Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

Глава 1 «Кап-кап»

«Кап-кап»

Новый день начался с неприятного сюрприза.

Проснувшись, я обнаружил, что в моей комнате появилась протечка. Холодные капли морской воды падали откуда-то с потолка, создавая громкий шум и разбиваясь о пол.

«Кап-кап»

Это раздражало.

К сожалению, даже такую, казалось бы, сущую мелочь игнорировать совсем нельзя. Хотелось просто лечь и продолжить спать, но я понимал, что нужно пересилить свою внутреннюю лень и начать думать о ремонте. По-другому никак. Ведь игнорирование мелкой течи может закончиться плохо не только для меня, как хозяина комнаты, но и для всей станции в целом.

Раньше ремонтом занимались специальные роботы…

«Кап-кап»

Иногда я вспоминаю этих жестянок и скучаю по ним. Они были удивительными механизмами: не только имели самые разнообразные формы и цвета на любой вкус, но и обладали ограниченным интеллектом. Роботы, казалось, могли починить все что угодно на станции, от бытовой техники до систем жизнеобеспечения. Эти причудливые механизмы, любившие поболтать на самые разные темы, здорово выручали станцию на протяжении сотен лет. Однако и у них был свой предел прочности.

«Кап-кап»

Замена комплектующих не всегда помогает восстановить неисправную машину. В большинстве случаев, при серьезной поломке, их разбирают и используют как доноров для работающих машин. На данный момент на станции функционируют всего пять исправных роботов, что крайне мало. Согласно протоколам, станцию должны обслуживать не менее двадцати трех дронов, но на данный момент этим занимаюсь только я один. Оставшиеся роботы используются только в крайних случаях, чтобы сохранить их работоспособность.

«Кап-кап»

В этой небольшой комнатушке уже давно не горел свет. Здесь не было ни одного светильника. Я демонтировал их тридцать шесть лет назад, когда проводил плановую оптимизацию. Тогда мне нужна была тёмная комната с прочными стальными стенами, чтобы удовлетворить особенности моего кристаллического тела, требующего полной темноты.

Единственное, что привлекало внимание, это старый будильник на железном столике в углу со встроенной лампочкой. Она всегда будила меня в строго обозначенное время, освещая помещение мигающим светом. Сегодня же я проснулся от капающей воды с потолка — это была всего лишь случайность. Обычно у меня очень глубокий сон.

«Кап-кап»

Сейчас я мог положиться лишь на приглушенный свет старых тусклых ламп из коридора, чтобы найти место течи на потолке. Мне не хотелось тратить время на то, чтобы тащиться через половину станции ради работающего фонаря. К тому же я умею видеть в темноте, хоть не так хорошо, как хотелось бы, но этого вполне хватало.

— Хм, где же ты прячешься?.. — произнёс я вслух, обходя комнату кругами и таращась на потолок.

«Кап-кап»

Устранением протечек на станции я занимаюсь далеко не один год, но эту трещину обнаружить сразу не получилось. Пришлось походить кругами по комнате, прислушиваясь. Это была совсем крошечная течь.

Но небольшая лужица успела собраться на полу к тому моменту, когда я обнаружил источник проблемы. Трещина оказалась на потолке у дальней стены от входа. Повезло, что не накапало на кровать или же на стол.

— Хм, не такая уж и маленькая трещина.

«Кап-кап»

Глядя на неровную трещину в железобетонном перекрытии, я уже начал оценивать, сколько материалов и времени потребуется для её устранения. К тому же, теперь мне точно придется идти за подъемником в другую часть станции и самостоятельно перетаскивать его сюда. Это по-настоящему огорчало…

— Ребис, как продвигается работа? — прозвучал уставший голос Стефана в коммуникаторе на столе.

Я по сей день следовал старым протоколам и немедленно сообщил начальнику станции о неисправности как только проснулся.

Стефан Уэлдон формально являлся третьим архивариусом на станции «Александрия», но после инцидента пятисотлетней давности он остался единственным живым человеком, который унаследовал пустующее место управляющего. Никто другой не претендовал на эту должность, а меня системы станции не воспринимали как живое существо, что не позволяло мне проводить некоторые особо важные манипуляции. Я всё-таки был большим красным камнем, а не человеком…

Вспоминая прошлое, я подошёл к столу и взял устройство связи, которое напоминало мне старый кнопочный телефон из прошлого.

