Горящее небо Аорна

Эпилог

Небольшой городок Амран в полусотне километров к северо-западу от столицы Йемена к концу июня изнывал от жары. Несмотря на довольно большую высоту — свыше двух тысяч метров над уровнем моря — температура в середине дня не опускалась ниже тридцати.

Но горячо было не от солнца. То затихая, то увеличиваясь по нарастающей, с окраин города доносилась стрельба. В основном трещали пулеметы и вездесущие на Арабском Востоке автоматы Калашникова. Иногда рявкали пушки 310-й бригады, сохранившей верность правительству.

Виктор Васильевич Переделкин, вице-консул Российской Федерации в Йемене, быстрым шагом шел к штабу бригады, прислушиваясь к звукам выстрелов, и недобрым словом поминал судьбу, забросившую его сюда, на передовую войны с хуситскими повстанцами. Практически весь персонал дипмиссии и обычных граждан России и Украины, а таких набралось к началу восстания более девятисот, вывезли в Москву самолеты МЧС. В Сане, столице Йемена, осталась только охрана посольства. В более безопасном Адене — консул. Но вот несколько человек, в основном — россиянки, вышедшие замуж за арабов, тянули до последнего и не успели в столицу или в Аден.

Как их вывезти из Амрана? Город охвачен мятежниками в полукольцо, дорога в центральные районы страны отрезана. Женщины, даже принявшие ислам, их дети, практически обречены, если фанатики захватят город. Да и самому умирать не хотелось.

Сотовая связь не работала, а спутникового телефона Переделкину не выдали.

В штабе всем было не до него. Лишь один офицер, оторвавшись от дел, отвел дипломата на узел связи и позволил поговорить с Аденом.

— Виктор Васильевич, похоже, удалось отыскать пилота с личным самолетом, согласившего вывезти людей из Амрана, — обнадежил консул.

— На самолете? В городе нет аэродрома. Нужен вертолет!

— Нету вертолетов, как и других желающих к вам лететь. Едва этого нашли. Его зовут… — консул на секунду примолк, очевидно, сверяясь с записями. — Мартын Тарасович Придыбайло. Украинец.

— Только их нам не хватало!

— Наводили справки — нормальный парень. В Африке давно. Зарабатывал деньги. Года два назад как будто бы исчез, говорили, что разбился. Только он вдруг объявился, да еще с деньгами. Приобрел подержанный самолет и с тех пор на нем летает. Как пилот — безбашенный.

— В Африке все такие, — буркнул Переделкин. — Там другие не встречаются.

— Придыбайло — обязательный и пунктуальный. Так о нем все говорят.

— Что ж, такой нам пригодится, — согласился Переделкин. — Он уверен, что сумеет вывезти людей?

— Мне сказал, что постарается. По Google Maps нашел ровный участок к западу от старого города. Попросил его проверить и очистить от камней. Если вдруг увидит, что посадка невозможна — покачает крыльями и улетит. Денег в этом случае с посольства не возьмет.

Можно было думать, экономия казенных средств что-то значила для Переделкина. Он готов был приплатить, чтобы выбраться отсюда. Жена с дочкою уже в Москве… И она пока что не вдова, как и дочь — не сирота.

— Где сейчас пилот?

— В Египте. Готовится к полету. К вечеру вас заберет.

— Я надеюсь…

Связь пропала. Виктор Васильевич не успел спросить: что за самолет, на сколько мест. Эх, сюда бы вертолет! «Ми-восьмой» сел бы, где угодно, и поднялся б без проблем. В случае нужды вывез бы людей за два-три рейса. Только нету вертолетов под рукою…

Площадка, избранная украинским авантюристом, Переделкина шокировала. Выбравшись из-под укрытия городских стен под солнце, вице-консул ахнул. Ну, во-первых, она маленькая. Только для какого-нибудь кукурузника вроде Ан-2. Во-вторых, неровная. Только делать нечего, придется приводить в порядок.

Отобрав из нервно ожидающих в муниципальной управе россиянок самых крепких, хладнокровных, не боявшихся выйти за пределы стен под пули, он привлек их для уборки. Мужья женщин дружно отвернулись, сделав вид, что они не при делах. Россиянки же, когда он им сказал, что от этого зависит жизнь детей, не отказались.

