Маг с яростью дракона

Глава 1. Как похитить дракона

Блаженно растянувшись на тёплом камне, слегка жмурясь на солнышко, дракон задумчиво прихлёбывал чай из блюдечка. Он жевал травинку и внимательно читал книгу «Семейное благополучие как ключ к здоровью», оброненную последним удравшим от него охотником, желавшим получить его голову в качестве трофея. Но что-то пошло не так, и пришлось отважному рыцарю спешно уносить ноги. На драконов уже почти никто не охотится: им была пожалована запись в зелёной книге, как редким и вымирающим животным Мира Воителей, которых надо охранять и беречь. Но благодаря его батюшке, дракону Лютому, что добровольно служил и слил свой разум с безумным магом Маргелиусом Альгвардским, на него время от времени покушались всякие рыцари, считающие своим долгом спасти мир от зла. Дракон уныло сплюнул.

Он не старался оторвать башку последнему незваному гостюшке, а ограничился небольшим предупреждением в виде поджаривания пяток, чтобы придать тому прыти в направлении дома и избавить от мыслей типа: «Хочу убить дракона, или там без спросу заявиться к нему в пещеру».

Из сладких грёз и размышлений о постижении сути семейного благополучия дракона вывел страшный шум снаружи пещеры. Он невольно дёрнулся и, оторвавшись от книги, упёрся взглядом в очередного рыцаря.

Рыцарь был худ, бледен, юн и страшно конопат, из-под шлема глядели озорные, но испуганные глаза. Дракон оглядел его нелюбезным взглядом и решил, что таким и подавиться можно. Еду он предпочитал пожирнее. Дракон медленно отставил блюдечко с чаем и аккуратно отложил книгу, выпрямляясь во весь свой огромный рост. Жрать этого юнца он не планировал, и убивать не очень хотелось. Может, сам убежит?

Паренек нервно сглотнул, но, собравшись с духом, храбро выпалил:

— Я пришел вызвать тебя на бой! Меня зовут Берд. Я последний из рода Регданских.

— Зачем? — немного подумав, грубым голосом спросил дракон и почесал подбородок кончиком хвоста.

Юнец на мгновение растерялся, не находя ответа. Но потом, вспомнив что-то, выкрикнул:

— Ты же дракон Свирепый?

— Ну, я. Дальше-то что? — не слишком ласково воззрился янтарными глазами на юного рыцаря дракон Свирепый, а это был именно он.

— Как что? Ты же сын известного всем дракона Лютого, что служит рехнувшемуся северному магу Маргелиусу Альгвардскому?

Свирепый равнодушно пожал крыльями:

— Если ты ищешь моего батю и его хозяина, то тебе на Коралловый остров, где живут драконы. Маргелиус в гостях у отца торчит, нагло пьет и жрёт на халяву уже который месяц и домой не торопится. Может, твой унылый вид подвигнет свирепого герцога собрать вещички и двинуть домой, на свой Север. От меня выйдешь, держи пусть строго на северо-запад, и уже через месяц окажешься у Кораллового острова, — словоохотливо пояснил Свирепый, радуясь замаячившей возможности избавиться от этого юнца. Что этот мальчишка может причинить вред его отцу, или тем более его хозяину, он не переживал. А что безумный маг может сделать с Бердом… Дракон только мысленно вздохнул и добавил:

— Хотя, я бы на твоём месте туда не ходил. Так как сам предпочитаю не встречаться с Маргелиусом.

Берд озадаченно выслушал дракона, моргнул два раза, а затем взорвался:

— Мне не нужен твой отец или его хозяин! Дело не в их преступлениях! Я пришёл к тебе! И биться буду с тобой!

Дракон озадаченно покрутил головой, пытаясь припомнить, что он сделал в жизни такого, чтобы с ним кто-то захотел биться. Кроме того, что являлся сыном Лютого. Не припомнив, Свирепый снова пожал крыльями: мол, не понимаю, чем вызвал такой гнев у благородного сэра Берда.

— Ты похитил принцессу, мерзкий негодяй! Я пришел спасти принцессу! Её отец обещает руку принцессы и полцарства в придачу тому, кто её спасет! — яростно выкрикнул Берд, непослушными руками пытаясь вытащить из ножен меч, который заклинило.

Выходит, юнец пришел с ним биться не из-за его наследственности, а из-за пропавшей дочери короля почти без королевства у окраин, в чьём похищении обвиняют его особу. Свирепый поморщился, как будто съел лимон, вздохнул и, бросив сочувственный взгляд на худосочного рыцаря, взревел зычным голосом:

— Морида!

— Что ты кричишь, моя любовь? Я, может, почивать изволю, — раздался недовольный голос, и удивлённому взгляду Берда предстала красивая пухленькая девушка. Она вышла к ним из глубины пещеры, сладко потягиваясь и зевая во весь рот.

У принцессы Мориды были миловидные черты лица, мягкие голубые глаза и каштановые волосы. Увидев незваного гостя, она сделала недовольную гримасу и, обернувшись к дракону, скомандовала:

— Съешь его, любимый! И дело с концом! Неужели меня надо будить ради твоего обеда?! — всплеснула пухлыми ручками принцесса.

У Берда отвисла челюсть. Спасение принцессы явно шло не по плану.

— Стой! Как это — съесть?! — быстро выпалил он, заметив оценивающе-меланхоличный взгляд дракона на себе. — Я вас спасать пришёл от дракона, — дрогнувшим голосом добавил он, переводя взгляд с Мориды на Свирепого.

Дракон ответил ему кислым взглядом.

