Ну, Ленка, держись…

Пролог

У меня рухнула жизнь, в один день я потеряла работу, мужа. И не придумав ничего лучше, ввязалась в авантюру и уехала на Алтай. Кто же знал, что в местах силы есть переходы в другие миры…

Кто знал, что я умру и вновь воскресну в другом мире, а шаман, камлая, переместит в мое тело другую сущность…

Ну, Ленка, теперь держись…

Приключения только начинаются…

Глава 1

День не задался с утра. В одиннадцать начальник вызвал меня к себе в кабинет, не то чтобы я очень боялась Федора Кузьмича, но вызов в кабинет главного бухгалтера холдинга случался не часто.

Кабинет располагался на этаже руководства, простым смертным было туда не просто зайти, там даже охрана была своя. В холдинге я уже пять лет работала бухгалтером, и за все пять лет в кабинете своего непосредственного начальника была два раза. Поэтому меня очень удивил вызов на ковер. Пока шла до лифта, пару раз вытерла о юбку вспотевшие ладошки, в уме прокручивая, где могла накосячить, но в памяти ничего не всплывало, наоборот, в последнее время меня хвалили, так как ошибок в моем подразделении не было. Охранник, окинув меня с ног до головы оценивающим взглядом, спросил у меня фамилию и вызвал для меня лифт. Даже лифты у начальства были свои, особенные, скоростные с зеркальными кабинками. В кабинке лифта быстро осмотрела себя, одернула юбку, убрала выпавшую из пучка прядь волос, поправила салфеткой подтекший макияж, выдохнула, и смело шагнула в открывшиеся створки.

В холе сидели две девушки секретари, чопорные, с холеными лицами, с холодными улыбками, вымуштрованные. Также как охранник они окинули меня оценивающим взглядом, ну да, не фонтан, сама знаю, юбка у меня из прошлой коллекции «аля» Китай, блузка куплена там же, очки я купила в подворотне, а туфли в маленьком магазинчике, что торгует «итальянской обувью». Как и охранник, девушки удостоверились, что я именно та, и «допустили до тела» моего начальника. Двери я открыла с трепетом. Федор Кузьмич, этот боров под двести килограммов веса, в дорогом костюме, вальяжный, пахнущий дорогим парфюмом, сидел за огромным столом из красного дерева.

– Ну, что вы голубушка так долго, проходите, садитесь, я робко присела на краешек стула, чувствуя себя не на своем месте в этом помпезном кабинете. – Голубушка, мы решили вас уволить, сократить, так сказать, вашу должность.

– Как уволить,– я даже заикаться начала.

– Вот так, в ваших услугах мы больше не нуждаемся,– спокойным голосом проговорил Федор Кузьмич, так спокойно мне выносился смертный приговор. – Конечно, мы компенсируем частично неудобства, но на много не рассчитывайте, вот приказ, подписывайте.

Я смотрела на приказ и чувствовала, как в глаза стали скапливаться слезы, я так боялась разрыдаться в кабинете, что не глядя подписала, бросила его на стол и быстро выскочила из кабинета.

На свое рабочее место вернулась только через полчаса, долго стояла в туалете и смывала подтекший от слез макияж, чувство отчаянья и боли, вот что чувствовала я, все, абсолютно все катилось под откос. У моего мужа Олега уже три месяца нет работы, он бедный бьется, бегает на собеседования, но везде отказ. Единственный добытчик в семье – это я. А еще с Олегом мы хотели на годовщину свадьбы купить машину, и я нашла подработку, чтобы скопить на хорошую машину денег, Олег говорит, что нам надо обязательно хорошую. И вот…

Все коту под хвост, конечно подработки помогут нам прожить какое-то время, с голоду мы не умрем, но вот о мечте можем забыть на некоторое время.

Расстроенная, иду в отдел. А тут уже наш расчетный бухгалтер Верочкам бегает меня ищет, ей приказали срочно мне выдать деньги и трудовую…

Девчонки сидят, опустив головы, боятся даже смотреть на меня, понимаю их, я вроде как прокаженная. Верочка тащит меня в свой закуток, выдает мне деньги, просит расписаться в ведомости, и за трудовую. И пока я трясущейся рукой вывожу каракули, она шепчет мне на ухо: Не расстраивайся, найдешь работу, Федор Кузьмич на твое место свою протеже взял, полюбовницу свою.

Вот мне что легче от этого стало, что толстый и противный главный бухгалтер на мое место пристроил свою любовницу…

Через час иду домой, пришло время огорчить своего любимого мужа, что покупка столь вожделенного авто откладывается на неопределенное время. Так и вижу его расстроенный взгляд, на душе скребут кошки, я ведь так его хотела порадовать.

У нас скоро юбилей свадьбы, мы вместе уже пять лет, поженились сразу после института, он в институте был главным красавчиком, стройный голубоглазый блондин. По нему сходили с ума все девушки на нашем курсе, но на последнем курсе он признался мне в любви, и мы поженились, правда наша староста, злая, влюбленная в него как кошка, съязвила, что Олежек повелся на квартиру, а не на меня. Но я ее простила. И вот уже пять лет мы вместе с Олегом.

До дома я добралась еще за час. Перед домом я присела на лавочку, торопиться мне было некуда, Олег говорил, что сегодня у него собеседование в обед, а потом он встречается с одним товарищем, может у него найдется ему работа. На душе у меня было очень тягостно, как будто гиря сдавила грудь…Хотелось снова разрыдаться, но останавливало, что на улице много народа.

Посидев еще час, я встала и пошла в подъезд. Привычно уже достала ключи, щелкнула замком и шагнула в коридор, первое, что удивило меня, я запнулась о брошенные ботинки. Олег никогда не бросал ботинки, он был аккуратен и приучен к порядку строгой мамой. Но ботинки были не Олега, они явно не тянули на сорок второй размер, не более тридцать седьмого, этакие вычурные, на высоком каблуке, с завязками бантиком. Я о таких мечтала, но Олег всегда говорил, что куда я на таких копытах пойду, еще упаду где-нибудь.

Потом я услышала странные звуки, которые раздавались явно из нашей спальни, пока шла до спальни, поднимала с пола брошенные предметы женского гардероба. Мой мозг пронзила страшная мысль, что Олег дал ключи какому то своему приятелю, а тот в наше отсутствие устроил дом свиданий.

Я толкнула дверь в спальню. То, что я увидела, сразило меня до глубины души…

Олег лежал на нашей супружеской кровати широко раскинув ноги и руки, а на нем в позе наездницы сидела какая-то мымра ( ну ладно, далеко не мымра), подпрыгивая на его причинном месте орала на всю ивановскую: Давай, Олежек, давай, резче, оу….ау…иу…

Я просто остолбенела, нет, у меня не было никаких чувств, вещи этой наездницы просто выпали у меня из рук…

– Олежек, это что?– только и смогла спросить я.

– Ой, – голова мымры повернулась ко мне, и силиконовые губки произнесли, – Олежек, а это кто?

– Жена, – Олежек уже понял что лоханулся, и сейчас быстро прокручивал в голове способы выхода из ситуации, видимо, не найдя ничего лучшего, он произнес, – Это не то, что ты подумала…

Ага, а я тут можно подумать совсем дура, можно подумать мне двенадцать лет, и я случайно заглянула в спальню мамы и папы, и ничего не поняла, что там делается!!!

Со злостью я подняла и швырнула в белобрысую мымру ее вещички.

– Пошла вон, – ору я, та подрывается, быстро спрыгивая с увядшего достоинства моего супруга, и натягивая на ходу предметы своего гардероба, быстро бежит мимо меня.

– И ты быстро собирай вещи и на выход, – ору я на супруга.

– Ленка, давай поговорим, в жизни все случается, я не железный, – пытается уговорить меня супруг.

– Вон, – снова ору я.

– Ленка, ты последнее время стало холодной, бревно, бревном, ну надо же мне куда-то стравливать свою энергию, – пытается достучаться до меня супруг.

– На работу надо было устраиваться, там и стравливать свою энергию! А теперь пошел вон!

У меня даже слов нет, когда я пашу почти по двенадцать часов в день, на основной работе и еще двух подработках, Олежек, видишь ли, недоволен, что я стала холодна. У меня в душе просто бушует гроза, если бы я могла ее выпустить наружу, то ураган снес бы башку этому изменщику.

Олежек топчется, силится найти свои вещи, или делает вид, в надежде, что я успокоюсь, и он меня заболтает…

Но я не сдаюсь, пока за ним не захлопывается дверь, я дергаю внутреннюю задвижку и падаю прямо у порога на пол. Меня накрывает, боль раздирает грудь, слезы льются рекой, мне уже нет дела, что я осталась без работы, у меня рухнуло самое главное, моя семья!!!! Как мог Олег после стольких лет жизни вот так со мной поступить…

И тут мой мозг стал подкидывать мне воспоминания, обрывки, какие-то моменты. Вот мы на вечеринке у моей лучшей подруги, и Олег исчезает с ней на полчаса, а потом они появляются, и она одергивает свое платье, утирает салфеткой размазанную помаду. Вот на свадьбе однокурсницы, Олег исчез со свидетельницей и их не могли найти почти час. А вот на мамином юбилее Олег танцует с моей двоюродной сестрой и его рука как то низко сползла, а потом они исчезли…. Боже, как я раньше не замечала, что мой Олег – отпетый кобель.

У меня открылись глаза. Да и работать он не привык, как только я получила диплом, то сразу устроилась на работу в холдинг, и работала там все пять лет. А Олег еще полгода делал вид, что устраивается на работу, потом куда-то его пригласил друг, но там работа у Олежи не задалась, мало платили, и он опять сел мне на шею. Потом было еще две работы, на одной ему не давали карьерного роста, а на другой не принимали его идеи, потом еще была череда работ, где он и месяца не задерживался. А я все верила, что муж у меня талантлив, но его не хотят продвигать, а оказалась, что он банальный лентяй, да еще и кобель….

