Грибное болото (СИ)

1.

Вы не представляете, как я люблю собирать грибы! Но не летом, когда над головой жужжит прожорливый комариный рой, а светлой, прозрачной на фоне голубого неба золотой осенью, когда ковёр из разноцветных листьев шуршит под ногами и ласковое осеннее солнышко играет своими золотыми лучами среди ярко-жёлтых белоствольных берёз, мрачных нахохлившихся елей и пронзающих небо рыжих корабельных сосен.

В такой вот солнечный погожий денёк, ближе к вечеру, я взял ведро, нож, рюкзак, сел на велосипед и отправился за грибами. Приятно мчаться по осеннему лесу, и чуть заметная под обильной жёлтой листвой тропинка привела меня к большому круглому болоту, которое по всем приметам должно было быть грибным.

Оставив велосипед за разлапистым кустом, я ринулся вперёд в поисках удачи. И она, эта капризная дама, не преминула одарить меня своим благорасположением. Мясистые подберёзовики, большие жёлтые сыроежки попадались на каждом шагу, и через каких-то полчаса ведро моё наполнилось отборными душистыми грибами. Я шёл по скруглённому краю болота, надеясь рано или поздно подойти к своему кусту, чтобы высыпать в оставленный на багажнике велосипеда рюкзак трофеи грибной охоты.

Но не тут-то было! Весёлое вначале солнышко спряталось за лёгкими облаками, затянувшими небо, и стало невозможно определить стороны горизонта. Сделав круг, я так и не нашёл своё транспортное средство. День клонился к закату, и заблудиться в лесной чаще совсем не входило в мои планы. Пришлось идти на второй круг, но, увы и ах! Ни куста, ни спрятанного за ним велосипеда нигде не было видно.

2.

Вспомнилось, что где-то здесь начинаются заповедные марийские леса, принадлежащие народу, который, несмотря на длительные гонения, наряду с Православием исповедовал также свою древнейшую языческую религию, напрямую связанную с лесом. А лес у марийцев всегда был, и по сей день остаётся исключительно чистым, поистине светлым местом проведения священных ритуалов.

По праздникам, исполняя старинные обряды, собираются последние в христианской Европе язычники в заповедных рощах: поют, пляшут, возносят молитвы могущественным лесным богам, принося им ритуальные жертвы. А вместе с ними веселится вся лесная нечисть - ведьмы, кикиморы, лешие, водяные...

Мне не раз приходилось слышать очень поэтичные марийские легенды от знакомого краеведа из соседнего города. Он ездил по деревням, собирая по крупицам оставшийся в народной памяти фольклор - сказки, древние предания, которые чудом сохранились, бережно передаваясь из поколения в поколение. А изданная этим человеком книга сразу стала библиографической редкостью - настолько любят и ценят марийцы свою старую языческую религию, несмотря на то, что многие из них ходят в церковь и соблюдают православные обряды.

Не так давно вышел на экраны фильм "Овсянки", где главный герой везёт на машине труп своей умершей жены, чтобы сжечь его на берегу реки, положив на высоком настиле из жердей тело самого дорогого, горячо любимого человека, потому что так делали на протяжении веков его далёкие предки. И, действительно, очень трудно прочувствовать до конца, понять, почему в душе современного человека, марийца, уживаются, не конфликтуя между собой, столь противоположные религии, как христианство и древнее косматое язычество.

Вот пример для подражания тем, кто пытается разжигать в нашей многонациональной стране межконфессиональную рознь. Я за то, чтобы на Земле было множество храмов всевозможным богам. И пусть люди берут только самое лучшее из любой религии, уважая или даже принимая веру любых соседей, в то же время не отказываясь и от своей, традиционной. Ведь все мировые религии несут нам только добро.

3.

Шурша сапогами по опавшей разноцветной осенней листве, я невольно вспоминал известных мне очень давно весьма колоритных персонажей из старинных марийских легенд.

Овда - это имя знают все без исключения марийцы и те, кто живёт рядом с ними. Дряхлой и безжалостной старухой с детства пугают маленьких детишек, прикалывая булавочку с внутренней стороны одежды, чтобы отвести от родного чада дурной взгляд. А дома - по секрету тихим шёпотом уговаривают непослушных ребятишек обходить стороной маленьких скрюченных старушек и ни в коем случае не смотреть им в глаза.

