Лишний свиток

Предисловие

Вот взял я, да и написался. Мне предлагали выкладывать по-хитрому, но я решил: а ну на. В смысле нате, дорогие читатели.

Много писать не хочу и не буду. Но немного напишу. Это произведение — игра в переходе на гитаре. Ну и если вам подкинуть монетку в футляр от гитары после прослушивания захочется — будет очень мило. Ну а нет и нет, мы привычные.

Далее, поскольку бложик мой никто толом не читает. Я пишу постоянно, с минимальными перерывами. Сейчас на бусти (в профиле ссыла есть) я буду уточнять у читателей, что мне писать следующим. Тут, к слову, уточнять не буду😋 Да, главы там выкладываю регулярно, по мере написания.

Вот, написал и отсыпаться.

Старина Киберъ Рассвет.

ЗЫ. Просьба к пиратам (ну и уведомление, что воровство бесплатных текстов — то же воровство). Воруете — хоть ссылку в ворованное на профиль ставьте.

1. Даэдровы ступеньки

Убив пару часов своей ценной, никому, кроме меня, не нужной жизни, я закурил на пороге казённого заведения. Вокруг суетились мужчины, причём по выражению лиц можно было понять — заходят они внутрь или выходят.

Заходят с мрачными, напряжёнными мордами. А выходят с очевидным облегчением. Что наводит на очень подходящие этому гадюшнику мысли.

Ухмыльнувшись вспомнил осыпанного кипой бумаг жиробаса в погонах. Четверть часа он пытался читать макулатуру, после чего с запорной мордой буркнул: «Свободен!»

Ебстественно, свободен, мысленно ответил я — в гадюшнике я промолчал, как-то жить хотелось, уж не знаю с чего так. Три месяца убил, собирая бумажки. Чёртовы уроды, всколыхнулась злость — получить права пару лет назад еле удалось, полгода доказывал, что не баран. И тут по новой доказывай, всё за свой счёт, а то и домой не вернёшься. Впрочем, чёрт бы с ними, махнул я рукой, откинул окурок, шагнул на пандус и… споткнулся.

Машу ж вать, мелькнула мысль — выставить руки не успевал. Но, хоть как-то сгруппировался, упал на плечо и… покатился по лестнице! Какой, нахрен лестнице?!! — билось в бьющейся о ступени башке. И плечами стукался, и ногами, блин! Больно. И откуда…

А вот додумать не удалось — лестница закончилась какой-то твёрдой хреновиной, в которую я въехал башкой.

Болит всё, мелькнула мысль. Это, блин, кто это меня так отделал-то? И чем так воняет? И вообще — ничего не понимаю, пришёл к логичному выводу я. Болело, мать его, всё! И больная голова пыталась что-то понять. Открывать глаза было страшновато — мне так прилетело, что даже валяющегося на каком-то деревянном полу с закрытыми глазами меня вертолётило.

Но, блин, где я? И какого хрена вокруг воняет застарелым потом и нечищенным сортиром?! Я что, в тюряге? А за что?! Хотя, дурацкий вопрос, невесело ударилась в лоб изнутри мысль.

Ладно, надо оглядываться. Надеюсь… на что-то не совсем хреновое.

— Не понял, — вырвалось из пасти. — Совсем не понял, — оценил я совершенно не свойственный мне низкий и скрипучий голос. — Ну, блин, слов нет, один мат! — ошалело заключил я, посмотрев на то, из чего этот голос доносился.

Это, блин, был какой-то кромешный звиздец! Я сидел в какой-то деревянной клетушке, квадратной, полтора на полтора, навскидку. Даже не вытянешься, блин! Освещение давала масляная(!) лампа с мутным стеклом. И, вроде как, хватало, что странно. Помещение было немаленьким, забитым такими же деревянными клетками. А вот обитатели клеток (да и свой собственный вид — но его мозг милосердно попробовал игнорировать) вымели из головы мысли о «принудительном контракте», да и о кривдосудии. Ну, точнее НАШЕМ кривдосудии. А вот где я, если не в психушке — не знаю. Но догадываюсь, хрень какая-то!

Итак, в клетках находились грязные и вонючие… разумные, в основном мужики. Но не только. Но ключевой момент — разумные. Не люди, мать их! Точнее — не все из сидящих в клетках были люди. Не меньше половины — остроухие хрены! Тощие, с кожей разных оттенков (хотя в свете масляного светильника толком и не поймёшь, но разных). И это — ладно. Я видел четырёх антропоморфных, покрытых чешуёй, но в пропорциях человека… ящеров! О кошколюдях на их фоне можно не говорить, но тоже были. И, судя по закопошившемуся соседу — воняли они посильнее прочих.

