Министерство мертвых. Невозможная принцесса

Глава 5

Что с ним стало?

Он всмотрелся в отражение и нервно рассмеялся. Волосы растрепаны, под глазами залегли круги. Сейчас он куда меньше тренируется и в разы меньше работает. Медленно катится в Аид. Еще недавно Дэваль Грейв был лучшим из стражей Предела.

Так повелось с самого начала.

Самаэль Сонг – прекрасный начальник, организатор, наставник. Глава министерства, старший сын и гордость Повелителя мертвых.

Дэваль Грейв – наследник, лучший страж, самый одаренный из детей Вельзевула.

И Дарий. Младший, самый слабый, зато один из немногих, кто умеет чувствовать искусство. Редкий дар для проклятых иных.

В какой момент он так изменился? Когда из хладнокровного стража, не позволившего ни единой темной душе себя коснуться, превратился в юнца, сводящего счеты с девчонкой? Взрывающегося от одного взгляда на нее.

Дэваль Грейв считал, что видел все проявления человеческой мерзости. Он отправлял в Аид маньяков, диктаторов, убийц и насильников. Порой они молили о пощаде, порой проклинали. Все без исключения жаждали утянуть его в свой мир тьмы, сделать одной из мечущихся от ужаса душ. Единственное, что Дэваль испытывал к проявлениям смертных эмоций, – это презрение. Души сделали свой выбор. Променяли шанс на Элизиум на ублажение своих внутренних демонов.

Он был выше их. Лучше. Сильнее.

До появления девчонки.

Незадолго до ее смерти отец собрал их и объявил:

– Скоро в нашем мире появится девушка. Аида Даркблум. Она нужна нам, она – ключ к Элизиуму. Она моя дочь и ваша сестра.

Потом мир перевернулся.

Сестра.

Сестра.

Он повторил это слово тысячу раз, но ревность, посаженная отцом, превратилась в ненависть.

О да, Дэваль Грейв ненавидел сестру. За то, что появилась так внезапно. За то, какие чувства вызывала у Повелителя. Какие он никогда не испытывал к своим сыновьям. За то, что служила прямым доказательством измены. За то, что существовала.

Он пытался убедить себя не трогать ее, забыть, сделать вид, что Аиды Даркблум не существует. Но все же поперся к Стиксу, увидел ее – и с тех пор не мог выбросить из головы.

Аида.

Он катал имя на языке, пробуя на вкус. Аид ассоциировался с гнилым и темным местом. С самыми жуткими кошмарами. Никак не с хрупкой девчонкой.

Такая дерзкая, самоуверенная. Ничуть не похожая на них. Словно кто-то задался целью создать максимальную противоположность наследникам Вельзевула.

Русая, невысокая, с нахальной улыбкой. Совсем худая и маленькая, невинный ангелочек внешне. И настоящая стерва внутри. Жаль, отец успел перехватить ее внизу. Сестричке бы понравилось в аду. Там ее давно ждут.

В ярости Дэваль смахнул с умывальника флаконы, а затем что было сил ударил по зеркалу. Он не обманывал сам себя. Аида Даркблум – наследница Вельзевула.

Не он.

Ненависть к новоявленной сестре сильнее разума, сильнее силы воли. Стоит закрыть глаза – и ее силуэт, скользящий по льду, овладевает сознанием. Длинные ноги, тонкая талия, грудь, рисующие замысловатые узоры руки.

И снова виток отвращения, но уже к себе.

Дэваль помнил, как жадно смотрел на капельку, стекающую по ее бокалу на полные губы и ниже, по шее до контуров ключицы. Как наслаждался ее страхом в том старом парке и частью себя страстно желал, чтобы она начала умолять. А она с проклятиями уехала вниз, вернувшись еще сильнее и наглее. Да она объявила ему войну!

Дэваль устало прислонился лбом к зеркалу.

От прежнего стража не осталось и следа. Ему на смену пришел истеричный подросток.

Пора развеяться. Прийти в себя, выбросить из головы Аиду Даркблум. Вспомнить, кто он такой и какая кровь течет в его венах. Иной. Страж Предела. Сын Повелителя мертвых и Лилит. Дэваль Грейв единственный, кто может как спуститься в Аид, так и подняться в мир смертных.

Нет ничего лучше, чем выпустить пару темных душ и хорошенько повеселиться, загоняя их обратно.

