Крестоносец

Часть первая . Роздоль. Глава 1 Странный Белтан

                                                КРЕСТОНОСЕЦ

Моему доброму  польскому другу,

пану Тадеушу Рубниковичу,

посвящаю эту книгу

       Вот и сбылась мечта идиота. Наступила ночь Белтан, на которую каждый из нас строил большие планы.

       Энбри, в миру Андрей Михайлович, впервые предложил открыть дачный сезон пикником с ночевкой на Белтан, еще зимой, когда мы как обычно собрались у него попить пивка и поговорить на разные прикольные темы. Идея понравилась всем, так как однажды мы уже хорошо оторвались на Хеллуин. Слопали, наверное, ящик апельсинов, запивая их дорогущим «Хоб-Гоблином», раскрасились кто во что горазд (как сейчас помню, я был Джиперс-Криперсом, Михайлович некромантом, Арсений и Алина вампирами), хорошо посидели за столом, в половине первого ночи отправились за пивной добавкой в ближайший к дому Энбри ларек, где столкнулись с кучкой гопников.  Короли ночных улиц вначале были всей душой настроены отрихтовать нам физиономии, но наша раскраска и поздравления с Хэллуином так подействовали на парней, что мы сразу стали своими в доску, а предводитель ганзы  заявил: «Типо и меня раскрасьте суканах!»  Словом, Хэлуин получился прикольный, и всем нам, естественно, захотелось чего-нибудь подобного.

  Тут, наверное, надо поподробнее  рассказать о нашем старшем друге. Лично мне Андрей Михайлович очень даже симпатичен. Мужику за сорок, сильно побит сединой и жизнью, а все самозабвенно играет в Дьябло и Ведьмака,  фанатеет от Толкиена, сам пишет весьма недурственные рассказы в жанре фентези и тусуется с нашими городскими ролевиками из клуба «Лориен», где я с ним и познакомился. Поначалу подумал – очередной фрик, поплывший крышей на почве кризиса среднего возраста. Но потом, пообщавшись с Андреем Михайловичем, как говорится, в кулуарах, понял, что человек он на редкость интересный.  Общаясь с ним, я узнал массу новой для себя и занимательнейшей информации о средневековом вооружении, героическом эпосе разных народов, эльфийском лоре и прочих занятных вещах. Тогда-то я и понял, что означает  его «эльфийский» ник: это так товарищи по клубу оценили энциклопедические познания Андрея Михайловича, прозвав его Энбри – от Encyclopedia Britannica. Ну, а потом через Энбри  я познакомился с его друзьями, Арсением и Алиной. Так вот и сложилась наша маленькая компания из четырех персонажей, завернутых на фентези.

       Итак, Энбри предложил отпраздновать Белтан.   Арсений заявил, что по такому случаю отожмет у отца УАЗ, чтобы мы могли с комфортом доехать до места пикника. Алина немедленно накидала на листочке меню праздника («Свиные ребрышки на решетке, светлое пиво….мммм… фруктов побольше!»), а я обязался устроить палатку. Но так уж получилось, что кроме палатки я преподнес своим товарищам в некотором роде сюрприз.

     Восемнадцатого апреля был день получки. После окончания работы я  собрался пройтись по магазинам, и для начала решил зайти в книжный, расположенный прямо напротив моей конторы. Есть у меня такая традиция: с каждой получки я покупаю или новую компьютерную игру, или книгу. И вот, зайдя в магазин и оказавшись у стеллажей с книжками фентези, я вдруг столкнулся с НЕЙ.

    Она стояла у стеллажа – тоненькая, хрупкая, с двумя очаровательными  русыми хвостиками, падающими на грудь, одетая в старенькие голубые джинсы,  черные баскеты и  зеленую курточку с капюшоном,  - и держала в тонких изящных пальчиках, унизанных серебряными кольцами,  «Алиедору» Перумова.  Мгновение спустя мы встретились взглядами, и я понял, что погиб. Таких глаз – изумрудно-зеленых с яркими золотыми искорками, ясных и огромных, с длинными и густыми черными ресницами, - я не видел ни у кого и никогда.

- Ааааа….ээээ…. привет! – сказал я, идиотски улыбаясь.

- Ага, - ответила она.

- «Ага» означает «Привет»? – спросил я, больше всего боясь, что она сейчас поставит книгу на полку, повернется и уйдет.

- Ага, - повторила она.

- Отличная книга, - сказал я, показав глазами на Перумова в ее руках. – Маст рид.

