Хорошей ведьмочки должно быть много

Глава 1

– Если вам немного за центнер…, – напевала я, силясь заглушить голоса коллег, хвастающихся планами на выходные.

У Альки очередное свидание. У Ольги предсвадебные хлопоты. Евгения Павловна с кавалером в два раза её моложе едет на дачу. А я…два дня проведу за плетением макраме. Разве можно променять создание украшений собственными руками на поход в клуб? Была бы внешность… Иногда мне кажется, что я отчаянно завидую девочкам, живущим яркой насыщенной жизнью, но в глубине души я знаю, что серенады под окном не для меня. Моя мечта – стать настоящим мастером, распрощаться с постылой работой и жить любимым увлечением, приносящим стабильный доход.

Духота в офисе стала почти невыносимой, голоса звенели всё громче, а отчёт никак не хотел сдаваться. Ещё и чай в чашке кончился.

Я резко захлопнула крышку ноутбука и встала.

– Ляля?

Удружила мама с именем.

– Я всё, – плевать на отчёт. – Девочки, до понедельника!

Широко улыбнувшись, я быстро выхватила из шкафа пальто, переобулась и, пока никто не опомнился, рванула к двери.

– Боже, Ляля! – Алькин голос догнал меня у порога.

Не успела… Вот что б ей промолчать?

– М? – обернулась я, с трудом превращая оскал гиены в приветливую улыбку.

– Ляля, в чём ты? Я столько раз тебе повторяла, что с твоим весом нельзя ходить без каблука! На шпильках ты хотя бы визуально будешь чуточку стройнее.

Я посмотрела вниз на свои рыжие как осенний лес мокасины.

– Зато удобно! – и, помахав на прощание, выскользнула за дверь, пока Алька ещё что-нибудь столь же «умное» не ляпнула.

При ста килограммах веса шпильки помогут мне быть привлекательнее? Серьёзно? Уж лучше просто колобок, чем колобок на ходулях. Ни диеты, ни спорт сбросить вес мне не помогли. Как набрала в подростковом возрасте, так и катаюсь весёлым шариком.

Лифт гостеприимно распахнул свои объятия. Я шагнула в кабину, с усилием вдавила нижнюю кнопку. Единица время от времени заедала и не срабатывала, но не в этот раз. Двери лифта послушно захлопнулись, кабина пришла в движение, и я устало привалилась к стенке.

Алька… такая Алька. Вроде бы она не со зла, а обидно до слёз.

На табло медленно менялись номера этажей. Девять, восемь. Свет мигнул. Семь.

Раздался скрежет как металлом по стеклу, кабину тряхнуло, и движение прекратилось. Ну вот, ушла пораньше. Только застрять в лифте мне для счастья и не хватало. Я немного подождала. Вдруг лифт передумает стоять и дальше пойдёт? Увы. Нажала на кнопку открытия дверей – безрезультатно. Может, со вторым этажом повезёт, или с хотя бы с шестым? Тоже нет. Перебрала все варианты. Значит, придётся звать на помощь и ждать, когда меня освободят. Вот же. Я потянулась к колокольчику, и тут свет повторно мигнул, в крышу лифта что-то ударило, да так, что кабина содрогнулась, а сверху посыпался строительный материал.

Я завизжала.

С шестого этажа падать – костей не соберёшь. А ещё и крышу долбит что-то страшное. Кто-то…

Лифт дёрнулся в третий раз. В крыше образовалась дыра, и через неё в кабину вместе с запахом прелой травы хлынул… космос. Нефтяная чернота, в которой рождались и умирали звёзды, проносились спирали галактик, расцветали и затухали туманности, вращались огненные гиганты и крошечные голубовато-белые светлячки, источающие мертвенно-светлый свет.

Я отчётливо поняла, что к выходу мне не пробиться, бестолково попыталась уклониться, хлебнула воздуха, а в следующее мгновение меня накрыло темнотой. Космос показался мне неожиданно упругим – как желе. И в то же время он был текучим как вода. Меня ощутимо сдавило со всех сторон, крутануло, а потом черноту словно сдёрнули… Моргнув, я обнаружила, что сижу на каменном полу, прижавшись спиной к ледяной стене. В подвале я что ли? На ремонте хозяева явно сэкономили. Случившееся настолько меня шокировало, что я лишь отмечала, что камень шероховат и неприятно колется, что воздух сухой-сухой, и при дыхании изо рта вырывается облачко пара, что в метре от меня дымит низкая свеча и тлеют угли, выложенные замысловатым узором, а на стенах и потолке расцветает совершенно нереальный фиолетовый иней.

– Идиоты…

Голос низкий, с лёгкой хрипотцой.

Обернувшись, я, увидела молодого мужчину. Короткостриженый, темноволосый и как-то непривычно одетый, он удерживал за полы курток двух долговязых неотличимо одинаковых мальчишек.

– Идиоты, вы совсем не соображаете, что творите?! Совсем?!

Близнецы синхронно шмыгнули носами. Отвечать что-либо вразумительное братья явно не собирались. Мужчина выругался, разжал кулаки и рывком развернулся ко мне.

Эм, а я чем провинилась?

Разделявшее нас расстояние мужчина преодолел в мгновение. Я пискнуть не успела, как он навис надо мной, рубанул ребром ладони по стене. Глаза горят, лицо бледное, перечёркнуто рваным шрамом, губы сжаты в тончайшую нить. Да он бешеный! Именно зверский взгляд мужчины и пробил моё оцепенение. Я придушенно охнула. Он же сейчас меня убьёт…

– Блез…, – выдохнул кто-то из мальчиков.

Мужчина дёрнулся.

– Идиоты, – бессильно повторил он, опустил вновь занесённую руку, прикрыл глаза.

В наступившей тишине я слышала своё и его тяжёлое дыхание. Я переводила взгляд с тлеющих углей на светящийся иней противоестественного фиолетового цвета. Да что вообще происходит?! Где мой лифт? Если тот скрежет — это звук лопающихся тросов, то, наверное, кабина на дне шахты, а я вижу слишком яркий предсмертный бред. Только почему тогда и стена, и пол по ощущениям настолько реальны?

– Да что такого-то? – вдруг вскинулись близнецы. – Мы же ничего не взорвали.

Глава 2

Я ждала удара, но мужчина так и не поднял руки. Выдохнул со свистом, бросил взгляд на меня, присел на корточки. Тёмные волосы небрежно зачёсаны и открывают перерезанный морщинкой лоб, по лицу от уха до уха бежит шрам, будто кто-то рассёк кожу раздвоенным когтем. А ведь мужчина молод… Скорее парень. Ему лет двадцать, вряд ли больше двадцати пяти.