В голове вдруг возник образ презрительно усмехающейся Аиды. Но усилием воли Дэваль заставил себя о ней не думать.

– Что ты знаешь о Маскараде Мертвых? – спросила я у Шарлотты, когда утром мы пили кофе в подвале колледжа.

Оставшись без обеда и ужина, наутро я встала за три часа до начала занятий, голодная как волк. И как только столовая в цоколе открылась – влетела за едой, попутно размышляя, что природа могла бы и продумать этот момент. Почему после смерти так хочется есть? Кажется, истории о зомби – отголоски опыта жизни в магическом мире.

На удивление, почти сразу же ко мне присоединилась Шарлотта. Мы облюбовали дальний столик, добыли завтрак и сели болтать.

Столовая производила гнетущее впечатление. От каменных стен веяло холодом, в крошечное окошко под самым потолком едва пробивался утренний свет. Ассортимент не радовал разнообразием: блины, каша, мясной рулет, чай, кофе и огуречная вода. Но лучше, чем ничего, и надо сказать, приготовлено было весьма прилично. Только грузная женщина на раздаче зыркнула как-то странно, но я лишь пожала плечами.

– Немного. Это закрытая вечеринка в доме Повелителя. Приглашаются только избранные, и никто не знает, по какому принципу. О ней никто особо не распространяется, сама понимаешь, это ведь Вельзевул.

– Если честно, не понимаю, – ответила я. – Что такого секретного?

– Туда приглашают не последних людей. Самых сильных стражей, глав министерств, приближенных Повелителя. Не все из них будут рады сплетням о себе. Люди имеют право на конфиденциальность. В отличие от Земли, здесь к ней относятся строго.

Не последних людей? И зачем же пригласили меня?

– А почему ты спрашиваешь? – с легким подозрением в голосе спросила Шарлотта.

И я поспешила оправдаться:

– Просто услышала в министерстве разговор двух стражей. Обсуждали грядущий маскарад.

– Было бы круто хоть раз туда попасть, – мечтательно вздохнула Шарлотта. – Может, однажды…

– Ладно, забудь о вечеринке. Расскажи мне о Дэвале Грейве.

Подруга поперхнулась кофе и вздрогнула.

– Не связывайся с ним!

– Хм. Боюсь, уже поздно. Но все же поподробнее. Что за фрукт, чем знаменит? Как одолеть?

– Сын Вельзевула, наследник.

– Это я знаю. Как и Самаэль, и Дарий. Было у царя три сына. Старший умный был детина, младший был ни так, ни сяк, средний вовсе был дурак, – перефразировала я старую русскую сказку из числа тех, что читала мама.

– Нет, – Шарлотта помотала головой, и кудри рассыпались по плечам, – не как Самаэль. Самаэль – старший, глава министерства. Правая рука Вельзевула. Очень сильный страж. У него огромный авторитет! Дарий – младший. У него редкий талант, он очень круто рисует. Обычно иные не способны к созиданию, но Дарий – приятное исключение. А Дэваль… Его называют будущим Повелителем. Он гениален. Он не сильный страж, он лучший. Запечатывает прорехи одной левой. Его имя – страшилка среди темных душ.

Шарлотта мечтательно вздохнула, а потом прозаически закончила:

– Но характер – кошмар. Меняет девчонок как перчатки. Считает всех своими слугами. Знает, что хорош, и пользуется этим. Как и тем, что никто и никогда не посмеет ему возразить.

Я нервно рассмеялась и под недоуменным взглядом Шарлотты подняла руку.

– Ты что, серьезно? Ты уже успела нажить врага в лице Дэваля Грейва?

– Он первый начал. Понятия не имею, что я ему сделала. Подвалил познакомиться, угостил в баре, а потом… В общем, знакомства не вышло. Я ему пообещала веселую жизнь.

Теперь подруга смотрела с сочувствием. И все-таки средняя и старшая школа – отличная подготовка не только ко взрослой, но и к загробной жизни. Те же мальчики-мажоры, которым все можно. Аутсайдеры за дальними столиками. Напыщенные взрослые, толкающие речи об экологичном общении и демонстративно не замечающие ни буллинга, ни разделения на касты среди учеников. И даже школьный бал есть, пусть и назван Маскарадом Мертвых.

Идти или не идти?