- Может быть, - ответила она. Голос у нее был певучий и такой красивый, что мое сердце просто застонало от счастья. – Здесь очень много книг.

- Ты любишь фентези? – спросил я.

- Что такое «фентези»? – неожиданно произнесла она. – Здесь на обложках многих книг изображены драконы, маги и воины. Я подумала, что это книги по магии или рыцарские романы.

- Ну, в некотором роде так оно и есть, - ответил я, очень удивленный ее словами, а еще больше тем выражением, которое появилось в ее глазах. – Если хочешь, могу быть твоим консультантом.

- Спасибо, не стоит, - девушка поставила книгу на полку.

- Погоди! – решился я и шагнул к ней. – Знаешь, я очень люблю книги в жанре фентези. Я часто сюда захожу, но еще никогда не видел тут такой красивой девушки, листающей книгу. Мне кажется, ты необыкновенная.

- И что же во мне необыкновенного? – спросила девушка весьма безразличным тоном.

Глава 2 Курс молодого попаданца

2. Краткий курс молодого попаданца

- Во времена Второй и Третьей эпох у нас была земля, Эвальд. Родина, которую мы называли Аэрдвиарн, мир виари. Но потом началось Нашествие, и мы вынуждены были спасаться от истребления. Нашу землю захватила нежить, а наши магические способности настораживали против нас людей, которые боялись нас. Кроме того, люди жаждали овладеть нашими магическими знаниями, но виари понимали, как опасно такое знание, сколько бед может принести, и мы отказывали людям. Поэтому люди, обозлившись на нас, не стали помогать нам бороться с Нашествием.  Много лет мы сражались с Черным потопом в одиночестве. А когда надежды больше не осталось, мы покинули наши берега навсегда. Мы построили сотни больших кораблей и на них отплыли в моря искать новую родину. С тех пор мы стали народом без земли. Целые поколения эльфов рождались и умирали на кораблях, разбросанных по просторам океана. Но даже там нас не оставили в покое.

   Отец рассказывал мне, что в начале Четвертой эпохи магия в людских землях повсеместно оказалась под запретом, и церковь в Ростиане начала преследовать магов. И тогда часть чародеев, не желавших отказаться от Силы и  преследуемых служителями новой веры, покинула Ростиан и нашла пристанище на берегах Земли Суль – сурового пустынного континента, населенного дикими племенами, призраками и чудовищами. На берегах Суль маги быстро  истребили всех аборигенов, построили свои твердыни и, желая отомстить тем, кто изгнал их,  заключили союз с существами, которые всегда были злейшими врагами всего живого. С вампирами.

   Шли годы, и черная сила Суль росла. Магистры Суль наращивали свое могущество разными путями. В недрах материка они нашли месторождения золота и серебра, на которое начали покупать у пиратов их пленников – для работы в рудниках и для прокорма своих немертвых слуг и солдат. Золота было так много, что пираты, расплодившиеся как крысы, тысячами везли похищенных в прочих землях людей  на берега Суль, чтобы продать их там. На островах у побережьях Суль возникли невольничьи рынки и целые пиратские города, откуда они совершали набеги на имперские и южные земли. Первые века Четвертой эпохи – это время непрерывной войны с пиратами, и начало новой полосы бедствий для  моего народа.

   Флот и армия империи после долгих лет войны нанесли пиратской вольнице несколько тяжелых поражений, а построенные на западном побережье крепости сделали мореплавание и торговлю гораздо безопаснее. И тогда пираты взялись за нас. Мы были легкой добычей для них – разрозненные, оторванные друг от друга маленькие  флотилии, а иногда и просто одинокие корабли виари не могли оказать морским разбойникам должного сопротивления. Даже те немногие острова, которые эльфы освоили в начале эпохи, были в итоге захвачены корсарами Суль. Мой народ начал выплачивать Суль позорную дань. Не жемчугом, не рыбьим зубом, не серебром – живыми детьми.

- Маги покупали у вас живых детей? Зачем?

- Магия во всех ее видах – это душа виари, но одновременно и наше проклятие. Мы во все времена жили на самой границе Света и Тьмы, и выбор пути для виари был трудным, потому что добра и зла в нас было поровну. Выбрать правильный путь нам помогала магия. В древности магией владел почти каждый виари. В наши дни носителей настоящей магической Силы почти не осталось. Способность использовать Силу - врожденная способность, и детей, обладающих ей, рождается совсем немного, за сто лет несколько десятков во всех наших семьях. Но есть вероятность, что среди них может оказаться  владеющий Нун-Агефарр - особой магической силой, позволяющей ему повелевать демонами. Магистры Суль знают об этом и хотят заполучить повелителей Нун-Агефарр для своих целей. А потому они наложили на виари дань живыми детьми, у которых имеются  способности к магии.

