Измена. Возлюбленный враг

Глава 1

Оказавшись ночью в городе, я была напугана. Это не совсем то же самое, что ехать в комфортабельной карете, в окружении родных, друзей или слуг, поглядывая в окна на красивые дома, освещенные улицы с гуляющей приличной публикой, во время приятной беседы. Ночной город оказался очень темным, когда я свернула с центральных улиц в его глубины, для меня неизведанные. Эта темнота странно и часто неприятно пахла, была полна шныряющих теней. Люди, что встречались мне по пути, сплошь одетые в темные и мешковатые одежды, не смотрели по сторонам торопясь по своим делам.

Не так уж далеко я ушла от главной улицы, позади еще можно было расслышать цокот копыт лошадей по брусчатке, тянущих богатые кареты и экипажи, говор и смех праздно прогуливающихся людей и свет от множества уличных светильников. Здесь освещались только вывески питейных заведений и тускло светлись маленькие оконца в домах. Груженую какими-то ящиками повозку, я рассмотрела только совсем близко оказавшись. Испуганно замерла у стены, прислушиваясь к голосам возле нее. Но потом немного расслабилась, сообразив, что люди, что копошились возле повозки, вполне обычные жители столицы и похоже, один из них куда-то должен был отвезти товары, что они уже загрузили, а сейчас укладывали и увязывали.

И тут я поняла — это мой шанс! Куда мне идти в этом городе? Теперь уже некуда, после того, что произошло. Я осталась одна, никому не нужная и раздавленная. Сбежав из ставшего ненавистным мне дома, я оказалась здесь. Так не лучше ли покинуть город совсем? Хотя бы из боязни скандала, меня будут искать, это я понимала. Ни отец, ни мой жених, не допустят, чтобы я просто исчезла. Только я не собиралась возвращаться. Слезы снова вскипели на глазах, а сердце разбитое заныло так, что я прижала руку к груди. За что они так со мной? Что я им всем сделала?!

Мужчины у повозки громко засмеялись чему-то и это привело меня в чувства, вернув к реальности. Не время плакать, не время убиваться по моей разрушенной жизни. Все потом, сначала нужно уехать куда-нибудь и желательно подальше.

Возница остался один, остальные ушли и я робко выступила из тени, где пряталась до сих пор.

— Господин… — позвала я мужчину, но так тихо, что он меня не услышал.

Сглотнув ком в горле с трудом, я хотела позвать его снова, но он сам обернулся и заметил меня. Просто застыл уставившись на меня на мгновение, а потом стал отварачиватся. Чтобы привлечь его внимание я подняла руку и сделал еще один шажок вперед:

— Господин, — громче гораздо выговорила я.

— Господин? — хмыкнул мужчина, но не сердито. — Чего тебе, малый?

— Куда… куда вы едете, позвольте узнать.

Я поздно спохватилась, что нужно было голос грубее сделать, ведь на мне была мужская одежда и в темноте возница наверняка принял меня за мальчика. Но мой голос так охрип после рыданий, что сошло и так.

— В К…, — назвал городок, в паре дней пути, где-то на востоке от столицы мужчина. — А тебе какое дело?

— Возьмите меня с собой!

— Куда же я тебя возьму? — изумился возница, указав на груженную до верху повозку. — Мне и самому тут места почти нет.

Он был прав, указав на скамеечку на передке повозки, для него предназначенную, двое там просто не смогли бы сесть. Я обвела взглядом ящики в повозке и сделала еще один шажок вперед, умоляюще сложив руки на груди:

— Ничего страшного, я как-нибудь устроюсь. Мне очень надо!

— Надо, говоришь? — обвел меня скептическим взглядом мужчина. — А деньги у тебя есть?

— Есть! — обрадовалась я и тут же вытащила кошелек.

Какое счастье, что он попался мне на глаза, когда я покидала свою комнату! Денег там было совсем немного. Буквально позавчера, я взяла у отца несколько монет, чтобы отправиться на прогулку, в торговый квартал, с подругами. Пару вещей я купила, но за них платить было не надо, просто отправив со счетом ко мне домой. А дешевые вещи меня не особенно привлекли, так - пара безделок, оставшуюся мелочь ссыпав кошелек, я просто забыла об этом.

Не представляя даже, сколько может стоить такая поездка, я выхватила из кошелька несколько монеток и протянула их вознице не глядя. Он странно на меня посмотрел, но потом хмыкнул и подставил свою ладонь, куда я с радостью и облегчением, высыпала деньги.

— Лезь, но смотри не поломай ничего, — строго сказал он мне.

Забраться на повозку мне с трудом удалось, но помощи просить я конечно не стала. Вроде бы уселась, но когда повозка тронулась с места, чуть не рухнула вниз, до крови расцарапав руки, когда вцепилась в ящики рядом с собой. Пришлось на ходу искать место поудобней. Кое-как простроившись, я баюкала свои израненные руки, смахивая вновь набежавшие слезы. Быстро попа заболела из-за жесткого ящика на котором я сидела, я наверное вся в синяках буду после такой поездки, но жаловаться я не имела права и терпела толчки и неудобства. Все это мелочи, главное выбраться из города. Сердце ныло гораздо больнее.

Я не чувствовала себя неправой. Для меня в тот момент не существовало другого выхода, кроме как бросить все и уйти. Но как же больно и трудно все это было! Вся моя жизнь оказалась фальшивкой, все кого я любила, кому верила - предали меня. А про Хэварда я даже вспоминать не хотела, перед глазами все темнело, дышать невозможно было, будто у меня и сердца совсем не осталось — сплошная дыра. Мама говорила… и новый укол. Она поддержала отца. Все знала и всегда была на его стороне! Не на моей!

