Элоиза, дочь короля

Пролог

- Поехали! Будет классно! – убеждал меня Даня. И я согласилась.

А сейчас, стоя на краю обрыва в самом конце длинного каменного языка, что нависал над водной гладью, я смотрела вниз на бушующий океан и не могла решиться. Я испугалась. Всё моё нутро сжималось от дикого, необузданного страха. Таких острых ощущений я не испытывала никогда.

- Элина, - рассмеялась Катя, самая близкая моя подруга, - не трусь! Мы уже по разу спрыгнули и, как видишь, живые, и даже вполне здоровые. Пара синяков не в счёт.

Я сглотнула вязкую слюну. Всё во мне кричало: "Не делай этого!". И мне стоило бы послушаться внутреннего голоса. Но нет же, пошла на поводу уговоров и заверений, что ничего страшного со мной не случится.

Прикрыла веки, вдохнула наполненный солью воздух. Адреналин ещё мощнее забурлил в крови, сердце застучало где-то в горле и я, почему-то разогнавшись, прыгнула вниз, раскинув руки, как крылья.

Даня и Катя, что-то кричали мне вослед, но я уже не слышала. Я летела навстречу камням. Не воде.

Понимание того, что это конец ко мне пришло не сразу. Да и было ли оно? У меня нет ответа на этот вопрос. Удар был таким, что из глаз посыпались искры и я потеряла сознание, а шустрая волна слизнула моё тело, забирая его в глубины океана.

Не знаю, бред ли это умирающего человека, но я тонула и смотрела вверх, на лучи солнца, ласково целующие поверхность воды. А изо рта вырывались последние пузырьки воздуха, окрашенные в алый цвет. Цвет моей крови.

И в них (пузырьках) я видела всю свою недолгую, но такую счастливую жизнь: вот родители ведут меня в первый класс, вот Даня забирает меня из универа, вот я получаю предложение в одной из лучших фирм на должность помощника главного инженера. И это сразу после университета! Без связей, знакомств и взяток.

Но тут картинка сменилась: твёрдой рукой я делаю разрез брюшной стенки - лапаротомию, собираясь спасти очередную жизнь. Это точно была я, хотя внешне мне было лет пятьдесят. И черты лица совсем другие. Даже голос не такой, как сейчас.

Пузырь лопнул, а в следующем мелькнула женщина под два метра ростом, с серой косынкой на пшеничных волосах, вяжущая солому в тугой сноп, и я тут же поняла, что это тоже я. И у меня отчаянно-привычно ломит поясницу, кропотливый труд не приносит радости измождённому телу, но успокаивает душу – будет, что продать на рынке, и зимой семья будет относительно сыта.

Но и это видение исчезло. Следующее кардинально отличалось от всех предыдущих: я была мужчиной, и лихо скакала по бескрайним прериям на гнедом коне в широкополой фетровой шляпе, с револьвером наперевес...

Последнее, что мелькнуло - это лицо мамы, мамы, которая была в этой жизни. В последней. Она ласково улыбалась мне, в добрых глазах плескалось море любви и обещание, что всё будет хорошо.

А потом воздух закончился полностью, и грудь сдавило пудовыми гирями. Сотни ножей взрезали нутро. Но даже кричать я не могла. Даже это было мне неподвластно.

И мир погас…

Глава 1

Пробуждение было неприятным. И это ещё мягко сказано!

Болело всё, что только может болеть. Но особенно голова. Я с трудом подняла руку и ощупала её в первую очередь. Огромная, с перепелиное яйцо, шишка и что-то влажное, липкое. Осмелилась открыть глаза. Вокруг царила темнота. Я даже не смогла испугаться возможной слепоте. Повела рукой, сбоку нащупала какой-то выступ. На этом силы меня покинули, и я снова провалилась в небытие.

Второе пробуждение было скорее от того, что кто-то истошно кричал, буквально надо мной.

- Её Высочество Элоиза! Я её нашла! Она здесь! - какой неприятный голос у этой особы. Чуть поморщилась. Боль возвращалась волнами. Тут над моим лицом что-то ярко вспыхнуло, и я зажмурилась пуще прежнего.

- Кажись Её Высочество упала с лестницы, - послышался мужской голос, гораздо более спокойный, чем до этого женский. - Поднимаем её, ребята. Осторожно! Мария, вызови лекаря и прекрати реветь. Её Высочество дышит. А значит, она жива, - и тут же тихо добавил, - пока жива, бедняжка.

Тут я снова вырубилась.

