Испанец из Куиратаме

— Не люблю людей, — сказал Кирпич и протяжно высморкался на труп стражника.

— Можно подумать ты с тариелей тащишься, — откликнулся Духарь, вытирая короткий меч об занавеску, — да ты только лавэшкам респектишь!

— Не знаю такой расы, — открестился Кирпич, перебирая на ладони монеты, найденные в кармане у стражника.

— И Испанцу, — понизил голос Духарь, — но его-то все уважают. Трижды прошедший Обнуление. Сороковой уровень, хотя максимальный здесь двадцатый с хвостиком. Мечник от Бога.

Кирпич скривился. В свое время он выходил на арену против Испанца в массовых боях. Тот разрезал ему рапирой руку с лонгсвордом, снес полчелюсти и ухо дагой, проткнул ногу и выбросил пинком ноги прямо под удар годендага[1] его товарища по банде. Все это было сделано за какую-то секунду, но результат той гладиаторской схватки не раз вставал перед его глазами в кошмарных снах. Уважать его Кирпич уважал, но с определенной долей злобы.

— Мне бы его клинки, — ожесточенно выдал было Кирпич, но вразумительно закончить фразу, как ни пыжился, уже не смог.

Да, действительно, ну получил бы он Кровавые Лепестки и что?

Не факт что ему бы хватило ловкости на рапиру и дагу с пламенеющей, серрейторной заточкой, отмеченной печатью Карранзы. Кирпич не знал кто это такой, но Испанец произносил имя «Карранза» с благоговением, так что последний был явно из крутой божественной тусовки.

Великий Жрец какого-то Бога, как миниум. Или Великий Дворфский Мастер.

Даже если каким-то чудом Кирпич сумел бы заполучить эту прекрасную пару из меча и кинжала, спец-умения его класса танка не проходили бы на оружии другого класса. Попадал бы он чаще, реже мазал, больше критовал — всё это обычными ударами, но ими схватку не выиграть.

Но ведь все же знают что танк ломает всех этих ассасинов, убивашек и прочую шелупонь с ножичками-шпажками, при прочих равных условиях, как спичку!

Значит, дело тупо в шмоте.

Подбирая слова, дабы ненароком не задеть Испанца всуе, Кирпич попробовал грамотно обосновать свою теорию Духарю.

Он парниша сведущий и подготовленный. Из интеллигенции. На воле музыкантом числился. От одного сухого, брошенного в ответ на «в каком стиле лабал?» — дип-даб-синти саунд; Кирпича вынесло в медитацию минут на тридцать, после чего он Духаря немедленно зауважал.

Сам Кирпич работал до зоны медиаохранником в одной из корпораций. Работа непыльная, атмосферная и с персонажами — что может быть лучше? Сиди и отслеживай в соцсетях, программой или вручную, правонарушителей. В один прекрасный день Кирпич решил что пора двигаться дальше, сколотил из таких же парней группу, стал подтасовывать результаты, прикрывать нарушителей от закона. От мошенников до педофилов. Разумеется не бесплатно.

Все бы хорошо, но когда начальник отдела стал что-то подозревать, Кирпич не придумал ничего лучшего как скинуть того с тридцать восьмого этажа здания, где работал. На его беду начальник тестировал корпоративную го-про-линзу и Кирпича повязали в аккурат через полминуты после преступления.

Дело вышло шумное и скандальное. Если полет несчастного начальника отдела с его «Кирпичооооовсууууука!» наблюдало от силы три человека онлайн, то к вечеру на убийство в прямом эфире посмотрело три миллиарда человек. Вдову растащили на вечерние ток-шоу и за пару дней она стала топовым блогером.

А Кирпичу дали пятнашку и гладиаторскую школу в Барлионе.

Ведь все опасные преступники попадают именно туда. Или в спецлабораторию Барлионы по тестированию новых зелий, ядов и дебаффов. Но для последней Кирпич был туповат и не настолько восприимчив.

И непонятно что было легче: гнить заживо днями напролет или выходить в мясорубку каждодневно. Хотя раз в три месяца сидельцы, что фаршировали сами себя в схватках на потеху стражникам и для съемок документалок зоно-видео, спускали пар. Выходил квест для всех зеков «разбуди Спартака», когда заключенные поднимали якобы бунт, выносили охрану со стражниками, захватывая школу и вставали в осаду. На подавление бунта выдвигался отряд спецназа какой-либо расы и задача заключенных состояла в том, чтобы отбить нападение.

Или по крайней мере, первая задача. Потому что еще ни разу зеки выполнить её не смогли.

Вот и сейчас: над гладиаторской школой «Куиаратаме» поднимался дым от пожарищ. Местный квест «Спартака» был в самом разгаре.

Сам Духарь, выслушав Кирпича, хмыкнул и разложил корешу всё по папочкам.

Во-первых, спецкласс Испанца никому не известен. Да, по виду он типичный рога или хантер: в плаще, бездоспешный с рапирой и кинжалом, может пользоваться луком, быстрый и с повышенной ловкостью, что выдают его уклонения. Но при этом сам Духарь видел как Испанец пользовался баклером.

— Было это в самом начале его отсидки, когда своей команды у Испанца еще не было. Помнишь нашу солянку уже зарубили, вы все обнулились и отошли на двенадцать часов, а я — единственный выживший, остался посмотреть на арене следующий. заключительный бой. Этот бой тоже был рандомный, да а когда было иначе? Только при Испанце стали собираться команды. Так вот, стояли на арене две команды клоунов: кто с трезубцем и сетью, кто с цвейхандером, кто с протазаном, малайским крисом, было даже пару магов — а это такой никчемный шлак на начальных уровнях. Отличались они только одним: в одной из команд был лукарь, с довольно неплохим четырехизгибчатым луком. Как только Испанец его углядел, он засунул рапиру в ножны и вытащил из рюкзака баклер. В первые же секунды лукарь сделал три фрага на добивании, а затем Испанец взрезал его словно подарочную упаковку под рождественской елкой. Лук успел сделать в него один выстрел, который Испанец отбил баклером.

— И я уверен, Испанец отбил бы эту стрелу и дагой, — закончил Духарь, — но он очень рациональный человек и рисковать не стал. Так что, во-вторых звучит так: сочти он бой с тобой смертельным для себя — он просто его не примет.

— Но это же стремно, — недоуменно сказал Кирпич, — не принятие вызова на арену — потеря репутации.

Духарь поднял правую бровь и снизошел до объяснения.

— Не примет по твоим правилам. Достанет лук и начнет кайтить, набьет двадцать урона по твоей тысяче и выиграет бой. Да есть еще и в-третьих, и в-четвертых. Ты знаешь как он прокачивался?

