Имя нам Легион. Том 7

Глава 1

Мне стоило огромных усилий, чтобы не убить хренов на месте. Секундное удовольствие поставит под угрозу весь план, чего я никак не мог себе позволить. Пришлось сдержаться и чуть ли не силой опустить голову, прикрывшись посиневшими руками.

Секундное замешательство полицейских превратилось в новый прилив злости. Я ничего не предпринимал, и меня снова повалили на пол и избивали ногами. На всякий случай создал барьер вокруг головы, чтобы случайно не проломили череп, а так был в полном их распоряжении. Следователь постоянно кричал и брызгал слюной:

— Пиши заявление, сука, что с тобой ничего не делали! И на камеру расскажи, как тебе здесь хорошо! На, получай, урод! Рылом не вышел нам угрожать!

Мне быстро надоело слушать однообразные угрозы, и я вновь имитировал потерю сознания, перенёсшись в персональное пространство. Система сообщила, что меня несколько раз попытались разбудить, облили ледяной водой и снова ушли. Ничего, пускай развлекаются, пока могут. Скоро должен приземлиться самолёт с моим адвокатом, и тогда им станет гораздо веселее.

Через какое-то время пришлось вернуться — Легион сообщил о вмешательстве. С трудом разлепив глаза, заметил перепуганного полицейского и мужчину в зелёном халате со светящимися руками. Понятно, прислали целителя, чтобы скрыл следы побоев. Ну удачи ему, я сразу приказал нанороботам выстроить между нами непроницаемый барьер. Несколько минут играли с ним в гляделки, покуда он наконец не сдался:

— У меня не получается, впервые на моей памяти больной сопротивляется лечению!

— Ничего не хочу слышать! Немедленно приведи его в нормальный вид, или я тебя сгною в… Здравия желаю, ваше благородие!

Побледневшего следователя оттеснило могучее плечо. В и так небольшой камере сразу стало тесно — весь вход загородил широкий мужик с впечатляющими седыми усами. Полицейская форма со знаками отличия полковника с трудом держалась на накачанном теле, казалось, стоит ему напрячься — и железные пуговицы с выбитыми на них двуглавыми орлами разлетятся во все стороны.

— Господин полковник, вы всё неправильно поняли! Он сам себя избил, чтобы…

— Молчать! — рявкнул на следователя офицер и обратился к кому-то за своей спиной. — Чего встали? Идиота арестовать, задержанного вывести.

Окинув меня равнодушным взглядом, полковник вышел, уступая дорогу парочке гвардейских сержантов. Я с большим удовольствием наблюдал, как они грубо заломали поникшего следователя и нацепили на него наручники. Меня подняли с пола, попытались отряхнуть, вызвав новую вспышку боли, и помогли выйти в коридор.

Помимо мощного полковника (очевидно, его дар был связан с усилением собственного тела) там собралась целая делегация — губернатор Саратова, Мещеряков Даниил Фёдорович, неизвестный тип в запахнутом пальто и мой немецкий адвокат. Последний при виде меня всплеснул руками и одарил смотрящего за краем очень красноречивым взглядом:

— Как я погляжу, в вашей дикой стране совсем не ведают приличий!

— Кто бы говорил! Не вы ли прославились на весь мир Бременским процессом? — огрызнулся губернатор. — От бедняг живого места не осталось! На казнь их тащили на носилках!

— Зато их пытки были санкционированы и проведены лицензированными палачами. А у вас что? Сплошное беззаконие и дилетантство! Посмотрите на моего клиента! — Красноречивый жест в мою сторону. — Господин Покровский, держитесь, сейчас вам окажут помощь.

Вспомнил, мля, про свою работу, сразу после удовлетворения раздутого эго.

— И то верно, приведите его в порядок, — кивнул губернатор. — У входа собралась целая толпа журналистов, устроим пресс-конференцию.

— Господин, я не могу! Больной упорно сопротивляется лечению! — побледнел лекарь. Похоже, у его начальства был суровый нрав. — Молю, не казните!

— Не понял, что ещё за дела? — Губернатор наконец обратил на меня внимание. — Всё закончилось, ты спасён. Не глупи, парень.

Я лишь развёл руками и скорчил скорбную мину, продолжая поддерживать барьер.