— Только спасать тут надо не принцессу, а, пожалуй, меня, — вздохнул дракон. И тут же получил пинка от обиженной в лучших чувствах принцессы.

Глава 2. Беспокойное дерево

Маргелиус, с блаженством растянувшись на траве, курил трубку и играл с новорожденным драконом, ласково улыбаясь. Хотя для неподготовленного человека улыбка на его жёстком, грубом лице больше походила на злой оскал.

— Ты ему нравишься, — улыбнулась Айрис, наблюдая за мужем. Она сидела рядом, обхватив колени руками.

— Ты так думаешь? — хмыкнул маг, поднимая янтарные глаза на смеющуюся жену. Затем поднялся и осторожно опустил дракончика на землю, притянул Айрис к себе. — Зато я знаю, кто мне точно нравится, — хрипло пробормотал он, глядя потемневшими глазами в лицо жены.

— Н-нет, ты должен следить за сыном Лютого, — прерывисто пробормотала Айрис, не слишком охотно отталкивая Маргелиуса. — Ты обещал же.

— Может, отнесём его к братьям Твердолобам? — задумчиво протянул опальный герцог, почесав бровь.

— Ты столько усилий приложил, чтобы добиться мира с женой Лютого и драконами, — мягко напомнила ему Айрис.

Маргелиус только вздохнул, вспоминая первую встречу с семьёй лучшего друга-дракона три месяца назад.

Сказать, что ему были не рады, это ничего не сказать.

Когда злобная драконья морда, ощерившись, с очень нелюбезным взглядом упёрлась ему прямо в лицо, первая мысль мага была, что башку-то ему откусят точно. Глядя в налитые яростью глаза жены Лютого, Ивушки, Маргелиус изо всех сил старался притушить свои горящие бесстыжим наглым светом глаза и подавить подступающую панику.

— Я чувствую в тебе кровь дракона, — медленно произнесла она, обнюхивая его лицо, и, обернувшись к супругу, взревела: — Я тебе что сказала?!

— Не приводить герцога к нам в дом, — упавшим голосом произнес Лютый.

— Так почему этот кровосос здесь?! Я тебя спрашиваю! — топнула ногой Ивушка, свирепо выпуская дым из ноздрей в сторону мага.

— Позвольте мне объяснить, госпожа дракониха… — начал Маргелиус, деликатно отодвигаясь от морды дракона.

— Молчать! Тебе в моём доме вообще никто права голоса не давал! Говорить будешь, когда я тебя спрошу!

Маргелиус скрипнул зубами, но предпочёл заткнуться, только в глазах разгорался злой яростный огонь несогласия.

— А эти ещё кто? — указав лапой на братьев Твердолобов и Айрис, уточнила Ивушка.

— Это братья из цирка Твердолобов, показывают прекрасные представления и фокусы детям, — пояснил дракон насчёт парочки здоровенных небритых гоблинов со свирепыми лицами. — А это Айрис с Зандира. Бедное дитя влюбилось в господина Маргелиуса и жизни без него не видит, вот и пришлось взять герцога с собой, — произнося всё это, Лютый старался не смотреть на Маргелиуса, который на этих словах глянул так, что стало ясно: от друга он такого никак не ожидал.

— Все идут с нами, а этот, — Ивушка указала когтем в сторону опального мага, — пусть ночует здесь, в пещеру к детям не пущу!!!

Маргелиус состроил презрительную мину и ушёл ночевать на ближайший дуб, злобно бормоча себе под нос:

— Подумаешь, не больно-то и хотелось.

Айрис попыталась остаться с ним, но он, здраво рассудив, уговорил её идти вместе со всеми. Ничего с ним не случится. Подышит свежим воздухом, насладится звёздами на небе, пообщается с природой, повоет на Луну.

Лежа на жёсткой ветке, герцог изо всех сил пытался хоть немного поспать. Но сон упорно не шёл.

— Маргелиус.

Герцог опустил глаза и увидел под деревом жену, оглядывающуюся в его поисках.

— Ты что тут делаешь? Я же велел тебе оставаться со всеми, — пробурчал он, приподнимаясь и протягивая руку Айрис, чтобы помочь взобраться на дерево. — Ночью будет прохладно, окоченеешь здесь.

— Значит, тебе придется приложить усилия, чтобы я не замёрзла, — лукаво улыбнулась она, прохладной ладошкой гладя его по жёстким непослушным волосам. От её нежных прикосновений жар разлился по венам.

— Я постараюсь, — охрипшим голосом пробормотал Маргелиус, осторожно привлекая жену к себе.

— Эй, там, на дереве, — раздался быстрый шёпот.

— Что ещё? — неприветливо спросил маг, пытаясь разглядеть в темноте, кого ещё принесло.

— Это я, Тугодум, пожрать вам принёс, — в руки герцогу быстро сунули узелок с едой и кувшин, судя по запаху — с элем. — Лютый переживает, что ты голодный останешься. Вот просил отнести тебе поесть.

— Спасибо, — проворчал Маргелиус, недобро сверкнув глазами и делая знак здоровенному гоблину, что тот может быть свободен.

Он проследил, чтобы Тугодум ушёл, и развернулся к Айрис. Нежно взял её за подбородок своими грубыми пальцами и улыбнулся, наклоняясь.

— Маргелиус! — раздался громкий оклик. — Ты где?

Айрис с мужем подскочили как ужаленные.

— Да вы издеваетесь, что ли! — взорвался Маргелиус, свирепо уставившись на Тугомысла.