Слезы все лились и лились и откуда их во мне столько накопилось? Я же думала, что счастлива, искренне верила всем им. А меня… выращивали, как вещь, живую собственность для дракона. Чтобы отдать в положенный срок, человеку который никогда меня не любил. Я так верила ему! Но и этого было мало, я для него совершенно никто! Меньше, чем никто! Глупая девчонка на которой он был вынужден жениться, не чувствуя и капли уважения или каких-либо еще чувств. Иначе смог бы он так со мной поступить? А я была слепа и глуха, так наивна, что думая об этом, мне умереть хотелось от стыда. Дура, дура, дура!

Глава 2

У меня не осталось никаких сил, я была выжата до отупения. Не осталось ни слез, ни возмущения несправедливостью произошедшего. Моя жизнь в пыль превратилась, разбитая. Я будто перегорела в миг. Только лечь и умереть, в том месте было совсем негде и я тупо побрела вдоль ручья, даже не пытаясь штурмовать крутые склоны. Вода уже пробила себе дорогу, значит и я куда-то приду в конце концов. Хотя бы до водоема, в котором можно будет утопиться. Я думала об этом совершенно серьезно, но без надрыва, просто решая задачу, как мне умереть поскорее, будто выбирала блюдо себе на обед. Возвращаться мне было некуда. Жить с таким лицом? Об этом не могло быть речи.

Сколько я так брела — понятия не имею. Сапоги не промокали, но ноги замерзли в воде до онемения, я как колоды бесчувственные как-то их переставляла и шла и шла. Ручеек уже стал расширяться и вода стала доходить мне по пояс. Пока я наконец не упала без сил, оступившись на камне. Ушла под воду с головой и вот оно, казалось бы, осталось совсем чуть-чуть и мое желание бы исполнилось — нужно было просто ничего не делать и я утону. Но тело само по себе задергалось и я коснувшись дна, рванулась наверх, глотнуть еще раз воздуха. Тупой инстинкт выжить распорядился за меня. Но даже всплыв, я уже была не в состоянии выбраться из воды самостоятельно. Вода несла меня все дальше и дальше, как тряпку, я слабо бултыхалась, тратя жалкие остатки сил на то, чтобы держаться на поверхности.

А потом поток вдруг стал более бурным и меня стало мотать по нему и бить о камни. Сознание я потеряла в полной уверенности, что это мой последний вздох.

— Ты смотри, живой!

Разлепив глаза, я тут же зажмурилась. Кто там живой, я никак не могла сообразить. Тело не слушалось, болело совершенно все, но мне было хотя бы тепло.

— Эй, малый! Ты откуда взялся?

Опять открыв глаза, я с трудом сфокусировалась. Кажется, я на какой-то лодке была и на меня смотрели два лохматых мужика. Пахло рыбой просто нестерпимо.

— Это он удачно в сети запутался, — прогудел один из них.

— А чего ж ты его вытаскивать не хотел?

— Так я думал труп! На кой он мне?

— И куда его теперь? Видать хорошо его приложило, вона глазами лупает, а ничего не соображает.

— Повезли в город, куда еще? Там голова разберется. Может и сродственники там его найдутся, за сеть заплатят.

— Так цела вроде?

— Ну, а улов где нынешний?

— Тоже верно.

Ни в какой город и ни к какому “голове” я совершенно не хотела, чтобы меня везли, но сил не было даже слово протеста сказать. Рыбаки исчезли из моего поля зрения, суденышко заскрипело и парус захлопал на ветру. Я слегка удивилась, ведь по речкам с парусом не плавают?

Солнце так меня согрело, что мне казаться стало, что голова моя сейчас взорвется от этого жара. В то же время телу было напротив, зябко и я начала мелко дрожать. Озноб волнами пробегала по жилам, мучая и без того измочаленное мое тельце. Я просто отключилась в итоге. А когда очнулась, услышала голоса вокруг и будто скрип множества лодок. Воняло все так же.

— Так не приезжал никто к нам, ни вчера, ни сегодня. Откуда вы его выловили-то?

— Ну мало ли, где он в воду свалился? Какое дело твое? Забирай, а то он вон бледный он совсем и стонет, у меня мурашки по загривку бегают. Помрет тут мне, не дай боги, удачу спугнет.

— Ну и рожа! А одежка вроде господская? Сапоги вон получше, чем у самого головы.

— Да?

Даже в своем состоянии, я сообразила, что последний вопрос нес в себе нежелательный для меня интерес к моему имуществу. Мужчины зашептались, что только усилило мою тревогу. Я вся горела, все так же обессиленна была и сопротивляться была ни в силах. Но что я могла поделать?

Правда, стягивать с меня одежду и сапоги, спасители, сразу постеснялись. Меня подхватили под руки один из рыбаков и выволок на пристань, не слишком церемонясь и потащил куда-то.

— Постой-ка тут чутка, — привалив меня к стене, сказал мужик и ушел куда-то.

С трудом дыша, я вцепилась в стену, чтобы не свалиться, понимая, что иначе встать я просто не смогу, и огляделась. Какая-то подворотня, а чуть дальше была видна пристань с рыбацкими суденышками. Что задумал мужик я не представляла, понимая только, что это мой единственный шанс хотя бы попытаться сбежать. Не одежды и сапог было жалко, а вот то, что им откроется когда они ее с меня снимут - пугало. Обнаружив, что я не парень могут и похуже грабежа, что-нибудь сделать. Защитить себя, кроме меня самой было некому. Насилия я боялась больше, чем боли.

Держась за стену я двинулась вглубь проулка, надеясь только найти там какую-нибудь щель и забиться в нее.

— Ты куда это собрался, малый?

Голос за моей спиной, так неожиданно прозвучавший, придал мне сил и я даже смогла отлепиться от стены и несколько шагов вперед сделать. И тут же упала врезавшись во что-то!