– Госпожа, вы меня понимаете?

– Знаете, этот угрюмый злобный взгляд вам совершенно не идёт, – ляпнула я. – Вы же такой милый.

Близнецы хором прыснули и хлопнули друг друга по плечам.

– Вон отсюда! – рассвирепел мужчина, но со мной продолжил говорить почти спокойно. – Госпожа, понимаете, где вы находитесь?

– Конечно. Я сплю.

«Брежу» было бы точнее, но рассказывать видению про упавший лифт мне совершенно не хотелось. Я передёрнула плечами. Холод, который я поначалу не замечала, начал донимать.

– Вы дрожите. Вам холодно? – догадался мужчина.

Я кивнула. Наверное, всё скоро кончится. Жаль.

Мужчина встал, протянул мне руку, и я неуверенно вложила свои ледяные пальцы в его горячую ладонь. Он легко потянул меня наверх. Угу, наивный. Это девочки-пушинки вспархивают со скоростью отпущенного воздушного шарика. Сто кило так просто не поднять. Кряхтя, я попыталась опереться на стенку, но ладонь соскользнула.

– Поранилась, – пожаловалась я, осматривая царапины.

Мужчина отпустил мою ладонь, наклонился. Его руки скользнули по моей талии за спину. Я ахнула. Во взрослой жизни меня редко обнимали. Чаще Алька, по праздникам она кончиками лакированных ногтей упиралась мне в плечи и касалась щекой щеки, обозначая поцелуй. Сейчас всё было совершенно не так. И пусть по делу… Объятия были неожиданно крепкими. Надёжными? Я моргнуть не успела, как оказалась на ногах. Мужчина придержал меня, не позволяя упасть, а затем отпустил. Почему так быстро?

Пока я пыталась справиться с нахлынувшими ощущениями, мужчина снял удлинённое подобие пиджака. Сюртук, наверное. Ткань тёмно-синяя, плотная. Рукава расшиты белой нитью. Ворот кружевной.

Мужчина накинул пиджак мне на плечи, подхватил под локоть и уверенно повёл к выходу.

– Это не сон, да? – спросила я на лестнице.

С чего я решила, что тросы лопнули? Не лопались они. В крыше дыру проломило, да. Но кабина так и осталась висеть между шестым и седьмым этажом.

– Госпожа, я сожалею.

– Нет, – я замотала головой. – Нет!

Только кто бы меня спрашивал? Завидовала девочкам – распишись и получи нескучные выходные.

Мужчина сочувственно вздохнул. Морщинка на миг разгладилась.

– Госпожа, я клянусь, я приложу все усилия, чтобы исправить то, что сделали эти два безголовых, а пока будьте нашей гостьей.

– А что они сделали?

Мужчина снова насупился.

– Самому интересно, – буркнул он, и в его интонации явственно чувствовалось обещание оторвать близнецам голову.

Мы поднимались грубо вытесанным каменным ступенькам. Тесный ход, как мне показалось, был пробит прямо в толще стены. Углами выпирали острые грани. Как будто недоделка, словно лестницу построили, а довести до ума забыли: ступени разной высоты, поверхности неотшлифованы.

Обернувшись, я увидела, что иней покинул зал и раскрашивает потолок фиолетовыми пятнами. Проследив за моим взглядом, мужчина выругался, быстро сбежал вниз и зачем-то сложил у груди руки в молитвенном жесте. По глазам ударила вспышка ослепительно белого света. Прикрывшись ладонью, я рассмотрела, как у подножия лестницы зарождается снежный вихрь. Столб в считанные секунды вырос до потолка, изогнулся и стремительно прошёлся по всем поверхностям, сметая иней. Магический пылесос в действии… Я сглотнула, осознав, что вижу настоящего мага. Между тем мужчина резко вытянул руки вперёд, будто в волейболе мяч отбивал. Белый столб рванул в зал. Я почувствовала, как воздух резко похолодал, будто я из поздней осени провалилась в лютую зиму. Мужчина что-то гортанно выкрикнул. Сверкнуло.

– Вы не пострадали, госпожа? – донёсся до меня его встревоженный голос.

Зрение постепенно возвращалось. Моргнув, я рассмотрела, что мужчина стоит совсем близко и практически носом утыкаюсь в его рубашку.

– Идёмте, – поторопил он, увлекая меня за собой.

– Что это было?

– Пришлось зачистить зарождающуюся нестабильность.

Ничего не поняла.

Мужчина вывел меня в просторную комнату, захлопнул дверь. Я неуверенно огляделась. Всё тот же камень, для разнообразия отшлифован. На пол брошен потёртый убитый палас. Из обивки дивана давно пора выбить пыль, а низкий прямоугольный стол хранит следы горячего. Да уж, мои любимые салфетки-солнышки и дерево бы сберегли, и интерьер оживили, потому что легче думать о макраме, чем о том, что со мной случилось. Космос, другой мир – да я с ума сойду!

Глава 3

Порыв вскочить с дивана и распушить перья я подавила. Выискалась курица-наседка. Куда я полезу? Капитан здесь явно сила и власть, а я как была колобком, так и осталась. Съедят! Хотя чего уж, руки чешутся закинуть оболтусов себе за спину, благо габариты позволяют и троих таких тощих спрятать.

Капитан перевёл взгляд на меня и ухмыльнулся непозволительно похабно:

– Не знал, господин Ириас, что у вас гостья.

– Ведьма, – предостерёг усач из свиты.

Где ведьма? Я чуть было не начала озираться. Удержалась, потому что капитан всё также неотрывно смотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то, что явно не предвещало мне ничего хорошего.

– Надо же! Разве госпожа отметилась в магистрате? – он продолжал улыбаться.

Я напряглась. Во-первых, я в упор не понимаю, почему меня назвали ведьмой. Я обычный человек, офис-менеджер, по вечерам, выходным и праздникам плету макраме. Ничего сверхъестественного. Во-вторых, ни в каком магистрате я не отмечалась, что, наверное, чревато. Другой мир – свои законы.

– Госпожа прибыла в город менее четверти часа назад, – равнодушно пояснил Блез.

Капитан обернулся.

– У госпожи на ауре следы межпространственного перемещения, – подтвердил усач. – Мне бы взглянуть…

– Действуйте! Давно пора.

Капитан отвернулся и демонстративно скрестил на груди руки.

Блез молча открыл ведущую в подвал дверь и приглашающе махнул усачу, и тот, ворча про несносных детей, собственный немолодой возраст и крутые ступени, начал спуск. Близнецы притихли в креслах, и у меня на них даже злиться не получалось, настолько пришибленными они выглядели. Блез отошёл подальше, будто отстранялся от происходящего, и мальчикам от этого, по-моему, ещё хуже стало. Но они держались. Одинаково набычились, и ни слёз, ни жалоб.

