Хоббит и Саруман (Возвращение)

Глава первая СРАЖЕНИЕ В ХОЛМАХ

Бильбо шел, ничего не делал и никого не трогал. Да и кого он мог тронуть? Маленький безобидный хоббит. Он был совершенно один, и просто в голове не укладывалось, что может делать хоббит здесь в Прибрежных холмах в сотнях лигах от родной ему Хоббитании. И тем не менее хоббит Бильбо по фамилии Бэггинс действительно находился очень далеко от своего дома и сородичей. Что он здесь делал? Конечно же, путешествовал. Уж очень он непоседливый хоббит этот Бильбо Бэггинс. Не зря среди своих собратьев слывет чудаком. Вечно вляпается в какое-нибудь приключение. Да так уж повелось, с тех пор, как волшебник Гэндальф заглянул к нему в норку, житья спокойного хоббиту не стало. Стал он попадать из одного приключения в другое. Вот и сейчас оказался неизвестно где, совершенно один, без пони, без шляпы и без трости. Все это он давно потерял, потому что с тех пор, как во второй раз в жизни покинул родной дом, где только не успел побывать. А уж чего только с ним не случилось за это время, об этом и говорить не приходится! Одна история с драконшей Веннидеттой, где его чуть было не поджарили словно какой-нибудь бекон, чего стоит. Но теперь он твердо решил вернуться домой и никогда его больше не покидать. Одна только тут трудность была. Слишком далеко был его дом. Так далеко, что и сказать нельзя. Наверно об этом и думал Бильбо, когда читатель открыл эту повесть и бросил взгляд на первую страницу. И так глубоко он задумался, что совершенно ничего вокруг себя не замечал. Не видел он, что за ним вот уже несколько минут следует, странное существо, больше похожее на большую блестящую лягушку, чем на что-то другое. Только лягушка эта почему-то не прыгала, а ползла на четвереньках как собачонка, и размером она была с годовалого теленка. Ползла лягушка тихо, совершенно бесшумно, так что неудивительно, что Бильбо ее не заметил. И с каждой секундной она была к хоббиту все ближе и ближе. А Бильбо так погрузился в свои воспоминания, что просто спасу нет. Вспомнил он свой любимый медовый пудинг, который так замечательно готовит его кормилица Мунни там дома в Хоббитауне. В противном случае, я имею в виду, что если бы Бильбо думал о чем-нибудь другом, он бы обязательно услышал, что за ним крадутся, потому что у хоббитов исключительный слух. Но, повторяю, Бильбо был погружен в воспоминания о своих любимых домашних лакомствах, и не услышал даже, как открылась огромная губастая пасть, вся сплошь усеянная острыми, как кинжалы зубами, и толстый невероятно длинный язык с гулким шлепаньем выскочил наружу и прилепился к спине хоббита.

– Что такое? – удивился Бильбо и повернулся назад, наматывая вокруг себя язык так словно тот был резиновый.

И тут он увидел чудовище, которое смотрело на него выпученными глазами и шевелило надутым зобом. Бильбо не успел даже как следует испугаться, как почувствовал, что его потянуло к гигантской лягушке, и он понял, что его просто-напросто хотят съесть, как какого-нибудь комара, или стрекозу. Вот тогда-то он и испугался по-настоящему.

– Я не хочу! – воскликнул Бильбо. Но хотя он и был напуган, это был уже совсем не тот хоббит, которого когда-то вытащил из теплой постели Гэндальф. Это был уже совсем другой Бильбо Бэггинс. Это был победитель драконов, великий боец с гоблинами, пауками и демонами Дымного ущелья, и поэтому он выхватил свой кинжал, тот самый, что когда-то он нашел в пещере троллей и забрал себе и назвал Жалом, за острый эльфийский клинок и способность беспощадно и смертельно жалить врага. Одним ловким движением он отсек лягушачий язык. Лягушка обиженно заверещала.

– Поделом тебе! – поучительным тоном сказал лягушке Бильбо. – Будешь знать, как пугать честного хоббита.

В ответ на его слова, холмы в округе вдруг отозвались возмущенным верещанием. Бильбо не успел и глазом моргнуть, как холмы вокруг него зашевелились и покрылись шишками. Эти шишки были похожи на пузыри, которые образуются в жидком тесте, когда пекут блины. Раздалось громкое чавканье, срежет зубов, и Бильбо увидел, несколько десятков тварей, похожих на ту, что его чуть не сожрала. И все они, выпучив глаза, вразвалочку и неуклюже поднимая длиннющие задние лапы, пошли на хоббита. Бильбо испугался не на шутку.

– Не стоит так волноваться, – залепетал он. – По-моему ничего страшного с вашим товарищем не случилось. Я всего лишь укоротил ему язычок. От этого еще никто не умирал.

Однако его слова не произвели никакого впечатления на лягушенций (так их про себя прозвал мистер Бэггинс), зловеще моргая глазищами, они продолжали наступать на хоббита. И было их не меньше трех десятков. Бильбо не успел опомниться, как был окружен их плотным кольцом. Затем он увидел взгляд лягушенции, которой он отрубил язык. Ему даже показалось, в какой-то миг, что она смотрит на него с насмешкой и с каким-то внутренним удовлетворением, словно заранее радовалась, что ее обида будет отомщена. Она смотрела на Бильбо и остатком языка, который был все еще вполне длинным и боеспособным, облизывала толстые бородавчатые губы. Остальные лягушенции были все ближе и ближе.

– Только попробуйте, троньте меня, – опять попытался предупредить их Бильбо, – посмотрите, что тогда с вами будет. Однажды я в одиночку убил почти сто огромных пауков.

Бильбо умолчал о том, что в тот раз в Черном лесу во время битвы с пауками у него на пальце было волшебное кольцо, которое делало его невидимым. В этот же раз кольца у него при себе не было. Оно спокойненько лежало в кабинете мистера Бэггинса в ящике письменного стола, за которым он писал свои мемуары, и ничем ему сейчас помочь не могло.

Длинный, шершавый и мокрый от слюни язык стрельнул ему прямо в лицо. Хоббит едва успел наклониться. Еще два языка хлопнулись о его живот и стали тянуть в разные стороны. К счастью для Бильбо, лягушенции действовали совершенно не согласованно. Каждая, как говорится, тянула одеяло на себя.

Громко хлопнула пасть, прямо перед глазами хоббита, тот опять успел отпрянуть в сторону, иначе бы его голова, срезанная острейшими зубами, оказалась в животе чудовища. Лягушенция попыталась повторить попытку, но хоббит ловким ударом кинжала перерезал ей глотку. Зеленая жидкость, густая и вонючая брызнула во все стороны. Лягушенция опрокинулась на спину и задрыгала лапами.

– Ага! – обрадовался Бильбо. – Так у вас еще и кровушка есть. Подходи, кто следующий?

Лягушенции, увидев бесславный конец своей подруги сразу отступили. Они бешено вращали глазами и громко и возмущенно о чем-то верещали друг с другом. Однако свое кольцо они не расстроили, и Бильбо оставался в том же сложном положении. Он стал думать, где бы ему попытаться прорваться из столь неприятного окружения, как вдруг на него уверенно пошла самая большая лягушенция, из пасти которой торчали два огромных клыка. Она мотала головой, и Бильбо понял, что ему предлагают поединок.

– Я вижу, вы не успокоитесь, – пробормотал хоббит и приготовился к драке. – И угораздило меня оказаться здесь! А где, кстати говоря, остальные? Почему никто не спешит ко мне на помощь? Или только я всегда должен всех спасать. Когда же моя очередь?

Последний его вопрос остался без ответа. Никого кроме мерзких лягущенций рядом не было. Только пустынные холмы, покрытые густым мхом и редкими светло-серыми валунами на фоне унылого серого и совершенно безоблачного неба. Бильбо был совершенно один против отряда странных и агрессивно настроенных созданий. Что ж, он бывал и не в таких переделках и давно уже не страшился сражений.

– Подходи, приятель, – сказал он противнику, который топтался, выжидая удобного для нападения момента. – Что же ты? Я жду.

Лягушенция нагнула морду и стала рыть землю своими клыками. Видимо для устрашения. И зрелище это было и в самом деле не очень приятным. Глаза зверя постепенно стали наливаться кровью, с губ на траву закапала слюна. Бильбо в глубине души очень сильно пожелал оказаться как можно подальше от этого места. Ножки его подгибались от страха. Тем не менее он держался очень стойко, и если бы Гэндальф его сейчас увидел, он был бы горд за своего друга. Но Гэндальфа рядом не было. Оставалось только одно. Выпутываться самому.

Чудовище хлюпнуло и вдруг неожиданно резко прыгнуло на хоббита. Бильбо едва успел отскочить в сторону и не попасть на острый изогнутый клык. А лягушенция по инерции прыгнула еще раз вперед и врезалась в ряды своих собратьев и смяла их. Лягушенции с недоуменными звуками сиганули в разные стороны. Бильбо увидел это и побежал в освободившееся на мгновение пространство. Увидев, что есть путь к бегству, Бильбо решил не искушать судьбу.

– Не такой уж великий я герой, чтобы сражаться сразу с таким количеством врагов, – сказал он сам себе, перепрыгивая через кочки и камни, что попадались ему на пути.

Лягушенции не сразу поняли, что их жертва дала стрекача. Но когда до их примитивных мозгов дошло, что произошло, они бросились в погоню. И тут Бильбо понял, что неуклюжие на первый взгляд лягушки могут оказаться превосходными бегунами. Вернее не бегунами, а прыгунами. Впрочем, как оно и полагается лягушкам. Не прошло и половины минуты, как они догнали мистера Бэггинса и снова окружили его.

– Да что же это такое делается! – возмутился Бильбо. – Отчего бы вам не отправиться обратно в свое болото и не оставить меня в покое?

Сразу три лягушки прыгнули на Бильбо. Одновременно. От страха мистер Бэггинс даже присел. Это и спасло ему жизнь. Три лягушенции, вместо того, чтобы сбить его с ног, врезались друг в друга. А так как пасти у них были раскрыты для того, чтобы захлопнуться, то они и захлопнулись. И три красавицы стали пожирать друг друга. Бильбо едва успел вылезти из под них, ушибленный и придавленный, но с кинжалом в руке. Хорошо, что он не выпустил оружие из рук. Его прежний противник снова напал на хоббита, и тому пришлось не сладко. Если бы Бильбо не умел обращаться с мечом, он непременно погиб бы. Но хоббит смело встретил врага и стал фехтовать с его двумя клыками с поистине достойной для хоббита сноровкой и умением. Но и его противник был не лыком шит. Явно это был самец. И клыками он умел не только рыться в земле, но и драться. Очень нелегко пришлось Бильбо в этой схватке. Кинжал у него был один, а клыков у его противника два. И стал он теснить хоббита шаг за шагом. Сражается Бильбо и краем глаза видит, что сейчас наткнется он спиной на кого-нибудь из лягушенций, тут на него со всех сторон налетят, сомнут и разорвут на части. И даже слезы на глазах появились у гоподина Бэггинса. Так не хотелось ему погибать в расцвете лет.

Вдруг раздался громкий собачий лай. Он разлился над холмами, и лягушенции сразу все замерли на месте. Даже противник Бильбо и тот на секунду отвлекся от боя.

– Биинор! Миленький! – закричал радостным голосом Бильбо. – Ко мне, на помощь!

Из-за одного из холмов выскочил огромный пес. Очень необычный пес. Необычный, потому что у него было сразу три головы. Он стремительными скачками несся к Бильбо и грозно лаял во все три глотки. Не прошло и пяти секунд, как он ворвался в стаю лягушек, пробился к Бильбо и отогнал от него клыкастого самца.

– Ты очень вовремя! – похвалил его Бильбо и стал гладить по центральной голове.

Видимо новое нападение еще больше разозлило лягушенций, потому что они вместо того, чтобы разбежаться, вдруг начали новое наступление. Защелкали пасти, и стали выскакивать длинные языки. В этот раз они были направлены на Биинора. Пес жалобно заскулил, едва успевая отскакивать от летящих в него липких языков. Но два все-таки его поймали и стремительно поволокли к двум голодным тварям. Но тут уж Биинору пришел на помощь Бильбо со своим кинжалом. Он стал рубить языки, и пока рубил одни, в него полетели другие. И вот уже он не успевал отрубать их все. Не прошло и минуты, как оба они, и Биинор и Бильбо были со всех сторон облеплены и окручены языками, а лягушенции стремительно толпились вокруг них, жадно раскрывая рты. И Бильбо и Биинор решили, что пришел их конец и с тоской посмотрели друг на друга. Еще секунда и их раздерут на куски и проглотят по частям лягушенции.

И когда гибель казалась неминуемой, воздух вдруг наполнился свистом стрел. Пронзенные ими лягушенции одна за другой стали отскакивать прочь, забирая и свои смертельные языки-ловушки.

– А вот и помощь, – со вздохом облегчения произнес Бильбо. – Лучше поздно, чем никогда. Здорово, Радринор!

– Привет тебе, Бильбо, – ответил Радринор, высокий эльф с длинными до плеч серебристыми волосами.

Хоббиту на помощь пришел отряд эльфов во главе с Радринором. Это был небольшой отряд. Всего шесть эльфов. При чем, в сражении приняли участие только пятеро. Шестой эльф, самый красивый, большеглазый и золотоволосый стоял на месте и улыбался беспечной улыбкой. Увидев Бильбо, он помахал ему рукой.

– Смотри-ка, – удивился Бильбо, и покачал головой. – Он меня узнал.

Эльфы тем временем осыпали лягушенций стрелами, тыкали острыми длинными мечами, и в конце концов, те бросились наутек, оставив на поле сражения десяток своих собратьев.

– Вот и славно, – сказал Бильбо и спрятал в ножны свой кинжал.

Он посмотрел на Радринора и увидел, что тот совсем не разделяет его радости. Эльф выглядел озабоченным.

– Что это ты так хмуришься? – спросил его Бильбо. – Что-то не так?

– Посмотри куда они удирают, – ответил на это Радринор.

– Они удирают в сторону болот, – ответил Бильбо. – Куда же еще деваться лягушенциям?

– Это верно, – согласился Радринор. – Но ведь и наш путь тоже лежит через топи.

– Разве? – удивился Бильбо. – Я думал, что мы пойдем в обход.

– Увы, – вздохнул эльф, – нам надо найти в болоте болотную ведьму, королеву Мертвой топи.

– Зачем она нам нужна? – искренне удивился Бильбо.

– Это очень старая и древняя ведьма, – ответил Радринор. – А древние ведьмы очень хорошо разбираются в черном колдовстве. К тому же у нее в замке есть волшебный котел, посмотрев в который, можно узнать обо всем на свете. Правда еще никто и никогда не смог добраться до ее замка. И даже Черный властелин не смог подчинить ее своему могуществу ни в древности, ни сейчас. Она не подчиняется никому. А в своих владениях распоряжается полностью сама как настоящая королева. Как бы она не разгневалась на нас за то, что мы убили ее слуг.

До Бильбо стала доходить вся серьезность положения. Он немного поразмышлял, почесал голову, поморгал глазами, потер одной ногой о другую и произнес:

– Ты думаешь, что она знает, как снять заклятие с Зелендила?

– Если не знает она, то знает ее черный котел.

– Ты уверен?

– Очень надеюсь на это, – вздохнул Радринор. – Во всяком случае я сделаю все, чтобы спасти нашего повелителя. Это мой двойной долг. Долг друга и долг подданного.

Бильбо с сожалением и участием посмотрел на самого красивого из эльфов, того, который не принимал участие в сражении с лягушенциями. Эльф стоял и с любопытством рассматривал небольшой кустик, на котором росли синие ягоды голубики.

Глядя на него, вряд ли бы кто подумал, что перед ним самый настоящий принц. А между тем Зелендил был одним из семи правителей, которые повелевали странствующими эльфами.

В Средиземье много эльфов. Они живут там с самых древних времен, и заселили страну еще во время Первой эпохи. И все они делятся на множество самых разных и удивительных племен. Самые известные – это конечно лесные эльфы. Когда-то вся земля была покрыта лесами и все эльфы были лесными. Кроме тех, разумеется, кто жил в воде. Но это было так давно, что никто и не уверен, а было ли так на самом деле. Теперь же кроме лесных эльфов в Средиземье живут горные эльфы, речные эльфы, степные и даже подземные. В Горелых горах живут даже поющие эльфы, маленькие создания с крыльями, которые играют на всевозможных инструментах и поют удивительные по красоте песни и словно пчелы питаются нектаром цветов. Много лет назад они были заколдованы злыми драконами и превращены в камни, но недавно Бильбо побывал там и сумел их расколдовать – нашел подземный ручей с волшебной водой, которая снимала заклятье. Так что теперь они снова летают над цветами и поют свои замечательные песни и славят в них хоббита. Есть еще несколько удивительных народов среди эльфов, и у всех и них есть Родина. У всех, кроме странствующих эльфов, о которых следует рассказать поподробнее.

Когда-то давным-давно, на закате Второй эпохи, как раз когда отгремела война между объеденившимися королями людей, эльфов и гномов Средиземья и повелителем всех злых сил Черным Властелином Сауроном, и последний был побежден, пленен и увезен на прекрасный Нуменор, величественный остров прекрасным цветущимся садом возвышавшийся над океаном. И, обольщенный своим коварным пленником, возгордился правитель Нуменора, и решил, что стал он подобен богам и бессмертным повелителем земли, и решил покорить он Блаженные края, лежавшие за морем, и по преданиям дающие бессмертие. И была им создана могучая армада кораблей, готовившаяся поплыть туда и завоевать вечную жизнь. И уже она отплыла от берега, несмотря на предостережения мудрецов и оракулов. Но не пропали еще за кормой родные берега, как поднялся и вздыбился океан и словно горстку щепок поглотил всю могучую армаду, а заодно с ней и прекрасный Нуменор в наказание за чрезмерную гордыню его правителя. И канула дивная земля в пучине вод и во времени со всеми ее обитателями. И лишь немногочисленные оставшиеся в живых нуменорцы, те, кто не жаждал незаслуженного бессмертия, отправились искать себе новую землю. Были среди них люди и эльфы.

Люди быстро нашли себе пристанища. Храбрые витязи основали новые могучие королевства, из которых самыми обширными и богатыми, чуть ли не как сам Нуменор, стали княжества Арнор и Гондор, основанные легендарным рыцарем древности Элендилом. Но то были люди, которым не была ведома истинная красота жизни. Потеряв одну родину, они тут же приобрели себе новую и утешились этим, быстро забыв свое прошлое, которое осталось для них лишь в легендах, преданиях и песнях.

Совсем по другому было с Нуменорскими эльфами. Они не смогли обрести новую Родину, потому что не было земли столь прекрасной и чистой, каковой был северный Нуменор, где они обитали. Обошли они все земли на юге Средиземья и не нашли места, которое хотя бы немного напоминало бы им о потерянном крае. И тогда пошли они на север. С севера отправились на запад, с запада на восток. Жизнь их превратилась в сплошное странствие. Вот тогда они и стали странствующими эльфами. Было это почти три тысячи лет назад. Долгие бесконечные годы, десятилетия и века бродили они по свету в поисках новой Родины, но так ничего и не нашли. Тогда однажды повелитель эльфов Ламелиалас призвал всех своих подданных к себе и сказал им следующие слова:

– Дети мои, несчастные странники, лишенные Родины, и вынужденные скитаться в поисках пристанища! Мы уже две с половиной тысячи лет ищем новую Родину, и не можем ее найти. Нет такой земли, которая напомнила бы нам наш Нуменор. Но она должна быть. И мы ее найдем. Но мы будем блуждать по свету еще десять тысяч лет и потеряем на этом время. Многие поколения еще вырастут, не имея под ногами родной земли. И это очень прискорбно. Нам нужно хоть как-то ускорить наши поиски.

И Ламелиалас велел им разделиться на семь равных отрядов. Во главе каждого отряда был поставлен принц, сын или племенник главного нуменорского эльфа. И отправились они в разные стороны на поиски земли, которая смогла бы им стать новой Родиной.

– Я тоже отправлюсь на поиски, но один, – сказал Ламелиалас. – Если мне повезет, и я найду, то что мы ищем, то призову к себе и всех остальных. Если же нет, то буду искать, пока не найду я, или не найдет кто-либо из вас. Если же Родину найдет кто-нибудь из семи принцев, то он призовет всех остальных к себе, и станет верховным правителем над всеми. И я лично возложу на его голову царскую корону.

Так и разбрелись по всему свету странствующие эльфы, и до сих пор ищут и не могут найти свою новую Родину. А золотоволосый эльф Зелендил – один из семи принцев, младший сын Ламелиаласа. Только сейчас он не был командиром своего племени. Далеко от своих подданных отдалился принц Зелендил и попал в большую беду. В самую большую беду, какая только может случиться с эльфом.