— Так на арене же, как и все, — удивился Кирпич.

— Само собой, — пожал плечами Духарь, — а ну, он потом приходит в свою люксовую келью и делает пару тысяч отжиманий и поднимает Выносливость и Силу, попивая грейпфрутовый сок, что бафает его на Бодрость из вырезанного им собственноручно и превращенного в термос, желудка Песчаного Дьявола? Может у него все параметры больше твоих раза в два? Он твой блок щитом снесет ногой и не заметит. То что он может пользоваться баклером, говорит что его параметры необычны, как миниум, либо могут не обращать внимания на штрафы за пользование оружия не своего класса. Вообще, у меня есть теория на его счет, учитывая как отзывчива Барлиона дает характеристики на те умения или занятия, чем занимался в реале человек, попавший в игру, но озвучивать их вслух — уж, извини, я не стану. Судя по тому, что Испанец выжил в трех Обнулениях, когда все остальные вайпнулись, Скрыт у него явно прокачан на максималках.

Кирпич вздрогнул и зябко поежился.

— А вдруг он и есть тот самый Гвинейский Каннибал, что разделал и съел за сто человек? — осенило его.

— Гвинейский Каннибал — полутораметровый дикарь-карлик, оставшийся без своего племени и влачивший жалкое существование на своем болоте, что новогвинейская компания недвижимости посчитала невыгодным осушить. — раздался голос нового участника беседы. — Джунгли компания вырубила и ладно. А голодный карлик, лишившись ореола обитания, ловил глупых туристов, неосторожных работников компании и варил из них кашу.

Стройный мужчина в камуфляжной накидке, незаметно материализовавшись сбоку от приятелей, оказал на предыдущих ораторов странное впечатление.

Кирпич, ойкнув, отпрянул назад и споткнулся об труп стражника. Растянувшись на пятой точке он, глупо приткрыв рот, взирал на нового участника беседы со смешанным чувством страха и почтения.

Духарь нервно отпрыгнул в сторону к стене и запутался в громадной шторе. Размахивая руками, он бился словно рыба в лунке и с тихими проклятиями пытался выкарабкаться из синтетической ловушки.

Сделав паузу, Испанец осмотрел учиненный его внезапным появлением беспорядок и продолжил.

— Несчастный дикарь не знал универсального, не видел железа, тем более боевого, понятия не имел что мир намного больше его заброшенной долины, не представлял современные достижения науки и вообразить, что такое виртуальность при всем желании не мог. Потому, скорее всего, его сейчас доисследуют этнографы и антропологи, а затем изолируют. В Барлионе он не появится, будьте спокойны.

Компаньоны ринулись обелять себя в глазах вождя гладиаторской школы, но Испанец остановил их вздетым вверх указательным пальцем.

— Через час ожидаем гостей. Духарь, пришло твое время для своей команды. Собирай пати и я добавлю тебя в рейд-канал. Пора уже выполнить квест. Свободны.

Оставшись один, мужчина прижался лбом к оконному стеклу.

— Каннибал, — истерически прошептал он и затрясся в приступе смеха, — карлик-папуас с духовой трубкой, пакетиком соевого соуса и котелком наперевес. Да уж, люди поумнее и побогаче на отсидку в гладиаторскую школу не попадают.

Ирония судьбы заключалась в том, что из этого правила было исключение. Которое разговаривало само с собой, глядя на дым от догорающих связок кустарника, облитых водой перед бараками охраны школы. Только так можно было избежать больших потерь от лучников стражи при штурме.

Я — Испанец. Сын убитого отца и затравленной матери. Узник предательства и жертва беззакония. Я отомщу за себя и родных, здесь и на воле.

Как всегда после произнесения клятвы мне стало легче. Жар мести кипел лавой внутри меня, что было неправильно. Дух, слово, тело — всё это оружие, а эмоции — производные искажения. Чувствам не место в схватке на смерть.

Я попал в Барлиону по приговору закрытого суда. Мой отец был тренером исторического фехтования и владельцем клуба, на помещение которого положили глаз структуры, принадлежащие мэру города. Давление было колоссальным: отцу подбрасывали наркотики, фабриковали уголовные дела, а затем просто и без затей сбили машиной. Мать обвинили в мошенничестве с налогами и взял под стражу. Семнадцатилетним пацаном мне суждено было остаться без семьи.

На приеме у мэра, в безнадежных поисках справедливости, меня выкинула из приемной охрана. Я почти смирился со своей участью изгоя, когда один начальник охраны, сплюнув на асфальт, поведал мне что сделает с моей матушкой, если «сын этой шлюхи» еще раз попадется ему на глаза.

В себя я пришел, стоя с верной «щучкой»[2] над кучей дымящегося мяса, бывшей ранее тремя охранниками.

В клубе отец учил меня работать со всем холодным оружием мира, я был чемпионом мира по виртуальным боям симулятора исторического фехтования, лицом городского модельного бренда. Меня наперебой зазывали лучшие университеты континента, а девушки вешались на шею словно лайки на страничку Анастарии.

Но все закончилось тюремной камерой, наручниками, баландой и ожиданием сурового приговора. Тогда же я дал клятву отомстить, сколько бы времени мне не понадобилось.

А пока университетом мне стала гладиаторская школа «Куиаратаме»[3].

— Складно стелешь, — недоверчиво сказал пахан школы, когда я рассказал уркам свою историю. — Да только ник твой «Испанец» слишком голдовый для сироты-неудачника.

И это еще одна печальная сторона моей истории.

Мой ник — символ. Мой ник — напоминание. Мой ник — персонаж моего отца в Барлионе. Он поигрывал после тренировок, восторженно рассказывая об уникальном геймплее с помощью умений и техники исторического фехтования, используемых им в реале.

— Алехандро, я имитирую финт с отбивкой удара на манекене, ухожу в диагональ, вращательным движением закручиваю нож противника вниз, разрезая кисть и бью гардой ножа на возврате в лицо противника. И мне приходит оповещение.

«Вы выучили удар „Укус Маятника“. Урон = (Сила+Урон Оружия)x1.5 уровень Эффект — ошеломление противника 3 секунды. До получения спецкласса урон снижен до 50 %».

— На первом уровне, сынок, — кричал счастливый отец, — да ты понимаешь какая это имба для разбойников?

Все я понимал и планировал к отцу присоединиться, даже поигрывал за его персонажа — в виртшлеме, но не в последнем же школьном году окунаться в Барлиону: кто за меня в университет поступать будет?

