Минька, или Операция «Возмездие»

Глава первая Тревожное предчувствие капитана Денисова

По склону широкого, заснеженного ущелья, поросшему густым ельником, быстро, но в то же время сторожко, внимательно вглядываясь в лес, шел на охотничьих лыжах-снегоступах, постоянно забирая вверх и потому двигаясь не по прямой, а петляя между елей, странно одетый человек. Странность его одеяния заключалось в том, что на нём была надета довольно необычная шуба, пошитая из шкуры бурого медведя таким образом, что он в ней был куда больше похож на медведя-шатуна. Тем более, что на его голову была надета хитроумная конструкция, увенчанная медвежьей головой. Да, и сам он выглядел довольно странно. Весьма высокий, мужчина этот был горбат, вот только горб он имел весьма необычный, постоянно шевелящийся, да, и не горб это был вовсе, а живое существо, пристроившееся на его спине и накрытое медвежьей шкурой от посторонних глаз.

Впрочем там, где шел через лес мужчина, никаких посторонних глаз как раз и не было, так как ущелье это, довольно безлюдное в прежние, безвозвратно утерянные мирные времена, к две тысячи сорок третьему году и вовсе сделалось диким. По этому широкому ущелью, а точнее долине, протекал в верхнем своём течении из Тувы на бескрайнюю равнину Западной Сибири батюшка Енисей. Безлюдными эти места специально сделали люди двадцать лет назад, установив в верховьях, на входе в ущелье мощную термоядерную мину, помещённую в глубокую шахте, которую окружало множество датчиков и сенсоров, реагирующих на появление человека и такое обилие минных полей, что с юга, с территории Тувы и Монголии, пройти по этому естественному коридору вглубь Российской Заволжско-Сибирской Республики, а в понимании нынешних хозяев мира просто дикой, мятежной территории, было невозможно.

Вторая точно такая же мина была установлена ниже по течению Енисея, в десяти километрах от покинутого из-за этого людьми Саяногорска и потому добраться до ущелья теперь можно было только по горам с востока или запада, да, только вот делать в нём было нечего. К атомным минам, отмеченным множеством сигнальных устройств, расставленных по периметру, люди боялись подходить, кто знает, на каком расстоянии от них сработает хитроумно спрятанный датчик, зато всем когда-то было очень хорошо известно, что в шахты были заложены заряды мощностью по пять мегатонн каждый и пробуждать эту злую силу было крайне опасно. Вот потому-то эти места люди не только обходили, но и облетали стороной, чтобы случайно не стать виновниками термоядерного взрыва огромной мощности, хотя и знали, что он произойдёт только в том случае, если через ущелье в РЗСР попытаются вторгнуться вражеские войска.

Зато человек, замаскированный под медведя, шел по лесу, надёжно укрытый от наблюдения из космоса широкими лапами вековых елей ничего не боясь. Бояться ему и в самом деле было нечего, ведь обе эти термоядерные мины были установлены как раз только для того, чтобы никто не смог подобраться к нему и особенно к тому существу, которое беспрестанно вертелось у него за спиной. Человека звали Семён Максимович Денисова и всего каких-то семнадцать лет назад он был офицером российской армии, капитаном, и командовал мотострелковым батальоном сто шестнадцатого отдельного, гвардейского полка второй, Степной армии, прикрывавшей Урал с юга, но судьба, богатырское здоровье, рост, физическая сила и медицинские показатели занесли его из-под Оренбурга в Западные Саяны. Существо же за его спиной можно было бы назвать по возрасту молодым, семнадцатилетним парнем, вот только было оно карликом с торсом восьмилетнего ребёнка и непомерно большой головой, которое он называл Минькой, хотя само оно именовало себя Михаилом.

Ну, а существом Михаила-Миньку можно было называть уже хотя бы потому, что оно, подобно сиамскому близнецу, вырастало из спины капитана Денисова, а потому не имело не то что половых признаков, но даже ног. Правда, Минька, приросший к своему симбионту, имел довольно крепкий торс с короткими, но мускулистыми и крепкими, хотя и малость уродливыми, ручонками, в котором имелось одно только сердце, лёгкие, да, зачатки всех остальных внутренних органов и существовать он мог только за счёт того, что давал ему вместе со своей кровью Семён. Есть Минька мог только жидкую кашицу, но и той съедал не более ста грамм в день, да, ещё выпивал стакан какого-нибудь сока, настолько мал был его желудок. Их совместное существование было результатом сложнейшей хирургической операции и капитан Денисов пошел на неё добровольно, хотя и понимал, откажись он тогда от неё и его расстреляли бы уже через каких-то пять минут, чтобы сохранить всё в тайне.

Капитан размеренным шагом шел к их с Минькой подземному дому и время от времени беззлобно поругивал своего наездника за безалаберность и глупость. Ну, а тот за это колотил его своими короткими, но довольно сильными ручонками по плечам и даже дёргал за уши, требуя, чтобы он немедленно замолчал. Злился на него Минька недолго и выпустив пар, обхватив Семёна за плечи, наклонялся вперёд и смотрел из-под медвежьей головы на заснеженный лес. Увидев, что капитан Денисов забирает вправо, Минька тут же заголосил:

— Дядька Семён, пошли через поляну! Так вдвое короче.

— Ага, сейчас, разбежался. — Сердитым голосом огрызнулся капитан — Мало того, что тебе взбрело в голову выгнать меня вчера наружу ни свет, ни заря, так я теперь по твоей милости должен чесать почти полтора километра по открытой местности? Знаешь сколько над нами спутников летает, Минька? Тысячи три с гаком.

Любой из них мигом нас зафиксирует, подсветит лазером и по нам тут же либо из какой-нибудь дальнобойной пушки саданут, в Туве америкосы их много понаставили, либо того хуже, ракетой запустят. Так что, Минька, никаких полян, идём скрытно, под пологом леса. Уже недолго топать осталось, всего шесть километров. И за каким только лешим тебе именно сейчас приспичило на могилку к бате и мамке меня погнать? Мы же были у них по осени, посидели, как все нормальные люди, и я даже за упокой их душ сто грамм выпил. Вот наступит весна, сойдёт снег, тогда и будем гулять по лесу, да, и тогда я не советую делать это слишком часто. Высокоточное оружие, Минька, это тебе не фунт изюма. Его бояться надо, причём бояться всерьёз, а не понарошку.

Карлик за спиной Семёна обиженно засопел, но быстро взял себя в руки и рассудительным тоном сказал в ответ:

— Мне нужно было сходить к мамке, дядька Семён. Очень нужно. — Немного помолчав, он воскликнул смеясь — Ничего, недолго им летать осталось, дядька Семён! Сегодня я спутники вижу намного лучше, чем позавчера, а когда весна придёт, начну их сбивать. Вот ты не веришь мне, что я могу с мамкой разговаривать, а я поговорил с ней всего ночь и стал намного сильней. Поэтому ты не спорь со мной, дядька Семён. Если я говорю тебе, что мне нужно к мамке сходить, значит действительно нужно.

Капитан усмехнулся и проворчал:

— Ты лучше скажи спасибо, что тебе вчера приспичило с Ларисой поговорить, а не сегодня. Мне тебе сегодня в десять вечера очередную инъекцию нужно будет сделать.

Фиг бы я попёрся сегодня вниз, к самому Енисею. — Помолчав минуту, он добавил наставническим тоном — Вот от её препаратов в тебе действительно сила прибывает.

Даже я это чувствую, хотя от них меня так всего и колотит. Да, и такое порой начинает мерещиться, что так и подмывает взять и стакан спирта треснуть.

Вместо того, чтобы начать драться с ним, как это бывало всегда, когда Минька был в чём-то не согласен с Семёном, карлик громко, протяжно вздохнул над его ухом и сказал:

— Дядька Семён, то разная сила. От тех препаратов, что тебе для меня мамка оставила, одна сила, та которая в голове, увеличивается, а от разговора с ней, другая, та что в сердце.

— Минька, помолчал бы ты лучше о своих силах! — В сердцах громко откликнулся капитан Денисов — Прошлой осенью ты тоже говорил, что весной войдёшь в силу. Ну, и что из этого вышло? Один пшик. Ты только и сумел сделать, что сороку с ёлки своей мыслёй сшибить. Вот что я тебе скажу, парень, ты бы не торопился, не рвался в бой раньше времени. Когда придёт к тебе полная сила, тогда и начнёшь и спутники ихние сшибать, и подлодки топить, а пока что сиди спокойно на моём горбу, Минька, и жди своего часа. Он придёт, обязательно придёт и ты это прекрасно знаешь. Твоя мамка это всё очень подробно прописала.

Минька тут же завопил:

— Да, тебе легко так говорить! Ты ведь не слышишь, как люди кричат от боли, а я это каждую минуту слышу. Знаешь сколько людей эти нелюди уже убили? Наверное десятки миллиардов.

— Минька, не заводись! — Грозно рявкнул капитан — На нашей планете, когда всё это началось, всего-то и было семь миллиардов человек, а ты говоришь о десятках миллиардов. С арифметикой у тебя плохо, парень. Дважды два у тебя не четыре, а сорок восемь.

Минька, услышав такие слова, всё-таки не выдержал и начал драться, замолотив своими кургузыми кулачками капитана Денисова по шее. Стукнуть его по затылку ему мешала медвежья голова. Она же мешала Семёну дать ему сдачи и он взмолился:

— Ладно, Минька, хватит! Я всё понял. Ты видно считаешь не только тех, кого эти твари заморили до смерти своими бесконечными заразными эпидемиями, но и тех детишек, которые у них не родились, а также и их детишек. Да, прекрати же ты, змей, больно ведь! Я и так уже бегать по тайге ушатался до полусмерти, так ведь недолго и свалиться в какой-нибудь буерак, а тогда нам обоим не поздоровится.

Карлик прекратил мутузить своего симбионта, уткнулся лбом Семёну в затылок и тихонько захныкал. Тотчас от Миньки во все стороны пошла мощная волна энергии, заставившая завибрировать и заколыхаться лапы вековых елей и с них ею стало сбивать снег, словно мягкой взрывной волной. Капитан Денисов усилием воли подавил в себе довольный возглас и не дал губам растянуться в радостной улыбке.

Хотя Минька в такие минуты, когда он давал выход своим чувствам, почти ничего не видел вокруг своим обычным, человеческим взглядом и не слышал, его ни в коем случае нельзя было чем-либо смущать и расстраивать. Не смотря на то, что этому странному существу было уже семнадцать лет и три месяца, он был капризным, словно трёхлетний ребёнок и бороться с его капризами было очень трудно. Поэтому Семён просто старался не доводить Миньку до этого. Немного похныкав, Минька громко шмыгнул носом, утёр кулачками слёзы и попросил своего кормильца:

— Дядька Семён, расскажи мне про мамку, какая она была?

— О, Минька! — Обрадовано воскликнул капитан Денисов, поскольку знал всё о характере и привычках своего наездника и потому сразу же определил, что этот паренёк быстро вошел в состояние внутреннего равновесия — Твоя мамка была великой женщиной, как и твой батя. Ну, может быть Игорь, как учёный, был и поматёрее, чем Лариса, но зато он не имел такой интуиции, как твоя мамка. А ещё твоя мамка была очень красивой женщиной, но я любил её не за это. Знаешь, красивых баб я много в жизни повидал, когда мы открывали коридор для беженцев из Московии, но таких умных и волевых, как Лариса, ни одной не встретил. Она очень любила тебя, Минька, и хотя твой отец в это не верил, всегда говорила, что когда ты вырастешь, то обязательно найдёшь способ, как отцепиться от меня и стать нормальным мужиком. Вот ты сказал мне недавно, что разговаривал с мамкой, а знаешь, я ведь тебе верю. Твоя мамка ведь не в сырой земле лежит, а в специальном контейнере, залитая жидким азотом, словно спящая красавица из той сказки, которую я тебе рассказывал в детстве. Сначала я в тот бункер твоего отца перевёз на трактарёнке, он тоже заморожен азотом, а потом и её. Ты про то вряд ли помнишь. Тебе тогда всего три годика было, да, и спал ты в то время, как сурок, по целой неделе кряду. Мне даже как-то странно, Минька, что ты с отцом не разговариваешь.

Карлик за спиной у капитана Денисова вздохнул и ответил:

— Это наверное потому, дядька Семён, что я с мамкой ещё до своего рождения разговаривал. — Немного помолчав, он с горечью в голосе добавил — Мамка меня любила, а для бати я был просто научным объектом. Он, наверное, меня совсем не любил.

Семён сердитым голосом одёрнул Миньку:

— Отставить ерундой болтать! Много ты об этом знаешь, шкет. Хотя ты и начал разговаривать через неделю после своего рождения, бестолочь ты в то время был ещё та и потому ничего не помнишь. Мамка твоя после родов почти полгода пластом под капельницами лежала, в себя приходила, ещё бы, ведь ты из неё все соки высосал, у тебя же к тому моменту, когда Игорь Ларисе сделал кесарево сечение, вес был восемь килограммов шестьсот граммов. Какая женщина такое сможет выдержать? Так вот, Минька, твой батька все эти полгода почти не спал, пополам разрывался между тобой и Ларисой. Я ведь тогда ему ничем помочь не мог потому, что тоже цельных восемь месяцев лежал на пузе пластом и не шевелился, пока ты прирастал к моей спине. Всё же не так просто было, раз, и ты сросся со мной. Это сейчас тебя с меня уже ничем не сшибить и хотя ручонки у тебя коротковаты, ты иной раз меня так кулаком можешь по темечку садануть, что у меня искры из глаз сыплются, медвежонок ты мой. А тогда ты слабенький был, хотя и большой, я даже испугался, как мне тебя носить на себе, если ты и дальше расти будешь..

Минька громко рассмеялся и воскликнул:

— Дядька Семён, я же не со зла! Ты тоже ведь со мной дерёшься, хотя я маленький, а ты вон какой здоровенный. Ну, хорошо, про батьку я неправ, но ты всё равно расскажи про мамку.

— Про мамку, Минька? — Спросил улыбаясь Семён — Нет, я всё же скажу тебе несколько слов про батю твоего. Когда ты засыпал, а вместе с тобой засыпала и Лариса, вы же были с ней каждую секунду были связаны и общались между собой телепатически даже во сне, Игорь приходил, садился возле меня, гладил тебя по головке и пел колыбельную. Он очень любил тебя, Минька, твой батя, любил и жалел, но когда ты просыпался то сразу же начинал учить тебя уму разуму. Вся пси-сила, которую ты имеешь, тебе досталась от Игоря. Он ведь тоже отдал тебе всего себя без остатка. Если Лариса готовила препараты для тебя из своей крови, то он, можно сказать, положил ради тебя свою голову. Хотя тех препаратов, которые он приготовил из клеток своего мозга было и немного, именно они сделали тебя таким сильным. Поэтому Игорь и ушел из жизни раньше Ларисы. Эх, Минька, такого мужика, как он, я наверное уже больше никогда не встречу. Железный был парень, хотя и хилый с виду, но если бы я с кем пошел бы в разведку, то уж ты поверь, только с ним. — Тут на руке у капитана Денисова тоненько запищал какой-то прибор и он отрывистым голосом сказал — Так, Минька, хватит воспоминаний, пора брать ноги в руки и мчаться изо всех сил в наше с тобой убежище. Похоже, что это патрульные вертолёты, но ты даже если сможешь, не смей их сбивать. Расшифруешь долину.

Минька тут же сказал:

— Дядька Семён, это и правда вертолёты. Семь штук, летят с юга, из Казахстана, но не в нашем направлении. Они обходят наше ущелье с запада. Но это не патрульные «Ирокезы», а тяжелые штурмовики «Вайпер» и мне кажется, что они летят к Абазе. Наверное хотят разбомбить этот городок, а я вижу там много людей. Чего они там только собрались в центре города? Нет, дядька Семён, как только они подлетят поближе, я их тут же и взорву. У них на подвесках установлены по две каких-то странных ракеты, ты такие ВАПами называл. Боюсь, дядька Семён, что это какая-то химическая дрянь и если она попадёт сначала в Абакан, а потом в Красноярское водохранилище, то может умереть очень много людей. Как только они будут пролетать на хребтом, я их прямо в воздухе и сожгу. Пусть потом америкосы гадают, чем это русские мятежники сбили их самые лучшие вертолёты.

Капитан Денисов на бегу ответил ему:

— Тебе из погреба виднее, Минька. Если у них на подвесках действительно стоят ВАПы с какой-то химией, то жги их. Мне как, когда доберёмся, сразу забираться в убежище или немного погодить, чтобы тебе было сподручнее их сбить?

Минька, который уже сосредоточил всё своё внимание на новейших американских вертолётах, которые они видели пока что только по телевизору, глухим голосом ответил:

— Лучше будет погодить, дядька Семён, но я всё равно сделаю всё очень аккуратно, чтобы нас со спутников не заметили.

Хотя капитан Семёнов мчался к убежищу изо всех сил, дорога домой ему была хорошо знакома, но вертолёты, летевшие на минимальной высоте, всё же долетели до хребта раньше и как только они стали перелетать через него, Минька ударил по ним мощным пирокинетическим залпом. Все семь тёмно-зелёных винтокрылых машин вспыхнули одновременно и тут же взорвались. Боекомплекты на их борту рванули, разнесли бронированные машины буквально в клочья и их обломки попадали на склоны хребта, местами поросшие лесом. Свою основную силу Минька сосредоточил на ВАПах и их содержимое мгновенно превратилось в совершенно безвредную плазму. Бронированные капсулы безопасности, в которых летели пилоты, остались практически целыми, вот только все четырнадцать лётчиков превратились в угли, одетые в термозащитные комбинезоны.

Уничтожение вертолётов было немедленно замечено со спутников и с американской авиабазы немедленно поднялись в воздух несколько звеньев реактивных штурмовиков и целая дюжина военно-транспортных вертолётов, которые полетели к месту катастрофы. Они ещё были на полпути к нему, когда капитан Денисов добрался до их с Минькой убежища. Он нацелился на небольшую скалу пультом управления и она сдвинулась в сторону всего на пару метров, открыв в него вход. Облегчённо переведя дух, Семён сказал вполголоса:

— Ну, слава Богу, мы дома, Минька. Что там с вертолётами?

— А всё, дядька Семён, нету их. — Ответил Минька сонным голосом — Спалил я их вместе с той гадостью, с которой они к нам летели. Америкосы после этого сразу же выслали из Бишкека своих спасателей и штурмовики, но я их не стану трогать, если они, конечно, не станут бомбить кого-нибудь. Они от нас далеко, почти в двухстах сорока километрах, так что я не думаю, что америкосы догадаются, откуда по ним был нанесён удар.

Капитан Денисов закрыл за собой дверь-скалу, включил свет в просторном тамбуре, а котором смог бы запросто развернуться БТР, сбросил с ног лыжи, положил их на подставку и направился внутрь убежища. Из-за тяжеленной, большой стальной двери было чуть слышно шум работающего дизель-генератора, снабжавшего электроэнергией эту прекрасно укреплённую подземную крепость, надёжно спрятанную от врага в теле горы. По заверениям специалистов она могла выдержать даже взрыв мощной термоядерной бомбы, если та ухнет где-то рядом. В руке Семёна снова оказался пульт, чуть слышно клацнули отпирающиеся замки, за стальной дверью тихо загудел электронасос и гидравлические приводы открыли многотонную дверь полуметровой толщины. Он вошел в длинный, ярко освещённый коридор, снял при входе и повесил на вешалку свою диковинную шубу, под которой на нём был надёт коричневый свитер толстой вязки и защитного цвета утеплённые штаны, пошитые из плотной брезентухи, заправленные в унты. Свитер был связан для двоих, для Семёна и задремавшего на его плече Миньки.

Стараясь не делать резких движений, капитан Денисов, почти двухметрового роста широкоплечий, темноволосый верзила с красивым, грубоватым лицом, быстрыми шагами пошел по коридору. Минька, обхватив его правой рукой за шею, а левой крепко ухватившись за свитер положив ему свою лобастую, большую, коротко стриженную, светловолосую голову на плечо Семёна, уже крепко спал и ни на что не реагировал.

Капитан дошел до конца широкого коридора с бетонным полом, на котором виднелись чёрные следы колёс, открыл ещё одну широкую блиндированную дверь и вошел в ещё более просторный зал. В нём стояло три небольших китайских трактора без кабин, тележки к ним, бронированный вездеход «Тигр», а на стеллажах лежало различное стрелковое оружие и стояли ящики с боеприпасами. Здесь гул работающего дизель-генератора был громче. Это была техничная зона подземного убежища и рядом с ангаром находилась механическая мастерская, склад запчастей и два резервных дизеля, а за ними несколько десятков здоровенных емкостей с соляркой.

За следующей стальной дверью, уже поменьше размерами, находилась жилая зона, небольшой командный пост, продовольственные склады и большой отсек жизнеобеспечения, в котором даже имелись дьюары со сжиженным кислородом и азотом, если воздух снаружи будет настолько отравлен, что им будет уже невозможно дышать.

Весь этот подземный комплекс был построен только для капитана Денисова и Миньки.

Впрочем у капитана было несколько дублёров и кто-то из них мог оказаться в этом убежище, а он сейчас был бы снаружи и чуть ли не ежедневно рисковал своей жизнью, если бы вообще не погиб на фронте, тем более, что уже через два года Оренбуржский фронт был прорван и Оренбург был взят войсками Восточно-Европейской военной коалиции, затем снова отбит, переходил несколько раз из рук в руки и в конце концов, когда воевры снова его захватили, полных пять их дивизий вместе с прибывшими туда американскими и европейскими наблюдателями уничтожили сверхчистой термоядерной бомбой и теперь на месте этого города в земле зиял здоровенный кратер, заполненный водой и окруженный руинами.

Обо всём этом капитан Денисов знал из телевизионных передач, да, и то преимущественно тех, которые передавала противоположная сторона. После того, как генштаб армии РПСР пустил наконец в ход сверхчистую бомбу огромной мощности и пригрозил, что накроет Европу и Америку тремя, четырьмя сотнями обычных термоядерных зарядов, широкомасштабная война прекратилась и вся республика ушла в подполье, точнее в леса, но враг на этом не успокоился. Опасаясь ответного ядерного удара американцы, которых Семён и Минька презрительно называли америкосами, а это именно их армия, а не европейская, проводила карательные операции на территории всей планеты, стали наносить точечные удары по отдельным объектам, которые они почему-то считали для себя опасными. Мятежники же отвечали им не менее точными ударами своих «Искандеров» с вакуумными и другими сверхмощными боеголовками. Ракеты эти было почти невозможно сбить и поскольку ответные удары носили очень уж обязательный характер и причиняли большой урон врагу, то обстрелы были не столь уж и частыми, но если американцы замечали со спутника что-то непонятное, то стреляли не раздумывая.

Семён, направляясь первым делом на кухню, гадал, с чего это американцы так расхрабрились, что отважились послать в ушедшую в подполье республику вертолёты с ВАПами, начинёнными какой-то то ли химической, то ли бактериологической гадостью. Что-то здесь было нечисто и он не мог понять, что именно. Неужели ядерные боеголовки действительно протухли? Но этого ни в коем случае не должно было случиться. На то, чтобы воевать теперь уже со всем миром, а точнее с тем, что от него осталось, подпольная республика, раскинувшаяся практически от Восточного Приуралья до бывшего российского Дальнего Востока, не могла физически, но у неё вполне хватало сил на то, чтобы огрызаться и ответить такой ракетно-ядерной атакой, после которой ядерная зима может быть и не насупила бы, но всему тому, что осталось бы от грёбанного золотого миллиарда в Западной Европе, США и Канаде, которые были теперь единым государством, называющимся Атлантическим Демократическим Союзом, пришлось бы доживать свой век в подземных убежищах.

Тем не менее атлантийцы, которые теперь чувствовали себя полновластными хозяевами на землях бывшего Казахстана и Монголии, освобождённых как от казахов, так и монголов, всё же отважились на эту дерзкую вылазку, чего не случалось ранее. До сегодняшнего дня максимум, на что они решались, так это пусть и на регулярный, но всё же не такой уж и опасный беспокоящий огонь, который они вели по наземным целям в относительно безлюдных районах, но не смотря на это люди старались в ясную погоду не гулять лишний раз по улицам городов. Все города выглядели сверху безжизненными, но это было всего лишь результатом очень хорошей маскировки. Подпольной РЗСР можно было называть в том числе ещё и потому, что она спряталась под землю, накрылась бетонными перекрытиями, наглухо заложила кирпичом окна во всех многоэтажках и народ отваживался гулять только в ненастную погоду. Это служило дополнительной гарантией того, что спутники не наведут на тебя ракету или управляемый крупнокалиберный снаряд дальнобойной артиллерии.

Республиканской армии было в этом плане сложнее, так как она могла наносить ответные удары «Искандерами» только по тем объектам, которые подсвечивали разведчики. Честно говоря капитан Денисов не понимал такой войны, да, и можно ли было назвать эту затянувшуюся агонию непокорного русского народа войной? Во всяком случае только коренное, исконно российское население республики всё ещё было довольно велико и составляло почти сто миллионов человек и по большому счёту русские были единственным народом, который жил хотя и в нечеловеческих условиях, но тем не менее был свободным. За исключением атлантийцев, вот только можно ли было их назвать после всего того, что они сотворили с миром, называть людьми. Они считали, что правда на их стороне, правы только они, а все остальные люди являлись чуть ли не исчадиями ада. Думая о том, осознают ли эти ублюдки, что все те бесконечные эпидемии и пандемии в Африке, Азии, Южной Америке, бассейне Тихого океана и даже в некоторых европейских странах, которые унесли жизни уже почти четырёх миллиардов человек, были устроены руками их учёных, Семён на скорую руку приготовил себе обед.

Минька после своей пирокинетической атаки крепко спал, но он никогда не составлял ему компанию за обедом, и потому Семён поставил сковородку с яичницей, которую он пожарил с тремя большими кусками ветчины, на стол, налил себе литровую кружку молока, вооружился вилкой, взял в левую руку кусок консервированного хлеба и стал неторопливо есть. Его симбионт не проснулся даже тогда, когда он прошел на командный пост, сел в кресло со специальной спинкой, которая не мешала Миньке, и включив телевизор, стал переключаться с канала на канал. Вокруг термоядерных мин, а их на всех танкоопасных и прочих опасных направлениях вокруг РЗСР было размещено свыше двух сотен, были установлены тарелки космической связи, соединённые в единую цепь. Компьютерный центр подземного убежища был подсоединён к ней и поэтому ему были доступны чуть ли не все телевизионные каналы кроме кабельных. Впрочем он мог смотреть кабельное телевидение республики, но сейчас оно интересовало его в последнюю очередь.

Ни по одному каналу об этом происшествии не было сказано ни единого слова, хотя времени уже прошло достаточно много, час с лишним и средства массовой информации атлантийцев, как только их вояки получали по моське, обычно сразу же начинали верещать, что мятежники опять разбомбили мирно пашущий пустыню Такла-Макан трактор вертикального взлёта, с гуманитарными ракетами в пусковых установках.

Пощёлкав ещё немного пультом, капитан Денисов придвинулся к столу поближе и со вздохом полез во вражеский Интернет, знакомой тропой проник на сервак их центра военно-космических сил и вскоре смотрел на нужные ему район Западных Саян глазами спутника-шпиона. Было три часа пополудни, погода стояла безоблачная и поэтому он смог вместе с каким-то оператором почти целый час наблюдать за тем, как американская спасательная экспедиция грузила в военно-транспортные вертолёты обломки «Вайперов». Капитан жалел только об одном, картинка была технической и шла без звука, но ему и по той жестикуляции, которой американские вояки сопровождали каждую свою находку и их испуганным физиономиям было ясно, что они здорово наложили в штаны.

Как всегда внезапно проснулся Минька и дальше они смотрели телевизор вдвоём.

Парнишка, который умудрился сжечь своей пирокинетической атакой сразу семь вертолётов, смотрел на экран с угрюмым выражением лица и время от времени его губы беззвучно шевелились. Американцы направляли в этот район спутник за спутником и потому они наблюдали за ними ещё часа полтора. Миньке было очень интересно посмотреть на то, во что он превратил вражеские вертолёты. В том, что в ВАПах была какая-то очень опасная гадость, его и капитана Денисова убеждало то, что все солдаты и офицеры были одеты в костюмы противохимической защиты и противогазы. Посмотрев на их действия, Минька вздохнул и сказал:

— Правильно я сделал, что врезал по ним, дядька Семён, и мне нисколько не жалко тех пилотов.

Капитан усмехнулся и проворчал:

— А чего их жалеть, Минька? Нет, парень, они недостойны нашей с тобой жалости.

Они прекрасно знали, что именно цепляют на подвеску их вертолётов, знали куда они должны были сбросить эту гадость, а потому получили по заслугам. Знаешь, Минька, когда я командовал батальоном и нас время от времени посылали в рейды, мы ведь тоже убивали таких вояк без жалости даже тогда, когда они пытались сдаваться в плен. Особенно тех, которые расстреливали конвои с беженцами. Таких мы тоже, экономя патроны, обычно сжигали заживо и представь себе, после того, что именно я видел на дорогах, а эти твари творили просто чудовищные дела с безоружными людьми, мне их совершенно не было жаль, хотя они и умоляли нас о пощаде попав в плен.

Минька вздохнул и сказал ему:

— А мне жаль солдат, с которыми ты воевал. Их ведь заставляли расстреливать людей, уходивших на восток. Они одного только не учли, что америкосы их потом всех же и уничтожат, всех до одного, эстонцев, латышей, молдован, грузин и прочих своих союзников. Они же все были для них только инструментом. Мне только одно непонятно, дядька Семён, почему передушив бактериологическим оружием их, американцы не тронули тех русских которые остались в Москве и вокруг неё?

— Ну, это очень просто, — тех русских, украинцев и белорусов, которые продали родину и переметнулись на их сторону, они уничтожат последними, после того, как покончат с нашей республикой, а потом та же участь ждёт и японцев с корейцами.

Всё идёт по тому плану, о котором писал когда-то Джон Колеман в своей книге про Комитет Триста. Они оставят в живых, как рабочую силу, только часть тех китайцев, которые выжили в эпидемиях, а те станут их добровольными рабами, как же, ведь это запад их спас от той страшной эпидемии, которая унесла жизни миллиарда китайцев с лишним. Другие народы в Азии и Африке ведь и вовсе почти все вымерли, а для них американские и европейские врачи успели изготовить чудодейственную вакцину.

Минька огорчённо вздохнул, покрутил головой и спросил:

— Дядька Семён, неужели они все такие тупые? Неужели они не понимают, что и их тоже уничтожат?

— Не знаю, Минька, не знаю. — Ответил капитан Денисов и с грустью сказал — Может быть они действительно просто дураки, но скорее всего им всем уже так промыли мозги, что они верят каждому слову, сказанному с экрана телевизора. Во всяком случае я уверен в одном, парень, если ты не войдёшь в силу в ближайшие год, максимум два, то спасать тебе уже будет некого. Боюсь, что эти семь вертолётов были первым сигналом, предвещающим большую беду. Они ведь могут теперь шандарахнуть по республике баллистическими ракетами с той же самой дрянью в боеголовкой и я боюсь, что с ними ты уже не справишься и наша ПРО тоже не справится. Хотя с другой стороны как посмотреть, ведь судя по всему эти вертолёты летели к реке Абакан и это должно о чём-то говорить. Сейчас зима, лёд на этой реке уже встал, на Красноярском водохранилище тоже. Скорее всего вертолёты несли на себе не ВАПы, а какие-то хитрые ракеты, которые должны были пробить лёд в каком-нибудь безлюдном месте, и выпустить залитую в них ядовитую гадость в воду, чтобы она отравила весь Енисей. Или заразила. Теперь скорее всего нужно ждать такой же атаки и на других реках. Минька, ты можешь заглянуть на склады их авиабаз в Казахстане, Монголии и Китае, или тебе такое будет не под силу?

— Сегодня я точно не смогу это сделать, дядька Семён, — Сказал Минька — А вот завтра, думаю, у меня получится. Я ведь уже говорил тебе, что после мамкиного препарата у меня сила сразу же увеличивается. Знаешь, я ведь даже не думал, что у меня всё получится с вертолётами, а ведь я мог ударить по ним ещё сильнее, но тогда америкосы подумали бы, что мы снова взорвали атомную бомбу на своей территории.

Семён передёрнулся всем телом и воскликнул:

— Бр-р-р, только этого нам не хватало! Если бы ты действительно рванул те вертолёты с такой силищей, то генерал Синельников точно саданул бы в отместку или по Бишкеку, или по Улан-Батору. Подумал бы, что америкосы приволокли в Саяны ранцевую бомбу и саданул бы по ним. Он же нас прикрывает всем, чем только может, Минька. Даже народ из этих мест отселил подальше, чтобы кто-нибудь в наше ущелье не сунулся. Ладно, хватит в ящик таращиться, пойдём лучше в душ, выкупаемся.

Минька, очень любивший купаться, тотчас завопил:

— Да, да, пошли, дядька Семён, а ещё лучше давай попаримся в бане и потом поплаваем в бассейне!

Капитан взглянул на часы. Было половина седьмого и они вполне могли потратить на водные процедуры часа полтора, но зная Миньку, как облупленного, он строго сказал:

— Хорошо, договорились, но учти, Минька, ровно в девять ноль-ноль я вылезу из бассейна и ты меня хоть задуши, но я тут же отправлюсь в медицинский отсек. Усёк?

— Усёк, дядька Семён. — Довольным голосом ответил неказистый паренёк и добавил — Знаешь, дядька Семён, хотя ты этого и не любишь, да, и я сам от этого потом весь горю, но сегодня я попрошу тебя сделать мне инъекцию с ударной дозой препарата.

Ничего, хотя это и неприятно, но я это как-нибудь переживу. Ты даже можешь заранее надеть на меня смирительную рубашку, чтобы потом не мучиться со мной, когда я в себя приходить стану, но я всё равно постараюсь её перетерпеть.

Капитан Денисов включил с пульта тэны в бане и выходя из помещения командного поста, запрокинув руку потрепал Миньку по коротко стриженной голове и с уважением в голосе сказал:

— Молодец, щегол, начинаешь действовать, как солдат второго года службы.

Правильное решение, тем более, что твоя мамка рекомендовала перейти на одну ударную дозу раз в месяц ещё с того дня, когда тебе стукнет шестнадцать. Если ты, конечно, почувствуешь, что уже готов к этому. Она говорила, что после шести ударных доз ты обязательно сбросишь с себя защитную пси-оболочку и перейдёшь от пассивного визуального сканирования к активному телепатическому сканированию и тогда сможешь выкачивать из любого человека всю нужную тебе информацию. Думаю, что тогда ты и со мной сможешь установить постоянный телепатический контакт и поймёшь, наконец, как я тебя люблю, медвежонок ты мой маленький.

Минька ответил ему:

— А я это и так знаю, дядька Семён. Я ведь когда просыпаюсь ночью, то всегда вижу, как ты сжимаешь в своей руке пистолет и даже во сне целишься из него в дверь, как будто к нам в убежище кто-нибудь сможет пробраться.

Капитан усмехнулся и сказал:

— «Стечкин» для меня, Минька, что-то вроде снотворного, я с ним в руке лучше засыпаю.

Минька громко засмеялся и воскликнул:

— Ага, хорошее снотворное. Сколько раз ты из своего снотворного, дядька Семён, по двери стрелял? Стоит мне во сне только вскрикнуть, так ты ещё не проснувшись успеваешь чуть ли не пол-обоймы по двери выпустить. Хорошо, что она стальная и только обшита изнутри деревом.

Семён в ответ только рассмеялся и как только вошел в предбанник, первым делом расстегнул ремень с кобурой и подсумком, в которых покоились «Стечкин» и запасные обоймы к нему. Он не расставался с пистолетом никогда, даже когда парился в бане. Положив ремень на столик, он, прежде чем начать раздеваться, баня всё равно ещё не нагрелась, а Минька любил очень горячую баню, переложил пистолет и обоймы в пакеты из толстого полиэтилена с замками, чтобы уберечь оружие и патроны от пара. Может быть это и являлось паранойей, но с того момента, когда капитан Денисов встал с кровати с младенцем, приросшим к его спине, пуповина которого была соединена с его кровеносной системой, он уже никогда не расставался с оружием, чем заслужил большое уважение Игоря и Ларисы, родителей Миньки, которым он когда-то дал клятву, что и сам не погибнет, и их сына вытащит на себе из любой передряги. Ну, а к передрягам капитан Денисов был готов, поскольку был отличным солдатом и хотя не служил в спецназе, мог засунуть себе за пояс многих спецназовцев хотя бы потому, что владел многими армейскими специальностями и даже умел пилотировать вертолёт.

Приготовив оружие к парилке, он принялся не спеша раздеваться. Сначала он стащил с себя и Миньки их совместный свитер, связанный про запас и на вырост Ларисой, затем сбросил с ног унты (после того, как капитан немного приморозил ноги на фронте, он любил, чтобы его ноги находились в тепле постоянно) и снял с себя тёплые, подбитые волчьим мехом штаны. Когда Семён разделся догола, он последним снял с Миньки памперс. Хотя и довольно редко, но его симбионт всё же иногда отправлял естественные надобности, пускай и в мизерном количестве, ведь какими бы маленькими не были его внутренние органы, они у него всё же имелись.

Крохотные ножки Миньки были сложены по-лягушачьи, упирались в спину Семёна и их прочно охватывали собой его мышцы. Ещё за полгода до его рождения над ним в этом самом убежищем Игорь, прекрасный хирург, которому сам Бог вложил в руки скальпель, сделал серию сложнейших операций, готовя к приживлению своего сына на спину капитану Денисову, добровольно согласившемуся на эту операцию.

Игорь сделал так, что Минька, который был приращён к спине Семёна чуть ниже лопаток, как бы врос в его тело ногами и если он лежал на животе, то его сын, тело которого было довольно сильно деформировано ещё в младенчестве, чтобы впоследствии не вырасти до своего нормального размера на теле симбионта, мог сидеть на нём, принимая вертикальное положение. Ну, а поскольку все рубахи были пошиты Семёном одна для двоих и свободного от хозяйственных работ времени у них было хоть завались, то обычно он лежал на широкой, удобной и мягкой тахте одним ноутбуком, а Минька, положив ему на спину подушку или выдвинув специальный столик, читал книги, смотрел фильмы или играл в компьютерные игры на втором.

Очень часто они играли в разные стрелялки вдвоём, но при этом никогда друг против друга, а всегда, как напарники. Сама судьба заставила их быть постоянно вместе и они своей жизнью оправдывали русское выражение, — друзья не разлей вода.

Наконец Семён, держа в руках пакеты с пистолетом и обоймами к нему, и шайку с дубовым веником вошел в парилку с Минькой на спине и большим махровым полотенцем на шее. Жара в бане была под сто десять градусов. Семён положил оружие так, чтобы для него было легко дотянуться, постелил полотенце на полок и лёг на него, предоставив Миньке возможность попариться в собственное удовольствие. С его спины он вполне мог дотянуться и до крана с водой, чтобы с помощью шланга налить в шайку воды, и до веника, прекрасно зная, что сначала Минька, выворачиваясь совершенно немыслимым образом, похлещет веником его, потом обработает им себя сам и уже после этого он сможет пройтись по своему фасаду, прежде чем броситься в воду.