Узнал он еще в детстве, что в Горелых горах находится Око Дракона. Это была волшебная вещь, которая видит все на свете и все на свете знает. И отправился Зелендил со своими самыми верными друзьями на его поиски, надеясь, что с помощью Ока он сможет найти вожделенную землю. Дошел до Горелых гор, и даже спустился в Лабиринт подземелий, где пряталось Око. Да только Око добыть оказалось делом очень не простым. Всякий, на кого оно взглянет, тут же каменел. Так обратились в камень все друзья Зелендила, а сам он заблудился в темных пещерах и мучимый нестерпимой жаждой напился из подземного ручья мертвой воды, после чего потерял память и разум.

Эльфы существа почти волшебные и сами могут творить волшебство. А уж о том, чтобы заколдовать эльфа, и речи быть не может. Но вот Зелендил оказался заколдован. Или, как говорят сами эльфы, зачарован.

На счастье странствующих эльфов в Лабиринте подземелий оказались хоббит Бильбо из далекой Хоббитании и его друг волшебник Гэндальф Серый. Им тоже, бывают такие совпадения, понадобилось Око Дракона. Для чего? Об этом как-нибудь в другой раз. Бильбо и Гэндальфу удалось не только Око добыть, но и расколдовать каменных эльфов – друзей принца. Только вот самого Зелендила они расколдовать не смогли. Даже Гэндальф оказался бессилен против силы черного ручья. Так и остался Зелендил зачарованным эльфом. Вот и отправились эльфы обратно к своим, не с победой и найденным Оком Дракона (оно, кстати говоря, погибло в битве с драконшей Веннидеттой), которое указало бы им правильный путь, а с зачарованным принцем. Большая беда для эльфов. Путь их был как раз в сторону Хоббитании, вот Бильбо и присоединился к ним. Не больно ему хотелось идти домой в одиночестве. Шастать по Средиземью в одиночку – занятие очень опасное. Для маленького хоббита просто гибельное. Только Гэндальф на такое способен, и другие всесильные и мудрые маги. Да и то не все.

Только, вот беда, уж больно легки и быстры в дороге странствующие эльфы. Идут по земле, почти ее не касаются, так словно и не идут вовсе, а летят. Быстро, легко, красиво. Куда там маленькому хоббиту с его коротенькими мохнатыми ножками! Еле поспевал за ними Бильбо. Хоббит он был упитанный, вкусной едой избалованный, и совершенно не приученный к быстрой ходьбе. И хотя путешественник он был известный, дальними странствиями достаточно закаленный, но ходить так быстро, как эльфы, он не мог. Да тут не только хоббит, тут и Большеногий не смог бы поспеть за стремительными существами.

Хорошо, что с эльфами альтасар был. Кто такой альтасар? Это пес эльфов. Так с древнего языка эльфов слово альтасар и переводится. Собаки у странствующих эльфов тоже необычные. Огромные, чуткие, быстрые, да вдобавок ко всему еще и с тремя головами. Биинор, так звали альтасара, очень хорошо относился к Бильбо, во время плутаний с ним по подземелью, даже к нему привязался, чуть не как к хозяину, поэтому частенько носил его на себе. Для него это было не в тягость. Но езда на собаке не особенно приятное занятие. Это ведь не пони. Существо вольное, к седлу не приученное, ни рысью скакать не умеет, ни галопом, ни тем более, шагом. Бильбо быстро уставал трястись на Бииноре, и особо не злоупотреблял его добротой. К тому же ни седла ни уздечки при собаке не было, а все время держаться за шерсть на загривке (за уши Биинор хвататься не позволял) – дело очень утомительное.

Так что чаще всего Бильбо шел пешком и конечно же постоянно отставал от своих спутников. Шел и ворчал, проклиная свою судьбу, а заодно и всех эльфов за то, что они ходить нормально не умеют. Эльфы за ним постоянно возвращались и ни сколько его не упрекали. Слишком многим они были ему обязаны. Но хоббит все равно чувствовал себя неудобно. Ему постоянно казалось, что он для всех помеха, и Бильбо очень переживал по этому поводу. А когда волнуешься или переживаешь, часто делаешься рассеянным. Чтобы взбодриться, Бильбо стал убеждать себя, что до дома осталось совсем немного, и что нечего попусту переживать. Такие увещевания помогли, и Бильбо воспрянул духом. Воспоминания о доме его бодрили и поддерживали, и поэтому хоббит стал погружаться в них все чаще и чаще. И вот сегодня он погрузился в них настолько глубоко, что не заметил, как отстал от основного отряда, да еще и сбился с пути и свернул в сторону, где и наткнулся на лягушенций и чуть не погиб бесславной смертью. Хорошо, что все кончилось благополучно. Вовремя подоспели эльфы и отбили нападение. А вот теперь еще оказалось, что эльфы собрались свернуть к болоту к какой-то там болотной ведьме. Бильбо совсем помрачнел.

– С каких это пор эльфы стали ходить по болотам? – спросил он Радринора.

– С тех самых пор, – ответил Радринор, – как наш принц стал зачарованным эльфом.

И Бильбо понял, что и ему никуда теперь не деться, и придется следовать за эльфами. Впрочем, в своем положении Бильбо увидел и положительную сторону.

– Может быть, теперь они не будут бежать так быстро? – сказал он сам себе, устремляясь за эльфами…

Далеко от Прибрежных холмов, на расстоянии примерно в триста лиг от них на запад, на самом южном взгорье Туманных гор, у истока реки Изен в своем белоснежном дворце в это самое время оторвался от толстой, очень мудрой и интересной книги седовласый старик, одетый в белоснежные одежды. На его шелковой хламиде с капюшоном переливались две золотые руны:

Первая руна говорила о том, что старика зовут Саруман, и так его, в самом деле с великим почтением называли все мало-мальски осведомленные жители Средиземья. Вторая руна означала его второе имя, которое было известно лишь очень немногим, тем, кто был посвящен в дела Светлых магов и эльфов и их совета.

Курундил, таково было второе имя главы Совета Мудрых, светлого мага Сарумана Белого.

Оторвавшись от книги, Саруман глянул из высокого окна и прищурил глаза, чтобы видеть как можно дальше. Губы его прошептали нужное заклинание, и взгляд его устремился вдаль на восток, пролетел над страной вольных табунщиков Коникой, перелетел Великую реку Андуин и уперся в Прибрежные холмы, после чего волшебник нахмурил брови и задумался.

– Что-то случилось рядом с Мертвыми топями? Что-то там не так, как всегда. Какое-то непонятное беспокойство. – сказал он себе через некоторое время. – Может быть, там Гэндальф опять баламутит воду? Нет. Две недели назад он был в Горелых горах, как всегда устроил там много шуму и грохоту, после чего отправился еще дальше на Восток к Рунному морю. Кто же тогда гуляет в Прибрежных холмах? Там все встрепенулось, проснулось и ожило. Неужели опять нашлись смельчаки, которые полезли в лапы к болотной ведьме? Интересно!

Саруман сунул правую руку в широкий левый рукав и вытащил из него заспанную белую ворону.

– Вот что, голубушка, – сказал он ей. – Лети к Мертвой топи, и посмотри, что там происходит. Что-то мне это стало любопытно.

Ворона посмотрела на мага хитрым взглядом, понятливо кивнула, расправила крылья, похлопала ими, после чего взлетела и устремилась туда, куда велел ей светлейший маг.

Долго смотрел ей вслед Саруман Белый. А потом, когда необычная птица пропала из виду в бездонной синеве неба, вновь углубился в свою книгу. Однако иногда он все же поднимал голову и подолгу и пристально смотрел на восток. А небо на востоке подернулось темными тяжелыми тучами.

Глава вторая БОЛОТНЫЕ ПРИЗРАКИ

После случая с Бильбо эльфы стали осторожнее. Им было очень неудобно перед своим другом, за то что они так нелепо его потеряли, и чуть было не потеряли навеки. Эльфы долго извинялись перед Бильбо и уверяли, что больше такого не случиться. Теперь они стали идти медленнее, подлаживаясь под шаг хоббита.

– Наконец-то! – обрадовался Бильбо. – Обязательно надо, чтобы тебя чуть не съели, чтобы привлечь к своей персоне хоть каплю внимания.

Они еще целых два дня шагали между холмов, двигаясь сначала по направлению к западу, потом резко повернули на юг и прошагали еще день. Постепенно воздух стал отдавать влажным смрадом, зазвенели комары, почва под ногами стала хлюпать и проваливаться.

– Кажется, мы подходим к болотам, – покачал головой Бильбо. – Ох, как я не люблю болота, просто сказать нельзя! Никогда не знаешь, кого там встретишь.

Биинор подошел к нему и ободряюще лизнул в щеку.

– Ты думаешь, с нами ничего не случится? – спросил его Бильбо.

Биинор тявкнул в три голоса.

– Положусь на твое слово, – вздохнул Бильбо.

Они прошли еще несколько часов. Холмы снижались с каждой пройденной милей. Если до этого это на их пути были достаточно высокие холмы, большей частью каменистые или меловые, то теперь они стали более пологими, все больше песчаными и со скудной растительностью. И постепенно они стали редеть. Теперь их можно было уже не обходить, а мысленно выбрать линию пути меж ними и идти чуть не прямым путем.

А потом в широких пространствах между ними показались топи. Черно-серая жижа с бесцветными кочками и низкорослым кустарником, тянулась до горизонта.

– Мертвая топь, – сообщил Радринор хоббиту.

– Гиблое местечко, – покачал головой Бильбо. – Неужели там далеко за болотами течет Андуин?

– Да, до Великой реки миль тридцать на запад и миль пятьдесят на юг.

– И куда мы пойдем, на запад или на юг? – поинтересовался мистер Бэггинс.

– Мы пойдем на юг, – ответил Радринор.

– Это почему?

– Ты хочешь спросить, почему мы выбираем более длинный путь? – спросил эльф.

– Я именно это и хочу узнать.

– Путь на юг длиннее, но он проходимый. Западным же путем еще никто не проходил Мертвые топи.

– Почему бы нам не стать первыми? – проворчал Бильбо, которому идея идти через болота нравилась все меньше и меньше.

– Кто знает, может и придется, – покачал головой эльф. – Трудно сказать, где сейчас находится ведьма.

– А что, мы пойдем прямо сейчас, на ночь глядя?

– Конечно нет. Ночью в болотах царствует нечисть. Мы же не самоубийцы.

– Что-то я в этом стал сомневаться, – почесал голову Бильбо. Радринор посмотрел на него виноватым взглядом.

– Прости, Бильбо, – сказал он, – конечно же по долгу дружбы мы должны в первую очередь проводить до дома тебя, а потом уже заниматься своими делами. Но причиной нашей поспешности является наше желание спасти Зелендила. Дело в том, что если с зачарованного эльфа не снять заклятие в течении одной лунной жизни, то он останется зачарованным навечно.

Теперь и Бильбо стало стыдно за свое поведение.

– Прости и ты меня, Радринор, – повинился он. – Я просто очень хочу домой, поэтому и веду себя подобным образом. Я такой же друг Зелендилу, как и вы все. Было время, когда он спасал мне жизнь, будучи даже заколдованным. И конечно же я не брошу его и всех вас, пока все не разрешится в лучшую сторону. Да в лучшую сторону.

Хоббит и эльф пожали друг другу руки, после чего пошли к костру, который разожгли их товарищи.

Чего было у эльфов в избытке, так это еды. И откуда они умудрялись ее доставать, было просто уму непостижимо. Впрочем последнее мало волновало нашего героя. Он садился за трапезу, потирал от удовольствия руки и принимался есть. Эльфы очень хлебосольны к своим друзьям, и всегда кормили Бильбо очень сытно и вкусно, правда не так часто, как это принято у хоббитов. Но таков походная жизнь. И несмотря на это, с тех пор, как хоббит путешествовал с ними, он даже несколько поправился. Лицо его слегка залоснилось, глазки довольно поблескивали, и если уж говорить по большому счету, то такая жизнь даже начала ему нравиться. И если бы не эти проклятые болота, Бильбо был бы счастлив. Ему было тепло и сытно.

Костер, который каждую ночь разводили странствующие эльфы, был большим и ярким. Ни хищные звери, ни птицы не осмеливались к нему приблизиться. Эльфы кидали в огонь какой-то порошок, от которого пламя становилось в два раза ярче и жарче. И топлива для него было нужно совсем немного – несколько засохших веток, старых корней и пучок травы. Таким образом, эльфийский костер не только хорошо согревал, но и был незаменимым охранником, потому что когда, к путешественникам приближался ближе, чем на двести футов кто-нибудь посторонний, огонь тут же начинал тревожно гудеть, потрескивать и стрелять искрами. А пища на нем приготовлялась мгновенно. Намного быстрее, чем в простом очаге. Бильбо не раз приставал к Радринору с расспросами об их удивительном огне. Просил открыть ему секрет, но эльф только плечами пожимал, и говорил, что никакого секрета нет, и что огонь просто послушен эльфам и их большой друг, вот и все. А каким образом все это происходит, то ему неизвестно. Также, как неизвестно почему эльфов так сильно не тянет к себе земля. Легкие эльфы, почти невесомые, хотя по виду их этого и не скажешь.

Итак, после ужина все легли спать. На страже остался только один эльф, тонкий и хрупкий, больше похожий на мальчика-подростка и с чистым чуть не девичьим лицом. Его звали Гилион. Однако, несмотря на свой вид, это был очень опытный и бесстрашный воин. Его лук стрелял дальше всех, а стрела била с такой силой, что пробивала рыцарский щит насквозь с расстояния в полмили. Так что эльфы были под надежной охраной.

Ночью Бильбо проснулся, потому что захотел пить. Это случалось с ним почти каждую ночь. Хоббит ничего не мог с этим поделать. После сладкого вина, которое не переводилось у эльфов во флягах, во рту у него быстро пересыхало и начинало гореть огнем. Сколько раз он обещал себе не пить на ночь больше одного большого глотка эльфийского напитка, да и то перед тем, разбавлять его водой, вечером за ужином всегда забывал о своих ночных клятвах, и все повторялось заново. Вот и сейчас он проснулся и, не открывая глаз и будучи наполовину в своих снах, потянулся за своей фляжкой, в которой у него была обыкновенная ключевая вода. Бильбо напился, утер губы, довольно ими причмокнул и уже хотел перевернуться на другой бок, как вдруг его что-то встревожило. Вернее даже не встревожило, просто хоббит почувствовал неудобство. Что-то было не так. Вдруг Бильбо понял. Он замерз! А раньше с ним такого не бывало. Мало того, он не только замерз, ему еще было сыро. Последнее вовсе никуда не годилось.

Бильбо открыл глаза и не увидел привычного света, который всегда шел от костра, который всегда горел всю ночь. Теперь же вокруг была непроглядная тьма. Хоббит посмотрел наверх, в надежде увидеть небо, пусть хоть заволоченное тучами и без звезд, но ничего не увидел. Все было словно покрыто серой ватой.

Туман! Болотный туман!

Бильбо всполошился. Он слыхал о болотном тумане много неприятных вещей, и теперь его сердце бешено забилось в груди от подкрадывающегося к нему противного липкого страха. Инстинктивно он схватился за рукоять кинжала и вскочил на ноги. Огляделся вокруг. Его самые нехорошие предчувствия оправдались. Все вокруг было укутано туманом. И костер погас. Эльфийский огонь не смог справиться с таким коварным противником, каким был болотный туман. Он просто подкрался к костру, невидимый и незаметный и тихо задушил его.

А где же Гилион? Где часовой? Где Биинор? Где преданный и надежный сторож?

Бильбо завертел головой, но Гилиона не увидел. Эльфа не было. Не было и альтасара. Хоббит посмотрел под ноги и облегченно вздохнул. К счастью все остальные были на месте. Они спали, и туман окутывал их своими серыми густыми волнами. Бильбо понял, что сейчас туман задушит и их. Он быстрее кинулся к Радринору и растолкал его. Эльф проснулся с трудом, чего с эльфами никогда не бывает. У них очень чуткий сон. Долго не мог разлепить глаза, а потом непонимающе глянул на хоббита.

– Беда! – заговорил ему в самое ухо Бильбо. – случилось что-то страшное. Гилион пропал. Биинор тоже! Огонь погас. Вокруг болотный туман. Просыпайся! Надо что-то делать.

Радринор встряхнул головой, протер лицо руками, стер с него влагу, которой его как инеем покрыл туман, откашлялся и осмотрелся вокруг. Он быстро смекнул, что к чему и кинулся к Зелендилу.

– Я разбужу принца, а ты буди остальных! – приказал он. – Ваше высочество! Ваше высочество! Проснитесь! Мой принц!

Бильбо быстро и бесшумно разбудил оставшихся трех эльфов: Солнцедара, Лунолика и Демиоласа. Они так же, как и Радринор, не сразу пришли в себя и поняли, что произошло. Затем, когда все эльфы окончательно проснулись и скинули с себя оцепенение, то конечно жеочень разволновались. Всех интересовало одно. Куда девался Гилион.

– Надо зажечь факелы! – сказал Радринор. – Наверно он заблудился в тумане, и не может нас найти. Что-то его выманило. Или кто-то.

Эльфы попытались зажечь факелы, но из этого у них ничего не вышло. Сырость вокруг была такая, что искры гасли едва, их высекали из кремня.

И тут Бильбо не выдержал.

– Гилион! – закричал он во все горло. – Гилион, ты где? Ответь нам! Мы здесь!

В ответ на его крик тишина взорвалась многочисленными звуками. Хлюпанье и чавканье, треск и хруст так и зазвучали за стеной густого тумана, преображаясь в самые непонятные и таинственные звуки. Где-то вдали жалобно закричала выпь. Гилион не ответил.

– Он там! – уверенно сказал Бильбо. – Надо его найти.

Эльфы были с ним согласны. Они натянули свои луки, потому что за стеной тумана явно был кто-то, от кого шла большая угроза. Радринор и Демиолас встали около Зелендила, закрыв его с двух сторон. Один вложил в лук стрелу, другой обнажил меч. Солцедар и Лунолик внимательно осматривали место, где сидел у костра Гилион. Эльфы очень хорошие следопыты.

– Его схватили прямо здесь, – сказал Лунолик. – Что-то очень длинное и гибкое, видимо болотный червь. Это произошло только что. Его поволокли в ту сторону. – Эльф показал рукой туда, где накануне были видны болота. – Я думаю, мы еще успеем его спасти. Ты разрешишь нам, Радринор?

Радринор, молча кивнул. Эльфы никогда не бросают своих друзей на произвол судьбы. Они всегда идут на выручку, как бы это не было опасно.

Два эльфа побежали в туман и в мгновение ока скрылись из виду. Не прошло и трех секунд, как в той стороне зазвенела спускаемая тетива лука, со свистом пролетела стрела. Во что-то воткнулась. Затем были выпущены еще две стрелы. Послышался хруст, гулкие удары о что-то твердое, зазвенели вынимаемые из ножен клинки. Затем раздались удары и чавкающее хлюпанье.

Бильбо, Радринор и Демиолас напряженно вслушивались в эти звуки, стараясь представить себе, что происходит там в тумане. Они очень переживали за тех, кто сейчас сражался в болотной тьме.

За спиной что-то хрюкнуло. Бильбо и Радринор повернулись одновременно и увидели два красных глаза, которые смотрели на них из тумана. Темный силуэт неведомого существа горой возвышался над землей. Эльф выстрелил. Стрела его была направлена прямо между глаз и послушно полетела в спрятавшегося в тумане врага. Гулко стукнула, видимо достигла цели. Громкий рев заглушил все остальные звуки. Затем все вокруг затрещало, и силуэт скрылся в тумане. Никто так и не успел разглядеть, кто это был.

После этого снова наступила тишина. Раздались шаги. Из тумана вышли Солнцедар и Лунолик. Солнцедар нес на руках Гилиона, руки которого безжизненно свисали вниз. Лунолик постоянно оглядывался и держал перед собой меч.

После этого болотный туман сразу стал таять и отступать. Не прошло и десяти минут, как путешественники могли отлично разглядеть друг друга с расстояния трех футов, а ведь до этого, чтобы узнать лицо друга, надо были приблизиться к нему вплотную. Туман недовольно шипел и уползал за холмы обратно в болота.

Эльфы разожгли снова костер и принялись осматривать Гилиона. Эльф был в плачевном состоянии. Глаза его были закрыты, губы плотно сжаты. От носа к губам тянулась тоненькая ниточка засохшей крови. Радринор положил ему на лоб руку и сказал:

– Он жив, но чем-то сильно оглушен. Его ударило по голове. Что это было?