— Гражданский, ты совсем охренел⁈ — зарычал мускулистый полковник. — Сейчас я проломлю твой щиток, и тебя вылечат насильно! Лучше сдайся по-хорошему!

— Никак не могу. — Из-за синяков и опухшего лица моя улыбка наверняка получилась не такой жуткой, как мне бы хотелось, но полицейский всё равно скривился. — Хотите показать меня на камеры? Хорошо, но только в таком виде.

— Не искушай судьбу, Покровский, — нахмурился губернатор. — Ты поднял слишком много шума.

— Поэтому в вашу версию всё равно не поверят. Свалите всё на исполнителей, покарайте зарвавшихся дворян, и тогда волнения спадут. А иначе… — Не стал договаривать. Зачем, когда и так всё понятно?

Меня ещё немного поуговаривали и решили, что хрен с ним. Тем более адвокат наконец вспомнил, кто ему платит, и начал забрасывать губернатора списком исков, которые он вот-вот предъявит областным властям. Пришлось обещать выплатить мне компенсацию за полицейский произвол и недоработку имперской администрации.

— Господин, журналисты рвут и мечут, требуют немедленно показать им Покровского! Акулы чуют кровь! — закричал подбежавший секретарь. — Что нам делать?

— Какие же они у вас распущенные, — поморщился адвокат. — У нас бы они и пикнуть не посмели без специального разрешения.

— Это называется свобода слова, — не удержался я от шпильки.

Нужно подумать, нужны ли мне ещё немцы. Да, они независимы от нашего дворянства и хорошо знают своё дело, но всего за пять минут общения он умудрился посеять во мне сильное раздражение. Наверное, нехорошо, когда хочешь придушить собственного адвоката.

На самом деле всё объяснялось одновременно проще и сложнее: у немцев действительно все СМИ находились под железным сапогом. Этого несложно добиться, когда страна относительно маленькая и вся власть принадлежит одному могущественному клану.

У нас же информационное поле контролировали разные конкурирующие семьи, и никто не мог продвигать одно мнение, если оно не устраивало остальных. Сейчас я создал редкий случай, когда саратовские дворяне смогли быстро договориться в общем стремлении уничтожить бизнес рода Десали и захватить себе освободившееся место.

Губернатор прекрасно всё это понимал и быстро просчитал свою выгоду. Если он даст делу ход, то его наверняка вознаградят. Идея набирать управляющих из простолюдинов хорошо звучала на бумаге, но в реальности их было гораздо проще купить или запугать. Сложно не поддаться искушению, когда за спиной нет поддержки собственного могущественного рода, а имперская машина слишком неповоротлива, чтобы защитить всех. Получается, губернаторы всё равно обслуживали дворянство, но не собственные семьи, а тех, у кого получалось захватить влияние.

Мне вернули костюм и сумку с вещами, которые я перекинул через руку и, покачиваясь, пошёл за остальными. Подъём по лестнице показался настоящим мучением, но я мужественно стиснул зубы и кое-как взобрался наверх, тем самым окончательно приняв убитый вид. Двери открыли, и мы вышли на крыльцо. Я ожидал касания ледяного ветра, но несколько неприметных магов установили тепловой барьер.

Меня ослепили вспышки камер. Казалось бы, давно существуют телефоны с качественной оптикой, но почему-то большинство журналистов предпочитало допотопную технику. Из современных людей я заметил несколько стримеров. Они забрались повыше и вели прямые трансляции, не забыл занять большую часть экрана своим лицом.

— Прошу всех успокоиться! Сейчас будет официальное заявление! — Андрей подсказал, что Мещеряков Даниил Фёдорович был опытным политиком, сейчас шёл его третий срок. Он бы не задержался на посту губернатора, окажись неприспособленным к подобной должности. — Тише, тише!

Обманчиво мягкий голос действительно заставил всех успокоиться. Тем более журналисты сделали достаточно фотографий моего разбитого лица и как я дрожу на холодном ветру, которого не было. Теперь их вниманием завладел губернатор, акулы пера жаждали сенсации. И они её обязательно получат.

