Невинная для Альфы

Глава 47. Кровь и серебро

Произошедшее дальше я боюсь вспоминать, хотя эта картина будет возникать в моем сознании еще долгие годы, неизменно рождая в душе что-то жуткое и по-настоящему леденящее.

Данте снова отпихивает меня в сторону а сам прыгает на первую жертву, вгрызаясь в его шею и вырывая из нее кусок. Я достаточно чувствительно ударяюсь затылком о стену, отчего сознание словно притупляется, заставляя видеть все будто как замедленную и немного посеревшую от времени съемку.

Передо мной мелькают темные пятна членов ордена и огненные вспышки оружия, издающего оглушающие выстрелы, направленные на вампира. А еще я вижу, как блестит металл проносящихся лезвий и кровавые руки Данте, переходящего от одной жертве к другой.

Трупы вокруг него растут, однако, противников слишком много, и бессмертный постепенно слабеет, покрываясь все новыми и новыми ранами.

— Беги, мышка! — слышу я вдруг его отчаянный вопль, и понимаю, что ему не победить.

Поднимаюсь на дрожащих ногах. Спорить сейчас я не намерена. Так что собираю последние силы, подчиняясь этому приказу, но рядом появляется чей-то силуэт, преграждая дорогу. Пытаюсь рвануть в сторону, но мужчина подскакивает и ничего не говоря, совсем нелюбезно хватает меня за волосы, начиная тянуть вон из коридора.

— Отпустите! Отпустите! — визжу я, отчаянно шлепая его по кулаку, накрепко сцепленному на моих локонах.

Краем глаза я виду, как Данте делает рывок, пытаясь подобраться ко мне, но рядом тут же возникают несколько противников, мешая вампиру приблизиться.

— Данте! — кричу я, протягивая к нему руку.

И вдруг вижу, как рядом с бессмертным проносится клинок, впиваясь в его тело практически до рукояти…

— Данте! Данте!!! — кажется, что вырывающийся из моего горла вопль разрывает его изнутри. — Данте!

Но последнее, что я вижу, пока мы не поворачиваем за угол, это печальный взгляд вампира, брошенный на меня прежде, чем он начинает падать на пол…

— Нееееееет! — реву я, спотыкаясь о свои же ноги, утаскиваемая неизвестным в темное нутро заброшенного завода.

— А ну заткнись! — рявкает тот, достаточно чувствительно дергая за волосы. — А то язычок-то подрежу!

Замокаю больше от боли, чем от самого факта приказа. И тот удовлетворенно хмылится, еще больше ускоряя темп. Вскоре, мы оказываемся в небольшом помещении с окном посередине из которого льется серый унылый свет. Мужчина практически вталкивает меня внутрь и наконец-то отпускает. Это похоже на небольшую столовую или что-то такое, потому что тут стоит стол и несколько стульев по периметру.

— Неужели дочурка Виктора! — говорит мужчина, нагло и бесцеремонно оглядывая меня. Даже не оглядывая, а практически поедая взглядом. — Аппетитная.

Я опасливо отступаю чуть назад.

— Не волнуйся, — говорит тот, но таким тоном, что я прекрасно понимаю, что волноваться есть причина. — Я тебя не убью, ты нужна Инессе живой. Но она ничего не говорила о том, что с тобой нельзя поиграться…

Я кидаюсь в сторону, но мужчина быстро оказывается рядом и, резко хватая меня за шею, тащит ко столу. Я пытаюсь отбиваться, но он гораздо сильнее, и ему не так уж трудно справиться со мной, нагибая свою жертву над горизонтальной поверхностью и заломив руки за спиной.

— Не рыпайся, — хрипит он, больно вдавливая мое тело в столешницу.

Слышу звук расстегиваемой одежды и его тяжелое дыхание.

— Всегда хотел узнать какие фейри в постели, — говорит он, предвкушающе облизываясь.

И я чувствую, как его рука начинает задирать мое платье, ведя по ноге и выше, к ягодицам.

— Нет, пожалуйста, пожалуйста, не надо! — молю я, а по щекам катятся крупные слезы.

Но в ответ лишь получаю обжигающий шлепок, вызывающий в мучителе гулкий смешок.

— Пожалуйста отпустите! Пожалуйста! — разносится мой отчаянный вопль, но мужчина только разгорается от моих жалобных просьб.

Зажмуриваюсь, ожидая неизбежное, но вдруг слышу оглушающий бас, раздающийся в маленьком помещении раскатистым эхом.

— Сейчас же убери от нее свои руки!

Еще не успеваю ничего осознать, но в груди мгновенно разливается то самое знакомое тепло. Гляжу в сторону и вижу родное лицо, искаженное порезами и гримасой гнева, на котором бешенным огнем горят ярко-желтые огни глаз.

Мужчина отпускает меня, но не отодвигается, напряженно готовясь к схватке, а рука тянется с прикрепленному на бедре пистолету.

— Ну давай, волк, — шипит он, щелкая предохранителем. — Хочешь отведать моего серебра?

Я испуганно замираю. В книге, что я читала в доме Марка, было написано, что этот металл воздействует на оборотней гораздо сильнее, чем на вампиров и способно не просто причинить существенный вред, а даже убить.

Марк тяжело дышит, закрывая своей мощной фигурой практически весь проем. Он явно устал, пока добирался ко мне через весь город и кишащий членами ордена завод. Его одежда изорвана и перепачкана кровью, своей или чужой — не разобрать. Хотя на оголенных участках кожи видно несколько достаточно глубоких порезов.

Лицо оборотня собрано, скулы сведены, а пальцы сжались в кулаки. Он пристально смотрит на моего мучителя, и в его взгляде я вижу все, что он хочет с ним сотворить…

— Тц-тц-тц, — цыкает мужчина, словно предвидя действия волка, и переводит пистолет на меня. — Ты ведь не хочешь, чтобы малышка фейри нечаянно пострадала?

Марк шумно выдыхает, но остается на месте.

— Надевай! — выплевывает собеседник, и в сторону ликана летят наручники, звонко шлепаясь о пол. — Надевай я сказал!

— Не надо, — пищу я, от волнения нажевывая губы.

Марк глубоко дышит и переводит взор с мужчины на меня. Не могу оторвать своих глаз от его, потому что мне отчего-то кажется, что этот взгляд — прощальный.

— НА-ДЕ-ВАЙ! — чеканит его соперник и предупредительно слегка надавливает на курок.

В затем раздается выстрел….