– Как я и предполагал, – ответил Солнцедар, – болотный червь. Мерзкое существо! Он подкрался в тумане к Гилиону, обвил его кольцами и ударил о землю. Мы догнали его почти у самого болота, куда он волок Гилиона. Опоздай мы хоть на полминуты, все было бы кончено.

Бильбо вздрогнул и спросил, с удивлением оглядываясь вокруг:

– А куда смотрел Биинор?

И тут все вдруг вспомнили про альтасара. Только сейчас до путешественников дошло, что с ними нет их верного сторожа и защитника. Бильбо вскочил и забегал вокруг, он очень сильно встревожился.

– Биинор тоже пропал, – воскликнул он, – а мы, занятые Гилионом про него забыли в этой суматохе. Что же теперь делать? Неужели его тоже украли?

– Скорее всего, – вздохнул Радринор, который усиленно растирал виски Гилиону. – Однако, мы были в очень большой опасности. Ни Биинор, ни Гилион не успели дать нам знака, и если бы не господин Бэггинс, с нами со всеми бы уже было покончено.

Но не успели эльфы поблагодарить хоббита за спасение, как их отвлекли куда более важные дела. Гилион пришел в себя и оглядел друзей туманным взором.

– Где я? – простонал он. – Что со мной было?

Эльфы склонились над ним.

– Кто тебя оглушил? Куда делся Биинор? Почему ты не увидел болотный туман?

– Я ничего не помню, – ответил эльф.

Бильбо, которого била нервная дрожь, хихикнул:

– Еще один зачарованный эльф на нашу голову!

На него не обратили внимания. К губам Гилиона поднесли фляжку с вином. Он сделал глоток, похлопал замутневшими глазами и пришел в себя.

– Я действительно ничего не помню. Сидел у огня, рядом был Биинор, мы оба не спали. Вокруг была тишина. Альтасар не выказывал беспокойства. Все было как обычно.

– А потом? Что было потом? – спросил Радринор.

– Потом? – Гилион задумался. – Потом воздух вдруг стал сладким, а дальше я ничего не помню.

– Странно! – задумались эльфы.

– Болотные штучки, – проворчал Бильбо. – Лучше нам уйти отсюда подальше. Не дойдем мы до ведьмы, если на каждом привале будем терять по спутнику. Сейчас Биинор, потом я. Столько тут желающих пообедать нами! Если уж такой богатырь, как трехголовый пес и гавкнуть не успел. Что можно сказать про хоббита?

Радринор положил ему на плечо руку:

– Не так-то уж ты и прост, добрый друг Бильбо. Кто, как не ты поднял тревогу? Все спали, усыпленные болотным туманом. Один ты смог преодолеть его чары. И как это тебе удалось?

– Я просто захотел пить, – объяснил Бильбо. – И ничего сверхъестественного. Кстати, мы пойдем искать нашего трехголового друга?

– Конечно, – ответил Лунолик, оправляя на себе кожаную куртку и пряча под шапку длинные волосы, – эльфы не бросают друзей на произвол судьбы. Я пойду по его следам. Если хочешь, можешь отправиться со мной, ловкий хоббит. Твой маленький рост может пригодиться.

– Мой маленький рост? – удивился Бильбо. – Скорее всего я буду помехой. Ведь ни лук натянуть, ни как следует, махать мечом я не могу.

Лунолик засмеялся:

– Пойдем, пойдем! Нечего скромничать. Мы все хорошо знаем, как ты владеешь мечом.

Глава третья «В ГОСТЯХ» У УРХА-ПЕСЧАНИКА

Бильбо и Лунолик отправились искать альтасара. Эльф знал больше того, что говорил. Хоббита сильно удивило, что они пошли не к болоту, где чуть было не погиб Гилион, а в противоположную сторону.

– А разве Биинора утащил не болотный червь? – спросил хоббит эльфа, когда они отдалились от лагеря на полмили.

– Нет. Биинор ушел в другую сторону. Он побежал вон к тем трем холмам.

– Ушел? – удивился Бильбо. – Ушел сам? Бросил нас, так получается?

– А вот это нам предстоит выяснить, – ответил Лунолик. – Альтасар ничего не делает без команды. Что-то произошло такое, что заставило пса покинуть лагерь. Гилион говорит, что ничего не помнит, что было после того, как воздух вокруг стал сладким. А это очень плохо, когда воздух становится сладким. Ты никогда не слышал о дурман-траве?

– Дурман-трава? Та что веселит и печалит? И растет не на одном месте, а может передвигаться с места на место, как лесной зверь? Ты ее имеешь в виду?

– Да, именно так. Только она не только веселит и дурманит, но и заставляет делать то, чего ты не хочешь делать.

– Не понимаю.

– И не надо этого понимать. Но я знаю одно. Гилион, не сознавая, что делает, послал Биинора к холмам. После этого пес ушел и не вернулся. А нашего товарища утащил болотный червь. Гилиона мы вернули. Теперь надо найти пса, или… – Лунолик запнулся, потом с силой сжал меч и продолжил, – или его останки.

– Надеюсь, что мы найдем Биинора, – быстро сказал Бильбо. – Он слишком умен и силен, чтобы просто дать себя убить. Ведь он не погиб даже в подземном лабиринте. А ведь там кого только не было. Вспоминать жутко. Думаю и здесь он справится.

Громко хлопая крыльями, на высокий валун, мимо которого они проходили, села белая ворона и стала чистить клювом крыло.

– Странно, – сказал Лунолик, – почему эта птица летает по ночам? Разве вороны ночные птицы?

– Наверно ее разбудил устроенный нами шум, – предположил Бильбо. – Вороны ужасно любопытны. Если что-то происходит интересное, они обязательно полетят на это смотреть. Только вот почему она белая?

Лунолик ничего не ответил. Да и не до вороны им было.

Меж тем, холмы, к которым направлялись Лунолик и Бильбо, приближались. Эльф внимательно смотрел себе под ноги, изучая следы, которых хоббит, как ни старался, как ни вглядывался, заметить не мог.

– А ты уверен, что мы идем правильно? – один раз даже усомнился он. – Может, он все же побежал к болоту?

– Нет, хоббит, мы идем верной дорогой. То, что ты не видишь следов, правильно. Так и должно быть. Собаки странствующих эльфов не оставляют следов.

– Но ты же идешь по следу? Разве не так?

– Да я иду по следу, но след этот оставили не лапы альтасара, а его дух.

– Дух? Что за дух? Запах что ли?

– Нет, не запах. Дух. Именно дух. Дух дружбы и преданности ведет меня в эту сторону.

– Ясно, – сказал Бильбо, хотя ему все же было непонятно, как может какой-то там дух вести за собой. Как много странностей у этих эльфов.

Внезапно Лунолик остановился.

– Вот мы и на месте. Видишь эту трещину в склоне холма? – Хоббит кивнул. – Сюда он и пролез.

– Кто?

– Тот, кто пленил Биинора.

– Откуда ты знаешь, что его пленили?

– Я чувствую дух борьбы. Биинор шел сюда не по своей воле.

– Как ужасно! – воскликнул Бильбо. – И что мы будем делать?

– Ты взрослый хоббит, – ответил ему на это Лунолик, – а задаешь вопросы, словно несмышленый младенец.

– Это потому, что вокруг слишком много непонятного и таинственного, – ответил Бильбо. – И хотя в своей жизни я уже видел и испытал очень много такого подобного, а все равно каждый раз удивляюсь заново, а неизвестное и таинственное все равно страшит меня по прежнему. Вот и сейчас я весь трясусь от страха за нашего друга. Так ты говоришь, он там?

– Да, он там. И нам надо спуститься вниз и убедиться в этом.

Говоря это, Лунолик так выразительно посмотрел на Бильбо, что тот сразу сообразил, что лезть в эту расщелину придется не кому-либо, как ему. Она была слишком узка, чтобы в нее пролез Лунолик. Эльф хоть и был строен и на первый взгляд даже хрупок, однако ростом обладал знатным, а таким широким плечам мог бы позавидовать любой богатырь. И тут Бильбо осенило.

– Биинора там нет! – уверенно воскликнул он.

Пришла очередь удивиться Лунолику.

– Как же так? Почему ты так думаешь?

– Если ты не можешь туда пролезть, то уж Биинор и подавно бы там не прошел. Не так ли?

Лунолик грустно улыбнулся:

– Я бы согласился с тобой, если бы мы были где-нибудь в Эльфорте или в Мустангриме. Но это Прибрежные холмы.

– И что это значит?

– Это самое гиблое место во всем Средиземье – эти холмы и Мертвые топи. И нас угораздило здесь оказаться.

– Что-то я тебя все равно не пойму! – Бильбо и в самом деле упрямо не хотел вникать в ситуацию, хотя в глубине души и при воспоминаниях о событиях предыдущего дня, кое-какие подозрения у него имелись. – И уж больно много гиблых мест в Средиземье. И выгнала же меня судьба из Хоббитании!

– Так ты пойдешь?

Бильбо вздохнул:

– А куда деваться? Надо спасать старину Биинора. Только вот если он такой большой и сильный не смог справиться с тем, что его пленило, куда уж мне?

Лунолик снял с пояса моток веревки и обвязал один ее конец вокруг Бильбо.

– Я спущу тебя вниз. Если будет совсем плохо, дерни два раза, и я тебя вытяну.

– Ладно, – буркнул Бильбо. – Как только окажусь внизу, так сразу и дерну.

Расщелина была узкая, так что и Бильбо не сразу в нее протиснулся. Несколько футов он преодолевал с трудом. В одном месте, стены настолько сузились, что он чуть не застрял, и уже хотел было дернуть веревку Лунолика два раза, чтобы тот его выволок. Но тут стены вдруг совершенно неожиданно расступились, да так широко, что Бильбо повис словно ведро, которое опускают в колодец. Только в отличии от ведра хоббит вел себя не спокойно, он задергал руками и ногами, пытаясь найти опору. Но опору он не нашел. Вокруг была пустота и темнота. Ощущения, которые при этом ощущал хоббит были не из приятных. Опять захотелось дернуть веревку. И Бильбо схватился за нее двумя руками и вдруг понял, что нашел нужную ему опору. Сразу стало как-то спокойнее. Он продолжал спускаться, пытаясь что-нибудь увидеть в темноте. Ни фонаря ни факела у него при себе не было, и Бильбо решил воспользоваться кинжалом. Своим верным жалом, которое всегда светилось в темноте, если рядом была опасность. Этот кинжал Бильбо добыл во время своего первого знаменитого путешествия в пещеру троллей, которых Гэндальф так здорово одурачил и превратил в камни. Бильбо осторожно вынул оружие из ножен и увидел, что его клинок светится мягким голубоватым светом. Ага, значит, опасность все-таки была! У хоббита захватило дух от страха. Значит, Лунолик был прав!

Бильбо закрутился на веревке, чтобы осмотреться по сторонам. Но по-прежнему разглядеть что-либо было трудно. Тьма вокруг была непроглядная.

– Опять подземелье! – горько посетовал Бильбо. – Как будто я и не покидал Горелых гор. И где тут альтасар?

И тут он увидел Биинора. Сначала он увидел его сверкнувшие в темноте глаза и даже испугался, но потом, когда пересчитал их и увидел, что глаз шесть, то есть три пары, понял, что это Биинор.

– Биинор, – закричал он, – как ты сюда попал?

Пес в ответ жалобно заскулил.

– А ну иди ко мне! – скомандовал Бильбо.

Биинор еще раз заскулил, но не тронулся с места. И тут Бильбо почувствовал, как его ноги коснулись твердой поверхности. Ступни ощутили сырость холодного каменного пола подземелья, и по телу Бильбо прошла дрожь. Он чуть не упал, но все же устоял на ногах и стал отвязывать от пояса веревку. И когда уже почти отвязал ее, кто-то положил ему на плечо тяжелую руку. Хоббит так и подпрыгнул на месте, взвизгнул, схватил веревку и дернул ее два раза. Да вот только впопыхах он забыл, что уже отвязал ее от себя, и веревка послушно улетела вверх одна без хоббита. Бильбо оглянулся и вздрогнул, потому что на него в упор глядели два больших желтых и светящихся глаза. Хоббит быстро поднял перед собой кинжал, готовый защищаться.

– Урх, урх, – сказал кто-то рядом, – если бы я хотел убить тебя, то давно бы уже это сделал. Опусти меч. Опусти, кому говорю!

Бильбо, глаза, которого немного привыкли в темноте смог теперь разглядеть обладателя желтых глаз. И это был гоблин. Самый настоящий гоблин. Только мелкий. Такой мелкий, что ростом был лишь на палец выше хоббита. И он явно не был настроен агрессивно по отношению к Бильбо. иначе бы действительно уже убил бы его.

– Что тебе надо? – дрожащим голосом спросил Бильбо и опустил кинжал, хотя ему этого очень не хотелось. – И кто ты такой?

– Урх, урх, – опять издал свой грудной вздох гоблин. – Кто ты такой, спрашиваешь? И что тебе надо? А вот я сам тебя об этом и спрашиваю. А ну, отвечай, а не то…

Бильбо тут же поднял кинжал:

– Попробуй только! Я мелкий, но драчливый. И в бою бывал столько раз, что и троих, таких как ты, не побоюсь.

– Урх, урх, какой смешной и какой бравый! – гоблин сделал шаг назад, убрал, наконец, с плеча Бильбо свою длиннющую руку и стал его внимательно осматривать. – Хочешь узнать, кто я такой? А Хозяин я, вот кто! Понятно?

Гоблин назвал себя Хозяином с таким достоинством, словно более высшего положения и не существовало.

– Что еще за хозяин? – спросил хоббит. – Хозяин этой пещеры?

Гоблин возмущенно фыркнул:

– Этой пещеры? Ну, уж нет. Я Хозяин холмов! Понятно? Все эти холмы мои! И я давно за вами наблюдаю. А за тобой особливо.

– Это почему же за мной особливо? – удивился Бильбо.

– А ты мне понравился, – ответил Хозяин холмов. – Вот я тебя в гости к себе и пригласил. Вход прямо для тебя и открыл. Не этих же дылд голоногих и длинноволосых сюда звать.

Тут до Бильбо начало доходить:

– Так ты не гоблин?

– Нет, я урх-песчаник. Слыхал про урхов?

Бильбо опасливо попятился:

– Вообще-то слыхивал. Да только урхи огромные, побольше горных орков будут. А ты маленький.

Урх довольно хрюкнул:

– Так я же тебе и говорю, я песчаный урх, а не горный. Мы песчаники маленькие. Незаметные, живем в норках, никого не трогаем.

– Живете в норках? – оживился Бильбо, и почему-то сразу перестал бояться урха. – И это твоя нора?

– Что ты? Это коридор. Нора дальше. А здесь у меня вот, – урх указал на Биинора, и только тут хоббит увидел, что его друг сидит на толстой цепи и жалобно на него смотрит. – Сторож. Правда хороший?

– Но это же наша собака! – воскликнул Бильбо. – Зачем ты ее украл? И на цепь посадил? А ну сейчас же отпусти!

– И не подумаю! – воспротивился урх, рыжая шерсть на нем так и вздыбилась. – Она сама за мной побежала. Ее дылда на меня натравил. «Возьми его!» – закричал. А я что? Я всего лишь посмотреть хотел. А тот стрелы пускать начал, а пес бежать. Сам ко мне прибежал, теперь пусть служит. Таков закон холмов.

Биинор жалобно заскулил, словно ему нечего было возразить на слова Хозяина холмов. А урх продолжал:

– И ты тоже сам пришел. Значит тоже мне служить будешь.

– И не подумаю! – возмутился Бильбо. – Хоббиты еще ни у кого в услужении не были, да еще против воли. А ну сейчас же, отпусти меня!

– Куда я тебя отпущу? – спокойно ответил урх. – Иди, куда хочешь, во все четыре стороны. Ты теперь под моими холмами. Гуляй, где хочешь, делай, что хочешь. Я ведь тебя не неволю. А соскучишься, ко мне приходи. Посидим, у меня бражка из болотной тины есть, мухоморчиков нажарим. Славненько заживем. Я давненько мечтал себе приятеля найти. А этот трехголовый нас охранять будет.

Бильбо растерялся от такого поворота событий. И даже приуныл:

– Что же мне с тобой век коротать?

– А что же? У меня весело.

– Мне домой надо, в Хоббитанию.

– Теперь твой дом здесь. Я ведь тоже когда-то в Приволье жил. Хорошие песчаники. Там на севере. А потом на нас напали камелы болотные и тех, кто остался после битвы, сюда привели. Велели здесь жить, их болото охранять. Каждому по сто холмов определили. Вот с тех пор я здесь и живу. Охраняю болото, будь оно неладно. А тут вы появились. Сами пришли, никто вас не звал. Посмотрел я на вас, подумал: эти голоногие, да воздушные пусть себе в болото лезут, погибают, а этого, синеглазку я себе возьму. Чего добру пропадать? Пусть со мной живет. И псину за одно прихватил. Так что, тебе выбора и нет никакого.

– А я от тебя все одно, убегу, – зло ответил Бильбо. – Никогда хоббиты в неволе не жили!

– Куда? – вздохнул урх. – И мили не пройдешь, как тебя камелы или квакши заловят. Эти церемониться не будут. Или в болото утащат или на месте съедят. Или ты уже забыл как зубы у квакши выглядят? А здорово вы их тогда! – урх рассмеялся. – А ты так просто герой. – Затем урх вдруг съежился и перешел на шепот. – Только вот болотная королева очень рассердилась. Ух, она вам такого не спустит, чтобы ее квакш, значит, так вот мечами и стрелами. Но ты не волнуйся. Со мной тебе ничего не грозит. Главное, в болото не суйся. Там смерть. Пропадешь ни за грош.

– Послушай, – услышав в голосе урха одобрение, попытался договориться Бильбо, – может отпустишь меня? Мне ведь эльфа расколдовать надо.

– Ненавижу эльфов! – закричал урх и затопал ногами. – Самые презренные создания. И тебе не советую с ними водиться. Так что я тебя ни за что не отпущу.

Тогда Бильбо решил пойти на хитрость.

– Ладно, – сказал он, – я останусь с тобой, но должен кое о чем предупредить.

– Это о чем же? – насторожился урх.

– Я ведь тебе сказал, что мы хоббиты в неволе не живем.

– Я это уже слышал.

– Это надо понимать буквально.

– Что такое буквально?

– Это значит, что я не смогу жить у тебя в рабстве. Я затоскую по свободе и через какие-нибудь два-три месяца просто умру от тоски.

– Умрешь от тоски? – поразился урх.

– Да, – совершенно искренне вздохнул Бильбо. – Так уж мы хоббиты устроены.

Теперь пришла пора огорчаться урху. Он сел прямо на землю, склонил мохнатую голову к коленям и задумался. Бильбо присел рядышком. Он не прекращал вздыхать.

– И все равно я отпустить тебя не смогу, – сказал ему урх.

– Тогда на твоей совести будет моя смерть. После этого уже тобой овладеет тоска, и ты тоже погибнешь.

Урх совсем расстроился.

– Что же делать? Что же делать? – бормотал он. – Как тут быть?

И вдруг его глаза заблестели.

– Придумал, – сказал он.

– Что ты придумал?

– Я буду тебе платить за твою службу! У меня золотые монеты есть. Урх, как много! Тогда ты уже не будешь моим рабом. Жизнь под холмами будет просто твоей работой.

Хоббит приуныл. Кажется урх перехитрил его. Как ни крути, а работа есть работа, тем более если за нее платят, да еще золотыми монетами. Тоской по свободе тут не отговоришься. И все же он решил похитрить еще и сказал:

– Ладно, я согласен.

Урх даже подпрыгнул от радости:

– По рукам?

– По рукам! – протянул ему руку Бильбо и тут же отдернул ее обратно, до того, как по ней хлопнул урх.

– Что такое? – удивился тот.

– Прежде я хотел бы получить задаток, – сказал Бильбо. – Аванс. А то вдруг ты меня обманешь?

– Не обману! – попытался уверить его урх.

– Все равно, сначала заплати. Как ты и обещал, золотом. Деньги я люблю. Они будут согревать мне душу и смягчать мою тоску по родному дому.

– Ладно, ладно, – замахал длинными руками урх. – Сколько ты хочешь?

– Для начала наполни золотыми монетами мой капюшон.

– Капюшон? – удивился урх. – А не слишком ли это много? – Он оказался скуповатым.

– Как хочешь, а во всем Средиземье хоббитов оплачивают очень высоко. А я к тому же не простой хоббит.

– А какой ты хоббит?

– Я хоббит Взломщик, самой высшей квалификации. Так, что не спорь, а гони монеты, если хочешь, чтобы я на тебя работал.

– Ну что же, раз так, то пусть будет по-твоему, раз ты Взломщик самой высшей ква-ква-квафикации.

