Необычное путешествие

Янита Владович

Необычное путешествие

Аннотация.

Никогда не знаешь, что ждет тебя за поворотом.

Вот и героиня, Кэтрин Фортескью, не ведала, чем обернется обычная деловая поездка в загородный дом клиентки в Вэнминстере.

А ждало ее там необычное путешествие, едва не стоившее жизни. Но все имеет свои последствия. И если Кэтрин, счастливо вернувшаяся обратно, не уладит все дела к сроку, то будет жестоко наказана. И цена любопытства — ее собственная жизнь.

Янита Владович

Необычное путешествие

1.

— Ведьма! Сжечь ведьму!

И возможно, я бы тоже пошла на поводу у беснующейся толпы, если бы в этот самый момент не стояла на куче хвороста, привязанная к столбу. Именно я была той самой ведьмой, которую напуганное население славного городка Вэнминстер требовало сжечь здесь и сейчас. И палач не собирался откладывать наказание.

Смерть моя была близка, и перед глазами пронеслась вся недолгая жизнь, которая могла закончиться столь печально. Детство, школа, первый поцелуй, учеба в университете, любимая работа…

И пусть я родилась в двадцатом веке, но, похоже, умереть мне придется на несколько столетий раньше. И самое ужасное, я понятия не имела, когда именно.

Но обо всем по порядку.

Впервые я узнала о своих необычных способностях в тот день, когда подружка потащила меня на экскурсию в старинный особняк лорда Бличли, недавно превращенный в музей. Дом был прелестный, но мне помешали насладиться антиквариатом. Стоило увидеть серебряный подсвечник на камине, как меня неудержимо потянуло к нему. Одно прикосновение, и я узнала, как с помощью этого самого подсвечника один из хозяев этого дома прикончил свою жену. С тех пор старинные вещи разговаривали со мной. И поверьте, они готовы рассказать уйму занимательных историй, я же всегда была отличной слушательницей и не отказывалась от беседы с ними.

Мне стоило бежать от этого дара, я же, напротив, лишь сильнее привязала себя к нему: получила историческое образование и стала непревзойденным экспертом эпохе Возрождения.

Но вернемся к событиям, приведшим меня в Вэнминстер. И пусть я работала экспертом в музее, но в качестве развлечения любила брать частные заказы, особенно, если они окутаны тайной. И вот, получив приглашение от некой леди Фионы Брок с просьбой приехать, я упаковала чемоданы и помчалась к ней. Еще бы мне не поехать, ведь леди Фиона случайно нашла секретную комнату в загородном поместье своего давно почившего родственника.

И вот я Вэнминстере, нашла Брок-Хаус. Леди Фиона, которой, к моему удивлению, было не более тридцати лет, — мне казалось, что она будет постарше — встретила меня очень любезно. Заметив странные взгляды слуг, я решила, что им просто любопытно. Ах, мне нужно было бежать, бежать из этого дома поскорей. Вместо этого я забросила вещи в предоставленную мне спальню и в сопровождении леди Фионы устремилась в секретную комнату.

Там было темно, и мне удалось разглядеть немногое. Кровать под ветхим пологом, камин, большое зеркало на деревянной подставке и громадный сундук — и все это покрыто толстенным слоем пыли. Такое ощущение, что хозяйка не трогала ничего до моего прихода. Я же подобным терпением не обладала.

По моей просьбе леди Фиона вручила мне один из фонариков и ушла. Оставшись одна, я первым делом бросилась к сундуку. Откинула крышку и замерла, в восхищении глядя на свою находку. Это было платье. Да только что увидишь в свете фонарика? Ничего! Протянув дрожащую руку, я осторожно прикоснулась к ткани, а в следующую секунду услышала:

— Надень меня! Надень меня! Надень…

Шепот проник в самую душу, завладел разумом… Иначе как объяснить мой следующий поступок? Возможно, безумством!

Я схватила платье и бросилась к себе в комнату.

Лишь при солнечном свете мне удалось разглядеть находку. Это марлотт, прямое платье с короткими рукавами. В той стопке одежды, что я захватила, было еще и платье-роб: его обычно надевали под низ.

— Надень меня! — шептало платье.

И я не удержалась. Да и кто бы на моем месте удержался, глядя на эту красоту? И пусть ткань выцвела от времени, наряд все рано оставался прекрасным. Лично для меня.

И вот я надела сначала нижнее платье, давно утратившее белизну, потом зеленый марлотт, украшенный тесьмой и вышивкой, и повернулась к зеркалу. На какое-то мгновение мне показалось, что платье вновь стало новым, обрело утраченные краски, а в следующую секунду у меня закружилась голова, и веки сами собой закрылись.

Тошнота, непонятный шум в ушах — и это у меня, которая никогда не болела! «Нужно выпить воды», — подумала я, открыла глаза и чуть не умерла от шока. Меня окружила толпа. Вернее, не так. Рядом со мной стоял черноволосый мужчина, в богатом средневековом одеянии: камзол, украшенный вышивкой и галунами, короткие буфчатые штаны, чулки. Священник, стоявший напротив, судорожно вцепился в свою библию и, открыв рот, смотрел на меня. Его пальцы дрожали, когда он перекрестился, все еще не отрывая от меня испуганный взгляд.

Я обернулась. На деревянных лавках теснились люди в средневековой одежде.

У меня не было ни каких сомнений в том, что это за место. Нет, я, конечно, не поверила в это, но слишком много фактов, которые просто невозможно отрицать. Я в церкви. На свадьбе. И, похоже, невеста — это я. Мой наряд вполне мог сойти за свадебное платье.

А потом первый раз прозвучало это слово.

— Ведьма! — крикнула какая-то женщина. Ее поддержала другая. К ним присоединился мужчина. А потом уже и все присутствующие вопили, что я — ведьма.

Так я оказалась в тюрьме. А вечером двое воинов притащили меня на пустырь и привязали к столбу. Священник из церкви громогласно объявил, что я — ведьма, а значит, меня следует сжечь. Толпа его поддержала. Вот палач зажег факелом и направился ко мне. Один шаг. Другой.

По правде говоря, мне не было страшно. Я полагала, что все это сон. Вот сейчас проснусь от этого кошмара, а потом еще и посмеюсь над собственной фантазией.

Палач опустился факел к хворосту, и сухие ветки вмиг вспыхнули. Мне стало жарко. Дым заполонил все вокруг, и я закашлялась. Но все еще не спешила просыпаться. И тут я по-настоящему испугалась. А вдруг это не сон? Неужели я сейчас погибну? Моя жизнь оборвется?

— Я не ведьма! — в который раз выкрикнула я, но священник остался безучастен к моим словам.

Вдруг все стихло: ни дуновения ветерка, ни шума веселящейся толпы, даже огонь замер. Я с удивлением смотрела на пламя, пытаясь понять, что происходит. Вдруг ко мне шагнул мужчина, стоявший в первом ряду с самого начала казни. Он откинул капюшон плаща, и я узнала в нем несостоявшегося мужа. По крайней мере, они были на одно лицо.

Вот мужчина скинул рясу — под ней оказалась современная одежда — достал нож и взобрался на гору хвороста, ничуть не беспокоясь о замершем пламени. Едва мужчина освободил меня, как вновь тишина сменилась шумом, огонь ожил, только я не успела вновь испугаться, поскольку в следующую же секунду находилась в гостиной Брок-Хауса.

Казалось, все, что произошло в том средневековом городке, можно посчитать фантазией, но едкий запах дыма, пропитавший одежду, волосы, даже въевшийся в кожу, убеждал, что все это было на самом деле. Ну и мужчина, стоящий напротив тоже казался вполне реальным. Особенно, когда он нахмурился и, поигрывая ножичком, спросил:

— Итак, какого черта, вы делали в моем доме?

— Кто вы? — Мой голос, охрипший от дыма, был похож на карканье вороны. — И что со мной приключилось?

— Я Кевин Брок. И это мой дом.

Он не стал отвечать на второй вопрос, и я тоже решила оставить его. На потом.

— Меня пригласила ваша жена.

— Жена?

— Леди Фиона Брок.

— Как она выглядела?

— Среднего роста. Худенькая. Шатенка. Синие глаза.

— Моя жена высокая рыжеволосая ведьма, которую вы по своей глупости спасли от смерти! — воскликнул он. А потом пробормотал: — Однако в новом прошлом свадьбы не было. Неужели я свободен?!

— Что вы несете? Кого я спасла от смерти?

— А нечего шастать по чужим домам и надевать чужую одежду.

— Меня пригласили!

— Я еще разберусь, кто и кого пригласил. А пока что немедленно снимите платье, пока оно не перенесло вас обратно.

Я уже хотела поинтересоваться, не снять ли платье прямо здесь, но в большей степени меня интересовало другое.

— Неужели платье волшебное?

— Нет, оно заколдовано. Моя жена, перед тем как ее сожгли на костре, наложила заклятье, что та, которая наденет это платье, поменяется с ней местами. Я хотел бы сжечь это платье, но не знал, где оно хранится. Кто бы мог подумать, что Мелинда спрятала его у меня же дома! Но к делу, — встрепенулся он. — Немедленно снимайте платье!

— Прямо здесь? — не сдержалась я. Мой спаситель удивленно вскинул бровь. — Можно, хоть поднимусь к себе в комнату?

— Можно. — Я повернулась, чтобы уйти, но его следующие слова меня остановили. — Только я пойду с вами.

— Что?

— Пока платье на вас, я буду вашей тенью.

— Чтобы больше не видеть вас, я готова снять его сию же минуту!

— Как хотите. Но знайте, что и после я от вас не отстану.

— Что это значит?

— Вам с Мелиндой нельзя надолго оставаться в одном веке, и она обязательно придет, чтобы отправить вас обратно в 1587 год. И в этот момент я обязательно буду рядом.

— Зачем?

Он злорадно ухмыльнулся. Я перевела взгляд на нож в его руке и все поняла: он хочет убить Мелинду.

Мне бы испугаться, но я чувствовала лишь радость и облегчение от того, что мой спаситель не собирается бросать меня одну. Еще одного визита в прошлое я бы точно не пережила.

2.

Конец XVI века

Джеймс Кевин Артур Брок, виконт Честли, неспешно двигался между палатками: толпа расступалась перед ним, освобождая проход, а торговцы предлагали свой лучший товар.

Обязанности лендлорда вынуждали Джеймса уделять внимание каждому, а меж тем непонятное чувство гнало его вперед. Ожидание чего необычного преследовало Джеймса вот уже который день. Но сегодня — он был уверен! — что-то обязательно произойдет.

А пока этого не случилось, он здоровался с жителями Вэнминстера, рассматривал товар и перекидывался шутками с Лайоном, наследником графа Кроу. Друг детства неожиданно приехал в гости, а потом решил ненадолго задержаться в Брок-Хаусе.

— Держи вора!

Джеймс ничуть не удивился, услышав этот истошный крик. Ярмарка давала возможность поживиться не только торговцам, но и воришкам, промышлявшим в толпе.

— Стой, негодяй! — снова выкрикнул белобрысый детина, безуспешно пытаясь догнать хлипкого паренька. Тот уворачивался от рук людей подобно ласке.

В какой-то момент паренек обернулся и, не заметив подножку Джеймса, растянулся на земле. А когда попытался встать, наткнулся на острие шпаги и решил не спорить с судьбой.

— Спасибо, милорд! — запыхавшись, пробормотал преследователь. — Я Шорти. Вы очень помогли мне. Даже не знаю, как бы я вернулся к госпоже без ее кошелька, — бросив грозный взгляд на воришку, добавил: — который украл этот негодяй!

