Когда расцветает магнолия

Глава 1

— Ах, ты паршивец… — зло выдохнула Диана, не замечая, как руки под столом непроизвольно сжались в кулаки.

Перед мысленным взором снова возник образ отчима, глядящего на неё в упор со скорбно-торжествующим выражением лица.

— А я тебе говорил, — качает он головой, будто бы сочувствуя, но во взгляде, в интонации чувствуется плохо скрываемая насмешка.

Да-да! Он говорил. Все говорили. Что они не пара. Что Гриша по жизни лодырь, каких свет не видел, альфонс и неудачник.

Да. Все были правы! Можете открывать шампанское — вы заслужили. Торжествуйте и смейтесь. Тем более повод у вас солидный — все ваши предсказания, которые она считала фантастическими, не только сбылись, но и превзошли все возможные и невозможные ожидания.

А вот что делать ей, дуре?

Да, именно дуре! Потому что только дура могла десять лет тащить на себе вечно страждущего от недооцененности миром его гениальности мужика, мученика, получившего образование айтишника и оставшегося невостребованным, потому что он, видите ли, родился не в ту эпоху.

— Я его убью.

Диана неуклюже сгребла со стола ключи и телефон, и нервной походкой направилась к двери.

— Диана Ивановна… — растерянно и как-то даже слегка испуганно окликнул её молоденький, недавно совсем нанятый ею, охранник Вася. — А мне что делать?!

Она резко притормозила у самой двери.

— Фотки распечатай. Потом мне отдашь. Всё, можешь отдыхать… Вася.

Она покинула кабинет, грохнув дверью и оставив охранника Васю завороженным взглядом следить за струйкой посыпавшейся с потолка побелки.

Она точно — впрочем, как всегда, — знала куда шла и зачем.

Она шла убивать. Гришку и его эту… Ржавую кобылу.

Осталось только составить план и решить, как именно она это сделает.

Воображение рисовало ей один за другими рисовало сценарии жестокой, кровавой расправы. И ни один проблеск здравомыслия не промелькнул в её мозгу.

Любой, знающий её хоть немного, человек мог бы твёрдо сказать, что задуманное она выполнит в скрупулёзной точности.

Проходя мимо эстакады со стоящим на ней КрАЗом, Диана на ходу подхватила самый большой гаечный ключ и широко, размашисто шагая, покинула двор автобазы. Слесаря высунулись один из ямы, второй из-под капота машины, недоуменно посмотрели сначала ей вслед, затем друг на друга и, пожав плечами, вернулись к своему занятию. Не дай Бог, обернется ещё! Тогда и сам Вячеслав Николаевич — Царствие ему Небесное! — ангелом покажется.

Идти ей было недалеко. Автобазу от частного сектора, где находился дом, приобретенный ещё её родителями, отделял лишь небольшой чистенький и аккуратный в любое время года парк. Из-за своей ухоженности он всегда привлекал людей. Поэтому и сейчас в этот солнечный сентябрьский день в полуденный час в парке было многолюдно. Люди сновали туда-сюда по своим делам. Кто-то спешил по работе, кто-то шел на обед и, наоборот, возвращался с него, кто-то забирал своих чад из школы. Прогуливались мамочки с колясками. Шумели детишки, гоняясь друг за другом, разрисовывая старый потрескавшийся асфальт разноцветными мелками, и пуская мыльные пузыри. Сидели на лавочках пожилые люди, о чем-то негромко говоря между собой.

И на фоне всей этой пёстрой картины резко выделялась молодая красивая женщина в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и в джинсовом комбинезоне, с сосредоточенным лицом и гаечным ключом в руке. Женщина, идущая убивать своего мужа.

Нет, она не собиралась плакать, упрекать его за лучшие годы своей жизни, подаренные ему, этому лентяю и тунеядцу; рвать на себе волосы и кататься по полу в истерике, умоляя его не бросать её, несчастную.