Теперь уже поздно. Остался только ник. Персонаж ушел тюремному технику. Вернее, его содержимое: пару сотен тысяч голды, несколько редких шмоток и свитков. Довольно неплохо за полгода нечастой игры и по деньгам вполне солидно. Персонаж удалили, а взамен я смог выбрать отцовский ник, когда меня впихнули в эту чертову тюремную капсулу и закрыли крышку моего персонального гробика.

Да, у меня нет никакого секретного термоса, сварганненого умельцем кожевником из убитого босса.

Но есть отцовский никнейм.

И желание отомстить.

Этот бэкграунд сильнее всех зерг-стилей, хотелок нагибать и донаторских примочек. Поверьте.

Я оторвался от окна и вызвал рейд-канал. Пора начинать свою игру. Ведь за год в гладиаторской школе я успел добиться многого. А начиналось все банально.

Появился мой персонаж в железной клетке посреди комнаты с писарем, двумя стражниками и главным начальством, в виде тёмного эльфа, уровень которого не определялся. Эльф небрежно маникюрил ногти тонким стилетом даже не глядя на нового каторжника. Писарь преданно поедал начальство глазами. Стражники, два здоровых орка, вполне соответствовали обстановке: один ковырялся в носу, второй что-то жрал, украдкой косясь на эльфа. Мне оставалось только ждать, когда на меня обратят внимание.

Закончив косметические процедуры эльф зевнул и лениво произнес: «Значит так, сволочь, дело твое я даже смотреть не стану — неинтересно. Все вы негодяи одинаковы, льете крокодиловы слезы, клянетесь что вас подставили, но мне наплевать. От тебя требуется только одно: выполнять все приказы и распоряжения администрации и подчиняться распорядку учреждения. Ко мне обращаться сеньор Тамарис.»

Он сделал паузу, видимо, что бы я осознал всю глубину ада в котором оказался.

— В нашей гладиаторской школе два правила. Первое: убей или умри. Второе: умри, но убей. Ты все понял, сволочь?

— Те кто не слышат, — отвесил я изящный поклон, сделав характерное движение росчерка рукой, будто в руках у меня рапира и прижав кулак в окончании к сердцу, — не приходят к мастерству, сеньор Тамарис.

Бинго! Нижнее веко эльфа дернулось, он читал Нарваеза! Да что значит читал, маркиз Луис Мендес де Кармона Тамарис писал пояснения к этому труду. Очень интересный нпси в гладиаторской школе. Начинаю любить эту игру: люди летают к Марсу, самая попсовая профессия — нейроисследователь сновидений, а в Барлионе, внезапно, чтение трактата начала 17 века оказывается совсем нелишним.

Мне упало десять репутации и открылась новая характеристика.

Ваша репутация со стражниками гладиаторской школы «Куиаратаме» выросла на 10 пунктов. Текущий уровень: Нейтрально. До Дружелюбия 990 пунктов.

Внимание, вы раскрыли какого реального человека отыгрывает нпс Барлионы. Доступна новая основная характеристика персонажа: Проницательность. Чем выше уровень Проницательности, тем больше вероятности нанести критический удар (на (Уровень\10)%), а перезарядка умений становится более быстрой. С некоторой вероятностью ваше спецумение откатывается мгновенно.

Принять характеристику?

О, боги, конечно — да!

— У тебя есть один вопрос, подонок, — расщедрился эльф.

Надо раскручивать виртуального прототипа маркиза на полную — пронеслась в голове мысль.

— Благородный сеньор Тамарис, — витиевато начал я, — мой класс разбойник и он никогда не сможет раскрыть потенциал подлинного искусства фехтования. Как сказал Великий Святой, пред которым преклоняются все мастера: «использование меча — это наука.» Какая может быть учёный из вульгарного негодяя? Я недостоин и крупицы знаний, но хочу услышать совет как начать свой путь к подлинному мастерству.

Было слышно как от удивления шмякнулась муха об стену, пламя камина осело от страха перед гневом начальства, а два идиота стражника синхронно встали по швам в ожидании приказа нещадно излупить заключенного.

Ого, да он просто не знает как реагировать — понял я. Он видел хнычащих червяков, заматерелых уркаганов, сочащихся лестью подлецов: убийц, насильников, террористов, маньяков, но никогда человека, желающего чему-то здесь обучиться, а тем более поменять класс. Это дерзко, могут снять репутацию. А могут и одарить.

+10 % параметра характеристики Проницательность. Итого: 10 %.

Наконец эльф встал с места и приставным шагом бойца испанской школы, чуть выбирая вперед правую ногу и нарезая, незаметные для обычного глаза, диагонали подошел к клетке.

— Я никогда не видел такого придурка, — доверительно поделился своими мыслями эльф, — поэтому не знал как отреагировать. Когда ты выйдешь отсюда — прямиком попадешь на арену. Только потому что сейчас уже за полдень, — порцию боли от свободных игроков, которые тренируются на живых мишенях из нашей школы, добивая их до 1 хп — ты, увы, пропустишь. Но на арене тебя нашпигуют стрелами, сварят в заклинаниях, нашинкуют на фарш и втопчут в песок. И когда ты будешь лежать в луже своей крови и блевотине, а мухи ползать по твоему лицу, ты вспомнишь этот разговор и посмеешься над своими иллюзиями.

Я было приуныл, что ничего не вышло и даже порадовался, что хотя бы не сняли репутацию.

— Но не ответить я не могу, — продолжил эльф.

Ваша репутация со стражниками гладиаторской школы «Куиаратаме» упала на 10 пунктов. Текущий уровень: Нейтрально. До Дружелюбия 1000 пунктов.

— Вы ничтожные варвары, понятия не имеющие о геометрия боя, принципах битвы, — рассуждал эльф, прохаживаясь вокруг моей клетки, — о доблести, к коей ведет дорога достоинства. Но из варваров получались неплохие гладиаторы и полноценные граждане, кое-кто славно послужил и даже спас не одну Империю, а из некоторых выросли уникальные мастера. Весь путь занял около тысячу лет в одном из миров. Интересно будет узнать сколько времени это займет здесь.

Я сделал умное и почтительное лицо, хотя байки о гладиаторах, пришедших в Иберию после рухнувшего Рима и постепенно создавших свою универсальную систему боя, выросшую в первую школу фехтования Дестрезы прослушал не один раз из уст своего отца.

— Четыре фолианта великих мастеров скрывают истинную сущность науки боя, — разродился напоследок эльф, — Пачеко де Нарваез «Величие меча», Жерар Тибо «Академия меча», Франсиско де Эттенхард «Основы подлинного мастерства» и конечно, основатель учения, наш Святой Иеронимо Карранза «Философия оружия».

