Мадемуазель травница

Глава 1

Третий день впустую. По ближайшему лесу я прошла сорок девять раз, вокруг дома в десять раз больше. Простучала тройную дробь по самому древнему дубу. И ничего! Не явился этот старый друид! Сил моих больше нет.

Спрашивается, что продавать в лавке травницы, если в лес без разрешения друида нельзя? Так и остается только тело. Но много ли больных захочет пусть и юное, но неприятно бодрое существо, когда у самих радикулит?

Вот она, самостоятельность. Сидела бы под боком у наставницы и горя не знала. Но раз уж согласилась на должность травницы, изволь соответствовать.

Вздохнула горько-горько да и плюнула на воображаемую плешь друида.

Ночь сегодня темная. Тучки как знали и набежали вовремя. Меня никто не увидит, если я буду осторожной. А возможно, и друид похвалит, что пришла и помогла ему, старенькому. Сидит там один и встать сам не может. Хотя, возможно, он уже окончательно того… Никто же не знает, жив ли он?

Я затянула завязки плаща у горла, поправила чепец и вышла из дома в ночь. Не самое удачное время суток для сбора трав, но что поделать?

Лампу несла не таясь. Дорожка петляла и уходила то за одно дерево, то за другое. Бояться разоблачения не стоило. Толстые стволы и свисавшие ветви закрывали лишний свет. К тому же, ростом и фигурой я не обделена, закрыть один фонарь способна.

Лес начинался сразу за задней дверью моего дома.. Староста деревеньки, в которую я приехала работать, считал, мне повезло. И уверенно сказал об этом не раз и не два, и не пять. Невозможно было не согласиться.

– Прошлой травнице этот дом очень нравился, – говорил месье Дюран. – Она нас благодарила ежедневно. Очень нашу деревню любила. И домик. Прекрасный домик. Смотрите: и каменный, и комната большая, и пристройка для вашей лавки, да еще с таким окном... Говорите, хороший домик? – Я молчала. – Вот и я думаю, прекрасный. И лес рядом. Все, что нужно травнице. Прекрасный…

– Домик, – кивала я. – Не подскажете, как найти друида?

– Да он сам придет. Всегда сам приходит. Уже сто пять лет! И ни разу не подводил, – без уверенности ответил староста. – Три недели назад на свой дуб вывесил расписание рубки деревьев. А до того мы слышали, он отвел стаю волков. Придет. Потом. Как-нибудь. Вы пока обживайтесь, смотрите, какой домик. Каменный.

Нешуточное достоинство по меркам деревеньки Ансуль, население которой, свято верило, что находится вовсе не в деревне, а в пригороде Лигоса. Четыре часа пути – плевое дело для жаждущих приобщиться к тамошней суете. Особенно убежденные жители пригорода даже строили не деревянные, а каменные дома. Это был статус.

– А когда вообще обычно появляется друид? – поинтересовалась я сегодня поутру. – Есть какие-то, может быть, праздники, на которые он приходит? Как вы сами его вызываете?

– Да мы сами не зовем. Друиды – это же выжившие из ума... – Староста покосился на лес. – В общем, не зовем. Но он может прийти. О! Он может побывать на конкурсе клумб!

– Клумбы, – подтвердила я. – Цветочки и друид. Что-то в этом есть. Когда, говорите, это событие?

– Через месяц. Пока у нас идет подготовка. – Седовласый Дюран с гордостью выпятил грудь. – Месье и мадам Жопризак даже вывели особый сорт декоративной моркови и декоративной капусты.

Потом староста чуть наклонился и сообщил:

– Думаю, они победят.

Полдня я ходила по крохотной деревеньке, расспрашивая кого придется о друиде. И заодно наблюдала за подготовкой. Среди обычных дел люди как-то нашли время на клумбы.

Цветники перед деревенскими домами выглядели интереснее городских розариев. Здесь были душа, размах и какая-то присущая только этим клумбам изюминка. Наподобие декоративной капусты. По виду она, правда, мало чем отличалась от обычной и, по-моему, так же употреблялась.

Но о друиде здесь не знали ничего, хотя, может, и скрывали. Побаивались. В конце концов, если он выжил из ума, осторожность не помешает. Кто запретит ему наслать саранчу на поля или вернуть волков?

А мне делать нечего, некоторые травы нужно собирать в определенное время. Например, за три дня до полнолуния.

