Избранные Ориона

ГЛАВА 19

— Ну же, Мак, — обессиленно произнес Сол, — я хочу увидеть ту прекрасную улыбку, что пленила мое сердце.

— Разве могу я улыбаться, зная, что твое сердце бьется последние минуты? — безжизненно ему ответила.

Видя, как жизнь в любимых глазах постепенно угасала, мое сердце разрывалось на части.

— Нам стоит улыбнуться этой жизни, Македа, — поднеся мою ладонь к своим губам и легонько коснувшись пальчиков поцелуем, произнес он с ликующими нотками в голосе.

— Ты умираешь, Соломон, — шепотом ответила, позволив ему стряхнуть одинокую слезу, скатившуюся по моей щеке.

— Но в этот раз я обыграл судьбу, она не получила твою жизнь, моя прекрасная Македа. Кто знает, быть может, в следующей жизни, мы сможем вновь переродиться и вместе быть до самого конца.

Сладкие слова обволакивали как нежный шелк. В них было столько веры, что невозможно не поверить.

— Из каждой нашей прожитой жизни мы оставляли себе лишь имя и свою любовь, — в голосе послышались горькие нотки. — Мы перерождались уже множество раз, столетие за столетием. От самого начала нашей первой встречи, великий царь Соломон, — наконец, ему улыбнулась.

— С самой нашей первой встречи, моя прекрасная царица, — мягко произнес он в ответ и после недолгого молчания хрипло попросил: — Твой кулон… ты можешь вернуть его мне?

Рука непроизвольно потянулась к шее, где была застегнута цепочка с кулончиком в виде двух ключиков.

— Ты сказал — это ключи от твоего сердца и мира, которыми теперь обладаю я, Соломон.

— Я верну тебе их, как и всегда, — пообещал он. — Эти ключи не могут принадлежать другой, только тебе, любовь моя.

— Ты снова дал обещание, — согласно кивнула, сняв с шеи цепочку.

В глазах Сола уже погасли краски, он не видел моего лица, не видел капающих слез. Грудь вздымалась очень слабо, осталось совсем немного времени.

Я старалась сдержать срывающийся плач, как вдруг в наступившей тишине послышался его слабый, но такой же приятный на слух голос, а звучали слова стихов, которые он когда-то написал для меня:

— Положи меня, как печать, на сердце твое,

Как перстень, на руку твою:

Ибо крепка, как смерть, любовь…

Его слова эхом разносились по заброшенному особняку, где время словно остановилось, а тишина прислушивалась к каждому его вдоху:

— Люта, как преисподняя, ревность,

Стрелы ее — стрелы огненные,

Она пламень весьма сильный…

С последним выдохом прошептал Сол.

— Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее, — закончила за него, тихо всхлипнув.

Полную луну и звезды затянули черные тучи. Моросивший дождь проникал в расщелины крыши, окропляя наши тела. На его губах играла мягкая улыбка, лицо было расслабленным, а выражение умиротворенным, словно он видел счастливый сон. Но жизнь покинула тело, осталась лишь оболочка… душа уже воспарила ввысь.

Вложив в безвольную ладонь Сола кулон, я прикоснулась к еле теплым губам поцелуем. После прижалась к его груди, чтобы в последний раз ощутить все еще теплые объятия.

Боль в висках нарастала сильнее. Сознание и мысли, как разбросанный пазл, пытались собрать себя в единую картину.

В тот момент, когда я увидела Сола в реальности, кто-то словно щелкнул переключатель. Сложилось впечатление, будто режиссер неумело смешал два фильма, где основой сюжетной линией стали мои нынешние воспоминания и те, из далекого прошлого.

Они не были игрой разума или манипуляцией духа. Влад и я — реинкарнации когда-то живших правителей.

Великий царь Соломон, считавшийся магом и обладателем кольца, управляющего семидесятью двумя демонами Гоетии. И царица Савская, Македа, чье имя означает «огненная». Женщина, которую Соломон любил больше жизни.

