Наследница легенды или как найти неприятности

Глава 7

Глава 7

Прошло уже достаточно времени, как мы покинули Боровички, и начался новый месяц лета ягодник. А мы все ехали и ехали, не встречая на своем пути ни одного городка, села или разнесчастной деревеньки. Но меня это не огорчало, я считала, что путешествую по самым прекрасным местам, которые только есть на земле. Единственное что омрачало мое настроение это отсутствие новостей об Арте и наставнике. Сердечко начинало бешено стучать стоило вспомнить светловолосого охотника и его поцелуи, и тут же сжиматься от страха за его судьбу. Сумели они спастись? Я старательно гнала от себя дурные мысли. Каждый день убеждая себя, что как только книгу вынесли из замка, колдуну он стал не нужен. Необходимо было следовать за нами. И я надеялась, что Ночным охотникам не составило труда добить нечисть оставшуюся без присмотра хозяина. Пейзажи сменялись один за другим. Сначала это были сочно-зеленые леса, затем вызолоченные летним солнцем и разукрашенные яркими пятнами цветов равнины, покрытые глянцевой зеленью холмы и пасущиеся на возвышенностях неимоверно красивые дикие лошади. Как хотелось подойти поближе рассмотреть их самих и их жеребят, коснуться шелковистых мордочек, увы, близко к себе они не подпускали. Как-то в лесу выехав на открытую поляну, я увидела двух премиленьких медвежат, маленьких мохнатеньких, я тут же полезла в карман за остатками от недоеденной утром булки. Они так потешно кричали, как будто плакали. Появившийся следом Раду, тронул меня за рукав куртки.

— Поехали, — я, не обращая на него внимания, протянула хлеб медвежатам, и те с радостью его оприходовали.

— Интересно, почему мать бросила таких маленьких одних? — недоумевала я, когда Раду просто взял моего коня за узду и потащил с поляны.

— Если не хочешь спросить этого у нее самой лучше нам отъехать подальше, — ответствовал Раду, не глядя на меня. Едва мы скрылись за кустами, как на поляне раздался рассерженный рев мамы медведицы, услышавшей посторонний запах рядом со своими любимыми чадами

— Как ты узнал? — удивилась я

— Догадался- последовал лаконичный ответ.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

Иногда мы проезжали звериные тропы, пестреющие следами различных животных. Дорогу нам перебегали олени и лани. Во время ночных привалов, вокруг костра все чаще и чаще выли волки, но к огню подходить по-видимому боялись. Их переливчатый вой одновременно и пугал и завораживал, прозвучит такая мелодия в исполнении одного певца и душа уйдет в пятки, а как подхватят ее остальные басовитым разноголосьем и ей, душе, то есть, прятаться уже некуда. Она и заслушается, сейчас мы ехали равнинами, но скоро должна была начаться холмистая местность, а там и до Багреца рукой подать. Последнее время все было очень тихо и спокойно, никакого колдовства, ни нечисти, ничего, я стала подумывать о том, что возможно наши недоброжелатели отстали или забыли про нас. Солнышко припекало я уже жалела, что не удосужилась прикупить в Боровичках ни какой шляпы, макушку пекло нещадно, и подумала сначала, что разноцветные пятна на лугу мне мерещатся. Но как оказалось галлюцинациями я не страдаю — на равнине действительно пестрели, расположившиеся палатки странствующего народа, детей дорог, гавази. Луг украсился цветными шатрами, горели костры, между кострами носились собаки, суетились мужчины и женщины, бегали, смеясь и распевая песни, дети, мужчины носили яркие рубахи, женщины разноцветные платья', на запястьях звенели браслеты, на шее было надето множество ярких бус. Мы подъехали ближе, не скрываясь, ведь все равно ночевать на одном лугу, да и река протекала не слишком далеко: в низине, куда можно было спуститься по надобности, держась за кусты и их корни, которыми поросла вся впадина, по которой бежала не большая, но глубокая речка. Мы спешились. Свора собак тут же ринулась к нам, но от чего-то резко затормозила на пол пути и с визгом бросилась врассыпную. Из самого большого шатра, украшенного монетами и бахромой нам на встречу вышел мужчина средних лет черноволосый, черноглазый, крепкого телосложения в ярко-красной рубахе, посмотрел в след убегающей своре:

— Что-то странно мои собачки вас встречают, — подозрительно проговорил он

— Собака не волк покажи, что не боишься, притопни и убежит. — не думаю, что съели бы без разрешения хозяина — пожал плечами Раду и подмигнул гавази.

— Ну, примерно так они и должны были поступить, — засмеялся тот словам Раду, — я барон этих гавази — Мире, — представился мужчина. — Прошу к нашему костру.

— Мы путешественники, — просто сказал Раду, придерживая Вихря за повод, — я — Раду, он — Эрик, легкий кивок на Шоги и наша спутница — Зарина.

— Очень подходящее имя, — поклонился мне предводитель гавази, — вы и правда прекрасны как нарождающаяся заря, — хотя такие слова можно было ожидать от любого представителя его клана, они не могут оставить женщину без комплемента, и себя без странствий. Но мне все равно было приятно, я улыбнулась барону, Мире, а моя кобыла, улучив момент, попыталась меня куснуть, решив, что у нее есть свое мнение на счет моей внешности, Мире щелкнул пальцем кобылку по носу и предложил:

— Дальше, за шатрами, где травы больше, пасется табун наших лошадей, вашим там тоже будет хорошо.

— Пожалуй вы правы, — согласился Эрик и первый направился в сторону указанную, Мире.

— Скажите что от меня — напутствовал нас барон гавази. Немного подумав, Шоги остановился и предложил отвести наших коней, чтобы всем вместе не тащится за такой безделицей. Я согласилась, с радостью передав повод своей упрямицы Эрику в руки. Но вот Вихрь заупрямился, замотал головой, всхрапнул ни за что, не желая идти с таким

подозрительным, по его мнению, типом как Шоги. Пришлось Раду вести его, приговаривая при этом, что он ни на что не променяет такого верного друга-коня. Я оглянулась по сторонам, темнело. Что бы не оставлять меня одну, Мире предложил присоединиться к другим гавази усевшимся в круг возле костров. Я облюбовала ближний, усаживаясь и улыбаясь находящейся возле меня старой женщине, та долгое время смотрела на меня не отрываясь, потом покачала головой и подала миску с едой. Я приняла, поблагодарила, осторожно попробовала это оказалась очень вкусно. Вдруг со всех сторон зазвучала музыка. Сначала тихая рвущая душу, как бескрайняя тоска, это играли люди у костров. Но как слаженно они играли ни одной фальшивой ноты. Время как будто остановилось, а к горлу подкатывал комок, так брала за душу их музыка. Я прикрыла глаза, вслушиваясь в затихающие аккорды. Думать ни о чем не хотелось, только отдыхать. Затем инструмент в руки взяла моя соседка по костру, та самая, что предложила мне поесть. Все тут же умолкли, отложив свою музыку на потом, и прислушались, старая женщина запела. Я чуть не ахнула, какой красивый у нее был голос, да любая знаменитая певичка, особенно сладкоголосая любовница нашего короля, рядом с ней выглядела бы вороной:

Начало новой жизни

Омоет море слез,

Но только в этом мире

Все судьбы не всерьез

И будут две дороги

Вести между полей

Нам дали выбор боги

И там уж им видней

Появится надежда

Когда совсем не ждешь

Таким же, как и прежде

Путем уж не пойдешь.

