Меченный смертью. Том 3 (СИ)

Глава 1

Я стоял, как молнией пораженный. У меня оставалось от силы секунд десять, чтобы хоть что-то предпринять. Но вариантов никаких не было. Этот неоспоримый факт отдавал полнейшей безнадегой. Я проиграл. Я потратил все свои силы на огненного беркута.

В следующий миг шрам вновь заполыхал огнем. В моем воображении возник образ тигра. Его шкура исходила пламенными сполохами, а ярко-оранжевые глаза грозно горели. Мощные лапы зверя упирались в землю, прожигая ее огненными когтями.

И тут же все мои остатки маны широким потоком устремились в шрам. У меня создалось такое ощущение, что моя жизненная энергия направилась вслед за магической. Тело резко заломило. Все мышцы дико свело и я, скрежеща зубами, повалился на землю. Я чувствовал, что с моим телом происходит какая-то быстрая и очень болезненная метаморфоза. Руки и ноги скрючились и поджались, голова выгнулась вверх, а глаза закатились.

— Что это за чертовщина? — пронеслось у меня в голове. — Если это очередной изощренный способ уйти из жизни, подкинутый мне моим учителем, то, как по мне, легче было бы просто сдохнуть от лап и клыков морозного волка.

Но в следующую секунду боль внезапно исчезла. Я почувствовал в себе некую завершенность, новую ипостась. Словно я стал чем-то другим. И это что-то стало жить своей новой отдельной жизнью.

Однако, проанализировать эти необычные ощущения я не успел, поскольку внезапно увидел справа от себя огромную рычащую белую массу. Одновременно с этим я подсознательно чувствовал, что позади меня находится нечто, что я должен всеми силами защищать, пока не одержу победу или не погибну. Это был инстинкт, с которым нельзя было бороться.

И я, звероподобно зарычав, прыгнул на морозного волка. Во мне вдруг проснулись неимоверная сила и мощь. Со злобной остервенелостью я начал кромсать тело белого монстра. Мои когти и клыки врезались в его податливую плоть и рвали ее на части. Я чувствовал ответные атаки, но боли от них почти не ощущалось. Со мной была лишь холодная звериная ярость, подпитываемая избытком адреналина в крови.

Через пару минут все было кончено. Я придавил своей окровавленной лапой растерзанное бордово-белое месиво и испустил громогласный победный рык. А затем медленно обернулся и взглянул на то, что защищал сейчас ценой собственной жизни. Мои глаза расширились от удивления. На земле лежал… я сам. Руки и ноги были неестественно поджаты, голова выгнута, а сквозь приоткрытые веки проглядывали белки глаз.

В этот же миг произошло нечто странное. Мой фокус внимания и осознания мгновенно переместился обратно в скрюченное на земле тело. И тут же меня охватила дикая боль. Пытаясь разогнуть сведенные судорогой конечности, я приоткрыл глаза и увидел прямо перед собой злобно оскаленную пасть огненного тигра. Шерсть на его холке стояла дыбом, а хвост бешено хлестал по бокам. Зверь готовился к атаке. И кроме меня, здесь нападать было не на кого.

Внезапно у меня в голове раздался громкий голос:

— Встань! Покажи ему свою силу! Иначе умрешь.

— Твою ж мать! — процедил я сквозь зубы.

Мне почему-то сразу вспомнился наш сержант из учебки, который после изнурительного марш-броска с полной выкладкой под проливным дождем заставил нас проходить полосу препятствий, а под конец загнал под колючую проволоку, которая была непозволительно низко натянута над огромным грязным месивом. Когда я, нажравшись грязи, в очередной раз еле выполз из-под колючки, то, почти теряя сознание, увидел сапог сержанта, тяжело опустившийся в жижу перед моим носом.

— Боец, отставить сопли на кулак наматывать! Собрался и встал! Бой еще не окончен!

Эти слова громким набатом звучали у меня в голове, заставляя сердце бешено биться. Они возвращали меня к жизни. Пока бой не окончен, солдат должен сражаться!

Я крепко стиснул зубы и начал медленно подниматься. Тигр пристально наблюдал за мной, продолжая оскаливать клыки и угрожающе рычать. Когда я привстал на коленях перед разъяренным монстром, тот стремительно поджался и приготовился к прыжку.

— Нет уж, тварь, на коленях я не умру, — процедил я сквозь зубы и, резко вывернув, поставил горящую от судороги ногу подошвой на землю.