Получено задание: «Смена класса». Описание: раздобудьте четыре фолианта великих мастеров и принесите их Тамарису. Класс: уникальное.

Награда: смена класса на диестро. +1000 репутации с администрации гладиаторской школы.

Срок исполнения: год с начала первой попытки. Штраф — 10000 репутации с администрации гладиаторской школы.

Это на первом уровне, ребятки! Вот почему нужно знать историю.

Стражники открыли дверь клетки, я уже подходил к двери, напутственно провожаемыей тычками орков, как раздался тоненький «Ввух» и в дверь передо мной врезался стилет. Следом прилетели ножны.

— А это мой подарок, Испанец, — веско добавил эльф, — не облажайся, иначе я буду сильно недоволен.

— Будьте спокойны, сеньор Тамарис, — отозвался я, выдергивая стилет и не оглядываясь, — Испанец выбрал свою дорогу.

Гладиаторская школа, сами зека называли её «Чистилищем» располагалась на острове. Серая хмарь до горизонта, пронизывающий ветер и изрезанный подъем на плато, где стояло всего два здания: бараки узников и возвышался дом администрации.

В бараке меня уже ждали. Местный авторитет с шестерками для разъяснения текущей политической обстановки.

Есть такая шутливая поговорка: жизнь — боль. Её реализовали в гладиаторских школах и спецлабораториях Барлионы. Ну а что? Юридически преступника пальцем не трогают.

Фактически он существует в аду.

Зеков будит сирена в 7 утра. Подъем, проверка охраны, туалет, уборка, завтрак — все как положено. В девять ноль-ноль зека идут работать куклами для отработки навыков свободных игроков. Тех, кто купит право на обучающий режим. Чаще всего это топовые кланы, которые предпочитают осваивать умения или командную тактику действий с живыми игроками. В рамках игры с преступниками делают все что угодно: отрабатывают спец умения, дебаффы, заклинания. Причем умереть в этом режиме узник не может — у него остается одно хп.

С выключенными фильтрами ощущений тюремной капсулы очень похоже на пытку. Но это же халявные очки характеристик, подумает кто-то. Получил Устойчивость, у которой особые характеристики, применяемые для капсул с заключенными: за каждые пять единиц Устойчивости уровень болевых ощущений понижается на 1 % и набивай себе невосприимчивость к боли в игре.

Если не умирать.

После полигона, следует обед, а затем арена. Две рандомные команды дерутся насмерть, проигравшие умирают, обнуляя уровень, так что никаких халявных характеристик не получается. Иногда вместо рандомных команд зека получают одну и дерутся против мобов Барлионы: от Картоса до Поднебесной. Можно выжить два-три-четыре раза, но проигрыш неизбежен.

Даже если найдется лидер, способный договориться, запугать остальных и построивший систему, которая позволяет выжить вне зависимости от состава команды, то приходит «Спартак».

Ничего этого я тогда не знал, но принцип «не верь, не бойся, не проси» уже усвоил.

У авторитета местной банды по кличке «Лютый12ЗзаАУЕ» была прокачана харизма. Доводы его не были лишены некоторой логики. Шестерки угрожающе зыркали и принимали свирепый вид. Отработанная пантомима, чтобы я либо вступил в банду на подхвате, либо платил золотой в неделю.

Казалось, да какая разница? Чем может запугать урка в месте, где тебя обнуляют вне зависимости от степени твоей крутизны, минимум раз в квартал?

А что нельзя потерять несмотря на смерть? Репутацию.

Я прокачал Проницательность с ним до второго уровня. Но пополнить ряды его «гвардии» отказался наотрез. В тот момент, когда вам кажется что дико поперло и началась какая-то халява — выгляните в окно. Где-то там уже летит за вами черный электроплан.

В тот момент когда Лютый, с подленькой улыбкой, вызвал меня на поединок с бойцом от их шоблы — я вызвал всю их банду. Его улыбка превратилась в гримасу, а мой персонаж получил репу и Доблесть.

Ваша репутация со стражниками гладиаторской школы «Куиаратаме» выросла на 10 пунктов. Текущий уровень: Нейтрально. До Дружелюбия 990 пунктов.

Внимание, вы не испугались доминирующей банды гладиаторской школы «Куиратаме». Доступна новая основная характеристика персонажа: Доблесть. Чем выше уровень Доблести, тем меньше Ярости тратится на умения класса, а сами умения становятся более мощными. С некоторой вероятностью вы можете заблокировать спецумения противника.

Принять характеристику?

Спасибо, но я даже не успел сделать разминочные трета. Да что не так с этой школой?

Непонятки мне объяснили простые заключенные в бараках.

Репутация со стражей школы разменная монета заключенных. Её можно было заполучить на полигоне от свободных игроков. От Тамариса за блистательный поединок. За выигранную арену или сданный квест.

За репутацию можно снять отдельный домик на острове. Хотя никто из здесь сидевших никогда не позволял себе тратить «репку» на такие глупости. Репу стоили специальные блюда в столовой, выбор специальной — в отличие от стандартной — брони и оружия на арену, банок на хил — самый популярный товар, посещение кинозала, включение фильтров на болевые ощущения, чпа-бассейн или даже условное освобождение.

— Сами понимаете, молодой человек, — вздохнул Коллекционер, забавный персонаж с пейсами и грустными, мудрыми глазами где-то в глубине мохнатых бровей, отыгрывающий одного из трех магов на двести персонажей в школе, — вероятность получить репку простому игроку мала. Сохранить и преумножить — ничтожно мала. Даже Лютый, который чалится восемь лет, только год как держит школу после прежнего пахана, ушедшего на волю. Год его банда выигрывает арены и получает репу, но живет он все также в бараках, хотя и в двуместной камере. А вот отнять репу легко — если бой настоящий. За поединками следит Тамарис. Вызывай на арену противника одного, плюс-минус два уровня и побеждай.

— По поводу лаки-старта, — добавил он, пожевав губами, — с уникальными квестами и характеристиками как на подбор, так это обычный развод для новичков. С каждой смертью и обнулением, характеристики, что выдавали как скидочные купоны на Новый год, становятся все унылее. Мне давали в начале квест угостить Быка «бутербродом обкурщика». Ну, знаете, приготовить арахисовое печенье, прослоенное поломанным батончиком Сникерс, уложить в два ломтика, а между ними посыпать кофе, и встретив Быка предложить отведать ему это лакомство. Про Быка даже не спрашивайте кто это, догадки есть, но озвучивать здесь не буду. За выполнение квеста обещали протекцию Императора.