— Ты что творишь?! — закричала какая-то женщина.

Я слабо копошилась, совершенно не в силах подняться или хотя бы перевернуться. Моего лица что-то теплое и мягкое коснулось и странно громкий звук дыхания я услышала. Раскрыв глаза, я едва не закричала от страха, но поняла, что это всего лишь морда лошади надо мной. Я врезалась в нее?!

— Сударыня, это мой малой, щас я его…

Я замотала головой, не в состоянии говорить, но хоть так пытаясь выразить свой протест. Хозяйка лошади, это поняла, по крайней мере.

— Твой говоришь?

Рядом со мной зашуршала юбка, я не задумываясь повела рукой на звук и вцепилась в нее.

— Помогите… — просипела я из последних сил, едва не лишившись опять сознания, от напряжения.

— Тетушка, чего вы так поводья дергаете, я синяк набила!

Еще один женский голос донесся до меня и я только сильнее вцепилась в юбку незнакомки.

— Сама набила, сама и вылечишь.

Если женщин двое, они могут поспорить за меня, с тем мужиком? Просто, чуть-чуть мне помочь, только чтобы он ушел? Кто знает, что было в тот момент у меня в голове, но я просто чувствовала, что женщина, за которую я цеплялась - добрая. То есть может мне помочь.

Глава 3

Размеренное движение, поскрипывание повозки, вот до чего сжался мой мир в последующие дни. Я ненадолго приходила в себя, чаще всего когда движение прекращалось и исчезала эта убаюкивающая меня сила. Иногда я слышала еще голоса множества людей, но чаще птичий гомон. Хотя большую часть времени я находилась в забытьи, выныривая из своих путаных снов лишь ненадолго. Мне даже казалось, что я и эта повозка, катимся сами по себе по какой-то бесконечной дороге.

Женщины, что подобрали меня, словно ускользали от моего сознания. Я думаю потому, что я доверилась им и в моменты просветления, реагировала только на внешние раздражители, исключив их из круга “опасно”. Я помнила только их мягкие руки и успокаивающую ауру, что окутывала меня, согревая.

— Сильно же тебе досталось, — еще в первый день, сказала старшая из женщин.

Поездка длилась и длилась. Как и моя болезнь, что не отпускала. Я то горела, то дрожала от холода, то мучилась от того, что все тело ныло нестерпимо. Это казалось никогда не кончится. Но поездка все же завершилась. Я снова очнулась от того, что повозка остановилась и услышала голоса, но исключительно женские почему-то. Потом меня вытащили на показавшийся нестерпимо ярким свет и понесли куда-то. Я едва не расплакалась от облегчения, оказавшись снова в помещении, где не было такого яркого света. Кто-то переговаривался рядом со мной, но уловить смысла слов я была не в состоянии, впитывая в себя приятную прохладу и запахи.

Из своего пограничного состояния, я вынырнула спустя несколько дней уже наверное. Мне казалось, что смену дня и ночи я все же ощущала. Моя болезненная немощь, вместе с болью, наконец ослабли и я полностью пришла в сознание.

Я лежала на узкой кровати, в узкой, маленькой комнате, где все было деревянным — стены, потолок, пол разумеется, а так же мебель. Не так уж и удивительно? Но мне показалось это странным. Может быть от того, что стены выглядели так, будто дерево, из которых они были сделаны, словно бы живым казалось. Приятного медового цвета и покрытые чем-то так искусно, что все линии срезов были прекрасно видны, сплетаясь в красивый рисунок. Мне захотелось прикоснуться к ним, чтобы ощутить теплоту, которую они излучали.

— Очнулась, наконец? — голос был мне знаком, еще бы его хозяйка не кричала так громко и пронзительно, что я дернулась всем телом: — Те-ту-шка!!!

— Все-таки я накормлю тебя когда-нибудь типун-травой, — пообещала тетушка, придя на зов. — Зачем ты девушку напугала?

— Чем это я ее пугала?

— Она же не привыкла к твоим воплям.

Голос у девушки и правда был своеобразный. Когда она говорила обычно — самый обычный, но вот если она повышала голос, то он становился слишком уж оглушающим и каким-то всепроникающим. Всего один вопль, а у меня осталось ощущение, что мне на уши давят.

Наконец, я смогла рассмотреть своих спасительниц. Тетушку звали Виша, а девушку — Мирка. Обе светловолосые и голубоглазые, но тетушка была гораздо красивее, на мой взгляд. Правильные черты лица и спокойная сдержанность ее, придавали ей вид благородный. И двигалась она неторопливо и изящно при этом. А еще ее глаза — очень красивые и выразительные, придавали ей особенную изюминку. На мой взгляд “тетушка” ей совсем не подходило с таким-то манерами.

Мирка, хотя черты ее лица не были, какими-то слишком уж, не правильными, явно была погрубей и манер таких не имела, из-за этого и проигрывала. Но прелесть юности еще никто не отменял и она ей обладала в полной мере. И это только если сравнивать их только чисто внешне. Можно сказать, что они разные слишком были для сравнения. Обе были хороши по своему.

Мои мысли и ощущения в полубредовом состоянии уже надо мной не довлели и я вполне трезво оценила ситуацию. Эти женщины меня спасли и подобрали. Потом и лечили, но это еще не значит ничего. Беспокоиться обо мне они были не обязаны.

— Спасибо, что помогли мне. Я заплачу за лечение, — решила я сразу расставить точки над “и”.

— Заплатишь? — спокойно, но с ощущением “внутренней улыбки” ответила мне тетушка. — Это хорошо.

