Кальмар. Полная книга

Кальмар. Часть 1

Какой бы прекрасный и интересный не был виртуальный мир, он всё равно создан человеком по своему разумению. Встретились однажды два Мира: "Реальный", основанный на предопределённости и "Виртуальный", основанный исключительно на случайности. Какой бы прекрасный и интересный не был виртуальный мир, он всё равно создан человеком по его разумению, поэтому наши герои ищут лучшее, но потеют, как всегда, преодолевая множество приключений. Зачастую, наши герои осознают себя пешками в Большой Игре Миров, но даже пешки, случается, многое решают для пользы всего общества.

2 0 1 9 — 2 0 2 0

Автор не несёт ответственность за высказывания персонажей книги, так как персонажи являются реальными людьми. Кто хочет поржать, пусть читает "Камасутру", а это серьёзная книга для серьёзных людей. Автору денег не надо, он их не любит, а они не любят его. Всё, что здесь написано, является правдой на 100 %. Персонажи книги усиленно разгадывают квесты и переносят тяготы и лишения. Чтобы читателю жизнь не казалась мёдом, ему надо самому расшифровать многие выражения, и вспомнить, кто и когда их говорил. Для этого прокачайте свой IQ до 185 баллов и мудрость до 100 баллов, ха-ха. Ищите значки (**) — там тайна.

Да поможет вам ИИ.

— Миша, дружище, вот скажи, сколько лет ты работаешь без отпуска, практически без выходных, с ночными дежурствами? — в который раз вопрошал мой лучший друг и по совместительству мой шеф Витя Сеславинский. — Ну, нельзя же так! Скоро на тень отца Гамлета похож будешь. Может, вспомнишь, что кроме нашей клиники есть ещё жизнь. Вот когда ты в последний раз ночевал в своей городской квартире? Ты даже живёшь постоянно в квартире при клинике. Вот хоть котёнка себе заведи что ли.

— Витя не начинай. Знаю я твоего котёнка. Сначала котёнка, а потом опять со своими подружками и молоденькими родственницами знакомить начнёшь, — отмахнулся я.

— Миша! — аж взвился доктор Сеславинский. — Это тоже, кстати, жизнь. Ну, попались стервы, так уже, сколько лет прошло. Как нейрофизиолог нейрофизиологу говорю, лучшее лечение от баб, это другая баба. Гы-гы. Короче так, хоть на тебе, на твоих золотых руках и светлой голове и держится клиника, и как директору мне твой трудоголизм нравиться, но как другу я скажу: "Нафиг это надо, чтоб мой лучший друг загнулся на этой работе". Короче, дело к ночи, я тут решил. Как твой шеф решил, — помотал своим пальцем перед моим носом доктор, — Не хочешь в отпуск, решим проблему по-другому. А отправлю я тебя в коррекционную нейрокапсулу, часов так на восемь. Поспишь 8 часиков, а там субъективное время как 24 суток. А что, капсулы уже год, как установлены, пашут исправно, вот даже алкоголиков лечат. Попадёшь там рандомно в какую-нибудь игрушку, побегаешь с мечом и луком, постреляешь монстриков или каких зомбаков уконтропупишь. Вот тебе и почти месяц смены декораций. Ага.

— Вот прямо сейчас топай доктор до наших айтишников, я им позвоню, чтоб капсулу подготовили. И, видя, моё возмущение, хлопнул ладонью по столу. — Всё! Решено! Не обсуждается. Не убегут без тебя наши пациенты, и пациентки тоже не убегут.

Что-то действительно подустал, даже спорить с Виктором не стал. Ну, чудит начальство, чудит. Я пошёл к корпусу, где были установлены новомодные капсулы виртуальной реальности. Идти я решил не через межкорпусные эстакады, а по земле, чтоб подышать свежим воздухом. Клиника "Нейрон" занимала огромную территорию. На этой, огороженной красивой чугунной оградой, территории располагались корпуса различного назначения, а также были парки, тенистые аллеи, вились тропинки, по которым любили прохаживаться наши пациенты. Было очень много деревьев и кустарников, ограда была вся заплетена какой-то вьющейся растительностью. Сосны, дубки, ёлки, берёзы, рябины, стланники радовали глаз и давали умиротворение. Клиника была платная и была одной из лучших в России. Она принимала пациентов, страдающих головой, со всей необъятной родины. Создал эту клинику не Виктор, а его родной дед, сам академик Константин Сеславинский. Много сделал для клиники и отец Виктора, принявший от знаменитого деда бразды правления этим лечебным учреждением. Он принял клинику аккурат, когда страна переходила из одной социальной формации в другую, и каким-то чудом сумел сохранить великолепный коллектив, который от безденежья порывался торговать трусиками на рынке, а не делать сложные операции. Сейчас отец Виктора работал только профессором-консультантом, а руководил всем хозяйством Виктор Юрьевич. Именно при нём клиника стала резко расширяться и получила известность. Виктор был уникальным человеком. Он отдавал делу всего себя, при этом был абсолютно не стяжателем. Клиника имела многомиллионную прибыль, но к Сеславинскому младшему лично деньги не прилипали. Он вкладывал всю прибыль в развитие клиники, а не кутил на Мальдивах или в Куршавелях. "У меня всё есть, а вот в диагностический центр надо купить новый томограф, надо усилить кадрами офтальмологов" — говорил он и показывал интересующемуся, почему он не тратит деньги на себя большой список, что надо купить, кого надо пригласить, кому улучшить жилищные условия и т. п. Под стать Виктору были и его дети: Лена и Юрий. Они, также получив дипломы медиков, самоотверженно работали в клинике. Семьёй они пока не обзавелись. Скорее всего, найдут себе пару из таких же одержимых молодых врачей клиники. На территории клиники были здания и коттеджи для проживания работающего персонала, для командированных, интернов или аспирантов. Зачастую квартирки давались даже тем специалистам, которые имели в городе жильё. Вот как я, например. А что, хорошо, в город не надо ехать. Тут живёшь, тут работаешь. Особенно хорошо, когда надо быстро помочь пациенту. Один звонок и через минуты ты в операционной.

Почему клиника существовала и приносила огромную прибыль? Естественно, находились люди, которые хотели отщипнуть себе кусочек прибыли, или вообще наложить свою лапу на такой прибыльный бизнес. Такие находились. И пытались. Но! Дело в том, что политика клиники была весьма патриотична, она бесплатно оказывала медицинскую помощь силовикам. Российским военным приходилось частенько применять свой боевой опыт в горячих точках мира, а это ранения, долгое дорогое лечение и т. п. Врачи клиники вытащили с того света десятки офицеров, некоторые из них впоследствии стали генералами. У нас лечились сотрудники ФСБ, судов, прокуратуры, чиновники администрации губернаторов и министры. А у них у всех есть любимые родственники, которые тоже болеют. Поэтому, дурным личностям, которые захотели поиметь что-то с клиники, доходчиво разъясняли их глубину заблуждений. Бывшие пациенты за врачей клиники готовы были буквально порвать любого рэкетира, которые со временем практически истаяли до нуля. Коррумпированные чиновники вдруг снимались со своих должностей и куда-то исчезали с горизонта, а лихие бандиты уходили на огромные срока или вовсе пропадали. Начальником службы безопасности клиники на сегодняшний день был 75-летний дедушка, бывший генерал-майор ГУ ГШ РФ. Несмотря на свой возраст, дедушка был очень подвижен, легко гнул пальцами гвозди сотки, даже занимался с нашими пациентами лечебной физкультурой. Дедушка своё дело знал туго. Кроме бесплатного лечения для силовиков, мы оказывали медицинскую помощь и для обычных людей. Несколько палат было специально выделены для размещения пациентов из бедных слоёв населения. А состоятельные пациенты после удачного лечения, зачастую делали большие дорогие подарки для клиники. Дарили очень дорогое оборудование, строительные материалы, переводили денежные средства, как на счёт клиники, так и на целевые программы. В деньгах мы не нуждались, была проблема с их освоением. Гараж клиники был лучше, чем у губернатора. Благодарные пациенты дарили крутые автомобили, автобусы, спецмашины.

— Здорово, хакеры! — поприветствовал я работников IT-отдела, когда вошёл в их владения.

— Превед-медвед, — откликнулся главный хакер Кузьма с погонялом "Лохматый" — Таки что, доктор, пойдёте баиньки в капсулу? — Кузьма тряхнул своими кудрями.

— Давайте переодевайтесь, доктор. Не забудьте памперс одеть, ага. А то всякое в игрушках случается. Бывает таких там чертей народ насмотрится, что с полным памперсом обратно прибывает, гы-гы.

Меня облачили в специальный комбинезон, как следует проинструктировали по технике безопасности, дали расписаться в журнале, и заверили, что мои биоритмы будут постоянно отслеживать, и если что, то сразу того, выдернут из капсулы, если не забудут, гы-гы.

Мне сообщили, что меня закинет рандомно в один из сорока игровых миров. Это могут быть миры зомби-апокалипсиса или миры типа "Сталкер". Искусственный интеллект сам решает куда ему и кого отправить путешествовать по виртуальным мирам. Могу попасть в мир крафта или в "Стикс", могу в мир меча и магии, типа "Вальдиры" или на какую-нибудь войнушку-стрелялку. Ну, в общем, сами разберётесь. Приятно поспать восемь часиков, ага.

Я знал, что новомодные путешествия в виртуальные миры завоёвывают всё большую популярность, несмотря на большую стоимость аренды нейрокапсулы. В медицине они тоже стали активно применяться. Правда, вдруг выяснилось, что искусственный интеллект, создающий виртуальные миры, предпочитает, чтоб таких миров было много, порядка 30–60 миров, тогда он работает гораздо мощнее и интереснее для игроков. Ещё ИИ совершенно не нравится, когда игрок сам выбирает мир, такому игроку он резко снижает параметры игры. Поэтому фирмы, работающие в сфере высоких технологий, разработали протокол, учитывающий все капризы ИИ. Народу приходилось покупать кота в мешке, но особо возмущающихся потребителей не было. Поэтому, через некоторое время, все смирились: даже так было интереснее. Немного щекотало нервы: куда собственно тебя закинет, к зомби, монстрам или в космос. Ещё немаловажным плюсом было то, что один час аренды нейрокапсулы давал трое суток игры, что очень понравилось студентам. Совсем непонятной причудой ИИ было то, что войди в виртуальные миры, можно было только ночью, но это даже было к лучшему. Сейчас в России уже было полтора миллиона нейрокапсул и 40 игр, в Китае почти сорок миллионов капсул и 49 игр, в США 11 миллионов и 38 игр.

Ну, поехали!

Бздынь-бздынь! Мелодично звякнуло, и я оказался в тени развесистой пальмы на берегу лагуны какого-то тропического моря. Райское местечко. Чуть обдувал ветерок с моря, сиявшему мириадами колышущихся искорок. Температура ощущалась как 27–28 градусов по Цельсию, то есть совсем комфортно. Великолепно чувствовались все запахи, приносимые ветерком с моря: запах водорослей, ещё солёная горчинка, едва ощутимо, словно пёрышком, щекочущий ноздри йодистый запашок. Тактильные ощущения были просто великолепные: ступни ног хорошо чувствовали нагретый солнцем песочек и коралловую крошку, кора пальмы была шероховатой, и как я не присматривался, не мог сказать, что она нереальная. Толкнул ногой крупную раковину моллюска "морское ушко", поблёскивающую на камне. Дышалось просто великолепно. Минут десять я наслаждался окружающей прибрежной природой, ходил вокруг пальм по песочку и бархатистой траве, смотрел на весёлые солнечные блики на морской глади, слышал крики чаек и шелест листьев деревьев. В море видны были паруса рыбацких лодок, видел прыжки дельфинов. Метрах в тридцати бегали, купались и резвились на берегу моря дети, лет так от пяти и до пятнадцати. Отлично слышались детские визги и смех. Меня пока никто не обнаружил. Оказалось, что одет я в цветастые шорты по колено, типа "Бермуды", и в светло-зелёную футболку с коротким рукавом.

Бздынь-бздынь! Звякнуло. Прямо в голове я услышал голос: Путешественник по мирам, Вы попали в мир Кальмар, несомненно, в лучший из лучших миров. На Вас обратил свой божественный взор главный бог этого мира Рандом Великий и Мудрейший, самый замечательный и самый красивый, всезнающий и умнейший из самых умных, а также самый…..

— Хм, голос, прекрати, путешественник уже понял, что я лично буду с ним говорить, — пророкотал другой голос.

— Итак, путешественник, мы тут посовещались, и я решил, кем тебе жить в этом мире, — продолжил голос Рандома.

— А будешь ты….ээээ…..где эта бумажка….ага вот….а будешь ты: человеком вида разумный на 84 %, вот.

— Чего это разумным на 84 %, а на 16 % что, дураком буду?

— Тьфу ты, неразумный, то есть разумный, но не очень….это человеком ты будешь на 84 %, вот. А дураком, может и не будешь, вот, — с каким-то сомнением сказал бог.

— Ага, ещё на 5 % ты будешь у нас фейри древним, тээээкс…..на 4 % ты будешь, вот…дварфом тёмным или чёрным, нет, будешь ты тёмным,

— Это неграмотным что ли?

— Не неграмотным, бестолочь, а тёмным…..кожа у них такая тёмненькая….вот девки у них такие брюнеточки шоколадки, — бог мечтательно зацокал языком.

— Вот с тобой разберусь и…..- куда потом собрался бог он не сказал.

— Так, продолжим. На 3 % ты будешь драконидом красным, ага. А на целых 2 % ты будешь у нас демоном познания, вот. Ну и ещё будешь ты у нас сущностью потусторонней невидимой на целых 2 %. Вот и всё с тобой. Всё понятно, бестолочь?

— Ага, что ж тут не понятного! Буду драконидом ходить. Красным. И потусторонним невидимым.

— Вот и прекрасненько. Не благодари меня. Не надо. Дальше сам, всё сам, — и бог, промурлыкав куплетик, что сердце орчанки склонно к измене, затих.

Я обалдевший остался стоять под пальмой.

Бздынь-бздынь! Звякнуло.

Передо мной, почти перед носом, появилось внезапно чудо. От неожиданности я рефлекторно отпрянул и приземлился на пятую точку на песочек под пальмой. Чудо подлетело на расстояние полметра и моргало на меня своими глазками. А я, соответственно, на него. Это был летающий осьминог, вместе с головой и щупальцами сантиметров 80 в длину.

— Ты кто, Ктулху?

— Путешественник, я буду твоим помощником, Рандом меня к тебе определил, так что знакомиться давай. А Ктулху он огромный и живёт на очень большой глубине, — проговорило чудо приятным голосом.

— Ко мне? Почему ко мне? И кто ты?

— Так осьминог я. Воздушный. Вот летаю, — повернулся в воздухе на 360 градусов осьминог.

— Буду главным твоим советчиком в этом мире. Почему меня Рандом к тебе определил? Потому, что я красивая, в отличие от страшненького тебя. Вот смотри, какие у меня красивые щупальца, какие на них симпатичные присосочки. А цвет, какой у меня симпатичненький, в крапинку.

— Красивая говоришь? Так ты, что девочка?

— Ну да, — проговорила осьминожка, — и вот меня молодую симпатичную к такому страшилищу определили, — А ты, что мальчика хотел? У нас тут гомосятина не приветствуется! Если ты из этих, то я тебя быстро быр-быр, — строго помахала кончиком щупальца осьминожка.

— Вот не надо меня быстро быр-быр. Нормально ориентирован я. У меня даже жена шесть лет была. Потом, правда, сбежала. Ещё одна женщина жила со мной, четыре года. Даже ребёнка сделали. Потом тоже сбежала. Говорит, что с полицейским и то интереснее жить. Говорила, что кроме работы я ничего не знаю, и ребёнку в три года не надо рассказывать про отличия симптома Гизмана-Зельтера от симптома Хвостека. Так я ж ему популярно объяснял, что синдром Хвостека характерен при понижении содержания в крови кальция, а симптом Гизмана-Зельтера характерен чисто при гипертиреозе. Что ж тут непонятного?

Мы помолчали. Осьминожка сочувственно покачала головой.

— И как же тебя зовут, молодая и симпатичная? — начал знакомство я.

— Ну, Акулой зовут, — замялась осьминожка. — Родители так назвали. У нас имя деткам папа даёт: Первый, Второй, Третий, Четвёртый, Пятый. На триста семьдесят втором имени папа сбился со счёта и заругался: "Вот акула морская!", бац, мне это имя и присвоилось. А как ты хотел, это надо уметь дать имя шестистам деткам.

— Деткам? Так сколько тебе лет…. Акула?

— Дамам такие вопросы не задают, — надулась осьминожка. — И не лет мне, а целых два месяца.

— Вот как. Так что, Рандом всем путешественникам молодых летающих осьминогов выдаёт?

— Не-а, — радостно отозвалась малолетка. — Тебе первому так повезло, что меня дали. Всем всяких волков дают, медведей, собак, филинов, грифонов, кошаков всяких, только тебе повезло. Радуйся страшилище.

Так. Приплыли. В помощниках в этом мире у меня нарисовалась несовершеннолетняя осьминожка, озабоченная своей неземной красотой, которую, прости Рандом, Акулой зовут. Эта насоветует.

— Ладно, мелкая родственница Ктулху, начинай советовать, как нам дальше жить, — вздохнул я.

— Ага, начинаю. Сначала тебе надо имя выбрать, чтобы оно благозвучное было и чтоб враги от этого имени тряслись от страха. Вот, например, будешь ты у нас Аранхобаботрахземначхаром Разящим В Ночи Страшным Способом. Вот это имя. Внушительное и страшное. Ну, что берём?

— Это…. как-то эклектично оно что-то, да и длинновато, — засомневался я.

— Ну, а кому сейчас легко. Тогда сам выбирай себе имя, раз моих мудрых советов не слушаешь. Вот кто ты в той жизни?

— Врач.

— Ага, врач — грач — ср…… - не, как-то оно не очень благозвучно.

— А если его перевернуть. Не врач, а чарв? — сказал, подумав, я.

— Чарв-чарв-чарв, — задумалась осьминожка. — Вот какая-то сермяжная правда тут есть, но слишком оно мужицкое как-то.

— А что если просто Чар, или ЧарЧар, — оживилась осьминожка, наморщив лобик. — В каком-то языке это что-то обозначает.

— В каком?

— Я же девочка, — заявила осьминожка. — А не этот, как его, полипропилен, вот, ну который много языков знает. Я могу и забыть. У меня память девичья, ага. Ну, что жать кнопочку выбора нового имечки, да?

— Да жми, — махнул рукой я.

Бздынь-бздынь! Звякнуло.

Перед глазами появился экран интерфейса.

Поздравляем, вы выбрали имя ЧарЧар. Оно занесено в мировой реестр.

Ваш статус: человек вида разумный на 84 %, и бла-бла-бла….

Ваш уровень: ноль (до первого уровня надо набрать 20 очков, набрано — ноль очков);

Ваши исходные параметры:

— Ваш возраст в Кальмаре: 25 лет;

— Вы относитесь к сильномагическим существам;

— Ваша склонность: знахарство;

— Ваша Жизнь: +2 расовое, +2 от дварфов, +2 от драконидов, +1 от демонов, итого +7;

— Ваша Сила: +1 расовое, +2 от дварфов, +2 от драконидов, +3 от демонов, итого +8;

— Ваша Ловкость: +1 расовое, +3 от дварфов, +3 от драконидов, +3 от демонов, итого +7;

— Ваше Восприятие: +1 расовое, +3 от фейри, +1 от дварфов, +2 от драконидов, +2 от демонов, +1 от потусторонней сущности, итого +10;

— Ваша Выносливость: +1 расовое, +1 от фейри, +2 от дварфов, +2 от драконидов, +2 от демонов, итого +8;

— Ваша Мудрость: +1 от фейри, +1 от драконидов, +1 от демонов, итого +3;

— Ваша Магия: +1 расовое, +3 от фейри, +2 от драконидов, +2 от демонов, +2 от потусторонней сущности, итого +10;

— Ваша Репутация с разумными: ноль. Ваша Репутация с богом Рандомом — "Бестолочь".

— Ваше Неуничтожимое Имущество: инвентарь нулевого уровня на 12 слотов (из них 1 слот занят помощником "Акулой") с грузоподъёмностью 240 кг.

Умений, профессий и талантов у вас нет.

Вам даруются три очка параметров. Раскидать их рандомно, "ПРИНЯТЬ"-"ОТКАЗАТЬСЯ", или думать будете?

Думать буду!

— Эй, мелкая, куда три очка параметров раскидать?

— Да кидай всё в силу, ты же ничего не умеешь, а так хоть будешь сильным, будешь копать или носить, вот нам какая монетка и обломиться на пропитание.

— В силу, говоришь. Нет, мелкая, мы и так силушкой не обделены, мы с тобой кто? Мы сильномагические существа, значит, что? Магия — наше всё, как А.С. Пушкин.

— А Пушкин это кто? — заинтересовалась Акулка.

— Пушкин это большой маг в нашем мире. Он такого понаписал, вот внимай: "Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастёт народная тропа".

У мелкой от восторга округлились глазки.

— Памятник? Себе? Да он же архимаг! А тропа к его алтарю вела, и народ на алтарь нёс подношения! Это же уровень бога! Вот бы его гримуар почитать.

— Ага, он нагримуарил капитально. Помню, в школе нас заставляли его наизусть учить, — почесал я затылок.

— А кто ещё у вас из архимагов был?

— Ну, Данте был, он по мирам различным ходил, в аду был, в раю и чистилище. Данте вот сказал "Оставь надежду всяк сюда входящий!", — продекламировал я.

В чистом солнечном небе вдруг раздались громовые раскаты.

Осьминожка как-то вжала голову в "плечи" и с испугом сказала: "Очень уж сильная магия! ЧарЧар не надо здесь колдовать, а то народ не поймёт".

Я закинул все три очка параметров в магию.

Бздынь-бздынь!

— Ваша Магия: +4 расовое, +12 от фейри, +8 от драконидов, +8 от демонов, +8 от потусторонней сущности, итого +40.

Вот теперь можно и к людям, т. е. к разумным идти. Вот у осьминожки надо кое-что уточнить.

— Эй, мелкая, а чем мне тебя кормить. Может рыбкой, вон море можешь слетать, поймать пару рыбок, — сказал я, вертящейся вокруг меня осьминожки.

— Да всеядная я. Только вот рыбку я не могу, — пробормотала Акула, — Я, это….не могу рыбку поймать….я плавать не умею, — призналась коренная обитательница морей. — Я воздушная, а воду, ты не думай, я не боюсь, я её просто побаиваюсь, немножко, — совсем тихо и сконфужено пробормотала осьминожка.

— И когда мы пойдём подвиги совершать, не призывай меня при разумных, завидовать будут, что я у тебя такая красивая есть, — попросила осьминожка. — Я тут в инвентаре смирно сидеть буду, денюжки и сокровища считать буду, ага.

— А что у нас с деньгами, — спросил я.

— Всё нормально с деньгами, — радостно отозвалась осьминожка. — Их у нас нет.

— Даже так? Ладно, мелкая, лезь в сумку, пойдём навстречу подвигам, а то они уже заждались, и сокровища бесхозные нас ждут-недождуться, — скомандовал я себе и сухопутной Акуле.

Вот это мир! Осьминоги по небу летают и боятся воды.

И я пошёл себя показать, других посмотреть. Пошёл по песчаному берегу по направлению к резвящимся детишкам. Они бегали, плескались, визжали; более взрослые, лет так по 15, солидно говорили друг с другом и шикали на малышню, которая норовила поучаствовать в их серьёзных взрослых разговорах. Раз есть дети, значит, где-то обитают и взрослые, вот туда нам и надо двигаться.

Проходя мимо, я вдруг услышал вскрик девчонки, лет 14. Она очень неудачно наступила правой ступнёй на камень, торчащий из песка, до крови разбила пальцы и коленку. От ушиба и у неё полились слёзы из глаз. Видно было, что ушиб причиняет ей значительную боль. У меня сработал инстинкт врача: надо помочь страдальцу, и я естествен, быстро подошёл к девчонке. Столпившиеся рядом дети не знали, что надо было предпринимать. Я первым делом взглянул на ушиб, попросил детей принести в ладошках немного воды, чтоб промыть от песка ранки.

Бздынь-бздынь!

Появилась надпись. "Раз Вы сами влезли в данную ситуацию, то Вам предлагается сгенерированное Кальмаром задание "Доставить раненую в деревню к её родителям". "ПРИНЯТЬ"-"ОТКАЗАТЬСЯ".

Ответ, естественно, был очевиден. Я же врач.

Сложив в котомку девчонки её незатейливые вещички, я вручил котомку ей в руки, а саму девчонку взял в свои руки. Весила она килограммов 30, что было вполне для меня ощутимо, но деться было некуда, надо тащить. И мы направились по песчаной тропинке в сторону деревни. Уже секунд через 30 мы познакомились. Девчонку звали Маринка, деревню — Большие Кокосы. Ну как ещё деревню называть? Ещё через 30 секунд я уже знал, что ей 14 лет, папка её является шаманом деревни, мама домохозяйка, у которой ещё есть 5 детей, кроме Маринки. У Маринки есть лучшая подруга Ленка. Она, эта Ленка, оказывается безмозглая дура. Могла бы сегодня быть с Маринкой на пляже, так это глупое блондинко наелось вчера фиолетовых ягод кукураки, а все умные, такие как Маринка, знают, что спелая кукурака бывает только зелёного цвета, а от фиолетовых ягод пучит живот. Вот Ленка и не вылезает из туалета. Дура, что тут скажешь. Я решил для себя, что фиолетовую кукураку есть не буду. Ещё через минуту мне уже рассказывали про все девичьи тайны, в том числе и о женихах. Вздохнув, Маринка сказала, что, наверное, выйдет замуж за Серёгу. Он хороший, высокий, но у него есть большой недостаток. Серёга очень старый. Оказывается этому старикашке уже 17 лет. Поэтому Маринка ещё подумает, отдавать ли ему свою молодость и красоту. На моё резонное замечание, что в семейной жизни ей его вроде как не варить, она только отмахнулась, сказав, что есть ещё претенденты на её девичье сердце и помоложе. Например Пахомыч. Пахомыч, назначенный в претенденты и воздыхатели, правда, ещё об этом не догадывался, но и у него есть куча недостатков: он младше Маринки, ему всего 13 лет и он отчаянный бабник. В школе на переменке он ущипнул Инку за попку. Инка потом долго гоняла Пахомыча но, похоже, ей это понравилось. Инка, естественно, то же дура.

Мы подробно обсудили характеристики потенциальных женихов, и даже 12-летнего Витька, который умный и хороший, но, зачем Маринке мужу нос постоянно подтирать.

Так вот и шли, я обливался потом, Маринка весело щебетала у меня на руках. Когда вошли в деревню, сразу встретили парня; как оказалось, это был Серёга, ну тот, потенциальный жених в преклонных 17-летних годах. С Маринкой сразу произошла метаморфоза, из весело щебечущей девчонки она превратилась в умирающую на моих руках раненую. Слабеньким, но твёрдым голосом она сразу же построила этого Серёгу, вручила ему свою котомку и велела показывать мне дорогу до родительского дома безвременно помирающей от потери крови Маринки. Вот такой траурной процессией мы и дошли до её родительского дома. Дом был большой и добротный, как и все строения в этой деревне. Участок земли, на котором был сооружён дом, был весьма значителен по размеру, был огорожен добротным деревянным забором и был весьма живописен. Кроме дома на участке располагалось множество построек различного назначения, росло множество экзотических деревьев и других растений. Нам бы на земле такие дачки.

Нас с улыбкой встретил сам папаша Маринки, представительный мужчина лет сорока. Шаман деревни был одет в цветастые шорты и безрукавку, на ногах у него было что-то, похожее на тапочки. На шее шамана висела гирлянда из ярких цветов, листиков, палочек, цветных перьев и косточек. В руках шаман держал бутылку светлого стекла, вмещающую в себя грамм семьсот жидкости. В мудрых глазах шамана блестели весёлые искорки. Он вежливо поздоровался и махнул рукой в сторону помоста, стоящего в тени большого раскидистого дерева неизвестной мне породы. Надо было думать, что еле живую Маринку, следовало положить на этот помост. Её потенциальный жених Серёга при этом куда-то слинял.

Бздынь-бздынь!

"Вы выполнили сгенерированный Кальмаром ситуационный квест и доставили раненую Маринку в дом её родителей. Квест выполнен. Получите достойную награду".

В моём мешке звякнуло. Запустив туда руку, я обнаружил три мелких медных монетки.

— И это всё, — подумал я.

"Ага, это всё. Закатай губу. Какой квест — такая и награда", — появилась в ответ надпись.

Я пожал плечами. Кто хочет стать миллионером, должен проходить мимо этого мира.

А действия на помосте под деревом продолжались. Шаман осмотрел Маринкину ножку через бутылку и сказал: "Вывихов и переломов не наблюдается". Потом направил правую руку в сторону ушиба. Из руки шамана излился зелёный свет, и ранки на ноге Маринки исчезли. Маринка продолжала лежать, претворяясь мёртвой чайкой, пока рука шамана не шлёпнула её по мягкому месту.

— Маринка, ты уроки сделала? — грозно спросил шаман. — А ну марш работать.

— Ну, папа! — начала канючить Маринка, мгновенно воскреснув. — Я ещё на берег к ребятам сбегаю, там сегодня такие большущие крабы повыползали. Я не долго. Ну, папа! Успею я эти уроки сделать.

И схватив свою котомку, которую оставил Серёга, она выскочила на улицу.

— А уроки, — крикнул вдогонку отец. — Но его уже никто не услышал.

Мы с шаманом остались одни. Помолчали. Потом он протянул мне руку: "Мефодий я — местный шаман. А ты смотрю путешественник".

— ЧарЧар, — представился я, пожимая руку Мефодия. — Вот не мог пройти мимо раненого человека. Врач я в том мире.

— Врач? Это типа знахарь, по-нашему. Точно — склонность твою я вижу. Это хорошо, и за Маринку большое спасибо. Вечно она куда-нибудь попадает, ветер, а не ребёнок.

— Ну не такой уж и ребёнок она. Уже поклонники есть, — сдал я Маринку с головой, — С одним я уже познакомился, ну в преклонных летах который.

— Это который Серёга, — расхохотался Мефодий, — Так он серьёзный парень, нечета моей пигалице. Ей пока с Витьком дружить в самый раз. Он ей в рот заглядывает. А она этим малолеткой хороводит в деревне как хочет.

Помолчали.

— А что, коллега, может за знакомство немножко того, — покрутил бутылку в руках Мефодий. — Типа нарушим спортивный режим? Ты как? В смысле по маленькой, по пять капель, чисто для запаха. Угощаю, — шаман значительно подмигнул мне.

— Ну, с хорошим человеком, отчего же и нет, — Не стал кочевряжиться я.

Мы хорошо устроились в тени под раскидистым деревом. Мягко, тепло и ветерок обдувает.

Прибежавшая на зов Мефодия девушка Зоя, старшая дочь шамана, оперативно принесла большое количество различной снеди и выпивки.

Шаман, достал пузатую бутылку зелёного стекла, и заговорщицки с придыханием прошептал, закатив глаза: "Эльфийская янтарно-можжевеловая". Благородный напиток он разливал в серебряные пузатые стаканчики. И это было совсем не пять капель. Совсем. Я с благодарностью принял от шамана полный янтарной жидкости серебряный стакан. Чуть понюхал — обалденно. Крепко и терпко. Уделил должное внимание посуде — овальной формы, толстая ножка, массивное круглое основание, на наружных стенках изображены сцены охоты. Элитной вещью бы не назвал, но для Больших Кокосов, это, несомненно, предмет роскоши.

Первый тост был за знакомство двух весьма достойных медицинских работников. Второй за здоровье спасённой Маринки. Третий за то, чтоб этой вертихвостки попался хороший муж. Языки развязались. Мефодий рассказывал про своё многочисленноё семейство, про соседей и дела в деревне. Я рассказывал про своих бывших сбежавших жен, про работу в клинике. Про операции. Про нейрофизиологию. Описывал ему различные симптомы и синдромы. Мефодий охал. Восторженно водил глазами. Всплёскивал ладонями. Под прекрасную закуску напитки шли бодро и весело. Мы поднимали стаканы за врачей, за знахарей, за шаманов, за всех, кто лечит людей и других разумных. За ушедших из этой жизни знаменитых лекарей мы пили не чокаясь. Шаман пришёл в восторг, когда я начал ему описывать признаки спастического пареза мышц шеи, плечевого пояса и рук. Про рефлексы Якобсона-Ласка он даже подробно записал на бумажке; некоторые тонкости пронаторного симптома Бабинского его тоже очень заинтересовали. В свою очередь, шаман показывал мне магические приёмы лечения некоторых сложных переломов. Вот бы нам в челюстно-лицевой хирургии так. Наш учёный диспут изредка прерывался домочадцами Мефодия, которые подносили нам всё новые и новые закуски и выпивку. Смеркалось. Потом на небе появились звёзды и Луна. Пьянка достигла того уровня, когда мы плавно перешли к обсуждению достоинств женского пола. Под это дело хорошо пошла гномья каменная настойка. Семейство Мефодия и вся деревня уже давно спали, а нас потянуло рассказывать медицинские анекдоты под дегустацию гоблинской моховой. Под этот нектар я заявил, что в современной медицине существует только два диагноза: х…ня и пи…ц. Х..ня сама пройдёт, зачем лечить, а пи…ц тоже незачем лечить, он ведь не лечиться. Шаман громко хохотал, утирал слёзы, дрыгал ногами. В свою очередь он рассказал очень смешной анекдот, как два орка тянут на носилках гоблина; гоблин слабым голосом спрашивает, куда это его тянут, на что орки, не скрывая, отвечают, что несут его в могилку. Бедный гоблин пытается сказать оркам, что он ещё живой, на что орки отвечают, что раз шаман сказал в могилку, значит в могилку. Я смеялся до слёз. Вот у Мефодия какое замечательное чувство юмора, такие смешные анекдоты знает.

Анекдоты становились всё смешнее и смешнее. Мефодий рассказал про двух незадачливых знахарей, стоящих у трупа, помершего от их лечения гоблина. Один знахарь спрашивает у другого:

— А скажите, коллега, покойный перед смертью потел.

— Потел, коллега, потел.

— Так это же прекрасно коллега!

От этого, жутко смешного анекдота, я сам вспотел от смеха.

Когда шаман достал сорокоградусную гномью таракановку, налитую в огромную ёмкость, и разлил её, я стал рассказывать ему похабные анекдоты. Раз таракановка, то, естественно, про тараканов. Вот ползут два таракана, и вдруг видят моль. А давай мы её изнасилуем, предложил один таракан, на что другой, подумав, отвечает, что ну её, а то ещё нафталинчика подхватим. Шамана скрутили пароксизмы смеха.

Отсмеявшись, и вытерев слёзы, он сказал, что представил эту картину: мирные добрые лохматые двухметровые тараканчики подползают к моли — свирепому пятнадцатиметровому монстру 110 уровня. Да она их, не глядя, одной лапой в пыль превратит, а они её изнасиловать. Сильно. И кто, такой юморной, такие смешные истории выдумывает? И нафталинчик! Круто. С чего эти придурки решили, что от моли они получат очень редкое заклинание "Нафталинчик"?

Мы вместе пели очень душевные песни, когда выяснили, что друг друга мы оччччень уважжжжаем.

— Шумел прибой, и пальмы гнулись, а ночка тёмная была, — очень приятным баритоном выводил я.

— Одна возлюбленная пара всю ночь гуляла до утра, — подпевал басом Меф.

— А поутру они проснулись, болела очень голова, — взял я самую высокую ноту.

— Не надо было много пить, — невпопад пропел шаман. — Вот мы много не пьём, назидательно сказал шаман. — Мы вкушаем её родимую не пьянства ради, а здоровья для.

После этого стало кристально ясно, что противостояние гармонии и хаоса, их борьба и единство, является необходимой основой движения и развития всего сущего.

Конечно, я с этим постулатом согласился.

Тут шаман встрепенулся, хлопнул себя рукой по колену, и сказал мне, что гулять — так гулять. Заговорщицки подмигнув, шаман достал из-под дерева бутылку чёрного стекла.

— Слеза орчанки, — жутким шепотом сказал он. — Соображаешь?

Я не очень соображал, но с важным видом заверил коллегу, что соображаю.

Разлили. Выпили в благоговейной тишине. Дальше началась чертовщина. Мы с шаманом пели, отплясывали танец с саблями, клялись в вечной дружбе. Смеялись до упаду от жутко смешных вещей. У Мефа было обострённое чувство юмора; вот он поднял к верху свой палец; это обалденно смешно, я смеялся до колик в животе. Я тоже его смешил, когда демонстрировал ему, как орут мартовские кошки. Он, вторя мне, пытался подражать пению кошек, но выходил вой брачующегося павиана. Пытались поймать забежавшего на призывный зов соседского кота, но кошак, выпучив глаза, удрал.

Мне приходили какие-то дзинь-дзини, какие-то сообщения, но я отмахивался от них. Ведь нам очень весело. Хорошо сидим. Душевно. И главное тихо, никому не мешаем.

Я рассказывал шаману, что, оказывается, в его мире летают осьминоги. Он говорил мне, что этого не может быть, что меня неправильно информировали, так как какой-то Крапчатый Ужас здесь не водится, а Ктулху всегда спит, а вот он, Мефодий великий призыватель духов.

Оказалось, что шаман точно очень хороший призыватель духов. Он их и призвал к нашему столу. Духи явились всей толпой, чинно расселись. То, что пьём и едим мы, духи пить и есть не могли. Они пили очки магии. Это просто: берёшь немного магии, наливаешь её в серебряный стакан, произносишь заклинание, магия начинает от заклинания бурлить и весело искриться, вот этот напиток дух и пьёт. Какие заклинания произносил я? Да просто брал цитаты из великих магов Пушкина, Есенина и Высоцкого.

Вы видели пьяных духов? Я видел. Особенно мне приглянулась одна девушка-дух восьмого уровня, на неё я потратил все очки магии, но не беда, магия восстанавливается со скоростью одно очко в пять минут. Духи были очень милые, мудрые и пьяненькие. Они вели очень умные задушевные разговоры. Рассказывали мне про различные случаи из их духов жизни. Моя новая подружка-дух была духом зелёных насаждений, звали её Травка. Вот представьте себе девушку лет 18–19 идеальной женской красоты, при этом очень умную, весёлую и непосредственную. Что мы с ней только не вытворяли. Мы с ней отплясывали какой-то дикий танец в толпе таких же весёлых существ, целовались за деревом, выбегали к компании, пили магию и гномью таракановку, и опять бегали за дерево целоваться. Мне с ней было очень хорошо и приятно. Я рассказал ей про всю свою жизнь. Казалось, время остановилось, казалось, что мы с ней знакомы целую вечность. Субъективно мы уже гуляем целую неделю, а не одну ночь. Дальше всё как-то слилось в весёлый калейдоскоп событий, вылетевших из памяти.

Но в один прекрасный момент пришло что-то сердитое и прекратило наш научный диспут с коллегой. Я только помню, что меня подняла какая-то сила и плавно определила на очень мягкую траву у забора. Больше ничего не помню.

Проснулся я на другой день, наверное, уже после обеда. Сначала подумал, что ко мне пришёл Кирдык Иванович.

Штормы бывают только на море. Ага, не верьте. Штормит и землю. Участок шамана штормило, поэтому я встать на ноги не смог. Увидев стонавшего на помосте, почему-то сине-зелёного коллегу, я пополз к нему. Спасать. Спасать было нечем.

— Не ищите, коллега. Сухо, как в пустыне Асхаре, — еле слышно посипел шаман. — Ох, и болею я.

Как оказалось, вчера мы приговорил всё.

— А скажите, коллега, нет ли у Вас, случайно, рассольчику, — подал я надежду шаману.

— Рассол? Он разве помогает от…..от такой болезни? Обычно мы лечимся после пьян….эээээ…..после дружеского застолья магическими конструктами, но сейчас я болею головой, — скорбно сказал шаман. — Могу напутать, беда будет. А рассол, наверное, в погребе есть, но туда идти надо. Не дойдём коллега. Точно сдохнем по дороге.

Мы кое-как встали и, поддерживая друг друга, стеная и охая, пошли искать погреб. Погреб нашёлся, как назло, в конце не такого уж и маленького участка.

В погребе была блаженная прохлада, пахло соленьями, и колбасами, на которые противно было смотреть. Я увидел множество бочек, в которых хранились различные квашенные местные растения. Принюхавшись, я снял крышку с самой перспективной, на мой вкус бочки. Там в рассоле находились какие-то экзотические растения, но на запах, это было, то, что надо. Зачерпнув серебряным стаканчиком рассольчика, я произнёс над ним заклинание "Над седой равниной моря ветер тучи разгоняет". Напиток заискрился и забурлил. И почему я уже ничему не удивляюсь. Я махом выпил эту жидкость. Меня обдало сильной волной холода, и я стал стёкл как трезвушко, тьфу, то есть трезв как стёклышко. Быстро проделав те же манипуляции, я поднёс стаканчик панацеи страдающему шаману. С Мефодием произошла мгновенная метаморфоза. Куда делся потухший взгляд, сине-зелёный цвет лица. Передо мной стоял абсолютно здоровый человек.

— Великий маг, ты ЧарЧар. Спас меня. Но, думаю, ЧарЧар, что не стоит тебе этот рецепт обнародовать. Сохрани его в тайне. Ибо слаб наш народ, будут напиваться до кошачьего визга, зная, что можно быстро вылечиться. А напьются, такого могут наотчебучивать, что и архимаги не разгребут. Это ж не мы с тобой: употребляли в меру, сидели тихо, общались, никому не мешали, деревня цела.

Я энергично закивал. Ёжику понятно, что мы не они. Я пообещал шаману, что рецепт останется между нами.

— Хотел я тебе показать достопримечательности нашей деревни, но не судьба, под домашним арестом я сегодня, — сконфуженно проговорил шаман.

— Так что, коллега, сам походи по деревне и окрестностям. И прими, пожалуйста, от меня несколько местных сувениров. И не забывай в своих приключениях шамана Мефодия, мой дом для тебя открыт в любое время дня и ночи.

Мы пожали руки, обнялись, похлопали руками по спинам.

Бздынь-бздынь! Как-то весомо бздынькнуло.

Посыпалось множество сообщений, но я стал читать только последнее.