Для начала откатили самые большие камни, мелкими засыпали ямы, куда летчик мог бы угодить колесом. Плохо, что с бортом отсутствовала связь…

В городе усилилась стрельба. Хуситы пошли на очередной приступ.

Беженцы, желающие улететь, собрались у крайнего глиняного дома. Пришли не все. Часть считала, что войска правительства удержат город и получат подкрепление, ну, а там вмешается армия Саудовской Аравии.

Переделкин пересчитал пришедших. В прошлом летчик, пилотировавший Ан-26, он прекрасно понимал возможности самолета, способного сесть и, тем более, взлететь с такого пятачка.

Тридцать семь!

Большинство малых частных самолетов может взять на борт от силы двенадцать пассажиров. С перегрузкой больше, но для взлета с превышением нормальной массы нужна удлиненная, а не такая полоса. Что к ним прилетит? Стрекоза навроде «Сессны»?

Вдобавок поднялся сильный ветер, бросавший в лица пригоршни песка. Здесь, на двухкилометровой высоте, ветра — частые гости. Но такой порывистый может сильно усложнить взлет-посадку, если дует поперек курса.

Солнце близилось к закату, когда вдалеке раздался гул авиационных двигателей. Самолет шел на снижение, не выпуская шасси. Был он гораздо крупнее ожидаемой мелюзги. Двухмоторный.

Заложив вираж над крайними домами, он обдал потенциальных пассажиров волной выхлопа. Переделкин сморщился — пахло по-автомобильному. То есть топливо — бензин, а у машины — поршневые двигатели. Они куда слабей, чем турбовинтовые, работающие на керосине. Да и внешне самолет выглядел совсем не новым. Это еще, мягко говоря.

Радовало лишь одно — ветеран летел довольно медленно. Значит, для отрыва от земли ему не требуется значительная скорость, как у современных.

Летчик сделал парочку кругов, видно — пробовал «на ощупь» воздух, здесь чуть более разреженный, чем внизу, рассматривал площадку. Выпустил, наконец, шасси. Стойки вышли из гондол моторов. Только они. Переделкин сжался… Посадка без носовой стойки приведет к серьезнейшей аварии, им уж точно не взлететь!

Самолет мягко коснулся каменистой почвы колесами и опустил хвост. Он катился, опираясь на маленький дутик под оперением. Как у самолетов Второй Мировой войны.

Вице-консул чертыхнулся. Наконец-то он узнал машину. Легендарная «Дакота», «Дуглас» Си сорок седьмой. Это ж древность! В США их перестали выпускать в 1945-м. Только выбора не оставалось. Лучше на таком, чем оставаться здесь.

Летающий гроб завершил пробежку, развернулся очень близко, люди в испуге подались назад, а одна из женщин вскрикнула. Смолкли двигатели, позади крыла раскрылась дверь, вниз упала металлическая лесенка.

Переделкин воочию представил, что сейчас произойдет. Пройдет миг оцепенения, и беженцы бросятся на штурм машины. Все же понимают — последняя возможность улететь. Люди устремились к самолету, многие тащили чемоданы.

В дверном проеме показалась коренастая фигура летчика.

— Господа, товарищи! — крикнул он столпившимся у лесенки. — Для начала я хочу увидеть вице-консула Российской Федерации. С ним начнем вас запускать по одному, проверяя документы. Только граждан России, Украины, Беларуси.

«Никакого украинского акцента в речи», — удивился Переделкин. Вдобавок, он сказал: «Беларусь», а не «Белоруссия», как принято у россиян.

Переделкин выскочил вперед, представился. Обронил про службу в ВВС — так проще разговаривать с летной братией. У вице-консула не было практически никаких вещей — только дипломат с документами.

— Мартын Придыбайло, — в свою очередь представился пилот. — Но обычно зовут: Макс. Ты — летчик?

— Бывший. Комиссован. Начал работу в МИДе, ну, а тут такое…

— Жаловаться будешь в воздухе, — оборвал его Мартын. — Мне сказали: будет двадцать человек. А с тобой вдвое больше.