И тут я только сообразила, что платить мне собственно и нечем! На мне только сорочка была и та не моя. А где мои вещи, я понятия не имела и цел ли мой кошелек тоже. Да и хватит ли мне моих невеликих средств, чтобы расплатиться, не знала. Словно угадав мои мысли тетушка тут же велела:

— Мирка, принеси ее вещи.

Девушка тут же выпорхнула из комнаты и вернулась быстро. Положила стопку, похоже постиранных уже вещей, мне на колени, а потом еще торжественно, мой кошелек сверху положила. Хорошо, что сапоги не поставила сверху…

— Ты бы поосторожней с такими деньжищами разгуливала, — неодобрительно поджав губы, сказала она и еще и руки на груди сложила. — Кто же все свое состояние с собой таскает, вот так запросто?

Я с искренним недоумением уставилась на нее. Какое еще “состояние”? Не зная, что думать, я высыпала на ладонь горстку монеток, вдруг я что-то упустила — четыре золотых, десяток серебряных и сколько-то медных. Никакого “состояния” там не было.

Тут спохватившись, я сообразила, что выглядят мои действия не слишком красиво. Будто я не доверяю этим женщинам и решила пересчитать деньги, проверяя. Сделав вид, что так и задумано, я взяла золотую монетку и протянула им.

— Этого хватит?

Я бы все им отдала, но почему-то решила, что это будет неправильным. Мирка уставилась на меня, вытаращив глаза на вытянувшемся лице. А тетушка Виша только взгляд бросила короткий на монетку, а потом усмехнулась:

— Ты хоть знаешь, что на ЭТО можно купить?

Ленты, простенькие заколки, безделушки, сладости? Что я еще покупала обычно, когда гуляла по торговым кварталам? Я не спрашивала никогда, что и сколько стоит. Мне всегда хватало тех денег, что давал мне отец, для таких прогулок. За мелочи, так было удобней расплачиваться, ведь за большинство вещей я и не платила никогда сама, просто отправляя их домой, где торговцы сами за них получали плату. Мне никто никогда не отказывал в этом.

Глава 4

Незаметно пролетело три года. Незаметно для меня. Потому что я была все это время очень занята. Чем? Просто жизнью.

Скрывать, что я девушка не из простой семьи было бесполезно. Я поняла это очень быстро и не изображала из себя ту, кем не являлась, ставя в глупое положение саму себя, в первую очередь. Об этом и так догадались по моей одежде, рукам и тем мелочам в поведении, что заметны только со стороны, но не для меня. Заявлять, что я простая крестьянка было бы равносильно тому, что в овчарню заявилась породистая лошадь и заявила, что она тоже овечка.

Откуда я и как оказалась в таком положении, специально меня никто не расспрашивал. Я потом поняла, что травницы собрались в этой глухомани, не от хорошей жизни. Говорить о причинах, что их привели было не принято. Я поначалу думала, это как-то обидно даже немного. Вроде бы жили травницы дружно, помогали друг другу во всем, а о самом главном молчали? Будто им было все равно и от этого их забота и добродушие фальшью отдавали. Но потом тетушка мне объяснила.

— У всех свое горе, зачем им мериться, как нарядом? Не верь тем, кто много плачется, они просто пользуются окружающими, наживаясь на их жалости.

Не сразу, но я все же поняла, как правы были эти женщины. Сама я не хотела ничего рассказывать. И больно вспоминать было и стыдно как-то. Ведь и правда — неудачами неприятно хвалиться. А что уж говорить о тех, у кого и вовсе вся жизнь рухнула? Если бы были силы остаться, я бы осталась и пережила бы свои горести. Но раз уж ушла, начать “с чистого листа”, выстроить свою жизнь заново - разве не лучше?

Выздоравливала я медленно и постепенно начала учиться. Самым простым вещам — для начала за самой собой ухаживать. Стирая руки в кровь во время стирки, портя продукты, готовя несъедобные блюда, опрокидывая и портя вещи во время уборки и так далее. Тетушка Вишу умела не повысив голоса так посмотреть, что стыдно за то что я такая неумеха мне было сильно. Но в то же время и похвалить она умела так, что желание учиться и совершенствоваться только возрастало.

Наука несложная и освоила я ее довольно быстро, хотя до конца все же не смогла в себе благородную госпожу изжить. Я не ленилась и не стеснялась простой работы, прекрасно понимая, что это я выделяюсь на общем фоне, а большинство простых людей именно так и живут. Но все же, как не старалась, привычки из прошлой жизни все время меня подводили.

— Не нужно так стараться, — сказала как-то тетушка.

— Но у вас и Мирки и остальных, так ловко все получается, а вот у меня…

— И у тебя получится, только потом. Это не ловкость, это практика многолетняя. Ты не ленивая и не боишься испачкаться, этого достаточно. Опыт придет со временем.

Как я могла ей не верить? Тетушка Виша стала для меня учителем, которой я верила, чтобы она не сказала. Мне казалось нет ничего на свете, чтобы она не знала. Многие приходили к ней за советом и помощью и она никому не отказывала. Она же стала меня учить еще одной науке, которая давалась мне не в пример легче, чем самая обычная стирка.

К травничеству у меня даже талант небольшой открылся. Запоминала я их с первого раза, никогда не путала, и свойства любого известного мне растения, помнила на зубок. Причем не важно было в каком виде растение я видела, даже растертым в пыль я легко определяла что это такое, с чем смешано и в какой пропорции. Умение крайне полезное, кстати. Мой авторитет в общине сильно возрос когда оно открылось. Мирка мне даже немного завидовала, но я же ничего специально не делала, такой уж я родилась.

Еще у меня чутье было на растения. Собирали мы травы по всей округе, иногда очень далеко заходя, специально выращиваемых растений было совсем немного. Так вот, даже зная, зачем и куда надо идти, не все травницы могли найти необходимое, несмотря на многолетний опыт в этом деле. А вот со мной такого никогда не происходило — я всегда приносила именно то, что нужно и попутно отыскивала много редкостей к тому же.