Вечеринка у Вельзевула – это интересно, но вдруг мое приглашение – еще одна шутка от Дэваля? И он будет с удовольствием ржать над тем, как меня выставят на улицу?

В приглашении четко написано: запрещается рассказывать о нем кому-либо. Правило бьется с рассказом Шарлотты, но вдруг все не так просто?

И не пойти обидно. Невыносимо любопытно увидеть, как развлекается местная элита! Одного ее представителя я уже видела, его развлечения мне не понравились. Может, другие удивят более приятно.

– Слушай, – спросила я, когда мы шли на занятия. – А если мне нужна одежда? Где добыть? Раз денег нет, то и магазинов нет?

– А тебе разве не выдали?

– Мне что, все время ходить в форме? Я же не в тюрьме! А если я хочу погулять с подругой? Выйти на пробежку перед сном? Сделать уборку? Или… не знаю, сходить на свидание, на вечеринку?

– Попроси у наставника разрешения взять что-нибудь в салоне.

– То есть магазины все же есть?

– Нет, скорее, нечто вроде библиотеки, только с одеждой и другими принадлежностями. Если тебе что-то нужно, то можешь взять. Если разрешат, конечно.

– Класс, – вздохнула я. – Прямо коммунизм.

– Твой сарказм совершенно неуместен. Такая система решает множество проблем. Все эти деньги, цены, богатые и бедные – такая ерунда! Нам нужно учиться быть лучше. Чтобы как можно скорее попасть в Элизиум. Знаешь, что говорит мой наставник?

– Наверняка что-то очень нравоучительное.

– Сюда попадают разные души. Всем им дан второй шанс. Те, кто не способен измениться, отправляются в Аид, с ними все просто. Те, кто может стать лучше, отправляются в немагические миры. А вот те, кто цепляется за этот мир – заводят семьи, друзей, дома, наполняют их вещами, – они навсегда остаются здесь. И теряют способность перерождаться, а значит, и шанс что-то для себя изменить. Не будь такой, Аида. Не позволь этому месту стать твоим домом.

– Не пей, не кури, сексом не занимайся, сдохнешь злой, зато здоровой, – пробурчала я, но Шарлотта не услышала. Или сделала вид.

А ведь до сих пор никто так и не сказал мне, что собой представляет Элизиум. По обрывочным представлениям, это такое место с травкой и облачками, где бродят ошалевшие от счастья души. Надо будет выяснить поподробнее, а то, может, и стремиться туда не стоит?

Повезло, что я познакомилась с Шарлоттой. Харриет куда-то пропал, а без нее я никогда бы не нашла аудиторию для занятий по теории Предела.

– Это что такое? – спросила я.

– Изучаем работу стража. Вне зависимости от специализации мы должны знать, как работают стражи, проводники, судьи и так далее. Теория Предела, теория Стикса, теория Фемиды. Три основных предмета. Плюс управление энергией. История и право – общие для всех новичков. Ну и физическая подготовка. Прыжки из мира в мир очень вредны, телу нужно привыкнуть. Вот и все. Еще есть дополнительные занятия, но они будут доступны только если докажешь, что справляешься с программой.

– И откуда ты все знаешь?

– Наставник в первый день все подробно объяснил.

– Повезло.

– Да. Он замечательный. Очень помог мне принять все произошедшее и начать с оптимизмом смотреть в будущее. Надо будет вас познакомить. Может, и тебе поможет.

Я хотела было ответить, что смотреть в будущее с оптимизмом проще, когда тебе не угрожают ежечасно Аидом, но благоразумно промолчала. Шарлотта не виновата в моем дурном настроении. В нем вообще не виноват никто, кроме меня самой.

Я просто не могу смириться с тем, что мертва. Что не будет колледжа, путешествий, ледовых шоу. Что в самом лучшем раскладе я забуду обо всем, что любила, и проживу новую жизнь. Что человек, оборвавший мое существование, разгуливает по коридорам колледжа и делает вид, будто все в порядке. Что, несмотря на огромный мир, я никогда не найду в нем отца.

– Доброго утра, стражи и слушатели, – раздалось из коридора.

Шарлотта возбужденно пискнула, и в следующее мгновение я поняла почему: в аудиторию вошел не кто иной как Самаэль Сонг собственной персоной. Окинул взглядом парты, удовлетворенно хмыкнул и сел за стол.