"Вами получены в дар из уважения к Вам от шамана Мефодия следующие вещи:

— Книга "Бестиарий Кальмара";

— Кулон шамана — аккумулятор 1000 единиц магии;

— Кулон шамана — аккумулятор 100 малых исцелений;

— Кулон шамана — аккумулятор 50 средних исцелений;

— Кулон шамана — аккумулятор 25 больших исцелений;

— Кулон шамана — аккумулятор 1 полное исцеление;

— Вам дано умение малого исцеления (требует 10 очков магии);

— Вам дано умение среднего исцеления (требует 100 очков магии);

— Кошель с подпространственным карманом на 1000 любых монет;

— Пенал с подпространственным карманом на 20 любых артефактов;

— 100 серебряных монет;

— Бутылка жёлтого стекла с гномьей таракановкой- 0,5л;

— Бутылка чёрного стекла 0,5л наполненная на 1/3 слезой орчанки;

— Потусторонняя сущность — дух зелёных насаждений Травка.

В моём инвентаре остался незаполненным только 1 слот. Остальное заполнили подарки шамана.

— Мефодий, дружище, а эт-т-то как понять, в смысле про Травку, — с удивлением и заикаясь, спросил я.

— А ты вспомни, кто ты есть. Ты сам на два пункта являешься потусторонней сущностью, вот поэтому ты и видишь духов. К тому же, скажи мне, кто Травку накачивал всю ночь магией? Кто её танцевал и целовался с ней за деревом? Духи питаются магией и нашими эмоциями, а к тем разумным, кто им добровольно отдаёт единицы магии и свои положительные эмоции, они очень привязываются, и нет более преданных существ, чем они. Так что, вскружил девке голову, теперь она твоя, я отпускаю её. Не благодари. И вот ещё что, что касается духов: если они сидят в пространственных карманах, то не качаются. Развиваются они, если выпущены на волю. Тогда, если будешь в неё вкладывать магию, она обретёт всё большую силу и уплотнится. Видеть твою Травку, кроме тебя, никто не сможет, кроме повелителей духов и архимагов, ну и архидемонов с Крапчатым Ужасом, но у нас они не водятся.

Я сразу же распорядился выпустить Травку из инвентаря. Тут мне на шею кинулось визжащее от восторга существо. Произошли бурные обнимашечки. Ага, давно не виделись. На свету Травка была похожа на туманно-стекловидную массу без бликов. Как я уже говорил, у неё были совершенные женские формы и очень симпатичное личико. Я её обожаю.

Так у меня появилось второе разумное существо женского пола. Везёт же мне на баб.

— И это, ЧарЧар, — сконфуженно, отводя глаза, сказал Мефодий. — Извеняй, что мы тебе немножко подпортили характеристики, но ты уже взрослый путешественник, выкарабкаешься как-нибудь. Я в тебя верю. Захочешь расти в нашем ремесле, то вот тебе письмишко к моему старшему братцу, в Больших Ананасах живёт, он поможет тебе прокачаться.

И смахнув скупую мужскую слезу, шаман выпроводил меня за калитку.

Этой ночью в Больших Кокосах многие жители не спали. Потому, что у деревенского шамана этой ночью, творилось Рандом знает что. В ночи у шамана были видны какие-то зловещие всполохи и раздавались дикие вопли. Жители шептались, что к шаману откуда-то заявился сильный маг, и они вдвоём творят жуткое колдовство. Что это был за маг, мнения разделялись, одни считали это светлый, другие что тёмный или вообще, некромант, так как слишком уж жалобно вопили мучимые ими животные, скорее всего кошки, которых, надо полагать, маги приносили в жертву своим богам-покровителям. Ох, не к добру всё это.

Утром появились подробности и появились свидетели, которые самолично видели, как маги вызывали духов и применяли сильнейшие заклятия. Деревенский лавочник сам слышал, как маги что-то говорили про мёртвых, почему-то потных гоблинов. Точно некрос у нашего Мефодия в гостях. Причём этот некрос оказывается не дурак выпить. А ну как оживлять мёртвых гоблинов начнут, да ещё потных, с пьяных глаз то, делал круглые страшные глаза лавочник, делясь подробностями с местными кумушками. У народа появилась тема для разговоров. В деревне жизнь скучновата, а тут такое событие. Отношения с соседями в Больших Кокосах зачастую не лишены некоторой пикантности и даже элемента параноидной озабоченности — мол, кто знает, что у них на уме.

Ленка, лучшая подружка Маринки, как раз гостила у своей тётушки Матильды, к которой зашла поделиться свежими новостями её соседка Игнатьевна. Ленка, то же вставила в разговор двух соседушек свои три копейки.

— Да не, не некромант это вовсе, — сообщила Ленка. — Это какой-то путешественник, пьянчужка. Это он приволок окровавленную дурочку Маринку с пляжа домой к шаману. Она на берегу с пальмы рухнула, голову ушибла. Вот последние мозги-то и отбила. Ну, дура, как есть дура. Постоянно Серёге глазки строит, замуж за него собралась, вот ведь дура, когда все знают, что Серёга мой парень. Наверное, шаман решил её за этого пьяницу отдать. Ведь кому она ещё нужна такая, кроме разве забулдыги какому.

— Да, вроде, нормальная девка то была, — с удивлением округлила глаза Матильда. — А оказывается умом то скорбная, — поджала она губы, при этом ласково поглаживая своего домашнего кота Адольфа, который был в это утро какой-то беспокойный. Бедный кот где-то гулял сегодня ночью, а под утро пришёл сам не свой с жутко выпученными глазами. Кот всё время норовил забиться под лавку, и только обещание получить пять капель валерьянки, удерживало его в руках хозяйки.

Соседушки сокрушённо покачали головой. Вот ведь беда у шамана с дочкой. Это тогда всё объясняет. Все эти ночные вопли. Переживает мужик за дочку то.

Сунув письмо шамана в карман, я здраво решил присесть где-нибудь в теньке и обдумать последние события. Уж очень много мне было посланий от системы в последнее время. Что там мне понаписали? Рядом, с радостью на всё смотрящая, весело шагала улыбающаяся Травка. Вот так: одна красавица рядом идёт, другая красавица, только со щупальцами в инвентаре сидит. Красота.

Устроившись в теньке поудобнее я открыл интерфейс. Информации было море. Вчитавшись, я не знал, что и делать: не то плакать, не то смеяться. Оказывается, мне всю ночь шли грозные и панические предупреждения. Система пыталась меня вразумить, но я отмахивался от её посланий.

Из хорошего было то, что система выдала мне уровень. Теперь в нашей компании я был второго уровня, и система предлагала мне раскидать очередные три очка характеристик.

Остальное было не так радужно, если не сказать, что трагично. Вот это я поиграл, называется. Во-первых, у меня за эту ночь появились умения и таланты. Профессии не появилось. Умения были какие-то подозрительные, впрочем, таланты то же.

Я опять вчитался в некоторые послания системы:

— Предупреждение! Количество выпитого соответствует статусу пьяницы. На Вас наложен дебаф опьянения.

— Предупреждение! Количество выпитого соответствует статусу горькому пьяницы. Вам уже море по колено.

— Предупреждение! Количество выпитого соответствует статусу пропойцы. Вам уже море по щиколотку.

— Предупреждение! Количество выпитого Вами соответствует статусу пьяницы-подзаборному. Окружающие Вас осуждают.

— Поздравляем! Вы получаете навык "Пью, не закусывая" первого уровня. До следующего уровня Вы должны употребить 20 стаканов горячительных напитков. Скидка до 10 % на пойло, что Вы предпочитаете, в забегаловках, рюмочных и гадюжниках.

— Поздравляем! Вы получаете навык "Пью всё, что горит" первого уровня. До следующего уровня Вы должны употребить 20 стаканов горячительных напитков сомнительного свойства. Скидки до 15 % на спиртсодержащие напитки в кабаках, тавернах, лавках.

— Поздравляем! Вы получаете навык приготовления коктейлей "Мешаю всё подряд" первого уровня. До следующего уровня Вы должны намешать 50 стаканов горячительных напитков. Скидки до 20 % в ресторанах на коктейли.

— Поздравляем! Вы получаете навык "Кошачий кумир". До следующего уровня Вы должны своими воплями смутить 10 котов.

— Поздравляем! Вы получаете навык "Соблазнитель духов". До следующего уровня Вы должны соблазнить ещё 10 духов.

Тут я получил чувствительный удар кулачком в бок от Травки. Это сообщение про соблазнителя духов я тут же удалил. Клянусь, что не буду больше соблазнять духов.

— Поздравляем! Вы получаете талант "Кудесник-опохмелятор" первого уровня. До следующего уровня Вы должны опохмелить 8 разумных.

— Поздравляем! Вы получаете талант "Не просыхающий" первого уровня. До следующего уровня Вы должны напиться до поросячьего визга 9 раз.

— Поздравляем! Ваша репутация с жителями "Больших Кокосов" составляет 20 пунктов, несмотря на Ваш статус "Пьяница подзаборный". Разумные относятся к Вам как к убогому. Могут бесплатно покормить.

Вот такой у меня результат игры за одни сутки. Нашёл себе лучшую подругу и получил статус пьяницы подзаборного с талантом "Не просыхающий". Зато всегда накормят, ага.

Я опять закинул все три очка параметров в магию.

Бздынь-бздынь!

— Ваша Магия: +7 расовое, +21 от фейри, +14 от драконидов, +14 от демонов, +14 от потусторонней сущности, итого +70.

— Травка! Как дальше жить будем? По-миру пойдём? — спросил я у Травки.

Извините, пожалуйста вам,

Поможите, люди добрые!

Сами мы не местные,

Голодаем и скитаемся.

Приехали на лечение -

Украли все документы……и нет у меня зимнего пальта!!!! — наверное, такой репертуар поможет наладить контакт с местными.

— Ага, пойдём, — как всегда радостно ответила Травка.

И мы пошли. Пока, что не по миру, а осматривать достопримечательности Больших Кокосов.

Травка рассказывала мне про особенности этого мира. Оказывается, точки привязки для бессмертных путешественников по мирам в этой игре появлялись автоматически: первая точка на месте появления, вторая точка сразу при переходе границы следующей локации. И так далее. Так же можно было осуществлять привязку в городах и храмах. Если путешественника съедал монстр или он погибал от руки другого путешественника или НПС, то он возрождался на любой из этих точек по своему выбору. Ещё здесь не было личных кабинетов или комнат: всё своё надо было носить в инвентаре, тогда вещи украсть было невозможно или хранить в банках. Многослотовые сумки стоили очень дорого, но народ вынужден был их покупать, чтобы не быть обчищенным в один прекрасный момент каким-нибудь удачливым воришкой. Валюта в игре была: медяшки; 10 медяшек — серебрушка; 10 серебрушек — золотой. Курс золотого к Российскому рублю, Травка не знала.

Но в любой таверне или гостинице можно было снять комнату, чтобы отдохнуть. Спать в игре надо было не менее 3 часов, иначе падали характеристики.

Ещё в Кальмаре обитали боги. Боги в этой игре были весьма прикольные. Главным в местном пантеоне был уже известный мне Рандом. Храмов, кумирен, монастырей и часовен, посвящённых этому богу, было множество по всей огромной территории. В качестве подношений этот бог принимал только золото, остальное принимать он брезговал. Ещё одной особенностью было то, что ежемесячно надо было рандомиться, т. е. обязательно пожертвовать не менее одного золотого, а в ответ прилетало рандомное изменение характеристик, и совсем не обязательно в пользу жертвователя. Это была своего рода рулетка: можно было внезапно обогатиться, а можно было остаться ни с чем.

Не, это не наш стиль, мы на случайность не надеемся, мы надеемся только на себя. Вот так.

Следующими по силе и своему значению в пантеоне были боги Сервер и ИИ. Сервер благосклонно принимал золото и серебро. К нему можно было обратиться как к третейскому судье, чтобы разрулить непонятную юридическую ситуацию. Что касается ИИ, то с ним могли общаться только разумные достигшие сотого уровня, до остальных он не снисходил. Своих храмов ИИ не имел. У него имелись невзрачные алтари, которые притулились почему-то в укромных закутках храмов Сервера.

Затем следовали ещё более прикольные боги. Это Гугл, Яндекс, Мэйл. Было и целое семейство божеств: это братья Йцукен и Кверти и сестра их Флэшка. Они не гнушались любыми подношениями от своих почитателей, гребли всё подряд, причём Гугл, получив дары, намекал, что он не прочь получить подношение и на последующий период времени, даже со скидкой. Этой опцией любили пользоваться всякие сомнительные личности: воры, разбойники, ПК-шеры с красными никами. А что, отсыпал золота, получи индульгенцию. Грехи отмаливались материальными ценностями. Очень удобные боги.

Были и более мелкие божества. Они олицетворяли собой весь спектр игровых отношений: были светлые боги, были тёмные, были повелители хаоса, бездны или смерти. Их фанатами были различные некроманты, вампиры, хаоситы и тому подобные личности. Думаю, это была вездесущая школота, обожавшая в играх чертовщинку.

Разумный, выбрав себе бога покровителя, получал от него плюшку и совсем необременительные обязательства по отношению к богу.

Осмотр достопримечательностей Больших Кокосов выявил следующий набор этих самых достопримечательностей: рыночная площадь, много магазинов и лавок, большая гостиница, постоялые дворы, пивнушки, дом старосты, он же администрация, кузницы и мастерские ремесленников и крафтеров, приличные дома и развалюшки местных жителей. Образовательным центром была местная школа. Были ещё банки: на одном красовалась вывеска "Конкретный банк" на другом "Главный Имперский Банк". Ещё были переулки, в которых окопались дома с красными фонарями, игровые заведения и притоны воровской гильдии. Не далеко, впрочем, располагались строения, где несли службу стражники и паладины. Были и храмы главных богов. Территория местного погоста была огорожена чугунной решёткой. Наверное, по ночам на этом кладбище происходили жуткие вещи.

Так мы и ходили по Большим Кокосам, пока меня не заинтересовала небольшая лавка, на вывеске которой красовалась надпись "Два процента". Я решил войти в этот торговый центр: потянул дверь, звякнул колокольчик, из-за прилавка выглядывала голова серо-зелёного гоблина, которая уставилась на меня двумя глазками. От неожиданности, я ни с того ни с сего, вдруг ляпнул:

— Бамбарбия кергуду!

— Здрасьте, — с испугом проговорил гоблин, прижав ушки и втянув голову в плечи. — Что желает ваше магущество?

— Моё магущество….эээээ…желает…..эээээ…вещей магических, и чтоб они были мега-супер-пупер мощными, и это, сапоги нам надо хорошие, — со значением проговорил я.

— Там, — гоблин пальцем показал на прилавки и шкафы.

На прилавках и полках шкафов в пыли лежало барахло: ржавый сельхозинструмент, такие же ржавые ножи, топоры, пилы, кувалды и клещи, вперемежку валялись детали от стальных доспехов, кожаные куртки, рыбацкие снасти, шапки, фартуки, мотки верёвок и куча разных вещей, несомненно, необходимых в хозяйстве. Магических вещей не было. Не было огромных фолиантов с заклятиями, волшебных посохов, не было даже зелей. Впрочем, какие-то свитки, перевязанные бечёвкой, всё же валялись. Пока я рылся в этом хламе гоблин достал пыльные кожаные сапоги. Сапоги из кожи серого водяного червяка, прочность 56 из 80, бонус +3 при беге — определил их свойства я, внимательно к ним присмотревшись.

Меня за рукав потянула Травка, показывая пальчиком на дальнюю, самую пыльную полку. При этом Травка знаками дала мне знать, что надо помалкивать. Я со скучающим видом подошёл к полке. Осмотрев хлам, который гоблин считал товаром, я вдруг увидел слабое сияние, исходившее от невзрачного кинжала. Травка энергично показывала знаками, что эту вещь надо брать обязательно. Взяв в руки кинжал, я увидел его свойства: редкий сумеречный клинок лунного духа, бонус +10 процентов к магии потусторонних существ. Это была огромная плюшка для моей Травки, другим разумным этот клинок был совершенно не нужен. Я добавил этот клинок к сапогам. Горестно вздохнув, гоблин назвал цену в 100 серебра. Я сказал, что осчастливлю эту лавку за 30 серебра. Доторговались до 70 серебрушек. Больше гоблин, упёршись, не хотел скидывать цену. Расплатился я серебром, подаренным шаманом. Осталось 30 серебрушек. Живём.

Поблагодарив гоблина за сапоги и клинок, я, всё же спросил у него, почему его почтенное заведение называется "Два процента", на что, гоблин, закатив глаза, сказал, что это название придумал ещё его папа, достопочтимый торговец Больших Кокосов.

— Всё очень просто, — поведал гоблин. — Я покупаю товар за 1 серебрушку, а продаю его за 3 серебрушки. Вот на эти два процента я и живу.

В глазах гоблина была вселенская грусть.

— Мммм, это да, оригинально, — согласился я.

Выйдя из столь почтенного заведения, я сразу же натянул сапоги из кожи серого водяного червяка. Как влитые сидят: мягко и приятно. Вот бы нам в реал такую обувь.

Клинок я отдал обрадованной покупке Травке. Она объяснила, что с помощью этого ножика мы будем срезать редкие растения, продавать их травникам и алхимикам, разбогатеем, поедем на Мальдивы. Вот так, радуясь обновкам, мы пошли искать гостиницу, так как дело уже шло к вечеру, смеркалось, и надо было отдыхать. Впереди нас шёл важный стражник, помахивая дубинкой. Бдил служивый. Его заинтересовали слегка шелестящие густые кусты. Подойдя к ним, он дубинкой пошевелил веточки и грозно произнёс: " И чем это вы там занимаетесь?".

Кусты перестали шелестеть, и из них показалась всклокоченная голова какого-то игрока.

— Дык это, господин стражник, сексом занимаемся, — призналась голова.

— Ага, так вот, за занятие сексом в неположенном месте, с вас штраф один золотой, — веско сказал стражник.

На эти его слова, из кустов вдруг появилась женская мордашка.

— Так мы же никому не мешаем, — хлопая ресницами, произнесла она.

— Аааааа! Так вас там двое! — обрадовался стражник. — Тогда штраф два золотых.

Мы прошли мимо столь предприимчивого стражника. Надо было искать ночлег. Помнится, гостиницы были в центральной части Больших Кокосов. Мы туда и направились.

Проходя мимо здания Конкретного Банка, мы увидели, стоящего на его крыльце обалделого здоровенного орка.

— Что делается, — бормотал орк. — Как же это? Что же это? — видно было, что орк был очень расстроен.

— Что с вами случилось, уважаемый? — проходя мимо, спросил я.

— Да не пойму я ничего с этим банком, — в сердцах воскликнул орк. — Решил я взять у них кредит в 1 золотой на месяц. Ладно, сказали они. Через месяц вернёшь два золотых и давай что-нибудь в залог. Я отдал им хороший топор. Тогда они достали один золотой, показали его мне, и говорят, что он пойдёт в уплату долга, ведь я должен им два золотых. Ну, говорят, теперь иди. Через месяц отдашь нам долг в один золотой. Не опаздывай.

— Теперь я ничего не понимаю: денег нет, топора нет, ещё и должен остался, — горестно сказал доверчивый орк.

— Не, — посочувствовал я орку. — Такой банк долго не просуществует. Прогорит.

— Прогорит! — глаза орка радостно заблестели. — Точно прогорит, совсем скоро он и прогорит, ага.

Повеселевший орк куда-то побежал. Ну, дела у человека, то есть, у орка появились, срочные надо полагать.

В гостинице на ресепшине какой-то игрок выяснял у портье, куда здесь можно сходить ночью, на что портье, с невозмутимым видом объяснял игроку, что ночью у них ходят на ведро или в ночную вазу, если клиент не желает посетить удобства в конце коридора, и что этими приборами оборудованы все номера.

За номер в гостинице мы заплатили 10 серебром. Ещё 5 серебрушек обошёлся нам ужин в ресторане при гостинице. Я ел хорошо приготовленную еду, запивая вкусным квасом, а Травка питалась магией, щедро выделенной мной из запасов. Из магии она делала себе еду и напитки, невидимые окружающим, ела и пила рядом со мной, то же невидимая. Спалось в гостиничном номере хорошо, несмотря на какую-то заполошную ночную беготню за окном и сполохи огня.

Удобная постель — убийца храбрых путешественников. Она превращает воинов в ласково мурчащих котов, что только и ждут, когда их погладит нежная женская ручка.

Утром мы бесплатно позавтракали, так как стоимость завтрака входила в перечень услуг гостиницы. Узнали свежие новости. Оказалось, что ночью сгорело здание Конкретного Банка, совсем сгорело, причём загорелось оно сразу с четырёх сторон. Потушить не успели, как не старались. Сгорело всё. Теперь на месте дома одни почерневшие от огня головешки. Ну, бывает. С банками это часто случается. Дело то житейское.

Подсчитав оставшиеся денежки, мы решили идти на заработки. Добывать, так сказать, первичный капитал, чтобы из него сделать уже вторичный. Закон рыночной экономики, ага. Выйдя из гостиницы, мы сначала полюбовались живописными останками Конкретного Банка. Такова жизнь во всех её проявлениях.

На улице гоблин-торговец делится последними новостями с местными кумушками. Он рассказывает своим знакомым, как вчера к нему в лавку приходил залётный маг, ну тот, который споил в дрова нашего шамана. Закатывая глаза и заламывая руки, гоблин с придыханием рассказывал, что этот маг был жутко сердитый. Как вошёл в лавку так сразу начал грозиться: дескать, разбомби вас кенгуру!!! Кенгуру!!! Представляете! Этого жуткого монстра хотел на нас наслать, вот. Совсем озверел злодей.

Кумушки делали круглые глаза, охали и просили Рандома отвести от Больших Кокосов эту напасть. Но, наверное, Большие Кокосы от злой участи таки не пронесло. Оказывается, ночью сгорел очень уважаемый в узких кругах Конкретный Банк; у тётушки Матильды колодец перестал давать воду; а младшая дочка шамана Маринка так, вообще, с пальмы упала, голову разбила, теперь никого в упор не узнаёт. Как стало известно, и что характерно совершенно точно, эту Маринку собираются отдать замуж за этого мага, ну который никогда не просыхает. Ведь все видели, что он Маринку уже на руках носит. Это пока носит, а как в жёны возьмёт точно бедную глупенькую девушку на опыты магические пустит. Это как пить дать.

Приличное общество горестно качало головами, вздыхало. Ох, не к добру все эти события, явно к неурожаю кокосов в этом году, или к нашествию на капусту жуков толстоножек. Беда, однако.

Прежде чем идти с Травкой в поля и леса добывать ценное растительное сырьё, я решил попытать счастье на предмет получение квеста от местного НПС. Проходя по Большим Кокосам, я внимательно присматривался к домовладениям: а не выглянет ли какой добрый НПС, а не осчастливит ли меня крутым эпическим квестом, но не тут-то было. Местные как-то не торопились предлагать мне не то, что квесты, а даже мелкую работу.

Через изгородь одного из домов я увидел во дворе стоявшую пожилую женщину. Попытка наладить контакт номер один.

— Глубокоуважаемая хозяюшка, — начал я. — А не могу ли я оказать вам в своём лице какую-нибудь помощь по хозяйству?

— Что ты, что ты, болезный, — запричитала женщина. — Чем же ты мне поможешь, пьяница то подзаборный. Да и можно ли тебе монетки платить? Пропьёшь же их сразу милок, а это вредно для здоровья так много пить-то. Могу только работку подкинуть за поесть. Покормлю я тебя, как мелкую работку сделаешь.

Да, вот все прелести моего низкого в глазах местных НПС статуса. Надо исправлять положение, браться за любое дело и выполнять его лихо и по-молодецки.

— Как вас зовут, уважаемая хозяйка? — с уверенностью начал я. — Мы работы не боимся, руки растут откуда надо, рад выполнить любое дело, строго в оговоренный срок и без рекламаций, — продолжал рекламировать свои способности я.

— Зовут меня тётушка Матильда, — с сомнением посмотрела на мои руки женщина. — Ну есть у меня проблема, в колодец что-то вода не поступает, забился чем-то. Возьмёшься разобраться, отчего так? А я тебе потом хороший обед приготовлю, а то денюжки тебе нельзя доверять, окаянный.

— Вот и прекрасно, тётушка Матильда. А меня ЧарЧар кличут. Показывайте мне, что у вас стряслось. Мы это дело мигом поправим, — продолжал с уверенностью говорить я, с ужасом думая, каким это образом я буду заниматься колодцем, ведь я колодцев в глаза не видел, ни разу я не спец по колодцам.

Тем временем Матильда провела меня на задний двор от своего дома и показала колодец. Махнув на него рукой, она ушла по своим делам. Я остался один на один с проблемой.

Осматриваем сооружение. Тэк-с. Вот дыра в земле. Она огорожена брёвнами. Из дыры, надо полагать, добывают воду. И что делать? Я подозрительно посмотрел в дыру. Темно. А как воду добывают? Наверное, крутят ручку вот этой штуки, она вращается, на вал наматывается верёвка с привязанным ведёрком. Ну, вот и разобрались. Всё ж понятно. Ведро в дыру. Крутим ручку. Ведро едет вверх. Приехало. Без воды. Эй, вода, ты где? Горестно вздохнув, я понял, надо лезть вниз. А как?

Поглядев по сторонам, я увидел прислонённую к стене сарая деревянную лестницу. Ага, если её поместить в колодец, то можно будет спуститься по ней в низ, и посмотреть на проблему, так сказать, изнутри.

Кое-как просунув лестницу в колодец, я ступил на её перекладины. В колодце было сыро и темно, но солнечный свет поступал сверху, и через некоторое время, глаза привыкли к полумраку. Так я и добрался до самого низа колодца.

Упс. На меня со дна колодца смотрели два зелёных глаза, а я смотрел на них.

— Ну, наконец-то, спасатели пожаловали, — сказали два глаза. — А то сижу тут, сижу, в сырости, без еды, а спасатели не торопятся. Вот пришлось водоносный слой глиной забить, чтоб вода не поступала, а воду выпить.

— Как это, выпить, — уточнил я. — Всю воду? И что ты такое? И как суда попало?

— Да лягушка я, древесная правда, прыгала вот, прыгала….и запрыгала в этот жуткий колодец…. А мы, древесные лягушки, воду не очень любим, мокрая она, холодная. Вот сижу, жду спасителя. Ты меня, наконец, будешь спасать?

Присмотревшись к этому существу, я немного офигел. И это лягушка? Существо было с меня ростом, на лягушку оно внешне походило, но было очень уж огромным для лягушек.

— Ты это, лягушка, по лестнице подняться сможешь, — спросил я.

— Не, не смогу, — горестно произнесла лягушенция. — Сидела здесь, воду пила, чтоб колодец осушить, по лестнице теперь не могу.

Ситуация была дурацкая. Ладно, что-нибудь придумаем, решил я, квест надо выполнять, каким бы дурацким он ни был. Что курили разрабы, когда придумывали сюжеты? Или синтетикой баловались?

— Ты, это, давай забирайся мне на спину, лапками держись за шею, — скомандовал я. — Выбираться будем.

— Я девушка приличная, и к мужикам не лезу с обнимашками, вот ещё! — сказала лягушка, резво забираясь мне на спину и крепко вцепившись в шею лапками.

Так мы и полезли вверх с лягушкой, плотно прижавшейся ко мне как к родному. Тяжёлая зараза.

Выбравшись на солнечный свет, я думал, что это существо отлипнет от меня, и мы расстанемся, но не тут-то было.

— Я вообще-то обитаю воооон на тех деревьях, — начала лягушка. — Древесная я, и здесь мне не место, — ещё теснее прижалась ко мне лягушка.

Вдалеке, за огородом тётушки Матильды, метрах в трёхстах росли здоровенные дубы. Так, это что ж, квест не закончился? Теперь надо переть на своём горбу эту здоровенную тяжесть до тех дубов? Как появился в этом мире, сразу Маринку такал на руках, теперь эту надо таскать. Игра решила развивать во мне силу?

Что не сделаешь ради квеста. Придётся тащить.

И мы пошли через огород тётушки Матильды к далёким дубам. С каждой минутой эта толстая лягушенция становилась всё тяжелее, а дубы всё дальше. И куда это я опять вписался? — спрашивал я себя, — обливаясь потом.

К дубам я пришёл еле живой. Сгрузив лягушку около дерева, я сиплым голосом, задыхаясь, спросил, — Ну, что, подсадить тебя на ветку?

— Не, не надо, спасибки, теперь я сама, — весело сказала лягушка, и как ракета взлетела метров на десять на ветку дуба.

Я оторопело уставился на эту картину. Извещения об окончании квеста не было.

— Так ты, что, могла прыгать до дубов? — с опозданием, наконец, дошло до меня.

— Ага, я ж прыгучая, древесная, — весело прыгая с ветки на ветку, отозвалась лягушка.

— Так чего не прыгала, а каталась на мне? — прокричал я, изо всех сил стараясь не осквернить уши окружающих теми словами, что могут вырваться у любого почтенного мужа, когда в кромешной темноте он спотыкается о камень.

— Так я вижу, что понравилась тебе, доставила тебе огромное удовольствие поухаживать за мной, на руках поносить. Может, ты жениться на мне захотел? Кто вас, кобелей, знает. Я девушка приличная, за первого встречного замуж не пойду. Не уговаривай. Не пойду. Но обещаю подумать над твоим серьёзным предложением. Я девушка серьёзная. Так, когда сватов ждать? Надо платьице к свадьбе пошить, ты какой фасон предпочитаешь, милый? — вывалила на меня кучу информации лягушка.

Рядом стоящая со мной Травка сжала кулачки и нахмурилась.

— Нет, лягушка, жениться не будем, — твёрдо сказал я, покосившись на Травку. — У меня жена есть, красивая и умная.

— Фи на тебя. Это я ещё двадцать раз подумала бы, жениться ли на таком кобеле, который от живой жены, красивых лягушек на себе таскает и делает им нескромные предложения, — в меня прилетел град желудей из листвы дуба, а лягушка попрыгала куда-то по своим делам.

Вот дела. Получается, я зря корячился, таскал эту ду…, эту НПС-лягушку, а квест не засчитан. Надо возвращаться к Матильде и чистить колодец. И мы с Травкой под ручку пошли обратно, при этом я немного кряхтел, спина побаливала.

Потом я ещё долго вычерпывал глину и грязь из колодца. Устал дико. Это были игровые условности, механика игры во всей красе, в реальности так забить колодец вряд ли получилось бы. Потом в один прекрасный момент всё разом кончилось: чистейшая вода разом появилась в колодце. Квест можно было сдавать Матильде.

Мокрый, грязный, уставший я поплёлся искать Матильду сдать ей квест. Тётушка Матильда, скорбно покачала головой, увидев меня в таком затрапезном виде. Я честно рассказал ей про колодец, про лягушку, про грязь, которую пришлось вычерпывать.

— Ага, милок, — ехидно прокомментировала она. — Лягушки, чёртики, крокодильчики, дракончики и разные белочки только по колодцам и прячутся. Конечно, там им и место. Ты бы заканчивал со спиртным. Лучше вот поешь, — показала она мне на стол на веранде дома, на котором стояли тарелки с едой и кувшин с вездесущим квасом.

Как только я поел предложенную тётушкой Матильдой еду, и запил всё это квасом мне пришло сообщение об окончании квеста.

За работу мне честно заплатили обедом. Больше ничего мне не полагалось, однако Матильда вдруг расщедрилась и одарила меня старой, но чистой рубахой и простым посохом ходока. Ещё у меня поднялась сила аж на 3 пункта за таскание на себе Маринок и лягушек. Пришли ещё и другие плюшки: в основном это были разные смешные умения. Ещё я стал любимцем лягушачьего племени первого уровня. Повезло, наверное. Целый день мы убили на выполнение этого квеста, а в сухом остатки что, обед и две сомнительные шмотки. С деньгами было совсем плохо. Серебра оставалось на одну ночь в гостинице, а затем нас взашей выгонят на улицу.

Отдыхать решили на последние деньги в той же гостинице, куда и направились. Возле гостиницы был стенд на котором вывешивались государственные и местные важные сообщения. Возле самого большого плаката толпился народ. Мы тоже подошли и полюбопытствовали чего это там написано. Оказалось это обращение местного короля.

"Мы, Ростигай сорок восьмой, божию милостью самодержец и король Южных островов, Серебрянных гор и прочая, обращаемся к нашим верным подданным и добрым разумным.

Кто найдёт и доставит к Нам во дворец Нашу возлюбленную дочь Алевтину получит 500 000 золотых и Нашу монаршую признательность".

Как оказалось, принцесса Алевтина увлекалась магией, и пострадала в результате магических опытов. Из-за ошибочного заклятия она, оказывается, превратилась в лягушку и исчезла в неизвестном направлении из дворца. Поиски пока результатов не дали, поэтому обеспокоенный король обратился к своим подданным с такой просьбой.

Я с тоской посмотрел в сторону, откуда мы пришли. Вот где теперь искать упрыгавшие золотые пол-лимона, но, вспомнив, как я надрывался, таща на своей, а не на казённой спине эту лягушку, я махнул рукой и сказал, точно так, как пел Высоцкий, дескать, такую принцессу нам и даром не надо. Приятный звон золотых монет потихоньку в моей голове исчез.

— Травка, что ты по этому поводу думаешь, ну с принцессой этой, — спросил я своего симпатичного духа.

— Да что тут думать, — ответила Травка, — У короля семь дочек и два сына, а соседних, граничивших с нами государств только пять, а там у самих принцев не очень много, вот поэтому король и не сильно торопиться искать эту принцессу Алевтину. Думает, что найдётся герой, кто найдёт и приведёт к нему принцессу; дадим ему деньжат и настоятельно предложим жениться на девушке, предварительно расколдовав её из лягушки. У короля уже голова от этих дел болит, а тут можно её за первого, подвернувшегося встречного отдать, и гора с плеч. Большая политика, однако. Вот "счастье" подвернётся герою.

— Кроме того, такие указы надо уметь читать между строк, — заявила Травка, — Вот будет у тебя мудрость больше 10, сумеешь прочесть.

— А что же там между строк написано? — спросил Травку я.

— Точно не знаю, мудрости у меня такой нет, но тут и так ясно, — ответила Травка, — Тут, скорее всего, между строк написано "Пусть эта дура подольше и подальше от дворца где-нибудь прыгает!".

Вот такие грустные реалии этого мира. Надо срочно прокачивать мудрость, тогда и между строк читать смогу. Ещё в этом мире, если будешь иметь мудрость за 20, то постигнешь "второе дно" вещей, а то и "третье". Если же сподобишься помудреть ещё больше, то тебе откроется ветка развития "Конспирология" и даже "Скелет в шкафу". Вершиной мудрости станет умение гадания на кофейной гуще.

Ну, в нашей стране все уже давно научились читать между строк, ага. Вот, например, говорит наш Премьер, что скоро зарплату нам повысят, жизнь станет лучше. Читаю между строк новый закон. А там ясно так написано "Хрен вам, а не зарплата и лучшая жизнь". Ой, про это зря я сказал. Правда, кому надо, про это между строк сам уже прочитал и всё понял.

Мы пошли устраиваться в гостиницу. Завтра нас ожидал тяжёлый день. Где-то надо было добывать денег на пропитание. Я понадеялся на подсознание: оно древнее и мудрое, вот пусть и думает всю ночь, как добывать денег.

*******************************

Вечерком к тётушке Матильде зашла пообщаться соседка Игнатьевна. Матильда рассказывала ей и своему коту о своём дневном работнике.

— Ну, ваааще, скажу я тебе Игнатьевна, — вещала она. — Нанялся мне подсобить по хозяйству давешний маг, ну тот, который пропойца, это за которого Маринку надумали отдать. Ну и работничек, скажу я тебе. За целый день еле пару вёдер грязи из колодца достал, чтоб его прочистить, зато весь изгваздался как свежий зомби на погосте. Грязный, лохматый, весь мокрый, руки трясутся, охает, умалял меня поднести ему стописят грамм, да покрепче, но я не дала. Покормила только болезного.

Кот и Игнатьевна одобрительно кивали головой. Покормить это завсегда надо, это по-божески, хоть и пропащий человек, а всё ж жалко. А вот монет ему, конечно, совсем нельзя давать. Пропьёт. К бабке не ходи, пропьёт.

— Ещё он весь заговаривался, прям пургу нёс — продолжала Матильда. — Про свои глюки рассказывал, разжалобить хотел меня, на предмет выпить. Говорит уважаемая Матильда у тебя в колодце стая драконов и лягушек сидит. Вот так прям и сказал.

Уважаемое общество единогласно согласилось, что человек склонный к выпивке, способен проявить чудеса изобретательности ради добывания этой самой выпивки. Маринку прогрессивная общественность уже заранее жалела: не повезло девке, жених пьяница подзаборный.

**************************************

На другой день оказалось, что подсознание не справилось с поставленной задачей придумать алгоритм действий по добыванию средств к существованию. Оно благополучно умыло руки. Нам оставалось на выбор только два варианта: просить милостыню Рандома ради или прямиком направиться в поля и леса за редкими растениями. Мы решили, что на редких растениях мы круто поднимемся. Впереди уже замаячили Мальдивы. Правда, кто бы мне сказал, чем местное море хуже Мальдив.

Собрав котомку с провизией, купленной на последние гроши, мы пошли в поле работать. Местность вблизи Больших Кокосов была вполне себе живописная: луга, поля, перелески, рощи — всё это радовало глаз. Работай только. Щебетали птички — экзотические, естественно, а не какие-нибудь воробьи. Травка резво носилась по этой природе, внимательно выискивая достойные её внимания растения. Я в этих листочках, усиках, лепесточках и корешках ничего не понимал, но у меня был замечательный учитель. С помощью Травки я уже выучил несколько десятков различных растений, их свойства, и их востребованность для алхимиков и травников. Брали самые дорогие растения. Моё умение травника достигло за несколько часов до второго уровня. Работа велась по следующему алгоритму: я щедро подпитывал Травку магией, она определяла наиболее ценные части растений и срезала их своим уникальным клинком, а я складывал добычу в инвентарь и котомку. Загвоздка была в том, что наша тара имела ограничения по количеству и весу. Если бы Травка забирала добычу себе, то добыча стала бы уже невидимая, и её уже было бы не продать, поэтому нести растения должен был только я.

В инвентарь можно было бы напихать срезанных растений и больше, но тогда надо было освобождать занятые слоты. Такова игровая механика. Оставить вещи можно было в банке или номере гостинице, с риском, что их украдут, но денег на аренду номера у нас пока не было. Поэтому, набрав растений по максимуму, мы пошли обратно в селение, в надежде хорошо их продать травникам. Наша негоция удалась на все сто. Первая же бабушка-травница, к которой мы зашли, скупила наш улов оптом. За всё мы получили 120 серебрушек и пожелание приносить такой хороший товар ещё. Теперь дело наладилось. Взяв комнату в гостинице, я освободил свой инвентарь от имеющегося там имущества, ну кроме осминожки, конечно. Занят теперь был один слот: осьминожка. Монеты сложили в кошель от Мефодия. Игровая механика воспринимала все растения как разные вещи, поэтому я мог заполнить инвентарь только 11 разными растениями. Приходилось выбирать по степени их ценности и весу. Если вес растений становился достаточным, то и вес сумки уже ощущался. Кроме этого мы купили несколько плетёных корзинок, в которые навалом складывали растения. Разумеется, всё это приходилось таскать мне, отчего сила выросла ещё на единицу. Не надо было забывать о еде и воде. Мы старались покупать еду и воду с плюсовыми бафами на силу и выносливость. Надо было срочно покупать сумку с большим количеством слотов и большей грузоподъёмностью, но пройдясь по местным универмагам и бутикам, мы с тоской поняли, что пока такой сумки нам не видать. Самая дешёвая сумочка на 24 слота и 500 кг стоила 4000 золотом, а у нас пока было чуть больше ста золотых, и это за неделю беготни по полям, по лужам, по росе. Кроме того, стали падать закупочные цены. Относительно простое сырьё, что мы приносили, уже по максимальной цене травниками не покупалось. Наступило перепроизводство. Нам стали заказывать более редкие ингредиенты, произраставшие в труднопроходимых местах. За них нам обещали хорошую цену, но там уже водились монстры, а я мог вступить с монстрами только разве в рукопашный бой, ну или отоварить их посохом. Следовало подумать о вооружении и получении боевых умений, но приличное оружие стоило очень дорого, обучение пользоваться им тоже кусалось в цене. Хранить ценные вещи в гостинице тоже было нельзя; игроки, отыгрывавшие воров, не дремали, поэтому у нас образовалась ещё одна статья расходов: это аренда банковской ячейки в Имперском Банке. Расходы были приличные, но и польза была: не надо было всё своё таскать с собой, и можно было свои вещи получить в любом отделении Имперского Банка.

Подумав, я решил спросить совета у мудрого человека, у Мефодия. Думаю, он по-дружески что-нибудь насоветует, как нам быть дальше. И мы, прихватив в подарок шаману редкие корешки, пошли к нему в гости.

Шаман был дома и был занят очень важным делом: воспитывал дочку Маринку. Когда мы вошли в калитку Мефодий как раз читал ученическую тетрадку. Рядом стояла, потупив глазки Маринка.

— Так. И чего это тут написано? Наверное, куриной лапкой писалось, а не пером. — скорбно взирал на Маринкину писанину Мефодий.

— Тэээк-с. Читаем, — в процессе читки глаза у Мефодия несколько округлились и полезли на лоб.

— "Каркодил — он как яшперица, только большая. У нево есть чехуя. Каркодил свои яйца зарывает в писок, потомушто если он спит ими на ружу, они портются"

— Это что ж такое? — спросил Мефодий, глядя на притихшую Маринку. — Что это за "яшперица"?

— Ну, папа, — стала оправдываться Маринка. — Это я у дурочки Ленки списала. Она ж дура. Серёге пройти не даёт, точно дура. Все Большие Кокосы знают, что Серёга мой парень.

— Ладненько, читаем дальше, — проговорил Мефодий. — Потом разберёмся, кто чей парень.

— "Лисы ходют па адиночке, и лишь иногда парами, когда им нужно заесть молодого тюленя заползшего в лес". (Из настоящих школьных сочинений)

— Значит лисы "па адиночке ходют"? Так что ли? Ага! — скорбно спросил Мефодий. — Что ж, пора воспитывать молодое поколение по методике выдающегося педагога Калроса Марска, который вывел классическую формулу воспитания, а именно: "Битиё — определяет сознание!". Мариночка, деточка, будь добра подай папочке твой любимый кожаный воспитательный ремешочек.

Мы увидели, как шаман, сгабастав Маринку, утащил её в дом. Через некоторое время послышались Маринкины визги и всхлипы. А через пару минут шаман вышел из дома к своим гостям.

— Ох, и трудная же эта наука, педагогика, — сообщил нам шаман. — Третий кожаный ремешок уже рвётся.