Следующее моё пробуждение было самым неприятным: меня куда-то несли. Осторожно и аккуратно, но, тем не менее, я чувствовала, что ещё немного и мои внутренности просто лопнут. Застонала от боли. И снова потеряла сознание.

- Хоуп, она выживет? - тихий мягкий голос принадлежал мужчине, но в нём чувствовалась некая сила, властность.

- Не знаю, Ваше Величество. Нужно молиться и поститься. Возможно, наши молитвы будут услышаны и Её Высочество поправится, - также тихо ответил другой голос.

- Оставь нас, - снова тот властный.

Раздалось шуршание одежды, глухой стук закрывшейся двери и воцарилась тишина.

Я лежала, дыша через раз: рёбра точно были сломаны.

- Девочка моя, - вдруг произнесли совсем близко, — это я виноват. Моя любовь к тебе чуть тебя не погубила. Если ты меня слышишь... прости.

Я его слышала, но открыть глаза всё же не смогла. И потянулись бесконечные дни в борьбе за жизнь: то я проваливалась в забытье, то выныривала и металась в бреду, кажется, даже кричала...

Каждый раз я чувствовала неотступное присутствие кого-то любящего меня: то мне подадут прохладной водицы напиться, то оботрут пышущее жаром тело, то на лоб опустится холодная влажная тряпица, облегчая страдания.

И однажды я смогла разлепить тяжёлые, налитые свинцом веки, и даже нашлись силы прошептать:

- Пить...

С этого момента начался мой путь к выздоровлению.

И возвращались воспоминания. Все они были моими, но одновременно чужими...

Разобраться с ними смогла, лишь когда полностью унялась телесная и головная боль.

Я принцесса. Четвертая по счёту. Самая младшая и горячо любимая венценосным отцом.

У меня два старших брата и сестра. Но они единокровные, от первой жены короля. Меня люто ненавидят, считают, что я украла у них любовь общего родителя.

Зовут меня Элоиза Лея Беатриса Уэстлендская.

И мне десять лет от роду.

А ещё совершенно точно меня зовут Элина Царёва, и я не так давно отдыхала на берегу самого настоящего океана. Это был мой первый отпуск в такой сладкой, только начавшейся взрослой, самостоятельной жизни.

И мне было двадцать четыре.

Мне потребовалось много времени, чтобы понять, кто я на самом деле. Разобраться со свалившейся на меня информацией.

И вот к каким выводам я пришла: я Элина, в теле маленькой принцессы Элоизы. Однозначно, в другом мире, очень похожем на Землю, но отличавшимся от неё наличием магии, если верить памяти, доставшейся от хозяйки тела, в котором поселилась моя душа и сознание. Хотя эту самую магию девочка в своей недолгой жизни не видела ни разу. Магия - табу для всех верующих.

Ах да, время, в котором мне теперь предстояло жить - средние века. Всё очень похоже на земную Европу одиннадцатого-двенадцатого веков: одежда, манеры, образ жизни. И в этом мире также нашлось место святой инквизиции.

От грустных мыслей меня отвлёк ласковый голос пожилой женщины, которая любила маленькую принцессу, как родную дочь.

- Малышка моя, я так счастлива, что всё обошлось и ты идёшь на поправку, - я оценивающе посмотрела на нянюшку, улыбавшуюся мне беззубым ртом. И в который раз проверила свои собственные, проведя по ним кончиком языка - все на месте. Целых двадцать штук. Но для моего возраста, думаю, это нормально.

- Няня, твоими заботами да молитвами, - и обняла сердобольную женщину. От неё знатно воняло, но я давно привыкла. Моё же собственное тело сейчас практически ничем не пахло, потому что за время болезни его часто обтирали. Помыться бы, как положено.

- Нянюшка, простыни поменять надобно, - продолжила говорить я.

- Так ведь намедни перестилали, - всплеснула в ужасе сухими руками нянька.

Но не успела я хоть что-то сказать, как в дверь громко постучали, затем створка распахнулась и в мою комнату без приглашения шагнул король. Мой отец.

Он был одет в шелковые полосатые, разной расцветки шоссы, и робу, длиной до середины бедра, поверх рубахи мужчина накинул длинную до колена верхнюю тунику, расшитую тонкой золотой нитью, которая, в свою очередь, была подпоясана на талии широким ремнём. Туника плотно облегала торс и расширялась книзу. Рукава в зоне кисти были немного расклешенными. В общем выглядел он для меня странно, но обычно для этого времени. На голове тщательно уложен шаперон*, а поверх него нахлобучен тонкий золотой обруч. И я была более чем уверена, что в моём мире так корону не носили.