Сидеть на шее у приютивших меня травниц, я не могла. И занималась всеми этими делами подталкиваемая искренней благодарностью. Хотя конечно, обучение простым бытовым вещам нельзя было назвать моей помощью, это я скорее для себя делала. Не было больше слуг и служанок, что любое мое желание готовы были исполнить. И оказалось, что так живут большинство людей к тому же. Не то, что я этого не знала, но увидеть воочию это же совсем другое дело. Я так мало знала о настоящем мире, живя в своем собственном обласканная заботой, балуемая родными и близкими. Я ведь и не подозревала, как много на самом деле имела.

Ну и наконец, о самом интересном. Как же проходило мое лечение? Очень медленно. Тетушка меня не обманула ни в чем. И все оказалось совсем не таким, как мне представлялось. Следы на моем лице и руках, выводили вытяжкой из нескольких растений. Процесс довольно не быстрый, растения были весьма редки. Иногда, чтобы добыть для него ингредиенты, мне приходилось заходить очень далеко и даже с моей удачей не всегда удачно. То есть находила необходимое я всегда, но в таком мизерном количестве, что средства изготовленного едва хватало на одну, две процедуры. Другие травницы мне помогали отыскивать нужное, но попутно со своими делами.

Лечение проходило следующим образом. На мои шрамы накладывали мазь и собственно все. Просто, правда? Если бы… Излечивалась я медленно, не только из-за недостатка лекарства, но и по еще одной немаловажной причине. После того как лечебная мазь впитывалась, можно сказать, что она начинала разъедать затвердевшую, поврежденную ткань из которых и состояли следы Канарки под кожей, взамен выращиваю новую, здоровую. Могу сказать одно — это было больно. Очень, очень больно. Оставалось только терпеть, пока процесс не закончится и иногда это длилось несколько суток.

Никакие обезболивающие средства принимать было нельзя, как они подействуют вместе с лекарством, никто не знал и экспериментировать на мне не собирались. Мало того… во время проведения процедуры желательно было совсем не двигаться. Мышцы на лице слишком тонкие и чтобы они не застыли в гримасе, нужно было максимально расслаблять лицо. Сложно совместимый процесс, когда это же самое лицо будто разъедает кислотой. Шрамов на нем было много, накладываясь друг на друга, образовывая узлы и это тоже была проблема. В общем, терпеть слишком часто эту пытку было просто невозможно. За прошедшие два года, только мой лоб полностью очистился, нос обрел форму и скулы. А вот с тем что ниже была проблема. Нижняя часть лица все же подвижней всего остального и убирали мы шрамы с нее по чуть-чуть. Выглядело так, будто из грубо смятого куска глины, начали только лепить лицо, сверху вниз снимая лишнее.

Глава 5

Гроза ушла ближе к рассвету, но ливень все не прекращался. Заснуть я так и не смогла и едва рассвело, отправилась в лес. Несмотря на непромокаемый плащ вымокла довольно быстро, но это меня не остановило, я бродила между деревьев, кричала зовя Мирку, но она все не отзывалась. Совсем отчаявшись, я решила — надо возвращаться в нашу деревеньку. С моей подругой явно что-то произошло, но отыскать ее самостоятельно я была не в силах. Времени уйдет много, но так были хоть какие-то шансы ее найти.

Только я повернула назад, дождь стал утихать и скоро даже солнце, в просветы между тучами, стало проглядывать. Это показалось мне хорошим знаком и даже придало сил, ведь в такие моменты цепляешься за любую мелочь, лишь бы хоть немного утихло волнение.

Под плащом я была еще относительно сухая, но вот мои юбки напитались водой, став тяжелыми и неприятно липнущими к ногам, я остановилась, чтобы отжать их хоть немного. Хотя вокруг никого не могло быть, все же огляделась, прежде чем приподнять подол платья и развязать завязки нижней юбки. Ничего со своей стеснительностью не могла поделать. Даже мыться с кем-то из девушек вместе, я до сих пор не могла привыкнуть, хотя для них это было в порядке вещей. Отжав кое-как подъюбник, я раздумывала, стоит ли его надевать обратно, ведь лес напитался водой так, что совсем скоро он снова будет еще более мокрым, чем был. Даже представлять, как буду натягивать его обратно, такой мокрый и холодный, было неприятно. Но и без него мне было неуютно, я будто полуголая была.

И тут, за моей спиной, громко хрупнула веточка. Я чуть не подпрыгнула от испуга, резко развернувшись. И от страха совсем дышать перестала. Совсем недалеко от меня, в прогалине между деревьев, стоял крупный волк. Откуда он тут взялся, я понятия не имела, ведь хищников тут никогда не водилось, иначе мы бы не бродили по лесам так спокойно. Но этот зверь явно был не дружелюбен, оскалившись и глухо зарычав на меня. Я так перепугалась, что взвизгнув, сорвалась с места прежде, чем подумать о чем-нибудь успела.

Бежала, не чуя под собой ног, пока не выскочила к краю склона, резко уходящего вниз. В последний момент, вспомнив все-таки, что летать не умею, вцепилась в дерево, едва руку не вывихнув, повисла над провалом на пару секунд и крутанулась вокруг ствола по инерции, но все же мне хватило сил удержаться и не свалиться вниз.

