Главная ветвь

Спейсер Эоллы Большой Совет. Колебания

Розовое, с серебристыми переливами сияние, стелющееся волнами по овальному помещению лаборатории, оторвало Аэна от интереснейшей задачи о протечке силовых полей в третьей секции генераторов внешней защиты. Он был уверен, что нащупал решение проблемы, и был очень горд собой. В визуал-объеме перед ним ветвилось дерево решений, завораживающее своей структурной завершенностью, точностью и очаровательной плавностью форм.

Сигнал общего сбора Большого совета вызвал сожаление прим-математика.

Взмахом когтистой четырехпалой лапы он отправил расчеты в личный мем-блок и поспешил в главный зал заседаний, воспользовавшись нуль-туннелем, эффектор которого на левой стене при его приближении замерцал привлекательно-зовущей глубокой синевой.

Аэн приблизился к эффектору и замер, давая туннель-координатору ментальное указание. Синяя «вуаль» эффектора развернулась, объяла тело математика, заключив его в свой объем, и Аэн исчез, возникнув вновь в другом помещении.

Вокруг центрального возвышения в форме овоида с плавными скатами краев уже расположился весь ученый совет экспедиции, и Аэн поспешил занять свободное место справа, рядом с очаровательной Оон-се — прим-аналитиком, чьи очаровательные формы, мягкий золотистый спинной пушок и прекрасные удлиненные глаза давно будоражили чувства прим-математика.

— Мы вас заждались, уважаемый Аэн, — укорил прим-математика председательствующий на совете Координатор Действия Йиол Оллесс. Его глаза поменяли оттенок с зеленого на красный с желтыми полумесяцами по бокам, что выражало крайнее огорчение. Горизонтальные щели зрачков сузились.

— Искренне прошу прощения, но я заканчивал цикл важных расчетов, уважаемый Йиол, — чуть присел в извинении Аэн и вновь выпрямил суставчатые ноги.

Йиол немного выгнул наружу две нижние руки и развел их в стороны: он принимал извинения, понимая важность задержки. Глаза его вновь приобрели зеленый оттенок.

— Начнем, — сказал он, озирая присутствующих из-под нависающего над глазами мощного лба и подбирая шейные складки.

«Как он стар, — подумал Аэн. — Осилит ли он возложенную на него миссию?»

— Как вы все хорошо понимаете, наступил момент главного действия, — между тем продолжал Координатор. — Восемь естественных циклов[1] мы проводили наблюдения за планетой Ккелтси, или Земля, как ее именуют Ккелтси-вашх — аборигены. Эти наблюдения практически полностью подтвердили расчетную линию социо-математиков. Также, после проведения исследований свойств пространства данного домена, нашла свое абсолютное подтверждение версия экто-физиков об искусственности происхождения нашего родного домена путем расщепления исходного пространственно-временного континуума как минимум на семь независимых. К данному расщеплению неоспоримо установлена причастность именно Ккелтси-вашх: возмущения пространства, давшие начало нашему домен, были порождены именно в данном временном промежутке и пространственных координатах.

Однако был выявлен прискорбный факт: при существующей конфигурации социума Ккелтси отсутствуют необходимые условия для рождения теории многомерных пространств и, как следствие, невозможность образования нашего домена и возникновения нашей расы. Углубленные расчеты группы социо-математиков под руководством уважаемого Аэна позволили выявить реципиентов среди Ккелтси-вашх и указать общую линию влияния, и два естественных цикла назад мы приступили к микрокоррекциям. Об их результатах я хотел бы узнать у нашего прим-аналитика. Оон-се, прошу вас поделиться с нами имеющейся у вас информацией.

Оон-се вскинула голову в знак благодарности и приподняла верхние руки с повернутыми вниз ладонями, призывая к вниманию. Попутно она соединилась с фалгман-интеллектом спейсера и запросила подключение к информ-модулю.

Над поверхностью овоида раскрылся визуал-объем и, управляемый Оон-се, начал заполняться табличными данными и графиками.