Глава 2

- Иди ко мне, девочка моя, - вдруг ласково улыбнулся он мне и тело на автомате, осторожно спустившись с широкой кровати, устремилось к этому чужому для меня мужчине.

Я забралась на оказавшиеся острыми коленки короля и доверчиво уставилась в синие глаза.

Как-то сопротивляться всему этому я не успела: тело помнило, а разум оказался в ступоре и хорошо, что всё произошло именно так. Новый родитель ничего не заподозрил.

- Девочка моя, - продолжал говорить он, мягко поглаживая мои волосы, — вот как померла твоя матушка родами, так и нет никого на свете ближе тебя. Эх, как мне её не хватает, - и король прикрыл чуть красные веки. И как показало время, Вильгельм Первый выказывал чувства только наедине со мной, всё остальное время он был холоден, даже жесток. Я же доверчиво прислонилась к отцу, и мы уютно помолчали, каждый думая о своём.

Вообще отец был женат дважды: первый брак был договорным и эту женщину король так и не смог полюбить. Она же родила ему двух сыновей и дочь. А после умерла при невыясненных обстоятельствах. Второй раз он женился сразу же не соблюдая приличий, без оглядки на правила. И этот брак был более удачен, хотя бы потому что суженую он выбрал уже сам. Но и любовь между ними была, от которой родилась я, а затем моя биологическая мать Мария Антуанетта Лосская померла вторыми родами, вместе с ребёнком. После король жениться не стал: ему вполне хватало фавориток.

Затем мои мысли перескочили на недавно произошедшее с Элоизой. И по всему выходило, девочка не споткнулась, совсем нет. Её наглым образом столкнули с лестницы. В результате чего она всё же погибла. А потом в этом теле очнулась я.

Подняла голову и посмотрела на задумчивого мужчину - короля Англосаксии.

- Папенька, - вырвалось привычно, - с лестницы меня столкнули. Я помню это ощущение, когда кто-то толкает в спину.

Венценосный батюшка пронзительно посмотрел мне в глаза, кивнул сочувственно и заявил:

- Я предполагаю, что это было сделано скорее всего по приказу кого-то из моих старших наследников, - почему он не захотел проводить расследование я поняла много позже, а сейчас я слушала планы короля и довольно кивала: Вильгельм задумал приставить к каждому из своих отпрысков по телохранителю. Только не подозревала, что охранников будет целых пять и ещё куча лишнего народа в моей комнате.

А со следующего дня жизнь всех детей Вильгельма несколько усложнилась. К каждому из нас приставили по дополнительному отряду стражи, паре лишних лакеев для принцев и фрейлин для нас, принцесс. И этакой толпой мы бороздили просторы необъятных размеров замка.

У меня уже была одна фрейлина - леди Маргарет, семнадцати лет от роду, тихая, спокойная девушка. Вот к ней добавили ещё четверых. И все они были старше меня лет на пять-семь, и каждая из них стремилась найти себе жениха при дворе. То есть до маленькой принцессы им не было никакого дела. Я характер не показывала: бывшая хозяйка тела отличалась кротостью нрава, незлобивостью и совершенным отсутствием стремления к власти. И в последнем мы с ней были похожи: власть мне и даром не нужна была. А вот кротостью я не отличалась никогда. Но сейчас стоило прислушаться к внутреннему голосу и помалкивать. Всему своё время, для начала нужно осмотреться.

- Ваше Высочество, выходное платье готово, - тихо сказала Маргарет, разглаживая узкой ладонью ткань моего сегодняшнего наряда. - Как замечательно, что наш медик (так называлась должность врача при дворе) наконец-то позволил Вам покидать опочивальню.

Я слушала её и кивала, разглядывая интересного фасона наряд: платье, тёмно-сливого оттенка, вырезанное из двух частей (верхняя была облегающей, нижняя более пышной), туника с длинным поясом, которым полагалось опоясаться несколько раз и завязать узлом на бёдрах. Пояс имел декоративные кисточки, рукава у платья были узкими и даже на вид неудобными. И никакого нижнего белья. Тут я вспомнила, как смеялась над фэнтези книгами, где благородные дамы ходили, пардон, без трусов. Сейчас мне было не смешно. Зато были чулки. Шерстяные, на завязочках. Летом.

- Леди Маргарет, - обратилась я к девушке, та тут же присела в неглубоком книксене, ожидая моего распоряжения, - есть ли другие чулки? Мне в этих, боюсь, будет жарко в летнем саду.