— Хер ли ты не понял, придурок?! — с подмурлыкиванием, лениво, протянул сосед. — Допрашивали тебя. Какого даэдра — сам знать должен! И с лестницы спихнули. Запихнули в клетку.

— Кхм, благодарю, — подумав, выдал я.

— Аристо что ли? Хотя вы, трахнутые данмеры, все а-р-р-ристо, — злобно прорычал он. — В общем, заткнись и дай поспать!

После чего он, обдав меня нестерпимой вонью, свернулся калачиком. Ну… так, психовать пока не будем. Потом попсихуем, если возможность будет.

Вариант раз — свихнулся окончательно. Глючу и вижу глюки, по игрушке, блин. Да и… хер бы с ним, сам себя удивил я. В глюках, может, интереснее будет.

Вот только что-то слабо верится в глюки. Во первых — болит всё очень уж реалистично. И воняет на редкость отвратно, чтоб его. Ну и на негров мне всегда было пофиг — не любил, не не любил. И свои пепельно-чёрные ладони…

Стоп! Хорош хрень думать. По пунктам: вокруг ушастые эльфы. И кошколюди. И люди рептилии. И всё что приходит в голову — игрушка про скуренные свитки. А негры есть, вон, девица губастая, грязная — но не чёрная, а коричневая, в клетке. Но даже под грязью, в неверном свете масляной лампы, видно, что она коричневая, а никак не чёрная.

А вот я — именно серо-чёрный. Даже ногти, не считая грязной полоски изумительно чёрного цвета, оценил я свои лапы. И вонючий и невежливый кошак обозвался «данмером». А это, вроде как, тёмные эльфы в скуренных свитках.

Потрогал я… свою морду. Блин, острые, раскидистые уши. Они ещё, сука, шевелятся! И острый, почти такой же, как ухи, длинный подбородок с бородкой на конце. И щёк почти нет, вообще — неправильное лицо, но… моё, чтоб его. Так, ладно, а чего это в клетках есть куча всяких, а данмер — один? Причём с какого-то хрена — я?

Так, стоп! Хорош паниковать! Я — в клетке. Видимо — в корабле каком-то, деревянном. Меня не вертолётит — это корыто это покачивает. Орать на всю округу: «Хто я? Хто вы? На какой я планете?!» — бред, даже если всё вокруг бред.

Надо, для начала, разобраться, что со мной. А то болит всё пипец как, может, я вообще ломаный-переломанный.

Проверка, помимо зубовного скрежета от боли, показала, что цел, черножоп (жопу не видел, но сомнений почему-то нет), грязен — но, на удивление, не настолько, как прочие сидельцы. И они в каких-то набедренных повязках засратых (во всех смыслах), а я в чёрной, пусть потёртой и пованивающей, но коже. Жилетка и штаны, ну и сандалии. Всё кожаное, чёрное, не сказать? чтобы очень потёртое, но грязное. И тканевая подкладка грязная, но не столь и вонючая, ну, на жилетке. В углу конуры — деревянная кадушка с деревянной, явно вбитой, крышкой. Это, видимо, ночная ваза повышенной комфортности, мдя.

И тощий я какой, оценил я. Так-то ушастые, заметные в клетках, тоже щачлами обширными похвастаться не могут, да и пузами. Но у меня какое-то запределье скелетное. Хотя, если вспомнить игрушку — вроде как видовое у данмеров это. Так что будем считать, что норма.

Ну ладно, в общем — разобрались. Я в какой-то плавучей перевозке. Это ни хера не тюрьма. Потому что в кубе полутора метров просто сдохнешь вскоре, из-за скрюченности. Это именно перевозка куда-то.

Рабы? Ну вот чёрт знает, может, и так. Но возникает вопрос: меня «допрашивали». Рабов, вроде как, не допрашивают, ну, теоретически.

Далее, военнопленные или преступники… тут в общем-то, похрен. В скуренных, вроде бы, никаких конвенций нет. Так что, что военнопленный, что преступник — пофиг. И вот везут, в достаточно скотских условиях — клетки в два ряда, вплотную друг к другу. И допросы, после которых…

Так, ну будем считать, что попал, потянулся я. Как-то по этому поводу психовать, после творящегося вокруг, глупо. Не тут творящегося, а там.

