Белогор. Каратель

Часть первая. Пролог.

Она вошла в дверь кабинета, будто в парадный вход тронного зала. Белокурые волосы собраны в хвост, из которого торчит хищная заколка с изображением тигра. Выразительные, чуть раскосые глаза – будто два ярких огня за голубым плафоном. Хищные изгибы бровей уравновешены полными, чувственными губами. А безупречная белизна шеи ещё сильнее оттеняется красным шёлком платья. Её зовут Изольда, королева Лесании, и при её появлении вскакивает, задремавший было в кресле, маг Агель. Она царственно машет ему рукой и садится напротив.

– Итак?

– Я думаю, что всё получилось, Ваше Величество, – маг почтителен, но в меру.

– Это снова произошло?

– Или произойдёт вот-вот. И мы смогли высчитать, где это случится, – маг сцепил пальцы рук.

– И? – подалась вперёд королева.

– Это будут Пустоши. Точное место и время предсказать не получается, но если всё будет так же, как и раньше, то мы скоро услышим о нём…

– Услышать мало, – королева откинулась на спинку кресла, – Нам нужна его дружба и его лояльность. Или…

– Тогда мне нужно быть там.

– Я отдам распоряжение. Вы будете прикомандированы к корпусу графа Шеридана. Бумага с моим приказом о том, что вы действуете от моего имени, уже готова.

– Полномочия не ограничены?

– Не ограничены. Я доверяю вам, так, как доверял и мой отец.

– Я польщён, Ваше Величество.

– Не нужно, – дёрнула рукой королева. – Просто сделайте дело. Вы прекрасно знаете, что от этого зависит.

– Неужели Тэнебри?..

– Не только, мой милый Агель, не только, – Изольда прикрыла глаза, и только сейчас маг увидел, насколько молодая женщина устала.

– Я выеду сегодня же. И как только найду – сразу же пришлю послание.

– Тогда я вас не задерживаю, – кивнула Изольда, – Но прежде зайдите к казначею. Он предупреждён, и выдаст всё необходимое.

Маг встал, поклонился, и фалда его чёрного сюртука мазнула росчерком пространство кабинета. Пружинистым шагом он пошёл из кабинета, обернувшись к королеве возле двери. Но она уже ничего не видела, погружённая в свои мысли. Тогда маг склонил голову ещё раз, но непонятно кому он поклонился – королеве или своим мыслям, и стремительно выскочил в коридор. Шёл 1600 год новой эры…

Глава 1.

Кирзовые сапоги гулко бухали по разбитой лесной дороге.

– Подтянись! – зычно проорал взводный, – Два километра осталось!

Слева кто-то невесело матернулся. А я лишь покрепче стиснул ремень автомата, и наклонил голову вперёд. Видимо, это было ошибкой, потому как земля резко вздыбилась навстречу, и не успел я охнуть, как провалился во что-то тёмное, с редкими проблесками звёзд…

Выныривал из темноты я тяжело, рывками. И вначале увидел яркий свет. Но не в конце тоннеля, а на вполне себе милой лесной полянке с пахучими зелёными травами и цветочками. Пошевелил руками-ногами – всё работает. Сел. Огляделся. Вокруг ни души. Куда делся взвод – непонятно. Да и лес какой-то не такой. Деревья другие. Хрен знает, какой породы, из меня агроном – как из лошади лётчик, но точно не той, по которой я почти два года в своей части бегал. Листья другие. Ветки. Сами деревья в высоту побольше. Я ошалело помотал головой и принялся себя ощупывать. Броник на мне. Вещмешок за спиной. Автомат и подсумок на месте. На голове каска. Штык-нож, лопатка и фляга на поясе. Всё на месте, кроме меня. Я вообще хрен пойми где, и куда личный состав моей мобильной роты делся. Как корова языком слизнула. Только непонятно кого – их или меня. Скорее всё же меня, раз я на непонятной поляне.

Открыл флягу и глотнул воды. Нормальная вода. И тут на меня накатила паника. В голове сразу понеслись мысли одна хлеще другой: опоили и закинули в другую местность в рамках какой-нибудь супер-секретной программы? А может, попал в другой мир, как в фантастике? Ударился головой и вижу сны? Под дембель не выдержал и сошёл с ума? Еле подавил в себе желание вскочить и бежать, куда глаза глядят. Закрутил флягу. Выдохнул. Скомандовал себе: спокойно, сержант! Встал и начал оглядываться.

Итак. Практически круглая лесная полянка метров пятидесяти в диаметре. Трава мне по пояс. Деревья вокруг полянки огроменные. А под деревьями ещё и заросли всякие разные. Молодая поросль, крапива, короче – хрен продерёшься. И только в одном направлении заросли были будто чуть поменьше и не такие густые. Туда и решил в итоге ломиться, потому как оставаться на полянке смысла не было. На марш-броски патроны нам не выдавали, потому пустой автомат максимум мог дубинкой послужить. Его я закинул за спину, а в руку взял штык-нож. С ним и пошёл в чащу.

Первый плюс похода ощутил сразу – под деревьями было намного прохладнее. Бронежилет снимать я поостерёгся, и потому лишняя прохлада была очень кстати. Правда, это оказалось единственным плюсом. Остальное – только минусы. Трава густая, на земле куча веток сухих, лианы какие-то. Не ходьба, а мучение. Хорошо хоть кирзовые сапоги с отличной подошвой. Их никакой сучок не проколет, потому ступать можно смело куда угодно. Так вот полчаса и продирался через кущери, пока не выполз… к замку!

Вернее, выполз я к отвесной скале, огромной такой, вверх уходящей даже не знаю на сколько. А вот к скале уже полукругом был прилеплен замок. Будто вырастал из камня старыми, поросшими мхом стенами. Стены тоже не маленькие. С пятиэтажную хрущёвку высотой. И четыре башни. Две с двух сторон от деревянных ворот, и две в конце стены – будто втиснутые наполовину всё в ту же скалу. И почему-то сразу впечатление сложилось, что замок нежилой. Ворота, прогнившие во многих местах, двустворчатые. Покосившиеся. Уходят наверх на пару метров. И в ширину метра три. Доски, видно, толстенные, но ворота приоткрыты чуть. Посмотрел я на это, и решил забраться в замок. Вдруг разживусь чем? Или найду кого, кто мне свет прольёт на то, где я и что со мной случилось.

Подошёл к воротам, одна створка закрыта, а вторая приоткрыта чуть, на полметра. Протиснуться можно. И только протиснулся, ещё раз охренел. Стены оказались толстенные. На входе, каменный коридор тянулся метров на десять вперёд. И тут уже я по-настоящему увидел свет в конце тоннеля. Только свет этот перегорожен был огромной железной решёткой. Правда, решётка не до конца опущена была. Висела на полметра от земли. Я под неё прополз. И замер, восхищённый. Сразу за входом раскинулся брусчатый плац. Правда, сквозь брусчатку колосилась вовсю трава, а в двух местах даже деревья росли, вывернув вокруг себя булыжники. Но даже запустение не могло убавить красоты места. А прямо по центру, будто влепленный в скалу, высился донжон. Главное здание замка – островерхое, массивное, будто сошло со сказочных картинок: массивная железная дверь по центру, красиво подогнанные друг к другу блоки каменной кладки, узкие окна на высоте пары метров и широченные окна наверху. А слева и справа стояли несколько зданий. Впрочем, справа я сразу понял предназначение четырёх двухэтажных бараков – казармы военный человек узнает сразу. А вот что за здания слева, пока непонятно. Два – тоже двухэтажные. Каменные, как всё здесь. И ещё четыре – приземистые одноэтажные.

Сразу идти в главное здание было страшновато, и я, как истинный мужчина, поплёлся налево. Посмотрю, что за здания, и с чем их едят. И уже между зданий меня ждало ещё одно открытие – колодец. Ему я обрадовался, как родному. Воды во фляжке не осталось. А пить хотелось сильно. Правда, ведро возле колодца больше было похоже на решето. Зато цепь сохранилась исправно. Недолго думая, я отломал ведро от цепи, и на крайнее звено прицепил фляжку, а после опустил своё творение в колодец. Когда почувствовал, что вода набралась, быстренько вытянул фляжку наверх и с опаской попробовал глотнуть местной воды. Вода оказалась с небольшим болотистым запахом, но вполне себе пригодная для употребления. Потому фляжку я выхлебал, и тут же набрал другую. И побрёл потихоньку к первому одноэтажному зданию. Попытался открыть деревянную дверь, и она нелепо рухнула с петель, сгнившая почти полностью. А мне открылись внутренности кузницы. Ничем другим это и быть не могло. Две наковальни. Подковы ржавые. Меха. Горн. И куча железок. Ржавых, не очень ржавых, и вполне себе без ржавчины. Тут же нашёл пару пил, два топора без топорища, штук сто наконечников каких-то, для стрел, видимо. Только наконечники эти были не кругленькие, как я привык думать, а с четырьмя острыми лепестками, развёрнутыми наружу. И уж если такая стрела попадёт в тело, то мало не покажется. А в дальнем от входа углу лежали железяки, явно военного предназначения. Штук пять полумечей- полусабель, правда без рукояток. То ли дерево сгнило, то ли приделать не успели. С десяток здоровых наконечников на копья. Я даже и не думал, что они такие огромные бывают. И с десяток каких-то военных топоров, судя по тому, что с одной стороны топор, а сверху и сзади от него острые шипы, которыми запросто проткнуть можно. То ли алебарда, то ли бердыш, не силён я в средневековом оружии. А вот в любознательности силён. Потому все здания быстренько оббежал. Но в других зданиях особо интересного ничего не нашёл. В донжон так и не смог попасть. Дверь изнутри закрыта была, видимо. Ни замка, ничего. Потому решил на потом это чудо местной инженерной мысли оставить. Короче, места здесь тихие, ловить здесь… ну вы сами поняли. Жрать хотелось всё сильнее, а из еды – ни хрена без масла. Если людей не найду – трындец мне. Я не охотник и не Робинзон Крузо. Сам никого не поймаю, а вот меня могут и схарчить. Не звери, так черви.

Прежде чем дальше идти, решил себе оружие сделать подлиннее и понадёжнее. Вырезал прямое деревце сантиметров пяти в диаметре. Ошкурил ножом. Наверху острогал, и на самодельное древко плотно насадил топор с наконечниками. На том месте, где топор крепится, нашёл два отверстия, как под гвозди на лопате. Гвозди туда и засобачил, благо в кузне их много было. Ведра два. Правда, гвозди были квадратные, а не круглые, к которым я привык, но забивались от этого не хуже. Вооружившись этой двухметровой хренью, засунул штык-нож в ножны на поясе, запрятал автомат и каску в замке, и вышел за ворота. А потом потопал налево. Там деревья помоложе были и пониже. Будто недавно выросли. По зрелому размышлению решил, что могла тут дорога быть. А потому, даст Бог, выберусь и к людям.

Глава 2.

– Дядька Ирвин знаешь какой? – болтал рядом со мной худощавый белобрысый парень по имени Гвалт. Вот уж точно имечко говорящее. Галдел без умолку, как стая ворон. То ли от страха пережитого, то ли ещё от чего. Друг его по имени Мох, больше молчал да блаженно улыбался, приподнимая кустистые брови. Только кивал в такт словам своего земляка.

– Дядька – он тебя как родного приветит! – не умолкал Гвалт. – Я единственный племянник у него. Детей нету. Как узнает что ты нас спас – пир закатит!

Я устало кивнул, и вновь содрогнулся от недавно пережитого ужаса. По лесу я пёр часов пять точно. Уже солнце к горизонту клониться начало, когда вдруг деревья закончились, и я вывалился на открытое пространство. И сразу попадос – прямо возле леса три огромных зеленокожих урода. А рядом с ними костёр. А возле костра два тела связанных. И три орка, увидев меня, радостно пробасили:

– О! Ещё мясо пришло!

И потопали ко мне, проказники. Здоровые лбы – по метр-восемьдесят точно. Широкоплечие. Но если б на кулаках драться – я б повертелся ещё. Как-никак прямо перед армией КМСа по боксу защитил на соревнованиях. Что в армии не раз выручало. Но с этими громилами на кулаках не сойдёшься. У одного меч в руке был. У двух других дубины. И я перед ними третьей дубиной стою. Ох.. уел меня знатно тот факт, что я их понимаю. Ну и то, что они меня едой считают, тоже не порадовало. А тут на плече у меня топорище, на котором топор с зубцами во все стороны. Хотел я перед ними для острастки махнуть, а палка-то двухметровая. Ну и первому зеленорылому прямо в череп и рубанул со всего маху. Попал топором, вроде и не точно, а как-то полубоком-полувскользь, а черепушке шалуна хватило. Треснуло-шмякнуло. Топор от головы отскочил и к земле по инерции рванул. А зеленорылый всхлипнул половиной окровавленной морды и на землю завалился. Его дружки с дубинами остановились от удивления. А потом один из них, взрыкнув, рванул вперёд. А я в это время только топор из земли вытащил. Ну, он брюхом своим прямо на штырь и напоролся. Я ведь говорил вроде, что у топора вместо топорища и сверху два штыря торчали навроде копий? Заорало чудище и двумя руками ухватило топорище. Орёт, падает и древко на себя тащит. А так как туша приличная, а топор в брюхе крепко застрял, да ещё и ручищами зеленомордое тащит на себя оружие моё, то древко я выпустил, чтобы не упасть. Третий урод с дубиной изумлённо переводил взгляд с булькающего дружка на орущего и обратно, и, видимо, впал в ступор. Это дало мне время вспомнить про штык-нож. Адреналин так подскочил, что в ушах зазвенело. Пока зеленомордый тупица глазел на друзей, я в два прыжка подскочил к нему и ударил, как учили на занятиях – в шею. Но если в соломенное чучело штык-нож входил с трудом, то в шею зеленокожего вошёл как в масло. А я, будто на учениях, провернул оружие и сразу отскочил. Ну, тут третий хрюкнул и упал. Первым замолк булькающий, потом хрюкающий, ну а потом и орущий стал стонать и замолчал. И остался я на поляне с тремя зелёными трупами и двумя связанными телами. Подошёл к связанным, думал тоже зелёные. Но нет. Смотрю – вполне себе обычные люди. Молоденькие только. Лет по шестнадцать. Развязал, познакомился.

Один – худощавый, жилистый, конопатый и белесый как выгоревшее на солнце сено представился Гвалтом. Второй – кряжистый, тёмный и мохнатый буркнул одно слово: Мох, и я чуть не заржал, настолько имя ему подходило: мохнатые брови, волосы короткие густые, будто мох на пне, да и сам он кряжистый, крепкий – на пень от дуба больше похож, а не на человека. Так и познакомились. После я у зеленокожего урода меч забрал. Он ему всё-равно без надобности. А меч прям хороший был – рукоятка витая, шершавая, сама в ладонь легла. Прямое лезвие. И гарда прямая. Меч в руке взвесил – по мне железяка. Не то, что топор со штырями. Который алебардой, оказывается, называется. Это мне уже пацаны сказали. Мох как раз алебарду прихватил. А Гвалт дубинкой вооружился.

Ну и потопали мы в Темки – так их деревня называлась. По словам Гвалта, идти около часа надо было. Но я, хоть и устал, постоянно шаг увеличивал. Жрать хотелось неимоверно. А три трупа… Ну они и не люди вроде, хоть и говорящие. Больше на жаб похожи. И не орки, а зрожи – так их местные кличут.

Гвалт рассказал, что зрожи нередко тут появляются, земли их недалеко. Но и земля тут хорошая. Климат мягкий. Вот и селятся люди в деревнях. Мелкие группы зрожей селяне сами уничтожают. От групп в несколько десятков в сёлах за частоколом отсиживаются. А уж если крупный набег зрожей, то тут бежать надо в город Барум. Там баронская дружина и королевский полк. И уже вояки в дело вступают. Благо, такие набеги редки – раз в 40-50 лет.

