Наваждение генерала драконов

– Комнаты десять, одиннадцать и двенадцать. Десятый – двухместный, – пояснил мужик.

– Айла, что у тебя? – К нам заспешил Ульви, видимо, понял, что произошла какая-то заминка. Взглянув на стойку, он сцапал два ключа и подвинул мне третий. – Будешь спать в одиннадцатой, рядом с родителями. Иди наверх, а я займусь каретой. И выясни, что тут с ужином и едой в дорогу.

Брат снова заспешил к отцу, чтобы передать ему ключ. Он ждал его уже у лестницы. Мама так и не проснулась, несмотря на легкий шум вокруг. Я же, обернувшись к неуважаемому владельцу этого «лучшего» заведения, бросила на стойку несколько медных монет за комнату.

– На ужин, ора, у нас замечательная утка в томатах, вареный картофель, рис с томленой крольчатиной, бараньи ребрышки и… – затараторил мужик, обрадовавшись, что я его не сдала.

– Овощи есть? – мягко перебила я это сидящее живое «меню».

– Э-э-э… Да… – Он растерялся еще больше. – Найдем!

– Замечательно. – Я расплылась в довольной улыбке, мужика отчего-то передернуло.

– В комнаты доставить? – Он снова покосился на лестницу, по которой поднимался отец с мамой на руках.

– Родителям да, – я закивала, – две порции риса, крольчатину, утку. Травяной чай. И не шумите. А мы с братом отужинаем здесь. Наутро нам корзину с едой, питье. Обязательно! И накормите нашего возницу. Это тоже обязательно!

– Конечно, ора, конечно… Как вам будет угодно.

Ну надо же, какая вежливость, аж хочется этот поток сахара чем-нибудь запить.

– Хм… – моя душа не выдержала, – знаете, обиднее всего понимание того, что вы и сам маг. Так унижать своих низко! Не находите?

– А я виноват, что именно девицы нашего племени катятся под горку и стелются под драконов? – возмущенно зашептал он.

– И сколько их было таких? – зашипела я в ответ. – Две, три? И теперь всех под одну гребенку чесать! Я, конечно, промолчу, но вы не правы! И ужин за ваш счет! Вот!

Отойдя от стойки, я вдруг уткнулась носом в чью-то широченную грудь. Да так, что больно стало. Ойкнув, сообразила, что меня резко встряхнули и отодвинули.

– Смотри, куда идешь! – рявкнул низким, вызывающим мурашки по коже голосом незнакомец в тяжелой куртке. Взглянув на его широкий пояс, обнаружила там не только внушительный меч, но и набор ножей.

– Сами смотрите, – брякнула, отступая еще на шаг. – Ниже уровня ваших глаз тоже люди ходят!

Подняв голову, натолкнулась на пристальный взгляд холодных как лед серых очей. В них пылало яркое фиолетовое магическое пламя.

Жуткое.

Темный!

Из-за полумрака я не могла точно понять цвет чешуи над его бровями, на подбородке. Светлая. Белая или серая… Но кто передо мной, сомнений не вызывало. Дракон. Грубый. Хмурый. Его лоб пересекал неглубокий шрам, еще один обнаружился на подбородке.

Он молчал, а его взгляд становился все тяжелее.

– Может, вы сдвинетесь в сторону и позволите мне пройти к лестнице? – мило прощебетала я скалясь. – Или так и будем здесь друг на друга любоваться? Не знаю, как вам, а мне ваш вид не очень.

– Магичка?! – Он прищурился.

– Да что же такое! – Я выставила указательный палец и призвала свою магию. С кончика ногтя тут же сорвался огонек. – Вот только скажи мне сейчас, дракон, про койки, коврики, вертела и отжарку. Так твой зад подпалю, что долго на баб не потянет.

– Уважаемая ора! – Ко мне заспешил владелец таверны. – Давайте я провожу вас к семье… Так будет лучше.

– О, вы так любезны, – прошипела я, впившись взглядом в дракона. – Но у меня тут препятствие выросло… Непреодолимое.

Эта угрюмая громадина отмерла и отошла в сторону.

– Вот так-то лучше, – процедила я и последовала за вдруг ставшим внимательным и любезным владельцем таверны.

Поднявшись на второй этаж, где располагались комнаты для постояльцев, натолкнулась в узком коридоре на взъерошенного отца. Он устал, и это было заметно. День в душной трясущейся карете забрал у нас все силы.

Но между тем папа пытался все держать в своих руках и, видимо, спешил уладить последние вопросы по нашему заселению, которые мы с Ульви уже и без него решили.

– Папа? – Я жестом остановила его. – Ты куда?

– Айла. – Он недобро взглянул на хозяина таверны. – Ты почему ходишь одна? Где… где твой брат? Он сказал, что вы вместе.

– Ульви внизу. А я оплатила наши комнаты и договорилась об ужине и завтраке.

– Уже… – Он устало растер лицо. – Молодец.

Его плечи опустились, словно с них груз сняли.

– Все хорошо, пап. – Я сжала его плечо и мягко развернула в сторону снятых комнат. – Отдыхай. Мы все уже уладили.

– Вам принесут ужин в номер. – За моей спиной возник Ульви. – Мы посидим внизу, а потом поднимемся. Пойдем, Айла, покажу тебе комнату.

Взяв меня под локоток, брат провел чуть вперед и отворил с виду не очень крепкую дверь.

Моему взору предстало небольшое помещение. Кровать, стол, грубо сколоченная высокая лавка. На ней таз для умывания. Рядом ведро воды.

Как-то не так я представляла себе трактир «с хорошей репутацией». Переступив порог, пнула носком ботинка мертвого жука и оглянулась на Ульви. Тот закатил очи к потолку и подтолкнул вперед, чтобы не заслоняла вход.

– Здесь останавливаются ровно на одну ночь, – наставительно сообщил он то, что я и без него знала. – Клопов нет. Кормят хорошо. В конюшнях чисто. Цены приемлемые. Разбойников нет. Карманников и дам с низкой социальной ответственностью тоже.

Я хмыкнула, вспомнив про магичек на «прожарке» и возмущающихся скрипом за стеной благородных дам.

Что же… Подойдя к кровати, проверила матрас. Твердый и тонкий, как собачья подстилка. Простыня лежала поверх шерстяного одеяла. Но главное, все это благоухало трехсотлетней драконессой.

– Айла, ты с каких пор такая привереда? – Ульви покачал головой.

– А уборная где? – шепнула я недовольно.

– Последняя дверь по коридору. – Брат указал рукой на выход. – Здесь кого попало не заселяют, сестра. Не переживай. Вот одежда, которую матушка сложила нам в дорогу. – Он вручил мне небольшой узелок. – Умывайся, и я приду за тобой. Спустимся, послушаем музыку и поедим.

Я поморщилась, но согласно кивнула. Ульви развернулся и, зажав свой скарб под мышкой, вышел.

Дверь закрылась. Мгновенно испугавшись, я было ринулась к ней, но вовремя остановилась.

