Annotation
Что может связывать мага-недоучку юную Амадин с герцогом-инквизитором, носящим звание Карающего меча империи? Ничего, кроме сделки: ей необходимы деньги на учебу, а ему - раскрыть очередной заговор. И тут, как на войне, все средства хороши. Но оба забыли, что получив желаемое можно потерять гораздо больше. И кто сказал, что у инквизиторов нет сердца?
Пишется в соавторстве с Екатериной Каблуковой.
Пока выкладка без четкого графика.
Институтка
Глава 1
20.09
21.09
22.09
Глава 2
26.09
Глава 3
10.10
Глава 4
13.10
17.10
Глава 5
21.09
Глава 6
26.10
31.10
Глава 7 08.11
10.11.
12.11
14.11
17.11
18.11
23.11
25.11
26.11
28.11
30.11
2.12
Глава 11
8.12
Глава 12
17.12
Глава 13
29.12
4.01
13.01
17.01
18.01
19.01
20.01
25.01
27.01
7.02
19.02
24 глава
Глава 25
Институтка
Глава 1
Неделю тому назад…
- Он не получит меня! только не он! Повторяя это, как заклинание, Амадин Гросс брела по узкой улице. Дождь лил, как из ведра, плащ давно промок, а в тяжелых ботинках хлюпала вода, но девушка не замечала этого. Злые слезы ручьем текли из глаз, смешиваясь с дождевыми каплями. Один балл! Всего один треклятый балл, который она недобрала на экзамене перечеркнул все. Она несколько раз все проверила и была уверена, что работа написана без ошибок. Но одного взгляда на список с отметками последнего экзамена,, вывешенный около дверей кафедры, было достаточно - она не сдала на “отлично” и теперь, чтоб завершить обучения, она должна оплатить последний год либо лишиться своего дара. Таковы были правила.
Секретарь - сухопарая магичка в очках с толстыми линзами, которые делал ее похожей на стрекоз, виновато сообщила девушке о этом:
- Мне очень жаль, Амадин…
Грудь сдавило от рыданий. Девушка судорожно вздохнула и до крови прикусила губу, пытаясь сдержаться. Истерика делу не поможет, да и секретарь не виновата, что у Амадин попросту не было таких денег.
Все эти годы она выживала только за счет того. что делала задания за менее усердных однокурсников. Рефераты, курсовые, магические опыты… Она была лучшей на курсе и до сих пор не понимала, где ошиблась.
- Я могу посмотреть работу? - поинтересовалась она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Секретарь покачала головой.
- К сожалению, это запрещено.
- Понятно… - она судорожно вздохнула. - Скажите, а можно… я могу вносить оплату частями?
- К сожалению, это запрещено. максимум, что мы можем предложить - рассрочку на две недели,при условии, что вы часть денег вы внесете сегодня.
- Конечно, - она ухватилась за соломинку.
- Тогда ознакомьтесь и подпишите.
На стол легли документы: обязательство об оплате и банковские векселя. Строчки перед глазами прыгали, и Амадин не стала в них вчитыватся, а быстро подписала. Секретарь тяжело вздохнула и поправила очки.
- Всю сумму вы должны внести в течение двух недель, предупредила она. - После - списки будут направлены в инквизицию и… вы сами все понимаете.
- Да. Конечно. Спасибо, - Амадин хватило сил выйти из кабинета, гордо подняв голову и только потом, завернув за угол, разрыдаться.
Она получила отсрочку, но совершенно не знала, что делать дальше. Триста золотых - неподъемная сумма. Вряд ли она сможет за две недели раздобыть их. И тогда…
Что будет дальше, она не знала.
В любом случае, домой она не вернется.
В памяти всплыла покосившаяся от времени изба, грязь под ногами, кудахтанье кур, визг свиньи… Уставшая, вечно беременная мать, соседи, перешептывающиеся за спиной, и взгляд отчима: жадный, ненасытный, раздевающий догола, от которого хотелось спрятаться под лестницу. Только прятаться было нельзя.
Как-то Амадин сделала подобную глупость и. опасаясь очередной порки за то, что не уследила за братом, забежала в сарай. Отчим нашел ее там. Хрипло дыша прижал к стенке, навалился всем телом. Его колено оказалось между ног девушки, вынуждая раздвинуть их. Тогда амадин спаслась магией. Выплеск силы был такой, что отчим отлетел к противоположной стене, сломав при этом пару досок.
Больше он к падчерице он не лез.
А через два дня пришли они. Трое магов в черном. Двое мужчин и женщина. Нашивки на плащах гласили, что они - служба королевских магов. Под перешептывания крестьян, они въехали в деревню после полудня и сразу направились к дому старосты. Амадин украдкой наблюдала за ними. Её потряс не столько приезд магов, которых нечасто видели в деревне, сколько то, как уважительно все относились к ним. Особенно к женщине.
староста, кланяясь, выскочил на порог и проводил дорогих гостей в избу.
А чуть позже старший сын старосты, выпучив глаза, подлетел к дому Гроссов и заикаясь сказал, что гости требуют Амадин. Пришлось идти.
Сердце колотилось в груди, а на лбу выступил пот. На негнущихся ногах, девушка перешагнула порог избы и замерла под изучающими взглядами незваных гостей.
- Эта? - поинтересовался один из магов у старосты.
- Она самая, господин! Динка, что стоишь? Кланяйся!
Амадин склонила голосу, но спину гнуть не стала, вызывая недовольство старосты. правда сказать ничего тот не успел.
- Она не похожа на крестьянку, - заметил второй маг, внимательно изучая тоненькую девичью фигуру.
- Так она ж прижитая, кто там знает от кого, мож и от дворянчика какого, - староста скривился. - Под венец мамка ее шла, а пузо вперед нее, такое никакими покровами не скроешь.
Амадин почувствовала, как у нее пылает лицо. Пренебрежительный тон, с которым староста рассказывал о ней, понимающие ухмылки магов…
Она выпрямилась еще больше.
- Всяко лучше чем от соседа! - процедила Амадин сквозь зубы, намекая на ходившие по деревне слухи о старшей дочери старосты. Настала его очередь багроветь от гнева.
- Ты это… язык-то прикуси! - рявкнул он. - А то батьке твоему скажу, неделю сесть не сможешь!
- Ты его сначала найди! - фыркнула Амадин. - Глядишь и я спасибо скажу, когда он меня отсюда заберет!
Магичка, до этого момента молчаливо сидящая по цетру стола, вздохнула.
- Всегда одно и то же! Лис мог бы придумать занятие и поинтереснее! - она поманила девушку рукой.
- Подойди ближе!
Амадин скривилась и хотела сказать, что она не собака, чтобы кидаться к незнакомке по первому зову,, но ноги сами двинулась к столу.
- Что… - она с изумлением смотрела на женщину.
Та улыбнулась.
- Обладать магией - это прекрасно, не так ли?.. Если, конечно, знаешь, как ей управлять!
Амадин криво усмехнулась.
- Поэтому вы здесь? - она не сводила взгляда с магички.
- Разумеется. Ты догадываешься, что тебя ждет?
- Вы лишите меня дара, - как она не старалась, в голосе слышалась горечь.
Амадин прекрасно понимала, что только пробудившаяся в ней магия останавливает отчима от решительных действий.
Наверное, придется бежать. Тайком выбраться на окраину деревни, шмыгнуть в лес, напрямую добраться до тракта и попроситься в первый же обоз.
- Только если ты не сдашь экзамен… да ты вообще слушаешь? - магичка хлопнула ладонью по столу.
- Ч-что? - Амадин моргнула.
- Девка, тебе оказана честь: учиться в столичной академии магии! - пробасил один из магов.
Тот, что сидел справа. Его товарищ только пожирал девушку глазами и то и дело облизывал пухлые губы. Амадин прищурилась:
- А что взамен?
- Взамен? - нахмурилась магичка.
- Обучение стоит немалых денег. У меня их нет. Вряд ли в академии будут учить просто так.
- Будут. Но три года.
- И все?
- Ты должна сдать ежегодный экзамен. Если войдешь в пятерку лучших - получишь стипендию и продолжишь учиться. Нет - либо оплатишь обучение, либо… тебя лишат дара.
- Я согласна!
20.09
Амадин попыталась смахнуть слезы, но только размазала их по щекам. Глаза, наверняка, опухли. а нос покраснел. Дура, какая же она была дура, что согласилась на это! Надо было сразу понять, что просто так ничего не бывает. Но тогда… Год назад она считала, что это ее шанс. Шанс изменить судьбу, начать новую жизнь, занять место в обществе…
Академия встретила Амадин кривыми усмешками и перешептываниями за спиной. Все смеялись над ее дешевым платьем и убогой обувью. Мать с отчимом отказались помогать, не умереть с голоду первое время и в первые месяцы девушке пришлось туго, даже не на что было купить тетрадки. Но она все равно училась, как проклятая, доказывая прежде всего самой себе, что достойна лучшего. Постепенно все наладилось. насмешники притихли, а полученных знаний и часов, проведенных в библиотеке хватало на то, чтобы писать рефераты второму и иногда даже третьему курсу.
Идя на экзамен, Амадин не сомневалась, что сдаст, и вот… один балл!
Она в досаде саданула кулаком по стене, охнула и потрясла рукой. На ребре ладони выступили капли крови. Амадин слизнула их, солоноватый вкус разлился по языку. Жаль, кровь была ее, а не магистра Сайлуса. Того самого мага, который смотрел на Амадин похотливым взглядом.
Его назначили проректором, когда Амадин училась на. третьем курсе.
В первый учебный день увидев его в аудитории, девушка вздрогнула, но он не обратил на нее никакого внимания, и девушке подумалось, что он забыл ту их встречу. Она ошиблась. Магистр Сайлус умел терпеливо ждать.
Незадолго до экзамена он вызвал девушку к себе в кабинет, усадил за стол и положил перед ней папку.
- Что это? - нахмурилась она.
- Ответы на вопросы.
- Что?
- Они станут твоим, в обмен на кое-что… - пухлая рука легла на плечо.
- Да как вы! - Амадин вскочила и повернулась. - Как. Вы. Смеете? Я немедленно расскажу все ректору!
- И что видела экзаменационные ответы? - он криво улыбнулся.
- Я их не видела.
- Тебе никто не поверит. Твое слово против моего.
Амадин опустила голову. Магистр Сайлус усмехнулся:
- То-то же! Если станешь послушной, малышка. то легко сдашь экзамен.
- А если нет?
- Тогда пеняй на себя!
Она рискнула. Отказала магистру и… провалилась.
И вот теперь бродила по улицам. Амадин не сомневалась, что ее работу тоже проверял магистр Сайлус.
Стоило вспомнить о кураторе, как привычно защекотало ладонь предчувствие вестника. Посылать и принимать короткие сообщения знакомым на небольшие расстояния их научили в конце первого курса. И действительно бледно зеленая птичка ткнулась в руку, разворачиваясь в короткую записку.
"Мое щедрое предложение всё еще в силе. Примешь и сможешь сохранить то, что тебе дорого. Буду ждать в салоне госпожи Шуаз. В семь пополудни. Г.С."
Амадин перечитала записку несколько раз смаргивая слезы и капли дождя, словно не сразу поняв ее смысл. Магический листок задымился и ярко вспыхнул, ладонь обожгло холодом. Опомнившись. Амадин перевела взгляд на руку. На запястье тускло блеснула руна. “Офия” - имущество. Многообещающе. Девушка криво усмехнулась.
Она откинула капюшон и подставила лицо дождю,позволяя охладить припухшие веки. А потом, наконец, осмотрелась, чтобы понять, где находится.
Увидев списки с результатами она не смогла больше оставаться под давящими сводами, подарившими надежду на совсем другую жизнь, а теперь отнявшими у нее все. Однако бездумный бег по улицам завел ее не слишком далеко.
Плащ вдруг показался неподъемным и не грел, юбка покрылась брызгами воды и грязи, башмаки и вовсе терли ноги через пропитавшиеся водой чулки. Район, в который она забрела был не самым приличным. Мимо пробежала парочка торопясь укрыться в арке и кажется решившая заняться друг другом прямо там.
Узкий проход вывел ее на знакомую улиц . Амадин осмотрелась и шагнула ко входу средней руки ресторации.
- Газету, красивая леди!? - мальчишка в безразмерной кепке укрывался под широким козырьком и размахивал свежим номером.
Амадин нащупала в кармане несколько монет мелких монет и отрицательно качнула головой.
Ей не нужны были новости, зато срочно требовалось согреться и подумать. Место не самое дешевое, но в отличие от заведений на соседней улице, сюда пускали женщин, и она уже бывала тут с соседками по комнате.
- Чего пожелаете? - неодобрительно оглядела ее грузная женщина в фартуке, едва Амадин сняла плащ и села за стол поближе к очагу. Немногочисленные посетители на нее и вовсе не обратили внимания.
- Вина со специями, - прикинула девушка свои возможности, - И чашку темного бульона с гренками.
Через несколько минут и глотков горячего вина ледяной ком в груди начал понемногу отпускать. Отчаянье испарилось, зато пришла решимость. Амадин одним глотком допила вино и со стуком поставила кружку на стол, словно заправский пьянчуга.
Она вкалывала все эти годы не для того, чтобы из-за нелепой случайности вернуться в родную деревню. Она должна была стать дипломированным магом любой ценой. Никто не посмел бы не пустить в заведение мага, будь он трижды женщиной. Свобода, независимость и право распоряжаться были самой заветной мечтой Амадин. А ради мечты можно пойти на многое. А потом, когда она станет магом, она отомстит.
- На кленовую пять, - указала она адрес притормозившему извозчику. И тут же поняла свою ошибку. Мужичок смотревший на промокшую студентку с жалостью и сочувствием оглянулся, через плечи и смерил ее совсем другим, оценивающим взглядом. Но монетку принял.
- Садись… - сплюнул он сквозь зубы. Девушка послушно забралась в потрепанный экипаж и сама захлопнула дверцу. Понимая, куда она едет кучер не сподобился слезть с козел, чтобы помочь. Экипаж со скрипом тронулся, Амадин откинулась на сидение, смотря в окно невидящим взглядом.
21.09
Экипаж со скрипом тронулся, Амадин откинулась на сидение, смотря в окно невидящим взглядом.
Слишком поглощенная своими переживаниями, она пропустила тот момент, когда карета остановилась.
