Хозяйка Тишины

Глава 38.

Мы проснулись на закате. И я понятия не имела, какого именно дня. Сказалась усталость последних дней. И… м-м-м… ночи.

Пальцы мужа лениво поглаживали моё обнажённое плечо. Но он не торопился открывать глаза. Мне тоже было лень шевелиться. Его рубаха высохла до утра, так сильно мы нагрели воздух в землянке, и я укрывалась ею, уютно свернувшись комочком под боком.

Всё тело по-прежнему сладко ныло. На душе было светло. Кажется, заклятье окончательно отпустило нас.

Но от того, как рассыпались щекотные мурашки по всему телу от движения пальцев по плечу, я поняла отчётливо – притяжение, по счастью, никуда не делось.

Дункан проворчал:

- И о чём же ты так громко молчишь?

Я прислушалась к себе.

- Всё закончилось. Заклятие больше не связывает наши судьбы, наши души. Теперь никому из нас не будет больно без другого. Боль не будет разрывать тело просто потому, что тебе или мне понадобилось отъехать на пару часиков...

- Да. Теперь я не смогу жить без тебя просто потому, что не смогу.

Я сладко вздохнула. Накрыла ладонью медальон.

Он вздрогнул под пальцами. Каждый камень осветился синим.

- Дункан?! Дункан, ты там?!

Я аж села. Муж открыл один глаз и посмотрел на герб.

- Мэгги?!

Голос девочки звучал приглушённо, словно перепрыгивал по землянке туда-сюда невидимым зайцем. Её саму видно не было.

- Да!!! Тэми? Тэми!!! Почему я тебя слышу? Что ты там… ой. Та-а-к… Братик!!! Ты мне ничего не хочешь рассказать?!!

- Нет! – веско припечатал Дункан и закрыл глаз обратно. – Ты меня так долго с ума сводила своим зудением насчёт того, что нашла мне самую лучшую невесту на свете, что терпи теперь, пока мы не вернёмся домой. Мы ещё пару дней… займёмся тут важными государственными делами, а потом, так и быть к тебе приедем.

- Тут – это где? – сурово переспросила малышка. В её голосе уже прорезывались фирменные властные «ровертовские» нотки. Я хихикнула.

- Тут – это в хижине посреди Тихого леса! – встряла я прежде, чем Дункан в очередной раз съязвит. – Совёнку огромный привет! Скажи, что мы по нему жутко соскучились! И это, ты уж прости… так получилось, что на свадьбу мы тебя не пригласили. Долго объяснять…

- Уи-и-и-и!!!!

Мои объяснения всё равно бы потонули в восторженном визге. Дункан поморщился и сделал вид, что прочищает ухо. Мэгги полупища-полувизжа пересказывала где-то там Совёнку сногсшибательные новости. Я втянула голову. Даже боюсь представлять, что она услышит от него в ответ. Хорошо, что медальон Совёнка не передаёт.

- Так, всё! Пожалей наши уши, - встрял муж, приближая лицо к гербу Ровертов, выложенному синими камнями. – И вообще, у меня тут срочное дело к жене появилось. Все разговоры будут при встрече. Ты там как, в порядке, Воробушек? Хотя судя по визгам, более чем.

Он накрыл ладонью медальон, а потом перевернул его наоборот, камнями к моей коже. Разговор прервался.

Вот это да! Как интересно быть Роверт, оказывается. У них свои магические штуки имеются. Пожалуй, я после такого даже по кольцам потерянным не сильно убиваться буду.

- Кста-ати, а что это у тебя за срочное дело ко мне было? – спросила я. Рука с медальона сместилась ниже.

- А это так в двух словах не объяснишь. И знаешь, что… сними-ка пока эту штуку. А то разговор-то не детский будет, вдруг Мэгги снова объявится.

После «разговора» я не сразу вспомнила, что неплохо бы найти медальон на полу и снова надеть. Посмотрела на мужа… и плюхнулась на медвежью шкуру обратно. Тишина спит. Почему бы нам тоже не последовать её примеру?

И всё же кое-что не давало покоя. Какой-то маленький червячок грыз с того момента, как мы заговорили о медальоне.

Я лежала рядом с засыпающим Дунканом и напряжённо думала. Мысль постоянно ускользала… но я, наконец, поймала её за хвост. Уселась рывком и тронула мужа за плечо.

- М-м? Надо же, какая мне жена ненасытная попалась. Пойдём на третий заход?

Он сграбастал меня лапищами и попытался утянуть к себе. Я упала сверху, но ладонями оттолкнулась от его груди и не далась целоваться. Хотя хотелось – страсть. Но, пожалуй, после очередного «разговора» я снова забуду, о чём хотела спросить.