Тысячелетие за тысячелетием наши души рождались вновь, сохраняя в себе обрывки памяти и чувств. Однако в этой жизни что-то пошло не так. Эмоции, принадлежащие мне нынешней и прошлой разрывают на части, пытаясь сосуществовать вместе, пытаясь стать одним целым.

Боль, страх, злость, отчаяние, непонимание, тоска, ярость. Хотелось дать этим чувствам волю, но я сдерживалась из последних сил. Вряд ли истерика или ручьи слез помогут привести мысли в порядок.

К тому же, показывать свои слезы Алексу, сидевшему рядом со мной на кровати, и Альберту, расположившемуся в кресле, не хотелось. Ребята терпеливо ждали, пока я соберусь с мыслями, ждали, пока приду в себя.

Но все мои старания не могли удержать рвущуюся на свободу злость.

Почему Сол сказал, что не помнит? Почему солгал? А та белобрысая стерва? Как она смеет носить кулон, по праву принадлежащий только мне?!

— Главное держи себя в руках, — осторожно и тихо начал Алекс. — Твоя печать сейчас не стабильна. Ты можешь разнести все здание в щепки и нас заодно, — предупредил он.

Замечанию охотника вняла, глубоко вдохнула-выдохнула, успокаивая разыгравшуюся ярость. Поскольку печать на ладони действительно странно себя вела. Золотой свет спирали вспыхивал черным, а рука покрылась жуткими темно-бордовыми, почти черными трещинами.

— Что с артефактом? — охрипшим голосом спросила, стараясь не поддаваться панике.

— Ты использовала оружие печати, а не свою энергию. Сила духа слишком велика для твоего тела, она могла разорвать тебя на части. Сейчас проходит восстановление разорванных импульсов, которые повредила сила артефакта, — пояснил Альберт, смерив пронизывающим взглядом.

Эта жуткая картина против воли предстала в мыслях, где я выступаю в роли мыльного пузыря. Стало по-настоящему страшно.

— София, ты же понимаешь, рано или поздно тебе придется рассказать о случившемся, — сдержано произнес Алекс, но почему-то отвел взгляд.

— Ты знакома с Владом Ириным? — настороженно спросил Альберт.

Под внимательным взглядом парней было неуютно. Такое чувство, будто они пытаются уличить меня во лжи.

— Ты назвала его другим именем, — напомнил Зепар. — Спутала со знакомым?

Существование нам подобных они воспринимают нормально, а реинкарнацию нет? Или никто так и не понял?

— Да, я знакома с ним, — честно ответила. — Вернее, была знакома в прошлом, — добавила, пытаясь подобрать более доступные к понимаю слова. — Есть ли такое понятие как прошлая жизнь? Она ведь существует? — задала прямой вопрос.

К моему удивлению охотники не просто помрачнели, они были в ярости, хотя и пытались скрыть внезапные вспышки гнева.

— Ты знала Влада в прошлой жизни? — уточнил Алекс.

— Не просто в прошлой, я знала его в каждой. Столетиями мы перерождались, преодолевали временной порог и снова находили друг друга, и так жизнь за жизнью, — сдержанно объяснила.

— Это малоизученная тема, поскольку о прошлой жизни помнят единицы, — задумчиво пробормотал Альберт, откинувшись на спинку кресла. — Но чья именно ты реинкарнация?

— А вот это самая интересная часть, — криво усмехнулась. — Македа, царица Савская.

Не сиди охотники сейчас, точно бы повалились на пол. Да у них прямо-таки лица посерели.

— Сол… — с трудом выговорил Алекс, — только не говори мне, что он реинкарнация царя Соломона, — попросил он, не веря в собственные слова.

— Да.

Альберт сидел как молнией пораженный, при этом умудрялся смотреть на меня, будто я полоумная, не хватало только пальцем у виска покрутить. Алекс некоторое время молчал, но гнев выдавали играющие на скулах желваки и побелевшие костяшки пальцев на сжатых кулаках.