— Я ничего не крал, — попытался оправдаться лежащий на земле юноша.

— Мы сейчас это проверим. Выворачивай карманы. Ну же! — поторопил его Джеймс.

Воришка горестно вздохнул и достал из-за пазухи кошелек с вышитыми золотом инициалами «М.Л.».

Шорти потянулся за кошельком, но Джеймс опередил его.

— Я сам верну твоей госпоже ее собственность.

— Как пожелаете, милорд, — склонил голову слуга. — Прошу вас, следуйте за мной.

Спрятав шпагу в ножны, Джеймс попрощался с другом, чье присутствие могло испортить будущее знакомство, и продолжил свой путь, время от времени поглядывая на слугу, понуро идущего впереди. Видимо, ему очень хотелось выслужиться перед госпожой. А может, он поглядывал на ее золотые монеты?

А в следующую секунду Джеймс забыл обо всем, поскольку заметил дивное видение: рыжеволосая чаровница стояла у обочины, а ее руки нервно теребили батистовый платочек. Опомнившись, Джеймс поспешил к той, которая завладела всеми его помыслами.

— Милая моя леди, позвольте представиться. Джеймс Кевин Артур Брок, виконт Честли, — в элегантном поклоне произнес он.

— Мелинда Левейе, — представилась она, сделав едва заметный реверанс.

Впрочем, Джеймса не беспокоили правила поведения. Его тревожило другое.

— Вы кажетесь такой грустной. Я могу попытаться вернуть улыбку в вашу жизнь?

— Увы, это невозможно.

— И все же я попробую. Вот ваш кошелек.

— Благодарю вас, милорд.

Радость от находки вспыхнула и тут же потухла, ее затмила неуемная печаль, которая светилась в глазах Мелинды.

— Что же вас так заботит, моя дорогая леди?

— Когда я проезжала через ваш славный городок, у меня сломалась карета, а кузница закрыта.

— И с этой проблемой я вам помогу.

Джеймс огляделся. Заметив помощника мэра, окликнул его:

— Бичли!

— Да милорд!

— Проводи слугу леди Левейе, — Джеймс махнул на Шорти, — к кучеру, где бы тот ни находился.

— Будет сделано, милорд, — поклонился Бичли и скрылся в толпе.

— Пока будут ремонтировать вашу карету, позвольте сопроводить вас на наше небольшое торжество.

— С удовольствием, милорд, — подав ему руку, произнесла Мелинда.

Некоторое время спустя Шорти нашел их и сообщил, что кузнец сможет отремонтировать их карету лишь к завтрашнему вечеру.

— О, какая незадача! — вздохнула путешественница.

— Милая Мелинда, не переживайте по этому поводу. Наш кузнец обязательно все починит, а тем временем, я приглашаю вас переселиться в мой особняк. Вам там будет удобнее, чем в гостинице.

— Благодарю за приглашение, но я очень тороплюсь.

— Тогда я знаю, как вам помочь.

— Неужели?

— Да, воспользуйтесь моей каретой.

— Благодарю вас, вы просто мой спаситель! — и все же Джеймс не увидел радости на ее лице.

— Дорогая моя Мелинда, как же я могу изгнать печаль из ваших глаз?

— Что вам до моей печали?

— Мое сердце грустит вместе с вами, — пояснил он.

— Хорошо, я расскажу. Конечная цель моего путешествия… — Мелинда умолкла все еще не решаясь признаться во всем.

— Вы едете к подруге, — закончил за нее Джеймс.

— Ах нет! — вздохнула путешественница. — Простите, я солгала вам.

— Но почему?

— Мне страшно… — пробормотала Мелинда. Вздохнув, произнесла: — Я еду в монастырь кармелиток, чтобы стать послушницей.

— Вы этого хотите?

— У меня нет другого выхода.

— Что же случилось? — потребовал Джеймс.

— Мой отец, жестокий тиран, решил выдать меня замуж за лорда Эриа, который по возрасту годится мне в дедушки. Уж лучше я стану невестой Христа, чем женой этого старикашки.

— Да, я понимаю.

— Мне нужно торопиться. Боюсь, отец послал за мной погоню. И если я не успею принять постриг до того, как меня найдут, уже ничто не спасет меня от ненавистного брака.

Слезинка скатилась по ее фарфоровой щечке. Не понимая, что делает, Джеймс протянул руку и смахнул эту соленую каплю.

— Вы все еще готовы дать мне свою карету, лорд Честли?

— Да, — ответил он.

— Благодарю. Вы спасаете меня от ужасной участи.

Она не стала говорить, что в то же время он обрекает ее на безликое существование в монастыре, но Джеймс и так все понял

Приказав одному из жителей отправиться в поместье за каретой, он предложил:

— Давайте я отведу вас в гостиницу, чтобы вы могли подкрепиться перед дорогой.

— Да, благодарю, — тихо произнесла Мелинда.

Всю дорогу они молчали: Джеймс думал о незавидной судьбе девушки, а она, видимо, думала о том же. Когда они подошли к гостинице, Джеймс сказал:

— Позвольте мне составить вам компанию.

— Сочту за честь, — робко улыбнулась Мелинда.

Увидев лорда Честли, хозяин приказал жене подать самые лучшие яства. И вот на столе уже были запеченные на вертеле голуби, копченая оленина, сыр. Но посетители, погруженные в собственные переживания, не смогли отдать должное внимание еде.

Когда прибыла карета, Джеймс сообщил кучеру, что ему предстоит отвезти леди Левейе в монастырь кармелиток. Следовало попрощаться и со спокойной совестью удалиться, все-таки он сделал все, что было в его силах. И все же Джеймс не торопился уходить, наблюдая за тем, как Шорти и кучер водрузили сундук на крышу кареты, закрепили его.

Мелинда, сердечно поблагодарив своего нового знакомого, села в карету, где уже находилась ее служанка, но снова выглянула в окошко.

— Еще раз благодарю за помощь, — сказала она, и с придыханием добавила: — Джеймс!

Кучер щелкнул кнутом, и тут Джеймс не выдержал:

— Подождите! Не уезжайте!

— Да? — с надеждой произнесла Мелинда.

— Вам не обязательно уезжать.

— Или брак, или монастырь. Замуж я не хочу.

— Даже за меня? — выпалил Джеймс.

— Вы делаете мне предложение? — удивилась Мелинда.

— Да. — Решив, что все должно быть по правилам, Джеймс спросил: — Вы окажете мне честь, моя дорогая Мелинда, и станете моей женой?

— Да, — ответила она и потупила глазки.

Будущий новобрачный открыл дверцу и, протянув руку, предложил:

— Пойдемте, священник обвенчает нас прямо сейчас.

— Даже без согласия моего отца? — спросила Мелинда, не спеша выходить из кареты.

Джеймс на мгновение задумался, а потом озвучил решение:

— Мы поедем в Шотландию. Да, обвенчаемся в Шотландии, если вы еще не передумали, конечно.

— Пусть будет так, — улыбнулась Мелинда. — Только нам нужно торопиться.

— Сейчас и отправимся.

Джеймс забрался в карету и приказал:

— Трогай!

Карета качнулась и покатилась вперед.

— Мелинда, я понимаю, что все получается не так быстро, как хотелось бы, но мы обязательно справимся.

— Да, я понимаю, Джеймс. Вы оказали мне огромную честь своим предложением. Никто не заставлял вас спасать меня ценой собственной свободы.

— Поверьте, моя дорогая Мелинда, я рад лишиться свободы, если это позволит вам стать частью моей жизни, — он подхватил ее пальчики, затянутые в перчатку, и приложился к ним губами.

— Если таково ваше желание.

Ее глаза сверкнули, но Джеймс решил, что ему показалось.

За приятным разговором время пролетело быстро, и вот уже карета остановилась у дверей Брок-Хауса.

Джеймс представил будущую хозяйку слугам, распорядился выделить ей комнату и зашел в кабинет. И увидев Лайона, который наслаждался одиночеством и отменным кларетом, сообщил:

— Я женюсь!

— И кто счастливая невеста? — отозвался Лайон, решив, что это шутка.

— Ее зовут Мелинда Левейе. И сегодня мы отправляемся в Шотландию.

— Джеймс, а ты не торопишься?

— Напротив, я и так слишком задержался. Будь моя воля, обвенчался бы прямо сейчас, но без согласия будущего тестя это сделать не так просто.

— Замечательно, что не тебе решать, — пробормотал Лайон.

— Прости, что ты сказал?

— Говорю, что не стоит нарушать правила, признанные церковью. Пусть все идет своим чередом.

— Я не хочу ждать, да и не могу. Мелинда сбежала от другого жениха, поэтому мы так торопимся.

— Ты, и правда, этого хочешь?

— Да, всей душой.

— Не знай я тебя лучше, мог бы сказать, что ты влюбился…

— Да!

— Или же тебя околдовали, — закончил Лайон.

— Неважно, главное, что через два часа я уезжаю, чтобы тайно обвенчаться. Кто бы мог подумать, — хмыкнул Джеймс.

— Ты еще пожалеешь об этом.

— Не будет этого!

— И я пожалею.

— Что не остановил меня?

— Что помог тебе, — вздохнул Лайон.

— Чем же, позволь узнать?

— Я договорюсь со священником, и он вас обвенчает.

— Это законно?

— После того, как вы осуществите брак, уже никто и ничего не сможет возразить.

— Спасибо, дружище! — воскликнул Джеймс.

Лайон лишь неуверенно улыбнулся.

— Я сообщу счастливую новость Мелинде и найду кого-нибудь, кто сопроводит тебя к священнику.

Вот только одним служителем церкви дело не обошлось. Новость стремительно разнеслась по городу, и когда брачующиеся приехали в церковь, их встречала толпа.

Невеста была прекрасна. Поверх белоснежного платья-роб она надела зеленый марлотт, украшенный тесьмой и вышивкой. Рыжие волосы чьи-то умелые руки уложили в изящную прическу, а в ушах поблескивали изумруды. Жених облачился в камзол, украшенный вышивкой и галунами, короткие буфчатые штаны и чулки.

Молодые казались идеальной парой, и толпа встретила их ликованием. А может, они радовались продолжению праздника?

После того, как виконт и виконтесса Честли удалились, горожане еще долго поднимали эль за здоровье молодых. Не меньше прозвучало тостов и с пожеланием как можно быстрее получить наследника.

3.

Но вот уж полгода минуло, а наследник пока еще оставался персоной гипотетической, однако это ничуть не заботило Джеймса, который полагал, что спешить не стоит. Женился-то он вовсе не по этой причине. Меж тем супружеская жизнь была выше всяких похвал.

И пусть пришлось многое изменить в давно облюбованном распорядке, но это были такие приятные перемены.

Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда мог оказаться недовольный тесть, но он не пожелал почтить молодых своим присутствием. Мелинда написала ему письмо, в котором сообщала о своем замужестве, а с ответом узнала, что отец отрекается от нее и не желает впредь получать от нее никаких известий.

Джеймс подобной новости порадовался: не хотелось видеть тирана, который заставлял плакать его дорогую жену. Она же тяжело переживала разрыв с пусть и жестоким, но все же любимым отцом.

И все было замечательно, но однажды ночью Джеймс проснулся и не увидел жену в их супружеской кровати. Дождавшись ее возвращения — буквально перед самым рассветом — поинтересовался, где же она ходила.

— Дорогой, мне не спалось, — ответила тогда Мелинда, — а будить тебя не хотела, вот и вышла подышать ночным воздухом. Залюбовалась звездным небом, и позабыла о времени.

Одарив мужа поцелуем, увлекла его в постель.