— Обнаружил протечку на потолке, — ответил я, удерживая кнопку вызова. — Хочу отправиться на склад за подъемником и материалами, — добавил я.

— Хмм… — зашипел динамик в ответ. — Знаешь, наш подъемник сильно барахлит после недавнего ремонта. Не думаю, что стоит издеваться над ним из-за такой мелочи. Лучше… — он резко замолчал, а на фоне зазвучали мерзкие чавкающие звуки. — Ммм… Изолировать эту комнату до планового ремонта, который запланирован у нас совсем скоро. А сейчас забери свои вещи и перенеси их в другую комнату. Потом роботам дадим эту работу. Тот синий шар летать умеет и прекрасно работает.

— Не думаю, что это хорошая идея, — осторожно возразил я, глядя на потолок. — Если прорвёт, то эти тонкие двери не выдержат такого давления. Терять целый этаж из-за такой мелочи? Ты серьезно?

— Я всё сказал, — прошипел динамик.

— Тебе просто жалко подъемник? Брось, я не такой уж и тяжелый. Всего полтонны вешу, а он рассчитан на десять, — ответил я.

Ответ заставил себя подождать.

— Ладно… Ладно, — неожиданно согласился мужчина, будто и не было никакого разговора до этого. — Можешь взять его. Но если с ним что-нибудь случится, твою каменную тушу мы больше ничем поднять не сможем, а я…

Я думал, что Стефан продолжит свою мысль, но этого так и не последовало.

— Понял. Благодарю.

— Ага… — вяло отозвался он, после чего разорвал связь.

В последние десятилетия общение со Стефаном стало непростым, но я старался терпеть его странные выходки. Он провел много времени под водой, практически в полном одиночестве, и это не могло не повлиять на его психику. Я понимал его, поэтому не обижался.

«Кап-кап»

Я спрятал коммуникатор в пустой карман лабораторного халата и поспешил к выходу из комнаты. В таких ситуациях лучше не задерживаться.

Оказавшись в темном коридоре, я повернул направо и быстрым шагом направился к одному из складов. Путь мой лежал через длинный коридор некогда жилой секции. Каждый раз, когда я проходил здесь в одиночестве, меня охватывало чувство дискомфорта. Это было вызвано тем, что двери комнат с обеих сторон закрыты и уже давно находились в законсервированном состоянии. В самом коридоре, кроме редких тусклых ламп и изолированных кабелей на полу, ничего не оставалось. Только голые стены с остатками крепежей и грязными пятнами. Прочий декор я лично срывал сто лет назад для пополнения материалов.

Наша станция медленно разрушалась, и материалов на возникающие поломки вечно не хватало. Всегда что-то ломалось. И жилые секции, не имеющие постояльцев, по кусочкам разбирались. Текущими темпами скоро и кабеля с освещением пойдут под нож, а весь этаж попросту законсервируют. Этому решению я даже не удивлюсь.

Пройдя около двух сотен метров по коридору, я свернул налево к техническому помещению с высокой лестницей, ведущей только наверх. Лифты давно не работали, поэтому мне приходилось каждый раз подниматься и спускаться по старой железной лестнице под слабым освещением красных аварийных фонарей на стенах. Атмосфера в этом месте была не лучше, чем в коридоре позади. Того и гляди, однажды выпрыгнет тварь морская из темного угла и утащит в море…

— Чёрт!

Я неудачно споткнулся и едва не упал, ухватившись за перила лестницы.

Одна из ступеней решетки неожиданно проломилась под моим весом, и я чуть не провалился в дыру. Ситуация была неприятной — лестница больше казалась такой надежной, и я боялся, что она обвалится целиком в любой момент. Нужно что-то делать, чтобы избежать катастрофы.

Поднявшись на второй ярус, я связался со Стефаном, чтобы сообщить о произошедшем.

Он ответил не сразу, и я понял, что он не очень-то обеспокоен моей проблемой.

— Да?.. Чего тебе надо? — послышался тихий голос.

— Ступенька лестницы технического выхода проломилась подо мной, когда я поднимался, — сказал я.

— Ну, а ты чего хотел? — ответил Стефан с неприкрытой усмешкой в голосе. — Лестницы не рассчитаны на такой вес, как твой. Мы живем на автономном режиме вдвое дольше положенного, и время эксплуатации у них ограничено. Радуйся, что она еще хоть как-то выдержала тебя.

Рассказывать то, что я и так знаю — давняя привычка Стефана.

