Мострал: место действия Иреос

Глава 1 Мои милые девочки!

«Бум!», – упала дорогущая хрустальная ваза. Подарок Ректора, между прочим! Обидно-то как! «БАМ!», – бокал из этого же сервиза.

– Ламина! Перестань!

«Бабах!», – целый поднос с чашками и блюдцами. Не слишком дорогой материально, зато ценный сердцу.

– Ламина! Немедленно прекрати этот цирк!

Знакомьтесь: Ламина.

Милая, хозяйственная фея, которая просто божественно готовит дорен (рыба) и постоянно находится в поисках любви. Большой и чистой. Каждый раз её находит, но очень быстро разочаровывается, начинает кипеть, и в итоге все заканчивается вот таким взрывом, свидетелями которого вы стали.

– Ах, цирк?! – и следующее блюдо летит уже в парня. Обычного во всех отношениях Мага со средним уровнем насыщенности. – Я тебе покажу цирк! Павиан!

– Кто? – похоже, у новоиспеченного возлюбленного (судя по всему – бывшего) Ламины не только насыщенность средняя.

– Тупица! Негодяй! – «БАМ!», – жалобно сообщает набор коньячных бокалов из хорошего стекла.

– Лэм, или ты немедленно успокоишься, или я устрою тебе душ прямо в этой комнате и заставлю убирать последствия.

А это Гелата.

Моя хозяйка. Нет, она хозяйка не оттого, что я живу и путешествую с ней. Просто я обязан ей жизнью. И не верьте этой надменности в голосе. Она очень добрая и никогда не бросает людей в беде. Только если уверена, что не сможет помочь. А я такого не помню. Вторая Душа моей зооморфа – пантера, зовут Тера.

– Нормально, этот осел виноват, а я – убирайся?! – голос подруги подействовал на Ламину, но она все равно не отступится от своего.

– Осел, говоришь? Ну… Пусть будет осел, – непринужденный взмах изящной дланью, и перед нами и правда оказался средних размеров ослик с печальными глазами. – Тебе стало легче?

– Гела, ты просто чудо! – Ламина осталась вполне довольна тем, что случилось с её очередной неудавшейся любовью.

– Знаю. Но осколки твоего сердца и посуды Оре убирать придется.

Ора – это Ориана. Крайне интересный гибрид – эльф с вампиром. Бастард, что логично. Обычно бастардам, да ещё таким экзотичным, не дают пробиться в обществе. Больше того, как правило, их старательно гасят ещё в Школе. Но Ориана – исключение. Обладая поистине Вампирской статью и грацией, она тщательно скрывает немного заостренные ушки, отсутствие боевых клыков, чуткий слух и иногда прорезающийся голос. В общем, её тайну знают только её подруги – Гелата и Ламина.

Как раз в её доме мы и живем, пока девушки учатся в Университете Радитора.

Междуглавие. Как я оказался с Гелой

Думаю, надо рассказать подробнее об истории моего знакомства с Гелатой.

Я тогда был, по сути, котенком – мне и восьми месяцев не было. Едва-едва научился говорить и осознал, что если в щель не пролезают усы – не пролезу и я.

Жил я тогда в доме у одной семьи, где были крайне гадкие мальчишки. Спасала только девочка, старшая дочь, – Диера.

Она нашла меня совсем крохой в какой-то канаве. Выкормила, выходила, научила говорить, и она же выяснила, что никакой насыщенностью я не обладаю (хотя все разумные четвероногие несут хоть каплю Силы). Это показалось мне несправедливым, и я начал день ото дня тренироваться на старых липах неподалеку от оградки нашего дома. Безрезультатно.

Однажды, Диера уехала на пару дней и строго настрого наказала младшим братьям меня не трогать, отца – за ними проследить, а мать – накормить меня. И в первый день все шло как и планировалось, но вот ночью случилось ужасное и непоправимое.

У одного из мальчишек (Ценоты) проявилась магическая насыщенность: он сломал первую в жизни дощечку на расстоянии. Он позвал друзей, и на радостях они стали ломать все, что увидят. Тут и попался кому-то из них на глаза я.

– А давайте сломаем этого кота? – кричит кто-то их соседских.

Я просыпаюсь на этот возглас.

– Ты что?! Диера убьет нас, если узнает!

– Ценота, не нервничай! Это ж обычный кот, найдем другого и подсунем ей, она и не заметит.

Эту фразу я слышал, уже уносясь оттуда на нереальной для меня тогда скорости! Кто бы думал, что эти несносные дети окажутся столь кровожадны? Я бегал от них по всему кварталу почти до самого утра, но потом они меня все-таки поймали.