   Домино встала и, отвернувшись, задрала камзол так, что я мог увидеть ее спину. Над левой лопаткой девушки на золотистой коже  плеча резко выделялся вытатуированный пурпурной краской знак – существо,  напоминающее стилизованного морского конька.

- Такое клеймо, - сказала Домино, - накладывается на любого эльфийского ребенка, о котором известно, что он  родился со способностью управлять Силой. Это магическая печать, и ее нельзя удалить никакими средствами. Вербовщики находят нас по этим знакам, поскольку они испускают сильную магическую эманацию.

- То есть, эльфы сами метят своих детей, чтобы передать магистрам-чернокнижникам?

- У нас нет выбора. Магистры и их псы-корсары сильны и безжалостны, и мы не можем им сопротивляться. Проще отдать пять-шесть детей  раз в несколько десятилетий вербовщикам, чем рисковать жизнями остальных.

- Это жестоко, Брианни. Дети ни в чем не виноваты.

- Это еще ужаснее, чем ты думаешь. Во времена, когда существовал Аэрдвиарн, таких детей передавали высшим магам, и те при помощи специального воспитания и обучения обращали силу этого ребенка на благо всему нашему народу.  Его великая сила была регулируемой и не могла нанести вред ни магу, ни окружающим. После потери родины искусство укрощать силу Нун-Агефарр было забыто, и потому такой ребенок неизбежно превращается в конце концов в ланнан-шихена или в глайстиг -  свирепую нежить, одержимую черной силой, идущей из самых пучин Ваир-Анона, Неназываемой Бездны. Этого и хотят магистры Суль.

- Ты одна из этих детей?

- Нет, у меня нет силы Нун-Агефарр. Но я обладаю магическими способностями, и повивальные бабки сообщили об этом моим родителям. Мой отец не захотел отдавать меня вербовщикам. Папа предпочел рискнуть и не стал метить меня клеймом. Но полгода назад он внезапно умер. Новый старейшина клана  рассудил по-своему. Меня пометили магической печатью и вместе еще с двумя детьми должны были передать вербовщикам. Тогда я решила бежать. Использовала оставшийся мне от отца в наследство харрас и сумела устроить Сопряжение, чтобы спрятаться в другой реальности.

Глава 3. Пропавший курьер

  Таверна располагалась рядом с деревенским торжищем. Народу в зале было неожиданно немного: несколько купцов, зашедших промочить горло и отдохнуть от покупателей, пара темных личностей с испитыми рожами, притулившихся в углу и ждущих, когда кто-нибудь оставит, уходя, недопитую кружку.  Еще был хорошо одетый немолодой мужик, сидевший особняком перед блюдом с грецкими орехами. Девушка-подавальщица в красном сарафане откровенно скучала.

- Работа? – Трактирщик скривился так, будто я показал ему дохлую крысу. – Это, милай, не ко мне. У меня для тебя работы нет.

- А у кого есть? И где вообще можно что узнать про работу?

- А это смотря что ты могешь, - корчмарь так многозначительно посмотрел на меня, что я понял: меч у меня в руках его не обманул. – Есть-пить будем?

- Потом, - сказал я, и мы с Домино отошли от прилавка.

- Ну и чего? – сказал я, ужасно раздраженный чувством голода и невезухой.

- Ничего. Надо искать.

- Есть вариант с мертвяком, про которого дед нам говорил. Попробуем?

- Слушай, Эвальд, - вдруг сказала Домино. – Тот человек, он смотрит на нас.

- Какой? – Я поискал глазами по залу.

- Который орехи грызет. Мне кажется, он что-то заподозрил.

  Я хотел ответить ей какой-то шуткой, но тут хорошо одетый мужчина, про которого говорила Домино,  подмигнул мне и махнул рукой.

 - Кого-то ищете? – спросил он, когда мы подошли к столу.

- Никого, - ответил я немного холоднее, чем позволяли приличия. – Просто зашли в таверну.

