Мятущаяся ведьма

Роберт Янг МЯТУЩАЯСЯ ВЕДЬМА

Перевод Сергей Гонтарев

Когда в дверь постучали, Мелани думала о Фреде.

Точнее, она вспоминала вчерашнюю ссору с Фредом. Не первая и далеко не худшая из их ссор, но Мелани никак не могла выбросить ее из головы.

Ссора произошла из-за новой шляпки, которую Мелани купила вчера днем. Поскольку Фред в последнее время встречал в штыки ее новые шляпки, Мелани решила спрятать обновку. Но из магазина она вернулась позже, чем рассчитывала, и нужно было спешно готовить ужин. И она совершенно забыла о шляпке.

Фред, видимо, сразу увидел ее, как только вошел в дверь. Мелани услышала звук разрываемой обертки, бросилась в гостиную, но было уже поздно. Фред достал шляпку из коробки и разглядывал ее с таким видом, словно это какая-то дешевка с распродажи, а не модная новинка с Пятой авеню.

— Еще один ведьмин колпак, — обреченно вздохнул он.

— Такие сейчас в моде, — сказала Мелани. — Их носят все.

— Не видел ни на ком, кроме тебя!

— А что я могу поделать, если Томпкинсвиль застрял глубоко в прошлом? И его женщин не интересует ничего, кроме детей и телевизора?

— А что плохого в том, чтобы растить детей и смотреть передачи?

— Ничего. Но я не понимаю, почему люди должны превращаться в дремучих провинциалов только потому, что живут в маленьком городке? Почему не попытаться расширить кругозор…

— Покупая ведьмины колпаки?

Мелани не нашлась, что ответить, и в сердцах топнула ногой.

— Дорогая, четыре ведьминых колпака — это уже перебор. Люди решат, что ты мечтаешь стать ведьмой!

— А может, и мечтаю! — заявила Мелани, потом ойкнула, зажала рот ладошкой, но было уже поздно…

В дверь кухни постучали. Мелани подошла и открыла. На крыльце стоял невысокий мужчина с кротким выражением лица. Его фигуру портил большой горб.

— Доброе утро, — чеканно произнес он. — Меня зовут мистер Михельсон. Я принес вещь, которая, возможно, заинтересует вас.

Таких округлых розовых щек и таких голубых глаз Мелани в жизни не видела. Одной рукой человек снял шляпу, обнажив волосы, которые засеребрились под октябрьским солнцем. В другой руке он держал длинный черный футляр.

Мелани, как всякая домохозяйка, недолюбливала коммивояжеров. Однако в незнакомце было что-то такое, что удержало ее от того, чтобы захлопнуть дверь. Возможно — неприкрытое любопытство, с которым он ее рассматривал. Как будто высокая, стройная брюнетка, открывшая дверь, противоречила его представлениям о том, как должен выглядеть потенциальный клиент.

— Входите, — пригласила Мелани.

Мистер Михельсон вытер ноги о коврик и вошел.

Мелани с любопытством наблюдала, как он поставил футляр на попа, отщелкнул замки и открыл крышку. В первый момент она испытала разочарование — вещь оказалась обыкновенной метлой. Потом она увидела, что метла не совсем обычная: пышный золотистый хвост и черный, гладко отполированный черенок. А когда взяла метлу в руки, то почувствовала легкое покалывание в пальцах.

Мелани несколько раз провела метлой по полу, чтобы оценить, насколько она удобна. И каждый раз после метлы оставалась полоса блестящего линолеума.

— Ничего себе! — ахнула она. — Вот уж не думала, что у меня такой грязный пол.

— Это не простая метла, — пояснил мистер Михельсон.

Мелани еще несколько раз провела по полу. И после каждого прохода линолеум блестел все сильнее и сильнее. Таким она его еще никогда не видела.

— Сколько? — спросила Мелани. — Какова цена?

— Давайте так. Сегодня я оставлю ее вам, чтобы у вас было время разобраться, на что она способна, а завтра назову цену. Я приду утром, и, если вы будете заинтересованы в покупке метлы, мы все оформим. Я принесу контр… то есть купчую, которую мне еще нужно составить. Вас устраивает мое предложение?