И счастье — это птица,

Удача впереди,

Но лишь, когда родиться,

Знак верного пути.

Позже я узнала, что сидящая рядом со мной женщина была предсказательницей, без которой гавази не решали ни одной проблемы. Однако она предсказывала далеко не всем, и пророчества ее были туманны. Пояснять она тоже редко соглашалась, строго следя, что бы ее подопечные не вмешались в судьбу, ухудшив тем самым положения всех вокруг. После песни наступила тишина. Многие переглядывались, пытаясь понять почему именно эта песня сложилась в голове певицы сегодня на празднике, когда в буквальном смысле слова решалась судьба клана. Значит старая гавази уже предрекла их судьбу. Но попробуй-ка, расшифруй, да и не очень то хотелось под воздействием зеленого змия что-то решать. Но об этом позднее. В данный момент я, обернувшись, высматривала парней, они стояли в тени палатки барона Мира. Я приподнялась, желая подойти к ним, и послушать, о чем они там шепчутся. Но рука старой женщины легла мне на плечо, мягко не давая подняться:

— Зови своих друзей в наш круг, — промолвила она, — жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее в одиночестве, я послушно помахала им рукой, зазывая к нам на огонек. Гавази потеснились, давая место моим спутникам, Гавази ели, пили, веселились, по кругу передавались бутыли, наполненные сладким красным вином, от которого я благоразумно отказалась. А вот Раду, похоже, очень даже обрадовался такому случаю разнообразить свой рацион, и приналег на спиртное. Эрик тоже не побрезговал угощением. После получасового хождения большой плетеной бутыли на лугу стало заметно веселее.

— Эх, завтра с утра снова в путь, — потянулась я, — думаю мне лучше лечь пораньше.

— Так куда вы направляетесь? — поинтересовалась старая предсказательница, алые отблески костра плясали на ее лице, мешая рассмотреть его выражение. — В Багрец, затем в Горное и дальше, — беззаботно пожала плечами я, всматриваясь в мерцающие на темном небе звезды.

— Багрец вы проедете, но вот через Горное не пройдете, — прервала меня гавази, протягивая морщинистые руки к огню.

— Почему? — лениво удивилась я, вытянув ноги и наслаждаясь атмосферой праздника.

— Дорога в это село вам заказана, — задумчиво пояснила гавази, — я не вижу вашего пути там. Либо ваши жизни и путь прервутся в селе, либо вы пойдете другой дорогой.

Я поперхнулась. Вот тебе раз! Либо вы там умрете, либо нет, то же мне предсказание.

— Раду, говорят мы не сможем пройти через Горное, — оторвала я охотника от общения с бароном.

— Позже вы меня поймете, — улыбнулась гавази, перебирая в руках красивый цветастый платок. — Вам придется ехать через Эрдели, — пристально посмотрела Раду в глаза предсказательница.

«О нет», — ужаснулась я про себя. Сжавшись при одной мысли об этой веселенькой перспективе.

— Не придется, — спокойно заверил меня Раду, будто прочел мои мысли, но взгляд его моментально протрезвел. Или мне так показалось?

Вскоре, Мире достал новую бутылку из своих запасов, уговорив и меня попробовать напиток в честь его дочери и ее жениха. Оказалось, что сегодня праздновалась свадьба дочери борона. А у гавази обычно свадьбы празднуют по пять дней, сегодня был первый день. Но на этот раз все было более необычно, ведь замуж выходила дочь вождя, а, следовательно, решалась не только ее судьба, но и их — клана. И предсказание старой гавази относилось скорее к будущем всего народа. Нежели одной семьи. Кстати, вино, предоставленное предводителем гавази, пилось легко, как сок смородины, и было приятно на вкус. Может это вино виновато, а может еще что. Не знаю. Но на этом празднике я почему-то почувствовала себя до боли одинокой и никому не нужной. Ребята бы и без меня легко справились с доставкой книги к сильфидам. Только я могу отнести ее в рощу? Мне этот предлог казался слегка надуманным. Зачем я здесь? Бросать все я, конечно не собиралась, но ощущала себя ни на что не способной. Особенно в присутствии Раду. Почему рядом с ним я ощущала себя ребенком, хуже того капризным ребенком. И мне хотелось, чего уж от себя прятаться, его признания. Хотя зачем мне оно? Так, Зарина давай начистоту, он упрямый, самовлюбленный тип. Да. Но он уже стал своим упрямым, самодовольным типом. А со своими мы привыкли быть на равных. Вот. А видеть во мне равную он и не пытается. Я хмыкнула и вытащила из внутреннего кармана амулет, способствующий концентрации силы. Может потренироваться? Раньше у меня не было возможности остаться одной. Но теперь, когда все выселяться. Я тихонько прошмыгнула за один из шатров. Аккуратно сжимая в ладонях зеркальце, подаренное Лисом. Я так и не показала его ребятам. С трепетом в сердце, заглянула в гладкую зеркальную поверхность. На меня озабочено смотрело мое отражение. Я вздохнула. Девица в зеркале нахмурилась. Это вот так я выгляжу сейчас? Ужас! Неудивительно, что Эрик с Раду поспешили сбежать от бледной, растрепанной девицы с недовольным лицом. Надо срочно приводить себя в порядок. Ой, что это я? Я же концентрируюсь. И что дальше? Жаль Лис толком не объяснил, как пользоваться амулетом. Сижу, гляжу. Мда. Мысли сами собой свернули к моему охотнику. К Арту. Я так четко себе его представила, что показалось вижу здесь рядом. Светлые волосы падают на широкие обнаженные плечи. Стоп! А ведь и правда вижу! В зеркале как в окошке отражался Арт. Значит упражнения с концентрацией действуют. Лис, спасибо! Что ж ты не рассказал про возможности этого чудо зеркала? Я впилась глазами в любимого — он жив! Жаль зеркальце маленькое, я толком ничего не вижу. Словно в ответ на мои мысли видение стало ярче и показало светлую комнату и кровать. В кровати лежали…двое? Точнее не просто лежали. Голый Арт, с запрокинутой головой и растрепавшимися волосами раз за разом прижимал к постели мою лучшую подругу Ксану. Русые волосы Ксаны разметались по подушке, рукти порхали по спине Арта. Я, наверное, ахнула. И тут же зажала рот рукой, потому, что зеркало решило включить еще и звуковое сопровождение. С каждым мощным толчком Ата, Ксана стонала и извивалась, царапая его спину. Арт хрипло дышал и двигался все быстрее. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. С отчаянием уставилась на пару самых дорогих мне людей, которые только что вонзили нож в спину, и провернули его раз десять для надежности. Я смотрела на них, пока не запомнила все — каждую деталь: и одеяло, сбившееся в ногах, капельки пота и слипшиеся завитки волос на лбу Арта. С тройные ноги Ксаны, обхватывающие бедра мужчины, их слаженный стон. Кажется, мне стало плохо. У меня не было любимого, у меня нет подруги. Следующие пол часа прошли как в тумане, я что-то кричала, куда-то бежала. Пришла в себя возле табуна гавази. Рыдала уткнувшись в белоснежную гриву Вихря. Тот стоически сносил мои попытки намочить его. Стоял время от времени всхрапывая и нежно перебирал губами мои волосы. Я и не знала, что этот строптивый конь способен на такое.