Глава 2

Проснувшись утром, я вдруг поняла, что кроме работы последние пять лет, у меня ничего не было, мне захотелось поменять этим утром все и развернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Я не была последние три года в отпуске, я давно не покупаю себе обновки, даже прическу не делаю, просто убираю волосы в гульку, чтобы не видно было посекшихся кончиков.

Сползаю с кровати и иду в ванную, на автомате принимаю душ, в ванной у меня зеркало во весь рост. Смотрю на себя, вот ведь еще молодая, всего то двадцать шесть лет, а вон уже бочка обплыли, животик небольшой, волосы тусклые, лицо бледное. Ну, разве на такую кто-нибудь посмотрит, мужчины, наверное, и без слез не взглянут. Вот и родной, любимый муж налево побежал…

Стало как то грустно. Захотелось плакать, но я тут же себя взяла в руки, все хватит себя жалеть, что муж – кобель, это не повод опускать руки. Так и хочется треснуть себе по лбу.

Говорю себе: Все, Лена, надо начинать все с начала, тебе всего двадцать шесть!

И тут же приходит ужасная мысль: Уже двадцать шесть, а у тебя нет работы, мужа, ты одна на белом свете, никому такая ненужная….

И тут зазвонил телефон. Сначала звонила свекровь и долго увещевала меня, что надо мириться, беречь семью, что мужики они все такие, погуляет, погуляет и вернется, никуда не денется…

Я молча слушаю ее, а потом у меня просто сносит крышу, и я посылаю ее в …опу…Моя свекровь, уверенная в своем авторитете, и в моей полной покорности, от этих моих слов выпадает в осадок, на другом конце провода сначала возникает пауза, а потом я слышу, как раздаются гудки…

Вернуться…к кому? К изменщику, я не на помойке себя нашла!!!

Все со свекровью я разобралась, а затем начинает названивать мне муж, я просто не беру трубку, ну нет его для меня. Тогда он пишет мне.

– Возьми трубку!

– Пожалуйста, возьми трубку, нужно поговорить.

– Ну, пожалуйста!

– Возьми трубку, дрянь!

Видимо и у него снесло крышу. Ха Ха Ха, я рада, три ха ха…

Через полчаса мой, теперь уже бывший муж начинает ломиться в двери. Но дверь с вечера закрыта на задвижку. И вот тут я вспоминаю о ключах, бывший оставил у себя ключи.

Что ж эту проблему мы решим быстро. Дозваниваюсь в контору «Мастер на час», долго объясняюсь с ними, выясняем какие у меня замки, потом я получаю добро и вот уже через час у меня дома мастер, который меняет личинку замка, вуаля, новые ключи у меня на руках.

Эту проблему решили. Теперь надо развестись.

Решила, значит надо действовать, менять, так менять все!

И вот я иду в сторону загса.

В загсе пришлось изображать горем убитую, лить слезы и просить ускорить наш развод. Но передо мной сидит мадам, очень похожая на мою свекровь и тоже талдычит о каком то примирении. Одно я поняла, что развода по-хорошему я не получу, если мой муж сам не согласится. И тогда я звоню ему!

– Дорогой, я хочу развода, – с хода в лоб говорю я.

– Я тебе его не дам! – смеется на другой стороне мой муж.

– Я тебе дам денег, только дай развод.

– Это ты про наш совместный счет, – смеется муж, а я холодею…– я уже снял оттуда все деньги.

У меня даже мороз по коже, этот изменщик еще и опустошил счет, то есть все деньги, которые мы копили ему на машину.

– Что ты хочешь за развод?

– Твою квартиру!

– У тебя нет права на мою квартиру, она куплена мне родителями еще до нашей свадьбы.

– Ты хочешь развод, а я хочу жилье.

У меня все мысли перемешались, вот ведь какой он коварный, ведь правду тогда мне сказала староста, он запал на мою квартиру, ему просто надоело жить с деспотичной матерью. У меня есть еще одна квартира, о которой он ничего не знает. Это квартира мне досталась от бабушки, когда у меня умерли родители, родительскую квартиру я продала, а вот бабушкину оставила, и сдала ее в аренду дальней своей родне, деньги с той аренды откладывала на отдельный счет, никогда никому про него не говорила, и за пять лет там накопилась вполне приличная сумма. Если еще добавить с тех денег, что я откладывала на своей карте, то получится миллион.

Звоню своему мужу и предлагаю деньги. Удивительно, но он сразу повелся.

На завтра мы встречаемся в загсе. Мой бывший идет с белобрысой кикиморой за руку. Оба при параде, мой в кашемировом пальто, кепи, русые волосы выбиваются красивыми завитками, она в кожаной косухе и пышной юбке аля пачка, на ногах батальоны с умопомрачительными каблуками, наращённые белокурые пряди красиво разбросаны по плечам, силиконовые губки уточкой, и ресницы как у буренки. Куда уж мне тягаться с такой красавицей. Стою перед ними в старом поношенном пальто, и ботинках видавших виды, на голове привычная гулька, и лице очки в пластмассовой оправе, что давно вышла из моды. «Мой» окидывает меня презрительным взглядом.

– Деньги принесла? – я вынимаю сверток из кармана, он было тянет руки…

– Только после развода,– «мой» презрительно сплевывает себе под ноги, и машет рукой.

– Пошли уже, убогая.

На удивление развели нас быстро, получив заветную бумажку в руки, я быстро достаю сверток и сую его в руки своего теперь точно бывшего мужа. Смотрю, как парочка жадно пересчитывает деньги, и гадаю в уме, за сколько дней эти двое промотают миллион, нет мне не жалко денег, я за них купила свою свободу. Все больше с этим человеком меня ничего не связывает.

Наконец-то свобода.

Вернувшись домой, вдруг понимаю, что не знаю что с этой свободой делать. Подруг давно растеряла, с таким плотным графиком работы, у меня совсем не было времени с ними встречаться. Да и муж не очень любил, когда я отлучалась из дома. Мама и папа давно умерли, братьев, сестер у меня нет. Меня здесь ничего не держит.

Может поехать куда-нибудь отдохнуть, но денег осталось катастрофически мало, на дальнюю зарубежную поездку точно не хватит. Открываю ноутбук и пишу в строке запроса «Путешествия по России». И первым же мне выпадает предложение поехать на Алтай, пешая и конная поездка. Не задумываюсь, тыкаю пальцем. Затем ввожу регистрацию, и все! Привет, Алтай!

Глава 3

Собраться было не трудно. Побегала по дешевым магазинам, купила теплые штаны, ботинки, и пару теплых свитеров, кучу футболок, еще рюкзак, куда запихнула все свои нехитрые пожитки.

Потом договорилась с дальними родственниками, чтоб за квартирой присматривали, описала им свою ситуацию с быстрым разводом. Вдруг у «милого» что-то в голове щёлкнет, и он попытается пробраться в квартиру.

С подработками договорилась тоже легко, у меня была знакомая бухгалтер, которая меня подменяла, если я не успевала. И вот я уже свободна.

Покупаю на сайте билеты на самолет. Я уже в пути!

Несколько часов болтанки в воздухе вытрясли все мои мозги и содержимое желудка, я уже не так уверена, что мне нужно на Алтай. Посадка тоже как-то не задалась, выйдя из самолета, я чувствовала себя погано, сильно мутило, дико болела голова, ноги подкашивались. На выдаче багажа мне вручили мой рюкзак, ну почему он такой тяжелый?

Пришлось тащиться к выходу из порта, там с табличкой всех прилетевших встречал страшный бородатый дядька, весь такой огромный, лохматый, с черной бородой, в камуфляжном костюме, больше похожий на басмача…

Если бы со мной не прилетели другие участники этого похода, то я вряд ли бы села к нему в авто…

Кое-как десять человек втиснулись в буханку, распихав под сиденье свои рюкзаки, мы начали переглядываться и знакомиться. Я тяжело вздыхаю, основа нашего коллектива – девушки, конечно с чего рыцари вдруг поскачут в такую тьму таракань, где нет удобств, чтобы две недели скакать на конях по горам и долам. Всегда и везде женщины идут впереди, мужики, что бы вы без нас делали, наверное, сидели до сих пор в пещерах и ели сырое мясо! Из десяти человек – восемь девушек, двое парней, но они такие хлюпики, что палкой спину переломить можно. Вот на что я надеялась, когда выбирала конный маршрут? Может, думала, что мне будут помогать сильные мужчины, но от одного взгляда на это, надежда умерла сразу, как бы их не пришлось самой тащить на горбу. Смотрю на девушек, ну что сказать, видимо все мы такие, среднестатистические, ни чем не примечательные, ну просто девушки. Пройдешь, глазом зацепиться не за что…

Видимо они надеялись найти в этом путешествии сильного мужчину, потому что вижу в их глазах разочарование.

Большинству из них далеко за двадцать пять, а некоторым и за тридцать, чувствуется, что для них это уже давно прозвенел звоночек, а принца все нет…

Ну ладно, зато конь будет!

Дорога к лагерю заняла почти два часа, наш водитель оказался очень интересным рассказчиком, почти всю дорогу он травил байки и рассказывал древние легенды, так что дорога нам не показалась длинной.

Лагерь встретил нас шумом и гамом. Здесь было столько людей, что казалось, вся Россия собралась в поход. Периметр лагеря огораживал высокий забор, внутри были построены деревянные избы, большие навесы, под которыми стояли столы и скамьи, еще была большая полевая кухня, а самое главное стойла для лошадей. С этого лагеря начинали пешие и конные маршруты, а также экстремальные маршруты на катамаранах и внедорожниках. В этот день был большой заезд, все места для сна были заняты, нам достались только несколько спальных мест в большой палатке.