- Погоди! Есть кое-что важное, о чём я хочу тебя спросить. Этот медальон… который теперь на моей груди. Что он для тебя значит? Как так вышло, что ты нашёл его здесь, в землянке Верды? Ты был такой злющий тогда... Я всю голову сломала, пытаясь разобраться в этой загадке… но так ничего и не поняла.

Он тут же помрачнел.

Сел рядом со мной, опёрся локтями о колени и долго смотрел в пустоту. Я уже пожалела о том, что спросила. Но всё же не теряла надежды на ответ. И в конце концов, его получила.

- Этот медальон… да, мне кажется, я готов поговорить с тобой и нём, Сказка. Хотя… больно вспоминать. Но ты моя жена, должна знать всё. Видишь ли… много лет назад твоя старуха побывала в холде Нордвинг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Это случилось восемь лет назад.

Он снова замолчал. Я сидела, как мышь, не шелохнувшись, и даже дышать боялась, чтобы не сбить его и он снова не закрылся. Восемь лет… я вспомнила, как долго меня преследовала эта роковая цифра. Ровно восемь лет назад, когда мне исполнилось двенадцать, я очнулась в землянке Верды, не помня, кто я такая и откуда. В холде Нордвинг мне намекали, что восемь лет назад что-то случилось такое… после чего лорд Дункан отказывался жениться. И перестал садиться за длинный обеденный стол в общем зале – кроме исключительных случаев, вроде визита короля.

- В холде свирепствовала болезнь. Совиная оспа. Много больных было. Многие умирали. В такие моменты Тишина особенно жестока к слабым. Нападает и забирает даже тех, кто мог бы ещё бороться. Поэтому уж прости… я против того, чтобы забирать твою ручную псину из Тихого леса. Хотя знаю, ты думала об этом.

Я смутилась. Пожалуй, да. Мне трудно будет объяснить людям, у которых не стало родных из-за Тишины, почему я её привела. И что она больше не кусается. И что дикий зверь – не плохой. Он такой не потому, что хочет причинять людям зло. Просто такова его природа.

- Оставим – так оставим, - вздохнула я.

Он снова помолчал.

- Ну… я-то с рождения неподдающийся. Ни болезнь меня не брала, ни Тишина. А вот отец… его совиная оспа быстро прибрала. Мать была на сносях. Как раз ждали Мэгги. Я больше всего за неё боялся… и за брата.

- У тебя был брат? – удивилась я.

- Да. Младший. Сейчас ему было бы… уже восемнадцать.

У меня сердце сжалось от боли. И я-то думала ещё, что моё прошлое хранит плохие воспоминания! Возможно, моё беспамятство и правда было благом. Возможно, я должна сказать Верде спасибо ещё и за это.

- И вот в момент, когда было труднее всего, когда к проклятой болезни добавилось ещё и нападение Тишины… появилась твоя старуха. В ночь, когда рожала мать – а это было в той самой комнате, где сейчас живёт Мэгги.

Меня будто толкнули в грудь. Комната. С обережным совиным узором. Та самая, которая привлекла внимание Совёнка, как только мы появились в холде.

- Данвин был в соседней комнате, совсем слабый… так звали моего брата. Всё время просили пить – и он, и мать. Я разрывался между ними. Единственный был на ногах. И единственный… не боялся к ним приближаться. Слуги были полумёртвые от ужаса из-за Тишины. Как всегда, в такие моменты все боятся быть рядом с больными. Чтобы Тишина не забрала за компанию.

- Бедные… как же тяжело вам пришлось… - прошептала я и прижалась теснее. Дункан обнял меня за плечи, поцеловал в макушку.

- Я знаю, что тебе не просто слушать мой рассказ. Как и мне вспоминать. Потерпи. Осталось немного. Когда твоя старуха явилась…

- Её звали Верда, - напомнила я.

- Я знаю. Прости, но мне не хочется называть её по имени. Она куда-то спешила. Теперь я понимаю, что в Саутвинг, за тобой. Торопилась, чтобы тебя не перехватил Орден, наверное. Потому что сразу заявила нам, что у неё нет времени совсем, и она сейчас должна быть в другом месте. Но почувствовала, что у нас тут нелады с Тишиной. Мы были очень благодарны ей! Я был благодарен. Сначала. Ведь она быстро прогнала эту заразу.

- Сначала? А что случилось потом?

- Наверное, глупо так думать, но я почему-то надеялся, что колдунья сможет помочь и больным. Но она не смогла. Мать приказала позвать старуху к себе. Они о чём-то говорили с глазу на глаз. Я не присутствовал. Иначе ни за что бы не позволил.

Его руки сжались в кулаки. В глазах плясал тёмный огонь. Он весь был сейчас там – в прошлом, в своих воспоминаниях.

- Когда старуха ушла, мать позвала меня к себе. Отдала мне на руки новорожденную сестру и сказала беречь её. А сама... угасла прямо у меня на глазах.