Капитан Денисов, постанывая от ударов веником, лежал и из его головы всё никак не шла атака, предпринятая американцами. В принципе он понимал, почему атлантийцы избрали такую странную тактику в отношении республики. Завоевав весь мир, они окружили РПСР сплошным кольцом войск только для того, чтобы уничтожить в боестолкновениях свои нежелательные элементы руками русских. Они ставил под удар «Искандеров» и дальнобойных гаубиц в первую очередь своих негров, латиноамериканцев, геев и прочих наркоманов, которых перед тем довели до звероподобного состояния всей системой своей специальной военной подготовки. Их, пожалуй, теперь и людьми уже нельзя было назвать, да, их в республики так и называли — зомби-командосы. Что они творили с теми людьми, которые попадались им в зоне их дислокации, страшно даже представить.

На юге зомби-командосы занимали территорию всей Средней Азии, Монголии, северных районов Китая, Индии, Юго-Восточной Азии, Ирана и Малой Азии, где охотились на оставшихся в живых людей, как на животных. Правда, и их там выкашивали буквально десятками тысяч. Зато их не было на Дальнем Востоке и на западе РЗСР, в Поволжье.

Там стояли элитные американские части, которые даже близко не подходили к термоядерному барьеру и не вели обстрела. Правда, генерал Синельников, президент РЗСР и верховный главнокомандующий, не смотря на это отдавал приказ на пуск «Искандеров» по их объектам тотчас, как только разведчики проникали туда и подсвечивали их лазерами с беспилотных самолётов, но такое случалось всё же не так уж и часто.

Очень уж хорошо они охраняли там свои военные базы и сбивали не то что беспилотники, но даже сорок и ворон, но военная промышленность РЗСР лаптем щи не хлебала и создала беспилотные летательные аппараты величиной со скворца.

Зато своих зомби-командосов командование атлантийцев сливало точно так же, как некогда люди, пришедшие на смену команде президента Путина, слили когда-то Россию и Москву за сладкие пряники на задворках Золотого миллиарда. Лёжа на полке, а затем плавая и кувыркаясь под истошные вопли Миньки в бассейне, капитан Денисов всё пытался понять, — на хрена атлантийцы отправили своих зомби-пилотов, а может быть и стопроцентных, элитных америкосов на это задание? Чего они хотели добиться этой то ли химической, то ли бактериологической атакой? Ответного термоядерного удара, который последовал бы незамедлительно? Вряд ли уже хотя бы потому, что ракеты «Воевода-М», «Тополь-М» и модернизированная «Сатана» полетели бы прежде всего на Западную Европу и Северную Америку, а уже потом были бы подорваны не только все термоядерные мины, но и жахнул главный подарок атлантийцам, — целый букет пятидесятимегатонных зарядов где-то в море Лаптевых.

Вот тогда атлантийцам точно пришли бы полные кранты.

Значит они задумали какую-то новую пакость ещё похуже, чем их долбанный фаст-фуд, чипсы, поганые ножки Буша и «Пепси-Кола» с «Кока-Колой». Капитан Денисов мучительно пытался представить себе логику врага всего Человечества, от которого остались уже одни только рожки да ножки и никак не мог понять, на хрена им это было нужно. Если бы они просто решили покрасить воду в Красноярском водохранилище в какой-нибудь ядовито-зелёный и сиреневый цвет, то тогда отряд спасателей, вылетевший из Бишкека, а на той авиабазе находились отнюдь не зомбаки, они вряд ли стали облачать в костюмы противохимической защиты. Что-то здесь было не так. Похоже, что атлантийцы придумали какой-то новый способ добить Россию, а раз так, то Миньке нужно было пошевеливаться. То, что его напарник и последняя надежда Человечества решился наконец перейти к ударным дозам препарата пси-стартера, было хорошо, но вот успеет ли он набрать максимальную силу, было пока что не ясно.

От всех этих мыслей у Семёна даже разболелась голова и он, вспомнив о том, что сегодня ему ещё предстояло изрядно помучиться с инъекцией, поспешил поскорее взять себя в руки и принялся проделывать дыхательные упражнения, которым его когда-то научил Игорь. Это помогло, но ещё больше ему помогла парилка, в которую они снова забрались. Попарившись ещё десять минут и охолонувшись в бассейне, Семён решительно выбрался из него и не смотря на возмущённые вопли Миньки, что у него ещё есть целых семь минут, направился в предбанник. Ну, а чтобы тот не сильно выкаблучивался, Семён, подойдя к холодильнику и достав из него кувшин с отваром шиповника, сказал:

— Минька, цыц, нам обоим нужно успеть восстановить вводно-солевой баланс после парилки. К тому же я не собираюсь переться в медицинский отсек потея на ходу после бани. Ты ведь не маленький и сам прекрасно понимаешь, как диагностический компьютер отреагирует на повышенное потоотделение.

Минька вздохнул и поспешил сказать:

— Ну, тогда извини, дядька Семён. Об этом я как-то не подумал. Дай тогда и мне сделать несколько глотков.

Семён отправил бокал за спину и с улыбкой заметил:

— Ты всегда так, Минька, сначала накричишь на меня, а потом начинаешь думать.

Взрослеть надо, парень, ты уже не шестилетний ребёнок, чтобы всё горлом брать. — Забирая из рук Миньки бокал, он спросил — Ну, так что, идём сегодня на взрослую дозу, друг ты мой сердечный, медвежонок заплечный?

Минька шлёпнул его ладошкой по мокрому затылку и громко смеясь воскликнул:

— Дядька Семён, мы же уже договорились! — После чего всё-таки признался — А ты пойдёшь в душ, если у меня температура опять подскочит? Знаешь, под прохладной водой мне сразу же легче становится, но ты её совсем не любишь.

— Пойду-пойду, Минька. — Успокоил его Семён — Я же не изверг какой-нибудь, но ты знаешь, у меня такое предчувствие, что ты перенесёшь ударную дозу пси-стартера хорошо. Ну, давай одеваться, дружок, и потопали. Нам нужно ещё целую кучу предварительных процедур проделать.

Глава вторая Бичевание Иуды

Медицинский отсек подземного убежища капитана Денисова и Миньки был раза в два больше, чем их жилой блок. Одних только хирургических боксов, оснащённых самым современным оборудованием, которое можно было найти в РЗПР двадцать лет назад, в нём было целых четыре штуки и через три из них Семён прошел лично, точнее проехал на каталке. В четвёртом хирургическом боксе появился на свет Минька.

Сейчас они были закрыты и никто ими не пользовался почти семнадцать лет, а ведь в самой подпольной республике они были нужны, как воздух, если не ещё нужнее.

Увы, но перенести этот медицинский отсек со всеми его наворотами в Красноярск, Новосибирск или какой-нибудь другой город РЗСР капитан Денисов не мог при всём своём желании, хотя ему и было обидно, что такое нужное людям медицинское оборудование простаивает без дела.

Войдя в медицинский отсек, он первым делом разделся по пояс и сел в специальное диагностическое кресло и включил его. Тотчас к их телам прилипли медицинские датчики и мощный компьютер, который как многие другие в убежище никогда не выключался, повинуясь сложной медицинской программе принялся проверять их самочувствие. Через полчаса он вынес свой вердикт, — оба пациента совершенно здоровы и задал вопрос, желает ли Минька, чтобы ему была сделана инъекция с ударной дозой пси-стартера, — препарата, изготовленного из крови его матери ещё четырнадцать лет назад. Симбионт капитана Денисова глухо кашлянул в кулачок и громким голосом сказал:

— Ввести ударную дозу препарата.

Капитан Денисов сказал вслед за ним:

— Подтверждаю запрос на введение ударной дозы.

После этого им только и оставалось делать, что подождать двадцать минут, когда препарат будет автоматически извлечён их хранилища, разморожен и уже в другом кресле, предназначенном для инъекций, Миньке и Семёну будут сделаны уколы.

Карлику в шею, а капитану, возившему его на себе, — в руку. Хотя Семён и говорил Миньке, что последствия от ударной дозы будут чуть ли не минимальными, он всё же, надев на себя и него две сшитые вместе тельняшки, после этого ещё и надел на своего симбионта ещё и смирительную рубашку, ремни которой о застегнул крест накрест на своей груди. Парнишка перенёс это стоически и через десять минут они уже сидели в специальном фиксирующем кресле. Ударная доза представляла из себя ампулу ёмкостью в сто миллилитров, наполненную красноватой прозрачной жидкостью.

Для того, чтобы изготовить пси-стартер, Лариса каждые три дня закачивала в себя чуть ли не два с половиной литра каких-то препаратов и получала после этого довольно большую дозу радиации. Это медленное самоубийство продолжалось целых три года и всё это делалось только для того, чтобы её сын, который не мог существовать без могучего, абсолютно здорового донора, родившийся с поразительными экстрасенсорными сверхспособностями, смог обрести огромную психокинетическую силу. Когда всё закончилось и мать Миньки приготовила для него достаточное количество препарата, она прожила всего две недели, после чего уснула в контейнере и больше не проснулась, так как Семён, едва сдерживая рыдания, заполнил его жидким азотом и через трое суток перевёз контейнер подальше от убежища, вниз, где на дне глубокого ущелья, возле Енисея находился специальный бронированный бункер, и обрушил на него целый камнепад.

Автоматика как всегда сработала безукоризненно и два инъектора впрыснули в капитана Денисова и Миньку препараты и если один получил витаминный комплекс, то второй пси-стартер, который моментально его вырубил. После инъекции Семён сидел в кресле ещё целый час и за это время окончательно убедился в том, что его догадка была правильной — Минька спал покойным сном и у него даже не стала повышаться температура, хотя Лариса когда-то предупреждала его, что первая ударная доза может оказаться для них обоих смертельной, хотя шансы на это были и невелики. Зато шанс того, что они испытают от неё довольно серьёзные осложнения были намного выше, но всё, похоже обошлось. Минька перешел Рубикон и теперь должен был начать стремительно развиваться, как пси-кинетик. Ну, а о том, что произойдёт после этого, можно было только догадываться, но как когда-то оговорил Игорь, всё зависело только от того, кого воспитает из Миньки капитан Денисов, — истеричного урода или сильную, волевую личность.

Семён, убедившись в том, что Минька спит, поднялся из кресла, ослабил на груди ремни его смирительной рубашки и пошел на кухню. Там он плотно поужинал и после этого пошел в спальную и лёг спать на широкой, удобной кровати. Спать он мог только в одной единственной позе, — лёжа на боку, левом или правом, что было без разницы, но главное, не мог, не имел права переворачиваться с боку на бок, как ему вздумается. Семён по привычке взвёл пистолет, лёг на левый бок и мысленно пожелав Миньке спокойной ночи, уснул, держа палец на спусковом крючке. Пистолет «Стечкина» и в само деле был для него все эти годы самым лучшим снотворным. Во всяком случае когда он держал его в руке, то чувствовал себя гораздо спокойнее.

Проснулся капитан Денисов довольно поздно, в десять утра, а вот Минька, похоже, вообще решил не просыпаться весь день, а то и был намерен проспать суток двое, трое подряд, как это было с ним в младенчестве. Правда, Семён, которому то ли всё-таки что-то перепадало вместе с кровью Миньки, то ли он просто уже привык реагировать на малейшие перемены в состоянии своего питомца, чувствовал и даже временами улавливал, что тот спит не совсем обычным сном. Та часть мозга этого неказистого парнишки, которая могла черпать из окружающего пространства какую-то никому толком неведомую энергию, — бодрствовала и посылала импульсы во все стороны. Видимо из-за этого перед капитаном Денисовым на мгновенье возникали какие-то виденья. То он видел большие, красивые и чистые города, по улицам которых шли нарядно одетые мужчины и женщины, то какие-то военные базы, на которых рядами стояла грозная на вид военная техника, а то и вовсе здоровенные боевые спутники.

Душу капитана от этих видений так и захлестнуло радостью, ведь это прямо говорило о том, что Минька стал входить в полную силу. Ну, что же, значит атлантийцам недолго осталось властвовать на планете и теперь им придётся столкнуться с такой силой, против которой будут бессильны вся их военная мощь.

От таких мыслей капитан Денисов, который в те часы, когда Минька спал, был обычно угрюм и мрачен (а с чего бы ему было веселиться в этой бетонной норе?), сразу же повеселел, плотно позавтракал и чтобы немного поощрить юного пси-кинетика даже тяпнул пару рюмочек отличного французского коньяка. Это привело к тому, что уже минут через пять Минькины экзерсисы стали ощутимо энергичнее и бодрее. Ну, а сам капитан отправился на командный пост и принялся просматривать телевизионные каналы. Атлантийцы, завоевав всю планету, жили, можно сказать, припеваючи, чувствуя себя, как минимум римскими патрициями.

Семён уже довольно смутно помнил двадцатые годы, когда он уже был курсантом военного училища, ещё хуже он помнил десятые годы этого чокнутого века, — годы мирной жизни жирным, чёрным крестом перечеркнула война посреди своей собственной страны, а он воевал более пяти лет, прежде чем отправился в Красноярск. Он родился одна тысяча девятьсот девяносто восьмом году и в январе ему должно было стукнуть сорок пять лет и потому в принципе помнил предвоенные годы. Надо сказать вполне счастливые. Страна, стряхнув с себя оцепенение конца двадцатого и начала двадцать первого века, всё увереннее и увереннее вставала на ноги и казалось, что она прошла через перелом, выправилась и теперь уверенной поступью шла вперёд. Семён в принципе помнил предвоенные годы, он просто не хотел их вспоминать и прежде всего потому, что они были пропитаны ядом клеветы, лжи, всяческими гнусными инсинуациями и откровенной подлостью и главным смыслом всего этого было одно единственное, — какой бы не была его страна, слабой, убогой, подловатой и завистливой, как до его рождения, с ворами во главе, или сильной, богатой, щедрой и великодушной, правители которой наконец опомнились и стали обращать внимание на свой собственный народ, — для Запада она всегда была плохой.

В середине двадцатых годов, когда Россия доказала всему миру, что она стала входить в полную силу и была вполне сравнима с Советским Союзом, в стране уже не было никакого низкопоклонства перед западом, это перестало быть модным. Зато у очень многих людей, прежде всего относящихся к элите, осталась мода всячески ругать свою страну и её руководителей под маркой любви к своей стране. Слово родина эти господа употребляли крайне редко, заменяя его выражением моя страна, словно она действительно им принадлежала. Ну, а Запад, переманив в своё время на свою сторону прежних прихлебателей Советского Союза и несколько странных географических образований, ставших независимыми государствами, делал всё, чтобы превратить их во врагов России и делал это весьма успешно. Даже получив как следует в рыло, они не прекращали биться в истерике и брызгать слюной, хотя и кормились в основном за счёт своего могучего, продолжающего уверенно набирать силу, соседа.

Ладно бы на Россию лили потоки грязи все эти географические микробы, вошедшие в НАТО, не так были страшны ей и истерические взвизгивания, доносившиеся из стран Евросоюза, на всё это можно было наплевать, но что бы не сделало руководство страны, всё тут же подвергалось критике со стороны своей собственной интеллигенции и прочих околополитических деятелей, считающих себя записными либералами и всё это звучало в эфире и печаталось на страницах газет. Что бы не передавали по главным телевизионным каналам, называемым прокремлёвскими, всё это тут же как минимум подвергалось сомнению, но гораздо чаще называлось ложью. Зато откровенная ложь с другой стороны превозносилась не только как правда, но и как истина в последней инстанции и на фоне всего этого одна за другой проводились международные военные операции под эгидой НАТО в Азии, Африке и Южной Америке.

НАТО в конце двадцатых годов, казалось боялось даже смотреть на Россию, успешно перевооружавшую свою армию, но вот только это перевооружение шло не под звуки патриотических маршей, сопровождаемых видеорядом, показывающим крепнущую мощь вооруженных сил страны, а под бесконечные телешоу, маразматические сериалы, оглушительный грохот попсы, звучащей по радио и идиотский смех, вызванный тупыми шутками юмористов. Страна веселилась, как никогда раньше и под шум этого веселья новый президент, избранный в две тысячи шестнадцатом году, в апреле две тысячи девятнадцатого года взял и в одночасье слил страну Западу тотчас, как только выяснилось, что в мире появились новые источники дешевой электроэнергии, кстати изобретённые в России, но неизвестно как оказавшиеся в руках американских корпораций, и ещё более дешевое синтетическое топливо, добываемое прямо из сточных вод, которое сделало ненужным добычу угля, нефти и газа, что вызвало шок во всём мире и якобы открывало новые перспективы.

Семён прекрасно понимал, что это был большой удар по всем тем странам, которые только за счёт этого и жили, вот только ему было совсем непонятно, зачем нужно было это делать, ведь Россия к тому времени уже перестала быть сырьевым придатком Запада. Понимали это и региональные руководители, которые немедленно собрались в Казани и просто отделились от Москвы, решившей пойти на широкую интеграцию с США, Евросоюзом и Японо-Корейским альянсом. Правда, Москва смогла увлечь за собой Дальний Восток, а Северный Кавказ просто оптом сдала Турции.

Россия вздрогнула от этого предательства, свершившегося под радостный вой либералов и демократов, но не устрашилась, не пала на колени и не положила смиренно голову на плаху. Всё в стране моментально пришло в движение и тут же началось последнее великое переселение народов. Жители Северного Кавказа, прекрасно понимая, что за всем этим последует, бросали всё и ехали за Волгу.

Когда-то чеченцев, карачаевцев, балкарцев и калмыков ссылали в Казахстан и Сибирь, теперь они, обвешавшись оружием, ехали в Поволжье и Сибирь сами, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что уже очень скоро на Кавказе начнётся резня. Ехали, надо сказать, не спеша, выполняя вместе с армейскими подразделениями, которые откликнулись на призыв, донесшийся из Казани, роль боевого охранения для тех людей, которые были не согласны с решением нового президента. Вместе с ними в Российскую Заволжско-Сибирскую Республику ехали русские, украинцы и белорусы из Украины и Белоруссии. К ним присоединилась чуть ли не половина москвичей и всё только потому, что в самой Москве тут же появились натовские войска, которые якобы были посланы в столицу России только за тем, чтобы не допустить военного противостояния между Москвой и РЗСР. Они его и не допустили, более того страны НАТО сделали всё, чтобы на карте мира как можно скорее появилось новое государство и даже признали его чуть ли не в первые же двадцать четыре часа.

Свыше семидесяти миллионов человек перебрались в Заволжье, Западную и Восточную Сибирь уже к осени две тысячи девятнадцатого года, а в октябре заполыхала огнём Африка, в которой сразу же образовалось двенадцать военных конфликтов и буквально через пару месяцев началась широкомасштабная война между Индией и Пакистаном. Мир на планете закончился, а в феврале две тысячи двадцатого года Эстония и Грузия объявили войну РЗСР, от которой их отделяли тысячи километров и что самое удивительное, их войска оказались одни у её границ на северо-западе, а другие на юго-западе уже через три дня. Хотя все пять их дивизий и были прекрасно вооружены и посажены на самую современную американскую технику, этих вояк хватило буквально на трое суток. Всех до одного эстонцев вырезал бородатый чеченский спецназ, который сам отправился на самолётах в Ухту, а три грузинские механизированные дивизии попали под огромную мухобойку бывшей пятьдесят восьмой армии.

Тогда ещё лейтенант Денисов не участвовал в отражении этой совершенно безумной атаки самых первых зомби-командос, но уже через две недели и его взвод вступил в бой с подразделением казахской армии и целый месяц держал оборону на берегу Илека, на подступах к Соль-Илецку. Республика срочно бросила все свои силы на строительство укреплений на границе с Китаем, Монголией, Казахстаном на запад до самой Волги и далее на север, по линии волжских и других городов — Ахтубинск — Волгоград — Казань — Киров — Сыктывкар — Ухта — Нарьян-Мар — Тобседа вплоть до Новой Земли, возводя мощные укрепрайоны и одновременно отражая одну атаку за другой.

Ну, а нападать на РЗСР было кому, так как у Грузии и Эстонии объявилось очень много союзников из числа всех тех стран НАТО, которые присоединились к этому блоку после развала СССР. Поляки, венгры, болгары, румыны, литовцы с латышами, кого только не посылали воевать с последним оплотом России. Правда, НАТО сделало всё возможное, чтобы РЗСР сумела вовремя возвести мощную линию укреплений, которую вражеские войска смогли прорвать только один раз, в районе Оренбурга, на участке второй Степной армии, в составе которой воевал капитан Денисов. На третий год этой странной войны, в ходе которой восточноевропейские страны в каком-то диком, самоубийственном порыве бросали на верную смерть своих солдат, обученных американскими инструкторами, США, Канада и страны старой, Западной Европы объявили о создании нового объединённого государства, — Атлантического Демократического Союза и для Дениса, уже уставшего к тому времени убивать зомбаков, которые с остекленевшими от наркотиков глазами лезли на них, как тараканы, кое что стало проясняться.

Ещё раньше смысл этого безумия понял генерал-президент РЗСР Пётр Синельников, который уже через год отдал приказ военно-инженерным войскам создать вокруг республики термоядерный барьер. Ну, а потом были бои за Оренбург, которые закончились тем, что там была уничтожена целая прорва вояк вместе с большим отрядом наблюдателей-атлантистов и с тех пор над ними, словно бабка пошептала.

Республика ушла в глухую оборону, практически в подполье, хотя и не была захвачена врагом, а капитан Денисов стал одним из главных участников операции «Возмездие».

Промежуточная цель была достигнута быстро, РЗСР так и не стала тем костром, в пламени которого атлантисты собирались сжечь всех молодых мужчин из ненужных им стран, поставленных под ружьё их марионеточными правительствами и отданные в руки самых настоящих чудовищ, искусно делавших из них тупых зомби-коммандос в своих учебных лагерях. Самым страшным было то, что только каждого пятого можно было привести в чувство. Все остальные уже навсегда оставались тупыми скотами, способными только убивать, истязать и насиловать.

Обо всём этом Семён узнавал из передач по республиканскому кабельному телевидению. Из телепередач же атлантистов, которые грязным дождём лились на республику из космоса, можно было узнать только о том, как счастливо живёт остальной мир, как процветают после того, как благородные врачи из АДС остановили эпидемии, бушевавшие во всём мире, спасённые жители этих стран и в каких нечеловеческих условия вынуждены жить под пятой русского фашизма почти двести миллионов человек, завлечённых обманом в холодную, дикую Сибирь. При этом Семён в последнее время всё больше и больше убеждался в том, что во всём остальном мире постоянно сокращается количество информационных сообщений о том, что происходит не только за ядерной стеной, но и вообще в мире. Телевизионный эфир всё больше и больше заполняли мелодрамы, рассказывающие о счастливых влюблённых, весьма милые и забавные телешоу с опять таки счастливыми рожами обывателей на переднем плане, спортивные состязания, исполненные духа подлинного благородства и тому подобная карамельная чушь.

Впрочем нет, чушью это всё же не было, это было исполнением плана пресловутого Комитета Триста, — мир, покой, радость и счастье для миллиарда избранных, — рабский труд без малейшей надежды на освобождение для миллиарда рабов, обслуживающих принадлежащие нескольким сотням хозяев промышленные комплексы и так на все грядущие века. Дело осталось за малым, уничтожить ещё миллиарда два или три человек, зачистить все оставшиеся территории и превратить их рекреации для отдыха на природе среди красивых развалин древних храмов давно исчезнувших цивилизаций прошлого. Прямых и исчерпывающих доказательств тому, что всё происходило именно по этому плану, у генерала Синельникова, который когда-то рассказал о нём капитану Денисову, не было, но у него имелась такая огромная гора хотя и косвенных, но очень веских улик, говорящих об этом, что не поверить ему было просто невозможно.

Капитан Денисов, выполнял его секретный приказ, — во что бы то ни стало довести операцию «Возмездие» до своего логического завершения. Задача перед ним ставилась в принципе довольно простая: — в обстановке полной секретности вырастить, воспитать и подготовить к активным боевым действиям единственного в мире солдата-психокинетика, после чего нанести максимальный урон военной инфрастуктуре врага, ну, а всем остальным уже займутся вооруженные силы республики. Те учёные, которые предложили такой план действий генералу, заверили его, что мощности солдата-психокинетика вполне хватит для того, чтобы нанести по врагу в считанные часы удар такой сокрушительной силы, что это его полностью деморализует и добить его будет уже для военных делом техники.

С этой целью было создано семь секретных баз вроде той, на которой сейчас находились Семён и Минька, и в тот день, когда всё было готово, с абсолютно безлюдного военного аэродрома под Красноярском он вылетел на новейшем, боевом десантно-штурмовом вертолёте-невидимке и сам выбрал то место, куда ему лететь вместе с Игорем и уже беременной Ларисой. Полетел он туда кружным путём и через пять с половиной часов все семь баз были поставлены в режим боевого дежурства, так что теперь даже генерал Синельников не знал, где именно находится его единственный солдат-психокинетик и как обстоят дела с операцией «Возмездие», на которую было отведено двадцать лет, после чего либо он должен будет одержать победу, либо на планете настанет термоядерный апокалипсис. У республики уже имелись секретные подземные заводы, на которых производились как сверхмощные термоядерные заряды, так и средства доставки, способные преодолеть средства ПРО противника.

Капитан Денисов по личному приказу генерала был полностью свободен в выборе средств, как именно он должен был воспитывать и готовить к бою солдата-психокинетика, а потому имел для этого очень многое. В том числе и возможность не только смотреть вражеские телепередачи, но и связываться по спутниковому телефону с различными людьми на той стороне, что он и делал довольно часто, чтобы показать Миньке их истинное лицо. Ещё не разу не было такого случая, чтобы дозвонившись до кого-либо, ему удалось вызвать к себе хоть какое-то сочувствие, ну, а о том, как жили люди в республике, спрятавшейся от всевидящих глаз спутников-шпионов под железобетонными перекрытиями и специальными маскировочными сетками, они оба узнавали из телепередач по республиканскому кабельному телевидению, которое стало вещать на всю её территорию двенадцать лет назад. Это были уже совсем другие передачи нежели те, которые транслировали в эфир из космоса атлантийцы и в них открыто назывались имена всех тех кто выиграл в конечном итоге.

У республики имелась своя агентурная сеть во внешнем мире, зато атлантийцам в этом плане приходилось не сладко. Из внешнего мира в РЗСР и по сей день тайком ежемесячно пробирались тысячи людей чуть ли не со всех континентов, но вот перебежчиков на сторону атлантийцев что-то не наблюдалось. Нет, были конечно случаи, когда засланные агенты совершали попытки выйти за пределы термоядерного барьера, но республиканская контрразведка их все пресекала. Семён поначалу думал, что это всё же пропаганда, но посмотрев несколько десятков документальных фильмов, в основном снятых на камеры мобильников и увидев всё то, что творили в разных частях планеты зомби-коммандос, он и сам пришел к выводу, что всё так и было. Найдя спасение в Сибири, даже самые теплолюбивые африканцы, индусы и даже бразильцы, которые добирались до северных широт, уже не хотели возвращаться обратно.

Атлантийцы не очень-то стремились останавливать всех тех, кто стремился попасть в РЗСР. По всей видимости они полагали, что рано или поздно прихлопнут там всех одним ударом, а потому сдерживали своих цепных псов и пропускали беженцев в мятежную республику русских, не желающих умирать по их хотению. Впрочем возможно они рассчитывали ещё и на то, что в РЗСР из-за наплыва беженцев начнётся голод, но тут они точно просчитались, Сибирь могла прокормить и все три, четыре миллиарда человек, что она и делала, поскольку беспокоящие удары наносились только по её южным окраинам на глубину не свыше пятидесяти километров, да, и то лишь по безлюдным районам. Атлантийцы очень боялись ответного термоядерного удара и просто таким образом трепали людям нервы. Семён тоже был большим любителем потрепать нервы атлантийцам и не реже двух раз в неделю созванивался с кем-нибудь, используя для этого тарелки спутниковой связи, расставленные по всему периметру республики, причём делал это просто виртуозно.

Он прекрасно знал, что всякий раз, когда он с кем-либо созванивался, а выбор абонентов у него благодаря умелым хакерским атакам был хорошим, спецслужбы атлантийцев тут же мчались в дома этих господ и слушали его издевательские речи вместе с ними. Иногда они даже сами вступали с ним в разговор, но он, обрушив на их головы все свои запасы ненормативной лексики на английском, немецком или французском языках, которые выучил сидя вместе с Минькой в подземном убежище, прекращал разговор, чтобы позвонить какому-нибудь телевизионному ведущему снова и всласть поиздеваться над ним. Его питомец очень часто был единственным зрителем его шоу и оно ему очень нравилось, ну, а для Семёна это была прекрасная возможность показать Миньке, кто они такие, новые хозяева жизни.

Капитан истязал своими звонками не одних только телеведущих, но также ещё и высокопоставленных военных чинов вместе с теми, кто когда-то числился в больших политиках, а сейчас стал просто иждивенцем на шее тех, кто действительно владел миром. Как одни, так и другие были в этом ублюдочном золотом миллиарде чёрной костью. Те, кто оказывал прямое воздействие на умы людей с экранов телевизоров, котировались выше их, хотя и они были всего лишь исполнителями, пускай и довольно талантливыми. Ну, а ещё капитан Денисов таким образом вёл вместе с Минькой исследовательскую работу, изучая природу врага и стараясь выяснить, кто же именно входит в руководство Комитета Триста и является истинным виновником всех этих преступлений. Пока что им было ясно только одно, этих людей было гораздо больше, чем триста и они по прежнему выставляли вместо себя вперёд различные подставные фигуры. Почему?

У Семёна имелось множество вопросов, на которые он хотел бы найти ответы и в этом плане он больше всего надеялся на то, что Минька теперь уже скоро начнёт массированное телепатическое сканирование вражеских мозгов. Только так он и мог выйти на главарей этого чудовищного заговора против Человечества, зародившегося более двухсот лет назад ещё в девятнадцатом веке. О том, что все самые лучшие достижения учёных эти уроды прятали от большинства людей, стало ясно в последние пять лет. Очень уж помолодели и похорошели многие представители интеллектуальной и прочей элиты в лагере атлантистов, зато у многих зомби-коммандос, убитых республиканцами и попавших в плен, частенько недоставало некоторых внутренних органов и их, похоже, специально бросали в бой против военных отрядов, выходивших за пределы границ республики, чтобы сопроводить конвои с беженцами.

Пообедав в четвёртом часу, Семён снова вернулся на командный пост и уселся в удобное мягкое кресло перед пультом, позади которого к стене был прикреплён громадный плазменный экран телевизора высокой чёткости. Минька продолжал дрыхнуть, как медведь в берлоге, а потому он, приглушив звук, постоянно переключался с одного канала на другой, хотя его давно уже подмывало позвонить одному господину в изрядно обезлюдевшую и весьма основательно перестроенную Москву, чтобы хорошенько приложить его мордой к бетонной стене. Естественно фигурально, а не фактически. Если бы капитан Денисов встретился с этим господином лицом к лицу и у него было бы достаточно много свободного времени, то смерть его была бы долгой и на редкость мучительной, хотя он и не был садистом.

Ну, а пока что он ждал, когда проснётся Минька, а тот уже несколько раз ворочался, стараясь устроиться поудобнее спинке кресла, на котором специально для него было устроено второе креслице с широкими подлокотниками, обитое мягким соболиным мехом. Капитан Денисов не всегда сидел в подземном убежище и иногда покидал его, чтобы поохотиться, порыбачить или просто подышать свежим воздухом вырядившись медведем, но только тогда, когда небо было затянуто облаками, что в Западных Саянах случалось довольно часто. Он уже хотел было начать будить Миньку, как тот вдруг чихнул и проснулся сам. Семён широко заулыбался, запрокинул назад руки и пощекотав своего питомца, спросил его весёлым голосом:

— Ну, как тебе спалось, Минька? Что снилось и вообще, как ты себя чувствуешь, медвежонок?

Минька немедленно ухватил его за уши и легонько потрепав их, ещё более весёлым голосом ответил:

— Мне хорошо спалось, дядька Семён! Просто замечательно и я видел столько всего интересного, что ты мне даже не поверишь. Знаешь, дядька Семён, кажется я этой ночью научился смотреть на мир чужими глазами. Ну, а ты как спал?

— Как всегда, Минька, с пистолем в руке. — Смеясь ответил капитан — Словно какой-нибудь ковбой из вестерна. Ну, что, дружок, развлечёмся? Как ты смотришь на то, чтобы я малость поистязал нашего Иуду? Мы ему уже месяца два не звонили.

Минька задумался и немного погодя ответил:

— Да, это будет интересно. Ты будешь разговаривать с ним по телефону, а я попробую найти Иуду в Москве и прочитать его мысли. Если это у меня получится, то я буду тихонько шептать тебе на ухо, о чём он думает. Как тебе такая идея?

— Отличная идея, Минька! — Воскликнул Семён и тут же принялся перебирать пальцами клавиши на клавиатуре, запуская программу партизанского визита во вражеские коммуникационные сети, позволявшую ему сбить ищеек со следа.

Хакерские навыки Семён приобрёл ещё в годы своей курсантской юности, причём не просто так, а на специальных занятиях в военном училище, где организации компьютерных атак их учили лучшие хакеры страны. Компьютерами, пусть и не самыми новейшими, а также комплектующими к ним в убежище был под самый потолок забит целый бокс на складе. Может быть в мире уже и были созданы куда более мощные компьютеры, но ему вполне хватало того железа, которое у него имелось. Во всяком случае он не страдал от того, что не мог сделать апгрейт имеющихся у него компьютеров, да, и нужны они были ему вовсе не для того, чтобы делать на них сложнейшие математические расчёты, а так, для довольно примитивных целей, — законнектится через спутник с Интернетом, на который главари атлантистов так и не смогли поднять руку, хотя и держали его под своим контролем и фильтровали в нём всех и вся. Ну, хотя они и были очень уж строги, вся их строгость касалась только цензуры.

На цензуру Семёну было наплевать, ведь своих сайтов в сети атлантистов он не имел, как впрочем и в республиканской сети, наглухо закрытой от атлантистов. Всё, что ему требовалось, это влезть в те серверы, которыми были открыты для их постоянного использования военными и спецслужбами и он юзал их ничуть не хуже, чем какой-нибудь штабной офицер америкосов. Ну, а почти километр камня над головой давал Семёну стопроцентную гарантию того, что никто ему за это ничего не сделает. Пока программа подбирала коды к спутнику связи, висящему над европейской частью России, он зашел на сайт Иуды, ломанул его походя и с удовольствием изгадил все разделы, да, так основательно, что теперь вражеским программерам придётся сносить его к чёртовой матери и ставить заново. Иудой он прозвал бывшего ведущего когда-то популярной московской радиостанции «Свободное радио России» Бенединского Максима Максимовича, некогда поражавшего всех своим вызывающим внешним видом и возмущавшего своими комментариями и передачами огромное число патриотов, прозвавших его бородатым Геббельсом.

За истекшие двадцать лет этот уже немолодой господин, которому недавно стукнуло шестьдесят семь лет, весьма основательно изменился. Сейчас это был моложавый, спортивный мужчина с аккуратной бородкой, избавившийся наконец от роговых очков-телевизоров и сменивший свой свитер-балахон на элегантную тройку светло-серого цвета. Таким во всяком случае он представлялся в молодёжном развлекательно телешоу «Утро с Максимом Бенединским», представляющим из себя смесь пионерской линейки, слёта скаутов и концерта камерной музыки в исполнении «Виртуозов Москвы», взявших в руки электрогитары, в котором Макс представал перед своей сопливо-радостной, поросячье-розовой счастливой аудиторией, собранной в стенах телецентра, ветераном счастливого детства и безмятежной юности, изрядно приправленных Толкиеном и Гарри Потером.

Великовозрастные дурни и дурищи, одетые эльфами и рыцарями, на полном серьёзе мечтали сражаться с драконами, освобождать принцесс из лап драконов и прочих фэнтезийных злодеев и внимали каждому слову мудрого ведущего. Самым примечательным было то, что под всё это действо писались очень хорошие, добротные сценарии, создавались роскошные, отнюдь не компьютерные декорации, передача, длившаяся четыре часа подряд без перерывов на рекламу, представляла из себя роскошную ролевую игру, Макс проявлял себя в ней умелым мастером игры, всё подавалось в интерактивном режиме и судя по всему очень нравилось как участникам, так и зрителям, ну, и попутно это была обучающая программа, заменявшая юношам и девушкам школу. Недостатком являлось только одно, — она была предназначена только для избранных граждан бывшей великой страны и заменяла им реальную жизнь.

В общем господин Бенединский оставался по сути дела в своём прежнем амплуа, — был мастером в деле изменения массового сознания людей.

Как следует порезвившись и показав себя злым монстром на сайте, Семён наконец занялся более серьёзным делом. Компьютер уже влез в коммуникационную сеть и всё было готово к тому, чтобы позвонить в квартиру господина Бенединского по правительственному каналу связи. Злорадно ухмыльнувшись, он нажал на кнопку «Enter» и в комнате командного поста, стены и потолок которой были оклеены фотообоями с изображением весёленького пейзажа на тропическом острове, заполнили звуки телефонного вызова. Господин Бенединский взял трубку после четвёртого гудка и взволнованным голосом воскликнул:

— Максим Бенединский слушает!

Семён ехидным тоном сказал ему вместо здравствуйте:

— Ну, раз вы слушаете, господин Иуда, то я поговорю с вами часок, другой.

Надеюсь вы никуда не торопитесь? Впрочем если бы вы торопились даже очень сильно, то спецслужбы вам уже точно не дадут положить трубку. Тем более, что сегодня речь пойдёт в том числе и о тех вещах, которые их очень интересуют.

Иуда расстроенным голосом ответил:

— А, это вы… — После чего сразу же громко и возмущённо взвизгнул — Чего вам от меня нужно? Когда вы перестанете мне звонить? Вам что, больше нечем заняться в этой вашей тундре?

Семён громко расхохотался и тоже воскликнул:

— Господин Иуда, я отстану от вас только тогда, когда вы повеситесь на кривой осине! Впрочем нет, я и после этого буду названивать в ад и самый главный чёрт обязательно заставит вас разговаривать со мной только потому, что это вас так нервирует. Что, господин Иуда, начинаете понимать, чем всё это уже очень скоро для вас закончится?

Господин Бенединский зло крикнул в ответ:

— Это для вас всё скоро закончится! Вас лично, Семён, и всех маргиналов, собравшихся в Сибири, уже довольно скоро уничтожат, если до этого вы сами не перережете себе глотки.

— Не дождётесь, господин Иуда, не дождётесь! — Насмешливым голосом воскликнул капитан Денисов. — Наши силы неуклонно растут, зато ваши хозяева стали посылать на линию соприкосновения каких-то бракованных зомби-командосов. Недавно при проводке конвоя, в котором, кстати, было свыше полусотни евреев из Израиля, больше половины из которых были солдатами, наш спецназ уничтожил до батальона зомбаков. По внешнему виду это были какие-то уголовники, — негры, латиноамериканцы, европейцы и десятка полтора японцев из якудзы. Так вот, перед тем, как бросить их в эту мясорубку, у них были изъяты некоторые внутренние органы. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок, господин Иуда? Так ведь?