Как только мы разложили свои вещи, за нами прибежала бойкая бабенка из поварих и позвала трапезничать. Странное слово, в обиходе больших городов его почти не встретишь.

Спотыкаясь от усталости, мы побрели в сторону навеса с лавками. Ужин был простой, но сытный, без изысков, но памятуя о том, что второй раз не накормят, ели все.

После ужина был сбор группы, мы встретились с нашим инструктором. Это парень, лет так двадцати семи, красивый, с таким мужественным лицом, широкими плечами, загорелый. Я видела, как у всех девушек загорелись глаза, вот только что сидели мышками серыми, а тут за минуту расцвели, и стали королевнами. Смешно, у этого инструктора каждые двенадцать дней группы меняются, поди насмотрелся…

Инструктора звали Стас, он коротко рассказал нам о нашем путешествии, что увидим на маршруте, где будут остановки, какой распорядок дня и техника безопасности. А еще Стас сказал, что завтра будем знакомиться с лошадьми. Каждому будет подобрана пара, поэтому лучше сразу сказать, был ли опыт езды на лошадях. И чему было удивляться? Только я оказалась такой лохушкой, которая никогда не ездила на лошади, даже близко к ним не подходила. Остальные чуть ли не кандидаты спорта. Вот тут я поняла, что сунула свою голову совсем не туда, вот не надо было пороть горячку и подписываться на первый попавшийся тур.

Спать нам пришлось в палатке, подстилкой были тюфяки с соломой, да тонкие спальники, ворочаясь на неудобном ложе очень жалела, что не купила себе хороший спальник в Москве. Долго не могла уснуть, то что-то кололо в боку, было непривычно жестко, вспоминалась наша супружеская мягкая постель…

Ну, вот зачем было это вспоминать, сразу в голову полезли ненужные воспоминания, запершило в носу, из глаз закапали слезы, тихонько, чтобы никого не разбудить, хлюпнула носом, украдкой вытерла слезу. Приеду, выкину к чертовой матери эту постель!

Сон подкрался незаметно…

Утром нас разбудили с первыми петухами, я еще осталась немного полежать, а девчонки все быстро побежали в душ, а потом долго наводили марафет. В результате только я к завтраку вышла кое-как причёсанная, сонная, в мятой одежде. Все остальные сидели при параде и даже с макияжем. Ой, держите меня семеро…

После завтрака Стас и еще одни инструктор, который назвался Витя, повели нас к конюшням. Лошади действительно были холеные, хорошо кормленные, но такие высокие. Я с ужасом смотрела на этих здоровых скакунов и даже не представляла, как на них можно взгромоздиться, а если и залезешь, то, как спуститься на землю: Подайте трап, пожалуйста, я хочу сойти….

В результате всем девушкам выбрали по красивому скакуну, а мне достался огромных размеров конь по имени Геркулес, просто богатырской наружности, как мне объяснили инструкторы, он самый спокойный, и новичку с ним будет проще.

Затем всем помогли оседлать их коней. Ко мне подошли последней, Витя подержал стремя, а Стас попытался подсадить меня, но я неуклюжая, замахала руками, и чуть было не шлепнулась, вторая попытка не удалась тоже, конь уже косился на меня и ржал, видимо говорил: Не садите на меня эту дуру…

Наконец с третьей попытке я села в седло. И чуть было не заорала от страха, конь оказался очень высоким, это как сидеть на табуретке в почти двух метрах от земли, а эта табуретка еще под тобой шевелится. А когда конь решил куда-то пойти, я на всю ивановскую заблажила: Снимите меня немедленно…

В общем, намучились со мной инструкторы, но к вечеру более или менее я поняла, как управлять этой ходячей табуреткой. Когда закончилась тренировка, я еле сползла с Геркулеса, между ног все болело и саднило, даже идти было тяжело, как у кавалериста после двухдневного конного перехода. И только теперь я взглянула правде в глаза, на что я себя обрекла.

Тихонько вздохнув, утеряв внезапную слезу, пошла на ужин.

Впереди была последняя ночь в лагере, отступать было поздно.

Глава 4

На следующий день, почти на рассвете мы вышли на маршрут. Впереди на черном рысаке шел Стас, гуськом за ним выстроилась конница наездниц, в этой цепочке я шла самая последняя, замыкал процессию Витя. С нами ехали еще два мужика, этакие дедки, везли поклажу, помогали распрягать и запрягать лошадей.

Виды Алтая конечно потрясающие, просто сражают на повал, чувствуется в этом месте сила, горный Алтай прекрасен. Наш маршрут пролегал через красивые зеленые долины, с густой травой, в окружении высоких горных вершин. Можно было любоваться сей красотой бесконечно. Но я так устаю за день перехода, что сил любоваться красотами не остается. А утром опять встаю уставшая, не отдохнувшая, и сажусь на своего скакуна. Через три дня пути мышцы между ног так болят, что ходить можно только в раскорячку, ноги свести вместе просто нет никаких возможностей, спина отваливается, голова тяжелая.

Мне во всем старается помогать Витя. Все девчонки из группы решили, что он за мной приударил, и теперь мне завидуют. Ну не знаю радоваться мне или печалиться. Вот только Виктор блондин с кучерявой головой, а у меня после мужа аллергия на кучерявых блондинов, поэтому я не отвечаю ему взаимностью.

Да и что он во мне нашел, не понятно, вон весь наш отряд каждый день при параде, в новых футболках, ярких свитерах, при макияже, я как старая кобыла, с плохо чесаной головой, даже зубы иногда забываю чистить, майку меняю, когда от меня уже запах идет не хуже, чем от кобылы. Хожу, как старый драгун, на раскоряку от не проходящей боли в мышцах ног и спине, прокляла себя десять раз, за то, что выбрала этот тур. Уж лучше бы на катамаране, но дело в том, что я катастрофически боюсь воды, в детстве чуть не утонула, ходить долго пешком тоже не могу, поэтому мой пальчик завис и ткнул на конный тур. Вот сейчас я расплачиваюсь за эту поспешность.

Сегодня жарко, обдувает мягкий ветерок, девчонки сняли с себя свитера и дефилируют в легких футболках и топах. Процессия движется медленно, до обеда еще часа два, с меня уже течет пот, мокрые пряди волос прилипли к лицу, нещадно болит спина, я с утра раздражена, наверно ПМС. А тут еще Виктор крутиться, то с одного бока заедет, то с другого, подпругу проверит, то коня под узды возьмет и поможет трудный участок пройти, все меня раздражает…

–Витя, ты бы шел другим помогать, нечего возле меня вертеться,– шиплю я на него рассерженной кошкой.

– Леночка, я ведь по доброте душевной, вижу, тебе переход трудно дается.

– Сама справлюсь.

– Как хочешь, – и Виктор быстро исчез, видимо пошел следующую дуру охмурять.

Я осталась в конце процессии одна, мужички, что везли груз, отстали. В тишине и одиночестве мне было легче, можно было поплакать и пожалеть себя без свидетелей. Пока жалела себя, сама не заметила, как мой конь сбился с маршрута, я оглянулась и поняла, что осталась совсем одна. На меня накатила паника. Я встаю в стременах и пытаюсь оглядеться по сторонам. Не понимаю, толи я отстала от своих, толи мой конь ушел в другую сторону, но вокруг тишина.

Пытаюсь развернуть эту глупую скотину в другую сторону, но конь ржет, сопротивляется, за эти несколько дней я так и не научилась управлять этой скотиной. Я в панике пришпориваю его, и тут он встает на дыбы, и мы с ним несемся вскачь, куда, один бог знает.

Конь подо мной не слушается команд, летит с огромной скоростью вперед, я даже не предполагала, что он может так быстро передвигаться. И вот я скачу с выпученными глазами на нем, а эта дурмашина несется на всех парах вниз. Вижу впереди нас реку. Это препятствие для коня, он должен притормозить, но мой конь влетает на всей скорости в нее. Я последний раз пытаюсь его притормозить, но конь вновь встает на дыбы, и я вылетаю из седла, как ракета из шахты…

Полет мой был короткий, я падаю в воду и бьюсь затылком о камень. Все…

Это конец…

Сначала наступила темнота…Темно и холодно…

Потом я увидела себя, мое тело плывет в холодной прозрачной воде, а возле головы расплывается алое пятно, мне не страшно, просто как-то странно видеть себя со стороны…

Вот я, мои волосы красиво скользят по волнам, образуя корону, кровь обрамляет их алым. Почему я всегда считала себя серой мышкой? Оказывается я красивая, мои глаза цвета голубого неба, и волосы вполне даже ничего, русые с рыжиной, и фигура у меня точеная….

И тут что-то вокруг меня происходит, словно что-то засасывает меня в какую-то черную трубу…

Я лечу, но мне не страшно, в конце тоннеля свет, я лечу на свет…

Все…

А нет, не все…

Вот я в большом таком зале, меня встречают люди, их много, они все в белом и улыбаются друг другу, вижу среди них мои папа и мама. Я бегу к ним на встречу, обнимаю, целую. Радуюсь встрече.

– Папа, мама, я так рада, что мы снова вместе!

– Нет, милая, тебе сюда рано…

Миг и все исчезает.

Вокруг облака, голубое небо, и яркий, яркий свет, в этом свете я вижу женщину, она прекрасна, в ее золотых волосах птички, по ее плечам скачут белки, у ног разлеглись тигры и волки. В одной руку прекрасная богиня держит кубок, из него льется вода и образуются реки, в другой – блюдо, с него сыпется разные овощи и фрукты. Она смотрит на меня и улыбается, а потом тихо говорит: Иди с богом…

Глава 5

Очнулась, я в пещере или в темном гроте, сумрачно, горят какие-то свечи, чадят, пахнет травами. Поворачиваю голову, рядом на соломе лежит старик, настолько древний, что его кожа как пергамент, он похож на мумию, лицо высохшее, глаза впавшие. Он при смерти, дыхание учащено и поверхностно. На его теле страшные раны, засохшая кровь, руки и ноги неестественно вывернуты, словно его кости переломали.