– Не квафикации, а ква-ли-фи-ка-ции! – поправил его Бильбо.

Урх сдался.

– Ладно, подожди меня здесь, я сейчас схожу за деньгами. Они у меня спрятаны в укромном месте, и я не хочу тебе его показывать.

И ворча себе под нос, урх удалился в один из темных коридоров. Бильбо остался один. Он тут же подбежал к Биинору, погладил его по головам и ласково проговорил:

– Не бойся, дружище, авось мне удастся что-нибудь сделать для нас обоих.

После чего хоббит стал бегать по пещере, заглядывая в каждый уголок. Наконец он нашел что искал. Это была трещина в полу, под которой находилась глубокая и просторная впадина.

– Вот то, что мне нужно, – обрадовался Бильбо. После чего, он отцепил капюшон от плаща и быстренько проделал в его кончике, там, где была пришита шелковая кисточка, отверстие, так чтобы сквозь него свободно пролезала его рука с растопыренными пальцами. Убедившись, что дырка получилась, что надо, он положил свой капюшон прямо на трещину, да так, чтобы его заостренный конец с дырой, опустился прямо ей внутрь. Как только он это сделал, и сел рядышком, с беспечным и наивным видом, какой хоббиты могут принимать как никто другой, появился урх с мешочком в руках.

Бильбо подставил ему капюшон, и урх ссыпал в него все золото из своего мешка, которое тут же через проделанную дыру, улетело во впадину. Хоббит потряс капюшоном перед носом урха, показывая, что тот, совершенно не наполнился.

– Тут даже четвертинки нет, – сказал он.

– Как же так? – удивился урх.

– А вот так. Ты, давай, не жадничай, а иди и неси золото. Иначе не о какой работе и речи быть не может.

– Хорошо, хорошо, ты не беспокойся. Я ведь урх честный. Не обману. Уговор есть уговор.

– Вот-вот, – поддакнул Бильбо и изрек фразу, которая в последствие стала крылатой, – уговор дороже денег.

Вскоре урх принес еще мешок с деньгами и высыпал его в Бильбов капюшон, который опять к его великому изумлению остался пуст.

– Ты в следующий раз побольше неси, – посоветовал ему на это Бильбо.

И урх принес два мешка, а капюшон по прежнему остался пустым. Три раза еще ходил урх за золотом, а капюшон Бильбо все не наполнялся. Гоблин устал, вспотел, запыхался, и глаза его уже не блестели так радостно, как прежде. Наконец он не выдержал:

– У меня больше нет золота, – сказал он, чуть не плача. – Ты забрал сбережения всей моей жизни. Сколько было набегов на колонии гномов, чтобы добыть все это (в молодости я бывало разбойничал)! И вот, теперь я, оказывается, не в состоянии нанять себе слугу высшей квафикации.

– Квалификации, – опять поправил его Бильбо.

– Какая теперь разница? – заплакал урх. – Ты разорил меня, хоббит. И жизнь моя не стоит ни гроша.

– Уж не покончить ли ты собрался с собой? – забеспокоился Бильбо. – Как же я тогда выберусь?

– Нет, убивать себя я не стану, – ответил урх, – а вот смерть от тоски по потерянному золоту, сведет меня в могилу, это точно.

Бильбо понял, что настало его время.

– Тогда я предлагаю тебе сделку, – торжественно сказал он.

– Какую такую сделку?

– Я куплю у тебя билет наружу для меня и моего альтасара.

– Какого еще альтасара?

– Того самого, который сидит не цепи.

– Ах, ты имеешь в виду эту собаку с тремя головами?

– Да, ее самую.

Урх задумался. Ему очень не хотелось отпускать Бильбо на волю, но и терять все свое золото, которое досталось ему от предков, тоже было жаль.

А Бильбо решил развеять его сомнения.

– Вообще-то нет более скучных существ, чем хоббиты, – вкрадчивым голосом сказал он. – Они самые злостные молчуны, и, бывает, одного слова за полгода не вымолвят.

– За полгода? – изумился урх.

– За полгода. А я могу молчать и год. А раз мне даже три года довелось молчать, это было, когда я потерял свою любимую меховую рукавицу. Вообще-то я часто теряю разные любимые вещи.

– Кошмар! – изумился урх. – Нет, такой скучный и молчаливый слуга мне не нужен.

– И игр я никаких не знаю, – продолжал Бильбо. – А еще мы спим всю зиму и всю осень, а весной и летом для сна нам нужно по шестнадцать часов в сутки.

– Ужас! – закричал урх, который все больше и больше жалел о своем золоте.

– А сколько нам требуется еды! – воскликнул Бильбо, поглаживая себя по животу. – Просто и говорить не приходиться. В сутки мы должны шесть раз полноценно покушать, и раз двенадцать перекусить.

Скажем честно, что в этом Бильбо почти не погрешил против истины. Он говорил урху самую настоящую правду.

Это все и решило. Видимо у урха с провизией было не очень, потому что, когда он услыхал речь Бильбо, про то, что ему надо есть шесть раз в сутки, да еще двенадцать раз перекусывать, он даже ничего сказать не смог, только подпрыгнул на месте, вырвал из головы порядочный клок шерсти и затопал ногами.

– Из этого я могу сделать вывод, что наша сделка по поводу найма меня на службу не состоялась, – сказал с глубоким удовлетворением Бильбо. – Не так ли?

– Так, – прохрипел урх. – Я решил тебя не нанимать, а показать тебе выход и отпустить с миром.

– Меня и моего пса, – добавил Бильбо.

– Только тебя, – заупрямился урх. – Пес ведь не участвовал в нашей сделке.

– А это уже называется жульничеством! – воскликнул Бильбо. – Тогда, я так уж и быть, остаюсь у тебя на службе. Итак, что у нас сегодня на ужин? Я страшно проголодался.

– Хорошо, хорошо! – замахал руками урх. – Пусть будет по-твоему. Забирай и пса. На здоровье! В конце концов, он наверно ест не меньше тебя.

– Пожалуй ему на прокорм надо втрое больше, чем мне, – заметил Бильбо. – Три головы, как никак. А значит и три желудка.

– Три желудка! – ахнул урх. – Возвращайте мне мое золото, и проваливайте отсюда оба, дармоеды!

Чего, собственно говоря, и добивался почтеннейший Бильбо Бэггинс эсквайр. Урх отцепил Биинора от цепи и показал Бильбо выход. Огромный круглый голыш послушно отъехал в сторону, когда урх нажал на него. Но прежде, чем выпустить друзей наружу он потребовал вернуть ему золото.

– Ах золото! – закивал головой Бильбо. – Я его спрятал в яме, чтобы ты его у меня не отнял. Ты найдешь ее под трещинкой в том самом месте, где я принимал от тебя аванс.

Урх почесал макушку, после чего подозрительно посмотрел на пустой капюшон хоббита, и вдруг рванулся обратно.

Уже снаружи на свободе до Бильбо донесся его возмущенный голос:

– Обманул! Обманул проклятый хоббит!

– Ну почему сразу обманул? – не согласился с такой формулировкой Бильбо. – Перехитрил! Так мне больше нравится. На то я и Взломщик.

Биинор ласково лизнул хоббиту руку сразу двумя языками.

– А вон и наши друзья! – обрадовался Бильбо, когда увидел, как Лунолик и Солнцедар бегут к ним из-за холма.

Глава четвертая ПО МЕРТВОЙ ТОПИ, ПО БОЛОТНЫМ ТРОПАМ

После таких приключений нашим друзьям понадобилось время, чтобы прийти в себя и немного отдохнуть и обдумать свои дальнейшие действия.

Эльфы решили держаться подальше от болота. Хотя Бильбо предпочел бы быть подальше от холмов, под которыми жил обиженный и обманутый им урх. Мало ли что он может придумать?

– Мы ведь все равно пойдем через болото, – стал он убеждать эльфов, – зачем же нам от него удаляться. А среди холмов водятся квакши. Они могут на нас напасть, или урх приведет своих сородичей.

– В общем, – подытожил его слова Радринор, – опасности со всех сторон.

И все же эльфы решили послушать хоббита и не отходить к холмам. Во всяком случае, днем.

– Но ночью нам все же придется туда пойти, иначе вторую ночь около топи мы можем и не протянуть.

Бильбо только вздохнул. Не нравилось ему все это.

Но все-таки отдых им был необходим. Чувствовали все себя отвратительно, а Гилион и вовсе заболел, что с эльфами случается крайне редко. То ли от потрясения, которое он испытал, то ли на него подействовал яд болотного червя, но только он весь покрылся красными пятнами, стал тяжело дышать, а потом лег не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Эльфы принялись его лечить. А Бильбо, который устал, может быть и побольше других, лег на землю, завернулся в свой плащ и крепко уснул.

Вечером его разбудил Радринор. Эльфы собирались в пусть и сворачивали лагерь, чтобы уйти на ночь к холмам. Бильбо встал, потянулся и присел к догорающему костру. Эльфы дали ему ужин, и хоббит поел без всякого удовольствия, чему очень удивился.

– Неужели дела совсем плохи? – спросил он сам себя. – А что дружище Гилион? Ему стало лучше?

– Ему лучше, но идти он еще не может, – ответил Лунолик. – А как ты себя чувствуешь, Бильбо?

– Хуже не бывает! – пожаловался эльфу хоббит. – Полное отсутствие аппетита. Наверно на меня так действует это место. Не нравится оно мне. Ох, не нравится! Скорее бы унести отсюда ноги. А то ведь, сколько всего уже было за совсем короткое время.

– Да, – согласился с ним Лунолик. – Место и впрямь гиблое. Завтра утром мы пойдем через топь, и, глядишь, дня через три доберемся до болотной ведьмы. А там мы все или погибнем, или… Но, думаю, все будет хорошо. А теперь собирайся, мы уходим отсюда.

И отряд из шести эльфов, одного хоббита и одного эльфийского пса отправился к холмам, где и провел всю ночь.

К счастью, опасения Бильбо не оправдались, и ночь прошла вполне спокойно. Сам хоббит не спал первую половину ночи, потому что выспался днем, и поэтому дежурил с часовыми. Сначала с Солнцедаром, потом с Радринором. Он сидел с ними у костра и прислушивался к каждому шороху. Ему все казалось, что сейчас появится урх, и он постоянно вытаскивал из ножен кинжал и поглядывал не его лезвие; не светится ли оно. Но кинжал был безмолвен, и постепенно Бильбо успокоился. Он следил за спящим Гилионом, которого эльфы накануне напоили целительным отваром из цветов и трав, и за Зелендилом.

За принцем эльфов всегда приходилось присматривать особенно тщательно, потому что он в любой момент мог встать и пойти куда-нибудь или сделать что-либо подобное. Мало ли что могло прийти в его безумную голову?

Солнцедар, в отличии от большинства эльфов, оказался молчаливым и замкнутым, лицо у него было суровым и строгим, хотя все равно оставалось прекрасным. И строгость эта оставалась даже, когда он смеялся. Что говорить, Бильбо даже слегка побаивался этого больше похожего на рыцаря, эльфа, который поднимал свой огромный меч, словно это было птичье перо. И уж тем более не осмеливался он соваться к нему с разговором. Зато Радринор был самым настоящим эльфом. Он всегда был весел и приветлив, смеялся и пел, как это полагается всем эльфам, любил собирать цветы и плести из них венки. Только изредка его лицо омрачалось тревогой. Это случалось, когда ему приходила в голову мысль о том, что им не удастся расколдовать Зелендила. Но затем уверенность вновь вселялась в его душу, и эльф снова становился весел и светел, и волосы его переливались серебром. Странствующие эльфы самый оптимистичный народ во всем Средиземье. Не зря они уже столько столетий ищут свою новую землю и полны решимости найти ее. Любой бы другой народ на их месте давно бы уже отчаялся и поселился бы там, где придется. Радринор был им под стать. Самый что ни на есть странствующий эльф. С ним Бильбо очень любил поболтать вечерком после ужина. Радринор был отличным и приятным собеседником и великолепным рассказчиком.

В эту ночь они тоже разговорились. Скучно было сидеть молча. Костер мирно горел, отпугивая и разгоняя болотных мошек, которые, издали, завидев свет огня, устремлялись к нему, а потом разочарованно летели обратно, испугавшись его, опасной для них магии. Костер же потрескивал так мирно и по-доброму, как будто тянул за язык, чтобы поболтать. Вот Бильбо и Радринор и завели одну из своих многочисленных бесед.

Хоббита интересовало, каким же образом они пойдут по непролазным топям, в каких гибнет всякая живность не приспособленная жить в болоте. Об этом он и спросил эльфа.

– В сущности, нам эльфам все равно, что у нас под ногами, – ответил Радринор. – При большом старании мы можем даже ходить по воде.

– Вот уж во что я не поверю, – усомнился Бильбо. – Хоть вы и странствующие эльфы, но не птицы же, чтобы летать и не рыбы, чтобы плавать.

– Можешь не верить, а только завтра же мы пойдем по самым топким местам, и ты будешь идти вместе с нами, – тихо засмеялся эльф. – Мы обязательно доберемся до болотной ведьмы и узнаем у нее, как расколдовать нашего повелителя.

– А кто она такая, эта болотная ведьма? – ежась от страха, спросил Бильбо. – И страшна ли собой?

– Это одна из самых древних жительниц Средиземья, – ответил Радринор. – Она помнит древних эльфов и те времена, когда небо становилось черным от стай драконов, которые пролетали над землей.

– Неужели она такая старая? – изумился Бильбо. – Тогда она точно знает, как расколдовать Зелендила.

– Я тоже на это надеюсь, – вздохнул Радринор. – Вот только…

– Что только? – встревожился Бильбо. – Ох уж как не люблю выражения подобные «вот только», «однако», «правда, дела обстоят не так, как бы хотелось»!

– Вряд ли она будет приветлива с нами.

– Это уж точно, – согласился Бильбо. – Во всех сказках, которые я слыхал, ведьмы очень неприветливые создания. Так и норовят тебя съесть. А эта наверно захочет утопить нас в болоте. Надеюсь, что Солнцедар и Лунолик не позволят ей этого? А то ведь сам я слишком мал, чтобы воевать с ведьмами. Да и Биинор с нами.

И Бильбо потрепал альтасара, который, услышав, что речь зашла о нем, поднял морды и сладко зевнул.

– Прогулка наша будет не из легких, – опять вздохнул Радринор. – И не трудностей пути я боюсь, хотя вполне вероятно, что здесь водятся болотные гоблины, но думаю, что не они нам страшны. А вот, допустим, что доберемся мы до логова ведьмы, а она нам ничего не расскажет. Что тогда?

– Тогда мы ее утопим в трясине.

– Трясина ей не страшна, она живет в ней.

– Тогда Солнцедар отрубит ей голову.

– И как это решит дело?

– Я слыхал, что отрубленная голова ведьмы отвечает на любые вопросы.

Радринор так расхохотался, что из костра вылетел целый столб искр, словно тот смеялся вместе с ним.

– Где ты это слыхал? Тоже в сказках?

– Ну да, – пожал плечами Бильбо. – Кажется, бабушка так и рассказывала нам в детстве, когда мы забегали в ее норку после обеденного сна.

– Нет, такое возможно только в сказках, – отсмеявшись, ответил Радринор. – Если ведьме отрубить голову, то после этого она точно ничего не скажет.

– Тогда надо дать ей нанюхаться дурман-травы, – в запальчивости предложил Бильбо, – и тогда она точно проболтается.

Лицо Радринора сразу стало серьезным.

– А это, пожалуй, неплохая мысль, – заметил он. – И если к дурман-траве прибавить нектара из цветка правдивости, то она расскажет все, что нам нужно. Ай да, хоббит! и здорово же ты это все придумал. Я обязательно посоветуюсь с Солнцедаром.

– Мысль, что надо, – сказал Солнцедар, который лежал поблизости. Он смотрел на Бильбо, и в глазах у него хоббит увидел веселость. – Наш хоббит даром, что мал, а голову на плечах носит светлую. Недаром мы все здесь, а не в лабиринте Горелых гор. И с Биинором у него здорово получилось. И совсем он не такой простак, каким хочет изо всех сил показаться. Гэндальф с дураком дружбу водить не будет. Завтра я сам понесу его на плечах, когда отправимся странствовать по топям.

Сказал так Солнцедар и тут же заснул. Затем заснул и Бильбо. он был очень доволен, что удостоился похвалы такого славного эльфа, и тут же проникнулся к нему симпатией, удивляясь себе, как он мог побаиваться Солнцедара, от которого за версту веет теплом и добротой.

Утром Солнцедар растолкал Бильбо и сказал:

– Уж больно ты крепок спать, как я погляжу, малыш Бильбо. А ведь времени на сон больше не остается. До заката мы должны достичь острова, на котором заночуем. И чтобы успеть, нужно выходить прямо сейчас.

– Разве я когда-нибудь задерживал кого? – ответил Бильбо, вскакивая и потягиваясь. – А как чувствует себя Гилион? Все еще бредит?

Гилион в ответ весело рассмеялся и тут же поспешил уверить Бильбо, что с ним все в порядке.

– И все благодаря тебе, – пожимая хоббиту руку, – сказал он. – Я знаю, что если бы не ты, всех бы погубил проклятый болотный туман. Впредь мы будем вести себя осторожнее.

Бильбо даже смутился:

– Я всего лишь хотел попить.

Эльфы опять засмеялись:

– Пусть же тебя всегда мучит жажда, когда нам грозит опасность. А уж утолить мы ее тебе поможем.

И путешественники отправились в путь. Они обогнули холмы, прошли полмили на север вдоль болота, которое бескрайним грязным морем расстилалось перед ними, и остановились.

– Вот отсюда мы и пойдем к центру мертвой топи, – сказал Радринор. – Давайте готовиться, друзья.

И эльфы стали готовиться. Они достали из своих походных сумок какие-то пахучие снадобья и стали ими натирать свою обувь.

– А как же я? – поинтересовался Бильбо.

Солнцедар протянул ему свою банку:

– Тебе это вряд ли поможет. Уж больно ты тяжел, даже для своего роста. Я же сказал, что понесу тебя на плечах, невысоклик. Но на всякий случай смажь свои лапки. Кто знает, может пригодиться.

Бильбо не стал отпираться, а взял полную горсть предлагаемого ему снадобья и жирно намазал свои ступни ею. Мазь была густая и пахучая. Впрочем, запах был приятным и напоминал собой мед, хотя в отличие от меда, мазь была белой, словно январский снег.

– Теперь в путь, – скомандовал Радринор, когда смазал обувь Зелендила и крепко взял принца за руку.

И они вошли прямо в болото. Впереди бежал Биинор, которому также намазали лапы, и со стороны казалось, что пес в белых сапогах.

Бильбо, которого и в самом деле посадил себе на плечи Солнцедар, только рот открыл, когда увидел, как эльфы идут по трясине. Такого он и впрямь никогда не видел. Это было похоже… Впрочем, ни на что это не было похоже. Они шли себе и шли, словно под ногами у них была обыкновенная твердая земля с изумрудной травой, а вовсе не зыбкая жижа, жадно желающая поглотить все, что к ней прикоснется.

Солнце еще не показалось из-за горизонта. Оно лишь посылало свои первые робкие лучи, пытаясь осветить розовым светом, затянутое серой дымкой небо. Легкий туман клочками лежал по всей поверхности топи, словно кто-то большой и могучий накидал в нее ваты. Воздух был тяжелый и затхлый. Пахло тиной, гнилой водой и еще чем-то тоже очень неприятным. В воздухе вились тучи мошкары, зудение которой стояло над болотами и напоминало бесконечную тоскливую песню. Также лениво переквакивались лягушки, но только не поблизости, а где-то там вдалеке, где их нельзя было разглядеть. Мертвыми черными корягами повсюду торчали останки деревьев. Когда-то здесь был лес, но потом его поглотила безжалостная топь. Эльфы с жалостью смотрели на них и старались обойти стороной. Друзья леса и всего живого, они уже ничем не могли помочь этим несчастным погибшим деревьям, разве что пожелать им покойного сна. Зато в изобилии возвышался вокруг камыш. И его были тут целые заросли. Непроходимые заросли, которые приходилось обходить, на что уходило очень много времени. Камыши жадно потрескивали и раскачивали угольно-черными головками, словно звали войти в них. Очень много было и бурой осоки, которая иногда достигала высоты чуть не в пять футов и совершенно закрывала все пространство впереди. Ее также приходилось обходить, потому что осока была еще опаснее камыша. Если в камышах запросто можно было запутаться, как в рыбацких сетях, то осока к тому же может изранить любого не хуже самых острых ножей и сабель. Даром что ли она цветом напоминает собой ржавое железо? И хотя ветра не было совершенно, но и камыши и заросли осоки громко трещали и шуршали, и эти неприятные в данных обстоятельствах звуки, похожие на зловещий шепот, словно предупреждали путников об опасностях, которые подстерегали их здесь повсюду. Кроме этих звуков хватало и других. Болото было живым и постоянно напоминало об этом. Оно все время вздыхало, что-то бормотало, шептало и стонало. Жидкая грязь под ногами вдруг проваливалась, превращалась в глубокие лужи, которые бурлили, как кипящий в кастрюле суп. А еще отовсюду эльфов сопровождали взгляды невидимых обитателей здешних мест. Сами они старались не показываться на глаза, но за непрошеными гостями следили внимательно,

– Будьте внимательны, – сказал своим друзьям Радринор. – В любую минуту на нас могут напасть.

