Метка инквизитора

Глава 1

Звезды сияли далеко на небосводе. Была теплая летняя ночь. Ветер тихонько шевелил листья, а в спальнях домов горели ночники. В такую погоду полагалось сидеть на балконе и мечтать о возлюбленном, устремив взгляд на звезды. Но сегодня все было по-другому.

Скорее бы прибыть на место, — подумала я, поправив шторку экипажа и выглянув в окно.

Карета неслась по темным улочкам. Кучер то и дело подгонял лошадей.

В Блеутоне меня ждут очень важные дела. Я надеялась успеть до заката. Ночью передвигаться по улицам города для меня опасно. Даже такой мирный городок, как Блеутон, может таить в себе угрозу. Особенно для такой, как я.

Откинувшись на сидение, я начала перебирать в голове все, что мне нужно успеть сделать в этом городишке. Забрать артефакт. Найти Михаэля. Вернуться домой. Три пункта, и моей жизни больше ничего не угрожает.

Повозка затормозила у огромных кованых ворот и медленно заехала на территорию палаццо. Щелчок, и ворота за моим экипажем закрылись, а в особняке загорелся свет.

— Приехали госпожа. — Мой верный кучер открыл дверцу и помог спуститься. — Я выгружу экипаж и отправлюсь назад.

— Не надо, останься и переночуй здесь. С рассветом отправишься домой, только помни: если замешкаешься и не успеешь до темноты — заворачивай в любой постоялый двор. Ни в коем случае не оставайся на улице в темноте!

— Слушаюсь, госпожа моя. — Кучер склонил голову и пошел за моим багажом.

— Летиция! — Полная женщина шестидесяти лет выскочила из дома и всплеснула руками. — Мы тебя так ждали! Твое письмо обеспокоило нас. Что произошло? Ты так скоро отправилась в путь!

— Ничего серьезного. — Я попыталась как можно непринужденнее улыбнуться. — Просто соскучилась, вот и приехала.

— Как мы рады! Сейчас же велю слугам начать приготовления…

— Полно, Мэри, — я оборвала женщину на полуслове. — Не нужно никаких приготовлений. Больше того, я хочу, чтобы мой приезд остался в тайне. Хорошо?

— Как скажешь, Летти. — Не выдержав, женщина кинулась меня обнимать. — Пойдем, я накормлю тебя. Ты, верно, устала с дороги.

— Для начала мне нужно зайти в свою комнату и переодеться.

— Да, конечно, я накрою стол в южной столовой.

— Я буду через десять минут.

Дождавшись, когда Мэри скроется с глаз, я направилась по коридору, прямо противоположенному моей спальни. В кабинете деда меня должна ждать вещь, за которой я приехала. Плотно закрыв за собой дверь, я подошла к портрету своего покойного дедушки. На секунду в глазах появились слезы. Простите, граф, что подвела вас. Но у меня больше нет выбора. Отодвинув портрет, я дернула за небольшую деревянную панель. В стене открылся тайник, ключ от которого со смертью дедушки был передан старшему члену нашей семьи — мне. Три поворота по часовой стрелке, и я открываю тайник. Вот и все. Назад дороги нет. Сейчас я достану семейный артефакт и отдам его, чтобы спасти себе жизнь и имя моих предков. Как бы поступил мой мудрый дед? Наверняка он придумал бы выход. Но риск слишком велик. Я протянула руку в темноту, пытаясь нащупать артефакт. Да где же он? Может, в другом углу? Плюнув на все, я стала обеими руками шарить в небольшом углублении в поисках нужной вещи. Но все напрасно. Артефакт, хранимый нашей семьей годами, исчез.

Я медленно сползла по стене. Метка на предплечье начала пульсировать с новой силой.

Я отказалась от ужина, сославшись на головную боль. Весь вечер я думала над тем, кто мог обокрасть наш дом, и пришла к неутешительному выводу. Ключ был лишь у меня, и если и был дубликат, то я понятия не имею, у кого он может находиться.

Поутру я, накинув плащ, отправилась в тайное убежище Михаэля. Блеутон был славным городком. Располагался он в южной части Ираклиона — нашей великой империи. В двух днях езды от столицы. Через город проходила небольшая река, и с одной части города до другой приходилось добираться вплавь. Именно так я и поступила: села в маленькую рыбачью лодку. Чем меньше людей меня заметят, тем лучше.