- Приехали! - хриплый голос возницы ворвался в мысли. Девушка тяжело вздохнула и вышла. Экипаж сразу же тронулся, колесо попало в лужу, обдав Амадин очередной порцией воды и грязи, но она не обратила на это внимание, обреченно рассматривая особняк, выкрашенный в светло-серый цвет. Огромные окна были занавешены портьерами. но Амадин прекрасно знала, что там происходит.
Салон госпожи Шуаз был в столице заведением широко известным и так же широко порицаемым. Прилюдно.
Обыватели судачили. Газеты писали заказные статьи для повышения нравственности населения, но двери особняка на стыке двух районов города были по прежнему открыты. Его посещали все: заезжие купцы, солидные горожане, маги, аристократы… А еще в особняк с радостью пускали женщин. Часто неприметный экипаж останавливался у белоснежных колонн крыльца, и оттуда выпрыгивала женская фигурка, с ног до головы завернутая в плащ - замужние женщины не гнушались использовать особняк для встреч с любовниками.
Стоя перед входом Амадин оглядела себя с горькой усмешкой. Вряд ли ее будущий любовник придет в восторг. Мокрые волосы прилипли к лицу, плащ забрызган грязью, как и подол платья, а стоптанные ботинки вряд ли можно было принять за изящную обувь.
У Амадин было еще одно платье, такое же форменное, и унылое, но хотя бы чистое, но ехат в общежитие переодеваться не было ни сил, ни желания. Что ж, досточтимый господин куратор знал кого звал. Ему придется потерпеть ее внешний вид.
Двери распахнулись едва она ступила на последнюю ступень крыльца особняка из светлого песчаника. На дождливую улицу плеснуло теплым светом, звуками клавесина и гулом голосов.
- Вы куда? - невысокий мужчина с кривым носом и плотно прижатым к лысой голове ушами перегородил дорогу. Вместо ответа Амадин продемонстрировала запястье, на котором переливалась руна.
Охранник окинул цепким взглядом форменное платье, виднеющееся из-под плаща, затем всерился со списком. висевшим на стене, и отступил:
- Проходите, второй этаж, пятая дверь слева.
- Спасибо, - решительно выдохнув, Амадин переступила порог и сделала несколько шагов по направлению к лестнице.
- Это никуда не годится! У нас приличный дом свиданий!
Голос заставил Амадин вздрогнуть. Она обернулась на голос. Подоспевшая женщина манерно всплеснула руками, брезгливо разглядывая гостью. Светлые тщательно завиты волосы волосы женщины едва достигали плеч, глаза были густо подведены. а в руке она держала длинный мундштук с папиросой. От табачного дыма Амадин закашлялась. Не обращая никакого внимания на это, женщина глубоко затянулась, выпустила несколько клубов сизоватого дыма.
- Я не могу допустить…
Девушка молчала, не зная как поступить: уйти или проявить настойчивость. Будет достойной шуткой, если её не пустят даже в бордель.
- Мадам, у девушки приглашение от магистра Сайлуса, - вполголоса сообщил швейцар.
- О, магистру нравятся институтки, как неожиданно! - тонко усмехнулась мадам, окидывая ее еще одним, оценивающим взглядом. - Кажется, я знаю, что можно сделать.
Женщина аккуратно подцепила ее под локоток, держась на расстоянии, утянула в коридор и почти втолкнула в какую то дверь, заходя следом. Мимо тут же проскользнула пара юных девиц в платьях с такими открытыми вырезами., что удерживались на их обладательницах лишь чудом. За ширмой кто-то то шелестел юбками.
- Институтка, институтка, - мадам уже перебирала наряды, отвергая один за другим: - под это нужен корсет, под этот грудь побольше, слишком вычурно. Вот! Это будет прелестно!
Она обернулась к Амадин и раздраженно воскликнула:
- Почему ты до сих пор одета!? Переодевайся.
- Но… - Амадин оконсчательно растерялась. Одно дело остаться в своей одежде. пусть и мокрой. другое дело - надеть вызывающий наряд. словно она желает соблазнить мужчину.
Я пришлю кого-нибудь помочь. Магистр не любит ждать. Второй этаж, третий кабинет.
И она ушелестела прочь, тут же перехватив кого-то в коридоре и нарочито рассмеявшись.
Дверь захлопнулась и Амадин наконец смогла рассмотреть, что ей вручили. Тяжелый запах притираний, нафталина и пота ударил в нос заставив поморщиться.
Потрепанное платье из винно-красного бархата с кружевом на лифе и некогда белыми кружевными манжетами действительно походило на форменное ученическое, но с первого взгляда на глубокий вырез становилось понятно, какие именно науки постигает на учебе его обладательница.
Но даже оно выглядело пристойнее, чем то в котором девушка пришла. И определенно было чище. Украдкой оглядевшись, Амадин сотворила бытовое заклинание, чтоб очистить и высушить одежду. Конечно вне учебных стен им до получения диплома было запрещено применять чары, но заставить себя переодеться в это платье, явно сменившее на своем веку ни одну хозяйку. она не смогла. От юбки на мгновение повалил пар, песчинки и частицы грязи осыпались с подола, на светлый ковер.
- Амадин? - изумленный оклик застал ее на месте преступления.
- Шарлота! - опознала она знакомую студентку. - А я… ну…
Девушка растерянно замерла.
- Ой брось, все мы грешны, - Шарлота неприятно усмехнулась и вышла из-за ширмы, одетая в одни лишь чулочки и сорочку,прижатую корсетом.
- Но… что ты тут делаешь? - выпалила Амадин.
- Полагаю, то же что и ты. Хотя, признаться, я даже поставила десяток золотых на то что ты сможешь получить диплом, не зарабатывая на жизнь тем. чем все мы.
- Все мы?
- О да. а ты не в курсе? - Шарлотта подошла к зеркалу. подкрасила губы ярко-алой помадой и снова обернулась. - Либо ты входишь в пятерку лучших. либо - платишь за свое обучение.
- Есть и третий вариант. - пробормотала Амадин.
- Отдать свои магические силы на амулеты ковену и катиться восвояси? Прекрасная альтернатива. - не закрывая тюбик помады колпачком, Шарлотта кинула его на трюмо, и он покатился, оставляя на лакированной поверхности алый след. - Как по мне, так проще раздвинуть ноги. Приятного, конечно, мало, но можно закрыть глаза и думать о дипломе.
- Неужели все так?
- Большинство. Здесь хорошо платят. Так что - добро пожаловать, подруга! - Шарлотта подхватила тюбик помады, вручила Амадин и вышла, не озаботишись надеть что-либо поверх белья. В помещение снова плеснуло музыкой и смехом.
22.09
Девушка судорожно вздохнула. Хочет она или нет, но сейчас она должна стать частью этого мира. Смириться, потому что на кон поставлено очень многое. перетерпеть, поскольку четыре года усилий стоят этого.
Амадин покрутила в руках помаду, мазнула, по губе, оставляя карминный след. Приложила к себе платье. Зеркало отразило лихорадочный румянец, заливший щеки и диковатый взгляд. Какой крохотный шажок отделяет приличную девушку, что зарабатывает честным трудом и шлюху.
В коридоре не было ни мадам ни швейцара, да и Шарлотта уже ушла. Лестница обнаружилась тут же, у подножья скучал охранник.
- К кому? Новенькая что ли? - однако руны на руке снова оказалось достаточно, чтоб пройти. Амадин поднималась, чувствуя как дрожат колени. Словно восходила на эшафот.
Двери уходили по коридору в обе стороны. Музыку тут было совсем не слышно наверняка работала заглушающий звуки амулет. Сколько таких можно будет сделать из её отнятой силы? Девушка вытерла вспотевшие ладони о подол отсчитала третью дверь влево и толкнула её. Комната была похожа на детскую. Ширма, небольшая кровать, россыпь солдатиков и лошадок - это сбило с толку. Амадин растерянно замерла, увидев женщину в еще более гротеской униформе, чем была предложена ей. Только чулки фартук и чепец. И короткий хлыст.
- Нянюшка, сделай мне больно, - раздалось из-за низкой софы и только тогда Амадин разглядела второго обитателя комнаты.
Голый мужчина обнаружился на полу, стоял он на четвереньках. И слепо вертел головой с завязанными глазами.
- Негодный мальчишка! - женщина заметила случайную гостью и поманила, предлагая хлыст,, но та попятилась отрицательно мотая головой.
Дверь закрылась так же неслышно, как распахнулась.
К третьей двери по другую сторону лестницы девушка подошла давя на лице совершенно неуместную ухмылку. И толкнула ее почти бестрепетно.
Эта комната была обставлена более привычно: трюмо, кресло, столик с напитками. И кровать.
- А, явилась! - магистр Сайлус, откинулся в кресле, облаченный в один лишь халат и выставив тонкие ноги. Он был уже изрядно пьян.
- Трудно отказать, когда так настойчиво приглашают, Магистр, - она очень старалась говорить твердо, но голос дрожал.
- Ну давай же, иди сюда, - он похлопал по подлокотнику.
- Не так быстро, - покачала головой девушка. - Мне нужны гарантии.
- Гарантии?
- Да, гарантии, что не отчислите меня.
С минуту они смотрели в глаза друг другу, потом магистр пожал плечами.
- Как торговкой была, так ей и осталась! - он тяжело встал и, шатаясь направился к кровати. Толкнул неприметную дверь, вышел, но сразу же вернулся, демонстрируя Амадин вексель на триста золотых.
- Он твой… ну после сегодняшней ночи, конечно.
- Конечно, - эхом отозвалась она. Мелькнула мысль выхватить вексель и сбежать, но магическая печать на документе сверкнула, давая понять, что документ защищен от грабителей.
- А теперь иди сюда.
Вексель небрежно полетел на трюмо.
Шаг. еще один. Магистр подошел вплотную, по-хозяйски окинул взглядом и, положив руку на талию, резко притянул к себе.
- Ну что, девочка, а ведь сколько лет ты была лучшей? - пухлые, лоснящиеся губы раздвинулись в улыбке. Изо рта пахнуло, и Амадин затаила дыхание. Телом она чувствовала его дряблый живот. Ладонь магистра скользнула с талии вниз, пальцы до боли сжали ягодицу.
- Какая ты… крепкая!
В бедро уткнулся напряженный член. Амадин отчетливо осознала, что сейчас ее повалят на кровать, задерут юбки и …- Нет! - она, и откуда только взялись силы, оттолкнула мужчину. - Я… я передумала!
- Чта-а? - он криво усмехнулся.
- Я…я передумала. Я не хочу, - она постаралась, чтобы голос звучал твердо, хотя руки подрагивали, а дыхание сбивалось.
- Да кто тебя спрашивать будет! - хмыкнул Сайлус. - Ну-ка подошла и на колени! Заодно и поймешь, зачем женщинам рот нужен!
Он начал расстегивать штаны.
Представив, что она сейчас должна будет опуститься на колени перед этим человеком, Амадин замутило. Воздух в комнате показался спертым.
- Простите, магистр, я… мне надо… - зажав рот рукой, она метнулась к двери, магией выбила ее, не траня времени на то, чтобы открыть защелку и кинулась к лестнице.
- Стой! - зычный голос магистра эхом запрыгал по коридору. - Остановите ее!
Встревоженный охранник показался на лестнице. Амадин отпрянула, а потом, понимая что оказалась в западне, кинулась обратно. Чистым потоком магии отшвырнула магистра, как раз выскочившего из комнаты и понеслась по коридору дальше в надежде, что найдется хотя бы одна открытая дверь.
Она нашлась, вернее, распахнулась, едва не задев девушку по лицу.
- Что здесь…
Амадин не стала останавливаться, прошмыгнула под рукой полуодетого мужчины, в два прышка перелетела комнату. Не обращая внимание на закладывающий уши визг женщины, лежавшей на кушетке, распахнула окно и прыгнула в темноту ночи. Заклинание левитации они изучали на втором курсе, поэтому девушка плавно спикировала на кусты жасмина, окружавшие особняк. цветы осыпались белыми лепестками.
- Держи ее! - раздавалось из распахнутых окон.
Девушка спешно выбралась из зарослей и кинулась прочь по улице, расталкивая удивленных прохожих.
Глава 2
Странно, но ее никто не пытался поймать. погони тоже не было, девушка несколько раз сворачивала в подворотни, чтобы отдышаться и прислушивалась к шуму с улицы. Ничего.
постепенно паника улеглась, и к Амадин вернулась способность мыслить здраво. возвращаться в академию смысла не было. Магистр Сайлус, наверняка, поджидал ее там с приказом об отчислении - не за экзамен, так за незаконное использование магии вне стен учебного заведения. Адептам строжайше запрещено было это делать. Доказывать, что она защищала свою жизнь и честь не имело смыла, охранник видел, что она добровольно зашла в салон Шуаз.
Амадин представила себе презрительные взгляды преподавателей, перешептывания однокурсников за спиной, насмешки,брошенные в лицо, и тяжело вздохнула. Оставалось только одно - бежать. Бежать из страны, осесть в каком-нибудь унылом городишке и жить по поддельным документам. Конечно, если она сможет их раздобыть. Амадин вышла из подворотни и двинулась вдоль улицы, гадая, стоит ли ей пытаться получить номер на каком-нибудь постоялом дворе или лучше не рисковать. Она уже почти решила попробовать заночевать в парке, когда ее окликнули.
- Амадин, Амадин Гросс!
Девушка обернулась и заметила хорошенькую девушку, приветливо махавшую ей из модного ландо.
- Полетт? - она моментально вспомнила аристократку, учившуюся на курс старше. Полетт была глупа и богата, при этом обладала покладистым характером. Амадин часто писала для нее рефераты, пока отец Полетт не решил, что дешевле выдать дочь замуж, чем тартиться на обучение, которое ей все равно не давалось. Судя по виду, решение было правильным.
- Что ты здесь делаешь в такой час? - поинтересовалась Поллет.
Амадин как можно более небрежно пожала плечами:
- Гуляю.
- В таком виде? - Полетт изумленно приподняла брови.
- Ну какой есть, - понимая, что вопрос задан не со зла, Амадин не стала огрызаться. бывшая соученица покачала головой.
- Знаешь что, - решительно сказала она. - Я живу неподалеку. Если хочешь - поехали ко мне, ты сможешь обсохнуть и согреться.
Амадин хотела отказаться, но сразу передумала. Вряд ли ее будут искать у бывшей соученицы. В голове родился план.
