Маг-хранитель

Глава 3 Степные волки

Денис взял в руки трубку.

Алёна!

Вот сейчас он получит по полной программе!

Это же надо… В первый раз за два с половиной месяца – а именно столько они встречались – Денис не позвонил любимой девушке. Мысленно он, конечно, мог найти прекрасное оправдание. Не каждое утро его преследуют псы с человечьими глазами и бомжи со взглядом собаки, не каждый день пытаются похитить рептилоиды… Как их там называл Вайс? Каррохи. И уж, само собой, далеко не каждый день он распивает чаи с магами-хранителями Донецка высших категорий. Только девушки такие аргументы не воспринимают. Больше того… Они считают, что им нагло врут прямо в глаза. Ну, или в данном случае, в трубку.

Но не отвечать на звонок тоже нельзя.

Во-первых, если попытаться уйти от скандала в этот раз, то следующий может стать гораздо опаснее. Со слезами, обидами и тому подобными женскими приёмами борьбы с сильным полом. А во-вторых, Алёна ему нравилась. Ссориться с ней, а уж тем более, расставаться, ужасно не хотелось.

– Алло… – выдохнул он несмело в трубку.

– Привет, Дэнчик! – затараторила Алёна. Это как раз и не удивляло. Говорила она всегда много и быстро. Но Денису нравился тембр её голоса, он не уставал слушать. – Мне нужно срочно тебя увидеть.

– Что-то случилось? – после сегодняшних событий парень уже не удивлялся ничему.

– Да! Мы уезжаем! Завтра!

– Куда? – Денис похолодел.

Этого ещё не хватало. Отец Алёны занимался бизнесом, держал три «чайные» палатки на ближайших рынках. В особых симпатиях к Украине его трудно было уличить, но и радости от образования Донецкой Народной Республики он, по словам дочери, не проявлял. Да и откуда радости взяться? Люди сидят без денег, следовательно, экономят на всём. Большинство дончан перешли на самые дешёвые сорта чая, а прибыль палаток шла, в основном, от элитных сортов, продававшихся на развес.

– На Украину, – донёсся из телефона предсказуемый ответ. – Я переведусь в Винницу, а папа с мамой будут жить у родственников в Житомире. Хотят бизнес налаживать… – Алёна всхлипнула. – Я не хочу у Винницу.

Она училась в Донецком национальном университете на специальности «журналистика». Летом и ранней осенью много девчонок из её группы перебрались в Винницу, да и преподавателей улизнуло немало. В классическом университете расслоение на любящих Украину и не любящих проходило куда жёстче, чем в техническом. Денис гордился, что из его друзей почти никто не пошёл на поводу у минобразования и не перебрался в Красноармейск. Да и то – что делать в маленьком затрапезном городке? Даже корпус и общежитие тамошнего вуза не были рассчитаны на приезд многотысячной толпы студентов и преподавателей. На что надеялись киевские чиновники? Чего рассчитывали добиться?

Хотя, и без глубоких раздумий понятно, чего они хотели достичь. Разрушить, прежде всего, донецкие университеты, разделить студентов и профессоров, посеять рознь и вражду, а потом гордо заявлять перед западными телеканалами – вот, поглядите, что там осталось у сепаратистов?

– Не уезжай, оставайся, – сглотнув комок, подступивший к горлу, попросил Денис. Ему захотелось расплакаться, как в детстве. – Я не смогу без тебя…

– Нельзя. Папа уже всё решил. Мы уезжаем завтра утром. Грузим вещи в машину и уезжаем…

– Но нельзя же так! Это… Неправильно это! Просто так взять и уехать.

– Я тебе звонила днём. Вызов не проходил.

– А я всё равно был в городе! – так хотелось рассказать о своих приключениях, но Денис понимал, что Алёна примет его за сумасшедшего.

– Приходи ко мне. Хочу с тобой попрощаться не по телефону…

Прийти… Легко сказать. Она жила не так далеко – двухэтажный дом рядом с центральной обогатительной фабрикой. Три остановки на маршрутке от посёлка, где обитал Денис. Они и познакомились, когда возвращались с учёбы в полупустой «газельке». И пешком минут двадцать, если срезать дорогу дворами. Но уже стемнело. Конечно, до комендантского часа ещё далеко, но слова Вайса о том, что тёмные не дремлют, не шли у Дениса из головы. Если они решились напасть днём, то ночью будут делать, что захотят. И наблюдение, которое маг-хранитель обещал оставить, не поможет.