«Мне ничего не угрожает, – шепнула сама себе. – Здесь никому нет до меня дела».

Сев на кровать, покосилась на таз. Нужно хоть немного смыть с себя дорожную пыль. Отложив узелок, встала и тут же, услышав громкий смех во дворе, замерла…

Неясная картина вспыхнула в моей голове.

Окно, дерущиеся братья…

Я с той самой ночи боялась оставаться одна. Рядом со мной всегда находился кто-то. Мама, папа, Ульви. Токи дремал на коврике у кровати темными ночами. Просыпаясь, я вздрагивала, опускала руку и на ощупь находила его мохнатую тушу. Со временем дом стал для меня крепостью… Но сейчас… Это незнакомое место пугало и отталкивало. Все эти чужие голоса, шаги за дверями, крики и смех с улицы, скрипы, стуки… Все казалось враждебным.

Хуже могла быть только мертвая тишина.

Снова густой мужской гогот.

Набравшись смелости, я обошла кровать и приоткрыла окно.

Мужчины. Воины армии драконов. Они все так же толпились у двери и о чем-то весело трепались. Среди них я заметила и того… Сероглазого. Мрачный, даже угрюмый. Он стоял вроде и с ними, а вроде как и отдельно.

– Генерал, вы с нами? Здесь неподалеку можно найти таких красоток…

– Неинтересно, – ровно произнес дракон и отвернулся.

Генерал?! Я заинтересованно выглянула. Тяжелая черная распахнутая куртка, под ней темная рубаха-косоворотка. Кожаные штаны, высокие грубые сапоги с отворотом. Громадный меч за спиной, его в таверне я не заметила. На поясе ножны…

Хм…

Склонившись, поставила локоть на грязный подоконник и подперла голову кулаком. Перевела взгляд на мужественное лицо генерала.

Он удачно стоял у столба с уличными масляными фонарями, что играло на руку моему взбудораженному любопытству. Ну, надо же… цельный воевода. На его лице поблескивали серые чешуйки. На подбородке, над бровями, на висках немного. В каштановых волосах, свободно лежащих на широких плечах, легко различались светлые нити, на седину которые ну совсем не походили.

Интересно, какой окрас у его зверя?!

Серебряный дракон? Вполне возможно.

А магия? Темный.

Хм… Как интригующе…

Словно почувствовав, что его рассматривают, мужчина заозирался и резко поднял голову.

Отводить взгляд и уж тем более отбегать от окна я и не думала. Криво усмехнувшись, продолжила нагло, оценивающе пялиться на него. Дракон не смутился. Сложил руки на груди и откинулся на высокий деревянный столб, упершись в него плечом.

И все смотрел и смотрел и, кажется… не на мое лицо. Вспомнив, какое декольте у платья, и прикинув, как низко я согнулась, вспыхнула и выровнялась.

На его губах появилась премерзкая улыбочка. Хам! Вот гад сероглазый. Генерал недоделанный.

– Айла! Ночь на дворе, окно закрой. Прохладно. – На тропинке появился Ульви. Видимо, он позаботился о нашей карете. – Приводи себя в порядок и спускайся. Я жду тебя в зале.

– Хорошо, заботливый ты мой.

Фыркнув, я бросила последний взгляд на генерала. Он все так же разглядывал меня. Только теперь хмурился. На его лбу залегла неглубокая складка. Не понравилось ему что-то. Но не мое дело…

Я попыталась отойти от окна, но проклятый бантик зацепился за здоровенный гвоздь, торчащий в подоконнике.

– Лучший трактир, говорили они… – проворчала я и дернула его, оторвав с концами.

Пожав плечами, отцепила бант от гвоздя и выкинула в окно.

Одной проблемой меньше. Платье от этого только выиграло.

Плеснув в лицо воды, я взбодрилась и поспешила к брату.

В зале стало оживленнее. Ульви сидел за дальним столом и уже активно работал ложкой. Заметив меня, он помахал рукой и указал на место рядом с собой. Я поспешила, куда позвали.

Утка. Картофель. Тушенная в горшочке капуста. Жареные кабачки и сырая морковь.

– Овощи тебе. – Брат подвинул ко мне тарелки. – Ешь хорошо, выезжаем на рассвете. Лошадей нам сменят. А чего с меня денег за эту трапезу не взяли?

– Да так. – Я схватила ложку и загребла капусты. – Хозяин – маг. Вот как свой своего бесплатно и угостил.

– И за корзину в дорогу монеты не взял. – Ульви прищурился.

– Он проникся моей душевной чистотой и сделал красивый подарок…

– Оскорбил?

– Нарвался на распрекрасную меня и откупился провизией.

Ульви хрюкнул в кружку с морсом, но дальше расспрашивать не стал. Слишком хорошо меня знал.

Подняв голову, я снова поймала на себе пристальный взгляд угрюмого сероглазого генерала. Он сидел за два стола от нас и даже не делал вид, что его интересует ужин.

Поняв, что я его заметила, мужчина поднялся и вышел из трактира.

Чего хотел? Неясно.

Как и сказал Ульви, в дверь моей комнаты постучали на рассвете. Мама властно содрала с меня одеяло и объявила подъем. Она и без Токи прекрасно справлялась.

Я еле сползла с жесткого тонкого матраса и разогнула спину.

Кошмар!

Всю ночь проворочавшись, я очень долго засыпала и в итоге чувствовала себя разбитым корытом. Кое-как умывшись и натянув вместо нового вчерашнее зеленое дорожное платье уже без банта, выползла в коридор с узелком и натолкнулась на такого же помятого несчастного брата с мешками под глазами.

Словно два умертвия, мы поковыляли по лестнице. Забрали у до противного счастливого и бодрого владельца трактира корзинки с едой. Поморщились и выползли на улицу.

Холодный ветер немного взбодрил. Вокруг пахло свежестью и травой. На ботинки оседала роса.

Наш кучер вывез карету и выдвинул лесенку. При этом он довольно щурился и с аппетитом уничтожал пирожок с картошкой.

Скривившись, я залезла внутрь и, поставив нашу снедь на пол, откинулась на спинку. Рядом лежало серое шерстяное одеяло. Развернув его, укуталась и снова бросила взгляд на возницу. Он ел очередной пирожок. Терпеть не могу таких людей. Солнце еще из-за крон деревьев не показалось, а они уже бодры, веселы и с хорошим аппетитом.

Рядом со мной пристроился Ульви и потянул на себя край одеяла. Укутавшись, опустил голову на мое плечо и нагло засопел.

Мне ничего не оставалось, как ждать замешкавшихся родителей.

Через час мы выехали на тракт.

Доедая без особого аппетита овощи, завернутые в тонкую хлебную лепешку, я покосилась на матушку. Она казалась очень бледной. Отец заметно волновался. Ульви тоже постоянно дергал манжеты сюртука. Его отпустила дремота, и он все еще не решался приступить к завтраку. Брат следил за состоянием мамы, и ему было не до содержимого корзинок.