- Ты за это винишь Верду? Но ведь… любимый, прости, но я уверена – если бы она могла, спасла бы её!

- Нет. Не за это! – он покачал головой. – А за то, что… в уплату за помощь она забрала моего брата. Уже почти в бреду мать призналась, что колдунья попросила Данвина… в дар Тишине, как она сказала. Мол, мальчик не жилец всё равно. Он умрет к утру. А если ей отдадут ребёнка, она прогонит Тишину и спасет остальной холд и новорожденную девочку.

Я ужаснулась. Здесь, в этом месте, где Верда жила, где служила лесу столько десятилетий… я никак не могла поверить в такой. Что она могла принести в жертву ребёнка! Нет, здесь что-то было не так.

- Когда я поняла, о чём говорит мать… я попытался помешать. Но было поздно. Мне сказали, что колдунья уже далеко. Они… вы умеете быстро исчезать, когда хотите. Старуха ушла. И увела моего брата с собой. Этот медальон…

Дункан с трудом разжал кулаки и осторожно коснулся украшения на моей груди.

- Это… мамин. Она повесила его Данвину на грудь, когда он заболел. Брат… ушёл в нём. И когда… у меня не получилось выйти с ним на связь, когда медальон замолчал… я понял, что брата больше нет. Долгие годы я хранил надежду. Несмотря ни на что… думал, что вдруг я ошибся. Вдруг мама не то поняла. Или я услышал. Пытался искать. Никто не знал, откуда эта колдунья. В Ордене о ней не слышали. Конечно, я думал и о Тихолесье. В первые годы я пытался туда попасть – несколько раз. Но лес меня не пускал. Я решился на последнюю попытку недавно, когда понял, что Волчий Лог каким-то образом укрыт от Тишины… по счастью, в этот раз удалось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мне кажется, пока Верда была жива, она держала более сильную защиту. Я… на самом деле, ни разу не обновляла границу вокруг леса. Думала, она и так достаточно прочная, - добавила я смущённо.

- К счастью, Сказка. К счастью.

Он прижал меня к себе ближе, и я замерла. Не зная, что сказать. Что вообще можно сказать в ответ на такое откровение. Как облегчить боль – такую застарелую, что на душе остались шрамы.

- Так что… теперь ты понимаешь, что у моей нелюбви к колдуньям было более чем достаточно причин. И почему я так отреагировал, когда нашёл в этой землянке медальон. Это подтверждало, что брата больше нет. И не осталось никакой надежды.

- У неё было много чужих украшений… - прошептала я потрясённо.

- Именно. Значит, было много «даров Тишине». Хорошо, что теперь это прекратится. И вообще… я думаю, и Ордену теперь придёт конец. Раз Бродячая теперь тоже заперта в Тихом лесу – в нём просто не будет необходимости. Мы победили, Тэм. Окончательно победили. Так что… теперь ты знаешь всё.

- Не совсем! – я решила немного разрядить обстановку, которая стала слишком уж гнетущей. – Ты еще не сказал мне, почему так долго не женился. В холде только и судачили на кухне, что об этом.

Он наконец посмотрел мне в глаза.

- Никаких секретов, Сказка. После всего… я долго предпочитал быть один. Не хотел подпускать кого-то близко. Потому что потом… слишком больно, если с родным человеком что-то случается. Но появилась ты. И не оставила мне ни единого шанса.

Я всё-таки нашла способ его утешить. И утешала долго.

Но когда засыпала снова на его плече… поняла, что мне не даёт покоя какая-то важная мысль. Что-то в его рассказе…

Мысль словно натолкнулась на чёрную преграду. Барьер, подобный тому, что окружал мои собственные детские воспоминания, пока я к ним не пробилась.

Оставалось надеяться, что и этот барьер я когда-нибудь преодолею.

Прошла неделя. Ослепительно счастливая неделя!

Мы выходили с Мэгги на связь каждый день. Оказалось, она безумно тревожилась за нас, пока мы были в столице. Когда Дункан перевесил свой медальон на меня, связь перестала работать. Я ведь не была ещё Роверт! Так что Мэгги никак не могла выйти на связь, переживала и не знала, что и думать. Но теперь мы её успокоили.

Тишина больше не бунтовала. Бродячая же слушалась меня беспрекословно, почище цепного пса охраняла землянку – и даже Смерча от волков, что снова осмелели. Мы приучили её питаться зеленью. На таком питании она немного взгрустнула, уменьшилась в размерах и уплотнилась, но вроде бы привыкла. Я с грустью думала о времени, когда придётся возвращаться. Кто знает, как себя поведут старшая и младшая Тишина без моего присмотра, вдруг передерутся…

А время это неумолимо приближалось. Мне же мучительно сильно хотелось остановить мгновение.