– Дэнчик, ты меня слышишь… Приходи…

Он всё ещё медлил с ответом. Страшно. По-настоящему страшно. Не как в кино, когда на экране разлетаются ошмётки от разрезаемых бензопилой тел. Примерно как в детстве. Ведь, когда ты ребёнок, ты веришь, что под кроватью сидит когтистое и зубастое чудовище, мечтающее сцапать тебя, едва погаснет свет. С годами приходит понимание, что всё это – фантазия, плод воображения, и тогда страх проходит. А сейчас всё реально. Это не фильм ужасов, не книжка-триллер, типа, «Укус бешеного зомби»…

– Дэн! – голос Алёны стал требовательнее, в нём зазвучали нехорошие нотки. – Ты меня слышишь? Ты что, не хочешь меня увидеть? – она всхлипнула. – Приходи. Хоть ненадолго. Я тебя люблю…

Три последних слова, которых парень ждал уже давно, и сыграли решающую роль.

– Бегу! Уже одеваюсь! – выдохнул он в трубку. – Скоро буду. И я тебя люблю…

Застёгивал куртку он уже на лестнице. Хорошо, что шнурки успел завязать, а то мог споткнуться и сломать шею.

Промозглая осенняя ночь – хотя какая там ночь, когда не больше половины седьмого вечера – окутала Дениса, запустила пальцы за воротник. Ёжась и поднимая воротки куртки, чтобы хоть как-то защититься, он быстрым шагом пошёл к выходу из двора. Бегать по Донецку в тёмное время суток не рекомендовалось. Кем не рекомендовалось? Да всеми. Вот хотя бы тем же Минздравом. «Минздрав предупреждает: получить пулю опасно для вашего здоровья!» Конечно, пуля – это уже крайность. Но человек так устроен – если кто-то бежит, значит что-то случилось. Нужно кричать, шуметь, попытаться задержать, вызвать милицию или патруль ополченцев, которые в последнее время почти повсеместно заменили официальные органы правопорядка. Вдруг, бегущий – диверсант или украинский корректировщик огня? Или украл что-то из брошенной квартиры. В посёлке, где жил Денис, людей уехало меньше, чем в близких к линии фронта, но всё равно хватало опустевшего, покинутого впопыхах жилья. Поэтому лучше всего идти широким скорым шагом. Мало ли что – торопится человек успеть в магазин да закрытия или сесть в последнюю маршрутку? А транспорт переставал ходить рано – водители тоже люди и им нужно вернуться домой до начала комендантского часа. Даже таксисты с наступлением сумерек не слишком охотно принимали заказы.

Денег на такси у Дениса всё равно не было. Стипендию он не получал с июня.

На маршрутки в это время суток тоже лучше не рассчитывать. Из центра возвращаются последние, а обратно не идут. И правильно. Кому может понадобиться на работу на ночь глядя?

Придётся пешком, ему не привыкать.

В сумерках не только транспорт Донецка исчезал с улиц. Прохожие тоже старались не показывать носа из дому без лишней на то необходимости. Ожидание войны ещё висело над оставшимися в городе жителями, хотя прибывшим в Донбасс карателям и накостыляли по полной, замкнув два «котла», после чего подписали минские соглашения о перемирии. Но… Соглашения соглашениями, а все хорошо помнили, насколько легко сторонники киевского майдана их нарушают. Простая и вечная, как мир, истина – прав тот, кто сильнее.

Вот поэтому улица пустовала.

Возле местного магазина, имевшего в народе название «Инвалидский» за то, что когда-то давно, ещё при Советском Союзе, здесь получали дефицитные продукты ветераны Великой Отечественной войны, толпились мужички, которые негромко, но оживлённо переговаривались, рассказывая друг другу последние новости. С тех пор, как СССР развалился, магазин стал частным, и хозяева очень неплохо зарабатывали, торгуя водкой на разлив, без всякого, само собой, разрешения. А что? Покупаешь самую дешёвую, разливаешь в пластиковые стаканчики и продаёшь «на вынос», как самую дорогую. Прибыль в несколько сотен процентов. А поток желающих не оскудевал ни в «лихие» девяностые, ни в относительно благополучные «нулевые», ни даже сейчас – война войной, а трубы горят, не подчиняясь геополитическим играм.

Три-четыре человека топтались на трамвайной остановке. Жаль, что рельсы в сторону обогатительной фабрики не проложены.

Дальше начались безлюдные дворы пятиэтажек и девятиэтажек. Только коты с шипением выпрыгивали из мусорных контейнеров, заслышав приближающиеся шаги, да в одном месте стая бродячих собак с рычанием рвала пакет. Видно, там было что-то очень вкусное, поскольку оголодавшие псы трудились с редкостным упорством, пытаясь прогрызть плотный полиэтилен. После военного лета собак во дворах стало больше. Знающие люди утверждали, что животные пришли с севера, от аэропорта. Многие с ошейниками. Далеко не все хозяева, уезжая из-под обстрелов, забирали с собой сторожей. Хорошо, хоть отвязывали и отпускали на «вольные хлеба». Эти собаки приходили стаями с жёсткой иерархией и привычкой бороться за выживание. Они вытеснили местных, ленивых и балованных, и заняли поселковые свалки и мусорники. Но людей они уважали и побаивались. Знали – человек умеет убивать на расстоянии.