— Исследования социума Ккелтси, — начала она свой доклад мягким, наполненным обертонами голосом, — после микрокоррекций показали качественное улучшение структуры его конфигурации и практически полное наложение его на базовую, расчетную линию, — говоря это, Оон-се подсвечивала конкретные цифры и участки графиков. Присутствующие внимательно следили за происходившим в визуал-объеме. — Однако, несколько микрокоррекций — участки вот этих кривых, — она подсветила красным три места на двух ветвистых графиках, — не совсем соответствовали запланированным результатам, что породило незначительные аберрации в этой и этой ветвях.

Оон-се увеличила один из графиков и пронзительным красным указала на участки, о которых сообщала.

— Если своевременно не будут устранены данные погрешности, в ближайшее время с вероятностью двадцать три сотых может возникнуть нежелательное ветвление, тем более нежелательное сейчас, когда мы находимся у расчетной точки главного действия.

— Прошу уточнения, — повела левой верхней рукой прим-социолог Оллна-се Эйнс. — В чем вы видите проблему, прим-аналитик?

— Имели место несколько отрицательных внешних влияний на одного из главных объектов — номер три. Эти влияния могут нарушить психосферу объекта, что неминуемо приведет к депрессии и замкнутости.

— А вы не допускаете катарсиса?

— Вполне допускаю, уважаемая Оллна-се, но период его разрешения может затянуться дольше, чем нам необходимо, что повлечет за собой непоправимые последствия. Обращаю ваше внимание на расчеты. — В визуал-объеме проступила длинная формула и ее графический образ в виде замысловатой поверхности.

— Уважаемая Оон-се, — сказал сек-математик Йуун Ссол. — Мне очень жаль, но вы некорректно применили преобразование Эйкко. В данном случае оно недопустимо.

— Все абсолютно корректно, уважаемый Йуун, — поддержал прим-аналитика Аэн. — Преобразование Эйкко не только допустимо, но и просто необходимо в условиях оценки компактного социум-объекта. Решение, конечно, упрощенно, хотя и нетривиально, но оно вполне достаточно для оценки операционного риска.

Оон-се повернула голову к Аэну. Ее глаза на мгновение приобрели нежно-голубоватый оттенок, означающий признательность.

— Я согласен с Оон-се, — продолжал Аэн. — Ситуация может в ближайшее время выйти из-под контроля.

— Что вы предлагаете? — спросил Координатор у Оон-се.

— Частную микрокоррекцию объекта номер два и приступить к осуществлению основного действия для объекта номер три. — Она сдвинула недавнюю формулу вглубь визуал-объема и вывела две другие.

— Не слишком ли мы торопимся? — выразил Координатор сомнение глазами, перекрасив их в ярко-лиловый цвет и размышляя над предложением.

— Нисколько, — уверенно сказала Оон-се. — На Ккелтси говорят: «промедление смерти подобно».

— Кто бы спорил, — «нахмурился» светло-красным оттенком глаз Координатор Йиол. — Я вижу, для объекта номер два вы предлагаете одноразовую микрокоррекцию в режиме «инкогнито»?

— Мне кажется, полноценный посланец в данном случае необязателен. Из расчетов хорошо видна минимальная достаточность в виде последовательности технически несложных вмешательств в окружающую объект обстановку.

— Согласен, — подтвердил, после некоторых размышлений Йиол. — Теперь касательно объекта номер три. Вы предлагаете режим «Советник» четвертого уровня. Это практически полноценный контакт! Поясните свою мысль, прим-аналитик.

— Первое, что хотелось бы отметить, времени у нас осталось немного — всего четверть локального цикла. Дальше, как вы знаете, наши попытки воздействия успешно блокируются неизвестными нам силами. На протяжении трехсот семидесяти их циклов мы не имеем возможности что-либо кардинально изменить. Позже этого срока любые изменения бессмысленны. Поэтому хотелось бы отметить важность завершения нашей миссии в эту оставшуюся четверть локального цикла.