Было в его глазах что-то такое, отчего Мелани стало не по себе. А может, он просто морочит ей голову? Так ли уж необходима купчая для сделки вроде этой? Потом ее глаза снова вернулись к метле. Плавные изгибы рукояти и изящная припухлость золотистой метелки не могли не вызывать восхищения.

— Хорошо, — через мгновение сказала она. — В любом случае, я ничего не теряю.

— Отлично! — Мистер Михельсон захлопнул пустой футляр и повернулся к выходу.

Тогда-то Мелани и рассмотрела большой горб гостя. В нем тоже было что-то странное, в этом горбе, но что именно, Мелани не поняла.

Человек остановился на крыльце и щелкнул пальцами:

— Ах да, чуть не забыл. Завтра почтой доставят вам книгу. Своего рода бонус. Если надумаете купить метлу, книга останется у вас… До свидания.

Он слегка поклонился и надел шляпу:

— Удачных полетов!

«Какое странное пожелание, — подумала Мелани. Закрыв дверь, она наблюдала из окна, как гость широким шагом спускается к дороге и садится в голубой форд. — Какая может быть связь между метлой и полетами?»

Внезапно у нее перехватило дыхание. Метла выскользнула из пальцев. Потом здравый смысл возобладал, и она натянуто рассмеялась. Чего только не взбредет в голову!

Подняв метлу с пола, она отнесла ее в прихожую и засунула в дальний угол шкафа. После вернулась к домашним делам, от которых ее отвлек мистер Михельсон. Времени уже много, а она еще ничего не сделала. И если б только это! В одиннадцать — кофейные посиделки у соседки, а уже без четверти одиннадцать…

Мелани вздохнула. Еще одно бездарно потраченное утро… к тому же посиделки сегодня у Глэдис. Хотелось верить, что на этот раз кофе у нее не перекипит. Глэдис настолько зациклена на своем ребенке, что у нее нет времени ни на что другое. Мелани не хотелось судить ее слишком строго, но она была твердо убеждена: подошел твой черед варить кофе — будь добра отнестись к этому ответственно, независимо от того, есть у тебя ребенок или нет.

Потом ее мысли снова вернулись к Фреду Если быть честной, их брак, которому уже почти шесть месяцев, не оправдал ожиданий ни одного из них. В глазах Фреда и его голосе с каждым днем все больше недовольства. Спрашивать, что его расстраивает, нет никакой нужды, все ясно и так.

Но это нечестно! О детях они договорились с самого начала, когда еще только встречались. Она не раз повторяла, что ребенка нужно заводить в том возрасте, когда начинаешь ценить детей. Абсурд, когда молодые люди, не успев опериться, связывают себя по рукам и ногам. Младенец приковывает к себе, к дому. А родители к этому психологически не готовы. Вот вам вечный источник недовольства и обид. Фред соглашался с каждым ее словом, после каждой фразы решительно кивал и лез целоваться.

Теперь она понимала, насколько несерьезно он относился к ее словам, возможно даже, посмеивался про себя, уверенный, что после свадьбы все будет по-другому. Однако ее мнение не изменилось, и она не собирается его пересматривать. Сколько бы Фред ни насмехался над ее шляпками, сколько бы ни шутил, приписывая ей мечту стать ведьмой.

Она почувствовала, как одинокая слезинка скатилась по щеке и упала на ковер гостиной…

— Войдите, — крикнула сверху Глэдис. — А-а, это ты, Мелани. Ты первая, других еще нет. Поднимайся ко мне, взгляни на этого пупса…

Глэдис кормила малыша из бутылочки.

— Разве не очаровашка? — спросила она.

Мелани остановилась в дверях детской. Ее взгляд выхватил пухлое личико, круглый кулачок и два голубых, полных удивления глаза. Несмотря на все старания оставаться спокойной, она почувствовала, как сердце учащенно забилось, прижала руку к горлу.

Вопрос Глэдис был риторический, но условности требовали дать ответ.

— Да… — Мелани старалась, чтобы голос не выдал всплеска эмоций, — очаровашка…

— Не знаю, в кого такой красавчик, — сказала Глэдис. — Явно не в меня.

Внезапно она вскинулась.

— Кофе! Я забыла выключить кофе!