Под покровом тьмы я уже заполнила всю корзину. Правда, кое с чем пришлось повозиться. В ночи растения стали одинаково серыми.

Но лучшую ученицу мадам Тома не так-то просто напугать какой-то, понимаешь ли, темнотой! Ночь не ночь, но травы-то пахнут, как всегда. Перенюхала их к бесам. Попыхтела над одной, потом над другой, услышала, как сбежали ежи. Вероятно, в панике. Зато я без сомнений резала только нужное.

– И ничего друид не сделает, – бормотала себе под нос, пока осторожно срезала листики серебристого копытца. – Сам должен был меня найти. Он же отвечает за лес.

Где-то над головой неожиданно громко ухнула сова, и я выронила ножик. Сердце бахнуло о ребра и забилось сильнее. Прислушалась, но темная ночь больше не пугала звуками.

Я нащупала лезвие.

А что, если сову послал друид? Предупредить, так сказать, что пора тебе и честь знать, травница. Но что предупреждать? Я все верно делаю. Срезаю под корешок, оставляю больше половины листьев. Нет, тут меня хвалить надо. Мадам Тома всегда хвалила.

Сова опять ухнула, а за ближайшим деревом что-то зашуршало.

Глава 2

Утром я поняла, что в уютной деревеньке Ансуль любой прохожий знает две вещи: как управлять королевством и что делать с трупом.

– Зачем же вам стража? – подняла тонкие брови мадам Бернар, сидящая за моим столом. Крайне фигуристая женщина и дважды счастливая вдова. Теперь еще и моя помощница по хозяйству.

Для чего помощница в доме с одной комнатой – не знаю, но староста очень настаивал. К тому же оказалось, у мадам Бернар выходят прекрасные профитроли. Пришлось смириться.

– Не поверите, у моей задней двери труп.

– О-ля-ля! – несмотря на восклицание, она вполне спокойно покачала головой. – Так что же вы его не закопали? В лесу много места.

Темные глаза мадам смотрели с сочувствием, брови изогнулись домиком. И я тоже подняла бровки, всем видом показывая, что скорблю. Тут поняла, о чьем уме скорбят, и опять захотела налить себе, глупенькой, пустырника. Одним стаканом меньше, одним – больше. Вид все равно уже придурковатый.

Утром я все еще плохо соображала, хоть и успела поспать. Но три стакана пустырника давали о себе знать. Окружающий мир я воспринимала только в розовом цвете и странно улыбалась при слове «труп».

– Друид видел тело. Сказал, чтобы я вызвала стражу.

– Друид, – сильнее опечалилась мадам. – Как он не вовремя вылез из леса.

– А вы знали, что ему не сто?

– Как? Надеюсь, мы не пропустили его юбилей? – разволновалась мадам. – Надо сообщить месье Дюрану и провести праздник. Воздадим хвалу Великому древу, привезем служительницу из храма. Вино нальем, поставим блюда…

– Нет, вы не так поняли. Ему нет и пятидесяти! – Я опять странно ухмыльнулась и не удержалась – задергала глазом от избытка чувств и пустырника. – Думаю, он ненамного старше меня.

– О-ля-ля! – Брови мадам снова взлетели куда-то к волосам. – Дело, конечно, ваше. Но выбирай я для себя, то предпочла бы опытного мужчину. Что такое двадцать в сравнении со ста? В двадцать эти мальчишки даже целоваться не умеют.

– А в сто уже не могут.

– Ну, десяток-другой сбросить – и самый лучший любовник, – не уступила мадам Бернар и встала. – Думаю, надо отправить кого-нибудь за месье Дюраном. Он посоветует, к кому из стражи в Лигосе обратиться.

– Мне хотелось бы, чтобы как можно меньше людей знало об этом. Мертвый у дома – плохая слава. Я съезжу сама. Мне бы только найти кого-то с повозкой или телегой.

– Мадемуазель Морель, – с отеческой заботой проговорила мадам Бернар. – Если бы у вашего дома каждый день находили по трупу, наши люди бы их каждый день где-нибудь закапывали. И считали бы, что делают важную работу.

– Вы шутите?

– Ничуть. Можете проверить. – Мадам наклонилась ко мне. – Только прошу, ищите жертв на стороне. Не хотелось бы, чтобы пострадал кто-то из своих. Хотя, знаете, мадам Жопризак давно напрашивается… Но решать, конечно, вам.