Девушка подняла на меня недоумённый взгляд, но тут же опустила очи долу и тихо ответила:

- Но ничего другого нет, это тонкая заморская шерсть, в ней очень приятно находиться!

И я смирилась. Девушки споро натянули на меня чулки, привязали их верёвочками к нижней рубахе, и потом помогли облачиться во всё остальное. Затем с меня стянули удобные из мягкой кожи домашние тапочки и натянули столь же удобные с длинными, загнутыми вверх носами пулены, украшенные по краю затейливой вышивкой. Это я ещё мужской вариант не видела, где вместо вышивки висели мелкие бубенцы и при каждом шаге издавали мелодичный перезвон, в первые дни меня это веселило, потом стало раздражать, а затем я привыкла, иначе бы точно сошла с ума.

Причёску мне сделала также Маргарет, потому что остальные фрейлины были заняты сплетнями.

Маргарет подняла мои волосы высоко наверх, скрепила костяным широким гребнем с переливающимися на свету драгоценными камнями. Последним на мои каштанового цвета волосы, опустился простой тонкий золотой обруч, недвусмысленно обозначивший мой статус. Я посмотрелась в отполированное серебряное блюдо, выполнявшее здесь роль зеркала и осталась довольна полученным результатом.

Глава 3

Это была первая казнь, на которую мне было велено непременно явиться. А я не хотела. Не хотела этого видеть.

На помосте стояла огромная бочка высотой в полтора человеческих роста. При чём здесь бочка я узнала несколько позже. И виселица очень похожая на те, что я видела в фильмах или на картинках в интернете. Мороз продрал по коже от мысли, что предстоит пройти вполне возможно совершенно невиновному человеку, чтобы обрести покой. Святая инквизиция на материке, где находилось наше Королевство, имела невероятных размеров власть над умами простого люда. Ей мог что-то противопоставить лишь король, но чаще всего ему это было просто не выгодно.

Толпа, наводнившая центральную площадь, чтобы насладиться предстоящим зрелищем, как море в пасмурную погоду, волновалась, её качало, тихий гул голосов то нарастал, то снижался.

Я сидела на балконе для королевской семьи. Вильгельм Первый восседал на троне, чуть впереди наследников и величественно смотрел на своих подданных. Роберт ободряюще мне улыбнулся: для него всё происходящее уже было не в новинку. Королевские дети приглашались на это варварское представление после исполнения им тринадцати лет. Антуан и Элизабет сидели по другую руку венценосного отца. На лице Антуана не отражалось ни одной эмоции, зато Элизабет откровенно наслаждалась всем происходящим, с высокомерием взирая на людей под её ногами.

Мне стало дурно, и, чтобы немного отвлечься от предстоящего, посмотрела на чистое утреннее небо и задумалась.

Прошло три года моего пребывания в этом мире, так похожем на мою родную Землю.

За это время я не встретила ни одного мага и не особо много сделала для своего комфортного проживания в стенах нового дома. Так, по мелочи.

Каждый раз, садясь на медный горшок, мне хотелось взять в руки перо, пергамент и нарисовать простую схему канализации. Отнести отцу и попросить провести её по всему замку. И каждый раз сдерживалась титаническим усилием воли. Десятилетний, ранее ничем особым не отличавшийся, ребёнок, не мог такое придумать... Меня бы тут же скрутили и отправили на допрос к инквизитору со всеми вытекающими... В этом мире прослыть колдуньей, несущей ересь, можно в считанные мгновения. Поэтому свои порывы я сдерживала, возможно, придётся терпеть очень много лет, прежде чем я смогу хоть что-то изменить.

В этот период город пережил вспышку чёрной смерти. Королевский дворец находился словно в осадном положении: никто не выходил за ворота и никого не пускали внутрь. А простые люди гибли пачками, очень часто в бойницу я видела, как чадит очередной дом, в котором поселилась зараза. И мне навсегда запомнился этот запах: запах горящих человеческих тел, смешанный с нечистотами и деревом... запах смерти... Запомнились молитвы всех обитателей замка, возможно, за всё время моего пребывания на Гее (так называлась эта планета) это были самые искренние просьбы Всевышнему о помощи.

Но и с этим я пока никак не могла помочь.

По слухам в этот раз эпидемия была менее свирепой, чем несколько лет назад, но всё равно погибших от страшной хвори было много и тележки, полные умерших людей, стаскивались на центральную площадь, где священники сжигали тела усопших.