***

Возвращалась в лагерь я с опухшими глазами и тяжелым сердцем. Плакать больше не хотелось. Видеть кого-либо тоже. Какая ирония, — Отстраненно подумала я, сегодня в день свадьбы дочери Мире, в день любви и радости, я потеряла свою любовь и счастье. Арт предал меня. Что ж, я это переживу. Я сильная. Надеюсь… Оглядевшись по сторонам решила не ходить к толпе веселящихся и танцующих людей. Они вызывали раздражение.

— Не стоит расстраиваться из-за того, что твоим никогда не было, — тихо проговорила подкравшаяся незаметно гавази.

— Что?

— Живи здесь и сейчас, потом может быть уже поздно.

— О чем вы? — я в недоумении посмотрела на нее. На лице старой предсказательницы играли всполохи костра.

— Ни о чем, — пожала плечами та и протянула мне кружку с вином. — Держи, это немного успокоит твое раненое сердечко.

Я вздрогнула, рука сама сжалась на кружке. А гавази повернулась, чтобы уйти.

— Постойте, — окликнула я ее. Но та не обратила на меня внимания. — Вы что-то видели. Стойте. Давайте поговорим. — Я бросилась следом. Надо догнать и узнать у нее, что она видела. Но сделать мне этого было не суждено. Меня окружила толпа танцующих гавази, закружила в цветном шумном вихре. А предсказательница растворилась в толпе, как в тумане. Тяжело вздохнув, я глянула на кружку, зажатую в руке. Мда, не лучшая идея. Хотя, почему нет? Боги примите за лекарство! И осушила ее залпом. По венам пробежалось приятное тепло, дышать стало легче. вторую я взяла сама, и присела к костру, прислушиваясь к песням и смеху. После третьей кружки, я, отчаянно жестикулируя, рассказывала соседу по костру, что это такое жить все время в замке и не иметь возможности путешествовать. Он, выпятив вперед грудь немного с высока, выдавал мне исключительно правдивые истории о своих приключениях и военном искусстве. И выдавая что-то типа: Я ему, а он мне, а я та этак. Да он против меня: тьфу! Я, с легким милостивым кивком выслушала, все, что он мне сказал, залпом осушила еще одну кружку, и с легким сердцем стала доказывать какие мы знатные охотники. Потом перешла личности и заявила, что призрак смерти Анку, вовсе и нестрашен, если угостить его жаренной заячьей лапкой. Рассказала, как победить наемного упыря-предсказателя. И потребовала подтверждения всей этой чуши у трех Раду одновременно, отметив про себя его несанкционированное размножение. Трое Раду разговаривали с тремя Мире, причем били себя кулаками в грудь, воображая себя нечистью и извинялись перед баронами, яростно предлагая Мире вытесать осиновый кол и погонять их по лагерю, ну на худой конец взять арбалет Раду и пострелять серебряными стрелами. Мире удерживали Раду на месте, и, обнимая, проговорили, что хозяева леса, медведи не стреляют из арбалетов. А он, Мире, то есть, медведь- хозяин леса. Раду, сынок, — заливался соловьем барон, — вот честное слово нравишься ты мне. «Сынок? — не поняла я, — это медвежонок что ли?» я похихикала, стреляя глазками по сторонам, пока не заметила Эрика что-то сосредоточенно считавшего. Оказалось, зеленых человечков, бегающих по полю в необозримом количестве. Я фыркнула, качнулась в сторону: допился! И узрела у себя на рукаве, нахально корчившего рожи зеленого гаврика. Последнее что я помню это то, что мы вдвоем с Эриком, спотыкаясь и придерживая друг друга, обошли весь лагерь в поисках сачка для бабочек. Дабы поймать хоть одного зеленого человечка и доказать науке их существование.

— И куда это вы собрались? — за спиной раздался спокойный голос.

— Туда. — неопределенно махнула рукой я.

— Понятно, — Раду шагнул вперед скептически оглядывая, нас с ног до головы. Надо же будто и не пил вовсе.

— Что тебе понятно? — разозлилась я, пытаясь стать ровнее. И опираясь на Эрика.

— Что кому-то спать пора.

— Вот иди и спи- фыркнула я. Ну надо же и сюда влез.

— Придется за этим проследить, — пробормотал охотник, тяжело вздохнув. И подхватил меня на руки. И если вы думаете, что нес он меня красиво, как женихи носят невест. То жестоко ошибаетесь. Этот хам, перекинул меня через плечо и так и нес через весь лагерь. Попыталась его пнуть ничего не вышло. От вина кружилась голова, поэтому более бурно сопротивляться я не решилась. А Эрик ему даже слово не сказал. Предатель! Раду донес меня до шатра, и там-то я уже взбрыкнула.

— Отпусти меня!

Не долго думая, Раду разжал руки. Я ахнув полетела на постель. А он как ни в чем не бывало, развернулся чтобы уйти.

— Стой! — я вцепилась ему в рукав, пытаясь подняться. Щас как встану. Да как выскажу все, что думаю. Он у меня попляшет. Я его проучу! Встала на четвереньки. Медленно распрямилась и столкнулась взглядом с зелеными глазами охотника. Как же я раньше не замечала насколько глубок этот омут. Глаза Раду загадочно мерцали, а сам охотник, чему- то улыбался.