Всё это было не в её стиле. С детства она была решительной, прямолинейной и гордой. И меняться теперь ради тонко-чувствительного и ложно-ранимого Гриши в её планы не входило. Всё же прав был папа.

Точнее, отцом по крови он ей приходился. Диане было два года, когда родной отец решил, что слишком устал от семейной жизни и упорхнул из семьи в поисках новой любви и приключений, оставив теперь уже бывшую жену и кроху-дочь на попечение Господа Бога в прямом смысле слова. Поскольку сам он им помогать не собирался. Да и нечем было ему помогать — всё, что зарабатывал, уходило на кутежи с друзьями. А что?! Может же красивый, здоровый мужик пожить для себя, правда?! Правда, насчёт красивого она бы поспорила, но бабушка по отцу столько раз всем и каждому твердила какой красивый у неё сын, что все уже смирились и лишь молча кивали головами. "Да-да, мол, "красивый", знаем. Только бездельник и лоботряс!". Слава Богу, Дине с бабушкой приходилось общаться нечасто — её воспитывала другая бабушка, со стороны матери. А то бы довела она бабульку до инфаркта однажды, не сдержавшись и высказав всё, что думает о ее сыночке и, по несчастливой случайности, своём отце.

Отца Диана открыто презирала. Потому, когда в её жизни появился дядя Слава, они быстро сблизились, нашли общий язык и этот человек совсем скоро стал для нее настоящим папой, который и растил её с десятилетнего возраста. Человек прямой, жесткий, честный он был требователен к окружающим, но в первую очередь к себе самому. И падчерицу воспитал по своему подобию. Маму Диана нежно и преданно любила. Но всё же была рада, что кроме как внешне, ничем не похожа на это эфемерное, мечтательное и романтичное — одним словом, не от мира сего, — создание.

Отчим был дальнобойщиком и всю свою молодость колесил по бескрайним просторам родины и не только. Своими детьми так и не обзавелся, поэтому, хоть и любил Диану как родную дочь, понятия не имел, как обращаться с ребенком. Тем более, с девочкой. Оттого, наверное, и выстроились у них отношения «на равных», как взрослый со взрослым. Потом Вячеслав Николаевич, которого Дина совсем скоро стала звать папой, на накопленные сбережения отрыл своё дело. Купил несколько грузовиков и занялся оказанием услуг по перевозкам. Свободного времени и теперь у него оставалось немного, но Диана, будучи уже подростком, спешила домой, перекусить, а затем бежала к папе на автобазу, где следовала за ним по пятам, вникая во все тонкости ремонта, эксплуатации машин, управления предприятием. И не потому, что хотела угодить отчиму. Просто ей всё это на самом деле нравилось.

А вот маму, напротив, бесило. Она просто выходила из себя, когда Диана, собираясь в школу, надевала опять джинсы и рубашку вместо платьица, и вместо того, чтобы распустить волосы или заплести хоть какие-то косички, сооружала наспех неизменный конский хвост. Мама выговаривала отчиму, что пацанка растёт под его влиянием, что надо бы какие-то коррективы внести в воспитание. Но он лишь отмахивался от жены, говоря, что пусть уж лучше с ним в гараже, на глазах будет, чем шляется неизвестно где и с кем.

После окончания школы поступать Диана хотела, конечно же, на автомеханика. И поступила бы, если бы мама не закатила истерику, провоняв весь дом корвалолом, обложившись мокрыми полотенцами и громко стеная, что не вынесет этого, что умрет от горя. Тогда отчим мягко, но убедительно поговорил с ней, ненавязчиво подтолкнув к тому, что знать экономику для управления собственным предприятием дело нелишнее и очень даже полезное. Отказать любимому папе Диана не смогла.

А стоило поступить, как уже через пару дней после начала занятий познакомилась она на свою голову с Гришей, который учился на факультете кибернетики и был на два года старше неё. Это теперь она понимала, что на свою голову. А тогда-то думала, что на счастье! Казалось, что за спиной выросли крылья и она парила под облаками, купаясь в первой, чистой и искренней любви. Она даже джинсы с рубашкой забросила. Стала принаряжаться, даже немного краситься.