Было и хорошее: мне позволили взять в помощницы четверых молодых девочек моего возраста, чуть старше на год-два. Маргарет я оставила, девушка мне понравилась своей молчаливостью и расторопностью. И после ни разу не пожалела о своём решении.

Почему я решила набрать детей из обедневших или осиротевших дворянских семей? Всё просто: я их воспитаю, как было нужно мне. Ко мне привели целый десяток, и я провела простые тесты на логику, потом побеседовала с отобранными и уже выбрала наиболее понравившихся. И, должна сказать, они были гораздо умнее, чем давешние сплетницы.

За три года под моим руководством было пошито первое в этом мире нижнее бельё. Сделаны палочки-щёточки для чистки зубов, а тонкая шёлковая нить приспособлена для очистки межзубных промежутков.

В один из солнечных дней я рассадила своих юных помощниц за столом и вместо надоевшей вышивки показала им, как сшить симпатичные шортики-трусики на завязочках, как расщепить веточку и сделать импровизированную щётку, как чистить между зубов ниткой. Мои фрейлины были молоды, ум гибок и любопытен, поэтому увлечь их новой затеей оказалось легко и просто.

В отличие от нянюшки Жанетты. Та по первости сильно возмущалась, говоря, что это не по правилам, такое непотребство носить-делать нельзя, ведь это мужские брэ, хоть и короткие. Знала бы она, что я сначала хотела пошить обычные трусики, к которым привыкла в своей другой жизни, но потом благоразумно передумала. После того, как я объяснила этой непробиваемой женщине, что у меня болит низ живота от гуляющих сквозняков, та сначала проворчала, что так и должно быть, нужно терпеть посланные свыше испытания, таким образом становясь ближе к Богу, но потом всё же сдалась, ведь меня она искренне любила и не желала зла.

И также со скрипом приняла моё "частое" мытьё: раз в неделю мне в опочивальню приносили большую бочку, наполняли горячей водой, и я с наслаждением погружалась в парящую воду. Няньке было сказано, что после удара головой на меня снизошло озарение: мыться - это хорошо, это богоугодно. Я не стала лгать про ангелов, свет и благословение. И сердобольная Жанетта, ворча и зыркая на меня недовольным взглядом, сдалась, сама при этом продолжила вести привычный ей образ жизни. Но и выгнать дурно пахнущую женщину из своих покоев у меня рука не поднялась. После меня в этой же воде купались фрейлины.

Глава 4

- Леди Анна Пайп, - строго сказала я, - немедленно встаньте с колен. Сядьте и расскажите всё с самого начала.

Девушка, тихо всхлипнув, медленно, чуть пошатнувшись, поднялась с колен и села в одно из двух стоящих у камина кресел.

- В-ваше Высочество, не казните, - ну сколько можно! я демонстративно закатила глаза, давая понять, что уже устала слышать одно и тоже, и Анна открыла рот, чтобы продолжить, как рядом на колени плюхнулось ещё одно юное чудо в перьях - леди Катрин Денни, вторая дежурная на сегодняшнюю ночь фрейлина.

- Ваше Высочество! Анна безобидная, она никому не причинила вреда, Анна даже никогда насекомых не прихлопывала.

- Угу, - буркнула я, - как шустро вы ловили вшей, и давили их между ногтями, когда только пришли на отбор во дворец я прекрасно помню, - пробормотала я себе под нос, чуть поморщившись, воспоминания, надо сказать, были не самые приятные. И война с мелкими гадами была самая настоящая, - Кто ещё в курсе? - продолжила спрашивать я.

- Все девочки, - тускло ответила Анна и совсем печально свесила голову.

- Значит, так, - начала я и тут же захлопнула рот, вспомнив о спящей в моей опочивальне Жанетте, не хотелось бы, чтобы нас подслушали, - нет, не здесь. Ну-ка, ведите меня к себе.

И мы, подхватив подсвечник с двумя горящими свечами со стола, отправились в коридор. По бокам от двери стояли мои стражи, я величественно им кивнула и двое из них безмолвно последовали за нами.

Идти было недалеко: всего-то в конец коридора, где жили мои фрейлины. Их двери никто не сторожил, и Анна, спокойно постучала о створку.

- Кто там? - глухо и сонно раздалось с другой стороны.

- Её Высочество Элоиза,- ответила Катрин.

Не успела она договорить, как дверь распахнулась, впуская нас внутрь.

- Стойте здесь и никого не пропускайте, - распорядилась я, посмотрев на стражу, после чего вошла в комнату девочек.