— Наговорился? Мне починить её или ты соизволишь запустить лифты? Они ведь в отличном состоянии после того ремонта.

— Ещё чего! У них срок эксплуатации с ремонтом не больше ста шестидесяти лет, а ты их гонял почти триста! А если что произойдёт? Ты не думал об этом? — возмутился Стефан. — Я ремонтных роботов не буду будить раньше положенного срока!

— А что ты предлагаешь? Научиться прыгать на десяток метров вверх или отрастить крылья и взлететь? — чуть грубее ответил я, дабы охладить его пыл. — Если не лифты, то нужно хотя бы лестницу укрепить…

— Просто забудь про жилой ярус, — недовольно ответил голос в динамике. — Если что-то понадобиться, то воспользуешься второй лестницей. Я разблокирую двери.

Меня совсем не радовала перспектива блуждания по станции кругами.

Александрия представляла собой ровный круг, где вдоль окружности располагались помещения и отсеки, а в центре находился реактор и хранилище знаний и культурного наследия человечества. Сейчас же Стефан предлагал мне обходить по кругу всю станцию на втором этаже, где я должен спуститься вниз и ещё раз обойти станцию по кругу уже на первом. И так каждый раз. Сплошные неудобства на ровном месте!

— Ладно, — смирившись со своей участью, ответил я. — Но мне сейчас нужен доступ на первый ярус. Откроешь тогда второй вход?

— Зачем тебе на первый этаж?

Этот глупый вопрос Стефана меня откровенно ввёл в ступор.

— Ты издеваешься надо мной, что ли? Мне нужно заделать образовавшуюся течь в жилой комнате…

— А я, по-моему, ясно тебе сказал, чтобы ты забрал все вещи оттуда и закрыл двери!

Опять одно и тоже…

— Опять беды с головой? — спросил я нарочито спокойным голосом, не поддаваясь на его провокации. — Переслушай запись своего коммуникатора. Я направляюсь на склад за подъемником и стальными листами из сплава…

— Ох-х, у меня нет никаких бед, кроме тебя Ребис, — уставши выдохнул он, аки великий мученик. — Я ещё раз тебе повторю… Кхм, доступ на склад я тебе не дам, а двери в жилом секторе уже заблокировал самостоятельно из пункта управления.

— Здорово ты придумал, — оценил я его проделки. — А протечка?

— Кха-кхх… Кхм, зачем ты только проснулся⁈ Роботы закончат ремонт через два месяца. Лучше отдохни и наберись сил, пока можешь, кхаа-кх… — ответил Стефан, кашляя и стараясь звучать максимально беспечным.

— А что, если что-то пойдет не так? Мы не знаем, насколько серьезно поврежден металл снаружи…

Начальник станции не ответил и просто разорвал связь.

— Вот урод, — подытожил я, убирая коммуникатор в карман.

Но верить Стефану на слово нельзя. Я продолжил свой путь до склада, надеясь на его оставшееся благоразумие.

«Тум-тум… тум…»

В коридоре пару раз моргнуло освещение и послышались приглушенные стуки. Это в который раз напомнило мне, что реактор станции совсем скоро может заглохнуть навсегда.

А Стефан…

Как некогда бывший человек, я могу понять Стефана. Изнурительная жизнь на станции и отсутствие других людей заставили его постепенно терять рассудок. Он остался один наедине со мной, отключенными роботами и собственными мыслями. Меня Стефан давно перестал считать человеком, называя «говорящим камнем» или «кристаллом». Он даже не вспоминает мое имя, ограничиваясь кодовыми именами «Ребис» и «Магистерий».

Я знаю, что он ненавидит меня.

Прекрасно знаю…

Это неудивительно, ведь я превратился в живой кристалл благодаря экспериментам на станции «Персефона». Я стал бессмертным и не имею недостатков, в то время как Стефан продолжает страдать от всех недостатков человеческого тела. Он сам рассказывал мне об этом лет сорок назад, когда выпил весь последний алкоголь со склада и искренне просил себя убить. Я отказался, и это только усилило его ненависть ко мне.

Стефан давно забыл о том «душевном разговоре», но злоба не исчезла, а только усилилась со временем. И даже сейчас, стоя напротив закрытой стальной двери, ведущей на склад №3, я это отчётливо понимал. И понимал то, что Стефан хочет погубить станцию.