— Я…

— Просто стой там! — не дал мне договорить Раду, сделал шаг вперед и его губы накрыли мои. Боги, как он целуется! У меня подогнулись колени, и дрожь пробежала по всему телу. Поцелуй был страстным, всепоглощающим. И я сама не заметила, как прижалась к охотнику всем телом. Когда он оторвался от меня то его глаза потемнели, и смотрел он на меня темным голодным взглядом. А я шумно дышала, пытаясь прийти в себя и осознать, что натворила. Раду перестал улыбаться, он изучал меня как будто никогда не видел, наконец, он снова притянул меня к себе, резко провел носом от уха вниз, поцеловав бьющуюся в бешеном темпе жилку на шее. Мысли снова стали путаться, колени подгибаться. А я что? А я порадовалась, что кому-то я все-таки нужна, в отличие от Арта. Воспоминания об охотнике больно резанули по сердцу. Я зажмурилась. Раду опустил меня на постель.

— Спи, луна! — погладил по щеке и вышел. Луна? Ну надо же. На какие комплементы способен Раду, если захочет. Арт… Не буду о нем думать нет его. Все!!! Я лежала и смотрела в темноту, не до конца понимая, что произошло. Но зная мне понравилось, наверное. Подумаю об этом завтра, зевнула я, переворачиваясь на другой бок.

***

Утром я просыпалась медленно, вглядываясь в конусообразный потолок, выделенного нам для ночлега шатра, пытаясь по мелькающим обрывистым картинкам восстановить вчерашний вечер. Как я сюда попала, вернее, как доползла или кто меня сюда притащил, по доброте душевной, припоминалась тяжко. Поморщилась, схватившись руками за голову, и проверяя, на месте ли она. Скорее всего да, потому как пустое место так болеть не будет. Мысленно застонала, вслух это, наверное, больно. Протерла глаза. Что за мусор свалили рядом со мной? Какая-то куча. В голове стоял туман, упорно не желающий рассеиваться. Я вгляделась в соседний угол шатра, бесформенная на первый взгляд масса, оказалась мирно спящим Эриком и Раду. Мне было так плохо, и я дала себе зарок больше никогда не злоупотреблять спиртными напитками. Потом вспомнила — лучший способ избавиться от хандры — сделать каверзу ближнему своему. Никого ближе дрыхнувших в углу парней, я не наблюдала. Надеюсь, и от плохого самочувствия поможет. Встав на четвереньки, я осторожно поползла в их направлении. Мой взгляд наткнулся на ремешок походной сумки, выглядывающей из-под бока у Эрика. Даже нетрезвом виде, он не рискнул расстаться с бесценным артефактом. Вот спрячу сейчас и посмотрю, как они будут, искать и суетится. Навек пить зарекутся! А то храпят в унисон, как простуженные кони. Я радостно потерла ручки чуть не упала. Невнятно выругавшись под нос, я потянула сумку на себя. И ахнула от неожиданности, когда Ра хриплым голосом проговорил:

— Зарина, когда надумаешь сделать воровстве своей основной профессией, будь добра, прояви сострадание к спящим жертвам — шуми поменьше.

— Ты не спишь? — хмуро поинтересовалась я.

— Сплю, — раздраженно подтвердил Раду, перевернулся на другой бок. А я осталась сидеть и удивленно хлопать глазами. Постепенно в моей памяти складывались некоторые кусочки мазанки вчерашнего вечера. Я порылась там поподробней и взвыла, обнаружив обещание барону Мире отгулять с ними всю свадьбу его дочери. А это не больше не меньше — пять полных дней. Если так пойдет и дальше, мы до следующего лета в Аврорин не доберёмся. А дальше в памяти, четко предстала картина Арт, занимающийся любовью с Ксаной. Мои руки задрожали. Боги как больно! Потом еще хуже. Я вспомнила кто меня укладывал спать. Более того, я вспомнила как все это происходило. Щеки залил яркий румянец. Как же мне теперь ему в глаза смотреть? Получается я такая же как Арт? Я ему изменила? Стоп! Я ничего плохого не сделала, по отношению к Арту. Я его не обманывала. А вот что мне делать с Раду? Ну чего он ко мне целоваться полез? Целуется он хорошо, спору нет. Но… О чем я вообще? Кажется я еще не протрезвела. Я с опаской покосилась в сторону парней. Мамочки! А вдруг проснется? = Ниолис, — трусливо взмолилась я богу магии, — пусть Раду ничего не вспомнит. Это будет настоящим чудом. А ведь чудеса по твоей части.

Оставаться с ним в одном шатре, я не могла. Поэтому поспешила на улицу. Лучше уж там побуду. Воздух тоже полезен. В конце концов, поищу зеркальце. Я его вчера за шатрами потеряла. Ой, как плохо-то, кто зажег солнце так ярко. Моя голова! Мои глаза! Ворча себе под нос я отправилась искать подарок Лиса. Но, увы, зеркальце пропало. Толи разбилось. Когда я отшвырнула его от переизбытка чувств в темноту. Толи его кто- то подобрал.

По мозгам полоснул дикий вопль и затих, затерявшись на равнинах. Я вздрогнув бросилась на крики. На поляне перед лагерем собралась толпа. Они кого-то окружили. Эрик с Раду тоже были там. Судя по всему, выскочили на крики в чем были. Эрик лихорадочно застегивал рубашку. Раду же просто держал ее в руках. Я притормозила, уткнувшись взглядом в литые мышцы на груди, обнаженные широкие плечи и дорожку волос, убегающую за пояс штанов. Покраснела. Отвесила себе мысленно звонкую оплеуху. И нырнула в толпу гавази, чтобы оказаться подальше от Раду. Посреди поляны, на которой прошла так весело прошлая ночь, собрался вес клан. Я протолкалась сквозь кольцо мрачно молчащих гавази, и наконец остановилась возле причины переполоха. Я сама чуть не заревела при виде распростертого тела молодого парня. Весьма симпатичного, надо сказать, чернокудрого, но с бледным как мел лицом. Над ним склонившись, рыдала дочь Мире. «Начало новой жизни омоет море слез» — вспомнила я слова предсказательницы и мороз пробежал у меня по коже.

— Дайте пройти, — беззастенчиво работая локтями, к телу подобрался Эрик. Он осторожно приобнял рыдающую Лючиту, и оторвав от жениха, передал отцу. Шоги опустился на колени возле парня и проговорил:

— Лучше бы здесь никто не толпился.

