Гипершторм

Пролог

Лязг стоял ужасающий.

Огромный колесный механоид, получив сдвоенный заряд из лучевой двухстволки, накренился на правый борт и начал сползать по радиоактивной оранжево-коричневой осыпи.

Казалось, мгновение — и зловещее порождение техноса опрокинется.

Еще пара лучевых зарядов!

Массивные стальные вилы железного монстра, которые он унаследовал от своих примитивных предков — армейских каров-погрузчиков, оплавились и согнулись под невероятным углом.

Глаза стрелка-сталкера, только что всадившего в кар изрядную порцию лучевой энергии, холодно наблюдали сквозь сетчатые окуляры защитных очков за тем, как механоид натужно скрипит, силясь удержать равновесие, нащупать точку опоры.

Два телескопических домкрата, которые кар стремительно выдвинул по правому борту, ухнули в оранжевый рассыпчатый грунт, погрузились почти на метр каждый, но удержали. Третий, выброшенный сзади, из-под кузова, окончательно сбалансировал корпус живой машины.

А в следующее мгновение кар, взрыкнув могучими электроприводами обоих мостов, буквально прыгнул с места на несколько метров вперед. Это позволило ему уйти с предательской осыпи на ровный и, главное, твердый участок. Там земля была сцементирована зажигательными фосфорными бомбами — по крайней мере, если судить по ее темно-вишневому оттенку.

Стремительный разворот на пятачке — все колеса кара были ведущими и управляемыми — и железный бронтозавр уже с грохотом мчался на сталкеров.

Их было пятеро.

Четверо — отменно вооруженных и экипированных для дальних рейдов бойцов клана «Уроборос». Таких в Зоне называли рейнджерами.

Пятый, бионик по имени Макс Воротынов, не имел при себе серьезного оружия, только пистолет для самообороны. Макс сопровождал ценный груз — продолговатую двухметровую капсулу, похожую на египетский саркофаг.

Капсула плавно покачивалась в полуметре над землей, однако не было слышно ни шума двигателя, ни натужного урчания воздушной подушки. Она просто висела в воздухе, бросая вызов закону тяготения.

Очень редкие антигравитационные артефакты, известные как «дабл зеро», делали капсулу-саркофаг почти такой же легкой, как пушинка. А для компенсации крошечного остаточного веса и воздействия воздушных токов хватало восьми турбинок не мощнее комнатного вентилятора. Само собой, работали они практически бесшумно.

Сталкер-стрелок в сетчатых защитных очках криво усмехнулся и, прицелившись, послал очередной лучевой заряд в ходовую часть кара.

Капли расплавленного металла брызнули во все стороны, но механоид и не подумал остановиться.

В кабине кара, остекленной монокристаллами искусственного сапфира — редкость даже для изощренных технологий машинных обитателей Чернобыльской Зоны? — смутно угадывался абрис водителя.

Именно в него уже больше минуты целился из комбинированной винтовки-гранатомета один из сталкеров, заметно ниже ростом, чем собратья по клану. Это был опытный стрелок. И, словно чувствуя наиболее опасного противника, механоид уже дважды вильнул в сторону, сбивая ему прицел.

Наконец, низенький рейнджер поймал силуэт за сапфировым стеклом в виртуальное перекрестье. Он немедленно перевел свое оружие в режим автосопровождения и, убедившись, что гироскопы безошибочно бросают ствол винтовки-гранатомета вслед за целью, выстрелил. Поскольку он бил тридцатимиллиметровой гранатой с установкой взрывателя на мгновенное срабатывание, в монокристаллической панели кара образовалась преизрядная звездчатая пробоина и…

И теперь можно было разглядеть невооруженным глазом: кабина механоида пуста!

— Мнемотехник, сожри тебя скорг! — с заметным иностранным акцентом пробормотал невысокий стрелок.

Он немедленно выпустил еще одну гранату, целясь в свежую дыру посреди лобовой монокристаллической панели, и оглянулся, более нимало не беспокоясь видом несущегося на него стального монстра.

Взрыв второй гранаты, конечно же, в достаточной мере разрушил механизмы управления ходовой частью. Остальную работу мог довершить и Головорез.

Сталкер со столь многообещающим прозвищем поднял монструозный термобарический огнемет с кассетным заряжанием и принялся один за другим всаживать в механоида заряды, полыхающие нестерпимо ярким, прямо-таки солнечным пламенем. Благо теперь механоид двигался равномерно и прямолинейно, существенно облегчая задачу прицеливания для тяжелого ручного оружия, лишенного систем двухплоскостной стабилизации.

Кар еще успел отстрелить в Головореза дополнительную пару стальных вил.