— Я выключу, — сказала Мелани и с облегчением сбежала вниз по ступенькам.

Кофе был безнадежно испорчен — по крайней мере, на вкус ценителя. Мелани разозлилась. К приходу Нины, Труди и Эллы ей удалось успокоиться, и она смогла поддерживать обычный треп ни о чем, который традиционно предшествовал главной теме. Даже внесла свой вклад.

— Как вам этот прелестный торговец метлами? — спросила она.

Все непонимающе уставились на нее.

— Торговец метлами? — наморщила лоб Нина.

— Ну да. Неужели к вам не приходил?

Судя по выражению их лиц, он к ним не приходил. У Мелани засосало под ложечкой. Но через мгновение ощущение прошло. Возможно, продавец стучал не во все двери, а выбирал по какому-то принципу? Соображений у него могло быть сколько угодно, да хотя бы простая прихоть.

— А может, вы не услышали его стук? А хотя неважно. — И она сменила тему.

До того, как происходил переход к главному вопросу, сменить тему не представляло труда. Разговор с легкостью перескакивал с одного на другое и с другого на третье. Только главная тема не допускала вмешательства, и, если ты не мог внести в нее свой конструктивный вклад — что ж, оставайся в сторонке и помалкивай.

Мелани хорошо знала, каково это оставаться в сторонке и помалкивать. Главная тема сидела у нее в печенках. Для того чтобы разговор перешел к главной теме, нужно было, чтобы кто-нибудь произнес одно из ключевых слов. И тогда главная тема врывалась в комнату, расталкивала локтями любые мысли и фразы и полностью завладевала умами людей. Сегодня ключевым словом стал «детский стульчик», и, прежде чем Мелани сообразила, что происходит, ее затянуло в словесный водоворот молочных смесей, подгузников и манных кашек.

Она молчала и чувствовала себя несчастной. А когда все кончилось, испытала облегчение. Если бы не Фред, она бы ни за что не вступила в этот кофейный клуб. Он настаивал до тех пор, пока она не сдалась. В тот момент ей казалось, что мужем движет исключительно забота о ней, но потом догадалась о его истинных мотивах. Вероятно, он вбил себе в голову, что, наслушавшись сюсюканья молодых мамаш, она изменит свое мнение насчет ребенка. Яркое свидетельство того, как много Фред понимает в женщинах: в женщинах вообще и в своей жене в частности.

И все же, независимо от того, нравился ли ей этот — будем называть вещи своими именами — бэби-клуб или нет, он стал частью ее жизни. С ним приходилось мириться, как и со многими другими сторонами жизни современной домохозяйки, такими, например, как пятничные наезды в супермаркет, ведение бюджета, бесконечный просмотр телерекламы и общение с коммивояжерами…

Так она снова встала перед фактом, что в районе она единственная домохозяйка, к кому приходил мистер Михельсон. Почему?

Нахмурившись, Мелани подошла к шкафу. Достав метлу, отнесла на кухню и обследовала каждый миллиметр. Естественно, она не считала, что это ведьмина метла. Еще меньше допускала, что внесена в некий список потенциальных ведьм. Но то, что не успокоится, пока не докопается до истины, она знала наверняка.

Поначалу осмотр не выявил ничего необычного. Потом в верхней части черенка пальцы наткнулись на мелкую впадинку. Когда Мелани накрыла ее указательным пальцем, в верхней части черенка вспыхнул вертикальный ряд букв. Как будто она нажала на скрытый выключатель.

В

Н

3

И

П

С

Название фирмы? Вряд ли. Компании не станут прибегать к столь сложным ухищрениям, только чтобы продемонстрировать марку. Тогда, возможно, каждая буква что-то означает. Например, «В» — ВПЕРЕД, а «Н» — НАЗАД.

Сердце учащенно забилось. Пропустив «3» и «И» — к ним она вернется позже — Мелани задумалась над двумя последними. «П» и «С»…

ПОДЪЕМ и СПУСК?

Внезапно она осознала, что у нее дрожат руки. Она учащенно дышала, как будто только что взбежала на шесть лестничных пролетов. Возможно ли, что метла может летать? Парить над домами, лесами, полями?

