Неправильный инквизитор, ведьма и сын старосты

Глава 3, в которой ведьма на речке белье полощет

Прачка из меня так себе, надо признать. Могу, конечно, на ночь с золой замочить, могу прокипятить с утра, могу даже поболтать все это палкой. Если вся грязь отстиралась, то и молодец, но вот если пятна остались – это уже не ко мне.

Пятна я всегда Гусу подсовывала, он поворчит, но поможет, и магией своей, да и просто руками тоже. Теперь все сама.

Я тащила целую корзину мокрого белья на речку, ругая себя, что не предложила Коену меня за забором встретить и белье донести. Но теперь уж поздно.

Он ждал меня. Сидел на пригорке у воды.

- Полудница! – вскочил на ноги, когда меня увидел. Заулыбался радостно.

- Меня Эль зовут, - сказала я. – Хельга.

- А меня Коен…

- Знаю, - я усмехнулась, подошла ближе, корзину на травку поставила.

- Откуда? – спросил он.

- У людей спросила, - пожала плечами. – Люди все расскажут. Коен, сын старосты Тодора… А говорят еще, у тебя невеста есть, красавица. Что ж ты за мной бегаешь тогда?

Коен насупился сердито, всю его веселость ветром сдуло.

- Родители сговорились, вот и невеста. Мне-то она не больно нужна.

- А что же не отказался тогда?

Он фыркнул горько, и так глазки отвел, словно врать собрался.

- Да она же Стефана Горелого дочка! Попробуй, откажись тут! Меня отец из дома выгонит.

Только это не все?

- И ты боишься отцовского гнева?

Он сердито засопел.

- Не боюсь. Было б из-за чего гнев навлекать? Если какая другая девушка была б на сердце, то и отказался бы, может. А так… Марийка тихая, скромная, и собой хороша. За нее Стефан такое приданое даст, что и век горя знать не будешь. Она старшая дочь, еще две есть, а сыновей у Стефана нет, так что все наследство ее будет…

На этом месте его нехорошо передернуло. Да так серьезно он это говорил, чьи-то слова повторяя, что я невольно рассмеялась.

- Знатная невеста! – согласилась я. - А как отец помрет, так еще знатнее станет! Так чего тогда не держишься за нее?

Коен смутился, уши даже снова краснеть начали.

- Это мое дело! – буркнул он.

А вот тут скользнуло что-то… Вот уж, удивительное дело. Я правду хорошо вижу, и тут… Он ведь эту прекрасную Марийку и сам бросить хотел, только повода подходящего не было. А без повода не решался. Или, вернее, повод у него был, но не такой, о каких всем говорят. И тут я? Сейчас он за ведьмой приударит, Марийка с отцом – сами от него откажутся, ненадежный парень. А потом он всегда может поплакаться, что ведьма приворожила, не виноват он. Удобно. Сам-то сын деревенского старосты, всем хорош, без невесты не останется.

Что ж, пусть так. У него своя игра, у меня своя. И даже интересно это.

- Твое, так твое, - согласилась я. – Вода-то холодная?

Он дернул плечом.

- Холодная, тут ключи рядом.

И это все, что он хочет сказать? Помочь не предложит? Деревенские всегда так, раз не мужская работа, то и мысли не возникнет. Ничего, я его научу.

Подняла подол, подвязала повыше – чтобы не замочить, да и ножки свои показать, чего уж, раз есть, что показывать. Рукава завернула. Достала из корзины самую большую и тяжелую простыню. Понесла полоскать.

А Коен, зараза, снова на травку уселся.

Я в воду зашла по колено, к Коену спиной, плюхнула простыню в воду.

Вода-то и правда – аж пальцы сводит!

- А за что тебя инквизиция ищет? – спросил Коен.

Сомневается? Думает, стоит ли связываться ему?

- Зачем тебе? – быстро глянула через плечо, и потом пониже нагнулась, качнув бедром. Пусть посмотрит, может, вопросы и сами отпадут. – Ведьма, вот и ищут.

- Просто хочу знать про тебя. У нас ведь каждая вторая баба заговорами балуется, но никого не трогают. Всех на костер не отправишь. Чтоб искали, это ж что-то сделать такое надо было?

Надо.

Но правду я не люблю вспоминать.