Коля, как коротко обращались к Коллекционеру зека, протяжно вздохнул.

— Сейчас у меня квест просто выжить три дня. Просто, мать его, три сраных дня!

Я поднял брови, но Коля, переживая за квест, отвернулся и замолк.

Бараки были округлым зданием в с кельями для заключенных и центром, где находилась столовая, а возле входа в нее питьевые фонтанчики. Сбоку столовой тускнели портальные арки. Свободное время, около часа после полигона и арены, с шести до семи зека тусовались у фонтанчиков, обмениваясь сплетнями, занимаясь делами, ругаясь и социализируясь.

Полигон и арена были данжами. Вход в них открывал порталом Тамарис. Больно, скучно, бедно и серо существовали осужденные.

Что же, попытаюсь это исправить, оптимистично решил я.

В тон моей мысли прозвучал гонг. Узники вытянулись колонной вливаясь в портальные арки. Я поспешил присоединиться к ним. Начиналась арена.

Внимание за репутацию вам предлагается выбор оружия и брони для схватки.

Открыть меню?

— Привет, оружие, — довольно прошептал я, смакуя момент.

С меню аренного магазина на меня смотрели сотни наименований оружия: настоящего и вымышленного безумной фантазией разработчиков игры.

Внимание, дон Тамарис благосклонно отнесся к вашему безумному поступку вызвать банду Лютого на поединок.

Получено задание: «Kill style». Описание: убейте всех членов банды Лютого (63 представителя) в поединках на арене. Класс: редкое.

Награда: +500 репутации с администрации гладиаторской школы.

Примечание: если вы используете в каждом поединке разное оружие награда удваивается.

Вот это замануха слегка попахивает. Да, диестро учили драться против разного оружия. Да, мастер ушатает, вообще, ладошкой. Но шестьдесят три типа разного оружия? Представил себя с сариссой против тирпана и мне поплохело.

Ладно, по ходу разберемся решил я, кто там первый покойничек?

Первым был орк по кличке «Няша» третьего уровня с дубиной. Дубина — начальное оружие арены с первого до третьего левела, если ты не выбираешь из магазина. Видимо, банда Лютого решила не заморачиваться с новчиком: третий левел уроет первый не напрягаясь по их логике.

Кроме того, орк то — бывший бейсболист, догадался я, отскакивая от мощного и умелого удара. Довольно быстрый и точный удар для неподготовленного игрока.

Орку, впрочем, это никак не помогло. Когда в печени провернули стилет — любому станет грустно.

+10 % параме… Я отмахнулся от табличек и выключил системный чат, бой уже закончен — срезка дистанции-выпад-отскок, ничего сложного, но все эти однообразные комменты и плюшечки от системы надоедают.

В воротную вену попал, понял я, глядя как орк пошатывается, бледнееет и падает на колени. Тебя даже скорая на дроне не спасла бы, мил-человек, то есть глупенький орк. Неплохой девайс у Тамариса — стилет «Стальной Лорд» +10 на точность. Трехгранное жало сантиметров пять и двулезвийная основа с центральной просечкой. Как спели в ретро-рекламе: «Стилет — лучше для мужчины не-е-ет». Впрочем, заусеницы на пальцах удалять с его помощью я бы не стал.

Поднялась ловкость, апнулся левел и в мою пользу списали половину репутации орка — мой баланс теперь тринадцать единиц. От Тамариса ничего не капнуло, но я не удивлен — пафоса в битве не было никакого. Заколол как свинью.

— А жизнь-то налаживается, — громко сказал я в лицо Лютому. Он с бандой сидела на переднем ряду Колизея. Шанс на зрелище никто не упускает: сначала идут поединки, на них отведен максимум час, но реально бои занимают минут десять от силы. Когда поединки заканчиваются — начинается общий раунд.

Марку урка держал и шипеть, изгибаясь в конвульсиях, и посылая проклятия словно портовая шлюха обманутая клиентом, не стал.

Вместо этого на арену вышел боец посерьезнее дубоватого орка. Так они думали.

Второй бандит был дворфом четвертого левела. Низенький, мощный, с двуручным топором, окованным посередине, с петелькой на рукоятке. Топор подразумевает исключительно атакующий функционал. Научиться им владеть даже сложнее меча. Инерция вещь такая, увлекает.

Я уже вкинул все статы в ловкость и взял самый дешевый меч в магазине на все репки — римский гладиус. Даже интересно, какое кун-фу покажет гном.

Пыхтя и покручивая топорищем, гном топтался, ожидая конца отчета на табло. По завершении он немедленно понесся ко мне, раскручивая топором восьмерку, подскакивая и вопя что-то вроде: «Кхазад! Дуре-Дур! Прощайся с жизнью, Белоснежка!»

Это не так смешно, как выглядит, если рассказывать об этом у камина с бокалом вина. Разъяренный дворф с топором — не садовый гномик семейства Уизли, да и за полный отыгрыш своим персонажем система игроку обязательно что-то накинет. Вроде селфбафа на «Железную бодрость» или «Крепкий череп».

По крайней мере, на мне висело «Хладнокровие», увеличивающее точность. За моими плечами сотни не постановочных схваток и ором меня не пронять. Главное, щита у гнома нет — можно работать.

Никаких блоков и отбивок гладиусом, топором очень удобно подцеплять клинок, захватывать, выбивать или даже ломать оружие. Встречу гномяру, как мои далекие предки в римских легионах встречали лохматых дикарей в вонючих шкурах.

Стилет не пилум, но точность никуда не делась: выхватываю его и кидаю навстречу гному. Подшаг в сторону, диагональ, рублю снизу руку дворфа в замахе, он уже на шаге вперед — выбрасывает свой огромный кулачище мне в лицо, нырок, колю гнома в открытый левый бок, отскакиваю.

Дворф еще может драться, даже с застрявшим в зубах стилетом. Люди в реальной жизни с такими ранами, под адреналином могут секунд десять-пятьдесят ничего, никого не замечать кроме противника. Разрезанную руку надо заложить за пояс, ремень или прижать к сердцу, обеспечив дополнительную защиту и увеличив время до потери сознания раза в два. С ранением левого бока сложнее, там уже ничего не сделать. Сразу не умер, двигаться можешь — важные органы не задеты. Но схватку лучше попытаться сразу закончить.

Даже не знаю как игровая механика просчитывает все эти повреждения в Барлионе, что в системном чате у гнома. Наверное, что-то вроде: Внимание вы получили дебаф «Кровотечение», «Ошеломление». Вам нанесли критический урон. Свой системный чат я буду смотреть и разбираться только после боя.