— В ответ послышалось злое сопение и Семён рявкнул — Отвечай, когда тебя спрашивают, урод! Или ты свой язык в задницу засунул?

Видимо в квартире Максима Максимовича Бенединского уже находились суфлёры в штатском и один из них дел ему пинка, раз тот обиженным голосом крикнул:

— Вы лжете! Вы постоянно лжете, разговаривая со мной, господин не знаю как вас там величают на самом деле.

— Ну, вот, это уже другое дело. — Довольным голосом сказал капитан и отбросив в сторону вежливый тон, добавил — Врать и всё искажать этот твоя профессия, Иуда.

Ну, и ещё промывать людям мозги до такой степени, что они даже предавая Родину не представляют себе, что они делают. Ну, ничего, мы тут в Сибири лаптем щи не хлебаем и создали настоящее вундерваффе. У Гитлера из этого ничего не вышло, а у нас получилось и вчера наше командование испытало его где-то в Саянах. Говорят, что от этого сразу семь «Вайперов», как Фома *ем намахнул. Сгорели все семь, аки рублёвые свечки, а от пилотов одни угли остались.

Тут Минька шепнул ему на ухо:

— Дядька Семён, я влез в его голову. Он сидит в большой комнате, а напротив него сидят четверо каких-то типов в чёрных костюмах. Прямо какие-то люди в чёрном, как в том кинофильме. На столе у них стоит какая-то аппаратура и компьютер. Один из этих типов тихонько говорит Иуде, чтобы он постарался заставить тебя разговаривать подольше и выяснить, что это за вундерваффе такое мы испытали в Саянах. Да, вот ещё что, Иуда испугался и хочет, чтобы ты перестал с ним разговаривать.

Семён не знал, насколько сильно и кого именно испугался господин Бенединский. Во всяком случае он тут же сказал в телефонную трубку насмешливым голосом:

— Семён, или как вас там, когда речь заходит о чудо-оружие, это в первую очередь говорит о том, что сторона, заявляющая о его создании, попросту агонизирует. Это уже доказано на практике. Ничего, кроме атомных бомб вы изготовить не можете, но и их вы пустить в ход не сможете. Мы вам не дадим этого сделать.

Капитан Денисов усмехнулся и воскликнул:

— А, так вот почему америкосы так обнаглели! Раз они вывели в космос здоровенные боевые спутники, так уже всё, возомнили себя неуязвимыми? Ну, так передай тем господам, что слушают меня сидя напротив тебя, Иуда, что у них из этого ни хрена не выйдет. Впрочем они в этом через пару лет и сами убедятся, когда эти спутники начнут падать им прямо на головы. Вот тогда ты и узнаешь на своей шкуре, что такое наше вундерваффе.

— Он испугался ещё сильнее. — Шепнул Минька.

Господин Бендинский и правда истерично взвизгнул:

— Всё, на что вы способны, фашисты, это сражаться с мирными гражданами! Убивать беззащитных!

Семён хмыкнул и радостно гаркнул:

— Вот слушаю я твой испуганный поросячий визг, жидовская твоя морда, и думаю, не потому ли вас, ублюдков, жидами назвали, что вы жидкие на расправу? Знаешь, у нас тут в Сибири сейчас живёт полтора миллиона евреев и большинство из них прибыли со всего света. Есть даже сефарды из Африки, но вот только среди них я что-то так и не увидел ни одного жида. Они все от мала до велика солдаты и готовы сражаться с америкосами хоть голыми руками, но ты будь спокоен, мы их прекрасно вооружили, хотя в бой против зомбаков пускаем одних мужиков не моложе двадцати пяти и не старше сорока пяти. Раньше они в Израиле от арабов, которым точно такие же уроды, как ты, мозги засирали, постоянно отбивались, а теперь, когда настал момент истины, вместе с ними в нашем сибирском Ноевом ковчеге свою жизнь спасают и жизни всех тех людей, кого атлантисты ещё не уничтожили. Вот тебе кажется, раз ты в Москве окопался и вместо твоих внуков атлантисты против нас бросают всех тех бедолаг, кого они в своём золотом миллиарде швалью считают, так уже всё, ты в полной безопасности? Ха-ха-ха, плохо ты знаешь, что вас всех ждёт. Вы просто заложники, небольшая такая страховка для них, чтобы мы не стали снаряжать свои «Искандеры» термоядерными боеголовками. Между прочим, как только америкосы с нами покончат, то они вас всех уже на следующий день передушат, как котят, но ты не надейся, нас им не одолеть. Они давно бы уже пустили в ход свои боевые спутники, да только знают, что никакого толку от этого не будет. Наше ракетно-ядерное оружие укрыто надёжно, а для того, чтобы вас всех уничтожить, нам даже не нужно запускать ракеты. Достаточно взорвать все ядерные мины по периметру, боеголовки ракет в стартовых комплексах и всё, вам конец. Мы-то сразу погибнем, без лишних мучений, а вот вы будете подыхать долго и мучительно. А знаешь почему ваша смерть гарантирована? Да, только потому, что в одном весёленьком местечке мы заложили на двухкилометровой глубине в скважинах три десятка таких термоядерных зарядов, что когда они взорвутся, то прожгут в земной коре дырку диаметров в пятьсот километров и тогда начнётся такое извержение, что на планете не уцелеют даже микробы, но сначала гигантская волна смоет с её поверхности всё, что шевелится, от Северной Америки и Евразии до самой Антарктиды. Это и будет называться полный *издец планете Земля. Нам ведь нечего терять, мы и так обречены атлантистами на полное уничтожение, а вам?

Вот тут-то Иуда перетрусил так, что стуча зубами от страха истерично закричал:

— Вы там в Сибири все сумасшедшие, дикие звери! Мы вас туда не загоняли, вы сами там собрались и ощетинились ядерными ракетами против всего мира, ублюдки!

Семён оглушительно захохотал и крикнул:

— Иуда, заткнись! То что ты говоришь, это главная причина, по которой тебя следует превратить в головёшку первым! Старичок, ты совсем выжил из ума.

Оглянись вокруг, разуй свои буркалы! Кто с упорством маньяка воевал за нефть и газ? Мы? Да, упаси нас Господь, америкосы! И это при том, что опытная установка, на которой синтетическое топливо можно добывать из сточных вод, была создана в Австралии ещё в семьдесят третьем году. А те неядерные реакторы, которые сегодня позволяют атлантистам получать самую дешевую электроэнергию из расплавленного железа когда были изобретены в Свердловске? Правильно, ещё в середине восьмидесятых годов прошлого века и Комитет Триста сделал всё, чтобы их не начали производить.

Господин Бендинский возмущённо закричал:

— Может быть и так, но наш президент, когда на Западе было принято решение запустить эти установки в серию, сразу же пошел на то, чтобы Россия была интегрирована в Атлантический Демократический Союз, но вы этому воспротивились!

— Да, потому что знали, каким будет продолжение! — Злым голосом крикнул Семён — Атлантисты спровоцировали войны в Африке, стравили между собой народы Индии и Пакистана, после чего выпустили в воздух этнобиологическое оружие, уничтожившее почти два миллиарда человек! Сократить на Земле до минимума число людей, обеспечить всем необходимым Золотой миллиард, а всех тех, кто покорно встанет перед ним на колени, сделать навечно рабами, вот какую цель поставил перед собой Комитет Триста и чего он добивается посредством войны Атлантического Демократического Союза со всем остальным Человечеством. Сейчас он сжигает в войнах тех своих граждан, которых считает отбросами. Сначала эти ублюдки думали, что смогут уничтожить их нашими руками, посылая против нас в атаку этих несчастных, превращённых всякой психотропной химией в зомби-коммандос, но мы отгородились от вас ядерной стеной и генерал Синельников пригрозил вам всеобщим уничтожением. Какими бы авантюристами не были главные заправилы этого безумия, у них всё же хватило ума всё посчитать и они поняли, что не выживут и передохнут максимум через пять-семь лет, а они очень хотят жить и наслаждаться своим всевластием. Ты думаешь почему атлантисты не уничтожили вас, — тех русских, украинцев, белорусов, которые с такой радостью легли под них, а также не стали добивать сербов? Они вами всеми закрылись от нас. Вы для них его лишь живой щит, дегенерат недоношенный. Ну, а кто всё время лил воду на их мельницу, заманивая людей в сети? Ты, Иуда, и тебе подобные твари из средств массового оболванивая людей. За это вы все и будете безжалостно уничтожены.

Максим Максимович Бенединский взвыл благим матом:

— Но я же ничего из того, о чём вы говорите, не делал! Если я в чём и виноват, так это только в том, что не поехал из Москвы в вашу чёртову Сибирь! Но я житель Москвы, родился здесь и вырос, а потому не собираюсь никуда уезжать. Я всегда был патриотом своей страны и желал ей только добра. У меня и в мыслях никогда не было причинять вред своей стране и единственное, что я делал, так это критиковал власть за допущенные ею ошибки. Зато вы все, пьяницы и патриотические ублюдки, довели дело до раскола страны и теперь собираете под своё крыло всю шваль.

Минька снова тихо шепнул ему на ухо:

— Это неправда. Иуда получал инструкции от какого-то Бориса Вайруса, французского корреспондента, с которым он регулярно встречался целых двадцать лет подряд.

— Врёшь, сука! — Сурово одёрнул его — Ты всегда говорил только то, что от тебя требовал Борис Вайрус, Иуда. И ты прекрасно знал, кто он такой и чьи интересы представляет. За это тебе сейчас и предоставлены все те блага, которыми ты пользуешься. Ну, ничего, тебе недолго осталось радоваться в этой жизни. Запомни хорошенько, Иуда, — мене, текел, фарес. Ты ведь историк по образованию, а потому должен хорошо знать, что это означает. Уже довольно скоро это древнее пророчество вспыхнет перед тобой огненными буквами, что будет означать для тебя ничто иное, как мучительную смерть, так что готовься к ней. В аду для тебя уже подготовлено тёплое местечко и черти ждут тебя. Ну, а вам, господа слушатели, я также предрекаю точно такую же ужасную гибель. Вы тоже обратитесь в головёшки один за другим на глазах друг у друга, где бы вы не прятались. — Капитан Денисов закончил свои нравоучения и проворчал — Скоты.

Минька тут же поинтересовался у него:

— Дядька Семён, а что такое мене, текел, фарес? Какое-то древнее ругательство?

— Да, нет, Минька, малость пострашнее. — Усталым голосом сказал ему капитан и стал объяснять — В древние времена жил в Вавилоне один зловредный мужик по имени Валтасар, который работал там царём. Ну, так вот, царь он был хреновый, злой и безжалостный до того, что надоел не только своим собственным подданным и соседям, но даже богу и тот во время пира взял, да, и написал на стене его дворца эти три слова — «Мене, текел, фарес», что означает — «Сочтено, взвешено, разделено». В общем таким образом бог сказал ему: — «Парень, я сосчитал все твои грехи, взвесил их, разделил и вижу, что ты конченый урод, а потому кердык тебе». В ту же ночь Вавилон был захвачен Дарием, которому этот гадский Валтасар чем-то очень здорово нагадил, и его грохнули во время перестрелки парни из группы захвата. Ну, а я привёл Иуде это древнее пророчество, которое сбылось буквально в считанные часы потому, что он всё-таки наполовину еврей, а все евреи очень серьёзно относятся к проклятьям.

Минька с силой ударил капитана по плечам и воскликнул:

— Здорово, дядька Семён! Ты подсказал мне отличную идею, как нужно кончать с этими гадами, которые делали за тех, кто всё это спланировал, всю грязную работу, причём вполне сознательно. Я их буду сжигать по одному и пачками, но сначала выжгу на стенах вокруг них или ещё где-нибудь, эти слова. Пусть сволочи думают, что это их сам бог казнит за все преступления. А ещё я буду давать им немного времени, чтобы они помучились от страха. Они же всё это устроили, вот пусть теперь и отвечают за всё.

Капитан Денисов сердито зарычал и строго сказал:

— Минька, и думать об этом забудь. От тебя требуется только одно, — постараться уничтожить их оружие массового поражения, а с остальным наша армия и сама как-нибудь справится. Нечего тебе косить под бога, медвежонок, да, и не хочу я, чтобы ты становился палачом. Ты молодой ещё и тебе жить и жить, ведь не собираешься же ты вечно сидеть на моём горбу?

Минька саркастически хмыкнул и ответил:

— Ну, ты и сказал, дядька Семён, — жить и жить. Да, я даже не знаю, что такое колбаса, не говоря уже про то, что ходить не умею. Для того, чтобы начать жить, мне нужно будет сначала обзавестись нормальным человеческим телом.

Капитан молниеносно вскинул вверх правую руку и легонько шлёпнул Миньку по темечку, после чего скомандовал:

— Отставить слезами сопли поливать! Минька, медвежонок ты мой заплечный, ты же у меня пси-кинетик, который только начал входить в силу. Кто знает, какие тайны мироздания ты сможешь открыть завтра. До тебя ещё никто не мог, сидя в верховьях Енисея в глубине горы, читать мысли человека находящегося в Москве. Раз ты смог каким-то образом найти его там, то значит сможешь рассмотреть, что творится у тебя внутри и придумать, как заставить твоё тело вырасти. Только знаешь, мне кажется, что сначала тебе нужно будет вырастить себе все внутренние органы, чтобы ты мог есть и пить, как все нормальные люди. Ладно, Минька, хватит воздух впустую сотрясать, пойдём-ка на кухню, пошамаем чего-нибудь. Ты соком или глюкозой взгреешься, а я пару свиных отбивных с жареной картошкой заточу.

Глава третья Самый любимый сон капитана Денисова

После ужина, во время которого Минька выпил грамм тридцать отфильтрованного до кристальной чистоты сока, питомец капитана Денисова снова заклевал носом и он отправился в спальную и залёг на боковую, чтобы дать ему хорошенько выспаться.

После слов Миньки о том, что он намерен и дальше сжигать людей своими пирокинетическими атаками, Семёну было здорово не по себе. Только этого ему не хватало, сделать этого парнишку судьёй и жестоким палачом в одном лице. Как судья он был бы со своими телепатическими способностями, которые будут теперь только прибывать в нём, конечно хорош. Такого судью уже не обманешь. Ну, а как палачу ему и вовсе цены не было, вот только кем он после этого станет? Не будет ли Минька после этого пострашнее целого десятка Комитетов Триста? В общем Семён лёг спать в тяжелых раздумьях и чем дольше он об этом думал, тем больше убеждался в том, что именно к этому всё дело и шло с самого начала операции «Возмездие».

Да, пожалуй Игорь допустил большую ошибку, превратив своего сына уродца, хотя он и действовал не только из лучших побуждений, чтобы организм капитана Денисова меньше напрягался, но и из жестокой целесообразности, — Миньке ничто не должно было мешать развиваться, как пси-кинетику. Под словом ничто подразумевалось всё, вплоть до нормального питания. В физиологическом смысле он был полностью зависим от своего донора, но был свободен, как личность. Точно так же те люди, которые слепы, глухи и практически неподвижны от рождения, зачастую вырастают в настоящих гигантов мысли, если те люди, которые их окружают, прилагают к этому достаточные усилия. Но не смотря на всё это, Игорь по отношению к своему собственному сыну поступил как самый настоящий компрачикос — сделал его уродцем.

Причём большая часть этой работы была проделана им ещё до его рождения, во время беременности Ларисы, которая, страшно сказать, продолжалась целых тридцать два месяца.

Правда, как сам Игорь, так и Лариса при этом говорили, что они оба пошли на это сознательно, причём предварительно изменив самих себя с помощью специальных препаратов, открывших в них внечувственное восприятие, то есть экстрасенсорные, психокинетические способности и если сами они при этом мало чего достигли, то их сын обязательно станет новым человеком — Homo Sapiens Magnus. Что же, по крайней мере в этом они точно не ошиблись. Правда, в одном из разговоров уже после смерти отца Миньки, который даже не был при этом её сексуальным партнёром, Лариса говорила, что её сын, если очень постарается, сможет вырастить своё тело таким, каким оно должно быть, ведь его рост был просто искусственно приостановлен, но для этого потребуется его, Семёна, помощь и он догадывался, какая, отчего ему частенько становилось не по себе. Однако, сегодня вовсе не это мучило его больше всего, а слова Миньки.

Когда капитана Денисова мучили тяжелые раздумья, его психика компенсировала тем, что возвращала его во сне в самые приятные и светлые моменты его жизни. Так случилось и в эту ночь, когда он наконец уснул и ему снова, в который уже раз приснилась Франческа. Он познакомился с этой девушкой, беженкой из Милана, при очень сложных обстоятельствах. Фактически он спас жизнь ей и ещё почти двум с половиной тысячам беженцев из разных стран Европы, сумевших добраться до порта Актау на Каспии и выехавших оттуда на купленном ими у военной администрации поезде под эгидой Красного креста. Далее их путь лежал через Макат и Кандыагаш в РЗСР, но под Хромтау их уже ждала засада. Отморозки из командования воевров решили уничтожить этот конвой с беженцами и подать всё так, словно поезд разбомбили республиканские штурмовики. Командованию Второго Степного фронта это стало известно и тут же последовал приказ сто шестнадцатому гвардейскому полку, — направить отряд вглубь вражеской территории, перехватить конвой в степи не доезжая до Кандыагаша и препроводить беженцев в Соль-Илецк.

Капитану Денисову с его батальоном приходилось выдвигаться в степь не один десяток раз, чтобы сопровождать конвои с беженцами, ведь порты Забурунье, Атырау, Форт-Шевченко и Актау на Каспии были определены атлантистами как раз именно для этих целей. В Российскую Заволжско-Сибирскую Республику люди бежали в то время пока что только из стран Европы, как Восточной, так и Западной. Стариков, женщин, которые не относились к элите, их детей, а также мужчин, которые наотрез отказывались брать в руки оружие, а также всех прочих недовольных, атлантисты старались сбагривать в РЗСР хотя и мелкими партиями, но очень регулярно, обирая их при этом до нитки и подвергая всяческим унижениям, но они хотя бы их не убивали. Это они поручали своим зомби-командосам, озверевшим от крови и потерявшим всяческий человеческий облик.

И вот что характерно, у всех зомби-командос был один конец, — смерть либо от рук республиканцев, либо от рук партизан, либо от «дружественного огня», в таких случаях убийственно точного. Все они были контрактниками и отвоевав на передовой против РЗСР два года, им была обещана райская жизнь на Багамах, но туда попадало только семь человек из ста, а поскольку все они сидели на очень сложном комплексе наркотиков, то уже через месяц снова просились обратно в бой.

Оставалось только удивляться, как атлантисты умудрялись находить идиотов, которые соглашались получить из их рук билет в один конец. В тот год, а он был для капитана Денисова пятым и последним годом войны, продлившейся почти семь лет, пока генерал Синельников не поставил на ней в Оренбурге жирную точку, против них стояли уже не казахи, которые вообще неизвестно как очутились в стане союзников Грузии и Эстонии, а косовары с албанцами, которые и без химии были редкостными отморозками, и турки, и это были очень хорошо надроченные зомби-командосы.

Ну, какими бы они не были, позиции Второго Степного фронта были им не по зубам.

Капитан Денисов воевал на этом участке фронта со своей лейтенантской юности и начинал держать оборону в хилых индивидуальных окопчиках. Через месяц они окопались на правом берегу Илека по-взрослому и даже успели обшить стены окопов досками, настелить по их дну деревянные мостки и по максимуму укрепить брустверы.

После этого у них за спиной инженерные войска построили линию мощных, долговременных укреплений из особо прочного железобетона, покрытого броневой сталью и как только они перебрались на «зимние квартиры», превратили берег и саму реку в сплошной кошмар для атакующих войск, но те всё равно продолжали лезть под огонь крупнокалиберных пулемётов. Правда, выжившие в двух первых атаках без мощной артподготовки в атаки уже не шли, но Второй Степной фронт в ответ на это только и делал, что укреплял мощь своих защитных сооружений и ставил на их броню активную, а также электромагнитную защиту.

Солдат за крупнокалиберными пулемётами у амбразур сменили автоматические, быстрозаменяемые системы ведения огня с дистанционным управлением, что резко снизило потери. Одновременно стало повышать боевое мастерство обороняющихся.

Ветеран он ведь и в Африке ветеран. Ну, а разведвылазки за линию фронта и лихие набеги на врага капитан Денисов регулярно предпринимал ещё с того времени, когда командовал взводом и всё потому, что взвод ему попался просто замечательный, целиком состоявший из чеченцев, половина из которых была к тому же закоренелыми ваххабитами с длинными бородами. До него командиром взвода был тридцативосьмилетний Хазрет Завгаев, но он ни бельмеса не понимал в сложной военной компьютерной технике и потому, повздыхав и поохав, уступил ему свои полномочия. Зато Хазрет имел огромный боевой опыт и успел повоевать с грузинами, которых презирал, как воинов.

Так что уже на вторую ночь лейтенант Денисов, оставив в окопах половину своего взвода, переплыл вместе со своими абреками через Илек и они, преодолев ползком полтора километра, молча ворвались во вражеские окопы. Хотя казахи и были под наркотой, те кто остался в живых, удирали бросив всё и потом на их участке дня три было спокойно. Никто из зомби-командосов не хотел возвращаться в те окопы.

Правда, с тех пор всё изменилось и перед ними на той стороне врага не было на добрых сорок километров вглубь. Враг поумнел, заматерел и уже не лез под огонь, как раньше. Теперь его нужно было выискивать, чтобы уничтожить. Капитан Денисов давно уже подметил, что если берёшь в плен новобранца, то ещё есть шансы вернуть его к нормальной жизни, но если он побыл под психотопами года два, всё, каюк, с таким разговор может быть только один, пускать его в расход не мешкая ни секунды, чтобы он тебе не пел про маму. Это был уже конченый зверь, который без пролития крови жить уже не мог. Если зомбакам не случалось убить кого-либо в течении двух, трёх недель, то они начинали рвать друг друга.

Когда из штаба фронта в штаб полка пришел приказ о том, чтобы встретить на железной дороге конвой с беженцами, пересадить их в бронированные автобусы и доставить в Соль-Илецк, превращённый к тому времени из города в большой форт, капитан Денисов как раз был в штабе и играл вместе с командиром полка, майором Ивановым, своим однокурсником и еще двумя офицерами в домино. Витька Иванов прочитал сообщение на экране своего ноутбука, смачно крякнул, стукнул стальной костяшкой домино, пластмассовые они разбивали о фибергласовую плиту в пять минут, и громко воскликнул:

— Рыба! — После чего хмуро сказал — Сенька, дай мне свою флешку. От Большого приказ пришел. Поедешь со своей Дикой дивизией на железнодорожный переезд и завтра в семь двадцать встретишь там большой конвой. Беженцев там будет под три тысячи. У нас даже и автобусов столько не найдётся.

Семён улыбнулся и сказал командиру:

— Витя дай мне танковую роту в усиление и все коробочки, я всех тех, кому мест в автобусах не хватит, на броне и в коробочках вывезу. Ну, а если ты мне ещё и сотню квадроциклов подбросишь из драпрезерва для моих абреков, Витёк, то я тебя, честное слово, при всём честном народе в задницу расцелую.

— В задницу меня целовать не надо, Сенечка, «Штормы» я тебе и так дам, а вот об одном одолжении точно попрошу, возьми с собой вместо коробочек танковые тягачи, САКи и железа побольше. — Сказал майор Иванов и пояснил — Снимешь вагоны с рельсов, приваришь к ним полозья и притащишь на налыгах. Автобусы тоже бери, бо я нутром чую, что вагоны будут забиты беженцами битком. Всё, Сенька, вот тебе флешак с приказом и всей информацией к нему относящейся и дуй в батальон, а я постараюсь во что бы то ни стало обеспечить тебя спутником. Тут ведь вот какое дело, косые с турками хотят порвать этот конвой, а потому я не верю, что дело обойдётся всего только одной засадой. Поэтому я возьму танковую роту у соседей вдобавок к своей и дам тебе все пять вертушек. Ну, всё, вали отсюда, комбат, готовься к выступлению. Квадроциклы тебе подгонят через час операторы, которые заменят твоих ребят на пультах управления огнём.

Капитан Денисов встал из-за стола, уступив своё место подошедшему начальнику штаба и отправился в батальон. В штаб полка он приехал поверху, на мощном, армейском квадроцикле «Урал-Шторм» с антирадарным маскировочным тентом, делавшим его похожим вблизи на овального жука камуфляжной расцветки, а издали на начинающий зеленеть куст. Атлантийцы имели глобальное преимущество в спутниках шпионах, а потому вся военная техника республиканцев имела такие средства маскировки и антирадарной защиты. В этом плане у республиканских войск имелось неоспоримое преимущество, — спутники их не видели, а потому не могли подсветить лазерами и подать сигнал дальнобойной артиллерии и самоходным ракетным установкам на уничтожение движущейся цели. Обнаружить его можно было только с беспилотника, да, и то лишь в том случае, если оператор был глазастый и толковый, но беспилотные самолёты сюда ещё не залетали ни разу, их сбивали ещё километров за десять до линии обороны форта Соль-Илецк.

Была середина марта, степь зазеленела вовсю и на их счастье стояла сухая погода, но плохо было то, что небо было чистым и безоблачным. Капитан Денисов выбрался из люка, также накрытого антирадарным тентом, набросил на себя хамелеоновую маскировочную накидку и быстрым шагом направился к своему квадроциклу. Эта мощная четырёхколёсная, двухместная машина, на которой позади водителя стояла поворотная турель с двумя крупнокалиберными пулемётами «Шквал», была очень хороша для ночных рейдов по степи. Быстрый, по степи «Урал-Шторм» мчался со скоростью в сто пятьдесят километров в час, а по шоссе и вовсе разгонялся до двухсот, с большой грузоподъёмностью, на его багажнике можно было везти четыреста килограмм груза, квадроцикл не раз вывозил его из всяких передряг, а ещё он был бесшумным и имел запас хода в полторы тысячи километров. И то, и другое обеспечивалось лёгкими наноаккумуляторами какой-то просто сумасшедшей ёмкости.

В качестве вооружения республика превосходила атлантистов в первую очередь потому, что у неё имелись наноаккумуляторы, которые позволили заменить двигатели внутреннего сгорания на электрические буквально везде, от лёгких мотоциклов разведки вплоть до тяжелых танков и вертолётов. Проигрывала же она им только в космических вооружениях из-за потери космодромов и потому имела на вооружении только шестнадцать спутников-шпионов, но и это компенсировалось наличием малых беспилотников. Во всех же остальных видах вооружения наблюдался паритет, но то, что республиканские войска имели несравненно более лучшие средства маскировки и антирадарной защиты, почти втрое снижало потери. Ну, а всё остальное зависело уже от боевой выучки солдат и в этом плане батальон капитана Денисова (командование всячески зажимало воинские звания), считался чуть ли не самым лучшим во всей Второй Степной армии и потому было не мудрено, что именно их посылали на сопредельную сторону встретить конвой с беженцами.

Сто шестнадцатый гвардейский мотострелковый полк был сугубо оборонительным воинским подразделением республиканской армии, российской она давно уже не называлась, поскольку была интернациональной по своему составу. Он насчитывал без малого три тысячи человек личного состава. Поэтому и в первом мотострелковом батальоне капитана Денисова воевало восемьсот десять человек, но в ночной рейд на территорию врага должно было отправиться только шестьсот бойцов, не считая двух рот танков «Т-97», двух десятков танковых тягачей и шестидесяти бронеавтобусов. То, что ему передавалась целая сотня «Штормов», полностью решало задачи противовоздушной обороны, поскольку на них, не снимая пулемётных турелей, можно было спокойно посадить за спину к его абрекам (чеченцев в его батальоне было две полные роты и это с ними капитан намеревался отправиться ночью в степь), шестьдесят бойцов с ОПУ «Джигит-Д».

Быстро двигаясь от форта в сторону своего командирского капонира на квадроцикле, капитан Денисов, ещё не изучив разведданных, уже планировал предстоящую операцию.

Подъехав к капониру, он кивнул бойцу, бросившемуся к нему, это был бойкий новобранец с горящими от восторга глазами, который смотрел на него молящим взглядом, и передавая ему машину сказал:

— Даже не проси меня, Миран. Сегодня ты в рейд точно не пойдёшь. Чувствую, что это будет не совсем обычное дело.

Солдат, а это был парень лед тридцати, огорчённо вздохнул и потупил взгляд.

Слабо улыбнувшись, он всё же спросил:

— Товарищ капитан, может быть хоть в качестве сварщика меня возьмёте? Я до войны в Белграде работал в железнодорожном депо и знаю, как быстро снять вагоны с рельсов и поставить их на салазки. Возьмите меня в рейд, товарищ капитан!

Капитан Денисов остановился, задумался и ответил:

— Закати «Шторм» в ангар и подходи в штаб, Миран. Ты кем в железнодорожном депо работал?

— Слесарем по ремонту подвижного состава, товарищ капитан! — Радостно воскликнул рядовой Миран Булич — Товарищ капитан, нам всего-то и потребуется, что отцепить и отогнать от поезда тепловоз, отвести рельсы вбок и потом мы просто будем скатывать вагоны один за другим на салазки.

Капитан Денисов улыбнулся и спросил:

— А салазки из чего ты будешь делать, солдат? И вообще, откуда ты узнал о том, что нам придётся железнодорожные вагоны с пассажирами в форт тащить?

— Так товарищ капитан, мне из штаба полка мой земляк сразу же позвонил, как только командир полка приказал срочно изготовить салазки для вагонов. Так что нам даже их и делать не придётся. Готовые повезём с собой на платформах. Ну, может быть придётся их подварить немного, чтобы укрепить.

Кивнув солдату-новобранцу, капитан Денисов вошел в капонир и спустился вниз на лифте. Все офицеры батальона уже ждали его в штабе и как только он вошел, быстро расселись за столом, на котором уже была расстелена большая карта, испещрённая множеством отметок. Он вставил флешку в порт своего штабного компьютера и первым делом вывел на большой плазменный экран снимки, полученные со спутника сегодня утром. Его заместитель, старший лейтенант Хазрет Завгаев сразу же высказался по поводу ночного рейда:

— Капитан, сейчас пятнадцать двадцать шесть, в восемь вечера можно будет уже выступать, так что времени у нас достаточно много, но я предлагаю сделать так, чтобы его у нас было ещё больше. Мы первыми выпустим в степь разведчиков и они устроят большую перестрелку с косыми и турками. Если судить по снимкам из космоса, то они собираются остановить поезд перед Хромотау и уже заминировали железную дорогу, но я этому не верю. Вот смотри сюда, командир, — здесь, здесь и здесь наша воздушная разведка обнаружила три хорошо замаскированных полевых лагеря. Судя по результатам разведки, в каждом из них находится до одного полка.

Хазрет Завгаев указал рукой на свежие, недавно сделанные отметки на карте и капитан Денисов, глядя на них, сказал:

— Что означает буквально следующее, они собираются напасть на нас в тот момент, когда мы станем пересаживать беженцев на автобусы на переезде. Могу поспорить, они именно поэтому не стали минировать дорогу, чтобы создать нам видимость зелёного коридора. Так, ребята, три штурмовых полка для одного батальона будет многовато. Придётся нам уравнять силы.

Бородатый старлей Завгаев зажал свою длинную бороду в кулак и внимательно глядя на него спросил:

— Как ты собираешься это сделать, Семён?

— Очень просто, Хазрет. — Ответил капитан Денисов — В разведку с целью координации огня батарей дальнобойных орудий нашего форта отправится меньшая часть нашей лёгкой кавалерии, а большая часть выдвинется в район дислокации всех трёх штурмовых полков и обеспечит подсветку целей для «Искандеров». В общем пока наши артиллеристы будут вести отвлекающий огонь, а мы выдвигаться вперёд, разведчики наклеят им на задницы мишени, ну, а как только мы выйдем на переезд, ракетчики отработают «Искандерами» по этим тихушникам.

Командир взвода обеспечения лейтенант Бекбулатов поднял руку и внёс своё предложение:

— Товарищ капитан, я предлагаю сделать вот что. За ходом всей этой операцией косые и турки будут наблюдать из космоса и у нас есть возможность их обмануть.

Метеорологи говорят, что уже к шести часам вечера небо затянет лёгкая облачность.

Если мой взвод выслать вперёд, то я смогу перехватить поезд вот здесь, на этом разъезде, и остановлю его. Там мы заэкранируем тепловоз, чтобы его нельзя было видеть в инфракрасном спектре, накроем его фальшивым источником теплового излечения и затем, накрывая поезд начиная с тепловоза маскировочным пологом, станем прицеплять к нему надувные вагоны. В общем минут через сорок настоящий поезд поедет вперёд на максимальной скорости, а минут через тридцать после этого тронется в путь и фальшивый, который будет кланяться каждому столбу. Думаю, что если мы поставим перед тепловозом на рельсы четыре «КРАЗа», то к переезду доедем уже часам к четырём утра.

Капитан Денисов широко улыбнулся и спросил:

— Эркен, стало быть ты хочешь выехать на шести, семи «КРАЗах» ещё засветло? С понтом решил цветочки понюхать? Ну, что же, хотя риск есть, это дельное предложение, только я вот что предлагаю сделать. Ты проедешь за спиной у вот этого штурмового полка, километров в сорока от них. Если они сидят в засаде, то спокойно пропустят тебя. С тобой полетит одна вертушка, она будет висеть буквально у тебя над головой и как только вы доберётесь вот до этой точки, ты сбросишь надувные «КРАЗы», которые будут чуть-чуть видны, а потом вы возьмёте резко влево. Вертушка оторвётся от тебя, поднимется километра на три и рассыпая в воздухе порошковую маскировку, проложит тебе путь до самого разъезда. Поезд встретишь не ты, а ещё одна вертушка, которая возьмёт на борт десант и полетит на бреющем полёте. Десант сходу высадится на поезд и пройдёт по вагонам со сканерами. Вдруг на нём есть подсадная утка? Так, парни, познакомьтесь, это рядовой Булич, наш эксперт по вагонам, а теперь давайте сделаем хронометраж и потом будем его выдерживать. Хотя комполка и обещал нам поддержку со спутника, я предпочитаю во всём полагаться только на свои собственные силы. Начали!

Прежде чем начать, Хазрет сказал:

— У нас всего час на хронометраж, ребята, а потом сразу же начинаем готовиться к рейду. На сегодня не только все намазы отменяются, но и ужин. Поедим в дороге. И вообще, ребята, с этой минуты не расслабляемся ни на секунду.

Штаб первого батальона хорошо знал своё дело и расписал план предстоящей операции поминутно и в мельчайших деталях даже менее, чем за час. После этого весь батальон стал готовиться к ночному рейду. Ближе к вечеру небо и впрямь затянуло облаками. В кои веки раз синоптики не ошиблись. К тому же на помощь сто шестнадцатому полку пришла авиация и накрыла довольно большой участок фронта тончайшим маскирующим порошком, под завесой которого через Илек был переброшен выдвижной стальной мост и восемь тяжелых, мощных «КРАЗов» с большими фургонами в сопровождении вертолёта-штурмовика выехали из капониров, переехали по мосту через реку и помчались по степи на приспущенных колёсах, чтобы не оставлять после себя колею, на скорости свыше ста километров в час. Всего им предстояло проделать путь длиной почти в шестьсот километров. Колонну грузовиков с маскировочными средствами и надувными фальшивками сопровождали двенадцать «Штормов» с ОПУ «Джигит-Д», так что раздолбать с воздуха её было теперь для зомбаков весьма сложной задачей.

Через полчаса через Илек был переброшен второй мост, по нему промчались на лёгких мотоциклах разведчики, затем на квадроциклах ударные двойки и тут же умчались в степь, раскинувшись широким веером, после чего из глубины укрепрайона на него выехала первая танковая рота сопровождения, — тридцать танков «Т-97», прозванных за их характерный вид «Селезнями», и пятнадцать БМПТ «Орёл». Вслед за ними по мосту проехали здоровенные двухэтажные бронированные автобусы, танковые тягачи, некоторые из которых тащили за собой большие платформы, а затем и вторая танковая рота. Двигаясь по степному просёлку на максимальной скорости, этот механизированный отряд в сопровождении двух десятков коробочек — БТРов «Вихрь» помчался к точке рандеву. Хотя он и направлялся в западню, экипажи всех машин тщательно соблюдали режим маскировки и потому увидеть их могли только наземные наблюдатели, но только в том случае, если они останутся в живых после встречи с джигитами капитана Денисова. Сам комбат въехал на мост сидя на броне командирского БТРа последним.

Вертушки воздушного прикрытия перелетели через Илек вместе с ним и тут же полетели вперёд, на разведку. Началась самая настоящая гонка. Не одна, а две вертушки с десантом на борту вскоре после этого перешли в режим скрытного полёта и на высоте в сто метров помчались к разъезду. Уже через полтора часа один десант был высажен на разъезде, а вторая вертушка быстро домчалась до длинного эшелона с беженцами, который ещё не доехал до разъёзда километров пятьдесят.

Двенадцать бородатых чеченцев спустились с вертолёта на крыши последних вагонов и уже через пару минут, оказавшись внутри вежливо представились и сказали беженцам, что им нужно проверить, не затаился ли среди них вражеский шпион с радиопередатчиком. Капитан Денисов, как в воду глядел. Вскоре его бойцы обнаружили двух косоваров средних лет, которые довольно ловко выдавали себя за француза и итальянца, вот только их с потрохами выдали крохотные радиопередатчики, спрятанные в часах. Это были не зомби-командосы и потому чеченцы, ненавидящие этих зверей даже больше, чем саудитов, не вывели их в расход немедленно.

Вскоре поезд замедлил движение, а потом и вовсе встал на разъезде, как вкопанный.

Вежливые чеченцы тут же стали объяснять беженцам, а на них было невозможно смотреть без слёз, так были измучены эти люди, которые не ели вот уже пять дней, что вскоре к ним присоединятся их товарищи и они поедут вперёд намного быстрее.

С собой эти бородачи взяли вещмешки, битком набитые не боеприпасами, если не считать пистолетов и длинных кавказских кинжалов, они были почти безоружны, а энергетическими батончиками, которые стали раздавать детям в первые же минуты и при этом уговаривали взрослых, чтобы те немного потерпели. Вид этих бородатых мужчин сразу же успокоил беженцев. Даже в Западной Европе уже хорошо знали, что все чеченцы воюют на стороне республики и что они настоящие воины Аллаха, который был теперь, как и Иисус, под запретом в Атлантическом Демократическом Союзе.

Ожидание беженцев было недолгим. Через час с четвертью, в половине двенадцатого ночи на разъёзд приехали «КРАЗы», из них высыпали бойцы лейтенанта Бекбулатова и сразу же принялись «переодевать» поезд. Ну, а чеченский спецназ капитана Денисова тут же переквалифицировался в стюардов. Помимо маскировочных средств и надувных железнодорожных вагонов взвод обеспечения привёз с собой минеральную воду и три тонны сухих пайков. Все солдаты были экипированы в боевые костюмы-хамелеоны с мощной нанобронёй, которые не излучали тепла и потому пассажиров попросили не суетиться и не пытаться помочь им хоть чем-то. Чеченцы, десантировавшиеся на поезд и прибывшие к разъезду на квадроциклах, быстро забросили в вагоны воду и сухие пайки, а солдаты из взвода обеспечения наконец накрыли весь поезд специальным маскировочным пологом и поставили на рельсы фальшивку, которую прицепили к одному «КРАЗу» с дистанционным управлением, начинённому взрывчаткой.