- Хорошо, - она проворно забралась в ландо, стараясь не задеть нарядно одетую Полетт, та махнула рукой. Кучер недовольно нахмурился при виде оборванки, общающейся с хозяйкой на равных, но возразить не посмел.
Особняк действительно оказался совсем рядом. Ладно остановилось у крыльца. при виде белоснежных колонн, точь в точь напоминающих особняк Шуаз, Амадин вздрогнула, но сразу же взяла себя в руки. Под ничего не значащую болтовню Полетт, они вошли внутрь.
Разкий запах табака ударил в нос, а глаза защипало от дыма. Полетт ахнула и замахала рукой, пытаясь разогнать сизые клубы.
- Жонас, что происходит? - поинтересовалась она у лакея, открывшего им дверь.
- Гости, мадам.
- Только этого нам не хватало! - Полетт виновато посмотрела на подругу. - Прости…
- Нет, ничего, я понимаю, - она повернулась, намереваясь уйти, но Полетт ухватила ее за руку:
- Еще чего не хватало!
- Но… - Амадин нерешительно взглянула на дверь из-за которой доносились мужские голоса и смех.
- Это - гости моего мужа. Судя по всему, достойных дам там нет, значит. мы можем отправиться в мои комнаты. Единственное - боюсь, они разойдутся далеко за полночь, и тебе лучше задержаться у нас до утра.
Амадин прищурилась, прекрасно понимая, что у бывшей соученицы не все радужно в семейной жизни, и ее приход - отговорка для Полетт, чтобы не общаться с мужем.
- Ну пожалуйста, - очень тихо добавила та подтверждая подозрения.
- Ладно, но у меня ничего нет, - созналась Амадин.
- Это не проблема, нарядов у меня - завались! - показалось, или в голосе Полетт слышалась горечь.
Стараясь не шуметь, чтобы не привлекать внимание мужчин, они прошли в комнаты Полетт, где хозяйку ждала горничная. При виде Амадин, женщина недовольно поморщилась, но ничего не сказала.
- Николь, помогите моей подруге переодеться. - приказала Полетт.
- Да, мадам, - она повернулась к Амадин. - Где ваш багаж?
- У меня его нет.
- Амадин надетет мое платье, - Полетт повернулась к гостье и махнула рукой в сторону однрой из дверей. - Выбирай!
На бесстрастном лице горничной не дрогнул ни дни мускул, но Амадин видела, как недовольно сверкнули ее глаза. Не желая обидеть хозяйку дома, Амадин зашла в гардеробную. стараясь не выдать своего восхщения при виде роскошных тканей, блестящей вышивки бисером и тонких кружев, она выбрала скромное темно-зеленое платье с белоснежным воротником и манжетами, чем заслужила одобрительное хмыканье горничной.- Но это платье было модным в конце позапрошлого сезона, - охнула Полетт, когда Амадин вышла из гардеробной. - Я тогда еще училась в академии!
- Я и сейчас там учусь, - напомнила девушка.- Так что мой выбор опрадван.
- Да. конечно, эти дурацкие правила! - весело рассмеялась Полетт, но Амадин уловила истерические нотки в голосе.
Странно, но пока они пили восхитительно вкусный чай и заедали сэндвичами, хозяйка дома то и дело смотрела на часы, а потом прислушивалась к гулу, доносившемуся с первого этажа.
- Полетт, мне, наверное, пора, - выдержав положенное для визита время, Амадин встала, но бывшая соученица ухватила ее за руку.
- Амадин, послушай, не могла бы ты остаться у нас на ночь?
- Что?
- Уже поздно, думаю, будет лучше, если ты переночуешь у нас, - Полетт старательно делала вид, что любуется часами на каминной полке.
- Это из-за твоего мужа? - амадин не стала бродить вокруг да около. - Ты так не хочешь с ним спать?
26.09
Она знала, что по правилам хорошего тона в случае ночевки гостей супруги оставались каждый в своей спальне.
Полетт вздохнула:
- Я не должна тебе говорить, ты же не замужем…
- Если ты забыла, то я приехала из деревни и знаю, откуда беруться дети, - отмахнулась Амадин. - Так что? он тебе противен?
- Не знаю. Нет… или да… понимаешь, Тристан… он хочет наследника и очень часто приходит,а у него такой… - она прикрыла рот рукой и в испуге посмотрела на подругу.
Амадин криво улыбнулась, прекрасно понимая, что имеет в виду Полетт: судя по всему. ее муж удовлетворял свои потребности и не задумывался о том, чтобы доставить удовольствие супруге.
- Так ты останешься? - Полетт умоляюще посмотрела на нее.
- Да. конечно, - кивнула Амадин. В конце концов, если она останется в этом доме, не надо тратиться на ночлег в дешевой гостинице.
Весь вечер они просидели, вспоминая время учебы. Общие друзья, преподаватели, старые шалости…
- А помнишь, когда нам только выдали форму, - Амадин усмехнулась. - Приезжие девушки вроде меня восхищались кроем и посадкой по фигуре.
- А столичные ужасались качеству ткани и в тот же вечер побежали к портнихам заказать такое же, но из хорошей ткани, - усмехнулась Полетт.
- Точно, у тебя была лидейская шерсть! - Амадин вздохнула. - Мягкая как пух, еще и зачарованная!
Подруга кивнула:
- А помнишь ты сделала мне доклад по теории магических плетений, а я его открыла только на занятии и то вниз головой.
- Магистр Калахан тебе все равно его зачел…
- Ты б знала, сколько ему платил отец, - Полетт подперла кулачком щеку, - жаль перестал.
- Ты скучаешь по учебе?
Полетт молча отпила чая, глядя в окно и образ глупенькой но красивой папиной дочки поблек, смазался.
- Знаешь, я может и не хватала звезд с неба, но мне нравилось в ИМИ, нравились шалости, нравились занятия магживописью.
- У тебя неплохо получалось, - вспомнила Амадин экспериментальный факультатив по зачарованию изображений.
- Там я понимала, что и зачем делаю. А сейчас - нет, - Полет заглянула в чашку и налила себе еще чая.
- Ну это достойное занятие для девушки высокой фамилии - выйти замуж и родить наследников, - без намека на веру в сказанное процитировала Амадин.
- Да, так нас всегда и учили. Достойно, прилично, положено, - и в голосе подруги прозвучала горечь. - И не важно…
- Что?
- Да какая разница, что? Все не важно!
Некоторое время они молчали.
Амадин украдкой зевнула.
- Прости, я…
- Конечно, - Полетт протянула руку к шелковому шнуру - системы оповещения для слуг. Через несколько минут в комнату вошла миловидная горничная:
- Мадам?
- Покажите моей подруге ее спальню и помогите подготовиться ко сну, - распорядилась хозяйка дома.
- Да, мадам. Прошу, - старательно скрывая мысли по поводу внешности вышеупомянутой подруги, служанка отступила, но Амадин прекрасно понимала, что ее вид и отсутствие багажа не вызывают доверия.
“У нас приличный дом!” - буквально кричал взгляд горничной. Но слишком хорошо вышколенная служанка молчала.
Пожелав подруге спокойной ночи, Амадин направилась в гостевую комнату. Там она отослала горничную, уверив, что справиться сама. Служанка вышла, а Амадин подошла к окну и распахнула раму.
Слова Полетт о магистре взбудоражили, всколыхнув прежние страхи. Амадин и не знала, с каким противником она затеяла игру. Магистр злопамятен, и не остановитьсЯ. пока не получит реванш.
Где-то хлопнула дверь, мужской смех . раздавшийся совсем рядом заставил вздрогнуть. Запах табака ударил в нос. Амадин не сразу сообразила, что гости, развлекавшиеся внизу, решили выйти на террасу.
- Рей,тебе опять везет! - раздался зычный голос. - Не даром говорят, рыжим счастье!
- Он не рыжий, а золотой, - пьяным голосом протянул второй участник разговора.
В ответ раздался тихий смех, от которого у Амадин по коже пробежали мурашки. а дыхание почему-то сбилось.
-- Лисам - счастье, - проникновенный баритон заставил сердце колотится в груди сильнее. Амадин даже попыталась высунуться из окна, чтобы увидеть его обладателя, но вовремя опомнилась. Окно закрывать не стала. присела на подоконник, прислонившись спиной к откосу и прислушалась.
- Кстати, Рей, ты знаешь, что Аморетт утверждает, что это она дала тебе отставку?
- Вот как? - снова этот баритон, от которого волоски на коже становятся дыбом. - Что ж… она не первая и не последняя.
Эти слова были встречены громким хохотом.
- И ты не потребуешь у нее удовлетворения?
- Боюсь, что она уже удовлетворила меня… неоднократно. На большее она не способна.
- И ты не против, если я возьму ее под свое покровительство?
- Тебе не хватает молодой жены?
- Полетт слишком чопорна… мне скучно.
Амадин нахмурилась. Они с Полетт не были подругами, но молодая женщина не заслуживала такое отношение мужа. Хотя… если Тристан заведет любовницу, он меньше станет захаживать в спальню к жене, и та вздохнет спокойно.
- К тому же Полетт глупа и с ней совершенно не о чем говорить!
- Вынужден тебя огорчить - вряд ли Аморетт поддержит философскую беседу! - усмехнулся тот, кого называли Рей. - Ей ближе варьете.
- Тогда не понимаю, почему ты с ней расстался?
- Мне наскучил репертуар. К тому же Аморетт начала посматривать в сторону галерки, а я не желаю делить свою любовницу даже с партером!
- Она тебе изменила? - спрашивающий пьяно захихикал.
- Нет, до этого не дошло. Я почуял опасность раньше.
- Хитрый лис! - с уважением протянул Тристан. Пойдемте, пропустим еще по рюмашке! Рей, ты с нами?
- Идите, я присоединюсь к вам позже.
Дверь снова хлопнула. Шаги на террасе сменились хрустом гравия. Похоже, Рей решил пройтись по саду.
Амадин покусала губы, пытаясь осмыслить услышанное.Судя по всему, обладатель баритона пользовался определенным влиянием в обществе и искал любовницу. Это был шанс. Девушка усмехнулась и покачала головой: она столько лет берегла свою честь, чтобы вот так отдать ее…
“Продать!” - возразил внутренний голос. - “И подороже!”
В этом был смысл. Если этот Рей согласиться на ее предложение, он сможет замять скандал, а она - доучиться в академии.
Все еще колеблясь, Амадин бросила на себя взгляд в зеркало. Не красавица, но привлекательная. Правда, очень худая. От постоянного напряжения щеки впали, а под глазами залегли темные круги, но в темноте ночи этого не видно. Зато сами глаза казались больше. Изумрудно-зеленые, опушенные черными ресницами, они лихорадочно сверкали от волнения.
Дрожащими пальцами Амадин расплела косу и тряхнула головой. темные пряди водопадом заструились по спине. Снова послышались шаги. Рей возвращался. Девушка вскарабкалась на подоконник, выдохнула, прошептала заклинание левитации и шагнула вниз.
Глава 3
То ли Амадин в волнении перепутала слова заклинания, то ли вмешалась какая-то сила, но полет оборвался, и девушка рухнула на дорожку. Охнула от боли. Острый гравий впился в бедро.
- Что за… - чарующий голос заставил поднять голову.
При виде того, кого друзья называли Реем, глаза расширились, а во рту пересохло. перед Амадин стоял Рейнард де Треви, герцог л’Армори, верховный инквизитор и Карающий меч королевства. Он с удивлением взирал на девицу буквально свалившуюся ему под ноги.
- Д-дорый вечер, - пролепетала она. а потом выдохнула и решительно продолжила. - Я… я согласна быть вашей любовницей!
- Что? - брови герцога поползли наверх. Он несколько раз моргнул, пытаясь осмыслить услышанное.
- Вашей любовницей, - Амадин поднялась и начала отряхивать пеньюар, котоый ей заботливо одолжила Полетт. - Я готова…
- Прямо здесь? - он демонстративно огляделся.
- Мы можем пройти в дом, - с замиранием сердца предложила Амадин. Когда она спешно обдумывала свой план, то не рассчитывала, что герцог может потребовать, чтобы она немедленно приступила к своим обязанностям. - Только нам надо обговорить детали.
- Какие детали? - подчеркнуто вежливо поинтересовался инквизитор. Судя по блеску глаз, он либо был изрядно пьян, либо эта игра доставляла ему удовольствие. впрочем одно не исключало другое.
- Я становлюсь вашей любовницей, а взамен вы выплачиваете мне триста золотых!
Рейнард присвистнул.
- Это внушительная сумма. могу я поинтересоваться, зачем они вам?
- Оплатить обучение в академии, - Амадин не видела причин утаивать правду.
- Оно стоит гораздо больше, - заметил собеседник.
- Остальная сумма у меня есть.
- Вот как?
- Да. Вы даете мне эти деньги на обучение в академии, взамен я становлюсь вашей любовницей, - выпалила Амадин и выдохнула. Все. Она все сказала. Герцог л’Армори молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Все-таки он был изрядно пьян. Амадин пожалела, что решила сделать ему предложение ночью. Наверное, стоило дождаться утра и попытаться перехватить в столовой за завтраком.
- И почему вы считаете, что я соглашусь на столь щедрое предложение? - наконец произнес он.
- Потому что в отличие от других, у меня есть два качества, которые вы сейчас ищите.
- Какие же?
- Верность и умение вести философскую беседу.
Несмотря на абсурдность ситуации Рейнард все-таки рассмеялся. Он подошел к девушке вплотную, приподнял голову за подбородок, изучая ее.
Определенно не в его вкусе, слишком худая, темноволосая, глаза правда красивые и грудь почти идеальной формы. Он невольно уставился на полушария, едва прикрытые тонким шифоном. даже в темноте было заметно, как сквозь ткань темнеют ареолы сосков. Представилось, как он коснется их губами, как она выгнется в порыве страсти, шепча его имя…
- Так вы согласны? - упорствовала девушка.
Даже в темноте было заметно, что она покраснела.
Рейнард усмехнулся. Благодаря этой институтке, иначе он даже не знал, как назвать эту девушку, вечер переставал быть обыденным.
- А вы настойчивы!
- И предельно серьёзна, - предупредила она. - Уверяю, я всегда выполняю договоренности!.. Что вас так веселит?
Для того, чтобы заглянуть мужчине в глаза, Амадин пришлось запрокинуть голову.
