…И я посмотрел на небо

Глава I: Там у нас всё схвачено

"…Поведать вам о том, что мы слишком жадные создания. Никто уже не помнит, как давно мы достигли благополучия. Сколько поколений мы провели, не зная бед и горести. Как долго мы считали, что мир лежит у наших ног.

Но этого нам было мало. Желая достичь новых высот, мы дробили материю, гнули пространство, сворачивали время в петли. Безуспешно… суть мира оставалась предельно ясной."

Когда-то и мне всё было предельно ясно… А теперь, я сижу здесь, с дрожащими ногами. И мне не сложно высказаться – этот навык я оттачивал годами. Но раньше я хотя бы точно знал, за что стою.

***

Я помню ту конференцию практически посекундно. Хоть от прочих она не отличалась. Представители кураторств в очередной раз собрались вместе в большом круглом помещении, решая вопрос о распределении сверхсредств нашей планеты.

Большую часть, конечно, отдали кураторству по вопросам развития – на поддержание промышленности и улучшение условий жизни населения. К тому же, было решено ещё больше расширить систему здравоохранения. Другие траты нам сложно представить. Но тут своё слово взял он… Уже тогда я почуял неладное.

– …И под конец, учёный из Центрального Исследовательского института представит свой проект. – заявил с трибуны председатель, и манерно указал рукой на стоящего рядом человека в белом халате.

Этот человек восходил на трибуну робко, но при ж этом широко улыбался:

– Здравствуйте, дамы и господа! Меня зовут Пи! И да, я произнёс своё имя полностью! – он издал нервный смешок в микрофон. – В общем… моя научная карьера начиналась довольно просто. Я со своими коллегами внёс скромный вклад в развитие робототехники, и отчасти благодаря мне наша жизнь стала такой… ну какой мы её знаем.

Его пространная манера речи не вызывала бурного отклика у участников конференции, где-то треть собравшихся показательно зевнула. Не мудрено: собрание шло уже шестой час, нам пора было расходиться. Председатель всем своим видом кричал "поторапливайся", совершая характерный жест рукой.

– Да, в общем… – суетливо продолжил Пи. – В последнее время мне начало казаться, что нам, человечеству, пора обратить свой взгляд на небо. – он приложил свой планшет к трибуне перед собой и на экране позади появилась картинка с несколькими графиками. – Мощь человечества уже давно перешагнула ту черту, что не позволяла нам покидать планету. И даже постоянная космическая угроза в виде осколков Луны перестанет быть для нас проблемой, стоит лишь отбросить наш нелепый консерватизм. Я, конечно, говорю о наших уважаемых космонавтах.

После этих слов аудитория ожила и зашептала. Трудно представить, сколько косых взглядов поймал на себе Пи. Среди них был и мой. Но он продолжал:

– Для начала, автоматизация систем астероидной безопасности обойдётся человечеству гораздо дешевле. Одних только освободившихся ресурсов будет достаточно для организации миссий по добыче редких металлов на астероидах в окрестностях Земли. Все расчёты вы можете увидеть на графике. Такой шаг позволит нам освоить значительную часть ближнего космоса всего за несколько лет. Не прибегая к дополнительным расходам сверхсредств!

От своего волнения учёный нелепо повысил голос в конце фразы. Однако в порыве своего энтузиазма он не обратил на это внимания, и воодушевлённо ждал реакции публики. Из зала слышался лишь раздражённый шёпот.

Пи продолжил:

– Но несомненно, наибольшую выгоду я вижу в том, что наши космонавты наконец-то смогут снять с себя груз ответственности. Работу во враждебной среде уже давно пора поручить роботам, и начать наконец космическую экспансию, которая продвинет человечество вперёд! – учёный воодушевлённо улыбнулся и занёс планшет у себя над головой. – В этом и заключается суть моего проекта, который я назвал "План π"! А теперь, чтобы не быть голословным, я представлю предварительные расчёты…

Каждое его слово будто вжимало меня в кресло. Я чуть подлокотники не оторвал! Как же меня бесило подобное сумасбродство. Буквально в тот же момент, как он закончил, я подскочил на ноги и нажал кнопку на столе. Громкий сигнал резко оборвал все звуки в зале. Председатель воодушевлённым жестом дал мне слово.

