли его посещали те же. Сонн ему не нравился. Все здесь было чужое, непонятное. Но до тех пор, пока Бэнкс не озвучил свои ощущения, все это было чем-то неосознанным. Хоппер почувствовал, что ему становится страшно…
Пока Бэнкс нагнетал обстановку, а Хоппер нагнетал себя самого, они добрались до места, где тоннель раздваивался.
- Куда теперь?
Какое-то время констебли спорили, какой из маршрутов выбрать, после чего, наконец определившись, двинулись дальше.
Вскоре им попалась еще одна лестница – скобы шли вверх, к очередному люку. Констебли переглянулись, Бэнкс авторитетно хмыкнул («А ты думал!»), и поползли вверх.
По-прежнему скептически настроенный Хоппер полагал, что их затея ничем хорошим не увенчается, и люк окажется закрыт. Он подогнул плечи, упер их в крышку и толкнул ее всем телом. Крышка приподнялась. Внизу снова раздражающе хмыкнул Бэнкс.
Констебли выбрались из-под земли и огляделись. Это была крошечная котельная, почти все место в которой занимали трубы. Котел у стены был крошечным, почти игрушечным.
- Мы на месте,- с гордостью в голосе за свой план сообщил Бэнкс.
Что верно, то верно. На каком-то месте констебли, бесспорно, были.
Выбравшись из котельной, Бэнкс и Хоппер оказались у узкой деревянной лестницы, ведущей наверх. Путь был лишь один.
- Что делаем?- приглушенно буркнул Хоппер.- Денежки ведь должны быть в подвале…
Бэнкс не успел ответить. Наверху раздались голоса. Констебли затаились. Кажется, там собрались заговорщики – и, очевидно, они принялись строить коварные планы.
- Узнаем, что там,- одними губами произнес толстый констебль, гася свой фонарь.- Приготовь револьвер…
Стараясь не скрипеть на ступенях, Бэнкс двинулся наверх. Хоппер, вытащив из кармана оружие, последовал за ним. Голоса стали различимее…
- Но ведь лужа крови…- говорила какая-то женщина, и констебли замерли, переглянулись.
- Это ничего не доказывает…- ответила другая женщина.- Полиция никак не свяжет учителя танцев с библиотекой. У них просто нет улик…
Поднялось легкое воркование женских голосов – женщин в помещении было много и, кажется, все они были согласны со второй говорившей.
- То есть вы полагаете, Эленор, что мистер Шершо́ не догадается?- упорствовала первая.- А как же клок волос, найденный в старом пианино?
Хоппер так крепко сжал рукоять револьвера, что скрипнула кожа перчатки. Бэнкс поднял руку, призывая его соблюдать тишину. Сам же толстый констебль хмурился. Здесь явно происходило что-то… определенно, не то, о чем он подумал прежде. Он знал упомянутое неизвестными женщинами имя. Шершо́… Да будь он проклят, если понимает, что к чему!
Давненько он не слышал имя Шершо́, и… и… и тут все встало на свои места: и учитель танцев, и клок волос, найденный в старом пианино, и даже библиотека с лужей крови.
Бэнкс осторожно двинулся вперед.
Ничего не понимающий, но готовый к любой неожиданности Хоппер поднялся на пару ступенек следом за ним, и последняя под его весом подло скрипнула. Он замер, но было поздно: Бэнкс уже высунулся.
Лесенка оканчивалась в довольно большом и хорошо освещенном помещении, куда из других частей дома сходилось несколько коридорчиков. По несчастливому для констеблей стечению обстоятельств это место оказалось гостиной, и сейчас здесь было целое столпотворение. Если, конечно, данное слово применимо к дюжине милых дам различного, но, тем не менее, преклонного возраста, собравшихся на чинное ежевечернее чаепитие. У каждой в руке была книжка, на обложке которой значилось: «Убийство в библиотеке. Сыщик Шершо́ берется за новую тайну!».