- Только звездное небо над головой, - с усмешкой отозвался он, смотря тяжелые тучи, готовые снова пролиться дождем, - И моральный закон.
- Желаете обсудить гороскоп? или же поглумиться над категорическим императивом? - поинтересовалась девушка.
Рей приподнял брови, выражая изумление. Надо же. И правда, философия этой милашке знакома. Он вдруг очень живо представил, как бы экзаменовал ее у себя в спальне, шлепая по округлым ягодицам при неправильном ответе. В горле пересохло, а штаны стали вдруг очень тесными. Рейнард с шумом выдохнул и досчитал до тридцати, пытаясь обрести разум. Удалось. Во всяком случае, он смог мыслить связно. Он хмуро взглянул на девушку. Она ежилась и вздрагивала от каждого дуновения ветра, ,а тонкие пальцы, все еще удерживающие его за руку, были ледяными.
Только сейчас Рей сообразил, что девушка стоит в тончайшем наряде на по-осеннему холодном ветру, к тому же босая.
- Кажется, наша встреча несколько затянулась, - он со второй попытки сотворил волну теплого воздуха. - Не кажется ли вам, что нам пора пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись?
Рейнард ожидал, что девушка начнет кокетничать или же расплачется, сетуя на судьбу и умоляя о встрече, но она только тяжело вздохнула.
- Я так понимаю, это означает “нет” на мое предложение? - подчеркнуто спокойно поинтересовалась Амадин.
- Именно, - инквизитор чуть наклонил голову. - Кстати, откуда вы свалились?
- Оттуда… - она махнула рукой,
Рейнард недоверчиво взглянул на собеседницу.- Хотите сказать, вы выпрыгнули из окна второго этажа и ничего не повредили?- Я использовала заклинание левитации, хотя оно странно сработало.
- Неужели?
- Да, оно словно натолкнулось на что-то…
Рейнард дернул уголком рта, и девушка ахнула:
- Только не говорите, что на вас магическая защита!
- Не скажу, - согласился герцог.
- Но она есть?
- Несомненно.
- А можно… - девушка протянула руки к Рейнарду, явно намереваясь нащупать его щиты.
Он моментально схватил ее за запястье.
- Не стоит! - подчеркнуто спокойно произнес он. Девушка пожала плечами.
- Нет так нет, но тогда я вряд ли смогу создать заклинание снова, - она покусала губы. - Скажите, у вас не найдется белил?
- За кого вы меня принимаете? - оскорбился герцог. - И вообще, зачем вам белила в такой час?
- Изображать призрака, конечно! - она улыбнулась и на щеках появились ямочки. - Мне же надо как-то пробраться в комнату!
- Думаю, туда вы отправитесь тем же путем, - Рейнард огладил фигурку девушки от плеч до ступней, накладывая матрицу левитации. На этот раз заклинание к сожалению легло с первого раз. Повода снова ощупать манящие холмы больше не было. Рей хмыкнул и подтолкнул воспарившую девушку направляющим шлепком по крепкой попке. И почти пожалел, что не направиться следом.
Подол бесстыдно задрался обнажая стройные ноги.
10.10
Рейнард сглотнул и снова сосчитал, на это раз до пятидесяти. Когда он поднял взгляд, девушка уже исчезла из виду, хотя окно все еще было открыто, словно приглашая внутрь комнаты. Герцог л'Армори усмехнулся и направился в дом, собираясь высказать приятелям все, что он думает об их шутке.
Компанию Рей застал в курительной комнате. Тристан раскинулся на низком диване, запрокинув голову и пускал в потолок сизые кольца дыма. Второй участник их спонтанной попойки, Абеляр, лежал на ковре, подложив небольшую подушко под щеку и во сне бормотал о какой-то Элоизе.
- Быстро он, - Рейнард кивнул на спящего.
- Слабаком был, слабаком и остался, - Тристан выпустил еще один клуб дыма. Герцог поморщился и потер переносицу, сдерживая чихание. Он не любил табак, дым раздражал чувствительное обоняние.
- Тебе обязательно заканчивать каждую попойку здесь?
Рей обвел взглядом мозаичные стены. несмотря ни на что, сама комната ему нравилась.
- Чем эта комната хуже остальных?
- Табачным дымом.
- Если знал, что так все будет, зачем зашел? - поинтересовался хозяин дома.
- Да так, - отмахнулся Рейнард.
Он был озадачен поведением друга. Тристан не из тех людей, кто будет выжидать, и если бы он “подкинул” девушку, то давно спросил бы напрямик.
- Будешь сидеть здесь всю ночь? - поинтересовался герцог.
- А что еще остается? Полетт пригласила подругу. Та осталась на ночь. Совсем в академиии распустились!
- А ты ее видел? - в голову закралось подозрение.
- Кого? Полетт?
- Нет. Подругу.
- Судя по тому, что рассказал лакей, она не в твоем вкусе: темноволосая и тощая.
Новый клуб дыма все-таки заставил Рейнарда закашляться. Понимая, что Тристан впал в состояние меланхолии, которое продлиться большую часть ночи, он пожелал другу спокойной ночи и спешно вышел из комнаты.
Вышел на крыльцо, с наслаждением вдыхая ночной воздух. Дождь закончился, от него остался только запах свежести, смешивающийся с запахом прелой листвы.
Рейнард знал, что стоит пройтись по улице, к этим запахам примешаются ароматы города: всевозможный дым, конский навоз, дорогие и не очень духи, людской пот.
Он поколебался, стоит ли нанять извозчика, но все-таки направился домой пешком.
Глава 4
Остаток ночи Амадин проворочалась в кровати, пытаясь понять, что ей делать дальше. Возвращаться в академию не представлялось возможным, а Полетт, наверняка, будет настаивать, чтобы подругу отвезли в экипаже к воротам академии. Где ее, в лучшем случае, закроют в карцере до момента лишения дара. в худшем - отправят в тюрьму как преступницу. Был, конечно, еще один вариант: с повинной явиться в кабинет к магистру, покаяться и исполнить все, что он потребует. От одной мысли об этом Амадин замутило.
Значит, все-таки придется бежать. Исчезнуть из столицы, какое-то время переждать в провинции, а потом попробовать уехать из страны.
В комнате посветлело. Ложась спать, Амадин не озадачилась, чтобы закрыть окно и задернуть шторы и теперь это оказалось на руку. Девушка вздохнула и решительно встала. Совсем скоро слуги поднимуться, и тогда выскользнуть незамеченной не удастся.
Сборы не заняли много времени, и вскоре она выскользнула из дверей спальни.
Утренний город был тих и сумрачен. Тучи так и не разошлись, но уже не грозили пролиться дождем сиюминутно, просто неслись по небу, гонимые осенними ветрами. Часы на городской ратуше пробили пять. Первый дилижанс, насколько помнила Амадин, отходил часом позже. От нечего делать она прошлась по улицам города, прощаясь. За четыре года учебы девушка, поначалу шарахающаяся от вечно спешащих куда-то людей, привыкла к суете столицы и теперь понимала, что будет скучать по ней. Она тяжело вздохнула,вспомнив, как уезжала из родного дома.
Тогда тоже лил дождь. Сборы были стремительными, господа маги не желали оставаться в "этой дыре" (название деревни?) ни одной лишней минуты. Больше всего запомнился не холодный безразличный взгляд матери, явно довольной, что избавилась от каждодневного напоминания о своем грехе, злой взгляд отца, понимавшего, что он упускает, зависть сводных братьев и сестер, хмуро наблюдавших за сборами.
Соседи - слух о том, что Динку увозят маги облетела деревню быстрее стрижа - высыпали к оградами, но близко не подходили. А сама она, до сих пор не верящая, что нежданная возможность сбежать из ставшего чужим и опасным дома - это не сон и не морок, в основном молчала. Молча собрала нехитрый скарб. Котомка с бельем, единственным приличным платьем - тем что она носила в школу при храме, тяжелые грубые ботинки. Узел с едой ей сунула старостина жена.
Поместье, храм и школу проезжали выбираясь из деревни на тракт. И там единственный раз Амадин показала норов, попросил остановить экипаж.
- Поблагодарить богов можно и в столичном храме, - добродушно хмыкнул басовитый маг. его имени Амадин не запомнила.
- Мне нужно попрощаться, - она кивнула на приземистое здание школы.
Отец Бенедикт был там. Сидел в своем кабинете, заваленном свитками и что-то писал, подслеповато щуря глаза.
- Я уезжаю, - с порога начала Амадин и замялась, не зная что сказать еще.
- Отец отпустил тебя на ярмарку? - оживился старик, отрываясь от своей работы и тяжело вставая навстречу девушке.
- Нет, совсем нет, - про ярмарку в соседнем городке девушка, признаться и думать забыла. - Совсем уезжаю, учиться. За мной приехали из Ковена.
- Ох, боги всемогущие, свершилось! - отец Бенедикт сотворил священный круг, вознося краткое благодарение. - Я и не чаял, что так скоро.
- Так вы уже знаете? - она едва не обиделась, решив, что учитель даже не вышел ее проводить.
- Конечно знаю, я же и послал весточку о тебе старому другу, - он рассеянно оглядел кабинет. - Правда не ожидал, что они и правда так поторопятся.
- Правда? - девушка расслабилась, - Они приехали сегодня, сказали я только должна буду учиться отлично. Тогда всё оплатит корона, так написано в контракте.
- Контракт? Ты уже подписала его?
- Да. Не волнуйтесь, я внимательно прочитала, да и куда мне еще… - она вдруг всхлипнула, шагнула, уткнулась в плечо отца Бенедикта. - Мне так страшно.
- Ну же, успокойся, - он неловко погладил её по волосам,. - Ты обязательно справишься. Я точно знаю, какая ты…
- Спасибо, - Амадин вытерла слезы.
- Ох, чуть не забыл, - он отстранил девушку, шагнул к тайнику к стене и вытащил оттуда глухо звякнувший мешочек монет. - Твоя семья, благослови их боги, едва ли собрала тебя в дорогу. Мне тут эти монеты ни к чему, а тебе на обустройство понадобятся.
Она снова порывисто обняла учителя, шмыгая носом.
- Мы ведь увидимся еще?
- Едва ли ты сможешь приезжать на праздники, да и меня могут назначить на другое место. Но мы можем вести переписку.
- Я обязательно буду!
- Счастливого пути, дочь моя!
13.10
Как ей сейчас не хватало совета старого учителя. Девушка поежилась, плаща оставшегося в доме мадам было жалко. Потрепанный, тяжелый, но теплый он был жизненно необходим в эти холодные осенние дни. Придется покупать новый. Она вздохнула, понимая, что средства собранные на обучение теперь надо как-то забрать из банка, чтоб не оставлять след от векселей.
У станции дилижансов - небольшой площади перед конюшнями - уже вяло переругивались конюхи выводя тощих одров.
Под навесом терпеливо ожидали первые пассажиры. У кассового окошка станции, забранного узорным витражом, скучала пара жандармов. Один лениво переговаривался с кассиршей, второй дремал, подпирая стену.
Амадин, шагнувшая было вперед, попятилась обратно в тень проулка, молясь всем богам, чтоб на одинокую не по погоде одетую девушку не обратили внимания. Несколько минут она просто торопливо петляла по улочкам, боясь услышать оклик или топот сапог за спиной. Но погони всё не было.
Девушка остановилась отдышаться. Может и не по ее душу жандармы там стояли, но проверять это она была не готова. Оставался еще один путь.
Новомодные локомотивы хоть и стоили дороже, но ехали быстрее, да и проверять пассажиров никто не спешил. Хорошенько все взвесив, Амадин отправилась туда.
Вокзал был двухэтажный. Гудки локомотивов, лязганье металла и галдеж привокзальной площади стали слышны задолго до того, как показалось само здание
Девушка нырнула в арочные двери скрываясь от утренней прохлады. Тут несмотря на ранний час, народа уже было много. Сновали грузчики, вертелись вездесущие мальчишки, степенно прошло мимо целое семейство богато одетых господ с выводком детей, галдящих как целый табор.
Если жандармы и наблюдали за этой суетой, то вряд ли обратили внимание на скромно одетую девушку.
Беспрепятственно добравшись до окошка, где продавали билеты, Амадин замялась. Пассажиров было немного, и строгая дама, продававшая билеты, легко могла запомнить одинокую пассажирку и потом сообщить властям.
Амадин нерешительно отошла в сторону к мозаичному панно, растянувшемуся на всю стену. Оно изобоажало сеть железных доррг., девушка растерянно блуждала глазами по названием городов и городков, не решаясь выбрать направление в котором дальше двигаться. В сторону дома? Но там ее будут искать в первую очередь. Ехать к границе с Дорном тоже было глупо - патрули там проверяли подорожные. Оставался единственный путь - на южное побережье.
Направление более чем популярное особенно сейчас, когда в столице зарядили дожди. Но и дорогое.
Решившись, Амадин тяжело вздохнула и огляделась. Первый поезд уже ушел, второй только что подали к перрону, и у касс никого не было.
Онасобиралась было испытать судьбу и подойти сама, когда на ее счастье в зале показался невысокий господин в шляпе-котелке. Поколебавшись, девушка все-таки обратилась к нему:
- Простите…
- Что тебе? - он недовольно поморщился. Судя по всему, принял не то за побирушку, не то за шлюху. Впрочем, сейчас Амадин не было никакого дела до его мыслей.
- Я… не могли бы вы купить мне билет на локомотив? - Амадин спешко протянула несколько монет.
17.10
Просьба оказалась ошибкой. Она поняла это как только слова сорвались с губ.
Брови мужчины медленно поползли вверх, а взгляд стал очень внимательным. Амадин вдруг вспомнила, что на ней нет плаща, и она одета в форменное платье Академии. И хотя значок она сняла еще вчера вечером, мужчина, наверняка, решил, что она - сбежавшая из пансиона школьница.
- Конечно! - он кивнул. - Куда?
- В… Сен-Рикье! - она постаралась, чтобы мужчина заметил ее замешательство.
Сен-Рикье был ничем не хуже и не лучше других городов, а если мужчина и сообщит жандармам, те решат, что беглянка намеренно указала неверное направление.
- Да, конечно… - спешно согласился мужчина. - Только… подожди здесь, хорошо?
Он спешно покинул зал. Амадин прикусила губу. Все казалось еще хуже, чем она планировала. Наверняка, мужчина отправился сообщить жандармам о подозрительной особе. Если те ее схватят и начнут проверять…
Выбора не было. Девушка подбежала к кассам.
