Граф Суворов. Том 15 Финал

Глава 8

— Дамы и господа, я собрал вас здесь как представителей ваших стран. — сказал я, осмотрев присутствующих дипломатов. — Одновременно с этим ведется прямая трансляция на весь мир, но вы должны не только увидеть это своими глазами, но и почувствовать, а потому прошу не пренебрегать собственной безопасностью.

— Насколько это опасно? — спросил новый посол Священной римской империи германской нации.

— Если не соблюдать меры и рекомендации — смертельно. — ответил я, заставив послов недовольно нахмуриться и начать перешептываться. Для тех, кто в состоянии поддерживать сферический щит — это более безопасно, и они могут наблюдать в доспехах, вне бункера, остальным рекомендую не рисковать и остаться здесь.

— А без резонансной брони? — уточнил французский посол.

— Боюсь таких я вылечить не смогу. Всё же мы будем в самом эпицентре. — ответил я, с улыбкой разведя руками и ещё больше смутив собравшихся. — Однако, если вы хотите рискнуть, я не в праве вам мешать.

— Можно уточнить, в эпицентре чего мы будем? — спросила представительница Австрии, и несколько других послов закивали.

— Вы правы, пора… отключить трансляцию. — вслух приказал я, и волна удивления и возмущения прокатилась по толпе дипломатов. — Итак, некоторые из ваших правительств решили, что они могут давить на Россию, и меня лично. Нам стало известно, что готовится нападение на Петроград и объявление нам войны…

— Что за беспочвенные обвинения? — возмутился посол Англии.

— Пока никаких обвинений. Только демонстрация. — ответил я, и по моей команде на экранах появилось уродливое месиво из доставленных с рубежа тварей. — Кто хочет убедиться своими глазами в происходящем, прошу наружу. Дальше будет тяжелее.

— Вы хотите скормить нас этим тварям? Это неприемлемо! — возмутился посол Англии. — Нападение на посла…

— Они находятся в километре от вас, так что не представляют никакой угрозы. — с ухмылкой ответил я. — К тому же эта проблема покажется для вас сущей мелочью, по сравнению с тем, что будет через пару минут. В бункере будет безопасней, но решать вам.

Несколько послов, подумав, всё же решилось облачиться в доспехи и вышли вместе со мной, чтобы убедиться в происходящем собственными глазами. Но даже смельчаки решили остаться на безопасном расстоянии, когда я двинулся к окруженному ледяной водой острову.

План, над которым мы бились несколько дней, совершенно внезапно сложился в простую и красивую картинку, когда Змей рассказал об термоядерных испытаниях в своем мире. Царь бомба, ударная волна от которой трижды обошла земной шар, и накрыла все радары.

Новая земля, остров в Северном Ледовитом океане, идеально подходил для наших целей, и не только из-за значительной удаленности от населенных пунктов, в случае если эксперимент выйдет из-под контроля, но и из-за того, что находился на нашей территории. Ни одно судно не могло проскользнуть туда без нашего ведома, мы же, наоборот, без лишних сложностей подготовили испытательную площадку.

— Как вы сумели доставить сюда этих тварей? — спросила Линью, для которой был специально подготовлен бронеход с одаренным пилотом. — Разве они не крайне опасны? У вас же целая армия сдерживает их на Западе.

— Это было не так сложно, как вам кажется. — уклончиво ответил я, переходя на общий канал. — Для понимания всех присутствующих. Монстры диссонанса здесь нужны лишь для демонстрации того, что произойдет с жителями ваших столиц, в случае нападения на Россию. Помните, мы не хотим войны, но готовы к ней. Прошу всех способных поднять щиты. Если вы хотите заниматься видео или фотосъёмкой — сейчас самое время. Тем более что ни один из ваших одаренных или ученых никогда подобное не осуществит. Десятисекундная готовность.

— Отметьте укрытия, которыми в случае опасности воспользуетесь, а также место к бункеру. — проговорил Роман Суворов, отвечающий за безопасность гостей. — Мы прикроем вас, сколько сможем, но на поверхности безопасно не будет.

— Хватит уже пугать ежа голой жопой, начинайте! — недовольно проговорил князь Голицин, лично пожелавший участвовать в представлении. К тому же он был практически последним из системной оппозиции, так что сейчас решалась судьба не только внешних, но и внутренних отношений.