–Я прошу разрешения выразить позицию своего кураторства. – я не стал ожидать одобрения и сразу двинул к трибуне. Только заметив меня, учёный робко отошёл в сторону, уступив своё место. Все участники конференции заворожённо наблюдали за мной. Подобное я хорошо чувствую.

Взойдя на трибуну, я сразу начал говорить:

– Меня зовут Клеменс. Я занимаю пост старшего конфицера в кураторстве по вопросам безопасности. Прошу простить мою вальяжность, но начать мне придётся издалека. – я спокойно поправил свой галстук, сползший из-за торопливой походки. – Обстановка в обществе сильно накалилась в последнее время. Участились случаи мародёрства и нападений на роботов: якобы дельцы не могут выдержать конкуренции с ними! Прямо сейчас мы с кураторствами обсуждаем, что нам следует предпринять: ослабить проверки в заведениях, либо же дождаться новых дельцов, которые с большим упорством будут вносить вклад в наше общество. – мои резкие слова моментально вызвали интерес у публики. – Но я не могу позволить и грамма сомнений в сторону тех подвигов, что совершают для нас космонавты! Этого не потерпит общество. Этого не потерплю я. Надеюсь, участники заседания чувствуют то же. Я прошу не вносить этот проект на обсуждение.

Из зала послышалось несколько одобрительных возгласов, а затем полились звуковые сигналы "голосовать за". Зал заискрился зелёными вспышками.

Я же тем временем искоса глянул на учёного по имени Пи. Он понуро стоял в стороне.

– В таком случае, я объявляю конференцию закрытой. – сказал председатель и снял с головы гарнитуру. Густой поток людей потянулся к выходу.

Мне бы тоже следовало пойти отдохнуть. Но несмотря на радикальность выраженной позиции, мне было о чём подумать. Так что, сойдя с трибуны, я просто застыл на месте…

– Товарищ конфицер!

…И тут меня будто кипятком обдало. Передо мной стояла худая девушка. Судя по униформе, она солид, из Исполнительных Сил. Мне в глаза бросилась её перебинтованная рука. А чтобы увидеть лицо, пришлось немного поднять голову – она очень нагло нарушила моё личное пространство.

– Господин конфицер, – повторила она, – это было потрясающе! Ваша речь так… впечатлила! Теперь-то робофилы… – девушка презрительно посмотрела в сторону Пи, он плёлся в сторону выхода. – трижды подумают перед тем, как что-то вякнуть. – закончила она с ехидной улыбкой.

Я спокойно посмотрел в камеру, расположенную у неё на груди. Такие носят все сотрудники Исполнительных Сил – чтобы пресечь злоупотребление своим положением. Но лишнего внимания я не боюсь:

– Как зовут? – уверенно спросил я.

– Стрейна, товарищ конфицер! – выкрикнула девушка, и отдала воинское приветствие перебинтованной правой рукой.

– Это лишнее, я просто спросил имя. Звания у меня нет, так что опусти руку. – девушка покорно выполнила приказ. – Где поранилась?

– На службе. – объяснила она. – Проклятый робот уронил материалы со строительных лесов. Я оттолкнула прохожего последний момент… и лишилась руки. – она поправила свою повязку. – Зато мне предложили руководящую должность, так что вот. Хожу на собрания, набираюсь опыта. Ваши выступления впечатлили меня больше всего! Буду брать с вас пример!

– Значит, в управление собираешься? Хорошо. Но позволь дать тебе совет. Долго служишь в солидах?

– Ну-у… года два уже.

– Хочешь людям помогать, правильно понимаю?

– Да. – девушка слегка напряглась под напором моего взгляда.

Я выпрямил спину и воодушевлённо улыбнулся:

– Уважаю такое стремление! – собеседница облегчённо выдохнула. – Но тебе нужно кое-что понять. Теперь под твою ответственность попадёт ещё больше людей. Их жизнь, карьера, благополучие, хоть и отчасти, но будут зависеть от тебя. Понимаешь, что это значит?