Пока до села дотопали, белобрысый всё рассказал. Что земли эти называются Пустошью, хотя пустыми сроду не были. Что дальше степи, где зрожи живут. А за лесом и в стороне от него куча королевств всяких. Аж целых четыре! Но самое сильное и славное королевство Лесания. Это которому их земли принадлежат. А самое злобное и коварное – королевство Тэнебри. И давно бы славная королева Лесании покарала жестоких тэнебрийцев, или тэнов, да жалко ей кровушку проливать, ибо она умна и благородна.

На все эти рассказы я только хмыкал и помалкивал. А вскоре и Темки пресловутые появились. На холме. Да такие Темки, что я аж ахнул. Стены вокруг деревни были высоченные, из заострённых кверху брёвен. Вокруг стен даже ров имелся. А так как село на холме стояло – с ходу ворваться в него не такой и простой задачей было.

Я уплетал уже вторую миску каши, прямо на улице, за столом. А вокруг меня столпились местные. Лишь дядька Ирвин сидел напротив и хмурился. Очень ему история с зеленорожими не понравилась. Не, спасению племянника он и правда обрадовался, но вот то, что зрожи оказались в тылу, можно сказать, его напрягало.

– Тебя как зовут, воин? – спросил Ирвин.

– Сержант Белогор, – практически по уставу ляпнул я.

– Серж, значит, – кивнул дядька. – Хорошее имя. А откуда ты, Серж?

Тут я призадумался. Сказать, что из другого мира – смотришь – в местный аналог психушки упекут. Сказать что издалека – один хрен придётся объяснять откуда. Ну и решил соврать немного:

– Не помню, – говорю. – В лесу очнулся, и всё. Как зовут – помню. Сколько лет – помню. А откуда и кем был – не помню.

– Я в городе такого видел, – встрял в разговор Гвалт. – Дурачка местного, когда он ещё дурачком не был, в драке камнем по голове ударили, и он тоже всё забыл. Надо шишку на голове поискать!

– Цыц, охламон! – прикрикнул Ирвин, – Будешь лезть в разговор старших, своя шишка на башке появится!

Гвалт сразу отступил за спины односельчан, весело ухмыльнувшихся. А мне, как только я доел вторую миску каши, подсунули огромную глиняную кружку с молоком. Ух, красота!

– Ты воин? – спросил Ирвин.

– Воин, – подтвердил я, – Отделением командовал.

– И сколько в отделении человек?

– Десять.

– Десятник, значит, – хмыкнул дядька. – Это хорошо. А на мечах как дерёшься?

– Не знаю, – опять пожал плечами я, – Не помню. Тут помню, – указал себе на левое темечко, а потом перевёл палец на правое: – А тут нет.

– Ох, темнишь, малый. Да ладно. К нам какие только ни попадают. Из Пустоши выдачи нет. Ну а раз троих зрожей уложил, то всё одно человек правильный. Но места у нас, как ты уже понял – беспокойные, – и вдруг безо всякого перехода спросил: – Ну а делать что думаешь? У нас останешься или дальше пойдёшь?

– Да куда он пойдёт, дядька? – возмущённо заверещал Гвалт, – Если он не помнит ничего?

– И то правда, – кивнул Ирвин, и махнул рукой: – Оставайся у нас пока. А там решишь!

Глава 3

– Бееедаааааааааа! – разорвал ночь отчаянный крик дозорного. – Нашествие!

Я спросонья вскочил и налетел на бревенчатую стену. Заматерился, и стал быстро одеваться. Форма, сапоги. А последним – ремень с ножнами, в которых забранный у зрожа меч был. Ножны мне самолично кузнец Извар сделал – из кожи и железных пластинок. Очень уж был восхищён теми вещами, про которые я ему рассказывал…

И то сказать, в деревне Темки я почти месяц живу. Деревня душ в триста, наверное. Все живут за частоколом. Половина – детишки, которых кажется намного больше из-за постоянной беготни и криков. Правда, бегают больше вечерами. Днём у всех работа. За скотиной ухаживать, огороды возделывать, в лес за грибами, ягодами ходить.

Поселился я у Гвалта. Он с мамой и сестрёнкой жил на самом краю села. И приставили меня к двум местным рыбакам – Тягу и Вольге. Мы втроём каждый день ходили и в речку Пятнашку сети закидывали, а потом тянули. Когда густо, когда пусто. Но добыча была. А после обеда рыбакам полагался отдых. В это время я или у кузнеца ошивался, или фехтованием занимался. Правда, фехтованием это с натяжкой можно было назвать. Так, махание железякой наобум. Абы рука к мечу привыкала. Это, оказывается, главное было. Ну, я со своими полудетскими навыками махания нунчаками и мечом и то на голову деревенских фехтовальщиков превосходил. Потому поставил деревянный чурбан, и охаживал его железной палкой со всех сторон. Измочалю бревно – следующее ставлю. Взрослые смотрели с неодобрением. А вот дети уже на второй день с палками в руках лупили вовсю столбики плетней. Это чуть тоже не вызвало негодование местных, но Ирвин посмотрел и сказал: а нужное дело, пусть молодёжь учится, в Пустоши и не такое пригодится! На том и порешили.

Правда, местные парни меня за сумасшедшего всё же чуть не приняли. Когда я каждый день спортивный комплекс делал: в том числе отжимания и подтягивания на самодельных турнике и брусьях. Но смеялись «петросяны» недолго. Когда я двоих за две секунды отправил в глубокий нокаут, число желающих позубоскалить резко сошло на нет. А местные девки так вообще стали глазки строить.

А у кузнеца я пропадал вот почему. Вначале упрашивал ножны сделать, а потом стал рассказывать кое-что из нашего мира. К примеру – тут были серпы, но совсем не было тяпок! Ну, я кузнеца научил. Показал как нужно, и для чего. Население от новой поделки в восторг пришло. И пошло-поехало. Извар счастлив – к нему люди валом валят. И я вроде как при деле. Стал кузнечному ремеслу помалу обучаться. Ну и вспоминать ещё из нашего мира вещи: косу, грабли, плуг и даже… обычную садовую тачку! Селян мои «изобретения» приводили в восторг. И Ирвин уже смотрел на меня как на самое стоящее приобретение. Меня всё чаще звали по вечерам к старшим, где дядьки и тётки на посиделках обсуждали дела. А так как ни телевизора, ни радио не было, вечерние посиделки были поголовными. Молодёжь с молодёжью. Взрослые со взрослыми. И только старики часто с детьми вместе сидели. Короче, только-только я к жизни этой привыкать начал и на тебе – беда!

***

Я выскочил на улицу одновременно с Гвалтом. Тот на ходу натягивал штаны, и мы рванули вправо. В случае тревоги наше место было именно там. Пустошь, она такая. Даже в мирной деревне у каждого жителя расписан распорядок на случаи нападения. Куда бежать, где встать и что делать, если зрожы или бандиты полезут. А высоченный забор из брёвен частокола изнутри, оказывается, больше чем до середины земляным валом засыпан, на котором и стоять удобно, и видно хорошо. И если снаружи забор метров пяти высотой, то изнутри полтора метра с натяжкой. Как Извар пояснил – чтобы рубить ловчее было. Мы с Гвалтом и ещё пяток парней быстро забежали на вал, и над стеной пристально уставились в ночь. Ночь была лунная. Звёздная. Да и вскакивали мы в темноте, потому степь было более-менее видно. Хотя с нашей стороны вроде как тишина была и спокойствие. И это нервировало даже больше нападения. Колокол гремел в ночи, вбиваясь в перевозбуждённый мозг пульсирующим звуком. И резко замолк, заставив вздрогнуть. Тут же послышался рык старосты Ирвина:

– Смотреть в оба. Только увидите движение – голос подать! Основной отряд в центре села. Сразу на помощь пойдём!

Я крепче ухватил древко алебарды и ещё пристальнее уставился в степь. Вскоре глаза стали слезится. Иногда казалось, что в степи движение, но, присмотревшись, понимал, что почудилось. Минут десять прошло в тишине. Даже собаки в селе перестали брехать. И тут с другой стороны раздался истошный вопль:

– Зрожиыыыы!!!!

И сразу мат и лязг оружия, слышный даже нам, крики и хрип. Гвалт развернулся, жалобно глянул на меня, и хотел уже было бежать, но я отрицательно махнул головой:

– Нельзя. Сам знаешь. Наша сторона здесь.

Гвалт развернулся. Опёрся на забор. Ссутулился. И стал всматриваться в степь. А крики сзади всё ширились. Потом резко смолки. Лишь тонко, на одной ноте выл кто-то. Затем затих и он. И эта тишина давила хуже ора и лязга. Вдруг Гвалт встрепенулся. Тронул за руку. И я увидел, что из степи тихо бегут к стене несколько десятков силуэтов.

– Тревогааааа!!! – надсаживая голос, крикнул кто-то справа. А я поудобнее перехватил алебарду. Ту самую, из замка. Только уже с более удобной рукоятью.

Зрожи подбегали с какими-то шестами. Но мы уже были готовы. А те вдруг приставили к стене шесты-лестницы, и полезли наверх. Я пытался алебардой столкнуть лестницу, но зрож, уже успевший добраться почти до верха, ухватился за алебарду и потянул на себя. Я ткнул вперёд, и почувствовал, как навершие вошло в тело. Зрож хрюкнул, изогнулся, и вместе с лестницей поехал вбок, грохнувшись на землю. Что печально – вместе с алебардой, просто вырванной из рук. А прямо напротив меня над частоколом показалась голова ещё одного зрожа. Я выхватил меч и наотмашь рубанул в лицо. Попал, и зеленорожий, заорав, взмахнул руками и улетел вниз, спиной вперёд. А следующую голову атаковал Гвалт, ударив копьём, и всадив его куда-то в основание черепа. Слева и справа раздавался мат, крики и хлюпающие удары. Краем глаза я увидел, как парень слева, резко охнув, осел на землю, а через частокол полезла зелёная гадина. Я развернулся и ударил мечом, попав в шею. Ударил от души. С размаха, и меч, с жутким хлюпаньем застрял в теле зрожа. Я пытался достать оружие, когда через стену перепрыгнул ещё один зеленокожий. Понимая, что не успеваю, обмер изнутри. Но тут, оттолкнув меня, к стене сыпанули сразу два десятка мужиков. Подоспело подкрепление. Они копьями стали бить зрожей, а потом, расчистив стену, крюками столкнули лестницы. Не знаю, сколько прошло времени, но когда я с вытянутым, наконец, мечом, распрямился, всё закончилось. Лишь глухо и жутко стонал слева раненый парень. А рядом часто дышали остальные защитники деревни.

Рассвет мы встретили на стенах. С нашей стороны вместо семерых – пятеро. Кроме парня, раненого в живот, ещё один защитник получил дубиной по руке, и с переломом отправился вниз. Каждые полчаса приходили Извар или Ирвин. Тихим голосом рассказывали, как обстоят дела. Двумя нападениями ограничилось. В итоге было трое раненых и один убитый: дубина зрожа на другой стороне сломала несчастливцу шею. Зрожей пересчитали. В деревне остались 15 тел. Сколько за частоколом, говорить рано.

– Серж, давайте вниз все. На стене теперь дети подежурят, – распорядился староста. Поднимающееся солнце высветило пустую степь и трупы зрожей под стенами. Двумя отрядами мы споро выскочили наружу, собрали всё оружие, с пары зрожей стащили доспехи, и быстро вошли в деревню. На небольшой улице в центре села собрались практически все, кроме детей. Те стояли на валу, зорко всматриваясь в степь.

– Надо разведчиков заслать в степь, – хмуро сказал Извар Ирвину. – Если зрожы так обнаглели, что на стены полезли, может нашествие быть.

– Не накаркай, – сплюнул Ирвин. А потом хмуро осмотрелся: – Серж, Извар, Мох и Вольт, пойдёте в степь. Далеко не уходить. Извар старший. Остальные – собирать пожитки. Через пару часов выдвигаемся в город.

На крики и плач женщин, с причитаниями о бросаемых на произвол судьбы домах и скрабе, Ирвин вдруг озлился и заорал, надсаживая голос:

– Чего орёте, дуры? Сожрут всех, некому будет в домах жить! Детей пожалейте, овцы! А дома, дадут боги, останутся!

Глава 4.

– Большое Нашествие, – сквозь зубы просипел Извар. Мы лежали с ним на холме и всматривались в степь. И в огромную орду зрожей, расположившуюся в часе ходьбы от Темок.

В степи, от края до края раскинулись шатры зрожей. Сами зеленокожие весело орали, кричали. Хаотично передвигались в импровизированном лагере. Я навскидку определил, что их там не меньше пары тысяч. А может и намного больше. Приближаться ближе не хотелось абсолютно. Извар, отправив Вольта бежать бегом в деревню, со мной и Мохом лежал на холме и считал длинные пики с круглыми бубнами на навершии. Как пояснил кузнец – это зрожьи штандарты. Одна пика – одно племя. Только в нашей зоне видимости мы насчитали таких восемь штук. И лицо Извара хмурилось всё больше.

– В последнее Нашествие было шесть племён. Деды говорили, Пустоши тогда дотла разорили и выжгли, – цедил кузнец. – Лет десять потом восстанавливали всё. А сейчас, значит, ещё больше. Хорошо, что староста в Барум собрался отправляться. В Темках не выстоим. Ладно, идём назад.

Мы отползли и трусцой побежали назад. Неспешно идти, когда за спиной столько врагов – не хватало нервов. Я привычно вошёл в ритм и мерно отсчитывал шаги, когда Извар вдруг заматерился. Впереди оказались сразу три зрожа, которые, увидев нас, заорали что-то гортанное и рванули вперёд с дубинами наперевес. Сильные, но тупые, резюмировал я. У нас копья в руках. Они длиннее. Преимущество, естественно, неоспоримое. Что мы и доказали, быстро перебив зеленорожих. А потом увидели Вольта. Зрожи не просто убили мужика. Видимо, в приступе ярости, они практически измочалили его дубинками, и перед нами лежало изломанное тело. Кузнец аж застонал:

– Не предупредили деревню. Бежим, други!

И мы побежали.

***

– Нам конец, староста, – спокойно сказал Гвалт. – Бежать некуда. И от такой прорвы не защитимся.

На Ирвина страшно было смотреть. Осунувшийся. Играл желваками на посеревшем лице и смотрел в степь, откуда двумя волнами обходили деревню зрожи.

– Главное, женщины и дети уже в городе, – просипел Извар. – И мужиков большая часть. Деревня выживет. А мы… А мы постараемся забрать как можно больше зеленорожих на тот свет.

– Много не получится, – сплюнул Ирвин. – Нас два десятка. Стены некому защищать. А без стен мы зрожам не соперники. Через забор перелезут и хана нам.

Я, сидя на бревне, привычно застёгивал бронежилет, в котором попал сюда. Жить хотелось неимоверно. Но убегать действительно было некуда. Когда мы вернулись в Темки, нас ожидали полтора десятка мужиков во главе со старостой. Ирвин до последнего надеялся, что ночное нападение случайность. Выходка одуревшего небольшого отряда зрожей. Но, услышав наш рассказ, заматерился и приказать отрыть казну. Неприкосновенный запас был спрятан в селе. Он-то нас и погубил. Пока отрыли ящик, пока вытащили мешочки с серебряными и медными деньгами – появились зрожи. Убегать стало поздно. Более крепкие и выносливые твари догнали бы быстро в степи. А отбиться от них на открытой местности практически невозможно. Лошадей же в селе отродясь не было. Пахали и ездили люди на волах. Лошади, как я понял, были слишком дорогим удовольствием. И вдруг я встрепенулся.

– Дядька Ирвин, а сколько до леса бежать?

– До леса, – непонимающе спросил староста, посветлел лицом и опять нахмурился, – Минут двадцать или тридцать. Если бегом. Да бесполезно. Увидят, что бежим, отправят за нами пару десятков тварей и те до леса догонят. Да и в лесу догонят – от них не укроешься. Особенно если с луками будут.