Им было решено пожертвовать.

Лейтенант-казах Бекбулатов поехал по рельсам вперёд, поезд тронулся и теперь, когда его буксировали мощные «КРАЗы», имевшие специальные железнодорожные насадки на колёсах, помчался намного быстрее. Ну, а в степи тем временем началась пальба. Разведчики на мотоциклах, которые к этому времени приблизились к нескольким городам, ставшими опорными пунктами противника, запустили в воздух беспилотные самолёты и теперь те подсвечивали лазерами вражеские артиллерийские батареи, по которым гвоздила не только дальнобойная артиллерия форта Соль-Илецк, но и всего этого участка фронта, так что вражеские артиллеристы, которые не получали никаких целеуказаний, сочли за благо смыться в убежища. Так продолжалось чуть больше полутора часов и когда невидимый для спутников-шпионов поезд с беженцами, вертолётчики поставили над ним дополнительную маскировочную завесу проехал место пересечения грунтовой и железной дорог, которое назвали переездом и помчался дальше, основная группа разведки подсветила одновременно все три замаскированных штурмовых полка, уже изготовившихся к полку и ждавших, когда поезд с беженцами наконец-то доплетётся до того места, где его скорее всего ждал батальон капитана Денисова, — главная цель их операции.

Как только на позициях пусковых установок ракет «Искандер» были получены точные координаты целей, ракеты сорвались с направляющих, взмыли в воздух и путая следы, как лисы, помчались вперёд, чтобы обрушиться на голову врага. На этот раз для уничтожения группировок врага были применены не только боеголовки объемно-пространственного взрыва, но и боеголовки с пирогелем, а потому от всех трёх полков не осталось ничего такого, что могло хоть как-то угрожать беженцам и встречавшему их батальону капитана Денисова. На часах у капитана Денисова было три часа сорок две минуты, когда поезд подъехал к месту перевалки с рельс на салазки и остановился. Все автобусы уже ждали его с гостеприимно раскрытыми дверями и развёрнутыми в сторону насыпи маскировочными тентами. Тотчас беженцам была подана следующая команда:

— Всех пассажиров с детьми мы просим перейти в автобусы!

Беженцы были предупреждены заранее и пересадка в автобусы заняла не более пятнадцати минут. За это время рядовой Миран Булич успел подготовиться к тому, чтобы железнодорожный состав с разбитыми вагонами, проданными беженцам, как поезд класса люкс, можно было перекатить в степь на салазки. Через полчаса это было сделано и первый танковый тягач, взяв на буксир тепловоз и два вагона, позвякивая траками поехал в степь, к той же дороге, по которой он приехал. Когда всё было закончено, один из бойцов обратился к капитану Денисову:

— Товарищ капитан, тут одна девушка просит, чтобы её пропустили к вам вместе с каким-то стариком. Говорит, что это очень важно и что вы должны с ними поговорить.

Капитан ухмыльнулся и ответил:

— Димка, набрось на девушку маскировочную накидку и приведи её сюда, я поговорю с ней по пути домой, а старика переведи в автобус, устрой его там поудобнее и обеспечь его личной охраной. С ним я тоже поговорю. — Улыбнувшись ещё шире, он добавил — Скажи девушке, что у меня в штабной машине места мало и вообще нам нужно очень торопиться.

Через пять минут сержант привёл к командирскому «Вихрю», из которого капитан Денисов уже вытурил Хазрета и ещё двоих офицеров, девушку, закутанную с головы до пят в маскировочную накидку и тут же растворился во мгле. Девушка забралась внутрь бронетранспортёра, механик водитель закрыл за ней люк, проводил её в командирский отсек, в котором она только и смогла увидеть, что его ноги комбата.

Капитан Денисов сидел на краю верхнего люка и рассматривал через прибор ночного видения, как идёт подготовка к отъезду. Всё было уже готово к движению. Осталось только поставить на место рельсы, чем и занимался сейчас рядовой Булич вместе с тремя десятками бойцов. Наконец и с этим было покончено и капитан скомандовал:

— Орлы, по машинам! Начинаем движение. — Спустившись вниз, он козырнул девушке, сидевшей на диванчике и всё ещё закутанной в маскнакидку и крикнул — Микола, поехали домой!

Из-за перегородки, оклеенной постерами в красотками, раздался весёлый возглас механика-водителя:

— Есть поехали домой, товарищ капитан.

Капитан Денисов снял с головы титановую сферу, положил её в специальный отсек и добродушным голосом сказал:

— Девушка, вы бы сняли с себя маскнакидку, в ней вам жарко будет. Ой, вы наверное не говорите по-русски?

Девушка сняла с себя маскнакидку, после чего выяснилось, что у неё очень красивая фигура, а одета она в спортивный костюм и пухлый жилет, улыбнулась и ответила:

— Я говорю по-русски, товарищ капитан. Мне нужно сообщить вам, что мой дядя учёный-физик и он везёт с собой очень важную информацию научного характера. Вы не могли бы подъехать к тому автобусу, в который его посадили и забрать его?

Капитан Денисов развёл руками и с притворным сожалением сказал своей гостье:

— Увы, но это уже невозможно. Да, вы не волнуйтесь за вашего дядю, девушка, автобусы у нас бронированные и к тому же их сопровождают танки, так что теперь он в полной безопасности и как только мы доберёмся до форта, дядя тут же будет отправлен в Екатеринбург. Там находятся все наши учёные. Кстати, меня зовут Семён, а вас как зовут? Сейчас я угощу вас ужином.

Капитан Денисов смотрел на девушку не отрывая взгляда, так она была красива.

Чуть выше среднего роста, темноволосая, с большими карими глазами и просто очаровательным личиком. Девушка улыбнулась ему своими полными губами и ответила:

— А меня зовут Франческа Скалари. Да, от ужина я сейчас не отказалась бы, а то за последние четыре дня я только и съела что маленький кусок хлеба и сегодня один ореховый батончик.

Услышав это, капитан Денисов, который и сам за всеми этими хлопотами не ужинал, бросился к микроволновке и принялся разогревать всё, что притащил в командирский бронетранспортёр его запасливый механик-водитель, старший сержант Микола Остапенко, весёлый хлопец из Киева — жареную курицу и шашлык из баранины для Хазрета, полдюжины свиных отбивных и большую пластиковую миску с поджаркой, но первым делом он достал из специального отсека термос, налил Франческе, себе и Миколе наваристого борща в алюминиевые миски и крикнул:

— Микола, ставь коробочку на автопилот и иди ужинать, до первых ухабов нам ещё минут тридцать пилить!

Старший сержант появился в командирском отсеке через пару минут, держа в руках большой шмат сала, завёрнутого в фольгу и цибулю. Он подсел к столу и принялся деловито резать сало большим тесаком. Затем, посмотрев сначала на своего комбата, а потом на девушку, огорчённо вздохнул, убрал со стола цибулю и спрятал её в карман своего боекостюма. Борщ они приговорили в три минуты, после чего Микола достал второй термос с картофельным пюре, отобрал у них миски, протёр их одноразовыми гигиеническими салфетками, на свою миску он салфетку пожалел, и положил в них горячее, дышащее паром пюре, после чего насыпал на него сверху поджарки и положил ещё и по отбивной. Девушка была так голодна, что съела и это немудрёное, но очень обильное блюдо подчистую и почему-то смутилась. Микола мигом просёк причину её смущения и пробасил:

— Не волнуйся, дивчина, твой вуйко без ужина не останется. Наши кашевары уси автобусы под завязку харчами набили. Ну, а сейчас я вам кавы налью.

Налив им по кружке чёрного кофе, Микола, уловив легкий толчок, мигов умчался и капитан Денисов снова остался с Франческой наедине, быстро убрал со стола пустую посуду, сел напротив неё и прихлёбывая кофе, стал бросать на девушку быстрые взгляды. Вскоре между ними завязался разговор и он узнал, что Франческа Сколари три года назад закончила в Милане университет и с тех пор работала ассистенткой у своего дяди. Тот сделал какое-то очень важное открытие и принял решение не извещать о нём новые власти, а бежать из Милана в РЗСР, благо он мог это сделать по документам своего брата-близнеца, который в отличие от него и Франчески был сторонником новой власти и никогда бы этого не допустил, но трагически погиб в автокатастрофе. В общем после нехитрой рокировки и долгого путешествия они оказались в Баку, откуда на пароме доплыли до Актау и присоединились к конвою беженцев. Постепенно они сменили тему разговора и вскоре сидели уже на одном диванчике.

Девушка похоже так перенервничала за два месяца их с дядей нелёгкого путешествия, что ей просто было необходимо прижаться к кому-то сильному, кто защитил бы её и утешил. К тому же обратный путь оказался весьма спокойным. В общем когда брнетранспортёр остановился, они уже обнимали друг друга и целовались. Семён, прервав поцелуй, несколько раз вдохнул воздух, чтобы успокоиться, после чего громко крикнул:

— Микола, брысь из коробочки! Подсядь к кому-нибудь на броню, я сам доеду до наших позиций. — Механик-водитель, не сказав ни слова, тут же исполнил его приказ и капитан Денисов, взяв Франческу за руку, потащил её за собой — Пойдём со мной, Франческа, ты увидишь мост, по которому въедешь в новую жизнь. Уж в нашей-то республике ты можешь ничего не бояться. Хотя у нас и есть генерал-президент, который объявил в нашей республике режим военного коммунизма, на самом деле у нас полное народное самоуправление и в глубине республики нет не то что комендантского часа, но даже военной цензуры. Правда, военная контрразведка бдит, но беженцев ничем не ущемляет и потому никаких фильтрационных лагерей у нас нету.

Если ты и твой дядя физики, то вам лучше всего будет отправиться в Екатеринбург.

Там у нас почти вся наука сосредоточена.

Девушку, похоже, это сейчас интересовало менее всего. Она на ходу застегнула рубашку и уже через минуту сидела в кресле стрелка-наводчика и смотрела через панорамный перископ на то, как по мосту стали переезжать через реку сначала автобусы с женщинами и детьми, а затем железнодорожные вагоны, которые направлялись к огромному шлюзу. Это был уже совсем не тот мост, по которому батальон отправлялся на задание. Девушка этого, разумеется не знала, но всё же спросила:

— У вас всё спрятано под землёй, Сэмми?

Капитан Денисов ответил ей:

— Да, по большей части. Это передовая линия обороны форта Соль-Илецк, Франческа.

По этому тоннелю твой дядя въедет прямо в него, ну, а я сейчас свяжусь со своим командиром и предупрежу, чтобы он его непременно встретил. — Немного помедлив, он спросил — Франческа, ты не хочешь прокатиться немного по земле, свободной от американцев? Хотя «Вихрь» это не спортивный кабриолет, он способен ездить очень быстро.

Девушка засмеялась и воскликнула:

— С удовольствием! Мне так хочется пройтись босиком по траве, Сэмми, и побыть за городом. — Немного помедлив она добавила — У нас ведь теперь каждый город похож на фильтрационный лагерь и кругом полно полиции и военных. Всех, кто недоволен новым режимом, чуть ли не выгоняют к вам, в Сибирь.

Улыбнувшись, капитан Денисов вышел на связь со штабом полка и немедленно доложил майору Иванову:

— Витя, всё прошло тик-ток, косых мы накрыли, конвой привели, потерь в личном составе нет и единственное, что у нас гробанулось, так это «КРАЗ», но ребята его так заминировали, что врагу ничего не достанется, кроме обгорелых руин. Железная дорога цела, так что будем ждать следующего конвоя. Да, вот что, Витёк, как только вся техника проедет через мост, я беру отпуск на пять суток и свою коробочку, поэтому доклад о том, как была выполнена операция, тебе сделает Хазрет. Лады?

— Лады, Сенька. — Послышалось из динамика — Если тобой кто-нибудь станет интересоваться, скажу, что ты опять отправился со своими джигитами за реку.

Франческа, услышав этот разговор, улыбнулась и спросила:

— Это и называется воинское братство Сэмми?

Капитан, повернувшись к ней ответил:

— Вообще-то это просто дружба, Франческа.

Наконец последний танк въехал на мост, а вслед за ним и капитан Денисов повёл свой командирский бронетранспортёр через реку. Солнце поднялось уже почти в зенит, но облака сгустились настолько и висели так низко, что можно было не бояться не только спутников шпионов, но и беспилотных самолётов. Переехав по мосту через Илек он направил машину не в туннель, а повернул направо и проехав вдоль берега километра три, сделал резкий поворот налево и стал подниматься вверх по пологому откосу. Переехав через передовую линию оборонительных сооружений, капитан Денисов поехал вглубь обороны и через час уже катил по степи к небольшой рощице, на опушке которой он затормозил и, прежде чем сто-то предпринимать, выбрался из бронетранспортёра наружу и привёл маскировочные средства в стояночное положение. Выглянула из бронетранспортёра и Франческа, но снаружи было сыро и довольно прохладно, а поскольку девушка уже успела снять с себя всю одежду, то она зябко повела плечами и спряталась в коробочке.

Ну, а после этого у Семёна были пять самых счастливых дней в его жизни и когда они закончились, он сначала доставил Франческу в форт, а затем, когда выяснилось, что майор Иванов уже отправил её дядю в Екатеринбург, выклянчил у него ещё двое суток, которые они провели в номере офицерской гостиницы. После этого капитан Денисов сам отвёз девушку на авиабазу и посадил в вертушку, которая доставила её к дяде. Прощаясь с ней, Семён сказал Франческе, что через два месяца у него будет двухмесячный отпуск и он прилетит в Екатеринбург и они поженятся, а девушка сказала ему в ответ, что будет ждать его, но этому не суждено было случиться. Через три дня после этого капитана Денисова вызвали в столицу РЗСР, Красноярск, где он встретился с генералом Синельниковым. Через месяц Франческе Сколари сообщили, что её жених погиб во время рейда на новом месте службы и передали ей часы капитана Денисова и офицерский ноутбук, на диске которого было записано несколько звуковых писем для неё, в которых он говорил, что любит её и почему-то просил, что если он погибнет, обязательно выйти замуж, чтобы родить сына и назвать его в её честь.

Сына Франческа родила, а вот замуж вышла только через четыре года. Семён узнал об этом семь лет назад, когда наткнулся в Сибнете на её личную страничку, на страницах которой она рассказала о своём капитане Сэмми, их короткой любви и о том, что теперь она вместе со своим мужем растит юного Семёна защитником Отечества. Сын Семёна тоже решил стать офицером, отчего ему было очень радостно на душе и одновременно немножко грустно и горько. Зато с тех пор он стал относиться к Миньке, как к своему собственному сыну, хотя и до этого дня любил его ничуть не меньше. Правда, с малых лет, ещё с тех пор, когда была жива Лариса, он велел ему называть себя дядькой, объяснив, что в стародавние времена так мальчики называли своих воспитателей, которые были при них неотлучно.

Наутро Семён проснулся с чувством тихой радости в душе. Его давно уже не печалила разлука с Франческой и он, частенько заглядывая на её страничку в Сибнете, на сайте «Голоса друзей», слушая её рассказы, давно уже осознал, что она поняла бы, что поступить иначе он не смог бы, ведь по всем медицинским показателям он был для Миньки практически идеальным донором, ну, то, что его объявили погибшим и Франческа получала пенсию, как его невеста, являлось вполне оправданным, ведь кроме неё у него больше не было никого. Он был единственным ребёнком в семье, а его родители погибли от рук эстонских карателей, когда пробирались в республику. У его Франчески было очень много друзей и в их числе капитан Микола Остапчук и полковник Хазрет Завгаев, который пришел к ним на следующее утро в номер с целым блюдом шашлыков и двумя бутылками шампанского, Витька Иванов, дослужившийся до звания генерал-полковника, а также многие из тех солдат и офицеров, которые служили в сто шестнадцатом полку под его началом и оставшиеся в живых. Для них всех Франческа так и осталась невестой их боевого товарища и матерью его сына, а это было уже настоящее воинское братство и Семёну было радостно слушать голоса своих друзей, ведь все они регулярно общались с его любимой.

На этот раз Минька едва только проснувшись сразу же решил заняться делом. Уверив Семёна в том, что всё будет в полном порядке, он попросил его сесть в кресло, выключить в комнате свет, застыть неподвижно и стал планомерно обследовать все авиабазы врага на предмет наличия тех ВАПов, которые он видел на подвесках «Вайперов».

Вскоре он нашел такие на складе авиабазы в Астане и недолго думая взорвал их вместе с обычными авиабомбами, после чего весёлым голосом сказал:

— Вот видишь, дядька Семён, я же говорил, что уже следующей весной начну воевать с ними.

Капитан Денисов потрепал его по коротко стриженным волосам обеими руками и тихо проговорил:

— Минька, поклянись мне, что ты никогда и никого не будешь бездумно убивать.

Даже Иуду, хотя он и заслуживает смерти. Сынок, понимаешь, мы ведь с тобой оба солдаты, а не какие-то зомби-командосы. Тебе нужно будет в первую очередь уничтожить их оружие массового поражения и космическую группировку, ну, и если сможешь, то и военную инфраструктуру. Думаю, что после этого все их главари немедленно спрячутся в какое-нибудь подземное убежище, но учти, они отправятся туда со своими семьями, — женщинами и детьми. Ну, если их жены ещё и могут быть конченными стервами, то дети ведь точно ни в чём не виноваты. Эх, если бы найти противоядие от той психотропной гадости, которая превращает людей в озверевших зомби. Вот это была бы самая лучшая новость лично для меня.

Минька оторопело спросил:

— Дядька Семён, но они же убили множество людей! Их ни в коем случае нельзя оставлять в живых!

— Минька, медвежонок ты мой маленький! — Воскликнул капитан Денисов — Пойми же наконец, они ни в чём не виноваты. Помнишь, ты как-то пожалел тех солдат, которых мы убивали в первые дни? Так вот, Минька, как раз они-то по большей части не были зомби-командосами. Они шли в бой только потому, что ненавидели нас и таких было не так уж и много, а когда они у атлантийцев закончились, то они стали уже всех подряд солдат напичкивать своими зверскими препаратами. В общем, парень, ты должен пообещать мне, что теперь уже никогда не станешь отказываться говорить со мной на эту тему. Понимаешь, Минька, у меня ведь тоже есть сын, которого, окажись он на той стороне, эти уроды смогли бы превратить в зверя.

— У тебя есть сын, дядька Семён? — Удивился Минька — Почему ты мне о нём никогда не рассказывал?

Капитан Денисов вздохнул и ответил:

— Потому, Минька, что я никогда его не видел. Понимаешь, когда я собрался жениться на одной девушке, меня вызвали к генералу Синельникову и рассказали о том, что ты должен будешь появиться на свет через несколько месяцев, а я являюсь единственным человеком, который сможет стать для тебя кормильцем. Мне дали на раздумья час, но я согласился уже секунд через тридцать, ведь ты единственный человек на всей планете, Минька, который может остановить всё это безумие.

Поэтому я и прошу тебя, дружок, не становиться палачом, чтобы одно безумие сменилось другим. Понял?

Минька вздохнул и ничего не ответил капитану Денисову, из чего тот сделал вывод, что ему предстоит ещё не один разговор на эту тему. Хорошо уже было то, что Минька не стал возмущаться и говорить, что слышит чьи-то там крики.

Глава четвёртая Учитель и ученик

После первой ударной дозы пси-стартера Минька получил в конце декабря и затем в конце января ещё две с промежутком в месяц, а начиная с февраля перерыв между ударными дозами сократился до одной недели. Всё это делалось в точном соответствии с расчётами его отца, уточнёнными впоследствии матерью. К счастью они не ошиблись и организм Миньки реагировал на ударные дозы препарата хорошо.

Куда хуже их переносил сам капитан Денисов, но инъекции делались в десять часов вечера и он всегда успевал дойти до кровати, чтобы рухнуть в неё и забыться тяжелым, беспокойным сном. В такие дни у него даже не хватало сил на то, чтобы держать в руках пистолет, но самым странным было то, что и сам он мало-помалу становился из-за этого пси-кинетиком, только пока что очень слабым.

Выражалось это в том, что капитан Денисов обрёл способность видеть в полной темноте, как днём, и не только это. Помимо нактолопии, он ещё и приобрёл телекинетические способности и на доли секунды мог приподняться над своей кроватью, то есть приобрёл способности к левитации, правда, происходило это с ним спонтанно и пока что только во сне. Миньку это всё очень веселило. Видимо потому, что сам он сделался очень мощным пирокинетиком и телепатом, да, к тому же обладал очень сильным дальновидением, в чём Семён нисколько не сомневался, поскольку всё чаще и чаще он вслед за своим симбионтом видел далёкие страны.

Похоже, что он вдобавок ко всему становился ещё и телепатом. Всё это мало беспокоили капитана Денисова, поскольку все свои внутренние силы он бросил на то, чтобы как можно лучше питать своего питомца, а моральные на его воспитание и если раньше он только и делал, что всячески развлекал Миньку и не давал ему впасть в тоску и уныние, то теперь стал учить уму разуму и вообще жизни.

Минька же не только с интересом слушал его рассказы, но и пристрастился к Сибнету, в котором имелось великое множество сайтов, на которых люди рассказывали о себе и своей жизни. Он всё больше и больше интересовался тем, как живут люди, что они чувствуют, чем занимаются, как влюбляются друг в друга и как занимаются любовью, хотя и был фактически бесполым существом. Поэтому довольно часто Семён лежал на животе, положив голову на руки и делал вид, что дремлет, а Минька, надев на голову наушники шарился в сети и иногда даже вступал в полемику, выступая на форумах под ником Немой, так как делал это только в печатной форме и никогда вслух. Капитан Денисов при этом подозревал, что парнишка ещё и ведёт телепатическое сканирование сознания влюблённых парочек, когда те занимаются любовью, поскольку иногда Минька спрашивал его, что такое кончить, оргазм, клитор и так далее. Признаваться этом он ему не признавался, да, Семён его за такие дела и не порицал.

Сам же капитан Денисов в самом конце января, после третьей ударной дозы обнаружил, что в нём проснулась телепатическая рентгеноскопия и он обрёл способность просвечивать взглядом предметы, находящиеся перед ним, насквозь, а закрыв глаза мог видеть всё вокруг себя в любом направлении и потому, когда Минька чатился на форумах, с любознательностью юного натуралиста разглядывал себя и своего питомца. Более того, он при этом ещё кажется обрёл способен лечить самого себя. Своё собственное тело он видел тёплым, желтовато-розовым, зато тело своего симбионта было тоже розовым, но сиреневатым и как бы холодным и если он мог благотворно влиять на работу своих внутренних органов, то с Минькиными всё обстояло гораздо сложнее, они были для него, словно закрытыми. Капитан Денисов долго думал над этим и в конце концов пришел к выводу, что всё дело тут заключалось в том, что он в ходе операции «Возмездие» переродился и тоже стал Homo Sapiens Magnus, ну, может быть он был и не такими могущественным, как Минька, но уже не обычным человеком и похоже, что два магнуса, находящиеся рядом, инстинктивно закрывались друг от друга.

Правда, ему не давал покоя такой вопрос, почему же тогда в те минуты, когда Минька включал своё дальновидение, которое его изрядно выматывало, Семён иногда видел то, что видел его симбионт? Ну, ответ на этот вопрос он нашел быстро, — просто Минька, находясь в возбуждении, иногда чисто рефлекторно посылал ему зрительные образы. Что же, это только подтверждало его догадку, — магнусы могут общаться друг с другом невербально только тогда, когда они этого хотят или не могут без этого обойтись. Ну, и ещё, судя по всему магнусы точно так же, как и обычные люди стараются держать свои мысли друг от друга закрытыми. Скорее всего Минька, который мог проникнуть в сознание обычного человека, которое было для него открытой книгой, не мог читать его мысли. Поэтому-то он теперь так нуждался в разговорах с ним по делу, а не для того, чтобы повеселиться и капитан Денисов ждал, что рано или поздно этот парнишка начнёт задавать ему очень сложные вопросы, вот только ему очень хотелось знать, какой из них будет первым.

На часах было половина одиннадцатого утра, он недавно позавтракал и теперь лежал в их спальной на широкой кровати и созерцал себя самого. Сразу после завтрака Минька заявил, что хочет полазить по сети и пообщаться с кем-нибудь. Капитан Денисов был не против, а потому немедленно отправился в спальную и теперь занимался тем, что заставлял свой желудок как можно скорее переварить завтрак.

Минькин организм, который он видел до последней клеточки, брал от него ровно столько, сколько ему требовалось для поддержания жизни и обеспечения интенсивной работы мозга и это было не так уж и много. В принципе Семён смог бы дать ему раз в пять больше, а поскольку этого не требовалось, то ему нужно было как-то сжигать всю эту прорву энергии и потому он в последние две недели пускал её на рост мышечной массы и результат уже был виден. Фигура капитана Денисова обрела ещё более крепкий вид. Минька перестал клацать пальцами по клавиатуре и вдруг спросил его:

— Дядька Семён, почему я такой уродливый?

Капитан Денисов мысленно улыбнулся, — Миньку, похоже, наконец пробило на очень серьёзный разговор и он явно вознамерился предъявить счёт своим родителям, ему и всему миру. Чтобы не бросаться в бой с неподготовленной позиции, он убрал выдвижной столик с ноутбуком, поднялся с кровати и прошел к креслу, стоящему перед большим зеркалом и сел в него. Это кресло, как и все остальные, имело спинку особой формы, чтобы Миньке было удобно в нём сидеть. Зеркало на эту стену капитан Денисов повесил месяц назад специально для того, чтобы вести со своим питомцем беседы на всякие серьёзные и умные темы, когда ему было нужно видеть его лицо. Посмотрев в зеркало на Миньку, капитан усмехнулся и переспросил:

— Уродливый, говоришь? Нет, парень, ты у меня ещё красавчик. Посмотри на свою физиономию, Минька, ты же вылитый киноартист, а вообще-то ты очень похож на Ларису, только глаза у тебя батькины. Вот что я тебе скажу на счёт твоей уродливости, друг мой, будь на то моя воля, я бы тебя вообще отделал, как Бог черепаху, так что не тошни, дружок, ты достаточно неплохо выглядишь для полуфабриката. Да, тут Игорь точно дал маху. Ему нужно было сделать так, чтобы увидев твою рожу медведи тут же дуба врезали, а все враги разбегались в панике.

Чёрт, может мне взять в руки скальпель и поработать им немного?

Минька, услышав такие речи, немедленно завопил:

— Дядька Семён, ты что, с ума сошел? — От возмущения парнишка даже не стал колотить его кулачками по плечам, голове и не стал душить — Я же серьёзно тебя спрашиваю!

— Цыть, щегол! — Рыкнул Семён — А я серьёзно тебе отвечаю, твой отец недоработал!

Ему нужно было вообще превратить тебя в Квазимодо, может быть тогда ты начал бы думать своей круглой тыковкой и не болтать мне тут всякую хренотень. Ах, ну почему я такой маленький и уродливый? Ох, меня же теперь девушки любить не будут!

Ты бы лучше подумал, недомерок, чем ты этих девушек любить станешь! У тебя же любилки нет.

Минька насупился, понурил голову и отвернувшись в сторону сказал, чуть ли не плача от обиды:

— Я задал тебе серьёзный вопрос, а ты мне не отвечаешь на него и ещё ругаешься, дядька Семён.

Капитан Денисов улыбнулся и скомандовал:

— Отставить сопли и слезливый тон, рядовой Голицын! Ты задал мне серьёзный вопрос, Михаил, вот только сформулировал его неправильно, как-то по-девчоночьи.

Ты должен был задать мне его следующим образом, — товарищ капитан, кто я?

Минька шмыгнул носом и жалобно спросил:

— Ну, и кто я, товарищ капитан?

Капитан Денисов кивнул головой и ответил:

— Уже лучше, рядовой Голицын, но всё ещё не хватает металла в голосе. Ну, да, ладно, это придёт со временем. Так вот, Минька, на этот вопрос я тебе так отвечу, — ты не обычный человек, а Homo Sapiens Magnus — Человек Разумный Великий. Твои родители положили жизнь на то, чтобы ты родился именно таким, а они, между прочим, и сами были далеко не такими простыми людьми, как это могло бы показаться, они, Минька, были индиго, — людьми совершенно особенными. Впрочем я ведь тоже человек-индиго и только поэтому стал твоим носителем, ну, а теперь, поносив тебя на своей спине почти восемнадцать лет, тоже стал Homo Sapiens Magnus, только мне до тебя ещё далеко.

Минька хмыкнул и сказал недоверчивым тоном:

— Ну, ты скажешь, дядька Семён, я и вдруг какой-то там Homo Sapiens Magnus, великий. Ты посмотри в зеркало на себя, а потом на меня. Вот ты действительно великий, а я нет. Я просто уродливый карлик с огромной головой, который прилепился к твоей спине и мне даже противно смотреть на себя в зеркало.

Поднявшись из кресла, капитан Денисов строго сказал:

— Это точно, Минька, ты сейчас не Магнус, ты сейчас просто мелкий, плаксивый говнюк, обиженный на своих папу и маму, но я тебе сейчас кое что покажу и возможно, что ты изменишь свою точку зрения на счёт себя. — Капитан быстро принялся стаскивать с себя и Миньки зимнюю тельняшку, а когда обнажился по пояс, ещё строже сказал ему — Посмотри на моё отражение в зеркале, щегол. Ну, как тебе нравится моя мускулатура, парень? А ведь я, Минька, с прошлого года не брал в руки ни эспандера, ни гантелей, всё как-то не до этого было и тем не менее посмотри, какая у меня сейчас мускулатура. Ну, а теперь послушай, что я тебе скажу, медвежонок. С тех пор, как ты принял первую ударную дозу, я тоже стал быстро прогрессировать, да, ты это и сам уже успел заметить и даже имеешь наглость посмеиваться надо мной, щегол. Ну, да, как же, ведь ты у нас шибко продвинутый телепат, а по части пирокинеза вообще битюг редкостный, только и я, парень, не пальцем сделанный. К твоему сведению, Минька, у меня развилось рентгеноскопическое зрение и я уже здорово насобачился в микротелекинезе, а потому могу сам себя лечить. Не знаю, сможешь ли ты этому научиться, во всяком случае стоит попробовать, но если ты мне полностью доверишься, медвежонок, то я запросто, одной левой могу тебя развернуть. Понимаешь, Минька, твои папка и мамка они ведь очень хотели сделать так, чтобы ты стал первым Homo Sapiens Magnus и у них это прекрасно получилось. Думаю, что они сделали всё правильно, ведь они вона на что замахнулись, — улучшить творение божье, человека. Правда, перед тем Господь Бог их самим, как и мне, повелел родиться индиго, людьми куда более продвинутыми, чем обычные люди, во всех делах, так что ты никакой не урод, медвежонок, ты пока что просто полуфабрикат, который должен сам себя довести до нужных кондиций. Ну, а теперь давай оденемся и поговорим с тобой начистоту, без слёз и соплей.

Минька глядел на мощный торс капитана Денисова во все глаза, тем более, что посмотреть действительно было на что. Как только его дядька Семён стал натягивать на себя и на него тельняшку, он восторженным голосом спросил:

— Дядька Семён, а ты правда можешь сделать меня таким же, как ты? А что мне для этого нужно сделать?

Одевшись, капитан Денисов вышел из спальной комнаты и направился в его с Минькой кабинет с большой библиотекой и несколькими телевизорами с огромными плазменными экранами. Там он сел в кресло перед одним телевизором, вложил диск с видеозаписью, сделанной через шесть с половиной месяцев после появления Миньки на свет, в DVD-плеер. Эту запись он ещё ни разу не показывал своему питомцу. Он включил телевизор в сеть, нажал на пульте кнопку и на экране показался ярко-зелёный лес, на фоне которого стояли на цветущей полянке перед видеокамерой Игорь и Лариса, к тому времени уже оправившаяся от беременности и кесарева сечения. Они оба помахали сыну и Лариса первой обратилась к нему с такими словами:

— Минечка, сынок, ты уже стал совсем взрослым, раз смотришь эту видеозапись. Мы с папой желаем тебе счастья и хотим сказать тебе, что ты не совсем обычный человек. Мы тоже, но теперь ты наверное понимаешь, что так же как мы все, я, твой папа и Семён отличаемся от обычных людей, точно так же и ты отличаешься от нас. Минечка, ты первый человек, который уже родился с такими удивительными способностями, какими не обладают не то что обычные люди, но даже мы, люди-индиго приобретают не сразу и только в том случае, если они принимают специальные препараты, — пси-стартеры, но не такие, какие все эти годы давались тебе, а другие, приготовленные искусственно…

Лариса и Игорь, записывая этот видеоролик, недели три обсуждали друг с другом и с капитаном Денисовым, который был моложе их, что именно они должны сказать своему сыну, когда тому исполнится лет шестнадцать, а то и все семнадцать. В итоге они договорились, что не будут говорить ему о том, что он обязательно станет полноценным человеком, но всё же довольно убедительно высказались в пользу того, что так оно возможно и будет спустя какое-то время. Минька все эти сорок две минуты сидел молча и напряженно сопел. Когда же экран погас, он посопел ещё пару минут, глубоко вздохнул и спросил:

— Дядька Семён, почему ты не показывал эту запись раньше?

— По кочану. — Огрызнулся капитан Денисов — Я ждал, когда ты начнёшь лить слёзы и размазывать сопли, что ты не такой, как все, маленький, уродливый и всё такое.

Твои мать и отец, которые как и я знали, что такое может вполне случиться, вообще-то я думал, Минька, что ты умнее и сам обо всём догадаешься, но ошибся, в общем твои родители специально записали этот короткий видеофильм, чтобы объяснить тебе, почему ты родился не таким, как все нормальные дети, и почему у тебя есть я, твой дядька Семён. Ну, а теперь, парень, соберись, сожми себя в кулак и посмотри ещё один видеофильм. Он немного длиннее и на нём ты увидишь Ларису с огромным животом, когда этот фильм снимался, а на это ушло почти год, она ещё носила тебя в себе. Думаю, что у тебя хватит силы воли не закрыть глаза.

Капитан Денисов снова нажал на кнопку и пустил запись. Сначала Минька увидел его сидящего на стуле совершенно голым. Его дядька Семён широко улыбался и говорил:

— «Игорёха, делай своё дело и ни о чём не беспокойся. Парень, пойми, у нас нет иного выбора. Лариске скоро рожать и ваш сын без меня не проживёт и часа, поэтому соберись с мыслями, отрешись от всего и начинай превращать меня в кенгуру. Мне уже доводилось лежать на операционном столе, один раз из меня в медсанбате наш военврач вынул сразу три осколка без наркоза, ну, и что? Да, ничего, парень, через шесть часов я снова был на передовой. Знаешь, я ведь в своей жизни ещё ни разу ничем не болел, у меня же сверхимммунитет и на мне всё зарастает, как на собаке, даже шрамов почти не остаётся, так что режь меня смело».

После этого Минька увидел, как его отец, сделав последовательно добрых два десятка операций, буквально изуродовал спину дядьки Семёна, а тот во время этих операций, которые делались под местным обезболиванием, спокойно лежал на операционном столе, читал книжку и даже разговаривал со своим мучителем.

Ну, а потом Минька увидел, как он появился на свет благодаря скальпелю своего отца, разрезавшему живот его матери. У него даже возникло такое ощущение, что дядька Семён специально пустил запись чуть ли не вдвое быстрее, такими стремительными были движения его отца. Достав из чрева Ларисы Миньку, красного, как помидор от её крови и просто чудовищно уродливого, с огромной головой, треугольным тельцем с впалым животом и крошечными ножками, Игорь тут же стал засовывать его в сумку, выращенную на спине Семёна Денисова. Лариса в это время закусив губы, бледная, с глазами чуть ли не выпученными от боли, зажимала разрез руками, смотрела на то, как мелькают руки Игоря и подсказывала ему, что тот должен сделать. Отец Миньки стал оказывать помощь ей только после того, как закончил операцию. Мать Миньки спасло только то, что перед началом операции капитан Денисов настоял на том, чтобы Игорь подготовился к прямому переливанию его крови роженице.

Да, в то время как из большого пластикового контейнера так кровь, которую капитан буквально приказал взять у него, вливалась через капельницу в его кровеносную систему, он отдавал свою кровь Ларисе. Игорь успел сделать всё вовремя, он соединил своего сына с организмом капитана Денисов и в то же время буквально в последнюю минуту спас жизнь матери Миньки, а закончив обе операции, буквально рухнул на пол лишившись сил, но через несколько минут сел на полу и сказал: — «Знаете, ребята, а ведь я до самой последней минуты не верил в то, что у меня всё получится и сейчас сижу тут, смотрю на мониторы и глазам своим не верю, все трое живы». После этого он прижал руки в окровавленных перчатках к лицу и громко разрыдался, а капитан Денисов потрепал его по чёрным волосам и сказал: — «Ты молодец, Игорёха, я верил в тебя с первого же дня и ты сделал всё просто замечательно. Ладно, старик, а теперь соберись с силами, отвези Лариску в реанимацию и до тех пор, пока она не придёт в себя, не смей даже вспоминать обо мне и Миньке. Ну, а я буду следить за показаниями на мониторах. Иди, я приказываю».

Ну, а после этого Минька увидел, как тяжело и трудно его мать приходила в себя, как его отец разрывался между ним и Ларисой, как он сам быстро врастал в тело капитана Денисова, который в конечном итоге целый год пролежал на животе плашмя и при этом ни на минуту не потерял присутствия духа, о чём не раз и не два говорили его мать и отец. Когда же этот трёхчасовой фильм закончился, капитан Денисов поднялся из кресла и направился на кухню. Потрясённый всем увиденным Минька молчал. Уже сидя за обеденным столом, его дядька Семён спросил:

— Ну, ты, как, парень, всё понял?

— Что я должен был понять, дядька Семён? — Снова чуть ли не плачущим голосом спросил парнишка.

Капитан Денисов хотел было потрепать его по голове, но сдержал свой порыв и спокойно ответил:

— А то, Минька, мы все, твой отец, мать и я не щадили себя, чтобы ты появился на свет и вырос. Знаешь, Минька, раньше я был твоей нянькой и носился с тобой, как дурень с писаной торбой. Всё, теперь будет по другому, парень, с этой минуты ты вырос и я считаю тебя взрослым. Для меня ты родной сын и лично я тоже не в восторге от того, что ты у меня такой неказистый. Ну, что же давай это как-то исправлять. Для начала мы с тобой хорошенько пообедаем, а потом я вздремну минут двести, после чего мы с тобой поговорим серьёзно, как мужчина с мужчиной. Ты тоже если хочешь, вздремни, а если сможешь, то попытайся закрыв глаза увидеть, что находится у тебя перед носом. В общем попытайся заглянуть в мою голову. Я очень надеюсь, Минька, что это у тебя получится. Договорились?

Минька облегчённо вздохнул и уже вполне весёлым голосом ответил капитану Денисову:

— Договорились, дядька Семён, я попробую.

Увы, как Минька не старался, у него так ничего и не получилось. Закрывая глаза он практически автоматически включал своё дальновидение, но не видел ничего у себя под носом. Ну, а капитан Денисов действительно уснул и проспал часа четыре и проснувшись первым делом поинтересовался:

— Как дела, Минька, что-нибудь получилось?