Гном ошалело постоял секунд пять, схватился за стилет здоровой рукой и уронил топор из раненой. Я поспешил добить его ударом сверху в шею.

На зрительных рядах арены раздались первые робкие хлопки.

Тамарис расщедрился на одну репку. Да и то, за бросок его стилетом, думаю.

Мой перс апнул третий уровень и стал богаче на четыре репутации снятых с гнома.

Я издевательски прищурившись посмотрел на Лютого, коснулся растопыренными указательным и средним пальцем своих глаз и перевел указающий перст на него. Мол, слежу за тобой — ты следующий, гангста. Его лицо все еще оставалось спокойным, но сколько это может продлиться? Система отбора репутации через поединки начала работать против него.

Следующим бойцом от Лютого стал кобольд с кинжалом. Ой-ё, вот у него ловки реально хватит со мной поиграть. Только недолго: расовый штраф Выносливости и Силы у него минус 50 %. На четвертом уровне это…

Это минута активного боя. Кобольд, лишившись Бодрости, просто откинул кинжал в сторону и раскрыл руки, принимая неизбежную смерть. Неплохой боец, с потенциалом. Самое приятное что за бой с ним мне дали интересную характеристику — Чувство Клинка. Увеличивает урон от всех видов холодного оружия и дарует способность предугадывать удар врага.

Дальнейшие семь схваток слились в скучный перессказ: купил оружие в магазе, примерился, почувствовал дистанцию — зарубил. Или заколол. Или размозжил.

Против человека в короткой кольчуге с копьем и щитом, я взял чекан с умбоном, потом поменял на фламандский одноручник, оставив щит — копейщик прочности с него снял совсем немного. Все прошло успешно и квест продолжился.

Единственное, что огорчило: при возврате оружия в магазин цена была меньше на единицу репы. Но признал справедливым. Попользовался, потратил прочность — заплати.

К началу массовой арены я довел Лютого до нервного тика, заработал штук сорок репы и качнулся почти до шестого уровня. Мигали иконки разученных ударов, но я даже не настраивал их — некогда. Запрос на создание своего универсального вида техники я отклонил.

Я — диестро. Как мой отец. Как отец моего отца и все предки.

Наконец, раздался второй гонг. Всех портануло на большую арену. К моему удивлению все зека нестройной, могучей кучкой оказались на одной стороне арены.

— Будем биться с мобами, — пояснил Коля.

Он как-то незаметно оказался у меня за правым плечом. С ним прибился еще один маг, тоже человек, с ником «Визард», в потертой робе и начальным посохом в виде лозы. Завершал композицию «Николя и его бригада» зеленый и опасный на вид орк с дубиной, с таким предсказуемым ником «Шрек».

— Жрец светлой Элуны, — скромно сказал маг с лозой, в ответ на мою приподнятую бровь, — снимаю порчу, шепчу заговоры. В будущем. Пока чевертый левел, есть бафф на скорость бега. На пятом слабенький хил появиться.

— Воин, — доложился Шрек, — четвертый левел. Тупой, зато сильный: ниче не умею, но за всё берусь.

— Ну, а я хилер, Испанец, как ты уже знаешь, — подытожил Коля, — тоже четвертый. Должен быть магом, но после стольких рипов характеристики система дает очень странно, всё перемешались. Если ты себя спрашиваешь почему мы за твоей спиной, то самое время сказать тебе — спасибо. Теперь банда Лютого целую неделю связана боями с тобой и значит они не могут бросить вызов кому-то из простых зеков. А эти вызовы шли постоянно тому, кто не мог заплатить налог один золотой в неделю.

— Нас назовут — Фантастическая Четверка! — дурашливо вздел я ввысь меч, — тронут ребята вашей активной гражданской позицией. Теперь по делу: сколько будет мобов, какой левел, насколько все печально?

— Мое скромное имхо — все подчиненно логике квеста. — Высказался Коля. — Я имею в виду «Спартак». Первый месяц по истечении квеста мобы слабые, арены с ними идут постоянно, игрокам дают нагулять жирок, залутить дропчика, серебряшек. Второй месяц все по-взрослому: мобы все труднее, больше элиток, появляются боссы. Третий месяц — треш. Мобы жесткие, арены с ними редки, все больше игроки с игроками. Сейчас идет третья неделя. Но простым зека даже в первый месяц мало что перепадает — все, так или иначе, забирает банда Лютого. Хотя это им мало помогает во второй и, тем более, третий месяцы.

— Сейчас будет волна мобов приблизительно десятого левела, — закончил брифинг хил.

Я молча кинул щит орку, взял в левую руку Томкин (как я уже про себя запанибратски называл эльфа) стилет, в правую — фальшион. Не особо удобно, признаю, амплитуда замаха широкая, а стилет только мешает, но десять точности решает, а мобы не фехтовальщики.

Надеюсь.

Покопавшись в магазине, взял робу на Интеллект Визу и посох на скорость каста Коле. Хорошо, что на мне уже были кожаные патены, штаны менестреля и легкая бригантина. Все, разумеется на ловкость.

Осталась десятка репы. Жить можно, но грустно. И пока не с кем.

Алое зарево на противоположной стороне арены сменилось пузырем, который лопнул, обнажая дымчатый провал сквозь который дикой ордой хлынули полчища мобов.

— Твайлисы, — выдал Коля, всматриваясь в монстров и затараторил, — низкоуровневые мобы Картоса, здоровенная помесь кузнечика и богомола. Шесть ног, передвигаются прыжками. Атакует жвалами на морде, захватывает и душит усами, режет двумя передними конечностями, на них заточенная полоса шипов. Уязвимые места: глаза, лапы, брюхо. Урон 6–8, хп — 20.

— Ну что, парни, — сказал я, картинно выпячивая нижнюю челюсть вперед, — никогда не любил насекомых. За дезинфекцию!

— За дезинфекцию! — слитно заорали мои нубасы и что самое приятное клич подхватили все остальные.

Внимание, получена новая характеристика: Харизма.

Беру, дайте две.

Внимание, несвободные игроки выбрали вас рейд-лидером битвы.

Внимание, несвободным игрокам нравится ваш боевой клич.

Да ты озверела, собака бешеная — вознегодовал я на игру. Сворачивай чатик немедленно! Просемафорив напоследок, что мой клич дал +10 % ко всем статам участников битвы и чего-то там к Бодрости, система послушно заткнулась.

Дайте людям зрелища и они вас полюбят. Дайте людям зрелища и надежду — они станут вас превозносить.