– Ну не вся ж орда побежит за нами? – переспросил я, – А от пары десятков может и отобьёмся!

– Как? – опять заорал староста, – За стеной бить одно. А лоб в лоб они нас задавят сразу.

– Как? Молча, – уже я заорал. – Когда совсем станут догонять, развернёмся и в копья примем. А мечами дорубим уцелевших. Пока новый отряд вышлют, мы уже в лесу затеряемся.

– Ирвин, а ведь он дело говорит, – обронил кузнец. – Единственный шанс выжить у нас. А в лесу вообще можно разбежаться в разные стороны.

Два десятка мужиков из Темок выжидательно смотрели на старосту.

– Бежим, – решился он. – К другому концу деревни. Брать копья, мечи и ножи, всё лишнее на хрен на землю! Кто отстанет – останавливаться не будем. Нам главное больше народу спасти!

Мужики молча побросали узлы, подхватили копья и рванули рысцой в конец деревни. И начался наш марш-бросок. Солнце уже припекало вовсю. Броник я не снял. И бежать было то ещё удовольствие. Но двухгодичная служба меня укрепила, и даже в бронежилете я от других не отставал. А зрожи, как и рассчитывал староста, бросили в погоню всего десятка два или три зеленорожих. Больше не посчитали нужным.

Темп мы сразу взяли высокий. Хотели оторваться сразу, а потом перейти уже на рысцу. Но зеленорожие не отставали. Уже минут через пять-семь остальная орда исчезла из вида где-то за спиной. Но вот плотный отряд зеленорожих, побежавших за нами, неуклонно приближался. Пот заливал глаза. Сердце билось в горло и от напряжения, и, чего уж греха таить – от страха. Но я бежал, уткнувшись глазами в спину кузнеца. Ещё минут через десять бега показалась кромка леса. Но и зрожи были всего в полукилометре от нас. И тут я понял, что добежать до леса мы не успеем. Это же понял и староста, потому как хрипнул:

– Шагом! Принимаем бой!

Мы перешли на шаг, стараясь выровнять дыхание. Я удобнее перехватил копьё, попробовал, насколько свободно выхватывается меч, и оглянулся на зрожей. Те, увидев, что мы замедлились, весело заорали и тоже немного замедлились. Когда расстояние сократилось до ста метров, староста скомандовал:

– Разворачиваемся!

Развернувшись, мы перехватили копья, и выстроились шеренгой. Три десятка зрожей, взрыкнув рванули на нас.

– Бейте в живот, – просипел кузнец, – и сразу мечи хватайте. С копьём в пузе уже не навоюют.

Я кивнул, и крепче сжал древко. Пятьдесят метров. Тридцать. Двадцать. Десять. Зрожи не подумали сбавлять шаг, и копья мы всадили в радостно бегущих тварей довольно удачно. По крайней мере, я. Попал прямо в середину живота зрожу, тот заверещал и упал. Выхватив меч, я увернулся от дубины другого и с оттяжкой ударил его по шее. И опять удачно попал куда-то в ключицу. Тот упал, но на его место выскочил третий, и чуть не снёс меня дубиной. Орясина попала вскользь, и если бы не броник – точно бы наделала бед, а так лишь дыхание немного сбила, а я ткнул мечом в оскаленную пасть. Клинок пробил голову зрожа через пасть, я выхватил меч и стал рубить всё зелёное направо и налево. Удар, уход от дубины. Опять удар. Крики разносились над степью и улетали в безоблачное небо. Минута- две и всё было кончено. Нас осталось семеро. Зрожи валялись все. Убитые молча. Раненые – крича и воя.

– Бежим! – крикнул Извар. И мы рванули к лесу. А через десять минут уже были под деревьями. Ещё долго петляли между деревьев, а потом, выскочив на полянку, попадали, хватая ртом воздух.

Я осмотрел оставшихся. Извар и Ирвин, Гвалт и Мох. Рыбак Тяг и молодой парень Жак. Семеро из двадцати. Живые. Только Мох аккуратно баюкал переломанную руку, да у кузнеца Извара наплывал огромный, на пол-лица синяк.

Глава 5.

– Ну, ни хрена себе, – изумлённо сказал я. И изумиться было отчего. Извар вытащил медную брошь, приложил к руке Моха, прошептал слово, и руку окутал неяркий свет. Опухоль спадала на глазах. Кость, выпиравшая через кожу, выправилась. И Мох счастливо заулыбался.

– Ты что, – целебного амулета не видел? – спросил меня Гвалт.

Я лишь отрицательно помотал головой.

– Магия?

– Ну да, – удивился кузнец. – Купили в прошлом годе в Баруме у магички пять амулетов. На большее не хватило. Три использовали уже, два осталось.

– Эх, денег бы больше было, можно было б молнии купить, – мечтательно протянул Жак, – Тогда б все выжили. Я сам видел однажды, как они шарахают. Два года назад приезжий маг продавал и показывал. Мы б половину тварей сожгли бы на подходе, а оставшихся копьями перекололи бы.

– Был бы у бабушки прибор, была бы дедушкой, – сплюнул я. И задумался. Магия. Новая вводная этого мира. И раз она есть и в доступности даже для селян, надо думать, как до неё добраться. После того, как выживем. Если выживем. Потому как кузнец сказал, что зрожи теперь обязательно отправят за нами погоню.

– Мужики, – говорю им, – А может, в замок махнём?

– В какой замок? – изумлённо уставился на меня Гвалт.

– Старый такой. Огроменный, – говорю ему, – Я от него шёл. Когда из леса выбрался. Он прямо к скале прилеплен. Только ворота там старые очень, не знаю, выдержал ли штурм? Но в донжоне ворота крепкие. Если воды набрать, можно пересидеть будет какое-то время. А там смотришь, и уберутся зрожи эти.

– Тебе замок не привиделся? – неверяще спросил Ирвин, – Когда головой шибанулся?

– Как он мог привидится, если алебарду я оттуда взял? – развел я руками. – Точно говорю – замок в лесу. Я оттуда и шёл.

Кузнец сразу же стал расспрашивать Гвалта, где я вышел из леса. Получилось, что это было севернее на пару километров. Быстро сориентировались, и пошли. Минут через двадцать вышли на место, и там я увидел срубленные мной маленькие деревца. Сориентировался с направлением, и мы ходко двинулись к замку.

***

– Пресвятая Гризма, – выдохнул староста, когда мы выбрались к замку.

– Ну а я что говорил? – хоть и устало, но счастливо улыбнулся я. – Самый натуральный замок!

Зáмок, который я нашёл по прибытии в этот мир, всё так же грозно и неприступно стоял возле скалы. Да и куда такая махина бы делась? Не пятак – не потеряется. Мы осторожно подошли к воротам. Протиснулись внутрь, и стали задвигать ворота. Кое-как все вместе закрыли. И увидели железное бревно, которым ворота изнутри замыкались. Уложили железяку в пазы, и по каменному коридору пошли к решётке. Вновь проползли, и оказались во дворе замка. Кузнец тут же забрал Моха и пошёл на стену, искать подъёмный механизм, чтобы решётку вниз полностью опустить, и найти ходы-выходы. А я, на правах старожила, стал показывать, где здесь что находится. Правда, в донжон я так и не попал в первый раз, так как ворота в него закрыты были. И я, плюнув, из леса побрёл тогда. А сейчас с Ирвином старались разобраться, как же дверь массивную обитую железом открыть можно. Но по всему выходило, что заперта она изнутри, и со двора её никак не открыть. Быстро сообразили соорудить шест, и с помощью него Гвалта, как самого легкого, закинули в окно. А он уже изнутри открыл дверь. Правда, был при этом бледный и испуганный. Внутри было три десятка скелетов. Почти все в доспехах и с красивым, дорогим оружием. В это время Извар с Мохом уже опустили решётку, и нашли выход на стену. Там, оставив Моха, Извар тоже вошёл в донжон. Мы в это время делили найденное оружие. Я себе выбрал красивый меч – тонкий клинок, достаточно лёгкий и изящный с костяной рукоятью. Ирвин вооружился шипастой булавой. Жак и Тяг тоже похватали мечи. А кузнец, повосхищавшись, выбрал секиру.

– Пересидим пока здесь, – сказал староста, – Только надо с едой и водой решить.

– С водой не надо, – возразил я, в центре двора колодец отличный. – А вот по еде да, вопрос имеется. Если б еда была, я бы, может, и не пошёл бы никуда отсюда.

Так как уже темнело, решили лечь спать, и разбираться со всем уже с утра. Расположились пока в одной из казарм. Ночевать в донжоне, полном скелетов, не захотел никто. А с утра принялись обживаться.

Зрожей со стены так и не увидели. Лес был тихим и спокойным. Потому, посовещавшись, Тяга, как лучшего охотника, отправили на добычу. А сами вынесли и закопали скелеты. Разложили доспехи. Навели порядок в кузне. Извар соорудил ведро для колодца. Шуршал с горном и инструментами. Сказал, что угля полно, и можно даже горн разжечь. К обеду вернулся Тяг с косулей. Её быстренько освежевали и стали жарить на костре. А после обеда я занялся инвентаризацией.

Итак. Мы имели – один донжон с огромным залом, с пятью этажами, на которых было комнат разных размеров тридцать шесть штук. Четыре двухэтажных здания справа – казармы. Два двухэтажных здания слева – что-то вроде трактиров. На втором этаже по 20 комнат. На первом огромные залы и подсобные помещения с каминами. Четыре одноэтажных здания, из которых одна кузня, и три мастерские – шорническая, ткацкая и кожевническая. Это мужики рассказали. Сам-то я на инструменты смотрел и моргал. Думал – пыточные какие-то. Колодец – одна штука. Стена – одна штука. Но огромная. Башни с окнами бойницами – четыре штуки. И хламья всякого – полезного и не очень – тьма.

Одних мечей с рукоятками полсотни. И ещё две сотни без рукояток. Наконечников для копий полтысячи. Алебард сотни полторы. Секиры всякие, наконечники для стрел. Много добра. Потому на стене замка я кусочком мела стал записывать: А (то есть алебарды) 146 шт. ну и так далее. Ирвин косился, а после того, как отправил на охоту Жака и Тяга и бочком подошёл:

– Серж, ты писать умеешь?

Я малость оторопел, а потом сообразил: аналог средневековья же. Тут грамотных раз-два и обчёлся. Но вот умею ли я писать на местном языке – большой вопрос. Говорил я на нём отлично, как на родном. Но сказался ли перенос и на письменности – не уверен. Потому решил не врать:

– Да не, дядька, сам придумал закорючки, чтобы обозначать алебарды, мечи да копья.

Староста неверяще покивал и пошёл дальше. А я понял, что мне нужно в срочном порядке много вещей выяснить. Иначе могу попасть, как кур в ощип. Поскрёб затылок, да дальше стал добро считать. Но тут свист раздался, и Гвалт на стену махнул, а со стены стал нам рукой махать бешено, и на ворота указывать. Я понял, что вернулись охотники, и рванул к воротам. Вместе с Мохом подняли железное бревно, приоткрыли ворота. И я, заматерившись, рванул из-за пояса меч, так как в проём ввалились четверо ратников в доспехах и островерхих шлемах. Но когда уже готов был рубить, заорал Тяг:

– Серж, это свои! Не надо! – И ввалился в ворота с каким-то дедом, который на Тяге просто повис, почти без движения. А следом ещё и пугало зашло в длинном плаще и с капюшоном, закрывающим лицо. Да ещё и застыло в проходе. Пугало я рывком внутрь втащил. И выдал малый петровский загиб, и по поводу Гвалта, который предупредить не смог вовремя, и по поводу Тяга. Один из ратников восхищённо присвистнул, а Тяг обиженно спросил за что.

– А за то, что ты, дубина, чуть сечу сейчас не устроил. Если уж привёл кого – предупреди. И сам первый в ворота заходи. А то у Моха инфаркт бы случился, и что тогда делать?

Теперь уже вскинул голову дед, и неверяще посмотрел на меня. А Мох обиженно засопел, и сказал, что никаких этих самых не случалось у него с трёх лет. Я махнул рукой, и вместе с ним стал вставлять обратно железное бревно в пазы. Ратники подскочили к нам и быстро помогли. А потом удивили меня до безобразия, потому как один из них наклонил голову и произнёс:

– Ваша милость, я десятник Яг с оставшимся десятком. Сопровождаем ведуна и магиню, напоролись караваном на зрожей и ушли в лес, где нас и нашёл ваш человек.

Я обалдел и от обращения. И от каравана, и от… магиню? Я повернул голову к пугалу, которое откинуло капюшон и разметало белокурые волосы, с вызовом глянув на бедного меня…

Глава 6.

– Да с чего вы взяли, что я милость какая-то? – уже по-настоящему закипая, прорычал я.

– Речь грамотная, Ваша милость, – развёл руками ратник. – Потому или милость, или Светлость, або вообще Сиятельство. Уж извините, коли ошибся. Вы без гербов и корон. Как тут определишь?

– Дядька Ирвин, скажи этим, – обратился я за помощью к старосте, но тот лишь ухмыльнулся.

– Я тоже с самого начала подозревал. Ручки нежные. Говоришь правильно. Слова постоянно непонятные. Да и на стене вон писал что-то.

Дедок заинтересованно взглянул на стену, и тут же презрительно скривил губы.

– Букву «а» написал и цифру, это писал, по-вашему?

– Всё-таки «а»? – обрадовался я. И тут же прикусил язык.

– «А», ваша милость, – кивнул дедок. – И позвольте представится – ведун Софос.

– Я Серж, без милостей, светлостей и сиятельств. Просто Серж.

– Как скажете, ваша милость, – пробасил Яг.

– А откуда вы, ваша.. Серж? – запнулся ведун.

Теперь запнулся я и обвёл всех взглядом. Мы сидели во дворе прямо вокруг костра, на котором Мох, соорудив два вертела, зажаривал косулю и крупного зайца. Придётся опять джентльменов удачи включать.

– Не помню, – говорю, и руками развожу. Что-то помню, что-то нет. Очнулся в лесу рядом с замком. Пошёл из леса. Ну и наткнулся на ребят и на зрожей.

– И троих зрожев завалил! – радостно выдал Гвалт.

Яг с уважением посмотрел на меня. Ведун чему-то покивал и спросил:

– А охранные заклинания на замок кто ставил?

Я заморгал.

– Какие такие заклинания?

– Охранные и отводящие внимание, – вступила а разговор магиня Эльза. Она уже не так сердито смотрела на меня, но всё ещё хмурилась. Видимо, не могла забыть, как бесцеремонно я её в ворота втащил.

– Не знаю, – искренне сознался я. – Я точно ничего не ставил.

Ведун опять покивал и спросил:

– Ну а читать умеете?

– И этого не знаю, – опять вздохнул я. – Амнезия одолела. Частичная.

Дедуля аж прихрюкнул от удовольствия:

– Амнезия, Инфаркт. Учитель у Вас был отличный ваша… эээ, Серж. – и достал из сумки свиток. – А попробуйте, прочтите!

И протянул мне. Я аккуратно взял свиток. Развернул. И понял, что читать умею:

– Рецепт зелья от вспучивания живота при употреблении плохих продуктов, – вслух прочёл надпись.

– Так я и думал, ваша ми… Серж. То что вы явно не крестьянин, итак видно. И по выправке. И по речи. И читать умеете. На монаха вы тоже не больно похожи. Потому хоть и не помните ничего, но явно, что дворянский кровей.

Я только рукой махнул.

– С вами спорить…

– А спорить и не надо, – сказал дедок, – Может, потом и вспомните, кто вы и откуда. А пока, раз так хотите, будьте Сержем. Кто ж против?

На том и порешили.