Время тянулось болезненно медленно, и самое неприятное, что приходится просто ждать, причём ждать неизвестно чего. Хорошо, что дома сейчас выходные. В понедельник вернусь на работу, как ни в чём не бывало.

Вечность спустя послышались тяжёлые шаги. Кряхтя, усач поднялся, неторопливо вытащил из кармана платок, промокнул лоб.

– Ну? – не выдержал капитан.

Усач пожал плечами:

– Несмотря на то, что пространство было зачищено, всё довольно очевидно. Как мы и предполагали…

– Зачищено? – заинтересовался капитан.

Усач кивнул:

– Начала формироваться магическая нестабильность. Господин Ириас её ликвидировал. Следы ритуала, насколько это было возможно, господин Ириас сохранил.

Капитан поморщился.

– Итак., – усач грузно опустился в ближайшее свободное кресло и с заметным удовольствием вытянул ноги, – Диан и Виан Ириас провели ритуал, в результате которого к нам из другого мира переместилась госпожа ведьма, – усач кивнул на меня. – Господин Ириас предпринял своевременные меры, чтобы предотвратить формирование нестабильности.

– Удалось ли установить, кто присутствовал при начале ритуала?

– Да. Господин Ириас совершенно точно отсутствовал.

– Хо-ро-шо, – по слогам проговорил капитан. – Что же, господин Ириас, с опекунством можете попрощаться.

Мальчишки сдавленно охнули, вытаращились почему-то на меня.

– Не вам это решать, капитан.

– Разумеется, – капитан и не думал смущаться. – Суд решит. Я приложу все усилия, чтобы слушание состоялось как можно раньше. А пока позвольте напомнить про магистрат.

Усач размашистым почерком быстро заполнил два бланка.

– Господин Ириас, прочтите и, если согласны, подпишите протокол.

Блез быстро просмотрел текст и поставил витиеватую роспись.

– До встречи в суде, господин Ириас, – попрощался капитан.

За ним на выход потянулась свита.

С уходом капитана в комнате словно дышать легче стало, но Блез этого не замечал. Так и стоял каменным истуканом, таращился на стену невидящим взглядом. Я вдруг отчётливо поняла, что парень сходит с ума от беспокойства, винит себя за то, что не доглядел, за то, что не смог защитить. Капитан ведь не зря уверен, что суд постановит забрать мальчишек и отправить в приют. И при всём этом Блез умудряется контролировать эмоции. Потрясающая выдержка! Я подошла к нему, хотела то ли сказать что-то утешительное, то ли погладить по плечу. Сама не поняла свой порыв.

– Госпожа? – он встрепенулся, повернулся ко мне.

Я так и замерла с протянутой рукой. Смутившись, спрятала ладонь за спину.

Блез никак не отреагировал. Кажется, вообще не заметил.

– Госпожа, все ведьмы, прибывающие в город, обязаны отмечаться в магистрате. Позволите проводить вас? – а голос пустой-пустой.

Глава 4

Улица встретила меня духотой и теснотой. Солнце припекало. Сухой ветер гнал по каменным плитам дороги не то песок, не то серовато-бежевую пыль. Безлюдно. Безжизненно. Ни деревьев, ни газонов, только жухлые былинки, чудом укоренившиеся в стыках плит. Дома приземистые, неказистые, зато основательные, стоят стена к стене, между даже ладонь не втиснуть. Каждое здание – миниатюрная крепость.

Странный город…

Повеселее стало ближе к центру. Во-первых, улица стала шире. Во-вторых, на некоторых зданиях появились цветные вывески, правда, большей частью выгоревшие. Я опознала ателье, булочную. Даже мелькнула мысль попросить зайти, но, покосившись, на Блеза, я передумала. Выражение лица у парня совсем траурное.

– Эм, господин Ириас, а если я на суде скажу, что у меня нет к мальчикам претензий, это поможет?

Блез отреагировал не сразу. Я уже собиралась повторить вопрос, но он опередил:

– А разве у вас нет претензий, госпожа?

– Есть и ещё какие, – честно признала я, – но…

Не хочу за компанию наказывать и Блеза. Это его братья – пусть сам разбирается. Только меня к понедельнику пусть обратно вернёт.

– Не поможет, – качнул он головой.

– Жаль.

Блез снова погрузился в размышления, а я продолжила крутить головой. Потому что интересно же! Другой мир, магия. Впервые в моей жизни происходит нечто волшебное. Нет, я понимаю, что лучше бы приключения обошли меня стороной, и уж точно я не горю желанием задерживаться в гостях. Но… Видимо, весь вес ушёл в килограммы и характер мне достался излишне лёгкий, почти воздушный. Я искренне не понимаю, зачем переживать о том, что будет, например, в магистрате. До возвышающейся над городом желтовато-оливковой квадратной башни топать ещё минут пять, а может и все десять. Сию секунду всё хорошо — так значит надо наслаждаться прогулкой! И я улыбнулась встречному мужчине.

Если в жилом районе на улицах никого не было, то ближе к центру люди появились. Я старалась не пялиться, разглядывать украдкой. Лица-то в целом европейские, разве что кожа у многих бронзовая, загорелая. Встречались нам в основном военные, реже – гражданские, и вот их одежда… Несмотря на жару ткани на пошив шли плотные, весенне-осенние. Вот зачем упаковываться в сюртук, когда по ощущениям градусов тридцать, не меньше? Можно же лёгким пиджаком обойтись, нет? Женщин мы встретили только двух, и обе в глухих длинных платьях, из-под которых едва выглядывали мыски туфель. Или башмаков? Та, что постарше, собрала волосы в низкий пучок, молодая заплела косу. Может, раз здесь не принято с распущенными ходить, мне стоило собрать волосы хотя бы в хвост? Хотя они у меня плащом к спине прижаты.

Блез толкнул массивную дверь и пропустил меня в каменный мешок вестибюля. Каждый шаг гулко отдавался в пустом помещении.

– Нам направо, госпожа.

Видимо, за деревянную перегородку, криво-косо сколоченную из разнокалиберных досок.

Главное здание города, а изнутри выглядит ещё более паршиво, чем дом братьев. Ту атмосферу я отчётливо почувствовала: в доме ночуют, завтракают, обедают, ужинают, но словно не живут.

Мы прошли до конца коридора. В открытом закутке за столом ровесник Блеза безмятежно дремал, удобно закопавшись в стопки картонных папок и документов. А не плохо тут у чиновников рабочий день проходит. Мне бы так: в офисе макраме любимое плести.

