Князь мертвецов 2

Глава 3. Жена бывшего мужа

— Я все гадал — и почему за всю ночь ничего на меня не упало, и под ногами не подломилось? — пристально глядя на опущенные шторки кареты, процедил Митя. — А меня тут поджидали.

— О чем вы?

— О третьем условии. Последний месяц меня всё время пытаются убить. Или специально, или по случайности.

— И как же вы?

— Уворачиваюсь! — отрезал Митя. — Как думаете, если мы разгонимся как следует…

— Не перепрыгнем. Разве что протараним. Но я не уверен, что после такого смогу починить автоматоны. — мотнул головой Ингвар.

— Я уверен, что после такого чинить автоматоны станет некому!

— Тогда, может, мертвеца поднимете? — азартно спросил Ингвар.

— Нет поблизости мертвых. Разве что вас, Ингвар, сперва убить. Но тогда мой автоматон уж точно никто не починит, — меланхолично отозвался Митя.

Ингвар ответил нервным смешком — кажется, он подумал, что это шутка.

— Отступаем, — скомандовал Митя, отжимая ручку заднего хода.

— Куда?

— В «Дом модъ»!

— И что мы им скажем?

— Право же, Ингвар, даже я не думаю о приличиях, когда жизнь на кону. Или хотя бы думаю меньше!

Из-под черной шторки кареты появилась изящная женская ручка и поманила их к себе.

— Это ваша мара! — в панике выпалил Ингвар. — Второй раз я с ней не справлюсь, трость дома осталась, — он рванул ручку заднего хода с такой силой, что паро-кот чуть не снес стальным задом ворота.

Шторка кареты отлетела в сторону и в окошке появилась изящная дамская шляпка:

— Ингвар! Митя! Право же, это грубо! Даже если вы не желаете меня видеть — могли бы хоть поздороваться! — голоском, пытающимся казаться капризным, но на самом деле — смущенным, позвала дама.

— Анна? — растерянно щурясь, выдохнул Ингвар.

— Мы все еще можем сбежать, — предложил Митя. — Вдруг у нее за спиной Алешка с ружьем прячется? Или даже сам Иван Яковлевич?

— Вот еще я не бегал от всяких дам! — выпалил Ингвар, и снова рванул рычаг автоматона. Паро-кот поскакал к карете, будто Ингвар все же решил ее протаранить.

У дверцы он остановил автоматон так резко, что Анна Лаппо-Данилевская, еще недавно Анна Штольц, испуганно пискнула и шарахнулась вглубь кареты. Впрочем, через мгновение она снова выглянула, как осторожная белка из дупла.

— Э-э… Анна Владимировна, — пробормотал Ингвар. Митя ограничился поклоном.

— Зачем же так? Помнится, когда-то вы называли меня Анной, милый Ингвар, — принужденно улыбнулась та.

— Тогда вы были женой моего старшего брата. А теперь вы совершенно чужая дама, — отрезал Ингвар.

Митя поглядел на него с одобрением. Грубовато, но в целом, неплохо сказано.

— Так чем мы можем быть вам полезны, госпожа Лаппо-Данилевская? — окончательно разошелся Ингвар и даже поглядел на Анну сверху вниз.

В том, как он выпрямился в седле автоматона, как глядел из-под полуопущенных век, как строил надменно-презрительную физиономию Митя неожиданно уловил нечто знакомое. И тут же понял! Да ведь это — он сам! Это его Ингвар копирует! Неуклюже, неумело, без природного изящества и меры — сам Митя никогда бы не стал и бровь поднимать и угол рта кривить одновременно! — но Ингвар подражал ему!

Неожиданно это растрогало. Настоящего светского поведения Ингвару не постичь никогда, но старается же, морда германская! И образец нашел достойный.

— Ах, Ингвар, — на глазах Анны заблестели слезы. — Я понимаю, что в ваших глазах я виновна во всем, — она изящно всхлипнула. — Но… Я знаю, вы такой же великодушный, как и ваш брат, а он никогда бы не отказал даме в личной просьбе, — она сделала паузу, позволяя им задать вопрос.