- Один билет. Третий класс, - выпалила она, кидая монеты на стойку.
- Куда? - худая носатая кассирша даже не подняла взгляд.
- В… ле гран буа! - выпалила Амадин, оглядываясь на расписание.
Кассирша все-таки посмотрела на нее.
- Милочка, вы действительно считаете, что этих денег хватит? - иронично осведомилась она.
- А до куда хватит? - Амадин понимала, что план бежать не привлекая внимания с треском провалился.
- Максимум - до Пфальца.
- Давайте!
- Что?
Она истерично усмехнулась:
- Мне все равно куда ехать, это же очевидно.
- Да, - взгляд кассирши смягчился.
По всей видимости, она приняла Амадин за горничную, бегущую от домогательств хозяина. Длинные узловатые пальцы подцепили картонку из стопки таких же, лежащих рядом, кассирша быстро пронумеровала ее и протянула девушке, одновременно смахивая деньги с прилавка:
- Вот. До Пфальца.
- Спасибо!
Зажав картонный билет в одной руке и подхватив юбки второй, Амадин кинулась к выходу, ведущему на перрон. Вовремя! Господин в котелке как раз возвращался в зал ожидания в сопровождении жандармов.
Как раз подошел утренний поезд, и сейчас поток пассажиров выплеснулся на перрон к носильщикам с тележками и встречающими. Амадин возблагодарила богов за счастливую возможность и смешалась с галдящей толпой.
Однако ей надо было попасть на соседний путь, где было относительно безлюдно, а где-то в недрах вокзала поджидали жандармы и бдительный господин.
Может конечно они давно разошлись, потеряв след подозрительной особы, однако Амадин все равно старалась держаться среди людей, пока толпа не начала редеть.
Неожиданной помощью стало многочисленное семейство, уже виденное ею. Они прошли к вагону второго класса и девушка проследовала с ними. Переждав шумные проводы перед самым отправлением она, воспользовавшись суматохой на перроне, юркнула следом. Увидев билет, седовласый кондуктор недовольно встопорщил усы и собирался было разразиться обличительной речью, но Амадин умоляюще посмотрела на него, и кондуктор как-то сдулся.
- Третий класс начинается через два вагона, - буркнул он.
- Спасибо! - девушка послшно направилась туда. Уже присев у окна, она украдкой взглянула на здание вокзала и вновь увидела недавнего господина в котелке, тот стоял в компании двух жанедармов и озирался по сторонам, силясь найти подозрительную девицу. Амадин вздрогнула и поспешно отвернулась, молясь, чтобы поборник нравственности и порядка не заметил ее в пестрой толпе работяг и крестьян. Оглушительный гудок паровоза показался ей благословением небес.
Состав вздрогнул и тронулся, лязгая сочленениям вагонов и набирая скорость.
Амадин прижалась лбом к холодному стеклу, пытаясь отдышаться. Сердце колотилось, словно бешеное, а в ушах звенело.
Хоть она выбралась из города, но что делать дальше совершенно не знала.
Глава 5
Глава 5
Утро Рейнада де Треви, герцога л’Армори, верховного инквизитора и Карающего меча королевства самым пошлым образом было омрачено похмельем. Голова кружилась, а к горлу подкатывала тошнота. Проснувшись, рей долго лежал в кровати, задумчиво созерцая вышивку на балдахине, и только, когда комната перестала кружиться, герцог соизволил дернуть шелковый вышитый шнур у себя над головой.
Невозмутимый камердинер бесшумно вошел в спальню, неся поднос с похмельным зельем, а попросту рассолом, приправленным мятой и базиликом.. Поставив его на край кровати, он замер, ожидая дальнейших распоряжений.
Рейнард в несколько глотков осушил кружку и опять откинулся на подушки, ожидая, когда зелье подействует. Выждав, когда в голове проясниться, он подал знак слуге раздернуть шторы. Солнечный свет, хлынувший в спальню, показался возмутительно ярким.
- Который час, Гийом? - осведомился герцог, прикрывая глаза.
- Четверть десятого, монсеньор.
- Вот как? - Рейнард приподнял тяжелые веки и взглянул на часы. Словно в ответ, минутная стрелка вздрогнула, указывая на цифру три. В этот же момент ворота над циферблатом распахнулись, и оттуда выехала деревянная птица. Каркнула и снова скрылась в недрах механизма.
- Действительно, четверть… - герцог еще раз взглянул на циферблат. - Десятого…
- Да, монсеньор. Изволите завтрак в постель?
- Пожалуй.
Рейнард снова откинулся на подушки. Голова кружилась, а к горлу подкатывала тошнота. Он нахмурился, пытаясь понять, как он напился до такого состояния. В памяти всплыл вышитый батист, стройные ноги взлетающей вверх девушки, округлые ягодицы…
Тело напряглось,бурно реагируя на воспоминания о несостоявшейся ночи страсти. Рейнард недоуменно хмыкнул, удивляясь подобной реакцими. в конце концов, он давно не мальчишка, чтобы возбуждаться при виде симпатичной попки, но округлые ягодицы все еще будоражили воображение.
Герцог л’Армори шумно выдохнул и, решительно откинув одеяло, отправился в ванную комнату.
Прохладная вода усмирила тело. кровь прилила к голове, заставляя вспомнить о делах насущных. за этим занятием его и застал камергер, принесший завтрак.
- Монсеньор! - поставив поднос на прикроватный столик, верный слуга поспешил к своему господину. как раз вовремя, чтобы подать огромное полотенце.
Рей мотнул головой, по-звериному отряхнулся и только потом обернул бедра мягкой тканью. В голове все еще шумело и он который раз проклял себя за то, что магичил основательно набравшись. Девица и сама могла слеветировать в окно, она ведь училась вместе с Полетт в академии магии. Хотя, если она училась так же, как и Полетт, вряд ли знала хотя бы одно заклинание.
Этим вполне можно объяснить ее желание продать себя в обмен на оплату обучения. Вполне возможно, Полетт, зная, что у них в гостях будет великий инквизитор, вместе с подругой спланировали все, чтобы попытаться охмурить его. Рейнард скривился. Женщины не учли только одного: он никогда не шел на поводу и всегда сам выбирал себе любовниц. С этим, отринув мысли о соблазнительных ножках институтки, так он прозвал ночную девицу, герцог л’Армори принялся за завтрак.
Часом позже он, тщательно выбритый и подтянутый, сел в карету. Лакей захлопнул дверцу, кучер сразу же хлестнул вожжами, и пара гнедых троттетов двинулись вперед.
Герцог откинулся на подушки, наслаждаясь пусть и недолгой, но прекрасной поездкой. Лошади были его слабостью и гордостью. Конюшни герцога л’Армори славились на всю страну и Рейнард лично отбирал коней, зачастую платя баснословные суммы. Хотя именно эта пара обошлась ему недорого - Рейнард купил ее у виконта ле Руа, который совсем недавно проиграл все состояние в карты и распродавал имущество.
Карета остановилась, герцог л'Армори моргнул, прогоняя неудобные воспоминания и вышел. Небрежно кивнул
- Доброе утро, монсеньор!
- Ваша светлость, доброе утро!
Суетящиеся служащие спешили по своим делам, не забывая приветствовать начальство.
В Управлении кипела жизнь. Кажущийся хаос под внимательным взглядом рападался на осмысленные и понятные процессы, все были заняты делом .
Рейнард цепким взглядом окинул свою вотчину и проследовал в кабинет. Никаких срочных дел требовавших его пристального внимания пока не было, он знал это наверняка еще когда принимал приглашение Тристана. А появись что-то срочное, его не постеснялись бы выдернуть из постели.
При чем не только из своей. Рейнард хмыкнул, вспомнив, как его люди в прошлом году, упустив начальника из виду, попросту стучали в каждый дом с вопросом, не ночует ли здесь герцог. Скандал был страшный, и усердных служак от разноса спасло лишь то, что его величество хохотал, как сумасшедший.
Сам герцог криво улыбался и хранил молчание, поскольку в ту ночь они кутили вместе с королем, и никому об этом знать не обязательно.
21.09
При виде начальника секретарь спешно вскочил и вытянулся в струнку. - Ваша светлость. - Валентин, доброе утро. Что у нас сегодня плохого? Подобное приветствие стало уже традицией. Еще в самом начале когда Рейнард только получил назначение и выбирал себе секретаря, среди кандидатов его внимание привлек худощавый юноша, только закончивший академию магии. Он разительно выделялся среди молодых аристократов, рассчитывающих получить это место по протекции. - Итак, чем вы отличаетесь от остальных соискателей? - к тому времени Рейнард устал просматривать личные дела кандидатов. Он ожидал пространных речей о желании служить закону, чести и долге, как это было с остальными, но юноша только пожал плечами. - Умением грамотно писать и готовностью работать двадцать четыре часа в сутки, - не задумываясь ответил он. Герцог кивнул и захлопнул папку, документы в которой он так и не начал читать: - Вы приняты. В последствии его неоднократно пытались отговорить от подобного решения. виданное ли дело: секретарь Великого инквизитора и Карающего меча империи - простолюдин без регалий и званий. Но Рейнард был непреклонен. Из-за огромного количества именитых посетителей, пытающихся повлиять на герцога, и появилась эта присказка. Валентин не обманул, он действительно обладал знаниями и работал на износ, поэтому Рейнард лично вытребовал секретарю личное дворянство, что автоматически означало повышение жалования. На Валентине это никак не сказалось, разве что он стал работать еще усерднее, чтобы оправдать оказанное доверие. Вот и сейчас, в застегнутом на все пуговицы черном мундире с серебряным шитьем, из-под воротника которого, точно ошейник, выглядывала белая полоска рубашки - дань памяти ордену храмовников, основавших инквизицию и называвших себя “псами Господними” - Валентин стоял, ожидая распоряжений. - Скажи чтобы принесли две чашки кофе и заходи, - распорядился Рейнард. Еще одна традиция. которой оба неуклонно следовали. - Да, ваше сиятельство, - Валентин направился к дверям, отдать распоряжение дежурному, а герцог проследовал к себе в кабинет. Дверь оставил открытой, не сомневаясь, что кофе будет подан моментально. Кофе действительно появился словно по волшебству, хотя почему словно, бытовые артефакты для оснащения кухни отдела он заказывал лично. Поднос встал на столик у окна, чтоб не осквернять рабочий стол переживший не одно поколение начальников. Герцог наконец рухнул в кресло, вытянул ноги и с силой промассировал затылок, стремясь унять тупую боль, точно обруч сдавливающую голову. За закрытыми дверями было можно расслабиться , секретаря он смутить не опасался - Тяжелый вечер? - участливо поинтересовался секретарь, разливая кофе и поглядывая на болезненно хмурящееся начальство. - Да, - коротко отозвался Рейнард. - Обезболить? - Не стоит. Валентин понятливо кивнул. Попытки излечить мигрень от несвоевременного колдовства были чреваты разрывом кровеносных сосудов. Он не стал спрашивать, что заставило начальника применять магию, хорошенько перебрав, тот и сам расскажет, если сочтет нужным. - Ладно, что на сегодня? - сделав несколько глотков, Рейнард отставил чашку. Валентин послушно начал передавать документы на подпись. - Окончание расследования о подделке магических артефактов, дело передается в суд, - перечислял он, протягивая папку. - Список о присвоении очередного звания по выслуге лет, список ежемемсячных расходов… Рейнард подхватывал очередную бумагу, небрежно вчитывался в строки и ставил в конце документа размашистую подписть. - Приказ академии об исключенных адептах… - В этом году их стало больше. Наконец-то подняли стандарты? - Оплату за обучение, - Валентин неодобрительно покачал головой, а Рейнард усмехнулся и откинулся на спинку кресла, вертя в руках перо. - Я слышу в вашем голосе осуждение? Секретарь пожал плечами. - Вы же понимаете, ваша светлость, оплата и так была высока, а сейчас… - он обреченно махнул рукой. - Договаривайте, - разрешил герцог. - Вы не хуже меня знаете, сколько молодых и талантливых магов не закончат академию и будут вынуждены расстаться с даром. - Стране нужны артефакты. - Да, но скоро их некому будет изготавливать. Уже произошло несколько случаев поломок, две были с жертвами. - Считаете, это - диверсия? - насторожился Рейнард. - Повышение оплаты за обучение? Несомненно! - Поломки, болван! - Скорее халатность магов и… - Валентин помолчал. - Низкий уровень знаний тех, кто изготавливал эти артефакты.
- Ясно… - Рейнард повертел в руках список и отложил в сторону. - Как вы думаете, Валентин, стоит ли инквизиции провести более тщательное расследование? - Думаю, ваша светлость, это пошло бы на пользу всем.
Глава 6
- Думаю, ваша светлость, это пошло бы на пользу всем.
- Кроме нас, - криво усмехнулся герцог, уже предвкушая, какой скандал закатит ректор академии. Уже одного этого было достаточно, чтоб начать расследование.
- Инквизиции тоже нужны сильные маги, - осторожно заметил секретарь.
Рейнард согласно кивнул. Мысленно сразу же укорил себя в недостойной мелочной мести, но тут же великодушно простил себе эту слабость. В конце концов, он работает на благо родины, и личные отношения тут не при чем… Почти не при чем…
Заметив, что секретарь все еще стоит, ожидая распоряжений, герцог кивнул.
– Ты прав. Подготовь всё, что сейчас есть по Академии, а заодно статистику магических происшествий последних лет и… - он посмотрел на украшенный лепниной потолок, производя нехитрый расчет. - Список адепток третьего и четвертого курса.
– Адепток? - уточнил педантичный Валентин.
– Именно.
Не обращая внимание на секретаря, герцог притянул к себе папку и начал изучать документы.
Глава 6
Вагон третьего класса не отличался ни убранством ни комфортом. Пассажиры выходили и заходили, втискивали корзины и кофры под жесткие лавки, Дремали, сплетничали, резались в карты - словом вели себя привычно и безопасно, но Амадин все равно нервничала. Предчувствие опасности по мере удаления от столицы не оставляло ее. Забившись в угол,, подальше от окон с которых нещадно дуло, девушка настороженно приглядывалась к каждому входящему в вагон.
Но время шло, поезд неторопливо но уверенно, набирал ход, приближал беглянку к побережью. Пассажиры если на девушку и поглядывали, то с праздным интересом, а не как подозрительный господин с вокзала, решивший поиграть в детектива.