Блез нетерпеливо хлопнул по столешнице. Парнишка вздрогнул, подпрыгнул.

– Г-господин Ириас? Уф, напугали.

Он знает Блеза? То ли город настолько маленький, что здесь все всех знают, то ли Блез достаточно известный, не зря же к нему «господин» обращаются.

– Чем могу помочь? – спохватился клерк.

– Госпожа ведьма будет некоторое время моей гостьей.

– Ага…

Парень покладисто кивнул, выудил из стола пухлый журнал, раскрыл ближе к началу, пошуршал страницами.

– Та-ак, сегодня у нас… Как зовут госпожу ведьму?

Я вопросительно покосилась на Блеза. Мало ли.

– Госпожа?

– Ляля Белоусова.

– Как-как? – недоверчиво переспросил парень и провёл по щеке тыльной стороной ладони, размазывая случайную каплю чернил.

– Ляля Бе-ло-у-со-ва.

– У-у-у… Язык сломаешь! Госпожа, вы к нам прибыли из…?

– Межпространственное перемещение из другого мира, – пришёл мне на помощь Блез.

Парнишка воспринял ответ на удивление равнодушно. Записал. Уточнил, надолго ли я. Выяснив, что я прибыла на неопределённый срок без определённой цели, сделал в журнале последние пометки и сообщил, что мне выдано стандартное десятидневное разрешение.

Что именно это означает, я не совсем поняла, но выяснять не буду. Десять дней? Я покину этот не слишком гостеприимный мир гораздо раньше.

На обратном пути я не утерпела.

Глава 5

В одиночестве я оставалась ненадолго. Из-за угла одна над другой высунулись две одинаковые мордочки и озарились широкими улыбками. Тьфу. На близнецов я посмотрела без всякой приязни.

– Вам сколько лет? – не удержалась я.

Мальчики переглянулись:

– Четырнадцать. А что?

– В моём мире это как раз возраст ответственности, – уточнять, что исключительно уголовной, я не стала.

Чёрт, вот что меня опять тянет в незваные воспитатели? Не лезь в чужие семейные дела – золотое правило между прочим! Только здравый смысл испаряется, стоит вспомнить нахохлившегося ссутулившегося Блеза.

– Зануда ты, – отмахнулись они, – и ничего не понимаешь, хоть и ведьма.

Неужели?! Меня опять злость разобрала, но я сдержалась, только фыркнула и с независимым видом потопала в знакомую гостиную. А куда ещё? Гостевой комнаты мне не дали. Это не упрёк, ни в коем случае. Свалилась я Блезу на голову неожиданно, тут не до гостеприимства. К тому же никакая комната мне и не нужна, мне домой пора. Правда, похоже, сразу вернуться не получится, придётся пару часиков подождать, пока Блез будет готов провести ритуал. Эх, скорее бы.

Я зевнула, подумала и, решительно скинув мокасины, с ногами забралась на диван. По местному времени сейчас, как я поняла, первая половина дня, но у меня-то вечер был. В сон клонит нещадно – я привыкла ложиться рано. Укутавшись в плащ, я подложила под голову руку. Не очень удобно, но вполне терпимо.

Уснула я быстро. С засыпанием у меня никогда проблем не было. Я представляла, как скручиваю хлопковую вощёную нить насыщенного фиолетового цвета и по ней соскальзывают в объятия Морфея. Помогло и в этот раз. Мне снились узоры, новые цветовые решения, украшения, которые я могла бы создать.

Рука потянулась к блокноту, чтобы зарисовать самое интересное, но блокнота под рукой не оказалось. Я открыла глаза.

– А?

Новый мир, чтоб его.

От неудобной позы тело затекло. Я с кряхтением села, выпуталась из плаща, покрутила головой. А где все? Меня бросили? Интересно, сколько я проспала? Отдохнувшей я себя не чувствовала. Наоборот, тело ломило, а ещё и мысли нехорошие завелись. Другой мир, чтоб его, магия…

– Госпожа Белоусова, вы проснулись? Очень хорошо, я боялся, что придётся вас разбудить. Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, – я улыбнулась Блезу. – Спасибо за заботу, господин Ириас. Кстати, вы можете звать меня просто Ляля.

– Госпожа, – Блез предложением не воспользовался, но и отказываться не стал, – вы не откажетесь присоединиться к нам за обедом?

– С удовольствием. А…

Почему он ничего не говорит о возвращении?

– Госпожа, капитан задействовал личное влияние, и судебное разбирательство назначили на сегодняшний день. Вы могли бы…

– Конечно, – кивнула я, гораздо хуже, если бы суда пришлось ждать неделю или месяц. – Господин Ириас, но вы же сказали, что я ничем не могу помочь.

Маг дёрнул уголком рта.

– Не можете, госпожа. Ваше присутствие будет чистой формальностью. Вы поразительно великодушны, госпожа.

– Чего уж там, – отмахнулась я и прикусила язык, чтобы не ляпнуть очередную нравоучительную глупость. Взрослый парень сам разберётся как ему жить, и уж точно он не нуждается в советах иномирного офис-менеджера.

Да и какие тут могут быть советы, если через несколько часов близнецов заберут в приют?

Блез привёл меня в столовую, такую же унылую, как и всё, что я видела до сих пор. Узкие окна чётко ассоциировались с бойницами. Сейчас они к тому же были закрыты тяжёлыми ставнями, помещение тускло освещали несколько шаров. Магия что ли? Точно, что не электричество. Центр столовой занимал круглый обеденный стол. Ни тебе салфеток, ни подставок под горячее. Вокруг стола с десяток деревянных стульев, но накрыто на четверых.

– Госпожа, вы не будете возражать, если Виан и Диан к нам присоединятся? Возможно, это… последний наш обед.

Блез дрогнул.

– Ни в коем случае! Напротив. Может быть, мне стоит пообедать отдельно? Например, в гостиной?

– Спасибо, госпожа, но это излишне… Прошу.

Когда для тебя отодвигают стул, отказаться трудно.

Чёрт!

Не могу не реагировать. И не могу понять:

– Господин Ириас, простите, что лезу, но, даже если мальчикам придётся жить в приюте, разве вы не сможете навещать их?

Вместо ответа Блез два раза хлопнул в ладоши. На звук первыми в столовую влетели близнецы, посмотрели на меня с каким-то непонятным неудовольствием и притихли, уткнувшись в пустые тарелки.

Следом появилась рослая женщина с огромным блюдом в руках. Язык не поворачивался назвать её безликое тёмное одеяние платьем, скорее уж подпоясанный балахон. Крупные черты лица, некрасивый рот, резкие морщинки в уголках глаз. Служанка поставила на стол блюдо, и я рассмотрела её пальцы – короткие, с обломанными ногтями и покрасневшими суставами.