– В этом году курс теории Предела буду вести у вас я. Радостного в этой новости ничего нет, поздравлять не надо. Рекомендую приготовиться. И уяснить раз и навсегда: раздолбайства я не потерплю, объяснять дважды никому ничего не буду. Лекции не пропускать, задания выполнять, к экзаменам готовиться. Понятно?

Раздался очень нестройный и очень неуверенный хор голосов. Не то чтобы мы ждали от магистра Сонга песен, плясок и объятий, но можно было начать лекцию как-то помягче.

– Теперь все дружно встали и разделились. Те, кого записали в стражи, садятся по правую сторону. Кто слушает курс в рамках общего образования – по левую.

Некоторое время царила суматоха. Кто-то перепутал право с лево, кто-то забыл, к какой специализации приписан. Мы с Шарлоттой оказались по разные стороны аудитории, и я загрустила. Рядом с ней я чувствовала себя увереннее: если что, всегда можно было спросить. А теперь надежда только на себя. И, судя по взгляду, Самаэлю это понравилось. Кажется, он для этого нас и рассадил.

– Первое и самое важное: стражи всегда работают в паре. Никогда. Ни в каких обстоятельствах. Ни за что. Вы не должны оставаться одни.

Мы притихли.

– Это основной закон стражей. Незыблемое правило, нарушать которое нельзя!

Надо ли говорить, что я это сделала буквально через несколько недель?

Впрочем, это стало не самой большой моей глупостью в жизни после смерти.

Итак, работа стража делится условно на несколько частей. Первая – работа в министерстве. Самая безопасная, зато легко можно получить на орехи. Стражи в министерстве следят за просветами в Пределе и своевременно о них сообщают. Как именно они это делают, Самаэль не объяснил, сказав, что это тема будущих лекций.

Затем сообщение об опасности прорыва темных душ получают стражи на местах. Их задача – держать опасные точки под контролем и, если что, запихивать души обратно. Мы, конечно, живо представили что-то вроде нашествия зомби, когда твари лезут через все щели, снося все на своем пути, но Самаэль поспешил разочаровать:

– Для душ, запертых во тьме, не так-то просто выйти к прорехам. Как правило, они дезориентированы и почти полностью безумны. Редкие случайно забредшие души не в счет, справиться с ними легко и просто. Ну а в случае массового прорыва вам на помощь тут же придут сотни стражей. Но это не значит, что можно сидеть и ковырять в носу. Страж, работающий в кабинете, рискует шансом на новую жизнь. Страж, находящийся у Предела, может обречь себя на вечные муки. Кхм… Да, Аида.

Я единственная, кто решился засыпать магистра Сонга вопросами.

– То есть души там, внизу, заперты навечно?

– Я так и сказал.

– И они не погибают?

– В исключительных случаях. Но далеко не каждый страж обладает силой убивать. И это не приветствуется.

– А это какое-то магическое место?

– Не понял вопроса. – Самаэль нахмурился. – Что ты имеешь в виду?

– Ну… вы его когда создавали, посчитали объем, площадь и все такое? Просто людей на Земле – больше восьми миллиардов. И злодеи как-то не переводятся. Не получится ли так, что однажды темных душ станет столько, что они задавят вас… то есть нас, числом? Вы ведете учет?

– Да, мы ведем учет, – мрачно отрезал Самаэль.

И как-то я ему не поверила.

Потом нам рассказывали о всяких правилах типа «не дайте им вас коснуться» и «не оставайтесь одни».

– Не прикасайтесь к Пределу, ради всех миров! И двигайтесь четко по маршрутам.

Проще сказать, что можно делать, будучи стражем. А можно лишь подчиняться приказам и не задавать вопросов. Хотя про вопросы это я додумала, их задавать никто не запрещал.

– Тебе не страшно? – спросила Шарлотта на перерыве. – Ведь одно касание – и ты окажешься в Аиде.

– Не знаю. – Я пожала плечами. – Мне кажется, все вокруг так часто упоминают Аид, что я уже перестала воспринимать его как что-то ужасное. К тому же мой наставник – Самаэль. Уж он-то не позволит ни одной темной душе ко мне приблизиться.

Шарлотта посмотрела с интересом и загадочно заулыбалась, но я поспешила ее разочаровать:

– Не может же глава министерства ударить в грязь лицом и профукать стажерку. Его собственные подчиненные на смех поднимут.