Парнишка вздохнул и ответил:

— Нет, дядька Семён, я как только закрою глаза, сразу же начинаю видеть то, что находится где-то далеко-далеко. Даже на Луне какую-то круглую машину увидел, но только не то, о чём ты меня попросил. Зато я теперь стал видеть то, что хочу, а не что попало и знаешь, вижу в небе над нами не один, два, а сразу несколько десятков спутников сразу.

— Ну, что же, и то мясо, Минька. — Спокойным голосом откликнулся капитан и добавил — Значит будем тренироваться. Так, для начала мы с тобой проведём вот какой эксперимент.

Капитан Денисов встал и подойдя в прихожей к большому платяному шкафу-купе, выбрал из нескольких камуфляжных курток одну, самого затрапезного вида, принялся надевать её на себя и Миньку. Тот сразу же оживился и спросил:

— В лес пойдём, дядька Семён?

Но капитан Денисов отрицательно помотал головой и переобувшись из домашних тапочек в лёгкие туфли, сказал:

— Нет, в мастерские. Будем думать, как заставить тебя видеть во всех спектрах магнус-зрения.

Через десять минут они уже были на месте и капитан Денисов открыл шкаф с самыми разнообразными вещами. То, что ему было нужно, лежало на средней полке — большие очки для сварных работ с чёрными стёклами. Он взял одни и для начала надел на себя. Свет перед ним тотчас померк и единственное, что он мог видеть так это нити накаливания лам мощностью на полкиловатта и слабенький ореол вокруг них.

Стоило ему только напрячься и вглядеться получше, как всё вокруг него сразу же посветлело и залилось зеленовато-золотистым светом. Это его очень обрадовало, а когда капитан Денисов вгляделся получше, то чуть не завопил от восторга, — все предметы вокруг него сделались не то, чтобы уж совсем прозрачными или полупрозрачными, но он достаточно отчётливо видел то, что лежало не только внутри больших стальных шкафов, но и то, что находилось за бетонной стеной, и при этом различал даже цвета, но они были какими-то приглушенными, неяркими. Он улыбнулся и протянув Миньке вторые очки, попросил его дружелюбным тоном:

— Медвежонок, надень на себя эти очки и попробуй увидеть что-либо с открытыми глазами. Может так у тебя получится. Во всяком случае я вижу всё, хотя и в несколько странном свете, но зато могу видеть, что находится внутри шкафов и за стенами.

Минька, которого капитан Денисов вдруг увидел не поворачиваясь к нему лицом, буквально затылком, послушно натянул на лицо очки и растерянно заморгав глазами, огорчённо сказал:

— Ничего не вижу, дядька Семён.

— А ты не спеши, Минька, смотри на лампочки и вглядывайся, вдруг у тебя всё и наладится. — Ответил капитан Денисов и принялся бродить по большой механической мастерской.

Только где-то часа через полтора, когда капитан Денисов, увидев поломку в электродвигателе от квадроцикла, принялся разбирать его, Минька восторженно завопил:

— Дядька Семён, я кажется начинаю что-то видеть. Вот, я вижу у тебя в руках какую-то круглую железяку, только очень плохо, совсем чуть-чуть, вижу.

Капитан Денисов улыбнулся и сказал:

— Вот и отлично, Минька. Лиха беда начало. Я так понимаю, если магнуса поставить в какие-то определённые условия, он моментально начинает к ним приспосабливаться.

Ладно, ты давай, глазей по сторонам, медвежонок, а я пока что отремонтирую электродвигатель. Скоро весна начнётся и мы с тобой к мамке пойдём, а ещё лучше поедем на квадроцикле. Теперь, когда я могу всё видеть так, как сейчас, мы сможем уже ничего не бояться в лесу. Особенно если ты будешь осматривать ущелье на десятки километров вокруг и видеть, когда у нас над головой пролетают спутники и всякие там беспилотные самолёты-разведчики.

С этого момента капитан Денисов начал самым капитальным образом заниматься экстрасенсорными способностями Миньки, однако, не забывая и о своих собственных.

Если своего подопечного он натаскивал на дальновидение, пирокинез и ещё на силовой телекинез, который в нём прорезался к середине марта, не забывая впрочем о рентгеноскопическом зрении, которое развивалось у того очень уж медленно, можно сказать, что Минька бродил в полутьме. Для пирокинетических тренировок они использовали в качестве спортзала самое большое помещение в самом конце их подземного убежище, которое до этого дня использовалось в качестве коллектора и мусорной свалки. Оно было не только снабжено мощной блиндированной дверью, но к тому же имело ещё и пару окон. Правда, капитану Денисову пришлось их перестеклить, благо стекло у него имелось. Он нарезал несколько десятков стёкол, вставил их на место прежнего окошка, а Минька аккуратно и не спеша сплавил их вместе.

После первой же Минькиной пирокинетической тренировки вся та жижа, которая скопилась внутри коллектора объёмом на пять тысяч кубометров, сначала испарилась, а затем обратилась в тонкую золу. Хорошо, что окна и дверь были герметичными, а то они точно нанюхались бы всякой дряни в ходе этого первого натурного эксперимента. Ну, а после этого Минька был готов сутками напролёт расплавлять слитки стали в коллекторе пирокинезом, придавать им с помощью телекинеза, которым он овладевал быстро и главное наловчился проделывать очень ловкие трюки.

При этом единственный солдат-психкинетик с уверенностью в голосе заявлял, что он способен и на большее, но не собирается разрушать их убежища. В качестве примера он однажды взорвал боевой спутник прямо на орбите и его обломки упали в Индийском океане. Это была уже достаточно серьёзная заявка, и капитан Денисов остался доволен его работой, тем более, что он сам был свидетелем этого, так как Минька в числе прочего научился ещё и передавать ему телепатически то, что видел сам.

Всё это было хорошо, плохо было другое, как не бился капитан Денисов с Минькой, но тот очень слабо прогрессировал в рентгеноскопическом зрении, а со его телекинезом ему было только грузчиком на складе чугунных болванок работать, а не делать всякую тонкую и сложную работу. Сам Семён в телекинезе тоже достиг очень больших успехов и теперь, когда он брался за какой-нибудь ремонт, ему уже не были нужны почти никакие инструменты. Так же хорошо он прогрессировал и в области самолечения и даже умудрился построить себе такое тело, что любо дорого было посмотреть, Фидий с Микеланджело и все прочие великие скульпторы просто отдыхали. В один прекрасный день в конце марта, когда дело уже шло к весне, он окончательно понял, что из Миньки ещё очень не скоро получится хороший лекарь, капитан Денисов не выдержал и сказал своему подопечному:

— Минька, ты хочешь слезть с моего горба и стать нормальным молодым парнем или нет?

— Конечно хочу! — Громко воскликнул паренёк — Я что, по твоему, на дурака похож, чтобы не хотеть этого?

Семён потрепал его по голове и сказал:

— Значит так, медвежонок, может быть не за один час, и даже не за одни сутки, но я могу это сделать, но вот в чём беда, ты мне в глубине души или чисто подсознательно не доверяешь и потому закрыт от меня. В общем видеть тебя насквозь я вижу, но ни на какое моё воздействие твоё тело не реагирует и даже наоборот, оно мне сопротивляется, причём очень эффективно. Знаешь, Минька, мне даже кажется, что если бы я захотел вдруг причинить тебе боль, скажем ущипнуть за твою микрозадницу, с помощью телекинеза, то из этого ничего бы не получилось.

Твоё тело автоматически послало бы встречную волну противодействия и у меня из этого получился бы большой облом. Вот что я тебе предлагаю, Минька, сейчас мы пойдём с тобой в парилку и мы с тобой хорошенько попаримся, только совсем не так, как раньше. Нет, я снова развалюсь на полке, но ты не станешь брать в руки веник.

На этот раз я сам тебя попарю, телекинезом, а ты постарайся полностью расслабиться, сынок, и помни, в этом мире нет больше никого, кто любил бы тебя так же, как я.

Минька кивнул своей лобастой головой и ответил:

— Я это знаю, дядька Семён. Мне нужно будет сделать так, чтобы это знало и моё тело. Только тогда ты сможешь помочь ему вырасти таким, каким оно должно быть.

Так ведь?

— Так, Минька. — Сказал капитан Денисов — Ты сейчас похож на заархивированный файл и мне просто нужно включить программу и разархивировать, развернуть тебя.

Сил у меня на это хватит, да, и время у нас пока что есть. Атлантийцы с америкосами вроде бы сейчас попритихли, видимо готовят какую-то очередную гигантскую пакости или у них случился какой-то большой затык, но не те эти сволочи люди, чтобы не найти, как его преодолеть. Поэтому давай в том числе займёмся и тобой, медвежонок. С твоими ногами я торопиться не стану, но и они тоже у тебя начнут расти. Главное, чтобы у тебя выросла вся требуха, она ведь в тебе вся есть, только в зачаточном, недоразвитом состоянии, но я с ней достаточно быстро разберусь. — Говоря так, Семён вошел в предбанник и включив тэны на полную мощность, стал раздеваться, продолжая объяснять — Сейчас для меня самое главное, Минька, это доказать твоему настороженному телу, что я твой друг и меня не нужно бояться, а дальше всё пойдёт, как по маслу. Вот, смотри, здесь у меня на ноге были шрамы. Не очень большие, на мне всегда всё зарастало, как на собаке, но всё же были. Граната разорвалась буквально в трёх метрах от меня и три осколка, каждый в мизинец величиной, мне в ногу угодили. Видишь, от шрамов не осталось никакого следа, это я сам себя залечил. И рубцов на мышцах тоже никаких не осталось.

Семён, говоря всё это Миньке, пустил в ход своё самое главное оружие, — включил на полную мощность свой приятный, чуть рокочущий баритон с едва заметными, гипнотизирующими обертонами, проговаривал слова с какой-то особой, чуть ли не магической ритмикой и то понижал, то повышал голос, завораживая тем самым своего питомца. Он научился этому очень сложному приёму ещё в детстве. Ему было лет пять, когда однажды столкнулся во дворе дома с громадной собакой и сумел её так приболтать, что та потом не захотела от него уходить и даже зарычала на хозяина, стоило тому только повысить голос. Вот тогда-то Сенька и понял, что он не такой, как все остальные дети, ну, а поняв это, стал мало-помалу эксплуатировать свой дар в корыстных пацанячьих целях, заговаривая зубы сначала воспитательнице в детском саду, а затем и учительнице в школе, но взрослые это сразу просекли и быстро научились с этим бороться. Вообще-то бороться с этим они не могли, а потому просто либо брали и уходили, либо переходили на крик.

Его родители, когда им впервые пожаловались на их сына, сначала не поверили его учительнице, а потом объяснили Сенечке, что так поступать не красиво. Отца и мать он любил, а потому дал им честное слово, что не станет убалтывать взрослых, чтобы избежать наказания или ещё каких-либо неприятностей. После этого маленький Сенька использовал такую свою способность только для того, чтобы приболтать какого-нибудь хулигана, ну, а когда он повзрослел, то понял, что обладает очень мощным оружием, о котором ему будет лучше всего помалкивать и уже никогда не пускал его в ход без лишней надобности, и, уж, тем более, не испытывал его на особах противоположного пола. Отец Семёна, который уделял его воспитанию много времени, хотя и был военным, говорил ему, что хочет видеть его только благородным рыцарем и что другой сын ему просто не нужен. Поэтому требования он предъявлял к нему очень высокие, если и вовсе не завышенные, заявив однажды, что Семён должен обязательно стать офицером, защитником Родины.

Семён не только любил, но и очень уважал своего отца, командира мотострелкового полка, которого очень уважали и любили все его подчинённые. Он с раннего детства хотел во всём походить на своего отца и потому уже в десять лет решил поступить в то же военное училище, которое закончил Борис Денисов и когда ему исполнилось восемнадцать, сделал это, ну, а став офицером, даже завёл себе такого же «Стечкина», как у отца. Армейскую жизнь он знал хорошо, учёба давалась ему легко и когда наступило время стать защитником Родины, он сделал это без малейших раздумий, сказав в штабе дивизии, а он начал службу в Подмосковье, что Москва это ещё не вся Россия. За пять лет войны ему приходилось не раз применять своё умение влиять на людей своим голосом. К тому же как офицер, он был прекрасно обучен и вообще относился к ратному делу очень серьёзно. Не раз приходилось ему допрашивать взятых в плен солдат и офицеров, чьё сознания подверглось мощнейшей атаке психотропных препаратов. Переделать их мозги ему было не под силу, зато довольно часто он вытягивал из них очень важные сведения.

Контрразведчики бесились, когда лейтенант Денисенко раз за разом отказывался переходить в их ряды и они в конце концов от него отстали. Да, и что они могли поделать в тот момент, когда на передовой были очень нужны толковые офицеры, способные сплотить вокруг себя солдат. Тем более таких, какие были в его взводе.

Хазрет частенько говорил ему: — «Семён, в нашей мечети даже мулла не умел так говорить с нами, как это делаешь ты. Тебя видно, при рождении сам Аллах поцеловал в уста. С тобой поговоришь и как будто хадж совершил, всё сразу становится простым и ясным. Тебе бы имамом быть, но всё же будет лучше, если ты останешься нашим комбатом.» Нянчась с Минькой, капитан Денисов ещё ни разу не применял к нему своего дара в полном объёме. Да, бывали случаи, когда он успокаивал его, если тот чего-то очень уж сильно боялся, говоря с ним с небольшой толикой психолингвистического воздействия, но такого мощного воздействия, как сейчас, никогда не допускал. Впрочем и сейчас он просто успокаивал своего питомца, делал всё от него возможное, чтобы снять блок с его подсознания и начать лечение.

Признаться это ему прекрасно удалось. Когда банька хорошо прогрелась и он лёг на полок, Минька на его спине выпрямился и запрокинул свои уродливые, бугристые ручонки за голову, подставляя тело дубовому венику, летающему по воздуху. С этого традиционного массажа капитан Денисов и начал своё целительство. Ещё тогда, когда они раздевались в предбаннике, он не смотря на то, что на нём не было очков с чёрными стёклами, включил своё рентгеноскопическое зрение на полную мощность, хотя это и было непростой задачей. Только теперь, лёжа на полке и нахлёстывая Минькино тельце горячим веником, уткнувшись лицом в руки, он стал видеть его очень чётко и ясно. Поначалу всё было, как всегда, но он продолжал говорить, веник так и порхал вокруг Миньки, приводя того в восторг, и тело парнишки наконец засветилось золотистым. Вот теперь его лёгкие телекинетические прикосновения у его внутренним органам, нервам, мышцам и всем клеткам стали достигать своей цели. Теперь уже не Минькина центральная нервная система, а он регулировали кровоток в его теле и Семён приступил к разархивации.

Первым делом он заставил расти все его внутренние органы и хотя уже знал по себе, что мог придать этому процессу чуть ли не взрывообразный характер, не стал его ускорять слишком сильно. В принципе только потому, что у него могло не хватить на это внутренних ресурсов, которые, кстати, он выработал очень быстро, а поскольку специально для этого успел поднакопить жирка, то немедленно начал его сжигать, благо, что этому помогала парилка. Вскоре он взялся и за его тело и потому веник, сделав последний пируэт, свалился на пол. Ну, а ещё через полчаса капитан Денисов осторожно встал с полка и выйдя из парилки не спеша вошел в бассейн, где продолжил своё целительство. Ну, а ещё через полчаса он направился в предбанник, надел на себя и Миньку тёмно-синий махровый халат и направился прямиком на кухню. Там ему уже было не до разговоров, да, и Минька впал в какое-то дремотное оцепенение и уже не слушал его.

Ну, а капитан Денисов стал питать своё тело всеми теми аминокислотами, витаминами и минеральными веществами, которые он давно уже превратил в пасты и густые жидкости, и хотя далеко не все они были приятны на вкус, он буквально всасывал их в себя, словно пожарная помпа. Особенно много он поглощал кальция, который был ему так нужен для того, чтобы запустить почти на полную мощность рост Минькиных костей. Так шел час за часом, а капитан Денисов всё продолжал и продолжал есть, чутко вслушиваясь в свой организм и в организм своего питомца, который рос, словно на дрожжах. Клетки Минькиного организма теперь росли просто стремительно и им требовались самые различные строительные вещества, но они, к счастью, имелись в безразмерных холодильных камерах подземного убежища и единственное, чего в нём не хватало, так это ультрафиолета и потому уже через семнадцать часов из рукавов Минькиного халата высунулись его тонкие, длинные белые руки с кистями вполне нормального размера, но очень уж длинными ногтями, да, и волосы на голове у парнишки тоже здорово отросли.

Наконец рост торса прекратился сам собой. Хотя в своём новом обличье Минька и был очень худым, хиляком его было назвать трудно, да, и возвышался он теперь над своим дядькой Семёном сантиметров на шестьдесят. Был теперь у питомца капитана Денисова вполне нормального размера тазобедренный сустав и даже мужские причиндалы, вот только ноги его, вросшие в тело носителя, были пока что ещё невелики. Семён прекрасно отдавал себе отчёт в том, что организм Миньки сделал только самый первый шаг к своей самостоятельной жизни и теперь им обоим предстояло довольно серьёзно помучиться со многими вещами, начиная с того, что он должен научиться пить и есть, а также усваивать проглоченную пищу, а вот на это скорее всего уйдёт довольно много времени. Капитан Денисов основательно набил свой желудок, теперь уже для себя, любимого, и шатаясь пошел в спальную, думая на ходу:- «Да, теперь мне потребуется перешить весь наш гардероб. Ну, ничего, барахла у нас много».

С мыслями о том, как ему будет поступить лучше всего, делать комбинированные наряды или всё же обойтись раздельными, капитан Денисов рухнул на кровать и моментально вырубился. Спал он в этот раз очень долго, почти целые сутки и проснулся от того, что Минька начал очень уж сильно ворочаться у него за спиной.

Он явно до чего-то пытался дотянуться. Семён проснулся и не открывая глаз поинтересовался зевая:

— Ну, что там ещё не так, Минька.

Тот отозвался весёлым голосом:

— Всё нормально, дядька Семён, я просто делаю зарядку. А знаешь, дядька Семён, у меня стало лучше получаться с рентгеноскопическим зрением. Во всяком случае я теперь, когда прижимаю ладони к глазам, стал видеть всё гораздо лучше.

Капитан Денисов усмехнулся и сказал в ответ:

— Ну, тогда можешь не заморачиваться с зарядкой, Минька. Вот когда ты научишься трескать шанежки и сможешь видеть, что с ними происходит потом в твоём пузе, ты без всяких физических упражнений сделаешь себе какое хочешь тело, а пока что предоставь эту заботу мне. Лучше по другому тренируйся, сшиби, например, пару спутников поздоровее, чтобы атлантистам жизнь мёдом не казалась, только не прямо у нас над головой, а где-нибудь подальше и с таким расчётом, чтобы они брякнулись поближе к какому-либо ихнему военному объекту, но только не на него, чтобы не было никаких жертв.

Минька покрутил головой и сказал:

— Не понимаю я твоего миролюбия, дядька Семён, ведь война же идёт, а они наши враги и это они её начали.

— Отставить разговорчики, курсант! — Строго рыкнул капитан Денисов — Они эту войну начали, а нам её заканчивать. Так что ты лучше подумай о том, чтобы они все капитулировали и сдались нам в плен, а теми, кто эту войну начал и кто её вёл такими варварскими методами, пусть международный трибунал занимается. Он их всех допросит, заслушает свидетелей, потерпевших, а потом вынесет им заслуженный приговор и я не думаю, что кто-то из этих уродов сможет избежать виселицы.

— А как же мене, текел, фарес? — Воскликнул Минька.

Капитан Денисов фыркнул и ответил:

— Курсант Голицын, когда станешь офицером и получишь приказ приступить к боевым действиям, можешь этими менетекелами хоть все стены у противника расписать.

Понятно? — Немного помедлив, уже направляясь в душ, он спросил — Минька, ответь мне, только честно, как на исповеди, тебе хочется просто пострелять по мишеням или же тебе нравится сжигать людей, превращать их в головёшки, как дрова?

Минька от этого вопроса и он ему, явно не понравился, пригибая голову, хотя двери в убежище были высокими, он сердито сопя наконец ответил:

— Дядька Семён, ты просто не понимаешь, как мне больно от того, что они столько народа перебили, продолжают убивать людей во всём мире и при этом ещё и радуются.

Они же относятся к людям, как к каким-то сорнякам. Про своих солдат, которых они зазомбировали, они говорят, — расходный материал, про тех людей, которых те убивают, — непродуктивная масса, а про тех, кого сделали рабами, — продуктивный материал. Даже тех людей, которым они хоть что-то дали, эти сволочи называют просто благоприятная среда обитания. Вот ты мне, наверное, не веришь, что я слышу крики убитых людей и плач их не родившихся детей, а ведь это действительно так. Не знаю кто стоит над нами, Бог или какой-то космический разум, но он возмущён всем тем, что эти гады сделали и постоянно мне об этом напоминает.

Капитан Денисов, сбросив с себя халат, шагнул в душевую кабинку с двумя душевыми головками, закреплёнными на хромированных стойках справа и слева, поднял правую до самого верха, убежище изначально проектировалось из расчёта на то, что в нём будет жить носитель и его питомец, включил оба душа и с нажимом в голосе, но без какого-либо психолингвистического приказа громко и весело сказал:

— Вот именно, Минька. Тот, кто находится где-то там, — Капитан ткнул пальцем вверх — Постоянно напоминает тебе об этом кошмаре только потому, что он требует от тебя, чтобы ты положил конец войне и этим ублюдкам, но он же не говорит, чтобы ты сжигал людей, пусть даже и врагов. Ну, а раз так, значит ты слышишь голос если не Бога, то его заместителя по работе с личным составом. Как только ты услышишь, что кто-то мысленно говорит тебе, — убей этого или того, он твой враг, мой тебе совет, если сможешь дотянуться, бей по такому гаду таким пирокинетическим ударом, каким только сможешь, — это дьявол, но я не думаю, что он станет тебе что-либо говорить сейчас, когда я с тобой. Пойми, Минька, как только ты станешь превращаться в мстителя, а так и в палачи угодить не сложно, он обязательно придёт к тебе и станет нашептывать на ухо всякие гадости. Или пришлёт кого-нибудь. Парень, запомни, ты не простой человек, ты Homo Sapiens Magnus, то есть человек великий, а потому своё величие ты должен подтверждать великими делами, а самое главное из них, это великодушие. Ты должен нанести удар по их военной машине, сломать её инфраструктуру и лишить их возможности не то что нападать, а даже эффективно сопротивляться, но сначала мы с тобой должны во что бы то ни стало найти способ, как нам вывести из игры всех зомби-командосов, ведь они же не виноваты в том, что из них сделали злобных биороботов. Вот и подумай теперь, парень, зачем кто-то не даёт тебе покоя, а когда ты займёшься разведкой всерьёз, мы посмотрим, изменится что-то или нет. Жаль, что я не слышу этих криков. Возможно, что в них содержится ещё и какая-то очень важная информация, а не одни только боль и страдания.

Минька вздохнул, взял в руки мочалку и мыло и стал энергично намыливать своё худое, но уже весьма большое тело. От таза и до макушки он уже вырос ростом почти со своего отца и если бы имел ноги под стать своему торсу, то был бы капитану Денисову, имевшему рост двести один сантиметр, по плечо. Парнишке очень нравилось его новое тело и особенно руки. Правда, Миньку очень удивляло, что на его лице появилась растительность, но капитан Денисов, побрившись сам, сменил блок в станке, протянул ему бритву и тот быстро смахнул её с лица, после чего, промыв бритву, взмолился:

— Дядька Семён, можно у меня останутся длинные волосы?

Причёска у Миньки не была ещё слишком длинной и потому капитан Денисов благодушно ответил:

— Пусть остаются, Минька, всё мне меньше мороки. Ну, а теперь, парень, завтракать и мы займёмся твоим зрением. На завтрак у тебя сегодня будет специальный энергетический коктейль с высоким содержанием протеина. Твёрдая пища тебе пока что противопоказана и вообще приготовься, парень, первое время, неделю, а то и все две, у тебя будет болеть живот и это продлится до тех пор, пока ты не обзаведёшься своей собственной микрофлорой в кишечнике, а это произойдёт не сразу и не вдруг.

Глава пятая Нежданные гости

— Сорок восемь, сорок девять, пятьдесят, дядька Семён и я могу подтянуться ещё столько же! — Восторженно воскликнул Минька и принялся раскачиваться на турнике — Это потому, что я сильнее тебя, хотя у тебя бицепсы чуть ли не втрое толще моих.

Капитан Денисов, сцепивший пальцы в замок на талии своего подопечного, усмехнулся и весёлым голосом ответил:

— Это факт, Минька, физически ты почти такой же сильный, как я и это меня радует.

Думаю, что через пару недель мне нужно будет заняться твоими ногами, бестолочь, и можно будет обрезать пуповину и ссаживать тебя со своего горба. Дальше будешь расти сам. Тем более, что ты уже большой мастер на счёт пожрать. Раз так, то пора тебе учиться быть самостоятельным, а то ты меня уже совсем заездил и вот теперь я действительно благодарен твоему отцу, что он затормозил твоё нормальное развитие. Мне даже представить страшно, что со мной было бы, стань ты даже пополам меньше лет в семь-восемь. Ну, что у нас там творится снаружи, Минька?

Выйти погулять можно?

Минька, который всего за полтора месяца обзавёлся торсом гимнаста, расцепил пальцы и ответил:

— Всё нормально, дядька Семён, в радиусе двадцати пяти километров нет ни единой живой души. А куда мы пойдём?

— Не пойдём, а поедем. — Ответил капитан Денисов — Я хочу подняться на квадроцикле на Мирской хребет и посмотреть сверху, что это за народ такой поселился в Верхне-Усинске.

— Скажешь тоже, народ! — Насмешливо воскликнул Минька и смеясь добавил — Там всего-то народа, что парень с девчонкой, которые пришли откуда-то с юга неделю назад. Живут себе в брошенном городе и пусть живут. Тем более, что они дня через два, три скорее всего пойдут дальше, в республику.

Семён покивал головой и сказал с укоризной:

— Да, конечно, пусть себе живут. А ты не подумал о том, Минька, что они в этом брошенном городе впроголодь живут в то время, как у нас тут харчей ещё на тридцать лет хватит?

Минька тут же завопил:

— Ты что, хочешь их сюда притащить, дядька Семён? Да, ты знаешь, что они по ночам делают?

Капитан Денисов громко рассмеялся и тоже воскликнул:

— Догадываюсь! — После чего спросил — И что, это тебя сильно беспокоит? Минька, это вообще-то нехорошо, подглядывать за влюблённой парочкой, некрасиво. Лично меня куда больше интересует, кто они такие и откуда здесь взялись. Судя по той картинке, которую ты мне всего раз показал, они европейцы, а не местные. Значит пришли сюда издалека. Спрашивается, почему. Если они обычные беженцы из числа тех недовольных, которых атлантийцы к нам в республику до сих пор сбагривают, то почему они не присоединились к обычному конвою? Знаешь, парень, пройти в наши края с юга, через весь Китай и Монголию, это нужно быть далеко не самым простым человеком и иметь какую-то цель.

— А они оба как раз и есть непростые люди. — Хмуро буркнул Минька — Они скорее всего индиго и я не могу прочитать их мыслей, дядька Семён. К тому же там, — Минька махнул рукой в южном направлении — Над Монгольским Алтаем и дальше, над пустыней Гоби, постоянно летают патрульные вертолёты и беспилотники. Они как раз их и ищут, вот только не знают, что они смогли так далеко на север уйти. У них приказ, — найти и не сближаясь уничтожить. Знаешь, ты только не подумай ничего плохого, я об этом только сегодня утром узнал.

— Ну, так тем более нам сам Бог велел заняться этой парочкой, Минька. — Сказал капитан Денисов и пошел к выходу из спортзала — Если они шпионы, то вместе мы их быстро расколем, ну, а если направляются к нам в республику с какой-то очень важной информацией, то тем более они не ошиблись адресом. Судя по тому, что они пошли в обход ядрёной мины, эти ребята и в самом деле не простые туристы, а если они при этом ещё и умудрились так сильно обогнать своих преследователей, то тем более. В общем сбор-выезд по тревоге, Минька, а относительно того, чем они ночью занимаются, я тебе так скажу, — не суй свой нос, куда не следует и тогда спать будешь спокойно. А теперь быстро дай мне картинку сверху, покажи сначала всё ущелье и Верхнее-Усинск, а потом найди их убежище и покажи, чем они там сейчас в нём занимаются. Не думаю, что любовью.

Минька немедленно исполнил его приказ. Капитан Денисов замер на ходу и бегло оглядел местность с высоты птичьего полёта. Ничего подозрительного ни в самом ущелье, ни в брошенном городе и вокруг него он не заметил. После этого его напарник показал ему небольшой подвал. Парень и девушка, а им обоим было лет по двадцать пять, собирались в дорогу. Девушка коптила зайчатину, а парень чинил небольшую резиновую лодку. Они явно хотели сплавиться по речке Ус до Енисея и если у них хватило не соваться в Енисей в районе города Шагонара, превращённого в сплошные мёртвые руины, ведь в месте слияния Енисея и Кемчака как раз и была заложена в скважину термоядерная мина, то они скорее всего знают и о том, где находится вторая и это лишний раз указывало на то, что они и впрямь не простые туристы, да, и экипировка у них была отличная, на обоих были одеты маскировочные нанокомбинезоны «Хамелеон» американского производства, но с явно подсевшими батареями.

Капитан Денисов, осмотревшись с Минькиной помощью на местности, отправился сначала в душ, а после него пошел на склад снаряжения и специального оборудования, выбирать себе и своему напарнику экипировку. Все те солдаты и офицеры, которых Игорь отбирал по их личным делам, имели точно такой же, как и у него рост, а потому во все семь убежищ были доставлены специально изготовленные для них боекостюмы, которые отличались от стандартных тем, что не были монокомбинезонами и потому разделялись на штаны на помочах, и на специальные куртки. В то время Игорь был твёрдо уверен в том, что его сын рано или поздно «развернётся».

Поэтому одни боевые куртки, изготовленные из наноброни имели сзади большой разрез, а другие были похожи на фрак с неразрезанными фалдами. Надев на себя специальное трикотажное бельё, которое было даже потолще, чем зимняя тельняшка, крытое сверху сверхпрочным зилоном, капитан натянул на себя пухлые бронепортки и обулся в удобные, хотя и довольно громоздкие, высокие кроссовки, которые также были изготовлены из наноброни.

После этого он надел на себя удлинённую боекуртку с разрезом на спине и специальной застёжкой, которая была ему теперь точно по фигуре. Зато Минькина боекуртка из мягкой, податливой наноброни была ему ещё великовата. После этого они принялись не спеша застёгиваться, чтобы сделать свою одёжку практически герметичной и когда это было сделано, капитан Денисов застегнул на талии широкий рубчатый пояс с аккумуляторами. Они надели на руки перчатки, а на головы специальные шлемы и опустили непроницаемо-чёрные защитные шторки, на внутренней полусфере которых находились экраны, но они им были не нужны. Минька уже видел в диапазоне рентгеновского излучения ничуть не хуже, чем его носитель. Как только они облачились в боекостюмы, способные выдержать пулю винтовочного калибра, капитан Денисов направился к холодильнику со спецпитанием. Четыре пятилитровых контейнера уже были разморожены и готовы к употреблению. Воду с собой он не брал, её и так вокруг вполне хватало.

Перед тем, как отправиться в ангар, он зашел на склад с оружием и вдобавок к своему Стечкину взял со стойки ещё и «Винторез» на тот случай, если на них вдруг осерчает какой-нибудь медведь. Кроме той парочки, которая находилась в сорока семи километрах от них, если ехать по прямой, воевать им было здесь не с кем, да, и парень с девушкой были вооружены одними только тесаками и арбалетом. Поэтому капитан Денисов решил ехать к ним налегке, ну, а добираться до Верхне-Усинска он решил напрямик, хотя вроде бы проще всего было спуститься вниз и подождать их на реке. Если бы не то обстоятельство, что эту парочку разыскивали на юге, он так бы и сделал, но если патрульные вертолёты или беспилотники с большим радиусом действия заглянут в этот брошенный город, то тогда непременно жди беды, дальнобойная артиллерия или ракеты сравняют его развалины с землёй и тогда им будет просто некого спасать. У врага на вооружении тоже имелись ракеты с мощными боеголовками объёмно-пространственного взрыва, которые накрывали гремучим газом территорию площадью в три-четыре квадратных километра, после взрыва которого погибало всё живое, что не успевало врубить боекостюм на полную мощность и надеть гермошлем.

Через полчаса капитан Денисов, сидя в седле квадроцикла, находился возле выхода и ждал, когда над ними пролетит спутник-шпион. Минька внимательно следил за небом и как только эта глазастая железяка улетела, скомандовал:

— Вперёд, дядька Семён, следующий спутник будет над нами только через двадцать минут.

— Ну, через двадцать минут мы уже будем ехать по лесу, а там нам никакие спутники не страшны. — Весело откликнулся капитан и выехал наружу — Ты только того, Минька, не посшибай все шишки своей головой.

Скала позади них встала на своё место и квадроцикл, тихонько урча электродвигателем, помчался к молодому ельнику, росшему уже метрах в пятидесяти от входа. Через десять минут они уже ехали по вековому лесу хотя и петляя среди елей, но всё же довольно быстро. Ещё через тридцать минут капитан Денисов стал подниматься вверх по широкому распадку, поросшему кедровником. Минька поначалу помалкивал, а потом, открыв забрало, чтобы вдохнуть свежего воздуха, сначала вскрикивал на каждом ухабе, а затем и вовсе стал радостно вопить, когда квадроцикл взмывал в воздух. Будучи карликом, он не очень-то любил русские горки и постоянно ныл, что его тошнит, как будто у него тогда был желудок. К полудню они выехали на гребень Мирского хребта и остановились. Перед ними лежало довольно широкое Усинское урочище, на дне которого виднелись развалины города Верхне-Усинска. Он уже раз пять подвергался артиллерийским обстрелам и потому в нём не осталось ни одного целого здания.

Капитан Денисов раскинул пошире и опустил до самой земли маскировочный полог, превративший их в ещё одну каменную глыбу, достал электронный бинокль и принялся рассматривать руины города и особенно развалины той пятиэтажки, в подвале которой спряталась странная влюблённая парочка. Минька по его приказу внимательно осматривал небо на довольно большом удалении к югу и именно это предопределило весь ход дальнейших событий, так как он заблаговременно заметил, что к городу летят два беспилотных летательных аппарата и тотчас воскликнул:

— Дядька Семён, к нам со стороны авиабазы в городе Урумчи летят два «Кондора».

Им до Верхне-Усинска осталось лететь максимум сорок минут. Что будем делать, спустимся вниз?

Капитан нахмурился и сказал:

— Вот что, Минька, давай для начала сделаем так, ты сейчас попробуй войти в телепатический контакт с этими ребятами, но не пытайся читать их мысли, а просто передай им картинку с беспилотниками дальнего радиуса действия, покажи им нас, только мельком, и затем прикажи им вытащить свои хархары наружу и слегка их замаскируют, с понтом они в дорогу собираются, а потом вихрем дуют из города.

Лучше всего пусть сразу бегут к реке и плывут по ней, чем пытаться убежать просто так, на своих двоих. Это будет куда надёжнее.

Минька немедленно так и сделал, после чего показал капитану Денисову то, что он увидел своим дальновидением. Парень с девушкой изумлённо переглянулись и тут же бросились обниматься, на что Минька отреагировал ворчливым возгласом:

— Идиоты, я сказал вам, чтобы вы сваливали, а не обнимались друг с дружкой.

Парень и девушка, словно услышав этого ворчуна, тотчас побросали свой нехитрый скарб в резиновую лодку и побежали к выходу. На улице они положили лодку на землю возле руин здания и принялись накрывать её сухим бурьяном. Как только лодка была более или менее замаскирована, они надели на голову шлемы и бросились к реке. Минут через десять они уже плыли вниз по течению. Капитан Денисов и Минька в это же самое время мчались, как угорелые, по гребню Мирского хребта.

Беспилотные самолёты разведчики прилетели минут на пятнадцать раньше и операторы очень быстро обнаружили надувную лодку и рюкзаки в ней, а буквально через пять минут на эту пятиэтажку обрушилось с неба целых десять снарядов калибром триста двадцать миллиметров, после чего в то же место, а точнее в здоровенную воронку, ещё и шмякнулась ракета с боеголовкой, обычно именуемой в войсках для краткости «Горгаз».

Капитан Денисов обогнал пловцов километров на десять и встретил их на полпути к Енисею. Он съехал вниз и остановился возле излучины реки в таком месте, где ему и Миньке было легче всего увидеть их. Впрочем его напарник и так постоянно следил за ними и в то же время не забывал про спутники, пролетающие у них высоко над головой. Беглецы с юга между тем уже успели подобрать по пути по парочке коряг и отлично замаскировались, но их в любом случае стоило пожалеть, — вода в реке стояла довольно высокая, весна как-никак, а течение очень быстрым, так что по камням их побило изрядно, но на них были надеты отличные боекостюмы из наноброни, а потому пострадать серьёзно они вроде не должны были. Вскоре они оказались в их поле зрения и поскольку спутников у них над головой не было, Минька решил пофорсить и выдернул их из воды с помощью телекинеза, так что через минуту они уже были под маскировочным тентом и капитан Денисов смог наконец задать им вопрос:

— Who you and where go?

Первой ему ответила девушка и к тому же по-русски:

— Я Вика, а это мой проводник Джим Батчер. Мы оба добираемся к вам в республику из Сиднея. Мне нужно срочно встретиться с вашим военным командованием. А кто вы?

Семён, лицевой щиток которого был открыт, кивнул девушке, чумазой не смотря на то, что она только что выбралась из реки, головой и с улыбкой представился:

— Я капитан Денисов, а это, — Он, улыбаясь ещё шире, указал рукой на Миньку — Мой напарник Михаил. Так, ребята, быстро прыгайте на нашу таратайку и поехали отсюда. Минька, что там со спутниками? Следующий скоро будет?

Минька вздохнул и унылым голосом ответил:

— Через три минуты появится, товарищ капитан и мы будем находиться в его поле зрения минут двадцать. — Ещё раз вздохнув, он добавил — Если ты не будешь гнать так, как гнал по хребту, дядька Семён, то мы можем ехать прямо сейчас.

Только теперь, разглядев Миньку повнимательнее, Вика и Джим стали кое что понимать и девушка спросила:

— Простите, капитан Денисов, вы и ваш напарник сиамские близнецы или это мне только кажется?

— Что-то вроде того, девушка. — Усмехнувшись ответил капитан и приказал — Быстро садитесь на квадроцикл позади Михаила. Приедем на базу, там во всём и разберёмся.

— Чуть смягчив тон, он добавил — Между прочим, мы приехали сюда специально для того, чтобы спасти вас. Когда мы выехали на Мирской хребет, к Верхне-Усинску уже летели беспилотники, а до этого они и патрульные вертолёты искали вас по всему Монгольскому Алтаю и пустыне Гоби, так что давайте не будем облегчать врагу его задачу и поскорее доберёмся до нашего убежища, а чтобы я не отвлекался лишний раз, положите свои тесаки в багажник. В нём, кстати, лежит спец питание для вас.