В узкий тупик, где и вдвоем-то особо не уместишься, они влезли впятером и скрутили меня.

Ценота начал применять ко мне свои чары, и видят Боги, так больно мне не было никогда. Кричал я громко – как только мог. А люди, казалось, оглохли, никто не прислушался к стенаниям бедного кота.

Не знаю, сколько так продолжалось: может, час, а может, пару минут, да только в какой-то момент меня такая злость взяла, что я перестал соображать. Я ударил когтями мальчишку, что держал меня за передние лапы. И только потом понял, что когти светились!

Значит, я насыщен магически!

Только положенной радости я мог и не испытать – эти демоны в детском обличии разъярились пуще прежнего и, уже не сговариваясь, схватили меня еще крепче. Скрутили и стали при помощи способностей Ценоты выдирать мне когти!

Как я кричал!

Я молил о помощи всех богов разом, но, похоже, кроме Молина меня никто не слышал.

А потом, когда я уже начал терять сознание от боли и слышал все будто через пуховую подушку (кажется, мои мучители как раз закончили с передними лапами и собрались переходить к задним), в тупике появилась новая фигура.

– Отпустите кота. Немедленно, – холодно, так что даже у полуобморочного меня шерсть дыбом встала, проговорила фигура.

– А ты, кто? Мать зверья всякого? И не подумаем! – браво крикнул в ответ один из мальчишек. – Ценота покажи ей.

И Ценота показал: незваную гостью подняло в воздух, её гнуло и крутило в разные стороны, она кричала во всю силу легких.

Но вдруг она резко прекратила кричать и извиваться, спокойно встала на ноги и с насмешкой посмотрела на резко поскучневших мальчишек.

– Так это должно было выглядеть в вашем понимании?

И, не дав ответить никому из них, она повела рукой по воздуху.

Я почувствовал, как ослабела железная хватка родного брата Ценоты, и меня понесло куда-то по воздуху. Подплыв к девушке, я с усилием открыл глаза и с удивлением обнаружил, что ей навряд ли есть и шестнадцать лет!

Она даже школу не окончила!

Девушка, между тем, уже подняла всех детей одной свободной рукой (!) вверх, и стала с силой швырять их от одной кирпичной стене к другой, при этом четко и громко выговаривая:

– Ещё. Раз. Вы. Причините. Боль. Хоть одному. Разумному. Четвероногому. И я. Отправлю. Вас. На преждевременное. Свидание. К бесам. Ясно?! – она резко отпустила их, и дети ссыпались на мостовую, будто горох. – И поверьте... У меня хватит сил и злости сделать так, чтобы ваши души бесконечно долго бродили по Грани в полном одиночестве, перемежающимся пытками. Все понятно? – сквозь зубы тихо, почти как змея прошипела она, но поняли все.

Её голос и лицо снова стали непроницаемыми и спокойными, а вот бравые парни – друзья Ценоты, да и сам он – почему-то её спокойствия не разделяли.

– Д-да...

– Тогда, брысь отсюда!

– Бедный пушистый зверь! Вам, наверное, очень больно, – она что-то прошептала, и боль как-то резко отступила. Я понимал, что её заставили отступить, но благодарности моей не было предела. – Вам легче?

– Да! Вы не представляете, что сделали.

– Кто это был?

– Это младшие братья моей подруги, – тихо сообщил я. – У Ценоты появился первый дар.

– Ах, какое счастье! – Скепсис очень ей шел, должен отметить. – Они же все когти Вам вырвали!

– Почему Вы так переживаете? Я же – всего лишь кот. К тому же не слишком взрослый.

– Потому что всякая тварь, наделенная речью, за себя отвечает. И никто не может вот так вот взять и…

– Давайте не будем об этом!

– А ваша подруга? Она где была?!

– Она уехала на пару дней.

– Знаете что, а пойдемте ко мне? Мы Вас накормим, отмоем, а когда вернется ваша подруга – поможем добраться к ней.

– Это так любезно с вашей стороны! Только я не очень-то смогу идти, – и указал носом на кровоточащие лапы.

– Это ничего. Надеюсь, у Вас нет аллергии на кожу арамента? [i] – И с этим словами моя новая знакомая поместила меня к себе на шею на манер воротника.

Глава 1 Продолжение

– Ламина! Опять?! Сколько можно бить посуду в моем доме! А это кто? – в дверях появилась Ориана.

– Осел, не видишь, что ли? – Ламина несколько виновато смотрела на Ору, но извиняться явно не была намерена.