– Думаешь?

Мы подскочили, а Шарлотта еще и взвизгнула от неожиданности. Самаэль подкрался бесшумно.

– А может, у нас, как у машинистов поезда, за потерянного стажера компенсация и пара дней отпуска? Это все-таки стресс.

– Тогда приятно отдохнуть.

– Увы, – Самаэль притворно вздохнул, – не получится. Если тебя туда засосет, куда больший стресс будет у темных душ. Полезут на свет, как комары. И попросят политического убежища.

– Ой, как смешно! – скривилась я. – Чувство юмора у вас семейное.

– Не то слово, – усмехнулся Самаэль, а затем повернулся к Шарлотте: – А вы…

– Гринсбери. Шарлотта Гринсбери, проводник. Точнее, помощница. Работаю на Стиксе.

– Не слышал, но уверен, что справляетесь замечательно.

Шарлотта покраснела от смущения, а я почему-то испытала досаду. Мог бы и меня похвалить. Хотя я не справляюсь никак, я вообще сбежала с тренировки.

Может, мне и правда стоит поискать того, кто поможет смириться с тем, что отныне этот мир – мой дом. А когда время в нем подойдет к концу, Аида Даркблум исчезнет. И на ее место придет совершенно другая девушка (черт, я даже не знаю, девушка ли!). Да, с отголосками опыта Аиды, но другая. Не я. Я умру, хотя все вокруг будут считать это продолжением жизни.

Всю следующую пару мы изучали технику безопасности на наглядных примерах. Я бы назвала эту лекцию данью уважения человеческой тупости. Стражи погибали, на спор касаясь Предела, засыпая на посту, устраивая вечеринки и пьянки там, где устраивать их было не положено.

– Самоуверенность всегда приводит вас в Аид, – сказал Самаэль. – Как только вы смотрите на темную душу и чувствуете власть над ней, как только ощущаете превосходство. Как только превращаетесь в бога, владеющего чужой судьбой, вы уже в аду. Это ваш первый шаг. Свернуть и спастись не удалось никому.

На этой оптимистичной ноте нас отпустили дальше, на урок истории и физподготовку. А потом, когда Шарлотта снова унеслась к наставнику, меня поймал Харриет. Он вызвался проводить меня до рабочего места и даже галантно забрал сумку, чем немного растопил лед между нами – я все еще не доверяла навязанному другу.

– Ну что, как первые дни в колледже и в министерстве?

Как? Понаблюдала за дракой двух наследников Повелителя мертвых, каталась на коньках по замерзшей реке, получила странное приглашение на маскарад, о котором нельзя рассказывать, отсидела пары и жутко хочу есть. А еще вынашиваю план проникновения в архив, чтобы узнать о судьбе папы и, возможно, отыскать его.

– Нормально.

– Не слышу в голосе энтузиазма. Веселей, Аида! Это начало твоей новой жизни!

Вот только я не просила лишать меня старой. Но Селин Сонг почему-то решила, что вправе это сделать. И теперь вокруг меня развешена паутина лжи. Или лапша, что больше соответствует происходящему.

– Первые дни всегда непросто, – по-своему истолковал мое молчание Харриет. – Вот что, давай сегодня после работы развеемся. Сходим в бар, посидим, выпьем.

– Давай, заодно повеселишься с того, как мне по носу хлопнет дверью. Я вчера видела, как какого-то бедолагу не пустили поесть.

– Именно поэтому я предлагаю пойти со мной. Со мной тебя пустят. Соглашайся! Будет весело. Неподалеку есть бар, в нем все наши зависают после работы. Тебе надо вливаться в коллектив.

– Хорошо. Пойдем.

– Кстати, что у тебя такое тяжелое в сумке? Камень на случай встречи с Грейвом?

Еще один шутник.

– Коньки.

Себе я сказала, что надеюсь на замерзший Стикс снова, но на самом деле просто не хотела оставлять сокровище без присмотра. Вряд ли Харон согласится добыть мне еще одни. У него столько желаний не найдется.

– Ты напрасно цепляешься за прошлое, – покачал головой Харриет.

– Больше цепляться не за что.

Горгульи на входе привычно расступились. Показалось, одна из каменных статуй будто оскалилась в улыбке. Но когда я присмотрелась, каменное лицо было совершенно неподвижным.