Если проголодались, можете заправиться. Ехать нам долго, почти пять часов по здешним холмам, да, буеракам.

Наконец капитан Денисов услышал голос проводника. Снимая с себя пояс с тесаком и присоединяя к нему ещё пять метательных ножей, арбалет они оставили в лодке, он сказал Семёну на довольно хорошем русском языке:

— Капитан, я как и вы тоже офицер, но из повстанческой армии Австралии. Поверьте, ни я, ни Викки, которую мне было приказано доставить в Сибирскую Республику, не причиним вам в пути никакого беспокойства.

Так оно и случилось. Девушка, держа в руке пластиковую ёмкость с энергетическим концентратом, села на сиденье позади Миньки, а её проводник пристроился на багажнике и капитан Денисов тронулся в путь. Первое время он ехал не спеша, но как только Минька сказал ему, что спутник скрылся за горизонтом, притопил, как следует. Вика, съев половину концентрата, передала плоскую бутылочку Джиму и тот быстро его прикончил. Семёну было некогда разговаривать с ними, а Минька просто не умел общаться с кем-либо ещё кроме него и потому тоже всю дорогу молчал.

Обратно капитан Денисов поехал по берегу сначала реки Ус, а затем Енисея и когда уже к ночи они подъехали к тому бункеру, в котором лежали в контейнерах тела Игоря и Ларисы, Минька негромко попросил его:

— Дядька Семён, давай остановимся на часок.

Капитан подъехал поближе к бункеру, остановился и выключив двигатель сказал пассажирам вполголоса:

— Мы постоим здесь часок и помолчим. Здесь лежат тела родителей Михаила, так что не мешайте ему.

Потянулись долгие минуты разговора Миньки с мёртвой матерью, в которой он спрашивал её, что ему делать, ведь ему так хотелось поговорить с Викой, которая ему очень понравилась, наедине, но он знал, что та за время долгого путешествия из Австралии и в Сибирь полюбила Джима и с его стороны действительно будет очень некрасиво даже просто разговаривать с ним. Капитан Денисов прекрасно понимал душевные переживания Миньки, он и сам находился в подобном положении, только гораздо дольше него, но, как говорят французы, — Noblesse oblige, и потому Семён сразу же взял себя в руки, а точнее стиснул в кулак. Правда, его весьма волновало, как теперь поведёт себя Минька, ведь эти гости остановятся у них надолго. Часа через полтора его воспитанник и ученик весёлым голосом сказал:

— Всё, дядька Семён, поехали. Ох, и проголодался же я со всеми этими прыжками.

Давай, жми на полную катушку, никаких спутников над нами нету. Между прочим, ребята, вся америкосовская авиация вернулась на аэродромы. Они наверное рады, что обнаружили вашу лодку в городе, до усрачки.

Капитан, едва сдерживая смех, рявкнул:

— Минька, с нами дама!

Вика и Джим облегчённо рассмеялись, а вслед за ними во весь голос расхохотались Минька и Семён, который понял, что Лариса сказала его сыну что-то очень важное и доброе. Он врубил мотор на полную мощность и не включая фар помчался вверх и наискосок по склону. Через час с небольшим они уже стояли возле скалы и ждали, когда по небу пролетит очередной спутник шпион. Раньше капитану Денисову приходилось полагаться на радары, а они могли и не засечь спутника, но теперь, когда Минька видел их, как на ладони, можно было уже ни о чём не беспокоиться.

Как только тот подал ему команду, он достал пульт дистанционного управления и скала отъехала в сторону, освобождая проезд, отчего Джим Батчер восхищённо воскликнул:

— Вау! Капитан, да, вы просто какой-то Али-Баба!

Они въехали в убежище, проехали на квадроцикле до ангара и только там спустились с него. Капитан Денисов сказал:

— Итак, ребята, вы сейчас находитесь на территории базы по подготовке операции «Возмездие».

Джим Батчер тут же заметил:

— С которой, как я понимаю, мы не выберемся ровно до тех пор, пока это самое возмездие не свершится. Вики, надеюсь ты понимаешь, что ты должна будешь сообщить свою информацию капитану Денисову, а уж он найдёт способ, как передать её военному руководству Сибирской Республики.

Девушка снисходительно улыбнулась и ответила:

— Джимми, скорее всего та информация, о которой идёт речь, не покинет пределов этой базы. — Пристально посмотрев на капитана Денисова и Миньку, уже снявших шлемы, девушка чуть улыбнулась и спросила — Капитан, Михаил супериндиго?

Семён отрицательно помотал головой и ответил:

— Гораздо хуже, Вика, он пси-кинетик, а это следующая ступень развития индиго, а вот вы оба, похоже, супериндиго, раз смогли забраться так далеко. Ну, всё, хватит болтать, ребята. Пойдёмте, мы с Минькой покажем вам, наше подземелье драконов. Правда, дракон тут всего один и уже через пару недель он встанет на ноги и тогда я первым делом надерусь в зюзю.

Семён и Минька повели своих гостей в жилой блок, рассказывая по дороге, где и что у них находится. Первым делом они добрались до склада амуниции, где сняли с себя боекостюмы, а затем прошли в гардеробную. Там они переоделись в куда более лёгкие хэбэшные наряды, после чего Семён отвёл их в баню и открыв дверь, делая рукой широкий жест, сказал:

— Самое лучшее для вас сейчас, ребята, это хорошо попариться с дороги, а мы с Минькой примем душ и тут же пулей метнёмся на кухню. А ты, Минька, за ними не подглядывай. Всё равно они в бане не будут заниматься тем, о чём ты так мечтаешь.

Вика громко рассмеялась, а Джимми наоборот, смутился. Смутился и Минька, который тотчас принялся оправдываться:

— Дядька Семён, не вредничай! Я же никогда в жизни не видел ни одной живой девушки. Вика, не слушай его! Это он специально так говорит. К тому же я только всего два раза смотрел на то, как ты целовалась с Джимми в подвале.

Девушка развела руками и сказала:

— Ну, если ты пси-кинетик, обладающий дальновидением, то от тебя ничего не скроешь. Только знаешь, Миша, когда всё закончится, за тобой девчонки будут толпами бегать.

— А мне не нужны толпы! — Весёлым голосом откликнулся Минька — Мне нужна одна единственная и мамка сказала мне, что уже очень скоро у меня будет девушка.

Капитан Денисов после этих слов поторопился затолкать Вику и Джима в предбанник, закрыл за ними дверь и направляясь к душу, тихим голосом спросил:

— Ну, и что тебе ещё сказала Лариса?

Минька пожал плечами и ответил:

— Она сказала мне, что Вика и Джимми очень хорошие ребята и что они любят друг друга и поэтому я не должен на неё заглядываться. Что, разве она неправильно сказала?

Капитан Денисов покрутил головой и вздохнул. Что-то во всех этих разговоров Миньки с умершей матерью было не так. «А может быть она действительно не умерла?» — мелькнула у него в голове мысль и он подумал — «Тогда мне нужно будет обязательно их обоих разморозить и попытаться реанимировать. Сначала Ларису, она всё-таки врач как раз по мозгам, а потом и Игоря». После чего сказал Миньке вполголоса:

— Лариса тебе всё правильно сказала, сынок.

Через час с небольшим они ужинали все вчетвером. Капитан Денисов на первом этаже, под специальным столиком, а Минька на втором и теперь ему уже не нужно было мучиться, Вика сама, когда это было нужно, подавала его ученику всё, что тот просил. Семёна больше всего интересовало, какую это такую важную информацию эта девушка доставила вместе со своим проводником, капитаном Батчером, аж из самой Австралии и та, едва только они приступили к ужину, который начался с отличного, хотя и замороженного жидким азотом, украинского борща, сразу же известила его о следующем:

— Семён, Миша не единственный в мире пси-кинетик. Американцы ещё до начала войны вырастили шесть клонов с псикинетическими способностями, но из них выжила только одна особь, — Джульетта. Это она изготовила для них этнобиологическое вирусное оружие, которое косило людей миллионами. У нас в Австралии из-за неё погибло две трети аборигенов и почти все индусы и китайцы. Как только начались эти странные эпидемии, часть аборигенов сразу же ушли в пустыню и только поэтому выжили.

Потом было ещё несколько эпидемий, в ходе которых умирали уже белые люди, — греки, итальянцы, испанцы, в общем все те, в ком не было английской, немецкой и славянской крови. Джульетта находится на военной базе в Алерте, на острове Элсмир, расположенной глубоко под землёй. Её создал какой-то русский учёный, похищенный американцами из России.

Капитан Денисов покивал головой и сказал:

— Фамилия которого Ларионов, а зовут его Константин Сергеевич. Лариса, мать Миньки, и его отец Игорь, были его учениками, хотя сам он был старше их всего на семь лет. Ну, тут нечему особенно удивляться, ведь они все трое были индиго во втором поколении. Ладно, Викуся, об этой Джульетте мы поговорим завтра, а сейчас поговорим о другом. Я тоже индиго, но только в первом поколении. Впрочем я был индиго до тех пор, пока не стал носителем для Миньки. В общем теперь я стал пси-кинетиком.

В чём-то я сильнее его, в чём-то он сильнее меня, но вместе мы команда. Так ведь, Минька? Мы с тобой команда или нет? Ты часом не собираешься вывести меня в отставку, как только сможешь самостоятельно крутить педали?

— Команда-команда, дядька Семён, куда же я от тебя денусь, к тому же я не умею крутить педали. — Ответил важным тоном Минька и добавил — Только мне уже надоело сидеть на твоём загривке и питаться прокрученными через миксер блюдами. Хоть раз взял бы и дал мне колбасы или котлету пожевать. Небось не случится у меня от этого никакой заворот кишок.

Семён ухмыльнулся и сказал:

— Вот так мы и живём, ребята. Я постоянно трясусь над этим типом, пытаюсь объяснить, что ему ещё рано есть твёрдую пищу, а он меня не слушает. Ну, ладно, с Джульеттой всё ясно, а теперь расскажите нам о себе, вы ведь оба индиго и я подозреваю, что не в первом поколении?

Капитан Батчер улыбнулся и ответил:

— Так точно, камрад. Я индиго уже в третьем поколении, а Викки во втором, но для нас обоих наши друзья смогли достать пси-стартеры, и мы существенно повысили свои возможности. Викки стала очень хорошим телекинетиком и обладает нактолопией, как и вы оба, а я телепат, неплохой левитатор и ещё у меня есть кое-какой дар дальновидения, полсотни миль я беру легко. Именно поэтому мы смогли дойти до Сибирской Республики. Мы просто шли напрямую и когда нужно было прыгать в пропасть, я брал Викки к себе на плечи и мы плавно спускались вниз, ну, а когда путь нам преграждала отвесная стена, то я снова брал её на плечи и полз вверх, как человек-паук.

Капитан Денисов улыбнулся и спросил:

— Ребята, вы не будете против, если Минька просканирует ваше сознание? Вы ведь понимаете, что по другому просто нельзя, хотя я и могу допросить вас как раз именно по другому, поскольку владею даром психолингвистического влияния.

Капитан Батчер шутливо поднял руки вверх и ответил:

— Сэр, по другому не может и быть, только я не знаю, как Майк это сделает. Лично я не могу читать индиго.

— Он тоже не может, но я уговорю вас раскрыться, а чтобы хоть как-то компенсировать это, предлагаю вам сделку. — С широкой, дружелюбной улыбкой ответил Семён — Понимаете, я обладаю рентгеноскопическим зрением и могу лечить людей получше любого доктора. Хотя индиго обычно и обладают отменным здоровьем, такое бывает далеко не у всех. Ну, как, вы согласны?

Вика тут же с улыбкой сказала:

— Лично я, за. После этого пешего перехода с одного континента на другой, я чувствую себя просто загнанной лошадью, а купание в этой ледяной реке вообще меня чуть не доконало. Если бы не ваша чудесная баня, я точно не пришла бы к ужину.

Семён кивнул головой и сказал Миньке:

— А ты, дружок, особливо не углубляйся. Пройдись по моральным качествам и сравни их с эмоциональным фоном. Если я тебя правильно понял, то так легче всего понять, произошла у человека трансформация сознания или нет.

Джим Батчер тут же воскликнул:

— Вот даже как? Майк, судя по всему ты прекрасный телепат, мне будет очень интересно поговорить с тобой. Ты, наверное, не умеешь ещё выделять канал для общения, но я тебя этому быстро научу, а ты научишь меня своей методике сканирования.

После этого капитан Денисов попросил своих пациентов напрячься и повторить ужин через не могу. Ему было нужно, чтобы желудки обоих молодых людей были заполнены под завязку, ведь для самолечения, на которое он собирался их подвигнуть, требовалось немало энергии.

Когда ужин закончился, Джиму пришлось чуть ли не нести Вику на руках в малую гостиную, она же комната релаксации, где имелся большой, удобный диван, который по счастью можно было раскладывать в просторную кровать. Семён занялся сначала девушкой и после пяти минут его уговоров начал её лечить. Долгое путешествие действительно далось девушке нелегко. За то время, что она шла пешком от Австралии до Сибири, у неё образовалась язва, воспалились надпочечники, на левой руке плохо срослась после перелома кость, образовалась киста на левой почке, а также воспалились придатки. Семён уже набил руку на Миньке, у которого то и дело случались проблемы с внутренними органами и потому взялся за дело уже вполне профессионально, попросив Вику не стесняться и начать кушать прямо лёжа на диване. Минька тоже ворон не считал и уже через каких-то три минуты довольным голосом воскликнул:

— Дядька Семён, наша Викуся, как ты любишь говорить, свой в доску парень!

— Кто бы сомневался. — Отозвался Семён и спросил — Джимми, ты что, из этой вашей Австралии в Сибирь верхом на Вике ехал что ли? Наверное так она с тобой расплачивалась за то, что ты с ней на спине во всякие ямы прыгал, а потом поднимался вверх по скалам. Парень, если бы вы прошагали так ещё хотя бы месяц, то ей точно пришлось бы ложиться под скальпель. Ну, ничего, сейчас я её немного подлатаю, а потом ещё три, четыре сеанса, и она опять будет, как новенькая.

Капитан Батчер потрясённо прошептал:

— Сэр, неужели вы действительно такой великий целитель, что можете обойтись без скальпеля? Викки последние четыре месяца мочилась чуть ли не кровью. Вся моя надежда была только на то, что в тот момент, когда она не сможет идти дальше самостоятельно, я смогу донести Викки до Сибирской Республики и там её положат в хороший госпиталь.

— Не волнуйся за Вику, Джимми, уже через пару часов она пойдёт на поправку. — Успокоил проводника капитан Денисов и попросил — Джимми, расскажи, как вы добирались до нас?

— Сэр, это действительно было трудное путешествие. — Начал свой рассказ капитан Батчер — Три года назад меня вызвали в штаб и приказали любой ценой доставить Викки в Сибирскую Республику живой и невредимой. Она, как и я, тоже солдат австралийской армии сопротивления и буквально три дня как вернулась с задания, с какого именно, она вам сама расскажет. Меня же определили ей в проводники и телохранители наверное потому, что я неплохой диверсант и хорошо работаю в буше.

Ну, ещё я на четверть русский, моя бабушка по отцу русская. В общем это было требование Викки, дать ей в провожатые именно русского парня. Мы вышли с нею из Перта осенью и пошли пешком через всю Австралию. Вы офицер, сэр, и прекрасно понимаете, что двух человек в хамелеонах, крадущихся пешком, очень трудно обнаружить даже с самолёта-разведчика, не говоря уже про спутники. Так что мы без особых проблем пересекли Австралию, добрались до мыса Йорк, переплыли на резиновой лодке через пролив, кишащий крокодилами и акулами, в Новую Гвинею и двинулись дальше, переплывая с острова на остров до материкового Китая. У меня был приказ, нигде не вступать в контакт с солдатами национальных армий сопротивления, да, их, честно говоря, во всём мире, особенно на островах в Тихом океане, почти не осталось. Зато нас везде было кому преследовать. Особенно в Китае и Монголии, когда мы стали приближаться к границам вашей республики.

Несколько раз мне даже приходилось убивать этих идиотов с отмороженными психотропами мозгами, а что было делать, когда ты нос к носу сталкиваешься с ними? Мне-то, сами понимаете, не привыкать к этому, я с четырнадцати лет воюю в армии сопротивления, а мне ведь уже двадцать девять, зато ей трудно было свыкнуться с тем, что рядом с ней идёт самый настоящий зверь. Правда, если у меня была возможность не убивать, я никогда не пускал в ход нож или арбалет.

Знаете, сэр, лучше обойти патруль, чем резать этим идиотам глотки. Они же все совершенно безмозглые и бойцы из них никакие. Эти сволочи они ведь как действуют, хватают молодых парней на улицах, проводят тест на психологическую зависимость и каждого, кто восприимчив к психотропам, запирают на своих военных базах, после чего обучат за три месяца простейшим вещам и тут же бросают на борьбу с нами.

Правда, скажу я вам, сэр, вы возможно этого не знаете, психотропной зависимости больше всего подвержены те, у кого не всё в порядке с моралью и нравственностью, то есть те типы, которые и так далеко не пай-мальчики, а отпетое хулиганьё. Ну, а если пытаться подсадить на психотропы нормального человека, то его просто вырубит часа на полтора, а когда действие препарата закончится, то он снова и снова будет стоять на своём и ты его ничем не заставишь сражаться за них. Вы с такими вояками наверное никогда не встречались, ведь против вас в бой пускают совсем другой контингент, — добровольцев, которые прошли сначала специальную идеологическую подготовку, потом года два их натаскивали в специальных лагерях и только после этого отправляли к вашим границам. Хотя надо сказать, что сейчас они по большей части сидят в казармах и я честно говоря не понимаю почему. В мире ведь никто не верит в то, что вы подорвёте у себя все атомные бомбы, которые у вас есть, и я не думаю, что вся эта атлантическая погань тоже боится этого. Похоже, что они чего-то ждут и теперь, когда я узнал об этой Джульетте, стал кое что понимать. По всей видимости с новыми вирусами у них уже ничего не выходит и они хотят каким-то образом использовать её таланты к уничтожению людей.

Капитан Денисов в ответ на последнюю фразу сказал:

— Джимми, мы ещё ничего не знаем об этой Джульетте. Может оказаться и так, что они выпустили джина из бутылки и теперь просто не знают, как им его загнать обратно. Во всяком случае мне не совсем понятно, зачем америкосам было загонять своего единственного солдата-псикинетика к чёрту на кулички, чуть ли не на Северный полюс. Правда, зато поближе к нам и об этом тоже нужно не забывать.

Ничего, Джимми, наша надежда всего Человечества умеет вести разведку по всему шарику и скоро мы узнаем, что представляет из себя эта Джульетта.

Вика уснула уже минут через пятнадцать после начала сеанса телекинетического исцеления и не принимала в их разговоре никакого участия. Уже через каких-то два часа почти всё «топливо» в её желудке было израсходовано и капитан Денисов был вынужден закончить свои телекинетические экзерсисы, чтобы девушка не спала совершенно голодной. Впрочем и за эти два часа он успел сделать для неё достаточно много. Минька тоже не принимал никакого участия в этом разговоре, он полностью сосредоточился на том, что и как делал его учитель. Когда же капитан Денисов закончил оказывать Вике первую экстренную помощь, Минька восхищённым голосом воскликнул:

— Дядька Семён, вот теперь ты открыл мне глаза! Действительно, и в прямом, и в переносном смысле. Знаешь, я ведь видел всё, что у Вики внутри, так же отчётливо, как на экране телека.

— Вот и хорошо, глазастый ты мой. — Усталым голосом сказал капитан — Значит уже очень скоро ты тоже примешь самое непосредственное участие в выращивание своих же собственных ног. — Указав рукой на кровать, на которой лежала и мирно спала русоволосая высокая девушка с типично славянскими чертами лица, одетая в длинные, просторные трусы камуфляжной расцветки и тельняшку чуть ли не до колен, он насмешливо скомандовал — Джимми, у койку! Щас я буду инспектировать всю твою требуху на предмет здоровья, хотя на вид ты и вполне здоров, но я видал и поздоровее, да, и сам ребятёнок не маленький. Так что приготовься, парень, я знаю, что нужно делать.

Капитан Батчер хотя и был сантиметров на пять ниже капитана Денисова, обладал широченными плечами, мощной, выпуклой грудью и имел довольно красивое лицо хотя и с тёмно русыми волосами, всё же с какими-то едва заметными маорийскими чертами.

Это парень беспечно рассмеялся и сказал, стукая себя по голове согнутым пальцем:

— Майк, предлагаю заглянуть в мой внутренний мир.

Как Семён это и предполагал, капитан Джим Батчер перенёс это долгое путешествие гораздо лучше своей спутницы, но и на него оно тоже наложило некоторый неприятный отпечаток. С ним ему пришлось повозиться не три с лишним часа, как с Викой, а всего неполных два и он в отличие от девушки не уснул. Когда же всё было закончено, капитан Денисов сказал:

— Всё, парень, считай, что завтра у тебя имеется в кармане увольнительная, так что можешь дрыхнуть, хоть до обеда. Если проголодаешься, ты знаешь где кухня, а меня лучше не буди.

Минька тут же вломил своего дядьку:

— Ага, Джимми, ты когда подходишь к двери нашей спальни, кричи погромче, а то дядька Семён имеет привычку спать с пистолетом в руке и если ему что-то привидится, то сначала стреляет, а уже потом просыпается. Он уже раз десять менял деревянную обшивку на двери. Она под ней вся пулями истыкана.

Наконец капитан добрался до спальни и рухнул в кровать, но, прежде чем уснуть, спросил своего воспитанника:

— Ну, Минька, что ты скажешь на счёт наших новых знакомых? Как ты считаешь, мне их стоит записать в нашу команду?

Минька помолчал пару минут и ответил:

— Дядька Семён, знаешь, они такие счастливые, что дошли до цели и так сильно любят друг друга, что я даже удивился. Не знаю что думаешь о них ты, но мне они оба очень понравились. Я думаю, что тебе их обязательно нужно записать в нашу команду, ведь они смотрят на тебя, чуть ли не как на Бога и верят буквально каждому твоему слову. Они хорошие, дядька Семён.

— Ну, эту блажь про мою божественность я из них быстро выколочу, Минька. — Сказал капитан Денисов и добавил уже совсем сонным голосом — Зато со всем остальным, что ты говоришь, я полностью согласен. Они действительно просто замечательные ребята. Всё, спим, парень, я уже ног под собой не чую.

Однако, у Миньки на счёт спим в эту ночь, когда у них в подземном убежище появились соседи, имелось своё собственное мнение и он, довольно сильно ткнув своего наставника не маленьким уже кулаком в бок, громко спросил:

— Дядька Семён, а кто такой Ромео и почему он обязательно должен найти свою Джульетту?

От этого вопроса сон мгновенно покинул капитана Денисова и он, озадаченно почесав в затылке, спросил:

— Так, парень, кто тебе это сказал? Мамка?

— А что, до вчерашнего дня я мог разговаривать с кем-то ещё кроме тебя и неё? — С притворным удивлением поинтересовался Минька и не дожидаясь ответа стал отвечать — Конечно она, дядька Семён. Я спросил её, что мне делать, а она ответила, — ждать того часа, когда я, как Ромео, найду свою Джульетту. Ну, а потом Вика сказала, что ту девушку-псикинетика, которая родилась в Америке, тоже зовут Джульетта, вот я и подумал сейчас, а не про неё ли говорила мне мамка? Она же сейчас неживая и не мёртвая, и потому знает обо всём куда больше нас.

Сердце в груди Семёна гулко застучало и он воскликнул:

— Мамка тебе и об этом сказала, Минька? Где она сейчас находится, я могу с ней поговорить?

Минька огорчённо вздохнул и ответил:

— А вот этого я не знаю, дядька Семён. Понимаешь, когда мы вчера были возле бункера, мне показалось, что она разговаривала со мной не из него, а откуда-то сверху, вот я и подумал, что она, как тот святой дух, про которого я читал на одном сайте, летает над всем миром и приходит ко мне, когда мы с тобой сидим возле её, теперь я даже не знаю, могила это или нет.

Семён извернулся и посмотрел в глаза Миньке, лежащего у него за спиной на боку со скрёщенными на груди руками. Он улыбнулся парню с уверенностью в голосе сказал:

— Минька, как только ты отцепишься от меня, мы с тобой первым делом разморозим Ларису и я сдохну, костьми лягу, но верну её к жизни. Парень, она ведь сама дошла до того контейнера, легла в него и попросила меня открыть кран с жидким азотом, как только уснёт, но перед тем я заполнил его перфлуброном, это такая жидкость, перфторуглеродное соединение, которая содержит в себе кислорода даже больше, чем его есть в воздухе. Твоя мамка иногда по двое суток дышала ею. Она, как и Игорь, очень хотела жить, но для этого их обоих нужно было отправить в самый лучший военный госпиталь, да, это ещё не факт, что их там вылечили бы.

Твой отец считал, что когда-нибудь их можно будет разморозить и вернуть к жизни.

Потому я и заморозил их обоих жидким азотом. Минька, хотя я и не врач по профессии, ты и сам уже убедился в том, что я умею лечить людей лучше, чем в любом, самом современном госпитале. Надеюсь, что ты тоже станешь целителем, сынок. К сожалению я не пирокинетик, но ты им являешься и уже очень скоро мы с тобой проведём опыт на каком-нибудь барсуке. Засунем его в перфлурброн, потом заморозим жидким азотом, а затем ты его отогреешь, а я заставлю жить заново и тогда твой отец и мамка снова будут с нами, сынок. — Немного помолчав, он улыбнулся и спросил — Минька, а ты и правда думаешь, что та американская Джульетта и есть та самая Джульетта, о которой тебе говорила мамка? Знаешь, судя по тому, что сказала нам о ней Вика, это ведь она создала все те болезни, от которых умерло больше двух миллиардов человек.

Минька возмущённо воскликнул:

— А может быть они её просто использовали, дядька Семён? К тому же прошло уже пятнадцать лет со времени последней эпидемии и после этого люди уже не умирали от тех вирусов, которые она, якобы, создала, и это не факт, что Джульетта их создавала только потому, что ненавидит всех людей. Может быть её обманули, каким-то образом заставили это делать…

Семён кивнул головой и успокоил его:

— Правильно речёшь, отрок! Это ещё не факт, что Джульетта является чудовищем, зато фактом является то, что чудовища её окружают. — Сделав небольшую паузу, он добавил — Поэтому, Минька, запомни, если ты хочешь быть человеком великим, ты никогда и ни на кого не должен поднимать руку, чтобы убить кого-то или искалечить до полусмерти только потому, что в тебе взыграли чувства. Это удел всяких неврастеников, а магнусы должны, нет, обязаны быть мудрыми и великодушными. Ну, а ты, Минька, первый Магнус, родившийся на нашей планете.

Минька вздохнул и попросил:

— Дядька Семён, не называй меня магнусом. Я хочу быть таким же человеком, как и все остальные. Как мои папка и мамка, ты, Вика с Джимми…

Капитан Денисов громко рассмеялся и воскликнул:

— Э, Минька, вот тут тебе не повезло, ведь мы все не обычные люди, а индиго.

Правда, лично я никогда об этом особенно не распространялся, хотя у нас в России к индиго относились без излишней настороженности, а точнее, просто не верили в них.

Минька вздохнул и спросил:

— Так это что же, индиго не люди что ли?

— Почему это индиго не люди? — Воскликнул Семён — Нет, Минька, они точно такие же люди, как и все, только обладают такими способностями, которые не даны обычным людям. Вообще-то, Минька, до начала этой войны способности людей-индиго не очень-то проявлялись. Вот взять, к примеру, меня. Хотя я и индиго, а всё-таки ничем, кроме своего иммунитета и умения убалтывать собеседников, от обычных людей не отличался. Зато после того, как началась война, в очень многих индиго их способности стали проявляться с утроенной силой. У нас в полку был начальником контрразведки майор Ерохин, так он однажды и сам не заметил, как стал во время допроса телепатом. Я много думал об этом, Минька, и понял одну важную вещь, индиго не случайно стали появляться на этой планете начиная с середины двадцатого века. Они должны спасти этот мир от тех чудовищ, которые захватили в нём власть и среди них, как мне кажется, тоже есть свои индиго и их немало. Вот с ними-то, Минька, нам придётся повоевать. Ну, что, может быть всё-таки будем спать?

Глава шестая Джульетта Скайспринг

Проснувшись в полдень, Вика и Джимми в полной мере почувствовали, каким благотворным оказалось целительство капитана Денисова. Они оба чувствовали себя совершенно здоровыми и посмотрев друг на друга, радостно улыбнулись и первым делом занялись именно тем, за чем их уже застиг однажды Минька, когда вздумал поинтересоваться, что делают в подвале парень и девушка, пришедшие с юга. На этот раз за ними уже никто не подглядывал. И Минька, и капитан Денисов крепко спали и проснулись только часа через два, когда до их ноздрей через неплотно закрытую дверь донёсся с кухни вкусный запах жареного мяса. Чтобы не захлебнуться слюной, капитан, подгоняемый своим воспитанником, помчался в душ.

После столь позднего, но зато очень обильного и сытного завтрака, они расселись в кабинете и разговор продолжился. В первую очередь капитана Денисова интересовали те обстоятельствах, при которых Вика узнала о Джульетте и более подробная информация о ней. У девушки с собой не было ни диска, ни флешки. Вся та секретная информация, которую она должна была передать военному руководству Сибирской Республики, хранилась у неё в голове. Выслушав вопрос капитана Денисова, девушка сосредоточенно кивнула головой и сказала:

— Семён, Миша, прежде чем я расскажу, как в мои руки попала информация о Джульетте, мне видимо стоит сказать о том, во что эти мерзавцы превратили Австралию и особенно Перт. Хотя Австралия и является континентом, в ней жило до начала войны меньше тридцати миллионов человек, а сейчас австралийцев осталось от силы десять миллионов. Большинство городов стоят заброшенными. Те люди, которые подчинились атлантийцам, а их всего миллиона три, не больше, живут в основном в штате Виктория, в Мельбурне и вокруг него, а самые избранные из них, на Тасмании. Зато такие приморские города, как Перт, Куинана, Банбери, Огаста и Албании, превращены в самые настоящие гетто, куда со всей Австралии свезли почти шесть миллионов человек, ну, и по всей вероятности около миллиона человек прячутся от патрулей на Диких территориях и в брошенных городах. Я не знаю, каким был Перт до войны, ведь я родилась всего лишь за год до её начала, мама говорила мне, что очень красивым, но сейчас он превратился в самые настоящие трущобы потому, что атлантийцы его медленно убивают тем, что не завозят в город никаких материалов для ремонта. Сами они оккупировали старую часть города и никого туда не пускают. Население Перта постоянно снижается, но не оттого, что молодёжь идёт служить в армию, а оттого, что люди готовы отремонтировать любую дырявую посудину, которую пригоняют в наш город с грузом продовольствия, чтобы переплыть Тихий океан, добраться до Владивостока и потом отправиться к вам в Сибирь. Ваша Сибирская Республика стала для всех австралийцев самой настоящей путеводной звездой и туда мечтает отправиться каждый, ведь мы живёт только за счёт океана и жалких подачек этих новых хозяев мира. Мои родители врачи, Семён, и только благодаря этому я получила довольно неплохой, хотя и домашнее, образование. Они наотрез отказались сотрудничать с новыми властями и организовали клинику на Саммерс-стрит, ну, а поскольку они активные участники сопротивления, то когда мне исполнилось восемнадцать, я по просьбе папы устроилась на работу в медицинский центр атлантийцев, только он больше похож на вербовочный пункт. Меня они тоже пытались завербовать и даже однажды подсыпали в чай какую-то психотропную дрянь, но у меня от неё только голова разболелась и они от меня отстали. В этом медицинском центре я работала помощницей ассистентки главного врача, только если он врач, то я точно инопланетянка. Этот доктор Трешер самый обычный шпион, только высокопоставленный, который когда-то обучался медицине. Не знаю чем уж он занимался у нас в Перте, но только не медицинской помощью населению. Три года назад он устроил у себя в офисе вечеринку, на которую пришло множество людей и Агнесс, его ассистентка, попросила меня помочь ей. На эту вечеринку пришли какие-то военные, явно старые друзья доктора Трешера, и один из них, который прилетел из Америки, стал рассказывать ему о каком-то проекте «Пандора», а потом они пошли в его кабинет и он стал ему показывать какие-то файлы. Я увидела их на экране компьютера доктора Трешера, когда принесла им виски и солёные орешки. Друг доктора Трешера тут же выключил компьютер, вынул флешку, положил её к себе в карман, потом взял у меня из рук поднос и сказал, чтобы я убиралась прочь. По-моему и он, и этот доктор Трешер были педиками. Я отдала ему поднос, молча повернулась и ушла, но когда я протягивала ему поднос, флешка перелетела из его кармана в карман моего передника. После этого я тут же ушла из медицинского центра, а когда добралась до дома и ознакомилась с проектом «Пандора», то сразу же позвала родителей. В конечном итоге в ту же ночь мы покинули свою квартиру и перебрались в секретное убежище и вот почему. На этой флешке был записан секретны доклад, в котором рассказывалось оп проекте «Пандора». Семён, будет наверное лучше, если вы дадите мне возможность сесть за компьютер и я просто восстановлю в памяти этот доклад.

Это не займёт много времени, он короткий всего пару страниц текста.

Капитан Денисов понял, что Вика не хочет говорить вслух, всего того, что было написано в докладе. Он указал рукой на три компьютера, стоявших в ряд, и сказал:

— Пожалуйста, садись за любой. Извини, что они у меня такие древние, но мы эта база закрыта от всего внешнего мира уже больше восемнадцати лет. Когда-то это были новейшие и самые лучшие компьютеры из всех тех, которые имелись в республике. Тогда на складах нашей электронной промышленности ещё имелись запасы комплектующих, закупленных за рубежом. Теперь она работает только на отечественных и если судить хотя бы по тому, какие телевизоры она выпускает, то всё в порядке. От электронно-лучевых трубок, жидкокристаллических и плазменных экранов они уже лет семь перешли на выпуск каких-то плёночных стереоскопических экранов, толщиной всего в шесть миллиметров, которые мало того, что можно сворачивать в рулон и потом снова разворачивать и вешать на стену, так ещё и выпускаются в виде ленты шириной в шесть метров и потом просто режутся на экраны любого размера. Думаю, что и компьютеры им тоже полностью соответствуют, но нам с Минькой и старых вполне хватает. Пока что жаловаться не приходилось.

Вика пересела к ближайшему компьютеру и включила его, а капитан Батчер, широко улыбнувшись, сказал:

— Сэр, не прибедняйтесь. Австралийская армия сопротивления поддерживает контакт с Сибирской Республикой и иногда мы получаем от вас посылки по воздуху и морем.

У вас сейчас изготавливают такое оружие, боекомбинезоны, маскировочные средства и компьютеры, что все эти говнюки из Вашингтона, Лондона, Парижа, Рима и Эр-Рияда наверное обглодали себе руки до плеч. В Австралии я имел полный комплект русского спецназовца, так он на порядок лучше тех американских хамелеонов, в которых мы шли сюда. Я оставил его своему напарнику, сэр, ведь то была экипировка для боя и диверсионной работы.

Капитан Денисов удивлённо воскликнул:

— Не понял! Джимми, объясни, как это вы получаете в Австралии, на другой стороне планеты, посылки из Сибири по воздуху и тем более по воде?

— Очень просто, сэр! — Воскликнул капитан Батчер — К нам иногда приплывают ваши подводные лодки-невидимки, которые не могут обнаружить америкосы, но такое бывает довольно редко, зато гораздо чаще ваши баллистические ракеты, которые эти сраные вояки также не могут засечь, падают, хотя нет, скорее всего всё-таки приземляются, в Большой Пустыни Виктории с какой-то совершенно невероятной точностью. Как по воздуху, так и морем нам доставляют боекостюмы, портативное, но очень мощное оружие и медикаменты. Кстати, когда мы с Викки вышли в путь, то как только я увёл её на безопасное расстояние от Перта, где её уже искали спецслужбы, мы сразу же сделали себе уколы ваших, русских пси-стартеров. У одного моего друга каким-то чудом сохранилось два комплекта и они нас здорово выручили.

Тут Вика воскликнула:

— Готово, Семён!

Капитан Денисов подъехал на кресле, а Минька на его спине к компьютеру, жестом поманил капитана Батчера присоединиться к нему и принялся читать:

— В самом верху первой страницы был написан лозунг атлантийцев: «Мир принадлежит избранным», ниже него размещался логотип — американский герб на фоне флага Великобритании, под которым было написано название организации «Управление исследований человеческих возможностей» совместно с «Исследовательской и аналитической корпорацией», Маклин, Вирджиния. Под этим логотипом стояла натовская четырёхлучевая звезда, а ниже неё было написано красными буквами: «Совершенно секретно. Только для руководителей высшего эшелона». Далее шло название доклада:

— Суть и смысл проекта «Пандора» и затем шел его текст, который начинался такими словами: «Мы непобедимы потому, что обладаем сверхмощным оружием в виде человеческого существа, наделёнными экстрасенсорными способностями огромной разрушительной мощи, которое полностью покорно нашей воле».

После этого, начиная со следующего абзаца автор доклада сообщал руководителям высшего эшелона следующее:

Работа над проектом «Пандора» началась двадцать третьего января две тысячи семнадцатого года, когда в Маклин был доставлен и Новосибирска, Россия, русский учёный Константин Ларионов, который в своём секретном научно-исследовательском институте проблем внечувственного восприятия и феномена индиго (НИИПВФИ), — Прочитав эту, хорошо знакомую ему из разговоров с Игорем и Ларисой аббревиатуру, капитан Денисов непроизвольно произнёс вслух: «Нии пвфига себе контора» и продолжил читать дальше — Который параллельно с нами разработал принципиально новый вид биологического препарата пси-стартера, получившего в его институте название пандорин.

Нам удалось поставить таланты и ум профессора Ларионова на службу нашей организации избранных и уже через полгода с его помощью были подобраны двадцать три донорские пары, которым были введены ударные супердозы пандорина. — Тут капитан Денисов не выдержал и воскликнул: — «Вот суки! Это же практически верная смерть! Меня после обычной дозы даже не пандорина со всей массой его побочных эффектов, а уже нормального, человеческого пси-стартера, экстрасенсорина, и то чуть ли не целые сутки колбасило…» — В результате этого была отобрана одна единственная пара доноров. У женщины был произведён отбор яйцеклетки, а у мужчины взяты сперматозоиды для искусственного оплодотворения. Обоих доноров пришлось уничтожить, так как их было невозможно контролировать.

Оплодотворённая яйцеклетка была имплантирована в матку суррогатной матери по имени Лора Скайсприннг, которая выносила будущего пси-кинетика Джульетту Скайсприннг, а затем стала её кормилицей и постоянным донором. Мы пытались ещё на стадии беременности Лоры Скайсприннг клонировать созданное нами существо, но из этого ничего не вышло. Все шесть клонов Джульетты Скайсприннг так и не были доношены суррогатными матерями до жизнеспособного состояния.

С целью повышения экстрасенсорных качеств существа, на протяжении всей беременности Лоре Скайсприннг регулярно вводились стандартные дозы пандорина.

