Мои неотразимые гадюки. Книга 2

Глава 1

Чего хочет женщина, того хочет бог?

Дон сидел на поваленном дереве, зевал и сонно щурился на тракт в ожидании транспорта. Не пассажирского, отличительной особенностью которого являлось расписание прохождения из пункта А в пункт Б. Обычного грузового в виде любой телеги или воза, что примет на борт его барахло. Сам он таскать четыре набитых рюкзака не нанимался.

С переправой ему круто повезло. Пока слонялся по берегу – где валялось всё, что угодно, кроме плавсредств – на памятный хуторок вернулись мужики. Им, естественно, расписали в красках чудесное спасение, бывшее таковым лишь в воображении спасённых. Приметы спасителей как-то невзначай смешались и перепутались в головах родных. Чего ожидать от баб да детишек – резонно постановили мужики и бросились на реку. Там-то Дон и сплёл героически-печальную балладу о похищении сестёр. Мужики прониклись. Рвали на груди рубахи в доказательство того, что ради спасительниц их семей… И так далее в полном соответствии с законами жанра.

Но реально помогли: притащили замаскированную в лесу лодку и наутро переправили скорбящего брата в Империю. Там помогли дотащить рюкзаки до тракта. Пожелали целеустремлённому идиоту удачи – которая ему не светит – и смылись домой. А Дон сложил багаж у самой обочины древней, нормально – как и везде – сохранившейся дороги. Присел на дерево, так услужливо свалившееся некогда почти у обочины. Достал последний бутерброд с вяленым мясом, прихваченный в городке контрабандистов, и закусил. От мяса уже попахивало – указал ему блок идентификации на очевидный просчёт в принятом решении. Достань свежего – вяло огрызнулся на «эрудита» Дон. И тот заткнулся, просчитывая варианты поставленной задачи. При условии, естественно, что сам Дон палец о палец не ударит.

Он просидел на этом клятом бревне до вечера. Проклиная всех и вся, утащил рюкзаки в лес и развёл костёр. Приманил и поджарил какого-то суслика размером с пуделя. Сожрал его целиком и завалился спать, терзаемый блоком защиты системы. «Системник» клевал его целый день – не считая прошлой ночи. Брюзжал на стабилизатора системы, отпустившего систему болтаться без присмотра на чужой сторонке. Дон не считал нужным бодаться с тупой машиной, но это зудение доставало. И к тому же мешало заснуть. Поэтому подлый по необходимости бывший студент науськал на зануду другого зануду: блок внутренней защиты. «Барбос» сцепился с «системником», а Дон тотчас провалился в сон.

«Ищейка» разбудила хозяина засветло. Ежась от утренней сырой прохлады, он подхватил два рюкзака и потащил к тракту. Едва успел доволочь до него вторую пару, из-за поворота дороги вырулил воз. Солидный такой: с горкой мешков и двумя мужиками. Когда воз с обладателями жадных ищущих глаз поравнялся с путником, тот вежливо склонил голову:

– Доброго вам дня. Не подвезёте туда, куда едете?

– Отчего ж не подвезти? – проскрипел возница, шаря глазами по обочинам. – А чего в мешках-то? Ишь, какие странные. Ненашенские. С того берега что ль?

– А тебе что за дело? – холодно переспросил Дон, которому мигом надоело метать бисер перед свиньями. – Обокрасть собираешься?

– Зачем так говоришь? – нагло ухмыльнулся второй, спрыгнув с воза на землю.

– Что вижу, то пою, – ответил адекватной ухмылкой Дон.

– Чего? – брякнули они хором.

– Всё, надоело, – пробурчал под нос манипулятор.

И выдал «барбосу» приказ: один-пять-пять. Что в переводе с языка кодирования означало: вид воздействия «частичная дисфункция», объект воздействия «мозг», степень воздействия «серединка на половинку». Так чтобы нормально шевелили конечностями, однако не докучали даже призрачным намёком на инициативу. Этакие полузомби, которым не нужно объяснять, где право, а где лево. И как управлять дремлющим на ходу першероном, чтобы не попасть в ДТП. Не желающие мирно с ним сосуществовать туземцы забросили на воз рюкзаки. Устроились на облучке слипшейся парочкой волнистых попугайчиков и тронули конягу. А Дон растянулся на мешках, от которых чудно пахло травой и чем-то сладким.