Тактика мобов, размером с крупную собаку, знакомых мне, была предельна простой: сбить укусами, порезами передних лап, рывками усищ игрока на землю, взгромоздиться сверху и загрызть. Было их больше чем игроков, причем постоянно прибывало подкрепление, так что единственный вариант был отжать монстров к порталу, перекрыть проход и вырезать членистоногих ублюдков нон-стопом.

Все это я мотивирующе запостил в рейд-канале короткой фразой: «кто последний — тот дно».

И ринулся вперед.

Стена из персонажей и мобов встретилась на середине арены. Началась резня.

— Хрясь, — луплю сбоку своим тесаком по левым конечностям темно-зеленого твайлиса. Он нелепо заваливается на бок, удобно подставляя под удар голову с выступающими глазами.

— Чпок, — отлетает голова, а тельце бессмысленно дергает конечностями.

Росчерк восьмерки фальшиона и впереди несущийся твилайс охромевает на передние ноги. Усики тянутся к моей шее, но стилет легко перерубает их на своем пути.

Шрек агрит на себя следующего твилайса и по пути через меня, он приобретает роскошный разрез на своем брюхе. Оттуда лезет непонятная и вонючая масса. Твилайс протестующе скрипит и теряет интерес к битве. Поздно. Дубина народного гнева, направляемая тяжелой рукой орка, метко ложится на голову насекомого. Треск, кажется, слышен за пределами арены.

Шрек тянет лыбу, с лицом измазанным мозгами монстра. Только бы он не слизнул эту гадость и не сказал какую-нибудь эпичную фразу в стиле: «а похож на сироп. Только теплый.» Тогда хоть какая-то часть Томкиного предсказания сбудется.

Без подлянок со стороны банды Лютого не обошлось. Время от времени прибегали роги, скидывая мобов на нашу консту. Но их левел не позволял собрать достаточно много монстров, что переагрить всех на нашу группу. Был там забавный скилл на тридцать уровне у разбойников с имитацией собственной смерти, когда мобы теряя цель, переагривались на других игроков. Но этот скилл бандюганам теперь не светил.

— Спасиб, смертничек, — ласково кивал я очередному паровозеру, — на поединке жди показательного четвертования.

Особенно отличился придурок с ником Батираникаус. Захватив слишком много мобов он прибежал к нам и замер в ожидании, когда мобы переключаться на нас.

Я подал знак группе остановиться и с любопытством уставился на него.

Полуживой моб вяло тыкался в щит Шрека остатками усиков. Вечерело. Николя развалился на свежем трупе твилайса и начал травить свою версию побоища Богов и Великих в пещере Кармодонта Визу и Шреку. По ней Махан тупо приревновал Анастарию к очередному божку.

— Эррё э жю малеррёэ ан амур, — заливался Коля соловьем на французском, очевидно для вящего убеждения, — счастлив в игре, несчастлив в любви. И тогда Махан в ответ на это двинул Последнего Императора прямо в харю и началась буча.

Даже мобы заслушались Николая. Кроме тех, что бодро захватили, застывшего около нас Батираникауса, завалили совместными усилиями на песочек и стали неспешно пережевать.

— А-а-а, — раздался истошный крик над полем арены.

— Да, — согласился Коля, — вот как то так и отреагировал Кармадонт на такое членовредительство со стороны Махана.

Я сел прямо на песок и приуныл. Прикормил человека называется. Он прямо сейчас меня титула короля юмора лишит. Надо поднатужиться.

— Снимите шляпы, господа, — постно сообщил я всем зрителям, подождав пока фрейм Бата посереет, — он широко шагал и однажды его прогулку полюбили.

Коля снял свой магический колпак и отвесил уважительный поклон мне, удивив остальных.

— Аллюзия судьбы никчемного роги на картину Марка Шагала «Прогулка» более чем удивительна, познавательна и глубока. Но была ли любовь насекомых к несчастному разбойнику истинна?

— Он жил никого не стесняясь, — сымпровизировал я, — свободно и гордо, как настоящий рога. Когда он бежал и его жирные, сальные волосы развевались в ореоле перхоти пространство мучительно искажало под напором такой красоты. Встреча твилайсов и Бата была неизбежна, союз влюбленных сердец неотвратим…

Я прервался потому что Коля уже деловито нашаривал золото в кучке праха от Бата. Беда проповеди что она не блестит, а другой целевой аудитории здесь нет.

— Мазаль тов, — подвел итог жизненному пути негодяя Коля, — мы стали богаче на пару житейских мудростей и три золотых.

Финальный гонг прозвучал будто «Аминь».

У меня десятый левел. Пресвятая Элуна, да заключенные качаются лучше задротов! У парней девятый, чего они еще не достигали. Я взял комбо «летальный удар», оставляющий одно хп противнику, которым пришпилил за три часа пару элиток. Срабатывает достаточно редко, но откат у меня повышенный. Ничего особого с элитки не упало, да и было их за весь бой штуки три. Одного банда Лютого успела убить до меня, а двух других я прямо из под их носа развалил ударом фальшиона по теменному шву. Мы с Архимедом в этом похожи: только ему нужна опорная точка, а мне уязвимая.

Победитель арены… Я благополучно пропустил мимо ушей ник какого-то лучника из шайки Лютого — победителя в битве с мобами присуждали за количество набитых монстров, но к своему удивлению второе место досталось мне.

Аха, так элитка идет за десять мобов. Хороший расклад, возрадовался я. Это ж просто праздник какой-то! Далее система сообщила всем, что первый рейд-лидер школы за всю историю получает 300 репы. Судя по лицам окружающих послание оказалось сюрпризом для остальных.

— Понимаешь, — стал объяснять Коля, — нельзя просто так взять и стать рейд-лидером. Нужно согласие и поддержка большинства узников. А какое добровольное согласие мог получить, например, Лютый который обирал сидельцев? Так что ты реально за всю историю школы первый.

— Отлично, — я алчно потер руки, — собираемся в столовой на ужин и делим добычу.

Не нужно семи пядей во лбу для осознания факта, что Лютый пойдет ва-банк. Убийство в гладиаторской школе — черезвычайное происшествие. В правилах даже давали расклад на сколько упадет репутация, рискнувшего на пк зека. Если коротко, жить после немедленного обнуления этому бедолаге в аду. Но мотивация существенная: иначе полная потеря власти и распад банды. В том, что я поодиночке перебью в поединках всю их шоблу сомнений не было.

На секундочку, кроме реальных схваток и тренировок в отцовской школе, я двухкратный виртуальный чемпион мира по боям НЕМА!

Значит, меня будут убивать подло, исподтишка и при полном численном преимуществе.