И в игрушку, в разгар гражданской войны с местными… Хм, а вот, наверное, нет, дошло до меня.

Дело в том, что тройка ушастых, с жёлто-золотой кожурой, были этими, альтернативами. Хер знает, не помню я, как их. Из доминиона, видимо. И в клетках. Что-то это «безоговорочное нагибание» не напоминает, хотя варианты, конечно, есть.

И что за дичь!!! — завопил бунтующий мозг, пытаясь впасть в истерику.

Пара ударов башкой о деревянные прутья вызвали: вспышки боли, несколько матерных пожеланий, но панику остановили. Блин, отличное средство, но лучше не привыкать — башка и так болит.

Так, спрашивать узников на тему «что вокруг творится?» я пока не буду, решил я. Надо немного прийти в себя и… поспать, с удивлением прислушался я к внутренним ощущениям. Ну, вариант, вообще-то, не худший. Поспать, да и попробовать с заключёнными пообщаться. А то вот окажется, что нас везут вешать или ещё что-то типа того. Так я узнаю, и не засну. И повешусь, как дурак, испсиховавшийся и невыспавшийся. Так что лучше посплю, зашебуршал я, стараясь пристроиться так, чтобы многочисленные ушибы не особо мешали.

И, несмотря на боль от ушибов и лютую вонь, всё же заснул. Снилась, правда, какая-то феерическая дичь. То есть сном-то этот бред назвать сложно: чернота и занудный, противный, скрипящий голосёнка. Вроде бы старческий, но скрежещущий, как и у меня. И вот этот голосёнка хрен знает сколько времени скрежетал: «Интересно-интересно! А это как?! Вот ведь идиоты!» — ну и прочее подобное. Это вместо приличного сна, да хоть какого-нибудь из местных долбанутых богов. Или демонов там — я как-то ни хрена не понимал, в чём между ними разница. Да и не помнил толком, если начистоту.

А проснулся я от стука, который издала деревянная решетчатая дверь, ударившись о другую такую же. В темницу проникал солнечный свет в открытый в потолке люк, к которому вела деревянная лестница. А между клетками ходили парочка дуболомов, в доспехах с явно проглядывающей римской традицией. Тыкали в двери каким-то жезлом, те открывались.

— Выбирайтесь, даэдрова сыть! — подал голос один из дуболомов.

— Мы у Морровинда, вас ждёт прекрасная новая жизнь! — заржал второй.

А я стал судорожно вспоминать. Так, Скурим, который Скайрим, вроде как на побережье. А вот в… относительно недалеко — Морровинд. И между ними остров, названия которого я не помню. Но важно другое: во время игры в Скайрим Морровинда, по сути, не было. Пустошь, засыпанная пеплом. И вряд ли нас в неё привезли: какой-то бред для казни, везти толпу народа морем, выкинуть в пепельной пустыне… Так что, похоже, мы ДО событий, происходящих в скуренных свитках. А вот сам Морровинд… блин, я и Скурим-то не помню толком! А в Мору играл чёрте когда, черте как… Ждал мода, который на скайримовский движок перенесёт Моровинд и всю историю — было бы интересно. Но не помню, блин, не черта!

А я что? Поверил, что я в игре? Ну, а что делать-то ещё? Когда ты черножопый ельф, вокруг всякие фурри и эльфы — или верить и жить, или орать: вы не настоящие! Насколько настоящие окружающие — хрен знает. Но побаливающее всё тонко намекает, что даже если вокруг глюки — всё равно бить будут больно.

Так что вылез я из клетки, потянулся. И любовался видовой несправедливостью во всей красе: мне было нормально, потянулся и стою. Кошколюди — тоже пофиг, вылезли и стоят. Ушастые других видов — довольно быстро, хоть и не сразу, размялись-отдуплились. А вот люди крючились и корчились. А этим… аргонианам, кажется, было совсем худо: стоят буквой «зю» и шипят страдальчески. Вообще, занятно — морда ящериная, а мимика есть, вполне понятная и человеческая.

— На выход, уроды! — рявкнул один из одоспешенных.

И оба имперца, ну как я понимаю, поднялись по лестнице. Ни черта не понимаю — выпустили из клеток и забили? И что-то мне не нравятся взгляды, которые на меня бросают окружающие. Судя по их виду — хотят бить, возможно даже ногами. За что — непонятно, но у меня и так много всего болит, пока мне хватит.

И сиганул я к лестнице, пока окружающие не перешли от взглядов к делу. Взобрался буквально молнией, мимоходом порадовавшись прекрасной физической форме дрищавого себя. Выскочил на палубу и замер.