Глава 3. Непреодолимая тяга к добрым делам и свершениям

На следующее утро Маргелиуса одолела жажда деятельности. И не обычная, а именно к добрым делам и свершениям. Он решил построить детскую игровую площадку для юных дракончиков. Но, к своему огорчению, понял, что драконы никаких инструментов на острове не держат, так как сами ничего не строят. Он задумчиво поскрёб затылок и свистнул Лютого.

— Как насчёт того, чтобы прогуляться до ближайшей деревни, разжиться инструментами?

Лютый изучил взглядом драную одежду друга и скептически фыркнул.

— А платить ты чем думаешь?

На слове «платить» герцог состроил гримасу: зачем с самого утра поднимать такие банальные и скучные вопросы, которые ему, аристократу чистых кровей, страшно режут слух?

— Маргелиус, если ты решишь что-то украсть у местных, — последнее слово Лютый выделил особо тщательно, чтобы его предприимчивый друг проникся в полной мере, — то жителей деревни, в которой ты так неблагородно решил разжиться инструментиками, от порыва набить тебе морду не удержит даже угроза драконьей атаки. А зная драконий кодекс, они скорее всего просто попросят выдать им вора, сказав, что это справедливо, а с драконами они не ссорились.

Маргелиус почесал глаза и неохотно согласился. Он, так и быть, подумает над другим, более честным способом добычи необходимых орудий труда. Он решил, что мозговой процесс требует хорошей смазки, и ушёл к Айрис — пить горячий чаёк с пасмурным видом.

Он уже допивал вторую кружку чая, а в голову ничего путного не лезло. Затем его взгляд остановился на меланхоличных рожах братьев Твердолобов, с буддистским спокойствием играющих в шахматы. Он оглянулся — нет ли поблизости дракона? — и вразвалочку направился к поваленному стволу дерева, на котором у гоблинов шла жаркая игра.

— Ты гляди, — прошептал Тугомысл старшему брату, указывая головой в сторону приближающегося герцога. — Похоже, Альгвардский решил нас почтить своим присутствием.

Тугодум поднял хмурый взгляд в том направлении, куда указывал брат, увидел Маргелиуса, шагающего с наглой ухмылкой, и пробурчал:

— Увидишь, гадость какую-нибудь задумал.

— Здорово, парни, — окликнул Маргелиус братьев, которые сделали вид, что крайне поглощены игрой и незваного гостя не замечают. Они надеялись, что маг увалит восвояси, если увидит, как они заняты.

Намёков, даже очень толстых, упрямый житель Севера явно не понимал. Он нахально уселся рядом, раскурил трубку и со скептическим видом следил за игрой, пуская клубы дыма.

Тугодум не выдержал через пятнадцать минут, смахнул фигурки с доски и тяжёлым взглядом вперился в непрошеного герцога, который одним своим видом испортил всю игру. Тот в ответ сделал невинные глаза, с таким искренним недоумением в них, что Тугодум опустил доску, которой уже собирался заехать Маргелиусу прям в харю.

— Зачем пришёл? — спросил Тугодум.

— Парни, как насчёт прогуляться? — закинул удочку маг.

На этих словах братья переглянулись. И Тугодум покачал головой.

— Вроде нам и здесь неплохо. Немного скучновато, но лучше, чем после твоих идей, когда мы будем уносить ноги от местных со скоростью ланей.

Тугомысл степенно кивнул, подтверждая, что лучше Маргелиусу поискать дураков в другом месте.

Зловредного герцога такое объяснение явно не удовлетворило, и он преспокойненько разлёгся на траве, лениво жуя травинку.

— Неужели вы не хотели выбраться отсюда? Сразиться в подкидного дурачка в трактире, промочить глотки настоящим весенним элем, а не тем травяным чайком, что нас потчуют драконы? — предпринял он ещё одну безуспешную попытку уговорить братьев.

— Нет, — вынес вердикт несговорчивый старший гоблин, ткнув брата кулаком в бок, когда тот хотел что-то возразить.

Маргелиус от досады сплюнул и убрался восвояси.

Через часок Тугодум заскучал. Неплохо было бы пойти и уточнить, что же всё-таки задумал беспокойный герцог. Но не потому, что он совсем уж одурел от скуки (драконы отлично кормят и хорошо к нему с братом относятся), просто был не прочь сразиться в партию-другую с северными мастерами шулерства. Предложение мага было очень уж заманчиво, а Маргелиуса можно взять играть за компанию, чтобы тот не удрал строить козни местным, или не набил морду какому-нибудь вельможе.

Опального герцога он нашёл на дереве, лежащего пластом. От скуки тот грыз орешки и их скорлупками метко обстреливал пробегающих под ветками куандразаров. Куандразары — мелкие северные хищные грызуны-падальщики с не самым добрым характером и полным отсутствием чувства юмора. Но с бывшим Лорда Севера они предпочли не связываться, чувствуя затаённую опасность и безумие. Поэтому, бросая на мага злые взгляды и не слишком ловко уворачиваясь, поспешили скрыться в листве, не пытаясь вцепиться в глотку донимающему их человеку.

Тугодум только пальцем у виска покрутил, решив, что он, похоже, погорячился, решив узнать, что задумал дурной маг.

— Чего хотел? — не слишком ласково осведомился Маргелиус, давно заметивший широкоплечую фигуру гоблина.

— Зачем ты хочешь отправиться в деревню? Только не надо мне заливать, что типа прогуляться, или подышать свежим воздухом, — сразу отбрил все попытки скормить ему заведомую ложь Тугодум. — Я, может, соглашусь с тобой пойти, только если услышу реальную причину.