Глава 6

Дыхание Пустыни стихло за полдень, и в сумерках мы отправились на суд. Как пояснил Блез, западный край неба почти всегда затянут низкими серыми облаками, и как только солнце заходит за завесу, начинает темнеть, хотя день в разгаре.

Я куталась всё в тот же серый плащ, и, несмотря на жару, мне было холодно. Страшно представить, что будет с Блезом, когда мальчишек заберут. Мне безумно хотелось подбодрить парня, но я просто не находила подходящих слов. «Всё будет хорошо» – оскорбительная ложь, издёвка, а не утешение. Да и толку от каких бы то ни было слов? Белая лицензия приковала Блеза к форту прочнее любых цепей. Как я поняла, платят белым охотникам чуть ли не в четыре раза больше, чем остальным, соблазняют нереально высокими гонорарами, а взамен обязывают участвовать в назначаемых магистратом рейдах. Ни права на отказ, ни права «соскочить» раньше прописанного в лицензии срока.

Хочется спросить, чем Блез думал, когда на подобное подписывался, но это будет жестоко и глупо. Кто никогда не ошибался, особенно в молодости, особенно, когда жизнь наносит удар за ударом? Да и… Я попыталась это представить. Окажись я на месте Блеза, разве я была бы удержалась? Целитель нужен немедленно, дорогой человек угасает на глазах, а рейды кажутся чем-то далёким-далёким.

Спросить надо другое. Как Блез до сих пор не свихнулся?

Близнецы после откровений брата выглядели ошеломлёнными, но при этом у обоих в глазах читалась какая-то мрачная решимость. Мальчики поглядывали на меня, словно чего-то ждали. Спрашивается, чего? Может, я и ведьма, но местные законы при всём желании по щелчку пальцев не изменю.

Мы приблизились к нависающей над фортом желтовато-оливковой башне магистрата. На фоне выцветшего неба она казалась неприступной громадой. Я поёжилась.

Блез, как и в прошлый раз, открыл массивную дверь и пропустил меня вперёд. В тишине, нарушаемой нашими шагами и гулким эхом, мы пересекли вестибюль, поднялись на второй этаж.

Виан остановился перед залом суда, нахохлился:

– Блез, прости. Мы, правда, хотели как лучше.

– Мы очень хотели, чтобы ты перестал ходить в рейды, – кивнул Диан. – Просто нам казалось, что ты нас не слушаешь, и мы решили…

– Блез! Ты не расстраивайся, – Виан вдруг подался вперёд, обхватил брата за пояс, прижался. – Ты просто дождись нас. Четыре года, и мы вернёмся, снова тебя бесить будем.

Диан прижался молча.

Миг, и близнецы отстранились.

В зал все трое заходили с абсолютно непроницаемыми лицами, будто ничего и не произошло, и только у меня глаза снова были на мокром месте. Я опустила лицо, чтобы не светить своей покрасневшей физиономией.

У дальней стены располагался массивный стол. Комиссия уже собралась: трое немолодых мужчин, одеты в немаркие сюртуки. Одежда гражданская. Разве что у мужчины сидевшего по середине был военный мундир, но я не разобралась.

Капитан также присутствовал. Подпирал стену и предвкушающе скалился, откровенно разглядывая близнецов. Впрочем, удовольствия увидеть, каково им на самом деле, Виан и Диан ему не доставили. Держались гордо, прямо, и в этот момент они были очень похожи на мрачного Блеза.

Парень выступил вперёд, и как-то само собой получилось, что мы с близнецами вытянулись в линию. Я оказалась за правым плечом Блеза, мальчики – за левым. Поскольку стульев для нас никто не предусмотрел, мы остановились, не дойдя до стола судей шагов десять-пятнадцать, и Блез поклонился:

– Приветствую Магистратскую Юстицию. Я, Блез Ириас, опекун своих несовершеннолетних братьев Виана и Диана Ириас, прибыл на слушание.

– Господин Ириас, вы обвиняетесь в том, что не справляетесь с опекунскими обязательствами, которые вы на себя приняли. Обвинитель – капитан Фойт Таргар.

Блез повторно поклонился и, выждав небольшую паузу, продолжил:

– Со моей стороны на слушании присутствуют мои подопечные Виан и Диан Ириас, а также госпожа Ляля Белоусова.

– Объявляю слушание открытым, – кивнул центральный судья.

Капитан оттолкнулся от стены и сделал шаг вперёд, но судья остановил его взмахом руки, спокойно вытащил из папки несколько документов, разложил перед собой, переглянулся с коллегами и принялся молча указывать толстым мизинцам на некоторые строки. Те вразнобой кивали. Странно… Разве обсуждение не должно идти за закрытыми дверями? Допустим, здесь другие правила, но всё равно нелогично, что обсуждение идёт до, а не после слушания!

Впрочем, через пару минут судьи о нас вспомнили.

– Итак, - задумчиво протянул главный судья, – Виан и Диан Ириас, несовершеннолетние, находящиеся под вашей опекой, господин Ириас, самовольно и в тайне от вас провели общественно опасный ритуал. Так ли это?

– Да, – отпираться Блез не стал. Ну да, есть же заключение мага. С очевидным не поспоришь. Наверное, спор только бы ухудшил дело.

Судья кивнул.

– Согласно заключению, фактический вред окружающей среде причинён не был. Также никто из жителей форта в результате действий Виана и Диана Ириас не пострадал.

Глава 7

Первыми сориентировались близнецы. Мальчишки без всякого стеснения метнулись к двери и вжались в деревянную поверхность. Блез хотел возмутиться, но я опередила – тоже прислонилась ухом к двери – и Блез, посмотрев на меня очень укоризненно, смолчал. Ха, а парень-то небезнадёжный.

И не надо мне рассказывать про то, что подслушивать нехорошо. Гадости затевать – вот что нехорошо. Спорим, капитан сейчас попытается оспорить решение? Не зря же он в зале остался. Ну, точно:

– Но почему?!

– Фойт, ты предвзят.

Ага, я была права: в форте все друг друга знают. Напыщенный официоз совершенно не вязался с какой-то даже… домашней атмосферой заседания.

– Моё требование совершено обоснованно!

– Хочешь сказать, что наше решение противоречит закону? – с заметным любопытством поинтересовался судья.

Капитан моментально пошёл на попятный:

– Нет, ты же знаешь. Но ты выбрал самый мягкий вариант. А можно было жёстче!