Да… Я могу понять его, но не могу принять это. Если станция будет затоплена, то с ней пропадет наследие всей человеческой цивилизации. Но я не могу сдаться, пока есть хоть малейшая надежда на другие подводные станции и людей, живущих там. Если станция будет затоплена после стольких лет борьбы, я не смогу простить себе. Возможно, Стефан тоже испытывал нечто подобное, руководя Александрией все эти годы, но веры в это уже оставалось немного.

Стефан не отвечал на новые вызовы по коммуникатору, напрочь игнорируя меня. Это побудило меня лично подняться к нему на третий ярус. Лифт не работал, поэтому пришлось подниматься по лестнице. На третьем этаже не было круговых коридоров, как внизу. Здесь был только прямой проход с единственной дверью, которая автоматически открылась, когда я подошел к ней.

За дверью расположилось тёмное, просторное помещение округлой формы с высоким потолком. Пункт управления станцией сейчас выглядел плачевно. Раньше половину комнаты занимали компьютеры и рабочие места для специалистов, но сейчас осталось только одно единственное рабочее место в центре комнаты. Все остальные были давно демонтированы и разобраны на комплектующие, оставив голый пол с торчащими креплениями и проводами. Освещение почти полностью отсутствовало, лишь тусклые лампы вдоль пола ещё хоть как-то работали, не давая помещению полностью погрузиться во мрак.

Это было печальное зрелище.

Прекрасно помню, когда здесь было всё иначе…

Начальник сейчас станции спал, развалившись на кровати у дальней стены. Это было обычное дело для него. Стефан может спать минимум по двенадцать часов в день, и в это время его невозможно разбудить. Можно сказать, что я опоздал. Начальник станции в ближайшее время не ответит ни на какие вопросы.

В дальнем углу возле стены стояли забитые барахлом шкафчики, перенесенные со второго яруса. На стальных столах, выстроенных в ряд, размещались всевозможные аппараты и приборы для исследований. Я уже и не вспомню, когда в последний раз Стефан проявлял интерес к научным исследованиям. Последние сто лет он только откалывал от меня небольшие кусочки и добавлял их себе в пищу, обманывая смерть и живя уже пятый век подряд на этом свете. О масштабных исследованиях философского камня и речи не шло. Стефан давно потерял к этому всякий интерес, а мне после кристаллизации сложно даются точные науки.

— Так всю жизнь проспишь… — пробормотал я.

Я даже не стал подходить к нему, садясь на массивное кресло перед компьютером. Оно до сих пор без труда выдерживало мой немалый вес.

Доступа к панели управления станцией у меня не было, но не для этого я сел за последний работающий компьютер. У меня была своя учетная запись в локальной системе, как у бывшего научного сотрудника станции «Персефона». В этом полупустом профиле почти ничего не было, кроме одной видеозаписи и текстовых заметок. Ими я особенно дорожил, так как ничего не помнил о тех временах.

Я начал осознавать свою жизнь только здесь, на «Александрии», когда со мной заговорил молодой и адекватный Стефан, нашедший меня в одной из лабораторий на втором этаже.

И вот сейчас я вновь включаю видеозапись, которую уже просмотрел до дыр.

Но это мне совершенно не надоедает.

Камера, установленная в дальнем углу под потолком, снимает небольшое светлое помещение округлой формы с высоким потолком и гладкими бетонными стенами, напоминающее классический кабинет для допросов. В центре стоит пустой квадратный столик белого цвета с чёрными тонкими ножками, а с двух сторон напротив друг друга находятся простенькие стулья, сделанные, казалось, из дешевого пластика. На одном из них сидел я со сложенными на столе руками.

Эти кадры до сих пор поражают меня, ведь очень сложно найти мебель, способную выдержать мой вес. Пятьсот лет назад я выглядел немного иначе — гуманоидобразное существо, состоящее полностью из ярко-красного кристалла. Сейчас мой цвет стал куда темнее.

Тело слегка источало мягкое красноватое свечение. Внутри в разных местах отчётливо были видны тёмные сгустки, напоминавшие собой вены и бывшие человеческие органы.

Сейчас всё это уже исчезло, слившись с новым кристальным телом. Несмотря на отсутствие рта, носа и половых признаков, я двигался спокойно, будто бы самый обычный человек. Красный кристалл легко деформировался в местах сгиба, будто и не был прочным камнем.

Я буквально выглядел как мужской манекен из магазина одежды.