В этот же миг тигр стал неспешно выпрямляться. Оскал и утробное рычание оставались, но он явно передумал нападать прямо сейчас. Его глаза неотступно следили за моими движениями.

Опершись непослушными руками о колено, я начал медленно подниматься. Боль была такой адской, словно у меня в мышцы закачали раскаленный свинец. Я бешено зарычал, продолжая выпрямлять ногу. И вот уже вторя, сорвавшись с колена, встала на землю чуть позади первой.

Я поднял голову и, по-звериному оскалившись, уперся яростным взглядом в глаза тигра. Внезапно он отступил на один шаг. Его уши поджались, а оскал исчез. Заорав во все горло, я сделал последний рывок и твердо встал на ноги, продолжая буравить монстра немигающим взглядом.

И тут произошло совершенно неожиданное: тигр тихо заурчал и зажмурился от удовольствия, словно кто-то невидимый ласково почесал его за ухом. Он подошел ко мне, улегся у моих ног, закрыл глаза и в следующий миг исчез.

Усталость тут же навалилась на меня огромной чугунной наковальней. Меня словно бы завертело в каком-то безумном вихре. Мои ноги подкосились, я рухнул на карачки и меня вырвало. Все вокруг поплыло и стало погружаться во тьму. И тут каким-то еще функционирующим краем сознания я услышал далекий и гулкий голос Ярцева:

— Ваше сиятельство, идти сможете?

Ну он и шутник, подумалось мне.

— Вези к доку. Не трогай шрам. — Это все, что я успел прохрипеть, прежде чем провалился в звенящую темноту.

Забытье не хотело отпускать меня. Тягучей грязной жижей оно увлекало мое сознание обратно в глубины беспамятства. Но что-то свежее и яркое неумолимо счищало с меня это липкое месиво.

И вот до моего слуха начал доноситься отдаленный знакомый голос:

— Ваше сиятельство, Александр Николаевич, вы меня слышите?.. Александр Николаевич?

Я с трудом разлепил веки и попытался сфокусироваться на говорящем. Перед моим затуманенным взором предстало обеспокоенное лицо Матвея Васильевича, нашего доктора. И это значило только одно: я все еще жив. Мысль эта придала мне сил. Я приоткрыл ссохшиеся губы и прошептал:

— Пить…

Доктор тут же оживился, принес больничную кружку с носиком для питья и, приподняв мне голову, начал поить. Я был возмущен до глубины души! Обходиться со мной, как с каким-нибудь паралитиком, и поить из стариковской кружки! Такого я никому не мог позволить.

Непослушной рукой, я отобрал у доктора кружку и отбросил ее прочь.

— Принеси мне нормальную, — гневно прохрипел я.

— Вы же обольетесь, ваше сиятельство, — растерянно ответил Матвей Васильевич.

— Плевать! Неси!

Доктор пропал из виду и через полминуты появился с нормальной алюминиевой походной кружкой, полной холодной воды. Он хотел, было, мне помочь, но я отстранил его руку. Забрав дрожащей рукой кружку, я с трудом приподнялся на локте. Расплескав половину на себя, я все-таки донес до губ живительную влагу и начал жадно пить.

Сознание прояснялось с каждым глотком. Звуки становились громче, а зрение — четче. Я допил все до последней капли и, довольно улыбнувшись, отдал доктору пустую кружку.

— Когда подействует это ваше чудо-снадобье? — Я вопросительно взглянул на Матвея Васильевича.

У того чуть очки с носа не упали от моего вопроса.

— Оно уже подействовало, ваше сиятельство, — обескураженно ответил доктор. — Ваше состояние, если позволите, всего лишь полчаса назад было на грани. Пульс почти не прощупывался. Давление было непозволительно низкое. Вам бы отдохнуть…

— К черту отдых! Когда я смогу встать? Ольга же смогла. — В моем голосе прозвучали нотки раздражения.

— У Ольги Дмитриевны, состояние было сравнительно легче вашего. У вас было не только полное истощение жизненных сил, но еще и частичный паралич конечностей вкупе с полным опустошением источника. Вставать я бы вам сейчас настоятельно не рекомендовал. — В голосе Матвея Васильевича звучало неподдельное беспокойство.