Второе — это эмоциональный криз объекта номер три. Его нервная система находится в крайне возбужденном состоянии, он ни с кем не взаимодействует в последнее время и воздействие на него затруднено. В связи с этим предлагаю именно «Советника» с четвертым уровнем. Этот человек умен, материалистичен и с наибольшей долей вероятности отнесется к мнению посредника с уважением.

— Почему вы так считаете?

— Принцип превосходства. Подчинение слабого сильному.

— Но мы не хотим подчинять его!

— Я не имела в виду именно подчинение, но в этом состоянии им можно свободно управлять. При умело составленной программе обработки реципиент будет полагать чужие мысли собственными.

— Мне это кажется несколько неэтичным. Это развитый народ, и я считаю недопустимым применение к нему методов психонасилия. При всем уважении к совету, «Советник» не выше первого уровня. — Координатор обвел взглядом собрание. — Ваше мнение?

— Предлагаю режим «Маг», — сказал Аэн. — Минимум информационного давления, технологическая оснастка, позволяющая поразить воображение аборигенов, что, несомненно, расположит реципиента к посреднику.

— Другие предложения?

Больше предложений не последовало.

— Хорошо. Мне тоже кажется оптимальным вариант «Маг», предложенный прим-математиком. Оон-се, вы поддерживаете это предложение или необходимы дебаты?

— Поддерживаю и считаю его отличной заменой «Советнику», — Оон-се в знак согласия сложила нижние руки крест-накрест на груди.

Остальные члены совета повторили ее жест.

— Прекрасно! На этом и закончим обсуждения. Прошу присутствующих незамедлительно приступить к проработке деталей и технической реализации принятого проекта. Уважаемая Оон-се, я бы просил вас задержаться.

— Слушаю вас, уважаемый Йиол, — сказала прим-аналитик, приближаясь к Координатору, когда все члены Большого совета покинули помещение.

— Наша беседа неофициальна, Оон-се, — Йиол в знак доброжелательности пошевелил пальцами нижних рук. — Вы упомянули о зоне блокировки размером в триста семьдесят локальных циклов. Насколько мне известно, именно ваша группа занималась этой зоной.

— Вы правы, Йиол, — подтвердила Оон-се.

— Что вам удалось выяснить?

— Немногое. До сих пор неясна сущность данной аномалии. Я склоняюсь к мысли о ее природной сущности, заложенной в мироздание. Некая защитная функция.

— Интересно. В чем выражается сущность блокировки?

— Любая попытка изменить что-либо наталкивается на мощное противодействие. Посредники просто саморазрушаются.

— Я полагал, их энергетический потенциал позволяет противостоять любым внешним проявлениям. Вы зафиксировали какие-либо воздействия на них в момент распада?

— Никаких воздействий не зарегистрировано, Йион. И это меня пугает больше всего.

— Атавистическое чувство. Что может вас пугать?

— Меня пугает предположение о существовании некой реальной мыслящей силы.

— Вы полагаете, существует неизвестная и недоступная нам организованная структура, владеющая знаниями и технологиями более высокого порядка, чем наш? Я правильно вас понял?

— Совершенно верно, Йион. И, мне кажется, они просто терпят нас, пока мы не выходим за определенные ими рамки.

— Думаю, все выглядит не столь трагично.

— Хотелось бы надеяться на это, Координатор. Но все же считаю, нельзя терять времени.

— Вы думаете, они могут помешать реализации наших планов?

— Я не могу ответить на этот вопрос. Если это хозяева ветви, то им нет смысла этого делать. Но могут быть и другие заинтересованные стороны. Заинтересованные в первую очередь в том, чтобы ветвление не произошло.

— В любом случае нам необходимо завершить свою миссию. Наша раса должна существовать!

— Полностью поддерживаю вас, Йион. — Оон-се скрестила на груди руки. — И поэтому я предложила перейти к активной фазе.

— Я еще на совещании заметил вашу нерешительность, и поэтому решил поговорить с вами с глазу на глаз, — сказал Йион. — Что же вас беспокоит?

— Исходя из анализа результатов последних исследований Ккелтси-вашх, — могу сказать это совершенно определенно, — в ближайшие сто-сто пятьдесят локальных циклов они не будут обладать технологиями, позволяющими им управлять структурой домена.