Зверь выскочил из прорехи в кустах, что я пробила своим телом, несясь не разбирая дороги, буквально через пару секунд, я только выдохнуть от облегчения, что избежала падения и успела. И долго раздумывать, что делать, волк не стал, кинувшись ко мне. Как я не потеряла в этой беготне свою нижнюю юбку, для меня до сих пор загадка. Но я не придумала ничего лучше, чем махнуть ею. Мокрая ткань знатно шмякнула зверюгу по морде, он даже взвизгнул, едва не опрокинувшись и резко затормозив, хотя больше от удивления кажется. А я не додумалась ни до чего лучше, как бросить подъюбник ему в морду, накрыв им его с головой. А сама, пользуясь заминкой, снова схватилась за дерево и нырнула со склона вниз. Трава покрывала крутой склон в небольшом промежутке между кустами и я полу лежа на боку, стала соскальзывать по ней. Я только и надеялась на то, что не переломаю себе ребра, а зверь не настолько безумен, в отличие от меня, чтобы лезть за мной.

Я вполне удачно скатывалась вниз, разве что немного ободрав кожу на боку, но тут на моем пути из склона камень вылез. Я врезалась в него обеими ногами и дальше уже покатилась кубарем. А остановилось мое падение встречей с еще одним камнем, который мне в бок врезался, когда я плашмя грохнулась.

Как же мне не везет с такими вот природными ландшафтами. То овраги, то склоны и не по одному из них, я не могу спуститься спокойно и безопасно! С трудом налаживая выбитое падением дыхание, я кое-как перевернулась на спину. Зверюга, вытаращив глаза, глядела на меня сверху. Может и не вытаращив, издали мне было не очень хорошо видно, но мне кажется это было бы уместно и осуждать ее я бы не стала. Лежала я под углом, ноги выше головы. Руки в стороны, завязка сбившегося назад плаща давила на горло, одна нога вытянута, а другая подогнута и к тому же юбка весьма неприлично задралась, выставив на обозрение зверя мои совершенно голые колени. Вид был тот еще, я бы сама вытаращила глаза на такое.

И тут волк повернул морду чуть в сторону и… гавкнул! Я прикрыла глаза, чувствуя, как щеки от стыда, жаром наливаются. Ну, что же я за дурочка! Надо же было благородное животное спутать с облезлым хищником! Радовало только, что моего позора, кроме меня, никто не видел.

Собака снова гавкнула и я раскрыла глаза. А что он тут делает, возник закономерный вопрос. Собаки слишком ценны, чтобы разгуливать вот так вот запросто. Где-то же и ее хозяин должен быть неподалеку, а я тут валяюсь в неприличном виде, как курочка на блюде, готовая к употреблению.

Собака опять загавкала и я обратила на нее внимание, заметив, что эти звуки не мне предназначаются, смотрела она в сторону. И повернув голову, я наконец обнаружила, что свидетель моего позорного падения все же был. И в данный момент он обозревал мои голые колени! Откуда только силы взялись, но я тут же подскочила. Правда порыва хватило только на то, чтобы на коленях сидя сжаться. Потому что страшно мне стало и не в пример сильнее, чем когда я думала, что хищника встретила. Этот хищник был не в пример опасней. Мне крайне повезло, что я прямо на морду ему не свалилась! Это очень легко было представить — как я, распластавшись, наподобие своего подъюбника на собаке, лежу, свесив руки и ноги по сторонам. Голова дракона была больше меня и это вполне осуществимо было.

Но эти глупые мыслишки в миг вылетели из моей головы, когда дракон обратил на меня свой взор. Хотя вообще-то он лежал, распластавшись по земле и выглядел так, будто головы он поднять не мог. Но глаз, что я могла видеть, смотрел на меня вполне осмысленно. И крайне недружелюбно, как я быстро заметила. Более того, узкий зрачок внутри него просто пылал! На самом деле горел изнутри! Выглядело завораживающе, на самом деле, я даже залюбовалась на пару мгновений, забыв обо всем. Я не видела настоящего дракона так близко и понятия не имела нормально это или нет, но мне казалось это крайне угрожающим. Так же как струйки дымные, сочащиеся из его ноздрей. Все же когда дракон в свой истинной ипостаси, не зря же они держатся от людей подальше?

Глава 6

Почему? Как?! Зачем?

Совершенно бессмысленные вопросы кружились у меня в голове и ни один не имел ответа. И одновременно во мне пустота словно образовалась и эти бесполезные вопросы плавали по краю сознания, как на поверхности мыльного пузыря.

Ничего не соображая, я стала просто отползать спиной вперед, с единственным желанием — исчезнуть немедленно, оказаться где угодно, только не здесь. Пока не врезалась попой все в тот же камень, что уже знаком был с моими ребрами. Это не только остановило мое бессмысленное движение, но еще и помогло немного прийти в себя.

Знакомое до боли лицо, было все таким же прекрасным. Каждая черточка его врезалась мне в память, словно мы только вчера расстались и не было этих трех лет между нами. Платиновые волосы рассыпались по траве, безупречной шее и плечам. Кто угодно залюбовался бы этой картиной. Но только у меня от вида моего бывшего жениха совсем не приятные чувства возникли, а совсем наоборот. Горло сжалось и дышать стало трудно. Слезы вскипев мгновенно, покатились по щекам. Да откуда же он тут взялся на мою голову?! Я же только-только, не без труда наладила свою жизнь, искреннее считая, что пусть прошлое и не забыла, но успокоилась уже и способна смотреть на мир не вспоминая его больше.

Я даже рассердилась и нервно утерев лицо, неуклюже поднялась и решительно направилась в лес. Я и так уже сделала больше чем он заслуживал. Сама виновата, что не узнала его драконью ипостась. Хотя я и видела его в таким виде всего несколько раз и издали, это не оправдание. Не существует двух одинаковых драконов на свете, все они отличаются друг от друга, только общие черты и форму сохраняя, а остальные индивидуальные особенности — шипы, окрас и тому подобное, разное настолько, что и человеки легко видят разницу.