- Ваше Высочество! - засуетились хозяйки, Катрин поставила стул в центр комнаты. Мои фрейлины дождались, когда я присяду на самый краешек жёсткого сидения, после чего позволили присесть и себе.

- Девочки, - посмотрев каждой в глаза и остановив свои очи на Анне, я требовательно сказала, - рассказывайте всё, без утайки. Иначе я не смогу придумать, как вам помочь, - видя недоумение, проступившее на лицах некоторых, пояснила, - я знаю про Анну.

На колени бухнулись уже все, с мольбой глядя на меня, а я устало, чуть раздражённо, потёрла виски.

Анна Пайп глубоко вздохнула, словно собираясь нырнуть в глубокий омут, выпалила:

- Ваше Высочество, колдунство во мне очнулось, когда наступило первое женское недомогание. Оно пришло ко мне и позвало к огню, я сопротивлялась изо всех сил, - сипло прошептала она, чуть всхлипнув, - но мой дух оказался слаб, а вера недостаточно сильна, и я проиграла битву, и впустила эту чужеродную силу в душу. Все девочки в тот вечер стали свидетелями произошедшего.

- И никто тебя не сдал священникам, - констатировала я, - и даже мне не было сказано ни слова. Похвальная верность дружбе, должна заметить.

- Ваше Высочество, мы вам не сказали, потому что испугались...

- Перестаньте! - я прикрыла на мгновение глаза, - неужели за три года вы не узнали меня достаточно хорошо, чтобы прийти с этой проблемой ко мне?

- Нет, что вы, Ваше Высочество! - воскликнула Сильвия Роуз, хорошенькая шатенка с яркими веснушками на переносице и щёчках, - мы побоялись подставить под удар прежде всего именно вас.

Я посмотрела на Анну, и та словно стала меньше.

- А вот леди Анна первым делом попросила меня её не казнить, - хмыкнула я.

- Я.…я, Ваше Высочество, я испугалась...

Я посмотрела на совершенно потерянную девчонку и хмыкнула про себя, но сказала совсем другое.

- Значит так, продолжаете молчать о способностях леди Анны, как делали до этого. Завтра я поговорю с тобой наедине, - кинула взгляд на юную магиню, та понятливо кивнула, - среди вас есть ещё колдуньи?

Фрейлины синхронно затрясли головами - нет, нет.

- И то хлеб, не знаю, чтобы я делала с толпой магичек, - вздохнула я, - и ещё один вопрос. Мне нужны прокладки, девочки. Кажется, у меня начались эти самые дни.

Тут же все заметались по комнате, хаотично открывая шкафы и сундуки, я прикрыла на мгновение веки и тихо сказала, но меня услышали абсолютно все:

- Маргарет, как старшая, ты найдёшь требуемое и принесёшь мне, - девочки молча синхронно кивнули, - дежурные фрейлины, возвращаемся. Ночь на дворе, нам нужно выспаться.

И, встав со стула, направилась к двери.

До моих апартаментов вернулись в том же составе, стража заняла свои места у двери, я же прошла к креслу и, наплевав на приличия, развалилась в нём, растёкшись усталой лужицей по сиденью и спинке. Помощницы устроились на софе и замерли, напряжённо выпрямив спины.

А я задумалась. Первый год, после обновления состава фрейлин, я не позволяла себе сблизиться, сдружиться с девочками. Боялась, что меня в любой момент раскусят и поведут на костёр, как одержимую злобным духом. А тогда могут пострадать все, кто находился рядом со мной. Позволить девочкам погибнуть столь глупо я не могла. Наше общение ограничивалось совместным досугом, где я учила их чему-то новому, но никогда не позволяла ни себе, ни им перешагнуть определённую черту, после которой начинается дружба.

Глава 5

О том, что нам предстоит какое-то десятилетнее испытание маленькой Элоизе говорили преподаватели, но обтекаемо так, общими словами. Вынуть что-то конкретное из памяти девочки мне так и не удалось.

Сейчас же, сидя перед королём, я усиленно делала вид, что не испытываю никакого страха перед тем, что меня ждёт.

- Вы хотите унаследовать королевство? Первенец королевской семьи вовсе не обязательно будет королём, лишь тот, кто покажет себя, как самого выдающегося правителя, унаследует все земли. Завтра в полдень, чтобы были в тронном зале. А теперь можете идти, - добавил король и величественно взмахнул рукой, отпуская наследников, - Элоиза, - обратился он ко мне, - задержись.