— Но как же так? — удивился Координатор. — Ведь установлено, что именно Ккелтси-вашх своей деятельностью…

— Простите, что перебиваю, уважаемый Йион. Это действительно сделали они, и этот факт невозможно опровергнуть. Но, исходя из анализа ситуации, я абсолютно уверена, что их вмешательство в структуру домена стало возможным исключительно при содействии со стороны.

— Вы предполагаете возможность передачи кем-то Ккелтси-вашх научной базы по этому вопросу?

— Не только предполагаю, но и настаиваю на этом. И передать всю необходимую информацию могла только заинтересованная сторона.

— То есть мы, — заключил Координатор.

— Именно.

— Но почему вы не высказались по этому поводу на собрании?

— У меня есть противники данной теории. Один из них — сек-математик Ссол. И он прекрасно знает об отсутствии у меня доказательств этой теории. Но, как интуитив, могу сказать, что, если мы не сделаем этого — наша миссия будет провалена.

Глаза Координатора стали ярко-лиловым — Йиона одолевали сомнения. Прим-аналитик терпеливо ждала.

— Оон-се, я знаю вас на протяжении долгого промежутка времени, и имел возможность убедиться в вашем огромном потенциале в роли интуитива, и поэтому склонен доверять вашим выводам. Но я не могу строить последовательность своих действий исключительно на их шаткой базе. Мне необходимы какие-либо доказательства. Только поймите меня правильно.

— Я все понимаю, Координатор, — чуть присела Оон-се, извиняясь за доставляемые Координатору моральные переживания. — У меня они есть, но косвенные. Первое, как я уже говорила, — это невозможность Ккелтси-вашх самостоятельно разработать теорию многомерных пространств в ближайшие локальные циклы. Время прорывных открытий на Ккелтси, как вы знаете, прошло. Их наука развивается плавно, и потому достаточно предсказуема.

Второе — мы приближаемся к критической точке, когда будем вынуждены покинуть это время. Уже сейчас мы с трудом справляемся с тайм-стабилизацией посланников, затрачивая на их существование колоссальные мощности — это ни для кого не секрет. Энергопотребление растет, начинаются протечки, и я их связываю с ростом нашего тайм-потенциала в связи с приближением к некоей нуль-точке. Я слышала, прим-математик Аэн в данный момент работает над анализом протечек в защитных полях. У меня не вызывает сомнений результат его работы, который подтвердит правоту моих предположений. Мне кажется, он в скором времени доложит вам о своих выводах и невозможности решения данной проблемы.

Йион в нерешительности долго качал головой.

— Ваши доводы убедительны, — наконец сказал он после длительной паузы. — Что же вы конкретно предлагаете?

— Мне кажется целесообразным дождаться сообщения Аэна — это необходимо для убеждения совета в правоте моих слов. Но необходимо заранее подготовить инфо-капсулу с научной базой для передачи ее на Ккелтси. Однако, основываясь на предположении о существовании структуры, могущей противодействовать образованию ветвей, предлагаю передать капсулу объекту номер три — это обезопасит капсулу на необходимое время и поможет проследить за противодействующей структурой, если таковая существует.

— Я понял вас, уважаемая Оон-се. Поддерживаю Ваше стремление дождаться решения Аэном проблемы утечки, и, если выясниться, что вы были правы, я добьюсь одобрения советом осуществления Вашей версии активной фазы.

Глаза Оон-се приняли нежно-голубоватый оттенок. Прим-аналитик развернулась и направилась к нуль-туннелю.

Йион проводил ее долгим взглядом до эффектора нуль-туннеля и впал в раздумье.

— Двадцать три — один — Центру.

— Центр слушает. Что у вас, Витольд?

— Чудики, похоже, зашевелились. Замечено появление «гостей». В районе Сосновой.

— Режим «гостей» удалось определить?

— «Инкогнито». Похоже, «подставлялы».

— Сколько их?

— Трудно пока сказать. Держатся одним пакетом. Но не менее трех судя по полевому фону.