— Ну, так дети…

— Дети — не вопрос, — Придыбайло говорил отрывисто и резко. — Женщин тоже заберем, — он сложил ладони рупором у губ и прокричал: — Никакого багажа! Совсем! Только сами, деньги, документы. Иначе не взлетим. Все в очередь — по одному с развернутыми паспортами.

В толпе произошла заминка. Люди раскрывали чемоданы, доставая деньги, документы, самый минимум вещей. Спорить не пытались. Стоявший в створе двери невысокий летчик, поглаживающий открытую кобуру с пистолетом, излучал непоколебимую решимость. На лице его виднелись шрамы, видно, побывал в серьезных переделках. Только вдруг его решимость подверглась испытанию. К лесенке подскочил мужчина.

— Я — подданный Нидерландов, бизнесмен. Оплачу фрахт самолета. Дам вдвойне.

Выглядел голландскоподданный как мулат. Наполовину европеец, наполовину африканец. Лез вперед с напористостью дикаря с Черного континента и самоуверенностью богача из ЕС. По-английски говорил уверенно.

— Нет, — ответил Придыбайло на том же языке.

— Если я останусь здесь, меня убьют!

— Там, на линии боевого соприкосновения, требуются добровольцы, — Переделкин указал рукой. — Защищайтесь как мужчина, а не отпихивайте женщин и детей.

Убедить голландскоподданного не получилось. Мулат грубо оттолкнул женщину с младенцем на руках и полез по лестнице, сжимая чемоданчик. А, возможно, — кошелек. Обещал же выкупить весь рейс…

Придыбайло лишь пожал плечами. Ухватившись сверху за дверной проем, он лягнул нахала в грудь. Тот спикировал на землю, грохнувшись спиной навзничь. Из другого вышибло бы дух, только подданный Голландии оказался крепок. Он вскочил, раскрыл свой чемоданчик и вытащил оттуда пистолет. Оттянул затвор.

Продолжить не успел — Придыбайло выстрелил из пистолета. Мулат грохнулся ничком. Сноровисто спустившись с лестницы, летчик выстрелил в упавшего еще два раза. Пассажиры в ужасе отпрянули.

Придыбайло, подобрав оружие убитого, сунул его дипломату.

— Граждане пассажиры! — объявил смотревшей на него толпе. — Огнестрельное оружие на борту авиалайнера моей авиакомпании провозить запрещено. Я надеюсь, никого здесь больше не придется штрафовать?

Пассажиры не ответили и стволы не показали. Урок наглядный.

— Запускай! — кивнул пилот Переделкину.

Пока тот проверял документы у садившихся, летчик пинком ноги откинул крышку чемоданчика мулата. Внутренности наполовину были заполнены прозрачными пакетами с белым порошком. Остальное — пачки долларов. Стало ясно, почему голландскоподданный так стремился улететь. Мусульмане, мягко говоря, не приветствуют наркоторговлю. А хуситы побивают их камнями.

Доллары пилот деловито рассовал по карманам охотничьей жилетки. Пакеты вскрыл ножом, позволив ветру разнести их содержимое по площадке.

— Виктор, сколько? — спросил у дипломата.

— Уже тридцать взрослых. Детей под двадцать, но они весят половину…

— Твою ма-ать… — ругнулся Придыбайло. — Женщин и детей посадим всех. Мужики — извините. С вами не взлетим.

Он отвернулся, Переделкин — тоже. Трое бывших здесь мужчин были местными, из Йемена. Привезли сюда жен из России, обещали, что устроят им жизнь как в восточной сказке — ковры, павлины и рахат-лукум… Сказка получилась страшной. Скорей всего, с семьями они расстались навсегда.

— Господин пилот! Я — из Казахстана. Вы мне откажете? Детей хотя б возьмите. Здесь они погибнут…

Спрашивала худенькая женщина с крохотной сумкой на плече, голова замотана платком. С нею дети — мальчик, девочка, оба — лет пяти-шести. Жмутся к ногам матери.

— Макс, что будем делать? Что, совсем никак? — дипломат, приученный к изысканной вежливости, как-то сразу перешел с летчиком на «ты».

— Перегруз у нас тобою, Виктор! А площадка — никакая. Сам ведь летчик, понимаешь….

Придыбайло выругался. Пока он матерился, последние русские поднялись на борт. Макс вздохнул.