Иногда Овда живёт в лесу, но чаще - на отшибе, на краю деревни. Любит она кататься на белой лошади ночью - абсолютно обнажённой с развевающимися по ветру седыми нечёсаными космами. Её длинные старушечьи груди мешают ведьме, и поэтому она их забрасывает назад через плечи - крест-накрест.

Овда живёт долго, несколько сотен лет, так как водит дружбу с Кереметом, марийским дьяволом. Умирает трудно, и прежде чем умереть, должна взять за руку девушку, которая будет её преемницей и со временем станет новой Овдой. Люди иногда ходят к ведьме с просьбами о помощи - мало ли у кого какие проблемы возникают на жизненном пути. Но, сделав одно доброе дело, Овда должна, просто обязана сделать три недобрых. Поэтому считается, что человек, обратившийся к ней, продаёт душу дьяволу.

Ещё говорят, что колдунья эта порой оборачивается прекрасной молодой девушкой, которая при ближайшем знакомстве высасывает из мужчины все жизненные соки, оставляя лишь беспомощную телесную оболочку. И потом, когда дело сделано, красавица вдруг снова превращается в хохочущую адским безумным смехом безобразную тощую старуху.

Меня вдруг передёрнуло от одного воспоминания об этой древней, пришедшей из глубины веков легенде. Вспомнился гоголевский Вий, вспомнилась прекрасная Панночка - ведьма, соблазнившая и погубившая, в конце концов, несчастного доверчивого философа Хому. Стало не по себе.

4.

Сумерки опустились на тёмный вечерний лес, и только над голым открытым болотом было ещё светло. Совсем неожиданно отчётливый булькающий звук послышался со стороны топи.

- Водяной? - промелькнула шальная мысль. - Да нет, это просто болотный газ выходит на поверхность.

Мурашки пробежали по коже. И тут впереди, метрах в двадцати, я увидел на фоне чернеющих в сгустившихся сумерках елей - какое-то бледное пятно, человека, женщину в белой, прозрачной, развевающейся на ветру одежде, не скрывающей, а лишь только подчёркивающей необычайно прекрасные изысканные изгибы её фигуры. Несколько секунд Овда, будто живая, стояла перед моими расширенными донельзя от удивления и первобытного животного страха глазами. Холодный пот предательской струйкой потёк за шиворот рубахи, а ноги отказывались идти дальше.

Но вот зрачки мои, наконец, начали привыкать к тёмному фону мрачно чернеющей хвои вечернего леса. И я увидел, как страшная в своей нечеловеческой наготе ведьма прямо на глазах постепенно превращается всего лишь в стайку кривых и уродливых, выросших на водянистой болотистой почве белоствольных берёзок.

Чтобы окончательно убедить себя в реальности происходящего, а может быть для того, чтобы ещё раз увидеть дивное видение, я перевёл глаза сначала на светлое небо над топью, затем на темнеющий в отдалении лес… Но Овда в сияющем обличье прекрасной девушки с распущенными волосами так больше и не появилась передо мной, как я ни старался.

5.

Говорят, что на деревьях мох всегда растёт с северной стороны. Не верьте! Пройдя второй круг, я понял, что наиболее густо он покрывает стволы со стороны болота, отказываясь подчиняться общепризнанным теориям. Смеркалось, и меня потихонечку начал бить мелкий противный мандраж. Ведро с грибами оттягивало руку, но я с упорством маньяка продолжал кружить, то приближаясь к топи, то отдаляясь от неё. Чёртово болото, будто магнитом, притягивало к себе, заставляя идти всё быстрее и быстрее. А память моя, будто нарочно, извлекала на свет новые и новые легенды этого древнего края.

Марий Эл - по-марийски значит марийский край. А ещё эту землю называют землёй Онара. В старинном предании говорится, что когда-то в далекие незапамятные времена возле Волги жил могучий великан. Звали его Онар. Был он так велик, что встанет, бывало, на крутом волжском берегу и только чуть-чуть не достаёт головой до поднявшейся над лесами цветастой радуги. Потому-то и называют радугу в старинных легендах воротами Онара.

Дорога богатырю была не нужна, он ходил прямо через леса - могучие дубы и сосны перешагивал, словно мелкий кустарник. Однажды шел великан по берегу Волги, и ему в лапти набился песок. Разулся, вытряхнул свою обувь. С той поры остались на берегу курганы и песчаные холмы.