— Да что б тебя! Ну тогда хотя бы сесть мне как-нибудь можно? — Я понимал, что в словах доктора есть доля правды. Как я не пытался, но продвинуться дальше упора на локтях у меня не получалось. Организм был ослаблен до предела.

— Да, конечно, ваше сиятельство. — Матвей Васильевич подошел к кровати и приподнял верхнюю ее половину, закрепив так, что я теперь находился в положении полулежа.

— Где Виктор Петрович? — спросил я, оглядев палату. Судя по всему, это была даже не палата в привычном смысле этого слова, а операционная, одновременно выполняющая функции реанимации.

Я знал, что верный телохранитель находится где-то рядом. Поэтому и не сомневался в последовавшем ответе доктора.

— За дверью. Ждет, пока я разрешу войти.

Я еще раз огляделся по сторонам, затем удивленно поднял брови и развел руками:

— Так что же вам мешает?

— Это стерильное помещение, ваше сиятельство. Чтобы поддерживать в нем должную чистоту, приходится тратить довольно много времени и усилий.

Я посмотрел на свой перепачканный камуфляж, потом перевел непонимающий взгляд на доктора. Матвей Васильевич сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил, потупив взор, стоять у дверей.

И как тут мне прикажете реагировать? По сути, доктор говорит все правильно. Другого на моем месте реанимировали бы прямо в приемном покое, как, например Ольгу. После этого переодели бы в больничное чистое белье и только потом допустили бы в операционную, если возникнет такая необходимость. Для меня было сделано исключение. А вот для Ярцева доктор, по всей видимости, не был готов пойти на такой шаг. Здесь мои привилегии заканчивались. И Матвей Васильевич был здесь полностью в своем праве.

Но сейчас речь шла о вопиющем преступлении: геноциде населения целого поселка. И мне позарез надо было поговорить с Ярцевым. Без посторонних. Распространение новостей о гибели оживленного населенного пункта от нашествия аномальных тварей надо срочно купировать. Иначе будет паника. Жители ближайших наделов, в том числе и моего, в ужасе сбегут на большую землю. А это не выгодно ни владельцам приграничных земель, ни, уж тем более, властям империи. Надо было срочно сообщить о произошедшем в военную комендатуру.

А еще мне нужны были убитые монстры пятого уровня. Как бы сильно не пострадали их тела, за них можно было выручить хорошие деньги. А деньги сейчас мне были ой как нужны.

— Матвей Васильевич, вы, как я посмотрю, сильный мужчина? — начал я осторожно и издалека.

— Ну-у, есть немного, — не без гордости в голосе ответил доктор.

— Подойдите. — Я поманил его рукой.

Доктор растерянно взглянул на меня, но ослушаться не посмел. Когда он подошел к моей кровати, я рывком свесил ноги и, приподнявшись, обхватил его рукой за шею.

— Ведите меня в коридор, — твердым голосом сказал я ему. — Это приказ!

И хоть Матвей Васильевич не был солдатом моего гарнизона, но он, как и все доктора приграничья, являлся военнообязанным и умел выполнять приказы. Он лишь осуждающе покачал головой, а потом поудобнее перехватил мою руку, обхватил за талию и рывком поднял меня с лежанки.

Голова у меня резко закружилась, а в глазах потемнело.

— Но-но, ваше сиятельство. Раз уж решились на такой шаг, прикрикните хоть на себя. Надо заставить сердце работать и снабжать мозг кислородом. А лучший способ этого добиться — стиснуть зубы покрепче, да обругать себя посильнее, и вдогонку самому себе пенделя волшебного зарядить. Соберитесь! — И доктор как следует меня встряхнул.

Не знаю уж как, но у Матвея Васильевича получилось надавить на нужную точку. Я сделал в точности, как он сказал, и голова сразу заметно прояснилась, а ноги стали крепче стоять на полу.

— Вот так-то лучше, — улыбнувшись, пробормотал доктор, и повел меня к выходу из операционной.

Когда дверь открылась, первым, что я увидел, было бледное и осунувшееся лицо Ярцева. Если у бывалого военного такой видок, то я точно был при смерти, подумалось мне. Виктор Петрович, увидев, что я еле переставляю ноги, быстро подскочил и подхватил меня с другого бока.

Мы вышли из больницы, и яркое летнее солнце сразу резануло мне по глазам. Я прищурился, немного постоял, мотнул головой и вздохнул полной грудью. Появление на свежем воздухе, да еще в такой замечательный летний день определенно пошло мне на пользу.