Она подмигнула и повернулась к печке, чтобы приготовить завтрак.

– А вы не думаете, что найденный мной человек как раз из вашей деревни? Вы на него и не посмотрели.

– О нет. У нас никто не пропадал. Даже с мадам Жопризак я виделась буквально только что.

– Вы так спокойны.

– Жизнь всегда заканчивается смертью, – пояснила мадам Бернар и поставила две глиняные чашки на стол. – Не вижу причин, чтобы из-за этого нервничать.

– И то верно.

Мы с ней выпили ягодного морса чуть-чуть посидели, и я все же не выдержала, уточнила:

– Значит, никто не осудит за труп и не пожелает меня выселять?

– О-ля-ля! С чего бы? Мы так долго хотели вернуть сюда травницу и теперь так просто откажемся? Нет! Целый год мы ходили к мэру Лигоса, чтобы он выискал травницу. К сожалению, у нас самих связей нет, чтобы устроить такое.

– Год? – опешила я.

– И ни днем меньше! – Она эмоционально подняла палец и тут же резко опустила, чтобы упереть в стол. – Наша деревня издревле считалась Домом травницы. У нас всегда жили уважаемые женщины, знающие толк в растениях. На этом и стоим. Без вас никуда!

Теперь мадам Бернар помогала себе говорить руками. То собирала с кем-то траву, то развешивала ее, а потом еще добавляла к рукам брови. Железная поддержка. И все говорила, говорила, говорила.

А я все сразу поняла и тоже рубанула ладонью воздух. Кружка хрустнула, но устояла, стол покачнулся, а брови мадам вновь скорбно сдвинулись в домик.

– Не волнуйтесь. – Она протянула руку через стол и сжала мои пальцы. – Мы в любом случае за вас. Пока у нас травница, из Лигоса едут сюда, а не в эту Жупь. – Соседняя деревня, которую здесь недолюбливали. – Едут к травнице, а покупают яйца, гусей, шерсть, даже капусту мадам Жопризак! Так что собирайте трупы на здоровье.

Я кивнула, всерьез размышляя, нужно ли мне их собирать. Вместо гербария, например.

– Выходит, письмо моей наставнице отправил ваш мэр? Возможно, с ним надо познакомиться?

– Боюсь, не выйдет. У него все визиты расписаны. У нас с ним хорошие отношения, но после недавнего сердечного приступа он просил нас приходить реже и по одному.

Глава 3

Стражник действительно оказался хватким. Сначала похватал мадам Бернар, потом меня. Все под предлогом традиционных объятий своего края. Хотя родился, насколько поняла, в том же королевстве, что и я.

Даже блестящий нагрудник и щитки не помешали ему нас обнять. Возможно, этому бы воспрепятствовали металлические рукавицы, но они остались у седла его лошади вместе со шлемом.

«Традиционный костюм «его края» для горячих приветствий», – буркнула я про себя.

Месье Жиро Брюн, а именно так звали стражника, не заметил моего настроения, но вовремя отпустил. Спасся.

Когда он увидел тело, конечно, опечалился. И хотя не спрашивал, почему я не закопала труп, но, кажется, подумал об этом.

– Нашел его, значит, друид?

– Он и попросил вызвать стражу.

– И сам не остался? Его же лес.

– Наверняка он считает, что эта часть к лесу не относится. Тело лежит за забором, – сказала мадам Бернар.

Стражник кивнул и почесал тяжелый подбородок.

Он не внушал доверия и напоминал бандита. Доспехи сидели свободно, даже несмотря на бычью мускулатуру. Все болталось, будто он взял костюм с чужого плеча. Да и телосложением походил на мордоворота из таверны. Крепкий и невысокий, с широченными плечами и короткой основательной шеей.

Я засмотрелась, а он мне улыбнулся. Этак разнузданно. Его маленькие глазки сверкнули и снова вернулись к трупу.

– Надо его звать.

– Друида? – шепотом уточнил староста.

– Ага. Где тут его дуб?

Я сложила руки на груди. Передо мной сейчас явно разыграется умилительное представление. На моем месте зазывала уже голосил бы: «Не пропустите, совершенно бесплатно мимо вас сотню раз пробежит взмокший стражник!»

Не подозревающий о своем участии в представлении Жиро Брюн, посвистывая, пошел вперед.