— Благодаря слаженным действиям полиции и имперской гвардии нам удалось раскрыть коррупционную схему! Высокий профессионализм позволил задержать всех участников, они искренне раскаялись и дают признательные показания. От лица Саратовской губернии я приношу искреннии извинения… — Он на мгновение запнулся и посмотрел в телефон, куда ему транслировали подсказки. — Покровскому Игорю Михайловичу. Он стал жертвой коварного обмана, однако его смелость и открытость позволили нам быстрее разобраться со скрытой проблемой. Он настоящий герой!

Мещеряков несколько раз хлопнул в ладоши, его поддержала свита, а там и журналистам пришлось присоединиться. Андрей передал мне ценную информацию, и я сделал знак, что тоже хочу сказать пару слов. После недолгого сомнения Мещеряков уступил мне несуществующую трибуну.

— Я хочу поблагодарить всех неравнодушных к нашей с Викой судьбе. Спасибо, без вашей поддержки я был бы уже мёртв. — Изобразил лёгкий поклон через сильные мучения. Сейчас я делал вид, будто держусь из последних сил, преодолевая страшную боль. — К сожалению, местонахождение моей девушки по-прежнему остаётся неизвестным. Прошу имперские власти немедленно установить, где находится баронесса Устинова, не держат ли её в плену и…

— Он лжёт! — Как я и думал, меня прервали самым грубым образом.

Позади собравшейся толпы выплеснулась невидимая сила, заставив людей отпрянуть в разные стороны. В проложенный проход стремительно ворвался статный мужчина лет пятидесяти с аккуратной бородкой. За ним бежал Пьер, державший за руку Вику. Через модуль адаптации зрения приблизил её лицо. Вроде выглядит нормально, но взгляд потухший.

Губернатор подал знак, и гвардейцы пропустили отца Пьера, возглавлявшего графский род Десали. Весь покрасневший от гнева француз встал прямо напротив. Вокруг него буквально дрожал воздух от сдерживаемой силы. Было бы здорово, если бы он напал при куче журналистов, но он бы не дожил до своих лет с таким хреновым самоконтролем.

— Как видите, с Викторией всё в порядке! Мы лишь хотели предложить ей контракт на съёмках, а не женитьбу! Да, мой сын действительно имел подобные намерения, но он получил чёткий отказ при многочисленных свидетелях и смирился с волей женщины! — Мощный, хорошо тренированный голос разносился над собравшейся толпой, приковывая к себе внимание. Сказывался богатый опыт выступлений.

Вика тем временем вырвала руку и подошла ко мне с ужасом в глазах. Девушка хотела что-то сказать, но я покачал головой и отдал ей микрофон. А она молодец, сразу сориентировалась:

— Наглая ложь — ваши слова, господин граф! Где ваша аристократическая честь? Вам должно быть стыдно! — Всё же Вика талантливая актриса, казалось я сейчас порежусь об её ядовитый сарказм. — Вы шантажировали моего отца, обещая разорить род Устиновых и пустить нас по миру! И, пока мы ехали сюда, всячески угрожали лично мне уничтожением всей семьи! Но я не боюсь!

— Хватит лгать! — рявкнул покрасневший граф. — Мелкая дряная девчонка, которую слишком мало били в детстве! Как смеешь ты ставить под сомнения слова графа и патриарха рода⁈ Во всеуслышание объявляю: всё сказанное ею — наглое враньё! Так она пытается привлечь внимание к своей погибающей карьере!

— Хорошая версия, — пришлось мне вмешаться, покуда разъярённая Вика не ляпнула чего-то лишнего. Всё же Десали — опытный оратор, он вполне мог выпутаться на глазах у всех… если бы не один искусственный интеллект. — К вашему несчастью, мы не идиоты и заранее предусмотрели наши похищения. На телефоне Вики стоит скрытый режим постоянной записи, даже когда он выключен. Давайте послушаем, о чём именно вы говорили в машине. Дорогая, доставай.

Девушка моментально сориентировалась, для вида пару раз ткнула в экран и приставила устройство к поданному микрофону. На весь двор перед полицейским участком раздался знакомый хорошо поставленный голос, теперь он был весьма злым и угрожающим:

— Не глупи, девчонка, твоему простолюдину всё равно конец. Никакая шумиха не поможет ему спастись от нашего гнева.

— Вы здорово недооцениваете Игоря! — дерзко ответила Вика и тут же вскрикнула, ей влепили звонкую пощёчину.