Глава 4. Непочтительные потомки

Маргелиус быстро попрощался с братьями, указал им направление к ближайшей деревне и клятвенно заверил, что будет ждать их прямо тут, у развалин замка, не сходя с места… Но не слишком искренним голосом.

Бывший Лорд Севера, Правитель Страны Гор с задумчивым видом глядел на руины некогда любимого им города. Затем вернулся к развалинам замка на горе Альга. Боль занозой сидела в сердце. От Севера и его былого величия не осталось ничего, кроме воспоминаний.

Он улёгся на траву и задремал. Из короткого беспокойного сна его выдернули голоса: в развалинах замка кто-то бродил. Маг поднял тяжёлый взгляд в сторону голосов и решил пойти поглядеть, кто же смеет нарушать тысячелетнюю тишину Севера.

Худой паренёк с торчащими вихрами стоял почти на самом краю обрыва и что-то увлечённо разглядывал в грязной жиже. Маргелиус почесал бровь, криво ухмыльнулся и решил поглядеть, чего же такого увлекательного увидел юнец. Грязь как грязь, ну жирная, маслянистая после обильного дождя. Как будто в их мире он грязюку отродясь не видел. Маг медленно приблизился и как можно любезнее поздоровался:

— Добрый день.

Паренёк от неожиданности подскочил, затем разглядел высокую худую фигуру Лорда Севера, его жуткие глаза, и уже спокойнее произнёс:

— А, это ты… напугал, блин, я уж подумал…

Чего паренёк чуть было не подумал, Маргелиус узнать не успел, так как из полуразрушенного замка показались его спутники — пухлый паренёк и весьма симпатичная девушка с веснушками. На девушке было голубое платье в ромашку, длинные волосы заплетены в две толстые косы.

— Эйдран, ты чего копаешься! — закричала девушка, не удостоив Маргелиуса и взглядом.

От такого игнорирования его персоны в самом сердце Севера Маргелиус начал терять терпение. Пора бы уже представиться этим залётным выскочкам.

— Меня зовут М… — начал было фразу герцог, но тут же был грубо прерван пареньком, которого его спутники называли Эйдраном.

— Маргелиус Альгвардский, можешь не продолжать. Мы в курсе, кто ты такой. Ты что-то хотел? Нет, так иди куда шёл, ты нам мешаешь.

Герцог почувствовал лёгкую растерянность. За тысячу лет Мир Воителей явно изменился. Его не только не боялись на его же Севере, но ещё и предлагали пойти куда-нибудь и не мешать залётным выскочкам! Да, молодёжь за тысячелетие совсем обнаглела! Раньше от одного звука его имени враги за тысячи миль трепетали. Может, их в жаб превратить для улучшения манер? Но, глянув на свои руки, он криво ухмыльнулся. Магия в данный момент точно не его конёк. Если только всех удушить или загрызть.

— Не слушай его, Маргелиус! Хочешь, останься с нами на ужин, — бесхитростно предложила незнакомка, подошла и взяла герцога за руку, посмотрев спокойным чистым взглядом в его янтарные страшные глаза.

Маргелиус настолько ошалел от происходящего, что дал увести себя новой знакомой. Её звали Лаванда, и она весело щебетала, что первый раз на Севере со своим двоюродным братом Эйдраном, который с первого взгляда так невзлюбил герцога, и со своим женихом Джейком.

Через полчаса Маргелиус сидел с новыми знакомыми и ужинал их скромными припасами, не слишком понимая, зачем ему это всё надо.

— Посмотреть Север — это была мечта Джейка. Альгвардский замок довольно хорошо сохранился, и это удивительно, ведь прошло столько лет. У замка очень интересная архитектура: говорят, маг его перестраивал с помощью дракона, — прихлёбывая из кружки горячий чай, без умолку трещала Лаванда.

Маргелиус спокойно курил, слушая болтовню девушки и с интересом разглядывая своих новых знакомых. На храбрецов они явно не похожи, на охотников за головами тоже. Другое воспитание, эпоха? Удивительно, что он их не отпугивает. Ну, Эйдран глядит с отвращением, но не с ужасом; страха в его глазах не заметно.

— Маргелиус, — окликнула мага Лаванда, заметив, что новый странный знакомый почти не слушает её. — Тебе разве не интересно?

Герцог философски поглядел на неё и уточнил:

— А что в твоих сказках мне может быть интересно? Точнее, чего я не знаю о себе и своём замке?

Девушка поглядела на него странным взглядом — так глядят люди на душевнобольных — и уже мягче произнесла:

— Да, конечно, ты прав, — затем она не выдержала и добавила: — Учёные спорят, какую часть замка маг перестраивал с помощью дракона. Может, подскажешь, раз уж ты тут? А то у меня исследование на эту тему по истории Альгварда.

Маргелиус изучающе оглядел бесхитростное, наивное лицо Лаванды, на котором было написано искреннее желание ознакомиться с историей Севера, и неохотно кивнул. Он взял веточку и нарисовал замок на золе затухающего костра.

— Северо-западное крыло, — ткнул он веточкой на рисунке. — И ещё тут: Южная башня или Альгвардская башня.

Лаванда задумчиво оглядела рисунок и кивнула:

— Наш учитель по истории тоже считает, что Альгвардская башня существовала и была построена с помощью дракона. Как думаешь, что с ней случилось?

Маргелиус с неприязнью взглянул на девушку, уже жалея, что согласился присоединиться к их компании, но затем всё же ответил:

Глава 5. Север — не место для беспечности

Странник спал в своей берлоге, уткнувшись носом в волосы нового друга, в котором текла кровь Севера. Зверь шевельнулся и разбудил лежащего у его лап Маргелиуса, который до этого сладко посапывал, развалившись во сне.