***

Яг вертелся вокруг меня с палкой в руке, а я быстро отбивал его удары. Слева, справа, сверху, опять слева. Спарринг ратник сам предложил с утра. Я решил, что хорошая зарядка никому не повредит, и вот уже минут двадцать мы прыгали с палками в руках друг напротив друга. Скорость у Яга была хорошая. И реакция на высоте. Но я, всё же, был побыстрее. Двое ратников, прибывших с Ягом, грелись на солнышке, посматривая на наш учебный бой. Я уже знал, что звали их Игл и Строн, а третий, оставшийся в донжоне – Вад.

– Яг, – подзадорил десятника Игл, – А слабо на кулачках со мной?

Десятник остановился, утёр пот, кивнул мне и отбросил палку.

– Позже если только, – буркнул он. И его понять было можно. Игл был детиной огромным. Ростом даже повыше моих 180 сантиметров, в плечах точно раза в полтора шире меня. А уж жилистого Яга, который даже чуть ниже среднего роста, так вообще вдвое превосходил.

Игл весело осклабился, и тогда я предложил:

– А давай со мной?

Детинушка вытаращил глаза, с опаской посмотрел на Яга, а тот произнёс:

– Серж, он чемпион полка по бою на кулаках. Башка железная, а кулачищами доски проломить может, наверное.

Я улыбнулся ещё шире:

– Ну и отлично. Значит, хорошо разомнёмся.

А про себя думаю: вот дурак! Хрен знает, как они тут дерутся. И не будет ли моё звание КМСа тут им на один укус. Но отступать было поздно. Да и хотелось уровень бойцов здешних посмотреть. Всё-таки спорт, которым я занимался – для средневековья спорт будущего. С вековыми наработками и кучей хитростей по отрабатыванию реакции, скорости, силы и выносливости.

Яг в это время кивнул разрешающе, и Игл встал, смачно потянувшись. Ирвин, видевший, как я в их деревне парней в нокаут отправлял, хитро улыбнулся и плюхнулся на траву, предвкушая зрелище.

– Ну, если зашибу, не обижайтесь, ваша милость, – пробасил Игл.

– Не обижусь, обещаю.

А тут как назло и Эльза из донжона выперлась. Проснулась, значит, магиня. Увидел её и Игл, раздвинул плечи ещё шире и на меня попёр. Как буйвол какой. И смотрю, ещё на дальней дистанции плечо отводить начал под удар, а потом и руку кинул. Слабовато по скорости. И слишком открыто. Тут бы и третьеразрядника хватило, в принципе. Я под руку поднырнул и всадил левый боковой громиле в печень. Попал хорошо, классически. Игл хрюкнул и упал на землю. По печени – это очень больно. По себе знаю. Минут десять отходить нужно. Потому к Иглу наклонился и стал учить:

– Дыши мелко. Потихоньку. Пока боль не пройдёт.

Тот в ответ лишь жалобно стонал и держался за бок, корчась на земле. Увидев вскочившего Строна предложил:

– Может, тоже на кулачках?

Строн жалобно оглянулся на Яга, весело скалящегося, и ответил:

– Ну, это, можно. Если потом покажете, как вы Игла уронили.

– Покажу, – пообещал я. И Строн, хмыкнув, попёр на меня. И тоже колхозный замах, от души. Но тут я уже не стал ждать, пока он ударит. Приблизился подшагом и просадил боковой в челюсть. По тому, как Строн рухнул, лицом вперёд, понял – ещё один нокаут. И весело улыбнулся:

– Счёт два-ноль в пользу принимающей стороны.

Моё веселье испортила Эльза, шикнувшая что-то, и подскочившая к упавшему ратнику. Стала водить руками над его головой, и я увидел бледно-розовое свечение. Строн медленно приподнялся и сел на задницу, ошалело мотая головой.

– Ух ты, – восхитился я, и спросил Эльзу: – А такому свечению можно научиться?

Теперь на задницу рядом со Строном села и Эльза.

– Какому свечению?

– Которое от твоих рук сейчас исходило, – удивлённо ответил я.

– Ты его видел?

– Ну конечно, как его не заметить можно?

– Как большинство живущих, – проскрипел ведун, который, оказывается, под шумок тоже выперся из донжона и медленно ковылял к нам, – Так ты ещё и маг, оказывается?

Теперь уже и я сел на жопу. Там же, где стоял. Я? Маг? Ну, приплыли!

Глава 7.

Я сделал очередную гранату, набив последнюю руну, и довольно отложил камень. А сам вспомнил разговор двухнедельной давности с ведуном.

– Магия делится по способам на рунную, вербальную и артефактную. А по стилям на боевую, бытовую и лечебную, – скрипел Софос, – Но разделение это достаточно условное. Вот вокруг замка бытовая вроде магия, но она позволяет отводить глаза, скрывает строение. И видит замок лишь хозяин и его приглашённые. Здесь достаточно сильная магия. Рунная. Раз ты замок увидел и других сюда привёл, защитная магия в тебе хозяина признала.

– Ну, а учиться мне какой магии? – нетерпеливо спрашиваю ведуна.

– Всей, – удивился дедуля. – Раз ты маг, то должен уметь всё. Артефактная магия – самая простая в применении, но самая сложная в изучении. Нужно руны правильно изучить. Правильно их нанести одна от другой. Запитать артефакт силой. Напутал что – и нет артефакта, а иногда и мага самого. Бывали и такие случаи. Делает медицинский артефакт, а в итоге от мага ошмётки остались. Руны перепутал местами – и бах…

Я поёжился, представляя произошедшее.

– А в процессе изучения видно будет, к чему больше у тебя способности. У Эльзы, к примеру, к вербальной магии, куда входят и жесты руками. Ей так проще энергии переправлять и преобразовывать. Потому она достаточно сильный вербальный боевой маг. Хотя основная специфика у неё – это лекарство. Затем и ехали в Барум. У них лекарь умер предыдущий. Старенький уже совсем был. Но если бы не Эльза и не её познания в боевой магии, мы бы от зрожей не оторвались и в лес не ушли.

– Ну а с чего начинать обучение?

– С изучения рун и с обучения контролировать и направлять силу, – произнёс Ведун, и радостно начал рисовать на пергаменте: – Вот тебе первые четыре руны: земля, воздух, вода и огонь. Садись и перерисовывай.

Так я и стал учиться магии. И уже немного поднаторел. Ведун знал два десятка основных рун и два десятка вспомогательных. Принцип артефактной магии был довольно прост. Набиваешь, к примеру, на деревяшку руну огня и руну активации от трения, либо удара, а после запитываешь силой. Потёр деревяшку – и опля – огонь сам собой загорелся. Руну исцеления мне показала Эльза, которая также со мной занималась. Но больше всего мне понравилась руна разрыва. Когда на камне нацарапал эту руну и активацию от удара, бросил камнем в стену, и чуть не погиб – камень разлетелся не хуже, чем граната. Это и стало для меня отправной точкой. Решил, что пока автоматов нет, можно и другое оружие массового поражения производить. Набрал камней. И стал лепить на них руны разрыва, а также руны огня, чтобы не только рвануло, но и заполыхало. А руну активации устанавливал с отсрочкой в 5 секунд. Поначалу, правда, голову сломал, что сделать, чтобы граната стопроцентно срабатывала. От удара в мягкое артефакты не активировались. А если сделать более чувствительными, они могли и в сумке жахнуть. Выход нашёл через пару дней. Сделал активизирующий камень, назвав его АК, который от гранат нужно было носить отдельно. Стукнул гранатой по АКу и кидай подальше. Пять секунд у тебя есть. А потом взрыв, разлёт каменных осколков метров на тридцать и пламя, разлетающееся вокруг. Мои поделки мужиков привели в восторг. А ведун изумился, как такая простая, по сути, мысль, не пришла в голову кому-нибудь раньше. Ну, я не стал дедуле рассказывать, что гранаты в моём мире вещь довольно привычная. Потому просто надо было сообразить, как их с помощью магии соорудить. Пусть гением меня считает, я не против.

Хотя в остальном боевая магия меня несколько разочаровала. Никаких эпичных сражений, когда маг разнесёт армию, или даже полк – в помине не было. Один на один, или там против пары-тройки бойцов можно было что-то противопоставить. Но против отряда магия больше способна была напугать необразованных, чем принести ощутимый вред. Да и в битве один на один боевая магия не была панацеей. Копья огня или льда летели не быстрее обычных копий, и увернуться от них вполне даже можно. Никаких воздушных кулаков, почерпнутых мною в фэнтезийный романах, тоже не было. Метеоритный дождь, молнии – увы и ах. Щиты? Я вас умоляю! Хотя были руны, которые придавали крепость любому материалу. Но вот если эти руны наложить на человека, пусть даже и мага – ничем хорошим это не заканчивалось. Зато маги были незаменимы в лечении, в разведке, в точечном уничтожении вражеских военачальников. Потому-то магов и сопровождали всегда ратники. Правда, ведун и Эльза говорили, что есть глобальные заклинания, но для них нужно от 12 магов. И вот их объединённая мощь уже может навредить и полку, и даже армии, потому как мощь таких заклинаний кратно увеличивалась. Но пока за неимением дюжины магов я работал с тем, что есть.

Вторым вопросом, занимавшим меня, был вопрос защиты. Нет магического щита? Ну и ладно. Есть руны укрепления. Нельзя их на тело? Хорошо. Но на броник же можно? Достал кевларовые пластины и нанёс на каждую эти руны. Запитал силой и офанарел. Броник укреплялся кратно! И его уже не могли пробить ни копьё, ни меч, ни стрела. И опять ведун восхитился, а я довольно хмыкал.

– Ирвин, завтра выходим! – окликнул я старосту.

Староста довольно кивнул, и заявил, что давно пора. Да, мужики рвались наружу, туда, где, быть может, до сих пор зверствовали зрожи. Все они боялись за семьи, за близких. Но выйти раньше не могли – ведун был ранен легко, но в силу старости передвигаться сразу не мог. А оставаться в замке без нас отказался наотрез. Вот и ждали, я – изучая магию, мужики – охотясь. А Яг с ратниками откровенно балдели в перерывах между нашими занятиями. Эльза же то меня тренировала, то остальных мужиков. Но если меня магии, то их просто, из женской вредности. В это время мы уже достаточно хорошо познакомились, но понять Эльзу я так и не смог. То орёт и хмурится, отчего её чёрные бровки сходятся к переносице, уча заклинаниям, то вдруг улыбается.

Кстати, была и третья инновация. В которой я задействовал и Яга с его ратниками, и темских мужиков практически в полном составе. Нас было 11 человек – как раз полноценный десяток. Потому я взялся учить их… двигаться строем и работать ростовыми щитами. Дело в том, что тут у них щиты были каким-то мелким недоразумением сантиметров тридцать на сорок. От меча защитит, а вот копьё с него соскользнёт, конечно. Стал расспрашивать Яга, оказалось – по всему материку так. Даже меньше щиты есть – кулачные называются. Спросил про хорошие ростовые щиты, какие были у непобедимых римских когорт, и которые потом много кто перенял.

– Огромные? – удивлённо переспросил Яг.

– Ну да.

– Прям в рост человека?

– Ну почему в рост? – разозлился я, – Поменьше, конечно. От колена до шеи примерно. И ширина чуть больше плеч. Чтобы туловище хорошо закрывать.

– И зачем он такой огромный? С ним же ни повернуться, ни развернуться быстро. Оббегут тебя, да и прихлопнут, пока разворачиваться с ним будешь.

– Поспорим, что четыре мужика-лапотника победят четырёх опытных ратников без потерь с такими щитами?

Яг насупился. Нахмурился, и протянул ладонь:

– А спорим!

Глава 8.

Игл накинулся на щит, пытаясь перепрыгнуть, и тут же получил палкой по голове.

– Игл убит! – радостно заорал Гвалт. Он не принимал участия в испытаниях ростовых щитов, потому с завистью наблюдал за забавой со стороны. Деревянные ростовые щиты с кузнецом Изваром мы соорудили за один вечер. Потом полдня я погонял Жака, Моха, Тяга и Извара, который захотел поучаствовать в испытании нового чудо-щита. Мужики, в принципе, довольно споро научились шагать в ногу, составлять щиты и двигаться слаженным строем. Учиться ещё и учиться, но принцип они поняли. Большего пока и не надо было. И к вечеру я позвал Яга со товарищи и мы устроили показательный бой, который я бы даже назвал показательным избиением. Четверо мужиков по команде сомкнули щиты, и через них с азартом одного за другим «убили» деревянными палками профессиональных солдат. Последним как раз оказался Игл.

– Гони деньги, – радостно улыбаясь, сказал я Ягу, десятник проиграл мне пять серебряных монет, но главное было в другом: принцип строя работал и здесь. Когда Яг передал деньги, я сказал: – А представь, если щиты будут держать профессиональные военные? И строй будет из десятков и сотен бойцов?

– Вот это… – расширил глаза десятник.

– Это, – кивнул я. – А если стрелами стали обстреливать, то первый ряд становится на колено. А второй над третьим рядом и над своим щиты выставляет сверху, будто крыша. И ни одна стрела не попадёт в солдат.

– Кавалерия всё-равно сметёт, – с сожалением сообщил Строн.

– Хочешь поспорить, что нет? – с интересом спросил я.

Строн покосился на покрасневшего Яга, и ответил под смех остальных:

– Не, не хочу.

– И правильно, что не хочешь. Против кавалерии есть длинные копья. Когда стоит плотно сомкнутый строй со щитами, то длинные копья перед строем упираются пяткой в землю. А второй строй солдат кладёт копья на спину первого строя. И получается целый частокол из копий. Ни одна кавалерия не пробьёт. А упавших всадников за щитами спокойно добивать можно.

– Откуда вы, ваша милость? – опять спросил Яг. – И не говорите, что не помните. Вы такие вещи знаете, которые на нашем континенте точно никто не знает.

– Не помню, – развёл руками я, и под общий хохот закончил: – Но работать строем со щитами научу. Очень может пригодится, когда мы выйдем в Барум..

На том и порешили. И дни у меня летели словно птица. Занятия магией. Потом занятия строем, и в дальнейшем со щитами ростовыми. Щиты Извар, взяв в подручные Моха, делал из дерева, перед этим Эльза с помощью магии нарезала и высушивала доски. Я рассказал Извару, почему щиты должны быть закруглёнными. Показал размеры. Сверху и снизу, а также полосами крест-накрест тонким листовым железом кузнец укрепил щиты, а я с помощью рун укрепления ещё добавил прочности. И стали мы заниматься по паре часов в день. И я даже умилился и прослезился, вспомнив родную армию. Так вот, оказывается, для чего меня шагистике учили?

– Левой, левой, раз два три! – лихо орал я, будто вернувшись в родную часть. – Левое плечо вперёд! Атака справа! Отбоооой! Атака справа! Отбоооой. Стрелы! Отбоооой. Мох! Ты, твою дивизию, Игла защитить щитом должен, а не голову ему отбить! Там итак мозгов с гулькин х… Ох, извините, мадмуазель Эльза, просто он лево и право путает постоянно.

– Ничего-ничего, – смеялась Эльза, глядя на потуги моего скромного воинства – Продолжайте на здоровье!

И мы продолжали. И шо вы думаете? За десять дней моё воинство более-менее научилось шагать в ногу, слаженно бить, разворачиваться и даже ставить подобие черепахи. Для полноценного построения людей, конечно, не хватало. Но при передвижении строем «в колонну по двое» первые двое быстро падали на колени, вторые ставили щиты над ними и над собой, а остальные быстренько перестраивались в две шеренги. Даже мою сержантскую душу проняло от быстроты и слаженности. А ещё мы научились делать круговую оборону, когда по два бойца, сомкнув щиты, образовывали правильный квадрат.

В ночь перед выходом мне не спалось. Я уже пообвыкся в замке. Мне нравились его защита и спокойствие. А там, за пределами замка шло большое Нашествие. Хотя, быть может, королевские войска давно уже изгнали из пустошей полчища зеленомордых. На это и будем уповать, потому как идти всё-равно нужно.