Все эльфы шли, держа наготове оружие. Они внимательно смотрели на клинки – не светятся ли они, показывая, что поблизости шастают болотные гоблины. Но гоблинов вроде бы не было, потому что эльфийская сталь безмолвствовала. Но, несмотря на это, тревога все равно оставалась витать в воздухе.

Вдруг Гилион насторожился. Глаза его засверкали словно сапфиры. Губы сжались в узкую полоску. Эльф вставил стрелу в лук, поднял вверх указательный палец и прошептал:

– Вы слышите?

Эльфы ему ничего не ответили. Они прислушивались, но по их лицам было видно, что ничего подозрительного они не слышат.

– Тихий свист и легкое шуршание. Они мне знакомы, – также шепотом прошептал Гилион. – Я слышал их ночью, когда на нас напал болотный туман. Посмотрите на альтасара, он тоже чувствует опасность.

Биинор также прислушивался, вертя всеми головами и нюхая воздух. Внезапно он присел на задние лапы и грозно зарычал, а потом попятился к эльфам. Он явно чего-то испугался.

И тут Бильбо, сидевший на плечах Солнцедара и потому видевший дальше всех, вдруг запрыгал и закричал, указывая рукой по направлению ближайший зарослей осоки, которые лесом возвышались справа:

– Вон оно! Вон оно! – В глазах хоббита стоял неподдельный ужас.

Все схватились за оружие, и вовремя.

Поверхность болота вдруг вздыбилась словно морская волна, громко зачавкала и забулькала и поплыла на отряд смельчаков, грозя утопить всех до одного.

Но эльфы были предупреждены и встретили опасность без паники и бегства. Даже Зелендил не испугался, только крепче схватился за руку Радринора.

Почти достигнув эльфов, зеленая тина на гребне волны вдруг расступилась с противным хлюпаньем, и из нее показалась белая плоская морда, тупорылая и безглазая, но зато с широко разинутой пастью, в которой быстро и методично работали челюсти, перемалывая старый пень, который буквально за несколько секунд превратился в труху.

– Это самка болотного червя! – закричал Лунолик.

Но все это поняли уже и без него. Гилион поднял лук и выпустил стрелу. Стрела прожужжала в воздухе, а болотный червь вдруг очень резво увернулся от нее. Свившись в кольцо, и вытянув еще десяток футов своего могучего тела, белого и склизкого с темными пятнами ржавчины и толстыми обручами колец, которые набухали пузырями готовыми лопнуть, червь бросился в атаку. Его морда тараном ударила в Биинора, и пес с визгом отлетел в сторону. Эльфы поняли, что чудовище обладает колоссальной силой и отступили. А белая самка уже полностью вылезла наружу, и теперь все ее тело, которое достигало не меньше двадцати футов в длину, оказалось на поверхности. Взлетел в небо раздвоенный хвост, и над топью разнеслось грозное перестукивание.

– Греми, греми, подлая тварь, – сказал Лунолик и бросился на белую самку. Солнцедар быстро пересадил Бильбо со своих плеч на плечи Зелендила, и присоединился к Лунолику.

Это были два великих воина, могучих, быстрых и прекрасных. Они с двух сторон напали на чудовище и стали биться с ним, как древние богатыри бились с драконами. Их длинные волосы сверкали, отражая блеск их мечей, тонкие изящные руки наносили сильнейшие удары.

Радринор держал принца за руку, чтобы тот не удрал от страха. Гилион и Демиолас стреляли из луков, и их тонкие, но тяжелые стрелы грозно звенели в воздухе.

Но и самка болотного червя, которая была раза в три крупнее и сильнее самца, которого накануне изрубили Солнцедар и Лунолик, была опаснейшим противником. Она мгновенно создавала огромные кольца, в которые пыталась поймать двух эльфов, и если бы ей это удалось, она тут же раздавила бы их. Но эльфов было двое, они действовали очень слаженно, один помогал другому, они нападали с разных сторон, ловко и высоко прыгали, и чудовище видимо не могло сосредоточиться на ком-либо из них, постоянно отвлекалось то на одного, то на другого, в результате не могло убить не одного. Морда и все тело ее были истыканы стрелами, и она уже напоминала собой чулок с ватой, который портные используют для хранения своих многочисленных игл. Оно ревело от боли и истекало зеленой слизью, которая была в ее теле вместо крови. Но, в свою очередь, ловкая, быстрая и стремительная, она также не давала себя разрубить на куски. Один раз ей даже удалось сбить Лунолика с ног, и когда ее хвост уже поднялся для удара, который непременно отправил бы эльфа в трясину, в последнее мгновение Биинор подбежал, схватил Лунолика за шиворот и оттащил в безопасное место. А в то место, где только что был эльф, словно огромное копье ударила рогатка ужасного хвоста. Лунолик тут же поднялся и снова бросился сражаться.

Гилион и Демиолас, увидев, что их стрелы почти не причиняют чудовищу вреда, спрятали луки, вынули мечи и тоже вступили в сражение. И сразу же перевес в численности дал себя знать. Гилион отрубил самке один из кончиков хвоста, а Солнцедар нанес ей прямой удар в подбородок, их которого на него тут же фонтаном хлынула желтая слизь. Эльф попытался нанести еще один рубящий удар по горлу, чтобы прикончить гадину, но его меч просвистел мимо, срывая лишь кожный покров с шеи чудовища. После этого самка болотного червя видно поняла, что ее дело проиграно, потому что ее голова стремительно поднялась в небо почти на высоту всего ее роста, и с еще большей скоростью ухнула вниз, воткнулась в вязкую жижу и увлекла за собой все свое тело. Только круглая булькающая дырка осталась в том месте, куда она отступила. При чем скрылась она так быстро, что даже стремительные эльфы были поражены.

На месте боя стало тихо. Так тихо, что всем стало не по себе. Вся Мертвая топь замерла в удивлении оттого, что одного из самых могущественных ее обитателей только что чуть не одолели. Не шуршал камыш, не шептала осока. Даже мошкара не звенела в воздухе. Даже Биинор замолчал. А ведь только что он заливался лаем и лаял все время, пока шла битва. Теперь он бегал вокруг дырки, в которой исчез червь, заглядывал в нее и отпрыгивал назад, видимо опасаясь, как бы он опять оттуда не вылез. Но самка болотного червя больше не показывалась.

– Полная победа! – громко объявил Бильбо.

– Полная победа! – повторил его слова Зелендил.

Эльфы ничего не ответили, только с жалостью посмотрели на своего зачарованного принца. Гилион стал собирать стрелы, остальные стали очищать клинки своих мечей от зеленой жижи, которая налипла к ним так крепко, что соскрести ее впоследствии оказалось делом не простым.

Впрочем, оставаться на месте было нельзя. Уже через минуту отряд отправился дальше. Теперь Бильбо ехал на плечах Лунолика. Биинор все также бежал впереди и нюхал воздух. Снова зазвенела свою песню мошкара, зашуршали камыши и осока. Заквакали лягушки. Словно никакого сражения только что не было.

И до самого вечера никто больше не пытался напасть на путешественников, и они благополучно достигли небольшого каменистого островка, который торчал прямо посреди болота, словно панцирь огромной черепахи.

Бильбо спрыгнул с плеч Гилиона (всю дорогу эльфы сменяли друг друга и несли хоббита по очереди) и вздохнул с облегчением. Не такое уж это приятное занятие ехать на чьих-то плечах. Он утомился не менее, а может и по более своих спутников. Руки и ноги у него затекли, спину невыносимо ломило. Ему даже казалось, что он вот-вот разожмет руки и свалится в болото. Конечно, он мог бы ехать и верхом на Бииноре, но такую возможность эльфы исключили, потому что альтасар выполнял функции разведчика и безошибочно находил самый лучший путь, так что лишняя ноша ему была совершенно ни к чему. Вот почему этому маленькому совершенно голому островку Бильбо обрадовался больше всех.

Он сразу стал бегать, прыгать, приседать и наклоняться, чтобы размять свое затекшее тело.

Эльфы, наоборот, все повалились на каменную поверхность острова и долго лежали и отдыхали. Видимо хождение по болоту, да еще и с Бильбо на плечах, отнимало у них не мало сил.

Уже глубокой ночью они развели костер и приготовили ужин. Сытно, почти без разговоров, поели и повалились спать. Только в этот раз на дежурстве остались двое, а не один, как в предыдущие ночи. Здесь в центре Мертвой топи надо было соблюдать двойную осторожность. Кто знает, может опять приползет одолеваемая жаждой мести самка болотного червя или наползет болотный туман.

Хоббит тоже хотел, было вызваться дежурить, но почему-то не успел этого сделать. Уж больно быстро сморил его сон. Он как сидел на своем плаще, так и повалился на него после третьего глотка из фляжки Радринора.

– Уснул наш хоббит! – посмеялись эльфы. – Умаялся бедолага.

А ночью на них опять напали. В этот раз это были не болотные черви, а змеи. Маленькие, шустрые змейки, в чьих зубах много яда, и которые ни к кому не знают жалости.

Первым их почуял Биинор. Он лежал у костра, положив головы на передние лапы. Ночь была темная и непроглядная. Небо было полностью заложено тучами. Так что тьма наваливалась со всех сторон. Огонь от костра делал ее еще темнее. Костер ничего не почувствовал и не показал, но пес чувствовал, что что-то не так и начал волноваться. Он смотрел на огонь недоверчивыми глазами, словно не мог понять, почему тот ничего не слышит.

Демиолас и Солнцедар, которые были тогда часовыми, увидели, что пес волнуется.

– Сходи, разведай, – сказал Солнцедар другу. – Альтасар зря волноваться не будет.

Демиолас взял факел и пошел к болоту. Биинор потрусил за ним.

– Что там? – крикнул Солнцедар.

– Ничего не видно, – ответил Демиолас. – Вроде бы все спокойно.

Они снова сели у костра и стали смотреть в огонь. Огонь был спокойный и ровный, что доказывало, что эльфам ничего не грозит.

Но Биинор все равно продолжал волноваться. Он не хотел ложиться, бегал вокруг лагеря, всматривался в темноту, тревожно поднимал правую лапу, поджимал ее под себя, потом ставил на землю и проделывал то же самое с левой. Вдруг шерсть на его загривке поднялась дыбом, и пес злобно оскалился.

– Разбуди Радринора, – велел Солнцедар. – Что-то все-таки не так.

Радринор проснулся, как только Демиолас прикоснулся к нему.

– Что случилось? – спросил эльф.

– Альтасар беспокоится, – ответил часовой, – ведет себя очень странно.

– Тревога! – раздался голос Солнцедара. – Вставайте, друзья!

Лагерь ожил. Бильбо открыл глаза и увидел, как все вокруг бегают и тревожно переговариваются друг с другом. Хоббит встретил взгляд Зелендила, который лежал рядом с ним. Эльф смотрел удивленно на Бильбо, нижняя губа у него оттопырилась, как у ребенка, который вот-вот готов заплакать. Хоббит вскочил на ноги и вытащил из ножен кинжал, готовый сражаться с кем угодно.

И тут раздалось шипение. Громкое свистящее шипение, словно где-то поблизости кто-то жарил на сковородке сало.

– Опять болотный червь? – спросил Бильбо.

– Нет, – ответил ему Лунолик, – это, пожалуй, будет похуже. Спрячь кинжал. Лучше возьми из костра головню побольше, скорее всего она понадобится тебе больше кинжала. – Сам эльф был уже с факелом в руке.

Хоббит последовал его совету. Вооружился головней, конец которой горел ярким пламенем, и стал искать взглядом того, с кем надо сражаться. Но никого кроме своих друзей эльфов он не видел.

– А где враги? – закричал он.

– Под ногами! – крикнул ему Гилион. – Будь осторожен, Бильбо!

Бильбо посмотрел вниз и ахнул от ужаса, и ему сразу захотелось оказаться как можно дальше от этого места.

Земля под ногами шевелилась. И хоббит не сразу понял, почему так происходит. Ведь накануне вечером под ногами был голый камень, от которого по ногами пробирало холодом по всему телу. Теперь же на нем словно выросла трава. И эта трава шевелилась и колыхалась.

Десятки тысяч маленьких змеек, ползали вокруг, тянули вверх маленькие зубастые головки, шипели и плевались ядом. Избавиться от них с помощью оружия было глупой затеей. Только огня они опасались, да и то он отпугивал их ненадолго. Гадюки отступали, но через какое-то время снова возвращались. Постепенно их становилось все больше и больше. Зловещее их шипение становилось все громче и громче. Вся мертвая топь прислушивалась к тому, что творится на острове. Она хохотала, квакала, визжала и стенала, словно подбадривала своих маленьких воинов.

Эльфам приходилось все труднее и труднее. Змеи наступали и вынуждали отважных путешественников отходить к центру островка. Костер эльфов погас. Змеи просто-напросто залили его своим ядом. Теперь у друзей остались только факелы, но и они обещали скоро сгореть.

Бильбо был испуган чуть не на смерть. Хоббиты как никто не любят и бояться всякой болотной гадости, как то: змей, лягушек, пауков, пиявок и прочую мерзость. А тут змей было столько, сколько хоббит не видел за всю свою не такую уж и короткую жизнь.

– Этак и до Хоббитании не доберешься, – пожаловался он Зелендилу.

Эльф хоть и был зачарован, тоже сильно испугался. По лицу его бежали слезы, губы дрожали, грудь поднималась и опускалась, готовая исторгнуть рыдания.

Наконец эльфы и Бильбо оказались в самом центре островка, на его пологой вершине. Они сгрудились на маленьком пятачке, теснимые полчищами змей. Факелы их уже с трудом разгоняли мрак, и больше дымили, чем горели. Казалось, что еще немного, и все будет закончено. Топь, огласилась торжествующими звуками: хлопали многочисленные невидимые крылья, ухали сычи и совы, где-то вдалеке прогремел, словно старая деревянная погремушка, хвост болотного червя. Самка предвкушала скорую месть за свое поражение.

Из-за туч вылезла полная луна. Огромная и равнодушная она осветила холодным серебристым светом все вокруг. И эльфы увидели топь по всей ее красе.

Лучше бы они ничего не видели!

Мертвая топь была вся до горизонта покрыта единой шевелящейся массой, из которой к небу тянулись сотни тысяч шупалец самых разных размеров. И все они были направлены концами к островку, на котором отстаивала свою жизнь горстка храбрецов. А хохот над болотом становился все более громким и торжествующим. Видимо радовалась своей победе болотная ведьма.

– Ничего, – проворчал рядом с Бильбо Солнцедар, – рано ты торжествуешь, старая. Я еще подержу твою срубленную мной голову в своих руках и проверю правдивость старых преданий.

И Бильбо понял, что Солнцедар прекрасно слышал весь его ночной разговор с Радринором.

Все эльфы были озабочены. А Бильбо уже готов был горько заплакать над своей судьбой, которая привела его к такому бесславному финалу.

– Был бы здесь Гэндальф, он бы обязательно нас спас, – ныл он.

– Где же мы тебе возьмем волшебника? – проворчал Гилион, отгоняя очередную группу змей, которые попытались кинуться в атаку.

И только Лунолик повеселел, когда увидел лик своей названной сестры.

– Луна поможет нам! – крикнул он друзьям. – Мужайтесь. Она пришла к нам на помощь.

Его призыв вселил в сердца всех надежду. И сразу ярче вспыхнули уставшие факелы, засверкали гневом глаза.

– Чем она может нам помочь? – спросил Радринор Лунолика.

– Свет всегда сильнее тьмы, – ответил Лунолик, – даже если это свет Луны.

– Тогда пусть она поторапливается, – заметил эльф. – Иначе мы начнем друг друга сталкивать своими спинами.

Отступать было больше некуда. Они стояли тесным кольцом, прижавшись, друг к другу спинами, а змей вокруг становилось все больше и больше. Они наползали друг на друга и превращались в извивающуюся и шипящую стену, плевавшуюся ядом. Еще немного, и эта стена погребет под собой всех, и эльфов и альтасара и хоббита.

Лунолик отбросил факел и выхватил из ножен меч. Поднял его лезвие к небу, и оно сверкнуло белым светом, отражая лунные лучи. А Лунолик стал читать заклинание:

И сразу, как только он закончил читать заклинание, его меч вспыхнул белым пламенем, и от его кончика стали рассеиваться длинные острые лучи, от которых на всех повеяло ледяным холодом. Лунолик направил меч на змей, и те сразу кинулись наутек, потому что ничего не бояться змеи, как зимнего холода. Те же, кто не успел уползти, а таких было немало, тут же переставали извиваться, становились белыми и со звоном падали на землю.

И началось великое змеиное бегство. Тысячи змей уползали с такой стремительностью, какой можно было позавидовать. Лунолик махал своим волшебным мечом, и холод разил змей сотнями. Не прошло и десяти минут, как змеи очистили сначала вершину островка, а потом и весь остров. Потом их не стало видно и вовсе, только долго еще в смрадном болотном воздухе стояло их обиженное и разочарованное шипение. Но к утру стихло и оно.

Отважные храбрецы были спасены.

На следующий день отряд снова выступил в путь. Все были измучены, потому что не выспались и не отдохнули. Бильбо чувствовал себя, пожалуй, хуже всех. Он не спал весь последующий остаток ночи, который выдался им после змеиного нашествия, потому что от охватившего его возбуждения не мог заснуть. Он все же уснул, когда стало совсем светло, но не проспал и полчаса, как эльфы разбудили его.

– Пора в путь, – сказали они. – Собирайтесь, мистер Бэггинс.

– Пора в путь, пора в путь, – ворчал хоббит, запахивая на себе куртку и расчесывая взлохматившуюся за ночь шевелюру, – собирайтесь, мистер Бэггинс, собирайтесь! Эти слова я слышу теперь всю свою жизнь. О небо! Когда же кончатся мои мучения? Когда же наконец я окажусь в своей норке, сяду в любимое кресло, закину ногу на ногу и задымлю своей любимой трубкой. Самой длинной.

– Когда-нибудь это обязательно случится, почтенный хоббит, – ответил ему на это Солнцедар. – Будет и нога на ногу, и любимая трубка, и любимое кресло. Пока же я могу предложить тебе только свои плечи.

И Бильбо ничего не оставалось делать, как покориться обстоятельствам.

Ко всеобщему удивлению, день выдался совершенно без происшествий. До вечера они брели по Мертвой топи, отмеривая шагами милю за милей, и вокруг ничего не менялось. Никто больше не пытался на них напасть или хоть как-то потревожить. Видимо обитатели болотных пустошей поняли, что с эльфами лучше не шутить, потому что они в состоянии постоять за себя.

В пути они практически не разговаривали. Сказывалась всеобщая усталость и даже апатия. Нельзя было даже отдохнуть, потому что для этого не было ни одного мало-мальски подходящего места.

– Скоро мы дойдем до землистого острова, – внимательно осмотрев карту, – объявил товарищам Радринор. – Каких-нибудь полчаса пути.

Но прошло полчаса, а за ними еще полчаса, потом еще два часа, и вот уже небо на востоке стало совсем темным, а запад окрасился багрянцем заката, но никакого намека на остров не было и в помине. Радринор больше не прятал карту, а шел строго по ней, постоянно сверяя путь. Он был очень удивлен.

– Мы уже давно должны были достичь суши, – отвечал он на частые вопросы своих спутников, – но почему-то она не появляется.

– Это проклятое болото морочит нам голову, – простонал Бильбо, который к этому времени сидел на плечах у Демиоласа. – Мы будем бродить по нему, пока не выбьемся из сил, а потом оно просто затянет нас в трясину. Это самый лучший способ погубить нас без всяких болотных червей или змей.

Ему никто ничего не ответил, потому что в глубине души каждый уже догадался обо всем происходящем сам.

Еще через полчаса, когда стало настолько сумрачно, что в отдельных кусках чистого неба, можно было уже разглядеть звезды, Радринор остановился.

– Худо дело, – сказал он, – еще полчаса и ночь одолеет день.

– А мы будем торчать посреди болота, как старые пни, – проскулил Бильбо, – а потом придут болотные твари и утащат нас по одному в трясину. У нас же и сил не будет на сопротивление.