Вот и дорога, на которой днём сохранялось более-менее интенсивное движение. Сейчас она просматривалась вправо и влево на добрых полкилометра – и пустота. Только горели фонари, отражаясь в лужах. Где-то справа, невидимая в темноте, торчала остановка, на которой строители выложили из цветной плитки три огромные буквы – ЦОФ[3]. Задолго до рождения Дениса местные поклонники группы «Кино» исправили Ф на Й и дописали – ЖИВ!

Дальше путь Дениса лежал через частный сектор, так в Донецке называли огороженные участки с жилыми домами, принадлежащие отдельным семьям, а не городскому коммунальному хозяйству. Где-то победнее, построенные ещё дедушкой после войны из самана и позже облицованные кирпичом. Где-то сложенные из шлакоблоков в более позднее время. Иногда среди них попадались настоящие дворцы, выстроенные богатыми людьми уже в эпоху капитализма и независимости Украины. Не самыми богатыми – эти предпочитали селиться либо совсем за городом, подальше от шума и копоти, либо в посёлке за вторым городским ставком[4], – но всё же людьми при деньгах. Средней руки бизнесменами, госслужащими районного ранга, директорами и главными инженерами шахт и других приватизированных предприятий.

Отца Алёны можно было отнести как раз к таким. Деньги на дом и неплохой автомобиль есть, но в высший свет Донецка дорога закрыта. Да он и не стеснялся своего рабоче-крестьянского, как сам и говорил, происхождения, любил песни двух Михаилов – Шуфутинского и Круга, шашлычок под коньячок, оливье под шампанское, футбольный клуб «Шахтёр» и поговорить о том, как государство не даёт развернуться частному предпринимателю. Конечно, всё это Денис знал от Алёны. В гостях у неё не был ни разу. Не рассчитывал и сегодня. Ну, постоят у ворот, попрощаются и он побежит обратно. А она завтра уедет в далёкую Винницу. Проклятая война, проклятый майдан, проклятая евроинтеграция… Кому это только надо?

Оставалось не так уж много. Пробежать наискось через давно заброшенную детскую площадку с покосившимися качелями и горками с облупившейся краской. Потом по тропинке через заросли шиповника на соседнюю улицу, а там – рукой подать. Кстати, если на улице, по которой бежал Денис, под ногами чавкала жирная грязь, то у дома Алёны проложили асфальт. Несколько более-менее обеспеченных соседей скинулись и заказали рабочих.

Первую тень он заметил, когда находился на середине площадки – между заваленной на бок каруселью и песочницей без грибка. Что-то стремительно пронеслось на краю зрения, почти у заборов. Денис остановился, похолодев. Добегался? Предупреждал же Вайс.

Между лопатками побежали мурашки. Ноги, как и утром, стали предательски ватными.

Денис огляделся по сторонам.

Вроде бы ничего подозрительного. Старый тополь колышет ветками. Может, это тень пробежала по земле, а как известно, пуганная ворона куста боится.

Прислушался, стараясь не дышать.

Ни звука. Даже подозрительно. Рядом дома. Наверняка окна открыты на проветривание. Хоть бы голос диктора или песня Баскова какая-нибудь… Не могли же все лечь спать?

Шелестели остатки листвы на ветвях.

И больше ничего…

Выдохнув, Денис сделал шаг.

Снова промелькнула тень. Низко над землёй. В темноте под кустами, но она казалась черней, чем сама ночь. Будто кто-то пробежал на четвереньках. Или большая собака?

«Если это снова тот бомж, притворяющийся дворнягой, – закипая злостью, подумал Денис, – то Вальдемар Карлович много выслушает о себе. И о своём наружном наблюдении. Конспираторы магические!»

– Эй, кто здесь? – пересиливая страх, спросил Денис.

Голос не слушался. Слова прозвучали пискляво и хрипло. Пришлось откашляться, но прежде, чем парень повторил вопрос, вслед за первой пробежала вторая тень. Сзади раздался короткий взрык.

Резко обернувшись, Денис увидел, как два мохнатых пса поднимаются на задние ноги. Хотя какие там собаки? Кого он обманывал? Существа напоминали, скорее, помесь медведя и волка. Широкая грудь, кривые лапы, мощная холка, обросшая грубой шерстью. Из-за дыбящейся гривы звери казались горбатыми. Горбатый волк. Был в какой-то компьютерной игре такой персонаж. Но, кликая мышкой, убивать легко. И даже если не победил, всегда можно выйти и начать заново. Сегодняшний вечер заново не начать.

Услышав шорох слева, Денис быстро повернул голову. Ещё двое стояли, покачиваясь на коротких задних лапах. Передние загребали воздух. Когти длинные и толстые. Кишки выпустят только так, и разрешения не спросят.

Тяжёлое, с присвистом дыхание справа.

Даже не поворачиваясь, парень знал, что увидит.