Она с трудом уняла разыгравшееся воображение. Как будто она и впрямь мечтает стать ведьмой! Чушь, это не так. А шляпки, отдаленно напоминающие ведьмины, она покупала исключительно для пополнения гардероба, а вовсе не из тайного желания летать по небу и насылать на людей порчу.

Хотя, стоит только представить, как ты отрываешься от балкона и уплываешь прочь, прочь в лунном свете… Не для колдовских целей, конечно. Просто из интереса…

Сегодня как раз полная луна. И Фред работает допоздна. И вечером ей совершенно нечем заняться, кроме как читать или смотреть телевизор…

Хм-м-м…

На небосводе появилась луна. Мелани решила, что еще никогда не видела такой полной луны. Висящая над дворовыми яблонями, она казалась ярким сочным фруктом, который можно сорвать, если забраться на верхушку дерева.

Мелани надела черное платье в обтяжку и купленную вчера ведьмину шляпу. И вдруг ощутила, что ее потрясывает.

Наклонив метлу под углом, который казался ей наиболее подходящим, она на мгновение задумалась. Как садиться? Перекинув ногу, как всадник, вскакивающий в седло? Или на дамский манер, так чтобы ноги свешивались по одну сторону?

Наконец она решила сесть на дамский манер. Во-первых, это более подобающая поза для леди, а во-вторых, обтягивающее платье исключало альтернативный вариант. Согнув спину, она медленно приседала, пока бедра не коснулись ручки метлы. Господи, лишь бы никто ее не видел в этот момент!

Затаив дыхание, она коснулась пальцем крошечного углубления в верхней части черенка (тумблер освещения приборной панели?) и стала ждать, когда зажжется вертикальный ряд букв (приборная панель?). Через мгновение буквы ВНЗИПС отчетливо засветились в темноте. Мелани занесла палец над буквой «П» и, немного поколебавшись, надавила.

Не очень-то она верила в то, что это возымеет эффект. Но все же испытала явное разочарование, когда ничего не произошло. Вздохнув, убрала палец с буквы «П» и тут заметила, что буква теперь горит не так ярко, как остальные. И в тот же миг Мелани почувствовала легкость и головокружение. Взглянув вниз, она увидела, что ноги ее больше не касаются балкона.

Мелани с ужасом наблюдала, как дом под ней уменьшается, превращаясь в спичечный коробок. Потом, выйдя из оцепенения, нажала на букву «С». Когда метла начала опускаться, Мелани рискнула нажать на букву «3». Метла замерла на месте. Домохозяйка на метле зависла высоко в очаровательном темном небе Томпкинсвилля.

Мелани облегченно вздохнула. Потом в порядке эксперимента нажала на букву «В», и в тот же миг, казалось, подул ветер. Потом она увидела проплывающие внизу огни города и поняла, что это не ветер дует, а она сама летит. Она снова вздохнула, наполнив грудь прохладным сладким воздухом, напоенным ароматом яблочного сидра, виноградного вина и запахом горящей листвы. Внизу все было залито лунным светом: поля, леса, холмы, автострады, туманные лощины.

Ее испуг окончательно прошел, и она решила разобраться с другими буквами. Итак, «3», как она выяснила, означает ЗАВИСНУТЬ на текущей высоте. А что означает буква «И»? После нажатия на нее ничего не произошло — по крайней мере, так показалось. Пожав плечами, Мелани отложила букву на потом. Сейчас перед ней другая, более насущная проблема — разобраться, как поворачивать. Ответ оказался на удивление прост: указываешь направление, и метла меняет курс.

Мелани пришла в восторг. Немного попрактиковавшись, она стала чувствовать себя в небе так же уверенно, как у себя на кухне.

Под влиянием внутреннего порыва она повернула обратно к городу и пролетела над конторой Фреда. Пустынные улицы делового центра отрезвили ее. Все давно по домам, смотрят телевизор или возятся с детьми. Даже с высоты птичьего полета ночной Томпкинсвиль выглядел очень пустынным местом.

И небо тоже было пустынное… такое же пустое, как ее гостиная. Поначалу Мелани не чувствовала одиночества, но сейчас оно навалилось на нее. Далекая луна, далекие холодные звезды, а между ними пустота.

