Фасолевый суп

* * *

«Сюрвейер Кром» уже скрылся из виду, затерялся среди великого множества светил Рукава, а провожавшие, оставшиеся под прозрачным куполом Большого Узла, все махали и махали прощально руками, не в силах остановиться. Наверное, таким способом они пытались снять нервное напряжение, не оставлявшее их всю последнюю неделю – время, когда на Узле пребывала инспекция регистра Опорной сети. Дважды в год эта беда навещала Узел, и каждый раз, выйдя из схватки с проверяющими и понеся при этом относительно небольшие потери, команда Узла не сразу начинала осознавать, что и на этот раз все остались не только живыми, но и здоровыми. Никого не увезли в наручниках (так принято было выражаться; на самом деле наручников у инспекторов не было, если кого-то и обвиняли в нарушении каких-то правил поведения или просто в недостаточной компетенции, его просто отрешали от должности, и ему не оставалось ничего другого, как улететь на корабле инспекции, чтобы уже на Земле предстать перед Кадровой комиссией), а в протоколах и актах инспекции красовались сплошные «Удовлетворительно», местами даже почти неправдоподобные «Хорошо». Можно было расслабиться как следует, прежде чем вернуться к повседневным делам.

Дела эти, в общем, заключались в поддержании механизмов и систем Узла в рабочем состоянии в ожидании сигнала какого-нибудь транспортюги, после выхода из прыжка, желающего задержаться на денек-другой. Якобы для проверки состояния машины и медицинского обследования экипажа, а на самом же деле просто для такого же расслабления, о каком сейчас думали капитан Узла Козырь и директор матчасти Колян Юр – руководящий дуэт этой затерявшейся на самом краю Рукава станции. Оба они перестали наконец изображать ветряные мельницы и теперь медленно продвигались к лифту, чтобы спуститься на жилой уровень станции, и с каждым шагом картина предстоящего становилась все шире, красочнее и заманчивее. Целую неделю находившиеся в загоне фантазии вырвались на свободу и принялись резвиться вовсю.

– Если я сегодня не надерусь до полной аннигиляции, – задумчиво проговорил Юр, – то моя нервная система просто зависнет. И не отговаривай: если ты не примкнешь, то я буду чокаться хоть бы и с причальной трубой, но от своего не отступлюсь. Здоровье важнее. Только не говори, что лучше сперва осмотреться, прийти в себя… Мы только так и сможем прийти в себя. Ну?

– Я думаю, – задумчиво ответил Козырь, – что мы двинем в «тропики». Только сперва надо рассчитать все с полной точностью. Чтобы не получилось так, как после прошлой инспекции, когда уже к ночи все кончилось досуха, и пришлось ползти на склад за пополнением. Мне было очень стыдно. Так что озаботься.

– Тогда мы были в лучшей форме, – сказал Юр. – Пожалуй, сейчас надо взять раза в полтора против того количества.

– Хочу жить со спокойной совестью, – заявил капитан. – Так что бери вдвое.

– Тяжело нести будет.

– Не сами же потащим. Возьмем тележку. Еще нужно что-то, на чем полежать под жарким солнышком, пару пневматиков, что ли. Вообще – подумай о комфорте. Случай все-таки выдающийся, надо, чтобы было потом, что вспомнить.

Колян Юр представил, как они разлягутся на пневматиках в оранжерее, которую называли «тропиками», в теплом свете рефлекторов, питье привезут в термосумках, где оно останется холодным, а закуску можно рвать прямо с грядок. Благодать! Он проглотил набежавшую слюну. И сказал:

– А не слишком ли мы размечтались? Знаешь, судьбу искушать – дело рисковое. Она тетка ехидная…

– Это верно, – согласился капитан Козырь. – Да только что тут может помешать? Все графики я наизусть помню, четверо суток в наших краях все будет мирно – никто не возникнет ни туда, ни оттуда. Пространство чистое, народ у нас в команде надежный – на вахту всегда заступают трезвыми, медицина, как говорится, творит чудеса. И вообще, это было бы уж слишком жутким свинством – если бы что-то вдруг приключилось.

– Ну да, – сказал Юр, – кстати, о свинстве: мяса возьмем на закусь? Или обойдемся всякими огурчиками?

– И почему огурцы не выращивают сразу малосольными? – задумчиво спросил капитан.

– Наверное, потому, что тогда засольщики остались бы без работы, – ответил Юр, немного подумав. – Наверняка это они противятся. Других причин не вижу…

В таких приятных разговорах они успели спуститься на обитаемый уровень, и капитан сказал:

– Ну, я пошел в пост, всех сориентирую, что и как, и чтобы нас попусту не тревожили. А ты давай, загружай тележку, и через полчаса встречаемся здесь же. Продержишься трезвым столько времени? Не то я обижусь.