Один из тех, что стояли прямо перед ним, зевнул, запрокидывая голову. В широкой пасти блеснули крепкие зубы. Нет, не острые клыки. Зубы, пригодные разгрызать кости. Дробить их на осколки, доставая лакомый мозг. Да и когти предназначались для рытья. Трупоеды, падальщики, наподобие гиен.

Только что это знание даст? Здесь не «Что? Где? Когда?», здесь пустырь, куда никто не забредёт. И даже если орать во всё горло, никто не выглянет из соседних домов. Это конец.

Но чудовища не спешили… Они наслаждались страхом и беспомощностью жертвы. Казалось, пили её прямо из воздуха.

Кто это?

Создания Тьмы? Несомненно.

Оборотни или каррохи? Есть ли разница?

Сожрут. Как есть сожрут…

Один из монстров шумно принюхивался, втягивая сырой воздух ноздрями, которые раскрывались и становились шире в несколько раз. Второй топтался на месте, виляя огрызком похожего на полено хвоста. Самый главный вёл себя спокойнее всех. Этот более других напоминал человека. Укороченную морду можно было вполне представить лицом, если опустить некие мелочи, вроде шерсти или чёрного кончика носа. У него грива не сбегала от загривка к холке, как у других, а росла как у льва, спадая на спину и плечи красивыми волнами. Остальные ему подчинялись. Хватало одного взгляда или короткого взрыка, чтобы сдержать прыжок. Именно он играл с жертвой, буравя Дениса надменным взглядом из-под отёчных век.

А парень по-прежнему не мог сдвинуться с места. Он даже не мог заставить себя присесть и нашарить кирпич или обломок шлакоблока. А ведь валяются здесь в изобилии! Хотя, что он сможет сделать против шестёрки когтистых и зубастых зверей с камнем в руке? Тут и ружьё не помогло бы… И где только обещанная Вайсом охрана?

– Пригнись! – прорезал тишину громкий с хрипотцой голос. – Пригнись, сказал!

Денис так растерялся, что выполнил команду частично. Он не пригнулся, а присел на корточки, одновременно оглядываясь. Из темноты, призраком скользнув между двух чудовищ, появился тот самый ополченец из трамвая. «Пискельный» камуфляж не первой свежести и белые кроссовки. Ополченец-полиглот. В руках он держал по пистолету. Модели оружия Денис не различал. Кажется ПМ[5], но может, что-то поубийственнее.

– Allez en Enfer!!![6] – снова по-французски выкрикнул он, открывая огонь.

От грохота Денис оглох. Это если пистолеты такие шумные, то каково же, когда рядом стреляет пушка? Этой осенью в Донецке все научились на слух отличать миномёт от гаубицы, а «Град» от «Урагана», но одно дело – слышать это всё в отдалении, а другое – когда стрельба идёт прямо у тебя над головой.

Пули впивались в тела монстров. Вырывали куски мяса. Одна, угодив в плечо, сработала почище палаческого топора, лишив зверя передней лапы. Второй получил пулю в лоб. Череп, который, по мнению Дениса, нельзя было расколоть и ломом, лопнул, как спелый арбуз. Тут какой-то подвох. Обычные пули не должны наносить такой урон. Ну, по крайней мере, если в кино показывают правду.

Ополченец медленно поворачивался вокруг собственной оси и стрелял.

Прошло несколько секунд – хотя Денису показалась, что целая вечность – и патроны кончились. И это тоже коренное отличие реальной жизни от съёмок боевика. Там у главного героя патроны не заканчиваются очень долго. Можно жать на спусковой крючок минут десять.

– Merde![7] – воскликнул неожиданный спаситель.

Потянулся за спину.

Откуда в его руке взялся меч?

Денис мог бы поклясться, что мгновение назад за плечами ополченца болтался лишь невзрачный рюкзачок, совершенно невоенной раскраски – в цветочек. Наверное, до владения истинным зрением потенциальному магу Денису ещё очень и очень далеко. Во всяком случае, в облике спасителя он не видел ничего необычного. Ну, разве что два алых светящихся сгустка в области грудной клетки. И этот меч. Длинный, больше метра, но тонкий, чуть шире шпаги. Вдоль заточенных краёв пробегали белые огоньки, а по плоскости клинка светились непонятные символы. Возможно, руны, а может быть, какие-то другие знаки. Денис плохо разбирался в древних языках, а ещё хуже в письменности.

Ополченец лихо закрутил «мельницу» – совсем как ведьмак Геральт из Ривии в одноимённой компьютерной игре, – а потом замер, удерживая меч двумя руками. Клинок – к ночному небу, крестовина – у щеки.

– Беги! – отрывисто бросил он. – Беги, я их задержу!

Горбатые волки, отпрянувшие, укрываясь от пуль, поднимались и снова сжимали кольцо. Уже не шестеро, а лишь четыре. Причём один сильно хромал. Но гривастый вожак отделался лёгкими царапинами. Лизнув кровоточащий рубец на плече, он запрокинул морду-лицо и коротко взвыл. Очевидно, подал команду…

Заметив, что Денис не торопится следовать его приказу, ополченец пнул парня кроссовкой.

