Лежебока 3 (СИ)

Глава 1 Пролог

— Что скажешь, Христо?

Великому и ужасному главе Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии было что сказать. Много чего. Но больше всего хотелось выматериться.

Но не в Зимнем же дворце! Или хотя бы не в личном кабинете императора.

Самодержец-то, может быть, и поймет. Благо ему и самому хотелось от души высказаться. А вот личный камердинер Терентий Васильевич Чемодуров потом обязательно «пропесочит» за такие вольности. И плевать ему на должности и статусы… Обоих присутствующих здесь мужчин.

Этому мужчине могучего сложения правила были не писаны. В основном потому, что доводилось ему за свою долгую насыщенную жизнь и «Кольку» и «Христьку» хворостиной по тому самому месту отходить неоднократно.

— Не ожидали. — Честно признал Бенкендорф, вполне справедливо относивший этот провал на свой счет.

И на Короткова не свалишь. Уровень полковника тактический. И выше ему уже не подняться. Вовсе не потому, что не справится. Но с его характером он таких дел наворотит, что подумать страшно.

Да и сам Александр Сергеевич своим местом весьма доволен. И задачи решает выше всяких похвал. А для остального и нужен был он, граф Бенкендорф.

— Неужели настолько хороши? — Ровно поинтересовался Николай V.

Монарху очень не нравилась мысль, что кто-то прибирает к рукам функции государства. И его личные. Например, на использование подготовленных кадров спецслужб. А так же на насилие. История учит нас, что там где помазанник божий (или иной правитель) монополию на насилие терял, то вскоре вслед за этим он терял и страну. В смуте и упадке.

— Снайпер умудрился «просочиться», избежав внимания довольно талантливого одаренного в аспекте Земли, снайпера и стрелка-корректировщика. Он оставался незамеченным до первого выстрела.

Еще печальнее было понимание, что операцию проводил не только «молодняк». За ними вполне плотно присматривали спецы «Тройки». И проморгали. Конечно, все причастные свое получат за это. Но стоит признать и мастерство их противника.

— Так чего ж он не этого вашего Ромова застрелил, а его человека? — Поинтересовался монарх.

На этот вопрос ответ у Главы «Тройки» имелся.

— Мы снабдили Игната Сергеевича довольно серьезным набором защитных амулетов. Они-то и отклонили пулю в сторону. — Вынужден был признать он.

Тоже, кстати, не самое приятное признание. Ведь за ним последует следующий вопрос:

— Христо! — Действительно удивился император, о военном деле представление имевший неплохое. — Так ведь в этом случае отклонение должно быть куда выше. Если мы говорим об ОДНОМ выстреле.

Ну да, предел насыщения есть у каждой защиты. И каждая последующая пуля будет «отклоняться» куда хуже.

— Об одной. — Подтвердил граф. — Речь идет о спецбоезапасе. Тело стрелка у нас. Заговор на уничтожение был, но нам удалось его обойти. Работаем.

— Работай, Христо, работай! — С неким нажимом произнес Николай V, оборачиваясь к окну.

Обычно вид дворцовой площади его успокаивал. Но не сегодня.

— Что с одаренным? — Поинтересовался монарх через несколько секунд.

— Хитрый, зараза, оказался. — Не сдержался граф, чем вызвал удивленный взгляд своего сюзерена.

— Отвлек внимания на своего помощника, а сам ударил по нашим людям. По счастью, Алексеев успел прессом «продавить» структуру его плетения.

— Как он сейчас? — Поинтересовался Николай.

В общих чертах он уже был в курсе. Теперь просто уточнял подробности на последний момент.

— Выжил, — сообщил Бенкендорф бесстрастно. — Сводная команда из медиков и целителей провела операцию. Выкарабкался. Теперь дело за восстановлением. Но, с учетом тех сил, что бросили на реабилитацию, думаю, что через неделю уже будет на ногах. На полное восстановление и возвращение в строй понадобится не менее недели. Сам он уже пришел в сознание. Уверяет, что ничего страшного. Отдохнет зато немного.

— Ладно, Христо. Работайте. — Кивнул монарх. И смотрите мне…

— Помню-помню, — тонко улыбнулся граф. — Столицу не разносить, чтобы потом Вашему величеству перед Петром I оправдываться не пришлось!

— Ой, да катись ты уже отсюда! — Только и ответил Николай V, вполне справедливо полагая, что его слегка подкалывают.