Когда мы вышли с утра из ворот замка, я ещё раз подсчитал, чем мы обзавелись перед походом. Одиннадцать больших копий. Одиннадцать щитов и мечей. Я наделал 30 гранат и раздал каждому по три штуки, себе ещё сделал пять. Гранаты у нас висели на поясе в специальном кожаном мешочке. Камень активации, конечно же, у каждого был отдельно. От замка по лесу пёрли в колонну по одному, но как только вышли из леса, я сразу же скомандовал:

– В две колонны станооовииись!

Мужики тут же построились. Давно признали за мной право командовать. И даже Эльза и ведун встали в конце строя и какое-то время помаршировали вместе со всеми. Потом, правда, Эльзе надоело, и она подбежала ко мне. Шагала рядом, пристально вглядываясь вперёд. Туда, куда отправил Гвалта разведчиком.

Дорога шла вначале по степи, а потом мы пошли перелесками. Мы, как и редкие рощицы, жались к горам, гряды которых тянулись в аккурат до самого Барума. Через пару часов сделали привал в рощице. Костёр решили не разводить, перекусить жаренным мясом, впрок наготовленным до дороги.

– Идти долго? – спросил я у Ирвина.

– Часов пять, если таким шагом, – сообщил староста. Через пару часов тропка наша к дороге выйдет. Но я б лучше правее взял. Так бы возле гор и пошёл. Крюк небольшой сделаем, но целее будем. Если зрожи ещё здесь, то дорогу точно перекрывают.

Я не успел ответить, так как из-за холма выметнулся Гвалт и рванул нам, размахивая руками, словно ветряная мельница. Подбежал и с выпученными глазами заговорил:

– Зрожи! Много! Штук пятьдесят!

– Далеко? – к чести мужиков нужно сказать, никто из них не засуетился и не заорал. Споро прятали еду в котомки и хватались за щиты, выстраиваясь рядом со мной.

– Минут через десять тут будут, – заполошно зашептал Гвалт, – Прут прямо в нашу сторону вдоль гор.

– Дозор, наверное, – нахмурился Яг, и повернулся ко мне: – Что делать будем?

– Встречать, – осклабился я, – Вот и проверим и гранаты и щиты.

– А я говорил – ночью идти надо, сказал вдруг было Строн. Но быстро замолчал под взглядом Яга.

– Обсуждали уже, – сплюнул Яг. – Ночью зрожи видят лучше нас. И дозоров даже больше выпускают. Передушили б как курят, и всё.

– Заткнулись, и в две шеренги. Щиты сомкнуть. Эльза и Софос за деревья! Достать гранаты, – отрывисто скомандовал я.

В это время вдалеке появились зрожи. Увидев нас, вначале недоумённо остановились, что-то пролаяли, и, бодро взрыкнув, так, что даже нам было слышно, пошли к нам. Не торопясь, с чувством превосходства. Впереди здоровенный зеленомордый с какой-то гривой на голове. Наверное, командир. Ну, или вождь, как там они себя называют? Ну а за ним весёлой гурьбой остальные зеленомордые. Часть из них с огрооомными такими луками. Зеленомордые стрелки неплохие. И стрелы далеко летят. Метров за 300-400 точно. Это мне ещё в замке Яг рассказал. А гранату самые лучшие бросатели – это Яг, Мох, Извар и Строн всего на 60-70 метров смогли метнуть. Тоже неплохо, но не 300 метров. Потому вначале надо залп стрелков выдержать. Вот и сомкнули щиты мои бойцы, встав на колено и образовав первую шеренгу из пяти щитов (пятый мой). И четверо со щитами наготове сзади стояли. Бой!

Глава 9.

– Это просто невероятно! – бегал и причитал Софос, – Сказать кому – не поверят!

– А вот говорить об этом как раз никому и не надо! – резко сказал я. И, увидев непонятливые глаза ведуна, добавил: – Есть техника, и она работает хорошо. Если она у нас, то хорошо нам, и мы защищены. Если она ещё у кого – нам кранты. Потому как нашу же технику против нас и применят в конце-концов. Понятно объясняюсь?

– Ох, ваша милость, – покачал головой Софос, – Ну никак вы по мыслям не крестьянин или ремесленник. Всё стараетесь государственными масштабами мыслить!

– Иди трофеи собирай, философ, – рассмеялся я. И тоже двинул к полю боя. Вернее, побоища. Потому как случившееся боем назвать можно было с натяжкой. У нас – всего одна лёгкая рана у Гвалта, которую Эльза тут же и залечила после боя. Хотя начиналось всё угрожающе. Зрожи остановились от нас метров за триста, и их вождь что-то пролаял. Вперёд вышли двадцать зеленомордых уродов с луками, и, паскудно улыбаясь, (сам я не видел, но уверен, что улыбались зрожи при этом именно паскудно) сделали залп в нашу сторону.

– Воздух! – проорал я команду, взятую из нашего мира. Четыре щита тут же взметнулись вверх, прислоняясь друг к другу и образовали навес. Бумс-бумс, бумс. Толчок в плечо, упирающееся в щит, показал, что и в мою защиту прилетело.

Я выглянул из-за щита. Зрожи недоуменно пялились на нашу стену щитов. Вождь опять что-то рявкнул и зеленорожие натянули луки. Я укрылся за щитом. Бумс-бумс. Бумс. Выглядываю. Мои бойцы в это время дисциплинированно сидят под щитами. Только Гвалт время от времени ойкает. Из наших щитов торчат стрелы. Уже достаточно густо, отчего щиты ёжика напоминают. А нам хоть бы хны. Понял, что что-то идёт не так, и вождь зрожей. И стандартная схема – перебить максимальное количество народу на расстоянии, а потом добить уцелевших, почему-то даёт сбой. Потому вождь махнул рукой и потопал к нам. Медленно и неторопливо. За ним, пряча луки за спину, потянулись остальные зеленорожие. Их понять можно – людишек – чуть больше десятка. Их полсотни. В обычных ситуациях размен один к трём идёт. И не в пользу людей, как вы понимаете. За счёт силы, скорости и выносливости зеленорожих уродов. Потому-то так селян мой подвиг с тремя зрожами впечатлил. И что бы ни говорили – зрожи своих воинов тоже берегут. И если могут на расстоянии перебить врага, то с удовольствием это делают. Ну а когда не получается, тут идут в ход дубинки и мечи. Как в этот раз.

Я, глядя, как неторопливо топают зрожи, достал гранату.

– Метатели, тоооовсь!

Извар, Яг, Мох и Строн споро отложили в сторону щиты, и отошли на несколько шагов назад, взяв в руки гранаты. Как только расстояние между нами и неторопливо идущими зрожами приблизилось к нужной точке, я рявкнул:

– Огонь!

Гранаты в руках метателей стукнули об активизирующие камни и взмыли в воздух.

– Тооовсь! – проорал я, и тут рвануло.

Твою ж мать! Такого эффекта я даже в самых радужных мечтах не ожидал. Ну не привыкшие к гранатам оказались представители местного народонаселения зелёного цвета. Четыре гранаты, упавшие в толпу зеленорожих, жахнули так, что выкосили сразу минимум половину, оставшихся ещё и огнём обдало. И вся эта толпа каталась по земле, воя и вереща.

– Огооонь! – рявкнул я вторично. И вторая порция гранат полетела вслед за первой. Ба-бааамс! И резкий вой зеленорожего на одной ноте. Хрипы и стоны. И пяток тварей на ногах, сообразивших, что беда идёт из-за стены щитов. Эти пять уродов не придумали ничего лучше, как рвануть к нам.

– В одну шеренгу становись, щиты сомкнуть, копья тооовсь! – заорал я.

Метатели схватили копья и щиты и встали в строй. А когда пять зеленорожих подскочили к нам, в них полетели сразу десять копий. Всё что нам оставалось – добить мечами их, и тех, кто выжил после удара гранат. Что бойцы и сделали быстро и эффективно. И взяли неплохие трофеи. Видать, попавшийся нам отряд успел очень даже неплохо пограбить. У вождя в сумке лежало три десятка золотых и полсотни серебряных монет. У остальных зрожей ещё насобирали сотни две серебряных монет и столько же меди. Тут, кстати, монеты назывались рупями, чем меня несказанно повеселили. Когда первый раз услышал: у меня рупь есть, даже поржал. Так вот. Медные монеты были номиналом в один рупь, два и пять рупьев. Серебряные – пятьдесят и сто рупьев. Золотые – двести, пятьсот и тысяча рупьев. Итого, у вождя было восемнадцать с половиной тысяч рупьев. Их я забрал себе, объяснив, что это плата за щиты и гранаты. А 14 тысяч, взятые у остальных зрожей, поделил между бойцами по братски. То есть, по тысяче на каждого бойца, включая отсидевшихся за деревьями друида и магиню. И тысячу оставил на нужды отряда. Бойцы от добычи пришли в настоящий восторг. Оказывается, деньги им достались просто огромные. Чтобы вы понимали – за сто рупьев можно было купить корову, а за триста коня. Наёмник-ратник получал около пятисот рупьев в год. А тут за один раз двухгодичный оклад. По поводу забранной мной сумки с золотыми и серебряными никто даже не заикнулся. Все приняли и согласились, что без гранат и щитов не было бы не только добычи, но и нас.

Ещё мы нашли кучу ювелирных украшений. Их делить не стали. Решили продать в городе и разделить уже вырученные деньги. Лишь Эльзе подарил из этой кучи «ювелирки» золотые серьги, и девушка зарделась от счастья. Откуда эти серьги сняты и как добыты, никто не заморачивался. Крутые времена – простые нравы. Ещё порадовали десяток мечей отличного качества, но больше всего меня заинтересовали зрожьи луки, сделанные из натурального железа. Невероятно тугие, но крепкие, для человеческих рук они были явно не приспособлены. Зато могли пригодиться для другой задумки. Потому я приказал забрать луки и стрелы с собой. Плюс забрали у зрожей вяленое мясо, сыр и сухари, чем сильно подняли себе настроение. Двухнедельное сидение в лесу на одном мясе здорово ухудшало настроение.

В итоге, нагрузились мы знатно. Но, своя ноша карман не тянет, потому мы бодро пошагали в сторону Барума, выслав всё также же вперёд двух разведчиков – Гвалта и Жака. Но, слава богам, больше мы ни с кем не встретились до самого города. Яг всё это время рассказывал об устройстве армии королевства Лесания. И о вольных отрядах наёмников, куда он и входил. Такой отряд и наняли маги для защиты Эльзы и Софоса. К сожалению, из тридцати человек выжили лишь четверо во главе с Ягом. Остальные, в том числе и командир отряда, легли в бою со зрожами, давая время магине и ведуну скрыться от преследования. Я тут же предложил Ягу создать новый отряд, на что десятник на удивление быстро согласился. Моя тактика боя, а также бонусы в виде гранат очень впечатлили ратника.

Подробно Яг рассказал и о тактике армии Лесании, где прослужил целых десять лет. Тактика на этом континенте не отличалась большим разнообразием. Атака лучников – и ура-ура в бой всем скопом. Главная ударная сила – конница. Пехота шла следом. Подобия строя, а тем более строевой практически не было, потому как зачатки её даже трудно было назвать чем-то серьёзным. И в связи с этим передо мной открывались значительные перспективы. И начало реализации этим перспективам я уже положил, основав собственный отряд наёмников. Яг пояснил, что отряду для существования нужны название, девиз и штандарт. Так уж принято. Я с этим согласился, и спросил, как назывался погибший отряд. Оказалось: «острые клинки». Хорошо хоть не тупые, хохотнул я, и десятник тут же ответил, что «тупые клинки» тоже есть. И тут я уже похохотал вволю, не объясняя, впрочем, причины своего веселья. В этом мире понятие тупой на людей, оказывается, не распространялось. Немного подумав, решил, что отряд наш будет называться «Каратели». Скромно и со вкусом. Ягу название понравилось. Он со вкусом повторял его и так и эдак. «Каратели». Воины из «Карателя». И мы радостно топали дальше. Пока не вышли, наконец, к тому месту, где нужно было повернуть на Барум.

Возле города мы никого не застали. Как и в самом городе. На месте Барума нас встретили полуразвалившиеся, разрушенные стены, сгоревшие дома, копоть и трупы. Города Барум больше не было…

Глава 10.

Трагедия случилась всего пару дней назад. Трупы воняли, но ещё не полностью разложились. По останкам города бегали обезумившие селяне, пока не обнаружили своих односельчан, ушедших под защиту стен. Жителей Теми перебили возле здания, бывшего некогда городской ратушей, а сейчас представлявшего груду закоптившихся обломков. Зрожи поработали на славу. Мы нашли в городе лопаты, и за городом стали копать общую могилу. Работали будто в полудрёме. Город, наполненный трупами – не самое приятное место. Когда заходили в Барум, закрывали лицо платками, ибо запах был невыносим. Там же в городе Извар нашёл чудом сохранившуюся повозку. Лошадей не было, потому трупы грузили на повозку и впрягались в неё сами. За четыре поездки смогли вывезти всех селян и закопать их. Работали без отдыха весь вечер, ночь и половину следующего дня. Похоронить все останки нам было попросту не под силу. Итак вымотались до предела. Даже ведун и магичка брали в руки лопаты. А в обед, засыпав братскую могилу, еле живые, завалились спать, отойдя от города на пару километров и спрятавшись в роще. Перед этим я выставил охранение, строго наказав часовом сменяться каждые два часа, и определил очерёдность. Первую смену отстоял сам, потом разбудил Яга и заснул прямо на земле.

– Серж, Сееерж! – Гвалт тряс меня, и яростно шептал. Я быстро сел, пытаясь проснуться. Стояла ночь.

– Что?

– В городе кто-то есть! – свистяще произнёс мой боец. Теперь мой, так как увидев своих погибших друзей и родственников, оставшиеся жители Теми тут же вступили в мой отряд.

– Тихо буди остальных. Яга ко мне, – приказал я, и стал всматриваться в еле видимые в ночной тьме развалины бывшего города.

Когда подошёл Яг, кивнул ему на город, приложил палец к губам и мы, пригнувшись, двинулись туда. В городе и вправду были звуки. Скрип телеги. Негромкий говор. И стук. Приблизившись к полу-обвалившейся стене, аккуратно выглянули. Возле полуразрушенного дома стояли две телеги. А рядом… люди. Бабы, мужики, дети. Человек пятьдесят. Все растерянные, хмурые. Стояли тихо. Даже дети не плакали, боясь разбудить зловещую степь.

– Ну, здравствуйте, люди добрые, – я вышел из-за стены и направился к беженцам.

Бабы охнули, и стали хватать детей. Мужики ухватились за топоры, мечи и рогатины. Но увидев, что я человек, немного расслабились. Один из них, надо полагать, староста, вышел вперёд:

– И тебе здравствовать, мил человек.

– Откуда будете? – спросил я.

– Деревня Углы. Пять дней сюда добирались степями. Зрожи везде. Две деревни соседские спалили и всех вырезали. Мы еле успели уйти, и то, потому что дальше всех от степи были.

– Сколько вас?

– Шесть десятков, почитай. Но мужиков пятнадцать человек. Остальные на охоте были, так и сгинули.

Я понятливо кивнул. И с ходу предложил помощь и защиту, сообщив, что есть замок, где все будут в безопасности. По крайней мере, временно. Кроп, староста Углов, согласился сразу. До ближайших городов Берна – справа и Лерена слева было не менее тысячи лье. Добраться туда с таким количеством баб и детишек было проблематично. А с наличием в степи огромной орды зрожей – практически нереально. А до замка моего сто лье всего. И да, замок я считал уже полностью своим. Кадастровой палаты тут не было. Договор купли-продажи составлять не надо. А раз я нашёл первый и охранные заклятия во мне хозяина признали – так тому и быть. Так и двинулись огромной теперь толпой к замку.