— Спасибо, Матвей Васильевич, вам за все. Дальше мы сами. — Я благодарно улыбнулся доктору и, полностью перевалившись на Ярцева, медленно зашагал к припаркованному у выхода Тигру.

— Давно я в отключке? — обеспокоенно спросил я Виктора Петровича, когда доктор скрылся в дверях лечебницы.

— Часа два, ваше сиятельство, — коротко ответил Ярцев.

— Где Елена с детьми?

— Я взял на себя смелость распорядиться, чтобы их отвезли в вашу усадьбу и обеспечили всем необходимым, в том числе пищей и комнатой для отдыха.

Я удивленно посмотрел на Ярцева.

— Отлично, Виктор Петрович! — похвалил я телохранителя. — Это как раз то, что нужно было сделать.

Мы залезли в бронемашину, и я устало плюхнулся на сиденье.

— Что с Николаево? Есть информация от мобильной группы?

— Чуть больше половины поселка уничтожено. Многочисленные жертвы среди мирного населения. Мобильная группа после выполнения задания без потерь вернулась в гарнизон.

Я оторопело посмотрел на Ярцева.

— Чуть больше половины поселка? — удивленно спросил я. — Куда тогда делась мантикора? Ее нейтрализовали?

— К сожалению, нет, ваше сиятельство. Когда выяснилось, что с людьми Волкова что-то не так, монстров отозвали. У нас есть радиоперехват. Их база пыталась выйти на связь со своей мобильной наблюдательной группой, а когда ответа не последовало, они сразу свернули операцию.

— Ясно… — Я вдруг осекся. — Ты сказал: монстров? Там был кто-то еще, кроме мантикоры?

Ярцев еще больше помрачнел.

— Поселок уничтожали четыре аномальные твари: мантикора, огненный беркут, морозный волк и иглохвост. Потом двоих из них отправили в погоню за нами.

— Вот черт! — выругался я. — Надо срочно отправить информацию и материалы в комендатуру. — Я попытался достать из кармана мобильник.

— Я все уже сделал, ваше сиятельство. Съемки с дронов и данные радиоперехвата отправлены моему человеку, а также оперуполномоченному Соловьеву. Ну и, конечно же, я для начала позвонил дежурному офицеру комендатуры и кратко сообщил об инциденте. Чтобы все было по протоколу. Сейчас район поселка оцеплен. Туда никого не пускают. Ведутся следственные действия. Раненных развезли по военным госпиталям. Передача надела графу Забелину приостановлена на самом высоком уровне.

Я изумленно смотрел на Ярцева. В очередной раз я убедился в незаменимости и профессионализме своего телохранителя. Несмотря на досадный прокол в клубе Трофимово, в остальном он был на высоте.

— Благодарю вас, Виктор Петрович, за верную службу. Вы сегодня отлично себя показали! — искренне поблагодарил я его.

После этого я все-таки достал мобильник и начал листать местные новости. Про инцидент в Николаево там не было ни строчки. В соцсетях тоже была тишина. Видимо, в пострадавшем поселке сразу после инцидента предусмотрительно отключили связь и интернет. Одним словом, комендатура сработала профессионально и быстро.

Убрав телефон, я глянул на Ярцева.

— Виктор Петрович, как думаете, мы еще сможем как-то под шумок незаметно умыкнуть тела убитых сегодня монстров?

Ярцев первый раз на моей памяти хитро улыбнулся и даже многозначительно подмигнул.

— Уже⁈ — я не верил своим глазам.

Виктор Петрович кивнул, а затем уточнил:

— Забрали беркута. Уже везем в сортировочный центр графа Демидова.

— А волк? — озадаченно спросил я.

— Вы что, ничего не помните? — В голосе Ярцева прозвучало искреннее удивление.

— Что не помню?

— Когда все было кончено, сначала исчез тот странный и непонятно откуда взявшийся тигр, а потом и волк. Мне даже на секунду показалось, что его тело затянул какой-то призрачный вихрь, который потом охватил и вас. После этого вы упали и потеряли сознание.

Я ошарашенно посмотрел на Ярцева, а потом торопливо сказал:

— Виктор Петрович, мне нужно срочно просканировать мой магический потенциал. Это не займет много времени.

Ярцев понимающе кивнул и вылез из бронеавтомобиля на улицу.

Я закрыл глаза и тут же вошел в транс.