По дороге тащились недолго – он даже удивился, как был близок от жилья. В село въехали спокойно. Так же спокойно манипулятор приказал высадить себя у трактира и валить на все четыре стороны. Ну, и не попадаться больше ему на глаза. На огороженном подворье трактира по счастью никого не мелькало. Так что в ближайший час не планировалось народного волнения по поводу замороженных мозгов возчиков. Пока он раздумывал, как бы доволочь поклажу до дверей и втащить её внутрь, дверь трактира распахнулась. Здоровенный пожилой амбал с седой щёткой волос и короткой бородой оглядел пришельца. Вздёрнул густые брови и прогудел на одной низкой ноте:

– С востока?

– С него, – подтвердил Дон.

А «эрудит» подтвердил вполне мирные намерения собеседника, что несказанно радовало.

– Откуда? – не слишком заинтересовался приветливый амбал.

– Из Янатуша.

– А точней?

– Из Саара, – припомнил манипулятор единственный город, который хоть мельком, но разглядел.

– Земляк, – мотнув башкой, констатировал амбал. – Чей сын?

– Апоши, – припомнил манипулятор имя барышника, продавшего им лошадей.

– Не знаю такого, – призадумавшись, подвёл итог мужик. – А сюда чего?

– Сестёр ищу, – изобразил мрачное, но сдержанное отчаянье Дон.

– Армы увели?

– Они, – процедил сквозь зубы Дон, многозначительно сузив глаза на манер киношного героя.

– Забудь, – махнув рукой, протянул амбал.

– Думаешь, не найду?

– Чего ж, не найти? Найдёшь, красавчик. Сестры, небось, тоже красотки?

– Ещё какие, – вздохнул Дон, медленно закипая.

И чего докопался? Скучно жить по утрам? По вечерам веселей, но ещё дожить надо.

– Если красотки, махом замужем окажутся, – философски заметил мужик. – И не за какой-то шелупонью. Может, даже арм присватается. А как женится, всё. Его жена, его собственность. Тут с этим строго. Так чего, повернёшь?

– Пойду искать, – заупрямился Дон.

– Вот это правильно, – внезапно одобрил мужик. – Голодный?

– Как волк.

– Тогда пошли, выпьем.

Хозяин трактира – а это был он собственной персоной – оказался нормальным умным дядькой. Немного побазарив с гостем за жизнь, обнаружил, что парень умён и образован. К тому же не хлюзд, коли замахнулся на этакое дело. Настроение у трактирщика было подходящее, и он решил помочь упёртому придурку. Выпили по чуть-чуть, ибо с утра невместно. Покончили с обедом, и трактирщик принялся выдавать стоящие советы.

– Степняка даже не ищи. Не продадут. У нас их всего-то на всё село четыре головы. А вот нашего конька сторговать можно. У тебя деньги-то есть?

– Вот, – продемонстрировал Дон пять золотых, глядя на доброго советчика преданными глазами пылкого юноши.

– Хватит, – подцепил тот пару монет и велел: – Остальное убери. Коня тебе дам своего. Пятилетка, охолощён. Скотина спокойная. Правда, верхом намучаешься. Ну, да и ногами походишь, не переломишься. А поклажу, как пушинку понесёт. Через день будешь проезжать один городок. Тракт мимо него идёт. Так в первом трактире не останавливайся.

– Опасно? – изобразил сосредоточенность на вопросе Дон.

– Как сказать, – хмыкнул трактирщик, поднимаясь. – Пошли коня смотреть. Тебе скорей убираться нужно. Пока тебя никто не повязал. У нас перебежчиков не особо жалуют. Скрутят и отвезут, куда надо. Серебра слупят, – брезгливо пояснил он, подхватив сразу три рюкзака гостя.

Они вышли на задний двор, где кроме прочего возвышалась здоровенная конюшня.

– Тот трактир, – неторопливо вещал земляк, – держит одна вдовушка. Молодая. Собой хороша зараза. А уж похотлива! – сплюнул он под ноги першерону, у которого остановился.

Конь покосился на него равнодушным взглядом и отвернулся.

– Ты вон, какой смазливый, – похлопал трактирщик коня по шее. – Эта сучка как увидит, так не отпустит. Там перед ней многие шею гнут. Она больших людей ублажает, когда те в городок являются. И самого нашего правителя. Так что с ней не поспоришь. Застрянешь у неё, спаситель, – усмехнулся он. – Ну, давай, что ли, седлать?