Бэнкс скрипнул зубами от досады: они с Хоппером приняли за заговорщиков дамский книжный клуб. Он сам читал «Убийство в библиотеке», и если бы спросили его мнение, он бы с важностью в голосе заявил бы, что это скучная книжонка и что он сразу понял, кто убийца, в отличие от «недотепы Шершо́». Хотя на самом деле для него это оставалось тайной до самого конца.
«Кажется, мы все-таки свернули не туда»,- чувствуя себя распоследним болваном, подумал констебль, отметив занудные цветочные узоры на ткани, которой были обиты стены, многочисленные фотографии в круглых рамах, вазы с уродливыми, но пышными гортензиями и удушливый запах – смесь нафталина и давно вышедших из моды духов. Если в городе и существовало место, наименее похожее на «Злодейское логово», то это было именно оно: сиропное, чайно-сервизное и кукольно-уютное.
Констеблей (или, вернее, их торчащие с лестницы головы) заметили практически сразу. Бэнкс был так разочарован допущенной ошибкой, что даже не спрятался.
Разговоры смолкли, и все старушки уставились на незваных гостей. Хоппер, уяснив, что они с напарником ошиблись адресом, поспешно спрятал оружие, пока не поднялся визг.
- Вы… вы кто? Как вы здесь оказались?- спросила, судя по всему, хозяйка дома, сморщенная мадам с подвитыми фиолетовыми волосами и в старомодном платье под цвет подушечек, которые во множестве присутствовали в гостиной.
Бэнкс поморщился: где-то здесь непременно должны были быть коты – куда же без них. Он прикинул, успеют ли они с Хоппером скрыться, пока эти кошёлки не подняли гвалт, и уже открыл было рот, чтобы как-нибудь сбить их с толку, но не успел произнести ни слова.
- Чистка труб, мэм,- выдал неожиданно Хоппер.- Мы из Департамента.
Дамочки стали переглядываться и перешептываться. До незваных гостей донеслось: «Вы слыхали, Марджори? Департамент!». На что последовал ответ: «О, Департамент?».
Бэнкс горячо закивал и включился во вранье:
- У нас тут… эээ… забитие… эээ… затор в трубе. Нас вызвали. Это улица Клёнов, № 36?
- Нет, это улица Клёнов, № 37,- ответила мадам с фиолетовыми волосами.- Это коттедж «Плющ», а я его хозяйка, Присцилла Фендрик. Особняк «Эхорн», упомянутый вами дом № 36, располагается на другой стороне улицы, это дом… мистера Портера из банка.
- Эээ…- Бэнкс почесал макушку, на миг приподняв свой котелок.- Просим прошения, мэм, очевидно, вышло недоразумение и недоглядение. Ошиблись адресом. Конфуз, мэм.
- Да,- буркнул Хоппер,- если бы один болван послушался, то мы бы пошли по левому тоннелю, и данное вторжение не состоялось бы.
- Мы и пошли по левому тоннелю,- процедил Бэнкс.
- Нужно было идти по другому левому тоннелю.
Миссис Фендрик, очевидно, была доброй и гостеприимной женщиной. Она поглядела на констеблей с пряничной снисходительностью.
- Может быть, чаю, джентльмены?
Приглашенные в гости дамы согласно заворковали. Взгляд Хоппера упал на большое блюдо, на котором пирамидкой стояли пирожные. А от премилого чайничка в центре фарфорового сервиза поднимался такой душистый пар…
Бэнкс, в своей грубой манере, вернул его к действительности.
- Нет, мэм. Не положено,- сказал он.- Мы на службе. Еще раз просим прощения за вторжение. Мы, пожалуй, удалимся. Провожать не нужно.
- Хорошего дня, мэм. И вам, мэм. И вам. И…
Бэнкс и Хоппер ретировались обратно в котельную. Переругиваясь и обвиняя друг друга в создавшейся ситуации, они спустились под землю. Оказавшись в канализации, констебли вернулись до развилки и выбрали второй тоннель.
Шли они по нему не особо долго – впереди замаячил свет.