- Интересное дело, - сказал мужчина, взял орех и, положив на левую ладонь, расколол. Присмотревшись, я понял, что вместо левой руки у него очень искусно сделанный протез, им-то он и давил орехи. – Плохо одетый юноша, по виду роздолец, но не роздолец, путешествует в компании очаровательной эльфки.

-  А вам что-то не нравится, сэр? – набычился я, увидев, как побледнела Домино.

- О, у меня нет никаких претензий ни к роздольцам, ни тем более к эльфам, - сказал незнакомец, выбирая из обломков скорлупы на ладони кусочки ядрышка и отправляя их в рот. – Я просто немного удивлен. У вас отличный меч, молодой мастер. Позволите глянуть?

  Я подал ему клинок. Незнакомец вытащил меч из ножен, внимательно осмотрел его, попробовал балансировку.

- Мое удивление растет, - сказал он наконец. – Безвестный молодой человек, едва вышедший из сопливого возраста, разгуливает с мечом поистине королевским. Не знаю, кто кузнец, ковавший это чудо, но такой мастерской работы шпераком я не видел никогда – долы просто идеально ровные. Сталь тоже исключительная, никогда такой прежде не видел.  Ну, и работа соответствует материалу. Полировка, баланс, отделка рукояти. – Тут странный незнакомец постучал по клинку пальцем своей протезной руки. - О закалке ничего не могу сказать, но, кажется, она тоже образцовая.  Скажите, юноша, где вы взяли этот меч?

- Он мне достался по наследству, - ответил я. Незнакомец понимающе покачал головой.

- Значит, - сказал он, - вы наследник великого рыцаря. Ваш  почтенный батюшка понимал толк в оружии. Только вот не знаю,  какой кузнец какого народа мог отковать эту прелесть. Похож на имперский полуторник, но форма дужек  необычная.  Они образуют угол, обращенный  острым концом к рукояти – хм! Вы знаете, что ваш меч стоит кучу денег?

- Знаю, сэр, но он не продается.

- Конечно. Только набитый дурак продаст такой меч. Знаете, если вы когда-нибудь все же захотите его продать, помните, что этот клинок стоит….ммм…. сорок золотых. Тот, кто предложит вам меньше, просто захочет вас ограбить. А тот, кто разбирается в оружии, заплатит вам все пятьдесят монет.  – Тут незнакомец вложил клеймор в ножны и вернул мне, к моему великому облегчению.

- Благодарю вас, сэр, - с самым учтивым поклоном сказал я. – Вы очень любезны.

- Меня зовут Роберт де Квинси, - отрекомендовался незнакомец. – Могу я спросить ваше имя?

- Конечно, сэр. Меня зовут Эвальд, а мою подругу Домино.

- Домино? Очень необычное имя для эльфки, - Сэр Роберт положил на протезную ладонь очередной орех. – Простите мое любопытство, но что вас привело в эту дыру?

-  Мы путешественники, сэр. Направляемся в Проск.

- Понимаю. – Сэр Роберт бросил на нас быстрый взгляд из-под кустистых бровей. – Вы, наверное, голодны. Позвольте, я угощу вас.

- Нет, сэр, мы… - Я поймал красноречивый взгляд Домино. – Спасибо, сэр.

- Ваша вежливость мне по душе, мой друг. Эй, корчмарь! Хлеба, жаркого,  колбасы, зелени, фруктов! Пить местное пиво не советую, оно отвратительно. Лучше возьмите чистой воды.

- Ваша рука, - сказал я, усаживаясь напротив сэра Роберта. – Вы потеряли ее в бою?

- Если бы! На охоте это случилось. Проклятый медведь. Благослови Матерь моего врача: гангрену он остановил, но руку мне не спас. А кузнец смастерил этот замечательный протез. – Сэр Роберт улыбнулся Домино. – Мой личный врач эльф, сударыня. Это к вопросу об эльфах.

Часть вторая. Паи-Ларран, имперские земли. Глава 1 Эльфийская роза

- Нет, де Квинси. Даже не просите. Насчет магички вопрос решен, но этот мальчишка нам ни к чему.

- Милорд, он очень неплохо себя показал. У парня крепкие нервы. Из него получится толк, я уверен. Кроме того, он очень необычный. Что-то мне подсказывает, что он будет весьма полезен братству.

- Друг мой, вы не хуже меня знаете устав братства. Простолюдин не может стать фламеньером. Высокий Собор никогда не позволит внести его имя в списки.

- Разумеется, милорд, я знаю устав. Но я не прошу зачислить мальчика в регулярные хоргуви немедленно. Я возьму его к себе в эскадрон. Мне он по душе.