– Ну… я должна…

– Ты должна думать о них, помогать, если необходимо. Всем. – я кивнул в сторону выхода, где стоял учёный. – И тому человеку тоже, если придётся. Понимаешь? – я повернулся к выходу, но напоследок добавил. – Кстати говоря, это мой друг. Удачи тебе на службе, солид Стрейна.

Уходя, я помахал рукой в знак прощания, оставив девушку в смятении. И мы с Пи покинули здание.

***

– И всё равно это было слишком радикально! – не унимался Пи. – Почему бы не дать ход этому проекту, хотя бы тайно? Пойми же, космическая экспансия это важнейший шаг для человечества!

Мы шли по небольшой площадке, в окружении множества людей.

– Хотя бы потому, что ты изложил этот план на открытой конференции. Ты же знаешь, что мы и чихнуть тайно не можем, что уж говорить о космической экспансии. – я использовал нарочито поучительную интонацию. – А если народ узнает, что мы ставим под сомнение человеческое достоинство…

– Да-да, хватит повторять, – отмахнулся Пи, пропустив мои слова мимо ушей. – Как же меня это достало.

– Ты нарочно игнорируешь положение вещей в нашем обществе, чего ещё ты ждёшь?

Пи шустро обогнал меня и перегородил мне путь:

– Да я единственный, кто не игнорирует происходящее! И я жду от людей хоть толику рассудительности! Хотя бы от тебя, Клеменс! У человечества ещё никогда не было таких возможностей, как сейчас!

– Я подумаю, как можно тебе навстречу, Пи. – я намеренно понизил голос, чтобы заставить его прислушаться. – Когда ты перестанешь привлекать столько нежелательного внимания! Уже каждый второй солид на тебя косо смотрит.

Мы с Пи частенько спорили о политике и обществе. Я считал, что если хочу быть хорошим управленцем – должен постоянно проверять свои взгляды на прочность.

– Что обсуждаете, господа? – раздался над нашими головами громкий хриплый голос.

Мы не заметили, как рядом с нами оказался человек в форме с очень суровым лицом. Он сверкал перед нами знаками отличия и слегка надменной улыбкой. Крупный торс загородил солнце, и я готов поклясться, что его тень обдавала прохладой. По моей спине пробежали мурашки.

– Не пугай так, Фаут! – выкрикнул Пи, держась за грудь.

Человек в форме громко рассмеялся и ответил:

– Уж извините, – он смахнул с глаза смешинку, – у вас были такие кислые мины, мне захотелось вас отвлечь.

– И очень кстати. – я как всегда сохранял лицо. – Нам бы уединиться где-нибудь.

– Кто-то опять донимает Пи? – поинтересовался Фаут.

– Ко мне подошла одна радикально настроенная особа… в погонах. – объяснил я.

– А чего ты ждал от величайшего ума в институте? Небось глаз на тебя положила! – он дружески похлопал Пи по плечу.

Но тот явно не был настроен на шутки, так что, отмахнувшись от Фаута кривой усмешкой, он сменил тему разговора:

– В кафе пойдёмте. Я есть хочу. – поникший вид учёного заставил Фаута притихнуть, так что в знак одобрения мы просто обменялись кивками и двинули в ближайшую забегаловку.

***

Мы шли по широкой и ухоженной улице. Закатное солнце перетекало в кронах многочисленных деревьев, а на душе было очень спокойно. Недалеко от нас роботы ремонтировали трещину в брусчатке, и я снова задумался над тем, как удачно человечество наладило свой быт. Меня никто не учил ценить условия, в которых я живу с рождения, но каждый раз, наблюдая наши низкорослые зелёные города, я понимал, что хочу защитить эту утопию.

– …Клеменс? – разбудил меня взведённый голос Фаута. Он остановился и захрустел костяшками, смотря куда-то в сторону.