Далеко я не ушла, просто ноги подогнулись и я припала к дереву ближайшему обняв его. Смотреть назад я категорически не хотела. Драконы живучи и мне не стоило беспокоиться. Не стоило! Сам придет в себя и выберется отсюда. Зачем мне с ним встречаться? Совершенно незачем! Сказать друг другу, через прошедшие годы, нам тоже было нечего. Я забыла, забыла! Мне не в чем его обвинять и требовать ответов, ведь мы теперь совершенно чужие.

Слезы опять подступили и закрыла лицо руками, надеясь прекратить этот поток. Мой бывший жених их не стоил, совсем не стоил! Даже одной слезинки моей! Но слезы сами собой прекратились, когда я вдруг вспомнила — мое лицо! Он же не узнает меня теперь никак! Нечего бояться! И я осторожно посмотрела назад.

Не так уж и далеко я ушла, Хэвард лежал все в той же позе, будто сияя в лучах солнца, все такой же до невозможности красивый. Бросить его здесь было самым лучшим выходом. Но все же… А вдруг он ранен так сильно, что без помощи умрет? Что я буду тогда делать? Я же даже не взглянула на его раны…

Проклиная саму себя, я все же пошла назад. Уговорила себя, что только посмотрю, нет ли у него чего-то серьезного, а потом сразу же уйду. Оказалось что было. Отодвинув плащ, я обнаружила, что все его тело будто исполосовано и кажется дело было действительно серьезным, ведь даже мелкие царапины на нем не заживали. А ведь должны были! Я сама несколько раз видела, как это происходило у него с мелкими порезами. Еще до того, как он успевал смахнуть капельку крови с царапины, она уже затягивалась и всего через минуту от нее не оставалось и следа. Потом я заметила, что и волосы у него в крови, рана на затылке была.

Вот и итог — я убедилась, что без моей помощи, мой бывший жених точно умрет. И зачем я вернулась?! На этом моменте меня стыд обуял. Чтобы между нами не произошло, я не мстительна настолько, чтобы желать ему смерти. Но почему он не мог умереть, где-то не здесь, не попадаясь мне на глаза?! Да любая девица была бы счастлива его спасти! Зачем ко мне его принесло провидение? Что за жестокая шутка?!

Разозлившись еще больше, я снова пошла в лес. Нужно было понять, где я нахожусь и придумать, как тащить бессознательное тело, этого СОВЕРШЕННО ЧУЖОГО мне человека! Но, как же мне не хотелось этого делать!

С местом я определилась, только забравшись на дерево. Склон с которого я свалилась, был большим препятствием, а если бы не мой нежеланный груз, я добралась бы до хижины в течение часа. А теперь мне придется идти вдоль него сделав порядочный крюк. Я нашла пару больших веток и подобрала ту, что отпилила, соорудив волокушу, собственным поясом связав ветки. Как я втаскивала на это сооружение дракона, лучше не вспоминать. Ухватившись за ветки я наконец потащила его в сторону хижины. Дорога, что заняла бы у меня час, вместе с ним растянулась до самого вечера. Я вымоталась полностью. Еще и дождь снова зарядил, хотя и не такой сильный, как прошлой ночью, но без плаща, пожертвовано на защиту моей невинности, от нежелательных зрелищ, я вымокла полностью.

Про Мирку я просто забыла, но едва дошла до дома, в душе тревога и стыд за мою забывчивость и эгоизм всколыхнулись. Но тут я увидела, перед порогом, висящего в воздухе магического посланника. Бросив дракона под дождем, прочитала письмо сначала. Прислать его могли только из деревни травниц и я очень надеялась, что там есть новости о Мирке. И торопилась открыть письмо, чтобы те кто его послал, увидели, что я это сделала и поскорее. Ведь, раз открыла, значит в порядке. Магов у нас не было, тратить ценные амулеты просто так, чтобы поболтать, никто не стал бы и у меня их не было.

Но я оказалась права. С Миркой все было в относительном порядке, она была в деревне. Эта дуреха умудрилась провалиться в яму и просидела в ней до самой ночи, не в состоянии выбраться. А ночью, когда налетела гроза, ей немного повезло, молния ударила в дерево, свалив его почти на ловушку, в которой застряла моя подружка и та смогла выползти наружу, цепляясь за ветки. Я вздохнула от облегчения, что все удачно закончилось.

Но дальше новости были для меня не очень хорошие. Пытаясь вернуться назад, Мирка обнаружила, что с горы сошел обвал и запрудил ручей. Он находился примерно в четверти пути от хижины до деревни и обычно мы переходили через него без особых трудностей, по камушкам перескакивая или даже вброд, воды в нем было едва по колени. Но теперь, он превратился в грязный и бурный поток, который даже не стоило пытаться перейти, пока вода не пробьет себе дорогу и не спадет. Я была отрезана от деревни полностью! Из-за этого неожиданного разлива, Мирке ничего не оставалось, как вернуться в деревню.

Глава 7

Проснулась довольно поздно и некоторое время лежала, размышляя, что за странный сон мне приснился. Будто я убегала от собаки и наткнулась в лесу на дракона. Говорят, что если тебе кто-то сниться, ты скучаешь или тоскуешь даже, по этому человеку. Но это точно не был мой случай! Я конечно не забыла его, но моя единственная мечта была - не видеть его до конца своей жизни!

Потом я удивилась, что так светло, а я еще в кровати и Мирки, что-то не слышно. Я села и хотела позвать ее, но только сип издала и горло пронзило болью, будто в нем кусочки стекла застряли. Только после этого я поняла, что похоже простудилась, все тело ныло и легкий жар ощущался. Из-за этого я так плохо соображала и в голову всякие мысли лезли, поняла я.