Какое-то время мы впятером (Гелата, Ориана, Ламина, я и осел) смотрели друг на друга, а потом самым не приличным образом заржали. Все, кроме осла.

– А теперь без шуток, что будем делать с ослом? – серьезно спросила Ора.

– Поживет на заднем дворе, а за пару дней до экзаменов мы вернем ему человеческий облик, – пожала плечами Гела.

– Мы? – уточнила Ламина.

– Ага. Мы. Я и моя самооценка. А ты приведи в порядок комнату.

– Ора, что сказали в Университете? – через непродолжительное время, сидя на кухне, поинтересовалась Гелата.

Есть у нас такая привычка: все важное обсуждается на кухне, а попутно тыриться что-нибудь вкусненькое из запасов местных поваров.

– Ректор нас вызывает. Сегодня после обеда, – Ора, похоже, не была рада предстоящей встрече. – Странно это.

Это и вправду казалось странным, учитывая, что Ректор даже за проказы девушек никогда не наказывал лично, опасаясь стихийных проявлений их Магии. Разве что официальные вручения в конце года ему волей-неволей приходилось делать самостоятельно.

– Мы ведь с радостью посетим достопочтенного Ректора, правда, девочки? – Ламина просто излучала радость и хорошее настроение.

– Разумеется. – Гелата явно о чем-то задумалась. – Сразу после того, как ты все уберешь.

– Гела! – Ламина обиженно посмотрела на подругу, явно не ожидая такой подставы.

– Давай-давай! Я ещё в твоем доме посуду перебью! – погрозила Ора. – А я пока уведу ослика.

Междуглавие. Как Гелата поступала в Радиторский Университет

Зачисление всех троих в Университет стало притчей во языцех среди местных студентов и Преподавателей.

За день до нашего знакомства Гела приехала в город с прошениями от имени всех троих принять их к зачислению. К документу прилагались рекомендации от Преподавателей Школы и их выпускные табели. Все с оценками не ниже: «Блестяще», кое-где с пометками вроде: «Спрашивать особо строго», или: «Давать дополнительный материал». В рекомендациях проскальзывали фразы вроде: «Потрясающе находчива», «Необычайно сильна в исцеляющей Магии», «Способна на величайшие свершения», «Насыщенность, какой не видели уже много лет».

Так или иначе, но сперва секретарь, а потом и Ректор, ознакомившись с рекомендациями, решили проверить всех троих особыми вступительными испытаниями.

Ламину – в госпиталь (как раз с учений вернулись боевики и некроманты), Ору – к животным (с тех же учений), а Гелу…

Студенты ухитрились утром разрушить одну из башен нежно любимого Университета. Восстанавливать долго, нужно три десятка сильных и опытных Магов, лучше команду (чтоб не цапались в процессе работы). А тут...

Почему бы не попробовать абитуриентку, которая получила ТАКИЕ рекомендации от Преподавателей Школы?

Все были вызваны к Ректору и получили задания. Лэм и Ора – на неделю по госпиталям, а вот Гела – ограничена во времени до начала занятий. Обе девочки работали и радовались: поток простых пациентов – где просто Магией залечить, где нужных настоев сделать, где последствия заклятья устранить, где проклятье выгнать. Не сложно. За неделю каждая показала себя с наилучшей стороны, и были поздравлены с поступлением в Университет сразу после финальной практики от Школы. Девочки подсуетились и попали на свои практики в те же госпитали при Университете.

А вот Гелата не могла спокойно спать: ночами она просиживала в библиотеках или корпела над чертежами и схемами, пытаясь придумать, как бы восстановить клятую, башню, и все, что она уничтожила своим падением.

К концу первой недели она побледнела, к концу второй – спала с лица и почти перестала есть и спать. К концу третьей – начала нервничать. К концу четвертой – кидаться на окружающих, при этом продолжая очень мало есть и спать. К концу пятой недели я, по совету Лэм, стал втихую добавлять успокоительное в еду и напитки. И в какой-то день, переборщил. Вместо «чуток» добавил целую грань. [i]

Гела уснула. На три дня. Потом проснулась, и как свеженький зомби пошла на кухню. Съела все, до чего дотянулась и уснула прямо там. Её, конечно, перенесли в её покои.

Той же ночью, когда я уже удобно устроился в её ногах и успел уснуть, меня разбудил возглас: «Вот дура безголовая!». Проснулся я в полете, потому что Гела в кровати подскочила.

Как была (то есть в белой ночной рубашке и с растрепанными волосами), она побежала в библиотеку.