– Кому сказал! Courir![8] Беги, дурак!

И Денис побежал. Вначале сделал несколько неуверенных шагов. Ноги слушались плохо, он даже испугался что упадёт. Но мышечная память взяла своё. Он помчался изо всех сил. Это на уроках физкультуры можно «шланговать», лишь бы двойку не поставили. Когда речь идёт о жизни и смерти, откуда силы берутся…

Позади слышался весёлый голос.

Ополченец встречал врагов песенкой на французском. Судя по ритму, что-то заводное, солдатское.

Денис бежал, не разбирая дороги и не задумываясь – куда? Главной задачей стало – не споткнуться, удержаться на ногах и продолжать бег. Сырой воздух обжигал лёгкие. Мимо проносились заборы. Заборы, заборы, бесконечные заборы… Сбитые из кривого горбыля и из кокетливого штакетника, сложенные из кирпича и шлакоблока, заборы из профнастила и современные литые с громким названием «еврозабор». Из-за одного из них беглеца облаяла крупная собака. Денис дёрнулся в сторону, чуть не упал, но чудом сохранил равновесие и продолжал.

Он не знал, будет ли погоня? Конечно, ополченец крут, как Брюс Уиллис и Ван-Дамм в одном лице, но и горбатые волки поражали живучестью. Кто знает, чем закончится схватка? Нужно успеть оказаться, как можно дальше.

Посёлок кончился, но Денис ещё какое-то время бежал, не замечая, что сухие стебли травы бьют по коленям, что репейник вцепляется в одежду. Отрезвили его только хлестнувшие наотмашь по лицу ветки.

Началась лесополоса.

Парень остановился, пытаясь осознать, куда же вывела его удача. Или, вернее сказать, неудача. Место дикое, безлюдное. Тут не то, что каррохи, обычные бомжи стукнут по голове, оберут до нитки и никто не кинется. Труп сгниёт в куче позапрошлогодней листвы или будет обглодан одичавшими собаками и кошками. Почему-то последнее казалось Денису самым отвратительным. Ладно бы волки или росомахи, но коты обгладывающие твои пальцы… Бр-р-р…

Итак, куда же завели его ноги, не разбирающие дороги? Тьфу… У Якова Наумовича он, что ли, заразился, дурацкими рифмами? Во-первых, нужно успокоиться и мыслить трезво. Хотя, как тут мыслить трезво, когда ждёшь, что в любое мгновение из темноты появятся горбатые волки и разорвут тебя в клочья? А во-вторых… Во-вторых, тоже нужно успокоиться. Делать всё равно нечего. Чтобы не ночевать под кустом, нужно сориентироваться в пространстве и принять решение, в какую сторону идти.

Денис попытался мыслить логически.

Если бы он бежал той дорогой, какой шёл к детской площадке, то попал бы на свет уличных фонарей и, в конце концов, оказался бы в каменных джунглях девятиэтажек, а никак не в лесу. Направившись в строго противоположную сторону, он угодил бы в промзону ЦОФ «Чумаковская». Там, что называется, чёрт ногу сломит. Но пробежать, не заметив, это скопление отвалов, старой заржавленной техники и заброшенных технических зданий просто невозможно. Двигаясь влево, если смотреть по ходу движения от ЦОФ, неизбежно пересечёшь трамвайную ветку того маршрута, которым он добирается до университета. Значит, остаётся лишь один путь. Самый бесперспективный, но такова уж воля судьбы. Она очень редко подсовывает нам лёгкие выходы из накопившихся проблем. Неважно, что это за проблемы – несданная сессия или напавшие на тебя злобные монстры.

Но стало ясным одно: лесополоса – вовсе не лесополоса, а так, небольшие зелёные насаждения. Сквозь них можно спокойно пройти. Главное, постараться не выколоть глаз об острый сучок. А то будешь ходить, как фельдмаршал Кутузов…

Какие только мысли не лезут в голову, когда требуется сосредоточенность!

Денис тряхнул головой и даже легонько стукнул себя по затылку.

Пройдя вдоль дальнего края лесопосадки можно выйти к старому террикону, у подножья которого раскинулся гаражный кооператив. Если найти его, то дальше будет совсем просто – рукой подать до посёлка «Цветочный», а уж оттуда Денис доберётся домой даже с завязанными глазами.

На сердце сразу стало легче. Правда, ноги отказывались ходить. Уже не от страха, а от усталости. Тонкий свитер под курткой промок насквозь и, постояв на месте, парень понял, что замерзает. Надо идти. Удивительно ещё, что отец, вернувшись с работы, не начал звонить каждые пять минут. Впрочем, с его рассеянностью как раз и не удивительно. Нырнул, небось, в свой фейсбук и поужинать забыл.