Вероятно, Джеймс и забыл бы об этом инциденте, если бы месяц спустя все не повторилось снова. На этот раз он промолчал, но решил проследить за супругой, если ей вновь захочется подышать ночным воздухом.

Как оказалось, этим ее ночные отлучки не ограничились. Пробежав через сад, Мелинда свернула к конюшням, а несколько минут спустя уже скакала по направлению к лесу.

Догнать ее не было никакой возможности, и все же Джеймс попытался. Надев уздечку на Тора, вскочил на своего любимого жеребца и тоже двинулся в лесную чащу. Благо, из поместья туда вела лишь одна дорога.

Когда надежда отыскать жену растворилась подобно утреннему туману, как вдруг меж деревьев мелькнули отблески костра. Привязав Тора к дереву, Джеймс двинулся на свет. Увиденное поразило его до глубины души.

В центре поляны, весело потрескивая, горел костер. Недалеко от него, на огромном валуне, лежал связанный по рукам и ногам ребенок. Девочка. На вид не больше семи лет. Рядом стояла женщина. Распущенные волосы трепал легкий ветерок, руки воздеты к небесам, лицо искажено гримасой ярости.

Джеймс без труда узнал в этой женщине свою жену, свою любимую Мелинду. Он все смотрел и смотрел на нее, не в силах объявить о своем присутствии.

Когда же она достала нож и двинулась к ребенку, Джеймс уже не мог оставаться безучастным.

— Мелинда, остановись!

— Что? — она обернулась. — Кто здесь?

— Что ты делаешь? Остановись! — он шагнул на поляну.

— Джеймс? Ты следил за мной? — возмутилась Мелинда. А потом пробормотала: — Конечно, следил. Иначе как бы ты здесь оказался. — И попросил: — Дорогой, пожалуйста, уходи.

— Сначала объяснись, что происходит.

— Потом, а сейчас уходи. Я должна закончить начатое, — она двинулась к ребенку.

— Остановись! — Джеймс метнулся к ней и после недолгой борьбы отобрал нож.

Пытаясь вернуть ритуальный кинжал, Мелинда превратилась разъяренную фурию, но Джеймс перехватил ее руки и оттолкнул — она растянулась на земле.

— Успокойся!

— Джеймс, дорогой, ты не понимаешь! — пробормотала Мелинда. И вновь перед ним была его нежная и добрая жена.

— Так объясни мне.

— Я делаю это ради нас. Ради нашего будущего!

— О чем ты?

— Чтобы у нас появился ребенок, нужно принести жертву. Жизнь невинного ребенка станет достойной платой за твоего наследника.

— И скольких ты уже?.. — Джеймс не смог закончить вопрос.

— Одного будет вполне достаточно, — улыбнулась она.

— Вполне достаточно, — пробормотал он. То, что говорила Мелинда, было ужасно. Не верилось, что она говорит это, будучи в своем уме. — Ты больна.

— Ты так думаешь? — со смешком переспросила Мелинда, склонив голову на бок.

— Мы завтра обязательно пригласим доктора, и он тебе поможет.

— Мы не будем приглашать доктора…

— Дорогая, не спорь со мной.

— Это ты не спорь! — выкрикнула Мелинда, удивив его силой своего голоса. Казалось, что где-то пророкотал гром. Она поднялась и покачала головой: — Ах, Джеймс, Джеймс, ну отчего тебе не спалось этой ночью! Я бы сделала то, что требуется, а утром мы бы зачали нашего наследника.

Похоже, ребенок стал для нее просто манией какой-то.

— Если Бог даст…

— Причем здесь твой Бог?! — снова выкрикнула Мелинда. — Он ничего не исполняет, сколько не проси. Если не взять судьбу в свои руки, то так и проведешь целую жизнь в мольбах. А я этого не хочу! Уходи, Джеймс, я все сделаю сама. Тебе же лучше забыть эту ночь.

— Я не позволю…

— Ты не позволишь? — засмеялась она. — Да кто ты такой, чтобы приказывать мне?

— Я твой муж.

— Я Великая черная ведьма, и муж мне не указ! Отдай кинжал и уходи! — Мелинда протянула руку. — А хочешь, останься и понаблюдай.

— Нет, — покачал головой Джеймс, ужаснувшись подобному предложению.

— Отдай кинжал! — приказала она, и Джеймс ощутил неуемное желание подчиниться, но смог преодолеть его.

— Нет!

— Отдай!

Джеймс ощущал, как кинжал рвется у него из ладони. Подняв руку, бросил его в огонь.

Когда Мелинда потянулась к костру, Джеймс едва успел отдернуть ее руку.

— Ты обожжешься.

— Огонь мне не страшен. Смотри! — она вновь потянулась за кинжалом, и пламя разошлось в разные стороны.

Джеймс попытался первым схватить кинжал, но Мелинда оттолкнула его, и он отлетел на другой край поляны. И откуда у нее столько силы взялось?

— Ты еще не понял, Джеймс? Я всемогуща! — прокричала она и воздела руки к небу. Ветер прошелся по кронам деревьев, и они зашумели, заскрипели, застонали, подтверждая слова Мелинды. Она же усмехнулась и посмотрела на мужа: — Не стой у меня на пути.

Стоило ей выхватить кинжал, и пламя вновь соединилось.

Джеймс очень надеялся, что это сон — безумный, фантасмагорический, кошмарный. Утром он проснется, а рядом будет все та же милая и добрая Мелинда, а вовсе не эта ведьма, которая желает принести в жертву невинного ребенка.

Утром все будет по-прежнему. А сейчас Джеймс чувствовал непреодолимую потребность что-то предпринять. Он нащупал булыжник и бросился на Мелинду. Удар! Подхватив жену, он положил ее на землю и посмотрел на дело своих рук: кровь, тонкой струйкой текущая по виску, в свете костра казалась практически черной.

В ужасе отбросив окровавленный камень, упал на колени и попытался нащупать пульс. Сердце билось, пусть слабо, но все же билось, и Джеймс облегченно вздохнул: Мелинда жива. Что бы она ни натворила, чем бы она ни занималась, но Мелинда его жена! Он ее любит! И быть повинным в ее смерти…

Нет, он бы этого не пережил!

Отмахнув кинжалом полоску от рубашки жены, перевязал рану. Еще одна полоска опутала ее запястья. Да, в своем состоянии Мелинда не сможет сбежать, хотя кто знает, как далеко простираются ее магические способности.

То, что без магии тут не обошлось, Джеймс считал само собой разумеющимся. Было страшно. И пугало даже не то, что жена обладала подобной силой. И не то, что она применила их к нему. А собственная вера, что магия существует.

И это он, всегда рациональный и прагматичный?

Решив разобраться в себе попозже, Джеймс повернулся к ребенку. Во взгляде девочки, устремленном на кинжал в его руке, читался дикий ужас.

— Успокойся. Я освобожу тебя.

Присев на колени, осторожно вытянул кляп, а потом разрезал веревки.

Малышка бросилась ему на шею и крепко обняла.

— Я так боялась, — просипела она.

— Теперь все будет хорошо, — Джеймс похлопал ее по спине. — Как тебя зовут?

— Мэри, — ответила она. Ее хрупкое тельце все еще содрогалось от страха.

— Я отведу тебя к родителям, и ты вскоре забудешь весь этот ужас.

Он не был уверен в этом, но все же счел нужным хоть немного успокоить малышку.

Освободившись от объятий, Джеймс взвалил все еще не очнувшуюся жену на плечо и, взяв Мэри за руку, отправился к тому месту, где привязал Тора.

Джеймс понятия не имел, что делать с этой историей, но знал одно: утаить ничего не получится. Впрочем, он и не хотел этого делать.

4.

Стоило вернуться домой, и события понеслись с невообразимой скоростью.

Слуги уже приступили к работе, и появление господина не прошло незамеченным. Джеймсу осталось только раздать указания: послать за врачом, констеблем и родителями спасенной девочки, а ее саму отправить на кухню, отнести Мелинду, которая уже пришла в себя, в гостевую спальню и приставить к ней лакея, чтобы не сбежала.

Затем отправился готовиться к встрече посетителей.

Кухарка в спешке приготовила завтрак, но эта ночная история лишила всякого аппетита.

Помешивая уже давно остывший чай, Джеймс пытался привести свои мысли в порядок, но когда объявили о прибытии констебля, доктор пришел еще четверть часа назад, все еще не знал, рассказывать ли о претензиях Мелинды на колдовство или нет.

— Доброе утро, лорд Честли! — поприветствовал гость, входя в столовую.

— Констебль Стьюз, — наклонил голову Джеймс. — Присоединитесь к моей утренней трапезе?

— Нет, благодарю, — ответил Колин Стьюз. — Давайте сразу к делу.

— Как вам будет угодно. Тогда пройдемте в мой кабинет.

Когда констебль расположился в удобном кресле, Джеймс без утайки поведал обо всех подробностях этой ночи.

— Мелинда называла себя ведьмой, и то, что она делала, заставило меня усомниться в своем рассудке, — напоследок, поделился переживаниями он.

— Странная история. Очень странная, — задумчиво пробормотал Стьюз.

— Я согласен с вами, — кивнул Джеймс. — Знаете, мне нужен совет, что говорить мировому судье, когда он приедет в Вэнминстер.

— У нас в запасе есть несколько дней, полагаю, мы сможем найти верное решение.

Но констебль Стьюз ошибался: времени у них не оставалось. История расползлась по городу, будто чума, и в том было много виновников. Это и доктор, который рассказал жене о «болезни» леди Честли, а та не сумела промолчать. И служанка, подслушавшая разговор своего хозяина и констебля, тут же пустила слух о ведьме. И отец Мэри, который рассказывал, как леди Честли приказала ему отвести дочь в лес, а он не смог противиться ее пожеланию.

К вечеру уже весь Вэнминстер был взбудоражен и напуган. Ошалелая толпа сначала двинулась к священнику, пытаясь найти защиту. Услышав от него, что ведьму может остановить лишь святой огонь, горожане двинулись к Брок-Хаусу. Стоило им узреть лорда Честли, их пыл немного поубавился, однако особо ярые личности не желали молчать.

— Ведьма в нашем городе — не миновать беды, милорд! — выкрикнул один.

— Нужно сжечь ведьму! — поддержал его другой.

— Отдайте ведьму, мы ее отправим к дьяволу! — потребовал третий.

Им вторили менее бесстрашные горожане.

Джеймс обозрел толпу у себя на пороге грозным взглядом и ответил:

— Сейчас я выведу ведьму. Подождите здесь.

Он вошел в дом, но слышал ликующие крики толпы. Несмотря на свои слова, Джеймс не знал, что делать дальше.

Разве мог он отдать беснующейся толпе свою любовь, свою жену? Это значило отдать собственное сердце. Самолично поджечь хворост у нее под ногами.

Джеймс понимал, что никогда не простит себе этого, но… теперешняя Мелинда совсем не та, кого он клялся любить и почитать. Что стало причиной этих изменений? Болезнь? Но доктор Хартли утверждал, что Мелинда здорова. Значит, она всегда была такой, а он ничего не разглядел?

Гонимый мрачными мыслями Джеймс взбежал по лестнице. На мгновение замер у двери комнаты, где находилась жена.

«Что делать? Отдать ее на милость толпы? Или спасти ценой собственного дома?» — подумал Джеймс. Он знал, что если не выдаст Мелинду горожанам, те могут попытаться сжечь дом.

Решения не было. Лишь разговор с женой мог помочь увидеть правильный путь.

Джеймс вошел в комнату.

— Выйди! — приказал он лакею. — Мелинда, проснись!

Ее веки дрогнули, и она открыла глаза.