Старый дуб рос недалеко от моего дома. Рассмотреть можно в полной красе как от задней, так и от «парадной» двери. Если бы деревенская дорога проходила дальше вглубь чащи, этот исполин стоял бы у обочины. Но сейчас он разместился на краю леса, и с него по факту начинались владения друида, и здесь же заканчивалась деревня.

Брюн стукнул лишь один раз. Я даже прищурилась, чтобы разглядеть лицо стражника. Вот сейчас он должен нахмуриться и пойти кругами.

Но то ли я не разглядела лица, то ли неправильно что-то поняла, только стражник казался довольным. Ему, что же, птички ответили?!

Я присмотрелась к дереву друида. Дуб как дуб, ничего не изменилось с прошлого раза. Величавое, раскидистое дерево, которое не обхватить и двум людям. Наверняка ему больше сотни лет. Только вот ничего особенного я в нем не заметила. Никаких трепещущих ветвей или шелеста листьев. Ничего, что, по словам наставницы, должно отличать дерево друида от других.

А стражник между тем выглядел крайне спокойно, даже махнул мне от дерева. Мол, договорился.

– А ничего так экземпляр, – тихонько сказала мне мадам Бернар. – Надо только доспехи снять, чтобы убедиться.

– Месье Дюран, а вы давно с ним знакомы? – не отвечая на провокацию мадам, я обратилась к старосте.

– Пять лет. Он у нас в деревне сначала остановился. Поработал месяцок на полях, потом перебрался в Лигос и пошел в стражу… Может, за него кто слово замолвил. Знаю только, что раньше он тоже где-то в страже был.

– О-ля-ля, – шепотом продекламировала мадам Бернар.

Стражник как по заказу снял панцирь и расстегнул дублет на груди. Его мускулистая фигура, обтянутая толстой тканью, даже издалека смотрелась внушительно.

За разглядыванием мы пропустили самое важное.

– Пришел! Мадам Бернар, держите меня, чтобы я его никуда не приглашал, – тихо, но эмоционально проговорил староста.

Пришел? Этот, съешьте его бешеные белки, друид пришел?!

Я в мыле бегала вокруг дуба, чуть не пошла за бубном, чтобы по старинке воззвать к мудрости хозяина леса – и ничего! А тут пришел стражник, толком и не постучал, вообще, все делал не по науке. И вот он друид – «здрасте».

Стражник хлопнул друида по плечу, а тот, кажется, рассмеялся. К нам эти двое шествовали, как закадычные друзья.

Хозяин леса чуть прихрамывал и опирался на посох. С надвинутым капюшоном на глаза почти не походил на молодого человека. Но держался прямо. Правда, рядом с пружинистым стражником смотрелся вялым. А вот Брюн тянул в одной руке свой нагрудник, а другой то и дело похлопывал друида.

– Вы пришли! – указала я пальцем на Жана Дюбоиса, стоило ему остановиться. – А когда я стучала, даже не выглянули из леса.

– Вы стучали не с той стороны.

– Я стучала со всех сторон!

Друид лишь пожал плечами.

– Добрый день, – поздоровался он с мадам Бернар и месье Дюраном. – И вам добрый, мадемуазель Морель.

– Он вовсе не добрый. Вы плохо рассмотрели труп у моей двери?

– За чем же дело стало? Идемте, рассмотрим. – И друид широко повел рукой в сторону моего дома.

Глава 4

Целительский особнячок оказался потрепанным жизнью домом на четыре хозяина. Располагался он в узкой улочке, поперек которой натянули бельевые веревки. На уровне моей головы сушились многочисленные подштанники, рейтузы и дырявые тряпки неизвестного назначения.

Ничем не примечательная входная дверь открылась с ужасающим скрипом. Но вопреки ожиданиям внутри не оказалось ни одного привидения и не было даже храпящего пьяницы.

– Доброе утро, мадемуазель.

Мне навстречу выплыл тучный мужчина. Его кожа оказалась очень розовой, а мясистый нос странно подрагивал. Если бы он хрюкнул, я бы не удивилась. Но мужчина держал себя в руках.

– И вам, – улыбнулась я. – Подскажите, как мне найти месье Фламеля?

– О, еще одна. – Он снова дернул носом. – Ему принадлежит весь второй этаж. Только у него гость. Но вас, конечно, примет. Всех мадемуазель принимает.

Мужчина неодобрительно качнул полными щеками и скрылся за дверью. Оттуда тянуло подгоревшей кашей и кислым вином. Кухня, надо полагать.