Человек откинул с лица длинные растрёпанные волосы, зевнул, потянулся и затем упёрся ничего не понимающим взглядом в морду странника. Секунду-другую он растерянно глядел на огромного северного зверя, который наклонился и ласково лизнул его прямо в глаз.

— Фу-у, — отмахнулся Маргелиус, садясь напротив странника и припоминания, что же вчера было. Какие-то три подростка, не ставящие его ни в грош. Затем странник. Слияние разумов. Охота. На этом воспоминании герцог брезгливо нахмурился, в задумчивости поглядел на обглоданные кости лесного кабана, свои руки с длинными мощными когтями и страдальчески скривился. Странник точно мяса не жарит. Похоже, ему пора завязывать с бесконтрольными слияниями разумов, или точно плохо кончит. Воспоминания об охоте и пиршестве со странником он решил засунуть в самые дальние дебри своей памяти, это ему точно вспоминать не хочется. В глубине души он надеялся, что в лесу со странником они не встретили больше никаких людей.

Герцог тепло попрощался с мощным северным зверем, который глядел на него добрыми умными глазами, обнял его за шею и выбрался из берлоги.

Маргелиус поглядел на свои руки ещё раз, порадовался, что не видит своё лицо, и решил первым делом найти какую-нибудь лужу или ручей, чтобы отмыться. В таком виде показываться даже местным разбойникам — плохая идея.

Ручей попался минут через пятнадцать, и он смог спокойно умыться, приведя себя в относительный порядок. Немного поразмыслил и решил пойти обратно к развалинам замка: если братья Твердолобы вернутся, то не будут знать, где его искать. Замок показался через три часа, возвышаясь полуразрушенными шпилями в лучах заходящего солнца.

Заняться было абсолютно нечем, и с заходом последних лучей солнца Маргелиус решил завалиться спать в саркофаг, разумно решив, что это самое безопасное место: дикие животные не потревожат, случайно забрёдшие путники вряд ли в него полезут. Он спокойно улёгся в своё бывшее ненавистное узилище, задвинув каменную крышку.

Проснулся он от того, что в развалинах замка кто-то был. Он прислушался.

— Вы видите перед собой развалины замка Северного злого мага Маргелиуса Альгвардского, разрушившего весь Север, нанёсшего колоссальный ущерб в прошлом. Только силами светлого Вечного Воителя и его мага Светоносного жестокий маг был побеждён и заточён в саркофаг, который замуровали в стену. На пленённого Лорда Севера было наложено заклятие смерти, — услышал Маргелиус вдохновенную речь. Скрипнув зубами, он решил не вылезать из саркофага, а дождаться, когда незваные гости уберутся из его замка. Он откинулся на холодной плите и стал слушать разглагольствования невидимого собеседника.

— Почему саркофаг валяется в зале, а не замурован в стену? — спросил любопытный Варден, один из учеников, прибывших на экскурсию с двумя достопочтенными учителями-магами для изучения Альгвардского периода в истории и наглядного примера: какие бедствия могут нанести чёрная магия и неуживчивый характер.

— Я не думаю, что это саркофаг герцога, — задумчиво протянул маг Зайран, высокий и красивый молодой человек со светлыми волосами, осторожно приближаясь к каменному гробу. Он недоумевал, откуда взялся саркофаг. Полгода назад, когда он был здесь с экскурсией, никакого гроба тут точно не было. Зайран оглянулся, но старший маг, сэр Жердан, вышел из развалин, оставив лекцию на своего более молодого напарника.

Зайран осторожно провёл по каменной крышке, почувствовал её древность. Этому саркофагу тысяча лет, не меньше, и на крышке он не ощутил никаких наложенных магических заклятий — только разорванные эманации, говорящие о том, что они когда-то были. Он нахмурился, поглядел на группу юношей и девушек перед ним, и принял решение. Саркофаг Маргелиуса это или нет, но лучше перестраховаться.

Зайран раскинул руки, формируя заклинание Удержания, чтобы запечатать саркофаг наглухо.

Маргелиус выругался, почувствовав магическое воздействие. Осторожно просунул пальцы под крышку и рывком отбросил её, со свирепым выражением на лице выбираясь из гроба. В следующее мгновение заклинание «Пронзающего Копья» уперлось ему прямо в грудь, Маргелиус скосил глаза на магическую угрозу, затем упёрся недобрым взглядом в побледневшего молодого мага, преграждающего ему дорогу. Потом удивлённо воззрился на целую ватагу юношей и девушек, глядящих на него во все глаза. Герцог чертыхнулся про себя: надо же так глупо влипнуть! Похоже, он оказался в эпицентре практической работы какой-то магической школы. Он-то думал, развалины его замка никто кроме бродяг не посещает. И как же теперь выбраться, никого не убив и не убившись самому? Он поглядел на свои руки и, памятуя, что магия ему не повинуется, вздохнул и поднял их над головой.

— Вау, полегче! У вас тут что, о гостеприимстве не слышали вообще?! Принято сходу вместо «здравствуйте», «выпейте чаю» швыряться смертельными заклятиями? — хрипло возмутился Маргелиус. Хоть заклинание молодой колдун и слепил довольно хорошо, в крайнем случае он справится даже без рук, в прыжке вцепившись тому в глотку. Но не убивать же этого залётного мага на виду у ребятишек?