— Дорогой, — ее лицо озарила приветливая улыбка. — Они пришли за мной? Ты же не отдашь им меня?

Похоже, она вовсе не спасала и прекрасно слышала, что происходит возле дома.

— Я…

Джеймс еще не решил окончательно.

— Значит, отдашь, — печально пробормотала она.

Вспомнилась их первая встреча. Точно такая же грусть озаряла глаза Мелинды в тот день, когда он полюбил ее. Полюбил всем сердцем. Чаша весов качнулась не в пользу жаждущей крови толпы.

— Обещай, что бросишь то, чем занималась.

— Конечно, брошу. Я сделаю все, что ты попросишь, дорогой Джеймс.

— Мы сбежим, — сообщил он и принялся развязывать веревки.

Едва только он освободил руки Мелинды, она захохотала и оттолкнула его от себя. Джеймс отлетел к противоположной стене.

— Какой же ты наивный! Я никогда не перестану колдовать. Магия в моей крови. Благодаря ей я всесильна! — и она снова захохотала. Дико! Безумно! Неудержимо!

Когда Мелинда склонилась над веревками, опутывавшими ее лодыжки, Джеймс поднялся на ноги и бросился к жене. Ее магические силы давали ей неоспоримое преимущество: был лишь один способ утихомирить Мелинду — и Джеймс ударил ее по голове глиняной миской, стоявшей на прикроватной тумбочке.

Ведьма потеряла сознание, и он вновь связал ее.

Пришло понимание, что Мелинда — не человек, вернее, человек, но было в ней что-то демоническое. Не испытывая ни капли жалости к женщине, которая носила его имя, Джеймс собственноручно отдал ее толпе, а потом наблюдал за приготовлениями к казни.

Все сделали очень быстро: столб вкопали в землю на пустыре за городом, нанесли хвороста, привязали ведьму к ее жертвенному алтарю.

— Остановитесь! — за мгновение до того, как должен был вспыхнуть хворост под ногами Мелинды, на пустыре появился констебль. — Это беззаконие.

— Ведьма! Нужно сжечь ведьму! — двинулась на него толпа, и страж правопорядка уступил.

Священник тоже не пытался спасти заблудшую женщину. Он даже помог толпе, заранее окропив место сожжения святой водой. Джеймс надеялся, что это поможет: он-то помнил, что творила с огнем его жена минувшей ночью.

Видимо, Мелинда также была уверена в своих силах, потому что, когда подожгли хворост, она рассмеялась. Когда же огонь стал подбираться к ее ногам, а она сама начала задыхаться от дыма, то испугалась.

— Джеймс! — позвала Мелинда. Или она видела его в темноте, или просто угадала, где он стоял. — Джеймс, прошу тебя, помоги мне! — Он молчал. — Ты же любишь меня. Как же ты будешь жизнь, зная, что обрек меня на такие страдания?!

Он не мог больше наблюдать за казнью, поэтому развернулся, но уйти не успел, остановленный ее словами. Мелинда трижды выкрикнула заклятие на латинском языке, а потом довольно рассмеялась.

— Джеймс, послушай меня! Сколько бы твой Бог не отмерил тебе лет, ты все равно умрешь, а я еще вернусь. И пусть не смогу отомстить тебе, но твои потомки станут отличной заменой. Уж поверь, я отплачу им сполна.

Мелинда еще некоторое время изрыгала проклятия в адрес предателя-мужа, а потом пламя поглотило ее, и, в конце концов, осталась только горсточка пепла и воспоминания об ужасном превращении леди Честли из доброй и милой девушки в кровожадную ведьму.

Пепел развеяли на ветру, а воспоминания потихоньку стирались из памяти людей. Когда-нибудь, возможно, и Джеймс забыл об этой истории, если бы не одна находка. Колдовская книга Мелинды, спрятанная в сундуке с двойным дном.

Раз за разом перечитывая книгу, Джеймс догадался, о чем так неистово кричала Мелинда во время сожжения. Она наложила заклятье на одно из своих платьев. И теперь та, что наденет его, перенесется из своего столетия в тот момент, когда сама Мелинда была в этом платье.

Джеймс приказал сжечь гардероб жены. Он лично наблюдал за этим процессом, опасаясь, как бы одна из служанок не припрятала что-нибудь из вещей. Но, видимо, это сделала не служанка, а сама Мелинда: как ни искали, но никто не смог обнаружить ее свадебное платье.

Угроза все еще оставалось, и лишь одно вселяло надежду. Подобные перемещения были возможны при одном условии: надеть платье должен «духовный двойник» Мелинды. Что это значит? Когда этот двойник появится? В колдовской книге об этом не говорилось, но Джеймс понимал, что заклятие ведьмы не подействует, пока этот самый двойник не родится на свет. Похоже, подобное случалось крайне редко. И лишь это остановило его, когда он задумался, не сжечь ли родовой особняк, в котором могло храниться заколдованное платье.

Пытаясь найти способ уберечь мир от возвращения Мелинды, Джеймс нашел заклятие перемещения во времени и в шутку попробовал его. Когда же шутка обернулась правдой, он понял, что теперь сумеет помешать жене исполнить ее жуткие обещания.

5.

После ужина мы перешли в гостиную, и мой спаситель продолжил свой рассказ:

— И вот, погуляв по разным столетиям, я понял, что лучше всего караулить Мелинду в двадцать первом. Мне понравилось ваше время, и я обосновался здесь под именем Кевина Брока.

— Но как же мне все-таки вас называть? — переспросила я. — Джеймс или Кевин?

— Пусть будет Джеймс.

— Договорились. А меня друзья называют Кэт.

— Хорошо, Кэт. У вас есть какие-нибудь вопросы?

— Сначала предложение.

Джеймс сдержанно улыбнулся, хотя в глазах читалось любопытство.

— Если я правильно понимаю, нам предстоит некоторое время провести вместе, так давайте перейдем на ты?

— Пусть будет так.

— А теперь вопросы. Получается, я духовный двойник Мелинды?

— Да.

— И что это означает? — поторопила я Джеймса, так и не дождавшись более подробного объяснения.

— За что я люблю ваше… твое время, так это за повальную информированность. Любая информация доступна. Но к делу. Ты знаешь, что такое аура?

— Некая невидимая оболочка человека.

— Можно и так сказать. Но аура не есть что-то целостное. Она состоит из нескольких слоев. Первый, эфирный, его чаще всего именуют аурой. В этом слое заложены силы, формирующие собственно физическое тело, жизненная энергия, которая создает движение, и все физические чувства. Затем идет астральный слой. Он несет в себе эмоции, содержит характеристики человеческой натуры. Потом следует ментальный слой. Именно в нем зарождаются рациональные мысли, а также интуитивные представления. И наконец, духовный слой, его также называют кармическим телом человека. В нем хранится все, что лежит за пределами рационального, логического. Именно через духовный слой человек получает интуитивные послания, озарения и знания, а также принимает экстрасенсорную информацию, обретает понимание, видит телепатические и пророческие сны, получает знания свыше.

— Круто, — только и сказала я.

— Обычно структура энергетических слоев неповторима, но порой случается некий сбой, и тогда совершенно разных людей наблюдается сходство духовного слоя их ауры.

— Это можно проверить с помощью какого-то прибора? — несмотря на мои необычные способности, во мне взыграл материалист.

— Нет, подобных приборов человечество еще не изобрело, — усмехнулся Джеймс.

— Тогда я не понимаю. Как Фиона меня нашла?

— Я могу лишь предположить, что существует некий магический ритуал, который позволяет разыскать духовного двойника, если он существует, конечно. Не каждому человеку так повезет.

— Ладно. — Все эти магические штучки были чрезвычайно сложны для моего разума, и я решила скрасить реальность капелькой юмора. — Значит, вовсе необязательно, чтобы люди были похожи внешне?

— Не переживай, я уж точно не спутаю тебя с Мелиндой. Она рыжая, а ты — шатенка.

— Вообще-то, я тоже рыжая. — Поймав недоумевающий взгляд Джеймса, пояснила: — Крашусь.

— Внешне вы не похожи. А вот внутренне?.. — Он задумался. Потом усмехнулся и спросил: — У тебя нет склонности к жертвоприношениям?

— Нет!

— Тогда я вас точно не перепутаю.

— Я слышу голоса.

Никто другой не знал о моем таланте, и мне с трудом далось это признание. Смущение, это понятно, но был еще страх, что Джеймс посчитает меня, мягко говоря, не в себе и оставит один на один с Мелиндой. А без помощи в этой битве мне не выстоять.

Но он лишь спросил:

— И кто с тобой разговаривает?

— Ты не удивился?!

— Я столько необычного повидал за последние годы, что меня уже невозможно удивить, — отмахнулся Джеймс. — Ты не ответила, чьи голоса слышишь?

— Антикварных вещей.

— Необычно, но не смертельно. Однако вернемся к духовному двойнику. Почему я рассказываю об этом так подробно. Ситуация следующая. Наличие двух одинаковых духовных тел воспринимается нашим мирозданием как некий сбой. И никто уже не будет разбираться, кто пришел, а кто был изначально. Вы обе можете погибнуть.

— Ты же хочешь, чтобы Мелинда умерла.

— Хочу, но я не знаю, когда это случится. Если она успеет добраться до тебя…

— Ты говорил, она захочет отправить меня обратно? — вскричала я.

— Для тебя это меньшее из двух зол.

— То есть?..

— Да, чтобы обезопасить себя, Мелинде или ее сподвижникам достаточно тебя убить.

— Ты так спокойно об этом говоришь!

— Не бойся, Кэт, я сделаю все, чтобы защитить тебя.

— А каких сподвижников ты имел в виду? — решила я зайти с другой стороны.

— Они у Мелинды однозначно есть.

— Кто?

— Если бы я только знал…

— Но ты уверен, что они есть?

— Без них не обошлось. Вспомни леди Фиону.

— Думаешь, она?..

— Определенно, да.

— Как же она попала в дом? У тебя же здесь должна быть куча слуг. — Я огляделась, ожидая, что сейчас выскочат слуги, но никто не появился. И все же такой громадный дом невозможно обслуживать без постоянной прислуги. — И ни один ничего мне не сказал! Может, среди них предатель?

Джеймс задумался, словно никогда не предполагал подобного развития событий, а потом кивнул:

— Если и так, то не по своей воле. Мелинда умела воздействовать на разум людей, думаю, Фиона обладает теми же способностями. Но эффект был недолгим, потому что когда я появился сегодня…

— Кстати, как ты узнал, где меня искать.

— Я собственно и хотел об этом рассказать.

— Прости, — смущенно улыбнулась я.

— Стоило мне переступить порог, ко мне бросилась экономка. Она и рассказала, что утром приехала гостья, которая приказала именовать себя леди Фионой и выполнять все ее приказания. Потом приехала еще одна гостья, которую поселили в бирюзовой спальне. Но потом все пропали. Я проверил твою комнату и нашел лишь фонарик и сумку с вещами. Все это показалось мне очень подозрительным, и я решил проверить прошлое.

— А как ты узнал, в какой день нужно вернуться?

— Какая разница? Главное, я тебя спас, не так ли?

— Да, конечно. И все же мне любопытно.

— Методом проб и ошибок. Я думал, что вы поменяетесь в день казни, но когда вернулся туда, узнал, что свадьба не состоялась: ей помешала ведьма, которая появилась прямо в церкви. Кстати, ее сожгли в тот же день.

— То есть я умерла? — прежде мне не приходилось заикаться. Но весть о собственной смерти кого хочешь может подкосить.

— Было дело.