Стражи в загробном опенспейсе снова не обратили на меня никакого внимания. То ли у них здесь новички не задерживались и коллектив не считал нужным знакомиться, то ли девчонок не жаловали, то ли Самаэль специально отбирал резюме душ-интровертов.

Пожав плечами, я села за свой стол и стала изучать карту.

Увы, но лист со схемой улиц и корпусов не дал ровным счетом никакого представления о том, как попасть в архив. Есть ли там охрана? Получится ли соврать что-нибудь убедительное? И где искать нужную информацию, если вдруг окажусь внутри. Какая там система? Каталог? Как хранятся данные? Этот мир не слишком-то похож на технологический, я до сих пор не видела ни транспорта, ни средств связи.

Кстати, о мире.

– Даркблум, зайди, – раздалось из кабинета Самаэля.

Несколько стражей с интересом на меня посмотрели.

– Переоденься в форму, – скомандовал наставник. – И захвати в буфете внизу немного воды.

– Зачем? Снова будешь швырять меня об пол?

– Ты можешь просто выполнять приказы?

– Если скажу «да», расскажешь, что будем делать?

– С каких пор мы перешли на «ты»?

– С тех самых, когда твой брат пытался меня убить, а ты назвал сестренкой, поваляв по полу. Что? Я умерла во цвете лет, более близких отношений с мужчинами у меня еще не было.

Показалось, Самаэль готов был что-нибудь в меня кинуть. Вообще, порой я думала, что бешу его едва ли не больше, чем Дэваля. Просто Самаэль взрослее и сдержаннее. И что же я так всех раздражаю? Это моя суперспособность, что ли?

– Мы пойдем к одной из прорех Предела. Чтобы ты своими глазами взглянула, с чем предстоит работать.

Я едва не подскочила от восторга. Пожалуй, стоило испугаться или занервничать, но я, к собственному удивлению, испытала приятное будоражащее предвкушение. Предел! Я снова увижу Предел!

Сама не знаю, почему мерцающая завеса так врезалась в память. И почему вдруг к ней нестерпимо потянуло. Но пока я ждала воду в буфете, едва ли не подпрыгивала от нетерпения.

Самаэль ждал у лестницы, но, к моему удивлению, повел не к выходу, а куда-то вниз, по многочисленным узким коридорам и старым лестницам.

– Аид – это только подземелья? – спросила я.

– Нет, в некоторых местах он захватывает и поверхность, но Предел защищает остальной мир.

– А откуда вы вообще знаете, как там все выглядит? Что души дезориентированы, что там темно и запутанно? Если никто оттуда не возвращается.

– Это закрытая информация, – ответил Самаэль.

– В смысле?

– В смысле, у нас тоже есть секретные документы, разведка и все такое. Эти вопросы целиком и полностью во власти Повелителя.

– Ага. Ладно, а что за пределами города? Ведь это место – не весь мир, так? Иначе он довольно грустный и крошечный.

– Юг – это Элизиум. Он закрыт Светлым Пределом. Завеса, защищающая райский уголок от тех, кто его недостоин. Север – безжизненные холодные земли, ничего интересного там нет. Мортрум находится в оптимальной зоне. Между нами, югом и севером – тысячи или даже десятки тысяч мелких городков. В основном в них селятся иные, однако иногда туда получают назначение и души. Твоя подруга работает на Стиксе, ей повезло, что нашелся наставник в черте города. В остальном ничего интересного там нет.

Выходит, общество разделено на две условные расы. Души – те, кто умеет переезжать (пусть и на время) в другие миры. Иные – те, кто этой способности лишен. Власть сейчас у иных, поэтому души пашут в надежде заработать место в раю, а иные… Иные рулят процессом.

– Почему образовываются прорехи?

– Мы не знаем. Истончается магия, может, это естественный процесс. Пока никто так и не понял.

Может, не стоит запечатывать всех магов? И тогда найдется какой-нибудь толковый, кто сможет разобраться? Жаль, никто не спрашивает моего мнения.

– Итак, Вельзевул спустился в ад лично сторожить Предел. Иные, приближенные к нему, решают судьбы душ. Души хранят Землю. Все?

– Да. Примерно так.

– А мне можно посмотреть остальной мир?

– Зачем?