«Здешний технос, определенно, подсмотрел эту систему у НРС-4 — ножа разведчика специального, имеющего секретную возможность отстрела лезвия в нападающего. Забавная все-таки штука эта некроэволюция», — криво ухмыльнувшись, подумал рейнджер-снайпер, пытающийся нащупать затаившегося на местности таинственного мнемотехника при помощи сонара — ультразвукового локатора.

Головорез увернулся от смертоносного блеска отточенных обоюдоострых вил псевдопогрузчика, прогудевших в полуметре от его плеча, и продолжил хладнокровно расстреливать обреченную машину.

Точное попадание в передний мост подняло механоида на дыбы. Кар задрал в воздух остатки привода, точно разъяренный медведь, остановленный выстрелом умелого охотника. После чего два заряда в днище, прямиком туда, где у механического чудовища располагался аккумулятор, довершили дело.

Глухой взрыв потряс его стальные внутренности, и весь механоид покрылся сетью трещин, сделавших его чем-то похожим на аккуратно нарезанный мясной рулет.

Колеса кара дернулись несколько раз — как живые — и монстр замер, испуская седые дымы с шапками черной масляной сажи.

Все было кончено.

— Помнится, камрад-чистильщик Делягин две недели назад заверял всех нас, что окрестности Тройки полностью безопасны, — покачал головой низенький рейнджер. — Во всяком случае, устранены все дикие механизированные объекты.

— Объекты, угу, — Головорез мрачно кивнул и сплюнул. — Эта дрянь, камрад Литтл, сама из-под земли лезет. А тут еще металлокусты кругом, чтоб их скорг сожрал.

— Мое имя Стюарт, — холодно произнес невысокий стрелок. — И я потомок английских королей. Дальний. Советую впредь не путать.

Ответом ему был тяжелый взгляд Головореза.

Словно бы резкий порыв ветра пробежал по зарослям автонов. И они вдруг огласились стальным звоном и скрежетом.

Равнина впереди, куда ни кинь взгляд, поросла дьявольским можжевельником из титановых, железных, медных и даже циркониевых сплавов. При этом кусты металлорастений неудержимо тянулись, ползли, подбирались к единожды избранной цели — пологому холму, над вершиной которого вздымались многометровые стены, оплетенные колючим орнаментом автонных ветвей.

— Мы у цели, — сообщил молчавший прежде бионик.

Он на минуту смежил веки, чтобы свериться с данными, которые поступали в его сознание благодаря имплантатированным датчикам ориентировки. Технокрепость клана «Уроборос» давно уже была в пределах визуального наблюдения, но неведомый мнемотехник, скрывающийся где-то поблизости, мог выкинуть фортель и покруче дистанционно управляемого механоида-кара.

Например, транслировать на их зрительные центры мастерски визуализированный мираж. И тогда вместо родных стен Тройки, вместо трех ее знаменитых ажурных мачт перед ними возникнут заросли автонов, вздымающиеся прямо из ртутных болот, над которыми вечно висят смертельно ядовитые испарения!

Как знать, быть может, во время атаки погрузчика мнемотехник незаметно приблизился к ним почти вплотную? Или дистанционно прощупал их ментал? А нападение безмозглого и неповоротливого механоида — всего лишь отвлекающий маневр?

Что же ему нужно, этому скрытному невидимке?

— Командуй, Перси, — продолжал бионик. — Ты еще не передумал? Ведь теперь мы на пороге действительно новой реальности. Кланы не простят нам похищения, в особенности эта милая семейка Минелли.

Холодный блик латуни — вот с чем можно было сравнить блеск глаз и ответную улыбку сталкера, когда он снял сетчатые очки и размашисто вытер лоб рукавом куртки.

— Мне плевать и на кланы, и на твои измышления, Макс, — весело заявил Перси Красавчик. — Твоя задача — чтобы криосон не был нарушен раньше времени и моя дорогая гостья после реабилитации не испытывала неприятных ощущений. Иначе пару-тройку самых пренеприятных ощущений я тебе гарантирую, скорг меня раздери… Как там она, кстати?

Бионик молча проглотил угрозу и включил экран капсулы.

Ему пока не по силам тягаться со сталкером-универсалом в прямом единоборстве, да еще в присутствии трех подручных рейнджеров, прошитых нитями боевых имплантатов. Каждая из таких машин смерти в бою стоит минимум пятерых обычных сталкеров-боевиков. Но эти высокомерные слова мнемотехник Макс Воротынов когда-нибудь обязательно припомнит Перси Красавчику! Этому выскочке, который просто нагло пользуется тем, что он — младший сын самого камрада Смотрителя Клана. Земного воплощения Уробороса, творца и повелителя могучей стихии — волн Океана Пи.

Перси Красавчик подошел к капсуле и осторожно протер рукой в защитной перчатке запыленный экран, на котором белело лицо молодой красивой женщины. Глаза ее были открыты, но взгляд неподвижен. Она была погружена в регулируемый криосон — лучший способ транспортировки очаровательных пленниц.