Вынырнув из своих мыслей, я услышал вдалеке обрывистые крики и звон бьющегося стекла. Мне сразу стало понятно – мародёры. Несколько людей решили, что роботы отнимают их право трудиться во благо общества, и сочли это поводом для дебоша. К тому же, они разворотили то самое кафе, в которое мы шли.

– Разберись с этим. – одобрил я, и Фаут помчался разнимать драку.

– Кретины. – пробурчал Пи. – Они ломают, мы создаём. И это повторяется, повторяется, и повторяется.

В этот момент я наблюдал, как один из мародёров безжалостно избивает робота клюшкой. Разрывая мягкое полупрозрачное покрытие, прогибая детали корпуса. Совсем не жалея сил.

– Лучше так, чем люди будут грызть друг-друга. Да и на что ты жалуешься? Мы подобное поведение всё равно не поощряем.

Фаут на полном ходу ворвался в драку, первым делом оглушив шокером робота – всё по лекалам Исполнительных Сил. Только затем он одним замашистым движением схватил и заковал в наручники мародёра. Клюшка со звонким стуком упала на землю где-то вдалеке.

– Я сотрудник Исполнительных Сил рестенант Фаут! Всем сложить руки за голову! – проорал он в сторону остальных участников драки.

Но никто даже не обернулся.

– Меня всё равно бесит эта узколобость. – пробурчал Пи. – Неужели всех это устраивает?

И тут я заметил нечто, к чему совершенно не был готов: там, в окружении сломанных роботов, против двух мародёров с клюшками, выступал… обычный прохожий. В старомодном длинном плаще.

Честно сказать, подобного я не видел ни разу. Судя по ярости, с какой нападали на него мародёры, мне пришла в голову только одна мысль – он заступался за роботов. В наше время, когда к роботам пренебрежительно относятся даже добропорядочные сотрудники Исполнительных Сил, подобное просто немыслимо. И всё же, это предположение в итоге оказалось верным.

– А как ты относишься к этому? – я кивнул в сторону драки.

Прохожий в плаще изящно лавировал между ударами, а сам не нанёс ни одного – словно дразнил своих соперников. Но когда заметил присутствие сотрудника Исполнительных Сил, он тут же бросился на оппонентов.

Уклонившись от очередного удара, прохожий пихнул одного из мародёров ногой в грудь. И это не было похоже на удар, нет. Мародёра как-то мягко отбросило, и он упал на землю, прокатившись пару метров. Тут же инициативу подхватил Фаут, обезвредив последнего дебошира с клюшкой. В этот момент прохожий уже сидел на коленях, пряча руки за голову. Подол его плаща плавно осел на землю.

– Угроза устранена, товарищи, можете спать спокойно! – слукавил Фаут, когда мы подошли. Роботы никогда не причиняют вреда людям, только лениво защищаются. Ну а мародёры… людей обычно не бьют.

Задержанные уже стояли ровной шеренгой, закованные в наручники.

– Сейчас заполним бумаги и упакуем этих граждан. – с этими словами Фаут достал рабочий планшет.

– Паршивые железяки! – драматично воскликнул один из задержанных мародёров. – Этот ресторан был моим делом, а у меня его просто отняли! Может они ещё и в постели меня заменят!? – он, пихнул ногой лежащего перед ним робота, но, уткнувшись в каменный взгляд Фаута, робко вернулся на место.

Внезапно тело робота задёргалось.

– Вы их поотключайте, что ли. – напомнил Пи, печально обводя взглядом дрожащее металлопластиковое тело.

Я молча открыл программу на своём рабочем планшете и приложил его к роботу. Тот замер и распластался по земле.

– Эм… Фаут… – робко обратился Пи. – Тут такое дело… не знаю, как сказать. Этот прохожий… он мой друг. – он указал на человека в плаще, который тихо стоял в стороне.

– Что!? Этот робофил!? – снова завёлся буйный мародёр, но попытался продолжить более мягко. – Товарищ… рестенант, верно? Я треть своей жизни посвятил этому заведению, я всего-то…

– Та-а-а-ак! – отвёл взгляд Фаут. – Треть жизни – долгий период. Ты пока детали вспомни, а расскажешь уже в отделении. – нахмурив брови, он осмотрел прохожего в плаще. – Друг, значит. Как зовут?