Одарив шамана редкими корешками, я всё же из любопытства спросил: "Мефодий, я что-то не понял, а зачем молодые тюлени в лес заползают?". В ответ шаман только хрюкнул и, украдкой, вытер слёзы.

Выяснив, чего мы хотели, шаман всё же хорошо нам помог. Он одарил меня умением бросаться огненными иглами на мой второй уровень. Иголки кастовались постоянно и летели метров на пять, нанося урон супостату. Один выстрел — две единицы маны. Стреляй, пока мана не кончится. Будем расти в уровнях — сила иголок и дальность их полёта тоже будет расти. Надо резко набирать уровни и обзаводиться хорошими умениями и профессиями. Надо также развивать свою склонность к знахарству, раз Рандом наделил меня ею: надо срочно полечить кого-нибудь.

Сказано — сделано. На дощечке я угольком написал "Знахарь. Лечу от всего", и мы с этой дощечкой присели на лавку, стоящую на краю главной деревенской площади. Народу проходило мимо много. Эффект от моего сидения был потрясающий. Народ читал текст на табличке, смотрел на меня, а потом кидал мне мелкие монетки. За пару часов сидения мне накидали много: штук 200 меди, штук 30 серебра, причём кидали не только взрослые, но даже малолетние ребятишки. Ещё клали рядом со мной еду. А вот лечиться никто у меня, почему-то, не хотел. Здоровые они тут все что ли? Странные какие-то тут жители, но добрые.

Делать было нечего. Игра вынуждала нас выходить на большую дорогу, и опять собирать лепесточки и корешочки. Мне бы знахарство прокачать, а не травничество. Хотя польза была: Травка уже получила десятый уровень.

Пришлось идти к местному алхимику, который недавно намекал мне, что ему нужны плоды тополя липкого, но эти растения находились далековато и в тех местах уже водились дикие монстры. Решили рискнуть. Так мы получили квест от алхимика "Принести плоды тополя липкого. Награда вариативно". Это покормит, что ли?

Поэтому на десятый день моего пребывания в этом мире, мы вышли в поход, прикупив карту местности и припасы на несколько дней, заплатив вперёд банку за хранение наших богатств. Правда, в слотах инвентаря я оставил кулоны шамана, может в походе пригодятся.

Поход как-то сразу не задался. Определив кратчайшее расстояние до липких тополей, мы углубились в лес. Тропинка быстро куда-то делась, пришлось идти по полному бездорожью, часто продираясь сквозь колючие кусты. Под ноги также приходилось внимательно поглядывать, что резко снизило скорость продвижения. Вот это замедление нас и спасло. Из густых кустов на нас вышли три разбойничьи морды пятого уровня. В центре стоял самый толстый и заросший густыми волосами разбойник, легко поигрывая здоровенным топором. Слева от него стоял тощий работник ножа и топора, держа в руках дубину. Справа был ещё один романтик с большой дороги с ржавым мясницким ножом в руках. Морды у них были самого разбойничьего вида. Мне кажется, они замыслили какую-то гадость.

— Стопэ, покойничек — объявил главный. — Добро сюда выкладываем, потом я тебя мочить буду. Эх, сколько я зарезал, сколько перерезал, сколько душ я загубил!

— А я тэбя рэзать буду, — сообщил другой.

— А я грабить буду, — прогундосил самый человеколюбивый разбойник.

— Пассивы вы лесные, — вступил я с ними в краткую дискуссию.

Нисколько не раздумывая, я смело и отважно бросился наутёк от этой троицы. Дорогу я уже не разбирал. Сзади раздавалось пыхтение и топот отбросов общества.

— Зарэжу…..замочу….а ну стоять….кошель гони, — летели мне в спину их слова, заставляя мои ноги ускоряться.

Ха, у меня сапоги с бонусом на бег, попробуй догони.

Мы с Травкой не бежали, а летели, перепрыгивая через замшелые стволы, ловко уклоняясь от острых сучьев, шумно проламываясь сквозь шелестящие заросли высокого бамбука, лавируя меж пальмовых стволов и вспарывая заросли огромного зелёного папоротника. Через некоторое время нам удалось далеко оторваться от злодеев, что вынудило их смириться с потерей лакомой добычи. Вдалеке в слышимых ненормативных выражениях слышалась горечь от потери.

Забег дался мне нелегко. Я тяжело дышал, ободрался обо все колючки, но мне капнула единичка в умение бега. Я остановился, унимая колотящееся сердце. Увидел прозрачный петлястый ручеёк. Нагнулся, забросил в рот несколько горстей холодной воды. Сейчас мы стояли в сыроватой чаще, возле зарослей похожего на лещину кустарника. Кажется, мы ушли, как тот Колобок.

Ещё мы заблудились, так как моя карта не показывала местоположение игрока. Ориентируйся как хочешь. На текущий момент это был самый насущный вопрос: где мы, собственно говоря, находимся? Ответ прост: а хрен его знает….Хорошо хоть здесь не бывает ни морозов не снега. Другими словами, для русского человека ситуация прямо-таки курортная.

К этим неприятностям добавилось ещё то, что на мирной зелёной полянке, на меня напал дикий заяц. Животное с визгом кинулось в атаку, пришлось отоварить его посохом, отчего ушастого немного оглоушило, а посох развалился на две половинки. Был один посох, стало две дубинки. Подхватив в левую руку отвалившийся кусок посоха, я забарабанил двумя палками по голове не пришедшего в себя зайца, отчего он благополучно сдох. Эта эпическая победа принесла мне несколько недостающих до третьего уровня очков опыта. Кроме того, заяц это ещё и три килограмма диетического мяса. Мой третий уровень отметили жареной зайчатиной. Травка, как всегда, потребляла магию.

Потом мы решали, куда раскидать свалившиеся три очка характеристик. Раз я и Травка больше всего зависим от магии, то увеличиваем магию

Я опять закинул все три очка параметров в магию.

Бздынь-бздынь!

— Ваша Магия: +10 расовое, +30 от фейри, +20 от драконидов, +20 от демонов, +20 от потусторонней сущности, итого +100. Боги оценили Вашу приверженность к магии. Поздравляем: теперь Вы относитесь к адептам магии и Вам дополнительно даруется +10 очков магии. Всего +110. Теперь Вы можете создавать амулеты-накопители ёмкостью до 100 единиц магии. Ещё Вы можете чувствовать магические эманации на расстоянии 3 метра.

Моё единственное атакующее магическое заклятие тоже усилилось на одну треть.

Пользуясь случаем, раз всё равно заблудились, мы с Травкой решили прокачать мне уровни, пока в этом лесу есть на ком это делать. Травка идёт в разведку, её всё равно никто не видит, и знаками показывает мне подходящих по уровню монстров, которых мы будем геноцидить. Так и сделали.

По наводке Травки, я подкрадывался к монстрам, и начинал пулять в них магическими иглами. Монстров третьего — четвёртого уровня убивать получалось неплохо, у них было не очень много здоровья, получалось на каждого по три — пять выстрелов, смотря, куда в них попадёшь, и монстр откидывал лапки. Огненные иглы это страшное оружие, но мы чуть не поплатились когда решили прибить паука 7 уровня. Это мерзкое животное как-то очень нехорошо посмотрело в мою сторону. Бой дался тяжело, паук был слишком резвый, ловко бегал по свое паутине, плевался клеем, кусался. Я понял, что абсолютного счастья мне с таким пауком не будет. Пришлось потратить на него 16 единиц магии, пока, наконец, он не сгорел. От такого боя было слишком много геморроя. Из него нам выпал один золотой и моток паутины. Больше с пауками мы не захотели связываться, для нас они слишком толстые и резвые. Очень повезло, когда Травка разведала колонию слизней 10 уровня. Эти твари были медлительны, но крайне прожорливы. После них в лесу оставалась голая земля, жрали они всё подряд, а местный лесной народ их побаивался. Первую такую тварь я увидел, когда она невдалеке упоённо обгладывала дерево. Почему их все бояться мы поняли, когда я запустил в жирного слизня иглой. Игла свою задачу выполнила очень хорошо, уровень жизни студня резко просел, но когда очередная игла выбила дух из монстра он взорвался, обдав своей вонючей и едкой слизью всё вокруг. Куда попадала слизь, всё сразу чернело, пузырилось и превращалось в труху. Мне повезло, что я стоял не очень близко к этому химическому оружию, но всё равно пришлось тратить магию на малое излечение, несколько ядовитых капель я всё же поймал. Дальше я стрелял в зловредных слизней на максимальном расстоянии полёта огненной иглы. С этих монстров мы получили три золотых и три склянки кислоты бледного лесного слизня.

Успешное уничтожение монстров, дало много очков опыта, и я получил от системы новый четвёртый уровень. Мелочь, а приятно.

Традицию решил не нарушать и разместил три очка характеристик в магию.

Бздынь-бздынь!

— Ваша Магия: +13 расовое, +39 от фейри, +26 от драконидов, +26 от демонов, +26 от потусторонней сущности, итого +130. С учётом +10 даров богов у Вас +140. Теперь Вы можете создавать амулеты-накопители ёмкостью до 120 единиц магии. Ещё Вы можете чувствовать магические эманации на расстоянии 4 метра.

Повышение уровня это, конечно, прекрасно, но квест "Принести плоды тополя липкого. Награда вариативно" нами пока так и не выполнен. То разбойники под ногами мешались, то заблудились. Кстати о разбойниках. А не нанести ли нам ответный визит вежливости к этой шайке? Долг, как говориться, платежом красен.

На военном совете нашего партизанского отряда было принято решение об искоренении в данном лесу преступного элемента в виде разбойников. Был разработан план операции по всем правилам военной науки: с разведкой местности, с доразведкой, с обхватом флангов и заходом в тыл противника, с предварительным артиллерийским обстрелом противника и психологической подготовкой наших войск. Короче, мы решили пойти и навалять этим прохвостам.

И мы двинулись по направлению к логову врага. Травка двигалась бесшумно, я же ходил по лесу с грацией носорога. Подо мной хрустели сухие ветки, я задевал за все кусты, вспугивал всех птиц. Но, зато, у нас был непоколебимый боевой настрой. Найти, покарать, сжечь и взорвать. Чем ближе мы подходили к предполагаемому месту обитания шайки, тем боевой настрой несколько уменьшался. Идея лобовой атаки уже не казалась такой интересной. Поэтому темп продвижения значительно замедлился. Да что там говорить, был бы памперс, уже пришлось бы его менять. Следов пребывания в этом квадрате разбойников я пока не замечал, но расположение их логова выдал запах. Где-то впереди горел костёр, чувствовался дымок и запах варева. Брать злодеев за их первичные половые признаки, заодно за вторичные, мы решили под утро, в надежде, что преступная группировка врага будет сладко дрыхнуть. Вот тут-то тёпленьких мы их и возьмём. Затаившись в кустах, мы вели нашу разведывательную миссию. Ночью жутко хотелось спать, донимали комары и мошки. Часа в три ночи наступило время "Ч", мы стали выдвигаться на позиции. Часовых снимать не пришлось, вся троица злодеев, благополучно дрыхла в большом шалаше, из которого раздавался богатырский храп на три голоса. Костёр почти прогорел, видны были ещё красные угольки, и вился дымок. Надо было нападать и карать. Я решил атаковать не просто, а с применением военной хитрости. Хитростью послужила склянка с кислотой бледных слизней. Открыв крышечку на склянке, я подивился отвратительному запаху этой субстанции. Вот эту мерзость я и закинул в шалаш на звук храпа. Три секунды ничего не происходило, а затем у меня волосы встали дыбом от диких воплей, хрипов и визгов, слышимых из злополучного шалаша.

— Зарэжу…..Вай…..Аааааа….Получи гад…Ой, ой, ой больно, — слышно было, что в шалаше у разбойников в темноте шла битва.

Глухие удары перемежались со звоном стали, а предсмертные хрипы со всхлипами от ударов. Кто там побеждает, я не догадывался, а ждал на выходе победителя. Им стал главарь, попытавшийся выползти из шалаша на свежий воздух, и в показавшуюся голову которого я зарядил несколько заклятий. Главарь, дёрнувшись, помер. Из шалаша тянуло омерзительной вонью. Нам с Травкой пришлось ретироваться подальше от этой вони.

Вскоре наступил рассвет, а утренний ветерок разогнал дурные запахи. Мы решили посмотреть на результат боевых действий. Разбойников так удивил наш подарок, что они в темноте переколошматили друг друга: на их мёртвых телах были ожоги от слизи, ножевые раны и раны от ударов чем-то тяжёлым. Наверное, главарь охаживал своих подельников своим монстроузным топором.

Мы начали собирать трофеи. Собрали с тел оружие, амулеты, кольца, монеты в кошелях. В шалаше стоял небольшой сундук, доверху набитый добычей разбойников: монеты, цепочки, драгоценные камни, всё, что они добыли преступным путём. Там же мы нашли жезл шамана степных южных орков 29 уровня.

Отправив богатую добычу в инвентарь, мы решили тщательнее осмотреть стоянку разбойников, и не прогадали. Оказывается, преступники делали закладки с награбленным добром в тайне друг от друга. Так в дупле дерева мы нашли горшочек, доверху набитый золотыми монетами и драгоценными камнями, а под корнями старого пня обнаружился ещё один горшочек с монетами. Больше бонусов не попадалось, как мы не искали.

"Принести плоды тополя липкого. Награда вариативно" этот квест нам надо было выполнять, раз мы пообещали алхимику. Приблизительно липкие тополя находились километрах в 10 от нас, но спросить, где они произрастают нам было в этом лесу не у кого. Понадеявшись на милость Рандома, мы пошли искать тополя.

Теперь мы, как опытные рейнджеры, уже не пёрли напролом, а осторожненько двигались, внимательно осматривая местность. Джунгли уже стали привычными, я только отвлекался, когда выступающие ветки норовили хлестануть меня по башке. Враждебных монстров мы засекали первыми. Если монстрик был меньшего уровня, мы смело на него нападали, если монстр был большего уровня, мы мужественно спасались бегством или обходили ареал его обитания. Часто делали остановки, осматривались, прислушивались и принюхивались. Постепенно появлялся опыт движения по лесу. Травка часто отвлекалась на ценные растения, говоря, что такие корешки трудно добыть, и мы на них озолотимся. Вот только куда эту траву было пихать? Скоро все слоты в инвентаре закончатся, в руках придётся пучки трав нести, а я в руках держу трофейную дубину.

Обнаружили мы наши скользкие, то есть липкие тополя, внезапно. Вот мы ещё идём по бурелому, а вот выходим на солнечную полянку и тут вот они родимые и растут. Красавцы.

Что курили разрабы, когда создавали такой ботанический выверт, неизвестно, но эти тополя были шедевр. Представьте большой серебристый тополь с липкой корой фиолетового цвета и растущими на ветках плодами в виде разноцветных бананов. Вскарабкиваться по липкому стволу было то ещё удовольствие. Загадка была ещё и в том, какого цвета плоды срывать. Решили, что берём всех понемногу. Особенно мне понравились полосатенькие бананчики бело-лазорево-алого цвета, но их росло мало. Забив плодами все слоты инвентаря, я соскользнул с дерева на землю, основательно вымазавшись в липкий сок дерева.

На этом мы решили, что миссия выполнена. Надо двигаться к дому. Решили, что будем идти прямо и искать какую-нибудь дорогу, по которой и пойдём сдавать квест. Следует не рыскать хаотично, иначе заблудишься окончательно, кружить начнёшь. Нужно целеустремлённо двигаться по прямой, пока на что-нибудь приметное не наткнёшься. Проплутав целый день, мы, наконец, вышли на большой тракт, а пройдя по нему пару километров, мы наткнулись на указатель, показывающий какое расстояние до ближайших селений. Большие Кокосы на этом указатели тоже присутствовали, до них было всего 11 км. Вот туда мы и двинулись. Стали попадаться путники, повозки и всадники на различной живности: кто гордо скакал на коне, кто восседал на рептилии, а кто на страусе. До Больших Кокосов нас подвёз добрый местный житель мельник Фидель, соблазнившись парой серебрушек и моим обещанием рассказать про приключения, а то скучно ехать. Ну, я и рассказал. Я скромный человек и сильно не преувеличивал про сражение с разбойниками, но, почему-то, выходило, что я вступил в схватку с парой десятков бандитов. Чем ближе мы подъезжали к Большим Кокосам, тем количество преступников становилось всё больше, а сражение всё кровавее и красочнее. Фидель охал, хватался за сердце, когда я скромно рассказывал, как мочил разбойников в сортире, а они бесславно гибли один за другим. Потом мельник стал с испугом озираться по сторонам и спрашивать меня, а точно я всех разбойников убил, не осталось ли ещё пару десятков, которые идут по нашим следам, чтоб отомстить за своих подельников. Я заверил Фиделя, что это совершенно точно, что всех укокошил. Но задумался над его словами, и сам стал озираться по сторонам. На всякий случай я начал совать Фиделю топор главаря, говоря, что вместе мы точно отобьёмся и от трёх десятков. Делов то. Фидель что-то побледнел, от топора отпихнулся, и стал сильнее настёгивать лошадку. Успокоился он только тогда, когда показались дома Больших Кокосов. Когда мы слезли с повозки на главной улице селения и хотели расплатиться, то Фидель с нас плату почему-то не взял, а быстро, не оборачиваясь, уехал. Торопится домой мельник.

Сначала мы решили забежать к нашему лучшему другу Мефодию, чтобы подарить ему трофейный посох шамана, а также редкие дары леса — симпатичные полосатенькие бананчики с тополей.

Сказать, что Мефодий обрадовался таким подаркам, это ничего не сказать: Мефодий был просто в восторге и от посоха и от бананчиков. Как оказалось, посох действительно оказался в тему. Мефодий сказал, что с помощью этого посоха он поднимет несколько уровней, что его ужасно радует. А что касается разноцветного банана, то это оказывается очень редкий и очень дорогой ингредиент для создания сильнейших снадобий. Цена такого плода не менее пяти тысяч золотых!!!

В ответ, расчувствовавшийся Мефодий, достал литровую бутылку белого стекла, в которой было налито что-то кристально чистое. Я с ужасом подумал, что сейчас начнём поднимать мои умения в пьянке, но всё оказалось, намного серьёзнее. Мефодий объяснил мне, что пока у меня низкий уровень, я не смогу быть хорошим диагностом, буду лечить по наитию, просто кастуя заклинания излечения на больное место. А с помощью этого прибора я смогу видеть тело разумного насквозь, что даст мне возможность определять конкретный ущерб организму. Своеобразный рентгеновский аппарат и томограф в одном флаконе, подумал я. Теперь в восторг пришёл я.

Когда Мефодий узнал, что свои богатства мы собираемся нести сдавать на хранение в банк, он, задумавшись, предложил мне целый отсек в одном из своих сараев, сказав, что у него будет сохраннее и дешевле. Украсть что-либо на его участке, ни у какого злодея не получится, да и не будет никто в здравом уме связываться с шаманом, а я могу в любое время дня и ночи приходить за своим богатством. Меня пропустят охранные заклинания, настроенные на мою ауру.

Поэтому мы всё своё добро сгрузили у шамана. Из банка я тоже позабирал всё добро и деньги, теперь проблема с хранением богатств у меня разрешилась самым лучшим образом. Как оказалось, это было крайне удачное решение проблемы сохранности барахла в этой игре. У подавляющегося количества игроков такой опции не было.

Алхимика, которому надо было сдавать квест, звали Кройс. Он жил и работал в паре кварталах от Мефодия. Мы решили не откладывать это дело в долгий ящик, а сходить к Кройсу. Творец зелий был как раз дома и принял нас. Сначала я выложил перед Кройсом редкие травки и корешки, которые учёный принял с заметным интересом. За траву он назначил цену в 6000 золотом. В дикий восторг Кройс пришёл, когда я выложил перед ним цветные плоды тополя. Он прыгал вокруг них, умилялся их цветами и величине, благодарил меня. Кройса чуть не хватила кондрашка, когда я, чуть помедля, сохраняя интригу, достал два трёхцветных бананчика. Это была вишенка на торте. Ещё долго были слышны охи и ахи, восторженные визги и умильное утирание слёз. Заколбасило алхимика не по-детски.

К 6000 тысячам за траву нам добавили ещё 20 000 за разноцветные плоды тополя и ещё 10 000 за два трёхцветных бананчика. Находящийся в эйфории алхимик, кроме этого одарил меня золотым набором для алхимических работ и умением этим набором пользоваться. Квест был засчитан. Награда получена. Кройс чуть не подпрыгивал от счастья, видно было, что он уже мечтал поскорее нас выпроводить и заняться работой с такими замечательными ингредиентами. Мы распрощались весьма довольные друг другом.

Осталось только одно дело, разобрать трофейные горшочки и сундук. В этом нам обещал помочь Мефодий. Вот к нему домой мы и отправились, не оставлять же в самом деле такое интересное дело. Теперь я в инвентаре хранил только молодую осьминожку, амулеты Мефодия, подаренную бутылку белого стекла и кошель с 1000 золотых, на мелкие расходы.

Мефодий хорошо помог нам с определением цены и свойств трофеев, когда я вывалил всё добро из сундука и горшочков. Трофеи разложили на несколько кучек. Монеты, естественно, отдельно. Затем была небольшая кучка камней и кучка украшений: кольца, браслеты, цепочки, амулеты. Денег по нашим меркам было не так уж и много, набралось на 3500 золотых. Украшения Мефодия не вдохновили, он сказал, что здесь ничего особо ценного нет, можем продавать или дарить смело. Тысяч 10000 может и выручим за всё. А вот камни Мефодий предложил отдать ему. Объяснил он это тем, что пока у меня очень низкий уровень, и я не могу крафтить амулеты. Взамен камней Мефодий отдал мне кучу пустых амулетов-заготовок для накопления единиц магии, и объяснил, как их заряжать. Получается, что за один день, я смогу зарядить одну заготовку ёмкостью 200 единиц, если не буду лениться. Моя личная ёмкость сейчас достигала 140 единиц магии. Под присмотром Мефодия я первый раз в жизни перелил личную магию в заготовку. Дело пошло. Из подаренных камней Мефодий сказал, что будет делать заготовки на ёмкость до 100 000 единиц магии. Мощный мужик, правда, архимаги оперируют и миллионами единиц.

Мне оставалось ещё 10 дней до выхода из игры, и я решил посвятить это время активному отдыху на море. Буду отдыхать с Травкой, попутно аккумулировать магию, заряжать амулеты. Мефодию я сказал, что через 10 дней я покину этот мир, что он может по своему усмотрению пользоваться моими богатствами, не обижать Травку. Мефодий явно расстроился, но сказал, что очень надеется, что я буду приходить в Кальмар ещё, что все Большие Кокосы будут помнить обо мне и ждать. Расчувствовавшись, Мефодий подарил мне ещё один уникальный амулет-накопитель на 1000 единиц магии со свойством связи между разумными, имеющими такие девайсы. Этот амулет я повесил на шею Травки, ей магия жизненно необходима, а сама она не могла магию аккумулировать, ей обязательно нужен был магический донор. Это решение впоследствии привело к очень интересным и удивительным для меня последствиям.

Что представляет собой отдых на берегу моря около Больших Кокосов? Вы просто не представляете. Я благодарен Сеславинскому, что он отправил меня сюда. Такого мягкого климата и буйства природы в реале нет, ну разве только на Мальдивах. И то по сравнению с Кальмаром земные Мальдивы это отстой. Царица Больших Кокосов — это кокосовая пальма. Здесь она произрастает повсюду. Для местных аборигенов она является основным источником добычи сладкого кокосового молока и мякоти плодов. Также в почете у местных жителей хлебное дерево, плоды которого напоминают вкус настоящего хлеба, его жарят и варят. Большие Кокосы покоряют обилием фруктов. Я с удовольствием лакомился сладкими ананасами, экзотической папайей, ароматным манго, освежающим лаймом и неизвестными плодами с удивительным вкусом. Каждый плод давал на некоторое время бафы к некоторым характеристикам. Ядовитые растения мне не попадались.

В непроходимых тропических лесах в изобилии растут мангровые деревья с вечнозелеными листьями, панданы. Фикус-бьянка поражает своими корнями, свисающими до земли. Одно дерево с множеством задеревеневших корней можно принять за небольшую рощицу. Стройный эвкалипт источает вокруг себя терпкий аромат, сибирский кедровая сосна устремилась ввысь голубого неба.

Под тенью диких лесов растут гигантские папоротники акростихум. Высота листьев достигает 9 метров! А засушливые участки славятся липовидными гибискусами, цветы которых видны на расстоянии многих метров. По побережью, а иногда и в воде, растет пемфис кисловатый. Своими крепкими и цепкими корнями он предотвращает разрушение береговой полосы волнами моря.

Здесь произрастает огромное количество орхидей разных видов, огромные бунгенвилеи, розовые плюмерии благоухают сладким запахом. Тропический виноград оплетает деревья и постройки.

А сколько живности обитает в море!

Удобные и красивые лагуны стали жилищем для многих удивительных жильцов. Это грациозные медузы и красивой формы моллюски, причудливой формы кораллы, разной величины крабы. Тропических рыбок здесь плавает более 9000 видов! Названия у рыбок соответствуют их внешнему яркому и причудливому виду. Это рыбка-бабочка, рыба-попугай, клоун, ангел, пинцет, рыба-император, и множество других представителей моря и рифов.

Ещё эти воды обильно заселены иглокожими видами. Это самые экзотические представители подводного мира. Дно усыпано морскими звездами самых причудливых окрасов. Среди них особенно выделяется медуза "корона Венеры". В большом количестве обитают морские огурцы, коматулы и ежи-карандаши.

Дни на берегу летели незаметно. Это вам не в Геленджике отдыхать.

На берегу взрослых жителей с Больших Кокосов почему-то не было, хоть раньше они постоянно крутились вокруг пальм, собирая урожай. Нам изредка попадались только ребятишки, которые делились со мной немудрёной пищей, а я дарил им драгоценности из трофеев. Все были довольны. Драгоценности все закончились. Заканчивалось и время пребывания меня в этом мире.

Последним моим делом, перед отбытием в реал, был разговор с красавицей Акулой. Я поставил её в известность, что скоро отправлюсь в свой мир, поэтому пусть не скучает, и если хочет пусть сгоняет к своим родственникам. Акула отклонила такое предложение, сказав, что меня никогда не бросит, хотя, конечно, было бы прекрасно похвастаться перед своими родственниками приключениями на просторах Кальмара. Ведь они все сидят в закрытой долине и носа из неё не высовывают. Я предложил Акуле взять, сколько ей надо золотых и отправить родственникам подарки. Вот на это осьминожка с радостью согласилась. Только потом до меня дошло, что родственников у моей Акулы около 800 штук. Короче, плакали мои денежки.

***************************

В Больших Кокосах появилась новая тема для обсуждения прогрессивной общественностью. Оказывается, давеча, мельник Фидель чудом не погиб от рук разбойников с большой дороги. Не доезжая 10 км от Больших Кокосов, из лесной чащи вдруг вывалился заезжий маг, ну тот который с нашим шаманом творят по ночам. Что творят? Так вы не знаете? Лучше вам и не знать. Ужас всякий творят! Кровь стынет. Так этот маг был вымазан с ног до головы в какой-то дряни и крови. Злой был ужасно. Суёт нашему мельнику здоровущий окровавленный топор и говорит, давай, дескать, поворачивай оглобли, поедем разбойников добивать, их всего тридцать штук осталось, а сорок штук я уже замочил в сортире. Так и сказал.

Общество слушало такие рассказы, не дыша с широко раскрытыми глазами. Вот какие страшные дела творятся вокруг Больших Кокосов. Пол банды маг зверски замочил. Да кто поверит, что всего сорок бандитов? Наверное, все восемьдесят. Этому громиле и сто замочить, как нам плюнуть.

А с мельником то что? Живой? Да, едва живой вернулся, в доме закрылся, лечится после смертного боя то. И много он разбойников побил? Да говорят, что штук пять точно.

А ещё этот маг с алхимиком Кройсом шашни какие-то завёл. Точно на Кройсе свои заклятия испытывал, потому как бедный и бледный Кройс уже второй день сам не свой, скачет по двору, орёт, смеётся. Точно говорят, подвинулось то сознание у Кройса, ой как подвинулось.

А что сейчас этот маг делает? Так вы не знаете? Лучше вам и не знать. На берегу моря он сейчас ходит, разговаривает с кем-то, хоть рядом никого нет. Народ решил, что лучше на берег пока не ходить. От греха-то подальше. Вот магу надоест там ошиваться, тогда за кокосами и сходим, а пока дураков нет, попадаться ему под горячую руку.

****************

— С приехалом, доктор, — увидел я лицо нашего молодого одарённого хакера. — Как спалось? Памперсы не надо менять? Гы-гы. Директор звонил, говорит, до обеда Бекбулатов может быть свободным, ага.

— Привет, братва! — заорал я. — Ну спасибки за игру. Ваааще, круть!

— А где Вы были, доктор, — спросил Лохматый.

— Кальмар, — лаконично ответил я.

— Вот как? — резко посерьёзнел Лохматый. — Это очень дорогая игра. ИИ её особо курирует. Вы, доктор, первый человек в нашей клинике, попавший в эту игру. Ну и как там?

— Да, нормально всё. Вагон положительных эмоций. Мага я там отыгрываю, — сообщил я. — Ну, давай, братва, будет возможность ещё залягу в вашу гробину.

Я пошёл в свою комнату на территории клиники, и не видел как Лохматый очень серьёзно и пристально смотрел мне в след, оценивая походку и моторику движения.

*****************

Директору клиники…….от к.м.н. Петрова К.И. "Лохматый". Отчёт. Пациент Б провёл в капсуле 8 часов. В течение всего периода состояние центральной нервной системы пациента была в норме. Графики параметров прилагаю. Другие параметры организма в пределах нормы. Таблицы прилагаю. ИИ направил пациента в игру класса "А" — "Кальмар". Пациент вышел из игры в нормативное время. Состояние по выходу бодрое и весёлое. Речь внятная, уверенная и образная. По моему мнению, психический, невротический и соматический статус пациента в норме. Дата. Подпись.

*****************************

Вот оно влияние игры на психику. Отсутствовал на работе всего восемь ночных часов, а кажется, что не был здесь целый месяц. Хоть заново знакомься с персоналом и пациентами. Придя от хакеров в свою комнатку, я переоделся, посетил удобства, позавтракал, переоделся в нашу фирменную форму, в белые брюки, белую футболку и белую куртку. На куртке красовался бейджик, указывающий моё ФИО и должность в клинике. На ногах были удобные светлые туфли. Так в клинике традиционно одевался мужской персонал, а девушки одевались почти также, только куртка была заменена на халатик до середины бёдер. Стильненько так. Особенно приятно было смотреть на молоденьких стройных медицинских сестричек.

Через галереи я добрался до первого корпуса, где я в основном и обитаю. В своём небольшом, но уютном кабинете я просмотрел информацию о ночных событиях в клинике. Чрезвычайно важного не произошло: так, рутина — за ночь тяжёлых не привозили, остальные пациенты спокойно спали, тихо было даже в знаменитой женской палате ╧13, что-то и там пациентки притихли, наверное, замышляют что.

Как я уже говорил, клиника, в меру своих финансовых возможностей, занимается благотворительностью. В главном корпусе под это дело были выделены две палаты, для мужчин и для женщин. Само собой, что под благотворительную статью попадал весьма специфический контингент наших сограждан. Если мужская палата не приносила особого беспокойства, так как там, обычно, обитали тихие алкоголики мужики, то женская палата ╧13 приносила ЧП столько, сколько вся остальная клиника вместе взятая. Сейчас в этой палате проходили курс лечения весьма колоритные гражданки в количестве трёх штук в возрасте от 50 до 60 лет. Это Воронова Ираида Алексеевна, самая маленькая их них, но самая шустрая. Длинная, похожая на сушёную воблу со снулыми рыбьими глазами Тефтелина Мария Васильевна. И средняя по росту баба Уля, то есть Ульяна Матвеевна Конищева, имеющая вид заправской базарной торговки. Эта троица была с размахом бита жизнью, никому не доверяла, всегда была на страже, задним местом чувствовала опасность, но готова была всегда вцепиться в горло потенциального обидчика, словесно обложить его с ног до головы и рвать его как Тузик грелку, если это был индивидуум, оказавшийся слабее их; но если, кто-то оказывался морально сильнее их, то от такого надо было удирать со всех ног. Это были яркие представительницы верхушки городского дна, обитающие в окраинных районах города, знающие все ходы и выходы на местных базарчиках и барахолках, и бывшие на особом счету у местных участковых. Сейчас им было скучно; их деятельная натура адекватно не воспринимала нормальную обстановку. Их главная цель была выжить в этом мире, оттолкнув локтём другого, а тут спокойствие и тишина. Голова понимает, что надо отлежаться, походить на процедуры, подлечиться, а сердце требует приключений на задницу и подраться. Поэтому в этой палате сложилась унылая предгрозовая ситуация. Впрочем, как всегда, не в первой.

Рабочий день шёл своим чередом, пока не произошло событие, поколебавшее мою уверенность в правильности и адекватности происходящего. Посетив своих пациентов и наскоро пообщавшись с коллегами, я сидел в своём кабинете, когда в его дверь вдруг просунулась, как всегда с улыбкой до ушей, голова моего пациента Гагика Маркаряна.

— Доктор, тут эта…вот…от всей души, — протиснувшись в кабинет, проговорил Гагик, и поставил на стол пакетик. В пакетике булькнуло.

Ну как всегда! Благодарные пациенты несут коньяк, считая, что доктор может выпить такое количество. И отказывать неудобно, тогда обиды, сопли и слёзы.

Я достал из пакета пол-литровую бутылку, вздохнул, глядя на переминающегося с ноги на ногу Маркаряна, повертел бутылку в руках, и тут меня как током ударило. Через бутылку я увидел, стоящего рядом Маркаряна, но не расплывчатый силуэт человека в одежде, а фрагменты скелета. Я начал внимательно рассматривать Маркаряна через бутылку.

— Это что за херня, — вырвалось у меня.

— Почему херня доктор, — ошарашено ответил Гагик. — Это армянского разлива, отвечаю, — Гагик вытаращил на меня глаза.

— Да не эта херня, — постучал я ногтём по бутылке. — А что я там вижу, вот эта херня.

— Доктор, так что я совсем плохо выгляжу? Вы же говорили, что со мной теперь будет всё хорошо, а оказывается, совсем херня, — запричитал Гагик.

— Вы, это, Маркарян, не переживайте так, у вас со здоровьем всё хорошо, никакой такой херни у вас нет, а вот херня вот она тут образовалась, — совсем запутался я, внимательно рассматривая через бутылку кости своей руки.

Маркарян как-то бочком, задумчиво направился к двери, вышел и тихонечко закрыл её. Чудит что-то доктор.

Я же глядел через бутылку на свою руку и любовался косточками скелета. Что это значило, я решительно не понимал. Так через бутылку шамана я в игре видел внутренности человека, но здесь не игра, а я вполне отчётливо вижу. Херня точно.

Чтобы лучше видеть через бутылку, я начал экспериментировать. Во-первых, очистил её от мешающих смотреть этикеток. Потом вылил коньяк в пластиковую бутылку, а в бутылку из-под коньяка налил воду. Результата не было. Через воду видно не было. Опять налил коньяк. Опять стали видны внутренности руки. А если водку? Покопавшись в заначках, я нашёл бутылку водки и перелил её в бутылку Маркаряна. Видно стало несколько хуже. А если смотреть через водочную бутылку? Через водочную видно значительно хуже, но видно. А если туда добавить коньячка. Ага, резкость значительно увеличивается. Значит, в водке много воды и она ухудшает параметры прибора. Так я экспериментировал, переливая напитки из бутылки в бутылку, и отмахивался от коллег, забегавших ко мне и с интересом пялившихся на мои манипуляции.

Надо сделать прибор поосновательнее, чем маленькая бутылка, осенило меня. Я быстро пошёл в лабораторию и выпросил у них пятилитровую бутылку из под дистиллированной воды. Сказал, что для опытов надо. Лаборантки несколько удивились, но надо, так надо, доктору виднее.

Недалеко от клиники располагались различные торговые точки, в том числе и специализированные. Наскоро переодевшись, я чуть ли не бегом, направился в одно из этих заведений.

— Что покрепче есть, — спросил я у скучающей продавщицы.

— Вот бренди покрепче, — оживилась продавщица. — Вам сколько?

— Пять.

— Бутылок?

— Литров! — ответил я, а продавщица резко ускорилась.

Пришлось брать восемь бутылок по 0,7. Магазин сегодня план перевыполнил.

— Горе случилось какое, или празднуете что? — поинтересовалась довольная продавщица, отсчитывая сдачу с наличных.

— Не, с горя празднуем, — невпопад ответил я, беря два пластиковых пакета с бренчащим содержимым. Не объяснять же ей, что это чисто для научных целей.

В клинике все, кто попадался мне на пути, с любопытством поглядывали на мои звенящие покупки. А многие так с завистью. Палево, конечно.

Мой кабинет я приспособил под лабораторию. Считай, создал центр научной мысли всей клиники. Окинув взглядом батарею бутылок, я приступил к научным изысканиям, путём откупоривания бутылок и аккуратненько переливая содержимое в пятилитровку. Туда же отправился и коньяк армянского разлива. Запах в кабинете стоял специфический, но наука требует жертв. Зато результат превзошёл все мои ожидания. Прибор, получившийся в результате реализации передовой научной мысли, был выше всяких похвал. Фактически он заменял рентгеновский аппарат и томограф, но по цене, естественно, был несопоставим. Я рассматривал мельчайшие детали своей руки. Это был грандиозный прорыв в диагностике.

Это открытие надо было срочно представить своему научному руководителю, а именно шефу. Сказано — сделано.

Сеславинского я перехватил, когда он выходил из своего директорского кабинета.

— Витя, — я схватил шефа и горячо зашептал. — Пошли чего покажу. Я такое изобрёл. Закачаешься, — и потащил, упирающегося шефа к себе.

— Вот, впечатлись — широким жестом, радостно показал я шефу свои научные достижения, когда втолкнул Витю в кабинет.

На столе, в центре композиции, гордо стояла пятилитровая ёмкость, а рядом разместились порожние бутылки из под бренди, коньяка и водки. Я стоял, радостно потирая руки, а Витя впечатлялся, глядя на всё это.

— А там что? — кашлянув, спросил Витя, показывая пальцем на большую ёмкость.

— Там бренди и армянский коньяк, — начал выдавать технические характеристики прибора я. — Водку не лил, слабовата она будет, вот спиртику бы медицинского, может распорядишься чтоб выдали, чисто для научных целей.

— Спиртику? — внимательно посмотрел на меня Сеславинский. — И долго изобретал вот это? — он зачем-то понюхал бутылку из-под бренди.

— Почти месяц. Думал. Корпел, — отчитался я шефу. — И вот, наконец, получилось. Переворот в науке, однозначно.

— Месяц, значит, — задумался шеф. — Что-то у тебя раньше тяги к такой вот науке не замечалось. И вот, ни с того, ни с сего, торкнуло. Колись, что случилось? Когда к…. науке…пристрастился?

— Да ничего не случилось, — поморщился я от недогадливости шефа. — Главное результат.

— Вот смотри сюда. Что видишь? — спросил я шефа, приложив ладонь к задней стороне аппарата.

— Ну, лапу твою вижу. И чего на неё любоваться?

— Так, ты что, внутри лапы ничего не видишь? — ошарашено спросил я, — Косточки, сосуды, связки. Ничего не видишь? Я вот через этот аппарат, как на рентгене всё вижу, и даже лучше. Представляешь перспективы диагностики?

— Ага, уже представил! Представил, как ты подносишь к пациенту свой гениальный аппарат, рассказываешь, что у него болит, а потом, на другой день, нас успешно так лишают лицензии. Ага, представил. Знаешь что, давай-ка проветри помещение, пока народ не впечатлился как я, аппарат свой спрячь подальше и вот эту тару выбрось на помойку, если она тебе не очень дорога как память о научной деятельности. А потом…. зайди-ка потом ко мне, предметно поговорим, — Распорядился шеф и вышел в коридор, где уже толпилось с десяток любопытных сотрудников.

Шеф разогнал сотрудников по своим рабочим местам, а я начал собирать бутылки в мусорные пакеты и открывать окно для проветривания. Эксперимент явно не удался. Ретрограды нас не понимают. Это всегда в науке так. Как что-то новое и перспективное, так сразу спрячь и неотсвечивай. Ну ничего, я докажу этим ретроградам в лице шефа, всю степень его морального падения. Прибор мой ему, видишь ли не нравится. Может бренди ему не угодил? Всё-таки надо спиртику выпросить, думал я, пряча в шкаф до лучших времён большую ёмкость.

Надо серьёзно подумать, решил я. Думай голова, думай, а я тебе конфетку сладкую дам и витаминку. Машинально положив в карман витаминки, я пошёл по коридорам клиники, практически никого и ничего не замечая. Задумавшись, я чуть было не налетел на нашу пациентку из весёлой палаты ╧13 Воронову, которая стояла возле своей палаты, подпирая дверной косяк. Ираида Алексеевна как коршун внимательно высматривала, что творится в клинике. А тут я, чуть не налетаю на неё.

— Здрась, — буркнула Ираида.

— Ага, Воронова, здравствуйте, — ответил я и поинтересовался. — Колитесь, Ираида Алексеевна, как здоровье ваше, что нового в мире? Процедуры посещаете, не забываете?

— И не буду я колоться….я лучше сто грамм, — хмуро буркнула Воронова.

— Ага, тогда вот колёсико примите, — протянул я Вороновой витаминку. — И процедуры не забывайте, я проверю.

Воронова, что-то нечленораздельное произнесла и внезапно скрылась в своей палате, только её и видели. Я почти сразу забыл про неё, про витаминку, какие-то важные мысли всё крутились у меня в голове, и ускользали.

Потом, до позднего вечера, я посещал своих пациентов и сходил в нашу столовую перекусить на сон грядущий. Коллеги, что попадались мне по пути, почему-то загадочно мне улыбались, а некоторые даже подмигивали. Чего это с ними?

Придя в свою комнатку, я полюбовался в окно на Луну и завалился спать. Часа через два я проснулся, чтобы выпить минералки, захотелось что-то. Затем, уже лёжа в кровати, я начал вспоминать о жизни в Кальмаре. Улыбнулся от некоторых моментов. Ещё подумалось: вот как они там? С тем и заснул.

Проснулся я раненько. Со вкусом потянулся и услышал справа от себя какое-то посапывание. Скосив глаза, я увидел сопевшую рядом со мной полупрозрачную Травку, совершенно без одежды сладко спавшую, уткнувшись носиком в моё плечо. Я почему-то не удивился, а обрадовался. Мне было приятно наблюдать на моё солнышко. Что я сошёл благополучно с ума, мне не верилось. Всем бы так сходить.