И я осталась сидеть на месте. После того, как за Робертом закрылась дверь, Вильгельм Первый заговорил:

- Я никогда не рассказывал тебе о грядущем испытании. Это было преждевременно. Но с каждым наследником, в возрасте четырнадцати лет, кроме Элизабет, ей тогда, как и тебе, было тринадцать, я беседовал отдельно, объясняя, что ему предстоит. Настал твой черёд.

Вильгельм поднялся из-за стола и прошёлся по кабинету, меря его шагами. За три года мы виделись очень редко, отец часто разъезжал по королевству, и во дворце проводил лишь несколько месяцев в году.

— Завтра пройдёт ритуал выбора, каждый из моих детей вытянет по камню, отличных по цвету, каждый цвет соотносится с тем городом, в котором вы будете жить. И править на своё усмотрение. Спустя десять лет я решу, кто же станет моим преемником, основываясь на уровне мастерства, который вы показали, управляя соответствующими землями. С каждым из вас отправятся мои доверенные лица, с тобой поедет лорд Клай Райт, ему можешь полностью доверять. Как мне. Он будет твоим заместителем, твоей правой рукой. Лорд Райт поможет тебе решить многие экономические и политические вопросы.

Отец подошёл ко мне вплотную, опустился на колено, взял мои ладони в свои, и сказал:

- Я бы давно тебе всё рассказал, но есть правила и традиции, которым должно следовать, и если король не будет жить с оглядкой на них, королевство развалится. К тому же, ты была слишком мала и всё равно ничего бы не уразумела. У твоих братьев и сестры было больше времени, чтобы подготовиться. Буду с тобой откровенен: я не думаю, милая, что ты справишься. Просто прошу продержаться десять лет и потом я тебя выдам удачно замуж. Ты ещё очень маленькая, добрая и доверчивая. Трон — это всегда кровь, интриги, предательства. Но и вычеркнуть тебя из гонки, никак не могу. И ещё. С каждым из наследников едет епископ Святой Церкви, - на этих словах отец поморщился, словно лизнул лимон, - с этим придётся смириться.

В этот момент я про себя подумала: нужно сделать так, чтобы этот епископ потерялся где-нибудь по дороге, как бы противно мне ни было, но это вынужденная мера. Всё же в моей свите есть маг, а обнаружение девушки - чревато для всех.

И ещё Вильгельм Первый прямым текстом дал мне понять, что даже не рассматривает мою кандидатуру в качестве его преемницы. Миленько, но ожидаемо.

- И ещё, дочка, - король посмотрел мне в глаза, - с тобой поедет рыцарь-командор сэр Джейми Локвуд, назначенный лично мной, любой твой приказ для него - закон. Ступай, и пусть Всевышний тебя охранит.

Из кабинета отца я выходила в полной растерянности. Мысли метались вспугнутой стайкой разноцветных колибри.

Мне нужно успокоиться, и подумать.

Мои ноги сами привели меня в зимний сад, разбитый в одной из башен замка. Стражи проверили помещение на наличие посторонних и через несколько минут один из них доложил:

— Ваше Высочество, здесь никого нет.

Я удовлетворённо кивнула и распорядилась:

- Никого не впускать.

И, дождавшись, когда двери плотно прикроют, отправилась вглубь, к любимой скамейке, утопавшей в кустах каких-то экзотических растений.

Присела. Задумалась.

Как будут оценивать уровень управления? По приросту населения? Экономическим показателям? Военной силой? Вильгельм Первый не дал никаких указаний, и тем более не наложил никаких запретов на способы достижения цели в этом состязании. В случае, если кто-то тайно убьет других наследников, что он будет делать?

Что на счёт старших братьев и сестры? Какими силами они обладают, кто их прямые подчинённые, на сколько они опытны, какие у них планы?

Тут я поняла, какую совершила ошибку, плывя по течению. Нужно было собирать информацию обо всех троих, а я боялась своей тени, глупая. Более-менее мне был понятен Роберт Бонэм, но и он последний год, как переговорил с отцом, стал от меня отдаляться и другом его назвать я теперь тоже не могла.

Я поглубже набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула, унимая тысячу вопросов. Я живу в варварском и тёмном феодальном периоде. Когда при малейшем намёке на ведовство пачками сжигаются люди. Почему же я должна захотеть стать королевой? Не проще ли последовать совету Вильгельма и тихо отсидеться? Ничего не делать, прожечь эти десять лет, после выйти замуж, нарожать детей и быть счастливой рядом с ними?

А как же люди, которым я вполне могу помочь? Как же данное самой себе обещание посадить церковь на короткую цепь? Дать людям шанс жить лучше?