– Вакус! – ответил прохожий.

– А ты ловкач, Вакус! Даже царапины на этих паршивцах не оставил. – оценил паренька рестенант Фаут. – Не хочешь к нам, в солиды пойти?

Я знаю несколько людей, достигших звания рестенанта, но они уже… не в форме. Да и форму надевают нечасто – во время редких перебегов между кабинетом и домом. Но Фаут другой. Он терпеть не может прелые офисы, поэтому нанялся ко мне в охрану – дело достойное должности, но и кулаками помахать доводится. Готов поспорить, он оценил похожую тягу у паренька:

– Не переживай, Пи. Он свидетелем пройдёт, так что скоро отпущу.

– Отлично! – обрадовался учёный.

Я же не упустил возможности поинтересоваться:

– Интересная у вас встреча получилась…

– Да я… – растерялся Пи, – и сам удивился… Нечасто мои друзья с мародёрами дерутся… – он почесал затылок и начал оглядываться по сторонам.

– Да я не то чтобы сильно удивился…

Этот прохожий, Вакус, вовсе не производил негативного впечатления, но личность из себя он представлял неординарную. И именно поэтому мне легко верилось в его дружбу с Пи.

Вдруг я заметил вспышку в небе. Она засияла над горизонтом, словно новая звезда на красном полотне. Но если присмотреться, можно было увидеть зеленоватые очертания взрыва. Такое событие является для нас обыденностью, но застать его в закатном небе доводится редко.

– Ещё один сбили. – сказал я. – Ну, поводом выпить больше. Пошли. – я направился ко входу в кафе и поманил Пи за собой.

– Ты там есть собрался!? – удивился мой товарищ. – А может, ещё куда сходим?

Я устало зевнул и окинул взглядом разбитое окно:

– Не вороти носом, Пи. Заведение ещё работает? – я направил свой вопрос в сторону перекошенной деревянной двери.

Оттуда выглядывал робот в поварском фартуке:

– Да господин. Проходите не стесняйтесь.

Я проследовал внутрь, похрустывая стеклом под подошвой. Пи неуверенно последовал за мной. С экрана на стене радостно вещала миловидная девушка:

"…Пять центров мониторинга уже подтвердили факт устранения угрозы! Напомню, этот космонавт сбил уже третий астероид за месяц, и его миссия подходит к концу. Интервью с ним вы сможете увидеть завтра, в прямом эфире! Восславим наш труд!"

Я сел за столик, наиболее отдалённый от окна. Мне пришлось смахнуть салфеткой несколько кусочков закалённого стекла, но это был самый чистый стол.

– Что будете заказывать? – окликнул меня синтетический голос. – Напитки и блюда сейчас мы можем подать любые но придётся немного подождать. В нашем кафе всего один сотрудник.

Всю жизнь я провёл в окружении роботов, но привыкнуть к их невнятной манере речи у меня так и не получилось:

– Нам… Сначала принесите нам выпить… эм…

– Сока, из мандаринов. – перехватил Пи.

– И вина. – закончил я.

Робот обработал наш несложный заказ и удалился на кухню. Я же, при помощи своего планшета, выключил телевизор, нарушавший тишину.

– Хорошо так, спокойно. – меланхолично сказал учёный, присаживаясь напротив меня.

Он был прав. На улице смеркло, зажглись белые фонари, застрекотали сверчки. Вечернюю идиллию нарушали только голоса с улицы – на помощь к Фауту уже подоспел отряд солидов. Зато в помещение через разбитое окно проникал свежий воздух.

– Долго так будет продолжаться? – серьёзным тоном спросил он.

– На самом деле, всё в рамках нормы. – честно ответил я. – Ты же знаешь, мы просто поддерживаем небольшое напряжение в обществе. Впрочем, контроль над дельцами действительно нужно ослабить, потому что подобные случаи, – я окинул взглядом кафе, – происходят всё чаще. Недавно вон, театр разгромили. А ведь его создание было правительственной инициативой. Там с открытия роботы работали…

– Так, извини, я вопрос плохо поставил. – перебил меня Пи. Он указал на выключенный телевизор. – Тебя правда всё устраивает?