– Полчаса продержусь, – пообещал Юр. – Если никакого свинства не будет.

И, конечно же, свинство не заставило себя ждать. И не самое маленькое.

Еще самый первый кайф не словили, только начало хорошеть, одного бока отлежать не успели, как в их приятнейший тет-а-тет ворвалась третья голова, и не голова даже, а мурло Вита Швабера, которому сейчас было положено сладко дремать, изображая несение вахты в рубке местной, дальней и универ-связи. Начальники не успели еще толком отреагировать на столь вопиющее нарушение всех и всяческих правил, инструкций, установок и устных внушений, как Вит предупредил грозно нависшие претензии, отрапортовав:

– Мои глубокие извинения, но получен «гром»!

В первые мгновения офицеры даже не поняли, о чем речь.

– Какой еще, туда-сюда, гром?! – Спрошено было таким голосом, от которого затрепетала вся зелень, а ее тут было много, еще чуть громче – и листья стали бы желтеть и опадать. – Ты что, нализался на вахте? Гром! Вот я сейчас такую молнию загоню в твою маршевую дюзу, что…

– Большой «гром» по местной! – несколько смутившись, все же продолжил связист. – Не счел возможным промедлить с доставкой. По инструкции положено…

– Слушай, так это же «гром»! – сказал капитану директор матчасти. – Забыл?

Но капитан и сам, похоже, уже лег на верный курс.

– Большой «гром»… – пробормотал он, скривившись так, словно в его стаканчик кто-то ухитрился налить воды. – Откуда? Что где горит? Жми, жми на полной тяге!

– Разрешите вручить?

– Давай сюда!

Несколько секунд капитан вглядывался в переданный ему бланк. Потом вернул его связисту:

– Очки, туда их, в каюте остались. Доведи голосом.

– Слушаюсь – довести голосом. – Вит Швабер раскатисто откашлялся. – Адресовано: капитану интерстанции «Большой Узел». Текст: «Яхта „Парадиз“ безраздельного властелина мира Элизиум Его королевского величества Алоэндра Шестьдесят четвертого, наносящего Государственный визит наивысшего уровня, терпит бедствие. В результате прохождения через не обозначенное в лоции магнитное поле очень большой мощности вышли из строя все внешние защитные и ориентировочные системы, что привело к столкновению с небольшим небесным телом. Состояние корабля: деформированы, а частично потеряны энергоприемные антенны большого хода, маршевая мембрана нуждается в точной рихтовке, часть жилых отсеков разгерметизирована, корпус материальных запасов, в том числе продовольствия, утрачен. Сохранившаяся возможность местного хода позволяет через сутки достигнуть Узла. В соответствии с „Положением об оказании помощи терпящим бедствие в Просторе и Открытом пространстве“ просим обеспечить возможности срочного ремонта и восстановления систем, создать соответствующие условия для размещения Его величества Короля и сопутствующих ему лиц и персонала. Обращаем Ваше особое внимание на необходимость их пропитания с учетом того, что природа населения мира Элизиум позволяет употреблять в качестве пищи очень ограниченное число веществ, известных в других мирах, населенных преимущественно гуманоидами. Надеемся, что ваш Узел обладает, в числе прочих запасов, и всем необходимым в возникшей ситуации. Примечение: экипаж яхты состоит из гуманоидов и может довольствоваться на общих основаниях. Подписал шкипер яхты „Парадиз“ старший Простор-навигатор Ял Пипст». Конец текста.

– Ничего себе уха, – высказал свое мнение капитан Козырь. – Вот и покейфовали.

– Ну, а что, собственно, такого? – попытался возразить Юр. – Подумаешь, яхта. У нас тут и трансгалакты чинились, и никакой суеты. Ну, притопают через сутки, загоним в шестой док, если потребуется, а то и просто к причалу, восьмому или даже третьему, размеры позволяют – и пусть латаются на здоровье. Команду и прочее население поселим в гостевом корпусе, я потом проверю, как там убрали после инспекторов. Помоем, накормим, все сделаем чин чинарем. А пока давай расслабляться дальше. Вит пускай идет к себе слушать водород, а чтобы не обижался, выдай ему стопаря. Примешь, Швабер?

– Так точно, – отозвался связист. – И огурчик, если можно.

Капитан Козырь с полминуты молчал, говорил только его взгляд, переходивший с одного присутствовавшего на другого и обратно; и говорили капитанские глаза такими оборотами, какие не приняты в цивилизованном обществе.

Лишь когда на глаза стали уже навертываться слезы от напряжения, какого требовала подразумевавшаяся лексика, Козырь подключил и речевой аппарат, чтобы заявить:

– Я давно знал, что командую сворой дураков. Но не думал, что – таких!