И я его отлично понимала. А еще я сочувствовала Лючите. Бедная девушка. Потерять в день свадьбы жениха, это ой как не просто вынести. Барон гавази, придерживая дочь за талию приказал:

— Разойдитесь. Все по своим шатрам! — Гавази стали нехотя расходится, то и дело, оглядываясь назад. Как ни как убили их будущего барона, и каждый из них желал знать, что же случилось этой ночью. — Аро, ты останься, — попросил Мире молодцеватого гавази, часто помогавшего ему в делах. Тот. молча, остановился рядом с бароном и с непередаваемым выражением лица следил за действиями Шоги. Эрик осматривал и ощупывал тело молодого человека со всех сторон.

— Раду, глянь-ка, — хмыкнул Эрик, приподнимая голову парня и показывая две вертикальные алые полоски, — На запястье тоже такие имеются. Я выругалась себе под нос.

— Вампир! — завопил Аро, прямо на ухо, барону Мире, бросая по сторонам настороженные взгляды. Словно боясь, что под его ногами разверзнется земля, поглощая цветущий луг, испещренный четкими штрихами зверобоя. И из- под земли появиться означенный субъект, с дурными намерениями.

— Дурак! — себе под нос устало констатировал Шоги. Я, стоящая к нему ближе всех подавила истерический смешок, замаскировав его под кашель.

— Уймитесь- это не вампир, — спокойно пояснил Эрик. — по крайней мере это существо принадлежит к классу кровососущих. Но оно не вампир. — Аро открыл, было рот для очередного «умного» замечания, но под строгим взглядом Мире увял на корню. Лючита продолжала заливать плечо отца слезами, отчего барону было малость неловко, и он все отдал бы, что бы она отправилась в свой шатер жаловаться бабушке. Но он любил свою дочь, поэтому не спешил отсылать.

— Надо занести его в шатер, — предложил Раду.

— Зачем? — не понял барон, — его лучше всего сей же час похоронить.

— Я распоряжусь о сооружении погребального костра, — предложил Аро с сочувствием глядя на Лючиту.

— Не думаю, что он с этим согласиться, — кивнул Эрик на лежащего парня и, наконец, поднялся с земли.

— По-моему ему уже все равно, — нахмурился Мире. А Лючита с непонятной надеждой посмотрела на Шоги.

— Погребальный костер необходим, — терпеливо пояснил нам Аро переминаясь с ноги на ногу, ему явно хотелось улизнуть в кусты, но отлынивать от обязанностей он не посмел, — без него душа не обретет покоя, и не простит нам этого на небе.

— А он не простит на земле, — буркнул Шоги. Я, начинала догадываться, в чем дело, и облегченно вздохнула. Покосилась на Раду. Но он ни чем не показывал, что помнит о произошедшем вчера даже не смотрел в мою сторону. Впрочем, меня это устраивало. Я вздохнула чуть свободней.

— Мертвым место среди мертвых, — твердо объявил Мире, намереваясь отодвинуть Эрика в сторону.

— Но он еще жив, — скромненько заметил тот. Лица гавази окаменели, и Раду поспешил добавить:

— Если выживет, будет человеком, никаких перевоплощений в нечисть. — И только после этого барон расслабился и велел принести носилки, отправив парня в шатер вместе с рыдающей уже от счастья невестой. Я фыркнула, это распространенное заблуждение, что если тебя кусает вампир, то ты сам им станешь, на мой взгляд, выглядело настолько глупо, что не подлежало обсуждению. Мол, у них такая ядовитая слюна. Ну, посудите сами, если вас укусит гадюка, вы что? Правильно, получите отравление и умрете. Но никак не превратитесь в ползучего хладнокровного гада. Да если бы вампиры размножались укусами, сколько же было бы претендентов на престол Сандорлина — вампирского королевства? А так Гарон единственный принц и наследник.

Барон, отправив Аро выполнять распоряжения, повел нас в шатер для более подробного разговора. Там уже суетилась Лючита, укладывая жениха как можно более удобно.

— К.к. кто с ним так? — дрожащим голоском вопросила она, с нежностью глядя на бледного и почти не дышащего парня. Эрик переглянулся с Раду. Шоги покачал головой, а Раду вопросительно изогнул бровь. Эрик одними губами шепнул: Не говори. Раду нахмурился, после чего Эрик махнул рукой предоставляя ему право ответить на вопрос, если уж он так этого желает.

— Скорее всего это ламия.

Я присела рядом с Лючитой помогая той укутывать жениха теплым одеялом. М.да, если это действительно ламия, то лучше всего уехать отсюда, как можно скорее. Хотя нам с Лючитой она угрожала меньше всего. Ведь питается она кровью молодых мужчин. Интересно чем они предпочтительнее? Даже обидно как-то. Я решила, что обязательно спрошу если увижу.

— Ламия здесь? — ужаснулся барон Мире, едва не застонав. — Так ведь гавази могут лишиться всей своей мужской половины, и уехать сегодня мы уже не успеем. — расстроился Мире, понимая, что от него уже ничего не зависит. Раду и Эрик молчали. Уж они- то знали, что этой ночью ламия опять выйдет на охоту. И кто будет следующей жертвой или жертвами неизвестно.

— Значит уедите завтра, — рассудила я, берясь командовать раз мужчины стоят как суслики летом. — Сегодня ни каких гулянок. Мужчины пусть соберутся в одном месте, а охранять их будут женщины. Вот и все. А завтра вы будете уже далеко от этих мест.

Мире не понравилось мое предложение. А Эрик с Раду, наоборот его горячо поддержали, и тут в разговор влезла зареванная Лючита:

— А кто такие ламии?

Мужчины стали неуверенно переминаться с ноги на ногу, не зная, как объяснить, начал Эрик:

— Ламии, такие существа, которые в образе прекрасных женщин, очаровывают мужчин и пьют их кровь. Они распространяют вокруг себя некую магическую ауру, привлекающую мужчин. — Еще до окончания его объяснения, я знала, чем все закончится. Лючита уперла руки в бедра, слезы высохли, глаза полыхнули гневом: — Кабель! — бросила она, демонстрируя истинный норов дочери дорог, — еще жениться, не успел. А уже по девкам бегает.

— Лючита! — сурово прикрикнул на нее Мире. — иди в шатер к бабушке.

— Конечно пойду, — закивала головой та и язвительно добавила, тряхнув длинными, тяжелыми волосами, — только вот замуж уже нет. И она встала напротив Эрика с отцом в позу бойцового петушка, начав таким образом свое наступление.

— Он же был околдован, — попытался спасти положение Эрика Раду. Ой Дурак! И чего спрашивается полез? Гавази вихрем повернулась к нему, так что длинные юбки опутали ее ноги не успевая за ее движениями, и поставила на место так, что у меня руки зачесались поаплодировать:

— Бабник, бабником и останется, — все вы одинаковые. Ты тоже небось не лучше. — и принялась испепелять всех троих: отца, Эрика и Раду, грозным взглядом.

