Граф Суворов, том 3

Глава 17

Последнюю неделю перед турниром я занимался по очереди с Коловратом и Василием, выматываясь до состояния тряпочки. Казалось — тяжелее занятия сделать невозможно, но каким-то образом оба моих наставника умудрялись опровергнуть это утверждение, все наращивая темп.

— Отлично. — удовлетворенно кивнул Василий, глядя на прострелянную мишень. — Теперь я по крайней мере могу быть спокоен что с двадцати метров ты не промажешь.

— Ну да, по пятисантиметровой мишени, которая едва показывается между столбами, при том, что меня в это время еще и бить пытаются. — устало проговорил я, отмахиваясь от лениво атакующего меня Симеона. Для его скорости и комплекции. А так — он бил меня словно на первом занятии, только теперь мне нужно было не убегать, а уклоняться и пытаться атаковать противника самому. А, ну и по появляющимся мишеням стрелять, в то же время.

— В бою такой роскошной обстановки у тебя не будет. — заверил Симеон. — Если не научишься контролировать пространство и не отрастишь глаза даже на затылке — будешь славным воином, но недолго.

— Ты его конечно слушай, но не забывай, что любая война — это в первую очередь сражение армий и групп, а не одиночек. Даже снайперы-ликвидаторы работают в двойках, а те привязаны к своему взводу. — поправил его Василий. — Только самоубийцы или монстры ходят по одному. Даже он сам — действовал не самостоятельно, а под прикрытием штурмовой группы.

— Достаточно сильному дарнику все эти ваши отряды и военные подразделения… — фыркнул недовольно Симеон, но продолжать не стал.

— До десятого ранга — в составе звена или взвода. С девятого до четвертого — под их прикрытием. — припечатал Строганов. — Выше, это уже личные титулы и ранги бояр, которые меньше, чем ротой не командуют. Одна служба тылового обеспечения князя-дарника может составлять два десятка человек.

— Это зачем? Они за ним что ли бегают попу подтирают? — посмотрел на него Коловрат. — Или ванну греют и ужин готовят?

— За тобой числился полный взвод обеспечения, если что. — осадил старого товарища Василий. — И нет, кроме как поесть-помыться, тоже много чего нужно сделать. Или ты считаешь, что патроны сами рождаются из ничего? Артиллерия по тылам наводится без посторонней помощи, а подмога врага задерживается сама по себе, а не потому, что их зажали шквальным огнем, пока ты разбираешься с основными силами?

— Ну нет. Не на столько же я самонадеян. Знаю, что вы за меня пеклись. — отмахнулся Симеон, примирительно.

— То-то. Два звена, пулеметчик, снайперская пара, гранатометчик — плюс четыре пехотинца широкого профиля нагруженные боеприпасами. — описал порядок Строганов. — Но в одном наш чемпион прав, именно на дарника работает вся структура. Потому что даже взвод, с одним профессионалом девятого-восьмого ранга без собственного дарника не справится. Даже щит могут не пробить.

— А как же винтовки — щитобои? — поинтересовался я.

— Они рассчитаны на стрельбу с дальних и сверх дальних дистанций, когда противник ни о чем ен подозревает, считает, что он в безопасности, а потому доспех снаял и ходит только под щитом. — объяснил Василий. — Хороший снайпер может уложить пулю в глаз резонансного доспеха с расстояния в полтора километра. Этого обычно достаточно чтобы убить любого.

— Пф, да мне, кажется, просто в шлем попадет — все равно пробьет или шею свернет силой удара. — проговорил я. — Там даже в глаз попадать совсем не обязательно.

— Тут ты не прав. — покачал головой Строганов. — Это у вас в училище доспехи не штурмовые — а общевойсковые. У них шлем хоть и ложиться на плечи, которые работают как дополнительная опора, но все же раздельный. А полноценный штурмовой гвардейский доспех — это вещь в себе. Вы бы его просто не могли с места сдвинуть.

— Да, дурацкая железяка… — кивнул Коловрат. — Помню, как мне сломали прямым попаданием резонаторный двигатель, так я чуть в статую не превратился. Идти было очень тяжело. Бежать — вообще невозможно.

— А зачем тогда нужны такие доспехи? — с удивлением спросил я. — Разве не проще взять пару десятков легких пехотинцев, вооружить их гранатометами или ракетницами, парой станковых тяжелых пулеметов и вперед, убивать дарников.