Я, ругаясь, потопал за ней. Когда я пришел, она уже обезьяной прыгала по лестницам в поисках нужной книги. Наконец (минут через сорок) она с победным воплем свесилась с лестницы в дальнем конце библиотеки.

Вооружившись увесистым и очень пыльным томом, Гела побежала к себе и заперлась на сутки в кабинете. Радостью стало то, что к следующему ужину она уже явилась сама. Пыльная, но довольная.

Девочки только порадовались и напомнили ей, что занятия начинаются завтра.

Гела ругнулась и понеслась во двор Университета с булкой в зубах и целой кипой исписанных листов подмышкой.

Я, естественно, за ней.

Во дворе, куда пустили беспрепятственно по случаю заезда студентов в общежития, она начала носиться вокруг разрушенной башни, то и дело, ругаясь, спотыкаясь и требуя какой-нибудь инструмент.

Я мотался, то в караулку, то на кухню выпрашивая требуемое или что-то хотя бы отдаленно похожее на заказанное Гелой.

Ближе к полуночи она довольная, отдуваясь, и вся в пыли оглядывала трижды проверенный чертеж гигантских размеров. Где-то пришлось двигать камни, где-то выкорчевывать траву (я, конечно, помогал, в меру сил, но много ли помощи от кота?!). Чертеж охватывал башню по кругу, внутри вилось хитросплетение линий.

Из-за пазухи были торжественно извлечены аккуратно свернутые листы, исписанные текстом. Гела уселась прямо на землю, положила листы перед собой и тихо запела.

Это было прекрасно. Я чувствовал Магию вокруг себя, она вилась, захлестывала, уносила вдаль...

Через десять минут я начал удивляться, через двадцать – Гела перевернула первый лист. Где-то через час контуры чертежа начали светиться. Сперва слабо, едва заметно. Потом они разгорались все сильнее, и вскоре свет начал пульсировать.

Шевеление стихий вокруг началось как-то незаметно. Лишь легкое дуновение ветерка и мелкий дождик. Зажглись свечи в развалинах башни, а Гела подбросила в воздух пригоршню земли. Потом зашевелились камни, стихии гуляли уже смелее...

Гела пела не переставая, казалось, на одном дыхании. Пела и пела, не отвлекаясь и не осекаясь, изредка переворачивая листы и откладывая уже пропетое в сторону.

Я смотрел и не верил своим глазам: башня потихоньку восстанавливалась – песчинка к песчинке. Каждый камешек вставал на место.

Пение стало чуть тише, голос чуть надрывнее – устала. К концу второго часа-то!

Потихоньку на шум и свет стали вылезать студенты. Кто-то особо рьяный позвал Преподавателя. Тот, не поняв в чем дело, позвал Ректора. Тот явился через тридцать минут, но полностью одетый и очень злой. Точнее, шел он злой, но когда увидел девичью фигурку (подходить к Гелате все закономерно опасались) встал прижизненным памятником самому. Он во все глаза смотрел на Гелу. Уж не знаю, с чего тот поручил такое задание девушке, но, как признавался позже – думал, что Гела просто наймет отряд Магов. Может, даже сама поучаствует в отстройке или потрется рядом, пока она будет идти. Но такого он точно не ожидал.

Глава 2 Как призраки прошлого способны портить настоящее

Через три часа мы в полном составе выдвинулись из дома.

Я привычно висел на шее Гелаты пушистым воротником и тихонько помуркивал от удовольствия, когда она гладила мне хвост и задние лапы. В конце концов, что может быть лучше? Яркий солнечный день на западе Иреоса, рядом друзья, а любимая хозяйка гладит хвост. Я даже отключился на какое-то время от происходящего.

Зря, как оказалось, потому как, когда я опять стал следить за происходящим вокруг – обнаружилось, что мы уже никуда не идем, а разговариваем с кем-то. Голоса казались неуловимо знакомыми, но память, как назло, отказалась напоминать, с кем же мы столкнулись.

– Ромуль, Диера целый год плакала по ночам, когда думала, что никто её не слышит.

Я обратил внимание на источник голоса. Высокий молодой человек, выше Гелаты (а она недостатком роста не страдала, да к тому же почти всегда была на высоких каблуках), в мантии Университета, лицо жесткое, глаза темные, почти черные, волосы коротко стрижены, тоже почти черные. А рядом с ним – его копия, только пониже ростом и с длинными волосами, собранными в хвост. Оба смотрят на меня как-то странно, но я не могу понять из-за чего.

– Вот уже четыре года я являюсь хозяйкой Ромуля. Потому что спасла ему жизнь. От тебя, между прочим… Как тебя… Надо же, забыла… – голос Гелаты был холоден, как течения в водах Постона.