— Начнем, когда придет время. — оборвал я князя. — Не пропустите ничего…

Волна диссонанса ударила по присутствующим, да так что несколько послов сразу решили плюнуть на хороший заснеженный вид и рванули к бункеру. Интересно на что они вообще рассчитывали? Я взмыл в воздух, и твари диссонанса замерли, а через мгновение начали тянуться своими уродливыми щупальцами ко мне.

— Что происходит? Куда он исчез? — спросила принцесса Линью, схватив обзорный экран двумя руками и до рези в глазах всматриваясь в изображение.

— Госпожа, рекомендую отступить, в бункере обзор будет не хуже, а наше оборудование уже начинает отказывать. — проговорил одаренный, чьи щиты лопнули в первую же секунду повышенного давления.

— Мы почти в пятистах метрах, что с нами будет? — недовольно проговорила китаянка. — Мы должны зафиксировать как можно больше данных.

— Его высочество давно научился исчезать и маскироваться. — напомнил водитель. — Так что мы его увидим лишь тогда, когда это будет выгодно ему.

— В таком случае… — принцесса на мгновение задумалась. — Вперед, мы должны быть ближе остальных, если что-отступим.

— «Если что» будет уже поздно. — возразил одаренный. — Даже здесь я едва сдерживаю давление, приблизимся — и нас разорвет.

— Что за трус. — недовольно проговорила девушка.

— Простите, но я отвечаю за вашу безопасность головой. — возразил одаренный, и бронеход остался на месте, пока над живым морем не начло происходить нечто невообразимое. Из пустоты и полярной тени начало появляться нечто гигантское…

Барон Оксенширдский, почетный посол Англии, с презрением смотрел на оставшихся позади посланников. Он старательно скрывал свою силу, и сейчас с легкостью сумел выдержать первые волны диссонанса, идущие как от тварей, так и от цесаревича. Хотя его сильно раздражала невозможность отследить исчезнувшего принца, но это было не так важно.

Мальчишка, как и всегда, поступил импульсивно и непродуманно, но раньше подобные действия играли ему на руку. А потому не было сомнения что он попробует провернуть подобное вновь. Вот только сейчас наглому выскочке, пытающемуся диктовать свою волю истинным хозяевам, придется не сладко.

Чем бы не закончилась эта демонстрация, колоссальным успехом или феерическим провалом, это представление увидит весь мир. Все убедятся в том, что восточный кронпринц — чудовище, открывающее врата в Ад, виновное в появлении Польской зоны. Ну или неудачник не способный даже ответить за свои слова.

Так или иначе, гигантские команды профессионалов уже написали сценарии, подготовили тексты и ждали только отмашки. На самом деле им даже видео было не так сильно нужно, его склепали, как только появилась информация о предстоящем шоу. Но в идеале он должен получить дополнительные доказательства. Ну, и понимание, чего реально стоит ожидать от Александра Романова.

— Вон он, смотрите! — находящаяся в бункере группа внимательно смотрела на почти темный экран, занимавший всю стену. Пара человек предпочла перископы, остальные же с комфортом расположились в креслах перед гигантским панорамным телевизором, информация на который поступала с сотен камер на поверхности и в воздухе. И сейчас они показывали явившегося огненнокрылого ангела.

— Это же… тот же ангел что напал на лагеря в Мексике! — не выдержав сказал кто-то. — Это нападение! Международный скандал, который не замять!

— Если рус откроет новую зону прямо здесь, любой скандал покажется мелочью на этом фоне. — ответил другой голос. — Как бы он не клялся в невиновности, вся ответственность за возникновение Варшавской зоны ляжет на него.

— Если он это сделает, будет плевать кто открыл Польскую зону. Какое правительство сможет его обвинить? Или пойти войной? — усмехнулся третий. — Тем более, если он сумеет потом эту зону закрыть…

— Волна! — предупредил Роман, и в следующее мгновение выделенные зелеными контурами резонансные доспехи попадали, их будто смело, вместе с защитой. А затем над живым полем начало разгораться великолепное северное сияние.

Барон Оксенширдский упал на одно колено, с трудом сдерживая потоки силы, ударившие в доспех. Диссонанс смел его щиты, словно ураган — семена одуванчика, и сейчас посол уже не был так самоуверен. Больше того, оглядываясь он все острее понимал, что надо отступать. Ведь даже боевые бронеходы с повышенной по сравнению с резонансными доспехами защитой от диссонанса уже отходили.

Лишь на упрямстве и чувстве гордости барон остался на месте, наблюдая за удивительным зрелищем. Радуга, появившаяся над морем плоти, начала подниматься выше, формируя ореол вокруг шара пустоты. А затем центр сферы начал наливаться красками, быстро переходя от темно-красного к оранжевому и наконец белому!