Я с ногами на кровать запрыгнула, когда эти двое одновременно вскочили и начали что-то бормотать себе под нос.

— Госпожа судьба решила над нами поглумиться? — осипшим голосом произнес Альберт. — У нас и без того куча проблем с печатью Астарота. Так он еще и реинкарнация мага, который владел великим кольцом Соломона, — взвыл парнишка. — Нет, хуже, он и есть этот чертов маг! — обреченно выдохнул Зепар.

— Его реинкарнация, — тихонечко поправила я. — Он более не владеет той мудростью и силой, которой обладал раньше, — решила проинформировать охотников, но пояснение пропустили мимо ушей.

— Орден встанет с ног на голову, — едко подметил Алекс.

— Да их просто инфаркт хватит! — глухо отозвался Зепар, плюхнувшись обратно в кресло.

— А разве они не асуры? Быстрая регенерация там, жизнь без болезней, — полюбопытствовала я, но меня снова посчитали за часть интерьера.

— Собираешься им доложить? — нерешительно спросил Зепар.

Ответ Алекса я была тоже не прочь услышать. Но стоило охотнику перевести на меня мрачный взгляд, это желание резко пропало. Догадка пришла сама собой, ее-то я и озвучила:

— Влад враг ордена — отступник. А я та, кого советники хотят завербовать, — глухо пробормотала. — Если до недавнего это было большой проблемой, то сейчас проблема приобрела угрожающий масштаб. Союзникам не разрешено любить врагов, — криво усмехнулась я.

— София…

— Не нужно, — перебила Альберта. — Мои чувства к Солу никуда не делись.

— Ты можешь ошибаться, — попытался возразить парнишка.

— Он солгал. Я видела это в его глазах. Сол вспомнил меня, уверена, вспомнил гораздо раньше, чем я его. Но по какой-то причине решил сделать вид… хотя его причина очевидна, — в каждом моем слове слышались горечь и тоска.

— Послушай, — прикоснуться к своей руке я Алексу не позволила, как, впрочем, и договорить:

— Вам не следует мне доверять, — предупредила их. — Несмотря на тот спектакль, что устроил Сол, сейчас я готова броситься его искать, где бы он ни был.

— Прекрати! — грубо встряхнул за плечи Алекс. — София, ты не Македа, лишь ее реинкарнация! Именно остатки воспоминаний Македы все еще испытывают чувства к Соломону. Не ты! Эта жизнь принадлежит только тебе, важны лишь твои чувства.

Моя злость исчезла так же быстро, как и появилась. Я понимаю, что Алекс имеет в виду, но проснувшиеся воспоминания слишком яркие, так просто их не разделить, они словно открытая рана, для исцеления которой требуется время.

— Я это понимаю, Алекс, мне просто нужно привести мысли в порядок.

— У тебя нет на это времени, — отрезал Альберт. — Если ты права, и Влад в курсе того, кто он, у нас серьезные проблемы.

— Он так ужасен? — настороженно спросила.

— Этот тип жесток, хладнокровен и презирает людей лютой ненавистью, — яростно произнес Зепар, и, не обращая внимания на мой ошарашенный взгляд, продолжил: — Он найдет способ подчинить себе оставшиеся девять печатей. Случись такое, и мир, который мы знаем, перестанет существовать. Он изменится, и это будет далеко не райское место.

— Астарот перестроит его по своему усмотрению, — продолжил нагнетать обстановку Алекс. — В чем я уверен точно, так это дальнейшее существование людей в эти планы не входит.

— Может, тогда этот мир станет лучше? — отстраненно пробормотала и тут же ошалело захлопала ресницами. — Это не я! — в панике добавила, убеждая не столько парней, сколько себя. — Я не совсем так думаю.

— С этим ничего не поделаешь, чувства Македы и Соломона стары, как этот мир. Их любовь жила и продолжает жить тысячелетиями, — со звенящим раздражением в голосе процедил Алекс.