***

– Зерно куда грузить, ваша милость? – спросил у меня Урс, помощник Кропа.

– А вон, в одой из казарм склад делайте, и грузите. Вторая казарма под ваше проживание. Там восемьдесят человек поместится спокойно. Потом уже подумаем, кого и как размещать.

Кроме головной боли из шестидесяти лишних ртов, мы приобрели ещё и много чего нужного. С угловцами было полтора десятка коров и шесть быков, впряжённых в телеги. А на телегах тридцать мешков зерна и двадцать мешков пшена. Селяне знали, что нужно хватать, чтобы не только выжить, но и потом не умереть с голоду, сделав нужные посевы. К замку с детьми и телегами мы продвигались два дня. Слава богам, только раз нарвались на ещё один отряд зрожей, и разделались с ним так же, как и с первым. Быстро и без потерь. Увиденное на угловских мужиков произвело огромное впечатление. А трофеи, которые мы быстренько поделили между членами отряда, заставили заблестеть глаза. Уже по прибытии в замок Кроп подошёл, и стал проситься в нашу боевую единицу. Я обещал подумать, хотя решение уже принял. Отряд расширять нужно, и быстро. Десять человек не сила. Чтобы быть мобильными и успешными минимум полсотни нужно. На первое время. Но и замок оставлять без мужиков совсем тоже не порядок. Решил десять мужиков угловских взять во главе с Кропом. Ещё семеро оставались на хозяйстве. Итого было два полноценных десятка. Десять дней определил на обустройство и на тренировки, а потом решили выдвинуться в другую сторону, к городу Лерену, который находился примерно в восьмистах лье от моего замка. И опять левой-правой. «Становись». «Разойдись». «Воздух», и «щиты сомкнуть». Через неделю у нового десятка стало что-то получаться. Мои же орлы действовали совсем слаженно. А через десять дней, как и задумывали, мы вышли из замка, только теперь уже повернули направо и пошли вдоль кромки леса в Лерен.

Две колонны с ростовыми щитами, копьями и мечами теперь смотрелись внушительно. И напоминали более-менее слаженное подразделение. Командиром первого десятка я назначил Яга, вторым десятком командовал Кроп. В замке, несмотря на все его возражения, я оставил ведуна Софоса. Но Эльза всё же отправилась с нами. Сказала, что у неё важное поручение. И если она не смогла выполнить его в Баруме, значит, должна отправиться в Лерен. Как минимум шестидневный поход магиню не испугал абсолютно, и я, махнув рукой, разрешил ей пойти с нами. И теперь она шла рядом и постоянно о чём-то болтала:

– А сколько твоих гранат ты оставил в замке?

– Пять десятков, – нехотя отвечал я.

– А с собой?

– Так же – по три у каждого. Знаешь же, слишком много сделать за один раз не получается.

– Ну, по десять штук в день это уже много, – уважительно протянула Эльза. – И задумка хорошая. Тебе надо обязательно запатентовать её в магической гильдии Лесании.

– До неё ещё добраться нужно.

– Ой, это да. Зато в столице знаешь, какие балы? Если попадём туда – я обязательно тебя свожу.

– Спасибо.

– Да не за что, – обрадовалась Эльза, не уловив иронию в моём голосе. – Ты хоть и не помнишь ничего, но явно благородный. И читать и писать умеешь, к магии способен. Общаешься грамотно. Видно, что образование отличное было. А там, смотришь, может, и вспомнишь своё прошлое! И окажешься…

Первый день я терпел. Второй хмурился. На третий день её трескотню прервали разведчики. Они бегом примчались назад и сообщили, что впереди очередной дозор зрожей в пятьдесят штук.

– В две шеренги стааааановииись! – радостно скомандовал я.

Легионеры с ходу развернулись.

– Сомкнуууть щиты.

Бумц-бумц, удары щит о щит. И мои легионеры замерли. Я поставил свой щит на землю чуть в стороне и сзади от своего воинства. Командир должен наблюдать на расстоянии. Эльзу поставил за собой. И стал ожидать. Хотя зрожи опять поступили крайне предсказуемо. В трёхстах метрах остановились и стали осыпать нас стрелами. Но «черепаха» опять не подвела. Ни одна стрела не пробилась к легионерам, а вот когда сразу десять гранат взметнулись к толпе зрожей – на ногах не остался ни один зеленокожий.

Глава 11.

– Кто такие будете? – хмуро спросил я невразчного мужичка.

– Местные мы, – робея, принялся объяснять Косой. Именно так звали встретившегося нам охотника «со-товарищи». У них ситуация была как в Углах, но с точностью до наоборот. Если в Углах охотники погибли от рук зрожей, то в деревне Мирная охотники, вернувшись из трёхдневной «командировки», застали на месте родного села пепелище. С тех пор два десятка мужиков рыскали по степи, ища зрожей. Подкарауливая, устраивая засады. Получалось не очень. А тут мы. Разглядев, что люди, да ещё и с оружием, Косой выскочил из лесу и замахал руками.

– Короче так, могу вас взять к себе в отряд, но! – начал я и замолчал.

– Да, ваша милость?

– Дисциплина у меня железная. Сказал: «ложись», значит ложись. Сказал умереть – значит умри!

– Согласные мы, Ваша милость. Всё одно идти некуда нам. И семьи наши… – и желваки на скулах у Косого заходили туда-сюда.

– Ну и отлично. Что из оружия имеется?

– Десять луков. И десять пращей. Два меча, ножи у всех и пять копий. На охоту ж шли, не на войну.

– Пращи!!! – хлопнул себя по лбу я.

– Что пращи? – испугался косой моей реакции.

– Яг, твою дивизию через левое копыто! – заорал я.

– Да, командир? – подскочил десятник.

– А из пращи как далеко гранату закинуть можно?

– Так раза в три дальше. Метров на сто пятьдесят точно.

– А чего ж ты молчал, подлец? Из пращей все умеете метать?

– Ну а как же. В детстве все воробьёв да голубей били. Да и взрослыми использовали. Оно не лук, конечно, но тоже часто пригождалось.

– Значит, так, – обратился я к Косому. – Пращи отдать тем, кого Яг покажет. У нас камушки волшебные есть. Нам нужнее. А ты со своими людьми образуете два десятка. Одним будешь ты командовать, второй Ирвин возглавит. Это вооон тот мужик с бородой. Понял?

– Понял, ваша милость! – закивал Косой.

– Милости отставить, ко мне обращаться командир, – распорядился я. – Яг, а сколько до Лерена осталось?

– Два дневных перехода, – вставил Косой.

И вот вечером, моё войско, выросшее сразу вдвое, остановилось на привал. Мы, как всегда, на ночёвку ушли в лес. Его зрожи почему-то недолюбливали, и без крайней необходимости к деревьям не совались, чем мы и пользовались. Как только развели лагерь, я попросил Эльзу помочь мужикам нарезать и высушить досок на новые щиты. Эх, бытовая магия это нечто! Надо скорее учиться, а то так и умру недоучкой. Пока первый десяток занимался с магиней делом, я стал гонять второй, третий и четвёртый десятки. Глядя на уже поднаторевших в замке и походе легионеров, мужики учились быстро. Но не так быстро, как хотелось бы. Потому, плюнув на всё, решил остаться в лесу временным лагерем и хоть чуть поднатаскать новых легионеров. Когда доски были готовы (а сделала Эльза всё часа за два, не больше), я заставил всех под руководством Извара мастерить щиты.

И уже на следующий день новые легионеры радостно стукались щитами, пыхтя и матерясь, а я матерился на них и вновь и вновь учил баранов ходить строем. Разворачиваться и смыкать щиты. Выполнять черепаху. И лепил новые гранаты и камни активации. Через неделю я посчитал, что легионеры смогут хотя бы не убить друг-друга щитами при перестроении, и мы двинулись дальше.

***

– Командир, Лерен в осаде! Там зрожей тьма! – зашептал Косой, когда подполз поближе. Я в это время лежал на краю леса и глубокомысленно смотрел вдаль, на огромный лагерь зрожей, раскинутый в поле.

– Да ладно? – удивился я, – То-то я смотрю и думаю, какого хрена здесь зеленомордые топчутся? А это осада, да?

Яг вдруг отвернулся и закашлял. А с ним вместе и Кроп. Мы втроём вот уже полчаса наблюдали за зрожами, пока Гвалт во главе наших разведчиков пытался со всех сторон обследовать огромный лагерь. Косой ползал с другой стороны. Всё осложнялось тем, что город-крепость Лерен – собрат Барума – располагался в двух лигах от леса. И между нами и городом стоял лагерь зрожей. Вернее, зрожи со всех сторон окружали приграничный город, в том числе и со стороны леса.

Через полчаса вернулся и Гвалт. Доложил обстоятельнее:

– С той стороны – от степи – зрожей намного больше! С этой стороны у нас парень хорошо считает, насчитал целую тысячу зрожей. А может и тысячу с чем-то. С той стороны раза в три точно больше. Близко не подходили. Точно не скажу. И что делать-то, а? – тоскливо спросил он у меня.

– Не ныть, – посоветовал я и задумался. Конечно, черепахой можно было попытаться прорваться в город. Но, ворота нам вряд ли откроют, это раз. Да и минимум тысяча зрожей на 40 человечьих тушек – слишком много. Когда навалятся – никакие гранаты не помогут. Тут миномёт минимум нужен.

– Твою ж мать! – чувством произнёс я, – Я гений!

– Настоящее имя вспомнил? – просиял Гвалт. Тут Яг уже не выдержал и захохотал в голос. Но, увидев наши укоризненные лица, заткнул рот ладонями и тихо давился смехом, покраснев, как рак.

– Гений – это умный и молодец, – пояснил я Гвалту. – Ко всем применительно может быть. Но пока, в этой ситуации, только ко мне применимо, – посмотрел я многозначительно на Яга, отчего тот заржал ещё сильнее.

– Будем мы с вами, друзья-товарищи, минные заграждения делать и миномёты сооружать! – с пафосом воскликнул я. – Какая самая лучшая война? – спросил у ратников, и сам же и закончил: – Та, которую выиграть можно почти без потерь благодаря гению вашего полководца! То есть, меня! А теперь Яг, Косой, отрядите два десятка ратников на поиски камней. Больших, с голову человека, и поменьше – с два кулака. То есть, чтобы примерно вдвое больше гранат были. Всё – брысь! Камни сносить сюда.

И, игнорируя все предварительные вопросы, я принялся за работу, благословляя нелюбовь зрожей к лесу. Большие плоские камни вместе с Эльзой, которая стойко переносила все тяготы и лишения нашего похода, мы напитывали силой. С ней же вместе и выбивали руны. Решили не заморачиваться, и поставили руну активации от любого прикосновения. Наступила рожа зелёная на камень – и опля! Руны разрыва и огня оставили те же, что и на гранатах. Только силы туда побольше вкачивали. С силой и опытом Эльзы мы двадцать больших плоских камней под мины заделали за пару часов. А потом принялись за мины для миномётов. Ещё двадцать штук соорудили, после чего приступили к самим миномётам. Тут я не стал заморачиваться, решив миномёт заменить самодельной катапультой. Мужики срубили высоченную сосну. Эльза её разделала, ошкурила и по моей подсказке вырезала на конце чашу-углубление, куда мы заложили камни. Тонкую сосну с чашей положили поперёк бревна и начали испытания подальше от кромки леса. Выяснили, чтобы камни в два кулака летели около пятисот метров, нужно поперечное бревно поднимать на два с половиной метра в высоту, крайний конец бревна должен быть втрое короче, и наваливаться на него нужно втроём. Когда несколько испытаний подряд прошли успешно, как раз стемнело. Я вместе с Ягом и Косым выползли в степь и метрах в ста от кромки леса разложили двадцать огромных плоских мин. Раскладывали так, как я учил, в два ряда, При этом расстояние между минами делали около десяти метров, рассудив, что к лесу зрожи должны бросится толпой…

Глава 12.

Мэр Лерена нерешительно переминался передо мной и явно не знал, как обратиться.

– Эээээ, ваша, ээээ, – мэр Борос с мольбой о помощи оглянулся на моих воинов, но те лишь ухмылялись ошалело и радостно. Эльза же, увидев затруднения мэра, подошла к нему и мягко взяла за руку.

– Можете называть Сержа просто командиром. Он здесь инкогнито. Из дальних земель. Потому афишировать свой титул и имя не желает решительно никоим образом.

– Понимаю-понимаю, – суетливо закивал Борос, – Мы хоть и не из столиц, но обхождение тоже имеем. Пожалте, командир Серж в ратушу.

– Зрожи, которые мечутся сейчас за воротами, подождут, пока мы по ратушам ходить будем? – отрывисто спросил я мэра. Видя, что толстяк от моего обращения растерялся немного, спросил чуть мягче: – Кто обороной командует? А в ратуше позже обязательно посидим!

– Так сотник Зиган командует.

– А барон где? – удивился Яг.

– Барон, как про нашествие услышали – рванули собирать людей, да так и не появлялись больше, – развёл руками мэр. – Вот Зиган и командует.

Яг неверяще смотрел на мэра:

– А дворяне баронские?

– Они с бароном Хоммельтом все ушли.

Яг наклонился ко мне и прошептал:

– Ваша милость, придётся вам оборону возглавить. Иначе и Лерен падёт…

***

А как всё хорошо начиналось. Точно по плану. И даже лучше. На рассвете, когда минное поле было уложено, мы подтащили катапульту к краю леса. После загрузили в чашу гранаты, я махнул рукой и трое моих легионеров повисли на бревне. Оно, всё сильнее разгоняясь, рвануло коротким концом книзу, а длинным с чашей вверх. И сразу три метательных снаряда, слегка зашелестев, полетели к лагерю зрожей. Мужики споро опустили бревно назад, и когда заново загружали чашу, в лагере зрожей бахнуло. И бахнуло знатно. Дикий рёв и крики зеленорожих взметнулись к небу отчаянно и яростно. А потом в сторону лагеря ушуршали ещё три гранаты. И опять удачно – прямо в гущу хаотично мечущихся уродов. Я увидел, как три взрыва раскидали десятка три-четыре тел. И это не добавило порядка зрожам. Они совсем перестали что-либо понимать, и мы успели выпустить ещё два заряда. А потом, чтобы зрожи поняли, откуда смерть идёт, я со своими десятниками вышел из лесу, и заорал:

– Эй, твари тупорылые! Вы уродливее свиней!

А Косой, от переизбытка чувств, зрожам жопу показал. Оказывается, у них это тоже оскорбление, и одно из самых страшных. Уже не знаю что подействовало – мои оскорбления или задница Косого, но зрожи неорганизованной толпой рванули к нам. Дальнейший план был прост – оттягиваться в лес, выманив зрожей на минное поле. Потом возвращаться и нападать вновь. Раз за разом. Но всё получилось намного лучше. Зрожи к нам рванули практически всем лагерем. Не тысяча штук, но тварей восемьсот было. И нарвались на минное поле. И тут я понял, что такое аккумулятивный эффект магии. Наше минное поле из 20 мин жахнуло так, что нас, стоящих почти в полукилометре, снесло к чёртовой матери с ног. А от тех зрожей, что рванули к нам, осталось ревущее и стонущее месиво. Ни одного зеленорожего на ногах. И ни одного целого. Лишь штук пятьдесят зрожей смотрели изумлённо из лагеря на кровавое месиво, бывшее секунды назад грозным отрядом.

И тут я понял, что это наш шанс попасть в город.

– Стааааноооовиииись! В четыре колонны, стаааановииииииись!

Десятники, сразу понявшие, чего я хочу, рванули к лесу подгонять ратников. И я с удовольствием отметил, что тренировки не прошли даром. Буквально через минуту отряд уже стоял в четыре колонны.

– Вперёд бегооом мааарш! – скомандовал я, – Строй не разрываем! Кто разорвёт – убью лично паскуду!