Тучная дама, умостившись на лавке рядом, попыталась было разговорить соседку, но не слишком преуспела и переключилась на немолодого служащего напротив, любовно обнимающего саквояж. Обсуждение касалось цен на мясо, недавно веденных новых налогов и выросших цен.в разговор вмешались работяги, расположившиеся на соседней лавке, затем - две женщны, горничные, ехавшие на новое место службы. Они начали сетовать на низкое жалование, служащий поддакивал, а соседка Амадин сочувственно охала. Шум в вагоне стоял невообразимый, но девушка скоро начала клевать носом - сказалась бессонная ночь.
Когда она проснулась день уже уверенно перевалил за середину. Поезд как раз подъезжал к станции.
- Блодет! Стоим час! - проорал кондуктор, перекрикивая стук колес и вокзальный шум. Пассажиры загалдели и стали подниматься с мест, когда в вагон вошел жандарм с листком дешевой серой бумаги.
- Досмотр! - мужчина пристально оглядел вагон, одернул форму и пошел вдоль рядов, то и дело наклоняясь то к одному то к другому и показывая картинку. судя по всему - рисунок преступника или преступницы. От страха живот скрутило…Чем ближе подходил жандарм,, тем плотнее вжималась Амадин за плечо соседки.
Надо было сойти раньше и пересесть на дилижанс - промелькнула запоздалая мысль. Она закрыла глаза.
- Не видели мы такой образины, - громогласно прогудела женщина, - Аж от самой столицы едем, не видели.
Капрал двинулся дальше, дошел до конца вагона и отмахнул, мол можно выходить. пассажиры недовольно повскакивали со своих мест и потянулись к дверям, намереваясь размять ноги. Амадин осталась на месте, выжидая, пока утихнет дрожь. Сердце колотится где-то в горле, а перед глазами плясали темные мушки.
Постепенно шум в голове стих. Она бы не стала выходить, но желудок протестующе простонал, пришлось краснея протискиваться мимо сочувственно глянувшей соседки, чтоб обменять пару последних медяков на какую-нибудь еду. На перроне оказалось ветренно, но гораздо свежее чем в вагоне. Девушка с наслаждение вдыхала воздух, пропахший мазутом и дымом.
Она прошлась по платформе, стараясь не привлекать внимания. Впрочем, в суете узловой станции, это не составило труда. Всюду сновали грузчики, вытаскивая с прицепной платформы громоздкие тюки. От головы состава фонило магией так, что сводило зубы: меняли стержень ходового артефакта.размяв ноги, Амадин направилась ко входу в здание вокзала, у которого стояла торговка с корзиной снеди. Самой обычной, из той, что пользуется спросом у путешественников: еще пышущие жаром пирожки, завернутые в промасленную бумагу сэндвичи, пышные пончики, с белыми от сахарной пудры боками. Амадин сглотнула и, точно завороженная подошла поближе.
- Тебе чего, девонька? - торговка скользнула по ней цепким взглядом, до медяка оценивая одежду покупательницы.
- Да… вот… - монеты жалко звякнули в кулаке. Старуха хмыкнула:
- Издома сбежала, или что?
- Или что, - подхватила Амадин. - Я это… горничной работаю. Младшей. Хозяйка на сносях, вот- вот разрешиться. Ну меня и отправили в имение - порядок навести, а господа позже приедут, что ребеночку городскую пыль глотать.
- И то верно. странно, что хозяйка твоя раньше не поехала. Небось,с целителем рожает?
- А как же!
- Эх, что за мода пошла, - посокрушалась торговка. - Раньше приличные дамы повитух звали, а сейчас - целитель!
Судя по тому, как старуха протянула последнее слово, целителей она не жаловала. Амадин пожала плечами. Желудок заурчал, и девушка смутилась
- Ой, что ж это я, заболталась, - спохватилась торговка. - Вот, бери бери, свеженькие!
Она сунула Амадин под нос булку, судя по потрескавшейся корке - вчерашнюю, но девушка не стала возражать: выглядела сдоба вполне прилично.
- А жандармы что здесь ходят? - поинтересовалась она, вгрызаясь в хрустящий край.
- Да, вынюхивают… говорят - опасного преступника ищут..
В животе опять похолодело. Что, если опасный преступник - это она. Корка жалобно хрустнула под пальцами, крошки посыпались к ногам и на них тут же налетели воробьи.
- А… кого?
- Кто ж его знает. сказывали: бумага из столицы пришла, магопочтой.
Старуха неодобрительно покосилась на стоявших неподалеку жандармов. Они лениво рассматривали суетящихся пассажиров, перекидываясь между собой ленивыми фразами.
- С самого утра тут, - пожаловалась торговка. - всех покупателей распугали, чтоб их!
Она грозно зыркнула на жандармов.
- Они тоже люди подневольные, - вступилась Амадин, выдыхая. Если с самого утра, так может и не по ее душу.. - Думаете, им в удовольствие всех допрашивать?
- Можа и так, - неожиданно согласилась торговка. И сунула в довесок пару румяных яблок. - А ты бери, бери деточка. Бледные вы столичные, заморенные.
Девушка поблагодарила, отошла к вагону и с наслаждением вгрызлась в сочный полосатый бочок.
- Барышня, - раздалось за спиной, - а вас-то я и не опрашивал.
26.10
- Барышня, - раздалось за спиной, - а вас-то я и не опрашивал.
Девушка обернулась, силясь проглотить ставшее колом яблочко. Перед ней возвышался жандарм со всё тем же листом и с интересом рассматривал ее. Она все же не удержалась и закашлялась, так что из глаз брызнули слезы.
– О простите, я напугал вас.
Кажется, страж порядка и сам не ожидал такой бурной реакции И теперь растерянно ждал пока девушка справится с кашлем. Амадин же передышка дала возможность рассмотреть собеседника. Молодой, е старше её самой. Соломенные вихры торчат из-под фуражки, а нос украшали веснушки. Глаза у жандарма были голубые, окруженные белесыми ресницами. Он несколько раз взмахнул ими, и смущенно потер нос. Судя по всему, ситуация доставляла ему дискомфорт.
Амадин выдохнула и невольно улыбнулась, вызвав смущенный румянец на щеках у слуги закона. Это приободрило ее еще больше. судя по поведению парня, хватать и арестовывать прямо тут ее похоже не планировали. Она прокашлялась и пожала плечами:
– Немного. Вы очень неожиданно под… подошли, - она зачем-то спешно убрала за спину надкусанное яблоко, словно ее застукали на месте преступления.
– Да я просто… - он сунул под нос девушки смятый листок. - Вот, может видели?
Она вздрогнула. Перед глазами все поплыло, и Амадин не сразу сообразила, что держится за руку молодого жандарма. Кажется, он что-то говорил ей.
- Простите, что?- выдавила девушка.
- Вы в порядке? может быть, позвать целителя?
– О, нет нет, все прекрасно, - фальшиво уверила она.
– Точно? - настаивал жандарм. - Может быть, все-таки мне сбегать? Тут недалеко…
– Не стоит, но все равно - спасибо! - она ослепительно улыбнулась, чем окончательно смутила парня и поспешила вернуться в вагон.
Вовремя! До отправления оставалось десяток минут, часть пассажиров уже втянулась обратно в нутро состава, занимая места. Амадин с сожалением отряхнула ладони от налипших крошек. Второе яблоко еще оставалось в кармане, но чтоб поесть следующий раз придется доставать векселя или продать сережки.
Она напоследок обернулась на вокзальное здание с облупившейся надписью Блодет. Стражи порядка так и не покинули перрон, к флиртовавшему с ней жандарму подбежал напарник с еще одним листом. Сердце екнуло. Лицо жандарма вытянулось, он что-то спешно затараторил, указывая на поезд. Амадин сглотнула, понимая, что это точно по её душу. В панике она метнулась к выходу, но в вагон входили пассажиры, и выскочить на перрон с другой стороны вагона не удалось.
В окно она видела, как жандармы двинулись к поезду. Выбора не оставалось. Амадин вздохнула и сосредоточилась на заклинании. Миг, и искры сорвались с пальцев, упали на пол вагона, чтобы взметнуться под потолок густым белесым дымом. в воздухе пахнуло гарью.
- Пожа-а-ар! - затянул кто-то. Его вопль сразу же подхватили остальные пассажиры. Они засуетились и затолкались, каждый из них норовил скорее покинуть вагон. у дверей возника давка. Кричали женщины, ругались мужчины, кондуктор выскочил один из первых и теперь бегал вдоль вагона, причитая.
Дым все клубился, становясь все гуще.
- Выбейте окна! - предложил кто-то. Послышался звон стекла. Дым стал еще гуще, Амадин усмехнулась, заклинание “дым без огня” - простейшая иллюзия, любой адепт первого курса знает, что чем больше воздуха, тем гуще дым. Но пассажиры третьего класса не были адептами академии магии. Даже если кто-то из них и слышал о подобном, вряд ли он стал бы сопоставлять факты. Паника охватывала людей все больше. те, кто не мог выскочить в двери, кинулся к разбитым окнам.
Клерк спрыгнул на перрон и упал. Судя по его стонам, он сломал ногу. Дородная дама хотела последовать его примеру, но застряла в окне и теперь оглушительно верещала.
Перепугавшись, пассажиры, оставшиеся в вагоне, хлынули к дверям. стремясь выбраться наружу, они попросту смели жандармов.
Амадин видела, как прижатые к стене, стражи порядка растерянно озираются, пытаясь понять, что им делать. Девушка не стала ждать, пока они опомнятся. Выскочив из вагона, она, развернулась и нырнула под сцепку вагонов, перебегая на другую сторону состава, а потом и еще одного, стоявшего на следующем пути. . В спину полетел запоздалый свисток. Подобрав юбку понеслась вдоль состава, к домикам и кустарнику начинающимся в конце перрона.
Позади раздался тяжелый топот и крики. В боку тут же закололо - не стоило совсем уж пренебрегать физическими упражнениями, просиживая в библиотеке - она стиснула зубы и только прибавила ходу. Радуясь что на ней крепкие ботинки с толстой подошвой беглянка нырнула за первый же сарай и на бегу попыталась наколдовать отвод глаз. Терять было уже нечего. Неожиданно заклинание легло как в учебной аудитории после упражнений на концентрацию. Она затаилась за какими-то ящиками, молясь всем богам, чтоб ее не заметили и стараясь не дышать как загнанная лошадь.
Мимо промчался тот самый молодой жандарм, где-то за сараем тоже прогрохотали кованные сапоги.
Некоторое время было тихо, погоня удалилась вглубь складов и Амадин рискнула выглянуть из укрытия, надеясь заклинание.
- Вот же она, - послышалось совсем рядом. - Сюда! Добегалась!
застонав, она рванула прочь, уповая на то, что преследователи устали еще большее ее самой.
- Стой!
Она все-таки обернулась. Нога подломилась и Амадин, вскрикнув, упала. Последнее, что она увидела - яркую вспышку, окутывающую ее.
“Все-таки они применили парализующее заклинание,” - пронеслось в мозгу, прежде, чем ее поглотила тьма.
31.10
Амадин очнулась уже ночью. Она долго лежала, боясь пошевелиться и не понимая, почему тьма перед глазами не рассеивается. Пахло гниющей соломой и нечистотами, а где-то вдали слышались леденящие душу вопли. Наконец, луна, заглянув в зарешеченное окно, принесла с собой осознание того, что она находится в тюрьме. Амадин шевельнулась. Звякнуло железо.осмотрев себя, девушка обнаружила, что по рукам и ногам закована в кандалы. Уже предполагая ответ, она все-таки потянулась к шее и горько усмехнулась: так и есть, железный ошейник, означающий, что ее приравняли к тем, кто совершает преступления при помощи магии.Это объясняло и одиночную камеру, куда ее поместили, приравняв к особо опасным преступникам. Девушка всхлипнула и села, обхватив колени руками. От страха ее мутило. Она не понимала, что с ней будет, и неопределенност пугала больше всего. в который раз она пожалела, что попросту не вернулась в академию. А можно было еще уступить Сайлусу… Ну подумаешь, всего одна ночь, не переломилась бы, как говаривала мама.При мысли о родном доме Амадин всхлипнула. Глупо было вообще покидать его, надеясь на лучшее. Даже если ее и оставят в живых, то, наверняка, остаток дней она проведет за решеткой.От жалости к себе в носу противно защипало, а грудь сдавило. Амадин всхлипнула раз, другой.- Эй, там. потише! - заорали за стенкой.- Сам заткнись! - подхватили с другой стороны.- Ах ты… - дальше последовал непередаваемый набор слов, от которого у Амадин полыхнули щеки.Сквернослову ответили не менее вычурно.- Эй, что здесь у вас?Сразу стало тихо. судя по бряцанью железа и скрипу смотровых окошек, тюремщик не поленился обойти камеры. Амадин съежилась еще больше и прикусила губу, стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.Окошко скрипнуло почти над головой, в камеру ворвался луч фонаря. Девушка зажмурилась, словно это могло ей помочь стать невидимой.- Смотри у меня! - раздалось совсем рядом. - Я вас всех!окошко захлопнулось. Послышался звук шагов. Выждав, Амадин медленно подняла голову и открыла сначала один глаз, потом второй. В камере все было по-прежнему: почти полная луна все еще светила в зарешеченное окно.Осторожно, стараясь не греметь цепями, девушка придвинулась к окну и уставилась на желтый диск, пытаясь примириться со своей участью.К утру похолодало. На тощем тюфяке даже обхватив колени руками и сжавшись на тюфяке она то и дело проваливалась в сон, но вскидывалась на каждый громкий звук: лязг решеток, ругань заключённых, окрики охраны. Пару раз приносили еду, но она не смогла запихнуть в себя едва теплую жижу, отдаленн напоминающую кашу. Мутило. Мысли то и дело возвращались к событиям, с которых все началось.Если б она знала, к чему приведет ее нежелание лечь под магистра Сайлуса, то отказала бы ему снова? Может, стоило потерпеть, но остаться в институте, получить свой диплом и забыть о позоре. Все женщины терпят: Полетт, мама, подружки в деревне… Сидя на тюремных нарах Амадин не знала, Что хуже: один разок отдаться спесивому мерзавцу, чтоб обрести свободу в будущем или всю жизнь ложиться с мужем, которого терпеть не можешь. Что бы выбрала Полетт если б ей предложили свободу в обмен на ночь с магистром Сайлусом?А мама? Девушка вспомнила всегда горестно изогнутые губы и потухший взгляд матери, давно утратившей вкус к жизни. А ведь раньше она была красавицей. Амадин не знала кто был ее отцом, но, судя по силе дара, человек был явно не из простых.Что мама выбрала бы, будь у нее такая возможность? Может стоило быть покладистой? Амадин на мгновение представила, что магистр все таки завалил бы ее на постель или что он там планировал проделывать с ней стоящей на коленях. Выросшей в деревне девушке было прекрасно известно, что мужчина может делать с женщиной. Правда увиденное в доме Шуаз заставляло заподозрить, что ее знания были ограничены. В любом случае, изучение этой стороны жизни Амадин не планировала.Даже краткой мысли о толстых губах магистра и его жадных прикосновениях хватило, чтоб тело передернулось от отвращения.Нет, она все сделала правильно, только от осознания этого легче все равно не стало.Осталось понять, чем это для нее обернется. Ведь терять ей уже нечего.