Повстречались они недолго. Через три месяца Гриша сделал ей предложение, которое она, конечно же, не раздумывая, приняла.

Мама была в восторге от произошедших с дочерью перемен и нарадоваться не могла на будущего зятя.

Зато папе Гриша сразу не понравился. И ещё подруге детства — Люське Пчёлкиной. Однако, ослеплённая своим прекрасным принцем, Дина резонно рассудила, что к её Гришеньке относятся предвзято. Папа просто ревнует свою маленькую девочку, которую опекал большую часть её жизни. Ну, не может папа смириться, что девочка выросла и у неё появился ещё один любимый мужчина. Что поделать? Разве только понять и простить. И не принимать всерьёз его критику в адрес Гришанчика. А Люська — да завидует она просто! Ей ведь такие красавчики, да при том ещё и с таким уровнем интеллекта не попадаются. Вот и весь сказ.

Таким образом от всех предостережений Диана легкомысленно отмахнулась.

Как оказалось, зря. Иногда молодости свойственны опрометчивые поступки, безрассудные решения. И самое главное, что понимаешь, где ты ошибся, далеко не сразу. Если вообще, конечно, понимаешь.

Они благополучно закончили универ, и Гриша, так же благополучно, сел ей на шею и свесил ножки. Только она этого не замечала. Гриша ведь не просто так сидит дома. Он разрабатывает супер-игру, не имеющую аналогов, и однажды это принесёт им бешенные деньги. А пока… Нужно просто поддерживать его, ведь он такой ранимый. И да, выделить ему немножко личного пространства, чтобы было где творить своё гениальное компьютерное детище. И ещё самая малость — не мешать ему, не беспокоить такими пустяками, как сходить за продуктами или вынести мусор. Ведь Гришанчик занят серьезным интеллектуальным трудом! А это вам не хухры-мухры.

Отчим лишь снисходительно посмеивался. А вот мама, ранее сдувавшая пылинки со своего зятя, всё больше и всё чаще смотрела на него настороженно и подозрительно. Но никак не могла понять, что же с ним не так? Вот, вроде бы, здоровенный, крепкий мужик — хоть паши на нём, а сидит сутками в своем компьютере и гвоздя не забьёт, если в дому что-то отвалится. Понятно, что интеллигент, компьютерный гений и все такое… Но ГВОЗДЬ! Гвоздь-то он может забить?! Или… нет? Выходило, что нет. Но людям такое рассказывать нельзя. Вот и хвалила она Гришеньку перед своими подружками да соседками, как могла. А те слушали и улыбались так снисходительно. Прям как Владислав. И Татьяна Викторовна, заподозрив неладное, прикусила язык и выдуманные ею же успехи зятя на люди больше не выносила.

Сама же Дина, засучив рукава, вместе с отчимом с головой ушла в работу. Сама чинила машины, наряду с механиками и слесарями, ругаясь с ними и споря. Мужики сначала рожи кривили — дескать, пришла тут папина дочка, раскомандовалась! Не бабское это дело, машины! Но после того, как Дина сама вычислила поломку и смогла починить раз-другой огромные самосвалы, зауважали. Начали прислушиваться к ней, советоваться.

А потом отчим скоропостижно скончался от инфаркта, и автобаза полностью перешла под управление Дианы. И вот уже пять лет она фактически была мужиком и добытчиком в семье, содержала тунеядца-Гришку и маму, которая перебралась в дачный домик у речки, уступив дом молодым — авось, без неё молодые наконец за ум возьмутся, вспомнит Гришка, что он мужчина, работать пойдет, а Динка, глядишь, внучка или внученьку подкинет ей на воспитание. Мечты, мечты…

Сам Гришка растерял былой шарм и из стройного, высокого красавца превратился в лысеющего, небритого мужика в трениках с намечающимся пивным пузиком. Каждый день он встречал жену у двери дома, заботливо отбирал полные пакеты с продуктами, находил среди них свой любимый “пивасик”, и наспех чмокнув Диану в щёку, спешил удалиться “свой кабинет” к своему “сокровищу, которое однажды принесет миллионы".