Помимо этого было инспирировано развитие у существа детского церебрального паралича с целью усиления психо-кинетических способностей. Вместе с тем были предприняты меры по продлению срока беременности Лоры Скайсприннг до двадцати семи месяцев, что также благотворно сказалось на существе.

С момента рождения Джульетты Скайсприннг проект «Пандора» перешел в фазу получения практической пользы для нашего общего дела. Уже в первый же год нам удалось получить от существа, которое имело феноменальную иммунную систему, кровь в количестве достаточном для изготовления сорока двух тысяч доз супервакцины «Лайфбрингинг», которая существенно продлила жизнь многих достойных людей нашей организации и даровала им прекрасное здоровье.

Начиная с третьего года своего земного существования Джульетта стала выполнять наши специальные задания. Именно с её помощью были созданы мощные формы вирусного оружия, убивающего людей по этническим признакам, что позволило нам очистить значительные пространства от непродуктивной людской массы, истощающей ресурсы нашей планеты. Уже только одним этим, не говоря уже о сотнях тысячах доз супервакцины, проект «Пандора» полностью окупил все затраты.

В настоящее время проект «Пандора» находится в стадии реабилитации существа и его вывода на следующую ступень развития. Существо именуемое Джульетта в последние пять лет стало активно развивать в себе экстрасенсорные способности и уже очень скоро мы получим оружие, которое по своей мощности и чистоте превзойдёт самые мощные термоядерные устройства русских. Мы считаем, что Джульетта сможет покончить с русскими и примкнувшими к ним отщепенцами одним ударом, ничего при этом не разрушая и уничтожая. После этого вы сможем легко и без какого-либо сожаления уничтожить Джульетту, так как уже сейчас мы с её помощи создали пси-стартеры нового поколения, которые действуют намного эффективнее пандорина.

Доклад не был никем подписан, что совсем не удивило капитана Денисова. Минька, дочитав его до конца, воскликнул:

— Вика, ну и где здесь написана, что этническое оружие создала Джульетта? Да, эти вампиры просто брали и создавали все те вирусы с помощью её крови, как они создавали для себя супервакцину! Она ни в чём не виновата и я это вам немедленно докажу. Дядька Семён, покажи мне, где находится этот чёртов Алерт? Я сейчас же проведу там разведку, найду то место, где её держат, и залезу в голову каждого урода, что находится рядом.

Капитан Денисов тут же сказал:

— И правильно сделаешь, Минька. Только сделай вот что, парень, внимательно изучи, что там и как, да, не жлобись и почаще посылай нам с помощью своей телепатии визуальные образы и особенно мысли тех гадов, которые измываются над этой бедной, искалеченной девочкой. Ну, а если тебе ещё и удастся вступить с ней в телепатический контакт и заверить её в том, что ты ей друг, ты у меня вообще будешь настоящий герой, Минька. Давай, парень, действуй. — Минька закрыл глаза и немедленно приступил к разведке с помощью своего дальновидения, а капитан Денисов, выключив компьютер, сказал — Думаю, Джимми, что где-то через месяц, если не раньше, придётся нам троим, Миньке, мне и тебе смотаться в этот самый Алерт и вытащить Джульетту из лап этих мерзавцев вместе с её матерью. Ну, а если нам повезёт, то мы и профессора Ларионова вызволим из плена. В докладе ведь ничего не говорится о том, что его ликвидировали. Скорее всего он тоже находится в том подземном исследовательском центре, где они держат Джульетту.

Капитан Банчер кивнул головой и ответил:

— Сэр, я готов отправиться с вами туда в любую секунду! Правда, мне не ясно, как мы доберёмся до Канады?

— Очень просто, Джимми. — С улыбкой ответил ему капитан Денисов — В проект «Возмездия» республика вложила огромные если не деньги, денег у нас сейчас нет, поскольку мы живём по законам военного коммунизма, то материальные ресурсы. В общем для целей этого проекта было создано семь точно таких же подземных баз и одна из них находится на Новой Земле, а это недалеко от острова Элсмир. Всего-то и нужно, что перелететь через Северный Ледовитый океан, но сначала мы доберёмся до новоземельской базы. У меня тут неподалёку, почти у нас над головой, есть секретный ангар, а в нём стоит тяжелый скоростной десантно-штурмовой вертолёт, который может взять на борт двадцать человек, пять тонн груза и потом шпарить со скоростью семьсот двадцать километров в час двадцать часов, а если на него поставить дополнительные аккумуляторы, то и все сорок пять. В общем этого вполне хватит для того, чтобы мы смогли с Новой Земли смотаться на остров Элсмир, забрать оттуда Джульетту и кого надо, и потом незаметно вернуться назад. Этот вертолёт хорош ещё и тем, что его не берут ни радары, ни спутники.

Джимми Батчер расплылся в широкой улыбке и воскликнул:

— Мне ли этого не знать, сэр! Корпуса тех ракет, которые отправляют к нам в Австралию ваши друзья, мы потом используем для изготовления люков для своих убежищ в пустыне. Их ведь тоже не могут увидеть спутники-шпионы.

Вика, посмотрев на обоих вояк с обидой, спросила:

— Семён, а почему вы не хотите взять на эту операцию меня? Между прочим я среди вас единственный медик, который знаком с медицинскими препаратами атлантийцев, а они могут потом нам пригодиться в том числе и для Джульетты. Кстати, я владею боевыми единоборствами ничуть не хуже Джимми и к тому же я всё-таки телекинетик, о чём тоже не следует забывать.

Капитан Денисов улыбнулся и ответил девушке:

— Потому, что ты не солдат, Вика. Капитану Батчеру я могу приказать умереть ради спасения жизни Миньки, и он это сделает, а тебе нет, хотя и ты тоже сделаешь это.

Только не подумай, Бога ради, Викуся, что я собираюсь устраивать на том канадском острове штурм Трои. Мы туда тихонько прилетим, тихонько войдём внутрь, тихонько заберём Джульетту и всё что нам нужно, а потом так же тихонько смоемся.

— Ну, тогда вы обязательно должны взять меня! — Снова с жаром воскликнула Вика — Я большой мастер по части взять что-нибудь как раз именно тихонько. Вы бы только знали, Семён, сколько медикаментов я тихонько выкинула в окно, когда прибиралась в офисе доктора Трешера. Хотя у меня и не развито дальновидение так, как Джимми, я прекрасно вижу всё, что находится за этой бетонной стеной.

Капитан Денисов хотел было сказать девушке, что из неё тоже получится прекрасный целитель, как Минька воскликнул:

— Дядька Семён, ребята, я нашел наконец этот остров!

В следующее мгновение капитан Денисов увидел перед собой маленький арктический городок, занесённый снегом, который стоял на самом краю острова, состоящий из двух десятков приземистых зданий. От городка вглубь острова шла довольно неплохо дорога. Минька стал продвигать свой взгляд вдоль неё и вскоре он увидел ещё одну группу зданий и ещё одну дорогу, ведущёю ещё дальне от берега на какую-то тщательно охраняемую мощной силовой изгородью территорию. Эта дорога упиралась в большое, приземистое, стальное, квадратное в плане сооружение, на крыше которого находилось на прямоугольном возвышении пять радаров, спрятанных в шары из радиопрозрачного пластика, а по углам и всему периметру стояли скорее всего автоматические орудия и крупнокалиберные пулемёты. Похоже, что именно туда им и нужно было пробраться. Метрах в ста от этого стального форта высотой метров в двадцать стояло еще два здания поменьше, гораздо ниже и уже без пулемётно-пушечного вооружения на крышах. Одно из них, которое поменьше, скорее всего было энергоцентралью, а второе, которое подлиннее и побольше размерами, по всей видимо было складом.

Рядом с центральным сооружением, со стороны дороги, упиравшейся в здоровенные бронированные ворота, имелась вертолётная площадка, очищенная от снега, вот только приземлиться на ней им вряд ли дадут. Минька принялся внимательно рассматривать стальной арктический форт, который имел размер примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят метров. Внутри он скорее всего был по периметру трёхэтажным и все три этажа представляли из себя артиллерийские погреба, склады с пулемётами и пушками, пункты управления огнём и жилой блок. Гарнизон форта был невелик, всего человек шестьдесят, но учитывая мощь его брони и то, что на огороженной площадке ещё и находились пусковые установки системы ПРО, взять штурмом его было очень трудно. Разве что раздолбать либо огнём очень тяжелой артиллерии, либо накрыть ядрёной бомбой. В самом центре форта находилось большое квадратное помещение с тремя солидного размера лифтами. Вот они-то и интересовали капитана Денисова более всего, а точнее то, куда на них можно было спуститься.

Минька, который планомерно обследовал одно помещение за другим, прежде чем простереть свой взгляд вниз, сначала внимательно осмотрел вспомогательные здания.

В одном действительно находился неядерный реактор, а во втором продовольственные склады, причём и то, и другое было под землёй, а наверху находились распределительная подстанция и ангар с техникой. Ну, техника капитана Денисова интересовала в самую последнюю очередь, а вот тому, что до подстанции было рукой подать, его очень порадовало. Наконец, осмотрев напоследок ракетные шахты, в которых стояли здоровенные зенитные ракеты, Минька нырнул взглядом в одну из лифтовых шахт и спустился по ней метров на сто вниз. Там находилось довольно просторное и высокое, практически пустое помещение. Двери всех трёх лифтов открывались в сторону огромной, круглой стальной двери, закрывавшей вход в туннель, по бокам которой торчали из стальной стены в три этажа стволы пулемётов.

Эта сейфовая дверь не оказалась непреодолимой преградой для Миньки. Он её просто перепрыгнул своим взглядом и быстро помчался вперёд.

Туннель привёл его во второе, ещё большее помещение, в котором также находились лифты, ведущие вниз. На этом уровне находился гарнизон подземной крепости, состоявший уже из доброй сотни солдат. Второй ствол, отстоявший от первого на полкилометра, уходил вниз уже метров на триста. Как раз там и находился подземный исследовательский центр, — представлявший из себя довольно длинный туннель, справа и слева от которого располагались весьма большие помещения. В самом конце туннель также был перегорожен стальной дверью и за ней находилось круглое помещение диаметром метров в пятьдесят со сферическим куполом. Тут располагался подземный зимний сад с врезанным в стену двухэтажным домом с верандой.

На веранде-то и стояла широкая, электрическая инвалидная коляска с чашеобразным сиденьем, в которой сидела, положив правую руку на подлокотник с джойстиком управления, Джульетта, — скрюченная ДЦП до невозможности худая девушка со склонённой набок головой. Она имела очень симпатичное, но на редкость печальное личико, обрамлённое тёмными, коротко стриженными волнистыми волосами. Джульетта была одета в нечто вроде серебристого комбинезона с короткими рукавами, туго стягивающего её тело. Рядом с ней сидела в кресле, сложив руки на животе, грудастая, здоровенная тётка с мясистым лицом, больше похожая на надзирательницу, чем няню. Минька показал им всего две комнаты на втором этаже домика и со вздохом сказал:

— Всё, дядька Семён, мне нужно передохнуть.

Капитан Денисов хотел было сказать ему: — «Ремня тебе нужно всыпать, а не передохнуть» — но сдержался и пожав плечами отреагировал на его слова куда спокойнее:

— Передохни, а мы пойдём с Джимми поработаем.

Минька, ожидавший, что он пойдёт в спальную и там заляжет на боковую, тоже пожал плечами и ответил:

— Да, пожалуйста. — Но потом всё же не выдержал, потёр свой нос кулаком и спросил — А что ты собираешься делать?

Семён ухмыльнулся и ответил:

— Ванну хочу сварить из нержавейки, чтобы ты в ней поскорее отцепился от меня.

Мы заберёмся в неё вместе, а вылезем порознь. Пока я буду выращивать тебе ноги, Джимми и Вика подумают над тем, куда тебя переселить. Зря я тогда приспособил те комнаты, в которых жили Игорь и Лариса, под хозяйственные нужды. Ну, ничего, всё можно будет вернуть на своё место.

Минька тут же заявил:

— Не, дядька Семён, это ты куда-нибудь переселяйся, а мне моя спальная нравится.

— Хорошо. — Не стал возражать капитан — Тогда я переселюсь в комнату, где жила Лариса. Из неё только нужно будет вынести три сломанных телевизора и холодильник, а так она осталась в том же самом виде, что и когда-то.

Услышав об этом, Минька тут же воскликнул:

— Знаешь, дядька Семён, если мамкина комната такая же и осталась, то я лучше в неё переберусь, а ты оставайся в нашей с тобой комнате. Договорились? А когда ты начнёшь заниматься моими ногами? Мне долго ждать? — Капитан Денисов не выдержал и всё-таки засмеялся, а вслед за ним засмеялись Джимми и Вика, из-за чего Минька возмущённо воскликнул — Ну, и чего я такого сказал? Я, между прочим, даже и не знал, что мамкина комната до сих пор сохранилась!

— Ладно, Минька, пошли ванну делать. — Примирительным тоном сказал Семён — Заодно поработаешь у нас подъёмным краном и сварщиком, а я, когда ты наконец от меня отцепишься, как банный лист от задницы, переберусь в свою комнату, в которой когда-то жил. Кстати, Минька, про сломанные телевизоры в комнате твоей мамки я пошутил. Там только прибраться нужно будет, пройтись по мебели пылесосом.

Я когда один остался, чтобы не вспоминать о прошлом взял и отгородился от той части жилого блока. Так что как только мы с тобой отсоединимся друг от друга, Джимми сломает ту перегородку и мы разъедемся каждый по своим квартирам. Ты в мамкину, я в свою, а Джимми и Вика в нашу с тобой квартиру. Вы как, ребята, не против месяца три пожить в той квартире, в которой мы с Минькой столько лет жили?

Вика улыбнулась и весело воскликнула:

— Конечно не против! Где здесь ещё можно найти такую громадную кровать? На ней, наверное, можно и вчетвером лечь.

Однако, все вчетвером они направились в механическую мастерскую, где капитан Денисов объяснил Джимми, какая ванна им понадобится. Правда, Джимми так и не пришлось прикоснуться к листам нержавейки, повинуясь Миньке они сами вылетали со склада и ему только и оставалось, что взять в руки электрическую машинку с диском для резки металла, которую Семён почему-то назвал болгаркой. Часа через они совместными усилиями изготовили из нержавейки неказистую на вид прямоугольную ванну-бассейн длиной в четыре метра, шириной в два и глубиной в полтора. Перенести её в большое смотровое отделение медицинского отсека взялась Вика, которая своим телекинетическим усилием легко подняла ванну, весившую килограммов триста на полметра над полом и та плавно полетела вперёд. Когда же ванна была поставлена посреди смотровой палаты и Джимми стал подсоединять к ней шланги, капитан Денисов сказал:

— Ребята, сейчас мы плотно поужинаем, а потом, через два часа, после того, как Минька получит очередную дозу препарата, изготовленного Ларисой, я предлагаю и вам уколоться. Ударные дозы я вам не предлагаю, а вот по обычной, в пять кубиков, вы можете принять. Хуже вам от них не станет, зато скорее всего пси-стартер Ларисы может весьма значительно повысить вашу пси-кинетическую силу. Ну, как вы на это смотрите?

Капитан Батчер в ответ на это предложение пожал плечами и с сомнение в голосе спросил:

— Сэр, а не будет ли это слишком расточительно?

Семён нахмурился и ответил им обоим:

— Джимми, Вика, я не настолько стар, чтобы вы ходили передо мной на полусогнутых, а тебе, капитан, и вовсе должно быть стыдно, что ты относишься ко мне, как своему верховному главнокомандующему. Ребята, давайте перейдём на ты, ну, а относительно Ларискиного пси-стартера я так скажу, она приготовила его очень много, — почти полторы тысячи литров, из-за чего она в течении трёх лет каждые три дня сдавала по двести миллилитров крови. Миньке столько пси-стартера не нужно. Лариса думала о тысячах других индиго. Вот такая это была женщина.

Минька, возвышавшийся над капитаном Денисовым скрестив руки на груди, кивнул головой и прибавил:

— Я думаю, что моя мама была бы только рада знать, что её пси-стартер помог вам стать мощными пси-кинетиками. Вы ведь оба супериндиго и вам только его для этого не хватает.

Капитан Денисов тут же сказал:

— Минька, я думаю, что через пару месяцев твоя мамка сама увидит, что делает её пси-стартер с супериндиго. Ладно, пусть вода наливается в ванну, а мы пока что поужинаем. Пока вас будет колбасить после пси-стартера, мы с Минькой тоже займёмся делом. Думаю, что уже завтра к вечеру этот тип пойдёт в мамкину комнату на своих двоих, а не на моём горбе.

Когда они вошли в кухню, Вика сразу же закабалила Джимми, усадила капитана Денисова за стол и начала кухарничать. Готовить она была большая мастерица, а потому уже через полчаса Семён и Минька принялись неторопливо, тщательно всё прожевывая, поглощать первое блюдо, — зразы с рубленными яйцами и сыром. Это было довольно серьёзным испытанием для их терпения, так приготовлены они были хотя и на скорую руку, но очень уж вкусно и даже гарнир в виде картофельного пюре из порошка, политый какой-то подливой, показался обоим деликатесом. Капитан Денисов не стал терять времени даром и принялся выращивать ноги своему питомцу ещё за обеденным столом. Ну, а когда они перешли к основному гвоздю программы, котлетам по-киевски, а впереди было ещё много вкусных мясных блюд, Джимми принялся готовить для них обоих спецпитание, которое им придётся есть уже находясь в ванне с тёплой водой.

После плотного ужина двигаться никому не хотелось, посуда была телекинетически заложена в посудомоечную машину и на кухне зашла речь о предстоящей операции в Арктике. Разговор этот затеял капитан Батчер, который сказал:

— Семён, я даже не представляю себе, как мы сможем взять штурмом эту подземную крепость. Хорошо, до острова Элсмир мы долетели, а дальше что? Как нам дойти до лифтов? Боюсь, что даже если нас будет четверо, нам этого дела не осилить и пока мы будем штурмовать этот форт, они сумеют вызвать поддержку. Мне кажется, что нам нужна поддержка.

Капитан Денисов усмехнулся и ответил:

— Поддержка у нас будет, Джимми. Уже довольно скоро, потренировавшись на каких-нибудь зайцах или барсуках, мы с Минькой разморозим вернём к жизни Ларису. Она хотя и не солдат, всё же очень мощный пирокинетик. Хотя знаешь, ты всё же прав, мне придётся вызвать подкрепление, но ты даже не надейся на то, чтобы устроить в том форме бойню. Видишь ли, Джимми, я с одинаковым успехом могу как лечить людей, так и калечить их на весьма значительном расстоянии. Ну, а к тому же я смогу лишить их связи и выведу из строя реакторы, а Минька запросто сможет снести все их бронированные двери. В общем я не думаю, что для пси-коммандос этот форт и подземная крепость под ним являются такими уже неприступными, но тем не менее запрошу у командования группу спецназовцев-индиго перед тем, как мы переберёмся на северную базу.

Джимми улыбнулся и сказал:

— Я полагаю, Семён, что десять, двенадцать толковых, хорошо подготовленных индиго нам не помешают. Объект находится довольно далеко от посёлка Алерт, как мне кажется километрах в двадцати, так что если мы будем работать тихо, то у нас действительно всё получится, как в сказке.

— Ага, у нас действительно всё получится, как в сказке, главное, чтобы наш Змей Горыныч не разбушевался! — Смеясь воскликнул капитана Денисов, на что Минька сонно сказал:

— Да, не стану я никого сжигать там, не стану, дядька Семён. А то Джульетта подумает, что я не человек, а какой-то монстр.

Вика тут же поддержала его:

— И правильно сделаешь, Миша. Ты должен быть благородным рыцарем, а не кровожадным чудовищем.

Минька между тем только делал вид, что он дремлет, опершись на высокую спинку кресла. На самом деле он продолжал обследовать подземный исследовательский центр и занимался сейчас тем, что читал мысли одного из учёных, который разговаривал с кем-то по видеотелефону и когда тот высказался по поводу Джульетты, тут же громко воскликнул:

— Дядька Семён, ребята, Джульетта наотрез отказывается делать для них хоть что-то!

Эти сволочи два года назад каким-то образом погрузили в кому Лору, которую она считает своей матерью, и теперь Джульетта даже не позволяет им брать у неё кровь для того, чтобы они изготавливали из неё вакцину. Заместитель начальника проекта «Пандора», доктор Билл Шеридан, сейчас разговаривал с каким-то лордом Астором и сказал, что им либо придётся выводить из комы Лору, либо ставить крест на производстве вакцины. Тот обещал подумать. А ещё я узнал, что этот лорд находится в Маклине. Да, вот ещё что, дядька Семён, профессор Ларионов тоже находится в этом Маклине и похоже, что он у них не пленник, так как этот доктор Шеридан называл его в разговоре лордом и передавал ему привет, хотя и ненавидит его за то, что тот живёт чуть ли не в раю, а он вынужден находиться рядом с гнусным существом, так он называет Джульетту. Её там все ненавидят, дядька Семён, хотя им строго-настрого запрещено хоть как-то проявлять свои истинные Одну медсестру даже казнили, точнее порезали её на куски для трансплантации за то, что она попыталась ударить Джульетту. Э, нет, медсестру казнили всё-таки за то, что она хотела убить её.

Капитан Денисов глухим голосом откликнулся:

— Продолжай, Минька, об этом гадюшнике ты узнаешь ещё не такое. Да, вот что, парень, постарайся составить досье на каждого человека, кто находится на этой базе включая солдат и офицеров из охраны. Уж если мы намерены их навестить, то мне не хотелось бы пропустить какую-нибудь особо злобную мразь.

Минька тут же насторожился и спросил:

— И что ты собираешься делать с теми людьми, кто окажется убийцей или того хуже, создавал этническое оружие? Казнишь их всех прямо на месте?

— Опять двадцать пять! — Сердито воскликнул капитан Денисов и пояснил — Никаких казней, Минька. Если будет нужно, то мы полетим туда и на двух, и даже на трёх вертолётах и тогда те люди, которые того заслуживают, будут доставлены в Красноярск и предстанут там перед судом. Вообще-то таким образом республика просто покажет, что для её спецназовцев нет ничего невозможного, так что это будет акция устрашения врага.

Капитан Батчер улыбнулся и сказал:

— Да, если мы сможем это сделать, я представляю себе, какие рожи будут у этих лордов. Майк, было бы очень неплохо, если бы ты вошел в телепатический контакт с Джульеттой и подговорил её на игру с врагом. Скажем она согласится делать то, что требуют от неё эти уроды, если эти козлы поднимут на ноги Лору Скайспринг, а лорд Астор прилетит на эту военную базу и лично даст ей какие-нибудь гарантии.

Думаю, что если эту сволочь привезти в Красноярск и объявить на весь мир, что он будет предан военно-полевому суду, атлантийцы действительно переполошатся. Все эти кровавые ублюдки и так не отличаются особой храбростью, но после этого они точно заберутся в самые глубокие норы, где их с твоей помощью легче будет всех найти.

— Неплохая задумка, Джимми. — Сказал капитан Денисов и спросил — Ну, что, Минька, сможешь подружиться с Джульеттой?

Тот ответил не сразу, а минуты через три, сказав:

— Ага, я уже связался с ней и сказал, что я рыцарь, меня зовут Майк и что я прилечу к ней на огромной птице, освобожу из лап этих чудовищ, которые изуродовали её тело и теперь держат в подземной тюрьме, и увезу в далёкую, прекрасную страну с высокими деревьями, синим небом и красивой рекой и в этой стране мой мудрый учитель исцелит её и сделает так, что у неё будет сильное и ловкое тело, какое и должно быть у принцессы.

— Миша, ты просто умница! — Воскликнула Вика и поинтересовалась — Ну, и что тебе ответила Джульетта?

Минька вздохнул и сказал:

— Она ответила мне, что ей ни в коем случае нельзя лететь со мной в эту страну потому, что тогда все люди, которые там живут, умрут от страшных болезней. Эти ублюдки внушили ей, что она является сосудом всех самых страшных болезней и что только очень немногие люди могут находиться рядом с ней, но она сомневается, что её кровь нужна им для того, чтобы лечить людей. В общем они постоянно врут Джульетте.

— Ну, так скажи ей, что это неправда! — Громко воскликнула Вика — Скажи ей, что они делают из её крови супервакцину только для избранных, для тех, кто убил миллиарды людей и захватил всю планету! Скажи ей про том, что мы её любим и придём за ней вместе с тобой, Миша!

Минька умолк и минут через пятнадцать ответил:

— Ну, я в общем сказал ей это и попросил подождать, когда у меня вырастут ноги.

Дядька Семён, извини, но я рассказал Джульетте о том, как ты меня вырастил на своей спине. Рассказал про своих мамку и батю, которые специально сделали так, чтобы я родился пси-кинетиком и покончил с той войной, которую развязали атлантийцы. Рассказал про тебя и про то, что Вика и Джимми целых три года пешком шли к нам, чтобы рассказать о том, где атлантийцы её прячут от меня. Я же не могу увидеть всю Землю сразу. А ещё я рассказал ей про то, что сказала мне мама, только она не поняла, кто такие Ромео и Джульетта. Тогда я рассказал ей про них, только не стал говорить, что они оба умерли.

Капитан Денисов нервно воскликнул:

— Минька, не тяни кота за хвост! Скажи, что она тебе ответила? Будь человеком, не тяни из нас душу!

Минька радостно рассмеялся и воскликнул:

— Что-что, она жутко разозлилась на них, но я попросил её взять себя в руки и ничем не выдавать, что она всё знает. Знаешь, дядька Семён, мне теперь ведь придётся общаться с ней постоянно. Даже сейчас, когда я разговариваю с вами, я одновременно говорю и с Джульеттой, а это не очень-то легко.

Семён облегчённо вздохнул и сказал:

— Вот и занимайся своим, принц Минька, а я пойду ноги приделывать к твоей тощей заднице. — Посмотрев сначала на Вику, а потом на Джимми, он признался — Ребята, вы наверное мне не поверите, но для меня это самый счастливый день в моей жизни.

Понимаете, этот балбес, что сидит у меня на спине, нашел себе подружку. Эй, Минька, ты того, не очень-то стесняйся, покажи нашей Джульетте, как у тебя будут отрастать ноги и скажи ей, что и она станет точно такой же, как это было предусмотрено природой и её родителями. Да, вот ещё что, медвежонок, объясни ей, что нам нужно будет хорошенько подготовиться к этому рейду. Мало того, что нам нужно будет перелететь через всю Западную Сибирь, так потом ещё и через Северный Ледовитый океан и только после того, как на новоземельской базе я превращу её во вполне нормальную принцессу, мы отравимся на байкальскую базу, где она сможет увидеть все те красоты, о которых ты ей говорил. Байкал, Минька, это тебе не Енисей в его верхнем течении, Байкал это о-го-го какая красотища.

Минька не ответил ему и капитан Денисов встал и направился в медицинский отсек, показав сначала Джиму Батчеру, какую перегородку тому следует сломать, чтобы как можно скорее переселиться в месте с Викой в куда более уютную и комфортабельную квартиру, чем та гостиная, где они сейчас обитали. Сегодня по графику его питомцу нужно было сделать очередную инъекцию и это снова должна была быть ударная доза. Когда это произошло, то Минька даже не отреагировал на то, что в его кровеносную систему было введено такое количество пси-стартера. Он о чём-то разговаривал со своей Джульеттой. После этого в кресло сел сначала Джимми, а затем Вика. Вот их-то после инъекции изрядно заштормило, но они смогли самостоятельно дойти до малой гостиной, ну, а капитан Денисов, проводив их до двери, зашел в смотровой покой и стал готовиться к погружению в ванну с тёплой водой. Он придвинул к ней большой хромированный стальной столик на колёсиках, на котором стояло дюжины две литровых пластиковых емкостей со спецпитанием легко взмыл в воздух, перевернулся горизонтально и плавно опустился в воду. Дела с левитацией у него обстояли всё лучше и лучше.

Минька сразу же лёг в воде опершись головой на мягкое изголовье, а вот капитану Денисову сначала пришлось окунуться в воду с головой и лишь потом опустить на борта ванны перекладину с точно таким же изголовьем. Когда они оба устроились поудобнее, он приступил к работе и врубил на полную мощность рост клеток в теле своего симбионта, одновременно начав отслаивать от его ног мышцы своей спины.

Процесс роста клеток нарастал чуть ли не лавинообразна и уже очень скоро ему пришлось взять первую пластиковую фляжку, содержащую в себе кашицу с огромным содержанием кальция. Минька в этот момент показывал Джульетте такие вещи, которые та никогда не видела в своей жизни, хотя и была старше него. Эта девушка, которая ни от кого, кроме своей суррогатной матери, малограмотной индианки, не слышала доброго слова, открывала через него огромный и прекрасный мир под названием планета Земля. Его дядька Семён делал всё возможное, чтобы он вырос всесторонне развитым человеком, ну, разве что не ознакомил его с пьесой Шекспира «Ромео и Джульетта», чтобы не создавать себе тем самым лишних проблем и потому надзирательница Джульетты даже забеспокоилась, увидев, что узница подземной тюрьмы неподвижно замерла и, словно бы впала в кому.

Ну, а капитан Денисов и вовсе потерял счёт времени, поскольку часов у него на руке не было, а спецпитание он поглощал с неравномерными промежутками. Зато то дело, которое у него хорошо заладилось ещё на кухне, шло очень хорошо и уже довольно скоро он выпустил из объятий своих спинных мышц ноги Миньки, жутко худые, но уже весьма длинные и теперь они были связаны друг с другом одной только пуповиной, толщиной сантиметра в три. Да, это был первый случай в акушерской практике, когда пуповина должна была быть перерезана почти через восемнадцать лет после появления на свет младенца. Однако, Семён вовсе не собирался от неё избавляться и уже прикинул, где именно он сможет её пристроить в своём теле, — под лёгкими, между своим хребтом и желудком, оставив слева от позвоночника в мышцах канал, через которой сможет выпускать её наружу. Он уже думал о том, как помочь Джульетте преобразить своё изуродованное ДЦП и теми чудовищами в белых халатах, которые превратили эту девочку в существо. Прошло ещё Бог весть сколько времени и к ним заглянули сначала Джимми, а затем и Вика, которая сказала ему весёлым голосом:

— Семён, всё уже готово. Джимми аккуратно снёс перегородку, а и мы прибралась во всех трёх квартирах. Ты скоро закончишь выращивать Мише ноги?

Капитан Денисов взял в руку очередную посудину со спецпитанием и усталым голосом ответил:

— Ну, ходули у него уже перестали расти в длину, сейчас я увеличу мышцы его ног в объёме до такого состояния, чтобы он мог ходить самостоятельно, а потом пусть сам трудится. У меня и так сердце из-за этого влюблённого Ромео работало всё это время, как плунжерный насос. Кстати, ребята, который сейчас час?

Джим Батчер тотчас ответил:

— Десять часов сорок три минуты, камрад.

Семён наморщил лоб и спросил:

— Утра или вечера?

— Конечно утра! — Смеясь воскликнул Джимми — Про вечер бы я так и сказал — двадцать два часа. Ты провёл в этой ванне тридцать один час семь минут. Ты доберёшься сам или тебе понадобится моя помощь, чтобы добраться до койки?

— Без этого захребетника? — Смеясь спросил Семён — Без него до кухни я пулей долечу, Джимми, накачу пол литра водочки, быстро брошу чего-нибудь на зуб и отправлюсь спать.

Джимми вздохнул и с улыбкой признался:

— Честно говоря, я не откажусь составить тебе компанию, хотя пить с утра пораньше и грешно.

Ну, через три с половиной часа, когда Семён, мстительно ухмыляясь выключил подогрев и оставив Миньку мечтать с Джульеттой на пару в ванне, облачившись в своё старое, ещё тогдашней поры, офицерское хабэ без знаков различия и шлёпанцы на босу ногу, дотопал до кухни, день был уже в самом разгаре, а потому ничто не мешало ему сесть за стол вместе с Викой и Джимми и под шикарнейшую закусть они приговорили целых четыре бутылки ледяной «Сибирской», причём девушка выпила всего лишь две рюмки. После этого Семён вполне твёрдой походкой дошел до своей квартиры, вошел в спальную комнату и со счастливым стоном рухнул в кровать и уснул лёжа на спине широко разбросав руки и ноги без пистолета. Как Минька там себя чувствовал в остывающей воде его совершенно не интересовало, впрочем юный пси-кинетик, которому было: во-первых, лень и немного боязно вылезать из ванной; во-вторых, под рукой у него было ещё достаточно много фляжек со спецпитанием, чтобы ещё малость увеличить объём бёдер и икр; в-третьих, не хотелось прерывать общение с Джульеттой; и, в-четвёртых, просто нравилось находиться в воде, нагревал её получше электрического тэна и главное намного быстрее и вылез из ванной только тогда, когда весьма ощутимо проголодался.

Глава седьмая Атлантийские лорды и их взгляды на жизнь

Минька выбрался из ванны в половине десятого вечера голодный, как волк, зато с ногами, словно позаимствованными у профессионального футболиста. Первым дело он, держась руками за высокий столик с колёсиками, немного походил по смотровой палате. Ноги слушались его отлично, первые шаги дались ему на диво легко, и он, натянув на ноги штаны камуфляжной расцветки, а на торс тельняшку, босиком потопал на кухню, радуясь каждому прикосновению босых ступней к ковролину. Ноги легко донесли его до кухни, где как раз ужинали его дядька Семён, сидевший за столом обнаженный по пояс, Вика и Джимми, мощный торс которого обтягивала тельняшка. Все трое немедленно вскочили из-за стола и бросились к нему. Тут же выяснилось, что Минька лишь сантиметра на полтора ниже капитана Денисова и выше Джимми. Казалось их восторгам не будет предела, но юноша был очень голоден и потому очень уж неразговорчив. Миньку тут же усадили за стол и ложка в его руках немедленно запорхала бабочкой.

После своего первого в своей жизни самостоятельного приёма пищи юный пси-кинетик отправился в комнату матери и завалился спать, да, так и провалялся на кровати добрых полторы недели, вставая с неё только для того, чтобы поесть не выходя из квартиры, состоящей всего из двух комнат, — спальной и зала с телевизором чуть ли не на всю стену, и санузла с просторной ванной комнатой, того сего и принять душ, пока Вика прибиралась в его берлоге. Он только и делал, что валяясь на кровати телепатически общался с Джульеттой, да, время от времени смотрел по телевизору документальные фильмы из цикла «Клуб путешественников» ещё довоенной поры. Лишь однажды, девятого мая дядька Семён, одетый в парадный мундир с множеством боевых наград, чуть ли не силой вытащил его из берлоги и препроводил к празднично накрытому столу, за которым о рассказал всем троим о великой победе, одержанной Советским Союзом в Великой Отечественной Войне и о тех подвигах, которые в ней были совершены не только солдатами этой страны, но и солдатами антигитлеровской коалиции. После этого он предложил всем встать и не чокаясь выпить за всех тех людей, которые погибли на фронтах, сражаясь за всё Человечество.

Ну, а после этого они слушали песни той далёкой войны, оба капитана наперебой рассказывали о своих победах, одержанных над врагом и хотя это был довольно грустный праздник, то, как он прошел в подземном убежище, понравилось не только Миньке, но и Джульетте. Эта девушка уже не чувствовала себя такой несчастной и одинокой, как всего полутора неделями раньше и теперь жила в ожидании того момента, когда за ней прилетит на огромной птице её принц вместе со своим мудрым учителем и великим целителем, превратившим ещё более уродливого карлика, чем она, в настоящего красавца с фигурой легкоатлета, правда, немного располневшего, а вместе с ними прилетят отважный воин и настоящий рыцарь капитан Батчер со своей прекрасной дамой Викторией и отряд бесстрашных, могучих и ловких воинов-индиго, которые вырвут её из подземной тюрьмы с маленьким садом внутри, на который она уже не могла смотреть, таким жалким и ничтожным он ей казался.

Что же, капитан Денисов мог быть вполне доволен своим воспитанником, которому он прочитал столько книг про благородных рыцарей, сражающихся со злом ради одного единственного благодарного взгляда прекрасной принцессы. Всё это было прекрасно, особенно то, что Джульетте понравилось то, как они отметили девяносто девятую годовщину Великой Победы, вот только после этого Минька снова уединился в своей квартире и его дядьке Семёну однажды это окончательно надоело. Пятнадцатого мая он вошел рано утром в спальную своего воспитанника, стянул с него одеяла и суровым голосом сказал:

— Так, шельмец, мне это уже надоело. Быстро дай Джульетте картинку и чтобы она видела и слышала меня.

Минька огорчённо вздохнул, помолчал пару минут, и хмурым тоном буркнул в ответ:

— Готово, дядька Семён.

Капитан Денисов, одетый в полевую форму, широко улыбнулся и ласковым голосом сказал:

— Джульетта, девочка моя, нам нужно готовиться к рейду на тот остров, где тебя держат. Извини, но с этой минуты твой Майк будет вести разведку с утра и до вечера, так что общаться с тобой он будет перед сном и во время обеденного перерыва. Так надо, девочка моя, если ты хочешь, чтобы мы прилетели за тобой как можно скорее. А ещё твоему рыцарю необходимо хорошенько потренироваться и вообще закончить здесь некоторые дела. Ну, всё, Джульетта, я прощаюсь с тобой.

Минька посопел пару минут и капитан Денисов услышал в своей голове следующие слова, отчего чуть не слетел с катушек:

— Спасибо вам, милорд воспитатель за то, что вы были все эти годы рядом с Майком.

Мне очень хочется, чтобы вы прилетели за мной как можно скорее.

Капитан Денисов в ответ на это только щёлкнул каблуками и молча кивнул головой, после чего Минька вздохнул и сказал:

— Пошли, что ли, дядька Семён. Всё, можешь ругаться, Джульетта тебя уже не слышит.

Улыбнувшись, капитан ответил ему:

— Минька, а мне не за что тебя ругать. Парень, я даже и не ожидал от тебя, что ты будешь так красиво ухаживать за Джульеттой. Милорд-воспитатель, надо же такое было придумать… А ты знаешь, мне это очень нравится, Минька. Только вот что я тебе скажу, дружок, если ты однажды поставил планку так высоко, то будь уж добр, больше никогда не опускай её вниз ни на миллиметр. Поднимать выше и быть ещё благороднее, чтобы полностью и во всём соответствовать высокому званию рыцаря и джентльмена, это пожалуйста, а опускаться, ни-ни-ни. Да, Минька, вот ещё что, теперь я для тебя уже не дядька Семён. Пока ты ездил у меня на закорках, это было вполне оправданно, ну, а теперь я просто твой друг и учитель, — Семён Денисов. Лады?