— И почему мне кажется, если об этом станет известно советникам, эм… у меня фантазии не хватает, чтобы представить свою дальнейшую участь, — непроизвольно поежилась.

— Орден найдет способ тебя убить, — подтвердил мои худшие опасения Алекс. — Если не смогут подчинить себе, значит, найдут способ избавиться от тебя, это основная работа советников. Они без капли сочувствия и жалости пожертвуют одним сосудом, чтобы не дать Астароту свершить свои планы. Ты обязана научиться противостоять прошлым чувствам, София, иначе…

Охотник замолчал, в продолжении не было необходимости, все и так предельно ясно.

— Знаешь, для нескольких дней это перебор, — вымученно выдохнула. — Я все еще пытаюсь осознать, что не являюсь человеком, а теперь и реинкарнация Македы к общему дурдому добавилась.

— Как и сказал Зепар, у тебя нет времени осознавать недавние события. Твой единственный вариант — это принять или отвергнуть факт происходящего. Но у второго смертность выше.

— А ты умеешь утешить и подбодрить девушку, — поморщилась я, укоризненно посмотрев на Алекса.

— Прости, но по-другому нельзя. Это мой способ не дать тебе погибнуть.

— Тогда научи меня использовать мою силу, — предложила ему. — Этим ты изрядно продлишь мою жизнь.

— Восстановление займет какое-то время, — указал красноречивым взглядом на мою почерневшую ладонь Альберт. — Сейчас ты не сможешь использовать энергию.

— Будучи трупом, я ею точно уже воспользоваться не смогу. Мне ведь удалось подчинить оружие артефакта. Без какой-либо помощи!

— Не ровняй оружие духа к своей силе. Если продолжишь и дальше управлять чистой энергией артефакта — умрешь. Печать тебе подчинилась только потому, что эмоционально ты была не стабильна. А за использование кровной силы каждый из нас платит цену, София, — на одном дыхании выпалил Алекс. — Пока ты не научишься идеально ее контролировать, будешь испытывать боль. Это раздирающее изнутри чувство сведет тебя с ума!

От его слов по спине пробежался холодок. Бывали дни, когда в мысли закрадывалось безумное желание обладать какой-нибудь сверхспособностью или магией. Но я никогда не задумывалась, какую бы цену заплатила за этот дар, будь это реальным. В моем случае это возможно, но вот платить придется болью. Правда ли это дар? Больше на проклятие смахивает.

— Вы и сейчас испытываете боль? — осторожно спросила.

— Иногда, — сухо отозвался Альберт, бросив безразличный взгляд в сторону окна. — Это зависит от силы, которую ты вкладываешь в атаку или защиту, чем она выше, тем сильнее боль.

— Да вы просто святые, — вырвалось горестное. — Продолжаете испытывать мучения, защищая тех, кто о вас ни сном, ни духом…

— Мы просто ставим на их место близких нам людей, — голос Альберта был не менее горестным, чем мой.

— В этом мире есть те, кого не жалко защитить, поставив на кон собственную жизнь, верно? — еле заметно улыбнулась, заглянув в глаза Алекса.

Альберт непроизвольно кивнул.

— Найти свое предназначение и цель в жизни, думаю, только так можно ощутить себя значимым и свободным, — задумчиво начала, поднявшись на ноги. — Я хочу найти свою цель, Алекс. Если не научусь управлять силой — меня попросту убьют. В этой ситуации выбор не велик. Я предпочту боль смерти.

На этот раз в слова я вложила всю свою уверенность и отступать более не намерена.

— Ты должна будешь полностью мне довериться, — устало произнес Алекс. — И выполнять все, что я тебе скажу! — добавил он более резко.

— Как скажешь, — согласно кивнула, пряча победную улыбку.