Пустота и одиночество просочились в душу Мелани. Внезапно она захотела увидеть льющийся из окон теплый свет, людей по другую сторону стекла, пусть даже возящихся с детьми… особенно возящихся с детьми. Почему бы и нет? Ведьме, даже ненастоящей, доступно многое из того, что недоступно обычной домохозяйке.

Мелани выбрала окно гостиной Глэдис. Переведя метлу в режим зависания, она заглянула внутрь. Муж Глэдис сидел на диване, держа на коленях маленького человечка. Мелани затаила дыхание. Она уже хотела отвернуться, чтобы лететь прочь, но тут ясно осознала, что ее никто не видит и она может подсматривать, сколько душе угодно, не опасаясь, что к ней пристанут с неизменным: «Ну, а вы с Фредом чего ждете?».

Мелани не знала, как долго смотрела в окно. Потом она услышала приближающиеся шаги, обернулась и увидела идущую по газону Глэдис. Та шла от дома Эллы точнехонько к висящей в воздухе Мелани.

Мелани сжалась, боясь пошевелиться. Сейчас ее обнаружат. Но Глэдис, хоть и шла прямо на нее, вела себя так, как будто никого не видела. Это было удивительно. Потом Мелани вспомнила про букву «И» на приборной панели. Она еще удивлялась, почему нажатие не произвело эффекта. Теперь она поняла, что произошло.

«И» означало ИСЧЕЗНУТЬ…

Мелани висела перед окном гостиной до тех пор, пока Глэдис не унесла малыша наверх. Тогда она поднялась к окну детской комнаты и наблюдала, как Глэдис укладывает ребенка. Наконец, когда Глэдис выключила свет, Мелани полетела домой.

Переодевшись в халат и шлепанцы, она спустилась в прихожую и спрятала метлу обратно в шкаф. Потом села на диван в гостиной, включила телевизор и стала ждать Фреда.

— Привет, милый, — сказала она несколькими передачами позже, когда в парадную дверь вошел Фред. — Ты вроде как припозднился?

Он даже не взглянул в ее сторону. Вместо этого подошел к лестнице и крикнул:

— Мелани, ты уже в постели?

— Я не в постели, глупыш, я здесь, — ответила Мелани. — Будь я мышкой, цапнула бы тебя за палец.

— Мелани! — снова крикнул Фред. Потом тише под нос: — Наверное, ушла к Глэдис… или Элле… даже телевизор не выключила.

Мелани похолодела. Она продолжала сидеть, ничего не понимая, пока Фред не подошел к дивану и не сел прямо на то место, где должна была сидеть она. Она вскочила и выбежала в прихожую. Там нашла в шкафу метлу и включила панель управления. Она заставила себя сосредоточиться. ВПЕРЕД и НАЗАД, как она поняла, отменяли одно другое, а ЗАВИСНУТЬ отменяло обе эти команды. То же самое справедливо для ПОДЪЕМ и СПУСК. А ВПЕРЕД, НАЗАД, ПОДЪЕМ и СПУСК отменяли зависание…

А как отменить невидимость?

Мелани проглотила комок в горле. Через минуту она выключила панель, убрала метлу в шкаф и вернулась в гостиную. Усевшись на диван, стала беспомощно ждать, когда Фред забеспокоится и позвонит в полицию.

Долго ждать не пришлось. В половине второго Фред уже нервно расхаживал по комнате. В два он позвонил Глэдис. Потом Элле, Нине и Труди. Наконец, произнес: «Оператор, соедините меня с полицией!». К тому времени его мальчишеское лицо сильно побледнело. Он курил сигарету за сигаретой. Мелани страстно желала подойти к нему и обнять за шею. После некоторых колебаний она так и сделала. Но он только прикурил следующую сигарету — прямо там, где должна была быть ее голова, — и продолжил расхаживать по комнате.

Час спустя прибыла полиция. Шеф отделения Дезмонд топал по всему дому, шумел во дворе. Он говорил Фреду, чтобы тот не волновался, что с его женой ничего не случилось и ее обязательно найдут. Из окон соседних домов начали высовываться соседи. Потом пришла Глэдис, следом за ней Элла. Фрэд продолжал курить, шеф Дезмонд — успокаивать. В конце концов, Мелани все это надоело, и она поднялась в спальню.