Наверное, Травка почувствовала, что я смотрю на неё. Сопение прекратилось. У Травки открылись её замечательные блестящие глазки, ясная улыбка появилась на её милом личике.

— Дорогой, я пришла к тебе, — с радостной улыбкой сообщила мне моя прелесть.

*************************

События в палате ╧13 неспешно назревали. Назрели и даже перезрели. Инициатором жуткой новости стала Воронова, ввалившись шустро в палату.

— Всё, бабоньки мои, приплыли! Что я вам сейчас скажу, — сделав страшные глаза, громким шёпотом произнесла Ираида Алексеевна двум своим соратницам, с интересом пялившихся на неё со своих коек.

— Абзац мне, а вам трындец, — заявила она, подходя к соседкам поближе.

— Да что ж такого могло случиться, рынок что ли закрыли. Ты, подруга, просвети нас тёмных, — проскрипела Тефтелина, сожалея, что это не она является носителем сверхценной информации.

— Я и говорю, капец нам пришёл, — жарко зашептала Воронова. — Сейчас в коридоре на меня наехал доктор этот Бекбулатов. Это скажу вам, бабоньки, мафия. Попали мы по полной, — понизила она голос до зловещего шёпота.

Тефтелина и Конищева непонимающе переглянулись, ища в словах Вороновой интригу.

— Мафия здесь окапалась, в больничке этой, а может и эти, как их, чёрные трансполатороги…. Ну эти, которые людей на кусочки режут и продают потом. Вот разрежут вас на кусочки и продадут в Киргизию, что тогда делать будете, — ошарашила подруг Воронова.

— Почему в Киргизию? — удивлённо спросила Ульяна Матвеевна.

— Да какая вам потом будет разница, — отмахнулась от вопроса Воронова. — Лучше думайте, что теперь делать? Куда бежать.

— А Бекбулатов причём? — опять встряла Ульяна Матвеевна.

— А притом, что он меня и склонял, этот ваш Бекбулатов, — чуть не взвизгнула от непонятливости соседок Воронова, — В коридоре и склонял.

— К чему склонял? — в один голос спросили любопытные товарки.

— А к тому склонял, чтоб я с ним колоться начала. Наркоту предлагал. Так и сказал: пошли, мол, Воронова, оттопыримся по полной. Первый укольчик бесплатно. Даром. Пытался меня в процедурку затащить, но я не далась, поняла его намерения. Сначала укольчик дури, потом делай со мной что захочет. Вот же затейник. Так он понял, что со мной такие номера не прокатят, разозлился, говорит, что всё равно вы все в процедурку пойдёте, и что сам нас там ждать будет. А потом хотел мне колесо всучить, дескать, накати и аля-улю, летай в облаках. Как я от него живой выскользнула, сама не пойму, — подробно проинформировала подруг Воронова.

В палате наступила шокируюшая тишина. Подруги переваривали информацию. Тефтелина поджала губы. Ульяна Матвеевна прищурила глаза и недоверчиво улыбалась.

Видя это, Воронова, добавила трагических подробностей.

— Он, наверное, хотел в процедурке воспользоваться мной, — всхлипывая сообщила недоверчивым подругам Воронова. — А потом, когда вы туда пойдёте, и с вами что-нибудь совершить.

Это был сильный ход. Если только одну Воронову кто возжелал, то это было явно не интересно, а вот когда всю палату, то это уже другой разговор. Соседки явно заинтриговались.

— Вот теперь боюсь я, бабоньки. Боюсь, что обесчестит он меня в процедурке, — всхлипнула Воронова.

— Знаете, что скажу вам, подруги, — значительно проскрипела Тефтелина, — Приговорил он нас! Сначала попользуется бедной нашей подружкой Ираидкой, потом и нами. Оргию он хочет устроить, скажу вам. Прям в процедурке. На клубничку доктора потянуло. И кино с нами он сделает, и в тырнет разместит, и будут все смотреть на это непотребство, как мы в голом виде оргией занимаемся.

— Это что? Он хочет сделать меня падшей женщиной? — с мечтательной улыбкой проговорила Ульяна Матвеевна. — И на моей улице тоже будут про это смотреть? — уточнила она.

— Конечно, будут, — с презрением посмотрела на будущую порнозвезду Воронова. — Ты, Ульянка, накрасься хоть что ли.

Дальше разговор перешёл на уточнение деталей предстоящих развратных действий в процедурке. Прервалась горячая дискуссия с приходом медсестры, которая напомнила, чтобы пациентки двигались в процедурный кабинет с интервалом в двадцать минут.

— Ну, я пошла, — обречённо сообщила Воронова, поправляя сбившуюся причёску. — Если не вернусь, не поминайте лихом. Может, когда вспомните бедную Ираиду.

Она пошла на процедуры, как на казнь, сгорбившись и шаркая тапочками. Подруги по несчастью проводили её завистливыми взглядами.

Минут через двадцать, не дождавшись Вороновой, на заклание двинулась Ульяна Матвеевна. Постучавшись в дверь процедурного кабинета, она вошла и скромно стала в сторонке, нервно теребя в руках платочек.

— Давайте, Конищева, не задерживайте, проходите сюда, за занавеску. Не волнуйтесь так, больно не будет. Мааааленький укольчик в попу, как комарик укусит, — сказала ей процедурная медсестра, набирая в шприц прописанное для лечения лекарство.

— А что, догола не будем раздеваться? Для съёмок, — спросила Ульяна Матвеевна, озираясь по сторонам и нигде не видя обнажённых самцов с телами Апполона, уже готовых наброситься на бедную Ульяну.

— И эта туда же, — чуть слышно буркнула медсестра. — Давайте, давайте, задираем халатик, колемся, и идём отдыхать в палату, не задерживаем очередь.

После укола, Ульяна Матвеевна, в расстроенных чувствах в палату не пошла, а пошла, развеять несбывшиеся мечты в коридорах клиники. Сегодня явно был не её день. Обещанные Вороновой обнажённые самцы, не спешили выскакивать из дверей и не торопились, сдирать с неё одежонку, и затаскивать под объективы кинокамер.

Тефтелина Мария Васильевна, для предстоящего разврата подготовилась, как следует. Она потренировалась лихо сбрасывать с себя больничный халатик, гордо поднимать подбородок и представила, как с достоинством скажет насильникам, что они могут надругаться над её телом, хоть несколько раз, но душу её не получат, однозначно. Дождавшись свой очереди у процедурного кабинета, она гордо вошла и лихо скинула с себя халатик, что не было положительно оценено процедурной медсестрой. Сообщив, привычной уже ко всем вывертам пациентов медсестре, что тело Марии Васильевны уже готово к гнусным надругательствам, она гордо проследовала на кушетку.

— Да, что это за день такой, — тихо возмущалась медсестра, делая укол. — Вот пациент пошёл! Один одного чудесатее. Что-то тринадцатая палата сегодня не по-детски отжигает.

Часа через полтора, пациенты тринадцатой палаты собрались все вместе. Разговор вышел какой-то сумбурный. Толком было не понять, что с каждой из них всё-таки произошло в процедурке. Воронова доказывала, что собственно оргии пока не было, но кастинг на кинозвезду для фильмов 18+ она успешно прошла. На днях будет подписывать контракт с известным продюсером, намекнула она товаркам.

Ульяна Матвеевна сообщила, что голых Апполонов в процедурке было не очень много, терпимо, можно сказать, но она чувствует, что в этой больничке её нравственный облик обязательно смешают с грязью где-то на этой недели. Так же, она сообщила своим подругам по несчастью, что готова пожертвовать ради них самым дорогим, что у неё есть, а именно, своим непорочным телом. Готова пострадать одна за всех. Это предложение особо не встретило понимания, потому как подруги сами были готовы пострадать. Да, как то это с их стороны не по-дружески получается.

Что происходило с Тефтелиной, она не говорила, а только загадочно улыбалась и намекающее гнула бровь, что выводило из себя остальных обитателей палаты. Вот из-за таких, с позволения сказать подруг и получаются скандалы в сплочённых коллективах.

Закончилось тем, что Воронова и Конищева договорились между собой за спиной Тефтелиной, дружить против этой зазнавшейся особы, естественно, ничего из себя не представлявшей. Можно сказать, стервы.

Разделённый на две фракции сплочённый коллектив палаты ╧13 решил не заканчивать день на такой минорной ноте. Практически исключительно вежливо пообщавшись друг с другом, фракции единогласно решили, что с этой больничкой надо что-то делать. Надо было о жуткой обстановке в этом заведении донести до общественности в лице прокурора города. Уважаемые дамы из одной фракции и некто Тефтелина, которая, как оказалось стерва, пришли к выводу, что надо непременно писать анонимку. Пусть потом прокурор принимает самые карательные меры в отношении персонала этой больнички, не оправдавшего ожиданий уважаемых дам и некой проходимки Тефтелиной.

Фракции взялись с воодушевлением писать анонимку прокурору, в которой будет изложена только правда, и ничего кроме правды.

***************************

Начальником службы безопасности клиники на сегодняшний день, как уже известно, был 75-летний дедушка, бывший генерал-майор ГУ ГШ РФ. Пару недель тому назад ему пришло очередное агентурное сообщение о готовящемся на клинику наезде со стороны криминала и, прикрывающего этот криминал, невыясненного чиновника областной администрации. Дедушку все звали Иван Иванович. Может, так и было на самом деле, а может, и не так. Вздохнув, Иван Иванович взял телефон и позвонил своему сослуживцу, Петру Петровичу, тоже генералу, бывшему на действительной военной службе и являющемуся командиром очень интересной войсковой части, располагающейся недалеко от города.

Пётр Петрович был учеником Ивана Ивановича и относился к своему учителю и боевому товарищу весьма трепетно, поэтому серьёзно воспринял просьбу Ивана Ивановича о помощи в искоренении преступного элемента, посягнувшего на клинику и самого Ивана Ивановича, что для преступников было трагической ошибкой.

Рядом с территорией, на которой располагалась клиника, был участок с ангарами какого-то разорившегося предприятия. Сейчас ангары сдавались под склады. Через несколько дней с утра, на территории складов можно было увидеть новых арендаторов в количестве пяти человек. Все эти люди были коротко подстрижены и хорошо побриты, выделялись своим спортивным телосложением, одеты были в одинаковую чистую рабочую одежду. Они слаженно трудились на участке: один триммером косил траву, другой споро собирал мусор в контейнеры и мешки, третий возился с ремонтом освещения, четвёртый и пятый ремонтировали административный домик, в котором надо было застеклить выбитые окна и поправить двери. Работа кипела. Видно было, что на объект пришли настоящие рукастые хозяева. Территория и строения изменялись в лучшую сторону на глазах. Видно было, что новые хозяева привыкли к порядку. Знакомиться с соседями они не спешили, поэтому, даже в недалеко располагавшейся пивной, коренные аборигены ничего не могли вразумительно сказать о новых бизнесменах, но было отмечено, что, скорее всего, фирма серьёзная, раз взялась наводить решительный порядок в ударных темпах.

Ещё через несколько дней, ранним утром, к хорошо выкрашенным и смазанным стальным воротам базы, подъехала неприметная автомашина, которую незамедлительно впустили на территорию. Из машины вышел неброско одетый человек лет пятидесяти пяти. Это был Пётр Петрович. Впустивший машину человек коротко доложил Петру Петровичу обстановку на объекте, на что тот хмуро бросил: "Показывай". Встречающий мужчина добросовестно и подробно продемонстрировал высокому начальнику достижения: вычищенные и тщательно подметённые дорожки, скошенную и убранную траву, срубленную поросль, оформленный пожарный щит и установленные баки для мусора, отремонтировано и покрашено было всё, что можно было отремонтировать и покрасить. Было продемонстрировано отсутствие каких-либо проёмов в ограждении, устройство охранного освещения, даже показал окрашенные лавочки, и начало работ по прокладке колючей проволоки по периметру объекта. Затем Петра Петровича провели в административное здание, где уже собрался весь коллектив.

— Товарищи офицеры, — дал команду старший офицер, когда Пётр Петрович вошёл в комнату. Все пять человек вскочили, поправили складки на безупречно сидевшей на них чистой рабочей одежды, встали по стойке смирно и ели начальство глазами.

Начальство устроилось на табуретке и, посмотрев на старшего из этой группы, сквозь зубы сказало "Излагайте Семён Семёнович, чего вы тут наворотили". Старшим группы был подполковник Сидоров. Вот ему и пришлось подробно отчитываться о проделанных мероприятиях. Семён Семёнович рассказал о поминутном распорядке дня, об отработке элементов строевой подготовки в данных условиях, не забыл внести ясность в политико-воспитательную работу на объекте. Скоро докладчик дошёл в своей речи о принципах охраны объекта, о режиме работы тревожной группы, способной за считанные секунды прибыть на место попытки проникновения на объект и нейтрализовать нарушителей. Затем стал аргументировано информировать начальство, что группой планируется завершить прокладку колючей проволоки по периметру объекта, монтаж сигнальных устройств, устройство замаскированных стрелковых ячеек, ловчих ям, а в перспективе отрыть окопы в полный профиль. После предложения докладчика произвести минирование территории противопехотными минами, и устройство позиций для лёгких миномётов, начальство вдруг сильно хлопнуло ладонью по столу, прервав докладчика на полуслове.

Несколько секунд было тихо. Вся группа могла в звенящей тишине видеть хмурящегося всё сильнее и сильнее Петра Петровича.

А затем они услышали, как Пётр Петрович ругается. Все подчинённые Петра Петровича досконально знали, что залётчиков шеф мог долго воспитывать с применением ненормативной лексики, на одном, двух или трёх языках. В зависимости от залёта. Если начальство изволило материться уже на трёх языках, то залётчика ждало очень суровое наказание. Сейчас же, находящиеся в комнате с тоской услышали крепкие выражения уже на четвёртом, потом на пятом, а потом и на шестом языке, почему-то узбекском. Закончил разнос своим подчинённым шеф длинной витиеватой фразой на фарси, в которой утверждалось, что даже бабушки присутствующих были склонны к распутной жизни с некоторыми видами парнокопытных животных. Потом шеф замолчал, а через несколько секунд, ласковым голосом сообщил присутствующим, что у него для них есть две новости, и какую они вначале хотят услышать.

Пришлось резко вспотевшему подполковнику сказать, что они не прочь услышать сначала хорошую новость.

— Да с чего это, голуби сизокрылые, вы решили, что новости для вас будут обе хорошие, — ласково проговорил Пётр Петрович. — Они обе, товарищи офицеры и вы, товарищ прапорщик, будут для вас хреновые. Ибо заслужили.

— Первую новость я с радостью доведу до вас, вы товарищи офицеры, и вы, товарищ прапорщик- дебилы! Но это вы и без меня знаете. По глазам вижу.

— Вторую тоже сразу скажу. На конкурсе дебилов вы бы заняли второе место. Почему второе. Да потому что вы среди дебилов дебилы! — повысило голос начальство.

— Теперь поговорим предметно, — продолжило начальство. — Вам было что приказано? В приказе было чётко сказано: произвести инфильтрацию в местное общество, добиться его доверия, выяснить носителей преступных замыслов в отношении уважаемой клиники, защитить персонал клиники от возможной агрессии со стороны преступного элемента, нейтрализовать преступников и их покровителей. Чётко и ясно. Ну и где инфильтрация в местное общество? Вот объясните мне, за каким чёртом, если вы являетесь сотрудниками занюханного склада задрипанного ООО "Афёринвест", вы красуетесь в одинаковой рабочей одежде. Да ещё чистой! Чистой!!! Это как понять? Ваша фирма на ладан дышит, а работяги одеваются так, что хоть на подиум их выводи, чтоб они задницами там повиляли. Наверное, некоторым, это нравится. Теперь скажите, зачем вы траву скосили, и дорожки песочком посыпали, вам, что больше делать нечего? Для чего за воротами подметали? А пожарный щит? Я чуть не прослезился: он же сделан по всем правилам, даже топор есть! А где проломы в заборе? Где, я спрашиваю! Вот вы, товарищ прапорщик, кем числитесь? Кладовщиком? Вот скажите мне хорошо побритый гражданин кладовщик, сколько ящиков метизов через дыру в заборе вы толкнули налево вашим корешам из соседней пивной? Нисколько!? И кто вы после этого? Теперь вы, товарищи капитаны и майоры. После того как вы здесь наподметались и строем с песней походили, то, надеюсь, уже выявили все явки и пароли на малинах местной шантрапы и всякой гопоты? Со сколькими барыгами вы закорешились за эти дни? Ни с одним? Ага, надо подумать о неполном служебном соответствии, товарищи. Кое-кому погоны жмут. И если не секрет, вы хоть один дебош и пьяную драку устроили? Нет? Поздравляю. Хоть какой гопоте чавку начистили? Нет? Отлично. Я уже даже не спрашиваю про обстановку в клинике: ведь вам же некогда, форму надо погладить, побриться, носик попудрить. Вам же надо срочно траншеи рыть в полный профиль и лавочку докрасить, ага. А что персонал клиники может пострадать вам до лампочки, ага, до той самой лампочке, что висит над воротами, которую вы не поленились вкрутить.

Офицеры хмурились, бледнели, краснели, потели, отводили глаза, им было очень стыдно.

Высказавшись, начальство дало трое суток на исправление ситуации, и пообещало, что лично приедет и проверит выполнение приказа.

Прошло трое суток. Начальство приехало, как и обещало ранним утром. Его никто не встречал, но войти на территорию мог каждый, так как грязные проржавевшие ворота были полуоткрыты и никем не охранялись. На улице перед воротами были разбросаны помятые пачки сигарет, окурки и всякий мусор. Одна створка ворот, покосившись, висела на честном слове и только на одной петле. На другой створке чёрной краской коряво, но лаконично было нарисовано граффити в виде слов "полицаи — кАзлы". На ограждении практически не осталось колючей проволоки, а где она оставалась, то печально свешивалась маленькими огрызками, зато в ограде появились дыры, стыдливо прикрытые грязными фанерками. Дорожки, посыпанные песочком, исчезли под слоем грязи. Где ранее была скошенная трава, там теперь валялись грязные картонные коробки, битый кирпич, какие-то коряги, ветки и кучи бурьяна. Лампочка на фонаре у ворот была разбита, а на пожарном щите сиротливо висел ржавый погнутый багор и дырявое ведро. Пожарная ёмкость для песка была набита травой и мусором, чтобы довести пожарного инспектора до нервного срыва.

Возле административного домика Пётр Петрович обнаружил сидящего на обшарпанной лавочке небритого кладовщика, одетого в замасленную и местами порванною одежду. Рядом с кладовщиком устроилась какая-то мадам неопределённого возраста. Сладкая парочка вовсю дымила сигаретами, а между ними устроилась початая банка дешёвого пива. Кругом валялись окурки, бумажки, рыбья чешуя, а ёмкость для мусора была полностью завалена бутылками и банками от пива. Брутальный кладовщик втирал барышне, какой он крутой рыбак, при этом размахивая руками, что должно было означать, какую огромную рыбину он поймал в городской речке.

— Вот, Маруся, какая была рыбина, — показывал кладовщик руками, — Сам мерил, длиной как три по 0,7 плюс чекушка и рюмка. Мы её потом употребили.

— Кого, чекушку? — спрашивала Маруся.

— Нет, рыбину эту.

— Мужик, где бугор, — обратился Пётр Петрович к кладовщику, на что тот махнул рукой с сигаретой в сторону двери в здание и пробурчал: "Ходют и ходют, не дают, Маруся, нам пообщаться. Дык, я эту рыбину три часа домой пёр. Представляешь?"

Маруся восторженно закатывала глазки и косилась на недопитую банку пивасика. Пётр Петрович не стал вслушиваться в дальнейшее повествование кладовщика про успешную рыбалку, а толкнул дверь.

В здании обнаружился Семён Семёнович, который доложил о состоянии дел на вверенном объекте. Оказалось, что капитаны и майоры успешно инфильтровались в местное общество, уже два раза подрались в пивной с залётной шантрапой, что было весьма позитивно оценено местной общественностью в лице посетителей этой пивной. Сам Семён Семёнович, тоже не сидел без дела. Он успешно пересекался с местной гопотой, полукриминальными личностями, и даже вышел на представителей уличного криминалитета. Вот сегодня вечером у него уже назначена стрелка с целью отжатия торговой точки в виде ларька у одной из групп, противостоящей группе, к которой прибился Семён Семёнович. Оказывается группа Семёна Семёновича это правильные потсаны, а противники — чувырлы голимые. Так что работа кипит, инфильтрация проходит весьма успешно, наблюдение над объектом "Клиника" ведётся неусыпно, обстановка постоянно мониторится.

Тут в комнату вошёл небритый кладовщик, умудрившийся как-то отделаться от Маруси с помощью двух банок пива. Он доложил шефу, что инфильтруется тоже успешно: уже успел продать через дыру в заборе триммер для покоса травы, пару ящиков метизов и с десяток лампочек, ещё он инфильтровался к Маруси, которая в настоящее время лечится в клинике и обитает в палате ╧13, и через неё, надеется, знать обстановку в клинике.

— А деньги от продажи куда дел? — спросил Пётр Петрович, на что тот достал из кармана мятую наличность.

— Вот можете же, когда захотите, — немного похвалил своих подчинённых шеф, но чтобы те не зазнавались и не расслаблялись, добавил в ложку мёда полбочки дёгтя.

— Пока наработали на двоечку, ну может на двоечку с плюсом, — охладил он своих подчинённых. — Огрехов много и нестыковок. Для опытного оперативника расколоть вас на раз-два. Вот почему, вы, товарищ кладовщик деньги от продажи налево в кармане держите, а не пропили сразу с корешами, а? Прокол. А в мусорном баке у вас, что за бутылки? Где вы их набрали? Ах, на помойке возле элитных домов! И не обратили внимание, что такое дорогое пиво никак не может быть у нищих кладовщиков. Да и целых банок из-под пива не может лежать в мусорке, это сырьё давится и сдаётся предприимчивыми гражданами на металлолом. Ещё хуже с разбросанными там окурками. Где их насобирали? Возле школы, говорите. Ну, понятно. А не усмотрели, что эти окурки все с помадой на фильтре, да и не мужские это сигареты. Грубо прокалываетесь товарищи, учить вас ещё и учить, особенно вас, товарищ кладовщик, ну зачем вы намазались дорогой туалетной водой. На Марусю хотите произвести впечатление, или как?

Пётр Петрович хмуро оглядел притихших подчинённых, и дал указание больше проявлять здоровую инициативу, усилить контроль над объектом "Клиника", смотреть в оба, бдеть, не спать, анализировать увиденное, обобщать, делать выводы и планировать операцию. В общем подчинённым опять, в который раз, надо было убить ёжика голой задницей, и при этом делать весёлую улыбочку.

***********************

Антагонисты Петра Петровича тоже не спали, а продолжали замышлять свои чёрные делишки.

Противная сторона, это те, кто играет за чёрных, также начала развивать деструктивную деятельность, получив ценные указания от своих боссов. Распоряжения шли по цепочке от главного босса до самого низшего уличного звена, постепенно теряя смысл преступной затеи главного босса. В результате, низшее звено уяснило, что требуется наехать на клинику, ибо сидящие там лошары совсем берега потеряли, братву материально не уважают, тупят по жизни, и в натуре чмошники. Таких надо запрессовать, а их бабло честно поделить между правильными потсанами, ну и в общак занести, конечно.

Поэтому, для ведения тщательного наблюдения над клиникой, было принято решение разместить невдалеке бригаду, состоящую из конкретных потсанов. Такое место нашлось. Это была территория заброшенной фабрики, находящейся на другой стороне улице от складов, где обосновались кладовщики Петра Петровича. Это было небольшое здание бывшей фабрики, где до злосчастной перестройки шили тапочки, фартуки, рабочие штаны и другие, полезные в быту вещи. Фабрику стало лихорадить, когда наступила перестройка и гласность, а когда добавилось ускорение, то фабрика сразу три напасти уже не выдержала и, благополучно, развалилась вместе с многострадальной страной. Правда, страну прибрали к рукам олигархи, а вот фабрикой они побрезговали. К чему приспособить фабрику никто не знал. С того времени неудачливое предприятие переходило из рук в руки, бывало по нескольку раз в год, пока окончательно не захирело и не стало представлять собой сомнительную ценность. Сейчас здание с участком земли арендовало какое-то хитрое ООО, являющееся крышей для бригады правильных потсанов. Братва, как могла, стала обживать помещение.

Через несколько дней, в послеобеденное время к входу фабрики подъехал шикарный Мерседес совсем не гармонирующий с окружающей убогостью. Из него, сплюнув на землю, вышел вальяжный бригадир. Кривая дорожка, по которой ходил всю жизнь бригадир, почему-то привила ему интерес к пафосным вещам. Он хмуро осмотрел неприглядную картину: валяющийся везде мусор, окурки, бутылки. Посмотрел на своих небритых, одетых в обноски, подчинённых. Картина бригадиру явно не понравилась. Он снова сплюнул себе под ноги. Собрав всех работничков в кучу, он разразился пламенной речью, из которой следовало, что таких фраеров, как вот эти братаны, он давно не видел, и что таких чуманистов только под шконкой держать и не выпускать, чтоб настоящие люди, такие как бригадир, их не видели и не слышали. Попытки братвы оправдаться, дескать, они думали, что надо быть такими же, как все работяги, были бригадиром проигнорированы. Братве было настоятельно сообщено, что им думать не надо, за них будет думать бригадир, а кто шибко умный того можно и уволить из бригады с помощью пера в бок. Затем бригадир сказал, что он человек не злой, поэтому даёт три дня на исправление недостатков на объекте. Ну а если через три дня он не увидит, как здесь всё блестит как у кота глаза, то примет кадровое решение с помощью пера или бритвы. После этого бригадир отбыл на ежедневные важные переговоры в отдельном кабинете ресторана.

Через три дня, как и было обещано, в послеобеденное время к входу фабрики подъехал Мерседес, тот самый который совсем не гармонировал с окружающей убогостью. Из него, сплюнув на землю, вышел вальяжный бригадир. Улица перед фабрикой блестела стерильной чистотой, окна фабрики были тщательно вымыты, а двери заново покрашены, на полах не было не соринки, в мусорных баках, кроме мусорного пакета, ничего не было видно, волшебным образом исчезли окурки и бутылки. Тщательно выбритый персонал щеголял в белых рубашках, поверх которых была надета чистейшая куртка с логотипом фирмы. У всех работников на груди красовались бейджики с указанием должности и ФИО. Пожарный щит был полностью укомплектован, везде горели лампочки, на стенах висели схемы с пожарными выходами, инструкциями и приказами.

— Вот можете же, когда захотите, — немногословно похвалил своих подчинённых бригадир, но чтобы те не расслаблялись, добавил в ложку мёда бочку дёгтя.

— Пока наработали на двоечку, ну может на двоечку с плюсом, — охладил он братву, — Ошибок ещё много. На пожарном щите топор висит, но не наточен. Косяк ваш. Место для курения не благоустроено: пепельниц нет. Персонал побрит, это да, но вы про туалетную воду, или хотя бы про одеколон слышали? А у некоторых под ногтями грязь! И обувь не у всех вычищена! Следующий раз обязательно проверю, у всех ли в кармане есть носовые платки. В комнате отдыха твёрдые стулья, а газеты и журналы старые и потрёпанные. Косячите. Делаете всё на отвали, а от этого я расстраиваюсь. Ещё я видел спрятанную бутылку Hennessi в ведре на пожарном щите. Вы ещё сюда девок пригласите. Кто-то забыл про кадровый вопрос? Так он актуален. Не расстраивайте меня.

Бригадир хмуро оглядел притихших подчинённых, и дал указание больше проявлять инициативу, усилить контроль над объектом "Клиника", смотреть в оба, бдеть, не спать, анализировать увиденное, обобщать, делать выводы и планировать операцию. Ещё он хотел потребовать, чтобы подчинённые при этом улыбались, но, потом передумал.

***********************

По району, вдоль и поперёк, ходили и циркулировали новости. Самые свежие новости концентрировались в местных питейных заведениях, где народ культурно делился ими под хруст сухой воблы и запивая их свежим и не очень свежим пивком, случаясь, доливая в него сорокоградусную. Здесь обсуждалось всё и вся. Народ с одобрением воспринял появление на складах новых обитателей. Как оказалось это были свои в доску ребята. Уже все знали, что если кому надо по дешёвке пару кило шурупов, то тому могли указать заветные дыры в ограде складов, через которые можно было отовариться. Кладовщики к тому же, на удивление, оказались малопьющими, но не жлобами. Ну, не считать же за выпитое ими какие-то три-четыре больших кружек пивасика на брата. Зато они были компанейские, легко угощали страждущих, весело общались с народом и были ужасно храбрыми. Когда вдруг в пивную подвалили пьяные Штырь с Федей Самарским, и стали быковать, то народ отметелил эту парочку, при этом в быстрой расправе участвовали и кладовщики. Один из кладовщиков, кажется, Сашей его зовут, так зарядил в табло Феде, что он летел через всё помещение, собирая по дороге стулья. Конечно, было видно, что Сашёк драться совершенно не умеет, в армии видать не служил, но здоровый и храбрый и за общество горой стоит, что плюс. Короче, эти парни в местный бомонд вписались, как там и были.

Вот кого общество осуждало, немного присмотревшись к ним, так это новых обитателей фабрики. Как, оказалось, там были одни жлобы, что обществом воспринималось негативно, ведь у них невозможно было перехватить пару купюр на пиво, если душа горит, а денег нет в кармане. Народ кривился от выбивающейся из общего серого фона чистоты на фабрике, критиковал белые рубашки работников. И ещё они постоянно что-то вынюхивают, что-то высматривают. И с какой целью? Скользкие какие-то. Может они полицаям поддувают? Короче, мутные типы. Может вообще педики, ведь кто-то видел, как один из фабрикантов чистил, вы не поверите, чуть запылившиеся туфли носовым платком. И от них парфюмом несёт. Точно педики, девок игнорируют, и ходят, чуть ли не строем. Общество осуждающе качало головой, никому не хотелось, чтобы под боком вдруг оказался филиал "Голубой Устрицы".

************************

Первый документ. Прокурору. Анонимка. Дорогой гражданин прокурор. Как культурный человек не могу терпеть это безобразие. Прошу наказать их по всей строгости и с конфискацией. Это сигнализирует вам Воронова Ираида Алексеевна из 13 палаты больницы Нейрон. Подвергаюсь гнусным домогательствам со стороны врачей, сестёр и нянечек, особенно страдаю от доктора Бекбулатова, который пьянствует, наркотой ширяется, колёса глотает, а меня не лечит от головокружения и плоскостопия. Ещё у меня воспаление седалищного нерва. Прошу оградить наше общество от таких докторов и отправить их на Крайний Север лечить оленей. Ещё прошу наказать Тефтелину Маруську за то, что эта бездельница и аферистка претворяется больной и занимает своей персоной койко-место в нашей палате. Мы с Ульяной Конищевой много натерпелись от этой бессовестной гражданки. Ещё мы боимся, что нас по кусочкам отправят в Киргизию.

Второй документ. Прокурору. Лично. Сигнализирует вам Тефтелина М.В. Как честный человек, не могу молчать, обнаружив это безобразие. Сейчас я попала в ужасные условия клиники Нейрон. Меня определили в самую плохую палату с совершенно невоспитанными людьми, такими как Воронова и Конищева, которых все знают как проходимок. Лучше бы меня, совершенно больного человека, поселили в коридор. Ещё надо мной постоянно издеваются медицинские сёстры в процедурке. Они хотят, чтобы я снималась в кино в голом виде. А врачи все пьяные. Кормят в этой больнице плохо. Три раза в день. Прошу пресечь эти безобразия и кормить четыре раза в день.

***********************

Вздохнув, прокурор города, отложил в приличную стопку очередной документ. Эта стопка состояла из сигналов граждан на клинику "Нейрон". За эту неделю сигналы побили все рекорды, их было штук тридцать, и на все прокурору надо было давать ответ. Кто работал в прокуратуре, тот в цирке не смеётся. Начитавшись за свою жизнь тысячи подобных заявлений граждан, прокурор уже даже не улыбался. С тоской посмотрев на толстую стопку бумаги, прокурор взял в руки телефонную трубку и позвонил дежурному по прокуратуре.

Сообщив дежурному, что он уезжает, и будет отсутствовать два-три часа. Ещё прокурор попросил, что бы, когда он вернётся, его ждала для получения задания самый молодой следователь прокуратуры Алина Крыжовникова.

Приехав к клинике "Нейрон", прокурор прямиком направился в кабинет директора, где он уже неоднократно бывал.

— Добрый день, Виктор Юрьевич, — вежливо поздоровался прокурор с директором клиники.

— Здравствуйте Иван Никанорович, — также вежливо ответствовал Сеславинский. — Был добрым, пока вы не появились. Опять мы что-то натворили? Сколько доносов на сей раз?

— Да, опять натворили, за эту неделю раз тридцать натворили. Вот такая пачка сигналов сознательных граждан у меня на столе лежит, — показал руками толщину пачки прокурор. — И не доносов, как вы грубо выражаетесь, а обращений от граждан, на которые я должен реагировать. Пришлось лично к вам приехать, по телефону о таких делах не поговоришь.

— И в чём нас теперь обвиняют? — понимающе уточнил Виктор Юрьевич.

— А во всех смертных грехах, батенька мой, — сообщил прокурор. — Даже в расчленёнке и голодоморе пациентов. Пока ещё в растлении крупного рогатого скота вас не обвинили, но если пойдёт так и дальше, то скоро обвинят и в скотоложестве.

— А сейчас времена, сами знаете, какие наступили? На любую бумажку надо ответ давать. На любую! — продолжил прокурор. — А как его дать, если половина из писарчуков нуждается в неотложном психиатрическом лечении. Но без их согласия и в психушку таких граждан нельзя определить, пока не покусают ближнего своего или не совершат что-нибудь уголовно наказуемого, но и тогда к ним нельзя меры применить, ведь больные на голову люди. Одна дама написала губернатору восемьсот писем, представляешь! Но это пусть у губернатора голова болит, мне тут со своими бы делами разобраться. Чувствую, что на вас опять серьёзный наезд готовится. Короче так, я вас как могу, прикрываю, но реагировать на сигналы должен. К вам я направлю на прокурорскую проверку нашего молодого сотрудника. Запишите, как зовут. Алина Крыжовникова. Через "в" пишите, а не через "п". Сотрудник наш молодая и горячая, и сразу скажу, несколько специфическая, сами увидите. Но не могу я вам дать опытных старых, не могу. Серьёзными делами надо им заниматься, а не выяснять, почему вы отправляете своих пациентов по кусочкам в Киргизию. Почему, говоришь, в Киргизию? Вот это Крыжовникова и выяснит.

На этом, пожелав друг другу терпения, собеседники распрощались.

Прокурор несколько преуменьшил специфичность своего молодого сотрудника Алины Крыжовниковой. На самом деле Алина была отмороженная на всю голову. По-хорошему, ей нельзя было служить в прокуратуре, честно говоря, ей вообще нельзя было где-нибудь работать. Из-за особенностей её психики. Алина была гиперувлекающаяся натура. Её мировоззрение работало по следующему алгоритму: сначала Алина обращала на что-нибудь внимание, затем сосредотачивалась, потом тщательно рассматривала, сильно увлекалась процессом, затем забывала про всё вокруг, зациклившись на идее, а потом крышу у неё начисто сносило, она становилась фанатиком. Зачем родители отдали умненькую и симпатичную девочку, но такую увлекающуюся натуру, на юридический факультет универа оставалось загадкой. Что сказать, естественно, Алина увлеклась юриспруденцией и стала фанатичной жрицей этой науки, на беду окружающих. Её глаза всегда горели праведным гневом и инфернальными искрами. Она буквально влюбилась в уголовный и уголовно-процессуальный кодексы. Алина буквально наизусть выучила все статьи уголовного кодекса, и могла часами говорить об этих статьях. Могла уверенно участвовать в дискуссиях на любом уровне в трактовке казуистических тонкостей статей кодекса. Естественно палка была перегнута, и Алина стала фанатиком буквы и духа УК РФ. Юридическая грамотность в сочетании с дурной головой и избытком энергии — страшная вещь. С умненькой и симпатичной девушкой пытались дружить ребята, но послушав несколько часов безостановочный Алинин трёп о статьях УК РФ, поклонники испарялись. Не стоит даже говорить о том, что ко всем своим знакомым, преподавателям и даже родственникам, Алина примеряла статьи уголовного кодекса. Оказалось, что статьи кодекса были довольно гибкими, и лепились к кому угодно. Все знакомые Алины, будь её воля сели бы лет от трёх до пятнадцати. Преподаватели тоже должны были присесть лет этак на пять поголовно. Даже родители, как оказалось к ужасу Алины, по червончику могли запросто получить, даже малолетний младший брат мог смело сесть за хулиганку с конфискацией игрушек. Про соседей лучше не говорить: их спасал только мораторий на высшую меру. Алина стала жить в окружении тотальных нарушителей законности. Это относилось и к новым коллегам по службе, как оказалось, все они были закоренелые преступники. Смущали Алину и судьи, вместо того, чтобы давать срока преступникам на полную катушку, судьи либеральничали, а, следовательно, по мнению Алины должны быть наказаны, хотя бы лет по пять. Поняв и осознав в каком страшном обществе она живёт, Алина мечтала о том светлом дне, года города и посёлки обнесут кругом колючей проволокой, поставят вышки с часовыми, преступный народ оденут в одинаковую полосатую форму с номерами на груди и спине. Вот пусть они все строем ходят, учат УК РФ и перековываются за пайку баланды. Вот тогда и наступит прекрасный мир.

******************************

Размышлять над тем, каким образом виртуальный мир проник в реальный мир, мне не хотелось. От слова совсем. Травка была рядом, чего ещё надо от жизни. Как оказалось, я мог пользоваться своим инвентарём из виртуального мира. А польза от находившихся в нём предметов была запредельной. Это сколько же человек можно вылечить от амулетов исцелений! А великолепная бутылка шамана, как диагностический прибор. Прекрасную картину портило только то, что магическая энергия у меня была конечной, и в этом мире не обновлялась. Заряды амулетов когда-нибудь кончатся, и всё, приехали. Поэтому я не мог вылечить всех больных, как бы мне этого не хотелось. Но хоть немногим людям я помогу, раз судьба дала мне этот шанс. Вернее шанс судьба дала пациентам нашей клиники. Я не собирался делить людей на тех, кого буду лечить, а кого не буду. Буду помогать, пока есть возможность, всем кто попал в нашу клинику, особенно тяжёлым, кого вырвать из лап смерти очень трудно.

Мы с Травкой провели инвентаризацию магических вещей, что могли нам пригодиться. Запаса маны хватало, чтоб Травка могла находиться в нашем мире около недели, а затем всё, её просто выкинет из нашего немагического мира. Выход только один, периодически отправляться в Кальмар и добывать ману, которая качается весьма сложно, затем заряжать амулеты и тащить их уже в наш мир. А исцелений мы, благодаря подаркам шамана, могли совершить около 170 раз, правда, в основном, малых. Зато у нас было одно полное исцеление. И я знал на кого мы его потратим. Лежал у нас один парнишка, жестоко пострадавший. Его сбил на машине пьяный шофёр. Как говорят в таких случаях, лучше бы насмерть. Жестоко? А вы видели его мучения? Видели, как у врачей в бессилии опускаются руки из-за невозможности помочь? Один перечень травм был на нескольких страницах. Уже никто не понимал, как парень ещё жив. Мы отводили глаза от умоляющих взглядов его родителей. Мы сделали всё что могли, даже больше, но перспективы были крайне плохие. У пациента была сильнейшая травма головы, с поражением органов зрения, сломана рука, ключица и обе ноги, оторвана селезёнка, осколки рёбер пробили лёгкие, травмированы внутренние органы, почки работали на честном слове.

Короче, я пошёл к Сеславинскому за санкцией. Вот что ему говорить, как я смогу спасти парня, я не представлял. Любые мои слова должны были восприниматься Виктором как бред. Поэтому, я сообщил шефу, что хочу проверить одну свою идею, и если получиться, то потом всё объясню. Применять на пациенте лекарства и скальпель я не буду. Только специальное воздействие. После моего залёта с рентгеновским аппаратом из бутылки шеф должен был вообще отстранить меня от работы и отправить на принудительное лечение, но к моему удивлению Виктор дал добро на эксперимент, но с условием, что он будет присутствовать лично. А вот это было вполне в моих интересах. Правда, меня начал потряхивать мандраж, когда я с ужасом представил, что амулеты исцеления не подействуют. Может всё это выверт моего сознания, которое весело помахало мне рукой и ушло в туманные дали. Может Травку видят мои свихнувшиеся от переутомления мозги, а Виктор просто хочет убедиться в моей недееспособности. Ну что ж, тогда я попаду в лапы вежливых санитаров и проведу остаток своих дней в одной палате с Наполеоном и Сталиным. Впрочем, тогда так мне и надо.

Мы с Виктором вошли в специальную палату для тяжёлых больных. Кроме нас никого не было, не считая полупрозрачной Травки. Виктор кивнул мне, мол делай, что хотел, я посмотрю. Травка тоже ободряюще улыбнулась. Смахнув внезапно выступивший пот со лба, я протянул руки к больному и активировал единственное, бывшее у меня заклятие полного исцеления. Из моих рук с гудением выплеснулось зелёное пламя, быстро охватившее тело больного. Так продолжалось секунд десять, пока пламя не стало ослабевать и совсем исчезло. Виктор стоял, сильно сжав зубы, глаза его остекленели. Секунд двадцать ничего не происходило, а затем тело больного на глазах стало меняться. Последствия травм исчезли за несколько секунд, а парнишка открыл глаза и внимательно смотрел на нас. В его глазах ещё плескалась боль.

— Спасибо, — чуть слышно произнёс он, и слёзы полились из его глаз.

Сеславинский кинулся к нему, стал щупать руки и ноги бывшего больного и твёрдо уговаривать его не волноваться, что уже всё прошло, все беды позади.

Хорошо, что Сеславинский обладал великолепной выдержкой и сильной психикой. Он не стал охать и ахать, суетиться, впадать в истерику или тут же домогаться у меня, как это так у меня получилось. Он сразу сообразил, что дело серьёзное и могут быть нехорошие последствия. Поэтому сейчас надо делать дело, а переживать потом будем.