— И как ты его убьешь? Он же не идиот. В бою любой одаренный допущенный до службы использует резонансный доспех, конструкты и весь комплекс вооружения, доступного и даже недоступного обычным смертным. — пояснил Василий. — Он не стоит на месте, ищет укрытия и постоянно использует все свои способности. Да и сам резонансный доспех пока двигатели не откажут — очень маневренный.

Мины и снаряды не прямого ударного действия — вроде ракет с фугасной боеголовкой, можно отражать даже слабеньким щитом. Пули — ловить щитом и доспехом, а затем прятаться для отдыха. — продолжил расписывать ситуацию Строганов. — И только прямые попадания стальной болванкой или стрелой могут и пробить щит и поразить дарника через доспех.

— Только вот настоящая война — это не поединки одиночек, а битвы армий. Флотов и войсковых подразделений. Ни один одаренный не выдержит концентрированного артиллерийского огня даже малой канонерки. — веско сказал Василий, от чего Симеон погрустнел. — Непрерывный огонь тридцатимиллиметровых автопушек, вместе с залпом основного, ста шестидесяти миллиметрового орудия — превратит попавшего под них дарника в кровавый фарш растекающийся по земле.

— Ну и на кой черт тогда вообще нужно обучение? Пусть бы все дарники становились инженерами, обслуживали суда и защищали их от ракет. — не удержавшись спросил я. — Что толку от умения рукопашного боя и стрельбы в такой ситуации.

— Все как ты и говоришь, никакого толка. — ухмыляясь влез в беседу Симеон. — До тех пор, пока на такую канонерку не падает штурмовой бот или даже индивидуальная капсула. Стоит штурмовику дарнику оказаться на борту вражеского корабля, и ситуация в корне меняется. Даже один обладатель резонанса способен захватить такой корабль в одиночку, или вообще уничтожить его изнутри.

— Верно. Для этого на крупных судах есть свои контр абордажные команды. — кивнул Василий. — К тому же как бы ни был хорош флот — он не может существовать и передвигаться без тыловых соединений. А значит базы снабжения, перевалочные пункты, конвои и караваны с припасами. Ни один, даже самый совершенный линкор не в состоянии сражаться если у него нет снарядов.

— Ну тут я с тобой не согласен. — снова вмешался Симеон. — А как же Петр Великий? Флагман северного воздушного флота. На нем вроде новое орудие установлено — сверхмощный резонансный ускоритель «Зевс». Для него ни порох, ни даже снаряды не нужны, он меняет реальность стреляя молниями.

— Это пропаганда. — коротко ответил Василий. — Только сильно об этом не распространяйтесь. На самом деле он стреляет чем-то вроде стальных ломов с оперением. Ну и резонанс там вторичен, используется в качестве источника энергии, не больше. Но даже если представить, что у вас появилось оружие с бесконечными боеприпасами — команда должна отдыхать.

— Верно. Запас сил все равно заканчивается, под конец дня можешь еще волочить ноги, но даже самый простенький конструкт не сотворишь. — согласно кивнул Симеон. — С инженерами та же беда, они как весь запас отдадут — двигатели начинают все медленней работать, пока корабль не сядет.

— А еще есть плановый и аварийный ремонт, техническое обслуживание, питание… — стал перечислять Василий, загибая пальцы. — Все это проводится на земле, когда корабль будет наиболее уязвим. Ну и последнее — военные суда — это не прогулочный катер, большая часть их внутреннего пространства занята жизненно важными узлами. Так что места для отдыха экипажа на большинстве мелких суденышек нет, и даже на крейсерах большой автономности отдыхать одновременно может не больше половины смены.

Я с удовольствием слушал объяснение наставников, и даже задавал провокационные или уточняющие вопросы, лишь бы время отдыха растянулось еще немного. Впрочем, и у Симеона с Василием, шанса отдохнуть особых не было, так что мужчины общались крайне редко и в основном прямо на тренировочном полигоне.

Когда же обсуждение роли дарника в армии закончилось, я отправился чистить и перебирать личное оружие — пистолет и гранатомет. Затем душ и обед, и только после этого, на три раза проверив что ничего не забыл, я отправился в училище. И снова в моем распоряжении оказался шлюп Суворовых.

— Привыкай, это будет твоим основным средством передвижения после окончания академии. У Суворовых есть право на использование воздушных средств в черте города, как в ежедневных, так и в экстренных случаях. — объяснил Василий. — Только учти, что это удовольствие не из дешевых.

— Почему? Если дарники могут сами создавать достаточное количество энергии для двигателей только с помощью резонанса — как это может быть дорого? — удивленно спросил я.