— Так, кажется, у меня сейчас голова взорвется, — простонала я, обхватывая эту самую голову руками и пытаясь собрать мысли в кучу.

— Ладно, на сегодня с новостями закончим, — решил Джеймс. — Завтрашний день от нас не убежит. Пойдем спать.

— В смысле пойдем? — опешила я.

— В самом прямом, Кэтрин.

Тут же вспомнились слова Джеймса, что он собирается стать моей тенью

— И где же вы собрались почивать, лорд Честли? — я перешла на официальный тон.

— Вы догадливая девушка, мисс Фортескью, и все прекрасно понимаете, — последовал моему примеру Джеймс.

— А разве нельзя поставить какое-то охранное заклятие?

— Все заклятия, которые я знаю, известны также и Мелинде, поэтому она обойдет их в два счета.

— Ну, так заприте меня где-то! — в сердцах воскликнула я.

— Я и так запру тебя, — вернулся к дружественному тону Джеймс. — А вместе с тобой и себя тоже.

— Но я не хочу спать в одной комнате с тобой!

— Не будьте ребенком, мисс Фортескью! — снова включил «виконта» Джеймс. — И потом, я не собираюсь покушаться на вашу честь.

— Ну, хоть за это спасибо, — пробормотала я. И добавил уже громче: — Пойдем спать.

Джеймс промолчал, но его лицо словно говорило: «И зачем было спорить?».

— Куда идти?

— Наверх.

У лестницы я решила пропустить Джеймса первым, он же остановился и сказал:

— После вас.

«Тоже мне джентльмен!» — пронеслось в голове, хотя он самый настоящий аристократ и есть.

Первым делом, мы заглянули ко мне в комнату за вещами, а потом уже пошли в спальню Джеймса.

Он запер за нами дверь, а потом сказал:

— Можешь, первая воспользоваться ванной.

Желание съехидничать тут же прошло, стоило лишь мне подумать, что, к счастью, Джеймс не будет сопровождать меня и туда.

Собираясь в эту поездку, я не планировала ночевать в одной комнате с мужчиной, поэтому ничего сексуального не захватила, точно также не взяла ничего, что могло быть привычно для гостя из XVI века. В сумке лежала трикотажная футболка моего прежнего бойфренда. Он ушел, забыв у меня сей предмет одежды, а я первое время надевала ее, чтобы поплакать в подушку, вдыхая аромат, пропитавший футболку. После первой же стирки парфюм выветрился, а вместе с ним прошло и мое чувство. Но спать в этой трикотажной вещице оказалось весьма приятно, и я не стала изменять традиции.

Выскользнув из ванной, я устремилась к кровати. Этот предмет мебели и манил меня, и в тоже время отпугивал.

— Ложись на полу, — попыталась хоть как-то повлиять на ситуацию я.

— Еще чего! — хмыкнул Джеймс.

— Тогда я лягу на пол.

— Как хочешь.

«Вот и джентльмен!»

Я посмотрела на пол — такой жесткий, потом на кровать — такую соблазнительно мягкую и, юркнув под одеяло, прочертила демаркационную линию:

— Это твоя половина кровати, а это моя!

— Как тебе будет угодно, — небрежно заметил Джеймс и зашел в ванную.

Закрыв глаза, я все ждала, когда же он вернется. Все ждала. Ждала...

Вот тихонько открылась дверь. Шаги. Непонятный щелчок — видимо, Джеймс выключил свет. Снова шаги. Шорох одежды. Он раздевался?! Я надеялась, что в нем взыграют приличия, и он ляжет поверх одеяла.

Не взыграли.

Джеймс поворочался немного, устраиваясь поудобнее, и затих. Я осторожно открыла глаза. В комнате было темно: луна не смогла пробиться сквозь плотные портьеры.

Страх медленно забирался ко мне в душу. Как мы узнаем, что пришла Мелинда, если у нас тут темно, словно в…

— Не думаю, что она сегодня придет, — сказал Джеймс.

Я едва не подскочила от удивления!

— Как ты?..

— Нет, мысли я не читаю, но будь на твоем месте, обязательно подумал бы об этом.

— Тогда зачем мы спим в одной комнате?

— На всякий случай.

Джеймс уснул, а я еще долго думала, какой такой всякий случай он имел в виду. И еще одно обстоятельство не давало мне покоя: когда я примеряла платье Мелинды у себя в комнате, кровать была застелена покрывалом, а забирая вещи, я его не увидела.

И кому же понадобилось это покрывало?

6.

Мелинда готовилась произнести брачные клятвы, которые навсегда свяжут ее с лордом Честли, а в следующее мгновение… очутилась в совершенно другом помещении. Обнаженная! Однако вовсе не это обстоятельство ее волновало.

Где она? Почему именно здесь? Где бы это здесь ни находилось. И как вернуться обратно? Ей просто необходимо выйти замуж за Джеймса Брока. Она же с таким трудом организовала эту свадьбу!

Мелинда еще раз оглядела комнату. Если мебель и смотрелась вполне привычно, разве что казалась изрядно постаревшей, то все остальное выглядело очень подозрительно. На столе лежал непонятный футляр черного цвета, но Мелинда не решилась проверить, что внутри, уж очень необычным казался прозрачный глаз на одном из его концов.

Рядом с кроватью лежал раскрытый сундук с вещами, но совсем не такой, каким пользовалась она сама. Да и вещи, на первый взгляд, казались чудаковатыми. Видимо, портниха была не в своем уме, однако ткань оказалась удивительно мягкой и приятной на ощупь.

А еще это странное устройство на потолке. Его предназначение оставалось загадкой, но были другие вопросы, которые следовало решить в первую очередь.

Сорвав покрывало, Мелинда закуталась в него и выглянула из окна: на подъездной аллее стояло совершенно невообразимое чудище. Вопрос «где» стал обретать некую ясность: она в будущем. И пусть очень хотелось знать, как люди здесь живут, но следовало поспешить обратно. Если свадьба сорвется, все будет потеряно!

С трудом вспомнив заклятие перемещения во времени — Мелинда никогда им не пользовалась, но, как и прочие заклинания, выучила еще в юности. Воздев руки вверх, уже хотела огласить заклятие, как вдруг открылась дверь и в комнату вошла незнакомка в странной одежде.

Опустив руки, Мелинда уже хотела приказать незнакомке забыть о ее присутствии, как вдруг та спросила:

— Неужели все получилось? И вы на самом деле Великая черная ведьма?

И пусть произношение было немного странным, Мелинда поняла ее. Склонив голову на бок, поинтересовалась:

— Кто вы?

— Я Фиона. Возглавляю наш орден сейчас.

— А сейчас — это когда?

— 2013 год.

— Двадцать первый век? — ошеломленно пробормотала Мелинда. — Как далеко меня закинуло.

— Не переживайте, моя королева, ремесло с вашей смертью не умерло.

Обращение немного смутило Мелинду, но в большей степени ее волновало другое.

— Я умерла?!

— Да, моя королева.

— Как это произошло?

— Я вам все расскажу, но нам нужно уходить.

— А где мы?

— Это Брок-Хаус. И в нем живет Кевин Брок.

— Наследник Джеймса?

— Мы предполагаем, что это он сам и есть.

— Джеймс здесь? Да, он мог сюда перенестись, — кивнула Мелинда, словно зная некую тайну. — Но не будем задерживаться. Пошли.

— Пройдемте сначала в мою комнату. Я приготовила для вас подходящую одежду.

Вскоре они покинули Брок-Хаус, хотя Мелинде очень уж хотелось встретиться со своим мужем. И тут она поняла, что свадьбы не было, а значит, она не замужем. Столько трудов — и все напрасно! Хорошо, если Джеймс тоже здесь, тогда все еще можно будет исправить.

Она в который раз одернула кроткую юбку. Эта «подходящая» одежда совсем не являлась таковой. В большей степени открывала тело, нежели скрывала его.

Мелинда села в страшного металлического зверя. Было страшно, и все же она, Великая черная ведьма, не должна показывать страх, поэтому терпела. Всякий раз, когда зверь рычал, останавливался, а потом снова начинал бежать, когда появились другие такие же звери — ее сердце сжималось от страха, но с губ не срывалось ни звука.

Мелинда покосилась на Фиону, которая управляла этим диковинным зверем и одновременно с этим непрерывно говорила.

Узнавая все больше о своем прошлом, Мелинда все больше злилась. На Джеймса, отважившегося на предательство. Он же клялся любить и защищать ее! На жалких людишек, посмевших поднять на нее руку. На мироздание, которое создало духовного двойника лишь пять сотен веков спустя после ее смерти.

И если бы не сестра, поддержавшая орден в самом начале, она бы так и осталась в забвении.

Душа требовала немедленно отомстить Джеймсу. Не меньше хотелось вернуться в прошлое и покарать жителей Вэнминстера. Но все это еще будет сделано. Прежде, она освоится в новом для себя времени, а потом ее возмездие настигнет каждого!

***

Вечером того же дня Мелинда смотрела телевизор, удивляясь и завидуя силе магии, сумевшей поместить людей в эту железную коробку. И что бы там Фиона не говорила о сигнале и съемке — слова-то какие чуднЫе! — Мелинда была уверена, что без магии не обошлось.

На экране мелькали люди, а Великая черная ведьма размышляла о будущем. С ее-то способностями ничего не стоит возродить силу ордена. Похоже, многие люди жаждут волшебства. А она столько может показать, столькому научить.

Вошла Фиона. На ее лице застыла обреченность.

— У меня плохие новости, моя королева.

— И что же произошло?

— Джеймс Брок преждевременно вернулся домой. И по сообщению моего информатора, он спас вашего духовного двойника.

— Информатор? — нахмурилась Мелинда.

— Лазутчик в стане врага.

— Понятно. А он говорит правду?

— Да, — уверенно кивнула Фиона.

— Людей можно заставить солгать.

— Это не человек. Я установила камеры в Брок-Хаусе.

— Неважно, — отмахнулась Мелинда, поняв, что еще много неизвестного в этом времени. — Это точно она?

— Да.

— Проклятье!

— Простите! — склонила голову Фиона.

— Это не твоя вина.

Мелинда испытала настоящий страх. Умирать совсем не хотелось. Не теперь, когда перед нею открылись такие возможности. Не теперь, когда она очнулась после более чем пятивекового забвения.

Она еще не успела пожить. А ее голова уже на плахе, и неизвестно, когда опустится топор палача, — через мгновение или через час.

Умирать не хотелось, но она и не собиралась снова возвращаться в забвение. Умрет другая.

— Фиона! — коварно улыбнулась Мелинда.

— Да, моя королева?

— Ты же знаешь, что мы должны сделать, не так ли?

— Конечно.

— Как думаешь, нам это по силам?

— Не уверена. Нас слишком мало и немногие наделены поистине выдающимися способностями. — Заметив, что Великая черная ведьма нахмурилась, Фиона добавила: — Но попытаться нужно. Главное, составить грамотный план.

— О, я мастерица составлять всякие планы, — хмыкнула Мелинда.

— Приступим?

— Нет, утро вечера мудренее. Иди, — махнула рукой Мелинда и вернулась к просмотру сериала.

7.

Пробуждение было медленным: я словно вынырнула на поверхность океана, глотнула воздуха, а затем меня снова потянуло обратно в пучину сна. Разум еще не проснулся, а приятные ощущения уже оккупировали нервные окончания, наполняя тело невообразимо чувственной негой.

Не хотелось открывать глаза, поскольку вместе с солнечным светом в мою жизнь ворвется реальность. А с нею придет угроза смерти: либо от вселенной, либо от Мелинды. Лишь только Джеймс мог меня защитить. Стоило вспомнить о своем спасителе, и я проснулась окончательно, осознав, какими именно ощущениями наслаждалась.