Оба промолчали. Ингвар таких тонкостей не понимал, Митя понимал, но полагал, что светский этикет должен помогать ему, а не его собеседнику. Может, ему эта просьба вовсе не понравится! И даже скорее всего.

— Может, вы сядете ко мне в карету? — так и не дождавшись облегчающих разговор вопросов, предложила Анна Владимировна, и нервно огляделась.

— Навряд мы влезем туда вместе с автоматонами, — очень серьезно сказал Митя и на ее непонимающий взгляд пояснил. — Два автоматона с пустыми седлами возле вашей кареты вызовут гораздо больше пересудов.

— Да, вы правы. Тогда… Moгy я вас попросить, передать мужу мою просьбу… просьбу о встрече…

— Лаппо-Данилевскому? — изумленным хором спросили оба юноши.

— О! А! — из уст Анны Владимировны вырвался сдавленный вскрик, она прижала ладони к глазам. — Простите, простите, простите! Я не понимаю, что говорю! Свенельду… Свенельду Карловичу! — она убрала руки от лица и отчаянным усилием попыталась принять невозмутимый вид. Но глаза ее сухо, горячечно блестели, а на щеках пылал багровый румянец.

— Как вы можете! — вскинулся Ингвар. — Свенельд только оправился после вашего поступка, а вы снова…

— Погодите, Ингвар, — остановил его Митя.

Анна Владимировна красиво плакала. И красиво просила. Но у нее был красный нос. Тщательно запудренный, но, несомненно, распухший. И темные круги под глазами, тоже скрытые под слоем пудры. А когда дама с покрасневшим носом и кругами под глазами пытается казаться милой и очаровательной, дело и впрямь серьезно.

— Что случилось, Анна Владимировна?

— Ах! Все дело в моем муже… — она судорожно стиснула ладони.

— Свенельде Карловиче? — уточнил Митя.

— Нет! Иване Яковлевиче Лаппо-Данилевском! — вскричала она. — Я понимаю, что вы сейчас обо мне думаете! что я дурная женщина, мое поведение непростительно…

— Ну почему же, — хмыкнул Митя. — Мне вас прощать не за что, наоборот, я благодарен: если бы не вы, нам с отцом никогда бы не заполучить такого управляющего, как Свенельд Карлович, в наше запущенное имение.

Анна Владимировна дернулась, будто ее ударили:

— Ваша благодарность, Митя, страшнее презрения!

Даже Ингвар поглядел осуждающе.

Поистине, странные люди.

— Но поймите, — Анна побледнела, но лицо ее стало строгим и решительным. — У меня просто нет иного выхода! Мне нужно увидеться со Свенельдом! Мне совершенно необходим его совет!

Анне Владимировне нужно… Вот только Мите зачем, чтоб его управляющий занимался делами бывшей жены, вместо того, чтоб заниматься его делами? И он едва заметно подал автоматон назад.

— Нет-нет-нет! — она все поняла и вцепилась в окошко кареты так, что казалось, сейчас выскочит и повиснет на рычагах паро-коня, не позволяя Мите уехать. — Поверьте, я вовсе не хочу бередить его раны! Мне лишь нужно спросить, как поступить! Мой муж… Иван Яковлевич…

Да, уточнить было вполне уместно…

— Желает заложить мое имение! Он говорит, что совершил какие-то вложения… что мы будем богаты… Что-то о заводах… и пароходах…

— Пароходах или паровозах? — насторожился Митя.

Она задумалась:

— Может, и паровозах…

— Системы «Компаунд»?

Она снова подумала и неуверенно кивнула.

— Любопытно… — процедил Митя. Не те ли самые, что должны делать на Путиловских заводах?

— А мне нет! — почти взвизгнула Анна Владимировна. — Потому что его доход будет после! А мое имение отправится в заклад сейчас! Мой бывший муж… Мой самый первый бывший муж, который еще до Свенельда Карловича… и без того почти разорил имение своими кутежами… А потом мой бывший муж… другой бывший… Свенельд Карлович! Потратил столько сил, чтоб всё восстановить!

Митя посмотрел на нее почти в восхищении.

— Я написала ему письмо, а он… он не ответил! Митя, умоляю! Попросите мужа со мной встретиться где-нибудь, незаметно… чтобы муж не узнал… другой муж… Вас он послушает!