— Ты абсолютно права, — я поднялась. Спасти их что ли? — ты вольна выбирать, как ты хочешь проводить свое время. И идти тебе замуж или нет за человека, побежавшего от тебя к ламии. К тому же скорее всего она приняла твой облик, — Лючита резко прекратила злиться, с ее губ сорвалось:

— Правда?

Я, решив идти до конца, кивнула скорчила зверскую рожу Шоги. Уж кто-кто, а он знал, что ламии никогда не превращаются в кого-то из близких. Их облик — это красотка с развевающимися волосами. Скорее всего, белыми. Но мужчин привлекала даже не она сама, а сила ее магической ауры. Любой, даже начинающий, Ночной Охотник знает, что идти охотится за ламией без защитного амулета — чистое самоубийство. Да и амулет не давал сто процентной гарантии. Многие считали ламий призраками. Это распространённое суеверие кочевало повсеместно. Но вот только объясните мне, где вы видели призрака, который пьет кровь? Призраки существа нематериальные, эфирные субстанции, а вот в материальности ламий ни один опытный охотник не сомневался.

Мы вышли от Мире оставив успокоенную девушку хлопотать над женихом. Я пряталась за Эриком до тех пор, пока тот не направился к себе заявив, что возьмет лекарства и попытается помочь парню. Раду перегородил мне дорогу, заставив остановиться и спросил

— Зарина, что-то случилось?

— Нет! — почти выкрикнула я, вдруг резко заинтересовавшись, травой у себя под ногами.

— Я тебя чем-то обидел? — Раду взял меня за плечи не давая уйти.

— Нет. С чего ты взял? — я отрицательно помотала головой, сердце билось как сумасшедшее. А его руки обжигали даже сквозь одежду.

— Ты весь день от меня бегаешь. Вот я и подумал… — его шепот раздался совсем рядом, он напряженно вглядывался мне в лицо, будто желая прочесть на нем ответ. Он ничего не помнит. Ниолис это действительно чудо! Я облегченно выдохнула, хотя было немножко жаль.

— Все нормально просто сегодня столько всего произошло, — и поспешила перевести разговор на другую тему, кивнув на рукоять, выглядывавшую из-под куртки. — А где ты так научился сражаться плетью?

Руки Раду дрогнули и отпустили мои плечи, он странно посмотрел на меня. А я быстро затараторила:

— Ты великолепно сражаешься. Но я росла в замке Охотников и видела много разного оружия, и наемников которые его носят. Но такого как у тебя — я не знаю. И что бы так сражались, не видела?

Раду вздохнул присел возле костра и предложил мне сесть рядом.

— Во-первых, это не плеть, — наставительно проговорил он, — а разновидность боевого бича. Во-вторых, наемники не используют бичи как оружие потому что не умеют ими пользоваться. — и опережая мои дальнейшие расспросы вытащил из-под куртки туго смотанный в кольцо бич. И охотничий нож. Бич передал мне, нож отложил в сторону. Я осторожно взяла его в руки и размотала, присматриваясь к черной рукояти, мягко переходящей в бич с грузиками на конце. При ближайшем рассмотрении я поняла, что он лишь издали напоминает обычные хозяйственные бичи, если посмотреть ближе сразу становиться ясно что это оружие и не менее опасное чем любой меч. Он имеет короткую рукоятку, а ближе к концу подвеса несколько ударных грузов.

— Там, где я родился многие пользуются этим оружием, — пожал плечами Раду, словно извиняясь за то, что не может дать мне более исчерпывающего ответа.

— А где ты родился? — тут же воспользовалась его откровенностью я.

— В одном из самых прекрасных мест в мире, — улыбнулся он, и, наклонившись забрал из моих рук бич, принявшись опять сматывать его в кольцо. При его движении ножны от ножа упали с его коленей на мои, и я не удержалась, взяв их в руки. На первый взгляд, обычный грубый чехол, оказался сделан из дорогой толстой кожи, по бокам его шла замысловатая вязь, как будто ножны делались под заказ. Я удивилась и потянулась за ножом, желая рассмотреть его поближе. И восхищенно ахнула. Это конечно не была цацка украшенная драгоценными камнями. Но это было оружие с большой буквы. Действительно действенное, дорогое и красивое. Раньше я к нему особо не присматривалась. А теперь… остро отточенная кромка лезвия хищно изогнутый клинок и вороненая необычным фиолетовым цветом сталь- говорили сами за себя. Рукоять была украшена серебром. Кто мог сделать такую красоту, я терялась в догадках. Скорее всего гномы — они общеизвестные изготовители превосходных клинков. Вот тут-то я задумалась. А так ли уж прост наш с Эриком попутчик. Вспомнила что ему доверяет наставник, прибавила к этому знание воранского языка, непонятное оружие, и получила богатого вельможу, состоящего в тайной королевской службе, скорее всего занимающего не последний пост. Шпион, — определила я, и тут же поморщилась. Мне не понравилось, как оно звучало. Да и не подходило оно к Раду. Кем бы он ни был за нами он не следил, никому не предавал, спасал нам жизни. И кем бы он ни был на царской службе, доверим обличен не зря.

— Пойдем погуляем, — неожиданно предложил Раду, которому видно наскучило мое молчание. Я закивала в тайне радуясь, что раскрыла его маленький секрет и отдав ему нож, вскочила на ноги. Мы навестили наших лошадей. Я, скрепя сердце, вытерпела очередное издевательство от моей невоспитанной кобылы, которая схрупав предоставленный ее вниманию хлеб, грызанула меня за руку, и повернувшись, ко мне хвостом с философским равнодушием выслушало мое не лестное о ней мнение. Зато мне неожиданно повезло с Вихрем. Он приплясывал вокруг своего хозяина съев все что тот принес, и стал тыкаться храпом в карманы куртки Раду. Я порылась у себя, нашла не большое яблоко и без особой надежды протянула его Вихрю. Он покосился на меня с недоверием тряхнул головой и посмотрел на хозяина.

— Прими угощение не расстраивай девушку, — засмеялся Раду. Конь повернулся ко мне, будто все понял, и осторожно, мягкими губами выхватил яблоко из ладоней. Я протянула руку, Вихрь наклонил голову позволяя себя погладить. А на ощупь он казался гладким, нежным как шелк. Я потянулась было еще раз коснуться гривы красавца, но Вихрь видимо решил, что хорошенького понемножку. Тряхнул головой и умчался к находившемуся в стороне табуну.

— Ну и куда теперь? — засмеялась я, остановившись посреди луга.

— Пойдем к реке, — предложил Раду, подмигнув мне.