И, тем не менее, Денис вытащил телефон из кармана – как ещё не вылетел на бегу! – и перевёл в режим вибросигнала. Сколько раз в американских фильмах герой попадает в глупое положение, а часто оказывается в смертельной опасности, из-за того, что кто-то звонит в неподходящее время.

От этих мыслей стало почему-то легче. Защищая лицо ладонью, Денис пошёл через посадку. Неторопливо пошёл, поскольку подвернуть ногу тоже не входило в его планы на сегодняшний вечер.

Жалко, с Алёной так и не повидался. И ведь расскажешь почему, не поверит. Какой нормальный человек может поверить в историю о шести оборотнях и ополченце, косящем под ведьмака? Дома и с друзьями тоже нужно осторожнее. В психбольницу, конечно, не отправят, но прослыть шизиком кому охота? Лучше прослыть вруном и выдумать какую-нибудь историю, как подрался с алкашами или местными гопниками, убегал от них, заблудился и долго искал дорогу домой. Труднее всего будет объяснить…

На этот раз глубинный инстинкт, доставшийся человеку от далёких доисторических предков, мгновенно выбросил Дениса из рассуждений в реальный мир. У питекантропов и кроманьонцев ведь как было? Любой крупный зверь – опасность! А ветки деревьев, составлявших лесополосу, трещали так, будто через них пробивался носорог или слон.

Что это может быть?

Снова тёмные?

Но какого же размера это чудовище?

Денис замер, затаился, даже дыхание задержал.

Прислушался.

Да, первое предположение оказалось правильным. Сквозь заросли ломилась огромная туша. Не скрывалась. А что или кто может помешать такой махине? Судя по топоту, размером она не уступала слону.

Вот тут впору было перекреститься, но Денис в Бога не верил. Он считал себя современным молодым человеком, увлекался наукой, а наука и религия несовместимы. Объяснимы ли события минувшего дня с помощью науки? Ну, если считать магию чем-то вроде науки… А в противном случае придётся допустить, что у него съехала крыша и всё, что произошло сегодня, просто привиделось.

Огромное существо – не важно, создано ли оно магией или является результатом эволюции – производило вполне реальный шум. Даже можно сказать, материальный. С треском ломались ветки, хрустел валежник под тяжёлыми шагами. А ещё оно… принюхивалось. Денис осознал это с ужасом, поскольку вполне логично предположил, что искать тут в посадке кроме него и некого.

Значит, тёмные силы, отправившие для его поимки оборотней… или каррохов… или горбатых волков… или чертей полосатых, не успокоились. Потерпев фиаско благодаря неожиданному вмешательству ополченца, вздумавшего поиграть в ведьмака не на компьютере, а в донецкой ночи, они решили ввести в дело нового игрока. Выражаясь военным языком, бросили на прорыв тяжёлую технику. Воистину тяжёлую.

Топ. Топ.

Хруст приближался.

Слишком хорошее у чудовища чутьё. Отсидеться, спрятавшись, не получится.

Надо бежать!

Может, удастся добраться до того же гаражного кооператива и втиснуться между двумя стенками из шлакоблока. Это не ветки, просто так напору не поддадутся.

Денис зачем-то набрал полную грудь воздуха и кинулся напролом через подлесок.

Как и предполагалось, лесополоса была не широкой. Каких-то два десятка шагов и парень выскочил на грунтовку. Повернул вправо – именно там, по всем расчётам, ждали гаражи. Помчался, сломя голову, надеясь получить фору на рывке.

Да, ему удалось застать преследователя врасплох. Несколько секунд монстр не двигался. Должно быть, от растерянности. Он не ожидал такого проворства от жертвы, которую считал сломленной и подавленной. Но вскоре топот за спиной недвусмысленно указал Денису, что его хитрый замысел раскрыт.

Денис боялся оглянуться. Боялся остановиться. Боялся споткнуться.

Он казался себе героем фильма «Парк Юрского периода», которого вот-вот сцапает тираннозавр или, говоря по-научному, Tyrannosaurus rex.

Но, самое удивительное, теперь страх придавал сил. Парень летел, как на крыльях. Да ещё и второе дыхание, по всей видимости, открылось.

«Мы ещё поборемся!» – со злостью подумал он, и в этот же миг правая нога скользнула по размокшей глине. Пытаясь удержать равновесие, Денис сделал несколько шагов и упал на четвереньки.

Вот и всё…

Яркий свет ослепил, заставил зажмуриться.

Почему он раньше не услышал рев двигателя?

Мотоцикл, рыча, как раненный медведь, выкатился из-за поворота дороги, картинно обогнул стоящего на карачках Дениса, остановился, удерживая чудовище-преследователя в мощном луче света. Монстр, в самом деле, похожий на гигантского динозавра, щурился и мотал головой, скаля крючковатые зубы – каждый длиной в ладонь. Его морду покрывала крупная чешуя и наросты, как у дракона с иллюстраций к детским книгам. Но туловище и конечности терялись в темноте.