Вломятся в барак — он ведь общий, организуют засаду при выходе из столовой. Лучник на расстоянии повесит стан, воин со щитом будет глушить дальше, да даже единственный маг, что в банде может прокинуть дебафф на бег. И все. Меня опрокинут на землю, а при падении навзничь никакая ловкость уже не работает. В меня войдет весь дамаг.

Вообще, при должной подготовке на меня хватит пару человек левелов на пять выше.

Но я уверен: Лютый готов пожертвовать всей бандой, чтобы меня завалить.

Все это я изложил за ужином своим новоприобретенном друзьям в столовой. Не сказать что отличное место для разговоров. Плакат на обшарпанной стене «Я покончу с преступным прошлым». Грубо сколоченные лавки на десять человек. Закопченный потолок и затхлые ароматы пригоревшего масла. Но на потерпеть один раз сойдет.

— Мы же идем вместе до барака, — недоумевал Коля, — кто пойдет на массовое убийство? Быстро убить тебя не получится, я и Виз будем хилить — охрана успеет вмешаться.

— Я затанкую лука, — высказался Шрек, пожирая бурду, что выдавали за кашу в столовке, — или мага. Да кого скажешь.

— На тебя Николя будет другой лук, — скептически посмотрел я на мага, — ты ему на пару выстрелов в своем эквипе. На Виза еще один. Два танка возьмут Шрека. Ну и меня, персонажа три-четыре. Это даже не фулл-пати банды. Пожертвовать восемью гангстерами, чтобы устранить угрозу потери власти? Легко. Идеальный момент для этого после двух ночи, так чтобы при возрождении после двенадцати часов я попал сразу первым уровнем на арену. На десять + мобов. Без пати, без рейд-лидерства. Это очень опасно. Мне нельзя с таким лаки-стартом умирать.

— Что предлагаешь, — задумчиво прищурился Коля, — у тебя ведь есть план?

— Да, — не стал я ничего скрывать, — снять домик у моря.

Николя поперхнулся, Шрек перестал жевать, а Виз просто не сумел донести ложку с бурдой до рта.

— Триста пятьдесят репы за коттеджик на сутки, — не скрывал скепсиса прокашлявшийся Николай, — это цена очень хорошего эквипа, банок на хилок, книги на профу, например. Да победитель сегодняшней арены получил пять репы. Даже Лютый столько не поднимает за месяц, он живет в двухместной камере за 10 репок в день. Я за квест «выжить три дня» получу — десять репы. Смекаешь?

Я отсалютовал ему стаканом с мутной жидкостью, обзываемым в меню столовки компотом и провозгласил: «В консте Испанца бери от жизни всё!»

В общем, после того, как мы сдали добычу пати за сегодняшнюю арену гному-нпси, расположившемуся прямо у входа в столовую, естественно через Колю с навыком Торговца, у нас оказалось около пятидесяти золотых. Такого дропа по словам нашего финансиста не видел еще никто. Так что жаба Коли понятна, он уже погряз в планах завоевания мира, а я поменял их на репу и вот-вот потрачу их на блек-джек и вид на море. Но так надо, я чувствую.

+10 % параметра характеристики Проницательность. Итого: 90 %.

Ух ты, почти четвертый уровень характеристики за день.

Недрогнувшей рукой я вызываю меню. Снять «домик у моря»? Не понта ради, но развития персонажа для. Нажимаю «согласен».

— Шшуух.

Первое чувство, испытываеме мной на новом месте — огромное разочарование.

Очень обидно смотреть на накрытый огромный стол с изящными стульями. Над ним нависает массивная люстра с горящими свечами. Стол сервирован блюдами — только приоткрой овальный серебряный контейнер. Бутылка шампанского в ведерке со льдом.

Как-то бездарно мы потратили желудко-места в нашей столовой.

Слева от нас попыхивает и плещет жаром камин, после стола, прямо, большое круглое, словно иллюминатор, окно на неспокойное море. Далее от окна дверь на балкон, справа уже комната отдыха с роскошным диваном и ломберным столиком. На столике у окна дымится трубка. Мягкое кресло так и манит.

Не отдавай себе отчета, подхожу к окну, сажусь в кресло и хотя не курю, беру в зубы трубку и попыхивая дымом, медитирую на море.

Мои босяки, столпившиеся позади меня отмирают. Робко и недоверчиво проходят они по комнатам, разглядывая пышное убранство. Шрек осторожно заглядывет в серебряный контейнер за одним из стульев. Судя по довольному восклицанию там еда. Виз уже бродит с какой-то книжкой, бормоча и споро её перелистывая. Коля что-то кричит откуда-то снизу — нашел очередное чудо.

Мне спокойно впервые за полгода.

Над моим персонажем мерцают какие-то иконки баффов — всё позже.

Прибежавший Коля, задыхается от удивления.

— В подвале самонастраиваемый по левелам данж, — кричит возбужденно он.

— У меня книга по изучению баффов, — растерянно говорит Виз.

— Ом-ном-ном, — что-то пытается произнести Шрек, — штейк из штрауша кашает Шилу.

— Да как так-то, — бормочет Коля, — ну, репы надо немеряно, набивать не один месяц. Ну, не знает никто про такие чудеса в домике. Но мы же преступники. Убийцы, насильники, негодяи, мерзавцы и подонки. За что всё это нам?

Я кривлю в усмешке губы.

Да какой из вас Соломон Моисеевич преступник? Вы были финансовым директором корпорации всего полгода. Её босс мухлевал с налогами на миллиарды последние пять лет. А сели вы.

Визард, вернее, Артур Генрихович. Преподаватель химии в довольно известном университете должен осторожнее выбирать лаборантов среди студентов. Тройной фен на пару тонн по вашему попустительству в химлаборатории универа — это проступок. Но не уголовка. И не на пятнадцать лет.

Шрек, такой Шрек. Бернхард Вэлтен. Солдат всегда выполняет приказы. Когда он письменный. Сидеть вместо ротного командира очень глупо.

Что же я? Убийца троих недоумков или невольная жертва?

Дым окутывает мысли и туманит разум. Где-то в призрачной пелене раздаются голоса.

— Пройдись по его матери, парень горячий — не выдержит.

— Полезет с кулаками и что, стрелять в несовершеннолетнего в ответ? Будет много шума.

— У него с собой всегда нож. Дождитесь когда он его достанет и валите на глушняк.

Что ты? Глюк системы, наркотический угар, очередное манипулирование сознанием?

Ответа нет. Очевидно, его я должен получить сам. Важнее — другое.

Я невиновен.

И Барлиона это знает.