– Фойт, дураком не будь, – похоже, упорство капитана начало судье надоедать. – Вот честно скажи, если бы ритуал не близнецы Ириас провели, а оболтус Гиртан, ты бы тоже требовал отправить мальчишку в приют? Я по-человечески тебя понимаю. Ты не можешь простить им тех червей.

– Они с того раза их теперь каждый год мне на Праздник весны подбрасывают!

– Что?! – шёпотом поразился Блез.

Близнецы скорчили рожи, а я приложила палец к губам, показывая Блезу, чтобы помолчал и не мешал. Между прочим, в зале к самому интересному перешли!

– Сочувствую, – сказал судья без капли сочувствия. – Но давай всё-таки головой думать. Сколько у нас охотников на белой лицензии? Думаешь, Блез сможет нормально сражаться, если мы у него братьев отберём, ради которых он собственно старается? Блез, между прочим, один из лучших. Если не он, кого мы будем в рейды отправлять? Может, тебя?

Капитан выругался. Послышались шаги.

Виан или Диан схватил меня за руку, с силой дёрнул, и втроём мы опрометью метнулись к лестнице. Быть застигнутым за подслушиванием никто из нес не хотел. Блез только головой покачал. Нагнал он нас на первом же пролёте и тотчас был остановлен вторым близнецом, не тем, который тащил меня на буксире.

– Блез, ты знал, что всё обойдётся?

Нашли время и место отношения выяснять! Нельзя что ли до дома потерпеть?

– Нет, не знал, – Блез ответил так, что я сразу поверила – не врёт. – Мальчики, Виан, Диан, я надеюсь, вы осознали, что носить ограничители обязательно? И что следующий раз вас точно отправят в приют? Шутки кончились.

– Ограничители? – первый братик невинно округлил глаза. – Ты не сделаешь нам обманки?

Блез побледнел, покраснел.

– Нет!

Я вздрогнула. Мне показалось, что от его громового рыка вся башня магистрата содрогнулась. Я протянула руку и коснулась кончиками пальцев плеча взбешённого парня раньше, чем осознала своё движение.

– Простите, госпожа, – глухо попросил Блез.

Но не отстранился, позволил мне и дальше гладить себя по предплечью.

– Может быть, уйдём отсюда? – уточнила я.

Парень кивнул и предложил мне опереться на его локоть.

– Я рада, что обошлось, – улыбнулась я, когда мы вышли на улицу.

– Ненадолго, – мрачно возразил Блез.

Мда, и ведь не возразишь. Вот совершенно не похоже, что близнецы усвоили урок. Идут, улыбаются во всю ширь лиц, камешки встречные пинают, вдобавок ещё и насвистывают что-то незатейливое. Проще поверить, что они придумывают очередную пакость. И вот совсем не удивлюсь, если завтра-послезавтра жена капитана снова получит коробку червей.

Мы шли по вечернему форту, залитому ярким искусственным светом магических прожекторов. В их лучах причудливо танцевали пылинки. Светло было как днём. Я вертела головой, стараясь запомнить ориентиры. Похоже, в форте мне предстоит некоторое время жить. Надо сегодня же поговорить с Блезом, узнать, как быстро он сможет отправить меня домой.

И всё-таки, как хорошо, что всё обошлось!

Я бы очень волновалась за Блеза, если бы вернулась раньше, чем проблема разрешилась. А сейчас можно вздохнуть свободно. Конечно, я буду переживать за парня, но уходить будет уже не так тяжело.

Шли мы молча. Каждый думал о чём-то своём. Лично я удивлялась, как за несколько часов общения совершенно посторонние, в общем-то, люди, стали казаться мне… ещё не близкими, конечно, но уже и не чужими, а теми, чьи беды я принимаю близко к сердцу.

Остановились мы перед двухэтажным зданием. Вход украшал синий ромб.

– Бле-е-ез, – заканючили близнецы хором.

Блез даже не подумал реагировать, постучал кольцом железной ручки по металлической пластине, и через минуту нам открыли. На пороге стояла весьма габаритная дама, габаритнее меня раза в полтора. Волосы уложены короной и украшены гребнями, в ушах массивные серьги, на шее в несколько рядов бусы из разноцветных, мало сочетающихся между собой камней. Пальцы унизаны перстнями.

Глава 8

Слёзы горохом покатились из глаз. Я отодвинула миску, скрестила на столешнице руки, уткнулась носом в запястья и самозабвенно отдалась рыданиям, потому что… потому что жизнь пошла кувырком! Квартира, стабильный доход, любимое дело – я в одночасье лишилась абсолютно всего. А будущее, а возможность строить свою жизнь так, как я сама того хочу? Как я поняла из судебного решения, Блез теперь несёт за меня ответственность. Он, конечно, ни разу на тирана не похож, но всё равно!

– Госпожа, – расслышала я сквозь всхлипы.

– Го-оловы о-оторву, – провыла я, кровожадно представляя, как трясу близнецов за полы курток.

– Госпожа, – голос у Блеза прозвучал совсем растерянно.

И я вдруг почувствовала прикосновение к своему плечу. Парень неловко гладил меня по спине от шеи вдоль позвоночника до лопатки. Слабые прикосновения едва чувствовались.

– Госпожа…

Я не то чтобы устыдилась слёз… По-моему, имею на них полное право! Блеза жалко. Ему же это как ножом по сердцу: не уследил, допустил, не смог исправиться. Я пару раз особенно громко всхлипнула и затихла.

А приятная у него рука. Даже сквозь плотную ткань одежды тепло чувствуется.

Ещё пару минут я лежала, не поднимая головы. Успокаивалась. К тому же не зря я себя воздушным шариком считаю. Ко мне возвращалась привычная лёгкость. По долгу расстраиваться я просто не умею. То есть если бы речь шла о трагедии… Но ведь ничего по-настоящему страшного не произошло. Я осталась без собственного жилья, без ежемесячной зарплаты, я насильственно сменила место жительства. Зато я жива, здорова, а мрачный красавец готов обеспечить меня всем необходимым. Не так уж и плохо, учитывая, что дома обо мне плакать некому.

– Простите, господин Ириас.

Я выпрямилась. Должно быть, видок у меня ужасный: глазищи красные, нос опухший, а щёки отёчные.

– Позволите предложить вам комнату?

О, точно. Время-то позднее.

Я кивнула:

– Буду благодарна.

– Госпожа Белоусова, – Блез помог мне подняться, – пожалуйста, отныне считайте мой дом вашим домом и распоряжайтесь по своему усмотрению, чувствуйте себя хозяйкой. Указания нашей кухарке я дам утром. Больше прислуги в доме нет, есть приходящая служанка, раз в пять дней убирает дом и относит вещи в прачечную. Ей я тоже сообщу. Если есть какие-то пожелания, пожалуйста, не стесняйтесь.