– Имя-то у коня есть? – поинтересовался Дон.

– Бирюк. Хорош болтать, пошевеливайся.

Через полчаса Дон оставил за спиной первый населённый пункт Империи, где всё прошло, как по маслу. И где ему повстречался нормальный мужик, которому он опустил в широкий карман ещё пяток золотых – за добро добром. Совет земляка насчёт похотливой бабёнки пришёлся, как нельзя, кстати. Такое прикрытие на начальном этапе пути – пальчики оближешь. Придётся этой Мессалине немного прогуляться, дабы вместо невнятного чужака в нём видели её очередного кобеля. А кобель столь популярной особы – это ж реально свой чувак. Хоть и дебил.

Мессалину звали Унарой. Хороша была чертовка – сплошной праздник глазам и прочему. Соскучился Дон по восьмому размеру – была у него в Москве одна… такая грудоносная. Классная девчонка. А у этой мадам лет тридцати во всю рожу список пороков да капризов. Он как вошёл в трактир, так чуть не дёрнул прочь, хотя «барбос» с «эрудитом» не вполне поняли его порыв. Опасности манипулятору никакой, так чего ж он хвост поджал? Что бы понимали?

Прелестная Унара так глянула на новое красивое мужское лицо, будто ей тут же принесут нож с вилкой. Даже облизнулась – Дон сглотнул и двинул к ней, расплывшись в восторженной улыбке:

– Я помню чудное мгновенье, – на автопилоте вылетело из него, – передо мной явилась ты. Как мимолётное виденье, как гений чистой красоты.

На языке аборигенов вышло нескладно, но душевно. А для местной деревенщины и вовсе недостижимые вершины обхождения.

– И что такой образованный юноша делает в нашей глуши? – грудным низким голосом проворковала сексапильная трактирщица, двинув к нему навстречу по полупустой едальне.

Кое-кто заржал. Кто-то ехидно захихикал. А кто-то и фыркнул с неприкрытым презрением к залётному долдону.

– Образованный юноша прячется от ревнивых мужей, – ответно проворковал Дон, пожирая глазами красивое лицо обладательницы куда большей красоты чуть ниже.

«Барбос» уже очистил его организм от спонтанного страха. И в нём тотчас включился нахальный студент, из штанишек которого Дон так до конца и не вырос. Не особо, впрочем, и стремился.

– Образованный юноша думал, что ему суждено похоронить себя на задворках Империи, где нет места прекрасному, – продолжал он нести слащавую пургу. – Этот болван возомнил, будто уже перевидал самых красивых женщин на земле. Но самая красивая женщина этого мира скрывалась от него за семью горами.

Всё время слащавой тирады он подкрадывался к благосклонно взирающей на него даме этаким тигриным манером. Или что-то около того. А мужичьё за столами поприпухло. То ли текст на будущее зубрили, то ли строили козни. Двое, во всяком случае, точно. Вплоть до летального исхода. А вот хрен вам – чертыхнулся Дон, подплывая вплотную к даме своего сердца на ближайшие несколько дней. Мне она нужней – пояснил он мысленно, а вслух поинтересовался:

– Я могу рассчитывать на приют в этом доме?

– На каких условиях? – упёрлась ему в грудь своим восьмым размером Унара.

Ни черта томного в её пристальном взгляде не наблюдалось. Там цокал клавишами калькулятор – Дон писанулся заранее заготовленной золотой монетой. Поднял её, зажав двумя пальцами, к самому лицу жертвы. Реально красивые большие чёрные глаза ощупали монету, а пухлые розовые губки…

Скривились в ироничной усмешке. Объект испытывает сильное удовлетворение при виде золота – тут же сдал рисовщицу «эрудит». Впрочем, Дон и без доклада раскусил щедро одарённую природой мадам: нимфоманией тут и не пахло. Плевать она хотела на бесплатный секс во имя искусства – ей деньги подавай. И это просто замечательно! Использовать женщин в своих целях, прикрываясь чувствами – гнусь натуральная. А вот оплата уже подразумевает обычный найм: получил деньгу – предоставь услугу. Тут уж совесть Дона, которая царапалась всю дорогу, не нашла, к чему придраться.

– Лучший номер? – изогнула бровки Унара, поднажав на интересного мужчину бюстом. – Или это за несколько дней?