И мы рванули рысцой к городу, пока с другой стороны не подбежала основная часть зрожьей орды. Щиты мешали несказанно, но без них было не выжить. Зрожи, увидев целый отряд бегущих людей, безумно взревели и рванули навстречу, чем сильно упростили задачу.

– В две шеренги становииись! Щиты сомкнуть! Задние – гранаты к бою!

И снова быстрое перестроение. Если кто и путался, то Яг и Ирвин быстро направляли их пинками на нужное место. И когда зрожи подбежали на расстояние броска я заорал:

– Огооонь!

Два десятка гранат уничтожили полсотни зрожей практически сразу. Лишь пяток зрожей, увидев, что случилось с их товарищами, развернулись и бросились убегать.

– В колонну по четыре!!! – опять заорал я, – К воротам бегооом марш!

Мы успели вовремя. Как раз прибежали к воротам, когда из-за поворота крепостной стены Лерены выметнулся очередной отряд зеленорожих. Яг заорал и заколотил в ворота. Боковину открыли, и мы забежали внутрь, тут же захлопнув створки. А навстречу мэр собственной персоной. Оказывается, он думал, что это барон вернулся. А тут неизвестно кто, и сбоку бантик. Да ещё и отсутствие командного состава, как такового.

– И где Зиган ваш? – спрашиваю у мэра.

– За ним послали, ваша милость, – сразу же ответил мэр, услышав, как ко мне обращается Яг, и решивший всё же перестраховаться.

– Уважаемый Борос, как придёт – попросите его на стену подняться, – коротко кинул я, и кивнул Ягу: – Пошли на стену. Оглядеться нужно.

Когда мы взбежали на стену, высотой с трёхэтажный дом, два десятка ратников, стоявшие за зубцами, поприветствовали нас местным воинским приветствием – кулак прислонив к груди. Я им коротко кивнул и глянул наружу. Дела у нас обстояли так себе. Зрожи, увидевшие настоящее побоище, пришли в дичайшую ярость. Они орали и выли. И их было всё больше.

– Ой, ёоооо, – протянул Косой, глядя на толпы беснующих зрожей.

В это время я увидел, как к мэру подбежал кряжистый крепыш. Мэр быстро ему что-то говорил, показывая рукой на стену в нашем направлении. Сотник, догадался я.

– Это Зиган, -заметив мой взгляд, подтвердил догадку Яг, – Пересекались с ним. Хороший мужик. Служака и воин крепкий. Но не полководец, честно говоря.

Зиган быстро взобрался на стену и подошёл ко мне:

– Ваша милость, я сотник Зиган!

– Сколько бойцов в крепости, сотник?

– Триста пятьдесят человек. И ополчения полтысячи.

– На этой стене?

– На этой сорок.

– Гони сюда ещё две сотни и ополчения столько же, чую, зрожи сейчас здесь атаку начнут. На остальных стенах оставь по сорок человек.

Зиган кивнул и помчался вниз, на ходу раздавая распоряжения своим людям.

– Яг, всех наших наверх! Пусть готовят гранаты! – Я пытался сосчитать зрожей, и понимал, что их ещё тысячи две с половиной, не меньше.

Зрожи стали собираться вокруг здорового зеленорожего степняка с кучей перьев на голове.

– С перьями на башке вождь этой орды, – на ходу объяснял Косой. – Чем больше перьев, тем круче вождь.

– Как они атакуют стены, Яг?

– Как правило, вообще не атакуют. Я до сих пор в шоке, что они Барум разрушили.

– Значит, не атаковали, но чему-то научились, – кивнул я. – Ну и ладно. Как раз узнаем чему.

Я пошёл вдоль стены, тщательно осматривая своих бойцов, укрывшихся за щитами на стене:

– Слушайте сюда! У каждого из вас по четыре гранаты и по два яйца! Если кто-то кинет хоть одну гранату без приказа, лишится яиц! Кидать гранаты, как всегда, по команде «огонь»! если кто-то не кинет гранату по команде «огонь», тоже лишится яиц! Всем понятно?

Глава 13.

– Эй, ты! Барон Хоммельт требует тебя к себе, – кривя губы, выцедил какой-то дворянчик.

Я отдал флягу Ягу и блаженно прищурился:

– Яг, ну-ка посмотри, кто там тявкает? И кость кинь шавке, чтоб заткнулась.

Дворянчик пошёл пятнами, а Яг хмыкнул:

– Это не шавка, ваша милость, а человек.

– Чеееелооовеееек? – удивился я, и лениво встал со скамейки.

– Ты! – обвиняюще наставил на меня палец дворянчик, – Я тебя лично повешу! И кишки перед этим выпущу!

Бамс! Моя короночка – правый боковой в челюсть – отправила наглого дворянчика в нокдаун. Тот упал мордой вперёд, но сразу же зашевелился и встал на четвереньки. Я наклонился к паскуднику, и взял его за волосы, рывком приподняв голову:

– Ты на кого пасть открываешь, мразь? Ты сапоги мои сейчас лизать будешь, гнида!

Двое ратников, пришедших с дворянчиком, нервно переглянулись и переступили с ноги на ногу, но совершать глупых действий не спешили. А вот холуй, видимо, слуга дворянчика, развернулся и бросился к ратуше. Мои бойцы порадовали – быстренько встали и начали строиться. Пока ещё не сомкнув щиты, но всё-равно внушительно. И, к моему удивлению, рядом с ними – плечо к плечу, начали становиться дружинники Лерена.

Спесивый дворянчик начал икать, пуская кровавую слюну в дорожную пыль. Всё так же за волосы, я поднял его на ноги:

– Последний раз спрашиваю, скотина, ты на кого пасть посмел открыть?

Дворянчик осоловело моргал, и не мог понять, что происходит. Я отошёл на полшага и всадил надменному барану боковой в печень. Дворянчик опять упал, и его вырвало. Брезгливо поморщившись, я обратился к двоим его ратникам:

– Убрать эту падаль отсюда!

Те подхватили дворянчика под руки и поволокли в сторону. И в это время со стороны ратуши послышался топот копыт. Я переглянулся с Ягом и скомандовал:

– В две шеренги становись! Щиты сомкнуть!

Вот тебе и благодарность за спасение…

***

А Лерен мы спасли знатно! И заодно увидели новую тактику зрожей. Эти твари научились делать лестницы! Или кто-то им делал. Правда, из двух с половиной тысяч до стен добежали далеко не все. Когда вся эта зелёная масса рванула к стенам, я крикнул:

– Огонь!

Взрыв сразу сорока гранат в огромной толпе оказался ошеломительным. Но, за счёт того, что гранаты были друг от друга разделены телами зрожей, аккумулировать эффект не получилось. Но и без этого сотни две зрожей разметало и разнесло. Правда, толпу это не остановило, и я заорал:

– Беглый огонь! – экономить гранаты больше не было никакого смысла.

Рядом оказалась Эльза, я зло крикнул:

– Вниз иди!

– Сам иди, я маг! – крикнула Эльза, и достала свой клинок.

Я пожал плечами и присел к краю стены. Стоять бы не получилось, зубцы, прикрывающие бойцов, были по грудь. А ловить зрожевскую стрелу было неохота. Но зеленомордые почему-то не стреляли. Выглянув из-за зубца, я понял почему: зрожи улепётывали от стен города на максимально возможной скорости, а под стенами осталось не менее полутысячи зеленомордых тварей. Их главный петух, который с перьями на голове, что-то громко вякал, и размахивал руками. И зрожи, отбежав от стен на километр, остановились.

– Скольких уложили? – спросил я Яга.

– Да полтыщи будет. Но осталось всё-равно много.

– Отправь кого-нибудь камни собирать, – дал приказание Ягу. – Эльза, будешь гранаты силой напитывать, а я руны рисовать. Может, десяток ещё успеем сделать.

Магиня коротко кивнула. Но ни собрать камни, ни напитать их силой мы не успели. Петух отдал приказ, и зрожи, взрыкнув, опять побежали в наступление.

– Лучники! По готовности огонь!

Из полутысячи человек, вышедших на стены, половина была с луками. И они сразу же начали пускать стрелы одну за другой в сторону катящегося к стене вала зрожей. Зеленорожие падали, но их натиск это не остановило. И когда зрожи подбежали к стенам, я удивился впервые, гулко бахнув, к краю стены оказалась прислонена железная лестница. Впрочем, слева и справа зрожи тоже приставляли такие же.

– Копья наизготовку! – заорал я. – Подойти к лестницам! Как только увидите зрожей, бейте копьями! Коротко и сильно! Копья выдёргивайте! Главное – сбить уродов!

Несколько ратников и ополченцев, увидев лестницы, кинулись их отталкивать, и тут же упали, пронзённые стрелами. Зрожи даже наверх били сильно и метко.

– Из-за щитов не вылезать!!!

Я осмотрел стену: восемь железных лестниц выпирали над ней.

– Яг, Косой! По четыре бойца со щитами к каждой лестнице: два щита с одной стороны и два с другой!

Десятники кивнули и кинулись один влево, а второй вправо по стене, прикрываясь щитом от постоянно летящих стрел. Наши лучники тоже стреляли, но их становилось всё меньше.

– Отступить к краю стены и присесть! Берегитесь стрел! – бешено заорал я. – Мечи наголо!

И тут полезли зрожи… Но зеленорожих на стене ожидал большой сюрприз в виде четырёх щитов и жалящих тяжёлых копий. Минут двадцать бойцы методично выбивали зеленокожих, пока их натиск не спал. Только в одном месте пара зрожей сумела выскочить на стену, но лучники на краю стены просто нашпиговали их стрелами.

Первые пару минут, не видя новых рож над стеной, мы даже не верили, что отбились. Потом я осторожно подобрался к краю стены и выглянул из-за щита. Зрожи откатились от стен, и их количество значительно убавилось. Ко мне подполз Яг. Остальные бойцы дисциплинированно сидели за щитами.

– Яг, посчитайте наших раненых и убитых. Всех вниз. С докладом ко мне через десять минут. Ты ответственный, – когда Яг кивнул и уполз назад по стене, я повернулся ко второму десятнику: – Косой, самых глазастых берёшь, и считаете примерное количество оставшихся зрожей. Их лучники отошли вместе со всеми, но действовать всё-равно аккуратно.

Тот тоже уполз.

– Ирвин! А ты собери лучников, посчитай, сколько их, и сколько стрел. Возьми под свою команду. И отправь, наконец, кого-нибудь искать камни. Много. Гранаты делать.

– А мне что делать? – спросила Эльза, всё так же жавшаяся ко мне, вернее, к моему щиту.

– Раненых осмотри. Много сил не трать. Только если действительно необходимо. Нам с тобой гранаты нужно силой заливать. Раненые выздоровеют, но если зрожей не отобьём, не выживет никто.

Эльза кивнула и пошла вниз. А я увидел, что из восьми лестниц две остались на месте.

– Гвалт, Извар, берите бойцов и затаскивайте быстро лестницы наверх, пока зрожи не очухались!

Здоровенные железные бандуры затаскивали долго, но зрожи, уйдя ещё дальше, на это никак не отреагировали. Может, потому, что дело шло к вечеру, и они решили оставить активные действия на следующий день.

Яг упруго взбежал по лестнице и начал доклад:

– Убитыми тридцать два человека. раненых около восьмидесяти. Но больше половины легко. Из наших убитых нет, а раненых двое. Из десятка Косого один тяжело, но Эльза сказала, жить будет, и даже поправится, если в течение трёх дней она займётся его лечением!

Косой доложил, что зрожей осталось около полутора тысяч. А мы с Эльзой занялись изготовлением гранат. С её силой мы смастерили до наступления ночи аж шестьдесят штук. Но гранаты не понадобились. Когда расцвело, оказалось, что зрожи ушли…

Глава 14.

А в обед из лесу на конях выехала дружина барона Хоммельта и героями впёрлась в Лерен. Рыл сто конных и двести пеших. И все эти рыла в броне, с отличным оружием отсиживались в лесу, пока осаждённый город изнывал в осаде. И если нас горожане благодарили, несли еду и хорошую одежду, а кожевники Лерена клятвенно обещали моему отряду бесплатно новые сапоги и ремни, то вот барона жители встретили без энтузиазма. И хмуро провожали взглядами весёлых дворян и дружинников, будто вернувшихся из увеселительной прогулки. Хотя и мне и парням это было по барабану. Мэр выделил нам отличную казарму, где я и разместил весь отряд. А Эльза поселилась у местного купца по имени Мохотун.

Двухэтажная казарма стояла слева от двух таких же, где размещался отряд города Лерен под командой сотника Зигана. Который, кстати, и вправду оказался мировым мужиком. И вечером пригласил меня и десятников отметить удачную битву. Потом на плацу, больше напоминающем небольшую площадь, я гонял своих бойцов со щитами. А солдаты Лерена с удивлением и любопытством на это смотрели. А вечером мы хорошо посидели с Зиганом, попивая местное винишко.

Ни ко мне, ни к моим солдатам барон прийти не соизволил, но с утра следующего дня явился какой-то боров и стал осматривать наше вооружение, и щупать мечи и щиты. Мои гвардейцы, в большинстве своём вчерашние крестьяне, смущались, и перечить не смели, но вот мне и Ягу с Ирвином такое обращение не понравилось категорически. Я вышел к борову и хмуро на него посмотрел:

– Ты кто, бл…, такой?

Жирный боров раздулся ещё больше, выпятил брюхо и проквакал, что он де управляющий пресветлого барона Хоммельта, защитника этих земель и грозы зрожей. От такого заявления, не выдержав, заржали несколько солдат и местные жители, которые постоянно крутились вокруг казармы. А я почему-то вспылил. Развернул жирдяя кругом и от души пнул его в филейную часть, пообещав, что если он ещё раз здесь появится – отрублю ему ноги и вставлю в его же жирную задницу. Жирдяй убежал, а я выстроил свой отряд.

– Вы – лучшие бойцы этого мира! Вы за несколько недель уничтожили больше зрожей, чем вся королевская рать вместе взятая. Понятно, что это благодаря моему гению, щитам и гранатам, но! – я остановился и возвысил голос: – Вы тем более обязаны иметь самолюбие и гордость! Иначе вы опозорите своим поведением своего замечательного командира, то есть меня! Отныне я вас нарекаю ГВАРДЕЙЦАМИ, а наш отряд гвардией. Вы не ратники. Не наёмники. Вы гвардейцы! И должны нести это высокое знание гордо и независимо. Кто такие гвардейцы? Это элита элит! Это вы! Гвардия Пустоши! И если кто-то посмеет неуважительно с вами обойтись, я порву его, надо будет – загрызу зубами. Но! И! Вы! Должны! Друг за друга рвать зубами. Сила в единстве!

Гвардейцы стояли вытянувшись по стойке смирно, благо, я им давно рассказал что это, и по лица понять, что они думают, не представлялось возможным. Но я знал их мысли в этот момент. Два года российской армии не хухры-мухры. Там умели накачивать и поднимать моральный дух. В итоге, после получасовой лекции я распустил бойцов заниматься своими делами. То есть, чистить оружие. Чинить щиты и копья. Ну а сам занялся общественно полезным для отряда делом – ничегонеделанием. Чем больше занят этим командир, тем счастливее отряд.

А потом, только я решил начать очередные занятия, явился этот дворянчик, который теперь, хлюпая кровавой юшкой, беспомощно болтался на руках своих ратников.

– В две шеренги становись! Щиты сомкнуть! – заорал я, выхватывая меч. – Вторая шеренга – гранаты к бою!

Хорошо, что убедил Зигана увести дружинников. Это – наша битва и наше крещение. И услышал вместе с топотом копыт чей-то визгливый крик:

– Порубить этих свиней в капусту! Уничтожить всех без пощады!

И с улицы на плац, по размерам с футбольное поле, выплеснулась конная лава.

– Первая шеренга, копья в землю! Товсь! Вторая шеренга – огоооонь!