Пышущее жаром мужское тело согревало меня, погружая в блаженство, заставляя еще крепче прижиматься к нему в поисках удовольствия. И не важно, как мы очутились в объятиях друг друга, главное, разрешить эту ситуацию с минимальными потерями для моего самолюбия.

Я открыла глаза: рука Джеймса лежала на моей талии, не давая возможности сбежать из волнующего плена. Осторожно приподняв его ладонь, я начала двигаться по направлению к краю постели.

Освободившись, сползла на пол. Прислушалась. Джеймс задвигался, что-то промычал и затих. Я облегченно выдохнула воздух. Разве что пот со лба не смахнула. На цыпочках прокравшись в ванную, быстро приняла душ и переоделась в нечто посущественнее, нежели мужская футболка.

Завершив все утренние дела, осторожно приоткрыла дверь и высунула голову, словно лисичка, проверяя, нет ли охотника рядом с норкой. Мой охотник присутствовал и уже не спал.

— Доброе утро, — пробормотала я, заходя в комнату.

Больше не было никакой необходимости скрываться.

— Доброе.

Интересно, он всегда такой ворчун с утра или только сегодня?

— Не уходи из комнаты, — предупредил Джеймс и зашел в ванную.

От нечего делать я начала бродить по комнате в поисках чего-то интересного.

— Привет! — пробормотало кресло, развернутое к камину.

— Послушай меня, — вторил ему дубовый комод.

— А что я тебе расскажу… — вкрадчиво пробормотал медный подсвечник, едва ли не кивая восковой головой. Ну, мне в моих растрепанных чувствах так показалось.

Совсем не хотелось сейчас слушать антикварные вещи, достаточно и вчерашних историй Джеймса. Изнывая от голода и не имея возможности покинуть комнату, я подошла к окну, отдернула портьеру и зачарованно уставилась на чудесный пейзаж. Сколько хватало взгляда, простирался луг. Утреннее солнце посеребрило росу, и она стала похожа на бриллианты, рассыпанные небрежной рукой какого-то богача.

***

— Хочу пить, — сообщила я, оторвавшись от иллюстрированной «Истории Великобритании», изданной Оксфордским университетом.

— Мы же недавно позавтракали.

— Почти два часа назад.

— Сейчас пойдем, — пообещал Джеймс и вновь уткнулся в монитор ноутбука.

— Я сама.

— Мы пойдем вдвоем через десять минут, вот закончу…

— Ну что может случиться? Пусть твой дом это не огороженная рвом крепость, но и сюда никто не войдет без приглашения. Со мной ничего не случится!

Мне уже надоел неусыпный контроль Джеймса. Я была на грани. И любая мелочь могла спровоцировать взрыв. К счастью, Джеймс это понял и сказал:

— Хорошо, иди одна. Но дверь не закрывай, — попросил он.

Оставив дверь открытой, я пошла на кухню, радуясь и такой поблажке.

Весело насвистывая, поставила чайник на огонь и принялась искать чай. А когда нашла, поняла, что мне предстоит нелегкий выбор. Черный с бергамотом? Фруктовый с ароматной клубникой? Зеленый с мелиссой? Или что-нибудь еще? Рука сама собой потянулась к черному чаю с каркаде и барбарисом.

Увы, я еще не знала, что мне не суждено выпить этот чай.

Открылась дверь. Я обернулась, предполагая, что пришла кухарка Джеймса. Но нет, это была не она. В дверях стояли три женщины: лишь одна из них была мне знакома.

— Леди Фиона, — насмешливо произнесла я, взглянув на ту, что стояла справа. Потом перевела взгляд на рыжеволосую красотку в центре: — А вы, нужно полагать, Мелинда?

— Кэтрин Фортескью? — спросила она, не подтвердив мои предположения, но и не опровергнув их.

Я тоже не стала отвечать, а, крепко сжимая в руках металлическую коробочку с чаем, смотрела на гостей.

Закипел чайник, огласив кухню пронзительным свистом. Хотелось верить, что Джеймс услышит этот призыв и придет мне на помощь, но он все не приходил. Я была одна против трех… ведьм? Исход этой битвы легко предположить.

Фиона переставила чайник на соседнюю конфорку, и сигнал тревоги постепенно утих, лишая меня последней надежды на спасение.

— Кэт, ты идешь с нами, — произнесла Мелинда. Казалась, ее взгляд проник в самую душу, а может быть и куда-то поглубже, потому что мне захотелось подчиниться этому приказу, даже несмотря на то, что знала, чем завершится эта прогулка.

Моргнув, я сказала, убеждая в первую очередь себя:

— А вот и не пойду!

А потом, не целясь, метнула коробку с чаем в троицу у дверей, надеясь, что она угодит в Мелинду. Но разве мне так повезет? Впрочем, я не стала проверять результативность своего броска, а развернулась и помчалась прочь с кухни, истошно призывая Джеймса.

Сердце колотилось со страшной силой, в ушах гудело. А стоило мне натолкнуться на своего спасителя, перед глазами поплыли разноцветные круги. Казалось, он сделан из металла. Впрочем, не время размышлять, из чего сделан Джеймс. Были дела и поважнее.

— Мелинда, она здесь. И не одна. Нужно бежать.

Задыхаясь от бега, отрывисто сообщила я то, что и так понятно, учитывая следующих за мной по пятам ведьм. Но Джеймс не собирался бежать. Отпихнув меня за спину, он лишь прикоснулся к преследовательнице — и она упала на пол, забившись в конвульсиях.

Я чуть-чуть высунулась из-за спины Джеймса, наблюдая за тем, как он с победным видом выставил вперед руку с электрошокером и, щелкнув разок для наглядности, поинтересовался:

— Кто следующий?

Мелинда махнула рукой. Нахмурилась и махнула еще раз.

— Что-то не так, дорогая?

— Уходим, — приказала он.

— А как же Дарла? — повернулась к ней Фиона.

— На войне всегда есть потери.

— А разве мы на войне?

— Да. — Мелинда посмотрела на Джеймса и надменно улыбнулась. — Не думай, что победил лишь потому, что выиграл эту битву. Дорогой, — добавила она.

— А я и не думаю.

— Я еще вернусь, — пообещала Мелинда.

— Буду ждать.

Секунду-другую она рассматривала Джеймса прищуренным взглядом, но, видимо, не придумав достойного ответа, бросила Фионе:

— Пошли.

Едва лишь незваные гости покинули дом, я всхлипнула:

— Она меня чуть не поймала.

Джеймс обнял меня и, поглаживая по плечу, сказал:

— Все, все, успокойся.

Так приятно было находиться в его объятиях. И чего это я утром сбежала?

Думаю, мы бы еще долго так простояли, если бы Дарла, лежащая у наших ног, не напомнила о себе протяжным стоном.

8.

Джеймс взвалил Дарлу на плечо.

— Ты куда? — спросила я, двинувшись следом.

— Хочу допросить пленницу.

— Допросить?!

— Не думаешь же ты, что я буду сидеть и ждать следующего появления Мелинды?

— Но ты же сказал?..

— Я сам хочу наведаться к ней в гости.

Джеймс открыл дверь, ведущую, как мне казалось, в обычную кладовую, и начал спускаться по лестнице. В подвал?!

Мне уже слышалось бряцание кандалов и стоны узников — что поделаешь, с моим воображением не стоит бродить в подобных местах.

Спустившись вниз, я огляделась. Все было не так, как можно предположить: обычная, ничем не примечательная комната, заставленная ящиками и старой мебелью. Но кто его знает, не припрятана ли еще одна потайная комната за самой обыкновенной стеной?

Джеймс усадил пленницу на стул, обмотал лодыжки скотчем и лишь затем похлопал ее по щеке.

— Давай, открывай глаза! Я же знаю, что ты очнулась.

Дарла тихонько застонала.

— Может, воды? — спросила я.

— Обойдется!

— Нет, плеснуть ей в лицо.

— Есть более действенное средство.

Джеймс поднес к лицу пленницы электрошокер и нажал кнопку.

Услышав противный скрежет, Дарла открыла глаза и в ужасе откинула голову назад.

— Очнулась-таки, — ухмыльнулся Джеймс.

— Отпустите меня.

Мое сердце сжалось: пленница казалась наивной, запутавшейся девчонкой, которую требовалось наставить на путь истинный.

— Конечно, мы отпустим тебя, — не сдержалась я.

— Вот еще! — возмутился Джеймс.

— Отпустим. Как только она расскажет все, что нам нужно знать. — Присев рядом с Дарлой, заглянула ей в глаза. — Ты же расскажешь?

— Я почти ничего не знаю, — всхлипнула она.

— Думаю, кое-что ты знаешь, — поддержал мою игру Джеймс. — Расскажи, с кем ты пришла в мой дом.

— Со мной были Фиона и Мелинда.

— А подробнее, кто они?

— С Фионой мы познакомились в магической лавке. Она сказала, что практикует магию, и предложила мне попробовать. Я согласилась. Мелинду я увидела лишь вчера, поэтому знаю о ней очень мало.

— А зачем вы пришли в мой дом?

— Фиона сказала, что мы должны вернуть заблудшую сестру.

— Сестру?! — встряла я.

— Думаю, тебя, — неуверенно произнесла Дарла.

— Но почему сестру?

— В ордене всех зовут сестрами.

— В ордене? — прищурился Джеймс. — Вас много?

— На собрании обычно присутствует немногим больше дюжины сестер.

— А где происходило это ваше собрание?

— В Лондоне.

— А сколько вас в Вэнминстере?

— Шестеро. И Мелинда.

— Как давно вы здесь?

— Мы приехали позавчера.

Джеймс умело выуживал сведения у Дарлы, которая полагала, что ничего полезного не знает.

— Где вы остановились? — последовал очередной вопрос.

Дарла молчала.

— Говори!

Я зыркнула на Джеймса: ну кто так проводит допрос?

— Дарла, ты и так многое нам рассказала. Еще один ответ уже ничего не изменит.

Она вздохнула и назвала адрес.

— Я знаю, где это, — сказал Джеймс. — Пошли.

— А как же Дарла? — остановила его я. — Мы должны отпустить ее.

— Сначала проверим информацию.

— Но мы не можем оставить ее связанной.

— Ты слишком мягкосердечна, — поджал губы Джеймс.

— Все равно.

— Хорошо, — вздохнул он, — я развяжу ее. Тем не менее, она останется в подвале.

Но каково же было мое удивление, когда вместо того, чтобы освободить Дарлу, Джеймс надел ей на глаза повязку. Приложив палец к моим губам, он жестами приказал следовать за собой.

Как я и предполагала, подвал не ограничивался этой убогой комнатой. Один из старых шкафов оказался лишь имитацией, на самом же деле скрывал вход в другое помещение. И там размещался арсенал, достойный киллера.

— Ты собираешься их всех убить? — ахнула я, наблюдая за действиями своего спасителя.

Теперь он уже не казался мне героем. И было в его действиях что-то пугающее.

— Только Мелинду.

— А остальных?

— Нет.

— А если они будут ее защищать?

— Они будут, — хмыкнул Джеймс, так и не ответив на мой вопрос.

— Ну и?..

— Тебе это зачем? — наконец, оторвался от оружия Джеймс.

— Я хочу знать, к чему мне готовиться.

— Ты останешься здесь.

Сказал, как отрезал. И попробуй тут поспорь, но упрямство вкупе со страхом не позволило мне промолчать.

— А если тебя хотят выманить. И едва ты покинешь дом, они придут за мной?