Дон склонился к её смуглому ушку и с чувством выдохнул:

– Лучший.

Затем скривился, оглядев обеденную залу, и недовольно осведомился:

– Поприличней гостиной не найдётся?

– Найдётся, – задумчиво протянула Унара.

Отклеилась от него, развернулась и потопала вглубь насквозь прокисшей едальни.

– Ступай за мной! – грациозно махнула ручкой трактиршица, дыша со всем пылом загнанной лошади.

Ну, очень сексуально – все взгляды вляпались в неё, будто мухи в липкую ленту. Эмоциональный фон объекта стабилен – вновь наябедничал «эрудит». И выдал приблизительный анализ состояния пациентки: напряжена, чем-то сильно озабочена, умственная деятельность прёт во всю мощь, а вот сексуальное влечение на нуле. Пришлый молодчик её заинтересовал, но возбудил вовсе не тем, о чём его предупреждали. И это замечательно – поделился Дон собственным анализом ситуации с головным офисом своей псарни.

Ибо в организме женщины, обуреваемой сексуальными или любовными страстями, активно задействуется душа. Душа же, как учат нас классики, сплошные потёмки. Любая ментальная установка, запущенная в голову такой женщины, обязательно наткнётся на этот камень преткновения. И в какой-нибудь незапланированный манипулятором момент непременно вылетит из головы пулей – достаточно одной встряски. А вот ум расчётливый просто создан для зомбирования. Его какой-то душевной встряской не возьмёшь: он будет стоять насмерть на твёрдом основании своей выгоды. Словом, Дону снова повезло с подходящим человеком.

Теперь, главное, не торопить события. Не возбуждать подозрения всей округи немедленным стартом Унары по пути его дальнейшего следования. Нет у бабёнки повода срываться с места. А в провинциальных городках все про всех знают – он сам вырос в таком же. Умеет обращаться с его народом. И не привлекать к себе опасного внимания – подвёл он итог при поддержке блока внутренней защиты. «Барбос» и без его вмешательства нагавкал на «системника», который требовал срочно мчаться на воссоединение с системой.

После целого месяца блужданий в антисанитарных условиях, со своими гадюками – и без секса – первые два дня Дон любил Унару почти искренно. Тётка знала толк во всех формах ублажения кредитоспособных мужчин. И, кстати, оказалась не такой уж завзятой лицемеркой. Подошла к вопросу их партнёрских отношений со всей непредвзятостью и ответственностью: прямо уточнила, на сколько дней райской жизни у гостя хватит средств. Дон столь же незакомплексованно выложил перед ней семь золотых. Затем изобразил сомнения и парочку убрал, дескать, на дорогу: прокорм для него и его Бирюка.

А потом погрузился в сладкий мир безотказанности. Ещё ни разу в этой жизни с ним так не носились. Да и в прежней – не считая младенческой поры, когда оно обусловлено твоими никчёмными физическими кондициями. Унара отлично умела составлять персональное меню для ВИП-клиента. И превосходно – по местным меркам – кувыркаться с ним в постели. Нет, честное слово, Дон даже зауважал в ней профессионала своего дела: ни грамма халтуры и гнилых отмазок. И уважал ровно три дня, пока алчная душа трактиршицы успешно боролась с собой.

Но на третью ночь её крысиный нос всё-таки сунулся в рюкзаки временного любовника. Те так и торчали в углу люкса неразобранными, ибо весь свой новый прикид – по местной моде – он справил за один из заначенных золотых. Искренно полагая, что легкомысленный парнишка вылакал вино с сонными каплями, Унара залезла в первый рюкзак и обалдела. Не столько при виде золотого запаса – выкопанного на обратном пути от взорванной базы – сколько от древних сокровищ. Да ещё так замечательно сохранившихся. Особенно её впечатлили ножи – угораздило же дамочку начать с рюкзака Дона. В Империи армов отличное оружие ценилось высоко. А древнее и вовсе на вес бриллиантов, с которыми тут не густо.

Так и получилось, что оставшееся время пребывания в раю было безнадёжно испорчено. Не могла ещё пару дней потерпеть – досадовал Дон, лениво наблюдая за хлопотливой беготнёй прекрасной трактирщицы. Ту раздирало на части от решения неразрешимой дилеммы: как бы съесть и, не промахнувшись, сесть. Самой-то прикнокать гостя никак – кишка тонка. А с исполнителями этого злодейства нужно делиться – и это ещё в лучшем случае. Но худший вероятней: она отправится вслед за трупом хозяина несусветных богатств, а кто-то на этом деле офигенно разбогатеет. Дону даже стало жаль бедную женщину: такая ноша свалилась на её плечи. Пришлось выручать.

