Кто следующий

Под мерный стрекот вертолета внизу проплывали руины некогда великого города.

Где-то природа уже взяла свое, заполнив пространство буйной зеленью, чему немало способствовало потепление климата. Другие места были странно безжизненны; многие кварталы лежали в развалинах, обглоданные пожарами, — память былых сражений, в которых все проиграли.

Наконец, показалась стена, прошедшая вдоль Садового кольца. С внешней стороны она была размалевана разными надписями и рисунками; попадались и лозунги политического содержания. Вертолет пролетел над стеной и пошел на посадку.

Когда шум винтов затих, советник Юрьев распахнул дверцу и неловко спрыгнул на землю. Его уже ждала черная «Волга».

— Через полчаса у вас совещание с представителями Золотого Кольца, — напомнил секретарь, когда машина вырулила на шоссе. — Знаю. — Ваш гость уже прибыл, — сказал секретарь тоном ниже. — Хорошо, — задумчиво кивнул Юрьев.

Золотое Кольцо представляло собой политический и экономический союз городов-государств, связанных общей историей и общими проблемами.

Юрьев оглядел знакомые до отвращения лица советников, перевел взгляд на свои руки, сцепленные в замок, и начал:

— Господа! Мы собрались здесь для того, чтобы обсудить вопросы дальнейшего развития наших государств на путях взаимовыгодного сотрудничества и интеграции.

— По-моему, с этим все ясно, — поморщился представитель Костромы. — Давайте перейдем к текущим вопросам.

— Да, — поддержал его представитель Владимира Еремин. — Я предлагаю обсудить недавнее ограбление нашего товарного поезда. Правительство Владимира уполномочило меня выразить в этой связи официальный протест.

— Мне не совсем ясна ваша позиция, — вежливо заметил Юрьев.

— Ограбление произошло на территории Московской республики, в районе Балашихи. И это уже не первый раз. Если так пойдет и дальше, мы вынуждены будем прервать все отношения с Москвой и искать иные каналы.

— Не хочет ли господин Еремин сказать, что правительство Москвы причастно к ограблению? — ледяным тоном уточнил Юрьев.

Еремин промолчал, но по его лицу было видно, что он не исключает такой возможности.

— Действительно, подобные ограбления и разбойные нападения происходят в последнее время довольно часто, — признал Юрьев. И не только в Москве. Это серьезная проблема всего Кольца. Однако силы самообороны каждой из республик недостаточны, чтобы в одиночку бороться с преступными группировками. Только вместе мы сможем решить эту проблему.

— На нас не рассчитывайте, — заявил представитель Рязани. Наши силы заняты отражением постоянных набегов с юга. Или сначала помогите нам разобраться с южанами, а там видно будет.

— А вот у нас все спокойно, — заметил представитель Сергиева Посада. — Сам Господь Бог оберегает нас.

На лицах остальных появились иронические улыбки.

— Да, — продолжал тот. — Ибо мы воспитываем народ в духе истинной православной веры.

— Да мы, в общем-то, тоже, — приветливо сказал Юрьев. — Но что вы предлагаете — послать к разбойникам миссионеров? Может, у вас и добровольцы найдутся?

— Весьма возможно.

Юрьев обреченно вздохнул.

— А я хотел бы вернуться к повестке дня, — вновь подал голос владимирец. — Я имею в виду интеграцию. Что господин Юрьев понимает под этим нерусским словом? Может быть, восстановление Московской империи? Свободный народ Владимира никогда на это не согласится.

— Да бросьте, Еремин, — протянул представитель Ярославля. Вы прекрасно знаете, что ни о чем таком речи не идет. В конце концов, все мы — наследники Великой России.

— А кто ее развалил? Москва! Исторический выбор оказался неверным. Наши ученые и философы считают, что именно Владимиру суждено стать новым центром объединения. В самом названии его заключена мистическая сила. Владимир Красное Солнышко крестил Русь, Владимир Ленин устроил революцию…

— Вот только революций нам и не хватало! — возразил представитель Ростова.