Мысленно я вернулась к событиям недельной давности.

— Госпожа, к вам посетитель, — моя служанка вбежала в будуар.

— Не сейчас, сегодня я никого не принимаю, — лениво ответила я.

Наверняка это очередной поклонник приехал петь дифирамбы о любви. Хватит с них моего общества!

— Госпожа, но это необычный гость. — Служанка выглядела испуганной.

Я нахмурила брови.

— Отправь посетителя, кто бы он ни был, восвояси, — приказала я.

— Боюсь, отправиться восвояси я могу только с вами. — В комнату вошел блондин.

— Да что вы себе позволяете? — я ахнула от негодования.

— Оставь нас, — кивнул мужчина служанке, и та словно испарилась.

Высокий и широкоплечий, в камзоле с гербом «особого» отдела императора. Внутри меня все сжалось. Инквизитор. О нем ходили разные слухи. На балах и приемах инквизитор появлялся очень редко, так что опровергнуть или подтвердить эти слухи возможности не было. Но я уже имела неосторожность сталкиваться с ним. И испытывала к этому человеку огромную гамму эмоций, на самой поверхности которых было отвращение. Отдел карателей императора возглавлял Матиас Веларэс. Жесткий и бескомпромиссный. Он лично занимался безопасностью императора, его семьи и государства.

— Графиня Летиция Дожже, я извиняюсь за столь ранний визит, но обстоятельства не требуют отлагательств. Где ваш брат?

— Михаэль? Понятия не имею, — я откровенно слукавила.

Я знала, где брат, но меньше всего хотела говорить об этом инквизитору. Пусть он хоть трижды воин на страже императора. Сначала надо узнать у Михаэля, зачем его ищут.

— Уверен, вы знаете, где он.

— А зачем он вам?

— Не ваше дело. Пишите адрес, графиня.

— Даже не подумаю, — вскипела я.

— Миледи, я не собираюсь играть в угадайку. Адрес, и я покину ваше прекрасное общество, и поверьте, это будет лучшим выходом из сложившейся ситуации.

— Даже так? — Я изумленно подняла бровь. — Видно, нынче не те псы на службе императора, совсем нюх потеряли. Вам надо, вы его и ищите. Мужчина плавно подошел ко мне.

— Значит, не хочешь по-хорошему?

— По-хорошему для кого? — парировала я.

Инквизитор поднес руку к моему лицу и, пропустив прядь волос между пальцами, почти ласково прошептал на ушко.

— Сама напросилась, упрямица.

— Что ты собираешься делать? — я смотрела на мужчину не в силах пошевелиться.

— Ничего такого, что вам не понравилось бы, — и с этими словами мужчина взял мою руку и на секунду обжег поцелуем.

— Вы не имеете права прикасаться ко мне, — я зашипела, как ошпаренная кошка, и отскочила от мужчины.

— Скоро увидимся, графиня, — недвусмысленно попрощался инквизитор и удалился.

Что он вообще себе позволяет? Я металась по комнате. Место поцелуя горело. Легкое прикосновение губ, но я все еще его ощущала. Посмотрев на руку, я ахнула! На коже образовалось багровое пятно. Это еще что?

Спустя час боль стала невыносимой, и я отправилась к целителю.

— Мастер, пожалуйста, сделайте с этим что-нибудь, — умоляла я пожилого мужчину.

— Что ты натворила? — сурово спросил целитель.

— В каком смысле «натворила»? О чем вы? Давайте отложим разговоры на потом! Сначала помогите мне. Моя рука словно горит, и языки пламени распространяются по телу все сильнее и сильнее.

— Конечно, — спокойно ответил лекарь, — это естественная реакция на метку.

— Метку? — переспросила я. — Что за метку? Я не понимаю…

— У вас, милочка, метка инквизиции. Такую ставят преступникам. И ни один лекарь в империи не может как-либо на нее повлиять.

— Даже облегчить боль? — Я смотрела на мужчину со слезами на глазах.

— Увы. Такие отметины ставят не просто так. Их нужно заслужить. И отнюдь не добрыми намерениями. А теперь собирайтесь-ка, меня ждет работа.

— Но как же так? Подождите.

Ничего не слушая, лекарь выдворил меня за дверь. А для пущей убедительности даже ставни в лекарской закрыл. Наверное, боялся, что я через окно полезу. Что же теперь делать? Боль не давала сосредоточиться. Надо узнать, что это за метка и как ее можно убрать.