— Свенельд Карлович послушает? — уточнил Митя.

— Да! Это имение — всё, что у меня есть! И что же, вот так взять, и заложить?

— Анна Владимировна, по законам ваше приданое принадлежит только вам. Вы можете отказать… мужу. Тому, который Иван Яковлевич.

— Но как же я могу, он же… муж! Он столько для меня делает, я вовсе не хочу мешать ему упрочить наше состояние. Просто хочу быть уверенной, что оно именно упрочится…

— Есть подозрения, что будет наоборот? — невинно поинтересовался Митя.

Анна Владимировна не ответила, только умоляюще сложила ручки и пролепетала:

— Прошу! Только Свенельд с его истинно германским здравым смыслом и хваткой сможет рассудить…

— А с чего Иван Яковлевич вдруг решился вмешаться в паровозное дело? — попытался продолжить расспросы Митя. — Ему кто-то подсказал?

— Ах, Митя, откуда же мне знать, это все мужские дела!

— Может, у господина Лаппо-Данилевского бывали какие-нибудь гости? Странные?

— У нас не бывает странных гостей, — чопорно выпрямилась Анна Владимировна. — Только приличные. А когда дела, которыми сейчас занят Иван Яковлевич, состоятся, нас будут принимать в лучшем столичном обществе. Даже несмотря на мой развод.

— Так говорит Иван Яковлевич? — уточнил Митя.

— И я ему верю! — пылко воскликнула Анна Владимировна. — Просто хотелось бы удостовериться… Пусть Свенельд Карлович посмотрит документы! Вот, вот! — она наклонилась и протянула в окошко кареты перевязанный шпагатом пакет бумаг. — Я же ничего в этом не понимаю! Я могу рассчитывать на вашу помощь, Митя? Ингвар? Клянусь, я не обижу и не оскорблю вашего брата!

— Да куда уж больше, — себе под нос пробормотал Ингвар, но не стал протестовать, когда Митя взял из ее рук пакет.

— Вы же напишите мне, да? Когда Свенельд согласиться… Я буду очень ждать! — трепетно прижимая руки к груди, выдохнула Анна. Поправила шляпку и деловито закончила. — И хотелось бы побыстрее! Трогай! — скомандовала она кучеру, наскоро одарила обоих юношей улыбкой и откинулась на сидение. Карета тронулась с места и покатила прочь.

— «Странные гости!» — насмешливо передразнил Ингвар. — Не думаете же вы, что этот самый потомок Эохо являлся с визитами, завернувшись в свою «занавеску»?

— Вы же ходите с визитами в этой вашей блузе? — фыркнул Митя. — Может, он тоже пренебрегает условностями. А мог бы появляться без «занавески», как приличный человек, не пришлось бы по пещерам прятаться! — и он решительно потянул стягивающие бумаги шпагат.

— Условностями тут пренебрегаете вы! — возмутился Ингвар. — Вы не можете читать чужие бумаги! А еще называете себя светским человеком.

— У вас неправильные представления о свете, Ингвар, — переворачивая страницу, хмуро пробормотал Митя.

— Думаете, разберетесь лучше Свенельда? — воинственно поинтересовался Ингвар.

— Думаю, что нам с вами следует хорошенько подумать… — Митя хмыкнул над неуклюжестью собственных слов, но исправляться не стал, — стоит ли и правда рассказывать Свенельду Карловичу о просьбе его бывшей cynpyги.

Ингвар немедленно это и сделал — глубоко задумался.

— Но она же на вас… на нас надеется!

— Ее надежды всего лишь окажутся напрасными. В конце концов, вы чей брат — ее или Свенельда Карловича? — Митя свернул бумаги и сунул в ящик под седлом автоматона.

— Что вы там вычитали? — пробурчал Ингвар.

— Лаппо-Данилевский закладывает приданое жены.

— Это она и сама нам сказала!

— Только вот он не в банк его закладывает, — задумчиво продолжал Митя. — А совершенно частному лицу. Вовсе не банкиру.

— А кому?

— Портному, Ингвар, он закладывает его портному.

Имя Якова Альшванга красовалось на каждой странице.