Все это в целом настораживало. Если мы подцепили в трактире какую-то хворь, то ох как несладко нам будет в пути-то. Главное, чтобы не слабость живота. Это же просто ужас.

– Мама, может, тебе водички? – негромко предложил Ульви, увидев, как она морщится, словно ее тошнит.

Я тут же, склонившись, вытащила бурдюк и протянула ей.

– Нет, милая, – она покачала головой, – но что-то я действительно плохо переношу это путешествие. Никогда такого не было.

– Ульви, ты же целитель! – проворчала я на брата.

– Я уже пробовал помочь, – пробормотал он в ответ. – Вроде все прошло, но недуг вернулся. Я не понимаю…

– А я говорила: учись! Не хочешь быть лекарем – твое право! Но для себя… Для семьи! – Взволнованная состоянием любимой матушки, я готова была рвать и метать.

– Может, ты и права, – первый раз за все время согласился он со мной. – Вернемся в город, и я подумаю над возобновлением учебы.

– Я тебя вообще не понимаю, сынок. – Отец тяжело вздохнул. – Пока мы с мамой еще молоды и полны сил, мы вполне потянем вас с Айлой. Сколько раз говорил: учись. Открывай свой лекарский дом с лавкой. Вставай на ноги! Но ты все мечешься. Тебе магией дано людей лечить, сынок! Разве есть благороднее ремесло?!

– Отец, – Ульви поджал губы, – я хочу чего-то большего…

– Иди в академию магии и учи целительству, – наседала я на него. – Но прежде овладей профессией сам. Чем тебе не «высокое»?

Мама открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут же прижала ладонь к губам. Побледнев, она сдерживала рвотные позывы, и это мгновенно напугало всех нас.

– Возница, остановите карету! – прокричала я и, подскочив на ноги, постучала по небольшому оконцу за своей спиной. – Быстро!

Меня услышали. Снаружи раздался хриплый окрик, и лошади сбавили ход.

Мы остановились.

Ульви распахнул дверь, спрыгнул, рывком выдвинул лестницу и помог маме выбраться.

– Папа?! – В моем голосе зазвенел страх. – Ее же просто укачало, правда? – Я взглянула на него с такой надеждой, а у самой руки затряслись от страха. Больше всего в жизни я боялась потерять кого-то из своей семьи. – Пап, ответь!

– Все хорошо, доченька. – Мы выбрались наружу вслед за остальными. – Укачало ее. Как приедем, сразу лекарю ее покажем. И с Ульви я теперь не слезу. Хватит дурить! Пусть развивает то, что ему дано.

Немного прогулявшись по обочине тракта, мы вновь усадили матушку в карету, положив ей под ноги подушку. Распахнули шторы, чтобы воздух заходил. И вручили бурдюк с водой.

Как ни странно, но ей стало легче. Бледность ушла, и словно не было этой утренней тошноты.

Карета двинулась дальше.

Тревога отступила. Ульви наконец-то запустил руку в корзину и вытащил завернутое в лепешку мясо куриной грудки.

Вечерело. Появились приставучие комары, в животе урчало от голода. Корзинки давно опустели, а приличной таверны на пути так и не возникло.

Но хуже всего, что это дядюшкино поместье все никак не появлялось на горизонте. Мама тихо дремала. Ульви читал контрабандой проникшую в карету книгу по строению организма взрослых драконов. Прикинув, что чтиво все же полезное, не стала отбирать у него этот талмуд.

Отец все чаще выглядывал в окно.

– Ну скоро уже? – поканючила я.

– Айла, ты спрашиваешь это каждые пять минут, – проворчал он.

– Так ты не отвечаешь то, что я хочу услышать, – всплеснула я руками.

– Наверное, потому что еще не прибыли?! – усмехнулся брат.

– Ой, а ты бы так ехал и ехал, – съязвила я.

– Не жалуюсь, – фыркнул он и перелистнул страницу.

– Зануда! – рявкнула я и снова высунулась в окно.

– Нет, просто увлеченный, – прилетело в ответ. – И тебе советую завести хобби.

– А у меня оно есть, – пробурчала не оборачиваясь. – Я тебе избранную ищу.

– Лучше вышивай! – шикнул брат.

– И не мечтай!

– Дети! – шепотом рявкнул отец. – Маму разбудите.

Мы смолкли. Я продолжала выглядывать в окно и медленно закипать.

Деревья, кусты…

Деревья, кусты…

Грибок, пенек…

Дерево, еще дерево…

– Ну, так приехали? – простонала я, глядя на колючий куст.

– Айла, я сам здесь никогда не был, – процедил отец. – Боюсь, вдруг свернули не туда.

– Может, остановим кого на тракте и спросим? – Я обернулась. – Возница-то наш тоже не местный.

Отец протянул руку и открыл оконце за моей спиной.

– Харс, мы не заплутали?

– Нет, господин! – прокричал извозчик. – Просто я стараюсь не гнать, чтобы оре плохо не стало! Скоро уже. Буквально за поворотом. После виноградников.

– Темнеет, – неуверенно пробормотала я. – А разбойников здесь нет?

– Нет, юная ора, – уже тише проголосил возница, – дорога безопасна.

Немного успокоившись, я села ровнее и снова покосилась в окно.

Раз дерево, два дерево…

Пенек, кустик…

Цветочек красный… цветочек синий…

Главное, не сойти с ума от этой монотонности.

Мы свернули, и действительно показались виноградники. Огромные поля. Стройные ряды. Лозы.

– Твой брат – винодел? – Я взглянула на отца.

– Да мы нечасто переписывались. – Он пожал плечами. – Возможно, он занялся чем-то помимо арендаторства.

Усмехнувшись, я сообразила, что папа тоже сам не знает, куда едет и что там у кого сейчас и как.

Война разорвала все семейные связи, и, кажется, пора их восстанавливать.

Смеркалось, когда карета наконец выкатилась на широкую дорогу, ведущую к огромному поместью.

М-да! Наш дом явно уступал этому в размерах, что немного укололо мое самолюбие. Увы, детская привычка мерить блага золотом и габаритами никуда не делась.

Происхождение сказывалось!

Вот и сейчас я внимательно рассматривала открывшийся взору дом, подмечая мелкие детали. Три этажа, несколько пристроек. Ровная каменная кладка, высокие фасады. Узкие окна-арки. Просторные балконы-террасы, украшенные колоннами. Покатая черепичная крыша.

Не бедненько!

Окончательно меня добила скульптура парящего дракона над широким центральным крыльцом. Пыль в глаза владелец этого дома пускать любил. Хм…

Позади виднелся сад. Мой слух уловил журчание воды.

Фонтаны!

С другой стороны дома чуть поодаль чернела деревянная сцена для актеров. Ага. Спектакли устраивают, наверное, и место для музыкантов есть. Празднования на открытом воздухе всегда были в почете у драконов.

Я повела носом: ммм, вокруг витал аромат жаренного на открытом огне мяса. В животе заурчало.