— Кто-то меня невнимательно слушал. Есть такая штука как усталость металла. Так что регулярно приходится тратится на техническое обслуживание, смену лопаток турбин и прочее. — объяснил Василий. — Но вообще, сегодняшний праздник не по нашу душу. Его милость опальный барон — заключенный красного рейтинга опасности, его можно перевозить только по воздуху. Тут бежать некуда.

— А разве нельзя с помощью резонанса создать пресс, которым поддерживать себя в воздухе при прыжке? — задумчиво проговорил я, прикидывая варианты.

— А парень то соображает. — усмехнулся Симеон. — Конечно можно, да только камень отдельно, а я отдельно. Если я попробую напасть на конвоиров — они меня быстро скрутят, я-то без усиливающего доспеха. Ну а пробовать выпрыгнуть из шлюпа без камня — все равно что выбрать красивое и эффектное самоубийство. Без камней резонансом владеют только искаженные и некоторые гении родившиеся у прорыва диссонанса.

«Хаш-ш?» — раздалось где-то в глубине мыслей, и я живо вспомнил удивленную тварь, разглядывающую меня своими мертвыми глазами. На оголенном черепе не было губ, а потому она просто не могла говорить нормально, вот только если представить, что это не бред сумасшедшего и не змеиное шипение… «наш?»

Нафиг, и мысли такие, и догадки. Я не один из них и ничем их не напоминаю. Не верю, что они меня по этой причине похитить хотели. Правда, что тогда с первым похищением делать? Интересно, к каким выводам пришли безопасники? Нашли они что-нибудь общее между этими случаями. Кроме собственного провала. К слову, если не сейчас спрашивать о таком, то когда?

— Что с моими похитителями? Нашли виновных или подозреваемых? — поинтересовался я, повернувшись к Василию. — Дела связаны?

— На сколько мне известно — нет. По крайней мере в штабе это обсуждали. Скорее всего первые преступники как-то связаны с Меньшиковыми, а вот тварь, которая тебя и Марию похитила — она служила культу Детей господа. — объяснил Василий. — учитывая, что ты официально преемник Бронислава — это могла быть месть за расследование.

— То есть я вообще ни при чем, просто попал под горячую руку? — удивленно спросил я.

— Ну не сошелся же на тебе весь мир клином. — рассмеялся Симеон. — Хотя да, две попытки похищения, да еще за такой короткий промежуток времени, это явный перебор. Или плата за то, что Суворовы так высоко взлетели. Слишком многим твои приемные родители отдавили хвосты в прошлом году. Да и в этом не останавливаются и темп не снижают. В крестах даже поговаривали, что они решили императора сместить.

— Что за бред? Зачем это им? — подозрительно взглянул на товарища Строганов. — Благополучие императорского рода, благополучие империи — на первом месте.

— Так кто против? — усмехнулся Коловрат. — Особенно если этот правящий род — Суворовы, а империя под их пятой. Да ладно тебе, успокойся, я же говорю — слухи. Никто не позволит Суворовым встать во главе России, если такие намеки будут, их свои же союзники прикончат, чтобы неповадно было. Слишком молодой род, слишком много ненависти на себя псы государевы собрали.

— Вот и не болтай ерунды. — пробурчал Василий, и они оба замолчали, не став развивать тему. Я, конечно, мог о многом спросить, но главное для себя услышал — даже если похищения друг с другом связаны, пока об этом ничего неизвестно. Жаль, хотя может так даже лучше, появление могущественного противника лично у меня, способного нанять вооруженный отряд или искаженного, могло быть опасно.

На посадочной площадке нас уже ждали. Василия — подчиненные с докладами, Симеона — стражники с кандалами и вездесущий Ульянов. А меня — целая орава встречающих. Как они узнали? Кто им подсказал?

— Старшой! С выздоровлением! — дружно прокричали мне взводные, а стоило военным разбежаться по своим делам как мне на шею бросилась Ангелина.

— Сашенька, я так соскучилась! — сдавила она меня в объятьях, и тут же отстранилась с испугом глядя на мою реакцию. — У тебя же ничего не болит? Тебя хоть обнимать можно?

— Можно, все можно. Идем. — подбодрил я девушку, и довольная Ангелина тут же вцепилась в предложенный локоть.

— Есть о чем рассказать вкратце? — спросил я у Лехи, семенившего рядом.