Да, надо признать, что господин Бэггинс вел себя не самым достойным образом, и потом всегда стыдился этой своей слабости. Но уж очень он устал. Даже не то слово устал. Он был просто сломлен. Все тело его превратилось в сгусток боли от столь долгого сидения в неудобной позе. Ехать на плечах у эльфов хорошо только первые полчаса, потом это начинает утомлять, а еще через пару часов превращалось в настоящую пытку. Бильбо же ехал на эльфах, пересаживаясь с одного на другого, что было его единственным развлечением, уже шестнадцать часов без передышки. Эльфы, к чести им будет сказано, очень хорошо понимали состояние бедного хоббита и совершенно не осуждали его, а относились к нему прямо-таки с отеческой заботливостью. Да и как же может быть иначе? Эльфы как никто другой умеют быть благодарными, и они ни на минуту не забывали о тех великих услугах, которые оказал им мистер Бэггинс в недавнем прошлом.

Не один Бильбо был крайне подавлен. Уже и Зелендил еле передвигал ноги от усталости. И к ужасу своему эльфы обратили внимание на то, что ноги их все глубже и глубже погружаются в трясину, и вытаскивать их с каждым разом становится все труднее и труднее.

А болото хранило в этот раз торжественное молчание. Не было тех торжествующих радостных звуков, которые бы показали его радость по поводу гибели путников. Нет, оно выжидало свои жертвы, терпеливо и настойчиво.

Эльфы старательно вглядывались во все стороны, ища землистый островок, который дал бы им спасительный отдых. Они искали и не не могли найти. А ведь всем в Средиземье известно, что у эльфов самое острое зрение. Но сейчас их зрение было бессильно перед черной злобой Мертвой топи, которая спрятала от них островок, этот клочок жизни, желанный оазис в безжизненной и бесконечной пустыне.

Вдруг тоненькая линия западного горизонта на мгновение очистилась от тяжелых налитых свинцом черных туч, и путешественники увидели солнце.

Солнце уже село, и из-за горизонта выглядывал только маленький еле видимый его краешек. Оранжевый и теплый и такой до боли далекий.

– О, отец жизни, – воскликнул, увидев солнце, Солнцедар, – дай нам последний луч надежды, который бы осветил наш путь!

Словно в ответ на его слова, солнце сверкнуло последний раз и скрылось под землей. Но просьба эльфа была услышана. Последний его луч преодолел расстояние, что разделяло его от Солнцедара, и лег ему на лоб. Волосы эльфа были стянуты тоненьким золотым ремешком, который застегивался алмазной брошью. Солнечный луч впитался в алмаз, и тот засверкал ярким маленьким солнышком. Он сверкал недолго, несколько секунд, но их хватило для того, чтобы осветить все пространство вокруг на целую милю, и в свете этих лучей эльфы увидели вожделенный остров.

– Земля! – закричали они, и воспрянули духом. Откуда-то появились силы, чтобы устремиться вперед к островку.

Островок оказался совсем близко. Просто удивительно, что они ходили вокруг него и не могли увидеть. Черная магия топи чуть было не одержала над ними победу.

Усталые и измученные друзья добрались до островка, который размером был чуть больше лужайки перед домом Бильбо. Но сейчас им этот крохотный кусочек твердой земли был дороже самых обширных и плодородных угодий. Они вылезли на сушу и один за другим повалились на землю, на которой даже росла редкая и низкая трава. И даже на то, чтобы зажечь костер ни у кого не нашлось сил. Так они и уснули без охраны, без огня, положившись на судьбу и на Биинора.

Мертвая топь оставалась безмолвной. Словно у нее больше не было сил и средств, способных погубить отважных путников. Только воздух стал таким тяжелым, что в легких раздавался тихий то шипящий, то хрипящий свист, когда они вдыхали его. И с каждым часом он становился все тяжелее и тяжелее. Наполнился гадкими сладковатыми запахами, от которых внутренности готовы были вывернуться наизнанку. Бильбо и остальные проснулись разом, когда дышать таким образом и спать стало просто невозможно.

– Что же это такое? – воскликнул Бильбо. – Теперь болото решило уморить нас, оставив без воздуха?

Но эту проблему эльфы решили достаточно быстро. Они пропитали свои шарфы и шейные платки вином из своих фляг, и тоже самое предложили хоббиту. Бильбо согласился. Да еще и сделал пару хороших глотков. И сразу дышать стало легче. Он снова лег, положил под голову руки и заснул как убитый. Последним главным желанием его было выспаться. И ему не суждено было сбыться.

Где-то часа в два ночи с неба упали первые тяжелые крупные капли. Сначала они были такими редкими, что их просто никто не заметил, но не прошло и получаса, как дождь усилился и разбудил всех, кто спал на острове. А потом он полил как из ведра. Холодный и проливной. И уже не переставал.

И как ни кутались наши герои в свои плащи, как не пытались обмануть свое тело, убеждая себя, что ничего особенного не происходит, очень скоро им пришлось несладко. Не прошло и часа, как вода просто-напросто залила весь островок, и путешественники оказалась по щиколотку в воде. Какой уж тут сон? Все проснулись, встали, несчастные и совершенно не выспавшиеся, и попытались найти место посуше. Увы, его не было. Островок был пологим и плоским, как лепешка, и на нем больше не осталось ни одного дюйма не залитого водой.

А вода, которая низвергалась с неба, словно вознамерилась утопить несчастных шестерых эльфов, одного хоббита и трехголового пса. Трудно было представить, что такое возможно. Такого сильного и продолжительного ливня Бильбо не видел ни до, ни после в своей достаточно длинной и богатой на события жизни.

– Бессмысленно оставаться здесь! – прокричал сквозь шум дождя Радринор.

– Что ты этим хочешь сказать? – закричал в ответ Бильбо.

– Надо идти дальше!

Пожалуй, другого выхода действительно просто не было. Что ж, даже пять часов это все-таки отдых. Путешественники собрали свои нехитрые пожитки и поплелись в путь.

Заливаемое водой болото бурлило под ногами. Вода была ледяная, и от холода ломило руки и ноги. Очень скоро все так замерзли, что еле передвигались. Чтобы не потерять друг друга в плотной завесе дождя, приходилось держаться за руки. А к ошейнику Биинора Гилион прицепил поводок, чего эльфы никогда не делают. И опять ничего не было видно ни впереди, ни позади, ни с боков. Тьма вокруг была непроглядная, да и та скрывалась за стеной дождя.

И опять Бильбо приходилось хуже всех. Он чувствовал себя таким маленьким и беззащитным перед буйством стихии. К тому же он опять сидел на плечах у Солнцедара, только теперь его то и дело сбивало могучими водными потоками вниз. Замерзшие руки его уже не в силах были держаться за воротник эльфа, и в конце концов хоббит свалился вниз и погрузился в воду с головой.

До самых последних дней своих Бильбо не забудет тот ужас, который он испытал при этом. Ему показалось даже, что его просто выбросили, как до смерти надоевший груз. А ноги тут же увязли в трясине, которая скрывалась под водой, и Бильбо стремительно стал погружаться в вязкую жижу. Несчастный хоббит заболтал ногами и закричал. В рот ему тут же залилась вода, и бедняга непременно бы захлебнулся, если бы не сильная рука Солнцедара, которая нащупала его голову, схватила за волосы и выволокла наверх к воздуху.

– Бедный малютка, – с жалостью сказал Солнцедар, переворачивая Бильбо вниз головой, и встряхивая его, как следует, чтобы из хоббита вылилась вся вода, которой он успел наглотаться. – Совершенно обессилел. И это понятно. Тут и нам бессмертным эльфам явно скоро настанет конец. Может быть, и напрасно мы сюда пришли? Ведь выбраться из этих мест не удавалось еще никому.

– Что ты такое говоришь? – накинулся на него Радринор, который тоже бросился на помощь Бильбо, когда увидел, какое с ним приключилось несчастье. – Топь только того и ждет, чтобы мы сдались на ее милость. И тогда уже пощады не жди. Нет, пока мы боремся, пока мы полны решимости победить, ей нас не одолеть. Не так ли, господин Бэггинс?

– Так то оно так, – согласился с ним, Бильбо. Он уже немного пришел в себя. И хотя зубы его стучали так громко, а сам он весь трясся, как последний осиновый лист в ноябре, когда ветер пытается сорвать его с ветки, глаза его горели лихорадочным огнем упрямства.

– Мы доберемся до болотной ведьмы! – зло сказал он. – Потому что речь уже пошла о нашей чести, а для хоббитов честь это, уверяю вас, не пустой звук.

– Вот и славно, – сказал Солнцедар. – Эй, Лунолик, подойди сюда! Думаю, что нам надо вдвоем нести мистера Бэггинса. На плечах ему совсем неуютно. Да и не дело это, чтобы он как зонт закрывал меня сильного и здорового эльфа от дождя.

Эльфы скрестили руки и посадили на них Бильбо. Да еще и прижали боками, чтобы он больше не потерялся.

И продолжили путь.

К утру Бильбо уже не помнил себя от усталости. Он даже умудрился заснуть, доказав тем самым, что хоббит способен на самые невероятные поступки, если его поместить в самые невероятные обстоятельства. Впрочем, это наш мистер Бэггинс доказывал уже не один раз в своей славной карьере Взломщика. И он бы непременно жестоко простудился бы, как с ним уже однажды было, когда он несколько дней путешествовал по реке верхом на бочке, если бы эльфы не давали бы ему каждые полчаса сделать глоток из фляжки, вино в которой оказалось вдруг горячим, словно его подогрели на огне. Еще одно чудо, на которое способны эльфы. И Бильбо совершенно этому не удивлялся, а лишь радовался, потому что тепло, которое разливалось по телу, сейчас была самой драгоценной необходимостью. В конце концов, Бильбо стал так часто выпрашивать заветную флягу у Радринора, что совершенно захмелел, а пьяному хоббиту, как говорится, что по дороге, что через бурелом, все едино. И господин Бэггинс сам не заметил, как задремал, а потом и вовсе заснул. И даже дождь был не в состоянии его потревожить. А может быть эльфы, которые несли хоббита, прикрывали его от ливня. Бильбо даже не чувствовал, когда усталые эльфы менялись между собой, неся его.

Глава пятая В ЛОГОВЕ БОЛОТНОЙ ВЕДЬМЫ

Проснулся наш хоббит утром. Первым делом он обнаружил, что кончился дождь. Это его несказанно обрадовало. Затем он понял, что лежит на чем-то твердом, под ним постелен плащ, а рядом трещит эльфийский костер, который обогревает его со всех сторон. И вот тогда Бильбо понял, что такое настоящее счастье. От охватившей его радости хоббит чуть не расплакался. Глаза его, устремленные к эльфам, были полны благодарности.

– Не стоит, – ответил ему Солнцедар, – ничего великого мы не совершили, господин Бэггинс. Просто добрались до логова ведьмы.

– Добрались до логова ведьмы? – Хоббит сразу поднял голову и посмотрел по сторонам.

За спиной было все то же болото. Бурое, грязное и бесконечное. А вот впереди была земля. Правда голая и глинистая, и на ней ничего не росло, даже мох. Но все же это была земля. По-видимому остров. И большой. Не в пример тем, на которых они останавливались на ночь. Такой большой, что совершенно закрывал все пространство впереди, создавая иллюзию, что болото закончилось. Остров был высокий, с отвесными и крутыми берегами, и возвышался над Мертвой топью, словно заброшенный замок над безлюдной степью. Эльфы находились на небольшом плоском пятачке, который был единственный, по которому можно было выбраться из болота на остров. А вот в центре острова и впрямь стоял самый настоящий замок. Конечно, он был небольшой и слишком кривобокий, со всего лишь одной сторожевой башней, да и та возвышалась над остальными стенами на каких-то три фута. Вместо ворот низкая пологая дверца, окованная медью. Чтобы войти в нее, нужно было еще открыть две толстых решетки. Со стороны замок казался совершенно необитаемым и заброшенным. Но это было лишь первое впечатление. От замка шла какая-то неясная и явно недобрая сила, которая заставляла постоянно оглядываться на него и ждать чего-то очень неприятного.

Путники позавтракали. Это был невеселый завтрак, так как всех (кроме Зелендила и Биинора) терзала тревога ожидания. Когда Бильбо спросил, как же они доберутся до замка болотной ведьмы, ему никто ничего не ответил. Хоббит немного помолчал, но потом все же не утерпел:

– Летать мы не умеем, ползать по стенам, подобно ящерицам, тоже. Остается одно – ждать, когда нам спустят лестницу.

И, как ни странно, он оказался прав. Только лестницу им не спустили, а она появилась сама собой. Один из крутых обрывов вдруг зашевелился, сильно напугав путников, находящихся под ним, они даже отпрянули от него к болоту, думая, что тот собирается обрушиться на них. Но обрыв не обрушился. Он шевелился, бугристые глиняные волны ходили по нему, обнажая остатки корней деревьев, которые в древние времена видимо, росли на нем, эти волны, поволновавшись, застывали и превращались в грубые высокие ступени, покрытые бесчисленными трещинами.

Несколько минут путники стояли и тихо переговаривались между собой, обсуждая, подниматься ли им, или оставаться на месте.

Вопрос решился сам собой, когда они увидели, как по ступеням ковыляет вниз маленький ушастый гоблин, совершенно зеленый и почему-то совсем без шерсти. Он был совершенно голым, и всю его одежду составлял широкий пояс, за который был воткнут короткий ятаган с невероятно широким лезвием. Гоблин приближался к путешественникам, злобно сверкая красными как у кролика глазками.

Эльфы, для которых во все времена гоблины были главными врагами, схватились за оружие. Гилион и Демиолас натянули луки.

Гоблин лишь рассмеялся в ответ:

– Разве так ведут себя, когда приходят в гости? Уберите оружие! Я пришел поговорить. А если вас не убеждают мои слова, то посмотрите наверх.

Эльфы подняли головы и увидели, что края обрывов над ними полны маленьких зеленых существ, похожих на гоблинов, только с лягушачьими головами и выпуклыми глазами. В другое время эти создания просто бы их всех рассмешили. Но сейчас они выглядели довольно грозно, вооруженные луками, в которые вместо стрел были вложены змеи. Те самые ядовитые змеи, которые напали на них на землистом острове.

– И даже твой меч тебе не поможет, – сказал гоблин Лунолику. – В нем уже нет холода, подаренного луной.

Эльф опустил меч, потому что знал, что гоблин говорит правду. Опустили оружие и остальные.

– Говори, – обратился Радринор к парламентеру.

– Это вы скажите, что тут делаете, и зачем пришли к королеве Мертвой топи без приглашения, да еще и не взирая на все предупреждения о том, что она не больно-то желает вас видеть?

– Нас привела сюда нужда, – сказал Радринор.

Гоблин указал длинным кривым пальцем на Зелендила и расхохотался:

– Вас привел сюда этот дурачок!

Это было серьезное оскорбление. Эльфы понурили головы. Им было тяжело выслушивать издевательства орка (орками эльфы называют гоблинов), но поделать ничего было нельзя. Во имя спасения своего принца, они готовы были принести эту жертву.

Видя их смирение, гоблин довольно заулыбался:

– Хорошо, Повелительница примет, но только одного из вас.

Радринор сделал шаг вперед:

– Мы согласны.

Гоблин зашипел словно кошка:

– Назад, нечестивец! Разве я давал команду следовать за мной?

– А разве нет? – кусая от ярости губы, ответил Радринор.

– Нет. Потому что пойдешь, скорее всего не ты.

– А кто же?

– Тот, кого выберет ваш недоумок! – Гоблин опять расхохотался. – Он вас сюда привел, пусть он и решает, кто пойдет к Королеве.

Эльф подошел к Зелендилу и взял его за руку:

– Мой принц, скажи, кто должен идти?

Зелендил смотрел на своего друга большими василькового цвета глазами и хлопал золотыми ресницами. Он явно не понимал, что от него требуется. Радринор чуть не заплакал от жалости к нему.

– Имя, назови имя!

– Имя, – пробормотал Зелендил, – имя.

Все, затаив дыхание, ждали, что он скажет.

– Би, – сказал, вдруг рассмеявшийся эльф, – Бильбо!

– Я? – воскликнул Бильбо. все происходящее и так сильно потрясло хоббита, но последнее слово Зелендила было и вовсе громом на его голову. – Что он такое говорит?

– Все ясно, – сказал, ухмыляясь гоблин, – выбран коротышка. Пусть он идет за мной.

Гоблин повернулся и стал подниматься по лестнице.

– Все в твоих руках, Бильбо, – умоляющим голосом шепнул Радринор хоббиту, подталкивая его в спину. – Иди, мы верим в тебя. И нет у эльфов более надежного друга.

Что оставалось Бильбо? Только следовать своей судьбе и верить в свою звезду, которая хранила его вот уже столько времени. Он уныло побрел за гоблином по высоким ступеням. Эльфы смотрели ему вслед и понимали, что ничем уже не смогут помочь ему, потому что лестница за Бильбо тут же сливалась со стеной обрыва. Так что Бильбо теперь можно было рассчитывать только на самого себя.

Оказавшись наверху, Бильбо опасливо огляделся. Лягушата стояли вокруг с натянутыми луками и моргали выпученными глазками. Замок равнодушно взирал на хоббита своими пустыми узкими окнами. Но Бильбо знал, что там внутри за показным равнодушием скрывается злобная ведьма, опаснейшее существо, которым матери во всем Средиземье пугают своих детей. И вот с ней то Бильбо и предстояло встретиться лицом к лицу. От этого мурашки забегали по его спине, а в ногах тут же появилась противная слабость.

– Боишься? – ухмыльнулся гоблин. – Правильно делаешь, что боишься. И дружки твои не помогут тебе, когда Королева будет сажать тебя в свой волшебный кипящий котел, который знает все на свете, потому что у него в плену небесный глаз, и он всегда требует в жертву живое существо. Может быть, она отдаст тебя нам, а не котлу, и мне доведется попробовать какой ты на вкус. Так что дрожи и бойся.

– Боюсь, – согласился с гоблином Бильбо, – врать не буду. Но и Смога я боялся, а где он теперь, этот великий дракон? А дочка его тоже не раз пыталась поджарить мне пятки. В результате сама сгорела в подземном огненном море. Так что не надо меня запугивать. Я хоббит пуганный перепуганный и бывал в таких переделках, что тебе и не снилось, глупый болотник. У нас говорят, что за одного пуганного хоббита дают двадцать непуганых. Вот так-то!

Этими словами Бильбо больше успокаивал себя, чем запугивал гоблина, но тот явно испугался, потому что сразу ссутулился, погрустнел и за всю дорогу больше не сказал ни слова, только руку свою когтистую не убирал с меча.

Так они в замок и вошли.

Фу! Как же тут мерзко пахло! За все время пути, когда хоббит шел с эльфами по болоту, такого гадкого запаха он не встречал. И еще было темно, хоть глаз выколи. А у гоблина даже фонаря с собой не было. Орки и в темноте прекрасно видят. Только глазки его сверкали красными огоньками, вот и весь свет, что видел Бильбо. Он старался ступать осторожнее по сырому и склизкому полу, ощупывая руками такие же затхлые стены, и больше прислушивался, чем приглядывался. Ему повезло, он ни во что не врезался, ни обо что не стукнулся, даже ни разу не споткнулся. И Бильбо воспринял сей факт, как хороший для себя признак.

Наконец гоблин ввел его в главное помещение замка. Оно мало чем отличалось от остальных многочисленных коморок и коридорчиков, что они прошли, только было более просторным, а в центре его мирно горел костерок, над котором на трех железных змеевидных ногах, булькал огромный черный котел. Варево в нем кипело и полыхало оранжевым огнем, зловещий малиновый пар поднимался вверх и пропадал во тьме закопченного потолка. Над котлом, в клубах пара тускло светился голубым светом небольшой, похожий на большое гусиное яйцо, шар. При виде Бильбо его мерцание на мгновение вспыхнуло поярче, но потом стало прежним. Видимо это и был плененный небесный глаз, про который упомянул гоблин. У котла сидела толстая раздувшаяся от водянки и сырости старуха с длинными седыми прядями волос, которые грязными паклями стелились по всему полу вокруг нее, а по ним ползали многочисленные насекомые, черви и еще какая-то гадость. Впрочем все это ползало и по самой старухе, и Бильбо чуть не стошнило от столь мерзкого зрелища. Он изо всех сил постарался не показать своего состояния. Но ведьма была не из глупых. Она мелко затрясла головой, закрывая слезящиеся от едкого дыма маленькие злобные глазки. До хоббита донеслось хихиканье.

– Малыш Бильбо пожаловал ко мне! – забормотала ведьма. – Присаживайся, друг эльфов, волшебников и гномов, сядь со мной у огня, прогрей свои косточки. Небось, замерз под дождичком?