Рядом сидит такой же древний старец и причитает, я не совсем понимаю, о чем он говорит, но душей чувствую, что человек оплакивает старика и молится за него. Изредка он вскидывает руки, словно взывая к небу, из его уст течет молитва, в последний раз он вскинул руки и поднял глаза к небу, и изо рта раненого вышло маленькое облачко, больше похожее на пар.

Над нами стоит шаман. Он камлает… Заунывный звук музыкального инструмента и постукивание в бубен, шаман плетет какую-то вязь из слов и звуков, мое сознание тонет в этом…Где-то уголком своего сознания пытаюсь удержаться в реальности, но нет…звуки топят остатки сознания….все…Темнота…

Просыпаюсь утром, светит солнце, я подскакиваю на своей лежанке. Ощупываю голову, на ней повязка, но голова не болит, и крови нет. Испуганно оглядываюсь. Мне что, это все приснилось?

Я лежу в добротной избе. Этакая инсталляция девятнадцатого века, горница, вся мебель сделана из дерева, стол, лавки, что-то похожее на буфет в углу, в правом углу образа, накрытые сверху кружевным белым рушником. На каждой полочке в буфете такая же кружевная салфетка, вязанная крючком. Меня, видимо, уложили на широкую скамейку, на тюфячке, сверху белая простыня с кружевным краем и мягкая подушка. Сразу видно, что хозяйка в этом доме имеется.

Не прошло и минуты, как в горницу заглянуло круглое румяное личико с голубыми глазенками, испугано пискнуло и скрылось за занавеской, что отделяла горницу от остальных помещений. И сразу на пороге появилась дородная молодая женщина, румяная, как тот ребенок, что выглядывал из занавески, голубоглазая, русые волосы ее, убранные в косы, были уложены вокруг ее головы. Статная, красивая женщина в платье до пола словно и не ходила, а плыла по воздуху.

– Добро пожаловать в наш дом, как вы себя чувствуете,– голос ее оказался мелодичным и удивительно красивым.

– Хорошо, а как я здесь оказалась?

– Так шаман тебя в реке нашел, ударилась ты видимо сильно, без сознания была, вот он нам тебя и принес, Иван – то мой фельдшер.

В голове у меня еще мутилось, но ее слова меня успокоили, значит, что родители, пещера, старик мне просто померещились, это плод моего воображения. Уф, сразу стало легче. Вот чего только не придумает воспаленный мозг.

– А где мои вещи?

– Так мы твой рюкзачок из воды достали, сушатся вещи то. А откуда ты, девушка? И как тебя зовут?

– Леной меня зовут, из Москвы я.

– Оооооо, – округлив красивые губы, пропела женщина. – А меня – Оксаной, из Москвы к нам ни разу еще люди не приезжали.

Странно, к ним не приезжали, меня что, далеко по реке отнесло, тут вообще-то на туристическом маршруте куча москвичей.

– А где я сейчас?

– Так в тайге, милая, до ближайшего города верст четыреста будет, у нас тут станция метеорологическая, вот живем, тебе еще повезло, что шаман рядом был, а так бы волки сожрали.

Меня от ее слов холод пробил до костей, значит, по реке меня отнесло далеко. Вроде речушка маленькая была, мелкая, каменистая. Как же мне отсюда выбраться?

Как я доберусь до Москвы?

– Ты лежи пока, сейчас кушать подам, тебя мой муж осмотрит, когда поправишься, тогда и поедешь домой.

Она словно услышала вопросы, что были в моей голове, а может я сказала их вслух?

Иван пришел только к вечеру, это был богатырь, роста под два метра, шириной в плечах со шкаф, его дородная жена на фоне мужа смотрелась тоненькой тростиночка. Огромными ручищами он потрогал мою голову, чем-то блестящим посвятил в глаза, поспрашивал, как себя чувствую и вынес вердикт, что я почти здорова, вот только лучше всего мне полежать день или два, чтобы не было осложнений.

Но лежать никак не хотелось. Было скучно, солнце светило в окна, зазывая на улицу, лежать и смотреть в окно на густой куст сирени и деревянный забор, или как сонная толстая муха бьется в стекло, не очень то интересное развлечение. Но по настоянию хозяина я пролежала в постели еще день. Моя одежда высохла, и вечером следующего дня я решила выйти на улицу.

Окружающее меня порядком удивило. Оказалась метеорологическая станция не такая уж маленькая. Это была довольно большая деревня, все дома которой были деревянными, и не просто избушками, а – теремами с резными ставнями, кружево деревянной резьбы свисало с крыш, обрамляло окна, и крыльцо, терема словно вышли из-под резца древних зодчих. Через всю деревню шла довольно неплохая асфальтовая дорога, по обеим сторонам которой были тротуары, выложенные плиткой. Возле каждого дома цветочные клумбы, в глубине дворов постройки и беседки, все засажено цветами, декоративным кустарником, везде перголы увитые плющом. Не каждый московский двор может похвастаться такой красотой.

Был вечер, солнце шло на закат, по нагретым тротуарам прогуливался народ. И вот тут до меня дошло, что же здесь не так. Все женщины были в длинных платьях, головы их покрывали шелковые, цветные платки. Мужчины же просто приверженцы парижской моды, все в широких льняных брюках и таких же рубашках навыпуск, наверное, на Лазурном берегу это смотрелось гармонично, но в глубинке, в тайге…

Первая моя мысль была: Может я к сектантам попала? Что-то странное было в этих нарядах. Может они старообрядцы, говорят таких много в Сибири. Среди гуляющих бегало много детей, они играли в догонялки, прятались за мамины длинные юбки, радостно смеялись. Все друг другу улыбались. Проходя мимо меня, женщины здоровались, улыбаясь во все тридцать два зуба, мужчины приветствовали меня кивком головы, сдержано и солидно.

А я стояла, как соляной столб с открытым ртом, разглядывая необычный поселок.

Немного потоптавшись на пяточке перед домом, я решила осмотреть необычную деревню. Наверное, рот мой был раскрыт так широко, что пробегающие мимо мальчишки засмеялись, тыча в меня пальцем, вежливые взрослые одернули их, призывая к учтивости.

Это привело меня в чувства, и мой рот, наконец, то захлопнулся, дальше я шла, стараясь не удивляться тому, что вижу.

Было интересно разглядывать быт в деревне, удивляло отсутствие огородов, домашних животных, и какая-то уж кристальная чистота вокруг, ну не бывает в наших поселках так чисто. Возле каждого дома стоял фонарь, видимо в ночное время, освещая крыльцо, но нигде не было проводов, поэтому я сделала вывод, что здесь проложен подземный кабель, что очень странно для деревни в глубинке. Построена хорошая дорога, значит, сюда ходит транспорт, и смогу выбраться в город, но за все время, что гуляла по поселку, я не увидела ни одной машины. Так и ходила, разглядывая все вокруг. Наконец вопросов накопилось так много, что я не удержалась и остановила мимо пробегающего подростка, чтобы расспросить его.

– Ей, мальчик, скажи мне, а автобусы в город у вас часто ходят?

– Авто…что?

– Ну, транспорт до города.

– Дак дядька Федор на своем драндулете каждый день в край летает.

– А дядька Федор – это кто?

– Так механик наш, он все здесь чинит.

– А где я могу увидеть этого Федора.

– Так он к закату прилетит, жди на площади,– и мальчишка махнул рукой в противоположную сторону.

Ни слова не поняв из разговора с мальчишкой, я развернулась и пошла в сторону площади.

Идти пришлось долго, я уже выдохлась, когда услышала слабый шум, словно сзади меня что-то зашелестело. Только успела повернуть голову, как из-за поворота показался «драндулет». Вот мальчик точно сказал! Это что-то среднее между лодкой и автомобилем. Низ машины был похож на плоскую резиновую лодку, этакая раздутая резиновая лепешка, а верх – часть кузова машины, колес не было, машина просто висела в воздухе. Когда-то в одном научном журнале я читала, что уже изобрели машины на воздушной подушке, но видеть ее в действии мне еще не приходилось.

Машина тихо прошуршала мимо меня, в конце улицы вдруг зависнув в воздухе, из-под днища машины показались колеса. Авто плавно опустилось на них, и покатилось дальше по дороге.

Я поспешила вслед за машиной. Повернув за угол и ахнула.

Передо мной открылась площадь. Ну, чуть поменьше, чем главная площадь страны, у нас автовокзалы меньше будут. Площадь одним концом упиралась в реку, на другом конце стоял огромный одноэтажный дом, выполненный из камня, вокруг него была ограда, за которой виднелись разные приборы. Видимо это и была сама метеостанция. Вдоль реки стояли скамейки, были разбиты клумбы, народ гулял вдоль реки.

А по центру площади расположились машины, все они были необычной конструкции, по косвенным признакам я поняла, что они все на воздушной подушке.

Жители продолжали дефилировать по берегу, не обращая внимание на необычные машины. Механик возился под капотом одной из них, вокруг него толклось десяток мальчишек, двое из этой толпы с важными лицами помогали механику. Один из них подавал ключ, другой держал емкость с какой-то жидкостью, остальные мальчишки с завистью смотрели на счастливчиков. Мне пришлось пробиваться через толпу, чтобы приблизиться к авто.

– Простите, а автомобиль чей, ну в смысле кто производитель, немецкий, американский?– более глупого вопроса я не нашла, не знала с чего начать разговор.

Механик вынырнул из-под капота и с удивлением посмотрел на меня.