— Да нет, все нормально, деньги крутятся, ребята тренятся. — пожал он плечами, но я по голосу почувствовал, что он нервничает.

— Таран, Петр, что у нас с отрядом? Перестановки? — задал я вопрос идущим следом приятелям.

— Все отлично, старшой. У нас — точно. Были залеты со стороны взвода Краснова, поэтому он отсутствует, но там все по мелочи. — отчитался бурят. — Как ты и приказал — все перерыли, от литературы избавились, обсуждение оставили на тебя.

— Молодцы, в таком случае чего мандражуем? — спросил я, повернувшись к Шебутному. — Деньги пролюбил? Казну ограбили?

— Да нет. В смысле немного потратил, да, но уже все вернул. В общем у нас в турнире проблема. Начало уже через три дня, я не проконтролировал и документы подало больше семи балбесов. — выдохнув признался наконец Леха. — Они из боевиков наших, ребята бравые, но ты же их сам знаешь, приз уж слишком желанный, вот и решили участвовать. Я их отговорить не смог.

— Семь человек, говоришь? — задумчиво сказал я. — А сколько всего собралось участвовать в этом «турнире».

— Около пяти сотен, большинство просто самонадеянные дураки, есть даже второгодки из алфавита, не прошедшие ускоренное. Но в целом — среднячки. — наскоро объяснил Леха. — А реальную опасность для тебя представляют только княжичи да третьекурсники… но наши не дураки, знают, что это твое. Мешать не станут.

— Это ты меня сейчас так слабаком назвал? — усмехнулся я, и Шебутнов даже отпрыгнул на шаг. — До турнира всего три дня, а у нас семь человек зарегистрировано — непорядок. Чтобы завтра записались все. Вас троих это тоже касается.

— Понял… сделаю. — удивленно проговорил Леха.

— А зачем? — спросил Петр, почесав затылок под шапкой.

— Чтобы вы себя показали, и всем стало понятно, что с нами связываться уже сейчас опасно. — пояснил я, ошалевшим товарищам. — Турнир на четыре месяца растянется, до середины лета. И даже если никто из наших выше отборочного тура не пройдет — засветятся перед аристократами.

— Хочешь показать, что мы сильнее детей дворян? — нахмурившись уточнил бурят. — А зачем? Не лучше ли скрывать свои силы, чтобы противник нас недооценивал?

— Даже если вы выложитесь в бою один на один на двести процентов — вы все равно будете слабее чем при сражении в группе. — отмахнулся я. — Так что не волнуйся. К тому же, все взводные в следующем году отправятся в академию, так что нас там должны знать, и с хорошей стороны. Иначе придется снова бороться за место под солнцем, а у меня на учебу в академии более важные планы есть.

— Ого, нет, я так далеко не планировал. — хмыкнул Таран. — А что, если мы с тобой в поединке пересечемся? Ты уж прости, старшой, но я ведь на месте не стоял. Может Герба я один на один и не уделаю — а тебя да. Опыт и сила на моей стороне.

— Вот и посмотрим. Только если и вправду встретимся — очень прошу, не поддавайся и постарайся хоть минуту продержаться, договорились? — улыбаясь проговорил я, но, судя по всему, оскал вышел такой что бурят нахмурился и чуть под отстал.

— Я соскучилась. — вновь повторила Ангелина, прижимаясь ко мне, но до комнаты все же мы утерпели, и только оказавшись за запертой дверью девушка не сдержалась и буквально впилась в мои губы. — Сашенька, любимый мой, я так соскучилась, ты даже не представляешь… я ночей не спала…

Причитания Ангелины все больше прерывались поцелуями и вскоре мы уже переместились на кровать, сбрасывая на ходу одежду. Несколько часов после этого пролетели словно один миг, и я впервые за долгое время почувствовал себя не загнанным в угол зверем, вынужденным рваться в вышину, просто чтобы выжить, а нормальным, любимым человеком, который вернулся домой.

И только когда мы уже лежали, отдыхая, в дверь тихо, но настойчиво постучали. Раз, второй… я хотел было уже крикнуть что нас здесь нет, но решил все же проверить что случилось.

— В чем дело? — спросил я, увидев на пороге Жеглова.

— Тебя у ворот академии Гаубицев ждет. — тут же ответил Петр, чуть отведя взгляд в сторону. — Мне ему передать что в следующий раз?

— Черт, забыл совсем. — простонал я, прикрыв ладонью лицо. — Нет. Нельзя. Передай ему что я буду через пятнадцать минут. Пусть терпит.