— Едем к Хосе, — дала я распоряжение кучеру.

— Госпожа, мы на месте, — старый рыбак тронул меня за плечо, вырывая из дум.

— Уже? Отлично, спасибо тебе. Вот, держи, — и я отсыпала пару золотых монет рыбаку.

— Спасибо вам, госпожа, вы невероятно щедры, — раскланялся старик.

Я поднялась на пристань и прошла вдоль главной дороги, а после свернула на узкую улочку. Здесь, вдали от шума и суеты главного проспекта, мой брат творил. Он был гениальным ученым, проводил расчеты, доказывал гипотезы. Михаэль, мой младший брат, даже мухи не обидит. И тем абсурднее было его обвинение в шпионаже. Да он даже за пределы империи никогда не выезжал. Какой из него шпион? Смех, да и только!

Но это не помешало противному инквизитору обвинить брата. Одна надежда, что я доберусь до него первой. Михаэль страстно любил наш семейный особняк в столице. Но Блеутон стал для него городом души. Здесь он творил, сидя в своей маленькой, больше похожей на чулан квартирке. Впервые побывав в ней, я ужаснулась. И это наследник графа Джозеппе Дожже? Но брату не важны были регалии или статус. Деньги, балы и приемы — все это было ему совсем неважно. Он мечтал стать великим ученым, как наш дед. Войти в историю как научный деятель и первооткрыватель новых элементов или формул. Что же ты открыл, Михаэль, раз сам инквизитор стал за тобой охотиться?

Я увидела знакомую дверь и постучала. Ответа не последовало. Тогда я достала запасной ключ и вошла. В доме никого. Лишь аккуратно сложенные вещи и большая исписанная формулами доска. И где же мой брат? Если бы инквизитор нашел его, то сразу же пришел бы за мной. Иначе зачем ему отпускать пособницу в шпионаже? Верно: чтобы выйти на моего брата. Знал бы кто, каких трудов мне стоило незаметно ускользнуть из столицы. Я еще раз обошла всю комнату, как вдруг на глаза мне попалась надпись на доске.

«Важны всего три вещи: мышление, окружение и истина, за которую ты готов бороться».

Когда мы с братом были маленькими, нам нравилось отставлять друг другу записочки. Со временем мы начали шифроваться все больше и больше, оставляя послания в самых неожиданных местах и маскируя их цитатами или стихами. Вот и сейчас на доске брата цитата. Я еще раз пробежала глазами по строчкам, запоминая каждое слово. Михаэль был здесь, и он знает, что ему грозит опасность. Я подошла к доске и стерла все надписи, что там были. Пусть эта подсказка остается только у меня. Ведь с наступлением ночи тени пойдут по моему следу и могут прийти сюда.

Каждую ночь в столице возле нашего особняка появлялись тени. Сначала они подсматривали за мной затаившись. Позже наблюдали, уже совсем не скрываясь. Темнота — преимущество инквизитора.

Вернувшись в палаццо, я застала Мэри на крыльце.

— Летти, — захлопотала женщина, — я с самого утра не могла тебя найти.

— Я вышла прогуляться.

— Но ты же ничего не ела со вчерашнего дня! — всплеснула руками женщина.

— Успокойся, Мэри, мне не пять лет, если захочу, то поем.

— Пожалуйста, попей хотя бы чай. Я беспокоюсь за тебя, будь тебе даже пятьдесят пять!

— Ладно, твоя взяла, пойдем позавтракаем.

В некоторых моментах с Мэри было проще согласиться, чем спорить. Она знала нас с Михаэлем с младенчества. Сразу после моего рождения дедушка поручил меня Мэри. Сначала она была моей няней, потом в нашей семье появился Михаэль, и забот у Мэри прибавилось. У нас были и другие няни, гувернеры и учителя, но Мэри была с нами всегда. С рассвета до самого заката она уделяла все свое время мне и брату.

Когда мне исполнилось восемнадцать, а брату шестнадцать, Мэри приболела. Северные ветра столицы плохо сказывались на здоровье старой няни. Мой дедушка распорядился отправить Мэри жить в наш особняк на юге. Здесь, в Блеутоне, совсем нет зимы, холодного ветра и мороза. Мягкая, теплая погода стоит даже зимой, а температура не опускается круглый год. На юге, здоровье няни улучшилось, и с разрешения деда она осталась здесь управлять особняком в наше отсутствие.