– Так я сам сконструировал, здесь запрещено на других машинах ездить.

Лес, наверное, вокруг какой-то заповедный и дороги плохие, – про себя подумала я. – Вот и передвигаются на машинах на воздушной подушке.

– Здорово, вам надо в передачу «Главная дорога» написать, – подхватила я тему для разговора. – Они сюжет о вас снимут, подарки за такие разработки дарят.

И тут вижу, что Федор на меня смотрит, как на умалишенную, как будто я с дуба рухнула и прямо макушечкой ударилась, и с тех пор несу чушь несусветную. И закралась мне мысль в голову, а телевизоров то я не видела у своих гостеприимных хозяев, может им запрещено смотреть передачи, может религию какую-то исповедуют, что нельзя использовать средства массовой информации. Странные они все тут. А я тут со своей колокольни с советами лезу.

– А вы кто, девушка будете? – вдруг спросил меня Федор.

– Так это шаман нам очередную потеряшку притащил,– с уверенностью ответил пацан лет двенадцати, по осанке сразу было видно, что он здесь за главного.

– Интересно, а откуда родом, девушка, и как кличут? – Федор с интересом оглядел меня с ног до головы.

– Из Москвы я, Леной зовут.

– Ооооооо, – глаза механика округлились. – Из Москвы, ну надо же, не было в наших краях еще людей из Москвы.

– Вот, вернуться хочу, может, вы поможете добраться?

– До Москвыыыыыыы?– глаза Федора округлились, как и его рот.

– Да нет, мне бы до города, а там, на поезд и до Москвы.

При этих моих словах глаза Федора еще больше округлились, он даже руки перестал вытирать тряпкой и замер.

– Так в городе поезд не ходит, вам на станцию надо.

Да что ж они все здесь странные какие-то, поезда у них в города не ходят, а вокзалы где? Надо уже бежать из этого странного места, а то у меня предчувствие нехорошее, еще обратят в свою веру, оденут платье до пола, косы заставят отрастить, детей рожать, хотя положа руку на сердце, парни у них здесь все мужественные, таких в Москве днем с огнем не сыщешь.

Через день мы договорились с Федором. Я попрощалась со своими гостеприимными хозяевами и отправилась в путь.

Глава 6

До станции мы добрались быстро. Хотя это станцией назвать было сложно. Посреди леса где-то на уровне крон высоких сосен, на столбах возвышался стеклянный куб с площадкой, от него в разные стороны расходились высокие бетонные опоры, соединённые между собой чем–то металлическим.

Возница легко выпрыгнул из аэромобиля и, обежав авто, открыл дверь с моей стороны, изобразив поклон, протянул мне руку. Я очень хотела выйти как королева: подать изящно руку, вынуть из автомобиля одну ножку, грациозно поднять пятую точку, но вышло как всегда. Моя нога не дотянулась до земли, зависла в воздухе и болталась, я, пытаясь переместить свою пятую точку поближе к выходу, корячилась на сидении авто, но у меня ничего не получалось, пока водитель с силой не подтянул меня за руку к выходу. И в этот момент я не удержалась и соскользнула по округлой корме, шлепнувшись, попой на свежескошенную зелень.

Шипя как рассерженная кошка, встала, потирая попу и отряхивая остатки травы с брюк. Лицо Федора стало красным, он попытался извиниться, вытащил из кармана платок, и стал помогать оттирать зеленые пятна, правда это у него получалось плохо, зелень все больше и больше расползалась по штанине, вид был еще тот, как будто у меня случилась «детская неожиданность» чем-то зеленым. В конце концов, поблагодарив его за помощь, сделала шаг назад, попрощалась и бодрым шагам отправилась в сторону вокзала, а он так и остался стоять с платком в руке.

Федор окликнул меня, я обернулась, помахала ему рукой и, гордо задрав голову, пошагала в сторону….столбов????

А где лестница? Как залезть наверх? И зачем так высоко расположили вокзал?

Немного потоптавшись у крайнего столба, я заметила посередине маленькую стеклянную кабинку. Видимо это был лифт. Кабинка этого устройства сразила меня наповал, в ней не было никаких кнопок, даже намека на них, но как только я встала посередине, двери автоматически закрылись, и кабина с космической скоростью взлетела вверх. Я еще не отошла от перегрузки, а двери передо мной распахнулись, пропуская меня в зал вокзала. Огромный полупустой зал, все блестящее, отполированное, холодное и стерильное, вдоль стены расположились эргономичные кресла из белого пластика (непрактично,– подумала я), в центре странный автомат, с электронным табло, на котором светились какие-то символы. Возле раздвижных стеклянных дверей скучал служащий в синей униформе, при моем появлении он встрепенулся и быстрым шагом направился ко мне.

– Чем могу служить? – немного согнувшись, словно в поклоне спросил он меня.

– Мне нужно доехать до Москвы, можно купить билеты.

– Конечно, конечно, проходите к информационной стойке,– показывая рукой на странный автомат, он бодро повел меня к нему.– Вот выбираем, путь до Москвы, одно место, конечно спальное, до Москвы почти сутки добираться будете, вот, смотрите, если вас все устраивает, и нет других пожеланий, жмите вот на эту кнопку.

Я, не задумываясь, нажала на большую красную кнопку, автомат утробно заурчал и выплюнул мне на руку пластиковую карточку, переливающуюся всеми цветами радуги с какими-то обозначениями.

– Вот он ваш билет,– улыбаясь, проговорил служащий.

– А куда платить деньги?– удивилась я.

– Какие деньги? Госкорпорация оплачивает проезд с дальних территорий.

– Какая госкорпорация? С каких территорий? С каких это пор?

– Да что вы девушка, из тайги вышли, лет пятьдесят уже все за счет корпорации, и работа, и жилье.

Я стояла посреди вокзала и не понимала. Что это? Толи я брежу, толи люди здесь какую-то траву курят?

– Ваш поезд приходит через тридцать минут, можете отдохнуть в зале, я вас приглашу на посадку, – заучено проворковал служка.

– Я выйду на перрон, подышу свежим воздухом.

– Не смею вас задерживать,– галантно кивнул мне головой, забежав вперед, поднес руку к электронным сенсорам, и дверь послушно разъехалась в разные стороны, пропуская меня на перрон.

На этом странности не закончились. Я с ужасом поняла, что стою на площадке, расположенной в пятнадцати метрах над землей. Видимо из предосторожности, со всех сторон были прозрачные пластиковые ограждения, а прямо передо мной на двух из них было написано красными буквами «зона посадки».

Я с опаской подошла к краю. И только тут поняла, что не так. Странно, что это сразу мне не пришло в голову. Привычной железной дороги с ее шпалами, рельсами и насыпями не было. Высоко на столбах был закреплен один рельс. И все!

Как двигались поезда?

Что это вокруг меня? Я словно сплю и вижу сон, он о другой реальности!

Странная деревня, люди, летающие машины, и поезда, двигающиеся по одному рельсу.

Паззлы сложились! Господи! Я в другом мире!

ЭТО НЕ МОЙ МИР!

От этих мыслей мне стало дурно, в глазах заплясали черные мушки, голове стало как то тяжело, меня замутило. Быстро добежав до дверей и спросив служку о наличии туалета, прямиком бросилась туда.

Меня вырвало, чисто интуитивно я разобралась во всех этих кнопочках и кранах густо напиханных в это белое пространство, как тут все работает, кое-как умывшись, смотрю на себя в зеркало. Вот как такое могло случиться, почему именно со мной, а если я действительно переместилась в другой мир, то тут меня никто не ждет, здесь нет ни родных, ни знакомых, мир для меня пуст! А потом пришла совсем другая мысль, но и в том мире меня никто не ждал. Родных почти не осталось, подруги повыскакивали замуж, рожали детей, у них свои семьи. Муж оказался лгуном и изменщиком, кобелем. С работы выгнали. Что ждало меня там? Ничего! Я во всех мирах одинокая девушка! А это, значит, мне все равно где жить.

В двери кто-то поскребся. Это служащий пытался достучаться до меня, мой поезд прибывал на станцию.

Я последний раз взглянула на себя в зеркало, вытерлась платком, так как не нашла салфеток или бумажных полотенец, и поплелась в сторону перрона.

Не прошло и минуты, как показался поезд – маленькая блестящая точка на горизонте. Не знаю, с какой скоростью он двигался, но точка быстро превратилась во что-то напоминающее фюзеляж самолета. А через несколько мгновений перед перроном затормозил поезд. Для меня все было в новинку, нет, конечно, я видела по телевизору в новостях монорельсовые поезда, сверх скоростные поезда в Японии, но для меня это было все из области фантастики, которая в этом мира была реальностью.

Двери поезда раздвинулись, и на перрон вышла проводник – девушка лет двадцати в красивой форме. Она поздоровалась, скорее, формально проверила мой билет, и пригласила внутрь, где меня уже ждал стюард, молодой парень в кителе и фуражке. И вот мы уже идем поэтому странному поезду, здесь нет купе, здесь все поделено на отсеки, где каждый такой отсек – это твое личное пространство, тут для тебя приготовлено кресло и стол, но если ты пожелаешь лечь спать, то сверху опускается уже заправленная полка и отсек закрывается, обволакивая путешественника уютом и тишиной. Стюард показал, как все работает, осведомился, не нужно ли мне чего, и бесшумно удалился.

Все отсеки располагались под углом друг к другу, преподаватель математики сказал бы «по диагонали». В соседнем отсеке сидела благообразная старушка в платочке, старой вязаной кофтёнке и длинной юбке. Она вязала маленькие носочки спицами, это было как из моих воспоминаний о детстве: спицы, клубок, бабушка сидит под торшером и бренчит спицами, тихий вечер, не хватало только котенка, играющего с клубком.