— Идем, — согласилась я, вглядываясь в совсем близкую зелень камыша, заполнившую почти весь овражек, в котором текла речка без названия. Мне, конечно же, захотелось спуститься вниз к самой воде. Она сверкала всеми оттенками голубого, начиная с прозрачно хрустального и кончая темно-синим. Раду потянул меня за руку вдоль берега. В мужчине проснулось, что-то мальчишеское. Он беззаботно улыбался. Будто вчера решилось что-то важное. И теперь он спокоен. Я недоуменно следовала за ним, наблюдая как ярко-зеленые свежие травяные побеги сменяются старыми и темными стеблями камыша, а те в свою очередь превращаются в прогнившую кашу. Наконец. Мы оказались на мокрой, хлюпающей грязью земле, от которой ощутимо шел гнилостный запашек. Даже в самую жару земля здесь не высыхала. Камыши, подломив ножки, покрылись слизью, а посреди этого безобразия горделиво возвышался трухлявый гнилой и осклизлый пень. Ароматы, витавшие вокруг могли вызвать тошноту у болотника, свиней заставили бы побыстрее отправиться в баню. Дабы потом с чистой совестью лечь в нормальную лужу с грязью.

— Ты куда меня привел? — сморщилась я, отступая назад и зажимая пальцами нос.

— Будем повышать твое самообразование, — наставительно произнес Раду, и с этими словами поднял лежавшую неподалеку палку, изо всех сил ударив трухлявый пень. Гнилой остов пня развалился на куски. Я вздрогнула, хотела возмутиться, но присмотревшись, ахнула. Из — под гнилых останков пня выглядывал красивейший цветок виденный мною когда-либо. Его резные лепестки светились алым огнем, чуть подрагивая, из далека он напоминал бы маленький фонарик. Я протянула к нему руку, не решаясь сорвать, на ладонь упали алые отблески. — Ну как? — поинтересовался Раду, стоя в стороне, небрежно облокотившись на палку, и наблюдая за моей реакцией.

— Прекрасно, — восхищенно выдохнула я, — да. Но… неужели это огнецвет?

Раду кивнул и с видом профессора на кафедре продекламировал:

— Огнецветы растут не только в непроходимых топях. Как многие считают. Надо просто знать, как искать и где.

Я наконец решилась и сорвала полыхающий заревом пожара цветок и закрепила за ухом у виска.

— А не боишься кикимор, которые прейдут требовать его обратно? — поддел меня Раду, задорно сверкнув зелеными глазами. И вот тут-то я стала подозревать неладное, вспомнив наш разговор с Милой в Боровичках.

— Ну, начнем с того, что кикиморам цветы ни к чему, — осторожно заметила я.

— Значит, ты все-таки это сделала, — печально покачал головой Раду.

— Сделала что?

— Обманула бедную, доверчивую деревенскую девушку, — с серьезной миной ответил мне он.

— Так ты слышал? — я ткнула его кулаком в грудь, — слышал наш разговор с Милой?

— А-а-а, — протянул Раду, — так это был разговор, а по-моему психическая атака. Девушка просто не была подготовлена к такому оружию массового поражения как ты, Зарина. — И глядя на мою обиженную физиономию, не выдержал, развел руками и довольно расхохотался, он смеялся так заразительно и весело что я не выдержала и хихикнула, потом захохотала во весь голос, вспоминая как спровадила незадачливую «невесту» Раду. Так мы и стояли в ароматизированной гнилостными благовониями низине, и хохотали до того что слезы полились из глаз.

— Давай ка отсюда выбираться, — первой решила я, с отвращением поглядывая на гнилой камыш сквозь который нам нужно было пробраться. Раду как истинный мужчина полез вперед. Мне стало его жалко, я нахмурилась и легкий порыв ветра, раздвинул гниющие кусты. Раду резко развернулся и посмотрел мне в глаза.

— Ты пользуешься своей силой?

— С некоторых пор, — пожала плечами я.

— Раньше у тебя не получалось, — мрачно напомнил он не двигаясь с места и не пуская меня.

— Раньше я мало внимания оказывала воздушной магии, а она получается у меня лучше всего, раздраженно отмахнулась я, протискиваясь вперед. Раду молча пошел за мной. Было видно, что его выбило из колеи этим известием. И оно ему не нравиться.

— Больше так не делай! — мрачно уведомил меня Раду, разом превращаясь из нормального человека в надменного всезнайку которого я терпеть не могу.

Эрик до сих пор пропадал в шатре вместе с раненым, делая ему различные примочки и таинственные отвары. На все мои попытки заглянуть и узнать, чем он там занимается, отвечал резко, односложно и устало, неизменно выпроваживая меня на свежий воздух. В конце концов, устав получать от ворот поворот, я решила его не тревожить. Немного понаблюдала, как гавази собираются в дорогу, торопясь убраться из столь негостеприимных мест, заметила, как перед шатром металась встревоженная и разозленная Лючита. Увидев меня она тигрицей рванула навстречу. Гавази просто разбегались с ее пути зная характер дочери своего барона, даже Раду позорно капитулировав заговорил, о чем — то с проходившим мимо Мире, и увязался вслед за ним.

— Ваш лекарь меня в палатку к жениху не пускает, — тут же пожаловалась Лючита, с восхищением покосившись на цветок в моих волосах.

я откашлялась и предположила:

— Может, ему нужна тишина, чтобы вылечить его или просто присутствие людей отрицательно скажется на здоровье.

— Да нет, — проговорила та и немного смутившись, добавила, — Он уже пришел в себя, и Эрику за это большое спасибо. Но не пускать меня к нему это чересчур! Я пожала плечами, взяла дочь барона гавази под руку, а она продолжала:

— Он как вышел из шатра с час назад сказал, что поставил вокруг палатки защитное заклинание и мне лучше туда не ходить.

— Тогда и правда, — уверенно кивнула я, — лучше навестить его завтра. А где сам Эрик?

— По-моему он немного того… — пробормотала девушка

— Чего того? — не поняла я, поправляя яркий цветок то и дело норовивший сползти вниз.

— После окончания лечения, появился весь бледный, бледный, сел у костра и больше мы ни слова от него не слышали. — поделилась своими наблюдениями девушка.

Я посмотрела на указанный ею костер и увидела Шоги, сидящего на коленях, глаза его были прикрыты, руки свободно лежали ладонями вниз.

— Медитирует, — уверенно определила я. — видно не мало сил потратил на лечение. Теперь восстанавливается.

Лючита вздохнула:

— Надо же, как все некстати. И с колдуном отец поссорился.

— С каким колдуном? — навострила ушки я.

Та замахала на меня руками:

колдун. Отец правда выставил меня из шатра, когда он приезжал. Но я точно знаю, что он предлагал вести дела. И покровительство нашему народу.