Бэнкс и Хоппер переглянулись и двинулись на него, стараясь сильно не топать башмаками. Вскоре они обнаружили, что свет испускал фонарь, закрепленный у еще одной лестницы. Рядом с этой лестницей стоял некий странный механизм. Это был экипаж! Самый настоящий экипаж: четыре больших колеса со спицами, сидения для пассажиров, кресло механика, рычаги и различные датчики.
- Погляди, Бэнкс! Он стоит на рельсах!
И верно: вместо резиновых шин обода колес обладали специальными ребордами.
- Это какая-то дрезина, или что-то типа того,- предположил Бэнкс.
- А рельсы куда ведут?
Констебли прошли по ним несколько футов и убедились, что рельсы углубляются в небольшой тоннель-трубу. Бэнкс посветил – рельсы терялись во тьме.
- Я слышал, что под городом проходит старая рельсовая дорога,- сказал толстяк,- но не думал, что это правда.
- А до меня доходили слухи, что ее используют контрабандисты.
Констебли вернулись к лестнице и экипажу. Бэнкс с сомнением хмыкнул.
- Полированные борта, крылья над колесами, кожаные сиденья, вишневый лак – слишком шикарно как для контрабандистов, не находишь? Думаю, он принадлежит нашему… кхм… другу. Уверен, это что-то из странных штуковин Фиша. Помнишь его механические крылья? Наличие здесь этого рельсового экипажа лишь подтверждает, что мальчишка не соврал, и подлый грабитель в доме.
- Гм. Если ты говоришь, что это экипаж Фиша, то, может, как-нибудь испортим его?- предложил Хоппер.- Саботируем, так сказать, Фишу возможный побег?
Бэнкс задумался.
- Неплохая мысль, но есть идея получше. Мы оставим все как есть. А потом на нем вывезем денежки – сами его используем.
- Ты умеешь им управлять?
- Думаю, здесь все не намного сложнее, чем на воздушном шаре.
От воспоминаний о полете над городом в животе у Хоппера булькнуло.
Рядом с экипажем на стене висела кованая табличка: «ул. Клёнов, № 36». Констеблям подумалось, что под коттеджем «Плющ» тоже висела своя табличка, и посещения гостиной, полной старух можно было избежать. Укорив себя из-за ненаблюдательности, констебли поползли наверх.
При этом ни Бэнкс, ни Хоппер не обратили внимания на два горящих тусклым бледно-желтым светом глаза, что глядели на них из-за одной из труб. Не заметили они и хищную острозубую усмешку…
Констебли меж тем выбрались из люка. Это снова была котельная – вот только эта была в несколько раз больше той, что обнаружилась в коттедже «Плющ». Жарко пылала топка, отчего Бэнкс и Хоппер сразу же взмокли. Горелки, системы подачи топлива и химрастопки были полностью автоматизированы. Котел представлял собой большущего клепаного монстра, от которого отрастали щупальца десятков труб.
- Мы на месте,- возвестил Бэнкс с еще большей уверенностью, чем в прошлый раз.
- Откуда предлагаешь начать?
Толстяк подошел к двери и прислушался. Ему показалось, что за ней кто-то воскликнул: «Пусти! Пусти!», а потом будто бы раздался какой-то и вовсе невнятный шум. Хотя, может, он раздался вовсе и не из-за двери. Он задрал голову и уставился на проходящие под потолком трубы: они будто жили собственной жизнью – гудели, скрипели, в некоторых бурлила вода. Огонь в топке котла рычал, то и дело с гулом нагнетались механические меха. Ему могло и показаться…
Отсиживаться в котельной не имело смысла. Бэнкс решительно взялся за вентиль:
- Мы чистим трубы, не забыл? На случай, если кто-то нас заметит.
После чего крутанул запорный штурвал и открыл дверь.
- Вообще-то это я придумал про трубы,- обиженно проворчал Хоппер.
Констебли выглянули в темный коридор. В одном его конце горела тусклая одинокая лампа. Здесь никого не было.
Толстяк кивнул на одну из выходивших в коридор дверей.
- Наши денежки где-то здесь.
У Хоппера даже вспотели руки от предвкушения.
Констебли решили действовать методично и начали с ближайшей двери. В комнатушке было темно, и Бэнкс зажег свой фонарь. Он еще даже не успел понять, где они оказались, когда произошло непоправимое.