Она лежала в темноте на своей половине кровати и пыталась уснуть. Через некоторое время услышала, как завелась и уехала полицейская машина, а потом — шаги Фреда, стук сброшенных туфель, поскрипывание кровати и шуршание одеяла. А через несколько бессонных часов — звук будильника в предрассветных сумерках…

Мелани дождалась, когда Фред уйдет на работу, и только потом встала. У нее тлела надежда, что за ночь ее невидимость хоть немного уменьшилась. Но первый же взгляд в зеркало разрушил все иллюзии. Словно Дракула, она не имела своего отражения. А в отличие от Дракулы была еще и нематериальна.

И ничего не могла с этим поделать. Только ждать мистера Михельсона. При мысли о нем она вздрогнула.

Она не сомневалась, что он способен одним щелчком пальцев рассеять ее невидимость, но представляла, в какую цену это может ей встать.

И как ни странно, она ни разу не вспомнила о книге, о которой он упоминал, пока не услышала звонок почтальонского велосипеда и не увидела на крыльце прямоугольный пакет. Обратный адрес отсутствовал, но, судя по штемпелю, пакет отправили из Томпкинсвилля.

Дрожащими пальцами Мелани вскрыла пакет и сорвала несколько слоев упаковочной бумаги. В руках у нее оказалась солидная книга в черном кожаном переплете, озаглавленная «Справочник современной ведьмы».

В первый момент Мелани ощутила отвращение, но потом вспомнила о своей дилемме. А вдруг книга содержит какие-нибудь сведения по вопросу невидимости? Мелани открыла книгу на оглавлении и пробежалась по названиям разделов: «Десять самых важных отваров», «Как накладывать чары», «Как наслать порчу», «Как заставить пропасть молоко матери», «Как построить пряничный домик», «Как превратить повесу в лягушку»…

Разочарованная, она стала перелистывать книгу, выискивая глазами интересующие ее слова. Она почти уже потеряла надежду, когда наконец наткнулась на искомое.

Один из подзаголовков первой главы гласил:

Поначалу Мелани испугалась, что не сможет подобрать нужные ингредиенты. Но список оказался настолько обыденным, что все нашлось у нее на кухне.

«Возможно, — подумала она, — все дело в магических заклинаниях, которые нужно повторять в тот момент, когда смесь будет кипеть».

Вскоре ее любимый стильный горшок фирмы «Ревере», наполненный всем необходимым, весело побулькивал на новомодной газовой плите. Наполнивший кухню аромат сильно напоминал грибной суп, что было неудивительно: в рецепт входило полбанки грибов.

Мелани подождала, пока смесь прокипит указанное время, взяла книгу и прочитала магическое заклинание:

Слова не несли особого смысла, но руководство предписывало повторить их двадцать раз, и Мелани так и сделала. Закончив, она налила в мерный стакан указанную дозу зелья, подождала, пока оно остынет, и залпом выпила.

На вкус оказалось вполне терпимо. Поставив стакан, Мелани перешла в гостиную и уселась в кресло.

«А может, — с запозданием подумала она, — все это уловка, и только? Не станет же мистер Михельсон бесплатно возвращать мне материальность после того, как приложил столько усилий, чтобы она исчезла? А может, вместо того, чтобы стать видимой, я превращусь в белую ворону? Или вернувшийся с работы Фред обнаружит на кухне мяукающую черную кошку?»

Но ни в кого она не превратилась, а просто продолжала сидеть в кресле, рассеянно уставившись в пустой экран телевизора — прямоугольный, ничем не примечательный экран. И все же, если повернуть его немного в сторону, так, чтобы солнце падало на него, он станет выглядеть как окно, скажем, как окно мансарды. Оно отражает лучи полуденного солнца и каждый раз, когда качели поднимают тебя вверх, отражение на миг ослепляет…

Мелани скорчилась в кресле. «Нет, — кричал ее разум, — нет!»