- Молодчику одному мозги все повыжгла, - и усмехнулась, подмигнула Коену. Пусть знает! – Теперь он только слюни пускать и может, совсем дурачком стал. Когда видела последний раз, даже есть сам не мог, из ложечки кормили.

- За что? – спросил Коен. Не испугавшись, но так, внимательно.

- Силой меня хотел взять. Я тогда совсем девчонка была. А он думал, раз сирота, то заступиться за меня некому, все можно. Я и шарахнула с перепугу.

Видела, как Коена передернуло. Еще бы, он, небось, и сам ко мне под юбку думал залезть. Но о таких последствиях не думал.

- С тобой опасно иметь дело, - сказал он.

- А руки распускать не надо, и не опасно будет.

И бедром качнула снова.

С простыней хватит уже, а то ноги совсем замерзнут. Достала, взялась отжимать, а она здоровенная, тяжелая, я специально такую выбирала, для наглядности. Даже не грязная была, в сундуке нашла.

- Отжать не поможешь? – предложила ему. – А то у меня сил не хватает, такое выкрутить, руки болят.

- Я? – он даже моргнул озадаченно. А то ж не приходилось никогда.

- Поможешь?

- Конечно, - согласился, но как-то неуверенно.

Сапоги все равно снял. Штаны подвернул, и рукава подвернул тоже. Так-то нормальный парень, крепкий, работы не боится, вон тогда в поле сколько травы покосил…

- Давай, - и пошел ко мне.

А я поворачиваться не стала, как стояла, так и стою с простыней. Только через плечо на него хитро поглядываю.

Он понятливый.

Подошел, встал за спиной, чуть-чуть с бочка…

- А меня тоже шарахнешь? – спросил осторожно, и пальцами моего бедра коснулся, того, которым я его заманивала.

Я засмеялась.

- А ты рискни, проверь, если не боишься.

- Хм… - он бедро погладил и чуть ниже рукой скользнул. – Если вдруг надумаешь шарахнуть, то хоть предупреди сначала. Я ведь силой не стану.

- Ты и не сможешь, – подмигнула ему. – Но предупрежу.

- Хорошо…

И пальцами под подвернутый подол по ноге. Пальцы у него крепкие, немного шершавые. И дышит часто, мне в ухо, горячо. И вот честно сказать – нравится мне, как он меня обнимает, и как ножку гладит тоже нравится.

И чуть назад откинулась, к его груди спиной прижимаясь. И так тепло, хорошо, даже в холодной воде… Пожалуй, все лишнее сейчас забыть готова.

Но только сейчас – не время. Слишком быстро. Разом получив свое – и он ко мне охладеет, да и я… Вот не уверена я, положа руку на сердце, что именно этого мне и надо. Отомстить Гусу хочется, но на самом ли деле хочется чужой любви? И пусть нравится он мне, приятно с ним, но не уверена все равно.

А вот Коен сомневаться не стал, и второй рукой мне под подол. И - ух! К себе прижал.

- Ах! – воскликнула я, да и выронила простыню. Как бы от неожиданности. Как бы слишком крепко вдруг обнял.

А простыня вводу, и понесло по реке.

- Ой! – я дернулась следом. – Унесет сейчас! Лови! Лови!

Ну, Коен молодец, сам за простыней кинулся, ловить, мне помогать. Ругался только страшно, но и ловить не забывал.

А ведь совсем не сложно сделать, чтобы человек в воде споткнулся. И плюхнулся с размаху, прям с головой.

Вскочил, выругался страшнее прежнего, отряхнулся. Но я-то что? Я не причем. У меня простыня уплывает. А я делаю вид, что пытаюсь поймать, глазками хлопаю. Мне сложно не поверить.

А простыня так далеко, что теперь только вплавь. Вот пусть и ловит. Надеюсь, плавать он умеет. Куда ему деваться? Он парень упрямый, просто так сдаваться не будет. Так что простыню догнал и поймал. Пока ловил, я еще сорочку в корзинке взяла, стою полощу, мотаю в воде туда-сюда. Он как вернулся, увидел, так сразу ко мне. Злой такой.

- Дай мне, я сам.

Сорочку отобрал, себе на плечо закинул, сам простыню отжимать взялся. Чтоб я больше не упускала, чтоб ему догонять не пришлось.

Ну что ж я, отказываться, что ль, буду?

Так он мне все белье и переполоскал.