Зайран смотрел в грубое жёлтое, с выпуклыми злыми рептилоидными глазами лицо мага и не знал, что ему делать. Он никогда никого не убивал. Но он должен это сделать. Очнувшийся свирепый маг может причинить много бед. Он вздохнул поглубже, зажмурившись, чтобы послать «Копьё» в сердце проснувшегося мага. Несогласный с таким положением дел пленник, грязно выругавшись, выкрикнул:

Глава 6. Сожрать или изжарить? Вот в чём вопрос

На обратной дороге Маргелиус был странно молчалив. Братья Твердолобы флегматично играли в карты.

Тугодум достал все нужные вещи по списку. По дороге он полюбопытствовал у Маргелиуса, всё ли было спокойно и не скучал ли тот в развалинах. Маг припомнил всё, чем занимался, и подумал, что лучше сказать: ничего особенного не произошло, он только и делал три дня, что бродил по окрестностям, медитировал на горы и спал. Он решил не упоминать о встречах с людьми и как он завалил глыбами льда выход из своего замка, заперев в нём группу студентов с учителями из магической школы. Те, страшно и совсем не аристократично ругаясь, к вечеру выбрались и ушли через Северные Врата, кляня злокозненного герцога на чём свет стоит. Встречу со странником и пиршество с ним маг вообще похоронил в дебрях своей памяти.

На острове Маргелиус, с воспрянувшим энтузиазмом к добрым делам, занялся стройкой.

Ивушка, жена Лютого, пришла, поглядела на труды герцога, походила кругами, ушла. Через час вернулась снова, покружила, но Маргелиус, увлечённый делом, не обращал на дракониху никакого внимания. Наконец, она не выдержала и сердито спросила:

— Неужели ты думаешь, что это тебе поможет втереться в доверие к нашей семье?

Маг отложил доску и серьёзно, без злобы в голосе, ответил:

— Я делаю это в первую очередь для Лютого. Он мой друг.

Затем он спокойно вернулся к работе.

Ивушка нерешительно постояла рядом, но он больше не сказал ни слова. Работа кипела в его руках, хотя было трудно управляться своими искалеченными пальцами. Но он не останавливался. Братья Твердолобы, оценив титанические усилия опального герцога, стали ему помогать.

Лютый регулярно наведывался к Маргелиусу в гости и преданно заглядывал тому в глаза. В итоге маг не выдержал и попросил не мешать работать.

Маргелиус стоял и наслаждался плодами многодневных трудов. После упорных недель работы и героического труда детская площадка была готова. Юные дракончики, несмотря на запреты своих родителей, приходили играть, весело прыгали по пенькам, лазейкам, катались на горках и качались на качелях. Маг видел, что драконы по-прежнему относятся к нему настороженно и с опаской, не доверяя пришлому человеку с дурным прошлым, поэтому перестал приходить на детскую площадку. Он оставил её в ведение драконов, разумно полагая, что если он сам не будет там появляться, то родители быстрее отпустят своих отпрысков играть. Так и произошло.

Герцог разлёгся на дереве и одуревал от скуки, не зная, чем заняться. Его бурная натура просила деятельности. Но на острове решительно нечего было делать, кроме созерцания восходов-закатов и игр в шахматы и карты с братьями. Его размышления о том, чем бы себя занять на острове, прервала жена Лютого. Она подошла к дереву и спокойно наблюдала за другом своего мужа.

— Маргелиус, — окликнула мага Ивушка.

Герцог покосился на дракониху, поморщился. От жены Лютого, которая не выносила его с самого первого дня, он не ждал приятных новостей и решил притвориться крепко спящим. Он прикрыл глаза и старательно захрапел, выводя носом мощные рулады.

— Ты не спишь! — рявкнула обиженная Ивушка. — Я знаю.

Маргелиус неохотно открыл глаза и уселся на ветке дерева, молча глядя на дракониху.

— Через два дня будет Совет Старейшин. Тебя позовут тоже, постарайся не казаться таким самовлюблённым кретином, каким всегда выглядишь. Если не готов, лучше беги с острова сейчас. Драконы будут решать твою судьбу.

— Судьбу? — озадаченно переспросил Маргелиус. Такого поворота он не ожидал. Он торчал на острове уже почти месяц. Драконы со скрипом терпели его на своей земле из-за Лютого, но не делали попыток выселить или нанести вред ему и его семье. — Что ты имеешь в виду? — оживился он, спрыгивая с дерева и подходя к перламутровой драконихе.

Ивушка потупилась, затем подняла ласковые глаза и изучающе поглядела на него.

— Ты же знаешь, что драконы против твоего пребывания на острове? Вот и будут решать, что с тобой делать, — Ивушка развернулась, собираясь уйти, затем вздохнула и сказала. — Рядом с нашей пещерой есть довольно уютная пещерка, пошли покажу. Ты можешь с Айрис там остаться. Хватит тебе с женой жить на дереве.

Маргелиус молча кивнул, решив не возражать Ивушке, и отправился осматривать пещеру. Ночами на дереве было довольно прохладно. В пещере ему и супруге точно будет комфортнее. Будь он один, то отказался бы от предложения жены Лютого, но ради Айрис решил поступиться своим характером и согласиться.

Лёжа ночью в пещере, он нежно прижал жену к себе, положив её голову себе на плечо, ласково перебирал её волосы грубыми руками, делился новостями.

— Значит, будет Совет Старейшин драконов, — задумчиво протянула Айрис, поднимая голову и глядя ему в лицо.

— Угу, — односложно отозвался Маргелиус.

— Думаешь, это опасно? — нерешительно спросила она, снова кладя голову ему на плечо, наслаждаясь таким родным теплом его мощного тела.

Он зарылся носом в её мягкие волосы, вдыхая нежный аромат. Затем вздохнул и ответил:

— Думаю, пару неприятных минут мне пережить точно придётся.