Тогда я был чуточку больше в объёме, достигая почти двух метров в росте. Сейчас же я был немногим выше ста восьмидесяти сантиметров. Виной тому был Стефан, который откалывает от меня небольшие кусочки каждый год. Они, конечно, восстанавливаются со временем, но не так быстро, как хотелось бы.

В комнату вошла худощавая высокая женщина в белом халате и с массивным респиратором на лице. У неё была короткая стрижка, русые волосы, среди которых начинала пробиваться седина. Глаза ярко-зелёные, добрые, но уставшие. Я так и не смог вспомнить её.

— Привет, Говард. Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросила ученая, положив планшет с ручкой на стол и сев на свободный стул.

— Ничего нового. Уже немного привык к этому телу, — ответил я.

Моя речь была замедленной, а голос звучал с эхом. Я делал паузы между словами, словно набирал воздуха перед каждым произнесенным словом.

— Хорошо, что ты привыкаешь. Расскажи мне, как дела с памятью? Ты вспомнил что-то новое?

— Нет, все так же, — отрицательно покачал я головой. — После эксперимента ничего не изменилось. Я не могу вспомнить прошлое, а твои документы…

— Не помогли?

— Нет, не помогли. Я не могу сосредоточиться на тексте. Я слишком рассеянный. Прочесть пару строк для меня уже достижение, — ответил я.

— Понимаю, — холодно ответила женщина, что-то записывая в планшете. — Может, попробуем изменить формат подачи информации на…

— Еще одно, — прервал я ее, поднимая правую руку.

— Внимательно тебя слушаю.

— Я не могу нормально спать здесь, — сказал я, закрывая верхнюю часть лица ладонью. — Я могу закрыть свои несуществующие глаза, как обычный человек, и картинка вмиг пропадает, но всё остальное тело чувствует исходящий свет от ламп. Он мешает и не даёт нормально отдохнуть. Ты можешь полностью отключить эти лампы ночью?

Ученый молча покивала, записывая что-то в свой планшет.

— Да, в этом не будет проблемы…

Видео обрывается. Я не знаю, почему именно этот отрывок был сохранен. И в текстовых заметках на эти вопросы не было ответа. Но в них содержалась интересная информация из моего прошлого.

11.03.2093

«Рад оказаться именно на Персефоне. Мне больше по душе находиться рядом со знакомыми людьми и среди большого коллектива, нежели на маленьких станциях».

12.10.2095

«Шестой удар всё же произошёл. Какой кошмар. Связи с поверхностью больше нет. Мы давно знали об этом, поэтому и находились под океаном, но всё-таки… Это ужас.»

07.11.2095

«Минеральный гель и порошок отвратительны на вкус, но выбирать не приходится.»

04.06.2096

«Путь человека не в воде! То, чем занимается группа Маркоса — просто омерзительно. Я не буду в этом участвовать. К чёрту это всё! Фу!»

23.02.2097

«Виктория заманивает меня в авантюру, и я не могу отказать ей в помощи. Её идея звучит максимально бредово для человека с её образованием и уровнем знаний, но не менее интересно. Еженедельные поездки на Александрию мне нравились. Хоть какое-то разнообразие в этой новой подводной жизни.»

30.08.2099

«Кто бы мог подумать, что спасение человечества может крыться в трудах средневековых алхимиков? Я бы хотел посмеяться над этой шуткой, но это больше не являлось шуткой. Первые опыты показали невероятные результаты. Мы на шаг ближе к решению проблемы человечества.»

10.11.2099

«Маркос решил испытать лично на себе наработки трудов своей группы. И он действительно сумел дышать в морской воде целых пятнадцать часов, прежде чем потерять сознание. Опыт посчитали удачным. Мне это не по душе… Человек должен вернуться на поверхность, а не прятаться под толщей воды! А если произойдёт новый удар астероида? Вода может и не спасти. Человек должен быть крепче.»

02.01.2100

«Потеряна связь со станцией „Ата“. Очень плохо. Они нам поставляли редкие ресурсы из своих шахт. Начальник нашей станции отправил монорельс с экспедицией к ним, но пока нет никаких вестей. Странно.»

02.10.2100

«Мы создали философский камень из моей крови. Магистерий… Ребис… Охренеть! Но, как и ожидалось, излучение у камушка с размером горошины было крайне слабое, приборами почти не фиксировалось. Получить то же золото у нас не получилось, но химическая реакция есть! Просто невероятно!»