В детстве мы все вместе ездили в этот город на лето. Я бегала вдоль реки и запускала кораблики, а брат запирался на мансардном этаже с книгами и чертежами. Дед сидел в своем кабинете и писал письма. Мэри следила за мной и Михаэлем поочередно. Тогда еще были живы мама и папа. Воспоминание было таким дальним. Я помнила мамины духи и папины крепкие объятья.

— Я положу тебе легкий салат. Если ты не будешь есть, то похудеешь еще больше. Кто тебя тогда возьмет замуж? Подумают, что ты какая-то болезненная.

— Меня? Графиню с огромным приданым и именем, прославленным на всю империю?

— Ох, Летти, я всегда знала, что у тебя не будет недостатка в женихах, но нельзя допускать истощения! Ты выглядишь словно не ела неделю!

Шесть дней, если быть точной, хотела сказать я, но вовремя прикусила язык. Нельзя это знать Мэри — разволнуется, а у нее сердце слабое.

Мельком я глянула в зеркало. Вид действительно изможденный. Худая невысокая девушка, с осунувшимся лицом. Рыжевато-русые волосы собраны в пучок, зеленые глаза выглядят уставшими.

— Как дела в столице? Очень рада, что ты нашла время и приехала к нам. — На лице женщины появилась теплая улыбка. — Я уж сама хотела передать тебе весточку или заехать повидаться.

— Ох, Мэри, в столице все хорошо. Много дел с наследством, но сейчас уже легче.

— Покойный граф гордился бы вами, — и на глазах женщины заблестели слезы.

— Ну что ты… Все хорошо. Дедушка ушел достойно, — я проглотила ком в горле. Нельзя расстраивать еще и Мэри.

— Летти, расскажи, как там наш дом? Где ты любишь проводить время? Собираешься ли замуж? — на последнем вопросе старушка лукаво блеснула глазами.

— Ох, и не начинай. — Разговоры о моем замужестве и детях были любимой темой разговора Мэри.

— А что такого? Я вас нянчила с Михаэлем. Надеюсь еще и ваших детей.

— Возможно, однажды, — уклонилась я от ответа.

— Ты помнишь Кармен? Вы в детстве вместе играли в куклы. Она сейчас здесь. Не хочешь повидаться?

— В другой раз, в этот визит хочу побыть одной.

— А зря. Я встретила на днях экономку Кармен, и она рассказала преинтересную историю! Оказывается, Кармен приехала сюда не просто так! В наших краях обитает известный на всю империю лекарь! Все графини, все высшее общество ездит к нему и лечится!

— Да, и чем же так знаменит этот лекарь?

— Он делает удивительные примочки из пиявок! Говорят, это средство очень хорошо снимает стресс!

— Примочки из пиявок? Снимают стресс? — я аж поперхнулась.

— Именно! Очень действенное средство.

— Правильно я понимаю, что болотные червяки, кусающие до крови, снимают стресс?

— Летти, и как ты не слышала? Говорят в столице все только этим чудо средством и пользуются.

— Я не пользуюсь. И ты не вздумай, — я сурово посмотрела на Мэри.

Няня доверяла всему и всем.

— Не хватало еще, чтобы какой-то шарлатан своими пиявками тебе какую заразу занес! Почувствуешь недомогание, я сразу пришлю к тебе лекаря. Но к таким невеждам даже не думай обращаться.

— Ох, Летти, и сложно же тебя чем-то удивить.

— Скептицизм мне достался от деда.

Мэри кивнула в знак согласия.

Главой нашей семьи был мой дедушка. Он, рано потерявший жену — мою бабушку, сам воспитывал моего отца. Нрав у дедушки был веселый, но помимо этого, он обладал завидным упрямством. В детстве мне нравилось это качество дедушки, и я всячески ему подражала. А он потворствовал моим капризам и прихотям. Когда два года назад деда не стало, все бремя по управлению имуществом перешло ко мне. В ту пору мне исполнилось девятнадцать лет. Брат был еще слишком юн. Да и, откровенно говоря, совсем не горел желанием заниматься делами семейными. Поэтому все обязательства по управлению на себя взяла я. Через год, когда брату исполнилось восемнадцать, он попросил отдать ему старую мастерскую в Блеутоне. Ей владел дед с незапамятных времен и иногда уединялся там для проведения своих экспериментов и научных открытий. Помню, как дедушка уходил и наказывал нам слушаться Мэри. Что сказать, мы с братом были такими шумными детьми, что даже родному деду приходилось иногда от нас прятаться.