— И что? — у меня начали появляться вполне обоснованные подозрения, кем мог быть этот колдун. И почему вдруг здесь появилась ламия. Но чтобы их подтвердить мне нужно было больше информации. Может это просто мои фантазии. А если нет, то дело хуже, чем я думала.

— Естественно мой отец отказался, — фыркнула Лючита, — связываться с колдунами себе дороже. А на службе у черных и души лишиться не долго. К тому же он барон. И несет ответственность за весь клан. А заставлять свой народ служить чужаку… Это предательство. Ни один барон даже под страхом смерти не пойдет на это.

— А ты откуда знаешь? — прищурилась я и уловив недоуменный взгляд Лючиты, пояснила, осторожно увлекая ее подальше от толпы, — О том что твой отец отказал опасному гостю? Тебя же из шатра выгнали.

— А то я слушаться буду, — самоуверенно задрала подбородок дочь барона, — Я наследница клана. Я… — она смущенно покраснела и заинтересовалась камешком у себя под ногами и уже тише добавила, — подслушала и все дела.

— Так. Твой отец вляпался в большие неприятности.

— Из-за колдуна? Почему? Он же ему отказал, взволновалась девушка.

— Подожди. Надо подумать. Одна голова хорошо, а две… - я огляделась в поисках Раду и обнаружив его входяшим в шатер барона, решительно зашагала туда же. Лючита неотступно следовала за мной. Ламия появилась здесь не давно. И как выясняется накануне барон гавази поссорился с черным магом. Не много ли совпадений? А если учесть, что колдуна, умеющего управлять нечистью мы знаем только одного… Ситуация вырисовывается не из приятных.

Появившись в шатре мы застали Мире и Раду обсуждающих сложившуюся ситуацию. Они сидели на подушках за невысоким столиком, уставленном фруктами и вином. Раду был собран и настроен решительно.

— Весь лагерь собрался на поляне, — говорил барон, нервно кивая на своих людей, — но здесь мы все равно беззащитны.

— Ламия не наподдает на толпы людей ее задача выследить и заманить одного-двух.,- успокоил его Раду.

— Но тогда… — начал было барон.

— Тогда она становиться еще более опасной тварью, потому что обладает разумом и пользуется им для достижения своих целей, — отрезал Раду.

— Что ж прикажу что бы никто не расходился, — кивнул со вздохом Мире, — а завтра мы уедем подальше и будем в безопасности.

— Боюсь не получиться, — подошла я ближе. Оба мужчины уставились на меня, — а что вы хотели? Не согласились служить черному колдуну, вот он и отомстил, — я прищурилась наблюдая за Мире. Тот вздрогнул и отвел взгляд в сторону. Но отреагировал быстрее барона Раду.

— Какой колдун? Что здесь происходит? — отрывисто бросил он, впиваясь в несчастного барона взглядом.

— А происходит следующее, — ехидно продолжила я, — Мире отказался сотрудничать с черным магом, который приходил к нему не так давно.

— Откуда вы… — начал было Мире, а потом переведя взгляд за мое плечо обреченно хмыкнул, — Лючита! Ну конечно.

Раду меня внимательно выслушал повернулся к Мире:

— Это правда?

— Ну да, — развел руками барон, — а что мне оставалось делать? Не мог же я предать под его власть всех доверившихся мне людей.

— Как он выглядел? — тут же поинтересовался Раду.

— Не знаю он был в капюшоне. Лица не показывал.

Мы с Раду многозначительно переглянулись.

— Чего хотел?

— Службы. Народ гавази ездит где захочет. Видит и знает много. Ему нужны такие люди.

— Тогда ламия просто так от вас не отстанет. Она последует за вами в любое место, куда бы вы не пошли, — барон посмотрел на нас и в его глазах заплескалось отчаяние. Я поняла, что он давно понял кто натравил кровососущую тварь на его народ. Но сделать увы ничего не мог. Вот и готов был выть от отчаяния. Но не позволял себе этого лишь потому, что тогда запаникует весь клан Лицо барона передернулось, взгляд стал яростным:

— И что же нам делать?

— Уничтожить ее, — спокойно ответил Раду. — И чем скорее тем лучше.

— Как? Мы не трусы. Но и не охотники за нечистью.

— Вам повезло, — ухмыльнулся Раду, поднимаясь на ноги, — у меня с этим колдуном свои счеты. Так что ламию я возьму на себя.

— Ты сума сошел? — вырвалось у меня. — Это тебе не упырь и не вурдалак. Идти на ламию без амулетов и защиты это… это самоубийство.

Раду удивленно посмотрел на меня. Мда. В нашей компании обычно я норовлю совершить какую-нибудь глупость. А Раду мне вправляет мозги. А тут. Я впервые почувствовала себя на его месте.

— Ты предлагаешь оставить все как есть?

— Можно нанять кого-нибудь, — предложила я.

— Вокруг на огромное расстояние ни города, ни деревни. Где же мы найдем Охотников? — вопросил Мире. — А пока мы доберёмся до поселения эта тварь изведет весь клан.

— Неужели, Зарина ты беспокоишься? — в голосе Раду слышалась насмешка. — А как же Арт самый лучший и любимый? Или мне можно рассчитывать на второе место после его светлости?

Задохнувшись от возмущения и боли резанувшей по сердцу при упоминании имени предавшего меня человека, мне захотелось разреветься. Но все перекрыла поднимающаяся из глубин злость. Как он смеет так издеваться? Сначала целует, потом как ни в чем не бывало гуляет и дарит такое, что мое сердце начинает биться быстрее. Я никогда не любила драгоценности или платья. Наставник все время бурчал, что не знает, что подарить, чтобы мне понравилось. Но Раду не долго думая притащил меня на болото и подарил самый потрясающий подарок в мире. Для меня. Огнецвет. После этого мое сердце стало оттаивать. Нет я не забыла предательство Арта. Но мне казалось, что стало чуть менее больно. А теперь. Теперь я не знала, что думать.

— Посмотри на себя, — прошипела я, глядя прямо в насмешливые зеленые глаза. — было бы за кого опасаться. Я беспокоюсь о нашем деле. Сожрет тебя ламия, и мы с Эриком вынуждены будем еще задержаться.

— Не волнуйся, долго ждать не заставлю, — по сузившимся глазам, я поняла Раду зол, оставшуюся часть фразы он прошипел мне на ухо, — А вот с Артом придется повременить, уж слишком сладкий был твой поцелуй.

Я испуганно отшатнулась. Шеки обдало жаром. Он помнит? Но он же сказал. Мамочки… он обманул меня! Гад! И как он так быстро оказался рядом со мной? Тяжело дыша, будто пробежав стометровку, я оглянулась. Раду нигде не было видно. Вот гад! И смыться успел. А мне что делать?