- Вот следствие того, что у вас нет своих детей, Роберт. Вы готовы по душевной доброте и из вашего безмерного благородства носиться с любым оборванцем.

- Вы упрекаете меня в том, что у меня нет детей?

- Простите, Роберт. Я, вероятно, неудачно выразился. Я хотел сказать, что вы уж слишком участливы к судьбе этого Эвальда – кажется, так его зовут?

- Еще раз повторяю, милорд – я уверен, что парень мне пригодится.

- Меня гораздо больше интересует его меч. Оружие великолепного качества. Где он его взял и кто кузнец, отковавший это чудо?

- Он этого не сказал, милорд. Лишь заметил, что получил меч в наследство.

- Мечом займется мастер по оружию, а затем я намерен передать его в наш арсенал.

- То есть, вы хотите забрать его у парня? Это было бы бесчестным поступком, милорд.

- Собираетесь учить меня правилам чести, Роберт?

- Вы сами понимаете, что лишить Эвальда оружия было бы неправильно.

- Хорошо. Вы умеете убеждать. Я поговорю с вашим приятелем.

- Он здесь, в рыцарском зале. Пригласить его?

- Да. И если он мне не понравится, Роберт, даже огромное уважение к вам не спасет его задницу от пинка, который вытолкнет его за ворота цитадели. Зовите!

                           *************

  Статуя стояла прямо в центре огромного зала, увешанного знаменами и геральдическими щитами и освещенного факелами в поставцах. И эта статуя была великолепна.

   Девушка в полном рыцарском вооружении, сидящая на коне, в левой руке сжимала штандарт с фламеньерским крестом, а правой указывала куда-то вперед, в пространство перед собой. Лицо ее было совсем как живое: пухлые губы полуоткрыты, глаза широко распахнуты, будто говорила она: «Там, впереди, слава или смерть!». Скульптор мастерски и с огромной любовью сработал каждую черточку ее лица, каждый элемент доспехов. И мне почему-то казалось, что лицо бронзовой Воительницы очень похоже на лицо моей Домино. Или это любовь, и теперь всякая девушка будет напоминать мне о Домино?

- Эвальд!

  Сэр Роберт стоял в дверях анфилады, ведущих к кабинету комтура Паи-Ларрана.

- Шевалье де Крамон ждет тебя, - сказал он, приглашая жестом следовать за ним. – Слушай его внимательно, не перебивай и не возражай. Крамон хороший человек, но уж если примет решение, переубедить его невозможно. Поэтому постарайся произвести на него наилучшее впечатление.

   В кабинете было светло и пахло чем-то душистым, вроде как ладаном. Человек в черно-оранжевом, «осином» сюрко, стоявший у огромного письменного стола, накрытого развернутой картой, был точной копией певца Александра Розенбаума. Бритая голова, пышные седеющие усы, нос с горбинкой, черты лица один в один. Только очков на нем не было.  В руках он держал четки из крупных янтарных бусин.

   Я поклонился. Человек приветливо кивнул мне.

- Я шевалье Америк де Крамон, - сказал он. – Назови свое полное имя, отрок.

- Эвальд Данилов, мессир, - ответил я, вновь кланяясь (Ничего, спина не сломается!)

- Любопытно. Сэр Роберт очень лестно отзывался о тебе. Он считает, что ты мог бы послужить братству.

- Я глубоко благодарен сэру Роберту за его слова. Насчет службы братству решать не мне.

- Благоразумно сказано, - де Крамон кивнул. – У тебя великолепный меч. Где ты его взял?

- Он достался мне в наследство от человека по имени Энбри, мессир. К несчастью, этот человек погиб от рук вербовщиков Суль.

- Где это случилось?

- Я не знаю точного названия места, мессир. Где-то на севере Роздоля. Вербовщики охотились за моей девушкой. За Домино, мессир.

- Хорошая новость, нечего сказать! – лицо де Крамона помрачнело. – Выродки разгуливают по имперским землям и убивают людей, а мы ни сном, ни духом. Как вам удалось спастись от вербовщиков?

- Домино убила двоих, а потом мы убежали в лес.

- Как получилось, что ты стал спутником этой арас-нуани?

- Мы познакомились случайно, мессир.

- Где?

- В книжной… лавке, мессир. Домино рассматривала книги, и я заговорил с ней.

- В книжной лавке? То есть, ты умеешь читать?

- Да, мессир, и неплохо.