А уставшая, как ломовая лошадка после пахоты, Диана быстренько переодевалась и шла на кухню мыть гору посуды, которую её любимый гений просто бросал в раковину после еды, и готовить ужин, а заодно и завтрак на завтра. У неё-то все расписано по часам и день начинался в шесть утра, а заканчивался, когда она справлялась со всеми делами на работе и по дому. То есть, около полуночи.

Но Диана не жаловалась. Для неё такой распорядок был в порядке вещей. Спать долго она не любила, как и сидеть без дела. Отдыхать тоже не умела. Ей быстро становилось скучно, и она не знала, чем себя занять.

Так они и жили. До сегодняшнего дня.

Правда, началось всё чуть раньше. Около месяца назад, когда она, вернувшись как обычно, обнаружила пустой дом с темными окнами. Но не успела встревоженная Дина набрать номер супруга, как он сам ворвался в дом, запыхавшийся, со всколоченными, редеющими волосами, едва не пришибив ее дверью.

— Ты где был? — задала она вполне резонный вопрос.

Гриша растерянно захлопал глазами:

— А, а, а… — отчего-то он даже заикаться вдруг начал. — Я это… Друзья позвонили. Позвали на встречу выпускников…

Дина насторожилась. Врёт. Никогда и никакие друзья Грише не звонили. Его единственным другом был тот комп, который он боготворил и которому поклонялся. Даже имя ему дал человеческое, правда странное — Панчо.

— А позвонить ты не мог? Я пришла, тебя нет. Волноваться начала, — она решила не подавать виду, что раскусила его ложь.

Пока. Пусть расслабится, утратит бдительность.

— Диночка, солнце мое, персик мой! — театрально прижав руки к груди, соловьём запел супруг. Но отчего-то вид его больше напоминал кота, написавшего в тапки и пойманного на месте “преступления”. — Клянусь, я звонил! Много раз звонил. Но ты как раз, наверное, в боксе была, телефон был недоступен.

Снова враньё. В боксе именно в тот день она как раз не была. Весь день провела в кабинете за документами и телефонными переговорами с заказчиками, налоговой, отделом статистики; решала организационные вопросы с девочками из бухгалтерии и отдела кадров. Телефон всё время был при ней и не дозвониться Гриша просто не мог.

Явно в надежде, что ситуация выяснилась, Гриша поцеловал её в щёку и спросил:

— Ну, я пойду к себе? Ужин мне принесёшь? Вкусненькое что-нибудь! А то кушать так хочется.

Он уже был на низком старте, готовый рвануть в свой кабинет.

— Стой! — Диана потянула носом. — Чем это от тебя пахнет?

Когда муж наклонился к ней, она явно уловила запах женских духов. Надо сказать, вкус у их хозяйки был — аромат легкий и нежный, похожий на магнолию.

— Что? А! Да это мы вино пили. Ну, на встрече выпускников. С одноклассниками.

— Понятно, — стараясь сохранять самообладание, сказала она.

— Так, ну всё, птичка моя. Давай скорее ужин, а то реально сейчас умру с голоду.

На следующее утро Диана позвала к себе в кабинет охранника Васю. Он хоть и был молод, и работал у неё совсем недавно, но в отличие от всех остальных был молчалив и серьёзен, сплетнями не увлекался, поручения исполнял быстро и добросовестно.

Так и оказался у неё в руках телефон охранника Васи с фотографиями парочки, гуляющей за ручку по парку, как подростки гоняющей голубей, и кормящей уточек у пруда. Как мило!

До дома было всего минут восемь ходьбы, но Диане казалось, что шла она вечность. Наконец, толкнула калитку и перехватив ключ во вспотевшей ладони поудобнее, шагнула во двор.

В тот момент она и подумать не могла, что кто-то пристально и с интересом за ней наблюдает.