Дело в том, что судно, в котором нас перевозили, было не больше двадцати метров длинной. Ну это ладно, да и объясняет клетки — хрен бы толпа внизу в этой скорлупке какие-то более-менее вменяемые помещения получила. Просто нет места. Далее, я увидел фигурно-ажурную кормовую надстройку, к которой вела лестница. И что-то у меня отбитые детали очень характерно заныли, при виде этой лестницы. Видимо, отсюда я и навернулся, а вот об эту мачту — долбанулся башкой. А жизнь на Земле — приглючилась ударенному? Да нет, не меньший, а скорее больший бред, чем очнуться в игрушке.

Но это всё промелькнуло мимо сознания в секунду. А вот на что я залип — так это вид на берег. Деревянная пристань, каменные и деревянные дома в пару этажей, это всё херня. А вот растения… таких растений нет и не могло быть на Земле. Бочкообразные, диаметром в полметра синие стебли синей травы. Зелёно-красная, причём не сезонно, листва разлапистых деревьев, с ломаными линиями веток. В общем, это было ЧУЖОЕ, не земное.

Но вот с учётом графики — очень напоминало картинки из игры. И да, пепельной пустыни нет, а значит, остров жив, и до событий Скурима сколько-то времени есть, мимоходом отметил я.

А вообще — странные у меня какие-то реакции. Неправильные. Я — вообще-то, я?

А ни хрена, по обдумыванию понял я. Тело — другое, а чёрт знает, какие отличия от нормального человека у черножопых остроухих. И довольно скудная реакция на окружающую невозможную пиздецому — вполне может быть реакцией этого тела. Что и к лучшему, наверное. В себе бы я, скорее всего, впал в бешенство. И меня бы прибили ещё в трюме.

А пока я пялился на местную флору (какая-то фауна копошилась, но не высовывалась, что, наверное, к лучшему), из трюма вылазили узники. И кучковались рядом с люком. И блин, тут имперцев в броне — четыре рыла. Странно, задумался я.

Но мои попытки понять, а что мешает заключённым ввалить люлей охране, получили ответ до того, как я додумался до чего-то толкового. Негритянка (хотя скорее метиска, да и волосы не столь «проволочно-афризированы», насколько я знаю) хриплым, негромким, но различимым голосом пробормотала:

— А что нам мешает сбежать?

На это ближайший имперец противно ухмыльнулся и даже сделал жест в сторону борта: «мол, вали на все четыре стороны, я не против». Но промолчал. А ответил уже знакомый мне вонючий котолюдь.

— Да беги, дуррра, — оскалился он. — Мы — в Морровинде.

— И что? — подбоченилась негритянка, выставив вперёд довольно аппетитную, хоть и грязную, грудь.

— Данмеры, — бросил кошак недобрый взгляд на непричёмистого меня, — практикуют рабство.

— В Империи Септимов?! — аж вылупила глаза темнокожая.

— А им похер, — недобро скалился кошак. — Там, — махнул он лапой в сторону причала, — нас зарегистрируют, оформят. И придётся лишь отработать долг, который на нас навесили, — фыркнул он. — А там, — махнул он лапой на просторы, — ты просто рабыня. Навсегда. И это если очень повезёт.

— А если нет?

— Жертва даэдра или аэдра, — равнодушно пробасил имперец. — Так что противиться Имперскому Правосудию — не в ваших интересах.

Вот, блин, попал, оценил я. Судя по рожам и мордам внимательно прислушивающихся заключённых — не я один так подумал. Но они хотя бы знали, куда их везут, блин.

И потопала эта толпа по мосткам на берег. Где обнаружился сбитый из грубых досок стол, за котором сидел имперец в каком-то… бабкином халате. Коричневый такой, цвета выдержанного говнеца, бесформенный балахон. И морда противная и плешивая такая. У стола стоял какой-то сундучок, подмигивающий искорками явно не отражённого света. И стояли пара обломов в стальных, сияющих на солнце имперских доспехах. Причём один из типов — котолюдь.

А в десятке метров стояла группа народу, вроде как богато, судя по пёстрым цветам, одетая. В основном — данмеры, но и не только. А я хоть примерно посмотрел, как выглядит моя раса. Черти натуральные, только рогов не хватает. Лицо — череп, обтянутый серо-чёрной кожей. Причём нечеловеческих пропорций, выступающая, длинная челюсть, сильно выступающие скулы. И здоровенные глазищи с алой радужкой.