– Ценота, – полупростонал-полупрошептал я.

Вот демоны! Угораздило же встретить! Вот знал я, что не может быть все настолько хорошо.

– Чем имеем честь вас здесь видеть? – Ора тоже не проявляла особой радости от такой встречи.

– Мой брат поступает в Университет. Я и сам учусь уже на втором курсе, – Ценота держался как аристократ.

И не скажешь, что вырос в бедной части Радитора.

– Не припомню Вас раньше в университете. Похоже, Вы любитель прогуливать пары, – Ламина, помешанная на учебе, знакомству тоже не обрадовалась.

– Это не ваше дело.

Напряжение росло.

Я почувствовал, как Гелата начинает напрягаться, а одежда подо мной начинает распадаться. Личная разработка Гелаты: одежда теряет очертания и растворяется легким дымком. А потом все необходимые молекулы собираются обратно в первоначальном виде. В процессе разработки было много забавных случаев. Но мы отвлеклись.

– У меня была сломана нога, а брат полтора года не мог встать с постели. Даже проявление Дара не смог как следует почувствовать, – голос Ценоты стал острым и властным.

Я на всякий случай сконцентрировал Магию в когтях и укрепил кожу на теле. Под густым подшерстком этого заметно не было, но чтобы пробить такую броню – Ора прекрасный учитель! – потрудиться надо.

– А вы предпочли бы свидание с Привратником? – Гелата не тронулась с места, не вздрогнула, не отвела взгляд.

Она вообще никак не отреагировала на предвестие скорой атаки.

Брат Ценоты встал рядом с ним и начал незаметно плести заклятье. Раньше таких плетений я не видел и был немало удивлен, когда он дотянул последнюю ниточку заклинания и схватил брата за руку. Они вместе вскинули сцепленные руки, вокруг которых пульсировал яркий свет готового атакующего заклятья, и громко выкрикнули его.

Целых три секунды после этого ничего не происходило. Все молчали и напряженно ждали продолжения, люди стали останавливаться, чтобы понять, что случилось.

Потом где-то вдалеке послышался неясный гул. Он нарастал, явственно послышался скрежет.

– Некроманты! – прошипела Ориана.

Уж у неё-то был повод недолюбливать представителей этой, без сомнения, древнейшей профессии.

Ещё никто ничего не видел, а девочки уже были готовы принять бой: Ламина торопливо создавала вокруг живых защитную сферу; Ора вспрыгнула на ближайшую крышу и призвала лук; Гелата быстро превратилась в Теру, и лапы её засветились готовыми к использованию атакующими заклинаниями. Ламина, наконец, закончила и призвала рапиру с серебряным напылением – универсальное оружие – что не возьмет сталь – разъест серебро.

И вот со всех сторон появились мертвецы: женщины, мужчины, дети, старики, животные. Все, независимо от состояния и степени древности, подчинились призыву некромантов.

Ориана выпустила первую стрелу, перед этим заговорив её. Всего лишь быстрый наговор, заставляющий наконечник взрываться при столкновении с препятствием.

Четверо, шедших в первом ряду, вспыхнули и осыпались прахом. После этого от степенности действий мертвецов и следа не осталось. Они ринулись вперед беспорядочной кучей, пытаясь сносить все на своем пути.

Ориана, не мешкая, испепеляла их десятками.

Ламина тоже «выкашивала» вокруг себя круги (она на четвертом курсе учится, и ещё в Школе всегда была лучшей в защитной Магии), и мертвецы с шипением осыпались в прах.

Мы с Терой прыгали и вертелись на месте: каждого надо толкнуть и ударить когтями, а дальше Магия работает за нас. В конце концов, я могу довольно долго отражать атаки всех трех девочек, с чего это вдруг я должен испугаться кучки зомби?

Кучка, между тем, редела на краткий миг, а потом пополнялась новыми поступлениями.

Горожане, к их чести, быстро пришли в себя после лицезрения вполне реальных зомби в городе и стали помогать нам.

Положение спасало то, что управлять такой толпой невозможно. Ни одному, ни вдвоем. Совсем. Никак. Даже выбирать одного, при этом не переставая подпитывать остальных – нереально. Поэтому зомби получились тупыми и управляемыми только голодом. Хотя, и контроль такого огромного количества разом невольно вселял уважение.

Все ещё защищенные сферами, горожане стали бить этих существ кто во что горазд.

Мужики намотали серебряные церковные цепочки на кулаки и от души лупили им по зубам или куда достанут, зомби, в свою очередь, рассыпались кучками праха.