— Хорошо, завезу тебя в безопасное место?

— Какая разница, если я буду одна. Вернее, рядом не окажется того, кто сможет защитить меня от Мелинды?

Джеймс помолчал, а потом сообщил:

— Ладно, ты идешь со мной.

— Отлично! А мне пистолет полагается?

И неважно, от кого придется в итоге защищаться, я хотела получить хоть какое-то оружие.

— Ты умеешь стрелять? — Джеймс с уважением посмотрел на меня.

И пусть мне очень хотелось сказать да, но правда в моей ситуации была важнее.

— Нет. Но ты же меня научишь?

— Ясно. — Его воодушевление пропало. — Вот смотри, это «Beretta Jetfire». Карманная модель, так что ты легко спрячешь ее… — взгляд Джеймса прогулялся по мне и замер на определенной части тела. — Хм, в общем, ты легко спрячешь ее.

— Понятно, — кивнула я, все еще находясь под впечатлением огня, которым вспыхнули его глаза во время этого непродолжительного обозрения.

— Это магазин, — Джеймс потряс передо мной прямоугольной коробочкой. — Здесь восемь патронов. Заряжаешь вот так.

— Не забудь вставить девятый патрон. Это легко. Откидываешь ствол вверх и помещаешь его в патронник.

Я наблюдала за умелыми пальцами Джеймса, сомневаясь, что когда-либо у меня получится подобное.

— Поняла?

— Ага, — немного апатично отозвалась я.

— Теперь стрельба.

Джеймс вложил мне в руку этот пистолетик, встал за моей спиной и обхватил мои пальцы, сжимающие рукоятку.

— Снимаешь с предохранителя, — его большой палец подвинул крошечный рычажок вверх, — целишься, — моя рука, следуя немому приказу, взлетела вверх, — и стреляешь.

— Как? — хрипло выдохнула я.

Нет, конечно, я не дура и прекрасно понимаю, как стрелять, но близость Джеймса напрочь выключила мозг. Хотелось закрыть глаза, прижаться к его груди и вдохнуть глубоко-глубоко, чтобы пряный аромат мужского парфюма проник в каждую клеточку моего тела.

— По ходу дела разберешься, — хмыкнул Джеймс и подошел к стеллажу с оружием, закрыл его. А потом взглянул на меня. — Обещай мне, что воспользуешься пистолетом в самом крайнем случае.

— Обещаю! — кивнула я. Пытаясь немного разрядить обстановку, пошутила: — Кобура мне не полагается?

— Обойдешься, — усмехнулся Джеймс.

И у меня на душе полегчало от этой улыбки. Все обязательно будет хорошо. По-другому и быть не может. А потом, когда эта история с Мелиндой закончится, мы с Джеймсом…

Нет, я запретила себе мечтать, но в глубине души верила, что именно «после Мелинды» начнутся настоящие приключения.

9.

Дом, который арендовала Фиона, находился на окраине Вэнминстера.

Притормозив недалеко от цели, Джеймс огорошил меня известием, что мы приехали на разведку. Хотелось уточнить, зачем тогда оружие, но я не успела. У дома началось движение.

Джеймс приказал мне опуститься пониже в кресле и, опустив окна, тоже последовал моему примеру.

На крыльцо вышла группа женщин. Одной из них была Фиона.

— Не бросайте меня, — сказала она. — Мы же сестры!

— А о чем ты думала, когда бросала Дарлу? — воскликнула высокая шатенка.

— У нас не было выбора. Нам пришлось уйти.

— Вот и мы уходим! — воскликнула худенькая брюнетка.

— Как же я одна помогу Мелинде? — долетели до нас слова Фионы.

— Это не наша проблема, — хмыкнула шатенка. Оглядев спутниц, спросила: — Не так ли, девочки?

— Да! Да! — поддержали они ее.

И не прощаясь, они спустились с крыльца, расселись по машинам и уехали.

Фиона еще несколько секунд смотрела им в след, а потом, низко опустив голову, побрела в дом. Видимо, сообщить Мелинде неприятное известие о том, что в их стане потери.

— Если Дарла сказала правду, что их было шестеро, значит, сейчас в доме осталась лишь Фиона, — сказала я.

— И Мелинда, — напомнил Джеймс.

— Само собой. И что мы будем делать?

— Зайдем в дом.

— Ты уверен?

— Думаю, другой, столь же благоприятной, возможности у нас не будет.

— В дом, так в дом, — кивнула я. — А как?

Мне казалось, что проще всего войти через дверь, но Джеймс предложил:

— Давай осмотримся.

Мы обошли дом вокруг. Парадная дверь. Черный ход. И одно открытое окно на втором этаже. Я мысленно молилась, чтобы Джеймс не заметил его, но он заметил и тут же сказал:

— Залезем через окно.

Ему-то легко говорить, а если я не приспособлена к подобным физическим нагрузкам?

— Я не смогу.

— Сможешь. — Жесткость в его голосе поразила меня. Видимо, почувствовав что-то, Джеймс сказал: — Я же рядом. Все у тебя получится.

Он ловко вскарабкался по водосточной трубе, заглянул в окно, проверяя, нет ли кого в комнате, и забрался внутрь. Потом выглянул и махнул мне.

Секунду-другую я помялась, не решаясь повторить этот путь. Но если водосточная труба выдержала Джеймса, то и меня выдержит. В общем, начала взбираться.

Сердце билось часто-часто, словно пророча мне скорое падение, но я упорно продолжала взбираться. Как вдруг ладони вспотели, и я заскользила вниз. Точно бы упала, если бы не мой спаситель.

— Держись!

Совсем рядом появилась рука Джеймса — он перегнулся через подоконник.

Я схватила его за руку и вскоре оказалась в комнате. Чувствовать под ногами пол — пусть даже и в доме врага — это самое лучшее ощущение в моей жизни.

— Спасибо.

Я не удержалась и обняла Джеймса. Мне хотелось как можно чаще купаться в его объятиях. Они стали моим наркотиком.

— Пустое, — пробормотал он и похлопал меня по плечу.

Видимо, другого способа успокоить не знал. А мне же хотелось…

В общем, мне многого хотелось, но следовало искать Мелинду. На втором этаже никого не оказалось, поэтому следовало поискать ведьму на первом.

— Послушай меня!

— Нет, меня послушай!

— Не слушай их! Я знаю все!

Десятки голосов донеслись до моих ушей. Похоже, лестница была древней, и ступенькам не терпелось поделиться со мной своей историей. Одна проблема, каждая из ступенек желала быть выслушанной, и в моей голове гудело от их скрипучих голосов.

Тихонько шикнув на ворчащие ступеньки, я поспешила за Джеймсом. Он остановился у подножия лестницы и огляделся, видимо, решая, где могла находиться Мелинда.

Да только ее не нужно было искать, она появилась сама. А увидев нас, усмехнулась.

А где же страх? Где негодование? Где удивление, в конце концов? Лишь довольная ухмылка.

— Я ждала тебя, дорогой, — сказала Мелинда.

Джеймс двинулся к ней, и она шагнула в сторону и положила на пол кусок хрусталя. Камень вспыхнул, озаряя все вокруг ярким светом. Казалось, что внутри у него зажглась стоваттная лампочка.

И в тот же миг запылали еще четыре камня, образуя вокруг нас с Джеймсом круг. Любой, кто попытается выйти наружу, наткнется на невидимую стену.

— Мы же предупреждали, — заголосили ступеньки, но я не стала говорить, что никакого предупреждения не было, лишь неясное бормотание.

— Как видишь, я ждала тебя, дорогой, — усмехнулась Мелинда.

— Так все это ловушка, — сказал Джеймс.

И открытое окно, и дезертирство остальных представительниц ордена, и нерешительные признания Дарлы и ее пленение — все это подстроено.

— Да, — кивнула Мелинда, — и вы в нее попались. Дорогой, признай, что я умею строить планы.

— Этого у тебя не отнять.

— Особенно, когда от этого зависит моя жизнь, — напомнила она. — Кстати, не думала, что ты приведешь ее, — последовал кивок в мою сторону.

— Это моя ошибка, — признал Джеймс.

Я чувствовала свою вину. Сидела бы сейчас в безопасном месте, так нет же, вынудила Джеймса взять меня с собой.

— Спасибо, — произнесла Мелинда. — Мне не пришлось ездить за ней самой.

Так или иначе, мне не избежать встречи со своим духовным двойником. Но, по крайней мере, я не одна, так что битва еще не проиграна.

— Рад услужить, — ехидно произнес Джеймс.

— Первым делом решу вопрос с ней, — очередной кивок в мою сторону, — а потом займусь тобой.

— Убьешь и меня?

— Ах, Джеймс, ты так и не понял, что необычайно ценен для меня.

— Неужели любишь?

Мне стало больно от надежды, прозвучавшей в его голосе.

— Любовь?! — рассмеялась Мелинда. — Не будь так наивен.

— Тогда что?

— Потом узнаешь.

— Скажи сейчас.

— Промедление уже ничего не изменит, но хорошо, я расскажу.

— И?.. — поторопил ее Джеймс.

— Прежде ответь. Ты не задумывался, как тебе удалось пробраться в будущее?

— Я прочитал заклятие из твоей книги.

— Неужели ты полагаешь, что любой, прочитавший заклятие, мог бы сотворить хоть нечто подобное?

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурился Джеймс.

— Ты ведьмак.

— Нет!

— Да, из очень могущественного рода.

— В моей семье никогда не колдовали.

— Твоя мать отреклась от своего ремесла, но это не значит, что тебе не перешла ее сила. А она была очень могущественной. Одна беда, ваш род всегда защищал добро. Если бы я родила ребенка от тебя, то смогла бы поставить на колени всех защитников света. Им бы пришлось склониться передо мной, Великой черной ведьмой! Не получилось в прошлом, так получится в будущем. Наш ребенок еще встряхнет этот мир!

При упоминании о ребенке, Джеймса передернуло. Мелинда заметила это и сказала:

— Не стоит так переживать, дорогой. Но что-то я заговорилась. Фиона! — та выступила вперед и подала пистолет.

— У меня еще один вопрос, — сообщил Джеймс, настороженно поглядывая на оружие в руках Мелинды.

— Разве что последний?

— Почему ты спрятала платье?

— Фиона мне рассказывала об этом.

— Ты не помнишь?

— За пятьсот лет забвения можно забыть и не такое. Но я могу ответить. Как ты уже успел понять, я умею предусмотреть детали. А платье, — Мелинда пожала плечами, — так, способ обезопасить себя.

— А потайная комната? Как ты узнала о ней? — похоже, Джеймс любыми способами тянул время.

— Дорогой, ты видел мое могущество, неужели полагаешь, что это было так сложно?

— Даже я о ней не знал.

— Довольно вопросов! Пора решить мою проблему с двойником раз и навсегда.

Решив, что мой черед выступить на сцену, я сказала:

— Магия не всесильна! — и попыталась забрать один из камней, сдерживающих нас в ловушке.

Меня словно током ударило, и я отдернула руку.

— Да, магия не всесильна, — кивнула Мелинда и направила пистолет на меня. — Есть более действенные средства.

За секунду до того, как она выстрелила, Джеймс закрыл меня собой.

Когда пуля вошла в его тело, он пошатнулся. Я обняла его, но удержать не смогла, и мы рухнули на пол.

— Джеймс! — позвала я, с ужасом наблюдая, как расплывается кровавое пятно на его свитере. — Джеймс, прошу тебя, не умирай!

10.