…вверх и вниз, вниз и вверх. Вспышки света ослепляют, заставляя щуриться. В спальне наверху — странная тишина. На дороге, ведущей к дому, появляется машина. Это доктор. Машина проезжает рядом с кленом, на ветке которого висят качели…

А потом — крик, разрушающий безмятежность летнего дня и твоих мыслей. Качели словно сами собой замедляют ход, пока не замирают без движения в тени дерева. Мансардное окно забыто, все забыто, кроме крика, медленно растворяющегося в воздухе…

Доктор вылезает из машины, и тебе хочется заглянуть в его черную сумку — а вдруг в ней твой новорожденный братик. Но доктор мягко отстраняет тебя и спешит в дом, где твой отец мерит шагами гостиную. Потом ты слышишь, как они оба поднимаются в спальню твоей матери и, ничего не понимая, возвращаешься на качели.

Вперед и назад… вверх и вниз… а потом крик…

Седьмое лето ты сидишь и ждешь, что крик умолкнет, но он не умолкает. Наконец у тебя кончается терпение, и ты убегаешь. Ты бежишь, бежишь, бежишь вниз по переулку к полосе ежевики, сквозь нее, оцарапав голые ноги, и дальше в лес, туда, где стоит огромный дуб, под которым ты всегда переживаешь все страхи и разочарования. Ты сидишь под ним всю вторую половину дня, всхлипывая и дрожа, пока на закате твой отец не находит тебя и не уводит домой.

Ты точно знаешь, что твоя мать умерла. Но она жива и держит на руках новорожденного братика. Ты боишься посмотреть на него, потому что из-за этого он начнет кричать. Все новорожденные, когда их рассматривают, начинают кричать.

Но постепенно, с годами, крик стал чем-то иным: книгами, которые, по словам матери, тебе еще рано читать; одеждой, в которой, по словам матери, ты выглядишь мужеподобно; свиданиями, с которых ты идешь домой; героем твоей курсовой «Томас Мальтус, незаслуженно забытый ученый»; добрачным дискурсом о нецелесообразности раннего материнства…

И в конце концов он превратился в тягу к ведьминым шляпам.

Окно мансарды снова превратилось в экран телевизора, а полузабытый летний день поблек и растаял. Крик окончательно стих, его сменил другой звук. Мелани выпрямилась в кресле. Кто-то стучал в кухонную дверь, негромко и размеренно…

— Так-так, — сказал мистер Михельсон, принюхиваясь через сетку ко все еще витающему в воздухе аромату отвара № 3. — Вижу, книга, которую я вам послал, успешно доставлена.

— Вы… вы меня видите? — спросила Мелани.

— Прекрасно вижу… Вы впустите меня в дом?

— Нет.

Мелани принесла из шкафа метлу, взяла с кухонного стола «Справочник ведьмы» и приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы просунуть в щель эти предметы.

— Я передумала, — сказала она. — Я не хочу быть ведьмой.

— Отлично! — Мистер Михельсон достал белоснежный платочек и промокнул розовый лоб. — Но вы заставили меня поволноваться. То, как вы летали ночью… я уж было решил, что вы пропащая душа. А больше того боялся, что даже противоядие не освободит вас. В таком случае мне пришлось бы настаивать на подписании контракта. На сей счет я связан джентльменским соглашением с моим могущественным оппонентом. Когда я использую его приемы — а в вашем случае это был единственный вариант — я должен передавать ему души, которые не способен реабилитировать. И наоборот.

— Ваш могущественный оппонент?

— Да-да. Я уверен, вы о нем слышали. Давным-давно из-за него у моего отца были большие проблемы. Уж пришлось ему с ним повозиться. Что ж… — Мистер Михельсон сунул книгу под мышку и взял в руку метлу. — Думаю, теперь с этим почти покончено.

Он спустился по ступенькам и пошел к дороге. Мелани тихо шмыгнула на крыльцо и следила за ним. Тут она, наконец, поняла, что странного было в его горбе. Это не один горб, а два — по одному за каждым плечом…

— Стойте! — крикнула она.

Мистер Михельсон повернулся:

— Да?

— Могу я… как-то отблагодарить вас?

Голубые глаза чудесного гостя, казалось, заискрились.

— Вообще-то, можете, — сказал он, — если первенец будет мальчик…

Он дошел до дороги и уселся в свой синий форд. Мелани не могла оторвать глаз от гостя, ее лицо горело.

Перед тем, как завести машину, Архангел опустил стекло и высунулся наружу.

— Назовите его Майклом — в честь меня, — сказал он.