Глава 7. Дракон Свирепый и искатель приключений

Дракон Свирепый уютно расположился в пещере и задумчиво читал трактат Просветлённого Отшельника «О гостеприимстве». Не то чтобы он всерьёз планировал принимать гостей в своей пещере, скорее наоборот — хотел почерпнуть из философствований мудрого старца, как избавиться от нежданных гостей ещё с порога. После последнего случая с настырной принцессой и её находчивым женихом, когда он лишился половины сокровищницы, желания принимать гостей поубавилось.

— Свирепый! — раздался страшный крик снаружи пещеры.

Дракон икнул от неожиданности, выронил книжку и крайне нелюбезным взглядом уставился в сторону невидимого собеседника, который прервал его мирные размышления.

— Проваливай! — грубо обрубил недружелюбный дракон.

— Я хочу с тобой поговорить! — снова раздался крик, но лезть в пещеру к дракону не слишком храбрый гостюшка явно не желал.

Свирепый раздражённо поглядел в сторону выхода из пещеры, прикидывая, не пойти ли ему уже и не поджарить настойчивому гостю пятки, но решил ограничиться предупреждением.

— Не о чем нам разговаривать! — рявкнул дракон во всю мощь своей лужёной глотки. От его рыка посыпались листья с деревьев вокруг пещеры, а певчие птицы оглохли на одно ухо.

Свирепый разъярённо пожал крыльями, поняв, что весь настрой к постижению высоких мыслей Просветлённого Отшельника уже утерян, и решил, что неплохо бы тогда хлебнуть горячего чая.

Только он уютно расположился с блюдечком горячего напитка, как противный крик повторился:

— Мне реально надо с тобой поговорить!

— Так что ты уже не зайдёшь и не скажешь, чего ты от меня хочешь?! — в сердцах воскликнул дракон, чуть не подавившись чаем и теряя надежду избавиться от докучливого гостя.

— А ты меня не тронешь? — задал вопрос хитрый гостюшка, который явно храбростью не отличался.

— Слово дракона, — ответил Свирепый.

Как бы ни сложились дела, кто узнает, что за «честное слово» он давал чужаку? А бегать ему за ним лень — лучше, когда еда сама идёт к тебе в руки.

— Хм, что-то как-то не убедительно это у тебя звучит, — недоверчиво протянул невидимый собеседник. — Но я тебе верю.

Паренёк был высок, худощав, с торчащими ушами, с соломенно-жёлтыми волосами, которые были красиво подстрижены, но всё равно топорщились во все стороны задорными вихрами.

Свирепый злым взглядом изучил незваного гостя, почесал лапой затылок. Рыцари в нынешние времена что-то совсем отощали, такого даже жрать не хочется. С большой голодухи, и то вопрос.

— Ну, чего хотел? — недружелюбный янтарный взгляд упёрся в парнишку.

Тот нервно сглотнул, не зная, с чего начать.

Свирепый вздохнул и, поражаясь сам себе, налил гостю чаю.

— Я Нерри, младший сын мелкопоместного дворянина, мнившего себя большим, — прихлёбывая чай из блюдечка, представился юнец.

Дракон равнодушно пожал могучими крыльями, показывая, что имя ему ничего не говорит, и что ему нет дела до какого-то там сына неизвестного дворянина.

— Ты ведь дракон Свирепый, сын Лютого, что слил свой разум и служит магу Маргелиусу Альгвардскому?

На словах «Маргелиус Альгвардский» дракон скривился, как от кислого лимона:

— Нерри, или как там тебя зовут. Если ты ищешь сумасшедшего мага, то он торчит на Коралловом острове, где живут драконы, в гостях у моего отца, без стыда и совести жрёт и пьёт за их счёт и свалить на свой Север не торопится. Вот выйдешь от меня, иди на северо-запад и через месяц встретишь полоумного мага. Гостей тот любит меньше моего, так что можешь наиболее ценные вещи оставить у меня. Они тебе потом не понадобятся, ведь Маргелиус оторвёт тебе башку.

— Э, нет, я же не самоубийца — идти на остров. Мне к тебе надо, — возразил Нерри.

— Ко мне? И что ты у меня забыл? Я не в ответе за дела своего отца и чокнутого мага, — сумрачно высказался Свирепый, в глубине души жалея, что он вообще родился в Мире Воителей и сыном единственного дракона, что додумался слить свой разум с безумным магом. Нет бы, слил и сожрал, но батёк с ним подружился для полного комплекта несчастий своих потомков.

Дракон уныло сплюнул.

— У меня к тебе деловое предложение, — набравшись храбрости, выпалил на одном дыхании сын мелкопоместного дворянина.

Поймав красноречивый взгляд дракона, который явно не доверял предложениям от всяких залётных проходимцев, Нерри поперхнулся, но, собравшись с духом, продолжил:

— Я предлагаю тебе пойти со мной.

— Куда пойти? — не понял дракон.

Нерри на секунду замялся, не зная, как поточнее обрисовать своё предложение, чтобы дракон сходу не оторвал ему башку или не вышвырнул из пещеры.

— Стать моим спутником и другом. А чё, будем путешествовать. Тебе же самому в пещере гнить надоело до чёртиков, еще тяжёлая наследственность подавляет.

Глава 8. Последний аутсайдер среди злодеев

Маргелиус, лёжа на траве, сладко потянулся, закинул руки за голову и расслабился, наслаждаясь тёплым ясным днём. Попыхивая трубкой, он меланхолично наблюдал за маленьким дракончиком, беззаботно скачущим по его груди. Жизнь на Коралловом острове начинала ему нравиться. Драконы сначала отнеслись к нему очень настороженно и даже планировали сожрать, разнообразив своё меню. Однако со временем не только смирились с присутствием опального чародея на своём острове, но и искренне привязались к нему.