В северных широтах на мгновение загорелось солнце, по доспеху ударила новая волна диссонанса. Посол непроизвольно сделал шаг назад, не отрывая взгляда от экрана, хотя приборы доспехов вопили о том, что диссонанс пятикратно превышает смертельный уровень, а затем солнце погасло и в ту же секунду барона смело вдавив в мерзлую, лишившуюся снега землю.

— Вы должны оставаться на поверхности! — недовольно кричала Линью, но пилот больше её не слушался. Прошедшая сквозь броню волна заставила волоски на теле китайской принцессы встать дыбом. И хотя она сумела перебороть страх, уже и не помнила, когда в последний раз её охватывало подобное отвратительное липкое чувство.

— Стой! Немедля! — приказала принцесса, обливаясь холодным потом.

— Нет. — буркнул пилот, и свернул в бетонный коридор, ведущий в бункер. И только когда они оказались внутри, одаренный позволил себе повернуться. — Моя единственная задача, обеспечивать вашу безопасность.

— Трус. — процедила Линью, дернув ручку люка, но очутившись на броне отдернула от неё ладонь — металл нагрелся так, что на нем можно было яичницу жарить. А ведь за бортом было минус тридцать пять. Выпрыгнув, Линью бросилась в обзорный зал, и успела как раз вовремя. Северное сияние превратилось в солнце, а то вдруг вывернулось наизнанку, исторгая из себя черную волну, сбившую оставшихся на поверхности смельчаков и за считанные секунды заполнивших всё вокруг.

— Что происходит? Почему изображение исчезло? — раздались недовольные голоса дипломатов, но усиленное зрение Линью позволяло понять, что изображение никуда не исчезало, просто камеры чем-то накрыло. А через несколько мгновений на поверхности включились прожекторы, и то, что казалось черным…

— О боже… мы внутри живого моря! Мы погребены под гигантской тварью, как в центре зоны! — выкрикнул один из дипломатов, когда на камерах отобразилась безобразная мешанина из кровоточащих мышц, тканей, переломанных костей, земли и чего-то ещё, что сложно было определить однозначно.

— Ну что же, мы хотели убедиться, что он способен открывать врата диссонанса, думаю теперь ни у кого нет в этом сомнений. — с трудом сохраняя самообладание проговорил посол Германии. — Учитывая размер, скорость и плотность, думаю можно даже сказать, что это перед нами раскрылось сердце зоны. Единственный вопрос — как мы сможем передать что-то своему правительству, в случае если у кронпринца не выйдет закрыть эту зону.

— У него обязательно получится. Даже не сомневайтесь. — приободрила всех присутствующих принцесса Ангелина, но в этот момент изображение на камерах начало рябить, а земля ощутимо подрагивать. — Можете не переживать, в бункере абсолютно безопасно, мы находимся на глубине десяти метров под слоем бронебетона и проводящего металла, канализация и водопровод замкнутого цикла, а продуктов припасено на неделю. Нам совершенно ничего не угрожает.

— На неделю? — изумилась Линью. — Но зачем так долго?

— К сожалению это первая зона, которую цесаревич Александр создает, и мы не уверены какой объем тварей будет над поверхностью бункера. — с готовностью пояснила Ангелина. — Учитывая, что мы не в городе, а количество изначальной биомассы было весьма ограничено, то и сердце зоны не должно быть столь гигантским как в других зонах, но мы никогда не делали ничего подобного, и не знаем сколько займет время убрать всю биомассу над нами, чтобы разгрести выходы.

— Никогда не делали ничего подобного? — уточнил посол Франции.

— Совершенно верно. Цесаревич непричастен к открытию зон диссонанса, но закрыл одну из них, самую первую. — легко ответила Ангелина. — Он знал, что открыть зону у него не составит никакого труда, но одно дело знать, другое дело показать на практике. Этот шаг — показательно безопасный. Но вы легко можете представить, что произойдет, если центр зоны откроется в Париже, центре Лондона или…

— Мы вас поняли. — мрачно проговорила Линью, вновь глядя на экран. Вот только сколько не вглядывайся, изображение не менялось, пока вдруг не отключились проекторы, а затем и камеры. Они гасли одна за другой, лопаясь под давлением плоти, пока совсем не померкли.

В зале включился свет и люди замерли на своих местах, обдумывая произошедшее. Паники ни у кого не наблюдалось, ведь все были опытными военными и дипломатами с многолетним стажем. Линью даже почувствовала себя девочкой на их фоне, впервые за долгое время чувствуя себя не в своей тарелке.