Двадцать гранат выметнулись под ноги лошадям. Страшна приближающаяся конная лава. Но ещё страшнее разорвавшиеся под ногами лошадей гранаты. Три десятка лошадей покатились кубарем, оглашая всё ржанием и хрипом. Вместе с ними покатились и всадники. Но к чести баронской дружины, остальные не растерялись, видимо, мэр и другие успели рассказать про гранаты, и те знали чего ожидать, потому, обогнув павших, полсотни конных рванули на наш строй. И по законам этого мира быть нам уничтоженными. Да только не знали эти товарищи про македонские фаланги. А я знал. И мои воины первой шеренги уже плотно уткнули пятки копий в землю. А вторая шеренга, бросив гранаты, тоже схватили копья, которые были ещё длиннее, и также упёрли в землю. Дружинники Лерена с удивлением смотрели на наши копья, которые были толщиной в руку взрослого человека, и удивлялись, зачем таскать такие брёвна. Теперь из окон своей казармы они увидели зачем. Удар конной лавы в четыре десятка этих копий был страшен… для самих конников. Кони и всадники хрипели, смертельно раненные и падали, один всадник по инерции перелетел над копьями, ударился в щиты, и тут же был зарублен моими гвардейцами. Около двух десятков конников пытались уйти и я заорал:

– Копьями добить!

Гвардейцы второго ряда тут же метнули свои более лёгкие и тонкие копья, и ещё семеро всадников упали с лошадей, кто оглушённый, а кто и раненый. Но десяток всадников ускакали с плаца.

– Копья на землю. Мечи в руки! – я выхватил меч, и, приподняв щит, скомандовал: – Вперёд! Левой, правой, раз! Раз!

Мы мерно зашагали вперёд с сомкнутыми щитами. Поднявшиеся с земли ратники барона с ужасом смотрели на строй щитов, но с храбростью у них было всё в порядке. Они кидались на строй и гибли. Без шанса на победу. Когда на ногах никого не осталось, я приказал разбиться на четвёрки и добить раненых. Двое передних гвардейцев смыкали щиты. Двое задних добивали копьями тех, кто ещё шевелился. Спустя десять минут над плацем воцарилась гробовая тишина. Восемьдесят шесть баронских дружинников и дворян упокоились с миром. Шестьдесят лошадей тоже пришлось добить. Двадцать лошадей стали нашей законной добычей. Ещё несколько ускакали вслед за уцелевшим бароном и его приспешниками.

С двумя отделениями Яга и Косого я сомкнутым строем направился к ратуше, остальные раздевали трупы, и снимали доспехи и оружие. Трофеи – дело святое. Но в ратуше уже никого не было. Барон с оставшейся дружиной выметнулся из Лерена, о чём трясущимися губами мне поведал мэр Борос. В гнетущей тишине, висящей над городом, мы возвращались к казармам. Не так я представлял себе знакомство с этим миром, но сделанного не воротишь. Не мы это начали, но мы поставили точку. По крайней мере, пока.

Дружинники Лерена во главе с Зиганом, выстроившись на плацу, официально заявили, что никаких претензий к нам не имеют, и признали, что мы были в своём праве. Ну да кто бы сомневался. Но Зиган тут же предупредил, что ушедший барон вернётся с королевским полком. И произойдёт это не позднее семи-десяти дней. Коронные войска стояли в городе Завде, очередном и крайнем городе Пустоши, принадлежащем Лесании. За Завдом кончалась степь и начиналось Тихое море. А мэр очень попросил нас покинуть город, и выражал сожаление, что всё так закончилось.

Прибежавшая уже после побоища Эльза просто плакала, размазывая слёзы по щекам, и я не знал, как её утешить. Дать перебить себя и своих воинов я не мог. Лишь сообщил ей, что с утра мы уходим из города в мой замок. К моему удивлению Эльза, вытерев слёзы, сообщила, что отправится с нами. Я лишь развёл руками, принимая её решение, и отправился к Ягу. Тот как раз окончил подсчёт трофеев. У нас оказалось восемьдесят доспехов, чем-то похожих на кирасы и шлемы, будто кастрюли – сверху плоское донышко, обёрнутое железом. Восемьдесят шесть мечей. Полсотни копий. И два десятка луков. Ещё с убитых мы сняли около шестидесяти тысяч рупьев – огромную сумму, впрочем, вполне понятную, если учесть, что погибшие – дворяне да дружинники. Люди всяко обеспеченные. Все сорок человек отряда получили по тысяче рупьев. Ещё две тысячи рупьев ушли платой за десять подвод, которые я купил в Лерене, и на которые бойцы споро сгружали трофеи – не только мечи и кирасы баронских прихвостней, но и металлические луки зрожей, на которые у меня были далеко идущие планы. Плюс пятьсот рупьев потратил на провизию: зерно, пшено, вяленое мясо и сыр. А также бочки и фляги под воду. Ну и на всякую мелочёвку ещё полтысячи потратил.

Глава 15.

– Яг, ну что там новички? – спросил я своего заместителя теперь уже полноценной роты. В Лерене вал желающих записаться в мой отряд был огромным. Мы отобрали шестьдесят человек. Половина из них – бывшие дружинники города. И, как ни странно, Зиган, их командир. Объясняя своё желание уйти с нами, Зиган просто объяснил:

– Барон не простит, что мы остались в стороне. Либо сразу казнят по надуманному предлогу, либо позже за что-нибудь сгноит. Человечишка он подлый. И житья мне не будет.

Естественно, и Зигана и его людей я взял с удовольствием – опытных бойцов обучать новому делу всё-равно легче, чем вчерашних крестьян.

Разговор с Ягом я затеял на очередной ночёвке, которые мы теперь устраивали по-новому для них. Маршем шли шесть-семь часов вдоль леса, с одним получасовым перерывом на обед. Затем, вплотную подходя к лесу, выстраивали трёхметровые подводы полукругом. В получившемся пространстве устраивали лагерь, высылая три дозора по два человека и выставляя часовых возле лагеря. Шатёр мы добыли в Лерене только один, и в нём спала Эльза. Остальные спали под подводами и прямо на земле. Слава богам, дождей пока не было, и единственным неудобством была жара, обволакивающая степь от края до края. Во время очередной ночёвки, когда рота поужинала и занималась своими делами, а Зиган назначал часовых и дозоры, я и спросил мнение Яга о новичках.

– Хорошие солдаты, и дисциплина на высоте. Пошли с нами те, кому в Лерене делать нечего. А с нами у них есть шанс денег заработать. Да и многие просто в восхищении от вас, ваша милость. Перебить зрожей, а потом и баронскую дружину, да ещё и без потерь…

– Ну и славно, – я напитывал очередную гранату силой. – Ну а девушки?

Яг замялся. Дело в том, что вместе с Эльзой отправились две девушки – белокурая Вита и русая Ася. Симпатичные. Молодые. Эльза объяснила, что ей по статусу положено иметь служанок. Да и с мужичьём надоело. Честь девичья, мол, страдает. Услышав от магини слова про девичью честь, Яг вдруг закашлял и быстренько убежал, провожаемый неодобрительным взглядом девушек. А я, чтобы не спорить, разрешил взять Виту и Асю с собой в замок.

– Девушки тоже нормальные. Готовят хорошо. Не прихотливые. Хотя у нас в Пустоши другие не выживают. Да и магине не так скучно.

– Ты приглядывай, чтобы гвардейцы наши не обидели их ненароком.

– Да вы что, вашество? – даже обиделся Яг, – Если кто посмеет, я тому самолично челюсть набок сверну!

***

– Вашество! Дозор вернулся! – заорал Гвалт под дверью моей спальни. Я продрал глаза, и недовольно спросил:

– И орать чего?

– Так они опять людей привели! Четыре десятка баб, детей и мужиков. Из Замостья!

– Скажи, сейчас буду! – крикнул я, направляясь к бадье с водой для умывания.

Уже месяц, как мы вернулись в замок, и жизнь завертелась так, что присесть некогда было. Вдруг навалилась огромная куча дел. Извар восстановил кузницу, где ремонтировал кирасы, в которые мы одевали наших бойцов. А ещё из зрожьих железных луков мы стали мастерить… арбалеты. Я решил, что пора этому миру совершенствоваться. Но только вокруг меня, естественно. Я рассказал Извару как делать ложа. В передней части приделывали кольцо, на которое наступал боец, натягивая тяжёлую тетиву. Болты делали короче стрел. И первые же испытания показали, что арбалет – это вещь! Убойную силу механизмы, сделанные из зрожьих луков, сохраняли даже на двухстах метрах. А на ста метрах пробивали железную кирасу почти как бумагу. Мы изготовили уже полсотни арбалетов. Часть бойцов в свободное от тренировок время готовила болты. Ещё часть занималась охотой. Часть отправлялась в дозоры. А нужна была ещё упряжь для лошадей. Обувь для бойцов и жителей, которых стало слишком много, и они постоянно добавлялись. Дозоры постоянно находили новых беженцев, и приводили в замок. В итоге у нас уже было более трёхсот человек гражданского населения. В основном – бабы и детишки. Оставлять их в степи на растерзание зрожей было нельзя. Но и в замке становилось пусть и не тесно, но достаточно многолюдно. Ещё сорок душ в плюс, это совсем уже не айс. И надо думать, что же с ним со всеми делать. Хлеба не было. Зерно трогать я запретил, иначе, уничтожив запас зерна, сеять было бы нечего. Питались в основном мясом, молоком, фруктами и лепёшками из муки желудей. Довольно сытной, но не очень вкусной.

Одно радовало – зима здесь не грозила. Два раза в год – осенью и весной – наступали сезоны дождей. И длились по две-три недели. А сами зима и лето были практически одинаковыми, что позволяло жителям снимать по два урожая, и объясняло то, почему люди шли в Пустошь даже несмотря на опасное соседство. За горами, в основной части Лесании, зима, пусть и не такая суровая, как в моём мире, всё же была. А сейчас близился осенний сезон дождей, после которого можно было сеять. Если только успеем к тому времени избавиться от зрожей.

Я неторопливо вышел из комнаты, и стал спускаться по лестнице. Эх, мне нравился мой замок! В большом зале, прямо напротив огромного камина, стояли красивый стол и скамьи. Здесь мы ели вместе с десятниками, ведуном и магиней. Кухня была сразу за залом. С третьего по пятый этаж всё было однотипно: узкий коридор, начинающийся от лестницы, и десять комнат на этаж – по пять в каждую сторону. А вот второй этаж разительно отличался. Коридор был пошире, а комнат поменьше – всего шесть штук, но сами они побольше. Причём вход в три комнаты слева был всего один, потому как сами комнаты были проходными и сообщающимися. Заходишь – здоровенная комната, и сзади, не видная от входа ещё одна дверь – во вторую комнату. Та поменьше, но тоже приличных размеров. А за ней, уже совсем с неразличимой дверью третья. Небольшая. И даже без окон. Благо, магические светильники не хуже электричества исправляли ситуацию с освещением. Справа на втором этаже были такие же точно три комнаты. Себе я забрал комнаты слева. В первой устроил что-то вроде кабинета. Во второй спальню. А третью приспособил под кладовку-хранилище. Благо, хранить уже было чего. Из первого похода я принёс почти тридцать тысяч рупьев. Пятнадцать тысяч после трат осталось со второго похода. Плюс ювелирные украшения тоже лежали пока в кладовке. В Лерен я их не брал, потому продать пока не смог.

Комнаты справа я отдал Эльзе с её подручными девушками Витой и Асей.

Ещё один вопрос касался экипировки. Кирасы чинились и подгонялись быстро. Но вот шлемы-кастрюли меня не устраивали от слова совсем. Что дубина, что меч с плоской крышки такого шлема не соскользнут. И даже если не проломят шлем, то шею сломают и контузят однозначно. Но мудрить и изобретать велосипед я не стал. Ещё в первое возвращение я откопал автомат и каску, припрятанные перед выходом из леса. Каску принёс Извару и сказал – шлемы должны быть такими! Кузнец похмыкал, покрутил современный шлем, и обещал попробовать сделать. И сделал, чертяка. Первые десять шлемов уже были готовы, и, по сути, ничем почти не отличались от моего. Ну, кроме веса, конечно. Изваровские в два раза тяжелее оказались. Зато и стрела от них отлично соскальзывала, и копьём, да и мечом трудно прорубить круглую со всех сторон каску – эволюцию инженерной мысли земных милитаристов.

Пока я спустился по лестнице, успел вернуться ещё один дозор. И сообщили, что замок мой обложили королевские войска…

Глава 16.

– Серж, от имени королевы Лесании Изольды я предлагаю вам баронский титул. Замок у вас уже есть. Дружину набрать поможем. Сколько вы зрожей уничтожили с маленьким отрядом? Полтысячи? Тысячу?

– Две тысячи, – ответил я, – Если считать с Лереной.

– Вот-вот! Про Лерену и речь! В то время как барон Хоммельт, ныне покойный, отсиживался по лесам, вы выполнили за него его работу. И то, что дружина Хоммельта полегла в городе – и я, и королева! – граф Шеридан особенно выделил слово королева, будто показывая всю значимость сказанного, – Считаем вполне заслуженной карой за предательство подданных и короны. Уже если поставлен защищать, то должен либо защитить, либо умереть!

Я поморщился. Поступать на королевскую службу не хотелось катастрофически. С другой стороны и отказываться было неразумно. Трёхтысячное коронное войско под стенами замка – это вам не шутки. Да и граф – грузный, седоватый усач с широченными плечами и кустистыми бровями на шутника похож был мало.

– Серж, я понимаю вашу нерешительность, – продолжал увещевать граф, и махнул слуге, чтобы заносили кушанья. Всё это время мы общались в походном шатре под стеной моего замка, установленном как нейтральная территория для переговоров. – Но и вы поймите! Барон Хоммельт, которого вы блестяще убили на поединке чести, имеет очень много родственников там, в Лесании. А обычаи кровной мести никто не отменял. Но одно дело замышлять против никому не известного непонятного выскочку, и совсем другое – против барона, состоящего на службе Её Величества. Это уже коронное преступление, со всеми вытекающими. Понятно, что на дуэль вас вызвать никто не запретит, но вот отравить, ударить в спину уже не посмеют!

В это время слуга быстро расставлял на столике кушанья: стейки, картошка, салат какой-то. А после положил передо мной… вилку и ножик. А граф с интересом посматривал на меня, ожидая, что ж я предприму, увидев, как ему казалось, незнакомые мне предметы. Ха! Надумал жителя двадцать первого века вилкой напугать! Я кивком поблагодарил слугу. Когда граф предложил приступить к трапезе, взял вилку в левую руку, нож в правую, и стал нарезать стейк, как мама учила. Нарезав стейк, на тарелку положил немного салата и картошки, и принялся кушать, замирая от удовольствия. Всё-таки охотничья диета сильно вымотала. И тут посмотрел на графа и ох… уел меня граф своими выпученными глазами. Он смотрел на меня так, будто гора с ним заговорила, или верховного бога Виза перед собой увидел.

– Что случилось, граф? – невинным тоном спросил я.

– Ничего, Серж, – улыбнулся Шеридан, и развёл руками: – Вы умеете удивлять, только и всего.

И сам приступил к еде. Правда, по его несколько скованным и неуклюжим движениям было видно, что он вилкой владеет не столь хорошо, и пользуется ею нечасто.

Во время еды говорить о делах было верхом бескультурья, потому продолжили разговор мы, только откинувшись удовлетворённо с бокалами вина.

– Серж, – продолжал увещевать граф, – А ещё служба королеве – отличный способ скрыть своё прошлое и защитить себя от любых посягательств, кем бы вы ни были, и от кого бы ни скрывались.

Уж не знаю, что там граф надумал, но, по-моему, он меня чуть ли не опальным принцем теперь считает. Вот бы он офанарел, если бы знал, что у нас вилкой любой пользуется лучше их дворян средневековых. А я, прикинув все «за» и «против», решил согласится на предложение графа.