Он задумался о том времени, когда драконы окончательно приняли его семью в свой клан. Переломный момент в отношениях мага и хозяев острова, возможно, случился, когда он построил детскую площадку и затем был Совет драконов? Точно нет. Совет Старейшин прошёл так гадко и унизительно, как только можно было. Не сожрали его только потому, что боялись навредить Лютому — дракону, с которым маг слил свой разум в далёком прошлом.

Маргелиус вздохнул, криво ухмыльнулся. Да, нынче его жизнь тоже не очень ценилась, даже драконами. Всё изменилось, когда любознательный и крайне любопытный юный дракончик Смышлёный, внук дракона Мудрого, подбил свою впечатлительную и увлекающуюся подругу Незабудку, дочку Мрачного, сбежать с острова и отправиться на поиск приключений.

Увлекательное и чарующее приключение быстро превратилось в не столь приятное: они заблудились, да и охотиться у них не особо получилось. Путешественники второй день сидели и грустили, когда угодили в руки разбойников: те лихо скрутили молодых дракончиков и решили продать их каким-нибудь злым магам или любителям экзотики.

Эльф Выбей-глаз смотрел на связанных дракончиков в клетке и просто сиял от самодовольства, покручивал усы, расхаживая кругами. Наконец-то удача улыбнулась ему: после стольких провалов и потерь такой улов — целых два юных дракончика. Такая добыча, даже мёртвая, ценилась у всяких чёрных магов на вес золота — а тут целых два живых и здоровых представителя древней расы. Маги не теряли надежды повторить подвиг Маргелиуса Альгвардского — слияние разумов с драконом. Иметь своего боевого дракона считалось высшим пилотажем, но пока ещё никому не удалось повторить выходку безумного мага. Если не удастся приручить юных рептилоидов, то всегда можно пустить их на всякие ценные микстуры для лечения пяток и прыщей. Судьба юного поколения драконов не слишком беспокоила эльфа. Любовь к живым существам Мира Воителей не входила в число его добродетелей.

— Пошевеливайтесь! — прикрикнул эльф на двух здоровенных гоблинов, тянущих клетку на колёсиках. — Мы же не хотим, чтобы их родители заявились до того, как мы смоемся отсюда?

Дважды им приходилось прятаться, заслышав печальные крики драконов, которые кружили в бесплодных поисках пропавших детей.

Маргелиус, узнав о пропаже дочери Мрачного и внука Мудрого, одним из первых был готов ринуться на поиски, организовав спасательную экспедицию. Но драконы только скептически поглядели на искалеченного мага и гордо отказались, объявив, что это не его забота и его не касается, они и без опального герцога, который сам больше обуза, чем польза, разберутся. Маргелиус страшно скрипнул зубами и попросил Лютого всё же отнести его с острова на материк, так как Север ему родной, и он знает его как свои пять пальцев, хоть и провёл в заточении тысячу лет. Это его земля, и Маргелиус, как бывший Лорд Севера, ориентируется там точно лучше драконов. И может заметить то, что последние не увидят с воздуха.

Лютый высадил Маргелиуса недалеко от его разрушенного замка и развалин Альгварда. Герцог тепло простился с драконом и отпустил того продолжать поиски с его родным кланом.

Маг пробирался через чащобу уже второй день, безуспешно пытаясь напасть на след похитителей дракончиков. Он прислушивался к лесу, старался настроить свой разум на всё живое. Но вековой лес молчал, то ли не слыша мысли мага, то ли вовсе не желая разговаривать с ним, помня его прошлые подвиги. Он почувствовал присутствие в отдалении странников — крупных северных хищников, покрытых серебристой шерстью, — но те не видели в лесу ничего необычного, если не считать заблудившихся туристов, которые Маргелиуса не интересовали.

Начал накрапывать противный мелкий дождик со снегом. Герцог поёжился и, кляня себя последними словами за непомерную самонадеянность, решил сделать короткую передышку. Тяжело дыша, он прислонился к раскидистому дереву, впитывая тепло и мощь.

Перед мысленным взором мага внезапно возникла картинка: два перламутровых дракончика стоят под деревом и беззаботно болтают. Маргелиус от неожиданности резко дёрнулся, и видение пропало. Он выругался. Значит, тут были Смышлёный и Незабудка. Но куда они отправились дальше? Он вздохнул, откинул за спину длинные пряди чёрных волос, посмотрел на небо, пристально вглядываясь ввысь, как будто лазурная гладь могла дать ему ответ. Напасть на след похитителей драконов ему удалось только к исходу третьего дня, когда он почти потерял надежду. Он быстро продвигался вперёд по следам, оставленным тяжёлой повозкой, хищно вглядываясь в чащу леса.

Эльф Выбей-глаз быстро двигался с подельниками на юг. Жизнь представлялась ему в радужном свете. Он мысленно уже подсчитывал барыши, которые выручит за свалившееся ему на голову счастье, и представлял, как он будет кутить потом в своём любимом кабаке «Запойный медведь» в Вайсгарде. Драконы явно потеряли их след, и уже более двух дней он не видел их поблизости. Не было слышно даже их печальных криков. Эльф весело насвистывал, наслаждаясь погожим тёплым днём, покуривал трубку. Его сопровождали один тролль свирепого вида и два здоровенных гоблина, шустро катящих клетку с добычей по еле виднеющейся лесной тропинке.