Надо было потом обязательно поблагодарить телохранителя, вытащившего её с поверхности. Пусть это и его работа, кто знает, сумели ли они выжить, если бы не спустились в бункер? Впрочем, учитывая, что некоторые из дипломатов всё же остались снаружи, их судьбе можно было лишь посочувствовать.

— Дамы и господа, несмотря на отказ техники, простейшие приспособления ещё действуют, так что при желании вы можете осмотреть поверхность с помощью перископов. — сообщила Ангелина. — Правда там достаточно темно, но, возможно, сумеете что-то рассмотреть.

— Ничего там не видно. — раздосадовано проговорил посол франции, первым отойдя от занятого перископа. Линью лишь пожала плечами и с удовольствием заняла его место.

После показательной порки от цесаревича, когда он вывел из строя большую часть техники специального штурмового отряда, они проработали целый комплекс мер, позволивших отказаться от искусственных мышц и прочих внешних улучшений. Даже второе сердце и искусственные почки были извлечены, и теперь принцессе приходилось постоянно подпитывать свое измененное тело препаратами обогащёнными кислородом и гормонами, но зрение у неё оставалось куда остей человеческого.

Единственное что мешало Линью — свет в помещении, пробивавшийся даже через мягкие резиновые обода перископа, но она сумела прикрыть ладонями глаза, и через минуту сетчатка подстроилась, позволяя увидеть всё то же пульсирующее море из исковерканной измененной плоти. Малоприятное зрелище. Вот только…

— Свет! — довольно крикнула Линью. — Я вижу, как сквозь толщу плоти пробивается ярчайший свет… только… если там несколько метров плоти, какой же он должен быт мощности?

Живое море, вплеснувшееся из открытых мной врат, мгновенно заполонило собой весь полигон. С головой накрыв всех свидетелей, выведя из строя всю технику, не защищенную слоем стихийных щитов, и сметя шпионские дроны и катера разведки. По донесениям рядом была неустановленная подводная лодка, но её тоже досталось.

Вот только всё пошло не по плану, ведь тщательно подготовленные и выверенные врата распахнулись куда шире, и потоки плоти даже не думали сокращаться, растекаясь по льдинам. Они оказались куда горячее окружающей среды, и от искаженного моря поднимались потоки пара, а льдины начали таять.

Всё это я отметил краем глаза, сосредоточившись на том, чтобы как можно быстрее закрыть врата. Вот только мне сопротивлялась чья-то воля, проталкивающая всё больше и больше плоти, скручивающееся вокруг них в плотный кокон. По всем расчетам такого просто не могло быть! И всё же подо мной начинало пульсировать новое сердце зоны.

— Макс, меня слышно? — спросил я, но на всех частотах ожидаемо были только помехи. Только благодаря вовремя подставленному ледяному щиту я всё еще держался в воздухе, хотя его и приходилось обновлять с каждой секундой. Чудовищное воздействие выбравшейся в наш мир твари заставляло щиты таять, что само по себе было немыслимо.

Если дальше так пойдет, то зона и в самом деле откроется, а значит действовать нужно быстро и решительно.

Не сомневаясь ни мгновения и полностью доверившись предчувствию, я огненной кометой рухнул вниз, прожигая себе дорогу к центру зоны. Пламя сносило волнами диссонанса, и меня отбросило, сметая вместе с щитами, но шагом через пространство я вновь оказался рядом и вбил ледяной шип в море плоти, замораживая все под собой.

Помогло буквально на считанные мгновения. Вместо того чтобы остановиться, выплескивающиеся из открытых врат волны некроплоти потащили меня прочь, словно я был на доске или плоту, держащемся на бурной горной реке. Не собираясь сдаваться, я прыгнул вперед, рывком преодолевая добрых пятьдесят метров. Вбил новый ледяной кол, и в то же мгновение прыгнул вновь, понимая, что почти не продвинулся вперед.

Это было даже не бежать против ветра, а именно плыть против бурного течения. Всё пребывающая плоть накрывала центр образующейся зоны новыми слоями, и у меня оставались считанные мгновения, прежде чем он окончательно скроется и станет недосягаем. И, хотя мы прорабатывали такой вариант, он всё же оставался крайним.

— Макс, если ты меня слышишь, запускай подавители! — крикнул я, но ответа, естественно, не получил.