– А что меня должно смущать?

– То, насколько мы уязвимы… перед космосом. – подвёл Пи.

Осознав, что обсудить он хочет не робофобию нашего общества, мне как-то полегчало. Я облокотился на спинку стула и спокойно ответил:

– Это вопрос не для моего кураторства. Но я считаю, что там у человечества всё схвачено.

Не знаю, дело ли в пропаганде, или правда у нас всё настолько хорошо, но глубоко в душе я был категорически не согласен с негативным настроем своего друга.

– Сколько столетий мы живём под угрозой полного уничтожения? – Пи был слегка взбудоражен. – С тех самых пор, как мы разбомбили Луну, верно? И всё это время мы по разу в месяц, если не чаще, оказываемся на грани гибели. А из-за этой… ненависти… мы продолжаем обходиться полумерами. – он указал пальцем в окно, на тёмное небо. – Астронавты там продолжают рисковать своими жизнями, и жизнью всего человечества. Понимаешь?

Я посмотрел на горизонт, из-за него как раз начал выглядывать Лунный Хвост – плотное скопление ярких точек, тянущихся от останков спутника нашей планеты. В тот момент у меня внутри что-то ёкнуло:

– Эта ненависть – залог нашего мира. Но мысль можешь продолжить…

– Приветствую вас! – раздался со входа малознакомый голос, и мы с Пи уставились на нового посетителя в старомодном плаще.

– А, ты же друг Пи. Вакус, правильно?

– Верно! – ответил человек в плаще, и подсел за наш столик.

Пи выглядел очень взволнованно. Да и в целом, мы несколько секунд просидели в неловкой тишине.

Но тут робот-повар поставил перед нами стаканы с напитками:

– Что будете кушать господа? Выбирайте из меню всё что захотите но я должен предупредить что приготовление горячих блюд может занять много времени.

Мы с Пи уставились в свои планшеты, разглядывая меню.

– Так я только одного спас? – спросил Вакус.

– Да, но зато заведение ещё работает! – пояснил Пи с растерянной улыбкой. – Да и завтра уже всё починят, не переживай.

– Закажу этот мясной салат. – я ткнул пальцем в меню. – Вы что будете?

– То же самое. – ответил учёный.

– А ты, приятель? Выпить с нами не хочешь? Поесть?

– Поесть? – спросил Вакус. – А я…

– А он ест только дома. – вмешался Пи, и продолжил с нервным смешком. – Он… довольно странный, вообще-то.

Я уставился на Пи, потом медленно перевёл взгляд на Вакуса. В наше время, когда все потребности людей обслуживаются задаром, немудрено, что каждый третий выходит на улицу всего раз или два за месяц. И всё же они вели себя подозрительно. Впрочем, хорошо зная эксцентричный характер Пи, я не сильно удивился наличию странностей у его товарища.

– Ну ладно. – смирился я. – Тогда давай, Пи, за очередное спасение!

Мы занесли бокалы и сделали по глотку. Вакус лишь заворожённо наблюдал.

– Ну что. Продолжай свою мысль.

Пи немного замялся, пытаясь вспомнить. Но потом бодро вытащил из-за халата свой планшет и положил передо мной. На нём была открыта его презентация с конференции.

– Если ты снова намекаешь мне на свой… Как его… "План π", то я уже говорил, в обозримом будущем это невозможно. – отрезал я.

– Да-да, я помню. Но там есть одна интересная статья расходов. Взгляни.

Я посмотрел на цифры и немного удивился:

– Хм… расходами это назвать сложно.

– Именно! – загорелся Пи. – Дело пустяковое! Дёшево, и в рамках нашей строгой идеологии. – он посмотрел на меня по-доброму вопрошающим взглядом.

– Давай ближе к делу.