Пожеланий у меня не было, но звучит предложение приятно. Честно говоря, не ожидала, что Блез меня примет, фактически, как нового члена семьи. Одно дело – дать кров и содержать, совсем другое – вот так, без ограничений, допустить к хозяйству.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, и у меня сложилось впечатление, что лестница пробита в толще стены. Всё та же каменная кладка, всё то же отсутствие уюта. Второй этаж мало отличался от гостиной: серые стены, серый свод потолка и на полу старый затёртый почти до дыр палас.

– Моя спальня, – Блез указал на дальнюю левую дверь. – Потребуется что-то – вы можете прийти ко мне в любое время, не поймите превратно. Я сделаю всё, чтобы помочь вам госпожа.

Я про себя фыркнула. «Превратно». Да на такого как Блез девочки будут как мотыльки на фонарь слетаться – выбирай любую. Ни за что не поверю, что у Блеза недостаток женского внимания.

– Напротив Диан. Через стенку с ним Виан. У мальчиков у каждого своя комната. А с моей стороны, – Блез сглотнул, – спальня родителей.

Ох. Я внимательно посмотрела на парня. Спорить готова, что в спальне со дня смерти госпожи Ириас ничего не тронуто. Этакий мемориал и мёртвая комната одновременно… Жутковато.

– Поняла, особая комната.

Буду обходить стороной.

– Вот здесь две гостевые, – указал Блез. – Выбирайте любую. Постельные принадлежности я сейчас принесу. Давайте, я покажу вам, как пользоваться светильником.

– Спасибо.

С бытовыми артефактами я освоилась довольно быстро. Мне повезло, что они были в ходу массово. Не важно, есть у тебя способности или нет, пользоваться тем же светильником сможешь в любом случает: достаточно чётко представить, что хочешь получить и приложить палец в особое углубление. Я минут пять играла, регулируя яркость освещения.

Неприятным открытием стало, что вода в форте дефицит. И если в готовке её не экономят, пить можно, сколько влезет, хоть цистерну выдуй, то про плескание в ванной в своё удовольствие можно забыть.

Блез пожелал мне приятной ночи, и я осталась в одиночестве.

Я плюхнулась на неразобраную постель. Сейчас, когда Блез ушёл, фонтан оптимизма сам собой заглох. Нет, устраивать истерику по второму кругу я не стала. Просто… Вляпалась. Вля-па-лась.

Сон не шёл, и большую часть ночи я крутилась с боку на бок. То мне начинало казаться, что на улице снова бушует песчаная буря, то мне мерещились, что на город наступают песчаные барханы. Воображение рисовало чудовищ. Я вспомнила рассказ о том, что убитые проклятием становятся Эмиссарами. Отец Блеза погиб в Пустыне. Блез вынужден сражаться с собственным отцом?! Я подскочила и до утра больше не смогла сомкнуть глаз.

Глава 9

Уже вечером, после ужина, я поняла, что просто лечь и уснуть не смогу. И дело не в том, что режим сбился, хотя и это, наверное, тоже. Я ходила от стены к стене и пыталась справиться с впечатлениями, которых я нахлебалась за день. Вроде бы ничего особенного: сходили за покупками, пообедали, посетили магистрат.

Во второй половине дня Блез устроил мне экскурсию по форту, и мы даже поднялись на смотровую площадку. Я увидела Пустыню. Точнее, самый её край. Сухая земля напоминала растрескавшуюся корку на ране. Ветер гнал не то пыль, не то песок. Чем дальше к горизонту, тем более размытой становилась картина, словно художнику надоело рисовать, и он невнятно размазал по холсту краску.

– Видите смерч? – Блез указал на северо-восток.

Прищурившись, нашла в мареве среди завихрений крутящийся тёмный столб.

– Да.

– Эмиссар. Похоже, Пустыня в очередной раз готовится к наступлению.

Я почувствовала себя виноватой за то, что могу причинить боль, но всё же спросила:

– Это один из погибших защитников форта?

– Возможно, – Блез хмуро смотрел на смерч, эмоций мой вопрос не вызвал, – но маловероятно. Видите ли, выходить в рейд без звёздного нагрудного знака строжайше запрещено. Нарушение карается смертной казнью. Звезда показывает статус участника: служащий гарнизона, вольный охотник на белой лицензии, вольный охотник на красной лицензии. Но это не главное. В случае смерти носителя, звезда выбрасывает пламя, и в мгновение сжигает тело, обращая его в мельчайший прах. Перерождаться в Эмисара становится нечему.

Я мерила шагами комнату, вспоминала пыльный столб и никак не могла понять, что именно меня царапает. Как когтями по сердцу. Эмиссар, наступление… Я резко остановилась. Да вот же оно: если на форт идёт, эмиссар, то Блеза, как пить дать, вызовут на рейд. Мамочки, я уже заранее схожу с ума.

Я окончательно поняла, что не усну. Попыталась отвлечься «правильными» мыслями. Чтобы не сидеть на шее у Блеза, я должна самостоятельно устроиться. А как? В кухарки идти совершенно не тянет, а вот открыть свою колдовскую лавку — идея интересная. Плохо, что я так и не успела расспросить парня про мою ведьминскую природу. Ничего, завтра же близнецов потрясу – что-то они точно знают.

Мысли скакнули обратно к Пустыне и её эмиссару. Перед глазами как наяву встала песчаная туча, готовая обрушиться на форт и в считанные секунды погрести его под собой.

Нет, надо успокоиться.

Руки сами собой потянулись к пеньковой верёвке.

Вот зачем начинать с украшения на стену, когда можно сплести салфетку для стола: это будет не только красиво, но и функционально – салфетка защитит столешницу от горячего. А ещё Блез увидит результат, и либо одобрит мою инициативу, либо нет.

Я отобрала светло-бежевые нити средней толщины. Думаю, если дерево почистить и покрыть прозрачным лаком, беж на нём будет смотреться очень эффектно. А уж если дополнить узор крупными янтарными бусинами… Схема «солнышка» у меня в голове, а вот отмерять придётся на глаз, меры длины в новом мире совсем другие. Мне понадобятся сорок четыре нити по полтора метра и одна метровая. У меньшей я связала концы, чтобы получилось кольцо-основа и стала крепить по кругу длинные нити, предварительно сложенные пополам. Работа закипела.

Вдумчивое плетение – лучшее успокоительное. Я всегда была далека от духовных практик, но, уверена, что моё погружение в работу можно назвать разновидностью медитации. Когда я соединяю и переплетаю нити, я словно переношусь в иное измерение. Исчезают проблемы, тревоги. Я даже перестаю ощущать себя толстопопой неудачницей, в жизни не добившейся ничего выдающегося. Когда я плету, я творю. И пусть результат моего творчества самый обычный, я всё равно в такие моменты воспаряю над реальностью.