Я прищурилась и осмотрела дядюшкины хоромы еще раз, сознательно выискивая недостатки. Во мне взыграла противность. Все лучшее должно быть у нашей семьи, и точка! Не знаю почему, но, еще будучи незнакома с этим дядей Сэттом, я уже недолюбливала его.

Странная реакция на неведомого мне дракона, но какая есть.

М-да, признаю, добротный домина. Я ожидала чего-то намного скромнее. За ним явно следят, но вот забор, сложенный из глиняного кирпича, остро нуждается в побелке. Кованые врата простоваты. Дорога к поместью местами разбита, наша карета то и дело подскакивала на колдобинах. Да, не хватает у хозяина времени на все.

Мы въехали в широкий внутренний двор. Кучер что-то негромко прокричал, и карета, сделав круг, медленно остановилась. Здесь уже стояли еще несколько экипажей. Ага, значит, не могут так сразу разместить их все.

Не предусмотрели!

Вокруг суетился народ, оры и орины. Их многочисленные отпрыски. Я с ходу зацепила взглядом несколько молодых дев.

Ну и ящерицы на морду лица!

Нет, Ульви нужно что-то в разы красивее. Чего моих племянников такими физиономиями портить.

Из-за ближайшей кареты вышла еще одна юная ора…

Хм… Нет, уж лучше Ульви и вовсе холостым останется, чем такое…

Как-то негусто с красавицами. Свезли сюда все, что в старых девах завалялось, что ли?! Хотя если вспомнить, что речь шла о договорном браке, то вполне может быть и такое.

Бедный генерал, да он обратно на войну сбежит, как только таких невест увидит.

Я пакостно хихикнула в кулак и снова покосилась на дом.

У центрального крыльца пустовала клумба. Ни цветочка, ни кустика! Голая неперекопанная земля.

– А этот дядя не женат, правильно? – спросила я то, что и так было очевидно.

Чувствовалось, что женской руки дому не хватает.

– Его избранная умерла во время родов, – тихо ответил отец. – Брат всегда выступал за чистоту драконьей крови и не стал звать повитуху-магичку. К сожалению, это оказалось ужасной ошибкой. Открылось кровотечение, пока все метались в поисках хоть какого-нибудь целителя, она умерла. Это был удар для Сэтта. Он тяжело это перенес.

– А-а-а. – Я взглянула на отца. – То есть он магоненавистник? Вот до такой степени, что жену сгубил! А ты привез меня сюда в гости! Э-э-э.…

Сглотнув, зыркнула на матушку. Это что за новости такие по приезде? Я уже хочу обратно домой к Токи…

– Айла, столько лет прошло, – вмешался Ульви. – Он наверняка изменился.

– А если нет?! – Мой звонкий писк разбудил маму.

Распахнув глаза, она нахмурилась и, прищурившись, уставилась на мужа.

– Я чего-то не знаю о Сэтте, дорогой?

– Боги… Халима! – Отец возвел очи к небу.

– Захария, он что, из этих фанатиков? – дожимала его маман.

– Да привез бы я дочь сюда? – Он развел руками и тяжело вздохнул. – Ну нет, конечно, просто не доверял Сэтт магам, считал их низшей расой… – Он как-то запнулся и притих.

– Низшей, значит, – зацепила главную мысль мама. – Ты мне об этом не говорил.

– Да, милая, ну это не веселая сказка, о которой повествуют перед сном. – Папа оправдывался. – Столько лет прошло…

– Что-то мне этот дядя уже заочно не нравится, – пробормотала я и открыла дверь кареты.

Возница тут же выдвинул лестницу. Спустившись, я прошлась неторопливо вперед до каменной дорожки, уходящей куда-то за дом. Покрутила головой и тут же охнула, отскочив. Буквально в шаге от меня лихо, на всех парах, промчался всадник.

– Смотри, куда прешь!!! – Крик вырвался раньше, чем я вспомнила о приличиях.

Всадник натянул поводья, и лошадь пошла шагом. Развернувшись, дракон смерил меня уже знакомым высокомерным взглядом серебряных очей.

– Какая неприятная встреча! – прорычала я, хватаясь за грудь, чтобы унять бешено скачущее с испуга сердце. – Пожелала бы вам, неуважаемый, расшибиться на полном скаку, да лошадь жалко. Что она, виновата, что на нее такого остолопа усадили?!

Дракон смутился. На его лице отразилось не только узнавание, но и искреннее удивление. Он спешился и сделал нерешительный шаг ко мне. Замер. Запустив руку в густые длинные волосы, нахмурился. Его взгляд стал острее и пристальнее.

– Айла! Не стой там столбом, а помоги мне, – окрикнул меня Ульви.

– Иду. – Я еще раз взглянула на дракона. Он отступил. Передернул плечами и, схватив поводья, поспешно удалился.

– Мог бы и извиниться! Язык бы не отсох! – прогорланила я ему вдогонку и пошла к брату, объясняющему слуге, куда девать наши чемоданы.

Отмахиваясь от пищащих и норовящих забраться в ухо комаров и мошки, я смирно стояла на высоком крыльце и ждала остальных.

Изображала благовоспитанную ору, но на всякий случай строила гримасы всем драконам, годящимся мне в женихи. Папа же сказал: «Не понравься никому». Вот я и старалась быть хуже, чем я есть. Получалось просто превосходно.

Темнело.

Во дворе стало тише и малолюднее. Две кареты уже убрали, и на очереди была наша. Последняя. Слуги из кожи вон лезли, чтобы оставаться любезными. Но по лицам было видно: уже готовы нас попинать, чтобы наконец закончился этот день и они могли пойти отдыхать. Их натянутые улыбки все больше походили на оскалы. А у того, что плясал возле горы наших чемоданов, и вовсе глаз дергался.

Очередной комар уселся мне на щеку. Отвесив себе пощечину, брезгливо стряхнула труп преждевременно покинувшего этот бренный мир насекомого на пол. Вздохнула и, обняв колонну, прижалась к ней как к родной.

С кареты спустили последнюю сумку. Мама, размахивая руками, что-то пыталась доказать слуге. Тот, особо уже ничего не слушая, просто пер чемодан в мою сторону. Отец давал последние наставления вознице. Ульви непонятно что делал за каретой.

М-м-м?!

Это уже интереснее. Периодически брат выглядывал в окно и зыркал в мою сторону. Призадумавшись, я быстро посчитала чемоданы. Прикинула, где и чей, и тут же смекнула – один отсутствует. Вернее, он на месте, но вне поля моего зрения. Скорее всего, сокрыт за каретой и в него сейчас активно запихивают некую «контрабанду».

Книги?! Братец все-таки протащил свои «сокровища», и дело тем единственным талмудом по анатомии не ограничилось!

Ну, пихай-пихай! Я-то тебя уже вычислила, родной!

Ульви снова выглянул в окно кареты и проверил мое местонахождение. А я-то, душа наивная, обрадовалась, что меня на крыльцо отослали и заверили, что вот сами со всем справятся. Проявили обо мне заботу! А оно вон чего. Книги скинуть в чемодан нужно было.