— Убери след, я знаю, что ты умеешь исцелять. И не смей меня больше перебивать, капризная девчонка. И смотреть таким взглядом. — Новый звук удара. — Думаешь, твоя карьера что-то значит? Ошибаешься. Ты ничто перед нашим великим старинным родом. Будь благодарна, что мой сын вообще обратил на тебя внимание, русская дикарка.

Я всё же пересмотрел своё мнение о старом графе, оказывается, он полный идиот. Как его только раньше не убили с таким-то поведением? Или он привык демонстрировать истинную суть лишь перед слабейшими? В принципе, похоже на правду.

Дальше последовали новые угрозы. Что характерно, Пьер молчал… а, точно, он же в другой машине ехал. То есть отдал свою любимую отцу, чтобы тот «решил вопрос» и уговорил строптивую невесту вместо него, слабак.

Долгий самовлюблённый монолог завершился фразой «сейчас выйдем к журналистским собакам, и только попробуй вякнуть что-нибудь не так, твоего Игоря скормят свиньям». Интересно, Вика хоть секунду сомневалась? Вряд ли, должна же она в меня верить.

Граф Десали стоял с открытым ртом. Он смертельно побледнел и никак не мог прийти в себя. Пьер бросал на отца обеспокоенные взгляды, опасаясь смотреть в сторону счастливой рыжей девушки. Журналисты затаили дыхание, боясь упустить хоть слово из разворачивающейся драмы. Для большинства из них такие сюжеты попадались раз в жизни.

— Госпожа Устинова, не желаете подать заявление на расследование? — Около Вики словно из ниоткуда появился человек в плаще, который пришёл вместе с губернатором и адвокатом. Он заговорил впервые с момента появления.

— Конечно хочу! — без тени сомнений ответила девушка.

— Это… это всё подделка! Клевета! Я немедленно ухожу! — Француз наконец очнулся и с решительным видом направился к ступенькам. Через мгновение человек в плаще преградил ему дорогу. — Как вы смеете⁈

— Имперская канцелярия, специальный инспектор по дворянским делам. — Он спокойно продемонстрировал тяжёлый светящийся жетон. — Вы задержаны. Вся деятельность ваших предприятий в Российской империи приостановлена на время проведения расследования.

— Вы… вы не имеете права! — Ей-богу, лучше бы француз молчал, он всё глубже закапывал себя. — Немедленно прочь с дороги!

Больше граф ничего не успел сделать, гвардейцы окружили его со всех сторон и ограничили барьерами. У француза всё же осталась капля мозгов, и он не пытался сопротивляться, когда ему заламывали руки. Покуда журналисты снимали сенсационный арест, помощник губернатора забрал у меня микрофон и вернул его Мещерякову. Я не возражал, всё нужное и так было сказано.

— Идём? — предложил я слегка дрожащей Вике. Она молча кивнула и вложила свою ладонь в мою. Мы развернулись и пошли обратно к участку.

— Госпожа Виктория, подождите! — Пьер Десали попытался подойти к нам, но несколько имперских гвардейцев преградили ему дорогу. — Умоляю, простите меня! Я не знал!

— Нам не о чем разговаривать! — Девушка мгновенно выпрямилась и приняла горделивую позу, обливая француза ледяным презрением. — Больше никогда не попадайся мне на глаза, жалкий червяк!

Её определённо услышали. Завтрашние новости наверняка будут пестреть заголовками: «Юная баронесса сравнила французского графа с червём», «Стремительное падение рода Десали», «Сенсационный международный скандал» и так далее. И поделом, нечего было пытаться похитить невинную девушку.

— Прекращай атаку, — мысленно приказал Андрею. Нас с Викой отвели в ближайшую допросную, дали сладкий горячий чай, и я наконец разрешил целителю подлечить себя.

— Как по мне, всё прошло великолепно! — заявил ИИ восторженным тоном. — Враги повержены, ты теперь знаменитость, Вику больше не будут пытаться похитить!

— Какие-то плюсы есть, но я, считай, повысил ставки. Больше не получится оставаться незаметным. — Оно, в принципе, и так выходило не очень, но уж теперь…

— Что бы ни попытались сделать наши враги, ты от них и мокрого места не оставишь! — с впечатляющей уверенностью заявил Андрей.

— Не хотелось бы на них отвлекаться, но… будто у меня есть выбор.