И только после этого я огляделась и увидела на соседней кровати дракона. На меня будто ушат холодной воды вылили. Ни какой это был не сон! Все взаправду! Мирки тут нет, а вот ненавистный дракон был, самый настоящий!

С прошедшей ночи, он лежал все в той же позе, похоже не пошевелившись ни разу даже. То что он был до сих пор без сознания меня полностью устраивало, хотя лучше было бы, чтобы он поскорее пришел в себя и ушел. А еще лучше, чтобы он это сделал пока я спала.

Выбравшись из кровати, я поняла, что вчера сильно перенапряглась, мышцы сильно ныли, спина побаливала и бок, на фоне простуды хотелось только лечь обратно и заплакать! Но кто бы мне помог, надо было выпить лекарства, что-нибудь съесть и осмотреть дракона тоже не помешало бы.

Небольшие изменения все же были — самые мелкие царапины на его теле исчезли и другие раны уже выглядели немного поджившими. Значит хоть и медленней, чем обычно, но он все же выздоравливал. И легкий жар, что у него был, прошел. Я едва справилась со сменой повязок. Сняла грязные и разложив пасту из заживляющих трав по его ранам, просто прикрыла его раны чистой тканью — лекарство быстро впитается, каждый раз заматывать и разматывать бинты из ткани, ворочая его тяжелое тело, у меня не было ни сил, ни желания. По счастью та рана, что была на затылке, оказалась не серьезной, просто много крови вытекло. На лицо дракона я старалась не смотреть, внутри все и так сжималось. Я все ждала, что он откроет вдруг глаза и схватит меня за руку.

Закончив, я пошла искать лекарства для себя. У меня еще остались пара булочек, я едва сжевала одну из них на ходу, не чувствуя вкуса и с трудом глотая. И как продолжение моих неудач, лекарства для дракона в хижине нашлись, а вот для меня, с самой обычной простудой — нет! Я опять чуть не расплакалась. Нужно было идти в лес, поискать что-нибудь, но где было найти на это силы? Я могла бы конечно, просто лечь и заснуть, но дальше что? Я пока еще была в состоянии ходить, а потом что делать, когда уже не смогу?

Так медленно и постоянно останавливаясь, чтобы передохнуть, я еще никогда не ходила. Я бродила по лесу не меньше двух часов, хотя от хижины и недалеко ушла. По счастью, для моего лечения было много подходящих растений и я все же нашла то, что нужно. И как подарок, за мои мучения, я нашла дерево на котором рос Змееголов. Даже удивительно, ведь наша хижина была совсем рядом и как столько травниц его до сих пор не обнаружили — загадка! Растение очень редкое и ценное, я не могла мимо него пройти. Да к тому же оно было в самой поре, нужно было его брать. Трудность в том, что рос он у корней деревьев, тонкими побегами между трещин в коре поднимаясь, лип листочками плотно к стволу и выковырять его оттуда было той еще задачкой. Когда он цвел, выпускал стрелочки с бутончиком одним, что напоминало змеиную голову, за то и название получил. Я так удивилась обнаружив его, что даже про свое состояние немного забыла, провозилась с ним довольно долго, но все же смогла не повредив основной стебель, срезать.

Радости от удачной находки мне хватило, чтобы получить заряд бодрости и дойти до хижины. Дракон все еще не пришел в себя, как я убедилась с порога. То же удача, если подумать. Сделав себе отвар, я наконец улеглась, сразу заснув.

Проснулась под вечер, скоро уже темнеть начнет, чувствуя, что вся горю. Надо было подняться и выпить лекарство. Но заставить себя сдвинуться я никак не могла, пялясь в потолок и чувствуя холод вокруг. Печка давно остыла, в той части хижины, что в скале вырублена всегда было прохладно даже в жару. Из под теплого одеяла выбираться еще больше не хотелось. И тут я услышала шорох.

Резко повернув голову, я забыла как дышать. Дракон очнулся! Мало того, он как-то встать умудрился и сейчас водил головой вокруг, мутным взглядом осматриваясь. Выглядел он крайне угрожающе, несмотря на свой вид. В хижине, по понятным причинам, не было мужской одежды, мне нужен был постоянный доступ к его ранам и я не придумала ничего лучше, как натянуть на него… нижнюю юбку. Кто угодно выглядел бы нелепо в таком виде, но только не он. Напротив, никого более мужественного я в жизни не видела. Повязки с него слетели и ничто не прикрывало его рельефную мускулатуру, широкие плечи и тонкую, но гибкую талию. Меня он пока не заметил и я затаилась, глупо мечтая слиться с одеялом.

Наверное он все же не до конца пришел в себя, поспешив встать с постели, обнаружив себя в незнакомом месте. Я поняла это, потому что он пошатнулся и прикрыл глаза рукой, будто борясь с головокружением. Я откинула одеяло и бросилась к нему, совсем не думая, что делаю. Он же ранен, я старалась его излечить, ему нужна была помощь…

Я уже немного привыкла касаться его голого торса, этого было не избежать и поднырнула под его поднятую руку, обняв за талию, как-то само собой. И хорошо почувствовала, как он застыл. А потом медленно убрал руку от лица, чтобы посмотреть на меня. Глядя на него снизу вверх, я наконец поняла, что сделала и тоже застыла, в миг всех мыслей лишившись. Силенок хватило только с трудом сглотнуть.

Отталкивать он меня не стал, рассмотрев мое новое, недоделанное личико… Гримасу отвращения, на его безупречно красивом лице, я хорошо рассмотрела, хотя ему хватило и пары секунд, чтобы скрыть ее. И это меня неприятно укололо, что уж скрывать. Я быстро опустила лицо, чуть не прижавшись лицом к его боку и разжав руки, отошла, стараясь повернуться так, чтобы меньше было видеть мое уродство.