Ну, Ульви, не на ту нарвался!

Размашистым ударом я убила очередного комара, покусившегося на мое оголенной плечо. Хм…

За спиной тихо скрипнула дверь. Резко обернувшись, натолкнулась взглядом на мужчину средних лет. Немного старше отца. Высокий, широкоплечий. Статный. Одет с иголочки. Модный темный сюртук с удлиненными рукавами и широкими манжетами. Двойной отложной воротник. Высокая стойка. По канве шитье шелковыми серебряными нитями. Ткань – сразу видно, что недешевая. Белая рубашка с гипюровым черным жабо. Брошь с изумрудом неприличных размеров…

Мой взгляд метнулся на пальцы незнакомца. Всего один перстень, и весьма скромный. Я продолжила осмотр. Штаны ничем не примечательные. Сапоги на небольшом каблуке, начищенные до блеска.

Несмотря на столь кричащий о высоком статусе и достатке наряд, что-то было в этом мужчине не так. Я взглянула на его лицо. Высокий лоб. Близко посаженные глаза, во внешних уголках морщинки «смешинки». Густые брови, скульптурный нос с небольшой горбинкой. Тонкие губы. Серебряные чешуйки на подбородке, скулах и висках прямо указывали: передо мной дракон.

Запустив пятерню в темно-каштановые волосы, мужчина, вглядываясь в сгущающиеся сумерки, осмотрел двор. Шагнул вперед и расплылся в приятной улыбке. Открытой, искренней. Доброй.

Он заметил моих родителей.

Очередной комар приземлился на лоб. Дав себе звонкую затрещину, я поморщилась. Незнакомец вздрогнул и повернул голову в мою сторону.

Улыбка медленно сошла с его лица. Дракон словно остолбенел. Побледнел и пошатнулся.

– Вам нехорошо, орин? – Облизнув губы, я не знала, как воспринимать такую реакцию на себя. – Вам помочь? Позвать прислугу?

Я шагнула к нему. Схватившись за перила, он моргнул и затряс головой, будто отгоняя наваждение. Вновь уставился на меня, словно не веря своим глазам.

– Магичка? – хрипло выдавил он из себя.

– Да. – Я неуверенно кивнула. – А это создает вам какие-нибудь неудобства?

– Откуда ты здесь, девочка? – Он бледнел все больше, пугая.

– Я сейчас позову кого-нибудь, орин.

Засуетившись, я решала: бежать к Ульви или в дом? Куда мне лучше податься?

– Нет! – Он снова затряс головой. – Нет… Не нужно. Только ответь, откуда ты здесь?

– Я… – Сглотнула и мельком взглянула на папу, все еще что-то втолковывающего нашему вознице. – Я прибыла с семьей на праздник в честь возвращения сына главы дома. Он наш родственник. – Глаза мужчины расширились, насколько это возможно, а мне стало совсем не по себе. – В общем, мы на помолвку генерала.

– Ты с семьей? – Он снова уставился во двор. Никого, кроме моей родни, там уже не было. – Захария! Захария – твой отец, девочка?!

– Да. – Я опасливо кивнула. – Не родной, – тут же поправилась, внося ясность. – Захария Уолш – мой опекун. Они спасли меня много лет назад…

– От чего спасли? – резко и даже немного грубо перебил он и впился в меня таким дурным взглядом, что я отступила на шаг. – Пожалуйста, ответь. От чего спасли?

– Мой дом сгорел, семья погибла… – Я бочком пробралась к лестнице и спустилась на одну ступеньку, готовая дать деру в сторону родных.

Мужчина пошатнулся. Его лицо стало каким-то безумным. Он так смотрел… Словно я привидение.

– Папа! – загорланила я, испугавшись не на шутку. – Папочка! Сюда!

Оставив чемоданы, моя семья ринулась к нам. Незнакомец же, обхватив голову руками, захохотал как сумасшедший.

– Сэтт! – Отец поднялся на крыльцо и с силой встряхнул этого странного мужчину, схватив за плечи. – Что ты? Что, брат?

– Она твоя дочь… – Кажется, тот самый дядя утер глаза. – Эта… эта рыжеволосая девочка – твоя дочь!!!

– Да, Айла – наша дочь! – Мама сложила руки на груди. – Но, Сэтт, мне не нравится твоя реакция на…

– Айла? – Его снова странно затрясло. – Да, Айла!!! Как же я рад тебе, Айла!

Я на всякий случай отошла от него еще немного дальше, а после и вовсе спряталась за Ульви.

Странный этот дядя какой-то. Не в себе, что ли?

– Похоже, кто-то хорошо принял на грудь, – шепнул брат так, чтобы услышала только я. – Ничего, протрезвеет и извинится за такие выкрутасы.

– У тебя все хорошо, Сэтт? – Папа отступил от этого безумца на шаг. – Ты уж прости, столько лет не виделись, но… Не болен? Здоров?

Мне хотелось подленько хихикнуть, но я удержалась и приняла серьезный вид.

– Да, здоров… – Дядя запустил руку в волосы и, сжав кулак, слегка их дернул. – Конечно, здоров! Чего мне хворать? А теперь вообще счастлив! Что же я раньше тебя не приглашал? Что же сам к тебе не ездил? Ну, как так могло получиться? А ведь порывался, столько раз думал написать. Все же сыновья дружили наши…

– Никогда не дружили, – шепнул Ульви. – Так… Общались, потому как родня. Чего он придумывает? Точно пьян!

Я хмыкнула и покосилась на маман. Она принюхивалась, видимо, ее голову посетили те же мысли, что и сына. Женщина она опытная, сразу понимает, что к чему.

– Ой, как я вам рад, Захария! – распинался чрезмерно радушный родственничек. – Да вы у меня теперь самые желанные гости! Все для вас…

– Э, как его прет-то! – не унимался брат. – Слышишь, Айла, так ты еще ни на кого не действовала. Раз взглянул – и все к нашим ногам. Может, ты это… его избранная?

Ульви зашипел со смеху как змей. Оскалившись, я одарила его таким взглядом, что статую бы проняло. Но братец-то не статуя, он продолжал откровенно гоготать.

– Я тебе припомню! – рявкнула я вполголоса. – И я видела, чем ты занимался за каретой. Все изыму и маме наябедничаю.

– Ну, так если я прав, то жениха мы тебе уже нашли, выходит, я свободен.

– Ульви, даже не шути так…

В этот момент во дворе заржали лошади. Наша карета тронулась и покатилась по дорожке. Слуги подняли чемоданы и, краснея от натуги, потащили их к дому. Все! Можно было заселяться. Хлопнув Ульви по шее, я стряхнула мертвого комара и покосилась на родителей.

Как бы им намекнуть, что пора бы уже в тепло, ближе к еде.