– Не знаю. Интересно. На Земле люди в выходные выезжают на природу, к озерам, на море. В деревню или в кемпинг. Выбираются на пикник, чтобы отдохнуть от городской суеты. Посещают достопримечательности.

– Вот только наши достопримечательности, – хмыкнул Самаэль, открывая очередную дверь, ведущую в темный коридор, – в основном архитектурные. Наша природа скудна и однообразна. Невысокие деревья, мало кустарников, травы, совсем нет цветов. Единственная река, питающая земли, – Стикс. У нас нет морей и прекрасных озер, высоких гор, водопадов. Только города. Мортрум, город-замок. Виртрум – парящий город. Анимартрум – город на Стиксе. Ну и, пожалуй, Малум – мертвый город, единственный древний, сохранившийся до наших дней. Остальные даже не имеют названий. Ты сможешь посетить эти места, но прежде нужно себя зарекомендовать.

– Да, а не то городские ворота дадут мне по лбу, я поняла, – вздохнула я.

Вот что интересно: во все помещения и коридоры Самаэль входил первым. Можно было списать все на недостаток воспитания, ведь его отец спустился в ад и забил на сыновей, предпочтя охранять магическую шторку. Но в министерстве наставник придерживался ровно противоположных принципов. Значит, не так уж и редко души выбираются на свободу.

Слабый свет я увидела еще за несколько поворотов до зала с прорехой в Пределе. Вопреки всем законам физики, свет струился по коридору, огибая углы. Блестящие частички зависли в воздухе, словно приглашая окунуть в них руку и взболтать, как шиммер в ванне, но я, помня о предостережении не касаться Предела, не рискнула.

– Знакомься, один из просветов или прорех – как удобнее, – сказал Самаэль.

В глубине огромного подземного зала слабо мерцала завеса. Совсем не такая яркая, как виденная мной после спуска в вагончике. Но даже при виде этой я ощутила, как внутри все перевернулось. На миг почудились темные, сотканные из тьмы руки, тянущиеся из прорехи к нам. Но, конечно, то были всего лишь игры воображения.

– Под Мортрумом целая сеть подземных тоннелей. Большинство из них вполне безопасно. В норме Предел невидим человеческому глазу. Там, где магия не истончена, ни души, ни иные не видят ничего, кроме глухой стены. Но если сила чуть ослабевает, появляются вот такие окна. Они становятся заметны не сразу. Сначала это легкий свет, рассеивающий непроглядную тьму. Затем он становится осязаемее, превращается вот в такую завесу. Она уже опасна, и за ней требуется контроль.

– И почему здесь никого нет? – спросила я.

– Она только появилась. Ее недостаточно, чтобы какая-то душа прорвалась. Я должен оценить масштаб проблемы и назначить стражей.

По коже прошелся мороз. Я не могла отвести взгляд от Предела, завороженная непостижимой силой.

– Но вы умеете их запечатывать?

– Некоторые из нас.

– Дэваль?

– Да, – в голосе Самаэля промелькнул холодок. – Мой брат – один из немногих, способных на это.

– И почему мы просто не можем вызвать сюда его? Пусть поработает, а то явно некуда девать энергию.

– Это очень небольшая прореха. Пока что достаточно стражей возле нее. Внимания Дэваля требуют куда более опасные места.

– Начинаю понимать, откуда у него такая самовлюбленность. Даже не скажешь, что мир вращается не вокруг него. Сочувствую, крепись.

– Я польщен, – усмехнулся Самаэль. – Скоро ты присоединишься к какой-нибудь паре стражей. Тебе нужно научиться стоять в дозоре. Еще не решил, к кому именно, но в ближайшее время решу. Пока не стоит ставить тебя полноценным напарником. Во избежание. Да, кстати, за оставление напарника-стража или срыв дозора следует мгновенная отправка в Аид.

– И почему я не удивлена?

– Все, идем. Больше здесь не на что смотреть. Покажу тебе штаб стражей и отчетность. Будь осторожна, во многих коридорах нет освещения. Так проще искать новые прорехи.

Самаэль привычно направился вперед, не сомневаясь, что я поспешу следом. Но прежде чем нырнуть за наставником в очередной тоннель, я обернулась, чтобы еще раз взглянуть на Предел.

На долю секунды его сияние словно стало ярче.

– Аида… – пронесся по залу тихий женский шепот.

А затем все смолкло.