– Садись сзади! Чего ждёшь? – рявкнул коренастый байкер в чёрной косухе и бандане. – Быстро! – и добавил ещё несколько слов и выражений, которым люто позавидовал бы сосед Дениса – дядя Вася, отработавший двадцать пять лет, день в день, на шахте имени газеты «Социалистический Донбасс».

Не заставляя его повторять дважды, Денис прыгнул на упругое кожаное сидение, нашарил ремешок и схватился за него.

– Держись, парень! – весело выкрикнул небритый мотоциклист и подмигнул. – Сейчас погоняем!

Он «газанул», разворачивая чоппер практически на месте.

Тугой воздух ударил в лицо.

Тираннозавр не завыл, а закричал, как огромная чайка. Кинулся в погоню. Ослеплённый фарой, налетел на дерево, упал, вскочил и снова побежал, резво перебирая лапами, словно страус.

Мотоцикл летел с неимоверной, на взгляд Дениса, скоростью, но чудовище не отставало. Как можно было спастись от него пешком?

Видимо, о том же подумал и байкер.

– А ты неплохо бегаешь! – сказал он, слегка повернув голову и перекрикивая свистящий в ушах ветер. – Кстати! Меня зовут Дрон!

– Денис! – ответил парень. – А что это?

– Где?

– Динозавр!

– А! Забей! Некогда! Просто динозавр!

Подумать только, встретить на окраине жилого района чешуйчатое чудовище, ростом с трёхэтажный дом, и даже не удивиться. Как будто котик бездомный на дороге попался. «Кто это? Кот? Да просто кот!» Или в этом городе люди настолько привыкли к неожиданностям, что даже Tyrannosaurus rex вызывает скептически оброненное «просто динозавр».

Мимо промелькнули жёлтые двухэтажные дома послевоенной постройки. Таких в Донецке много. Работа пленных немцев. Деревянные лестницы в подъездах, точённые балясины, уютные дворики и все соседи знают друг друга. В некоторых окнах горел свет. Интересно, кто-нибудь выглянет случайно, чтобы видеть совершенно фантасмагорическую картину – приземистый чоппер, несущий двух седоков сквозь мрак и топочущий позади гигантский ящер.

– Вот пристал! – возмутился Дрон. Повёл плечами под косухой. – Держись, сейчас мы его сделаем!

Он резко свернул с асфальтированной дороги влево, нырнул под раскидистые ветви клёнов, почти впритирку прошёл между двумя гаражами, сваренными из стального листа.

– Ну, давай, рептилия, мать твою!

Сзади послышался гул, словно било ударило в железный гонг.

Денис обернулся, чтобы увидеть взмывающую над крышами гаражей тушу.

За спиной чудовища раскинулись два кожистых крыла. Как у летучей мыши. Слишком маленькие, чтобы сделать рептилию летающей, они, скорее всего, помогали ей поддерживать равновесие в прыжке.

– Твою мать! – воскликнул Дрон. В его голосе слышался неподдельный восторг. – Вот сволочь!

Он снова надавил на газ, уводя чоппер по извилистой тропинке, стремящейся вниз. Денис, кажется, разгадал его замысел.

Дальше будет глубокий овраг, куда иногда зимой приходят любители лыжного слалома. Почему иногда? Да потому, что снег в Донецке бывает иногда. Обычно зимы такие, что впору тренироваться пловцам, а не лыжникам. Вот как сейчас. В нормальных городах давно снег лежит, а здесь – то дождь, то туман. Слякоть, грязь и мерзость. А ведь скоро декабрь.

Совершенно некстати Денис вспомнил, как в младших классах школы, читая учебник по природоведению, возмущался вместе с одноклассниками, что первого декабря не выпадает снег. Как же так? Раз началась зима, должен выпасть снег. Став старше, он понял, что природа плюёт на разработки учителей-методистов, а учебник пишется не только для Донецка, но и для Киева, к примеру, который находится гораздо севернее. Это если не говорить о Москве, Санкт-Петербурге или Мурманске…

Ящер жадно клекотал и, кажется, сокращал расстояние.

– Держись зубами, – рявкнул Дрон, высоко задирая переднее колесо.

Вот и овраг.

Мотоцикл взвился в воздух, проплывая над тёмной бездной оврага.

«Если не дотянем до того берега, – подумал Денис, – обоим крышка. И трупы не опознают…»

Полёт занял несколько мгновений, но они показались часам.

Раньше Денис видел такое по телевизору, когда случайно натыкался на выступление ассов мотокросса. Но мог ли он помыслить, что станет участником трюков, причём самым непосредственным. И не днём на глазах у благодарных болельщиков, а ночью, на задворках посёлка Заперевальный.

Наконец, колёса впечатались в мягкий суглинок противоположного края препятствия.