– А Хэйл твой прибыл? Так давно его не видел…

Пока мы с Ульви зубоскалили, отец принялся расспрашивать братца «за жизнь да за семью». Они вообще словно не замечали ни назойливых насекомых – я шарахнула себя по плечу, – ни того, что темнеет и холодает.

– Прибыл, Захария. – Дядюшка тяжело вздохнул. – Вот буквально с вами одновременно. Злой! Как увидел сборище, так наверх. Ни «здравствуйте» никому, ни «как здоровье». Он с каждым годом все отдаляется от меня. Замкнутый, черствый, раздражительный.

– Так ты правда не сказал ему, по поводу чего праздник? – вмешалась мама, отмахиваясь от пищащей кусающей нечисти, которой становилось все больше.

– Нет. – Дядя поджал губы и зыркнул почему-то на меня. – Он как узнал причину слета гостей, так и посоветовал мне самому жениться.

– Не оценил?! – хмыкнула мама. – Ну, тут у нас схожие проблемы.

И она почему-то тоже покосилась на меня! Как будто здесь на крыльце и женить больше некого. Шумно втянув воздух через нос, я надулась и сложила руки на груди.

– Нет, Халима, не оценил. Но теперь-то он не отвертится. – Дядя продолжал открыто пялиться на меня не мигая. – Теперь все! Можно жить спокойно. Дышать полной грудью и наконец уснуть крепким сном. Камень с души упал. Будут в этом доме наследники!

– Конец тебе, – склонившись, прошептал Ульви. – Беги, Айла, беги… Кажись, дядя глаз на тебя положил.

Обернувшись, я прищурилась и проводила взглядом свернувшую за угол карету.

Братец гоготнул. Схватив этого злыдня за руку, резво снова спряталась за его спину. Крепко так обхватила за талию и, встав на цыпочки, почти дотянулась до уха этого чешуйчатого весельчака.

– Твоя песенка спета, Ульви Уолш! Теперь твой скорый брак – дело моего выживания!

Дядя Сэтт, глядя на нас, нахмурился. Нехорошо так.

– Захария, а девочка-то ваша, случайно, не истинная племяннику моему? Смотрю, близки они так.

– Мы еще не определились, дядюшка, – выдал брат и вытащил меня из-за спины. Крепко прижал к себе, нежно обнимая ладонью мою шею. – Айла у нас нарасхват. Столько женихов, столько поклонников. Красавица-то вон какая. И цвет волос необычный, и характер покладистый. И магия огня в крови бурлит. Кроткая как лань горная, скромная, никому никогда не перечит. Слова грубого не скажет. Рукодельница, мастерица. А как танцует, словно бабочка над цветком парит. Такая невеста каждому нужна.

Дядя, казалось, возрадовался еще больше. Я, может, и возмутилась бы, да рука на моей шее уж больно демонстративно сжималась.

– Сэтт, – мама кивком указала на дверь, – в дом пустишь, или так и будем здесь комаров кормить? Мы с дороги, устали. Детям нужно освоиться. В себя прийти… – последнее она произнесла с явным нажимом.

Рука с моей шеи мгновенно исчезла.

Мама одарила нас предостерегающим взглядом и звонко хлопнула себя по щеке, убив назойливое насекомое.

Намек был понят и принят!

– О, конечно, конечно, – опомнился дядюшка. – Сейчас распоряжусь вам комнаты на нашем этаже подготовить. Это займет немного времени. Но у нас там и большая общая терраса, и потише будет.

Дверь открылась, и мы наконец вошли внутрь.

В большом холле толпился народ. Десятки незнакомых лиц, все разной степени напыщенности. Сплошные драконистые драконы.

В комнате витал спертый дух высокомерия и чванливости, словно я на светский ужин не к драконам, а к магам попала.

Мне окончательно разонравился этот дом и его обитатели.

– Захария, столько лет прошло. Пойдем в библиотеку. За семью не беспокойся. Марло! – Дядя Сэтт кому-то махнул и перед нами тут же возник слуга. – Это Ян Марло – управляющий, можете обращаться к нему по любому вопросу. Марло, это семья моего брата орина Захарии Уолша. Посели на третьем ярусе рядом с моими комнатами.

– Да, орин. – Управляющий кивнул и странно поджал губы.

– Говори. – Дядя Сэтт прищурился.

– Шиу Хэйл немного не в духе, – выдал он. – Это не смутит наших гостей?

– Чем же меня может смутить племянник? – Папа добродушно похлопал брата по плечу. – Мой Ульви тоже бы буянил, закати я ему помолвку за спиной. А с Айлой все еще сложнее. Уперлась и не глядит ни на кого. Говорит, не будет ни один дракон рад такой невесте для его сына.

Улыбка мгновенно сошла с лица хозяина дома.

– Глупости говорит, – слишком строго и как-то даже жестко произнес он. – Главное – счастье сына! А кто ему его подарит – дело десятое.

Меня разом отпустило! Я даже выдохнула с облегчением. Ну, не магоненавистник – уже хорошо.

Можно успокоиться.

– Марло, проводи гостей наверх, – дал последнее распоряжение дядя. – Захария, пойдем в кабинет. Может, и милая Айла с нами? У меня много книг, наверняка ее заинтересует.

– Книги!!! – оживился Ульви. – А у тебя ведь друг был из столичной академии, дядя. Папа как-то вскользь упомянул об этом. Наверняка и книги редкие есть!

– О! Вот теперь я точно пойду в библиотеку! А ты позаботься о маме. – Я недобро покосилась на брата и решила первой разведать, что там за собрание талмудов.

Врага лучше знать в лицо, а в моем случае тщательно изучить по корешкам…

Кабинет дяди Сэтта оказался куда скромнее, чем берлога Ульви. Но он красноречиво рассказывал о своем хозяине.

Затхлость.

Запущенность.

Полное отсутствие уюта. Грязные окна. Серые тяжелые шторы. Ни одного даже самого чахлого цветочка. Ни ваз, ни картин.

Я закашлялась.

Деревянный пол застилали тяжелые паласы и половички.

Заваленный бумагой и свитками стол.

Все это вызывало некое сострадание… Странное чувство. Но, казалось, всем все равно, что владелец этого кабинета работает в таких условиях. Захотелось закатать рукава, вытащить отсюда все пылесборники и хорошенько выбить. Загнать нерадивую прислугу на окна. Пусть моют, чтобы солнечные лучи могли проникать внутрь этой совсем небольшой комнаты.

Я не увидела здесь и следов роскоши. Разве что книжные стеллажи. Я прошла до окна и осмотрелась. Покоя не давало врожденное любопытство.

Опа! Мой взгляд упал на небольшой сундук за столом. На крышке пыль и четкие следы от графина, круглые такие. Рядом высохшие сладкие пятна. Это я помнила с детства. Выходит, действительно выпивает дядя Сэтт, но, судя по всему, не часто.

Я продолжила вынюхивать и выискивать компроматы на владельца кабинета. На книжных полках пыль. Никто в этом доме не читает. Книги здесь больше как роскошь.

Печально!