— Бабушка рассказывала. В городок явились немцы. Всех евреев погрузили в душегубки. Тетя Соня деток к нам пристроила, рыженькие, мол, потому сойдут за наших. Бабушка их держала. Но еврейские детишки умненькие, и не вырывались, молча наблюдая, как увозят мать… Навсегда… — летчик, похоже, уговаривал себя. — Я же не эсесовец какой… Залезайте, казахстанцы! Виктор — в нос, на место правого пилота. Проследи, чтобы по салону разместились равномерно. Взрослые и дети. Ну, ты знаешь.

Сам пилот остался на земле, оставив дверь в салон открытой. Занимаясь поручением, Переделкин вдруг услышал стук металла по металлу где-то из-под центроплана. Через минуту уловил вонь бензина.

Безбашенный пилот сливает топливо! Готов лететь на последних парах бензина, лишь бы облегчить машину.

Наконец, Максим втянул лестницу в салон и захлопнул дверь. Быстрым шагом проскочил мимо кресел, на ходу проверив взглядом: равномерно ли распределились пассажиры.

Как только самолет развернулся носом к ветру, Переделкин мысленно перекрестился. Помоги им, Господи, взлететь! Но, как выяснилось, испытания на земле не кончились.

На площадку выскочил пикап с крупнокалиберным пулеметом в кузове и остановился, преграждая взлет. Пулеметчик навел ствол на самолет. Водитель машины покинул кабину и недвусмысленным жестом показал: стоять-бояться. Глушить моторы и выходить.

Тронувшийся было самолет Максим повернул левым бортом к пикапу.

— Слушай меня, Виктор! Если со мною что-нибудь случится, пробуй сам взлететь. Самолет в управлении совсем простой. Закрылки перевел уже во взлетный. Вот кран шасси, с триммерами разберешься. А вот это мой апгрейд. Кнопка форсажа. Несколько секунд на закиси азота. Я пошел. Моторы не глуши.

— Куда?

— Добро должно быть с кулаками. Поговорю с парнями.

— Ты с ума сошел?!

— У меня есть аргументы. Их оспорить не удастся.

Через минуту распахнулся грузовой люк. Загрохотало. По неторопливому басовитому стуку дипломат определил: авантюрист лупит из крупного калибра. Трассеры скинули пулеметчика с кузова, водитель превратился в груду мяса. Машина загорелась.

— Браунинг тоже выбросил, — с сожалением сказал Макс, хлопаясь обратно в кресло. — Жаль, не раз меня спасал. Трудно в Африке без пулемета. Но тяжелый, гад, на полцентнера весом. А тут каждый килограмм… Погнали наши городских!

Стемнело быстро, как обычно в тропиках. Фара под брюхом самолета выхватывала несколько десятков метров впереди, неровности отбрасывали тени. Переделкина охватило чувство ирреальности происходящего. Так не может быть, не должно!

Пилот врубил полный газ, Дакота качнулась, удерживая тормозами. Наконец, рванулась с места, Придыбайло тиснул кнопку форсажа…

От впрыска закиси азота двигатели заревели, а винты раскрутились до немыслимых оборотов. Только полосы все равно им не хватило. С натужным ревом самолет сорвался с края площадки и ухнул в пропасть. В темень.

Говорят, в таких случаях вся жизнь проносится перед глазами? Виктор не успел подумать ничего. Только вскрикнул.

— Не бзди, все рассчитано, — хмыкнул рядом Придыбайло.

И Дакота неожиданно вдруг выровнялась и, едва не шкрябнув брюхом по камням, полезла в высоту. Переделкин выдохнул.

— Я готов тебя прибить или расцеловать. Ты — не летчик. Дьявол!

— Целоваться не надо, — ухмыльнулся Придыбайло. — Не по тем делам я, Виктор.

— Шутки у тебя дурацкие. Топлива нам хватит?

— До Саны долетим. Или сядем где-то на шоссе. Главное, что улетели от повстанцев. Ну, а ты не верил. Машина — зверь!

— Как ты раздобыл такое чудо? Где-нибудь в музее?

— Нормальный самолет, — улыбнулся Придыбайло. — 1944 года выпуска. Он отремонтирован, моторы после капиталки. Радиооборудование свежее, иначе в международный аэропорт не пустят. Я работал на представителя одной державы. Далеко отсюда расположена. Накопил на этот самолет. Техника военная, надежная, семь десятков лет в строю. Извини, перебазарить надо.