Глава 7 08.11
Рейнард отложил очередные документы и устало потер глаза. Два дня, потраченные на изучение бумаг, подготовленных Валентином не прошли даром. От долгого сидения над бумагами шея затекла, а поясницу неприятно тянуло. “Старею,” - подумал герцог л’Армори и криво усмехнулся: надо же, какие мысли. Хотя, скажи ему кто лет десять назад, что основная работа Карающего меча империи сводится к изучению бумаг, он хохотал бы в голос. Сейчас Рейнарду было не до смеха. Дело выходило неприглядным. Шутка про диверсию всё меньше походила на шутку. Он прекрасно помнил причины, по которым король подписал указ о стипендиях в академии. Ослабление магического потенциала могло стать фатальным при угрозе нападения одного из соседей. Ни одно техническое средство, хоть их производилось все больше, не могло обеспечить должную защиту. Именно тогда его величество и задумался о том, чтобы обучать бедняков, среди которых было немало бастардов. унаследовавших магический дар от именитых отцов и дедов. Так появился указ, вызвавший огромное количество дебатов как до, так и после его подписания. - Придется выдержать бурю, но поверь, если мы хотим обеспечить страну магической защитой, то нам просто необходима свежая кровь, - объяснял другу его величество. Больше всего возмущалась королева-мать. Слишком консервативная и чопорная, она не могла даже представить, чтобы аристократы обучались с простолюдинами. Ее мнение поддерживала часть дворянских родов. некоторые даже забрали своих отпрысков из академии, тем самым обеспечив необходимое количество мест для королевских стипендиатов. И вот теперь.. Рейнард лениво потянулся, прошелся по кабинету, а потом опять сел за стол, придвигая к себе бумаги и делая заметки на полях. Поверхностное изучение статистики прошлых лет вызывало неприятный зуд в кончиках пальцев предвещавший большие проблемы. Вот только для кого? Формально, придраться было не к чему: в последние годы в академии в разы увеличилось количество одаренных адептов, обучающихся по программе королевской стипендии, они принимались на основании силы дара и… большинство из них исключалось из учебного заведения в последний год по причине невозможности оплатить обучение. Один-два баллла, и почти готовые маги, с прекрасным потенциалом лишались дара и отправлялись восвояси, в то время, как нефритовые стержни, накопившие их магию исправно служили в различных механических агрегатах. Одно только сопоставление сведений о несчастных случаях произошедших по вине магов с количеством выжатых одаренных не закончивших обучение, складывалось в весьма неприятную картину. Да взять ту же девушку, Амадин Гросс, вопрос об исключении которой был подписан на днях. Лучшая адептка курса не добрала балл, бездарно ответив на простой вопрос. Странно только, что она несколько раз зачеркивала написанное и приписывала сверху. Конечно, можно было бы списать все на волнение неизвестной Рейнарду девушки, но, судя по ее прошлым работам, адептка умела держать свои чувства в узде. Что же случилось на этот раз? Рейнард коротко свистнул, вызывая секретаря. Магическая связь сработала незамедлительно. - Ваша светлость? - Скажи, чтобы привели Амадин Гросс, мне необходимо допросить ее! - распорядился Карающий меч королевства. Валентин смутился. - Боюсь это невозможно. - Вот как? - Девица сбежала, вы сами подписывали документ на магический сыск. Одним из достоинств секретаря была его феноменальная память, поэтому Рейнард только кивнул и поморщился от очередной острой боли в затекших мышцах. - Пожалуй, стоит пройтись, - заметил он, разминая плечи. - Прошу прощения, ваша светлость… - валентин виновато посмотрел на начальника. Тот закатил глаза: - Что еще? - Сегодня утром привезли магических преступников. Судебное заседание для определения степени вины назначено на три часа. Рейнард скрипнул зубами. Еще одна обязанность верховного инквизитора - председательствовать в суде, следя за правильностью процесса. В какой-то момент он даже пожалел, что не родился в древние времена, когда подобных преступников попросту сжигали на костре. Правда, после судебного заседания. Но тогда все было намного проще. “А еще солнце ярче и трава зеленее,” - пронеслось в голове. Рейнард хмыкнул и обратился к секретарю: - Хорошо. Приготовь мантию. Валентин вышел, чтобы сразу вернуться, неся на вытянутых руках тонкий черный шелк, поверх которого лежала широкая золотая лента. Все еще морщась от боли в спине, Рейнард облачился в мантию поверх черного мундира, надел на шею ленту. Выровнял концы, спускавшиеся почти до пола и распорядился: - Запросишь потом протоколы заседаний. - Разумеется, - в голосе секретаря сквозила обида. Рейнард строго взглянул на него, дождался, пока помощник опустил голову, молчаливо признавая свою вину - в инквизиции нет места эмоциям - и вышел.
10.11.
Суд располагался в соседнем здании. Обновленное здание соединял с тайной канцелярией надземная застекленная галерея. Чугунные кованые столбы, между которыми располагались огромные стекла, через которые прохожие легко могли увидеть тех. кто шествовал по галерее. Но прохожие редко разглядывали черные мантии. предпочитая опустить голову от греха подальше, По привычке бросив быстрый взгляд на улицу, Рей шагнул в стеклянный коридор, соединявший два здания. Ветер, словно обрадовавшись новой жертве дунул из щелей между стеклами, трепя черный шелк. Несколько капель дождя сорвались с потолка, и Рею оставалось только радоватьсЯ, что на нем нет белоснежного напудренного парика, которые упразднил его предшественник аккурат перед строительством галереи, словно знал, что рабочие плохо заделают щели в свинцовых рамах. Шаги разносились гулким эхом. При виде Карающего меча королевства, жандармы на посту у входа, пережиток прошлого, когда инквизиторам приходилось идти по улице, вытянулись по стойке смирно, хотя казалось, куда уж больше, но все равно. Рейнард кивнул им и вошел в здания суда. Коридор украшали кариатиды. Полуголые пышногрудые женщины с завязанными глазами, призванные изображать торжество правосудия, они склонялись под тяжестью стен, словно суд под тяжестью аргументов. Рейнард поморщился собственному каламбуру и поспешил дальше. - Рей, погоди! - окликнули его. Пришлось остановиться. - Тристан? Он не виделся с приятелем с того самого вечера. - Тебя не было вчера у Жако, - тот подошел, протягивая руку. - Был занят. Как всегда, рукопожатие вышло вялым. - Жаль, играли по-крупному. Рейнард пожал плечами. В отличие от собеседника, он не увлекался азартными играми, и посещал упомянутый карточный клуб только когда надо было скоротать длинный вечер. - Что-то еще? - холодно осведомился герцог л'Армори. Приятель помялся. а потом выпалил: - Ты знаешь, что барон Летард в Сен-Кантен? - Вот как? - Рейнард бросил задумчивый взгляд на приятеля. - Да. Приехал с дочерью, - Тристан многозначительно замолчал. Герцог Л’Армори снисходительно взглянул на друга: - С Терезой или с Сиси? - С Сильвией. Рейнард понимающе хмыкнул. Лет десять назад он, воспылав страстью к дочери посла красавице Сильвии, он натворил немало дел. Дошло даже до побега. К счастью юного виконта, они с невестой не уехали далеко. Их поймали, скандал был замят, а Сильвия вышла замуж за другого и уехала из на родину мужа. - Даже так? Интересно… - И это все, что ты можешь сказать? - изумился Тристан. Рейнард нехорошо улыбнулся: - А на что ты рассчитывал? - Ну… - приятель смутился. - Хотел продать новость в газеты? - зло усмехнулся Рейнард. - Рей, я… - Проигрался у Жако и решил таким образом поправить положение? - Карающий меч империи наступал, заставляя Тристана прижаться к стеклу. Несколько капель, сорвавшись с потолка, упали на дорогой костюм. - Рей, послушай… - Непременно. Ты обязательно зайдешь ко мне в кабинет через два часа, и подробно, очень подробно расскажешь о встрече с бароном, даже дашь письменные показания! А сейчас прости, я тороплюсь. Задев приятеля плечом, он продолжил путь. Несмотря на кажущееся безразличие, в душе все кипело. И дело было не в чувствах к Сильвии, теперь Рейнар прекрасно понимал, что те отношения заранее были обречены на провал, но в воспоминаниях об унижении. которое он пережил.
12.11
Сильвия… темноволосая красавица с алебастрово-белой кожей и огромными серыми глазами. Они встретились на королевском балу, протанцевали положенные два танца и… проговорили весь вечер. Сильвия легко подхватывала его мысли и отвечала его же собственными словами. Идеальная спутница! Рей усмехнулся. сейчас бы его насторожило подобное единение взглядов и мыслей, но тогда… Он влюбился. Влюбился страстно и бесповоротно. Тайные встречи, зашифрованные послания… Боги знают, сколько глупостей он натворил! Барон Летард наверняка потирал руки. Сейчас Рей был склонен считать, что король был прав, утверждая,что посол намеренно подсунул дочь юному герцогу. Но десять лет Рей был слишком молод и слишком влюблен. Ради прекрасных глаз Сильвии, ради ее улыбки он готов был на все. Хорошо, один из лакеев заметил неладное и сдал молодого герцога его величеству. Разразилась буря. Король был в ярости, требовал прекратить эти отношения, но Рейнард оставался непреклонен: он любил Сильвию и готов был жениться на ней. Тогда его величество под охраной отправил незадачливого влюбленного в родовое имение. Рей рвал и метал, он планировал побег, когда ему принесли письма. Несколько десятков листов, исписанных изящным почерком Сильвии. В переписке с сестрой возлюбленная высмеивала юного герцога и готовилась прибрать к рукам все состояние л'Армори. Он оцепенел. Подавив в себе первый порыв порвать гнусные бумаги на клочки, Рейнард тщательно проверил подлинность. после чего известил его величество, являющегося еще и его опекуном, что просит прощения за несдержанность и хотел бы вернуться ко двору. Король возражать не стал, и вскоре герцог л’Армори прибыл в столицу. Чтобы хоть как-то искупить вину, он с радостью принял предложение служить в инквизиции и скоро стал одним из лучших. После смерти короля Рейнард по настоятельной просьбе наследника возглавил ведомство, торжествено приняв звание Карающего меча империи. Злые языки говаривали о чрезмерной протекции нового короля своему лучшему другу, но герцог так быстро и жестко пресек все сплетни, волной громких процессов, что о той чистке при дворе до сих пор вспоминали исключительно шепотом Он никогда не интересовался судьбой бывшей возлюбленной, но знал, чтоСильвия составила вполне успешную партию на родине. и кажется успела овдоветь. Странно было только то, что барон появился в Сен-Кантене именно сейчас. Более пятнадцати лет прослужив послом, он, насколько Рейнарду было известно, вышел на пенсию и спокойно жил в своем имении. Впрочем, бывших шпионов не бывает… Сделав себе мысленную пометку, дать нагоняй своим сотрудникам, что не известили, Рейнард вошел в судейскую комнату как раз в тот момент, когда судьи, облачившись в мантии намеревались пройти в зал заседаний без него - Ваша светлость, - недовольно поджал губы маркиз Легран. Судя по подергивающемуся веку. старика опять мучал тик. - Добрый день, - кивнул граф Маргери. Являясь отцом двух дочерей на выданье, он был гораздо любезнее своих коллег. - Вы опоздали, - подытожил судья Баррингтон, промокая платком блестящую лысину. Рейнард дернул уголком рта, прекрасно понимая, чем вызвано такое отношение. Хоть судьи и происходили из древних родов, они все равно были ниже, чем герцог л'Армори, как по происхождению, так и по должности. Всех троих это раздражало. - Неужели? - Рей с подчеркнутым вниманием взглянул на огромные напольные часы, стоящие в комнате. - Похоже. они спешат. Впрочем, если вам так не терпиться, могли бы начать и без меня. Наградой ему стали кислые мины, и он решил не останавливаться на достигнутом: - Слушания предварительные, не более пятнадцати минут на дело, - сухо предупредил он, поправляя золотую ленту. - Но… - попытался оспорить один из судей. - Этого времени вполне достаточно, - герцог л’Армори произнес это так, что никто не посмел спорить. Недовольно переглядываясь, трое судей направились в зал заседаний. Рейнард вошел последним, скользнул глазами по заполненному народом залу и направился к возвышению позади судейских мест. По традиции, верховный инквизитор должен был присутствовать на заседании суда и в случае необходимости, вмешаться. По всей видимости, предшественники Рея были низкорослыми и не обладали длинными конечностями, потому что места было катастрофически мало. Герцог уже представлял, как затекут ноги после двухчасового слушания. Хорошо хоть кресло заменили, и ему не придется ерзать, устраиваясь поудобнее на продавленном сидении. Вздохнув, Рей занял свое место, сверился со списком, услужливо протянутым регистратором и поморщился: дел оказалось десять. что означало на полчаса больше мучений.