— О произошедшем… — продолжил охотник спустя несколько минут молчания. — Орден рано или поздно узнает, что вы реинкарнации, и довольно-таки проблемные. До этого момента мы должны быть уверены, что они не воспримут тебя как угрозу. Случившееся видели только я и Альберт, Баал решил — Альбина напала на тебя по приказу Астарота, чтобы отнять кристалл. О настоящей причине пока никто не должен знать.

— Я могила, — заверила его и тут же поморщилась от собственной реплики.

О могилках и прочей загробной жизни лучше не думать и вообще всеми силами избегать.

— Кстати, что с универом? — настороженно спросила, вспомнив о «статуях-студентах».

— Во время боя обвалилась крыша, есть пострадавшие, но, к счастью, все остались живы, — успокоил Альберт.

— А как Шикова? — тем же тоном продолжила.

— За нее можешь не волноваться, она быстро восстановится, — усмехнулся Алекс.

А вот мстить, чувствую, будет очень медленно и долго.

— Нужно сообщить нашим об Астароте, пусть знают, что он может оказаться реинкарнацией царя Соломона. Им нужно быть начеку, усилить патрули и разделить поисковые отряды для новичков.

— А из тебя вышел бы неплохой капитан, — улыбнулась Алексу.

— Не люблю запарные вещи, — отмахнулся он и, подойдя к зеркальному шкафу-купе, открыл дверь, — Пусть этим занимаются королевские печати.

— Королевские? — переспросила по инерции. — Это которые Баал, Заган и Белиал? — вспомнила я.

— Они самые, — фыркнул Альберт.

Поднявшись с кресла, охотник направился к высокой светло-коричневой двери.

— Значит, Анна, Наташа и Артем королевского происхождения? — полюбопытствовала, чем, собственно, остановила Альберта.

Все же в ордене своя иерархия.

— Кровь у них красная, — со смешком ответил Зепар. — Но вот демоны, которыми они повелевают, являются королями.

— То-то они слишком надменны, — с понимающим видом кивнула.

— А вы, я погляжу, поладите, — заметил Алекс и, достав с полочки черный пакет, поставил его на прикроватную тумбочку. — Приведи себя в порядок, Заган принесла для тебя сменную одежду, — указал он взглядом на тумбочку.

Правда, при упоминании о Наташе Алекс не только поморщился, но еще и потер затылок. Наверняка охотница выразила недовольство по поводу того, что ей приходится со мной нянчиться.

— Здесь была Наташа? — послала ему виноватый взгляд.

К слову, а здесь это где?

Комната, по всей видимости, была гостевой, выполнена в светло-лазурных тонах. Рядом с двуспальной кроватью, на которой я очнулась, прикроватные тумбочки, возле двери шкаф-купе, у окна трельяж. Ничего лишнего, собственно, это и навело на мысль, что определенного хозяина у здешних апартаментов нет.

— Эм…

— Ты у меня дома, — правильно понял мой немой вопрос Алекс. — Это место безопасно. Астарот знает, что десятая печать у тебя, он найдет способ забрать ее, хотя в данном случае ему нужно просто попросить, — укоризненно покачал головой охотник, в то время как я понуро опустила голову. — Сюда ему не пробраться, я целый год усовершенствовал барьеры, делая их сильнее.

— Обнадеживает, — тихо пробормотала, двинувшись к окну. — А в какой части города мы находимся?

— В Юго-Западном административном округе, это Северное Бутово, — бросил Алекс из-за спины и ретировался за дверь.

— Поторопись, ванная там, — кивнул Альберт в сторону белой двери, — У нас еще куча дел, — предупредил он напоследок, покинув комнату вслед за Алексом.

Пришлось приложить немало усилий, чтобы поторопиться со сборами, так как восстановление все еще продолжалось и, несмотря на то, что сломанная рука уже срослась, болевые ощущения и жуткая усталость приносили немалый дискомфорт.

Холодный душ немного освежил и помог остудить голову. Правда, в последствии вещи натягивала стуча зубами и отогреться удалось, лишь когда сушила волосы феном.