Парня он быстренько успокоил, переведя его мысли в другую сторону от своих болезненных переживаний. Напустив на себя самый серьёзный вид, Сеславинский заговорщицким шёпотом сообщил парню, что это были удачные строго секретные государственные испытания чисто оборонных разработок для весьма деликатных задач. Сам понимаешь, — пояснил Виктор, — Секретность абсолютная. Завтра дашь товарищу полковнику подписку о неразглашении в особом отделе ФСБ. А за разглашение гостайны корячится двадцать лет лагерей, без права переписки, ага.

— Ты же, парень серьёзный, компетентными органами проверенный, — стал напускать туману Виктор, — Поэтому органы в тебя верят и просят, причём настоятельно просят, принять это к сведению и подыграть им, а именно, продолжать лежать в специальной палате забинтованным и загипсованным. Как в песне Высоцкого. Потом, через несколько дней, дадим тебе позвонить родителям, но чтоб говорил с ними слабым дрожащим голосом и много плакал. Давай поплачь, прям сейчас, потренируйся. Что значит не получается плакать, только что получалось. Ради государственного дела надо срочно поплакать. И смотри по сторонам, — шёпотом сказал Виктор, — Этими разработками очень интересуются враги государства, особенно ЦРУ, Моссад и занзибарская разведка. Как это, не знаешь, что такое занзибарская разведка? Ээээ, брат, это очень страшная разведка. Поэтому, тебе, как парню смышлёному надо смотреть в оба, враг не дремлет. Да и это, завтра мы тебе принесём парабеллум, сам понимаешь обстановка в мире не спокойная. Что значит не заряженный? Конечно заряженный. Будешь его строго под подушкой держать. В случае чего стреляй сразу на поражение, особенно занзибарцев. Как их определить? Да никак, сначала стреляй, потом ФСБ определит кто из них кто. Позывной твой будет "Штирлиц", ага. Докладывать мне лично обо всём необычном два раза в день. Пароль имей в виду надо сначала сказать: "Кот съел сметану", и получить ответ "Бабушка приехала". По-моему, парню явно пришлось по душе поучаствовать в шпионских играх. В таком возрасте, а уже стал носителем гостайн, да ещё главным участником противодействия проискам самой занзибарской разведки.

Мы с Виктором, забинтовали парня так, что он стал походить на мумию, только нос торчал. Уложив мумию на каталку и прикрыв её простынкой, мы эвакуировали тело из реанимационной палаты в обычную, расположенную в укромном месте клиники. Сеславинский распорядился, чтобы рядом постоянно дежурила неболтливая медицинская сестра, которой было настоятельно сказано, чтобы никого, кроме меня и шефа, в палату она не пускала, еду и воду мы будем сами приносить. Одно дело мы сделали: парня спасли, спрятали, теперь возник вопрос, как быть дальше. Для этого мы с Виктором уединились в одной из палат клиники, чтобы без посторонних глаз обсудить последние события. Говорить мне пришлось очень долго, Виктора интересовали самые мельчайшие детали. Потом, шеф принял решение, когда разложил мою информацию по полочкам в своём мозгу.

Его решение выглядело так: по Кальмару информацию тотально скрываем; оставшиеся заклятия исцелений используем полностью на пациентах клиники, причём тайно; на кого тратим заклятия, решаем вдвоём; за новой порцией заклятий я отправлюсь незамедлительно, как потратим эти; в Кальмаре я сосредотачиваюсь на получении лечебных заклятий и маны; а вот в реале мне придётся пострадать — придётся прикинуться человеком, у которого на нервной почве тихо поехала крыша. Надо, чтоб все видели, что доктор чудит; хороший, тихий, но немного свихнувшийся учёный, вот теперь какой у меня должен быть образ. От операций Сеславинский меня освободит. Я буду присутствовать только на осмотрах пациентов, а заклятия исцеления активировать абсолютно незаметно, желательно на спящих пациентах. Нам нужен только результат. В документах не будем отражать травмы, на которые тратим заклятия. Прикрывать меня будет наш шеф безопасности, но даже он не будет знать смысла происходящего. На этом и закончили наши тайные переговоры.

Травка весьма заинтересовалась нашим миром. Совала свой носик куда только можно. Смотрела телевизор, который я назвал зомбоящик, чтоб ей было понятно его назначение. Ещё она увлеклась смотреть новости по интернету, правда выводы делала несколько парадоксальные. Однажды она прочитала новость, как наш министр здравоохранения заявила, что зарплата врачей 79 тысяч рублей. Травку заинтересовали комментарии народа к этому заявлению. Начитавшись, она сделала вывод, что высшая власть в нашей стране захвачена хаоситами, зомби и вампирами по заданию заокеанских тёмных, цель которых, это же совсем ясно, довести ситуацию до маразма, а из людей выпить кровь. Травка спрашивала, почему наш король не обращает внимания на проделки своих министров и баронов, почему его придворные маги не сражаются с некромантами и вампирами, а стражники с преступниками. Бывало, её вопросы меня ставили в полный тупик: например, я совсем не знал, что ответить на её вопрос, почему разруха, грязь и мусор на улицах это считается нормальным. И как это понять, что многие подданные короля не имеют работы, и как они, не имея средств к существованию, получают лечение от знахарей. То, что у нас лечение бесплатное, она не поверила.

Травку очень удивляло, почему людям нельзя иметь оружие и сражаться с монстрами. Только рабы не имеют оружие.

Зато Травка сама оказалась в полном тупике, когда узнала, что у нас есть несколько богов, есть их жрецы, есть храмы, но населению, да и жрецам, было плевать на заповеди богов, а к самим очень простым заповедям была куча комментариев в различных книгах и уточнений в уголовном кодексе. Очень странный мир, сказала Травка, даже свирепые монстры Кальмара более привлекательны и полезны, чем некоторые товарищи, вещающие в телевизоре. Может это такие скрытые монстры, тогда их надо убить и взять с них полезный лут? Да и прокачаться можно. Мне стоило большого труда отговорить Травку не прокачиваться на наших деятелях, которых она записала в монстры. По-моему, я её не убедил.

Про, продаваемые в магазинах овощи и фрукты, Травка выразилась категорично, когда потрогала своим пальчиком дары наших полей: эти плоды можно считать условно съедобными, так как наши маги растениеводы настоящие халтурщики, что допускают чтоб в плодах было такое огромное количество вредных веществ. Видимо этот мир успешно деградирует. Власть сама по себе, элита морально разлагается и паразитирует на народе, а низы озабочены только выживанием. По-сути, социальная формация на планете Земля, представляет собой промежуточное состояние между рабовладельческим строем и феодализмом. А что может ждать власть от рабов? Да, ничего. Если власти циничненько плюют на народ, то и народ от всей души плюёт на власть.

Весь оставшийся день и ночь, мы с Сеславинским бегали по клинике, он впереди, а я за ним хвостиком. Он отвлекал пациентов, а я, как тень, старался незаметно наложить заклятия исцеления. Эффект был потрясающий, но об этом я узнал только к обеду следующего дня, так как сильно вымотался от всех событий.

Явившись к часу дня пред светлые очи директора, я застал в его кабинете симпатичную девушку, с которой общался шеф. При этом его физиономия была перекошена так, как будто он сейчас съел целый лимон без сахара. Оказалась это была представительница местной фемиды Алина Крыжовникова.

С этого момента события понеслись вскачь.

Шеф, представил меня ей. Приказал оказывать органам содействие, при этом, почему-то, почесал пальцем свой висок. Ага, намёк я понял. Надо начинать немного чудить. Я пообещал девушке с горящим взором, что буду её ждать через пару часов в своём кабинете для предметного разговора. Я даже поёжился от её взгляда. Может пока есть время написать явку с повинной? Или в бега податься?

*************************

Алину Крыжовникову захватил азарт погони. Прихватив томик уголовного кодекса, с которым она не расставалась даже в ванной, она встала на след явно преступной деятельности. Вначале Алина внимательно прочитала пачку документов по Нейрону, впечатлилась, затем в мозгах Алины синаптические связи переклинило начисто. Алину понесло.

По-всему выходило, в этом Нейроне окапалось кубло преступных личностей. Осталось только выявить фигурантов будущего громкого уголовного процесса, в котором роль Алины будет ведущая. Алина улыбнулась в предвкушении. В её мозге уже возникла картина как она решительно разоблачает преступный синдикат. Вот уже в суд направляют целый грузовик томов уголовного дела. Этот судебный процесс грозит стать делом века. Скамью подсудимых увеличивают в пять, нет в десять раз, на которой впритык, потея от страха, сидят матёрые преступники, которых охраняют огромные стражники с пулемётами, в касках и со свирепыми собаками. На суде все в абсолютной тишине внимательно слушают, нет, благоговейно внимают, веским словам Алины, которая, нарочито тихим голосом, с каждым словом вбивает гвоздь в крышку гроба подсудимых. Те, всей толпой, сидя в клетке, размазывают слёзы покаяния, но некоторые особо закоренелые, бросают угрозы и проклятия в сторону Алины. Грозятся, как выйдут через 20 лет, то сразу найдут Алину и учинят над ней кровавую расправу, застрелят её, а потом порежут на мелкие кусочки. За эти слова суд добавляет особо рьяным личностям ещё по червонцу. Судья скорбно качает головой, корреспонденты всех центральных средств массовой информации, наперебой добиваются от Алины интервью, но она непреклонно отказывает им. Ещё не время давать интервью, совсем не время, пока гидра преступности отращивает себе новые головы, Алина должна быть на острие атаки. Этот судебный процесс становится эталоном юридической мысли. Целая глава в учебниках будет посвящена ему. Будущие юристы днём и ночью перечитывают эту главу, поражаясь силой мысли Алины. Седые старенькие профессора, чуть ли не на коленях, покаянно просят прощение у Алины, за то, что раньше гоняли её на зачётах и экзаменах. Теперь-то они поняли, над каким мощным умом они измывались. Вот уже у Алины готова кандидатская диссертация, естественно, проходящая на ура. А вот уже замаячила и докторская. А там уже и самый молодой доктор наук соглашается работать в Верховном суде, где, естественно, её тихий голос будет решающим. Академия наук на своей внеочередной сессии избирает Алину, за выдающийся вклад, в свои члены. Премьер министр внимательно прислушивается к советам Алины. Да что там Премьер! Сам глава государства изредка (Это почему изредка! Всегда!) просит совета у Алины. Ладно, на главу государства, так уж и быть, полчаса найдётся. Но не больше, потому что дела не ждут. Конечно, международные организации обратили внимание на Алину. Само собой, что она является ключевым работником разнообразных комиссий ООН, и почётным профессором ряда ведущих университетов. К ней на приём просятся Далай Лама, Папа Римский, султан Омана и другие. В очередь, товарищи, в очередь. Потом человечество услышало сигналы из космоса, и наконец, свершилось, был установлен контакт с чужой цивилизацией. Чужие, хотели поработить человечество, но поразившись мудрости Алины Крыжовниковой, отступились от своих коварных планов. И вот уже Алина заседает в Верховном Совете галактики. Работа очень ответственная и сложная, нет ни минуты свободного времени. Здесь, в воспалённом мозгу Алины, промелькнула здравая мысль, а за каким чёртом, собственно, ей это надо. Но эту единственную здравую мысль быстро запинали другие шальные мысли.

План дальнейшей жизни у Алины наметился. Теперь осталось опросить свидетелей, выявить фигурантов и их пособников. Начала работать Алина с 13 палаты, так как от её обитателей больше всего исходило сигналов. Пообщавшись поодиночке с гражданками Вороновой, Конищевой и Тефтелиной у Алины сложилось не двойственное впечатление, а тройственное. Вернее, вообще было непонятно, чего, собственно хотят эти гражданки. Или они все хотят сниматься в порнухе, или чтобы их кормили по четыре раза в день, поди их разбери. Наводящие вопросы к этим гражданкам дали только одно имя работников клиники, а именно фигурировал доктор Бекбулатов. В чём его конкретно обвиняют гражданки, Алина не поняла, но за ниточку стоило потянуть. А статья найдётся.

Вначале, разговор с доктором Бекбулатовым не задался. Он делал вид, что не понимает вопросов про расчленёнку, делал круглые глаза про отправку кусочков пациентов в Киргизию. Юлит гражданин, юлит. Не хочет на чистую воду выходить. Смешно ему, видите ли, что в процедурке проходят съёмки фильмов класса 18+. Короче, ушёл потенциальный фигурант в глухой отказ. Но затем этот, с позволения сказать, доктор прокололся. На вопрос как он лечит своих пациентов, этот смешливый гражданин, со вздохом достал плоскую бутылку водки, показал её Алине, и сказал, что вот так и лечит. Алина напряглась. Доктор показал ошарашенной Алине, как прикладывает эту бутылку к пациенту, выясняет через неё диагноз, а затем через неё воздействует на больного. Вот так и лечит. Ещё Бекбулатов, со зловещей улыбкой, показал ей свой большой рентгеновский аппарат из пятилитровой бутылки. Алина похолодела от ужаса. Псих. Этот доктор явный психопат. Вот схватит этот бугай сейчас беззащитную Алинку, потащит в процедурку……и отправит её по кусочкам в Киргизию! И ничего ему за это не будет. Больной же человек. Алина здорово пожалела, что отправилась в эту обитель зла без силовой поддержки в виде спецназа с пулемётами. Надо как-то этого психа успокоить, отвлечь, а потом надо срочно звонить в психиатрическую клинику, чтоб этого психопата в стадии обострения забрали специально обученные санитары. Алина, как смогла, через силу, улыбнулась доктору, похвалила его за интересную методику лечения, и быстро попрощавшись, бочком покинула кабинет.

Выскочив из кабинета, Алина дрожащими пальчиками начала тыкать в экран своего смартфона. Найдя телефон дежурного врача областной психиатрической больницы, она смело набрала номер. Сегодня дежурным был сам заведующий отделением больницы врач высшей категории Давыдов Владимир Иванович. Алина, представившись ему сотрудником прокуратуры, обрисовала ему весь ужас происходящего и потребовала срочного приезда санитаров. Давыдов, выслушав Алину, начал выкаблучиваться, заявляя, что он лично знаком с доктором Бекбулатовым и не может поверить, что с ним может произойти такое. Пришлось Алине несколько приукрасить случившиеся, самую чуточку, ну и надавить на этого доктора авторитетом прокуратуры. Алина уверенно поведала удивлённому врачу, что Бекбулатов находится в стадии обострения на почве чрезмерного употребления спиртных напитков. По её словам выходило, что доктор Бекбулатов словил белочку, теперь бегает по коридорам клиники с большим скальпелем и норовит делать операции, прямо в коридоре. Кровищи уже жуть сколько. Это окончательно добило недоверчивого Давыдова. Delirium tremens скорее всего, вынужден был признать Давыдов. Договорились, что машина с самыми крепкими санитарами уже выезжает. Алина пообещала, что будет отвлекать доктора-маньяка хоть ценой собственного здоровья, а как приедет машина, сдаст его в руки санитаров.

Это были самые тяжёлые сорок минут жизни Алины, пока она ждала санитаров из психушки. Наконец специализированная машина подъехала к клинике. Габаритам фельдшера и санитара Алина очень обрадовалась. Эти, в случае чего, запросто скрутят бешенного доктора. Показав фельдшеру своё удостоверение, она распорядилась, чтобы бригада ждала у машины, а она сейчас приведёт больного. На резонное возражение фельдшера, что это очень опасно, Алина ответила, что это у неё уже не в первый раз, и не таких монстров пеленали. В случае чего она применит к нему приёмы из арсенала российских боевых пловцов. Опыт, однако. Фельдшер и санитар с уважением посмотрели на хрупкую девушку.

Найдя в клинике доктора Бекбулатова, Алина с улыбкой заявила ему, что только сейчас связывалась с доктором Давыдовым, из областной психиатрической больницы, которого вы знаете. Оказывается, доктору Давыдову требуется очень срочная консультация доктора Бекбулатова по одному ну очень серьёзному делу. Почему не по телефону? Потому что срочно и очень важно. Даже уже машина приехала, с сопровождающими. Поэтому доктор, пожалуйста, пройдите к машине, и главное не волнуйтесь. Алина, вцепившись в рукав доктора-маньяка, потащила его к машине. Фельдшер и санитар вначале напряглись, увидев такую картину, но потом расслабились. Видно было, что эта девушка даром свой хлеб не ест, может запросто работать с самыми буйными психопатами. Вот же выдержка у неё какая сильная. Стальные у девки нервы. Вот что значит опыт.

Санитар открыл дверь салона спецмашины, а фельдшер с обаятельной улыбкой пригласил психа устраиваться поудобнее. Ага, сейчас поедем с ветерком.

***************

Специальная машина психиатрической больницы ещё десять лет тому назад доживала последние свои дни. По ней уже плакали скупщики металлолома, а на автомобильном кладбище проставляли прогулы. На своём долгом веку машинка потрудилась как следует. По-хорошему, её надо было давно пристрелить, чтоб не мучилась. Но бедная бюджетная организация никак не могла расстаться с таким раритетом, наверное, эту машинку хотели через несколько лет сдать в музей древностей. Машина имела на своей шкуре латку на латке, прошла ряд реанимаций, а все её органы по нескольку раз подвергались лечению. Автомобильный бог, наверное, забыл про эту машину, но если бы вспомнил, то ужаснулся бы её виду и определил её в автомобильный рай, где бы она ела самый вкусный бензин и запивала его самым лучшим маслом, стояла бы на новенькой резине, а сердце её работало бы ровно без резких рывков и замираний. Сейчас бедная машина плакала маслом и водой, тормоза работали сами по себе, а не когда это требуется водителю, свою скорость машина регулировала тоже сама, причём самым парадоксальным образом. От аварий в городе её спасало то, что на городских улицах она была не в состоянии разогнаться сколь-нибудь до приемлемой для аварии скорости. Больница располагалась в 10 километрах за городом, и когда машинка выбралась за городскую черту, она пошла немного резвее, разогнавшись до 20 км в час. Шофёр был несказанно рад такой резвости, поэтому и расслабился. Он в последний момент увидел пересекавшую дорогу лошадь, которая вдруг появилась перед носом машины. Нажав на тормоза, он вдруг с ужасом понял, что не сработало. Машинка как-то жалобно хрюкнула и слегка боднула лошадку по задней ноге, от чего та свалилась и не подавала признаков жизни. Шофёр, фельдшер и санитар в шесть глаз уставились на дорожное происшествие с летальным исходом. Псих сидел в салоне и ничего не видел. Троица, вылезла из машины и подошла к трупу животного.

— И какой чёрт тебя сюда занёс, — спросил шофёр, глядя на труп.

Чёрт тут был, честно говоря, не причём. Лошадку на эту дорогу привела её нелёгкая судьба. Лошадке, как и машине, было уже много лет. Она оглохла и почти ослепла. Ветеринар, давно говорил фермеру, которому она принадлежала, что эту доходягу надо сдать на колбасу, чтоб не мучилась, но фермер помнил её ещё молодой и резвой, и ему было жалко сдавать лошадку на колбасу. В этот день лошадку не досмотрели. В её мозгах что-то торкнуло и погнало её идти куда-нибудь помирать. Лошадка считала, что надо отойти подальше на последних силах и отмучиться. Потом она попадёт туда, где можно будет резво бегать по росистой траве, где её никто не будет заставлять таскать неподъёмные тяжести, где будет самый вкусный овёс и самая вкусная вода. Потом её внезапно что-то толкнуло сзади, и поставило точку в её долгой и тяжкой жизни.

Консилиум из трёх личностей зафиксировал летальный исход.

— Что будем делать, братаны? — спросил фельдшер. — Теперь нас могут по судам затаскать за порчу чужого имущества. Штраф будет, о-го-го какой. А Михалыча могут прав лишить.

— А давай скажем, что мы не причём, — предложил санитар. — Типа сама сдохла.

— Не, не прокатит, труп надо прятать, — сказал мудрый фельдшер. — Нет тела — нет дела.

— Куда же мы его денем, типа куда спрячем, — почесал затылок санитар.

— В салон, к психу спрячем, — решительно пояснил фельдшер. — Потом прикопаем в овраге.

Троица схватила лошадь за ноги и потащила животное к двери салона.

— Не, не дотянем так, четвёртого надо. Тяжёлая зараза, — пропыхтел шофёр. — Давайте психа своего зовите, пусть помогает.

— Психа как-то нельзя использовать, потому как он псих, — глубокомысленно сказал фельдшер, но представил, как они втроём будут корячиться, затаскивая животное в салон, приуныл. — Ладно, зови психа, — сказал он санитару. — Пусть помогает. Всё равно бесплатно едет. Это как бы плата за проезд будет.

Санитар вытащил удивлённого психа из салона и показал ему четвёртую свободную ногу лошади, за которую псих должен был уцепиться и помогать тащить труп к себе в салон. Дальше они поедут вместе. Веселей им вместе, зато, будет. Псих оправдал надежды медицинских работников, выделываться не стал, а уцепился за ногу лошади и, пыхтя, помогал тащить её. Сразу видно: псих есть псих, ему всё равно, что делать и его ничем не проймёшь.

Потом шофёр долго уговаривал ошарашенную происшествием машинку поехать. Она никак не хотела тащить ещё дополнительную тяжесть, только отфыркивалась, но, наконец, поехала.

С грехом пополам доехали до больницы, где сгрузили психа. Лихой бригаде несколько не повезло тем, что сегодня вахтёром был Кузьмич, бывший армейский подполковник, человек приказов, уставов и инструкций. Кузьмич отличался особым трепетным отношением к различным руководящим бумагам. Поэтому он, следуя инструкции от 20 июня 1957 года, записал в один журнал по форме 2пс/3 входящие данные о доставке душевнобольного, а во второй журнал по форме 3пс/бис предмет, который был в машине. Труп лошади он, здраво рассудив, отнёс к предметам, ведь животное было мёртвым, значит предмет. На этом Кузьмич посчитал, что сделал своё дело, все инструкции главное соблюдены.

Доктора Бекбулатова проводили до кабинета Давыдова. Владимир Иванович был готов увидеть человека познакомившегося с белой горячкой и от этого явно расстроившегося до психоза, но увидел вполне здорового Бекбулатова. Коллеги поздоровались. По роду своей деятельности им приходилось частенько пересекаться, они даже считались, чуть ли не друзьями.

— Владимир Иванович, — начал Бекбулатов. — Рассказывай, что такого срочного потребовалось нашим психиатрам от бедного хирурга.

— Тут такое дело, — отвёл глаза Давыдов. — Сигнал на тебя из прокуратуры. Вот и пришлось машину за тобой посылать.

— И документы можешь представить, — нахмурился Бекбулатов. — У нас, что уже можно на улице хватать людей и в психушку тащить?

— Так прокурорские же и потребовали, якобы острый случай. Ты с белочкой воюешь, пол клиники своей скальпелем перерезал. Что делать надо было? — стал оправдываться Давыдов. — Если всё разъясниться, то я первый попрошу у тебя прощения. Вот сейчас позвоню Сеславинскому, пусть расскажет, что там у вас происходит, почему прокуратура свирепствует.

Позвонив Сеславинскому, Давыдов только покачал головой.

— Да, наломали мы с тобой дров, не разобравшись. Сеславинский говорит, что с тобой всё нормально. Гонит на неадекватную следователя прокуратуры. Знаешь что, раз всё разъяснилось, то я тебя сам на своей машине в город отвезу, договорились. И прими наши глубокие извинения.

Потом коллеги немного поговорили. Обсудили новости, знакомых. Рассказали друг другу парочку анекдотов. Затем Бекбулатов, со смехом, стал рассказывать на каком драндулете его везли в психбольницу, думал, что машина по пути развалиться.

— И зачем только твои орлы, дохлую лошадь ко мне в салон затащили, — смеясь, рассказывал он. — Так вместе и ехали сюда.

— Дохлую лошадь, — удивился Давыдов. — Сейчас выясню у фельдшера.

Позвонив по мобильному телефону фельдшеру, Давыдов помрачнел. Фельдшер сказал, что никакой дохлой лошади с психом не ехало. Тогда он позвонил шофёру и спросил про лошадь, на что получил ответ, что надо закусывать, если кому лошади мерещатся. Дело принимало дурной оборот. Получалось, что Бекбулатова нельзя выпускать, не разобравшись с его психическим состоянии. Давыдов проклял свою работу: уже друзей надо лечить от психопатий. Давыдов совершенно не хотел брать на себя ответственность в этом, конкретном случае. Пусть главврач решает. Давыдову пришлось, сгорая от стыда, городить Бекбулатову всякую чушь, лишь бы тот сам согласился посидеть в свободной от пациентов палате, пока Владимир Иванович подготовит машину и закончит со своими делами. Как назло главный врач отсутствовал.

*********************

Алина Крыжовникова нервно теребила свой смартфон, пытаясь дозвониться до психбольницы. Привезли, наконец, туда доктора-маньяка или нет, и что там теперь твориться, но дозвониться до доктора Давыдова не получалось. Наконец один номер ответил. Это оказалось проходная больницы. Алина попала на дежурного Кузьмича. Надавив на Кузьмича авторитетом прокуратуры, она потребовала сообщить ей, привезли, наконец, в больницу Бекбулатова или нет. Кузьмич, действуя строго по соответствующей инструкции, сам потребовал от Алины её данные, чтобы занести их в соответствующий журнал. Ага, строго по инструкции. Алина инструкции сама очень уважала.

— Алина Крыжовникова, следователь прокуратуры, — стала диктовать в телефон Алина, — Да не через "п", а через "в" пишите, — возмутилась она непонятливости собеседника.

Алина слышала, как собеседник пыхтит от усердия, занося её данные в журнал.

— У нас всё по инструкции, все ходы записаны, — обнадёжил её Кузьмич. — Так что хочет прокуратура? — уточнил он.

Алина, нетерпеливо стала спрашивать, когда привезли пациента по фамилии Бекбулатов.

— Ага, Бекбулатов, понятно, — сказал Кузьмич. — У нас всё записано, строго по инструкции. Ага, вот и ваш Бекбулатов, прибыл голубчик. С ним прибыл труп. Вот оба прибыли на одной машине. У нас все ходы записаны.

— Какой ещё такой труп с ним прибыл? — ошеломлённо спросила Алина, — Никаких трупов мы с ним не отправляли.

— Я, товарищ следователь, дежурный вахтёр, — веско сказал Кузьмич. — Ваши трупы меня определять не уполномочивали. Что за трупы и чьи они сами разбирайтесь.

— Да это дурдом какой-то, — в сердцах бросила Алина. — Бекбулатов, пока его везли, кого-то убил по дороге, так что ли? Вы чего там творите?

— Не дурдом, а психиатрическая больница, — поправил Алину Кузьмич. — Девушка, я ж вам русским языком, повторяю, привезли вашего Бекбулатова вместе с трупом. Чего тут не понятного? А кто кого там убивал, это не моё дело. Моё дело строго по инструкции занести данные в журналы.

У Алины закружилась голова. Это что, получается, чуть отвернёшься от этого доктора-маньяка, как он тут же кого-нибудь укокошит. Да и странные они какие-то в этой психушке. А может они сговорились? В одной клинике окопались врачи-убийцы, а что им мешает снюхаться с такими же врачами из психушки? Да ничего не мешает! Может это одна банда? Нет, решено, Алина лично прямо сейчас поедет в эту больницу, и своими глазами посмотрит на творящиеся там неприглядные дела.

Позвонив прокурору, она доложила ему следующее: во-первых, доктор Бекбулатов совсем сорвался с цепи, пришлось его нейтрализовать с помощью санитаров, однако, пока этого маньяка везли в психушку на принудительное лечение, он умудрился по дороге зверски убить кого-то, что вполне вписывается в его мерзкую сущность садиста и убийцы. Алина, сообщила, что лично едет в психбольницу разбираться, но считает, что дела в отношении клиники "Нейрон" и этой психбольницы следует объединять в одно, так как, по мнению Алины, это одна шайка.

Выслушав Алину прокурор тяжко вздохнул.

Доложившись прокурору Алина тяжко вздохнула. Может зря она взвалила на свои хрупкие девичьи плечи судьбу этого города, государства и цивилизации. Было понятно, что кроме неё, никто не сможет разгрести эти напластования преступной грязи. Алина вызвала такси, чтоб ехать в психушку.

*********************

Правдами и неправдами, запихнув Бекбулатова в свободную палату, и закрыв её на ключ, Давыдов пошёл в свой кабинет. Телефон на столе разрывался. Да пошли вы все, подумал Владимир Иванович, и открыл шкафчик. Там стояла почти полная бутылка коньяка и стакан. В качестве закуски, на бумажке лежал кусочек сыра и яблоко. Рядом лежал столовый ножик.

Как только его рука потянулась к бутылке, Давыдов остолбенел, а остатки волос на его голове начали шевелиться. Бутылка, чуть покачнулась и плавно переместилась на стол. Давыдов затравленным взглядом глядел на её полёт. Потом эту процедуру проделал стакан. Прилетев на стол, стакан остался спокойно стоять, а вот бутылка опять ожила. Она чуть взлетела, крышка её самостоятельно отвинтилась, затем бутылка набулькала пол стакана напитка и опять встала смирно. Стакан чуть пододвинулся к Давыдову, при этом коньяк в стакане чуть колыхнулся и Давыдов почувствовал его запах. Дескать, пей налито. Дрожащей рукой Владимир Иванович взял стакан и залпом его осушил. Незамедлительно к нему прилетела и закуска вместе с ножом. Нож деловито нарезал сыр, а яблоко разделил на четыре части. Сделав своё дело, нож приподнялся и с силой воткнулся лезвием в стол. Давыдов отпрянул от испуга, но воткнутый в стол нож только с гулом повибрировал и успокоился.

Давыдов потянулся к телефону, но телефон медленно отъехал от него, зато нож зловеще начал вибрировать. Намёк Давыдов понял.

Бутылка опять приподнялась и опять налила новую порцию коньяка. Давыдов стал тормозить, пить ему решительно не хотелось. Но тут телефон, подлетев на полметра вверх, с размаху обрушился на стол, разлетевшись вдребезги. Судьба телефона как бы намекала Давыдову, что не надо отказываться от коньяка, а то хуже будет.

Давыдов обречённо выпил предложенную порцию. В бутылке плескалось ещё грамм триста. Перерывчик был небольшой. Бутылка как бы стремилась быстрей высохнуть. Поэтому набулькала ещё порцию. В быстром темпе Давыдов употребил остаток коньяка. Пустая бутылка и огрызки яблока отправились в урну, а стакан самостоятельно полетел в шкафчик. Остались только нож, глубоко воткнутый в стол и детали разбитого телефона.

Не знаю, как Бекбулатов, а вот я, похоже всё, шизанулся, подумал с грустью Давыдов. Надо идти к Бекбулатову и закрыться с ним в одной палате, пусть нас вместе лечат, решил Давыдов. Тяжко встав, он, пошатываясь, направился в палату к Бекбулатову. Ввалившись в палату, он закрыл её на ключ изнутри и ошарашил удивлённого Бекбулатова сообщением, что они будут лечиться от шизы вместе в одной палате, если, конечно он не против такому соседству. Затем лёг на соседнюю койку и захрапел.

***********************

Сдав Бекбулатова куда надо, троица прохиндеев во главе с фельдшером, решила быстро закопать лошадь в соседнем овраге. Схватив лопату, они отвезли труп в овраг и кое-как прикопали останки глиной. На вопрос Давыдова по мобильному телефону на счёт трупа лошади они пошли в глухой отказ, дескать, знать ничего не знаем, не было никакой лошади и всё. Осталось только уговорить непонятливого Кузьмича, что б он вычеркнул из своего проклятого журнала упоминание про труп лошади. Не было лошади, привиделось Кузьмичу. Уговорить Кузьмича получилось только тремя бутылками водки. Только тогда инструкция стала трактоваться более гибко. Ведь что такое лошадь? Лошадь это живое существо, а значит не вещь. Поэтому из журнала был выдран лист с упоминанием события. К тому же, лошадям в людской психушке делать нечего, их там не лечат, это значит, что никакой лошади и не было. Резко испортил настроение, уже было расслабившейся троицы Кузьмич тем, что сказал им о звонке из прокуратуры, которая интересовалась трупом, пока этот самый труп друзья прятали.

Наступали неприятные события для всей троицы. С неприятностями решили бороться радикально. То есть купить шесть литров водки и спрятаться. С водкой сладилось быстро, а шифроваться решили, по мудрому совету фельдшера, в палате на территории больницы. Дескать, в случае чего, прикинемся психами. А что с психов взять?

Ключ от скучающей без пациентов палаты у фельдшера нашёлся, поэтому троица быстро стала обживаться в помещении и лечить пошатнувшееся здоровье. Лекарства было целых шесть литров. Сначала помянули убиенную лошадь, которой, естественно, не было. Потом употребили за здоровье. Постепенно народ стал привыкать к палате, а она к ним. Правда, вскоре случились неприятности. Фельдшера капитально проняло, когда он вдруг увидел, что бутылки сами наливают водку в его стакан. У фельдшера мозги были, вот их и проняло. Но пить от этого он меньше не стал. Санитара такое явление ничуть не удивило, мозгов у него было поменьше, и удивляться ему было нечем. В психушке и не такое может привидеться, спокойно рассудил он. Так чего волноваться. А с шофёром случился катарсис. Мужик враз зарёкся пить. Стал бормотать молитвы, которые знал, мелко крестился и с ужасом таращился на летающие бутылки и стаканы.

*******************

Прибыв на такси к проходной больницы, Алина сразу же наехала на дежурного Кузьмича. Кузьмич, помня о полученном гонораре в размере трёх бутылок водки, стал говорить в нужном ему ключе. Он, категорически перестал понимать Алину, когда она требовала представить ей труп. Кузьмич совал девушке под нос пыльные журналы, открывал их, тыкал пальцем в записи и повторял, что у нас все ходы записаны, всё по инструкции. Про трупы ничего нет. Вот есть доставка Бекбулатова. Вот был звонок из прокуратуры от Крыжоп…то есть от Крыжовниковой. У нас всё записано. А трупов нет. И вообще, может их уже съели. Кого съели? Так трупы ваши! А кто съел? Так волки, говорил Кузьмич, смотря на Алину, честными голубыми глазами. Алина зверела и сама была хуже волка.

— У вас, что тут твориться, дурдом? — вопрошала она Кузьмича.

— Как есть дурдом, — смиренно отвечал разбушевавшейся девушке Кузьмич. — Психов тоже полно. Через одного все психи. Можете у главного врача спросить. Он знает, — перевёл стрелки на начальство Кузьмич.

Алине ничего не оставалось, как искать главного врача. Алине повезло, главный врач как раз появился на своём рабочем месте. Выслушав Алину, многоопытный психиатр, сразу понял, кто перед ним и не стал ничего комментировать. На её заявление, что во вверенной ему больнице происходят более чем странные вещи, главный врач предложил Алине самой пройтись по больнице, открыть любую дверь и самой убедиться, что в больнице всё в полном порядке. Алина согласилась, что осмотреть больницу ей крайне необходимо.

В осмотр двинулись целой толпой, состоящей из Алины, главврача, подвернувшихся под руку врачей и фельдшеров.

— Вот эту палату откройте, — ткнула пальцем в закрытую дверь Алина. — Что там у вас делается.

— Там заведующий отделением занимается с новым пациентом, — неуверенно ответил какой-то молодой врач. — Только что привезли.

Дверь открыли. Вошли. Посмотрели. На одной койке весело таращился на Алину доктор Бекбулатов, а на другой валялся пьяный в дрова доктор Давыдов.

— Это что, вот этот лечит? — показала пальчиком Алина на Давыдова. — Интересная у вас методика лечения психических болезней, вы не находите доктор? — обратилась она к оторопевшему главному врачу.

Вразумительно главный врач ничего сказать не мог. Пошли дальше.

— Не удивлюсь, если у вас в каждой палате, именно такое лечение и практикуется, — едко сказала Алина. — Вот эту дверь откройте, будьте так любезны.

Дверь открыли. Вошли всей толпой и обмерли, увидев замечательный натюрморт: три персонажа в окружении двенадцати бутылок водки.

— Что празднуем? — обратилась Алина к ещё не потерявшему человеческий облик уже знакомому ей фельдшеру.

— Покупку обмываем, — вместо него пьяно буркнул здоровенный санитар.

— А купили что? — уточнила Алина.

— Дык, шесть литров водки, — признался санитар.

— Ага, понятно, — протянула Алина. — В вашем заведении только этим и занимаются. И чего я не удивлена?

— Вот вы, гражданин, — обратилась она к бормочущему шофёру. — Что можете сказать?

— Отче наш, еже еси на небесах, да святится имя Твое, да прийдет царствие Твое, — уверенно ответил ей гражданин и перекрестился.

— Понятно, — ответила Алина. — Ну, что ж, граждане. Продолжайте лечение. Лекарств вижу у вас полно. Мне уже всё ясно, — Алина ожгла взглядом главного врача.

Когда толпа потянулась на выход из палаты, вслед полетели слова возмущённого фельдшера, дескать, вы всё не так поняли, оно само в горло лезет. Мы тут совсем не причём. Алина только махнула рукой.

Алине осточертело смотреть на пьяные рожи. Надо из этой богадельни валить, решила она. Это не больница — это симбиоз распивочной с вытрезвителем. Впрочем, клиника "Нейрон" такая же. Методика лечения один в один. Она с ужасом поняла, что не видать ей докторской диссертации, и даже кандидатской, что в этой стране хоть всех пересажай, результата не будет. Народ беспробудно пьёт и с прибором кладёт на власть. Надо было учиться на врача, подумала с тоской Алина, хотя врачи тоже беспробудно пьют, сопьюсь ведь. Всё, я умываю руки, решила Алина, пусть прокурор Иван Никанорович дальше разбирается сам. Сил у Алины больше не было, даже глаза перестали блестеть.

*******************

Главному врачу позвонили. Это был номер Ивана Никаноровича, прокурора города. Произошёл диалог между двумя умудрёнными огромным опытом людьми.

— Приветствую вас, дорогой Сергей Сергеевич. Как поживает светило отечественной психиатрии, — издалека начал прокурор.

— И вам не хворать, Иван Никанорович — ответил главный врач.

— Интересуюсь последними событиями. Прошу прояснить, — сказал прокурор.

— Да как всегда, Иван Никанорович. Всё как всегда. Сплошной человеческий фактор. Мой зав отделением доктор Давыдов повёлся на напор вашей Алины, послал бригаду, чтобы доставить доктора Бекбулатова, якобы свихнувшегося. Ехали в больницу, сбили старенькую лошадку. Сдуру перепугались. Затащили дохлую лошадь в салон машины, так и привезли Бекбулатова вместе с лошадью. Он до сих пор ржёт с нас как лошадь, гад. Давыдов, поняв, что дурно поступил с другом, разволновался. А моя бригада безмозглых дурачков, придумала прикопать лошадку в овраге. Её нашла собака фермера, который вместе с участковым полицейским еле нашёл своё драгоценное животное, чтоб нормально захоронить. Переживал человек за то, что не усмотрел больную животину. Претензий он к моим придуркам, кстати, не имеет. Моя доблестная бригада решила спрятаться от судьбы в свободной палате, прикупив ящик водки. Традиционно решили лечиться водкой. А доктор Давыдов лечился коньяком. Тут к Давыдову пришли существа из иного мира и немного пошутили с ним. Теперь он думает, что с ума съехал. Буду разубеждать его. Безмозглую бригаду тоже немного попугали иномирные сущности, правда, проникся только шофёр, мужика закодировало конкретно. Санитар нормально всё перенёс, у него всё равно мозгов нет. С фельдшером всё посерьёзнее, напуган человек. Насчёт иномирных сущностей, то это к Бекбулатову, но я тебе, Иван Никанорович, как другу советую, к Бекбулатову не лезь, а то худо будет. Считай, что его для тебя не существует. Он под защитой высших сил. Знаешь такое выражение "Доктор от Бога". Так вот, ключевое слово "От Бога". У Бекбулатова золотые руки и светлая голова. Прошу тебя — не лезь в сакральное. Да и клиника Сеславинского, это бриллиант. Их надо всеми силами защищать. Мне пришлось долго извиняться перед Бекбулатовым. Но он мужик с понятием. А у нас, в дурдоме, всё как всегда. Пока суетимся помаленьку.

— Понятно. Принято, Сергей Сергеевич. Спасибо. Может, заодно, мою Крыжовникову посмотрите, подлечите немного, а?

— Нет, нет, батенька, своих сам воспитывай, чужих мне не надо, у меня своих дураков полный дурдом, только если на обмен.

На этом разговор двух мудрых людей закончился.

**************************

Следующие дни, у меня, как всегда были в беготне и заботах. Мы с Сеславинским на полную катушку тратили ману и заряды в амулетах. Мы даже догадаться не могли, что судьба готовит нам суровые испытания.

Местный босс преступного мира решил форсировать события и пойти с козырей. Козырями он назначил трёх отмороженных головорезов из уголовников рецидивистов, законченных наркоманов и ни в грош не ставивших ни свою, ни чужую жизнь. Закоренелые урки имели погоняла Пухлый, Дохлый и Червяк. Старшим был назначен убийца и садист Дохлый. Уркам была поставлена задача похитить ведущих специалистов клиники "Нейрон". С похищенными докторами не церемониться, поощрялось применить к ним методы физического насилия, главное было добиться от них содействия в передаче прав на клинику нужным людям. Похищать решили Сеславинского и Бекбулатова. Чтобы лепилы были более сговорчивыми, предполагалось похитить и их родственников. Правда, у Бекбулатова родственников не было, зато у Сеславинского, родственников было навалом. В помощь Дохлому дали ещё четырёх представителей преступного сообщества, правда, авторитетом поменьше, но активно стремившихся постигать ремесло киллера, пыточных дел мастера и насильника. Короче, ребятки все были перспективными.

У меня с Сеславинским вошло в привычку по утрам встречаться возле центрального входа в клинику и, вдыхая свежий воздух, общаться в спокойной обстановке, намечая задачи на день. Эта привычка сыграла с нами злую шутку. Сначала пообщаться не дала Алина Крыжовникова, которая приехала к нам с извинениями, и теперь стояла перед нами и что-то тихо мямлила. Глаза у девушки уже не блестели фанатичным блеском, а были потухшими. Девушка готова было вот-вот расплакаться. Нам пришлось её выслушивать и уговаривать, чтоб она так не расстраивалась. Всё это обычные явления в жизни, что она на своей работе и не такое увидит. Мы уже хотели распрощаться с Алиной, но нам не дали этого сделать. Возле нас со скрипом затормозил микроавтобус, из которого выскочили несколько личностей вполне бандитской наружности. Я ничего не успел сделать, как получил удар дубинкой по голове и поплыл. Угасающим сознанием я видел как нападавшие били Сеславинского и Алину, на свою беду, кинувшуюся на бандитов. Я видел, как кулак бандита ударил девушку по лицу, сбив её с ног, после этого я окончательно потерял сознание.