– Эй, эй, – предостерег его Колян Юр. – Мы еще не в том градусе, чтобы такое сходило с рук. Давай-ка полегче.

– Отвечаю за каждое слово! – не уступил капитан. – Доказать?

– Ну, попробуй.

– Принято. Поднимайся, пошли.

– Это куда же? Чем тут плохо?

– В центр. Доказательства получишь там. Швабер, бери свой огурец и дуй на связь. Скоро придем к тебе. Бегом!

В командном центре Узла капитан уселся на свое место за пультом и проговорил совершенно трезво:

– Терпит бедствие яхта из мира Элизиум, верно?

– Так по тексту, – согласился Колян Юр.

– Прекрасно. Входим в справочник. Ищем этот мир…

Названия запрыгали по экрану.

– Стоп! – первым проговорил Юр. – Вот он.

– Он самый. Вызываем справку. Крохотная справка, верно? Это даже и не справка вовсе, а лишь свидетельство ее отсутствия. Возражения есть?

И в самом деле: то, что появилось на экране на титул справки не тянуло. Там был лишь следующий текст:

«Элизиум. Мир с координатами (следовали цифры). Условия допускают существование жизни, которая однако обнаружена лишь на втором уровне. Разумная жизнь отсутствует. Три попытки колонизации закончились неудачей: никто из колонистов не уцелел».

– Это какого же года материал? – поинтересовался Юр. – Не прошлого века? Ты не в исторический раздел залез?

– К твоему сведению: свежий, как только что снесенное яичко. Инспекторы позаботились – обновили всю базу данных. Значит, получается у нас очень интересно: разумной жизни нет, а яхта есть, да что яхта – целое королевство есть, со своим королем и прочими причиндалами. Логично?

– Нет, – пришлось признать Коляну. – Никак не логично.

– Вот именно. То есть, этой яхты быть не должно. Но она есть. И терпит бедствие. И требует помощи. Или, может, это все нам померещилось? И не приходил Швабер, и не зачитывал полученный текст?

– А что нам стоит проверить? Пойдем в рубку связи…

– Уже идем!

В рубке связи Вит Швабер был на своем месте, а вот огурца не было. Но этому никто не удивился. Судьбы огурцов, соседствующих с бутылкой, вообще наводят на размышления о бренности всего земного. Но сейчас Узел волновали другие проблемы.

– Новые связи были? – спросил Козырь.

– Никак нет. Глухо.

– Понятно. Вызывай яхту. Скорее всего она, конечно, не ответит – просто потому, что на самом деле ее и не существует. Но попробовать мы обязаны.

– Понял: вызывать яхту.

Прошло менее полуминуты – и связист доложил:

– Яхта на приеме. Что передать?

Козырь и Юр обменялись взглядами. Юр, высоко подняв брови, покачал головой. Капитан же сказал:

– На приеме, говоришь? Ну-ка, дай сюда…

Швабер был вынужден уступить сперва наушники с микрофоном, а потом и свое место. Козырь уселся поудобнее:

– Яхта «Парадиз»! Большой Узел вызывает капитана Пипста! Большой Узел – капитану Пипсту. Отзовитесь!

Странно, но ответ не заставил себя ждать:

«Яхта „Парадиз“ на приеме. Сообщаю: капитана Пипста на борту не существует. Прием».

– Ну, вот, – сказал Козырь удовлетворенно. – То ли недоразумение, то ли розыгрыш. Может, инспекторы решили подшутить?

– Ага, – согласился Юр. – Только с кем же тогда ты ведешь обмен?

– Черт! – сказал Козырь. – И в самом деле! Алло, «Парадиз»! Кто командует кораблем?

«Яхтой командует шкипер, старший Простор-навигатор Пипст!»

– Вот формалист хренов! – сказал капитан Козырь. – Шкипер Пипст, сообщите о положении на данный момент!

«Новых повреждений не получено, запас энергии позволяет добраться до станции „Большой Узел“, то есть до вас, в пределах двадцати трех условных часов. Выражаю надежду, что вы должным образом готовитесь к нашему прибытию».

– Шкипер, по нашим сведениям вашего мира вообще не существует!

«Я тоже знаю много смешных анекдотов, но запас энергии связи практически исчерпан, так что нет возможности…»

И в самом деле, слышимость становилась все хуже.

– Дьявол! – пробормотал капитан Козырь. – Алло, Пипст! Скажите хотя бы, к какой расе принадлежат ваши хозяева! И чем их кормить! Слышите – чем! Кормить!..

«…ышу… охо… общаю… ролевское меню: суп… сфа… аз… сты… доб… рен… на трет… вод…»

И это оказалось последним, что удалось услышать с яхты.