Он связался с вышкой аэропорта Саны, сообщил о чрезвычайной ситуации, попросив выделить им полосу.

— Ждут нас, — сказал, переходя на русский. — Ваш посол там будет?

— Он эвакуировался раньше. Старший — консул в Адене. Но как только мой мобильник найдет сеть, позвоню ему. Не волнуйся, рейс оплатим, как договорились, и еще отблагодарим.

— Деньги мне неинтересны, — неожиданно сказал пилот. — Рейс оплачен тем наркобарыгой. От награды я б не отказался.

— Что ты хочешь?

— Звание Героя России.

— Не получится, — Переделкин стушевался. — Звездой Героя награждают исключительно российских граждан. Ты же украинец?

— Он, — кивнул пилот.

— Так что, друг, никак.

— Ну, не больно-то хотелось, — Придыбайло засмеялся. — Не парься, Виктор, пошутил я. Были мы героями… А теперь серьезно. Я хочу российский паспорт — с новым именем, фамилией и отчеством.

— В розыске ты что ли? — дипломат насторожился.

— Нет, конечно, — тот пожал плечами. — Проверяется легко. Тут другая ситуация. С нынешней Украиной мне не по пути — после их Майдана. Меня в посольство вызывали, предлагали в неньку возвратиться. Им пилотов не хватает. Обещали быструю карьеру, если соглашусь участвовать в АТО. Я не выдержал и высказал им все, что думаю о новой «власти». Крепко разозлил их. От меня отстали, но взяли на заметку. Так что в неньку мне теперь дороги нет.

«Наш парень!» — убедился Переделкин. Вслух сказал:

— Похлопочу. Полагаю, не откажут.

— Спасибо. Буду обязан.

— Это мы тебе обязаны, Макс, — ответил вице-консул. — Чем займешься, получив российский паспорт? Продолжишь здесь летать?

— Нет, — ответил летчик. — Надоело. Продам свой самолет и уеду к вам в Россию. Буду жить спокойной, мирной жизнью. Найду себе работу, может быть, жену. Заведу детей.

— А ты сможешь жить спокойно? — улыбнулся Переделкин. — Я немного разбираюсь в людях. Ты с твоим характером не усидишь на месте — сорвешься на какую-то войну.

— Возможно, — не стал спорить будущий российский гражданин. — Знаешь, друг мой Виктор, мне однажды удалось замирить два государства. Получилось все случайно — карта так легла. Я тогда считал, как Лев Толстой, что война противна человеческому разуму и всей его природе. Но все больше убеждаюсь: классик заблуждался. И война есть естественное состояние человека. И тут важно, что ты защищаешь, и чью сторону займешь.

«Да он философ! — удивился Переделкин. — Интересный парень». С любопытством посмотрел на Придыбайло. Или Кузнецова, Иванова, Сидорова — пилот выберет новую фамилию. И лицо его внезапно показалось вице-консулу знакомым. Где он его видел? Дипломат стал копаться в своей памяти, но, увы, безрезультатно. Но уверенность не проходила.

— Подлетаем, — вдруг сказал пилот, и Переделкин выбросил эту мысль из головы…

Только много дней спустя, уже в России, дипломат внезапно вспомнил. Не поверив озарению, стал шарить в интернете. Статью и фотографию он нашел довольно быстро — помнил дату. Летчики подобной информации не забывают. С экрана ноутбука на него смотрел давешний знакомец, только молодой, без шрамов на лице, волосы каштановые, не седые. В остальном — один в один.

«Нет, такого не бывает! — не поверил Переделкин. — Тот пилот погиб и посмертно удостоен звания Героя Беларуси. Если б выжил, то об этом написали. Почему он оказался в Африке? Операция спецслужб? Он сказал: участвовал в замирении двух государств. Нет, сомнительно, — покачал он головой. — Паспорт попросил у нас. У агента под прикрытием таких проблем не будет. Непонятно… Но ведь как похож!»

Тайну эту Переделкин так и не разгадал. А потом пришли дела-заботы, и история забылась…

Конец книги.

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/283517