На второй этаж запахи, к счастью, не попадали. Мой нос почему-то именно сейчас остро ощущал каждую нотку плесени и гари этого жилища. Что-то неладное творится с нюхом.

Долгое время я даже не замечала, что чувствую запахи чуть лучше людей. Открылось это неожиданно, когда в лавке моей наставницы какие-то хулиганы украли пакет с редкими травами. Хитрые были ребята. Они спрятали его прямо под прилавком, а вышли на улицу с пустыми руками. Через несколько минут в дверях показался совершенно другой мальчишка. Он купил какую-то мелочь и уже было припрятал краденый пакетик, но тут сработал нюх. Я почувствовала слабый запах трав из его кармана. Ну а потом пригодились и мои крепкие руки. Мальчишка даже звал стражу, когда «мадемуазель» подняла его за воротник на уровень своих глаз.

– Старый пень!

– От пня слышу!

Раздались крики, и из ближней к лестнице двери на меня вылетел седой щуплый мужчина.

Он был ниже ростом, поуже в плечах, но налетел так, что я чуть не упала.

– Простите, мадемуазель, – поклонился он и протянул руку. – Позвольте, помогу.

Мужчина хотел придержать меня за локоть, чтобы удачно разойтись на узкой лестнице, но я растерялась и вместо этого сунула ему корзинку.

Месье крякнул от натуги, и его руку потянуло к земле. Он попытался с пыхтением и однозначным «ы-ы-ых» поднять корзинку, но быстро сопоставил силы и бросил. Плетенка со стуком встала, а мужчина выпрямился.

Хрупкий месье имел на диво железный взгляд. Я бы даже убоялась, если бы он не схватился за спину.

И это после всего-то одного камешка, который я забыла выложить.

– Разве порядочно отдавать такие тяжести человеку с моим здоровьем? – возмутился он.

– Под тяжестью вы имеете в виду корзину для цветов? – уточнила я и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Думаю, месье с таким хрупким здоровьем лучше вообще не покидать своей комнаты. Может, вас проводить, чтобы вы не надорвались от прогулки?

– Что ты себе позволяешь? Думаешь, вырядилась в платье с вырезом и каждый мужчина обязан тебе всем? Да это ты мне еще должна ножки целовать! – возмутился месье. Он явно был не в себе. – Ты еще поплатишься, что потешалась над великим магистром Фуаскалем!

Я немного посторонилась. Магистрами себя величали исключительно алхимики, добившиеся, как им казалось, великих результатов. Связываться с такими рисковали только стражники и исключительно по приказу своего капитана.

– Еще придешь ко мне молить об эликсире жизни!

Не переставая говорить, он прошел мимо меня и начал спускаться по ступенькам. Все это время месье так и держался за спину. Эликсир жизни магистр, вероятно, еще не открыл.

– Мадемуазель, думаю, вы ко мне. – Из той же ближней двери вышел совершенно седой, рослый мужчина.

– Месье Фламель?

– Да, а чудик, что выскочил, мой друг месье Фуаскаль.

– Простите, друг? Он назвал вас пнем, – заметила я.

– Ко мне многие друзья так обращаются, – усмехнулся целитель и предложил войти.

 Обставленная без шика комната мне понравилась. Вся мебель из прочного дерева, никаких мягких сидений или рюш на шторе. Все просто, но с изюминкой. У письменного стола резные ножки, на книжном шкафу дверцы с витражами, для смешения трав отдельный узкий стол. На нем ступка, хрупкие весы, какие-то острые инструменты. Все вычищено и блестит.

– По какому вы вопросу?

– Принесла ваши травы. – Я аккуратно вынула из корзинки два свертка и баночку с порошком, а видя удивление на лице целителя, пояснила: – Меня зовут Ан-Мари Морель, новая травница из деревеньки Ансуль.

– О! Счастлив познакомиться. – Он улыбнулся, и от уголков глаз разбежались тонкие морщинки.

При седых волосах мужчина выглядел не очень-то старым. Мадам Бернар точно нашла бы его привлекательным и полным сил. Высокий, подтянутый, без залысин. Волосы вообще казались ненастоящими. Слишком густые. Они доходили до плеч и очень ему шли, даже молодили. Бороды у целителя не было, и улыбающиеся тонкие губы я могла прекрасно рассмотреть. Но все же при всей привлекательности про себя я назвала его дедушкой пятидесяти лет.