– Унара, люди болтают, будто правитель вашего околотка тебе хорошо знаком, – нежно пожурил он ветреную красотку на четвёртую ночь.

Подпустил каплю ревности для достоверности сляпанного впопыхах плана. Отдыхающая от сексуальной скачки мадам мигом напряглась, что никак не отразилось на подрумянившейся от усилий мордахе. Она как бы томно потянулась и как бы невзначай бросила взгляд на юнца – тот лежал на спине с закрытыми глазами и млел. Дон надеялся, что сейчас у него максимально глупая рожа – вдохновляющая его пристукнуть без промедления.

– Да, мы старые знакомые, – с непревзойдённым равнодушием призналась макбетовая леди местного уезда.

– А сколько ты хочешь за то, чтобы представить ему меня? – ещё нежнее прожурчал Дон, так и не открыв глаза.

Зато мечтательно закинув руки за голову.

– Много хочу, – внезапно на полном серьёзе задумалась трактирщица.

Даже села на постели, вдохновляя видом своих необъятных колыхнувшихся вершин. Дон перевернулся на бок и жадно приник губами к обнажённому бедру женщины. Затем поднял на неё щенячий взгляд и чуть капризно пробубнил:

– Ты меня совсем не любишь.

– И зачем тебе наш арм? – проигнорировала любовную тему Унара.

– Хочу предложить ему свои услуги, – замурлыкал Дон, пройдясь губами по согнутой ноге деловой до неприличия голой бабы. – Давай всё бросим и отправимся к твоему арму. А по пути станем останавливаться на каждой благоухающей лесной поляне. И любить друг друга под заливистый смех ветра. И под завистливыми взглядами солнца.

Унара машинально поморщилась. Ну, не настроена на всякую чушь женщина, у которой в башке одни деньги. Горы денег, океаны денег – на кой ей сдались океаны давным-давно приевшихся страстишек? И чего ж ты у меня такая жадная – почти умилился Дон. И такая дура. Ну, шевели мозгами! Для тебя ж создали все условия: наедине, на лесной поляне перерезать глотку разомлевшему от секса болвану. Никаких побочных расходов и маеты с утилизацией тела. Чуть прикопаешь, и в дамки. Неужели до такой простой мысли не додуматься? А так не хотелось прибегать к услугам «барбоса», чтобы твой сорочий мозг…

– Ты такой мечтатель, – вдруг почти ласково похвалила его Унара, запустив пальцы в шевелюру приговорённого.

Ну, наконец-то!

– С тобой я готова идти, куда угодно. Считай, что благоволение нашего правителя уже с тобой. Или знаешь? – округлила она глаза, иллюстрируя пришедшую в голову сногсшибательную мысль. – Лучше мы отправимся с тобой к правителю нашего округа. О! Это очень влиятельный арм. И кое-чем мне обязан. Ты будешь иметь несомненный успех при его дворе. Армы невыносимо скучны! – вполне искренно пожаловалась Унара. – Я просто уверена, что твой поэтический талант украсит жизнь таких зануд.

– Когда едем? – подпрыгнул Дон, ответно проиллюстрировав несуществующий ажиотаж.

– Ради тебя я готова прямо завтра с утра, – промурлыкала мерзавка, сладко щурясь.

Как же прекрасны женщины – невольно залюбовался Дон – когда на них нисходит вера. В принципе, любая. Но вера в стопроцентное осуществление их желаний – убойный способ похорошеть. Тут главное не попасть фантазёрке под руку, когда у неё самый пик вожделения. Бросится на тебя, как на загнанного в угол волшебника, и отымеет твоей же собственной волшебной палочкой. Чего хочет женщина, того хочет бог? Ну, если рассматривать это с точки зрения единобожия, то оно пугает. Ибо зачастую срабатывает, вызывая катаклизмы с разрушениями. А в мире, где на небесах целое семейство небожителей, нужно ещё умудриться попасть желанием в нужного.

И это просто замечательно, ибо уравнивает шансы хищников и жертв, которые тоже не дураки уповать на бога.