— Тёлку, млять, тоже тащите сюда, — хрипло распорядился Дохлый. — Да поживей, когти рвать надо, — подгонял он подельников.

Очнулся я лежащим в каком-то бетонном подвале. Нестерпимо болела голова. Руки и ноги были связаны так, что невозможно было пошевелиться. Рядом стоная, валялся залитый кровью Сеславинский. За ним лежала без сознания Алина. У девушки всё лицо было в крови и сильно разбито, со сломанного носа на белую блузку уже натекло много крови. Всю эту картину освещала тусклая лампочка, свисающая с потолка. Из подвала можно было выйти, только открыв ржавую стальную дверь. Я ещё не успел толком очнуться, как в дверь ввалился здоровенный небритый гоблин.

— Чё, млять, лепилы грёбанные прищурились, — зло ощерился он. — Щас я вас, млять, пялить уродов буду. А тёлку вашу, подстилку ментовскую, на хор поставим. Ей сучке понравится. Обещаю. Чё, всосали падлы?

— На, гнида, получи, — громила с дурной силой ударил лежащего Сеславинского в живот.

Тот вскрикнул и застонал. Я заворочался, что привлекло внимание урода. Он недобро оскалился и направился ко мне. Намерения его были ясней ясного.

Перед ним, внезапно, появилась полупрозрачная Травка с клинком в руке. Никем не видимая, она взмахнула рукой, и клинок перерезал бандиту горло от уха до уха. Его труп с грохотом упал на бетонный пол, причём голова чуть ли не отделилась от тела. С бульканьем стала вытекать кровь, которой натекло с приличную лужу. Очнувшуюся Алину от этой картины вырвало. От трупа пронзительно запахло дерьмом. К затхлому воздуху подвала с запахом плесени и пыли, присоединились не аппетитные запахи крови, рвоты и дерьма.

Травка разрезала путы на моих руках и ногах.

— Всё, ЧарЧар, мана почти кончилась, больше ничего не могу сделать. Теперь тебе придётся самому сражаться. Смотри не погибни и быстрей приходи в Кальмар, любимый, — тихо сказала Травка и с грустной улыбкой растаяла.

Пошевелив ногами и руками, я понял, что двигаться могу, только жутко болела голова и тошнило. Наверное, сотрясение мозга. Срочно наложил на себя исцеление. Голова перестала болеть.

Войны хотите, холодно подумал я, будет вам война. Достали.

Встав, я быстро охлопал вонючий труп по карманам. Стреляющего ничего не обнаружил, но нашёл выкидной нож, которым перерезал верёвки на руках и ногах Виктора и Алины.

— У меня рёбра сломаны и рука, — застонал от боли Виктор. — И почки отбили, гады.

— Терпи, я сейчас помогу, — сказал я и бросил на Виктора заряд исцеления. Пришлось потратить два заряда, так как травмы были очень серьёзные.

— Ты чего делаешь? — зашипел Виктор вместо спасибо. — Больным нашим надо заряды оставить.

— Ага, — оскалился недобро я. — А ты, значит, здоровый? Нам ещё выбираться из этого дерьма надо и девушку спасать. Давай соберись скорей, а то эти скоты сейчас придут.

Затем я наложил лечебное заклятие на Алину. Кости носа и челюсти у Алины пришли в порядок, чего не скажешь о внешнем виде девушки. Всё лицо у неё было густо вымазано в крови, видок был ещё тот. Типа вампир после охоты. Хорошо, хоть девушка пришла в себя. Глаза её мрачно горели. Она была собрана и сосредоточена.

— Это что было, — спросил Виктор, показывая на труп.

— Это был наш последний козырь, — грустно поведал я. — Больше козырей нет.

— Как же без козырей мы будем выбираться, — резонно заметил Виктор.

— Да, козырей больше нет, — задумчиво ответил я. — Придётся предъявить Джокер.

Нам не дали долго поговорить. В наш подвал ввалилась троица убийц во главе с Дохлым.

— Гля, Дохлый! — завопил Червяк, самый длинный и нескладный из бандитов. — Лепилы Хобота завалили! Да я, их сейчас, мочить буду, — он ловко выхватил нож.

Дохлый достал пистолет.

— Акула, твой выход, — тихо сказал я. — Убей их.

Внезапно, перед носом у Дохлого, предстал летающий осьминог. Дохлый, не раздумывая, стал стрелять в Акулу. Пули, попадая в осьминожку, отскакивали как от брони танка, с жутким визгом разлетаясь по подвалу. Как они не задели самих бандитов не понятно. Стреляя в Акулу, Дохлый даже не мог представить, что он совершил в своей дурной жизни безумно храбрый поступок, напав на Крапчатого Ужаса, самого страшного пугала целого мира. Наслаждался своей крутизной Дохлый целую секунду, а затем Акула, крутанувшись на 360 градусов, достала щупальцами всех троих бандитов. На пол осели тряпки и высушенные тушки, бывшие только что живыми людьми. Я увидел, что такое знаменитый быр-быр Акулы. Проняло.

Акула подлетела ко мне.

— Там в городе, бегает полтора миллиона целей, — деловито сообщила она. — Всех уничтожать будем, хозяин?

— Спасибо, самая красивая девочка, — обнял я зардевшуюся от счастья осминожку. — Теперь мы сами. Это наша война.

Акула плавно удалилась в инвентарь.

— Прошу вас, никогда, слышите, никогда не говорить и даже не вспоминать об этом, — строго сообщил я своим оторопевшим соратникам, при этом, не забывая из валяющихся на полу тряпок извлечь два пистолета. — Если бы со мной что-то случилось здесь, то, вырвавшийся наружу Крапчатый Ужас уничтожил бы миллионы человек.

Соратники только понимающе покивали.

В пистолете Дохлого оставалось полмагазина патронов, а другой пистолет был полон.

Я хотел вручить оружие Виктору, но Алина уверенно забрала пистолет себе, сообщив, что она кандидат в мастера по пулевой стрельбе. Ну, тогда ей и карты в руки. Виктор тоже не возражал. Я спросил, сможет ли она стрелять в живого человека, на что получил ответ, что не сможет, но в этих уродов, после всего, что они с нами сделали, запросто. При этом Алина потрогала свою челюсть и нос.

Я сильно переживал, что находящиеся наверху подельники, могут услышать выстрелы. Но переживал зря, наверное, звукоизоляция была хорошая и выстрелы не всполошили бандитов.

Пройдя пыльными подвальными коридорами мы, на цыпочках начали подниматься наверх. Причина, почему остальные бандиты не слышали выстрелов, открылась нам, как только мы обнаружили остальных оставшихся чётких потсанчиков. Бандюки пьянствовали водку за столом уставленным кучей бутылок и закусками. У них явно царило веселье. Их было трое. Мы их застали, сидящими за столом со стаканами в руках. Две секунды была немая сцена, потом Алина очень быстро выстрелила всего три раза. Потом её опять вырвало.

Всем троим нелюдям, пули попали точно в голову. Смерть наступила мгновенно. Только потом я сообразил, что не осталось пленных. Алину выворачивало, пистолет она уронила. Доктор Сеславинский бегал вокруг неё и пытался как-то помочь. Оставив Алину на попечение Виктора, я стал осматривать помещение. Нашёл гранату РГО, компактный автомат 5,45 и два магазина к нему, ещё один пистолет, несколько пачек патронов. Все трофеи пошли в инвентарь. Обыскав трупы, я нашёл мобильники, записные книжки, деньги. Наши мобильники и документы нашлись в пластиковом пакете. Всё найденное отправил в инвентарь.

Сеславинский помог Алине отмыть лицо от крови и сам отмылся. Я же занялся неприятным делом: перетащил трупы в подвал, нашёл горючий материал и накидал всё это в бывшую нашу темницу. Потом я долго искал, что бы одеть на себя и моих друзей, чтобы не было заметно крови. Нашёл рабочую одежду. Переодевшись, мы стали походить на уставших дачников. В окно нашего дома мы видели типичный дачный посёлок, я приблизительно знал, где мы находимся. Договорились, что незаметно пробираемся до большой дороги, там ловим такси или доброго частника. Свои мобилы не светим. Потом говорим, кто будет интересоваться, что да, нас увезли в лес, попинали, привязали к деревьям, обещали приехать, но не приехали, мы отвязались и сбежали. Решили особо не распространяться об наших приключениях. Семь трупов, это всё-таки многовато будет.

Потом я соорудил большой факел, зажёг его и бросил в подвал. Думаю, всё сгорит. На первом этаже дома тоже соорудил костёр из бумаги и промасленных тряпок, благо на кухне были запасы и того и другого. Ну, гори-гори ясно.

С тем мы и убрались с этого не очень гостеприимного дома.

Прохожих дачников мы почти не встретили по дороге. Когда вышли на большую дорогу, то нас не спешил никто подбирать, пришлось долго идти пешком, пока не наткнулись на остановку маршруток. Минут через пятнадцать мы уже ехали в город, благо деньги на проезд были затрофеены у бандитов. Алину мы решили спрятать в клинике, благо свободные комнаты у нас были. Девушка, подумав, согласилась. Уже по темноте мы, наконец, добрались до клиники. Сеславинский, взяв у меня трофейные мобилы и записные книжки, пошёл разбираться со своей службой безопасности. Он справедливо решил, что дальше с бандитами пусть выясняет отношение Иван Иванович со своими людьми. А я повёл Алину в свой жилой корпус, где по звонку шефа, комендант принёс ключи от свободной комнаты, куда я Алину и поселил, поделившись с ней спальными принадлежностями. Одеть Алину решили в нашу медицинскую форму, которая ей была очень к лицу. Переодев её, мы решили пойти в нашу столовую, так как готовить у нас уже не было сил от всех переживаний.

Мне было очень жалко Алину. Не каждому спецназовцу за свою жизнь приходилось убивать, а у этой молодой и совсем неопытной девушки уже образовалось личное кладбище. Хорошо, что мы остались живы. Не приди нам на помощь существа из фантастического мира Кальмар, могло произойти с точностью до наоборот. Нас бы с шефом бандиты изуродовали, а Алину ещё и зверски изнасиловали. В живых бы сотрудницу прокуратуры бандиты точно бы не оставили.

Потом мы долго сидели и болтали, спать от пережитого, не хотелось. Нервное напряжение сменилось жутким отходняком. Хотелось высказаться. Мы с Алиной до слёз дико ржали над её оценкой ситуации, над моим чудо прибором, над пациентами из 13 палаты, над ситуацией с лошадью и бедным доктором Давыдовым. Алина грустно призналась, что этот день перевернул всё её сознание, и что от бывшей Алины ничего не осталось. Умнеет девочка. Алина очень просила сводить её в Кальмар, но я ничем не мог её обнадёжить, так как это зависело не от меня, в какую игру она попадёт, а от ИИ. Со своей стороны я пообещал, что если она попадёт в Кальмар, провести её по местам боевой славы, познакомить с Мефодием, показать Большие Кокосы.

Потом мы разошлись отдохнуть. Я передал Алине один из пистолетов и патроны. Кто его знает, что может ещё случиться. Алина прекрасно понимала, что пользоваться этим оружием можно только в крайнем случае. Ещё неизвестно, где оно было засвечено, в каких преступлениях поучаствовало, пока не попало в наши руки.

********************

Иван Иванович болезненно осознал свой косяк. Шефа похитили средь бела дня, чуть не убили. Надо было срочно наносить ответный удар по оппонентам. Война перешла в горячую стадию.

Зацепки на оппонентов нашлись, когда Сеславинский отдал Ивану Ивановичу трофейные мобилы и записные книжки бандитов. Иван Иванович срочно вызвал Петра Петровича. Операция по уничтожению бандитов и их покровителей началась. Сначала решили громить логово на пресловутой фабрике.

Ранним утром в дверь фабрики постучали. Заспанный фабрикант, открывший дверь, получил в лоб чем-то тяжёлым и отключился. На фабрику резво просочились какие-то ловкие люди в масках. Они, не дав фабрикантам опомниться, жестоко избивали их. Через пять минут всё было кончено. Избитые в кровь четверо бандитов стояли на коленях, закованные в наручники, перед спецназовцами, пятый так и не пришёл в себя, валялся на полу. У бандитов быстро изъяли оружие, документы, телефоны. Теперь эти вещи им были не нужны.

Попытки бандитов бросать угрозы или что-либо говорить, жестоко пресекались людьми в масках, что бандитов очень напрягало. Главное, непонятно было, что это за наезд. Претензии ведь вошедшие люди не озвучивали. Всё происходило молча.

Так же молча и технично, приняли и приехавшего бригадира вместе с бугаём-шофёром, причём с обоими совсем не церемонились. Бугая отходили дубинками по голове и телу, теперь он без сознания валялся рядом с остальными. Бригадиру сломали нос и руку, сильно подбили глаз, сковали сзади руки и поставили на колени рядом с его подчинёнными. Теперь он зло зыркал одним глазом и шипел проклятия.

Потом начался допрос. Это был совсем странный допрос. Не было вежливого полицейского следака, адвокатов тоже не наблюдалось. Никто не предлагал сигареты или стакан воды. Да даже протокола допроса не было. Зато вокруг стояли равнодушные к боли бандитов неразговорчивые люди. И это было страшно.

Старший человек из нападавших, ровным, но каким-то мёртвым голосом, сообщил, что стоящим на коленях братанам надо будет доказать ему свою полезность, а именно, рассказать всё что они знают.

Первый вопрос был о том, кто их нанял. Не получив вразумительного ответа, старший не огорчился. Он, просто, начал прикреплять к стволу пистолета глушитель. Покончив с этим делом, он, плавным движением, поднёс ствол пистолета к голове крайнего в ряду человека и нажал на спусковой крючок.

Лязгнул затвор, звеня, по полу покатилась гильза. Голова крайнего бандита раскололась, а соседей забрызгало кровью с ошмётками чего-то красного, заставив их в ужасе отшатнуться. Но получив по паре болезненных пинков строй восстановился. Затем этот жуткий человек поднёс пистолет к голове следующего. Следующий, посиневшими губами стал говорить, причём старался высказаться как можно больше и с подробностями.

— Заткнись, козлина, — злобно бросил говорливому подчинённому, очухавшийся бригадир, за что был сразу же жестоко наказан.

К бригадиру подскочил ещё один здоровяк в маске, схватил его за правую, уже травмированную руку и с противным хрустом сломал ему два пальца на руке. Бригадир взвыл диким голосом, но выл не долго, так как ему тут же кляпом заткнули рот.

Мычащего и катающегося от боли бригадира бросили перед строем его подельников. Теперь они могли наблюдать, как здоровенный мужик на полу корчиться от боли. И это тот, кто раньше с лёгкостью мог изуродовать любого кто ему не понравился. Одного из бандитов люто вырвало, другой обоссался.

Потом, оставшиеся, наперебой долго отвечали на вопросы старшего из спецназовцев. Всё это действо снималось на видеокамеры.

Вечером, в ворота фабрики въехал фургон. Ели бы кто из местных жителей был во дворе фабрики, он мог бы видеть, как в этот фургон грузили семь увесистых чёрных тюков. Но свидетелей погрузки, кроме самих грузивших не было. Затем этот фургон выехал из фабрики, но проехал совсем немного, до соседних складов.

Дымовая труба оного из складов извергала из себя чадный дым всё ночь, но в темноте этого никто не видел.

Через несколько дней в своём доме скоропостижно скончался высокопоставленный работник правительства области. Подавился шоколадной конфетой, такой вердикт выдал патологоанатом.

Практически никто из местной общественности не обратил своего внимания на коротенькое сообщение на местном новостном сайте об очередном пожаре. Ну, сгорел очередной дачный домик, дело житейское. Совсем уж никто не опечалился и о сгоревшем дотла в другой области Мерседесе.

***********************

И вот я опять в Кальмаре. Вечером Сеславинский, буквально на пинках, отправил меня в нейрокапсулу. У него без моих магических лечилок подгорает. Задача была поставлена недвусмысленная: притащить как можно больше лечебных заклятий. Для этого я должен извернуться ужом и добыть как можно больше магии. Никакие оправдания и стенания не принимались. Добудь — и всё! Шеф сказал, что теперь Алина является нашим пациентом, и что он её тоже положит в капсулу. Может, срастётся, и мы с ней встретимся в Кальмаре. Тогда я должен позаботиться ещё и о ней. Мой голос, что кальмар это огромная игровая территория, услышан не был.

В кальмаре была ночь. Я появился в своей точке привязки на берегу моря в джунглях возле Больших кокосов. Джунгли жили свое неповторимой бойкой жизнью. Что-то шуршало, возилось, жутко кричало. С жужжанием проносились мимо меня огромные светлячки, похожие на лампочку в 100 Вт.

Открыв меню игры, я полюбопытствовал, что мы имеем на сегодняшний день. Оказалось, что за прошлую сессию мне привалило немного плюшек. Итак:

Жизнь +9, то есть нам дали две единицы от щедрот игры.

Сила +12, это увеличение произошло за счёт таскания кое-кого тяжёлого.

Ловкость +10, мало ловкости дали, мало.

Восприятие +12, ага, уже кое-что.

Выносливость +11, заслужил потом и кровью.

Мудрость +4, вот это позорище для мага.

Магия +140, это замечательно, но всё равно мало.

Перечень моих умений был впечатляющий, но все умения, за исключением травничества, были очень низкого уровня. Позорные умения алкаша так же никуда не делись.

Как дальше развивать свою основную и единственную склонность знахарство, я пока не понимал.

Ещё мы имеем инвентарь на 12 слотов, грузоподъёмностью 240 кг. Срочно надо увеличивать!

В инвентаре сидит Акула, одна штука. Так, а это что? Оказывается, у меня в инвентаре лежит автомат и к нему 90 патронов и два пистолета с 30 патронами. Вот ещё и граната РГО. Вот это номер! Значит, я могу таскать вещи из мира в мир. Ещё у меня куча практически разряженных амулетов Мефодия. Сколько же у нас денежек? А денежек после всех трат направо и налево у нас осталось 6400 золотых. Сам всё растренькал, да и Акула помогла. Ну, ничего, это дело наживное.

— Акула, — позвал я своего советчика, назначенного мне самим богом, — Как жить дальше будим?

Из инвентаря показалась довольная осьминожка. В джунглях, правда, при её появлении случился шок. Тишина стала гробовая. От нас резко стало разбегаться всё живое.

— Да как всегда, — радостно сообщила она, — Будем делать, что умеем, таскать что-нибудь будем. Вот пару серебрушек и заработаем. И ещё ЧарЧар, не забудь сделать подношение в храме Рандома. Может, что и обломиться.

Меня, честно сказать, такая перспектива не воодушевила.

Ладно, пороть горячку пока не будем. Завтра с утра наметим себе вменяемые цели. Я двинулся в сторону селения, чтобы устроиться в уже знакомую гостиницу. Большие Кокосы спали, изредка мелькали тихие бесшумные тени. Наверное, это члены гильдии воров, прокачивали своё умение. Они соревновались со стражниками: кто кого быстрей обнаружит. Если воришку ловил стражник, то тому приходилось откупаться парой золотых. Если вор пробирался незамеченным стражником, то система ему давала какую-нибудь плюшку, вплоть до повышения уровня.

Гостиница встретила меня как родного. Заспанный портье за мои серебрушки вручил ключ от комнаты, в которой я и провёл оставшееся до утра время в размышлениях о моих шансах на глобальный успех в этой игре.

Рано утром я позвал свою прелесть Травку, с которой мы хорошо пообщались за завтраком. Я рассказывал, как всегда весёлой Травке, о своих совсем невесёлых приключениях, после нашего с ней расставания в моём мире. Травка рассказывала последние новости, произошедшие в нашем королевстве Южные Острова. Оказывается, принцессу Алевтину, так никто из игроков и не нашёл. Наверное, так и прыгает бедняжка по веткам дубов, ищет своего принца на белом коне. Но пока белых коней в округе не наблюдалось. Из политических новостей было то, что против короля Ростигая 48-го оппозиция что-то замышляет. Сам король Ростигай 48-й издал указ о розыске беглого экс-короля Ростигая 47-го, которого он сверг в результате успешного дворцового переворота. Как оказалось, 47-й является подлым узурпатором, так как сверг номера сорок шестого. Теперь, ежели 47-й где-нибудь объявится, то его надо непременно изловить и заточить в темницу для осознания совершённого им противоправного деяния. На международной арене пока было относительно спокойно. Некоторое беспокойство у прогрессивной общественности вызывал темнейший император Рутении. Поговаривали, что он отхватил какой-то полуостров у соседнего государства Трезубец. Правда, все знали, что сам Трезубец был каким-то дурацким государственным образованием. Ранее территория Трезубца входила в состав империи, но в результате предательского сговора отделилась от неё. На этой территории тут же начался трешь, угар и содомия. Правители его, все поголовно, были со справками от местных лекарей об умственной неполноценности. У них по их законам в правительстве нельзя было работать без такой справки. Первым же законом, после отделения от империи, стал закон о разрешении содомии. Народ Трезубца очень любил устраивать большие костры прямо на главной площади их столицы, нюхать дым от этих костров, а затем скакать вокруг этих костров обкуренными афронеграми и почём зря, ругать темнейшего императора соседнего государства, который, вот зараза, не хочет больше их кормить. Жители Трезубца открестились от своего имперского прошлого и внезапно осознали себя ордынскими орками. "Мы Орда, мы Орда, мы хотим в Орду, даёшь всем кружевные труселя!" — орали они. Но Орда не торопилась брать их к себе и кормить эту ораву.

Что будем делать дальше, мы с Травкой так толком и не решили. Сначала, наметили потратить оставшиеся золотые на расширение инвентаря, а потом пойти к Мефодию за советом. Но жизнь, как всегда внесла свои коррективы. Сегодня этими коррективами случился неугомонный алхимик Кройс, когда мы столкнулись с ним, нос к носу, на центральной площади Больших Кокосов. Уважаемый мэтр как будто ждал меня. Переминаясь с ноги на ногу, он начал издалека. Видно было, что учёному что-то было срочно от меня надо, но он не решался говорить. Мы уже по второму разу обсудили сегодняшнюю погоду, виды на урожай кокосов, нравы местной молодёжи, а Кройс всё не решался сказать, что, собственно, ему надо. Тогда я решил несколько форсировать события, предложив Кройсу, высказаться о его заботе как есть, не уводя разговор в сторону.

— Не буду говорить издалека, тянуть, так сказать, кота за хвост, а скажу прямо, — решился Кройс, — Как вы считаете, какие будут закупочные цены на кокосы? — чуть не плача произнёс он совсем невпопад.

Ещё минут пять Кройс что-то мямлил про погоду и кокосы, пока, наконец, прикрыв глаза и резко вдохнув, признался, что завтра начнёт цвести осиновый чебурек. Я уставился на Кройса, а он на меня. Я никак не мог понять всю эпохальность этого события. Ну, зацвёл чебурек, и что? У нас на вокзалах тоже протухшие чебуреки продают, и что с того.

— Коллега, вы не понимаете? — заговорщицким шёпотом произнёс Кройс, — Чебурек зацвёл!

— Где? — я посмотрел по сторонам, но ничего особенного не заметил. Здесь всё цвело буйным цветом.

— Коллега, я же вам уже полчаса про это говорю, — опять начал юлить Кройс.

Мы ещё минут пять припирались, пока я не вытянул из Кройса, что этот самый осиновый чебурек, очень ценная штука. Но вот беда, он рос строго на островке посреди пьяного болота, и цвёл только одну неделю в году. Сам этот осиновый чебурек представлял собой маленькую красненькую ягодку с фиолетовой полоской и из него делались пилюли на увеличение уровня жизни. Одна маленькая ягодка увеличивала жизнь на единицу на пять часов, а зачарованная магом даже на две единицы. А этих ягодок на кустах росло тысячи. Цена такой обычной, даже не зачарованной пилюли была минимум один золотой. Но росло такое чудо только неделю в году, к тому же строго на пьяных болотах. Пройти это болото было практически нереально обычному разумному. Количество злых монстров там зашкаливало. Идти через болото надо было строго по тропинке, которую, оказывается, было не видно, желательно в пьяном виде, так как в трезвом виде вид монстров мог жутко напугать любого. А вот кто шёл строго по тропинке, на тех монстры не нападали, а только пугали. Но стоило только оступиться…..

Я видел темпераментные знаки, подаваемые Травкой, чтоб я соглашался с Кройсом.

— Вот поэтому я к вам и обратился, коллега. Вы бы могли сходить на эти болота и добыть чебурек. Так как вы, уважаемый коллега, пьяница подзаборный, да ещё и непросыхающий, то вам и карты в руки, — с надеждой во взоре посмотрел на меня Кройс, — Употребите свой любимый напиток до поросячьего визга. Проще говоря, набухайтесь вдрызг. Это болотце станет вам, коллега, по колено, быстренько пробежитесь до островка и соберёте чебурек в корзинку. И все в шоколаде.

Видя моё некоторое сомнение в будущем предприятии, Кройс простимулировал меня обещанием заплатить за каждую ягодку по одному золотому, но это если я принесу ягоды в течение недели. Ещё он обещал тысячу зачарованных пилюлей в подарок.

— Что же вы, коллега, сразу не сказали, что эти чебуреки вам очень нужны, — впечатлившись от цены сказал я, — Показывайте на карте, где эти чебуреки растут.

Так мы с Травкой получили уникальный квест.

Радостно потиравший руки Кройс, достал из своей котомки три разнокалиберных бутылки гоблинской таракановки, и стал совать их мне в руки. Этот напиток, надо понимать, я должен был употребить на болотах. Мне уже заранее становилось дурно.

Распрощавшись с Кройсом, мы с Травкой устроили военный совет. Травка сообщила, что действительно эти ягоды очень ценный ресурс, но добыть их обычному игроку практически невозможно. Дело в том, что невидимая тропинка на пьяных болотах, ведущая к чебурекам, представляет собой лабиринт. Но нам волноваться особо нечего, Травка как потусторонний дух этот лабиринт насквозь видит. Она будет скользить над водой, а мне надо будет по пояс брести вслед за ней, при этом надо умудриться, не свалиться с тропинки, иначе монстры съедят.

Решив не терять время, мы припустили в сторону торговых лавок, купить припасы на несколько дней и увеличить наш инвентарь. Купив кучу припасов и расходников, одежду для перемещения по болотам и увеличив инвентарь до 24 слотов и грузоподъёмность до 500 килограмм, мы облегчили свой кошелёк до одной тысячи золотых. К очередному путешествию мы были готовы.

Судя по карте, идти до пьяных болот, нам надо было часов шесть по достаточно мирной локации. Решили время не терять, а идти сразу, тогда к вечеру как раз до болот дойдём. Там поставим палатку, а с утра двинемся по лабиринту к острову.

Выйдя из Больших Кокосов мы шли по вполне цивилизованным местам. В начале пути ещё виднелись рукотворно посаженные рощи кокосовых пальм, поля и огороды, но затем окружающая местность стала постепенно дичать. Тропинки кончились, нам пришлось пробираться сквозь высокую траву и папоротники, форсировать ручейки, обходить завалы из деревьев.

Когда мы вышли из очередного перелеска на нас напали.

Что-то чёрное, страшное, величиной с телёнка, рыча, выскочило из зарослей кустов. Мы от испуга рванули по заросшему травой лугу. Пробежав в бодром темпе метров двести, я начал уставать, но это чёрное и рычащее не отставало, оно висело за нами как приклеенное. Меня стало настораживать, почему этот зверь не догоняет нас, а плетётся строго на расстоянии десяти метров. Я, тяжело дыша, остановился, бежать я уже не мог. Зверюга тоже остановилась, рычала, рыла землю когтистыми лапами, мотала хвостом, сверкала на нас налитыми кровью глазами.

— Почему она не нападает, — задыхаясь, спросил я Травку.

— Так это ж молодой пёсик хаоса. Наверное, только из очередной скверны хаоса вылез. Он тебя боится, чувствует в тебе кровь драконида, молодой ещё, — ответила Травка.

— Так чего мы от этого бобика бегаем, — с удивлением спросил я.

— Так мы всегда бегаем, — также удивилась Травка, — Думала, ты побегать захотел, уровень бега прокачать.

В сердцах я схватил большой кусок земли вместе с травой и запустил этим комком в зверюгу. Комок задел зверя за ухо, он жалобно взвизгнул и начал отбегать от разгневанного меня. Теперь роли поменялись, я бежал за зверем, а он, обиженно косясь на меня, удирал. Последний раз я швырнул в него куском земли и успокоился. Зверюга убежал.

— А почему тогда на нас заяц напал? — спросил я Травку, — Ну, которого я потом съел.

— Так это другое дело. Это ж заяц — очень опасный зверь! Зайцы они ужасно храбрые твари, — спокойно поведала мне реалии Кальмара Травка.

Наверное, из появившейся локальной скверны хаоса, кроме молодого пёсика, никто больше не вылез. Во всяком случае, на нас больше попыток напасть не было до самого болота.

Болото встретило нас вездесущими комарами. Эти мелкие вампиры явно заинтересовались кровью будущего великого знахаря, но их пыл мы охладили, разведя дымный костёр и спрятавшись на ночь в палатку. Всё ночь в болоте что-то булькало, дико орало, слышались шлепки по воде. Воображение рисовало подкрадывающихся из глубин монстров.

Утром болото порадовало зловещей дымкой и зловонием болотного газа, пузыри которого периодически хлюпали по воде. Поверхность болота колыхалась. На кочках сидели лягушки и квакали, их было множество, но их численность сокращали выпрыгивавшие из воды трёхметровые змеи с головой как баскетбольный мяч. Иногда эти существа не могли поделить вкусную лягушку, и тогда происходила кровавая драка, отчего вода бурлила, и во все стороны разлетались брызги и зелёная змеиная кровь. В гниющей траве ползали, дрались, копошились, поедали друг друга тысячи мелких существ. И в эту субстанцию я должен был лезть по пояс? Настроение у меня было как у Титаника, то есть ниже уровня моря. Зато Травка была само спокойствие. Она успокоила меня, что эти существа практически безвредные, ну укусят пару раз. А вот дальше надо быть очень осторожным, так как дальше местная тусовка будет представлена огромными и голодными монстрами. Травка полчаса разгадывала рисунок лабиринта. Оказалось, что пройти надо не менее километра, но тропинка, по мере продвижения к острову будет уменьшаться от достаточно широкой до совсем узкой. Это чтоб жизнь мёдом не показалась. Затем мы пошли. Я предварительно получил инструкции двигаться точно за ней, ни в коем случае не реагировать на провокации монстров, которые будут стремиться заставить меня сойти с тропинки или, хотя бы оступиться. Оступишься, и трясина навсегда заключит тебя в свои смертельные объятия.

Болота Кальмара — это сказка! Они волшебны, загадочны, восхитительны. Влажная почва предательски ненадёжна и обманчиво пружинная. Из тумана вырастают чёрные остовы болотных деревьев. Их корни тонут в мутно-зелёной дурной воде. Здесь всё гниёт.

Вступив на тропинку лабиринта, я сразу же провалился по пояс, что было с радостью встречено местными обитателями. Все эти рачки и многоножки не оставили надежду поползать по мне, забраться под одежду и укусить моё нежное тело. Более крупные обитатели пытались забраться на тропинку и мешаться мне под ногами. За час мы не прошли и ста метров. А потом началась жесть. Из болотного тумана появились чудища величиной с автобус. Их перемещение порождало сотрясение почвы и гнало грязевые волны одну за другой. Устоять на узкой тропинке от этих волн было трудно. Я уже давно превратился в комочек грязи, постоянно протирая глаза, чтобы видеть Травку. Потом монстры затеяли подраться. Их хвосты и плавники с силой пролетали буквально в метре от меня. Наверное, они делили, кому из них достанусь вкусный я. Полдня мы потратили на половину пути. Наконец, к нам приплыло огромное нечто, которое разогнало всех других монстров. Не ведаю, какая у этого существа была длина, а вот голова у него была с кабину КАМАЗа. Существо между делом закусило подвернувшейся пятиметровой змейкой, а затем уставилось на меня. Стоило мне начать движение, как этот монстр своими плавниками гнал на меня волну грязи, которая накрывала меня с головой. Пришлось оставить над водой только голову, так и пробираться дальше. Скорость такого передвижения была чрезвычайно медленная. Ощущаемый мною полный упадок сил — просто защитная выдумка мозга. Всегда можно отыскать каплю сил для еще одного усилия, для еще одного броска. Последнюю сотню метров я двигался уже в сумерках, ориентируясь на голос Травки. Тропинка стала совсем узкой и не превышала полметра. Когда я выбрался на остров, то у меня уже не оставалось сил даже говорить. Что мы, наконец, дошли я не очень верил, просто валялся грязной кучкой. Всю ночь по мне топтались мелкие обитатели болота, пытались кусать комары, но огромный слой грязи даже они не могли прогрызть. А рядом с островом бесились монстры.

Утром мы увидели чудо. Весь небольшой островок был густо покрыт кустарником, на ветках которого росли мелкие красные ягодки с фиолетовой полоской знаменитого осинового чебурека. Травка показала, как эту ягоду надо собирать. Просто так она рвалась очень плохо, но когда Травка своим клинком срезала веточку, то ягоды осыпались даже от простого потряхивания веткой. Я их сразу же ссыпал в инвентарь. Упавшие на землю мы не поднимали. Целых два дня мы делали эту каторжную рутинную работу под осуждающий взгляд большого монстра, который плавал вокруг островка и облизывался на меня. Десяток этих мелких ягодок весил один грамм. За два дня мы добыли в инвентарь, наверное, килограмм сорок этого проклятого чебурека, оборвав все кусты. В обратную дорогу мы решили двигаться с раннего утра. Стоило закрыть глаза, как мне продолжало казаться, что я ссыпаю эти ягоды в инвентарь, а они всё сыплются и сыплются, красненькие гадины. После этих чебуреков, окружавшие нас монстры показались мне не такими уж и страшными, а где то даже милыми, белыми и пушистыми. Утром настроения не было никакого. Представив, как я буду идти этот километр, я чуть было сам не полез в пасть монстра. Но огурцов бояться — молока не пить.

Обратный путь я не помню и не понимаю, как мы его прошли. Осознал я себя только на следующий день. Травке тоже досталось, как следует, так как ману я тратил всю на восстановление моих и её сил в таком темпе, что она не успевала восстанавливаться. Всё утро мы просидели, восстанавливая силы и приходя в себя. Главный монстр тоже всю дорогу крутился невдалеке, переживал, наверное, что не попробовал каков я на вкус. Этот червяк-переросток достал, всё-таки, меня своим мельтешением и шипением, так что я взял, подвернувшийся кусок ствола дерева и запустил в него. Эта вредная рептилия тут же сагрилась, раззявила свою пасть, и полезла к краю болота. Я не стал выяснять, умеет ли она ползать по земле, а достал из инвентаря гранату РГО, разжал усики чеки, вытащил чеку и запустил гранату в раззявленную пасть. РГО отличается от других гранат тем, что взрывается от контакта без всякой задержки. Граната весело влетела в глотку монстра. Бабах! Силой взрыва монстру разнесло голову. На болоте стало тихо. Чуть вился дымок из остатков головы монстра. Эпично захарчила гранату змеюка болотная. А не будешь шипеть на нас, мягкотелый болотный казуальщик.

Тут же звякнуло сообщение.

"Вы убили серую болотную гируду 90 уровня. В награду за уничтожение опасного монстра, значительно превосходящего вас по уровню, вы получаете:

— один уровень;

— один уровень;

— один уровень;

— один уровень;

У Вас есть восемь нераспределённых очков опыта".

Вот вся прелесть неопределённости наград в Кальмаре: должны были дать 12 очков опыта, а дали только 8.

Подойдя к поверженному монстру, я ткнул его сапогом. Появился лут: два свитка с заклинаниями, старая карта, тысяча золотых, средний болотный нож, болотный плащ из кожи серой пиявки. Всё это пошло в инвентарь. Решили, что свитки и карту изучим, когда придём домой, тогда же и уровни раскидаем. Граната оказалась явным читерством. С этим монстром только высокоуровневым игрокам сражаться. Мы с Травкой решили не распространяться на тему, как мы умудрились завалить такого монстра.

Я думал: а могла ли группа высокоуровневых игроков прийти на болото, заморозить его, сжечь магией монстров и забрать чебуреки? Вроде просто. Но, скорее всего у них ничего не получилось бы. На хитрую ж….задницу всегда найдётся толстое западло. Игра могла порадовать хитрых игроков совсем уж мощным мобом уровня эдак трёхсотого, или чебуреки могли погибнуть от холода или жары, или резвый монстр мог бы немного порезвиться на островке, уничтожив там все кусты.

Надо было резво идти домой сдавать квест, но у меня появилась проблема, как отмыться от грязи. Всем известно, и это научно доказано, что грязь, достигшая на теле грязнули толщины в пять миллиметров, сама отпадает. Но моя грязь достигла трёх сантиметров, а то и больше, и не спешила отваливаться. Я походил на большой мерзкий комок грязи. Сейчас бы на меня не напал даже храбрый заяц, такой страшный и отвратительный был я. Надо было искать ручей и отмокать в нём. Какое было блаженство, когда, мы, наконец, нашли чистый ручеёк. Впрочем, этот ручеёк вскоре стал жутко грязным, а всякой мелкой сволочи, что весело бегала по мне, пришлось переселиться в его воды.

Дзынь-дзынь. Мне пришло сообщение о появлении у меня сразу двух новых умений. Во-первых, теперь я стал грязевиком первого уровня. Оказывается, прокачав это умение, от меня будут шарахаться не только жители королевства, а даже монстры. Во-вторых, теперь я могу лечить лечебной грязью. 5 % грязи в моих руках превращается в лечебную. Ага, а 95 % будет обычной грязью. Теперь точно, клиенты побегут ко мне лечиться наперегонки.

Через семь часов мы уже были в Больших Кокосах. Ура, наконец, мы дома!

Мэтр Кройс встретил меня с распростёртыми объятиями. Бедняга, впал в экстаз от вида чебуреков. Я же зарёкся, больше никогда не есть чебуреки. Только одно их название вызывало во мне дрожь. Кройс забрал у нас триста тысяч ягодок, больше у него не хватило средств расплатиться с нами. Итак, ему пришлось отвалить нам обещанные триста тысяч золотых. Тысячу пилюль Кройс обещал отдать завтра, как проведёт ритуал заклинания этих чебуреков. На том, мы и расстались. Мэтру нетерпелось насладиться процессом превращения ягод в дорогущие пилюли.

Оставшимися у нас ягодками мы решили осчастливить нашего лучшего друга Мефодия. Но, перед походом в гости к Мефодию, мы решили, наконец, посетить очаг распространения опиума для народа, а именно, храм бога Рандома для возложения даров на его алтарь. Храмовый комплекс Больших Кокосов представлял собой целый большой участок, на котором стояли неплохо построенные, с архитектурными излишествами, здания местных богов. Храм Рандома угнездился по самому центру комплекса. Храмовый комплекс оказался довольно оживлённым местом. Народу, отправляющего свои религиозные надобности, или просто глазеющих было довольно много. Мы, полюбовавшись, архитектурой зданий, направились к храму Рандома. На алтарь бога, олицетворяющего собой удачу и неопределённость, я возложил положенную одну золотую монетку и тысячу золотых, выпавших из серой гируды.

Мелодично дзынькнуло. Передо мной раскрылся экран, на котором появились слова и анимация.

— Поздравляем! От ваших даров бог офигел и посылает Вам бочку мёда с положенной ложкой дёгтя. Ваш самый первый дар Рандому Великолепному превысил положенный взнос на три порядка! Теперь Вы в глазах бога являетесь не бестолочью, а просто балбесом! Гордитесь!

На экране мультяшный медведь, похожий на ВиниПуха притащил здоровенную бочку, на которой было написано "Мёд". Затем в эту бочку влетели три свитка, блестящая пластинка и медальон. Потом появилась ложка, из которой в бочку с мёдом полетел дёготь. Капля дёгтя превратилась в сообщение, что мы лишаемся одного очка мудрости, так как ЧарЧар, всё равно, балбес. А балбесам зачем мудрость? Вот так мы и не стали мудрее. Обидно, понимаешь!

Дары я поместил в инвентарь, причём бочонок мёда, физически стал похож на литровую неказистую банку. Так что бочка с мёдом нам так же обломилась.

Отдав почтение местному главному богу, и приобщившись к религиозному дурману, мы пошли к Мефодию. В конце-концов шаман тоже является своеобразным представителем жреческого сословия. В бубен колотит, духов вызывает, лечит успешно. Уважаемый человек, однако.

Мефодий встретил нас радушно. Мы устроились с ним на уже известное нам место под большим деревом и стали общаться. Я долго рассказывал про приключения в своём мире. Шамана особенно интересовало, как в нашем мире сработали его амулеты с маной и заклятия лечения. Про использование силы Акулы, я ему, естественно не говорил. Беседа двух уважаемых коллег проходила под дегустацию прохладительных напитков из экзотических фруктов и поедание самих фруктов. Травка, как всегда употребляла магические коктейли. Я сделал зарубку в памяти, взять как можно больше лучших фруктов и угостить ими Сеславинского. Пусть он офигеет.

Беседа постепенно дошла до нашего похода в болота. Я жаловался Мефодию на злых монстров и грязь, он сочувственно качал головой. Настал самый интересный момент в беседе. В торжественной обстановке я вручил шаману наш подарок: около 110 тысяч ягодок чебурека. Мефодия проняло. Он вёл себя, так же как и мэтр Кройс. Прыгал от радости, колотил в бубен. Вот торкнуло человека не по-детски. Заколбасило, прямо. Оказывается, это был королевский подарок по меркам Кальмара. Да нам для хорошего человека ничего не жалко. Подумаешь, какие-то чебуреки, чтоб их.

На радостях шаман одарил нас заряженным маной медальоном на десять тысяч единиц, и дал ещё пустую заготовку на такой же объём. От счастья он еле успокоился. Оказывается, что эти гнусные чебуреки шаману были очень даже в тему. Теперь к нему будет больший поток клиентов, соответственно, будет расти репутация и повышаться уровень шаманского мастерства.

Наконец, наступил самый приятный момент. Мы втроём уселись подробно рассмотреть плюшки, полученные от убийства гируды и полученные от Рандома. Сначала я достал старую потрёпанную карту. На ней ужасным почерком было что-то написано и коряво нарисованы какие-то кляксы, цветные точки и линии. Мефодий с грустью вертел карту перед носом, сосредоточенно пыхтел, но так и не смог прочесть, что же там написано.

— Не получается, — сокрушался он. — Как будто курица лапкой водила. Ничего не поймёшь. Это явно писал неуч, которого родители не воспитывали кожаным ремешком, ага. А педагогика наука трудная, она требует обязательного взаимодействия кожаного ремешка, с задним местом обучаемого, тогда почерк становится разборчивее, а слог ровнее. Наукой доказано.