14.11
Понимая. что все ждут только его, герцог махнул рукой, давая сигнал к началу заседания. Регистратор громко объявил номер дела, имя подсусудимого и предъявленные обвинения. Рейнард слушал вполуха. Дела были похожи одно на другое: мошенничество, воровство, подлог - все с использованием магии, и потому виновникам предстояло лишиться дара и отправиться в тюрьму. К тому же ему не давали покоя слова Тристана о Сесилии. К чему вдруг барону приезжать вместе с дочерью в недружественную страну? Почему люди самого Рейнарда упустили этот визит и не доложили вовремя? Вопросов было больше, чем ответов. Насколько герцог помнил, его недруг ничего не делал просто так, и его визит вызывал обеспокоенность. Тем более, что он приехал с Сесилией… Ноги порядком затекли, а спину ломило, когда в сознание проник голос распорядителя: - Рассматривается дело Амадин Гросс, - знакомое имя вывело его из состояния привычной дремоты. Рейнард вздрогнул, слегка повернул голову, его глаза изумленно распахнулись. На секунду ему показалось, что он увидел свою давнюю и давно забытую любовь. Тот же овал лица впалые щеки, длинные темные ресницы, скрывающие взгляд, но подсудимая вдруг вскинула голову и яростно сверкнула глазами, тем не менее не перестав быть знакомой Рейнарду. На него смотрела та самая девица, которую он считал подосланной Тристаном. И которая готова была стать его любовницей за триста золотых.Инквизитор оторопел. Первый порыв: перескочить через стойку, отделявшую его от остальных, схватить девицу и вытрясти из нее всю правду, Рейнард отмел сразу. Слишком много свидетелей, да и не к чему проявлять излишнюю заинтересованность. Следовало сначала понять легенду, по которой девица появилась на скамье подсудимых ровно тогда, когда он находился в зале суда. Обвинения, зачитанные регистратором заставили герцога вздернуть бровь, а людей в зале зашуметь в предвкушении: диверсия в поезде, нападение на стражников, сопротивление при аресте… Всемогущие боги, да эту девицу следовало не судить, а вербовать, одновременно уволив всех людей из тайной канцелярии. - Подсудимая, вы признаете себя виновной? - судья Барринтон строго взглянул на девушку поверх золотой оправы очков. - Я? - она прикусила губу, пытаясь сдержать истерический смех. Рейнард нахмурился. Судя по поведению, девица на скамье подсудимых была на грани нервного срыва. Переигрывала? Или действительно боялась того, что происходило. Судья недовольно покосился на часы. - Кто же еще? - недовольно отозвался он - Именно вы находитесь на скамье подсудимых! Смешки в зале сопровождали его слова. - Разумеется! - снова вскинулась девица. - Но если я и виновна, то только в том, что училась, вместо того, чтобы подобно остальным ублажать таких, как вы! Смешки в зале стали громче, кто-то присвистнул, а Рейнард тихо хмыкнул. Девица попала в цель: судья был завсегдатаем борделей, где к его услугам были самые хорошенькие и юные девушки. Впрочем, как и к услугам остальных. Баррингтон побагровел. - Тишина в зале! - он остервенело потряс колокольчик, призывая к порядку. - Амадин Гросс, упорствуя вы лишь усугубляете тяжесть наказания. - Наказания? - девушка хмыкнула и многозначительно промурлыкала: - Ах, да, я и забыла: ваша честь обожает наказания! Зрители в зале зашумели. Рейнард хищно прищурился, удивляясь информированности девицы. Ему хорошо были известны слабости судьи Баррингтона, но откуда девица знала об этом. Или ее фраза лишь совпадение? Игра слов? Заседание становилось все более интересным. Странно только, что девушка до сих пор не упомянула об их ночном разговоре. впрочем, положенные пятнадцат минут еще не истекли. - Подсудимая проявляет неуважение к суду! - тем временем взвизгнул судья и застучал молотком. - Она понесет ответственность… за свои преступления. - Ах, ответственность? - Девичий голос сорвался. - Значит вы все решили, и это заседание - фарс? Возмущенный гул в зале усилился, девушку определенно поддерживали. - Действительно, какое может быть наказание, если вина еще не доказана? - выкрикнул кто-то. - Да что ее доказывать, вы на девицу посмотрите, разве могла она стражников того? - подхватил женский голос. судя по зычности торговки с рынка. - Того может и могла, но не всех же сразу! Последняя фраза вызвала смех в зале суда. Зрители с галерки принялись бурно обсуждать предположения, что тощая девица на скамье подсудимых могла делать со стражами порядка, что они пострадали. - Тишина! - судья Баррингтон опять схватился за молоток, но стук потонул в шуме голосов. - Тишина или я попрошу очистить зал суда! Рейнард скривился, не сводя взгляда с девушки. Ее щеки полыхали, а кандалы, сковывавшие тонкие запястья искрили, еле сдерживая рвущуюся наружу магию. Странная реакция для той, кто совсем недавно предлагал себя в любовницы за триста золотых. И вообще, как она оказалась на скамье подсудимых? Баррингтону все-таки удалось призвать зрителей к порядку. - Подсудимая Амадин Гросс, поскольку вы упорствуете и не удосужились предоставить суду доказательства своей невиновности… - Стоп! - Рейнард встал и теперь возвышался над всеми. - Что? - охнул Баррингтон. шум в зале стих, и тепереь все затаили дыхание, прекраснопонимая, что на их глазах происходит событие, которого не случалось уже более ста лет: великий инквизитор останавливал судебный процесс. - Остановите процесс! - потребовал герцог. - Но ваша светлость…- пролепетал судебный распорядитель и замолчал, когда острый, как бритва взгляд инквизитора прошелся по нему. - Вы хотите оспорить мои слова? - Н- нет! - В таком случае, снимите кандалы! Обвиняемая идет со мной!
17.11
Амадин плохо понимала, что происходит в зале суда. Отчаяние первых дней прошло, и теперь шальной бесшабашный кураж ударил в голову, словно хмель. Девушка понимала, что балансирует на грани срыва, магия клокотала внутри, а кандалы на каждую вспышку ярости вгрызались в запястья острой болью, но ей было уже все равно. После ареста несколько дней ее продержали в тюрьме Блодета, ожидая оказии, чтоб доставить обратно в столицу. На третий день ее препроводили к следователю. Возможно, длительное содержание в камере без предъявления обвинений было сделано специально, чтобы деморализовать узницу, но тут жандармы просчитались. За это время Амадин, напротив, примирилась со своим положением. Охранник ввел девушку в безликий кабинет и вышел, кандалы снимать не стал. По всей видимости, защитники правопорядка Блодета не обладали магией и опасались заключенных, подобных Амадин. За столом сидел тучный мужчина со скучным лицом. Бросив на девушку нехороший взгляд, он монотонно пробубнил обвинения и подсунул на подпись. - Часовню тоже я?.. - бегло пробежавшись по строчкам, Амадин приподняла брови, изумляясь сколько всего она успела натворить в провинциальном городке. Похоже, под ее арест местные власти решили списать все, что можно и даже то. что списать нельзя. - А вы можете доказать обратное? - холодно поинтересовался толстяк. - Мне кажется, доказывать должны вы, - прищурилась девушка. Она небрежно бросила бумаги на стол. - Милая моя, доказательства никому не нужны. Ты - магопреступница, которую поймали с поличным! - Неужели? - Именно так. Впрочем, если желаешь посотрудничать, я готов снять часть обвинений. Толстяк откинулся на спинку стула и соединил толстые пальцы, напоминающие сосиски, постучал ими друг о друга. Амадин заметила короткие обгрызенные ногти и ее передернуло от омерзения. Еще один любитель воспользоваться своим положением. - И в чем же заключается сотрудничество? - поинтересовалась девушка. - А то ты не знаешь? - недобро ухмыльнулся толстяк. В голове зашумело, а запястья обожгло. Девушка не сразу заметила, что сжимает кулаки в бессильной ярости. Странно было только то, что этот следователь вообще соизволил пояснять что-то, а не повалил животом на стол, задрав юбку. Впрочем, в кабинете наверняка стояла стандартная магическая защита против насилия. Амадин слышала, что новый Верховный инквизитор внедрял ее повсюду. Видимо, дошло и до Блодета. Понимание того, что толстяк ничего не сможет сделать, если она сама не позволит, заставило девушку вздернуть голову еще выше. - Боюсь в вашем случае я вряд ли смогу помочь, - процедила она. - Не имею обыкновения оказывать подобные милости. - Значит будете запираться и отказываетесь сотрудничать со следствием? - Сотрудничать? - фыркнула Амадин. - Пока что я вижу только принуждение. Стены загудели, а в углу мелькнула вспышка. Так и есть: защита. Амадин еле заметно выдохнула. - Тише! - одернул ее толстяк, испуганно озираясь. Амадин презрительно усмехнулась. Заметив это, следователь скрипнуо зубами. - В ближайшее время вас переправят в столицу, - холодно процедил он. - Не боитесь что я опять устрою страшную диверсию, положу полк доблестных жандармов и пожгу склады? - она опять подхватила протокол и махнула им,звеня цепями от кандалов. Следователь поморщился и выдернул листок из ее руки. - Спецвагон для перевозки преступников едва ли это позволит. - он позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и приказал жандарму. - Уведите в камеру. Больше Амадин никто не беспокоил. Дорога запомнилась урывками. Спецвагон неожиданно приятно отличался от камеры и даже от жестких лавок третьего класса. Для разнообразия в нем было тепло. К тому же она, как особо опасная магическая преступница ехала одна. На этом плюсы ее положения заканчивались. На вокзале, выстроившись с остальными конвоируемыми, после того, что случилось с ней, Амадин опасалась называть этих людей преступниками, она долго ждала на вокзале. Плащ ей так и не отдали, и холодный ветер пробирал до костей. Один из арестованный, высокий широкоплечий мужчина с шрамом на левой щеке, хмуро шагнул, закрывая девушку от ветра.
Она подняла голову: - С-спасибо. - Разговорчики! - тут же одернул ее конвоир. Амадин вздрогнула и поспешила опустить взгляд. Наконец, их провели через боковой выход и посадили в тюремные кареты. Вернее было сказать - огромные ящики на колесах. окна которых были забраны мелкой решеткой. Амадин опять ехала одна. Вопреки ожиданиям. ее отвезли не в женскую тюрьму, грозно возвышавшуюся на окраине столицы, а прямиком к зданию суда. - Выходи! - дверца распахнулась. Она неловко выбралась, щурясь после полутьмы кареты и заслужила еще один грозный окрик. - Пошевеливайся! Толчок в спину был такой, что девушка еле устояла на ногах. Кандалы противно звякнули, цепь ударила по бедру, Амадин зашипела от боли и получила еще один тычок: - Поговори у меня тут! Возражения готовы были слететь с языка, и девушка прикусила губу. За свое недолгое заключение, она уже уяснила, что злить тюремщиков до добра не доводит. Собравшись с силами, она последовала за конвоиром. Амадин всегда считала, что тюрьма это такое холодное мрачное подземелье с крысами и клопами, и заключение в Блодете не сильно изменило ее мнение. Но, видимо, отделение при столичном суде было образцово показательной тюрьмой.
18.11
Во всяком случае в коридоре, по которому ее вели, было светло, тепло и неожиданно чисто. Девушка ожидала, что ее отведут в камеру, но комната, куда ее втолкнули, мало походила на узилище. Большое окно, правдо забранное решеткой, на которой сияли магические плетения, огромный стол, стоящий посередине, и куча каких-то непонятных приспособлений,металлических штанг, деревянного креста на стене и щипцов при виде которых у Амадин невольно напряглась. Официально инквизиция вот уже более ста лет не применяла пытки по отношению к заключенным. но до девушки доходили слухи о допросах с пристрастием. Желудок скрутило от волнения, а ноги стали словно ватные. В ушах шумело, и она не сразу поняла, что конвоир обращается к ней. - Ч-что? - Раздевайся! - приказал он, снимая кандалы и лениво отходя к окну. Девушка затравленно отшатнулась. - Нет! - Да ладно, все равно придется, - он оглядел ладную фигурку,заметил сияние на пальцах и сразу предупредил. - Магия здесь не поможет, только усугубишь… - Марти, вечно твои шуточки! - донеслось от дверей. Дебелая дама в сером платье с нашивками на рукаве вошла в комнату и мотнула головой. Повинуясь ее молчаливому приказу, конвоир вышел и плотно закрыл дверь. - А ты что стоишь, сказано же: раздевайся! - дама со вздохом подошла к железной палке, закрепленной на стене, оглянулась на Амадин и поправила перекладину. - Сюда стань! - Зачем? - опешила девушка. - Замерять надо! И обувку сними, чтоб надежней было. Амадин выдохнула. Раздевшись до рубашки, она послушно подошла к штанге, оказавшейся ростомером. Крест использовался для измерения длины рук, а щипцы - окружности головы. Надзирательница измерила даже уши и нос девушки, скрупулезно занеся все данные в специальную карточку, лежащую на столе.- Одевайся! - она мотнула головой в сторону свертка, который лежал на скамье у двери. по всей видимости, тюремщица принесла его с собой, а Амадин попросту не заметила. Девушка послушно развернула его. В свертке оказалась рубашка и платье, напоминавшее ее форменное, но из более грубой ткани и с буквами “МП” на спине. - МП? - Амадин рискнула нарушить молчание. - Магические преступления, - нехотя пояснила надзирательница, не отрывая взгляд от документов. Сюда стань. Быстро натянув на себя выданные вещи, Амадин подошла к столу. Тюремщица выдвинула ящик и достала вычурный артефакт, который девушка узнала почти сразу: он запечатывал магию. - Нет! - она попятилась. - Не дури, - предупредила женщина. - Не то ребят позову, мигом скрутят! - Но ведь суда еще не было! - А, ты про это… - надзирательница хмыкнула. - Будет тебе суд, только завтра. - Но тогда зачем артефакт? - А ты что, ночь в кандалах провести собралась? - фыркнула женщина. - учти, магических просто так не оставляют. Либо запечатать, либо кандалы. - Кандалы, - выпалила Амадин. Тюремщица пожала поечам. пробормотала себе под нос что-то об умственных способностях заключенной и вызвала охрану. Длинный коридор, несколько поворотов, и она оказалась в камере. Небольшое помещение без окон освещалось магическим светильником. который разгорался ярче при приближении тюремщиков. Караульные втолкнули девушку в камеру, закрыли дверь. Лязгнул засов. Сев на нары, застланные дешевым но чистым бельем, Амадин отстраненно подумала, что это место приличнее доброй половины столичных ночлежек. И уж гораздо более безопасно. Во всяком случае для девушки. Мысленно поблагодарив всех, кто участвовал в разработке магической защиты заключенных от произвола тюремщиков, Амадин все-таки провалилась в сон.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