Хоппер, его нетерпение, а также его неловкость подвели обоих констеблей. Разворачиваясь в тесном помещении, он задел локтем рычаг, и тут вся комната пришла в движение. Заработали механизмы, ремни стали крутить колеса, а те, в свою очередь, включили щетки.
- Здесь ничего нет! Это прачечная!- успел сообщить Бэнкс перед тем, как стойки с десятками щеток на них угрожающе двинулись к растерянным констеблям.
Все дальнейшее превратилось в сущий кошмар. Щетки напали на Бэнкса и Хоппера, принявшись их тереть и чистить, давить и толкать, проходясь по их костюмам, головным уборам, разъяренным и недоуменным лицам. Одна щетка почистила Бэнксу нос.
- Уэээааа!- заревел Хоппер и принялся отталкивать от себя щетки – руками, плечами, ногами.
- Выбираемся…- выдохнул толстяк, но было проще сказать, чем сделать. Они будто оказались в вокзальной толпе.
Чистильный механизм взял констеблей в плен. И тут к прочим несчастьям Бэнкса и Хоппера, добавился горячий пар, с шипением выползший тонкими струйками через батареи раструбов по обе стороны комнаты.
- Сейчас…- начал было Бэнкс. Одна из щеток проникла в рукав его пальто, другая забралась за шиворот, третья стащила с головы котелок, и он сумел схватить его лишь в последний момент.
- …пойдет…
Хоппер пытался прикрыть лицо руками, но хитрые и злобные щетки ополчились против него. Констебли почувствовали себя носками или панталонами в чане какой-нибудь хозяюшки.
- …мыло!
Будто только и ждал этих слов, загудел и затрясся мыльный аппарат, выплевывая в прачечную облако пены.
И все же, чтобы пустить мыло, щетки на мгновение отступили. И это помогло несчастным констеблям выбраться. Бэнкс успел перемкнуть рычаг обратно, и вдвоем они ретировались обратно в котельную, захлопнув дверь кошмарной комнаты.
Бэнкс и Хоппер сейчас представляли собой нечто поистине жалкое: разъяренные и как следует вычищенные, они походили на двух свежесваренных лобстеров. Бэнкс, багровый и взмокший, казалось, сейчас лопнет. Он тяжело дышал и хрипел. Хоппер выглядел не лучше. С ног до головы он был покрыт мыльной пеной, к тому же он как следует ею наглотался…
- Хоппер, ты… ты что это выделываешь?
- Оно само… само включилось. Я тут причем?
- Я видел, как ты запустил щетки. Это ты! Ты во всем виноват.
Констебли продолжали друг друга оскорблять, и «Криворукий лодырь!» постепенно превратилось в «Дурацкий бурдюк!», а затем переросло во «Взмыленное чучело!». Они так бурно выясняли отношения, что не заметили, как из все еще открытого люка кое-кто выбрался.
- Снова вы!- воскликнул человек в грубом сером пальто и высоком цилиндре.
Констебли замерли, потрясенно уставившись на незнакомца. В первое мгновение они не поняли, кто это и что он здесь делает. Во второе – Хоппер потянулся за старым отцовским револьвером.
- Мы вообще-то чистим трубы,- заявил Бэнкс, останавливая напарника. Он узнал форменные пальто и цилиндр и состыковал их с фургоном на аллее и людьми в респираторах и защитных очках.
Крысолов, оглядев констеблей с головы до ног, усмехнулся.
- Чистите трубы, значит,- проронил он насмешливо.- Хм… Судя по всему, вы подходите к делу с душой…- он кивнул на Хоппера, у которого с носа как раз отвалился клок пены. А я крыс ловлю: толстых и тонких. В общем, разных. Вы тут не видели крыс?
- Нет,- ответил Бэнкс.
- Что ж, тогда, полагаю, будет лучше, если мы все займемся своими делами,- сказал крысолов и двинулся мимо не спускающих с него подозрительных взглядов констеблей к выходу из котельной.