12.10.2100

«Следующий этап исследований будет последним и завершающим, если судить по книгам из Александрии. Мне до жути страшно, но безумно интересно, что у нас получится! Отступать некуда. У женщин на станции дети не рождаются. Времени почти не осталось. Наше поколение — последнее. И если у нас ничего не получится, то это будет конец. Надеюсь, моя жертва не станет пустой тратой человеческого ресурса…»

Больше никаких заметок не имелось.

Видимо, в прошлом у меня было мало свободного времени, но даже из этих отрывков я узнал много интересного. Остальное мне уже рассказал Стефан Уэлдон. По его словам, меня привезли на поезде в Александрию для дополнительных исследований над моим уже измененным телом. На тот момент на станции находились ученые, которым было крайне любопытно прикоснуться к «измененному человеку». Кроме того, только на Александрии имелось специфическое оборудование для работы с головным мозгом.

А спустя всего два дня связь с «Персефоной» была неожиданно потеряна, как и со станцией «Ата» из моих заметок. Действующий на тот момент начальник станции «Александрия» Александр Вальс вызвал монорельс, чтобы отправить экспедицию. Подводный поезд, как и положено, приехал на станцию под жилым сектором, подчиняясь командам, но уже был с «сюрпризом».

Как оказалось, единственный вагон был заполнен газом неизвестного происхождения.

Никакие датчики его не обнаружили, и при открытии дверей вагона оттуда вышел газ, быстро распространяясь по всей станции и убивая персонал. Только затопление большей части станции позволило решить эту критическую ситуацию, но тем самым почти все люди на Александрии погибли. На тот момент наша станция имела мощности, чтобы саму себя затопить, а после откачать воду обратно. Сейчас такой трюк провернуть невозможно. По немногочисленным записям с камер видеонаблюдения, которые мне любезно предоставил Стефан, можно было отчетливо увидеть, как люди дрались с невидимым противником, пытаясь дать отпор.

Когда Стефан показал мне записи, у меня возник закономерный вопрос:

— Мог этот газ быть результатом экспериментов других станций?

— Нет, он появился ещё давно, когда на землю упал только третий астероид. Он пришёл вместе с ним и убил гораздо больше людей, чем сам удар камня об Землю. Изучить его никому не удалось, а потому люди просто убегали из тех мест, где он был обнаружен.

— Хм, он целенаправленно преследует людей… Он разумен?

— Возможно… Но он точно охотился на людей, преследуя тех же беженцев. Это было просто безумие. Видел бы ты те репортажи из новостей… А сейчас эта дрянь каким-то образом оказалась под водой! Я думаю, какой-то умник решил взять образец этого газа для исследований, и условия содержания по неизвестным причинам были нарушены. Другого объяснения у меня просто нет…

Закончив пересмотр важных вещей, я открыл общий каталог локальной сети и начал выбирать фильм для просмотра. Мне нужно было скоротать время, пока Стефан не спит.

Я люблю смотреть фильмы и погружаться в беззаботную атмосферу прошлой спокойной жизни, о которой толком ничего не помню. Особенно мне нравится фильм «Человек-невидимка», который периодически пересматриваю. История чем-то схожа с моей, правда главный герой фильма под конец сошёл с ума и превратился в эдакого невидимого злодея. Но сам концепт превращения человека в нечто иное или его изменение, как в этом фильме, меня притягивал по понятным причинам.

Как было бы здорово, если бы у главного героя было кристаллическое тело, как у меня… Ммм…

Психологические проблемы его обходили бы стороной.

Найдя нужный фильм, я уже готовился к просмотру, как вдруг лампы освещения начали часто мигать, а через несколько секунд погасла вся электроника. Освещение пропало. Экран компьютера погас, а его приглушённый шум исчез. Комната в один миг погрузилась в кромешную тьму. Но через несколько секунд включилась система оповещения.

— Внимание! Аварийные источники питания отключены! — записанный женский голос разнесся по всему комплексу. — Станция «Александрия-1» обесточена! Имеется реальная угроза затопления! Хранилище знаний заблокировано! Персоналу станции следует немедленно собраться на нулевом ярусе для эвакуации! Повторяю! Аварийные исто—о-оу-о…

Динамики замолчали, а где-то вдалеке послышались звуки бурлящей воды и деформирующегося металла на нижних ярусах.

Я не мог поверить своим ушам.

Нет… Не может этого быть!

— Но ведь реактор ещё работал… Как же… Это ты что-то сделал? Стефан? Стефан!..