Про многие возвышенности, озёра и болота марийцы говорят, что это следы Онара. Я улыбнулся, подумав, что кружу всего лишь вокруг одного из следов древнего великана.

6.

Много богов у марийского народа. Живут они в лесах, реках, озёрах, на лугах и в болотах привольного края. Но главным среди них является Куго-Юмо - Верховный бог, жилище которого находится на небе. Именно он возглавляет всех небесных и низших богов, расселившихся повсюду. По преданиям, ветер - его дыхание, радуга - лук. А помощником у него состоит верховный бог Кугурак - старейшина.

В тайнике, под троном, Куго-Юмо хранит свои самые ценные вещи: пращу, с помощью которой он мечет на землю "грозовые камни", и золотой шлем. От шлема распространяется такое сияние, что надев его, Куго-Юмо может затмить свою сестру - богиню солнца Шэчэ-Аву и в один миг испепелить все, что есть на земле.

Вдруг какая-то большая птица величиной с курицу выпорхнула из-под ног и, неспешно хлопая крыльями, улетела в чащу, прервав мои размышления. В пронзительной вечерней тишине снова стало отчётливо слышно, как болотный газ с бульканьем выходит на поверхность, будто какое-то живое существо, вздыхая, просыпается от долгого дневного сна, готовясь во тьме заняться своими нечеловеческими игрищами и злобными забавами. Я вдруг с ужасом понял, что нахожусь в языческом царстве сказочных лесных жителей - леших, кикимор, водяных, русалок…

Стало не по себе. Мурашки пробежали по коже, и жуткий безотчётный страх перед неизведанным ужасным ночным лесом, перед клокочущей загадочной топью, в которой скрывается один из марийских богов с труднопроизносимым именем, начал неспешно заползать в мою беззащитную душу. Противиться этому было почти невозможно.

Темнота медленно, но неотвратимо, будто сама судьба, опускалась с небес на покрытое лёгким туманом болото. Найти велосипед было единственным шансом на спасение. Только тогда я смог бы определить стороны горизонта и выйти на злополучную тропинку, которая привела меня к этому заколдованному месту и вдруг предательски исчезла, растворившись в болотном тумане.

Подул ветер. Запахло приближающейся грозой, а я всё шёл, почти бежал по заколдованному кругу, сопровождаемый зловещим скрипом раскачивающихся на ветру сосен, и вдруг упал, запнувшись за ветвистый тугой корень, будто змея охвативший мою ногу. Почему-то показалось, что это сказочный трёхглавый змий Туруни решил испепелить меня огнём из своей пасти или, наоборот, залить водой, согласно древней легенде.

Распластавшись среди мокрой листвы, заплакав от безысходности, я был готов к тому, что сейчас выползут из темноты и разорвут меня на части ужасные лесные жители. Но тут вдруг понял, что шёл вокруг болота против часовой стрелки, а это в корне неверно с точки зрения эзотерики.

7.

Ухватившись за эту идею, как утопающий хватается за соломинку, почёсывая шишку на лбу, я поднялся с земли, развернулся и двинулся в обратном направлении. Не знаю, что изменилось, но тут, наконец, к величайшей моей радости и изумлению, через каких-то сто метров в свете блеснувшей молнии я вдруг с восторгом увидел руль своего пропавшего велосипеда, стоявшего как ни в чём не бывало на своём месте за большим кустом, который я так долго не мог найти.

- Куго-Юмо! - мелькнула в моей истерзанной переживаниями голове шальная мысль, почти молитва. - Благодарю тебя за то, что ты сжалился надо мной, надел свой волшебный шлем, разящий Землю блеском грозных, испепеляющих всё живое молний, и указал твоему благодарному рабу путь в кромешном мраке его ничтожной жизни!

Будто на крыльях летел я, сопровождаемый раскатами грома, оставив за спиной проклятое болото, а также все связанные с ним ужасы и страхи. Дождь хлестал по разгорячённым щекам, но мне было до жути легко и приятно от ощущения победы над неизведанным, победы над собой.

И только выехав на трассу, я вдруг с недоумением понял, признался себе, осознал, что обстоятельства заставили меня ни больше ни меньше как молиться верховному марийскому богу Куго-Юмо. Странно, ведь я никогда не считал себя язычником.