- Мое почтение,- сказал обладатель серого пальто, уже в дверях.
И тут Бэнкса осенило:
- «Снова вы»?! Постой-ка!
Крысолов обернулся. Его губы исказила кривая ухмылка.
- Это же… это… Фиш!- понял Хоппер и выхватил револьвер, но Фиш в костюме крысолова сорвался с места и ринулся в коридор. Констебли бросились за ним. Далеко, впрочем, грабитель банков не убежал.
- Стоять, Фиш!- рявкнул Хоппер.- Я держу тебя на мушке!
Фиш замер. Развернулся. На его лице не было ни тени страха – лишь злорадство и самодовольство.
- Мы его сцапали, сцапали, Хоппер…
- Верно, Бэнкс, он наш! Весь, как облупленный.
Фиш улыбнулся еще шире.
- Я бы на вашем месте не был так уверен,- неизвестно чему веселясь, сказал он.- Вы ведь не хотите, чтобы происшествие в апартаментах Доббль повторилось? Думаю, не ошибусь, если предположу, что новый заголовок на передовице окончательно разрушит вашу карьеру в полиции. Подумайте о своих добрых именах…
- Не на тех напал!
- Да, нас угрозами не взять. И вообще – наши имена вовсе не добрые.
Фиш начал пятиться.
- Э-э-эй, куда? Стоять, я сказал!
И тут произошло нечто, чего не ждали ни Хоппер, ни Бэнкс. Фиш засунул палец в ухо и сморщился, словно в ухе что-то застряло. Он попытался прочистить мнимый засор, но не смог – все выражение его лица говорило о том, что он услышал какой-то звук… звук, от которого заболели уши.
В следующее мгновение из котельной раздался гул. И гул этот не предвещал ничего хорошего.
- Что… что это такое?- Бэнкс испуганно покосился на дверь котельной, и почти в ту же секунду получил ответ на свой вопрос. То, что произошло дальше, было настолько поразительным и жутким, что оба констебля застыли не в силах пошевелиться. Хоппер даже забыл о своем револьвере. Раздался пронзительный многоголосый визг, и из двери котельной, клубясь и меняя свою форму, потекла волна крыс. Серые тельца перемешивались, словно в чудовищном вареве – шерсть, зубы, хвосты и сотни черных глаз были повсюду.
- Счастливо оставаться, недотепы!- воскликнул Фиш, и это было последнее, что он успел сказать прежде, чем крысы ринулись к нему.
Не сговариваясь, оба констебля вжались в стены. Хоппер приготовился отбиваться ногами. Фиш же ринулся прочь, а крысы, будто за своим вожаком, понеслись следом, пища, вереща и царапая пол острыми коготками.
Крысы не обратили никакого внимания на оторопевших констеблей – копошащаяся масса серых тварей, каждая из которых была размером с болонку, текла мимо. Хоппер взвыл, когда одна из крыс пробежала по его ботинку.
Ужас и оторопь захлестнули Бэнкса и Хоппера. И они не сразу поняли, что поток крыс иссякает – оба пришли в себя лишь в тот миг, как последняя крыса покинула котельную. Сонм серых тварей вскоре исчез из виду, скрывшись где-то на лестнице в дальнем конце коридора.
Хоппер первым пришел в себя. Он уже приготовился бежать следом, но Бэнкс схватил его за рукав.
- Стой!- прошипел он.- Ты куда?
- В погоню! Нужно догнать его!
- Нет,- отрезал толстый констебль.- Он этого и ждет. Он хочет заманить нас в очередную ловушку. Ставлю свой шлем на то, что он пытается увести нас от своего тайника. Лучше мы поищем денежки. Да и как ты собрался воевать с этими мерзкими тварями?
Хоппер был сбит с толку, он было сделал еще два неуверенных шага, но вынужденно признал правоту напарника: от Фиша можно было ожидать чего угодно, в то время как они по-прежнему были в подвале, где, если верить мальчишке, награбленное и находилось. Джаспер Доу сказал правду: это Злодейское логово – и раз здесь сам Фиш, то и похищенный миллион должен быть где-то поблизости.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