— Спасибо за завтрак, Мэри, я пойду в кабинет дедушки, нужно еще разобраться с делами.

— Да, конечно, иди. Обед будет в два часа. Я пошлю за тобой служанку, — ответила няня.

Заперевшись в кабинете деда, перво-наперво я еще раз проверила тайник. Ничего.

— Мог ли дед поменять место хранения артефакта? — буквально на минуту задумавшись, я тут же отмела эту мысль. После похорон я проверила все сейфы и тайники. Все было на своих местах. Сразу же забыв про них, я начала заниматься имуществом, твердо уверенная, что никто, кроме меня, не знает о нахождении реликвий семьи. Даже Михаэль этим не интересовался.

Кто еще мог знать? Кроме брата, у меня нет родственников на всем белом свете. Мама была поздним и единственным ребенком. Дедушка и бабушка также не имели братьев или сестер. Кому-то из друзей или окружения дед вряд ли стал бы рассказывать.

— Может, обратиться к жандармам? Нет, это не выход, — одернула я себя.

Инквизитор ни разу не поверит, что артефакт, который мог доказать мою и брата невиновность или причастность к измене, был украден. Скорее всего, решит, что я сама его спрятала.

Я села в дедушкино кресло и мысли унеслись прочь из Блеутона.

— Едем к Хосе, — дала я распоряжение кучеру, и лошади помчались по широкой мостовой.

Мой учитель знал ответы на все вопросы. Прибыв в империю около десяти лет назад, он поступил на службу к моему деду. Граф поручил ему заниматься с нами. И несмотря на то, что мне уже двадцать два года, я все еще приходила на уроки. Хосе был умным мужчиной средних лет. Очень внимательным к деталям, скрупулезно преподающий точные науки, историю, географию и алхимию. Начиная с двенадцати лет именно Хосе был тем, кто отвечал за наши знания. Экзамены у него сдать было непросто. Он придирался к каждой мелочи, дотошно пытался завалить меня и брата.

— Знания — единственная валюта в жизни, — не уставал повторять наш учитель.

Сейчас Хосе жил уединенно — в небольшом особняке на краю столицы. Дважды в неделю он приезжал в мое поместье, и мы занимались. Я знала, что у Хосе есть и другие ученики. Свободное же от занятий время он проводил в императорской библиотеке или на научных собраниях. Михаэль говорил, что они с Хосе там пару раз даже встречались. Брат был ужасно рад видеть учителя, ведь с переездом он потерял контакты со многими людьми в столице.

Немного ворчливый Хосе был членом моей семьи, как и Мэри. Я всегда искренне справлялась о его здоровье и интересовалась, не нужна ли помощь учителю.

Карета завернула на узкую улочку, и мы приехали к невысокому дому. Одноэтажный, спрятанный за диким кустарником дом неприветливо зиял темными окнами.

Надеюсь, учитель на месте.

Открыв железную калитку, я прошла в сад. Листья засыпали всю дорожку к дому. Я знала, что Хосе не любит уборку, как и не любит посторонних людей в доме. Раз или два в неделю к нему приходила помощница. Она убирала сад, наводила порядок в доме и готовила Хосе еду на пару дней. Особенно ревностно Хосе относился к своему кабинету. Там он наводил порядок сам. Или не наводил, что вполне вероятно, если знать его слишком хорошо.

Стыдно признаться, но даже мне был запрещен вход в кабинет. А я знала Хосе половину своей жизни. Меня всегда терзала мысль: был ли кто-то, кому позволялся доступ в это сакральное место?

Поднявшись по ступеням, я нерешительно постучалась в дверь. Никакого ответа. Постучалась еще раз. Опять тишина.

Ну что ж, подождем, и я устроилась прямо на ступенях.

Минут через сорок я услышала конский топот, и к калитке подъехал всадник. Спешившись, он вошел в сад и изумленно замер, увидев меня.

— Хосе, — увидев учителя, я вскочила.

— Мисс Летиция, кажется, на сегодня у нас не назначена встреча.

— Я к тебе по очень важному делу. Оно не может подождать. Хосе, мне срочно нужна ваш…