Вдруг раздалось шипение, вагон приподняло, и за окном поплыли верхушки елок и сосен. Поезд скользил бесшумно, быстро разгоняясь, и вот уже за окном все мелькает, горы, сосны, реки. В голове закружилось.

– Никак в первый раз едешь? – спросила старушка.

– Ага, – сдерживая рвотные позывы, пробормотала я.

– Ты в окно не смотри, ты спиной по ходу поезда сидишь, вот и тошнит от этого, смотри в мое окно, сейчас пройдет.

Я развернула кресло боком и уставилась на старушку, действительно через минуту стало легче.

– Далече едешь?

– В Москву.

– Я раньше выхожу, мне до Нижнего. Звать то тебя как?

– Леной.

– А я – Вера Павловна, смотрю, странная ты какая-то, как из тайги вышла, из селян что ли.

Я энергично закивала головой, не знаю, кто такие селяне, но я тут вообще ничего не знаю, надо хоть за что-то уцепиться.

– Вы веру старую блюдете, держитесь своими поселениями, в города не суетесь, в наших городах то уже ни в старых, ни в новых богов не веруют, только деньгам и кланяются. Как же тебя отпустили?

Теперь я поняла, почему в поселке так были удивлены, что я из Москвы, и так пугались, когда я озвучивала свое желание вернуться обратно. Не стала разочаровывать старушку и рассказывать ей правду, а под предлогом, что мало знаю о жизни в городах, решила расспросить подробнее.

– Э, не знаю, вроде как хотела мир посмотреть, вот в Москву решила съездить.

– Нашла куда ехать мир смотреть, вертеп там один, там только оборотни хорошо живут, деньги все у них, а остальной люд в разврате погряз.

– Оборотни? – от такого заявления у меня челюсть упала.

– Ну, да, оборотни, что из лесов вышли, теперь они в городах живут. – А вам что старейшины не рассказывают?

– Не, ничего не говорят, – я энергично затрясла головой. – А откуда оборотни взялись?

Старушка посмотрела на меня, как на умалишенную, вздохнула тяжело, а потом поведала историю этого мира.

– Шла столетняя война ( ну, об этом вам, наверное, рассказывали) между людьми за территории, и когда от войны стали гореть леса, тогда вышли они – люди – волки (оборотни). Страшные и сильные, они поставили человечество на колени, не страшны были им наши пули, их тело регенерировало. Но люди не хотели им подчиняться, и тогда война началась между людьми и оборотнями. И посыпались несчастья на род двуликих, бомбы им туда кидали, лес выжигали, детей вырезали, когда взрослые уходили на охоту. Как то вырезали большое поселение, всех самок с детьми малыми. Тогда двуликие напали на ближайшие города и деревни, и вырезали всех, кто там жил, а дома и все постройки сожгли, пустыня там осталась, до сих пор пустошь. И так напугали правителей, что те запросили мира. Предводители кланов оборотней принудили человечество к миру. Войны закончились, а люди – волки стали жить рядом с нами. Они селятся в наших городах, строят свои предприятия, торгуют, открывают банки, только особняком держаться, люди у них на предприятиях работают, но в управление людей не пускают, там только свои. У них свои рестораны, ночные клубы, театры, говорят, что не любят они людей, запах им наш не нравится. Вроде в нашу политику не лезут, а без них ни один вопрос не решается. Мужики у них красивые, девушки то наши на них часто заглядываются, но у них смешанные браки не поощряются, поэтому такое очень редко случается. Но если обычная женщина от их кобеля ребенка понесла, то после рождения его сразу в стаю забирают, не дают дитю расти среди обычных людей. А женщин их вообще редко увидишь, те больше в поселениях живут, за детьми присматривают, никогда не работают.

Домашней работой тоже себя не утруждают, а для обслуги набирают себе людей, для таких людей строят рядом поселки. Люди из обслуги им готовят, стирают, прибирают в домах. Работу эту они очень хорошо оплачивают, но туда не каждый попадет. Кума вот моя попала, так не нарадуется, так хорошо зарабатывает, детям своим помогает, вот старшему сыну уже квартиру купила. Говорит, что если еще десять лет проработает, то каждому по квартире купит, и даже по машине, повезло куме. Ты если в Москве жить останешься, то к куме моей в гости сходи, скажи, что от меня, я тебе записочку дам. Может, поможет тебе с трудоустройством.

Мы долго болтали с доброй старушкой, много интересного я от нее узнала. Напоследок добрая старушка дала адресок еще одной своей знакомой, у которой можно было снять комнату. Жить то мне где-то надо было.

Быстро наступила ночь, а когда рано утром я проснулась, моя спутница уже вышла на своей станции, а ее место заняла тетка, как две капли воды похожая на мою свекровь.

Ростом она была маленькая и кругленькая, ее ширина была равна ее длине, и это вызывало у меня ассоциации с мячом для фитнесса. На голове у тетки вечный хаос из выбеленных перекисью волос, с прической больше похожей на воронье гнездо, на некрасивом лице выделялись черные широкие брови, хищный нос, под которым росли черные жидкие усы. Дама окинула меня взглядом, и плюхнулась на свое сиденье.

– Далеко едем,– голос ее был такой же противный, как и ее внешний вид.

– До Москвы.

– Значит, вместе поедем, я тоже в Москву возвращаюсь.

Я промолчала, надеясь, что дальше разговор можно не поддерживать, но не тут то было. Дама явно настроилась на длительную беседу.

– Домой едешь? Или к жениху?

– Домой…

– Вот и я домой, к сестре ездила на недельку, дома то меня сынок ждет. Ты замужем?

– Нет.

– Вот и мой сыночек не женат, а какой красавчик, девушки за ним бегают, а он все ждет свою единственную.

Знаю я таких «ждунов», за одним таким замужем побывала. Но тетка все не успокаивалась.

– Смотри, вот у меня даже фото его есть,– с этими словами она достала из объемной сумки кусок пластика, развернула его, и на плоскости образовалась голограмма. С голограммы на меня смотрел мужик с лицо этой тетки, только без вороньего гнезда на голове и с более густыми усами.

– Мммм, да, красавчик,– а про себя подумала.– Не дай бог такой ночью приснится…

– Вот и я говорю, давайте я вас познакомлю, понравитесь друг другу.

Тьфу, тьфу, тьфу на вас, женщина…

Только от одной такой свекровушки сбежала, а тут уже другая нарисовалась… Да не дай бог!

– У меня жених есть,– соврала я.

– Жаль, мне ты понравилась.

А я про себе: А ты мне нет!

Глава 7

Поезд прибыл на станцию Москва, так объявили по связи. За окном был лес, густой смешанный лес, и больше ничего. И я вспомнила слова Федора, что поезда в города не ходят. Интересно почему?

По вагону пробежала девушка – проводник, объявляя всем, что придется подождать, сначала важные гости пройдут, потом остальные пассажиры. Я уставилась в окно, что это за важные пассажиры, которых надо пропускать вперед.

– Оборотни ехали с нами,– проворчала тетка. – Ишь, хозяева жизни, не любят они людей, обособленно живут, с нами не пересекаются, все для них.

– Ну что вы так то, они вон какую дорогу скоростную построили, я от Тихого океана считай за двое суток до Москвы доехала, – вступилась за оборотней тетка, что ехала через отсек от меня.

– А вы что их защищаете, они вон господа, а мы так – чернь для них,– тетка была раздражена, сварливо поджала губы, и, сверкнув зло глазами, отвернулась к окну.

Я слушала перебранку моих соседок и смотрела в окно, уж очень хотелось мне увидеть настоящих оборотней, я о них только в книжках читала. И вот показались они, трое мужчин, за ними семенил стюард, катя перед собой тележку с чемоданами. У меня от одного вида этих мужчин, мурашки побежали, волоски поднялись дыбом, как шерсть у кошки, если бы был у меня хвост, то я бы его задрала и заурчала, как мартовская кошка. Они шли плечом к плечу, красивые, высокие, в их внешности было что-то звериное, и умопомрачительно притягательное. Длинные черные кожаные плащи распахивались от каждого шага, открывая длинные ноги, серые стильные костюмы, черные начищенные до блеска ботинки, волосы треплет ветер. Мужчина, что шел в центре, вдруг повернул голову и посмотрел на меня. У меня кровь в жилах забурлила, жаль, что я не кошка, а то бы заорала благим матом от желания, я даже не помнила, когда у меня был последний раз секс с моим мужем.

– Кто это? Это они?– с придыханием спросила я.

– Оборотни, да не смотри так на них, – тетка зло скосила глаза.– Не любят они наших девок, а если и удастся такого заарканить, то потом с обычным мужиком жить не сможешь, на наших девках они не женятся.

– Они такие красивые?

– А чего ты хотела, зверюги, одним словом!

Я сглотнула слюну и отвела глаза. Да ужо. Такие интересные нравы в этом мире. Вот зачем пялилась в окно, теперь будут сниться эти янтарные глаза, это лицо, словно вырубленное из камня, жесткая линия губ, черные брови в разлет. Это был мужчина из моих снов, никогда раньше никому не рассказывала свои странные эротические сны, где я занималась любовью с незнакомцем. В этих снах я получала разрядку такую, которую никогда не дарил мне муж. Удивительно, но сейчас мне в голову пришла странная мысль, а получала ли когда-нибудь я оргазм в постели со своим мужем? Сколько не прокручивала в голове нашу семейную жизнь, так и не могла вспомнить моментов счастья и удовлетворения от секса, мы все время занимались этим быстро, под одеялом, перед сном, без всяких прелюдий. Наверное, моего бывшего благоверного заводил секс с девушками легкого поведения, как та, с которой я его застала.

Вздохнув, собираю свои нехитрые пожитки в рюкзак. Девушка проводник приглашает нас к выходу.