Через несколько минут к нам подошёл инспектор из имперской канцелярии вместе с немецким адвокатом и предложил подписать бумаги. Андрей просканировал их через мои глаза и не нашёл никаких подвохов — мы с Викой выдвигали официальное обвинение против рода Десали.

Также имперская полиция выплачивала нам компенсацию в размере миллиона рублей. Продажный следователь и вся дежурная смена вплоть до начальника участка арестованы за коррупцию, им светила каторга. Полковник не упоминался, обменял свою жопу на подчинённых, но мне было плевать. Главный виновник произошедшего — граф Десали, и он в ближайшее время лишится всех активов в Российской Империи. Андрей позаботится, чтобы его противники одержали лёгкую победу.

— Благодарю за сотрудничество, — кивнул инспектор, прощаясь. — Госпожа Устинова, ваш отец просит о встрече. Желаете поговорить с ним или мне выпроводить его?

— Хорошо. Даже интересно послушать, что он скажет. — Вика скрестила руки на груди и напустила на себя безразличный вид. На её лице утвердилась безупречная ледяная маска, настоящая королева.

— Виктория… — Появившийся в дверях мужчина осёкся, встретившись с гневным взором, и постарался замаскировать смущение кашлем. — Я… приношу тебе свои извинения.

— За что же, дорогой отец? — Казалось, сочащееся из девушки ехидство можно было потрогать, но он умудрился не заметить сарказма! Услышав приторно ласковые нотки, Гордей воспрял духом и присел на свободный стул.

— За то, что не спросил твоего мнения по поводу помолвки. Ты просто не понимаешь, я бы тебе всё объяснил! Она была для нас очень выгодной. Благодаря твоим кривляниями в телевизоре наш род получил уникальный шанс восстановить утраченные позиции! Сейчас же… нас ждёт серьёзное падение. — Он попытался взять её за руки, но Вика с брезгливой миной отдёрнула их. — Мы должны повернуть ситуацию так, чтобы нас не затронула разгорающаяся буря. Сделай заявление! Поговори со своими московскими покровителями!

О, ну хоть кто-то всерьёз поверил, что у меня имелась крыша в столице, правда, приписал её Вике.

— Ты жалок, отец. Времена давно изменились. Дочери-аристократки больше не какой-то скот, предназначенный для обмена на удачные союзы! — отчеканила она и резко встала. — Мне плевать, что произойдёт со всеми вами, вы сами виновны в своей судьбе! Видеть вас больше не желаю! Идём, Игорь.

Помахав остолбеневшему мужчине, я взял девушку за руку, набросил на неё пиджак и вывел через задний вход. Через минуту к воротам подъехало вызванное Андреем такси, и мы спокойно доехали до аэропорта, больше никто не пытался нас остановить. Несколько особенно ушлых журналистов не в счёт, я остановил их фразой: «Смотрите официальный блог Вики, там всё будет написано». Для самых непонятливых зажёг огонь вокруг сжатого кулака.

— Игорь… почему всё так происходит? — всхлипнула девушка. Она прижалась ко мне и навалилась на плечо, не двигаясь всю поездку. — Я же… ничего такого не сделала!

— Мир несправедлив, всегда будут появляться новые трудности. Мы или справимся с ними, или сломаемся, третьего не дано. — Чуть сдвинулся, заставив Вику вздрогнуть, и обнял её, поглаживая по спине. Её переполняли противоречивые эмоции, нужно помочь успокоиться. — Сегодня ты проявила себя с лучшей стороны, молодец.

— Спасибо, — слабо улыбнулась она и прикрыла чёрные глаза. Когда мы приехали в аэропорт, они стали зелёными, а рыжие волосы окрасились алым. — Фух, наконец-то возвращаемся в Хабаровск! Никогда бы не подумала, что буду скучать по провинциальному городу.

— Он не так уж плох. Да, меньше Москвы, зато не такой хаотичный. Подожди минуту. — Я забежал в арендованный самолёт, проверяя, не оставил ли граф Десали последний привет. Вроде чисто, никаких засад и ловушек. Андрей продиагностировал систему и не обнаружил никаких неполадок, взрывчатку тоже не закладывали. — Всё в порядке, заходи.

— Ты такой заботливый. — Вика слабо улыбнулась и странно посмотрела на…