Я оглянулась на мужчин, они о чем-то перешептывались. Судя по жестам и по тому, как активно папа чесал шею, планировали братья отметить встречу с графинчиком. Это я хоть и осуждала, но запретить, увы, не могла. А мама устала, ей не до того.

Криво усмехнувшись, я бросила взгляд в окно. Совсем стемнело.

Упершись в подоконник, попыталась высмотреть хоть что-нибудь во дворе, но лишь испачкала руки. Опять же пыль. Она кругом! Мне чудилось – здесь все присыпано ею.

Вытерев ладони об подол дорожного платья, прошлась до дальних стеллажей.

Заглянув за шкаф, обнаружила еще книги, стоящие на полу, и карту.

Она заинтересовала меня. Развернув, чихнула и вчиталась в названия городков, деревень. Каждое селение зачем-то было обведено кружочком. На дорогах стрелки. Река… Воротянка.

На пальцах вспыхнул огонь, и я тут же откинула этот кусок старой плотной материи.

Воротянка!

Я оглянулась на дядю Сэтта. Он поймал мой взгляд.

– Что-то не так, Айла? Что тебя там так смутило?

Он подошел ко мне и заглянул в угол.

– Карта, – пробормотала я.

– Да, все мы родом из тех мест. Разве не там тебя Захария нашел?

Близость дяди Сэтта странно нервировала. Отчего-то даже стоять с ним рядом было неприятно. Сделав шаг в сторону, я кивнула.

– Да, рядом с Воротянкой, – подтвердил отец. – Но где именно, уже не скажу точно. Да и Айла плохо помнит ту ночь. Мы сделали все, чтобы стереть воспоминания о ее прошлом.

Я улыбнулась и прошла к папе. Рядом с ним всегда было тепло и надежно.

В комнате стало тихо. И заминка эта давила. В воздухе витало нечто такое… Я нутром чувствовала опасность, исходящую от дядюшки. Вроде и нелепо, но предчувствие вопило держать с ним ухо востро. Не приближаться.

А тишина угнетала все больше.

Я мельком взглянула на стол. Свитки с золотыми вензелями. Такие я уже видела в кабинете отца.

– О, дядя Сэтт, а вы занимаетесь торговлей с императорским двором? Виноградники?

– Да-да, всего понемногу. – Мне почудилось, что он был даже рад вопросу, словно и ему некомфортно в моем присутствии. – Но, конечно, основной доход – арендаторы. Я много работал, чтобы получить статус, состояние. Но вот теперь передать бы это кому…

– У вас же сын. – Я пожала плечами.

– Генерал. Император даровал ему землю чуть южнее. Титул шиу. – Дядя громко, протяжно вздохнул, так печально.

– Ого! – Я впечатлилась достижениями сыночка. – Но это же здорово. И вам есть куда расти, развивать торговлю.

– А для кого? – Мужчина сложил руки на груди.

– Ну, может, найдет ваш сын избранную. – Я искренне не понимала сути печали этого дракона. – Нарожают сыновей. Будут вам внуки.

– На это я и рассчитываю. – Он так просиял, что я снова поежилась. – Завтра за завтраком непременно вас познакомлю! Хотя можно и сегодня. Чего тянуть! Вы должны увидеть друг друга.

– Зачем? – Кажется, меня перекосило, но я очень старалась преподать свой оскал как улыбку.

– Как зачем?! – Он удивился вопросу. – Вы же не чужие друг другу. Сдружитесь, сблизитесь, наверняка найдутся общие интересы…

– Сэтт, конечно, они не чужие, – рассмеялся папа, – но какие общие интересы могут быть у моей Айлы и твоего Хэйла?

– Наверняка найдутся! – Дядя Сэтт недовольно взглянул на брата. – Дети обязаны сойтись! Сблизиться.

Я мысленно прикинула, что там за генерал Хэйл. Сложила в уме несколько событий.

«Прибыл одновременно с вами».

Ну, вряд ли здесь обитают толпы генералов. Скорее всего, он один, и я уже поняла кто.

Под моими ногами задымился пол. В буквальном смысле. Просто если раньше намеки о браке были иллюзорными, то теперь они приобрели вполне себе конкретные очертания.

Папа почувствовал дым и, выпучив глаза, кивком указал вниз.

Скривившись, я потихоньку сошла со своего места и, дождавшись, когда дядя отвернется, прикрыла черные следы на полу ковриком. Тут все равно такой бардак, он и не заметит.

Этому мужчине действительно самому бы жениться. Дому явно плохо без хозяйки.

Снова неприятная тишина. Уж лучше бы я с мамой осталась.

– А что мы стоим! Присаживайся, брат, – спохватился дядя Сэтт и выдвинул стул. – Рассказывай, как жил все это время. Чем занимаешься? Айла…

– Посмотрю книги, – быстро нашлась я. – Не возражаете?

– О, конечно, нет. Все, что найдешь достойного внимания, – твое. Хэйл не интересуется науками. Все это никому не нужно. Не стесняйся, девочка, чувствуй себя как дома и считай, что ты хозяйка.

Это он зря, конечно. Хмыкнув, я подошла к первому стеллажу и принялась исследовать богатства, что хранились на нем.

Признаюсь, первое впечатление было обманчивым. Хороших книг у дяди Сэтта хватало.

Действительно хороших… Дорогих, редких…

Правда, все это я видела и дома… Ну… Почти все…

Я заинтересованно выдвинула до неприличия толстую книгу. Стерла с нее слой пыли рукавом. На кожаном корешке золотыми буквами было выгравировано: «Расположение звезд и их путь на небосклоне. Тайны солнечных и лунных затмений».

А вот это что-то новенькое.

Астрономия!

Смекнув, что вот такой книги я у брата точно не видела, обернулась к дяде.

Они с отцом увлеченно делились секретами, как успешно торговать со столичными домами, и, кажется, не слышали друг друга. Каждый старался прихвастнуть и приукрасить свои достижения…

Мужчины!

– Что-то нашла, Айла? – Хозяин кабинета, как оказалось, пристально следил за мной. Он реагировал на каждое мое движение, на каждый звук.

Меня это не то чтобы жутко смущало, скорее настораживало.

– Книгу!

Я выставила перед собой талмуд, а про себя прикидывала, насколько он ценен и удастся ли прихватить его для брата. Ну, на будущее. Ульви точно оценит.

– Да, у тебя отличный вкус и зоркий глаз. – Дядя медленно кивнул и склонил голову набок. – Таких книг было напечатано всего три. Две из них находятся в столичной академии драконов. А третья…

– Эта?! – Мои глаза, наверное, увеличились вдвое.

Настолько редкий экземпляр!

– Да, эта. – Дядя довольно улыбнулся, заметив мою реакцию. Впечатлил.

– Хм… – Я расстроилась.

– Тебе она так понравилась, Айла?

– Конечно, редкая ведь. – Я поставила талмуд на место.

– А ты любишь читать?

– Ну, не то чтобы… – Замявшись, попыталась ускользнуть от ответа, уж больно не любила рассказывать о себе.