Увязывая по кругу квадраты, я считала узлы и мечтала, как моё солнышко привнесёт в дом хоть каплю уюта и тепла. Я хочу видеть мою новую семью счастливой. Да, именно так — мою новую семью, потому что с этими людьми мне предстоит жить. Даже не так, общая территория делает людей соседями, а не семьёй. Просто Блез запал мне в душу. Блез, близнецы. При всей своей бедовости, мальчики по-прежнему не кажутся мне злыми. Просто дети. Толком не присмотренные, оставшиеся сиротами, активные, как два моторчика.

Солнышко вышло на загляденье, и я принялась за следующее. Под пальцами постепенно зарождался и расцветал новый узор. А что если цвет и идею с янтарными бусинами сделать общей для всех салфеток, а узор выплетать уникальный? Скатерть в этом случае будет лишней, зато необычно будут смотреться кружевные накидки на стулья.

К утру я сплела шесть солнышек и заснула на не разобранной кровати поверх покрывала – отключилась, когда завершила последнее. Всё-таки макраме лучшее успокоительное.

Разбудил меня стук в дверь.

– Госпожа Белоусова, вы завтракать будете?!

Близнецы от души лупили деревянную поверхность кулаками. Я сползла с кровати, одёрнула платье, пригладила волосы и рывком распахнула дверь. И удачно посторонилась. Один из мальчишек не удержал равновесие и едва не влетел в комнату – его брат удержал.

– А если бы я собиралась выйти только к обеду? – я постаралась смотреть грозно, но хватило меня на пару секунд. Мальчики выглядели подозрительно растерянными.

Глава 10

Блез тихо выругался.

– Простите, госпожа.

Я поймала его за руку.

– Ничего страшного. Не ругайте их, пожалуйста. Они ведь за вас переживают. Мальчики боятся.

Блез понуро кивнул.

– Завтрак через пятнадцать минут, госпожа, – он легко освободил запястье от моего слабого захвата и… мне показалось, что он сбежал.

Я слушала его быстрые шаги по каменным ступеням.

Вздохнув, я вернулась в комнату, быстро привела себя в порядок и, прихватив солнышки, поторопилась в столовую. Спускаясь, я широко улыбнулась – никакого траурного настроения, только позитивный настрой! Не хочу, чтобы Блез выходил в рейд с тяжёлым сердцем.

Близнецы, когда я пришла, уже сидели за столом. Я подмигнула им и продемонстрировала салфетку, приложив к платью:

– Как вам?

Мальчики переглянулись:

– Ух ты! Это что? – прозвучало фальшиво.

Я переставила свою тарелку в центр стола, постелила солнышко, вернула тарелку на место. Мальчики молча наблюдали. Я расстелила оставшиеся салфетки, две положила в центр стола — на них кухарка поставить горячее.

– По-моему неплохо получилось?

Близнецы ответить не успели. В столовую вошёл затянутый в мундир Блез. На груди мужчины, переливаясь шестью лучами, играла ослепительно белая звезда. Я постаралась не смотреть на артефакт.

– Приятного аппетита.

Следом за Блезом появилась кухарка. Женщина принесла знакомые лепёшки, всё тот же белый сыр, снова яичница, холодная курятина. Неожиданным дополнением стали блинчики и зелёный джем, судя по всему, сделанный всё из того же кактуса. Я решила, что джем пробовать не рискну. А начну, как и все, с глазуньи.

Пока я примерялась ко второму кусочку, Блез съел почти всё.

– Вы торопитесь? – догадалась я.

– Да. Сбор через полчаса.

Странное дело: язык чужой, меры измерения другие, а я их понимаю и сама не замечаю, как перевожу в привычные.

– Вы сделали? – отхлебнув горячий напиток, Блез указал на салфетку.

– Да. Вы не против?

Блез как-то неуверенно пожал плечами.

– Что-то не так? – напряглась я.

Блез отвечать явно не собирался. Я перевела взгляд на мальчиков, и близнецы охотно просветили:

– Вы бы ещё мантию главы Ковена на стол постелили, – фыркнули они. – Дорогущее кружево…

– Виан! – одёрнул Блез.

– А разве не так? – влез Диан. – Ты каждую монету считаешь, а объяснить, что это, – он кивнул на солнышки, – сумасшедшее транжирство, стесня-я-я-яешься.

Вот же!

– Я не знала.

Боже, глупо как вышло. Я и предположить не могла, что мои нитки-иголки настолько дороги. Да и… Если бы я Блезу тогда не ответила, что ещё мне нужно, он бы обиделся, даже оскорбился. Я не понимаю… Взрослый же парень, с умом. Почему не ставит разумные рамки? Я ведь ничего не понимаю, не знаю, что можно, что нельзя. Впредь буду умнее, впредь ни шагу не ступлю, не поговорив сначала с близнецами. Мальчики в этом плане бессмысленным и явно вредными благородством не страдают.

– Я подумала, что такие вещи можно продавать. Уникальная авторская работа, украшение дома.

Близнецы откровенно расхохотались.

Блез попытался их урезонить, но время поджимало, к тому же я его перебила:

– Простите, господин Ириас. Я хотела перестать быть обузой, а всё, что я умею — это плести.

– Госпожа… Я признателен вам за попытку, но, пожалуйста, не стоит. Я рад вашему обществу в своём доме. К тому же именно я виноват в вашем перемещении. Я должен о вас позаботиться.

А переводится вежливая фраза: сиди тихо, от твоих трепыханий только хуже. Я понурилась.

– Ничего страшного, госпожа.

– Угу.

Может быть, и не страшно, но очень неприятно, что Блез, похоже, из чувства вины, считает своим долгом удовлетворять мои капризы, а очевидного не понимает: всё вокруг мне настолько чуждо, что я при всё желании не могу соотнести земные привычки с реалиями жизни форта. Что я должна была сказать, что мне ничего не нужно? Но на мою попытку сэкономить Блез скорчил такую рожу, что мне духу не хватило соврать, тем более мы бы оба знали, что я вру. А сегодня? Сам бы разбудил ради спокойствия мальчишек, а он ругался.

На свои солнышки я посмотрела так, будто впервые увидела. Говорите, их никто не купит? Ха, три ха-ха. Пусть мир чужой, зато базовые принципы экономики едины для всех народов и культур. И я посмеюсь, когда продам снег пингвинам.

Пока я строила грандиозные планы по захвату рынка, Блез позавтракал.