Приглашение было получено. Отказываться от него было глупо, раз уж пришел сюда. Бильбо сглотнул ком стоявший у него в горле, подошел к котлу, расчистил ногой для себя место и сел напротив ведьмы. Посмотрел на нее внимательно, и увидел, что на почерневшем подбородке у нее и на горле свежие раны, словно нанесенные мечом, кое-как забинтованные грязными тряпками. Ведьма поймала его взгляд и хихикнула:

– Смотришь? Смотри, смотри. Может, в последний раз имеешь такую возможность.

– Твой слуга уже пытался меня запугать, – ответил хоббит, – у него ничего не получилось. Так что и ты не больно старайся.

Голубой шар, паривший над котлом, опять вспыхнул. В этот раз свет переливался в нем немножечко дольше.

Ведьма сразу перестала хихикать. Глаза ее налились кровью и злобно засверкали, над губами показались кривые острые клыки, даже не желтые, а коричневые с черными прожилками трещин. Она сжала кулаки. А длинным когтям ее мог бы позавидовать любой гоблин. Казалось, что сейчас старуха кинется на Бильбо в попытке растерзать его. Но хоббит смело смотрел ей в глаза своими ясными голубыми глазами, в которых было столько смелости и отваги, что повелительница болот сдержалась и взяла себя в руки.

– Да, – сказала она, – ты совсем не тот Бильбо, которого Гэндальф Серый вытащил из дома семь лет назад. Теперь ты воин, победитель драконов. Я никому не посоветую связываться с тобой. Эльфы знали, кого брать в попутчики.

– Да, я сражался с драконами, – согласился Бильбо, – и не только с ними. И никому тоже не посоветую связываться со мною. Даже тебе.

Ведьма заглянула в котел и довольно крякнула. Хоббит тоже заглянул в него, но ничего кроме кипящей огненной массы в нем не увидел. Увидев Бильбо, масса чавкнула, булькнула и вдруг потянулась к нему словно живая. Хоббит отпрянул и больше не делал попыток поглядеть в волшебный котел. Поняв, что Бильбо ей не достать, варево потянулось к голубому шару. Тот жалобно замерцал и поддался наверх, словно хотел улететь. Но улететь ему не удалось. Через три дюйма шар словно наткнулся на преграду, потыкался о невидимую стену и снова замер. Варево, недовольно чавкнуло и вернулось в котел.

– Итак, зачем ты пришел ко мне? – резко спросила его ведьма. – Что тебе нужно?

– Вообще-то лично мне от тебя ничего не нужно, – с гордостью и поистине хоббитским достоинством ответил Бильбо и выдержал небольшую паузу. – Но вот мои друзья очень нуждаются в совете. И мы пришли к тебе, чтобы узнать кое-что.

– Не надо быть ведьмой, чтобы понять, что нужно этим эльфам. Достаточно посмотреть на их вожака, чтобы догадаться. Им нужно знать, как снять заклятие со своего принца?

– Точно так, – обрадовался Бильбо. – Ты скажешь нам это?

– Ишь, какой хитрый! – старуха закатила под веки глазки и криво усмехнулась. – С чего это вы решили, что я вам скажу? Зря проделали такой тяжкий путь. Топь мою оскорбили, слуг моих истребили неисчислимо. А теперь и вовсе в ловушку мою сами забрались и хотите еще от меня совет услышать. Ха-ха-ха! Так я вам и сказала!

И ведьма громко и противно расхохоталась. Смеялась так сильно и громко, что даже закашлялась. Бильбо даже разозлился не на шутку и схватился за кинжал. Видя это, ведьма и вовсе повалилась на пол, стуча по нему длинными корявыми руками. От ее когтистых пальцев на каменных плитах пола оставались глубокие царапины. Хоббит как увидел это, сразу потерял весь свой боевой пыл. Успокоился и сел на прежнее место.

Хозяйка Мертвой топи отсмеялась, подождала, когда у нее пройдет старческая икота, вытащила из складок платья что-то глазастое и верещащее, вязкое и склизкое похожее на большую жабу и бросила в котел. Тот громко и довольно загудел, зачавкал, забулькал, высоко разбрызгивая огненные капли, и даже, как показалось Бильбо, сытно рыгнул. Голубой шар опять испуганно дернулся наверх и опять не смог вырваться из ужасного плена. Бильбо даже стало искренне его жаль.

– А за ножик свой не хватайся, – строго сказала ведьма и пальцем показала себе за спину. – У меня ведь и защитнички есть.

Бильбо вгляделся в темноту за ведьмой и только сейчас увидел, что за спиной у ведьмы шагах в пяти стоят два здоровых толстоногих гоблина с кривыми широкими мечами и смотрят за каждым движением хоббита.

– Продолжим беседу, – сказала ведьма.

– Продолжим, – согласился Бильбо.

– Ты не ребенок, знаешь, что ничего просто так не дается.

– Мы и не собирались брать твой совет даром. И готовы щедро заплатить.

– Что же у вас есть? – сделав вид, что заинтересована, спросила ведьма.

– Золото. Драгоценные камни.

– Золото меня не интересует. Оставьте его себе. Камни тоже.

– Что же тебе надо?

– Обещание. – Старуха опять закатила глаза и покачнулась из стороны в сторону. – Всего лишь обещание. Дай слово, что исполнишь его.

– Какое обещание?

Ведьма опасливо посмотрела по сторонам и вдруг зашептала:

– Обещай мне, Бильбо Бэггинс, что после того, как я расскажу тебе, как спасти Зелендила, ты выполнишь то, что я от тебя потребую.

Бильбо так хотелось быстрее закончить со всем этим, и так он искренне желал помочь Зелендилу, что почти не задумываясь ответил:

– Если это не будет предательством по отношению к моим друзьям эльфам, то я тебе обещаю это.

– Это не повредит твоим эльфам. Ты согласен?

– Согласен.

– Поклянись своей жизнью!

– Клянусь моей жизнью.

– Тогда слушай. Зачарованного эльфа может спасти только степной эдельвейс. Стоит ему только вдохнуть последний аромат этого цветка, как чары спадут. Но только запомни! Последний аромат! Цветок должен быть сорван девичьей рукой, только тогда он отдаст свое последнее дыхание. Если его сорвет мужская рука, эдельвейс сразу завянет и потеряет свою силу. Ты понял? Эльфам нужен степной эдельвейс.

– Степной эдельвейс! – воскликнул в волнении Бильбо. – Что ты такое говоришь? Даже маленькие хоббитята и те знают, что эдельвейсы растут только высоко в горах, на самых крутых и недоступных вершинах, там, где круглый год лежит снег.

– Вот и в Ристанийской степи, да на опушках Фангорна бывают места, где среди лета выпадает снег, и сквозь него к солнцу поднимаются редкие и одинокие цветки эдельвейса.

Бильбо обрадовался и даже потер руки:

– Ну, я думаю, что со странствующими эльфами мы быстро найдем эти цветы, а также девицу, чтобы сорвать его, и расколдуем Зелендила!

– Думай, малыш, думай! – потерла руки и болотная ведьма. – Попробуй договориться с конниками Мустангрима, может они и позволят вам погулять по их пастбищам, да еще и девственницу отдадут вам в придачу.

– С конниками Мустангрима мы сумеем договориться, – махнул рукой Бильбо. – Гэндальф большой друг их предводителя. Так что, думаю, и я смогу с ними подружиться.

– Это уже твое дело, что ты будешь делать дальше, – сказала ведьма, – а теперь пришла пора платить по счетам.

– Ах да, – вспомнил уговор Бильбо, и у него сразу испортилось настроение. Уже по лицу ведьмы он понял, что она попросит у него что-то трудновыполнимое. Хоббит пожалел, что поторопился и так легкомысленно дал обещание. Рецепт спасения Зелендила оказался таким простым, что теперь Бильбо казалось, что теперь ему придется отдать за него больше, чем он заслуживает. В мистере Бэггинсе вдруг проснулась скупость, и он недовольно поморщился. – Говори, что тебе нужно?

Ведьма некоторое время молчала, только смотрела в булькающий своим хищным варевом и горевший зловещими огнями котел. За ее спиной недовольно похрюкивали гоблины-охранники. Они с вожделением посматривали на Бильбо и скаля зубы дергали своими свинячими мордами.

– Так что же ты хочешь? – чувствуя недоброе, резким голосом повторил свой вопрос Бильбо. – Говори, а то нам надо торопиться. Мы и так столько всего натерпелись в твоем болоте.

– Проваливайте хоть сейчас, – сказала ведьма. – Только не думайте, что уйти будет легче, чем прийти. Впрочем, об эльфах я говорить не буду, а вот тебе пройти через топь удастся и быстро и легко.

– Это почему же? – совсем уже насторожился хоббит.

– Потому что тебе надо будет как можно быстрее добраться до дома.

– Что это ты вдруг обо мне так печешься? Не к добру это, чтобы ведьма так заботилась о маленьком хоббите.

– Не о тебе я пекусь, глупый и самонадеянный невысоклик. А о том, что ты мне отдашь, когда придешь домой. Или ты забыл наш уговор?

Бильбо задрожал от внезапного подозрения, которое змеей заползло в его душу.

– Что ты хочешь, чтобы я отдал тебе? – спросил он, заикаясь от волнения.

– То, что не должно принадлежать такому ничтожеству, как ты! – громким и пронзительным голосом закричала вдруг ведьма, размахивая над головой кулаками. – Ты отдашь мне то, что нашел, то что отнял, то что использовал и благодаря чему победил хозяина Одинокой горы дракона Смога.

– Нет!!! – вне себя от ужаса закричал Бильбо. – Если ты имеешь в виду то, что я добыл в Туманных горах, то этого я тебе не отдам. Оно мое и только мое!

Старуха вытянула, словно змея шею, голова ее нависла над кипящим котлом, она оскалилась, и изо рта ее вывалился длинный раздвоенный язык.

– Ага, ты понял, о чем я говорю? – торжественно зашипела она. – Ну конечно ты понял. Кольцо! Мне нужно Кольцо. Ты даже сам не знаешь, чем владеешь. А я уже знаю давно. Как только ты вынес его из-под земли, Граномир – мой третий глаз, который много сотен лет назад я добыла в бою с золотым витязем Минас Тирита, сказал мне, что оно вернулось в мир, вернулось в Средиземье. Даже Черный властелин этого еще не знает. Но если он узнает, то тебе конец. Так что благодари судьбу, хоббит, что я освобождаю тебя от столь тяжкой ноши. Возвращайся домой и отдай то, что не должно тебе принадлежать!

Бильбо отпрянул:

– Это мое кольцо! Я его выиграл! Я его честно выиграл! Оно мое!

– Плевать! Ты дал клятву! Ты поклялся жизнью. И уже ничего не изменишь. Как только ты вернешься домой и прикоснешься к Кольцу, оно тут же окажется у меня. Потому что ты дал клятву. Дал клятву! Ха-ха-ха!

И ведьма противно расхохоталась. Бильбо смотрел на нее, и внутри у него закипел огонь ярости и негодования. Как она смеет, эта презренная ведьма требовать у него кольцо, которое принадлежит ему по праву? Он никогда не сможет расстаться с этим кольцом, потому что дороже у него ничего нет. Только кольцо, единственный его верный и лучший друг. Только с ним ему хорошо и надежно и ничего не страшно! Он и так столько выстрадал оттого, что не взял его с собой в это второе свое путешествие, ведь стольких бы опасностей он избежал бы, будь оно с ним. И именно в этих своих скитаниях Бильбо понял, что без Кольца он Никто, что все случайные победы, одержанные им, были всего лишь случайностями, в то время как с кольцом он все бы сделал по-другому и во сто крат лучше и быстрее. Нет, когда он вернется домой, к кольцу, к своему милому кольцу, он уже никогда с ним больше не расстанется. Он вынет его из ящика письменного стола и больше никогда от себя не отложит, а будет всегда носить с собой, в своем самом глубоком и надежном кармане, в том самом на жилете, который можно застегивать на две золотые пуговицы, и у которого двойной подклад. А эта дрянь, эта мерзкая старуха, которая возомнила себя неизвестно кем, вдруг требует, чтобы он отдал это кольцо ей. Отдал самое дорогое, что у него есть. И за что? Просто за то, что она дала ему какой-то глупый совет, который еще неизвестно, поможет ли. Да и вообще ему он и задаром не нужен. Он нужен эльфам. А что ему эльфы? Кто они ему такие, когда речь идет о волшебном колечке. О самом лучшем в мире колечке.

Тут Бильбо вспомнил свое кольцо, которое он отнял у Горлума в Туманных горах во время своего первого знаменитого путешествия, и которое в это второе тайное и куда более опасное путешествие не взял, потому что торопимый Гэндальфом, вдруг забыл о нем, а потом когда вспомнил, было уже поздно возвращаться за ним. Как он тогда горевал! Бильбо, в который уже раз вспомнил его простую, но совершенную форму, золотой блеск, мягкий и таинственный, и удивительную притягательную силу. Бильбо и сам ощущал себя сильным и необычайно умным, с того момента, как нашел его. Вспомнил он и все, что было с ним связано (сколько раз с помощью кольца Бильбо выходил невредимым из самых безвыходных ситуаций!), и представил себе, как отдает свою прелесть в грязные костлявые и когтистые лапы болотной ведьмы, а та довольно кудахчет и прячет его в складках своих лохмотьев. И как только представил это, хоббит не выдержал, вскочил на ноги и закричал:

– Нет! Не отдам! Ни за что не отдам!!!

Руки его сами собой вытянулись вперед, словно хотели оттолкнуть ведьму прочь.

– Что ты делаешь? – завизжала ведьма.

Но было уже поздно. Между хоббитом и ведьмой стоял древний котел, хранивший в себе магическую силу Мертвой топи. В порыве ярости, Бильбо, забыв обо всем, даже о телохранителях гоблинах, стукнул в волшебный котел ведьмы, тот покачнулся, и опрокинулся в ее сторону, вылив на королеву трясин все свое содержимое.

Крик боли, ярости, страха разнесся над Мертвой топью. Он был таким громким и сильным, что его было слышно на многие мили вокруг, а Бильбо едва не оглох, да и потом несколько дней у него были заложены уши. И от этого смертельного визга замерли в ужасе все обитатели Мертвой топи.

А ведьма, облитая кипящей и горящей жидкостью котла, каталась по полу и верещала от боли. Жидкость, которая вылилась на нее, шевелилась, булькала, гудела, клацала и чавкала. Она малиново дымила и рыгала от удовольствия. И Бильбо вдруг понял, что она пожирает ведьму, как ту жабу, что до этого была отправлена старухой в котел. Ведьма пыталась бороться. Она крутилась, щелкала зубами, извивалась как сумасшедшая, била руками, пытаясь вырваться из вязкой желтой лужи. Но лужа не отпускала ее. Не обращая на ее сопротивление внимания, она продолжала пожирать ее. И вот уже съедены ведьмины кисти рук, ступни ног, и чем больше съедала лужа, тем больший аппетит у нее пробуждался. Она булькала, чавкала и гудела все громче и громче. Так что даже крики ведьмы перестали быть слышными.

– Убейте хоббита! Убейте его! Чего вы стоите, тупоумные гоблины? А ты, Бильбо, больше не найдешь покоя в своей жизни уже никогда. Я обрекаю тебя на вечные скитания и вечное бегство от своей судьбы!

Это было последним, что услышал от ведьмы наш герой.

Когда у похудевшей толстухи не стало ни рук, ни ног, она побелела и превратилась в огромного белого червя, который извивался всем своим полусъеденным телом, делая последние бесполезные уже попытки, спастись. Эта была та самая самка, которая напала на эльфов в болоте. Она еще несколько раз дернулась, потом замерла и уронила свою тупорылую морду на пол, и огненная лужа тут же облепила ее со всех сторон и продолжила пиршество. Из дырок мертвого тела поползли сотни маленьких змеек, которые тут же попадали в хищное варево и тут же пожирались им.

Все это время Бильбо стоял потрясенный и неподвижный. Ноги его одеревенели, и хоббит не в состоянии был сделать хоть малейшее движение.

Только голубой шар не дремал. Когда черный котел был опрокинут, он словно птичка, вырвавшаяся из силков, вспорхнул к потолку, потом опустился и спрятался за спиной Бильбо, который стоял и с открытым ртом взирал на происходящее.

Так же замерли от всего происходящего и растерянные гоблины. Они тупо смотрели на свою госпожу и ничего не делали, чтобы хоть как-то помочь ей. Только последний ее приказ убить Бильбо расшевелил их. Они выхватили мечи и побежали на Бильбо. Их отделяла от него желтая лужа, и гоблины, мало способные на мыслительную работу, побежали через нее. Это была их ошибка, потому что огненная жидкость, тут же облепила их обоих со всех сторон и уже не отпустила от себя, а стала пожирать так же, как и ведьму. Орки в ужасе заверещали и задергались. Затем упали и… они не сопротивлялись так долго, как их повелительница, а погибли быстро, хоть и мучительно.

Пока это происходило, голубой шар подлетел к сумке хоббита, юркнул в нее и мышкой проник к самому дну, где и затаился. Ничего этого потрясенный хоббит не заметил.

Тут Бильбо опомнился. Он понял, что запросто может оказаться следующим кандидатом на завтрак для ненасытного ведьминого зелья, и кинулся к выходу. Юркнул в коридорчик, и оказался в зале, полном гоблинов бренчавших оружием, которые заслышав тревогу, спешили на помощь. Все они были вооружены до зубов. Хоббит понял, что пришел его конец, и от ужаса закрыл лицо руками.

И он бы непременно погиб, если бы в противоположном конце зала, не распахнулась бы дверь, и в нее не ворвались Демиолас и Гилион. Они держали в руках натянутые луки, и когда увидели своего друга, и двух орков, которые размахивали у него над головой кривыми мечами, тут же выстрелили. Две стрелы прогудели в воздухе, и два гоблина пронзенные ими рухнули мертвыми у ног Бильбо.

Остальные орки закричали дикими голосами, толпа их отпрянула назад, а потом хлынула на эльфов. Но стрелы полетели в них одна за другой, и вскоре весь зал наполнился мертвыми гоблинами. Пол был по щиколотку в их черной зловонной крови.

Бильбо открыл глаза и с удивлением обнаружил, что еще жив. Потом он увидел эльфов и поспешил к ним. Один раз поскользнулся и упал. И над головой у него тут же что-то просвистело, и гоблин, который бежал за хоббитом, чтобы убить его огромным топором, отлетел назад со стрелой в правом глазу. Грохот и шум вокруг были такие, что Бильбо понял, что идет серьезное сражение…

Эльфы, когда Бильбо отправился в замок ведьмы, были очень обеспокоены и встревожены создавшимся положением. И отнюдь не стояли без дела. Они совещались.

– Я не доверяю этой бестии, – начал Радринор, – она обязательно попытается уничтожить нас. Поэтому и мы должны быть готовыми нанести ответный удар, – сказал он друзьям и наклонился к Биинору и тихо зашептал. – Послушай, друг альтасар, сейчас мы будем готовиться к битве, а ты останешься здесь, и будешь охранять Зелендила. Его жизнь будет на твоей ответственности. Ты понял?

Альтасар кивнул и подошел к принцу эльфов, готовый заслонить его от любой опасности.

Эльфы стали готовиться к броску на замок, который решили предпринять, если поймут, что их другу что-то угрожает. Гилион достал из сумки тонкий шелковый шнур и привязал его к концу стрелы, которую незаметно вставил в лук. Остальные эльфы собой закрывали его, чтобы опасные действия не были видны противнику. Охрана замка ничего не заметила.

– Стреляй между зубцов башни, – сказал Солнцедар, который внимательно осмотрел и изучил позицию будущего боя. – Поднявшись к нему, мы окажемся над замком и сможем проникнуть в него через вон те узкие окна. Вы с Демиоласом прыгните в окно третьего этажа, мы с Луноликом в окно второго. Таким образом, мы обежим сразу два помещения, и одна из двух групп быстро найдет хоббита и ведьму. Чувствую, что это будет славная битва. Мне кажется, а предчувствие редко меня обманывало, что там внутри гоблинов больше чем этих глупых лягушек, которые думают, что могут нас остановить. Но пока предпринимать ничего не будем. Авось хоббит и без нашей помощи обойдется.

Но когда над Мертвой топью раздался дикий вопль, эльфы поняли, что надо действовать. Предсмертный крик ведьмы послужил им сигналом.

Гилион выстрелил, и как только стрела со шнуром на конце вонзилась в башню, эльфы, словно по волшебству поднялись по нему наверх. При чем проделали они это так быстро, что все змеи пущенные лягушатами, с шипением пролетели мимо. А эльфы ворвались в замок, по плану, предложенному Солнцедаром, и стали обыскивать его, уничтожая на своем пути всех орков, что им попадались.