Людей в поезде оказалось немного, чуть больше десятка, поэтому мы все вошли в кабину лифта, которая отличалось от той на дальней станции только размерами. Лифт доставил нас на большую площадку, где уже стоял транспорт, чем – то напоминающий автобус, оказалась до Москвы нас везет чартер.

– Скажите,– обратилась я в молодому человеку в очках с толстыми стеклами, посчитав его здесь самым умным. – А почему поезда не ходят до города, почему вокзалы не строят в городе?

Молодой человек поправил очки и посмотрел на меня, в его взгляде я прочитала вопрос: Девушка, вы в своем уме?

Но вслух он произнес: Поезда сконструированы на основе магнитно-левитационной системы, в процессе своего движения достигает скорости трехсот километров, в городе слишком много летающего транспорта, чтобы предотвратить случайные столкновения и гибель людей, поезда дальнего следования вынесены за пределы города. Тем более, что несущий рельс создает сильное магнитное поле, что вредно влияет на людей.

Я смотрела на молодого человека, как на фокусника Копперфильда, вот прямо сейчас он вынет из шляпы кролика. Никак не могу привыкнуть к этому странному миру.

И только попав в город, осознала, а молодой то человек был прав!

Москву я почти не узнала, здесь все было не так, что вы хотите, здесь и история шла не так. Но улицы и там и тут широкие, поток транспорта почти непрерывный, но в этой Москве высоко над головами, почти бесшумно, двигались вагончики монорельсовой подвесной дороги, а по широким улицам катились маленькие электромобили, а еще выше, на уровне тридцатиэтажного дома проносились летающие машины желтого цвета, наверное, такси. Электромобили были настолько маленькими, что разместиться там мог только водитель и еще один пассажир, а в багажник, если он там был, можно было пристроить разве только дамскую сумочку. Все свободное пространство в городе было засажено деревьями, кустарниками и клумбами с цветами. Прямо рай для «зеленых», вот куда надо их приглашать на симпозиумы. Здесь победили чистые технологии.

– Вы, наверное, впервые в городе, кстати, меня Игорем зовут, – молодой человек в очках с интересом смотрел на меня. – Я могу помочь вам, вам есть, где жить?

– Да, есть,– я быстро вытащила записку добрейшей Веры Павловны. – Вот у меня тут адрес, мне надо туда.

– Ну, это совсем близко от меня, давайте я вас провожу.

Молодой человек, назвавшийся Игорем, явно хотел познакомиться поближе, только у меня не было такого желания. Но этого город я не знала, поэтому пришлось воспользоваться его услугами провожатого.

Сначала мы полчаса тряслись по подвесной монорельсовой дороге, что жители звали городским трамвайчиком, потом еще минут двадцать шли пешком по узким улочкам, а когда подошли к серой облезлой пятиэтажке, мой провожатый, сказал: Вам сюда, Лена.

Я с опаской посмотрела на страшное здание.

– Я живу вон за тем углом, мой дом гораздо приличнее, – Игорь явно хотел продолжения знакомства, но у меня были другие планы.

– Спасибо вам за помощь, Игорь, и до свидания, – чтобы отвязаться от ухажёра, быстро прощаюсь и бегу в сторону дома, который сражает меня наповал. Мало того, что с фасада дома облупилась краска, так еще и двери в подъезд висят на одной петле, страшные, деревянные. С трудом открываю их. Ручка у двери какая то липкая. Фу…

Подъезд тоже не разочаровал. Липкие ступени, пахнет кошачьей мочой, в углах паутина, сквозь окна в лестничных пролетах едва угадывается свет, на обшарпанных стенах граффити.

С трудом нахожу нужную мне дверь, и с трепетом нажимаю на звонок. Жду звука шаркающих шагов, старческого покашливания, но нет, двери открываются и передо мной дама лет пятидесяти, ну может пятидесяти пяти. На ней красивый шелковый халат с драконами, волосы уложены в прическу, глаза и губы накрашены. На руках у дамочки черный кот, а у ног маленькая шавка, лысая с выпученными глазами, вечно дрожащая и тявкающая.

– Вам кого, девушка,– внимательно осмотрев меня с ног до головы, спросила дама.

– Меня прислала Вера Павловна,– осторожно сказала я.

– Да, да, Верочка мне звонила,– расплылась в улыбке хозяйка.– Да ты проходи, не стой у порога, меня Аленой зовут.

– А по отчеству?

– Да что ты, какое отчество, я еще молодая,– при этом она посмотрела на себя в зеркало и поправила прическу.

Я шагнула в квартиру и закрыла за собой дверь, в квартире было светло, чисто и уютно, дверь словно отрезала страшный мир, который царил в подъезде. Собакен внимательно обнюхал мои кроссовки и удовлетворительно тявкнул. Кот же зашипел, оцарапал хозяйку и сбежал куда-то вглубь квартиры.

– Надо же, никогда не царапался, и чего это с ним?– хозяйка удивленно посмотрела вслед коту.– Да, ты раздевайся, проходи, вон тапочки стоят гостевые, одевай.

Я послушно скинула кроссовки. Это такое счастье после долгих скитаний засунуть ноги в домашние тапки, ощутить их мягкость, дать разжаться пальчикам. Как давно я не была дома.

Хозяйка осмотрела меня со всех сторон и вынесла вердикт: Иди в ванную, тебе стоить принять душ, я тебе сейчас дам полотенце и халат, а потом мы уже с тобой поговорим.

Через час, разомлевшая и чистая, я сидела в маленькой уютной кухне и пила с хозяйкой чай, настоянный на травах, с медом и лесными ягодами.

– Ну, давай рассказывай, чего к нам в клоаку пожаловала,– начала допрос хозяйка.

– Вот решила Москву посмотреть, мир.

– Нашла куда ехать мир смотреть, а работа у тебя есть?

– Нет, думала, тут найду…

– Индюк вот тоже думал…

– Я очень надеялась…

– Ладно, помогу тебе, очень ты Вере моей понравилась.

С этими словами она достала маленькую коробочку из кармана халата и нажала еле заметную кнопку на ней, сначала раздался мелодичный звук, а потом появилась голограмма головы какой-то тетки.

– Здравствуй моя дорогая Сарачка,– пропела елейным голоском моя хозяйка.

– И тебе не хворать Алена Дмитриевна, чего звонила, надо чего?– голос Сары был противный, скрипучий.

– Надо устроить на работу племянницу моей Верочки, уж очень она за нее просила.

– Ой, для Верочки сделаем, а какая специальность у племянницы?

– Бухгалтер,– встряла я в разговор.

– Бухгалтер…– голос Сары подобрел.– Нам как раз нужен бухгалтер, завтра выбирать будем, Аленушка, скажи ей адрес, путь завтра к полудню придет ко мне.

Сара попрощалась и видео потухло.

– Ну, вот работу тебе нашли, теперь пошли устраиваться на ночлег,– с этими словами Алена Дмитриевна повела меня в комнату.

Квартирка была хоть и небольшая, но уютная. В ней было три комнаты, одна центральная и две маленькие спальные. Мне досталась одна из них. Ничем не примечательная, в ней располагалась односпальная кровать да платяной шкаф. Шкаф, в который мне нечего было класть, только тут я осознала, что у меня даже нет платья или костюма, в чем завтра идти устраиваться на работу. Алена Дмитриевна как мои мысли прочитала, засуетилась, сбегала в свои закрома и принесла брючный костюм и белую блузку.

Конечно, в этом костюме я выглядела как бабушка, брюки на мне болтались, пришлось одевать ремень, блузка была так велика, что о наличие груди у меня можно было только догадываться. Но уж тут ничего не поделаешь. Денег у меня не было, вещей тоже. На ноги мне нашли бабушкины туфли, больше похожие на сандалии для ребенка пяти лет. В этом во всем я выглядела как пугало.

На следующий день, вооружившись схемой, как добраться до нужного мне здания, одетая как пугало, и с наставлениями «На проходной скажешь, что пришла к Саре Абрамовне», я тронулась в путь. Не прошла я и ста метров, как возле меня затормозил странного вида драндулет, смесь машины и велосипеда и детской машинки с педальками. Из окошка высунулась голова моего знакомого Игоря.

– Куда путь держим, девушка, – Игорек улыбался во все тридцать два зуба.

– Здравствуй Игорь! Я иду на работу устраиваться.

– А в какую контору?

Вот так и хотелось ему ответить «рога и копыта», но я ведь девушка вежливая, поэтому посмотрев на бумажку, сказала: Компания «Тайга».

– О, – его глаза округлились, это даже было видно сквозь очки,– в такую компанию не каждого берут, твои шансы близки к нулю.

– Ну, я попробую.

– Садись, я тебя подвезу.

Я конечно некуда не спешила, до начала собеседования была еще два часа, но я так боялась заплутать, у меня с детства топографический кретинизм, что согласилась на предложения Игоря.

Пока мы ехали на странном драндулете, я все вертела головой в разные стороны, чтобы запомнить обратную дорогу.

– Ты, конечно, меня прости, но тебя вряд ли примут на работу в корпорацию, в эту компанию берут только очень красивых девушек, а ты, ну уж прости за прямолинейность, простушка, тем более не самая красивая, – вещал Игорек вращая педали.

– Я все равно попробую,– про себя я подумала, что не стоит рассказывать первому встречному, что меня пригласили по знакомству.

Игорек вызвал у меня чувство отвращения, он, как и мой муж, пытался принизить мои природные данные, странные эти мужчины, хотят понравиться, но при этом всячески унижают меня. Мой бывший тоже любил говорить мне «кто ж посмотрит на тебя», «кому ты нужна», « ты же страшная», « готовишь так себе»…

Воспоминания о муже вызвали только головную боль. Наконец мы прибыли.

Быстро попрощавшись с Игорьком, я пошла в сторону здания корпорации.