Минька отрицательно помотал головой и возразил:

— Нет, не лады, если ты не хочешь, чтобы я называл тебя дядькой Семёном, то я буду называть тебя теперь батя. Это почти то же самое, что и папка, только ты же знаешь, мой папка Игорь ещё спит в азоте, а батя это совсем другое дело. Так я и с Джульеттой уже договорился. Знаешь, батя, а она ведь действительно самая настоящая принцесса. Эти уроды, которые считают маму Джульетты грязной, безграмотной индианкой, очень сильно заблуждались на её счёт. Она в сто раз умнее их всех и хотя у неё не было под руками ни книг, ни дисков с фильмами, моя Джульетта очень хорошо образованная девушка. Во всяком случае она знает наизусть почти все пьесы Шекспира в отличие от меня, но не смотря на это сказала, что я получил прекрасное образование и очень воспитанный и благородный юноша. Ну, благородство мне точно досталось от тебя, батя, вместе с твоей кровью…

— Так-так, благородный юноша, — Шутливым тоном сказал капитан Денисов — Шагом марш в ванну и чтобы через пятнадцать минут, чисто выбритый и одетый, ты был в на кухне. Викуся уже приготовила завтрак и прежде, чем мы все начнём работать, ты расскажешь нам всё, что ты узнал о Джульетте за эти дни. Пойми, тебе нет нужды доказывать нам, какой она замечательный человек, это я и так вижу по твоим глазам, сынок, а также способен определить по тем словам, которые она сказала мне через тебя, но мы все просто сгораем от нетерпения и желаем знать, кто же она такая, Джульетта Скайсприннг — Небесный Родник, узница подземной тюрьмы на острове Элсмир.

Сказав это, капитан Денисов вышел из квартиры, в которой всё ему напоминало о Ларисе, из-за чего он и отгородился от прошлого стеной, и направился на кухню.

Там Вика, уже действительно приготовившая завтрак, сидела на коленях у Джимми и целовалась с ним. Как только Виктор вошел в большую, просторную кухню, стены которой, как и во всех жилых помещениях, были оклеены фотообоями с изображениями красивых пейзажей, девушка немедленно вскочила с коленей своего парня и смущённо отошла в сторону. Семён вдохнул носом ароматы, витавшие на кухне, закатил глаза и облизнул губы, после чего с доброй, ласковой улыбкой сказал:

— Викуся, ты можешь не отскакивать от Джимми, как кошка от ежа. Может быть кто-то и сочтёт это нескромным, но только не я, а потому вы оба можете вести себя точно так же, как если бы вы были в кругу своих самых близких друзей. Миньку вы тоже можете особо не стесняться. Он влюблён, причём по настоящему, и потому вы его уже ничем не смутите.

Вика усмехнулась и ответила:

— Сэм, не знаю как это принято в буше, откуда родом Джим, но если бы я повела себя так в кругу своих друзей, то нам обоим точно указали бы на порог. Хотя атлантийцы и пытаются всячески развратить молодёжь, у них ничего не получается.

У нас парень не может даже взять девушку за руку на виду у всех, не говоря уже о том, что девушка никогда не сядет на колени к парню в присутствии своих и его друзей. Просто мы с Джимми так долго были вместе в полном одиночестве, что немного подзабыли правила приличия, а они у нас в Перте, да, и наверное на территории всей оккупированной Австралии очень строгие в отношении взаимоотношений мужчин и женщин. Кстати, Сэм, мы никогда тебе этого не говорили, но лично я сразу же обратила внимание на то, что вы сразу же стали бы в Перте своими людьми, ну, в смысле того, что вы оба очень хорошо воспитаны. От вас никогда не услышишь ни одного бранного слова, пошлых шуточек, да, и разговоры вы ведёте не тех вещах, от которых всех нормальных людей тошнит, а о том, что вас действительно волнует.

Семён ухмыльнулся, сделал книксен и шутливо ответил:

— Мерси, мадам. — После чего вздохнул и признался — Вообще-то, Вика, у меня в батальоне за мат, грубость и пошлость сержанты отправляли солдат в карцер, хотя карцером у нас назывался роскошный бункер, полы в котором были застелены коврами, стены оклеены обоями, а кровать была с периной и с самым настоящим балдахином, причём отправляли без оружия и переодевали в какую-нибудь гражданскую робу. У меня полбатальона были кавказцы, а одна рота и вовсе сплошь чеченцы и почти все они были глубоко верующими мусульманами-ваххабитами, но не тем, которые были когда-то террористами, а настоящими. Представьте себе, ребята, им очень нравилось то, что в нашем батальоне никогда не было пьянок, никто не матерился и не рассказывал пошлых анекдотов, я ведь после того, как кто-то попадал в карцер во второй раз, третьего проступка уже не допускал, гнал в шею из батальона. У нас в то время не было отбоя от молодых парней, которые хотели защищать республику с оружием в руках.

Капитан Батчер улыбнулся и сказал:

— Понятия не имею, что такое регулярная армия, сэр, но я счёл бы за честь служить в вашем батальоне рядовым солдатом.

— Ну, вот мы и обменялись любезностями, ребята. — С улыбкой сказал Семён и признался — Вы мне сразу же понравились, как только я познакомился с вами поближе. Честно говоря, я сначала принял вас за каких-то шпионов потому, что не поверил в то, что европейцы могут дойти до наших краёв. Ну, а потом всё же решил приглядеться к вам поближе, так как всё говорило о том, что вы набираетесь сил перед броском через хребет. Вы же понимаете, что это подземное убежище не отель, хотя если честно, то вы первые люди, которые здесь появились. Кстати, откуда вы узнали, что возле слияния Кемчака и Енисея установлена мощная термоядерная мина?

Джим Батчер с удивлением посмотрел на Семёна и недоумевающим голосом ответил:

— А мы и не знали ничего об этом, Сэм. Мы просто шли по кратчайшему маршруту, то есть по прямой и не думали ни о каких термоядерных минах. Нет, я конечно знал, что по периметру Сибирской Республики где-то установлены термоядерные мины, но я думал, что ваше военное руководство установило их на танкоопасных направлениях, а через эти горы танки вряд ли смогут перебраться, поэтому и мы и шли ни о чём таком не думая.

Капитан Денисов, который услышав эти слова невольно напрягся, с облегчением вздохнул и сказал:

— Ну, если бы вам не повезло и вы подошли к ней поближе, то поднялась бы такая какофония, что ты сразу же всё понял бы, но тогда вас моментально зафиксировали со спутников и если за вами шла охота, то тут же открыли бы по вам шквальный огонь. Я конечно отменил бы взрыв, но спасти вас нам уже точно не удалось бы.

Это просто чудо, ребята, что вы остановились на отдых в Верхне-Усинске и если бы даже америкосы не направили к нему свои беспилотники и вы продолжили свой путь по реке, то вы всё равно оказались бы в нашем убежище. Обойдя одну термоядерную мину, вы ведь поплыли бы прямо на вторую, которая запирает это ущелье с другой стороны. Естественно, что я этого не допустил бы, так что это судьба, ребята, что вы оказались здесь. Очень счастливый для вас и крайне приятный для нас подарок её величества Фортуны.

В кухню вошел Минька и с порога сказал:

— Судьба здесь не причём, батя. Это их наверное моя мамка сюда направила, чтобы они сказали нам с тобой, где находится Джульетта. — Увидев улыбки на лицах всех троих, он и сам усмехнулся и тыча пальцем в каждого прибавил — Вы можете улыбаться сколько хотите, но сейчас я расскажу вам нечто такое, что не укладывается в общепринятые рамки, а может быть наоборот, как раз именно это и является общепринятой нормой. Как знать.

Вика заулыбалась и воскликнула:

— Сэм, мальчики, сначала завтракать, а разговоры потом!

Девушка тут же стала подавать на стол и всем уже через пару минут было не до разговоров, потому что она приготовила на завтрак очень вкусные маленькие блинчики с мясом, которые были политы таким ароматным золотистым соусом, что съев по полной тарелке блинчиков, все тотчас стали требовать добавки. Когда же на стол был поставлен большой кофейник с чёрным кофе, Минька, первым налив себе напиток бодрости в свою любимую чашку с медвежонком, сразу же стал рассказывать:

— Вот вы все начали улыбаться, когда я сказал, что вас сюда каким-то образом направила моя мамка, а между прочим Джульетта тоже знала, что рано или поздно я за ней приду. Правда, она уже устала ждать этого и к тому же эти уроды что-то сделали с её мамой Лорой, что та вот уже два года лежит в помещении неподалёку от неё и ни на что не реагирует, словно овощ. Лет пять назад Джульетта впервые стала разговаривать по ночам с какой-то женщиной, которую она не могла видеть и та ещё тогда сказала ей, что к ней придёт не кто-нибудь, а её сын. Ну, и кто по вашему могла быть эта женщина, если не моя мама? К тому же за месяц до того, как я заговорил с Джульеттой, моя мамка снова разговаривала с ней как раз в тот момент, когда ей было особенно тяжело на душе. Вот и думайте после этого всё что хотите, только учтите, Джульетта не могла этого придумать и обмануть меня она тоже не могла, ведь мы не скрываем друг от друга своих мыслей и она знала, что мой батя её исцелит от врождённого уродства и тогда она станет очень красивой девушкой. Нет, не так, красивая она и сейчас, просто после того, как мы её оттуда заберём, батя вернёт ей то тело, которое у неё отняли эти садисты.

Минька вздохнул и умолк. Капитан Денисов выдержав небольшую паузу, попросил его:

— Хорошо, Минька, воспримем то, о чём ты нам сказал, как объективную данность, и не станем искать этому хоть какое-то объяснение, а теперь расскажи нам о Джульетте, какая она? Ну, я имею ввиду её характер, образ мыслей…

Широко заулыбавшись, Минька воскликнул:

— Батя, Джульетта замечательная девушка! — Немного помолчав, из чего Семён сделал вывод, что Минька и сейчас общался со своей подружкой, он помрачнел и продолжил — Вот только ей в отличие от меня не повезло в жизни. Хотя моих родителей тоже не стало, когда я был совсем маленький, я хотя бы помню свою мамку, а она даже не знает, кем были её настоящие родители. Правда, у неё была мама Лора, которая её очень любила, но она же с первых дней жизни была для всех тех гадов, которые её окружали в детстве и окружают сейчас, — существом. Ладно, я попросил Джульетту побыть часок одной, при ней я просто не смогу всего вам рассказать, а потому слушайте меня внимательно и не перебивайте, мне очень трудно об этом говорить. Джульетта, как и я, тоже пси-кинетик и обладает одной фантастической способностью, — она может силой мысли трансформировать микробы и вирусы. В какой-то мере такими способностями обладают многие люди-индиго, которые имеют стерильный сверхимммунитет, но у них организм сам борется с микробами и вирусами, уничтожая их, а Джульетта способна усилием мысли трансформировать свои антитела в вирусы. Этой её способностью и воспользовались, пока она была маленькая, биологи из Маклина, где её тогда тоже держали глубоко под землёй. Они специально приживляли Джульетте чужие органы, а она уничтожала их трансформированными антителами-вирусами. Таким образом и было создано то бактериологическое оружие, которым атлантийцы убили больше трёх миллиардов человек и обвинили Джульетту в том, что все эти люди умерли из-за того, что она источник всех этих болезней. Она же тогда была младенцем и ничего не помнила, а маму Лору к ней почти не подпускали и только брали у неё кровь для переливания.

Эти сволочи боялись Джульетту тогда, и боятся её сейчас, ведь они даже толком не знают, на что она способна. Когда Джульетте исполнилось четыре года и она стала требовать, чтобы мама Лора находилась рядом с ней постоянно, они были просто вынуждены с ней согласиться. Мама Лора, а она стала за время беременности индиго, подготовилась к побегу, но их внезапно перевезли из Маклина на остров Элсмир, а оттуда уже не убежишь. Зато мама Лора начала заниматься с Джульеттой, но так, чтобы этого никто не смог заметить. Она очень хороший телепат и сумела создать ложный облик в своём сознании. Поэтому все остальные телепаты, которые их окружали, не смогли ничего заподозрить. Они просто не знали о том, что мама Лора постоянно общается с Джульеттой и учит её всему, что знала сама и что смогла прочитать в сознании других людей, ведь поначалу в исследовательском центре «Барбо», который принадлежит «Исследовательской и аналитической корпорации», работали не одни только индиго, чьи мысли не могут прочитать ни Джульетта, ни её мама Лора, которую специально держат в коме, но постоянно берут у неё кровь, чтобы вливать её Джульетте потому, что она без этого может умереть, а им нужна её кровь, чтобы изготавливать из неё вакцину. С мамой Лорой они поступили так потому, что скорее всего заподозрили, что она индиго и телепат. О том, кто такая Джульетта на самом деле, они не знают, а она помимо того, что имеет дар пси-кинетической биотрансмутации, ещё хороший телепат, имеет рентгеноскопическое зрение, пирокинетик и к тому же ещё и левитатор, но очень хорошо скрывает свои способности от атлантийцев. Да, вот ещё что, батя, когда я рассказал ей о том, что сделали атлантийцы, развязав третью мировую войну, Джульетта сразу же заподозрила, что и психотропные препараты тоже были изготовлены ими на основе её антител. Ну, а теперь я скажу о главном, батя. Нам будет очень трудно взять штурмом исследовательский цент «Барбо». Даже в самом посёлке Алерт сейчас работают на метеостанции одни только индиго, не говоря уже про военную базу и сам исследовательский центр. Всего их там четыреста восемьдесят человек, это одни военные и знаете, ребята, все они ненавидят Джульетту и ждут не дождутся, когда сверху поступит приказ её уничтожить. — Капитан Денисов с удивлением посмотрел на Миньку и тот, хитро улыбнувшись, пояснил — Знаешь, батя, у меня ведь не простое дальновидение, оно ещё и дальнослышание и когда я фокусирую свой взгляд на людях, которые разговаривают в этот момент друг с другом, то я хотя и не могу прочитать их мысли, ведь они там все индиго и они закрыты от меня, но зато слышу, о чём они говорят. Та толстая тётка, которая приставлена к Джульетте, — Марта, довольно мощный пирокинетик и телепат. Именно она должна убить Джульетту, если она попытается создать какой-нибудь опасный вирус, чтобы их всех заразить. Знаешь, я ведь поговорил с Джульеттой о том, как нам обмануть их и она уже сказала доктору Шеридану, что согласится снова давать им свою кровь, если они вернут к ней маму Лору. Тот пообещал подумать и сразу же связался со своим начальником, лордом Астором и доложил ему обо всём. Тот обрадовался и приказал немедленно вывести маму Лору из комы. В общем медики сейчас этим занимаются, но этот лорд сказал доктору, чтобы он не спешил и потребовал от Джульетты полного сотрудничества с ними. Похоже, что атлантийцы задумали какую-то очередную гадость мирового масштаба и им для этого нужно, чтобы Джульетта что-то сделала.

Сегодня в Маклине, в штаб-квартире «Исследовательской и аналитической корпорации» должно состояться какое-то совещание и мы с Джульеттой собираемся на нём присутствовать, но выступать не станем. Надеюсь, что вы тоже захотите присоединиться к нам.

Вика громко рассмеялась и воскликнула:

— Миша, да, ты оказывается шутник!

Капитан Денисов посмотрел на часы и спросил:

— Когда эта кодла должна собраться, Минька?

— В пятнадцать тридцать по ихнему времени, батя. — Ответил Минька — У нас будет уже половина четвёртого ночи.

Капитан Денисов улыбнулся и воскликнул:

— Отлично! Тогда мы с Джимми пойдём на охоту, подстрелим какого-нибудь оленя и отловим пару барсуков. Да, Минька, как это тебе удалось найти этот город Маклин и лорда в нём?

Минька тут же смущённо опустил голову и ответил:

— Мне Джульетта помогла, батя. Она тогда хотя была и маленькая, а всё-таки хорошо запомнила этого Тревиса Астора и особенно его ментальный образ. По нему я его и нашел. Это всё равно, что искать лампочку горящую своим собственным цветом, только ментальные цвета никогда не повторяются.

— Ага, понятно. — Сказал Семён, хотя и не представлял себе такого разнообразия цветов и спросил — Ну, а ты чем займёшься?

Минька улыбнулся и ответил шутливым тоном:

— Пойду железки подбрасывать и плавить, а то я давно уже этим не занимался.

Думаю, что мне это уже очень скоро пригодиться. — Сказав так, он вдруг пристально посмотрел на своего учителя и спросил уже серьёзным совершенно тоном — Батя, а как на тебя подействовал мамкин пси-стартер? Он тебе и ребятам хоть чем-то помог?

Капитан Денисов рассмеялся воскликнул:

— Ну, слава Богу! А то я уже начал было думать, что наши дела тебя уже не интересуют. — И тут же ответил — Всё в порядке, Минька. Мы все уже перешли на ударные дозы, но я полагаю, что слишком увлекаться этим всё же не стоит. Ты правильно всё понимаешь, тренировки нужны ничуть не меньше пси-стартера.

Вику охота совершенно не интересовала и она пошла вместе с Минькой, а капитан Денисов и Джимми отправились на склад военного снаряжения. Капитан Батчер облачился в свой боекостюм без каких-либо проблем, а вот Семёну пришлось повозиться, подбирая себе хамелеоновый наряд. Очень уж он раздался в плечах. С оружием и то было куда проще, они взяли себе по винторезу, соорудили наспех пару клеток и вскоре уже ехали по лесу на квадроциклах. Оленя и даже не одного а сразу двух, они нашли и подстрелили довольно быстро, но вот с подопытным кроликом, которого Семён хотел заморозить в перфлурброне жидким азотом, а потом разморозить и попытаться вернуть к жизни, вышла незадача. Никаких барсуков в лесу поблизости от базы не нашлось и в конце концов капитану Денисову пришлось удовлетвориться старым, облезлым и до жути злобным лисом, об которого он сначала чуть было не споткнулся, когда слез с квадроцикла и пошел выслеживать уже хоть какого-нибудь зверя, а затем поймал его телекинетическим усилием.

Лис вертелся в воздухе, злобно скалился, клацал своими пожелтевшими от старости зубами, да, к тому же фыркал и шипел, словно разъярённый кот. Правда когда Семён, не прикасаясь к лису руками затолкал его в клетку в которую Джимми предварительно бросил оленью печёнку, тот моментально успокоился и с громким урчанием набросился на него. Желудок этого рыжего хищника был пустым, как шаманский бубен. Слопав в пять минут добрый килограмм печёнки, лис тут же свернулся в клок, укрыл смою острую мордочку хвостом и уснул. Джимми, посмотрев на него, со вздохом поинтересовался:

— Сэм, мне кажется что эту рыжую бестию нужно будет хорошенько вымыть и потравить чем-то блох, которыми просто кишит его мех, а уже потом заносить внутрь.

— Да, проблема. — Согласился Семён — Тем более, что у меня на базе нет шампуня от блох. Придётся нам с тобой их по всей видимости выщёлкивать вручную.

Джимми поднял руки вверх и взмолился:

— Сэм, единственное, чем я могу тебе помочь, это заставить эту рыжую бестию если не спать, то по крайней мере не двигаться и не клацать зубами. Тогда ты вместе с Викой сможешь выбрать из него блох телекинезом. Я, как ты знаешь, телекинетик пока что никакой, только и могу, что спички поднимать.

Капитан Денисов заулыбался и воскликнул:

— Отлично! Значит вы с Викой этим и займётесь! Наденете сварочные очки, надо же вам развивать рентгеноскопическое зрение, и устроите охоту на блох, у них, между прочим, размер гораздо меньше, чем у спички. Ну, и заодно вы его выкупаете и вычешете из него лишнюю шерсть. Он уже кажется начал линять.

Когда они без особых помех вернулись на базу, Минька время от времени сообщал им, где находятся в небе спутники, Семён задержался в первом тамбуре, чтобы посмотреть на то, как Вика и Джимми будут охотиться на блох, но вскоре так увлёкся, что присоединился к ним. Совместными усилиями они перебили всех блох на лисе, а их в его мехе жило сотни, затем не беря хищника в руки выкупали и зверь преобразился, таким он стал красивым и пушистым, хоть сейчас пускай его на воротник. Минька всё это время похвалялся перед Джульеттой своей сило пиро и телекинетика. Вот он-то точно не стал бы возиться с блохами. Для лиса изготовили большой вольер из оргстекла, накрыли его сверху сеткой, дно застелили хвоей, принесённой из леса и поставили ему две большие миски, одну с водой другую с рубленым мясом.

Эксперимент с замораживанием лиса жидким азотом и последующим его оживлением капитан Денисов решил отложить на несколько дней. Сначала он хотел досконально разобраться с тем, как он устроен и испробовать на нём свои способности целителя, тем более, что лис сильно прихрамывал и вообще не выглядел здоровым. Времени до заседания в Маклине было ещё много, ложиться спать до его начала никто не собирался и потому все собрались в медицинском отсеке, где в смотровом отделении к ванне добавился ещё и вольер с сидящим в нём лисом. На этот раз зверёк, который только что от пуза наелся мяса, смотрел на людей с философским спокойствием. Он даже не стал возмущаться тогда, когда Семён поднял его в воздух.

Если снаружи на этом старом лесном бандите квартировало множество блох, то внутри него кишело целое скопище куда более опасных паразитов и всех их до единого постигла незавидная участь. Только после того, как Семён разобрался с гельминтозом, он принялся внимательно изучать, как устроен организм лиса, фокусируя своё рентгеновское зрение на всё более мелких объектах.

Вскоре он уже изучал различные клетки организма лиса, многие из которых выглядели какими-то вялыми, усохшими и блёклыми в то время, как те, которые были расположены по соседству, были упругими и яркими, и в один прекрасный момент ему в голову пришла мысль, попробовать оказать воздействие на больные клетки. Ещё тогда, когда капитан Денисов только познакомился с Игорем Белькевичем, который стал после таинственного исчезновения профессора Ларионова директором научно-исследовательского института проблем внечувственного восприятия и феномена индиго, и Ларисой, он стал с очень большим энтузиазмом изучать все их научные труды и они часами разговаривали о том, что же всё-таки представляет из себя это самое внечувственное восприятие или психокинетика. В частности он ещё тогда уяснил для себя, что вся Вселенная вибрирует и что у каждого материального предмета есть своя собственная частота этих вибраций, которые не может уловить ни один прибор кроме человеческого мозга, да, и то если это мозг не обычного человека, а человека с особыми способностями — индиго.

Когда капитан Денисов обнаружил, что в нём проявились с довольно большой силой совершенно новые для него способности и в частности рентгеноскопическое зрение вкупе с телекинезом, он сразу же вспомнил всё то, что рассказывали ему о вибрациях Игорь и Лариса. Ну, а когда он отважился на то, чтобы изменить тело Миньки к лучшему, то поступил самым простым образом, — он просто уловил вибрации в той части тела своего питомца, которая была как бы эталоном, то есть голове, и заставил с той же частотой вибрировать те его части тела, которые были остановлены в своём развитии. Делал он это не на обум Лазаря, а в точном соответствии с рекомендациями Игоря. Теперь же, когда капитан Семёнов улавливал вибрации на куда более тонком, клеточном уровне, он решил попробовать, что получится, если он заставит вибрировать с той же частотой хиреющие клетки в организме старого лиса, которые, похоже, тот даже и не думал замещать новыми.

При этом он как бы запустил цепную реакцию, заставив вибрировать все отмирающие клетки и тут произошло именно то, чего он собственно и добивался, — начался бурный процесс их омоложения, а вслед за этим и рост новых клеток.

Одновременно с этим битком набитый желудок лиса, из за которого он раздулся, как шар, включился на полную мощность и превратился просто в какую-то топку. Ну, с этим всё было понятно, — клеткам требовалось всё больше и больше энергии.

Полупереваренная пища поступала из желудка в кишечник зверька и тот, одновременно омолаживаясь, принялся также с несусветной скоростью завершать окислительные процессы. Всем клеткам организма лиса требовались строительные материалы и он тут же жалобно заскулил. Вика наполнила его миску мясом, Семён опустил зверька на пол и тот сначала бросился к миске с водой, а потом накинулся на мясо. Похоже, что эксперимент удался, но капитан Денисов на этом не успокоился и стал как бы разгонять клетки в проблемных местах, таких, как трещина в кости на правой передней лапке лиса, залечивая их. Джимми, который наблюдал за этим процессом через очки с закопченными печными заслонками вместо стёкол, поинтересовался у него вполголоса:

— Сэм, Викки и меня ты лечил точно таким же образом?

Капитан Денисов отрицательно помотал головой и ответил:

— Нет, Джимми, в тот момент у меня просто не хватило ума вспомнить о том, что я могу сфокусировать своё рентгеноскопическое зрение на очень маленьких деталях.

Знаешь, Миньке это точно не нужно, Вика у нас тоже ещё свежа, как персик, только что сорванный с ветки, хотя и ей это не помешает, а вот на тебе я был бы не прочь поэксперементировать, если ты не против.

Джимми улыбнулся и воскликнул:

— Нет, я не согласен! Мне ещё рано молодеть, Сэм. Если хочешь, то лучше начни сразу с себя.

Семён улыбнулся и спросил его:

— А может быть я сначала всё-таки на ком-нибудь потренируюсь, Джимми? Как знать, может быть я смогу тебя не только малость подмолодить, но и повышу тебе тем самым твою психокинетическую мощность.

Капитан Батчер пристально посмотрел на Семёна, стараясь понять, шутит тот или нет, и столкнувшись с его пристальным, испытующим взглядом, вздохнул и махнув рукой сказал:

— Ну, раз так, командир, тогда я согласен. Если бы это касалось только того, чтобы просто сделать свою физиономию немного моложе, то я бы точно отказался, а так согласен.

Они провели возле клетки лиса часов шесть и за это время зверёк слопал килограммов семь оленины и при этом не навалял ни одной кучи, хотя по идее и должен был. Зато лис малость увеличился в росте и стал гораздо мощнее и энергичнее, вот только эмаль на зубах у него совсем не помолодела, но они у него и раньше были ещё вполне работоспособными и никто не хотел проверять, острые у него зубы или уже притупились. Все трое зрителей были в полном восторге, но больше всего Семён обрадовался тогда, когда услышал в своей голове такие слова:

— Наставник, вы действительно великий целитель! Вы как великий Маниту, оживляете всё, чего коснётесь рукой.

В половине четвёртого ночи они собрались в большой гостиной, которая находилась на некогда отгороженной территории, расселись по креслам и приготовились наблюдать за совещанием, которое вот-вот должно было начаться в старинном трёхэтажном особняке, стоящем посреди парка в нескольких километрах от Маклина.

Пока что в большом круглом зале на третьем этаже со стеклянным куполом вместо потолка, посреди которого стоял круглый стол вырезанный из цельного куска кроваво-красной яшмы, все двадцать четыре роскошных старинных кресла были ещё никем не заняты. Господа, приехавшие в этот особняках на шикарных лимузинах, пока что разговаривали в холле рядом с круглым залом и это были разговоры практически ни о чём. Даже не о погоде или о скачках, а о какой-то сущей ерунде, поскольку они задавали друг другу вопросы наподобие такого: — «Ой, что это у вас, лорд Галифакс, новая заколка для галстука?» и тот, приосанившись, отвечал: — «Да, мне её подарила Дизи».

Между тем все эти господа выглядели очень импозантно, все в отлично пошитых костюмах, по-спортивному подтянутые, и что подозрительно, выглядели они очень моложаво, хотя судя по выражению глаз были уже далеко не молоды. Капитан Денисов сразу же отнёс это на счёт действия супервакцины «Лайфбрингинг». Ещё его весьма удивило то, что все эти господа, похоже, были одними только американцами и англичанами судя по их именам. Честно говоря, Семён ожидал, что это будет что-то вроде заседания масонской ложи со всеми прилагающимися атрибутами и причиндалами, но ничем масонским здесь даже и не пахло. Скорее это скопище новоявленных лордов можно было назвать собранием плейбоев, поскольку помимо идиотских вопросов про заколки, запонки и прочую чушь многих интересовало, переспал ли кто-нибудь ещё с какой-то Синтией. Как те пикейные жилеты из города Черноморска, которых описали Ильф и Петров, эти плейбои, как только зашла речь о Синтии, тут же дружно закивали головами и стали восклицать: — «Да, Синтия просто кошечка!» Наконец в холле появился виновник торжества, Тревис Астор, отсиживающийся рядом в небольшом кабинете и сдержанно кивая своим гостям головой прошел в круглый зал и сел на председательское место. В центр яшмового стола была врезана четырёхлучевая натовская звезда из белого и серебристо серого мрамора и кресло лорда Астора стояло как раз на востоке. Все двадцать три приглашенных на совещание лорда расселись за столом и хозяин особняка и всех окрестных угодий немедленно взял быка за рога, а может быть и корову за вымя, громко сказав:

— Господа, как вы все знаете, наши работы по проекту «Пандора» последнее время затормозились и мы даже перестали получать из нашего исследовательского центра в Арктике «Лайфбрингинг». Сегодня мы близки к тому, чтобы возобновить работы и даже сделать следующий шаг. Существо умоляет вернуть ей мамочку и согласно сотрудничать с нами. Не думаю, что это сотрудничество будет достаточно долгим, но полагаю, что нам всё-таки удастся принудить существо оказать мощное воздействие на русских. Для достижения этого, господа, нам нужно будет пойти на заключение договора с Сибирской Республикой и отдать ей, скажем, всю Восточную Европу вместе с Малой Азией и Дальний Восток. С одной стороны мы таким образом ослабим русских, а с другой сумеем доказать существу, что это именно русские являются главным врагом всего Человечества.

Лорд Астор сделал паузу и обвёл взглядом всех присутствующих. Минька уже представил своим друзьям всех лордов, а потому ему не пришлось представлять лорда Ротшильда, когда тот хмурым голосом поинтересовался:

— Тревис, а вы уверены в том, что существо в это поверит? Лично мне кажется, что вы даже не смогли убедить её в том, что это она является виновницей всех этих эпидемий. Что вы вообще знаете об этой скрюченной девице? Вы уверены в том, что она действительно так инфантильна и беспомощна, как вы об этом говорите? Если вдруг выяснится, что тот русский, благодаря которому мы смогли породить существо, прав и эта ваша Джульетта гораздо умнее и сильнее, чем вам это кажется, то может статься и так, что она, а не русские, наш главный враг.

Мнение присутствующих тотчас разделилось чуть ли не поровну, так как Сеймур Ротшильд, сказав это, тотчас достал из внутреннего кармана своего двубортного серого костюма золотой футляр, вынул из него карту размером с игральную, но без рисунка, одна сторона которой была чёрной, а другая белой, и положил её чёрной стороной кверху перед собой. Так за этим столом по всей видимости было принято голосовать. Тревис Астор положил на стол свою точно такую же карту белой стороной и вслед за ним остальные лорды быстро положили на стол свои карты. Счёт был тринадцать одиннадцать в пользу Ротшильда, сидевшего на юго-западе и Тревис Астор возразил ему:

— Сеймур, если бы Джульетта обладала такой силой, о какой вы говорите, то она давно уже была бы на свободе. Если у неё и есть какая-то сила и способности, о которых мы пока что ничего не знаем, а также ум, чтобы скрывать это, чего я вовсе не исключаю, то она не в состоянии совершить побег из исследовательского центра. Ну, а если при этом она сама согласилась сотрудничать с нами, потребовав вернуть ей кормилицу, то значит прекрасно осознаёт тот факт, что полностью зависит от нас. Именно этим мы и должны воспользоваться, а русским давно уже нужно подсунуть тот ядовитый плод, о котором я сказал, чтобы если не убить их этим, то значительно ослабить.

Лорды закивали головами и счёт изменился. Теперь за предложение Тревиса Астора было шестнадцать человек, но восемь ещё были против и лорд Чарльз Дюпон сказал:

— Господа, я не уверен в том, что нам таким образом удастся растянуть войска русских. Они просто не пойдут на это. Сейчас позиция русских проста и понятна для всего того мусора, который мы ещё не вымели прочь, — они не вступают с нами ни в какие контакты, но при этом регулярно оказывают не столько моральную, сколько материальную поддержку всех этих разрозненных банд повстанцев, доставляя им медикаменты, оружие, экипировку и что самое неприятное средства маскировки, из-за которых мы каждый день теряем из виду по две, три сотни их бойцов. Скоро дойдёт до того, что мы их вообще не будем видеть.

— Всё именно к этому и идёт, Джозеф, — Тотчас сказал лорд Уиллис Хармон — И поэтому я считаю, что нам нужно поддержать Тревиса. Лорд Астор весьма рационально использовал те ресурсы, которые мы ему передали. Созданное им существо позволило нам существенно снизить издержки во время массовой зачистки территорий и я полагаю, что он был прав, сохранив его. Если лорд Астор сумеет ещё раз использовать способности существа в наших общих целях, это будет очень неплохо. Ну, а если произойдёт какой-то сбой, то мы сможем его подстраховать.

Лорд Астор тут же задал вопрос:

— Хотелось бы знать, чем именно, лорд Хармон?

Уиллис Хармон улыбнулся и ответил:

— Тревис, мы развивали это же направление параллельно с вами свой проект и в последние годы создали на базе полученных вами пси-стартеров совершенно новую генерацию супериндиго. Сейчас все они ещё довольно молоды, самому старшему всего четыре года, но их много, несколько десятков тысяч, и они находятся в таком окружении, что из них будут выращены преданные нам суперсолдаты. В отличие от вашего существа, Тревис, они все изначально снабжены предохранительным устройством, которое позволяет их нейтрализовать в случае какого-то сбоя программы. И вы знаете, Тревис, не смотря на свою молодость они уже сейчас показывают просто превосходные боевые качества. Сами понимаете, сейчас мы ещё не можем требовать от них чего-то, как от солдат, они ещё слишком малы и впечатлительны для этого, но мы добились главного, они восприимчивы к тем психотропным препаратам, которые были разработаны опять таки благодаря вашей работе с существом. Думаю, что лет через пять даже самых маленьких из них можно будет смело посылать в бой.

Лорд Астор демонстративно похлопал в ладоши и сказал:

— Великолепно, Уиллис, но не слишком ли это опасно, создавать супериндиго? Для этого вам ведь пришлось работать с парами индиго. Как они посмотрят на это? Или вы их всех уничтожили, как мы когда-то уничтожили родителей существа?

— О, не волнуйтесь, Тревис, этого не пришлось делать. Мы поступили гораздо проще.

Мы работали с индиго пубертатного возраста, брали яйцеклетки и юных особей женского пола во время медицинского осмотра и оплодотворяли их сперматозоидами взятыми у индиго мужского пола. Как одни, так и другие, насколько вам это известно, содержатся в закрытых учебных заведениях отдельно друг от друга.

Зачастую это дети так называемой элиты общества и из них воспитывают руководителей среднего звена. Мы сделали всё, чтобы они даже понятия не имели о том, что у них уже есть потомство. Все суррогатные матери уничтожены и все младенцы супериндиго с первых же дней своей жизни находятся в специальных закрытых учреждениях, где с ними занимаются специально подготовленные психологи.

Думаю, что уже через два года первые две, три сотни супериндиго уже можно будет отправлять в тренировочные лагеря, где из них начнут готовить суперсолдат. Сами понимаете, господа, чем раньше они приступят к окончательной очистке территорий от всяческого человеческого мусора, тем лучше. Ну, а сейчас им прививают любовь к людям в военной форме и преданность нам. Разумеется я не ставлю их преданность и в грош, а потому только очень немногим из них будет сохранена жизнь.

Лорд Астор хмыкнул и сказал:

— Я бы предпочёл, чтобы они умерли все.

Лорд Хармон улыбнулся и кивнув головой согласился:

— Ваше мнение будет учтено, Тревис, при принятии окончательного решения, а пока что я всего лишь говорю, что мы сможем вас надёжно подстраховать. В какой срок вы намерены уложиться? Вам хватит трёх лет, чтобы подготовить существо?

Лорд Астор задумчиво посмотрел куда-то поверх голов собравшихся в круглом, аскетически убранном зале и ответил:

— Думаю, лорд Хармон, что мне вполне хватит этого времени. Сейчас мы готовим в Маклине специальную группу психологов-индиго, которая уже через два месяца вылетит в Алерт. Существо в настоящий момент находится в подавленном состоянии, постоянно льёт слёзы и умоляет вернуть ей кормилицу. Наши специалисты объясняют этой уродине, что они делают всё возможное и обещают вылечить её.

Лорд Хармон хищно оскалился и воскликнул:

— Прекрасно! Это говорит о том, Тревис, что вы на верном пути. Хотелось бы мне на это посмотреть. А вам, господа?

Большинство лордов не проявили никакого энтузиазма, но несколько человек всё же изъявили своё желание посмотреть на Джульетту, но один из них, лорд Хамбро, спросил:

— А это не опасно? Я слышал, что это существо способно чуть ли не мгновенно создавать смертоносные вирусы.

Лорд Астор тут же ответил:

— Джошуа, это ничуть не опаснее, чем сидеть возле камина. Для того, чтобы существо создало какой-то вирус, требуется довольно большая подготовительная работа. Если мы принудим существо к сотрудничеству, то нам сначала придётся создать нужную мотивировку, чтобы Джульетта проявила себя должным образом. Я надеюсь, что она создаст тотальный вирус и антитела его уничтожающие и тогда мы сможем окончательно взять ситуацию на планете под свой контроль. У этнооружия, запасы которого у нас достаточно велики, слишком много недостатков, чтобы пытаться снова применить его. Эффективность будет уже не та. Тотальный же вирус будет лишен их, но самое главное, мы сможем оставить жизнь только тем, кто будет нам полезен, а это и есть окончательное решение той проблемы, которую мы пытаемся решить на протяжении вот уже четверти века.

Лорд Хармон улыбнулся и переворачивая свою карту белой стороной вверх с уважением в голосе сказал:

— Ну, что же, Тревис, если это у вас получится, то тогда нам не понадобятся мои супериндиго. Да, и от помощи очень многих индиго мы тоже сможем тогда отказаться.

Право же мне не очень-то нравится их соседство. Думаю, если две трети индиго умрут, не получив свою дозу вакцины, то все остальные будут подчиняться нам беспрекословно. Скажите, Тревис, вы сможете производить тотальный вирус и вакцину против него в достаточных количествах не прибегая к помощи существа?

— Разумеется! — Воскликнул лорд Астор — Зачем же тогда я вообще затевал бы всю эту возню? Именно об этом я и думал с того дня, как была открыта эта удивительная способность существа. У нас даже отобраны для работы соответствующие экземпляры для опытов. Если умрут они, то умрут и все остальные, кто не получит вакцины, способной эффективно противодействовать этому супервирусу. Именно поэтому я и был так терпелив.

Лорд Ротшильд с улыбкой перевернул свою карту белой стороной вверх и добродушным тоном подытожил разговор:

— Вот теперь, Тревис, я готов поставить вопрос перед советом трёхсот избранных о том, чтобы тебе был предоставлен карт-бланш. Думаю, что русские всё же согласятся с нашим предложением. Во всяком случае я не стану возражать, если на какое-то время им будет отдана вся Евразия за исключением Старой Европы. Всё равно это продлится недолго.

Совещание закончилось и все лорды быстро покинули поместье лорда Астора, а капитан Денисов мрачно произнёс:

— Нет, это всё было похоже на какое-то шутовство. Честное слово, они все какие-то инфантильные идиоты, страдающие социопатией в клинической стадии. Ладно, пусть планируют всё, что угодно, а мы займёмся своими делами. Минька, ты срисовал всех этих ублюдков? Сможешь найти каждого из них?

— Конечно, батя, — Откликнулся Минька — Я даже успел залезть в мозги этого лорда Хармона и знаю теперь, где находятся все его тюрьмы для детей-супериндиго и как именно они их всех заминировали. Сегодня же посмотрю на то, как они там живут.