Вот каким образом эльфы оказались в замке и спасли Бильбо от неминуемой гибели.

– Хоббит здесь! – на весь замок крикнул Демиолас. – Все сюда!

Гилион продолжал стрелять, а Демиолас с мечом в руке бросился навстречу хоббиту. Гоблины нападали на него со всех сторон, но эльф ловко и сильно отражал их удары. Его легкий меч с громким свистом рассекал воздух, и с каждым ударом на пол летела или отрубленная голова, или на худой конец рука или нога гоблина. Так он мгновенно пробился к Бильбо, поднял его с пола, и прикрыв собой отступил к Гилиону.

Распахнулась еще одна дверь, и в нее ворвались Солнцедар, Лунолик и Радринор, с обнаженными мечами. Как три смерча прошлись они по залу, сокрушая на своем пути всех врагов. Когда они добрались до друзей, в зале не было ни одного живого орка.

Теперь группа отважных бойцов отравилась вниз. Эльфы спустились с такой же быстротой, как и поднялись. Солнцедар нес Бильбо, бережно прижимая его к себе. И весь путь свой они усеяли мертвыми врагами.

А потом начал рушиться замок, и все гоблины, которые еще в нем оставались, бросились наутек в болота, прыгая прямо с высоких обрывов. Многие из них разбивались насмерть, но кое-кому удалось уйти.

Эльфы спустились на плоский береговой пятачок, где их ждали Биинор и Зелендил, и огляделись.

– Остров погружается в трясину, – сказал Радринор. – Нам надо уходить отсюда.

Никто не стал с ним спорить. И вскоре эльфы были уже далеко от острова, который с треском, стоном и грохотом, разваливался на части и погружался в болото. Эльфы обошли его стороной и отправились на запад. Когда Бильбо оглянулся в последний раз, то увидел, как трясина с жадным чавканьем пожирает башню уродливого замка. Это было все что осталось от логова болотной ведьмы. Мертвая топь поглотила ее. Эльфы же спешили дальше, на запад, где нес свои воды величественный Андуин.

А высоко в небе делала широкие круги белая ворона. Покружившись над тем местом, где канул в трясину остров ведьмы, она затем полетела в ту сторону, куда отправились эльфы.

Глава шестая ВЕЛИКАЯ РЕКА АНДУИН

Болото закончилось, плавно перейдя в озерную гладь воды. Сначала в трясине появились редкие окна чистой воды, в которой отражалось небо, и от которой пахло свежестью. Потом эти окна стали попадаться все чаще и чаще, становясь с каждой пройденной милей больше и обширнее. К вечеру второго дня путники дошли до просторного широкого залива, который огромной подковой соединял Андуин и Мертвую топь. Теперь только редкие кочки и небольшие островки, заросшие камышом и осокой, напоминали о близости болот. Воздух стал свеж и чист, вода обрела прозрачность, и видно было, как под ней плавают серебристые рыбки с красными плавниками. Вдалеке виднелись пологие зеленые холмы, заросшие темными густыми кустарниками и тоненькая снежная полоска Белых гор слева. Это был правый берег Андуина, великой реки, к которой вышли наши герои.

Путешественники были сильно утомлены. Даже эльфы, эти неутомимые странники, которым неведома усталость дорог, и те не могли скрыть свою усталость. Радринор объявил большой трехдневный привал.

– Где же мы устроим привал? – удивился Бильбо. – Кругом вода.

– Там слева есть небольшой песчаный островок, – показал рукой Радринор. – Лучшего места для отдыха не сыскать.

Бильбо очередной раз удивился прозорливости эльфов. Действительно, они прошли прямо по воде еще полмили, обогнули небольшую полоску зарослей, которая тянулась сюда наверно от самого центра топи, и увидели островок, про который говорил Радринор. Дошли до него и все, даже Биинор, повалились на песок отдыхать. Бильбо не успел сказать и слова, как заснул как убитый. Его примеру последовали и эльфы. В отличии от хоббита, эльфы могли спать на ходу, предаваясь своим волшебным и фантастическим мечтам. Но на такое они были способны только в нормальной дороге, когда под ногами твердая почва, а не зыбкая трясина. В болоте же они бодрствовали также как и хоббит. Бильбо даже был в более привилегированном положении, потому что время от времени ему удавалось вздремнуть на плечах того или иного эльфа. А с тех пор, как они покинули замок болотной ведьмы, они ни разу не останавливались.

И все же Бильбо проснулся позже всех, и вовсе не потому, что устал спать или выспался. Его разбудил голод. Желудок вдруг взбунтовался против подобного с ним обращения и, бесцеремонно разбудив Бильбо, потребовал его наполнить едой. Хоббит открыл глаза и увидел, что все эльфы уже проснулись и заняты делом. Был вечер. В фиолетовое небо, усеянное серебряными звездами, взлетали оранжевые искры эльфийского костра. Мирно плескалась вода, омывающая прибрежный песок. Шуршали в темноте раки, выползшие на сушу, чтобы погреться под лунным светом. Услышав их, Бильбо встрепенулся. Рот его моментально наполнился слюной. Хоббиты очень любят вареных раков и могут съедать их горами, запивая это ярко-оранжевое лакомство ароматным пшеничным пивом.

– Неужели никто не позаботился наловить раков на ужин? – проворчал Бильбо.

– Эльфы не едят раков, – сморщился в ответ на его слова Лунолик.

– И напрасно, господа эльфы! Напрасно! – сказал Бильбо. – Уверяю вас, что это превосходная еда. Ничуть не худшая, чем самая благородная рыба. Сейчас я вас угощу.

И хоббит отправился ловить раков. Это было нехитрым занятием. Эльфийский огонь привлек их к берегу в огромном количестве, и через десять минут Бильбо наполнил котелок Радринора до отказа и повесил его над костром. Еще через минуту он уже уплетал их за обе щеки, хрустя мягкими хрящами и с громким чмоканьем высасывая из рачьих клещей питательную солоноватую мякоть. Эльфы смотрели на него с интересом, но к трапезе не притрагивались. Слишком они были возвышенными существами, чтобы есть раков. Так решил для себя Бильбо. Но когда он сказал им об этом, эльфы посмеялись и покачали головами.

– Совсем не потому мы не едим раков, что наши небесные натуры, считают для себя унижением есть ползающих под водой. Просто древние легенды говорят, что племя эльфов, которое превратилось в орков, начало свое падение с того, что его эльфы стали есть раков и змей.

У Бильбо сразу пропал аппетит. Он застыл с открытым ртом и воззрился на эльфа:

– Ты хочешь сказать, что я могу превратиться в гоблина? Может быть, потому у нас у хоббитов ноги, и покрыты шерстью, что мы едим раков? И поэтому мы превращаемся в орков?

– Не беспокойся об этом, милый Бильбо, – похлопал его по плечу Радринор. – Ешь на здоровье своих раков, запивай их нашим вином и не обращай внимания на шутки Лунолика.

– А так это была шутка? – воскликнул Бильбо.

В ответ на это эльфы весело расхохотались, затем достали музыкальные инструменты, заиграли и запели. Впервые за все путешествие с эльфами Бильбо видел, как они веселятся. И это его обрадовало. Впрочем, была причина для веселья. Эльфы буквально посветлели и наполнились внутренним сиянием присущим эльфам, когда Бильбо рассказал им о том, что есть способ расколдовать Зелендила. Он рассказал им подробно весь свой разговор с болотной ведьмой, только ему пришлось изменить кое-какие детали. Хоббит очень не хотел открывать им истинную причину, по которой он хоть и случайно, но убил ведьму. Никому на свете Бильбо не желал открывать свою тайну. Он хотел быть единственным обладателем волшебного колечка, и единственным существом, которое знает про него. Так что он немножечко приврал, сказав эльфам, что ведьма потребовала у него за рецепт спасения Зелендила жизнь Солнцедара и Лунолика и отдание в рабство Биинора. И что он, якобы разгневанный таким жестоким желанием ведьмы, опрокинул на нее волшебный котел.

Эльфы нисколько не удивились его рассказу и безоговорочно поверили ему (а ведь обмануть эльфов невероятно трудно!). Может быть потому, что Бильбо был совершенно искренен в своей лжи и сам себе верил, а может быть, их это просто не волновало.

– Это неудивительно, что болотная королева потребовала столь высокую плату за свои слова, – задумчиво произнес Радринор, – и скорее всего, нам бы пришлось принять ее условия. – Солнцедар и Лунолик согласно кивнули головами, спокойно, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном. И Биинор всего лишь печально вздохнул. А Радринор продолжал. – И тем большая благодарность с нашей стороны навечно будет перед тобой, Бильбо Бэггинс сын Беладонны Тук, чьими предками были эльфы. Ты в очередной раз оказал великую услугу, и мы ее никогда не забудем.

И все эльфы поклонились хоббиту Бильбо. А эльфы очень редко кому отвешивают поклон. И если уж они это делают, то только тем, кто этого действительно достоин.

Теперь они пели веселые задорные песни, а Бильбо слушал их и восхищался певучему и прекрасному языку эльфов, который он уже, кстати говоря, неплохо успел изучить.

Да, Бильбо оказался хоббитом способным к изучению чужих языков, что вообще не было свойственно остальным хоббитам, чем и доказал в очередной раз свою исключительность и оригинальность, отличавшую его от своих сородичей. Мало того, Бильбо открыл в себе самый настоящий талант к освоению языка эльфов. Он очень скоро научился говорить с эльфами на их языке и делал это достаточно бегло, чем вызвал к себе со стороны эльфов настоящее уважение. Может быть, это было оттого, что среди его предков по материнской линии действительно были эльфы, о чем отцовские родственники старались не вспоминать, хотя когда хотели как-нибудь уколоть Бильбо, обязательно тыкали ему этим.

Но самое большое удовольствие Бильбо получал, когда слушал песни эльфов и легенды и предания из истории этого прекрасного народа. А рассказывать и петь эльфы были великие мастера. Каждый вечер у костра Бильбо узнавал потрясающие истории о жизни Средиземья и его народов.

Вот и сейчас пальцы Гилиона забегали по струнам серебряной лютни, и воздухе зазвенел его чудесный голос:

Бильбо уже слышал эту песню, и она очень ему нравилась, потому что была такая грустная и красивая, что хотелось плакать от потерянного когда-то счастья. Эльфы пели ее, и каждый раз, когда Бильбо слушал, ему казалось, что это он навсегда потерял свою милую благословенную Хоббитанию.

Грустно потрескивал костер, искры из него улетали высоко в небо и никогда не сгорали там, а поднимались все выше и выше, пока не превращались в звезды.

– А я то всегда размышлял, откуда на небе берутся звезды! – воскликнул Бильбо, когда первый раз увидел это чудо.

– Да, это мы эльфы зажигаем звезды, – ответил ему в тот вечер Лунолик.

Сегодня костер насыпал в небо столько золотых искр, что оно буквально засверкало от звезд, и сразу стало чистым и ясным. Видимо природе, тоже передалось приподнятое настроение эльфов.

За первой песней последовала следующая, потом еще одна, и так почти до рассвета, не прекращался удивительный ночной концерт. Бильбо тоже спел эльфам несколько хоббитских популярных песен, которые отличались от эльфийских баллад более дробным и маршевым ритмом и текстом, в которых были преимущественно веселые и забавные истории из жизни хоббитов. Эльфы посмеялись над приключениями старика Булкинса, когда он был молодым, и похвалили Бильбо, после чего хоббит заснул, крепко, как пышущий здоровьем младенец.

Утром он проснулся опять позже всех и, сладко зевая, доел оставшихся раков. Потом достал из кармана рыболовные снасти, смастерил себе удочку и отправился рыбачить. Солнце оранжевой свеклой висело у него за спиной и отражалось в воде Андуина у самого противоположного берега, который терялся вдали, показываясь лишь кусками, так широка была в этом месте река. Вниз по течению она и вовсе казалась морем, и глядя на эту водную ширь да гладь, Бильбо восхищался столь грандиозным зрелищем и размышлял о том, что такую широкую реку не перейдут даже странствующие эльфы.

А те и не собирались переходить ее и мастерили лодку. На острове, где они оказались, не росло деревьев. Только заросли ивняка спускались к воде, и Радринор велел нарубить лозы. Эльфы быстро нарезали целую гору ивовой лозы еще до того, как проснулся хоббит, и теперь плели из нее большую корзину.

– Как же вы собираетесь в ней плыть? – удивлялся Бильбо, переводя взгляд с поплавка на творение эльфов. – Никогда не слыхивал, чтобы плавали в корзинах. Там же сплошные дырки. Или вы решили замазать их глиной?

– Мысль неплохая насчет глины, – ответил Солнцедар, – но судно выйдет слишком тяжелым и неповоротливым. Такая лодка может быть и выдержит шестерых эльфов с собакою, но когда к ним прибавится хоббит, сразу пойдет ко дну.

Бильбо не обиделся на веселую шутку, потому что и сам любил пошутить, а что касается своей упитанности и тяжеловесности, то хоббиты этим только гордятся. Поэтому он ответил:

– Ну плетите свою корзину, а только я в нее все равно не полезу. Сколько можно испытывать судьбу? Оно конечно, на бочках я уже плавал. Почему бы не попробовать в корзине. А только с детства помню, рассказывала мне мать историю про трех старых хоббитов, которые отправились по Брендидуиму в медном тазу для стирки, да еще ночью и к тому же в сильную грозу. С тех пор их уже никто и не видел. Что-то мне не хочется, чтобы появилась еще одна история про хоббита, который поплыл в корзине.

Эльфы только посмеивались, слушая рассуждения Бильбо по поводу предстоящего плавания. Да и сам хоббит знал, что никуда он не денется, а поплывет вместе со всеми не то что в корзине, а и в решете, если придется. Не оставаться же здесь на этом островке навечно! Тут хоть и рыбы вдоволь, и раки по ночам по берегу стаями шастают, а домой возвращаться надо. И как можно скорее, потому что в последнее время, Бильбо стал особенно сильно скучать по дому. И может быть даже ни столько по дому, сколько по тому, что он там оставил.

Кольцо. Вот что волновало и тревожило Бильбо. Он стал вдруг сильно беспокоиться о нем. Ему все казалось, что кольцо, оставшись без присмотра хозяина, может исчезнуть. А вдруг кто-нибудь украдет его из ящика письменного стола? От такой мысли Бильбо пробирала дрожь, и волосы вставали дыбом на его голове.

Целый день эльфы плели корзину, и к вечеру она была готова. Глянув на нее, Бильбо решил, что не так уж он был и прав, когда сомневался в мастерстве эльфов. Перед ним стояла самая настоящая ладья, легкая и просторная. И все же это была корзина. Хоть большая и очень совершенная, но все же корзина.

– Ага, – вдруг догадался Бильбо, – вы ее заколдуете, и она не будет пропускать воду?

– Не знаю, что подразумеваешь под словом колдовство, – сказал ему Лунолик, – мы эльфы этим не занимаемся. Мы просто живем в соответствии и полном согласии с тем миром, который нас окружает.

– И поэтому корзина не утонет, когда мы все в нее влезем, так что ли?

– Увидишь утром, – уверил хоббита Лунолик.

Этим вечером раки почему-то не появились. Бильбо пришлось довольствоваться тем, что предложили ему эльфы, да и рыбы за день он наловил немало, и вечер прошел так же чудесно и весело, как и накануне.

А ночью Бильбо приснился ужасный сон. Такой ужасный, что он проснулся весь в холодном поту со вставшими дыбом волосами и с громким криком, застрявшим в глотке. Чтобы не закричать, хоббит заткнул себе рот рукой, и хлопая глазами смотрел по сторонам. Долго ему пришлось приходить в себя. И долго он не мог решить, что это было правда, или всего лишь сон. Биинор подошел к хоббиту и ласково потерся об него своими тремя головами. Потыкался ими, прося, чтобы Бильбо его погладил и приласкал. Только тогда Бильбо пришел в себя и немного успокоился. Но еще долго в его голове стоял ужасный сон, который был так схож с явью, что сомнения в душе Бильбо все равно остались и не давали покоя.

Ему приснился Горлум. Тот самый Горлум, у которого он отобрал волшебное колечко. Только во сне, который увидел Бильбо, Горлум был не в пещере, и не плавал в лодке по подземному озеру. Он осторожно крался по Хоббитауну, и никто его не замечал. Во тьме горели жадным желтым светом его глаза, круглые, как у совы, и слегка удивленные. Горлум полз с ловкостью змеи и сливался со стенами домов, с забором, ловко таился в высокой траве. И все ближе и ближе подкрадывался он к дому Бильбо. И вот он уже у него в саду, во дворе, заглядывает с любопытством в круглые окошки. Бильбо даже застонал во сне, когда это увидел. Застонал и задрожал крупной дрожью, потому что увидел, как Горлум незаметный как кошка, юркнул в дом и стал красться и бродить по его коридорам, заглядывая во все углы и закоулки.

Хоббит проснулся, когда увидел, что Горлум змеей вполз в его Бильбо кабинет и стал осматриваться по сторонам, а потом увидел письменный стол и пошел прямо к нему, протягивая свои длинные когтистые лапы. Он схватился за ручку того самого ящика, где лежала заветная вещь, и, победно оскалив пасть, потянул ящик к себе. Дальше смотреть и видеть это Бильбо был не в силах и поэтому проснулся. И не один раз еще за ближайшие месяцы увидит он этот сон, и ни разу не сможет досмотреть его до конца.

– Уж не проклятие ли это болотной ведьмы? – пробормотал Бильбо. – Она ведь обещала мне, что я потеряю покой. И кажется, так оно и случилось. Неудивительно. До сих пор я полагал, что только я знаю про мое кольцо, ну там еще Гэндальф или гномы. Оказывается, есть еще охотники заполучить его. Нет. Не отдам. Я его никому не отдам. Ни ведьме, ни Горлуму. Никто его не получит. Мою прелесть.

Только через час ему удалось заснуть на другом боку. И хоббит проспал до утра уже без всяких сновидений.

В тот самый час, когда ночь еще царила в Средиземье, и в небе над Андуином сияла Луна, и Бильбо видел свои ужасные сны, белая ворона Сарумана преодолела то огромное пространство, что разделяло волшебника и эльфов, и камнем приземлилась на подоконник его рабочего кабинета. От неожиданности Саруман вздрогнул, затем проворчал:

– Сколько раз тебе говорить, несносная птица! Надо предупреждать о своем прибытии. Трудно было каркнуть?

Ворона каркнула и стала оправдываться на своем птичьем языке, который Саруман прекрасно знал.

– Ладно, ладно, не оправдывайся, – погрозил ей пальцем волшебник. – Если ты сильно торопилась принести важные вести, то это меняет дело. Рассказывай.

И ворона торопливо и бестолково стала рассказывать магу о том, что она увидела, летая над Мертвой топью. Саруман очень внимательно ее выслушал, а потом стал задавать вопросы:

– Ты сказала, что там было шесть странствующих эльфов и еще кто-то? И кто же этот «кто-то»? Давай объясни поподробнее.

– Не знаю, – ответила на своем языке ворона. – Я таких никогда не видела. С виду похож на гнома, но еще меньше. Наверно вдвое.

– На гнома? Значит, у него есть борода?

– Нет, бороды у него нет.

– Тогда это точно не гном. Чтобы гном был без бороды? Да такого просто не может быть!

– Тогда это был урх, – неуверенно сказала ворона.

– Чтобы урх шастал с эльфами! – с сомнением покачал головой Саруман. – Такого не может быть. Это же гоблин.

– Точно, это маленький гоблин, – обрадовалась ворона. – Ноги у него покрыты шерстью. Именно так. Я еще удивилась. Вот думаю, сверху человечек, а снизу ну самый что ни на есть гоблин.

– Постой, постой! – оборвал птицу маг. – Ты говоришь сверху человечек, а ноги покрыты шерстью?

– Да. Так оно и есть. Еще эльфы между собой называли его невысокликом.

– Так ведь это же хоббит! – воскликнул Саруман и тут же призадумался. – Хоббит. Действительно хоббит. Что же он тут делает малыш хоббит? И что случилось с миром, если хоббиты, которых не вытащишь и со двора, вдруг стали путешествовать и совершать подвиги?!! Ведь ты сказала, что это он невысоклик уничтожил болотную владычицу?

– Да-да, зашел в ее замок, а через час ведьма так закричала, что все сразу поняли – ей конец. А эльфы кинулись на ведьминых гоблинов как коршуны на цыплят и всех перерезали.

– Хорошо, Карруальда, – одобрительно сказал Саруман. – Ты очень хорошо справилась с тем, что я тебе велел. Пока можешь отдохнуть, а завтра тебя ждет награда.