Целую неделю мы только и делали, что отдыхали. Почти не покидали землянку. Точнее, медвежью шкуру.

Изредка выбирались в лес. Я подновляла защитные чары, расстраивалась из-за проплешин в зарослях, которые зияли на теле моего леса уродливыми шрамами, радовалась, когда видела свежие ростки или животных, которые возвращались на привычные места.

Лес оживал! Природа всегда исцеляется, если ей не мешать.

На рассвете седьмого дня я лежала, укрывшись мужниной рубашкой, и лениво размышляла о том, что завтра всё-таки придётся выбраться из нашей берлоги. В холде, верно, уж заждались. Но хотя у нас вместо медового месяца получилась всего лишь медовая неделя, каждый день был невероятно, упоительно сладким. И не хотелось, чтобы это заканчивалось. Умом я понимала, что впереди нас ждёт долгая супружеская жизнь, и нечего расстраиваться, и что всё равно рано или поздно нам пришлось бы выбраться из леса… но на сердце было тревожно. Как будто наше маленькое счастье в безопасности, пока мы здесь. А за пределами обережного круга Тихого леса… мы снова выйдем в огромный, тревожный, непредсказуемый мир.

Усилием воли я перевела мысли в более спокойную область. Хорошо, что Руну Иглы вспомнила. Учитывая, какие лоскутки остались от корсета моего свадебного платья… да и от всей остальной моей одежды… не представляю, что бы делала. Но всё равно – леди Роверт прибудет в холд не в слишком презентабельном виде. Надо бы что-то придумать…

И тут высоко над головой раздался шум.

Взъерошенным комком перьев в крохотное оконце под самой крышей ворвался…

Совёнок.

Увидев… то, что увидел, он шмякнулся на пол. Уже через секунду развернулся ко мне хвостовым оперением и вылетел обратно.

При виде его у меня кроме безумной радости возникло ещё какое-то странное чувство. Я застыла, но так и не смогла понять. Как будто мне нужно было что-то ему важное сказать. Или спросить. Но… снова мысли путаются. Ладно, потом соображу!

Я напялила рубашку Дункана и выбралась из землянки. Уселась при входе на порог. Прикрыла глаза ладонью от яркого солнечного света.

- Эй! Я тебя видела. А ну-ка дуй обратно!

«Я тоже много чего видел. Лучше б не видел» - проворчал Совёнок, спикировав ко мне под бок.

- И нечего меня отчитывать! Во-первых, я взрослая девочка. А во-вторых… мы с ним, между прочим, поженились в столице.

«Да слышал я, слышал! Оставил одну на пару дней, называется… да ладно, ладно! Поздравляю. Вы оба хорошие. И я вас люблю. И я даже очень за вас порадуюсь… потом. Сейчас времени нету».

Мы уселись на крыльцо, и я попыталась сграбастать вредного птица в объятия. Соскучилась неимоверно! Он не дался – хмурый, весь какой-то нахохленный.

«Да погоди ты! Послушай сначала. Я сюда не просто так летел, а…»

- Я тоже с интересом послушаю. Что тебя заставило сорваться с места и как ты нас нашёл. – Дункан появился в дверном проёме, хмурясь.

«Как нашёл, как нашёл… Хозяйка моя сама жаловалась Мэгги, что ты её из землянки не выпускаешь. Так что найти было не трудно. А вот зачем летел… собирайтесь скорее. Новости плохие».

Я насторожилась. Вскочила и вцепилась в руку мужа.

- Мы с малышкой разговаривали… позавчера, кажется. С ней что-то случилось? Болеет?

«Нет. Не болеет. У неё отобрали медальон!»

- Что? Кто посмел? – спросил Дункан таким замогильным голосом, что мне заранее было жаль этого человека.

«Предатель! В холде завёлся предатель. У короля был агент. Ему показалось мало Маленки. Он оказывается на всякий случай ещё одну продажную шкуру нашёл. Та служанка, как же её… Берта. Гадина забрала у Мэгги медальон, чтобы она не могла ни с кем связаться! Но это ещё не самое плохое».

- Так, говори уже быстро, что там случилось! Болтаешь много. Время уходит!

Дункан уже был возле Смерча, седлал его и проверял подпруги.

Совёнок принялся тараторить, спешно завершая рассказ.

«Берта втёрлась в доверие Гилберта! Охмурила старика так, что он её взял себе в преемники, Зал памяти хранить. И она… узнала у него ваш главный секрет. Как снять защитный барьер с Полуночного края насовсем. Она… она уничтожила деревянную сову!»

Я прижала пальцы к губам. На потемневшее лицо Дункана было страшно смотреть.

«Барьера больше нет! Чёрный меч теперь бесполезен. И королевские войска… они вчера пришли под стены Нордвинга. Мы в осаде!»