— Так, коллега! Может Маринку пригласить расшифровать. Она же специалист в курином почерке, — осенило вдруг меня.

Мефодий, пожав плечами, крикнул Маринку.

Девушка прилетела на зов своего папки. Мгновенно уяснила, что от неё требуется, и быстро затараторила, глядя на карту.

— Да тут всё понятно. Точками обозначены места, где клады зарыты. Вот название местности написано. Вот ориентация на север. Вот ориентиры. Вот написано, на каком расстоянии от ориентира клад. Всё ж понятно.

Я только успевал записывать в блокноте слова Маринки. Оказалось, на карте было указано девять мест, где были спрятаны клады. Затем Маринка нетерпеливо убежала. Наверное, важные дела у неё были на сегодня.

— Ничего себе, — изумлённо сказал Мефодий.

— Да уж, — поддакнул я.

Чувствую, что у нас намечаются серьёзные приключения, и если предприятие выгорит, то Маринке обломятся вкусные плюшки.

В первом свитке от гируды было атакующее заклятие "Кипящая кровь". Использовать это заклятие можно было 20 раз, применив в бою с существом, имеющим кровь.

Второй свиток дал заклятие "Идущий по воде". Это заклятие можно было применять хоть каждый день, ходя по воде целых 10 минут.

Болотный нож Мефодия не впечатлил, а вот плащик оказался неплохим. Он был прочным и, главное, самоочищающимся. Самое то, для путешествий по грязным местам. А я с грустью вспомнил пословицу, что свинья всегда грязь найдёт.

Первый свиток от Рандома порадовал возможностью открыть магию разума первого уровня. Шаман посоветовал, не раздумывая, использовать этот свиток. Что я тут же и сделал. Скоро будем мощными гипнотизёрами, ага.

Второй свиток тоже был одноразовым. Он давал право одной персоне воспользоваться телепортом для перемещения по всему Кальмару.

Последний свиток бога мог активировать защитную ауру прочностью 1000 единиц. Это был приятный бонус, так как у меня был практически нищенский уровень хитпойнтов, всего 9 единиц. В битве с мелкими мобами это могло здорово помочь.

Пластинка от Рандома была великолепным подарком. Она позволяла в любое время распределить два очка опыта. Одно очко из мудрости бог забрал, зато два очка подарил.

Медальон от Рандома был великолепным подарком тем, что это было комбинированное хранилище 20 штук заклятий на среднее лечение, плюс в нём можно было хранить 300 единиц маны. Причём этот медальон был не одноразовым, а вечным. Да, божественные подарки — это что-то!

Естественно, этот медальон я сразу же передал Травке. Теперь моя прелесть, могла бросаться лечебными заклятиями, а на чёрный день, иметь запас магии.

Когда судьба плюшек определилась, я рассказал Мефодию о проблеме с Алиной, что мне надо найти эту девушку на просторах Кальмара и помочь ей.

Мефодий задумался, но потом сказал, что всё не так плохо. Возможности есть, но надо будет идти на поклон в Имперский банк. Если там положить на счёт не менее ста тысяч золотых, то мне, во-первых, подключат связь по всему Кальмару, во-вторых, в банке трудятся специально заточенные на поиск разумные, в-третьих, в банке можно купить абонемент на пользование стационарными телепортами и даже приобрести свитки индивидуальной телепортации. Один такой свиток у меня уже есть, подарок от бога.

Поздно вечером мы осознали, что пора и честь знать, что пора прощаться с гостеприимным другом. Ночевать пошли в нашу прекрасную гостиницу с удобствами в конце коридора. Интимный процесс распределения очков опыта решили отложить на потом.

После позднего ужина мы решили раскидать очки наших характеристик. Очков было 8 и 2 на пластинке от Рандома. Как всегда, больше всего пошло на магию. Одно очко решили кинуть в выносливость, очень надоело быстро уставать. Пластинку с двумя очками решили потратить на мудрость. Так сказать, учесть тонкий намёк Рандома. Теперь, с учётом коэффициентов наши параметры на 8 уровне были такими:

Жизнь +9,

Сила +12,

Ловкость +10,

Восприятие +12,

Выносливость +19,

Мудрость +9,

Магия +210.

Утром мы пошли в Имперский банк. Обслуживание в этом банке велось в четырёх отделах. Первый отдел занимался нищебродами с операциями до 100 000 золотых. Второй отдел проводил операции до миллиона золотых. Третий отдел ведал операциями более миллиона золотых. А четвёртый отдел был для VIP клиентов.

В первое наше посещение этого банка, когда мы арендовали ячейку, нас обслуживали в нищебродском отделе. Теперь же мы гордо проследовали во второй отдел в сопровождении вежливого сотрудника банка. В отдельном кабинете за бокалами экзотических соков нам подробно разъяснили правила и показали прейскурант. Во-первых, чтобы получить доступ к специальным функциям игры мне пришлось открыть счёт на сто тысяч на своё имя и сто пять тысяч на имя Алинка, чтоб она могла пользоваться лимитом в 5000 золотых. Теперь мне была доступна связь с любым зарегистрированным за сто тысяч абонентом по всему Кальмару. Абонентами являлись только игроки. Неписи связи не имели. Они обходились магическими кристаллами или голубиной почтой. Годовая абонентская плата за связь мне обошлась ещё в 20 000 золота на две персоны. Поиск абонента "Алинка" облегчил кошелёк ещё на 30 000. Ещё пришлось покупать два портальных абонемента по 20 000 за штуку. Пока на счету у меня имеется 100 000 золотом, я подключён к связи и порталам. Хорошо хоть за обслуживание счёта сразу не взяли.

Прейскурант на портальные перемещения выглядел так:

— Одно перемещение в пределах провинции королевства- 1000 золотых;

— Одно перемещение в пределах королевства- 3000 золотых;

— Одно перемещение в ближайшее зарубежье (сопредельные страны)- 5000 золотых;

— Одно перемещение в дальнее зарубежье — 7000 золотых;

— Индивидуальные порталы в любую точку Кальмара — 15000 золотом. Один такой свиток у меня уже имелся.

Имея портальный абонемент, мы могли прыгать в пределах его лимита.

Сотрудники банка, видя с какой лёгкостью, я потратил 295000 золотых, предложили ряд приятных бонусов. Теперь я мог получить золотую кредитную карточку на сумму 200000 под смешные 37 % годовых; мог взять в кредит 300000 золотых на два года под мизерные 48 % годовых. Ещё мне настойчиво рекомендовали всего за какой-то миллион золотых приобрести карту VIP клиента, тогда мне откроются великолепные перспективы, связанные, например, с торговлей на аукционе. Я обещал подумать.

Оставшиеся 5000 золотых мы с Травкой потратили на подготовку к путешествию за кладами, которые уже нас заждались.

********************

На центральной площади Больших Кокосов, в месте тусовки общественности было скучно. Грандиозных событий в провинции не происходило, а столичные новости местных аборигенов не особенно и волновали. Более-менее обсуждаемой темой стало неадекватное поведение мэтра Кройса. Учёный муж, в последнее время, явно забухал. Общество быстро выяснило, откуда дует ветер. Оказывается, уважаемый алхимик продолжает что-то мутить с заезжим магом-выпивохой. Многие уважаемые жители Больших Кокосов видели, как Кройс, вот на этой самой площади договаривался с этим магом как следует набухаться. С чего взяли? Так все же видели, как Кройс принёс магу кучу бутылок с, прости Йцукен, гоблинской таракановкой. Фу, фу, тьфу — плевался народ, и как же они эту гадость употребляют. Наверное, это их любимый напиток, на приличный денег уже не хватает. А это гнусное пойло для расширения горизонтов сознания у Кройса с магом самое то, решило общество.

Интерес у местной общественности вызвали странные новости из государства Трезубец: их правители вдруг объявили, что территория Трезубца является ядром известной мировой цивилизации, и что сам Рандом родом из Трезубца, а посему, обитатели Трезубца самые исключительные в этом мире разумные. После чего в Трезубце вдруг поклонники Рандома разделились на три секты, называемые Истинная, Главная и Первая. Все три секты стали люто ненавидеть друг друга. Обосновав свою исключительность, правители Трезубца потребовали от остального мира денег на пропитание. Кушать, однако, хочется.

*******************

Я рассматривал приобретённые инструменты для извлечения кладов, не забыл ли я чего. В наличие у меня была лопата, шахтёрская кирка, гвоздодёр, тяжёлый молоток, стальной штырь-щуп, несколько мотков верёвки и магические фонари. Думаю, что для кладов этого набора достаточно. Первый клад, руководствуясь расшифрованной Маринкой картой, находился на расстоянии 20 километров от нас в селе Бубыри. Это если по прямой линии. Если по дорогам, то все 30. Решили идти по дорогам, чтоб не заблудиться, не нарваться на монстров или разбойников. Думаю, дня за два мы до Бубырей доберёмся. Судя по карте, клад был зарыт на местном погосте, в пяти метрах от приметного склепа.

Посчитав, что мы вполне готовы к новым приключениям, мы с Травкой двинулись в сторону Бубырей, предварительно забежав к Кройсу и забрав у него тысячу зачарованных пилюль из чебурека. О судьбе Алинки пока известий не поступало.

Нам предстояло пройти по дорогам разного качества: по местным дорогам, по королевскому тракту, по, чуть заметным на карте, тропкам.

Мы шли, любуясь местными видами и ведя неспешную философскую беседу. Травку интересовало устройство моего мира.

Я сообщил ей, что наш вид относится к "Homo sapiens sapiens", это так мы решили себя назвать, что переводится как "Человек разумный разумный". Относимся мы к виду "Люди", семейству "Гоминиды", отряду "Приматы", классу "Млекопитающие", типу "Хордовые", царству "Животные", домену "Эукариоты". Появились мы на нашей планете около 40 тысяч лет тому назад, но каким образом появились, это пока большая тайна для нашей науки. Самое ценное, чем отличается наш вид от других и что сделало его доминантой на планете, это мозг. Считается, что мозг человека, одно из самых сложных устройств во вселенной. Его уровень сложности зашкаливает. Известно, что мозг имеет сто миллиардов специальных клеток. От каждой клетки отходит до 20 000 отростков, аксонов, покрытых миелиновой оболочкой. На каждом аксоне до 20 000 синапсов. Вот через эти синапсы и походят единицы информации, называемые нейромедиаторами, в виде ионов кальция. Мышление, чисто ассоциативный процесс активации синапсов.

Честно говоря, само устройство мира, для нашей науки тоже большая тайна. Учёные, зачастую, только высказывают своё мнение, не озаботившись фактами. Поэтому, по большому счёту, большинство людей находится в тумане неведения об окружающем мире, что, впрочем, жить им нисколько не мешает.

Большинство людей, даже весьма грамотных, считает, что наш мир основан на принципах случайности, а не на предопределении, хотя любой учебник математики говорит, что случайности не существует. Случайность — это непознанная закономерность. Живя на поверхности планеты, люди не задумываются о том, что мир существует на огромных космических скоростях. У нас планета вращается вокруг своей оси, ещё она вращается вокруг светила, вместе они летят в космосе вокруг центра галактики и так далее. Об устройстве материи у нас самое смутное представление. Несмотря на груды учебников, описывающих силы в природе и элементарные частицы, никто толком не может сказать что же, всё-таки это такое, силы в природе. Почему работает гравитация? Что такое магнетизм? Внятного ответа нет. Было даже время, когда наши физики заявили, что они уже всё постигли, больше в природе неизведанного нет и про нашу барионную материю им всё известно. Даже атомную бомбу сделали. Но потом вдруг оказалось, что этой самой барионной материи всего 4 % во вселенной. Ещё 22 % составляет совершенно неизвестная таинственная материя, а остальные 74 % суперсложное природное образование с офигительно интересными свойствами.

Изучая всё это, физики и математики, создали модель нашего мира. Предполагается, что наше пространство имеет границы, что пространств, кроме нашего, несметное множество, что понятие "время", это только абстракция, физического смысла у него нет. Всё в нашем мире предопределено и упорядочено. Хаоса нет.

По-сути наше пространство может похвастаться только одним параметром. Это его объём. И вспомогательным параметром — относительной плотностью материи. Объём полностью заполнен таинственной энергией, тайной материей и нашей барионной в виде сгустков. Каждая частичка нашего мира связана с остальными частичками. У частичек нет очерченных границ. Они размазаны в пространстве. Только относительная плотность. Наше пространство это единый организм. А что же за нашим пространством? А там зона полного ничто — Суфэтх, а если его миновать, то попадём в соседнее пространство, с другими мировыми константами.

Сорок тысяч лет люди раскачивались в изучении своего мира. Фактически только триста лет они за это изучение взялись активно. Изучая объём пространства, физики увидели, что происходят его качественные преобразования, при этом временные интервалы следующего качественного преобразования уменьшаются. Наш мир ускоряется в своём развитии. Думающая материя составляет крайне незначительный объём, а возникла она всего 40 тысяч лет тому назад. Что будет дальше? Скорее всего, за следующие пару тысячелетий будет создан долгоживущий мощный искусственный разум, который будет занимать ничтожный объём, даже по сравнению с мозгом человека. Вот этот разум и будет исследовать вселенную вместо человека. Но это в том случае, если человек сам себя не уничтожит и успеет всё-таки создать такой искусственный разум. Но скорее всего такого не произойдёт. Человек — глава царства животных слишком уж дремучее и агрессивное существо, тупиковая ветвь развития вселенной. Кому-то из людей обязательно захочется применить против соседа оружие массового поражения. Термоядерный огонь, боевые вирусы и бактерии, изуверское химическое оружие, наконец, поставят точку в человеческой истории.

Идём неспешно, общаемся, любуемся пейзажами, амулеты живенько заряжаются магией. Скучать нам не давали привалы на отдых под раскидистыми деревьями, стоящими на краю трактов. Частенько нам попадались путники или гарцевавшие на различных тварях разумные. Встречались повозки, которые тянули ящерицы, быки, носороги. Бывало, повозки объединялись в целые караваны, тогда мы отходили чуть в сторону, пропуская их, чтоб не глотать пыль от колёс и копыт караванов. Караваны сопровождали вооружённые стражники или наёмники.

Большой популярностью у путешественников пользовались строфокамилы. Эти мощные и быстрые птицы несли своих седоков с огромной скоростью. Решено: как разбогатеем, так купим строфокамила.

Внезапно дзынькнуло. Выскочили, обрадовавшие меня сообщения:

— Находясь в игре, вы очень редко погибаете. Поздравляем! +1 к жизни;

— ИИ внимательно прослушал ваше сообщение об устройстве вашего мира. Поздравляем! +3 к мудрости.

Ага, вот и нашёлся способ повышать мудрость. Оказывается, надо вслух говорить научные сентенции и мудрость повысится. Теперь её у меня 12 пунктов. А это значит, что меня начнут пускать в библиотеки.

Утром, на третий день путешествия, вдалеке показались небоскрёбы Бубырей. Небоскрёбы, правда, были не очень большие, в один этаж. Это село было небольшое и компактное. Симпатичные домики были раскиданы с учётом особенностей местности. Вокруг села был смешанный лес, росший на небольших холмах. Невдалеке змеилась чистая речушка, виднелись рукотворные пруды с мельницами. Погост примостился на краю села в живописном месте.

Мы немного походили по селу, заглянули на торговую площадь, немного пообщались с торговцами и местной общественностью. Центральную часть Бубырей несколько портили ещё дымящие останки здания, которое, по всей вероятности, сгорело совсем недавно. Рядом ещё прохаживались зеваки. Я спросил у одного из них, что, собственно, здесь случилось.

— Да представительство "Конкретного банка" сгорело….дотла сгорело, прямо сегодня ночью и сгорело….вместе с работничками, — поведал мне, совсем не выглядевшим опечаленным от такого дела местный житель. — Только что вытащили их сгоревшие тушки. Теперь хоронить будем, что от них осталось. Мужиков уже послали могилку копать. Странные они были, эти покойнички. Пожар начался, а они хорошо закрылись изнутри на все засовы, и снаружи дверь подпёрли бревном зачем-то. Мы их тушки еле откопали после пожара, — сокрушался местный житель.

— А не вылезут они из могилки? Ночью, например, и покусают жителей, — задумчиво осведомился я.

— После осинового кола не вылезут, — зло оскалился местный житель. — У нас всё по науке.

Немного примелькавшись среди местных аборигенов, мы потихоньку сместились к сельскому кладбищу, частично скрытому ивами и берёзами. Кладбище было ухоженное. Склеп — ориентир мы обнаружили быстро. Но нас ждал облом в виде двух мужиков с лопатами, которые явно собирались копать невдалеке яму под могилку. В селе, явно, намечается траурная церемония. Мужики уже разметили участок и собирались начать работу. Из-за них у нас незаметно не получиться выкопать клад.

— Здорово, селяне, — поприветствовал я мужиков. — До Стамбула далеко?

— Здорово, — ответили мужики. — Про твой Стамбул мы не знаем. Кубаши тут недалеко, километра три через лес. А вверх по речке через пяток километров Сороки будут.

— А извиняюсь, ты кто будешь? — полюбопытствовал один из мужиков.

Я представился. Сообщил мужикам, что нахожусь в этнографической экспедиции. Путешествую по селениям нашего королевства. Беседую с умными людьми, записываю местные пословицы, поговорки, тосты. Изучаю эпитафии на могильных плитах.

— Тосты, — заулыбались мужики, вычленив из моих интересов самое, на их взгляд, разумное. — Тосты, это ты правильно попал. Тосты, мы завсегда. Поможем. Записывай. Только вот, — мужик, которого звали Прохором, хитро посмотрел на меня. — Мы с Федей на сухую тосты не произнесём. Надо бы горло чем-нибудь промочить. А ты, я вижу, это дело уважаешь? — подмигнул мне Прохор.

Я достал первую бутылку гоблинской таракановки, полученную от Кройса. Вот пригодилась же. Поляна организовалась быстро. Мужики живенько достали из котомок закуску в виде варёных картофелин. Нарезали хлеб, колбасу, почистили луковицу, вытащили разнокалиберные кружки под таракановку. Разлили по первой.

— Слушай и записывай первый тост, — подняв кружку, торжественно произнёс Прохор. — Одна маленькая, но очень гордая птичка, решила долететь до Солнца…….

Я внимательно записывал тост. Когда он закончился словами, что никому не надо отбиваться от коллектива, мы чокнулись кружками и выпили таракановку, быстро закусывая картошкой и колбасой.

Прохор с Федей были находкой для этнографа, так много тостов они знали. Я только успевал записывать, доставать очередную бутылку, разливать и чокаться. После опустошения третьей бутылки, произносимые Прохором тосты стали совсем невнятными и двусмысленными, а Федя уже громко похрапывал, притулившись к могильной плите. Скорее всего, Прохор начал путать тосты с анекдотами. Вскоре развезло и Прохора. Он опустил голову на грудь, выронил кружку и заснул. Я же еле смог достать склянку с опохмелятором, который я изготовил ещё у Мефодия. Опохмелятор резко прочистил мне сознание, теперь надо было браться за дело. Вытащив из инвентаря лопатку, мы с Травкой отмерили от приметного склепа положенное количество метров. Я стал копать, пока нас никто не видит. Через полчаса работы я выкопал сундук. Клад отправился в инвентарь. Мужиков вот только мне стало жалко. Им поручили важное дело, а они вместо работы занялись этнографическими исследованиями. Вот и доисследовались, что развезло от усталости. Пришлось пожертвовать ещё одну склянку с опохмелятором. Вылив вещество в кружку, я разбавил его водой и влил в рот мужикам по полкружки воды. Думаю, это частично приведёт их в чувство, и они смогут доделать своё дело, хоть и с грехом пополам.

Ночлег мы с Травкой получили в местной небольшой таверне с маленькими, но чистыми и удобными номерами для путешественников, удобства, естественно, в конце коридора.

Нам не терпелось засунуть нос в сундук с кладом.

Какой приятный момент. Достаю сундук и водружаю его на стол. Травка носом чуть ли не касается сундука. Её любопытство зашкаливает. Мееееедлено открываю крышку. Затаив дыхание рассматриваем добытые нами сокровища.

В первом кладе обнаружилось:

— золотых 2000 штук;

— коллекционные карты по теме "Энтомология" — 9 карт;

— мешочек с драгоценностями;

— свиток телепорта по королевству;

— бронзовый ключ А12.

Колода коллекционных карт была перевязана верёвкой. Сами карты представляли собой небольшие тонкие серебряные пластинки с красивыми рисунками насекомых и пояснительными надписями к ним. Мы полюбовались изображением этих тварей.

Клоп серый Nepa cinerea;

Бронзовка Cetonischema;

Бодушка бизонья Stictocophala bisonia;

Стрекоза длинка Macromia amphigena;

Жук короед гравёр Pityogenes chalcograprus;

Жужелица дромиус проворный Dromiusagilis;

Ларра анафемская Larra anathema;

Медведка Gryllotalpa;

Жук-плавунец скоморох Cybister.

Пока я не знал, что делать с этой колодой. Красивая вещь, но для чего она?

В мешочке с драгоценностями оказались вещи, свойства которых я со своим уровнем мудрости определить не смог. Пусть потом Мефодий отдувается. Из всей небольшой кучки драгоценностей только одно колечко мерцало золотистым сиянием. Я присмотрелся: "Кольцо ледяных лезвий 25 уровня. Предназначено для потусторонних сущностей".

— Травка, тут тебе бонус образовался, твоя тема — вручил я колечко Травке.

— Отлично, — обрадовалась та. — Ещё два уровня и можно будет пользоваться, — сказала довольная Травка, одевая колечко.

Бронзовый ключ А12 отправился в инвентарь. Наверное, это какой-то квестовый предмет. Кому-то эта вещица нужна позарез. Ну, если нам он будет без надобности, то выставим его на аукцион. Денег заработаем. На Мальдивы поедем.

Мне пришло сообщение: "Поздравляем! Вами найден клад ╧ 3 купца Дионисия Третьего. У вас есть потенциальная возможность найти остальные клады этого купца. Вам добавлена +1 ловкость".

Вот те раз! Значит этих кладов тут пруд-пруди. Система нас уводит в сторону. Предлагает разработать ветку "Клады купца Дионисия Третьего".

Посовещавшись с Травкой, мы решили. Выполняем поиск кладов по старой карте, а ветка кладов Дионисия подождёт. Этих Дионисиев много, а нас только двое. А Алина когда ещё появиться.

Кладом номер два на нашей карте был клад, расположенный в подвале замка барона Лея. Замок находился недалеко от провинциального городишки Тугрика. Судя по карте к Тугрику можно было пройти по дороге, ведущей от села Сороки. Это топать до Сорок пять километров вверх по реке, затем ещё 15 км до Тугрика.

Вышли в поход ранним утром по росе. Дорожка бежала строго параллельно живописной речки. Вода в реке поблёскивала от солнца. Берега были покрыты зелёной травкой, росли ивы, к самой воде были хорошие подходы. Радовали глаз уютные песчаные пляжи. Только вот мы не встретили никого, кто бы ловил рыбу или весело купался в реке. Стояла тишина. Даже вездесущие лягушки не квакали. Разгадка вскоре разъяснилась, когда я увидел на поверхности реки большой плавник. В чистой воде реки параллельно нам скользила огромная тень. В длину монстр был метров десять. Вот почему никто не купался и не подходил близко к воде, никто не хотел стать завтраком голодному монстру. Мы тоже не захотели собой кормить монстрика. В конце концов, монстр понял, что с нами ему нарисовался облом и схарчить нас ему не светит. Существо вытащило из воды свою голову, которая облизнулась на нас своим огромным языком и осуждающе на нас посмотрела.

— Эй, чудо-юдо, рыба-кит! В тебе кровь есть? А то, может, испытаем на тебе заклятие кипящей крови, — намекнул монстру я.

В глазах монстра читалось явное неодобрение нашим вызывающим поведением. Он булькнул и спрятал морду в воду. Мы прошли мимо, оставив водного монстра в печальных думах. За лягушками гоняйся, сопливое дно! Мы люди серьёзные: во всяких переплюйках просто так не купаемся, да к тому же я рассказывал Травке историю представлений людей о числах. О магии чисел, так сказать. Я говорил Травке, что у нас даже люди, считающие себя грамотными, путают понятия цифра, число, дата. Многие не знают, какие существуют числа.

Как известно, человек современного вида появился 40 000 лет тому назад. От других животных человека отличало три параметра: абстрактное мышление; чувство юмора и детская непосредственность в общении. Почему важно чувство юмора? Потому, что это высшая психическая функция. Чувство юмора присуще исключительно нормальному человеку. Животные и машины обделены в понимании переносного смысла некоторых выражений. Детская непосредственность в общении, тоже очень важный параметр, ибо только путём общения с другими людьми или происходит самосовершенствование. И наконец, абстрактное мышление, вершина работы мозга.

40000 лет тому назад первые люди вынуждены были научиться абстрактно мыслить. Жизнь заставила. Вот тогда и началась оцифровка ими окружающей природы. Представь себе такую ситуацию: к вождю племени прибегает старший охотник и показывает ему ладонь с растопыренными пальцами. Вождю становится совершенно ясно, что его охотники выследили у ручья пять вкусных оленей. Ладонь с растопыренными пальцами стала символом числа пять. Так вот символ — это и есть цифра, то есть графическое изображение числа. Изображений чисел в истории было много: рунические, русские, китайские, римские. До сих пор используется римское написание чисел. Так как люди стали оцифровывать природу, то и ряд чисел стал называться натуральным. Натуральными числами люди пользовались дольше всего, около 37000 лет, пока, наконец, самые умные из них не поняли, что с этими числами что-то не то. Во-первых, система счисления тогда была одноричная. Классический пример: русское и римское написание чисел. Во-вторых, с натуральными числами можно было выполнять только два действия: сложение и умножение. А два математических оператора вычитание и деление в натуральных числах было неприменимо. Непонятно было, как из пяти отнять восемь. Или два разделить на семь. Понятия нуля ещё не было. Если рождался ребёнок, то непонятно было, сколько ему лет. Сложение и умножение в одноричной системе был тот ещё геморрой. Поэтому ряд натуральных чисел постепенно сменился рядом действительных чисел. Появился нуль, добавились два математических оператора, стали использоваться дроби, радикалы и степени. В повседневной жизни стала использоваться двенадцатиричная и десятичная системы счисления. В десятичной системе всего десять цифр. Из них складываются все числа. Двоичная система считалась математическим курьёзом. Всего две цифры, а можно любое число написать. Но очень неудобно читать. Как только в повседневную жизнь вломилось электричество, так сразу нашлось место и двоичной системе. Все вычислительные машины работают в двоичной системе кодировки чисел. Но всё равно умные люди были недовольны. До сих пор так и нет официального определения числа. Это и правильно. Дать определение тому, чего нет невозможно. Если цифра — это символ, то число — это абстракция. Физического смысла у числа нет, и не может быть из-за свойств нашего пространства. Невозможно, что-либо количественно посчитать, так как нет двух одинаковых объектов. Мы просто абстрагируемся от реального физического состояния и используем числа как абстрактный инструмент построения математических моделей. Нам, просто удобно так жить. Один килограмм, один километр, два яблока. Но килограмм и километр — это эталонные величины. Яблоки все разные. Звёзды тоже все разные. Со звёздами вообще интересно: их размер зависит от мнения того, кто их измеряет. Значение мировых констант тоже можно уточнять до бесконечности. Любое явление имеет условную точность. Это из-за физической природы нашего пространства. Действительные числа для математических моделей имеют ограниченное применение. Сейчас, учитывая природные особенности, придумали ещё ряд чисел: это, прежде всего, комплексные числа и суперкомплексные числа. Думаю, в будущем будут появляться ещё какие-либо числа для расчётов математических моделей.

Так любуясь окрестностями и монстрами, беседуя о высоких материях, мы, наконец, добрались до селения Сороки. Село было длинным и простиралось по обоим берегам речки. Река в этом месте была узкая и мелкая. Вот почему жители не боялись речного монстра, он просто не мог перемещаться по мелководью.

В этом селе моя склонность к знахарству, наконец, стала востребована. Проходя мимо одного из домов, мы увидели нездоровую суету местных жителей. Только что, при ремонте крыши дома имел место несчастный случай. Срочно потребовалась помощь знахаря молодому парню, который умудрился свалиться с крыши и сильно поранить себе бок. Естественно, я представился местным жителям как знахарь. Местные, в отчаянии, предоставили мне возможность осмотреть парня и провести лечение. Осмотр я проводил с помощью бутылки шамана. Травмы были очень серьёзные: сломаны рёбра, травмированы внутренние органы, внутреннее кровотечение. Пришлось наложить два средних лечебных заклятия и одно малое. Короче, парня мы благополучно спасли. Я понял, что система проверяет меня на вшивость: зажму я ману, или потрачу её на спасение цифровой программы.

За спасение парня нам досталась благодарность от его родственников. Меня никак не хотели отпускать, пока я не посижу с ними за столом. Пришлось сидеть. Не стоит и говорить, что все крутились вокруг меня, стараясь поднести мне самые вкусные цифровые кусочки и цифровые напитки. Впрочем, всё было очень вкусно. Невидимая Травка потребляла коктейли из маны.

Семья, во дворе которой были устроены посиделки, имела фамилию Бобрики. Ещё в селе жили Рыбники, Сороки и Рабиновичи. Так что, почти четвёртая часть села прибежала праздновать чудесное спасение своего родственника. Соседи тоже не забыли заскочить на огонёк. Я подумал, что надо, срочно, исхитриться и добыть рассола от помидоров или капусты, и наколдовать моего фирменного опохмелятора, а то завтра обитатели села будут страдать головной болью.

В этот момент нашлась наша блудная дочь Алинка. Мне пришло сообщение от Имперского банка, что абонент Алинка найден. На самом деле, конечно, сообщение было от системы под видом банка. Хитрая система в очередной раз содрала денежки с игроков. Хорошо хоть Алинку закинуло в сопредельное королевство Чёрные Горы. Тут на связь вышла сама Алинка. Это чудо слёзно начало просить срочно забрать её к себе, ибо в этих Чёрных Горах ей ужас как невмоготу. Ладно, отписался я, находи портальный комплекс и отправляйся сначала в столицу нашего королевства, затем лети в село Сороки. Мы будем встречать тебя с распростёртыми объятиями и пирогами. Это путешествие: минус восемь тысяч монет. По миру пойдём с этой Алинкой.

Компания, празднующая спасение своего родственника, узнав, что сейчас порталом прилетит моя ну очень хорошая знакомая, решила встречать её всем коллективом. Друг моего друга — мой друг, сказали мои новые друзья. Появление Алинки внесло свежую струю в наше празднование. От вида появившейся на портальном камне Алинки мои новые друзья пришли в некоторый ступор. Оказывается, Рандом наделил Алинку образом эльфийки процентов так на 30. А эльфов в Кальмаре особо не жаловали за их заносчивость. Они компактно жили в своих лесах и никому не мешали, но и к себе, особо, никого не пускали. Короче, высокомерные выскочки. Алинка, попав в Чёрные Горы, страну суровых гномов, конечно, много натерпелась от местных непесей. Но сейчас, её запуганную и тихую, закармливали как на убой мои новые друзья. Эльфы ведь стройные, вот и надо откормить Алинку до стандартов дам села Сороки, то есть раза в три толще.

Дамы села не отставали от своих мужиков в потреблении горячительных напитков. Смех, визги, тосты, анекдоты — народ весело проводил время.

Утром же мой авторитет среди жителей села взлетел на недосягаемый уровень. Слух, о том, что заезжий маг бесплатно лечит от, скажем так, усталости организма, разлетелся с космической скоростью. Мой опохмелятор произвёл некий фурор. Некоторые мужики из Бобриков даже украдкой совали мне фляжки, умоляюще глядя на меня, чтобы я налил им, так сказать, впрок своего чудодейственного напитка. Вскоре, со мной пришли знакомиться Рыбники, Сороки и даже Рабиновичи.

Моя репутация среди жителей этого села достигла максимума. Староста села, умильно прижимая к груди флягу с опохмелятором, сказал, что для меня в этом селе теперь всегда будет предоставлен отдельный дом, цены на все сельскохозяйственные товары будут снижены вдвое, только живи у нас, дорогой, только живи. Мне пришлось, потянув старосту за рукав, шёпотом сказать ему, чтобы он и его односельчане не вздумали афишировать этот волшебный напиток, ибо соседние сёла будут люто завидовать им. За молчание я даже наколдую целое ведро этого зелья, но, предупреждаю, что ингредиенты для него очень редкие. Староста попытался выведать, что за ингредиенты. Я таинственно сообщил ему, что много редких, например нужен исключительно чёрный волос из хвоста белого единорога. Староста впечатлился и пообещал, что будет расходовать этот божественный напиток как можно рациональнее. Что до меня, так я понял, что в это село хоть цистерну с опохмелятором пригони, всё будет мало.

Вот за дом спасибо. Своё жильё это хорошо. Староста выдал мне документы на недвижимость и показал мне мой дом. Дом был маленький и скромненький, но стоял в очень живописном месте на берегу озерца. При домике был маленький огородик, огороженный плетнём. В огороде что-то весело колосилось. В доме было всего две комнатки и большая печь. В комнатах находились две старые деревянные кровати, столы, шкафы, табуретки и лавки. Всё старое, прочное и неубиваемое. Возле печи был люк, открыв который, можно было попасть в просторный погреб.

В озере можно было спокойно купаться, не опасаясь попасть в зубы монстрам. Короче говоря, система нам намекает: брось всё, вытащи шило из одного места и отдыхай. Нет, система, шалишь, отдыхать нам некогда. Вот ещё и Алинку прокачивать надо, а то бегает со своим первым уровнем. Монстров пугает.

Мне пришло сообщение: Поздравляем! Вам начисляется бонус. Жизнь +1. Магия +2.

От перечня и уровней новых навыков я отмахнулся. В Кальмаре даже если вдруг чихнёшь, то получишь умение чихать первого уровня, о чём система, с радостью, сообщит. А затем сам развивай это умение.

Вот отдохнём на берегу озера до вечера, а с утра пойдём покорять Тугрик. Алинка поведала нам свои грустные приключения. Чтобы увеличить вероятность Алинкиного попадания в Кальмар айтишники решили класть её в капсулу на часок. Первый Алинкин часок, а субъективно трое суток, она провела в игре "Зомболенд". Что там происходило, Алинка рассказывать, наотрез, отказалась. Сказала только, что там было море крови и гора костей. На второй час погружения система, наконец, поняла, что от неё хотят, и закинула Алинку в Кальмар. Но и здесь нашей девушке не очень повезло. Рандом слепил из неё существо на 60 % из человека, 30 % из лесного эльфа, 5 % из гоблина лесного, 5 % из зверолюда кошачьего. Особенно Алинку потрясло то, что она теперь немного гоблин. Кроме того, рандом закинул Алинку в Чёрные Горы к гномам, да ещё в какой-то заштатный городок. Тут ей пришлось кисло. Чтоб заработать хоть медяшку Алинке приходилось много унижаться перед скаредными гномами, которым нравилось помыкать существом похожим на эльфа.

На нулевом уровне Алинка не могла пользоваться связью, даже если бы поисковики из Имперского Банка её нашли. Надо было срочно повышать уровень, но не тут-то было. Жадные гномы давали много работы, но не давали много денег. От безысходности Алинка встала на кривую дорожку и попыталась что-то спереть у одного из гномов. Как оказалось, это что-то было уникальным музыкальным инструментом тамбурином, которому была грош цена в базарный день. Но судьба-злодейка сыграла с ней плохую шутку. Короче говоря, Алинку замели на горячем. Набежали стражники и девушку под белы ручки доставили к судье. Судья долго смеялся над тем, что хотела спереть эта полуэльфийка. Так как ущерб для пострадавшего от противоправных действий Алинки был минимальным, то судья отдал её на суточную отработку и воспитание к несостоявшемуся терпиле, которым оказался местный учитель музыки гном Гектор.

— На скочке засыпалась. Менты местные, волки позорные, замели в натуре — утирала слёзы Алинка. — А у этого гнома, пришлось целый день корячится по дому. Сутки судья впаял. А потом ночью гном, гад, меня такое заставлял делать с его тамбурином, никогда не прощу, — ревела Алинка у меня на груди.

Я похолодел. Уже представил гнома в чёрных кожаных шортах и ремнями на голом торсе. Вот он орёт "Дас ист фантастиш" и сдирает с бедной беззащитной девушки её одежонку, оставляя её в чём мать родила. А потом он берёт в руки свой здоровенный тамбурин, подходит к Алинке и……

Прижавшись ко мне, Алинка захлёбывалась слезами и соплями. Я нежно гладил девушку по спинке, успокаивая.

— Он, скотина кривоногая, заставлял меня всё ночь ему песни петь и матерные частушки, — верещала Алинка. — И в тамбурин стучать.

— А ещё этот выродок всю ночь дико хохотал от моего пения, — жаловалась Алинка. — Ну нет у меня голоса, нет. Медведь на ухо наступил. Сам бы он в свой тамбурин и пел.

— Что за частушки, — уточнил я.

Алина противным голосом пропела куплет:

Чтобы гном не изменял,

Лиши его красы.

Когда он ляжет спать,

Отрежь ему усы!

И кое-что ещё, и кое-что другое,

О чём не говорят,

О чём не учат в школе!

Я обещал ей сурово покарать этого гнома. Про себя же подумал, что если когда-либо увижу этого гнома Гектора, то поставлю ему литр. При этом я старался делать сочувственное лицо и не заржать.

Кто-то из Бобриков узнал, что мы собрались в Тугрик. Тут же, совершенно случайно, выяснилось, что как раз в Тугрик едет кто-то из Бобриков на своей телеге по торговым делам, и совершенно случайно, конечно, в этой телеге оказалось свободными два самых лучших места для нас. Только надо совсем немного подождать, тяжеловозов надо будет запрячь и поедем. Ну, пока время есть мы решили вооружить нашу низкоуровневую эльфийку. Раз Алинка умеет хорошо стрелять из огнестрела, то и лук освоит. Местный охотник Кузьма согласился за 20 золотых продать охотничий лук и сотню стрел. Вот пусть Алинка и осваивает премудрости стрельбы, а не развивает сомнительное умение вора тамбуринов у приличных гномов.

Провожать нас пришло с десяток Бобриков. Тут меня осенило: вот же пациент сам идёт в мои руки. Пока я у них в авторитете, они доверяют мне и не бояться моего лечения, то я могу прокачать своё основное умение знахаря. Первый из Бобриков стойко выдержал мои лечебные заклятия. Он живым выскользнул из моих рук. Второй уже начал беспокоится, всё порывался смыться. У него что, болезни кончились? А ну стоять! Ногу ещё будем лечить. А вот за третьим пришлось гоняться по огороду вокруг домика. Скользкий оказался.

— Стой, зараза! Лечить буду! Алина, лови его, — кричал я Алинке. — Пациент уходит!

Но ушлый Бобрик дал стрекача с криком, что он ещё молодой и хочет жить. Остальная толпа так-то резко рассосалась. Они, с опаской посматривая на меня, бочком-бочком удрали. Вот пациент пошёл, даже бесплатно лечиться не хочет. А на ком доктор должен тренироваться?

Вскоре экипаж в виде телеги был подан. Мы, наконец, поехали в сторону Тугрика. Ехать, не идти, ногам всё легче. А вот Алинке я приказал периодически идти возле экипажа на своих двоих, типа для прокачки умения ходока.

— А не водятся ли у вас тут разбойники, не шалят? — завёл я степенных разговор с возницей, которого звали Ганс Бобрик.

— Дык, куда там, всех вывели, — поведал возница. — Городские стражники и наёмники извели наших разбойников подчистую. Некому тут шалить. Вот недавно один путешественник сказал, что наших разбойников надо заносить в красную книгу. Такие дела. Нет бы, как по старинке, повесить разбойника на дереве или четвертовать на городской площади, чтоб всё было по-людски. Так нет, придумали их в книгу заносить. Это как же надо тонко раскатать разбойника, чтобы он между листами в книге поместился. Да ещё в красную. Ужас. Кто ж теперь в разбойники пойдёт. Никому не хочется в книгу попасть. Дураков нет.

— Да уж, — вздохнул я. — Теперь и на разбойника не поохотишься. Ну а хоть монстры у вас водятся?

— Не, монстр уже не тот пошёл, — ответил Ганс. — Как путешественники в наши леса набежали, так и монстр измельчал. Всех перебили. Один в речке остался, но мы его бережём, никому про него не рассказываем, подкармливаем иногда. Полезный он. Из-за него у нас речка чистая и рыбная. Монстр тину, рогоз и другие вредные растения поедает, да других монстров он рядом не терпит. А к местным он нормально относится, не ест их.

Вот хорошо, что я не испытал на речном монстре заклятие кипящей крови, а то была бы у меня сейчас репутация с местными ниже плинтуса.

Потихоньку доехали до Тугрика. Город был маленький, средневековой европейской архитектуры. Однако, все игровые атрибуты он имел в полном наборе. Распрощавшись с нашим возницей и устроившись в гостинице, мы втроём устроили военный совет. Судя по старой карте замок барона Лея находился совсем недалеко от города. Клад был спрятан где-то в подвалах замка. Оставалось как-то выкурить барона вместе со всеми домочадцами и забрать клад. Выкуривать можно было и с помощью склянки полученной от геноцида лесных слизней. Однако его милость нам был не враг, и заставлять уважаемого барона и его семью нюхать жуткую гадость, было неправильно. Решили выкуривать барона более гуманным способом, а именно, Травка надевает на себя белую простынку и становится приведением диким, но симпатичным. Она в этом облике проникает в замок и наводит там шороху: вопит дурным голосом, бренчит цепями, завывает, стучит чем-нибудь тяжёлым по тому, что больше всего звенит. Барон от всего этого приходит в ужас. Хватает своих домашних и убегает из замка, часто меняя памперсы, а мы, такие красивые, смело идём в замок и забираем свой клад. Всё очень просто.

Сказано — сделано. Мы купили белую простынку. Вручили её Травке. Травку отправили с диверсионным заданием в замок, предварительно произведя Травку в начальника диверсионной службы нашего предприятия, в звании сержанта. Свежеиспечённый сержант заверил меня что, в случае провала застрелится на месте, но начальника не выдаст. Ох, и весёленькая ночка сегодня будет в замке барона.