Перси Красавчик с минуту любовался вожделенной добычей. После чего вновь надвинул на лоб окуляры и махнул рукой.

— Вперед! Тройка уже заждалась победителей.

Капсула, подчиняясь манипуляциям бионика, качнулась, а затем плавно поплыла над грунтом, прощупывая все неровности рельефа дополняющей друг друга парой радиовысотометра и лазерного дальномера, чьи датчики были расположены на днище этого необычного летательного аппарата.

Бионик знал, что в лабораториях Тройки идут интенсивные работы над созданием летающих машин, способных беспрепятственно двигаться на любых высотах в потоке невидимых пи-волн. Им не потребуются редкие антигравитационные артефакты, которые никто так и не научился воспроизводить в лабораторных условиях.

Эти летающие машины будут использовать Пятое Фундаментальное Взаимодействие, сверхсветовые пи-волны, воздействующие на метрику пространства. Таким образом, в зависимости от мощности и амплитуды, пи-волны могут выступать в любой роли: гравитационных, электромагнитных, внутриядерных взаимодействий. Создавая в макромире самые разные эффекты: левитации, дезинтеграции, передачи энергии на огромные расстояния, и притом без малейших потерь.

Но до создания компактных генераторов этого чудесного излучения еще далеко. Для начала клан «Уроборос» должен испытать свой Большой Генератор, The Big One, как называл его рейнджер Стюарт.

Если Большой Генератор заработает как надо, если будет стабильно выдавать хотя бы семьдесят процентов проектной мощности, «Уроборос» сможет полностью «перешить» метрику гипертоннелей. Да хоть оторвать гипертоннели от Узла и позавязывать новыми узлами!

Заблокировав Узел при помощи управляемого гипершторма, обретя над ним полный контроль, камрад Смотритель получит возможность диктовать свои условия всему Пятизонью. Ведь порталы закроются, и кланы окажутся запертыми каждый в своей локации, лишенными не только путей внутренних сообщений, но и выхода в большой мир!

Преодолеть Барьеры — границы Зон, где гравитация превышает допустимые нормы в разы, — это все равно что сойти в Дантов ад. Для живого человека из плоти и крови, даже снабженного всеми мыслимыми имплантатами и внешними средствами защиты, такая задача почти непосильна.

А если усилить граничную гравитацию дозированными импульсами пи-волн, если поднять ее до десятков и даже сотен «же» — Барьеры сделаются совершенно непроходимыми!

Остаются, правда, тоннели, в свое время проложенные военспецами из внешнего мира в Московский институт атомной энергии имени Курчатова, он же Курчатник. Да еще заброшенные линии метро двух российских столиц, крайне ненадежный вид коммуникаций, по которым отваживаются проникать в Пятизонье из внешнего мира лишь самые отъявленные сорвиголовы из числа абсолютно безбашенных сталкеров.

Но и это — лишь вопрос времени.

Тот, кто владеет Океаном пи-волн, владеет миром Пятизонья. А потом можно будет диктовать условия и остальному, внешнему миру.

У камрада Смотрителя обширные, далеко идущие планы. Уроборос должен утвердиться во всем мире, и это будет новая религия — религия людей, свободных от схоластических догм, здоровых телом и душой, полных желания изменить порядком прогнившее мироустройство на этой старой планете.

А потом — потом будет видно.

…Маленький отряд сопровождения капсулы двинулся прямиком к стенам Тройки. И все это время в спины сталкерам печально смотрели внимательные, усталые глаза человека, суметь увидеть которого — большое искусство.

Несколько минут назад этот человек уже незримо побывал среди них и воочию убедился: самоуверенный и не в меру амбициозный Перси Красавчик все-таки воплотил в жизнь свою давнюю мечту. Он транспортировал сейчас в Тройку женщину, исчезновение которой способно взорвать все Пятизонье изнутри. И это будет сравнимо разве что с девятым валом пи-излучения.

— Ты все-таки взял ее, мальчик, — прошептали губы человека, увидеть которого воочию — большое искусство. — Теперь ты пожнешь бурю, служитель Змея… Жаль, что ты не внял моему доброму совету и не умерил свой пыл. Теперь уже поздно. Прощай.

Далеко впереди бионик Макс Воротынов остановился, точно от тычка в спину, и быстро оглянулся.

Перед ним лежала пустынная холмистая равнина, окруженная зарослями автонов. Справа дымились обломки кара, к которому уже подбирались цепкие проволочные плети голодных металлорастений, учуявших поживу.

И больше никого.

Бионик потер виски, вздохнул и вновь зашагал следом за капсулой.

Перед штормом всегда скачет давление. Но после прихода сокрушающего все на своем пути вала гипершторма перепады давления уже не играют никакой роли.

Потому что вокруг остаются лишь черная сажа и дикий ветер, яростно воющий над руинами погибшего прошлого. А будущему — не быть.