— О дьявол! — воскликнула Мелинда. — И что мне теперь делать? — Она огляделась, словно кто-то мог подсказать ей правильный ответ. Но рядом стояла лишь Фиона, которая со смесью страха и удивления смотрела на свою госпожу. — Знаю! — ее губы растянулись в довольной улыбке. — Нужно вернуться в прошлое, где Джеймс еще жив и все у нас получится. Я обрету власть и могущество. Да! Так и будет!

— Нет, так не будет! — возразила я и поднялась на ноги. Выхватив «беретту», большим пальцем щелкнула предохранитель и целилась, как учил меня Джеймс, а потом выстрелила. В последний момент рука дрогнула от вдруг ставшего необычайно тяжелым оружия, а я сама зажмурилась, видимо от страха, но все равно не промахнулась.

— Как же так? — удивленно прошептала Мелинда. Сквозь ее пальцы, прижатые к ране, проступила кровь.

Фиона, вместо того, чтобы помочь своей госпоже, юркнула в ближайшую комнату. Скорей всего, она боялась, что станет очередной мишенью. Но меня не волновали ее переживания.

Я же с необычайным удовлетворением смотрела на Мелинду, осевшую на пол. И пусть ее смерть не вернет мне Джеймса, однако теперь он отомщен.

У меня были более важные дела, чем наблюдать за истекающей кровью ведьмой: я опустилась на колени и, осторожно положив пистолет на пол, склонилась над Джеймсом. Попытка нащупать пульс ничего не дала, но мои руки так дрожали, что я и у себя бы его не нашла.

И все же разум осознал, что моего защитника больше нет, сердце не желало смириться с потерей.

О Боже, мы были знакомы с Джеймсом не больше суток, но он каким-то невообразимым способом сумел забраться ко мне в душу.

— Милый, ну открой глаза! — взмолилась я. — Вернись ко мне. Я же люблю тебя, Джеймс.

Слезинка скатилась по моей щеке и упала ему на лоб. А потом еще одна. И еще.

И вдруг Джеймс вздохнул. Судорожно. Жадно. Неожиданно! Я с удивлением наблюдала, как возвращаются краски не его лицо. Вот его веки приподнялись: голубые глаза смотрели недоверчиво — похоже, он тоже удивился, увидев меня.

— Что? Как?

Его слова или, может быть, мои мысли?

Но так ли важно, как и почему? Главное, он жив! Мне требовалось более существенное подтверждение. Я приподняла окровавленный свитер и в руки мне упала пуля. Осторожно прикоснувшись пальцем к затянувшейся еще красноватой ране, я по-прежнему не верила своим глазам.

Джеймс приподнялся, притянул меня к себе и поцеловал. И в ту самую секунду, когда его губы прикоснулись к моим, я забыла все вопросы, требующие ответов, забыла о недавнем убийстве, забыла обо всем, кроме удовольствия. Была только я и он. Были мы!

Однако реальность требовала нашего внимания. Лишив меня чарующего прикосновения своих губ, Джеймс поднялся, но сразу же обнял. Осознав, что ему тоже необходимо чувствовать меня рядом, не смогла сдержать довольную улыбку.

Впрочем, в данный момент его интересовала Мелинда.

— Знаю, ты хотел лично поквитаться с ней, но…

— Ах, милая Кэт, не факт, что мне бы это удалось. Да и неважно, кто стал орудием судьбы, главное, что Мелинда больше никому не причинит зла.

— Ну и хорошо, что все закончилось, — сказала я и шагнула из круга, вернее, попыталась это сделать. Какая наивность! Я полагала, что со смертью Мелинды, ее колдовская ловушка утратит силу, но этого не случилось. — Джеймс?!

— Да, вижу, — ответил он. Его попытка выйти из круга тоже закончилась ничем.

— Ну что же это такое! — воскликнула я и нагнулась за пистолетом. Не в силах сдерживать негодование выстрелила в один из камней, пуля, срикошетив, пролетела между нами с Джеймсом и засела глубоко в стене.

— Больше так не делай, — посоветовал мне он.

— Не буду, — кивнула я. Да и безрезультатно это: камень не сдвинулся ни на дюйм. — А ты не можешь прочитать какое-то заклятие?

— Магия тут не поможет. Нужно, чтобы кто-то извне убрал один камень.

— А если никто этого не сделает, мы так и умрем здесь?

Джеймс молчал, и я ощутила, как надежда по капельке растворяется во вдруг накатившем отчаянии.

Засунув пистолет в карман, я со всего размаху хлопнула себя по лбу.

— Ты что? — уставился на меня Джеймс.

— Фиона! — вместо ответа прокричала я. — Фиона, иди сюда!

Послышались легкие шаги, и появилась она, та, что заманила меня в ловушку в Брок-Хаусе. Ее глаза покраснели от слез, видимо, она тяжело переживала смерть своей госпожи.

— Фиона, пожалуйста, освободи нас, — попросила я.

— После того, что вы сделали с Мелиндой? Никогда!

— Немедленно освободи нас… — начал Джеймс.

Засадив ему локтем в живот, я выступила вперед. Ну, кто так ведет переговоры! Мы не в том положении, чтобы угрожать.

— Фиона, давай забудем о том, что случилось с Мелиндой.

— Я не собираюсь ничего забывать!

— Ты ведь понимаешь, что если бы я не убила ее, то умерла бы сама. Однако ничего этого не случилось бы, не притащила ты меня в Брок-Хаус. Поэтому, давай, не будем искать виноватых, ладно? — Она молчала, видимо, чувствуя собственную вину, и я продолжила. — Мелинду уже не спасти, но ты можешь помочь Дарле.

— А разве она еще жива? — удивилась Фиона. — Мелинда сказала, что Джеймс, узнав нужную ему информацию, обязательно ее убьет.

— Дарла жива. И мы можем обменяться: ты уберешь камень, а я скажу, где наша пленница.

— А если ты лжешь?

— Клянусь тебе, Дарла жива. — Заметив, что Фиона хочет возразить, и я поспешила сказать: — Ты можешь мне не поверить, но тогда смерть Дарлы окажется на твоей совести. Как думаешь, сколько она продержится без еды? Она умрет в мучениях. И как думаешь, кого будет проклинать? Конечно, тебя.

Последнее было уже самой настоящей бравадой — Дарла никак не могла знать, что виной всему Фиона, я же надеялась, что она просто не успеет сообразить это.

— Хорошо, но если ты меня обманула…

— Я говорю правду.

Фиона наклонилась и забрала один из камней, и в тот же миг свет, наполнявший каждый из них, потух.

— Ты на машине? — поинтересовался Джеймс.

— Да.

— Тогда мы ждем тебя в Брок-Хаусе.

Взяв меня за руку, он поспешил покинуть этот дом.

Через сорок минут мы отпустили Дарлу, и остались одни в доме.

Едва только за ними закрылась дверь, Джеймс притянул меня к себе и поцеловал.

***

Много позже мы лежали в его кровати — на этот раз у меня не было никаких возражений по поводу совместного пребывания там — я водила по его груди и вдруг наткнулась на едва заметный шрам. Воспоминания о смерти Джеймса нахлынули с новой силой.

— Все еще не могу поверить, что ты жив, — пробормотала я.

Джеймс перекатил меня на спину и, нависая надо мной, прорычал:

— Разве похоже, что я мертв?

— Нет, ты определенно жив, — усмехнулась я. — Но мне сложно поверить в твое необычное воскрешение. Расскажи, что именно случилось.

Джеймс отпустил меня, а потом взбил подушку. Устроившись поудобнее, сказал:

— Я и сам не знаю. Помню лишь боль. А когда она утихла, я увидел белый свет и пошел на него, не хотел, но все же шел. А потом меня потянуло обратно.

— Ничего не понимаю.

— Думаю, это ты вернула меня обратно.

— Но как?

— Полагаю, ты не менее сильна, чем Мелинда, недаром вы духовные двойники. И я рад, что это именно ты.

Чтобы переменить тему, Джеймс снова меня поцеловал.

Ночь уже давно вступила в свои права, а сон все не шел ко мне. Так хорошо было лежать рядом с любимым и мечтать, что же ждет нас дальше, как вдруг Джеймс сказал:

— Я должен вернуться обратно.

— Обратно? Что ты забыл в доме Мелинды?

— Обратно в прошлое.

Я не почувствовала в его словах никакой угрозы.

— Зачем?

— Там мой мир.

— Ты живешь здесь, — приподнявшись на локте, я удивленно посмотрела на Джеймса.

— Пока не решу вопрос с Мелиндой.

— И тебя больше ничего здесь не держит, не так ли?

— Кэт, пойми…

Он умолк, а я силилась справиться с эмоциями, бушевавшими в моей душе. После всего, что было между нами этой ночью, услышать подобное… Боль перехлестнула через край, заставив меня прокричать ужасные слова:

— Ну и уходи!

— Кэт!..

— Ах, да, это же твоя спальня. Значит, придется уйти мне.

Схватив простыню, я устремилась прочь, хотя и надеялась, что Джеймс остановит меня. Но не остановил. А наутро, когда я готова была умолять его остаться, он уже ушел. Навсегда. Словно и не было ничего. Ни этого путешествия в прошлое. Ни магии. Ни убийства. Ни ночи любви. Не осталось ничего, лишь воспоминания, не желавшие уходить, да любовь, которая заставляла сердце кровоточить.

Собрав вещи, я тоже покинула Брок-Хаус, понятия не имея, как склеить свою разлетевшуюся на мельчайшие кусочки жизнь.

Но я сильная. Я справлюсь. Обязательно справлюсь. Я должна справиться!

Эпилог

2 недели спустя

Я неторопливо брела по магазину, нужно же хоть пополнять запасы продуктов. Взгляд апатично скользил по продуктам, и моя тележка до сих пор была пуста.

Как и жизнь. Без Джеймса все казалось лишенным красок. Даже когда мне грозила опасность, все было намного… увлекательнее, нежели сейчас.

Работа и дом.

Дом и работа.

Отпуск что ли взять? Одна беда, я никуда не хочу. Вернее, в то единственное место, куда рвется моя душа, билетов не продают. А хотела я к Джеймсу, в 1587 год, или куда там он вернулся. Если бы только он позвал меня с собой, я бы пошла не раздумывая. Но он не позвал.

Стоило лишь подумать о нем, и перед глазами тут же поплыл туман непролитых слез. Я не успела остановиться и врезалась в другого посетителя магазина.

— Простите… — слова замерли на моих губах, едва я увидела кто передо мной. — Джеймс?!

Хотя, откуда ему тут взяться. Моргнула, но видение не пропало.

Но это не мог быть он. Возможно, кто-то похожий. Или его потомок. Но все логические объяснения разбились вдребезги, стоило мне увидеть его кривую ухмылку, страсть в глазах — и мое сердечко радостно забилось, а его не обманешь!

— Кэтрин.

— Джеймс? Неужели это ты?

Все еще не верилось.

— Я.

— Но как? Почему?

— Я думал, что смогу тебя забыть, но как ни старался… — он вздохнул. — Я люблю тебя, Кэт. Ты окажешь мне честь и станешь моей женой?

Все это казалось сладостным сном, и я утратила дар речи.

— Я… Ты… В магазине?

— Мне казалось, среди людей ты будешь более сговорчивой. Так что скажешь, Кэт?

— Конечно, да! — воскликнула я и бросилась к Джеймсу.

Нужно было убедиться, что он настоящий. И удержать, если вдруг ему вздумается вновь уйти. Но, похоже, уходить он не собирался. Надев мне на палец кольцо, которое оказалось немного велико, Джеймс скрепил нашу помолвку поцелуем. А потом мы отправились ко мне.

Что же до покупок, то я пришла за ними на следующий день. Вместе с Джеймсом.