— Кто объект?

— Похоже, «ЕТ». В этом районе больше никого нет.

— Значит, взялись за центральные фигуры. Давно пора. Витольд, бери объект «ЕТ» под усиленный контроль, код — три единицы. «Гостей» не трогай, только если начнут зарываться. Могут пожаловать «хамелеоны» — это твоя главная задача. Если что, сразу запрашивай эшелон поддержки.

— Принял, Центр.

— Удачи, Витольд. Отбой… Центр — Альфе — два.

— Альфа — два на связи.

— Алексей, у Павловского «гости». Направь эшелон поддержки на уровень двадцать три. Пусть будут где-нибудь поблизости.

— Экипировка?

— «Атлант».

— Серьезные гости? — присвистнул Алексей.

— Нет. Думаю, объявятся «хамелеоны».

— Принял.

— Конец связи… Центр — двадцать три — одиннадцать.

— Двадцать три — одиннадцать у аппарата.

— Кончай кривляться, Йозеф. Что у тебя там?

— Тишина. «ЕМ» на рабочем месте.

— У Витольда «гости». Чудики активизировались, похоже, затевают какую-то хитрую комбинацию. Повнимательней там. Если что — запрашивай эшелон поддержки. Кудряшин вышлет с минуты на минуту.

— Все сделаю, Виктор Степанович. Если только со скуки не помру.

— Только попробуй! Отбой…

Елена Топилина Будни

Елена не могла дождаться окончания занятия.

Правая рука, подпиравшая чуть повернутую влево голову, затекла, а правая нога, на которой Елена полулежала — онемела. Спина ныла. Левую, согнутую в колене ногу, упиравшуюся пяткой в жесткую поверхность, хотелось расслабить и распрямить. Или хотя бы чуть отогнуть в сторону. Лучше всего было левой руке — та расслабленно лежала на правом бедре.

Те, кто считает работу натурщика легкой — сиди себе, стой или лежи — глубоко заблуждаются. А попробуйте сами полежать или посидеть без движения хотя бы час. К тому же иногда приходится позировать в белье, а то и вовсе вовсе голышом… Но что делать, если на дворе были смутные девяностые, и в столь тяжкое время найти приличную работу (даже не работу, а подработку) было делом практически невозможным.

Елена, потеряв год назад мужа в автомобильной катастрофе, осталась совершенно одна с двумя маленькими детьми на руках — девятилетней Светкой и шестилетним Алешкой. Мать с отцом недавно умерли. Сначала мать, а за ней и отец ушел. А родители мужа никогда ее не признавали. Сейчас — и подавно.

По профессии она была медсестрой, а много ли заработаешь на этой работе. В ночные смены, конечно, платили более или менее, плюс уколы и капельницы на стороне, но все равно на жизнь едва хватало. С двумя же детьми на руках Елену никуда не брали…

Пойти подработать натурщицей посоветовала ей одноклассница Верка Симонян. Верка, умудрившаяся закончить ВУЗ в Москве на золотую медаль и, зачем-то вернувшись в родной город, теперь преподавала в этом самом ВУЗе, где готовили художников, и там постоянно требовались натурщики. Платили гроши, зато за каждый отработанный день.

Сначала Елена отказывалась, но потом, когда стало с деньгами совсем туго, решила попробовать. Стыдно, разумеется, было до чертиков, когда впервые пришлось раздеться. Повезло, хоть студенты битые попались: никто не глазеет, лица у всех умные, сосредоточенные, одухотворенные. Но по здравому размышлению Елена все-таки решила, что ничего в этом нет предосудительного. Искусство — оно вообще не от мира сего: свои правила, взгляды на жизнь. Да и развратного от нее ничего не требовали. Но привыкнуть все равно было тяжело.

Не сразу, помаленьку Елена свыклась со столь неординарной подработкой. Работа натурщика, по сути, оказалась нудной и утомительной. Время тянулось медленно, а уроки казались бесконечными, но Елена, со своим нескончаемым оптимизмом, смогла и в этой раб…