На следующее утро на разведку к замку отправилась Алинка, которую я назначил начальником разведывательной службы, в звании ефрейтора. Она отсутствовала четыре часа. Я уже стал думать, а не взяли ли Алинку в плен, и сейчас выпытывают у неё наши тайны. Но Алинка явилась живой и здоровой. Разведка выяснила, что наш план дал трещину, разошёлся по швам, накрылся медным тазиком и вообще не вытанцовывается. Нет, новоиспечённое приведение, всю ночь трудилось, как следует, но мы не учли один момент. Мы не учли особенности местного менталитета. Выяснилось, что здесь считается крайне престижным среди баронов, графов и всяких герцогов, если в их замках заводится приведение. К приведению относятся трепетно, с любовью, рассказывают в высшем обществе о повадках личных приведений, водят за большие деньги в замок туристов специально на приведение. Сам замок резко поднимается в цене, а его хозяин в авторитете. Короче говоря, барон ни в жизнь, не захочет отделаться от приведения ни за какие деньги. Его всё очень устраивает.

— Шеф, всё пропало, — выпалила Алинка.

Я уставился на Алинку остекленевшим взглядом, поправил чёлку и закатил истерику.

— Опять мои генералы украли у меня мою победу! — потрясая кулаками и брызгая слюной, завизжал я. — Дайте мне коврик, я его кусать буду, я его рвать буду, как Тузик грелку. Алина, дай мне галстук — я его сейчас жевать буду.

— Шеф, галстука нету, может тапок дать погрызть. У него подошва крепкая.

— И ещё, шеф, я не всё рассказала, — бодренько начала Алина. — Я при выполнении задания проявила здоровую инициативу. Провела агентурную разработку управляющего этим имением. Сделала губки бантиком, подвела глазки и подошла к нему, с видом малолетней проститутки. Всё, как вы учили, шеф.

— Алина, чего это, побойся Рандома. Я тебя, чтоб губки бантиком, не учил!

— Да, ладно шеф, проехали, — отмахнулась Алинка. — Главное работа на результат.

Результат оказался следующим: Алина, используя губки бантиком, добилась симпатии со стороны управляющего замком. Тот рассказал про события, произошедшие этой ночью в замке. Ночью в замке был бедлам. Никто не спал. Приведение резвилось не по детски. Стучало, орало, переворачивало стулья, уронила рыцарские доспехи, а потом долго ими гремело. Зачем то разгромило кладовку с припасами, рассыпало муку. Украло подушку и растрепало её по всему замку. Дикое какое-то приведение завелось в замке. Его сиятельство доволен, а вот нам теперь всё убирать и чистить — сокрушался управляющий. Кроме барона, никто бессонной ночи не обрадовался, особенно его супруга. Теперь, бедная женщина, лежит в кровати с мигренью и умоляет супруга угомонить приведение. Алина намекнула управляющему, что она случайно узнала, что в городе есть знаменитый маг, который умеет воспитывать приведения, даже самые дикие. Алина могла бы, типа по дружески, привести этого мага в замок. За отдельную плату, разумеется. Управляющий метнулся к барону на доклад о маге, который мог помочь в этой напасти с диким приведением. Сначала барон был ни в какую, но под умоляющими стонами супруги сдался и потребовал привести этого мага к нему. Так что, шеф, давайте, дуйте в замок к барону.

Приведя себя в порядок, мы двинулись в сторону замка барона Лея. Замок стоял в живописном месте. Представлял он трёхэтажное помпезное здание. Ни рвов, ни защитных стен не наблюдалось. Был только большой ухоженный парк рядом с замком. Смотря на всё это, я понял, что барон Лей, был настоящий лошара. Ну, зачем строить такое дорогое здание со всеми этими архитектурными излишествами. Зачем колонны, кариатиды, лепнина, все эти башенки и чугунные решётки с завитушками. Для чего разукрашенные балкончики и мраморные лестницы. Вместо этого здания можно было бы построить три таких же, только из бетона и стекла. А внутри перегородки из гипсокартона. А парк! Надо подсказать барону, чтобы он этот парк закатал асфальтом и сделал на его месте стоянку под гужевой транспорт. А вот на этой дороге к замку симпатичненько смотрелась бы шашлычная. А вот здесь мойка для телег и заправка лошадей овсом.

В моих глазах, из-за неумения экономически мыслить, барон Лей резко упал в авторитете.

Когда меня вели в приёмный кабинет барона, я слышал ритмичные удары, раздававшиеся из подвала. Старается наше приведение.

— И вот так всю ночь, — закатил глаза управляющий. — Сейчас ещё тихо колотит, устало, наверное. А то, когда до кастрюль, добралось, такой тарарам стоял!

Внимательно осмотрев меня, барон хмыкнул.

— Вот что, уважаемый, учитывая ваши, так сказать, особенности, денег в руки я вам не дам. Но вы можете, в случае успешных действий, выбрать из моих запасов любой бочонок старого вина, на ваш выбор, — подмигнул мне его милость. — Ваша задача провести воспитательные мероприятия среди уважаемого приведения, договориться с ним вести себя тихо и почти незаметно. Желательно ему появляться ночью, когда будут приходить туристы или мои друзья, так сказать, пощекотать нервы. А вот всю дорогу шуметь не надо. Договорились.

Я заверил его милость, что больше шума не будет. Пойду работать, но приведения, они такие, всякое может случиться. Вот недавно работал я у одного графа в Чёрных Горах, так там от замка остался один фундамент. Так что, если что, и я не вернусь, то считайте меня членом профсоюза. Что такое профсоюз? Ну, это такое объединение магов. Ладно, я пошёл в подвал к дикому приведению. Может, ещё увидимся, если жив буду.

Я спустился в подвалы замка, закрыв за собою дверь. Затем мы, уже вдвоём с Травкой, минут пятнадцать колотили дубинками почём придётся, лишь бы погромче. Вверху дом затих в ужасе.

Потом мы приступили к делу. Клад оказался закрыт в тёмной незаметной каморке. В каморку вела маленькая, но крепкая дверь. Просто так дверь не открывалась. На медной ручке я увидел выбитую букву и число: А12. Оп-па, а ключик то у нас такой есть. Оказывается все последующие клады можно добыть только с помощью вещей, найденных ранее. Получается, что ничего из этих вещей нельзя ни выбросить, ни продать, они потребуются для поиска других кладов.

Я вставил ключ в замок и дверь открылась. Под кучей хлама был замаскирован солидный сундук, который отправился в инвентарь. Дело было сделано.

— Стесняюсь спросить, — вдруг раздался за моей спиной голос.

— Приведение, — взвизгнула Травка.

Я же отшатнулся. Перед нами стояло приведение.

— Скажите, уважаемые, — грустно спросило оно. — Вы теперь постоянно будете шуметь в подвале и замке? Я тишину люблю, а этот тарарам меня несколько беспокоит.

— Мы бы хотели, конечно, на постоянной основе поселиться здесь, — заверил я приведение. — Но, если вы, уважаемое приведение, немного поможете нам, то мы могли бы и договориться.

В результате переговоров высокие договаривающиеся стороны пришли к соглашению. Мы, так уж и быть, дадим себя уговорить покинуть этот подвал и не шуметь, а приведение, со своей стороны обязуется в течение месяца 10 раз ночью показаться на глаза обитателям замка, три раза украсть кухонные кастрюли и колотить в них, два раза уронить рыцарские доспехи. Орать дурным голосом по ночам приведение категорически отказалось, но заверило, что если будут в замке гостить друзья барона или приходить туристы, то оно будет появляться им на глаза, но без фанатизма. Мы согласились, что действительно, часто баловать всяких туристов видом уважаемого приведения это явный моветон. На том и распрощались с приведением. Я же выбрал в закромах барона бочку вина. Ну как выбрал, бочки все были на одно лицо, просто на этой бочке была табличка с самым ранним годом. Получается, что я умыкнул самое старое вино. В инвентарь такую бочку уже не поместишь, поэтому я покатил её к выходу из подвала. Надеюсь, барон не отберёт её у меня.

Наверху замок наслаждался тишиной. После моего доклада, барон повеселел. Особенно барона порадовало, что приведение будет показываться его друзьям. Я предупредил, что в течение месяца могут быть отдельные эксцессы, так как приведению очень нравится колотить по кухонным кастрюлям, но зато, замок ведь цел. Барон сказал, что это терпимо. Выполняя своё обещание, его сиятельство распорядилось, доставить выбранный мною бочонок в гостиницу. На этом мы расстались, довольные друг другом.

Хотел я ещё сказать барону, чтобы он вместо парка сделал стоянку для телег, но передумал. Если человек родился лохом, то ему никакие умные советы не помогут.

Вскоре, нам в гостиницу был доставлен обещанный бочонок старого вина. Что мне делать с такой прорвой вина я не знал, поэтому пошёл советоваться с хозяином заведения. Осмотрев бочонок и попробовав продукт на вкус, хозяин сказал, что это супер. Он может забрать его у меня, с условием выдачи абонемента на проживание в его гостинице, сроком на 180 дней совершенно бесплатно в любое удобное для меня время. На том и порешили, но я вытребовал, чтобы хозяин налил мне из этого бочонка три бутылки вина. Подарю Мефодию в его коллекцию.

Теперь наступило самое интересное время. Время вскрывания клада. Мы втроём заперлись в номере и затаили дыхание в предвкушении.

Во втором кладе обнаружилось:

— золотых 3000 штук;

— коллекционные карты по теме "Музыкальные ударные инструменты" — 9 карт;

— мешочек с драгоценностями;

— свитки телепорта по королевству — 2шт;

— связка бронзовых ключей: А8, Б6, В11, Г7;

— коллекция медных рун — 15шт;

— вечный амулет для хранения маны на 500 единиц, пустой.

На колоде коллекционных карт мы увидели красивые рисунки инструментов: Литавра; Тамбурин (эта вещь очень Алинке нравится, ха-ха); Маракас; Кастаньеты; Кабаса; Дарбука; Бонго; Маршевый малый барабан; Маршевый большой барабан.

В мешочке с драгоценностями золотое мерцание было уже на двух предметах. Повезло Алинке. Ей перепало колечко для лучника эльфа на +10 % к точности, причём кольцо масштабируемое. Очень ценное приобретение. Травке прилетел браслет с магическим щитом на 1000 единиц прочности.

Рунная магия пока для нас была закрыта, поэтому коллекция медных рун будет ждать своего часа.

Мне пришло сообщение от системы: "Вами найден второй клад из девяти кладов, указанных в старой карте. Этот клад был спрятан дедом барона Лея, которого прозвали Лей Осторожный. Всего Лей Осторожный разместил в тайных местах провинции двенадцать кладов. Вам доступна ветка поиска этих кладов. Вам даётся бонус +1 к ловкости". Больше скупая система ничем не порадовала.

Система упорно отвлекает меня от поиска остальных кладов старой карты.

Третьим номером в старой карте был клад, спрятанный в окрестностях города Эмалангени, находящегося в горах Паанга в провинции Така. От Тугрика это было около ста километров. Причём километров в основном по бездорожью. Эмалангени был центр горнодобывающей промышленности и металлургии. Лучше всего до него добираться на баржах по реке, которые постоянно сновали, туда-сюда перевозя ресурсы и готовые изделия. Дня за два мы бы до города добрались, но плыть по реке, это такая скука. А у меня контингент в подчинении требует постоянного присмотра. Чуть отвернёшься, как этот контингент что-нибудь у гномов сопрёт, типа тамбуринов. Вообще то, я своих подчинённых держу в строгости, можно сказать в ежовых рукавицах. Чуть что, сразу выговор. Повторное нарушение карается батогами на конюшне. И это правильно, когда батогами. Можно, даже нужно, периодически прописывать профилактические батоги. Тогда подчинённые шёлковые и послушные. Распоряжения выполняют быстро и с огоньком. У меня не забалуешь. Надо даже лишить их права совещательного голоса. От сладких мыслей о методике воспитательной работы меня отвлёк голос Алины.

— Шеф, — девушка стояла с протянутой рукой. — Выдайте девушке сотенку золотых на булавки. Хотим по городу прошвырнуться. Там в одном бутике я такие симпатичные штанишки видела.

— Конечно, Алиночка, конечно, — сурово произнёс я. — Вот возьми денежки.

Я выдал Алинке сто золотых. Тут же появилась протянутая полупрозрачная ручка Травки. Ещё сто золотых уплыло в загребущие полупрозрачные ручки. Барышни, щебеча о чём-то своём, пошли в шопинг. И как они успели сговориться. И как Алина чувствует Травку, ведь её не видит никто, кроме меня.

Пока мой женский коллектив намылился в шопинг, я тоже решил немного прошвырнуться по городу. Себя показать, его обитателей посмотреть. Поражаюсь обилию рас в Кальмаре. Рандом, когда создаёт игрокам аватара, за основу берёт человека и добавляет ему черты фантастических рас. Получается интересная картина. Только местные разумные сгенерированы как отдельная раса. Этим они отличаются от игроков. Если видишь полукровку, то это, скорее всего игрок.

Постоянно поражаюсь глубине проработки этого мира. Разработчики учли всё до мелочей, при этом, не мелочась в проработке образов: если это дом, то с кучей всяких загогулинок, если это карета, то она выглядит богаче Лексуса. А монстры и всякая живность выглядят как живые по-настоящему. Этот мир затягивает в свои объятья.

В городе прохаживались по своим делам неписи и игроки. На одной из маленьких площадей вдруг потянуло дымом. Я обратил внимание, что сгорело здание. Теперь на пепелище возятся городские стражники, отгоняя криками зевак.

Я тоже сунул нос в это дело. Оказалось, опять сгорел Конкретный банк. В Тугрике прямо напасть на этот банк была. Только откроется отделение этого банка, проработает в поте лица пару дней, и сгорело. Тенденция, однако — просветили меня местные жители.

На центральной площади возле стенда с информацией толпился народ. Кто читал свежие политические новости, кто интересовался предложениями заработка от городских властей. Здесь же игроки собирали толпу забуриться в какой-то крутой данж. Здесь же договаривались пойти на монстра. На меня игроки не обращали своего внимания, слишком низкий уровень. А вот встречные местные, заметив меня, улыбались. Интересное сочетание мага, лекаря и пьяницы вызывало у них улыбку. Но лечиться у меня местные не спешили, да и вообще, серьёзно меня не воспринимали.

На информационном стенде меня заинтересовали политические новости. 48-го Ростигая таки свергли, дворцовый переворот произошёл вчера, о чём поведал политический листок. На трон взгромоздился Ростигай 49-й. 48-й подался в бега. Тогда 49-й издал указ о награде за поимку беглого экс-короля. Награда была в 20 000 золотых. Я уже научился читать указы между строк, мудрость позволяла. Между строк было коряво написано, что пусть себе старый король бегает, где хочет, Йцукен с ним. Новый король не очень заинтересован в подношении ему головы старого короля на блюде. Вот ели только это блюдо будет из чистого золота, тогда другое дело, можно принять, даже без головы старого короля. Я отметил, что коррупция процветает и в высших слоях нашего королевства. Но про блюдо из золота запомнил.

Возле стенда меня охотно просветили в дворцовых переворотах. 48-й сверг 47-го за то, что тот повысил налоги с 13 % до 18 %, не смог 48-й смотреть, как страдает простой народ, переживал за него. Зато 49-й сверг 48-го за не менее изуверский поступок: 48-й снизил налоги с 18 % до 13 %, теперь страдала казна королевства, денег стало не хватать, а народ опять начал бедствовать. Пришлось узурпатора сместить. Теперь, наверное, 49-й опять повысит налоги. Таки да, подтвердили рядом стоящие. Всегда нечётные короли налоги поднимают, а чётные снижают. Но это не беда, когда меняются короли. Всё равно за ними стоит сам серный кардинал. Его ещё мой прадед помнил. Всё стоит и стоит.

— Может, это серый кардинал? — стал уточнять я.

— Говорю же вам, серный. А серых, не бывает, — сказал собеседник. — Звать этого кардинала Сульфур, вот народ и прозвал его серным кардиналом.

Моим собеседником оказался уважаемый гном Сидорович 44 уровня. Мы представились друг другу. Сидорович оказался почтенным торговцем металлом и металлическими изделиями. Все неписи чётко видят характеристики игроков, но на Сидоровича не произвело никакого впечатление моя подпорченная алкоголем аура. Его степенство, а именно так надо было обращаться к уважаемым торговцам, больше заинтересовала моя склонность к знахарству. Магов, чисто знахарей было мало.

Сидорович подробно рассказал мне сложившуюся политическую ситуацию. Оказывается, у королей реальной власти было мало. Только дворец в столице, дырявый бюджет да рота королевских стражников из дворян, вечно голодных и, постоянно грозившихся перейти служить в полки серного кардинала. Фактически страной руководил старенький серный кардинал. В его слабых руках были все толстые денежные потоки, за ним стояли силовые структуры королевства. Только полнокровных гвардейских полков, преданных лично кардиналу было несколько. Серный кардинал безвылазно сидел в столице, которая называлась Ринггит, и руководил страной. К нему уже с дешёвым золотым блюдом на приём было не попасть.

Разговорившись с Сидоровичем, я поведал ему, что вскоре собираюсь в горы Паанга, по делам. Предприимчивый торговец сделал мне интересное предложение: я провожу диспансеризацию его домочадцев и подчинённых, а он представляет мне бесплатный абонемент на 2 лица до Эмалангени, куда он завтра вечером отправляет по реке баржу, ну и кормит меня и мою помощницу бесплатно.

Так что, внезапно у меня появилась возможность, прокачать склонность к знахарству.

С Сидоровичем мы договорились, что я начну трудиться завтра с самого раннего утра и до отправления баржи.

В номере гостиницы меня ждали восторженные девушки с обновками. Алина демонстрировала мне свои новые штаны. Где надо было восторгаться, я так и не понял. Штаны и штаны. Но пришлось скорчить гримасу, должную означать что я, тоже в неописуемом восторге от этих штанов.

— Тебе они к лицу, Алина, — ляпнул я. — Вернее не к лицу а, к ж…..в общем, отличные штанишки.

Травка тоже прикупила себе в специальном невидимом магазине для духов что-то полупрозрачное, но, несомненно, очень красивое и нужное, ага.

Самым ранним утром я уже был в гостях у Сидоровича. Мне нетерпелось добраться до людской плоти и лечить её, лечить, лечить. Персонал фирмы Сидоровича хотел бочком от меня смыться, но недвусмысленный приказ главы дома, остановил их. Пришлось, тем, кто ещё жив, попасть в мои руки. Вот тут я оторвался на них по полной программе. Чего я только не лечил: и последствия переломов, и простуду, слух и зрение, кровь и лимфу. Маны тратил много. Выслушивал дурацкие заявления и жалобы больных, не реагировал на косые взгляды. И лечил, лечил, лечил. Будете знать, как попадать в руки знахарей, у которых пол кладбища практики. Короче говоря, шороху я навёл знатно и добра нанёс этому дому много.

Пролечил к вечеру всех, до кого дотянулся, только сам Сидорович, пользуясь своей властью, выскользнул ужом из моих рук.

Когда вечером мы грузились на баржу, только тогда мы осознали, какую свинью нам подкинул хитрый Сидорович. Вернее он подкинул нам не свинью, а овцу, но от этого было не легче. Баржа перевозила до Эмалангени стадо овец, которые пойдут на корм местным шахтёрам и металлургам. Полная баржа блеющих овец. Нам досталось маленькое огороженное местечко на корме баржи, но и туда пытались сунуть нос овцы. Вся эта живность постоянно блеяла на разные голоса, воняла шерстью. Баржу постоянно качало из стороны в сторону, так как чего-то испугавшиеся овцы кидались всем стадом на один борт. Пастухи их отгоняли — тогда стадо кидалось на другой борт. При этом все орали. Орали на овец пастухи, овцы отвечали им взаимностью. Всем было весело до поздней ночи. Когда совсем стемнело, стадо чуть угомонилось.

— Шеф, — вымученно сказала Алинка. — Скажу, что меееее…..тьфу….. беееее…..тьфу….тебееее, что нам надо было пешком идти, меееее….давай утром сойдём с этой обители зла, ну давай.

Я ничего не ответил, поздно пить боржоми, попали мы, и нечего тут жалобно блеять. Ну, Сидоровичь, погоди!

Утром стадо проголодалось, голосить стало больше. Пастухи бросили им несколько пучков сена, за которое началась давка. Наше корыто чуть не потонуло от качки. А овцам было хоть бы хны, они блеяли и блеяли. Над рекой их вопли разносились далеко.

Тут нашлась управа на наших овец. Вернее управа прилетела. Что-то чёрное и огромное, громко хлопая кожистыми крыльями, спикировало на нашу баржу. Зашипев на овец, существо вцепилось когтями сразу в двух овечек, громко захлопало крыльями, поднялось в воздух и тяжело полетело над водой к берегу.

— Это кто такой? — спросил я у пробегавшего мимо пастуха. — Дракон, что ли?

— Нет, не дракон. Это мелкая горная виверна пожаловала, — ответил пастух. — В этом месте реки они всегда поджидают нас. Пока не проплывём этот отрезок, потеряем шесть-восемь овец.

Миленькая птичка. Жаль только шесть-восемь сожрёт.

Но налёт не прошёл для нас даром. К пронзительному запаху овечьей шерсти добавился запах овечьего помёта. Сказать, что мы с Алиной были очень злые, это ничего не сказать. Поэтому, когда с неба стала пикировать другая голодная виверна, мы сорвали зло на ней. Я впервые применил свирепое заклятие кипящей крови. Заклятие попало в виверну, когда она уже схватила двух овец и начала подниматься в воздух. Тут её и настигло возмездие. Виверна как-то вся вспухла, со рта и ушей у неё вырвался дым, крылья сложились, а сама она рухнула на баржу среди овец и отбросила копыта. Овцы чуть не попрыгали в реку, хорошо хоть борта были специально сделаны высоко, что их не перепрыгнешь. Зато они бегали вокруг виверны, сбивая с ног своих пастухов.

Мне пришлось идти к поверженной виверне через стадо, чтобы получить с неё лут. Что выпало с виверны, я засунул в инвентарь. Посмотрим потом. После моей выходки стало ясно, что меня стали бояться не только овцы, но и пастухи вместе с матросами баржи.

Выскочило сообщение. "Вы уничтожили малую горную виверну. Вам положен бонус +1 к силе, +2 к магии. Вам повышен уровень. У вас есть два нераспределённых очка опыта".

Капитан корыта, впечатлённый моей победой над монстром, слёзно стал просить больше не сражаться с прилетевшими вивернами, ибо они могут собраться стаей и тогда не поздоровиться всему стаду, да и барже тоже.

Я высокомерно сказал, что, обычно, таких монстриков я ем на завтрак, а в обед целая стая мне будет в самый раз. Чем больше их будет, тем лучше. Всех убью, один останусь.

— Ваше магущество, — чуть не на коленях стал умолять капитан. — Может не надо убивать виверн в обед. Пусть лучше они утащат несколько овечек, от Сидоровича не убудет.

Я был непреклонен, но дал себя уговорить, после обещания капитана и старшего пастуха, что они будут меня и мою помощницу кормить целую неделю прекрасным шашлыком из отборных овечек, то есть мне положено 42 порции шашлыка. Потом капитан выпросил у меня тушку поверженной виверны, сказав, что крылья её прикрепит на надстройку баржи, а голову поместит на нос баржи. Баржа получится вся такая боевая с весьма свирепым видом. Другие капитаны обзавидуются. Капитан ещё предлагал бесплатный абонемент на проезд, но я гордо отказался, посмотрев на горланящих овец.

Итак, что за лут выпал из виверны: 500 золотых; свиток с заклятиями на отравление ядом виверны — 5 заклятий; свиток с заклятиями на защиту от яда виверны — 5 заклятий; яд виверны — 3 склянки.

Склянки с ядом виверны были симпатичненькие: они были украшены белым оскаленным черепом с косточками и надписью "Яд горной виверны".

До прибытия в Эмалангени баржу посетили ещё два раза виверны и унесли с собой несколько овец. Когда мы уже подплывали к городу, ко мне подошёл мнущийся от смущения старший пастух. Он попросил меня подписать акт, как свидетеля, о потере овец в результате дерзкого налёта виверн. Судя по этому акту, виверны стырили и съели 22 овцы. Вот же аппетит у этих виверн, да и у пастухов аппетит тоже оказался хорошим. Хотел ещё предложить старшему пастуху дописать, что при налёте виверны нашли две бутылки коньяка и выкинули их за борт.

В оставшееся время до прибытия в город, мы втроём посовещались и решили, что мне надо вкладываться в мудрость. Поэтому два очка опыта вложил в мудрость. Теперь мудрость, с учётом коэффициентов, стала 24. Мне сразу же открылась ветка "Конспирология" и "Скелет в шкафу".

А вот и город Эмалангени, город суровых металлургов и шахтёров. Как известно, девиз суровых металлургов: "Наша сила в наших плавках". А каждый шахтёр в шахте уже сегодня обязан думать о завтрашнем дне… Только каким оно будет, это самое дно шахты?

Эмалангени был крупным промышленным городом в предгорьях Паанга. Сколько видел глаз, везде дымили металлургические заводы. Возле реки стояли кузницы и другие перерабатывающие предприятия. Было множество открытых и закрытых складов, на которых хранилась руда и уголь. На берегах реки было множество причалов, пакгаузов, дебаркадеров. Река вращала огромные лопастные колёса, являющимися приводами к каким-то станкам. Наше блеющее стадо сгрузили в специальном месте, а мы на этом распрощались с капитаном баржи. Местные суровые жители, особо, не обращали внимание на запахи, исходящие от нас, но мы решили сразу же посетить местные бани. Остановились на посещении бань в римском стиле. Эти бани назывались термы-каракалы. Такие бани можно было сделать только в виртуальном мире. В реальном мире построить их, увы, было уже невозможно.

Устройство Римской бани представляет собой интересную систему помещений, каждое из которых выполняло особую функцию. Сначала попадаем в аподитериум — прохладное помещение, с t╟ 20–24╟С, попадая в которое житель города не только снимает с себя свои одежды. Здесь он оставляет заботы, горести и неудачи в предвкушении удовольствий.

Затем меня встретило теплое помещение с t╟ 35–40╟С, называемое тепидариум. Здесь в условиях умеренной влажности около 40 %, я прогрелся и расслаблялся, приготовился к более радикальным процедурам.

Принцип постепенности, использованный в Римской бане, благотворно влияет на организм.

Третье помещение, в которое я попал, называлось каллидариум. Здесь поддерживалась температура 45╟-59╟С, в условиях 100 % влажности. Здесь я омылся, готовясь войти в парную.

Лакониум, так называлась парилка, с t 80╟С, влажностью в 12–15 %. Понять, какие ощущения дарит своим посетителям лакониум может каждый любитель крепкого сухого пара сауны.

Особенное удовольствие посетители испытывали в тот момент, когда после парной погружались в прохладу бассейна. В этой бане бассейнов было два, располагались они в помещение называемом фригидариум. Изнеженные тела сначала попадали в теплую воду, и лишь затем ныряли в контраст холодной.

Затем я отправился в лавариум, помещение, предназначенное для косметических и гигиенических мероприятий, массажа. В термах можно было провести весь день. Здесь были библиотеки, комнаты для приема пищи, спортивные залы. Но нас ждали приключения, поэтому мы договорились, что проведём в термах только половину дня. Самое то, после поездки с овцами.

Вымытые, причёсанные и благоухающие мы пошли в центр города посмотреть доску объявлений и последних новостей. Каких только объявлений не вывешивали игроки и власти города. Меня заинтересовали объявления о поиске работы. Например: "Профессиональный литейщик ищет работу. О себе. Я — вылитый профессионал. Могу отливать изделия из металла, сусликов из норок, в унитазы после пива, а также заливать радость и горе. Умею лить из пустого в порожнее. За отдельную плату могу полить грязью ваших конкурентов. Качество литейных работ гарантирую". Или вот ещё: "Металлург-прокатчик широкого профиля ищет работу. Трудился на холодных, горячих, полевых и пивных станах. Имею опыт работы от обычной кухонной скалки до стана "5000". Катаю металл и пельмени".

Власти размещали более унылые объявления. Требовалось уничтожить вездесущих крыс в канализации, кротов возле города и тому подобная ерунда.

В разделе алхимия, какой-то алхимик написал: "Молодой носитель тестостерона ищет красивую носительницу эстрогена для совместного выделения эндорфинов". Химичить, наверное, будут.

Третий клад, указанный в старой карте, находился в окрестностях Эмалангени, а именно, во дворце графа Орса. К счастью, не в самом дворце, а был кем-то закопан в огромном парке при дворце, под клумбой с петуньями. Наведя справки у местных про графа Орса, мы приуныли. Граф был настоящим магнатом, богатейшим человеком в королевстве и меценатом, владельцем десятков заводов, кораблей и досок объявлений. Так просто попасть в его дворец у нас не получиться, а тем более копать клумбу с петуньями. На военном совете мы решили, что надо провести рекогносцировку на местности, то есть пойти и посмотреть дворец графа и его парк, хоть издали.

Дворец графа Орса располагался в окрестностях Эмалангени, вдалеке от суеты заводов, естественно, в живописном месте. Граф жил в этом дворце в тёплое время года, а в холодное перебирался в столицу Ринггит, где, по слухам у него имелся приличный дом.

Двигаясь по направлению к имению графа Орса, мы миновали индустриальный пейзаж, и окунулись в сельскую пастораль. Имение и дворец занимали огромную огороженную территорию. Перелезть через ограду нам не светило, так как везде крутилось множество стражников и челяди. Но подойти к главному входу во дворец нам удалось. Туда вела прекрасная дорога, по которой можно было ходить всем любопытным. На этой дороге красовался огромный стенд с подробной картой-схемой имения и весело большое красочное объявление, возле которого крутилось множество любопытных. Мы тоже подошли к стенду.

"ВНИМАНИЕ! Его светлость граф Орса проводит ежемесячный конкурс для всех любознательных и знатоков, имеющих мудрость не менее 12. Девиз конкурса этого месяца "Паанга — наш дом". Любой может участвовать в конкурсе, пройдя регистрацию во дворце. Кто правильно ответит на три вопроса, получит 5000 золотых и возможность обратиться к графу Орса с личной просьбой. Если просьба будет выполнима, и не будет затрагивать интересов третьих лиц, то его светлость исполнит её. Дерзайте знатоки и любознательные! Конкурс будет проходить в 15-й день этого месяца".

У меня уже сложилась просьба к графу. Попрошу я его разрешение выкопать клумбу с петуньями в его парке. Скажу что фанатею от петуний. А вместо петуний розочки посажу. Тоже красиво. Осталось совсем за малым — выиграть конкурс. Что-то мне говорит, что если завалю конкурс, то не видать нам клада, как своих ушей. Сегодня уже идёт 13-й день месяца. Значит сегодня и завтра у нас ещё есть время, а затем всё решиться. Будем радоваться или печалиться. Мы решительно направились во дворец на регистрацию. Решили, что знатоком и любознательным буду я. Регистрировал меня колоритный гном, который вначале посмотрел на мою ауру, увидел уровень мудрости, а затем занёс моё имя в толстую книгу. Я был зарегистрирован как маг-знахарь. Вопросы конкурса будут сгенерированы с учётом, что я являюсь магом-знахарем, поведал мне гном. Пожелав мне удачи, он занялся следующим конкурсантом.

Оставшееся время до конкурса я решил провести в неге и размышлении, а именно, пойти в баню, конкретно, в понравившиеся мне термы. Там есть библиотеки, в которых можно узнать много нового о Кальмаре. С моим уровнем мудрости в библиотеки меня пустят. Алине я предложил в это время усиленно раскачивать уровень стрелка из лука, найти платных учителей или резвиться в округе, отстреливая низкоуровневых монстров. Травка, как всегда, была при мне.

Утром 15-го числа я уже был во дворце графа Орса. Чопорный служитель сверился со списком участников конкурса и велел своему помощнику отвести меня в специальное помещение ╧ 326 для ответов на вопросы конкурса. Поблуждав минут десять по величественному дворцу, меня привели в отдельный кабинет, обставленный удобной мебелью. На дверях кабинета была табличка, на которой было написано моё имя, и информация, что я являюсь конкурсантом и магом-знахарем. Сопровождающий меня служитель предложил мне сесть на роскошное кресло за большим столом, на котором лежали три свитка, запечатанные сургучом и письменные принадлежности. На сургучных печатях были три цифры: 1; 2; 3. Рядом, на специальной подставке, стояла клепсидра. Служитель сообщил мне, что возможны три подсказки. За первую я отдам 50 золотых, за вторую 500 золотых, за третью 1000 золотых. Свитки с правильными ответами я должен буду оставить на столе. Конкурс будет считаться оконченным, когда я выйду из помещения и закрою за собой дверь. Или конкурс закончится автоматически, как вытечет вода из гидрологиума. На решение задач мне отводится полтора часа, но, чем скорее я отвечу на вопросы, тем больше у меня будет рейтинг. На вопрос, сколько у меня соперников, служитель не ответил.

Уяснив для себя, что мне понятны условия конкурса, служитель налил воды в клепсидру с расчётом на полтора часа. После этого он удалился, пожелав мне удачи.

Вода из клепсидры начала потихонечку вытекать. Время потекло.

Я сломал печать с первого свитка. Вопрос: "Вы должны написать секретное слово, составленное из первых букв слов, которые вы должны угадать". Мне предлагалось угадать шесть слов, первые буквы которых и сложатся в тайное слово.

— Малорослая лама (Пако; Каритас; Кортехо; Ай; Томбола)

— Белая кость, лицо высшего сословия (Профос; Мизгирь; Хаким; Фундатор; Аксюнгак)

— "Деньги по счёту сполна получил" (Метеки; Ори; Аккит; Мизорин; Пралинь)

— Дочь Хаоса (Палет; Халва; Никса; Полидам; Прангозия)

— Съедобное растение из рода мареновых (Мундиум; Тиун; Фуксия; Геника; Цекин)

— Морж (Ликоподий; Полибот; Скипемент; Пломбир; Авук)

Прочитав всё это, я понял, что не угадаю. Надо брать подсказку. Перевёл 50 золотых и получил подсказку "Вам поможет девиз". Тут всё стало понятно. Я вписал в ответ секретное слово. С первым заданием я справился за 50 золотых.

Сломав вторую печать, и прочитав условие задачи, я понял, что ничего не понял. "Допишите правильно восьмую строчку стиха".

1- Царь Толстяк

2- Дракона Просит

3- Еретика Трясёт

4- Цветок Червей

5- Ещё Придёт

6- Дракон Теней

7- Царю Потеря

8- (Допишите два секретных слова)

Всё, приплыли. Я совершенно не понимал, что это такое. Никаких ассоциаций. Придётся брать вторую подсказку. Заплатив 500 золотых, я получил подсказку: "Вам поможет древняя умная игра". Так, а игра то, какая? Их много. Может преферанс? Или шахматы? Или шашки? Или нарды? Придётся брать третью подсказку. Хорошо, хоть у меня пока оставались золотые. Переведя 1000 золотых, я получил подсказку: "Надо прыгнуть через голову короля". Вот теперь всё стало понятно. Я понял, что это за игра и что означают стихи. Взяв перо, я вписал в ответ два секретных слова "8 — Евтерпа Честная". Можно было написать "Белая Сова", но "Евтерпа Честная" выглядело корректнее. Больше подсказок мне не полагалось, а впереди был третий свиток.

Сломав третью печать, я прочитал условие третьей задачи. "Напишите секретное слово. Это слово встречается в медицинском трактате "De Medicina Praecepta", написанном архимагом Серенусом Соммоникусом. Соммоникус предписывал своим пациентам, страдавшим лихорадкой и другими недугами, носить амулет в виде дощечки, на которой столбиком 11 раз выписывалось"………….". При этом в каждой строчке отсекалась последняя буква. В итоге получался треугольник".

Кто такой лекарь Соммоникус я знал из истории медицины. Очевидно, что это слово должно быть из одиннадцати букв. Этот знаменитый медицинский курьёз я знал, поэтому вписал в ответ секретное слово из 11 букв. Вот произносить вслух это слово категорически не рекомендуется.

Закончив с ответами, я встал и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Прилетело сообщение: "Ждите. Ваши ответы обрабатываются. В течение двух часов получите результаты конкурса".

(Читающему этот текст надлежит самому определить секретные слова конкурса, благо подсказок много)

Как участнику конкурса мне, и болеющей за меня Алине, было разрешено подождать два часа в парке имения. Мы, сразу же, направились к клумбе с петуньями. Клумба есть, петуньи растут, лопата есть, да кто же нам даст уродовать клумбу на глазах у стражников и работников имения. Так мы и пробродили два часа вокруг этой клумбы, пока не были оглашены результаты конкурса. Мне прилетело сообщение, что конкурс я выиграл. Звякнуло сообщение о зачислении на мой счёт 5000 золотых. Теперь можно было бежать к его светлости с просьбой, чем я и воспользовался. К самому графу меня провожал сам чопорный распорядитель конкурса. Граф оказался весьма представительным товарищем. Выслушав мою просьбу, граф несказанно удивился, но прыснув в кулак, заявил, что это возможно.

— Дерзайте, юноша, дерзайте, — смеясь, сообщил он. — Можете копать. Всё что там найдёте ваше.

Заручившись опрометчивым распоряжением графа, мы побежали к своим петуньям. Теперь никто из стражников и работников не обращал внимания на наши раскопки, и через несколько минут сундук с кладом и куча петуний переместились в мой инвентарь. Я спросил у местных работников, где могу найти главного садовника. Мне, за 1 золотой, показали, как его найти. Я сообщил главному садовнику, что являюсь большим любителем цветов, похвалил дизайн его парка, сказал, что граф подарил мне петуньи. Но на их место надо что-то посадить. Вручив садовнику 1000 золотых, я попросил его посадить там розы. На этом мы распрощались с этим гостеприимным местом.

Петуньи графа мы загнали за бесценок на местном рынке, потом пошли в гостиницу, совершать в уединении самое интересное, что есть в игре, рассматривать и делить вещи в кладе. А вы что подумали?

В торжественной тишине в открытый сундук сунулись сразу три носа, два видимых человеческому глазу и один невидимый.

Сундук нас порадовал заслуженным богатством. Итак, золота нам дали 15000 штук. Из сундука я достал медальон Совы на 10 единиц мудрости. Ну, эта вещь понятно кому достанется. Как всегда был мешочек с драгоценностями, свойство некоторых из них мы не могли определить. Ещё нам досталось пять свитков телепортации по королевству и большая связка ключей: А6; Б14; В8; Г4; Д6; Е17. Также мы получили очередную красивую коллекционную колоду из 9 карт. Называлась колода коллекцией "Орхидеи". Мы полюбовались изображением орхидей, а именно: Королевский голубой фаленопис; Хабенария; Летящая уточка; Одонтоглоссум; Брассавола; Грамматофиллум; Дендробиум; Дракула; Зигопеталум.

Звякнуло. Мне пришло поощрение за выполнение квеста +1 к восприятию. Новый уровень не дали. Зато система назвала меня знатным кладоискателем и коварным гробокопателем третьего уровня. Система сообщила мне, что она знает про третий клад в имении графа Орса. Этот клад сделал дальний предок графа, а именно, граф Орса Жадный. Этот достойный, но жадноватый господин, сделал 48 закладок с кладами. Наш клад идёт под номером 22. Система настойчиво предлагает заняться нам разработкой этой ветки кладоискательства.

До принудительного выхода в реал оставалось совсем немного времени. Мы с Алинкой решили синхронизировать наши входы в игру и выходы. Для этого будем завершать эту сессию одновременно и досрочно. Полностью поставленную задачу по максимальной добыче магии мы не выполнили, из-за чего переживали. Для нас погружение в Кальмар стало не игрой, а добычей фантастических ресурсов, способных помочь страдающим людям в реале. Поэтому, поиск четвёртого клада нами было отложено на потом. Сейчас мы решили потратить два дорогих портальных свитка и отправиться в большие Кокосы к Мефодию. Пусть шаман определит свойство и ценность добытых нами драгоценностей. Мы продадим эти драгоценности и тупо купим как можно больше лечебных заклятий.

Большие Кокосы, как всегда, встретили нас теплом и щебетом разноцветных птичек. Сойдя с портального камня, мы сразу пошли в гости к Мефодию, который встретил нас с распростёртыми объятиями.

За время нашего отсутствия шаман резко набрал в уровнях. Сейчас он был уже 55 уровня.

— Всё благодаря тебе, — сообщил шаман. — Благодаря уникальному посоху и другим твоим подаркам.

Учитывая обстоятельства, мы с Мефодием и Алинкой нарушили спортивный режим. Нарушали целым рядом напитков, в том числе из бочки барона Лея. Правда, сейчас мы были опытнее в этих делах или мудрее. Сначала я сделал ведро моего знаменитого опохмелятора. Вот только после этой процедуры мы приступили к тщательному обсуждению последствий наших приключений. Шаман слушал всё очень внимательно, даже записывал. Сказал, что издаст книгу с нашими приключениями.

Наконец, я выложил перед Мефодием три мешочка с драгоценностями из кладов. Шаман долго рассматривал каждое изделие и раскладывал их на пять кучек. Самая большая кучка оказалась на продажу. Три кучки — это каждому из моей бригады. Травке досталось только одно изделие. Для духов в Кальмаре было очень мало вещей. Алинке выпало два изделия. Для эльфов-стрелков изделий было значительно больше. Мне перепало тоже только одно изделие, бриллиантовая пуговица знахаря +8 к умению. В пятой кучке сиротливо лежали перстень и заколка.

— А вот это уникальные вещи, — сообщил шаман.

Перстень являлся королевским и был из коллекции королевы Мод. Полное название этого перстня гласило: "Перстень ╧ 17 королевы Мод". К перстню прилагалась куча бонусов. Настоящий королевский подарок. Заколка тоже была интересной вещицей. Она давала +10 единиц к удаче.

— Мефодий, дружище, зови мою лучшую подругу Маринку, — взял я обе безделушки в руки, — Будем её одаривать. Это благодаря ней мы всё это получили.

Прибежавшая на зов отца Маринка обрадовалась полученным подаркам. Схватив их, она понеслась хвастаться родичам и друзьям.

Все вещицы, отложенные на продажу, Мефодий оценил в 30000 золотых. Это если продавать здесь. Но сейчас. И, около, 50000 можно будет за них выручить в столице. Но потом. Нам требовались не деньги, а лечебные заклятия разного уровня. Поэтому я упросил Мефодия обменять эту кучку изделий на лечилки. Система в лице Мефодия выдала нам 500 малых заклятий, 300 средних, 50 больших и 2 абсолютных заклятия лечения. Так что, учитывая накопленную в медальоны магию, мы эту игровую сессию, закончили вполне успешно. Думаю, доктор Сеславинский будет доволен.

Два дня, перед уходом в реал, мы с Алиной и Травкой решили провести на берегу красивейших лагун Южных Островов. Отдохнуть, так сказать, душой и телом от забот праведных.