Если я не закрою зону — Ангелина окажется погребена под десятками метров плоти, а Баренцево море превратиться в Искаженное. Эта мысль подстегнула меня, заставляя прыгнуть вперед шагом сквозь пространство. Самое удивительное, что и там и там приходилось преодолевать чудовищное сопротивление, но я всё же сумел добраться до центра, вызвал огненный клинок и рухнул вниз, погружая его на всю длину лезвия.

Лезвие легко вошло в искаженную плоть, но её необузданный поток просто выталкивал проводящий металл, а пламя едва успевало опалить верхние слои, растекающиеся в стороны. Уперевшись ногами в ледяной конструкт, я отчаянно взмахнул крыльями, толкая себя вперед, и одновременно влил всю скопленную энергию в синее пламя, выжигающее всё вокруг.

Несколько мгновений ничего не происходило. Потоки плоти, извергаемые центром зоны, сгорали до того, как добраться до меня, но продолжали держать меня на расстоянии, а затем я рванул вперед, метеором рухнув на центр зоны и прожигая себе путь в некроплоти, словно паяльник в теплом пластилине. Я погружался всё глубже, пока потоки диссонанса вновь не начали срывать мой огненный ореол, но я лишь утроил усилия. И моя настойчивость была вознаграждена.

Превращавшаяся в черный уголь плоть расступилась, оголяя бетон, и я обрел твердую опору. Лед под спину, огненный клинок вперед, и я продвигаюсь вперед. Каждый шаг — словно я толкаю перед собой груженую углем телегу, по каменистой земле, без рельса и резиновых шин.

Шаг. Обожжённая плоть вспучилась чудовищными пузырями, оголяя коричневые кости, и сомкнулась с двух сторон, словно зубастая пасть. Но лишь обломала клыки о ледяную броню, подставленную в последнее мгновение.

Шаг. Броня осыпается ледяной коркой, а замороженные щупальца бьют словно тараном, отбрасывая меня на добрый метр. Я бью крыльями в ответ, разрывая волну плоти на несколько потоков, и в ту же секунду вклиниваясь меж них, не позволяя им сомкнуться и выпуская потоки пламени.

Шаг. Теперь меня окружает сплошной сферический щит пламени, я словно брошенное в воду раскаленное до бела ядро, испаряю окружающую плоть, выжигаю её, превращая в пепел, и упрямым буйволом иду вперед, не видя ничего кроме пульсирующего в нескольких метрах от меня сердца зоны.

Вот только плоть словно обрела разум. Она атакует меня щупальцами со всех сторон, пытается навалится, сбить с ног, отодвинуть опасное раскаленное ядро, я же не в состоянии приблизится даже на десяток сантиметров. Но до врат — всего ничего, протяни руку с мечом, сделай полшага…

И я сделал их. Не знаю, как мне удалось, наверное, просто потому что не было иного выбора, сфера огня стала такой плотной, что выжигала всё окружающее, сплавляла камни и бетон в единую мягкую поверхность, и ослабила давление от центра зоны. Плоть просто не успевала появиться с моей стороны — я сжигал её быстрее.

Вот только достигнув центра зоны я понял, что не знаю, что делать дальше. Механизм подавления, заложенный под тонким слоем бетона и фальшпола — не сработал. По каким техническим причинам — будем разбираться позднее, сейчас главное — резонатор Краснова не гасил открывшиеся врата.

Плюнув на безопасность и конспирацию, я влил все имеющиеся силы в огненный клинок и что есть мочи ударил по сердцу зоны, разрубая исторгающуюся из него плоть. И в тот момент, окутанный синим пламенем меч погрузился в червоточину, что-то изменилось. Плоть отдернулась, словно нечто почувствовало мой комариный укус.

Не веря в свою удачу, я ударил с новой силой, погружая оружие до самой рукояти внутрь врат диссонанса и вливая в него потоки пламени, постепенно меняющие оттенок с голубого на белый. Да так что камеры ослепли, и мне оставалось лишь довериться своему ощущению и третьему глазу. Да будет свет!

ГОРИ!

А в следующее мгновение я почувствовал… что-то. Чудовищно гигантскую тень чужой эмоции. Неповторимое. Необъяснимое. Выбивающееся из восприятия живого существа.

Но всё это было не важно — ведь сердце зоны схлопнулось, оставив тысячи тонн шевелящейся некроплоти. И единственное что мне оставалось — выжечь её собственным пламенем. Пробиться с огнем и мечем через толщу, чтобы добраться до бункера… и до тех идиотов что всё же не послушали моих предупреждений.