– Любит, – вмешался отец. – Она была болезненной. Любой сквозняк, и все – Айла наша с горячкой пластом лежит. А попервой совсем худо было. О, каких только лекарей я не приводил! Мне кажется, в нашем доме были все целители города Вахраима. – Папа хохотнул. – Долго мы ее на ноги ставили. А Ульви все таскал ей книги. Делился самым дорогим. Сказки, легенды. Бывало, мы его буквально гнали из ее комнаты, наш мальчик готов был там ночевать. Он с первых дней к ней так прикипел, что до сих пор эту парочку не разлучишь. Он и привил Айле вкус к хорошим книгам.

– Главное, что она жива, – прошептал дядя Сэтт.

В его глазах вспыхнуло фиолетовое магическое пламя.

В сердце что-то кольнуло.

Из глубины души поднялась волна животного страха. Замерев, я пыталась просто дышать. Прошло мгновение, еще одно, и все улеглось.

Но я так и не осознала причины этого ужаса.

– Да, брат. Тут ты прав. – Папа устало растер лицо ладонью. – Главное, живая. А ведь мы серьезно опасались, что потеряем ее в пути. Голова была разбита, все в крови. О, мы днями молились с Халимой всем известным богам. Сейчас как представлю, что не было бы моей девочки, по́том прошибает. Мы ее сначала отвоевали у смерти, потом боролись с ночными кошмарами. И до сих пор стараемся быть рядом.

– Папа! – Мне стало немного стыдно. – Я уже давно выросла.

– Вырасти-то выросла, – согласился он, – но вот как найду тебе мужа, чтобы на стражу твоего покоя встал, так и выдохну.

– А что же снится тебе? – Дядя как-то притих и подсобрался.

– Это неважно, – побормотала я сконфуженно, не любила, когда говорили обо мне. – А можно все же взять книгу хоть на время?

– Она твоя, – выдохнул дядя Сэтт. – Забирай.

– Моя! Нет, что вы… Это слишком дорогой подарок!

– Забирай, Айла. – Его голос стал тише. – Что ей без дела здесь лежать? Все, что нравится, – все забирай! Все, слышишь!

Такая щедрость показалась мне странной. В первый раз видит и готов все отдать.

Я покосилась на отца. Тот, прищурившись, смотрел на брата не мигая. Видимо, ему тоже показалось это странным.

– Сэтт? – Папа задумчиво почесал указательным пальцем висок и сел ровнее. – Мы для Айлы договорной брак не рассматриваем. Я для нее истинного ищу. Из драконов.

– И правильно, – закивал дядя. – Зачем же девочке нелюбимый? Только истинный. Да так, чтобы горело…

– Чего горело? – выдохнула я.

Мой взгляд снова прошелся по мужчине.

Нет, ну привлекательный, само собой, но для меня слишком староват.

Я бочком двинулась к выходу. С книгой, естественно. Все мне не нужно, но вот этот конкретный трофей из рук выпускать никак нельзя. Всего три напечатанных экземпляра, и один здесь. Под слоем пыли! Нет! Это кощунство! Ему нужен куда лучший и заботливый хозяин. Вот и пойду я отсюда подобру-поздорову к тому «хозяину».

Но ноги сделать не успела…

Дверь с шумом отворилась, и на пороге возник тот, кого я уж тем более видеть не желала.

– Отец! – прошелся по кабинету грозный рык. – Я тебе уже сказал, женись сам!!! А меня оставь в покое! Чьи сумки стаскивают в наше крыло? Кого ты мне там подселить собрался? Пусть выметаются все!

Из носа сероглазого разве что пар не валил.

У-у-у, какой грозный. Я аж затряслась, ага-ага!

– Да-а, вырос ты, Хэйл, – впечатлился папа. – А вот манер не набрался. Упущение, Сэтт. Что-то он у тебя совсем одичал.

Сероглазый приподнял бровь, прошелся удивленным взглядом по мне, повернулся к столу. Прищурился. По глазам видела – усиленно думает. Вспоминает! Того и гляди от натуги лоб по́том прошибет.

– Это дядя Захария, Хэйл, – подсказал ему хозяин дома. – Вы встречались с ним еще до… – Он замялся. – Но ты должен его узнать, сынок.

– Захария? – Генерал отвел взгляд в сторону и болезненно сморщился. – А там, значит…

– Твоя тетя Халима и Ульви, – снова подсказал ему дядя Сэтт.

– Я брата не признал. – Хэйл запустил пятерню в волосы. – Мне думалось, он… куда мельче…

– Нормальный он! – прорычала я, не удержавшись.

Все, что происходило вокруг, казалось странным. Как можно не узнать собственного дядю? Совсем этому генералу на войне голову отбило!

– А ты? – Он обернулся ко мне. – Ты… жена Ульви? – В глазах дракона вспыхнуло уже знакомое фиолетовое пламя, а зрачок, расширившись, запульсировал и вдруг вытянулся в тонкую нить. – Ты его избранная?

– Хуже! – Я усмехнулась и продемонстрировала этому грубияну забывчивому свою фирменную улыбку-оскал. – Я ему любимая… сестра!

В библиотеке повисла тишина.

Дядя Сэтт поднялся и как-то настороженно взглянул на сына, словно ждал от него каких-то действий. Или реакции…

Но, видимо, не дождался. Разочарованно вздохнув, он растер нос пальцами и махнул рукой.

Что это означало, я так и не сообразила.

– Перед тобой Айла, Хэйл. Приемная дочь Захарии, – представил он меня. – Замечательная девушка, правда! Вы непременно должны сблизиться. Я просто уверен, тебе она понравится.

Генерал недоуменно приподнял бровь и окинул своего сумасбродного родителя пристальным взглядом. Повернул голову в сторону тумбы, на которой я ранее заметила те самые сладкие следы от молодого вина.

Немного подумал и тяжело выдохнул. Кажется, он пришел к тем же выводам, что и Ульви.

Дядя Сэтт залил за воротник и теперь навеселе сеет вокруг себя любовь.

Хм… Лучше все же дать деру, пока не поздно… Я сделала еще один шаг в сторону двери, прижимая к груди бесценную книгу.

– Астрономией увлекаетесь, Айла? – Губы генерала изогнулись в усмешке. – Странное чтиво для молодой женщины. Или вы так, просто картинки посмотреть?

Я замерла. Втянула воздух через нос и кокетливо заправила за ухо выбившийся из прически огненный локон.

– Ну что вы, и не такое читаю, – пропела я. – Но, милейший генерал, главная ценность этой книги в ее весе… Как вы думаете, насколько больно получить такой подзатыльник?

Для пущего эффекта я быстро заморгала. Невинно так.

Папа громко кашлянул в кулак, жирно намекая, что веду я себя, мягко выражаясь, не как воспитанная ора. Я и сама это понимала. Но, во-первых, тут как бы все свои, а во-вторых, нечего намекать, что я слишком тупа для наук и способна разве что картинки рассматривать.