Пока я разглядывал чертей натуральных, имперец в бабкином халате невнятно что-то пробормотал и стал тыкать в пленников. Требовал назвать имя, после чего объявлял преступление и… цену. И из расфуфыренной толпы находились покупатели. Причём не раба, как я понял. А именно «отработка долга», хотя разница не столь велика. Кто-то в крестьяне, кто-то — в шахту. А кто-то и в бордель. Впрочем, в отличие от жалобно сморщившейся жёлтой эльфийки, негритянка философски пожала плечами. Видно, тем и занималась или не против нового опыта.

— Ты! — тыкнул в меня чин. — Да, ты! Подойди!

Эммм… и что говорить-то, вразвалочку направился я к чину. И тут к столу подошёл стражник с корабля и забормотал ему на ухо.

Морда чина принимало выражение тотального охеревания. Он перебегал взглядом с меня на бумаги, потом на стражника.

— Да вы йобнулись! — наконец рявкнул он. — Как, разрази тебя Акатош — неучтённый?! Откуда?!

— Да мы откуда знаем?! — рявкнул страж. — Появился, лядь! В плавании, в клетке!

— Прямо в клетке? — заинтересовался чин, да и я уши навострил.

— В ней! Пробовали допросить — права качал, орал… ну и упал немного. С лестницы, — сделал невинную рожу имперец.

А у меня очень зачесались кулаки и ноги. Вот прям звиздец как этому уроду ввалить захотелось! Но я с собой справился.

— Вот же даэдровщина! — оценил чин. — А мне-то что делать? По бумагам его нет! — потыкал он в список.

— Так у нас тоже нет!

— За что тебя? — брезгливо, но с интересом, обратился он ко мне.

А я насмотревшись на расфуфыренную толпу, задрал острый подбородок, сделал надменную (ну, я надеюсь) морду и процедил сквозь губу.

— Потому что мудаки! — ткнул я в покрасневшего корабельного. — И чуть не убили! Я преступлений НЕ СОВЕРШАЛ! — рявкнул я.

— А на корабле как оказался?!

— А я откуда знаю?! Проснулся там! И чуть не прибили!

— Даэдровщина… знаешь что, — задумался чин, перебирая бумаги. — Вали-ка ты.

— Это… — нахмурился корабельный.

— А что ты предлагаешь? Придумать ему преступление, капитан?

— Если капитану будет угодно, — не удержал язык я, — могу ему свернуть шею. А что? Вполне преступление.

— Да… — покраснел имперец, злобно на меня зыркая.

А тип в бабкином халате хрюкнул, а через секунду — ржал. И этот капитан глазами побегал, махнул рукой, да и сам загыгыкал.

— Вали уже, пусть тебя твой даэдра без нас крутит, — фыркнул он.

Ну ипануться, нога за ногу потопал я к берегу. Типа отпустили, хех. Но, в принципе, если у них тут нормальная бюрократия — так им за это ничего не будет. Бумаг нет, нет и человека. Уроды, конечно, что чуть меня не прибили на корабле. Но блин, тюремный автобус едет, а в нём вдруг из ниоткуда тип в костюмчике.

А как тело-то это оказалось на корабле? И вправду, что ли, местные даэдры начудили? Ну, посмотрим. Сейчас мне понять надо, что делать-то.

И для начала, решил я помыться-постираться. А то нос, отошедший от трюмной вони, отчётливо сигнализировал, что воняю я, как нечищенный сортир. А глаз отмечал на мне разводы грязищи.

Ну, вроде бы, на обнажёнку тут дурацких табу нет. Да и не смотрит никто в мою сторону вроде. Да и интересно, всё-таки.

И осмотрел себя, насколько получилось. Рожу хрен в воде рассмотришь, но в остальном: костяк, обтянутый тугими мышцами. Не столько дрищ, сколько акробат. Или расовое, или тело такое, молодец. Кожа — чёрная, с серым отливом, вот вообще не кожаный, технический цвет. Глаза — кроваво-алые, бородка клинышком. Это при лютейшем подбородке, этакий клюв выходит. И да, как это ни прискорбно признавать — я черножопый. Насколько гнида — разберемся в процессе, несколько повеселел я.

С противоположной стороны меня был чёрный писюн (одна штука) и чёрные яйцы (два штука). Их наличие радовало, но теребить первый, чтоб проверить его ТТХ, я не стал — как-то чересчур выходило.

Так что ополоснулся в солёной вод…