– Ну, для более эффективной экспансии, и для более качественного выявления угроз, нам необходимо дотошно исследовать космос. Уметь просчитывать риски, искать месторождения, и так далее.

– И ты предлагаешь…

– Всего лишь новый и эффективный метод! – я заметил, как его глаза блеснули.

– Для исследования угроз… – я задумчиво потёр рукой подбородок, вчитываясь в текст на планшете. – Что-то вроде симуляции?

– Так вы тут решаете проблемы человечества? – ворвался в наш разговор Вакус. – Так Пи у нас важный человек?

Эти глупые вопросы я брезгливо проигнорировал:

– Ну хорошо, а чего ты от меня хочешь? Получи грант, да занимайся этим проектом.

– Ну ты же знаешь… – начал юлить Пи. – сколько возни меня ждёт с бумагами. Ты не подумай, я всё оформлю, как и положено. Просто мне не терпится поскорее приступить к этому делу…

Мда. Пи не обращается ко мне, если не собирается нарушить какие-нибудь правила. Но он никогда не просил сверх меры, так что я взглядом дал ему понять, что он может озвучить свою просьбу.

– Ты не мог бы отправить одного из этих роботов ко мне? Я возьму его нейропроцессор и проверю концепцию уже в ближайшие дни! – его глаза сияли, словно дополняя звёздное небо.

Робот-повар принёс нам наши блюда и поставил на стол. Я вновь посмотрел на выплывший из-за горизонта Лунный Хвост и неохотно ответил:

– Конечно, друг. Всё ради человечества.

***

Больше мы ничего важного не обсуждали, перешли на более нейтральные темы, подходящие для трапезы. Вакус и вовсе был немногословен: в основном, он молча за нами наблюдал. Странный человек. Когда мы поднимались из-за стола, я случайно столкнулся с ним и… буквально отлетел обратно на свой стул. Ощутилось столкновение именно так.

– Извини пожалуйста! – мне показалось, что он говорил со слишком весёлой интонацией, но протянул мне руку и помог встать.

А вставал я очень неуверенно. Было ощущение, будто внутри всё перемешалось, в ушах немного звенело:

– Ничего страшного. Сам-то в порядке? – слукавил я.

– Ну так… – спросил Пи на выходе. – Всё в силе?

Я сделал глубокий вдох и ответил:

– Да. Я прикажу Фауту завезти робота к тебе в институт.

– Отлично! – но вдруг он замотал головой. – Нет, погоди. Мне не нужна вся эта туша. Я только голову заберу! – с этими словами он рванул к лежащему на земле искалеченному роботу.

– У роботов отсоединяется голова? – поинтересовался Вакус.

– Конечно, – ответил Пи, нащупывая на шее робота скрытый крепёж, – у них вообще все отсоединяется. Это же удобно!

Вакус наблюдал с каким-то детским интересом, собственно, как и на протяжении всего вечера. Раздалось лёгкое шипение, и голова сломанного робота откатилась от тела. Тогда на Пи уставился ещё и Фаут.

Он закончил разбираться с бумагами и как раз задвинул дверь перед озлобленным лицом мародёра.

– Фаут. – обратился я, – отвези эту штуку к Пи в лабораторию. Ему для исследования надо.

– Не вопрос, – ответил Фаут. За его спиной с тихим гулом начал взлетать служебный полётный транспорт, и он указал на него большим пальцем. – Иж, какие разговорчивые попались. Трещать не прекращали.

– А какие злые… – согласился Вакус, наблюдая за улетающим транспортом.

– Ну что, пошли… по домам? – спросил его Пи.

Он попрощался, и вместе с Вакусом отправился домой. Я опустошённо смотрел им вслед.

– Фаут. – поинтересовался я.

– А?

– А ты документы этого Вакуса проверял?

– Личного планшета у него не было, но лицо есть в базах. Кстати говоря, я хотел тебе сказать… он живёт вместе с Пи.

Я наблюдал, как эти двое уходят всё дальше, прямо под множество сияющих лунных осколков, плывущих по звёздному небу:

– Ох, нехорошее у меня предчувствие.