Оно было огромное, из стекла и бетона, супер современное. Вокруг него был разбит парк, с фонтанами, скамейками и маленькими кафешками. Я села на одну из скамеек, и задумалась, до назначенного времени еще было более часа можно и по парку прогуляться.

Глава 8

Погуляла я по парку. Вот если мне не везет, то уж во всем не везет.

Этот день, видимо, у меня не задался.

Шла по парку, когда заметила возле одной из кафешек девушку в костюме, изображавшим пчелку. Девушка улыбалась во все тридцать два зуба и кричала на всю ивановскую: Подходим, пробуем новые конфеты из натуральных компонентов, только у нас и только сегодня проводится дегустация самого вкусного натурального лакомства…

Ну, не смогла пройти мимо, рука сама потянулась к дегустационному подносу, и автоматически смела 2 конфетки в красивых желтых фантиках. Даже не задумываясь, развернула сразу обе и закинула их в рот.

Нёбо приятно обволокло сладостью, каждый вкусовой сосочек просто запищал от радости, сигнал в мозг поступил за мили секунды, и начали образовываться эндорфины, я шла вся такая радостная и сияющая, испытывая экстаз от сладкого наслаждения. Вот только сразу нарисовалась проблема, куда-то нужно было выбросить обертки от конфет, но урн вокруг я не видела, а тротуар и газон были настолько чистыми, что бросить бумажку посчитала кощунством. Обертки сладкие после конфет липли и пачкали руки, а урна все не попадалась.

Сладкий запах, что исходил от оберток, привлек ос, и они стали кружиться возле меня, противно жужжа. Никогда не боялась ни пчел, ни ос, решительно отмахнулась от надоедливых насекомых, но это видимо их только раззадорило. И они с еще большей настойчивостью стали кружиться возле моей головы.

Уж не знаю, что их рассердило, но в один момент они атаковали меня. Я громко взвизгнула и ударила себя сначала по лбу, потом по щеке.

Боль от укуса пронзила, громко всхлипнув, выбросила в сторону дурацкие бумажки. И только тут поняла, почему нет урн. Как только фантики упали на тротуар, от куда-то из под куста, выехал робот – уборщик. Круглый цилиндр, утробно загудев, выпустил из своего нутра две щетки и совок, и мои бумажки исчезли в его контейнере.

Я, тихо выругавшись, поспешила к ближайшему фонтану, надо было приложить что-то холодное к укусам. Но в фонтанах вода была теплой, и компресс из нее не получился.

Мое время истекло, пора бежать на собеседование.

И я бодрым шагом промаршировала к стеклянным дверям, надеясь, что успею до начала собеседования заскочить в туалет, но не тут то было. В фойе меня встретил охранник, он как то странно на меня покосился, но пропустил. А в вестибюле меня уже ждала Сара Абрамовна. Она, подслеповато щурясь, осмотрела меня с ног до головы и, быстро проинструктировав, и повела в отдел персонала.

В туалет заскочить я уже не успевала.

Сара Абрамовна завела меня в комнату, на двери которой висела табличка «комната для совещаний». Тут на стульчиках вдоль стены уже сидело десяток девиц, которые при моем появлении скривили рожицы, начали фыркать и переговариваться, косясь на меня. Ну что, знаю, что я не фонтан, одета как куль картошки, на голове моя любимая гулька из волос, а на ногах «детские сандалики» прощай молодость. Сара Абрамовна, усадив меня на стульчик в очередь, скрылась за дверями, а осталась ждать начала собеседования.

Пока ждали менеджера из отдела персонала, я осматривалась. Все девушки, пришедшие в этот день на собеседования, похожи на моделей из женских журналов, одна красивее другой. У всех аккуратные прически, деловые костюмы с короткой юбкой, умопомрачительные туфли на каблуках, они так красивы, что я на их фоне просто навозная куча. Мое настроение начало быстро падать, когда шла сюда, я еще на что-то надеялась, то вот сейчас степень моей надежды приближалась к нулю.

В тот момент, когда меня почти накрыло отчаянье, в комнату вошли две женщины. Они представились. Одна была начальник отдела персонала, молодая и красивая, вторая, главным бухгалтером, ее звали Ольгой Федоровной, и она была очень похожа на мою свекровь. Ну, почему мне так везет…Маленькая, толстая, некрасивая, с какой-то страшной халой на голове, жуткими черными бровями, и жидкими черными усами, в довершении всего ее губы были накрашены красной помадой. Ну, просто какой-то вампир в юбке.

Менеджер по персоналу не успела еще ничего сказать, а главбухша уже обвела весь ряд глазами и ткнула пальцем в меня.

– Сколько лет проработала бухгалтером?– визгливо спросила она.

– П..пять …год, лет, – заикаясь, сказала я.

– Эта подойдет, – снова ткнула пальцем в меня главбухша.– Расчет с подотчетными лицами проводила?

– Д-да…

– Принимай ее на работу, – кивнула головой Ольга Федоровна и удалилась.

Менеджер скривила лицо, осмотрела презрительно меня с ног до головы, а потом с улыбкой обратилась к остальным девушкам: Спасибо, все свободны, когда у нас появятся новые вакансии, мы вам позвоним.

Девушки, как по команде встали, почти по-военному повернулись налево и строем вышли из комнаты.

Только после этого менеджер повернулась ко мне, обдав презрительным взглядом, кивнула: Ну, пошли устраиваться, убогая.

Вот почему все решили, что могут меня оскорблять, вот нет у людей элементарной вежливости. В другое время я, наверное, дала бы этой девушке леща, но здесь я была бесправна. Совсем одна, и, выскажи я свое недовольство, могла бы совсем остаться без работы, у меня банально не было денег на еду, и живу я у чужой старушки на птичьих правах.

Пришлось проглотить обиду. Я поковыляла в отдел персонала. Удивительно, но устройство на работу заняло полчаса. У меня зачем-то сняли отпечатки пальцев, сканировали роговицу глаза, затем выдали две пластиковые карточки, одна оказалась пропуском, а вторая – зарплатной картой.

При этом менеджер сообщила мне, что мне уже переведен аванс, это было что-то новое для меня. А еще мне сказали пройти в цокольный этаж и получить один офисный костюм ( оказалось в компании выдается спецодежда один раз в год). Вот ведь не зря тетка говорила, что в холдингах у оборотней лучшие условия труда.

Через полчаса я уже входила в лифт, нужно было спуститься на склад. И только тут я поняла, почему люди косятся на меня. Стенки лифта были зеркальными, и в этих зеркалах отразилась я во всей красе. Укусы ос вздулись волдырями, теперь одна сторона моего лица распухла, как будто у меня болит зуб, а шишка на лбу расплылась, сделав из моих глаз узкие щелки, я стала похожа на старого китайца с флюсом. В довершении всего костюм, как мешок из-под картошки, и сандалики «прощай молодость».

Я тяжело вздохнула. Так началась моя новая жизнь.

Глава 9

Богдан стоял у окна в своем офисе на тридцатом этаже. Внизу бегали люди, суетились, ездили машины, по монорельсу катился трамвайчик, привычная суета рабочего дня. Здесь наверху было тихо, кондиционеры поддерживали нужный уровень температуры, влажности и свежести воздуха, впрыскивали аромат ели с воздушным паром. Запах ели вызывал у него мысль о тайге, прошло две недели, как он вернулся в город, но уже скучал по лесу, по той свободе, что давала тайга, где можно было сбросить человеческое обличие и вдоволь набегаться по лесам, задрать зайца или косулю и отведать свежего мяса с кровью. В городе все было не так, здесь нужно было сдерживать свою звериную натуру, носить строгие костюмы, вести дипломатические игры, здесь действовали человеческие законы, которые так не любил Богдан.

Мысли Богдана от леса вернулись к делам семейным. Отец быстро старел, Всеволоду в этом году исполнилось девятьсот лет, альфа самцы могут жить и до тысячи лет, но он уже теряет силу, его начинают одолевать мысли о смерти, и после дня рождения, он решил передать бразды правления своему сыну – ему, Богдану. Он давно был готов к этому, и все бы хорошо, институт передачи власти прост, главное, чтобы тебя поддержали на общем собрании кланов, и тут никаких неожиданностей, более сильного самца, чем он – альфа самец черных волков не было в Сибири, кланы давно принесли ему присягу. Свои то согласились, но вот закавыка то была в том, что его должны были признать еще и альфа самцы, возглавляющие кланы на других континентах. Европейские кланы были слабые, их волки давно разучились бегать по лесам и добывать себе пищу, жили в рафинированных условиях, ели мясо, что было выращено на фермах, много пили, баловались запрещенными веществами, кто-то поговаривал, что там и в супружеской жизни появились изменения, некоторые волки жили без самок друг с другом. Оборотни европейских кланов медленно вырождались, альфа самцы у них рождались все реже и реже, поэтому они всячески поддерживали кланы Сибири. Африканские кланы оборотней – львов с волками не сильно якшались, старались держаться обособленно, поддерживали только дипломатические контакты, изредка приезжая в гости. Азиатские и Южно Американские волки мелкие, заглядывали в рот Северо Американским кланам, что там тявкнут, так они и поступят. Поэтому больше всего, Богдан опасался главу кланов Северо Американцев оборотней Максимилиана. Тот не был рожден альфой, у своего отца он был лишь третьим волчонком, слишком слабым, чтобы удержать власть, но он был очень хитрым, и путем интриг, убийств, и дипломатии все же пришел к власти сначала в своей стае, а затем подмял под себя оборотней волков и медведей Северной Америки. Его политика на посту главы кланов не изменилась, он старался везде продавить те решения, которые нужны ему. Только с Сибирскими кланами у него не получалось ничего, Черные волки не поддавались на его уловки. И вот настал момент, когда интриган мог нажать, нашлось слабое место, как он поведет себя на встрече, не знал никто.