Клацнули зубы. Денис охнул, ощущая на языке кровь. Неужели, язык прикусил?

Тем временем, Дрон развернул чоппер, едва не положив его на бок.

– Ну, иди сюда, урод, мать твою!

В его руках появился обрез охотничьего ружья.

Силуэт ящера выделялся на фоне ночи, как сгусток подлинно непроглядного мрака. Это была первозданная тьма. Не отсутствие света, но субстанция, поглощающая свет. Теперь Денис видел, что на тираннозавра он походил очень отдалённо – общего, разве что зубастая пасть, сильные задние лапы и длинный хвост. Но длинная шея, крылья, как у птеродактиля, гребень вдоль спины и наросты на длинной крокодиловой морде кричали об их различии.

– Получи, скотина, мать твою!

Грохнул выстрел!

Чудовище дёрнуло головой.

Второй!

Ящер замотал голову и стал заваливаться на бок.

– Ага! – Дрон дунул в дымящийся ствол и приветствовал падение монстра на дно оврага неприличным жестом. – Не нравится!

– Вы его убили? – хрипло спросил Денис.

– Его не убить так просто! – нахмурился байкер. – Так, ослепил слегка, мать его… Теперь у нас есть фора! Давай в седло, ковбой! – и уже срываясь с места, добавил через плечо. – И не говори мне «вы», мать твою! Проще надо быть с людьми, проще!

Они неслись то по посадкам, то по нормальной дороге. Дважды пересекли железнодорожный путь. Въехали в мрачную промзону с высоченными бетонными заборами, покинули её минут через пять. Денис не представлял, с какой скоростью Дрон гонит мотоцикл, но слепящий встречный поток позволял предположить – не меньше двухсот километров в час.

Удивительно, но им не встретился ни один патруль. И вообще ни одного человека. Как будто Донецк вымер или все жители спрятались, предчувствуя какую-то опасность. По всем расчётам, уже давно начался комендантский час. Но, по всей видимости, Дрон знал, что делает. Он вёл чоппер уверенно и спокойно, несмотря на сумасшедшую скорость.

– Куда мы едем?! – наклонившись вперёд, чтобы быть поближе к уху спасителя, крикнул Денис.

– В надёжное место, мать его! Да ты не бойся! Мы свои!

– Кто это «мы»?

– Степные волки!

– Какие волки?

– Степные! Ты о «Ночных волках» слышал?

– Слышал! – кто же не знал «Ночных волков» – подмосковный байк-клуб, принявший деятельное участие в «Крымской весне», и его лидера по кличке Хирург?

– Вот! А мы – степные. Потому что донецкие! Понял?

– Понял!

– Вот и молодец! Слезай – приехали!

Чоппер резко затормозил у невзрачной калитки. Забор из густого штакетника, рядом кусты. Может, сирень, а может, ещё что-то. Площадка перед входом засыпана золой, которую в Донецке обычно называли жужелкой. Вкусно пахло дымом. Значит, в доме печное отопление.

– Заходи не бойся, выходи не плачь! – Дрон стукнул кулаком в калитку. – Да шучу я! Не делай фейс, как будто это я – раругг и хотел тебя схряпать!

– Кто? – обалдел Денис.

– Ты что, мать твою, совсем не в курсе? – байкер тоже выглядел, мягко говоря, слегка удивлённым. – Вот эта чешуйчатая падла, которая хотела тебе сделать «налечу и проглочу», называется раругг. Да подбери челюсть, а то на землю упадёт! Остальное тебе учитель расскажет.

– Какой учитель?

– Который прислал меня помочь тебе.

– Вайс?

– Да какой там Вайс! Знаю я твоего Вайса. Нормальный мужик, мать его, но по сравнению с учителем он – пацан-мальчишка.

– Ваш… то есть твой учитель, тоже маг-хранитель?

– Он не мой учитель. Я рылом не вышел учиться… – Дрон стукнул ещё раз. Заорал: – Вы там спите все, что ли? – добавил тише. – Он – маг. И хранитель тоже. Наверное. Ты должен с ним познакомиться.

– Зачем?

– Затем! Так надо, мать твою. Пусть это будет твоя маленькая благодарность за то, что сожрут тебя не этой ночью. Уяснил?

– Уяснил!

Денис понял, что лучше не спорить. И не огрызаться. Вдруг у Дрона кроме обреза где-то припрятана бейсбольная бита? Да почему это вдруг? Наверняка где-то припрятана. Лучше спокойно побеседовать с таинственным учителем. Тем более, если именно благодаря ему раругг остался сегодня без ужина.

Противно завизжал засов.

– Ну, ты, Колян, совсем охренел! – взъярился Дрон. – Сколько можно?

Появившийся в воротах охранник держал на сгибе локтя помповое ружьё. Он превосходил ростом коренастого байкера самое меньшее в полтора раза, но виновато втянул голову в плечи.

– Извини, братан, не слышал… Заходите, учитель ждёт…