Начинался обычный базар…

Когда совещание закончилось, так и не придя к чему-либо путному, и представители Золотого Кольца разошлись, Юрьев встал и, превозмогая головную боль, направился в угол кабинета, где была потайная дверь. Открыв ее, он оказался в небольшой комнате. Там его ждал человек в черных очках и темном костюме странного покроя.

История народа полынников началась в апреле 1986 года, в день Чернобыльской катастрофы. Люди XX века уже подозревали о связях между солнечной активностью, движением планет и ходом исторического процесса. Но они не поняли во-время значения столь мощной «вспышки» на своей собственной планете, ограничившись посильной помощью пострадавшим.

Последствия сказались в третьем поколении. Кроме летальных мутаций и генетических болезней выделился вдруг устойчивый набор признаков: серый оттенок кожи, голубоватые волосы, желтые с оранжевым отливом глаза плюс несравненно более важные, но скрытые изменения в физиологии.

Пока полынников было мало, они считались уродами. Им приходилось белить лица, красить волосы и носить темные очки или контактные линзы. Но вскоре среди них объявились лидеры, способные организовать свой народ и возглавить борьбу за место под солнцем. Конечно, не обошлось без эксцессов, но неистощимая энергия и сверхчеловеческие способности сделали свое дело. Государство Полыния росло, поглощая все новые территории, некогда принадлежавшие России и Украине. Люди покорялись, кто с ворчанием, кто с фанатизмом принимая новые правила игры.

И хотя Полынию и Золотое Кольцо разделяла почти тысяча километров, следовало подумать о будущем.

Юрьев сел напротив своего гостя. У него были заготовлены привычные фразы о взаимовыгодном сотрудничестве и мирном сосуществовании, но в этот раз все слова вылетели из головы. Боль тоже прошла. К полыннику невозможно было относиться как к обычному человеку: это был пришелец из иного мира.

— Да, — произнес гость со странным акцентом. — Мы очень разные.

— Вы читаете мысли? — прошептал Юрьев.

— Не совсем, — улыбнулся собеседник. — Скорее, улавливаю настроение. И вижу, что с вами можно разговаривать. В вас нет ненависти к нам.

— Да, — кивнул Юрьев. — Может быть, и зря. Но меня заботит будущее Московии и всего Кольца. И я думаю, вы нас похороните.

— Похоронить можно мертвого.

— Россия мертва. Жизнь теплится на обломках. Но это единственная реальность, которую знает наше поколение.

— Возможно, есть иные миры, где Россия осталась великой державой, и власть Москвы простирается на весь континент. Возможно, там не было и Чернобыля.

— Интересная мысль. Но меня она не радует. Потому что чем выше мы забрались там, тем больнее придется падать.

— А придется ли?

— Думаю, да. Рано или поздно. Потому что время уходит.

— И приходит время других. Вы поразительно умны для человека — вижу, что не ошибся в вас.

— Спасибо, — горько усмехнулся Юрьев. — Но я чувствую себя предателем.

— Не стоит, — покачал головой полынник. — Мне все же хотелось бы услышать ваш главный вопрос.

— Да, — кивнул советник, и лицо его стало серьезным. Скажите, останется хоть что-нибудь после нас, кроме развалин?

— Конечно! — воскликнул гость. — Больше, чем вы думаете. Видите ли, мы ведь очень молодая раса. У нас нет еще своих великих ученых, писателей, художников. Мы строим свой мир из обломков старого. Мы интегрируем обрывки культуры и знания, оставшиеся от прошлых эпох. Понимайте это как эстафету: когда один из бегущих выдыхается, факел подхватывает другой, полный сил.

— Может, и так, — задумчиво кивнул Юрьев. — Только вот туда ли вы бежите?

— А вы? Это уж одному Богу известно, — развел руками полынник.

Юрьев кивнул. Ему в голову вдруг пришла новая мысль: когда-нибудь и Полыния придет в упадок, чтобы освободить место иным, еще не рожденным, силам.

Кто следующий?