Голова раскалывалась. Поднявшись со скамьи, прошла дальше, к маленькому прудику, за которым тщательно ухаживали, вода была чистой, прозрачной, и на самом дне были видны тени юрких рыбок.

Глава 6

- Нянюшка, ты должна остаться, - говорила я Жанетте, но та никак не хотела соглашаться, пришлось прибегнуть к обещаниям, - нянечка моя родная, - я присела рядом с ней и взяла натруженные, морщинистые руки в свои, заглянула преданно в глаза и сказала, - я тебя заберу к себе, как только устроюсь, мне нужно осмотреться на новом месте, ты же знаешь, что Уолсолл, это то ещё местечко. А здесь, во дворце, у тебя всё есть, будешь присматривать за моими апартаментами, сыто есть, тепло спать. Я попрошу папеньку, чтобы за тобой присмотрели и ты ни в чём не нуждалась. Он мне не откажет.

Женщина слушала меня внимательно, вытирая серым платком уголки глаз.

- Да как же ж ты там без меня, лапушка моя! Кто тебе постельку взобьёт, спать уложит, колыбельную споёт, чтобы отвести злые силы?

Ну, снова-заново, я покачала головой и уже твёрже надавила:

- Няня, так нужно. Поверь мне.

И Жанетта сдалась, не став больше со мной спорить. Я ей позволила возглавить сбор вещей, и та окунулась в эти хлопоты с головой. А отца я и правда намеревалась просить за ней присмотреть, всё же няня была мне близка, хоть и чрезмерно набожна.

Следующим днём после объявления о начале испытания в двери моей гостиной громко постучали.

Маргарет, как старшая из моих фрейлин, поспешила открыть нежданному гостю.

- Ваше Высочество, - вернулась она к столу, за которым мы сидели и вышивали монограммы на моих платочках, - к вам пожаловал лорд Клай Райт.

- Проси, - кивнула я, откладывая в сторону иголку с нитками.

В гостиную, уверено шагая, вошёл высокий, мужчина с небольшим брюшком, держа в одной руке туго скрученный свиток. Одет он был сдержанно, вся одежда одного цвета - тёмно-серого, а не как здесь принято: верх одного оттенка, низ совершенно другого.

Дойдя до центра помещения, поприветствовал, как подобает по местному этикету особу королевских кровей.

- Ваше Величество Элоиза, пусть солнце не заходит для Вас долгие годы! - и переломился пополам, продемонстрировав нам всем плешь на макушке.

- Встаньте! - благосклонно сказала я, - лорд Райт, отец оповестил меня о вашей роли при мне в течение десяти лет.

Мужчина спокойно выпрямился и без подобострастия ответил:

- И для меня это великая честь служить Вам верой и правдой!

Я кивнула, принимая его слова, и обернулась к фрейлинам.

- Оставьте нас, - девушки тут же подхватились. Аккуратно сложили вышивку в большую корзину, и, убрав её в сторону, вышли за дверь.

- Присаживайтесь, лорд Райт. Нам о многом нужно поговорить.

Лорд кивнул, присел напротив меня и развернул свиток, достал из кармана перо и глиняный пузырёк с чернилами.

- Отныне мы с вами в одной лодке, - я не стала ходить вокруг да около, - в отличие от меня, у моих братьев и сестры было преимущество - больше времени. Меня же лишили возможности как следует подготовиться. Но это не значит, что я буду отсиживаться тихо в углу. Мне нужна корона.

Мужчина слушал чуть склонив голову, показывая, что ему интересно. А я замолчала и внимательно на него посмотрела, изучающе так, мне нужно было понять, на чьей стороне будет играть этот человек, можно ли его сделать своим вместе с потрохами?

Лорд Клай Райт выглядел на пятьдесят — пятьдесят пять. Черты лица были непримечательными, кожа без пигментных пятен, которые были у многих здешних людей, глаза светло-голубые, но взгляд твёрдый, взгляд уверенного в себе человека. Небольшие мешки под глазами - возможно, проблемы с почками? Чуть полноват и лысоват, но всё это нисколько не портило в целом приятную внешность моего будущего личного секретаря-помощника. Мне понравилось, что он не пытался лебезить, не стал заниматься лизоблюдством, вёл себя сдержанно, с достоинством.

- Это не для протокола, - мотнула головой и мужчина отложил перо в сторону. - В свитах других наследников должны находиться наши люди. Я должна знать, что они делают, что едят, какие нововведения внедряют. Это возможно устроить за отведённое до отъезда время?

Лорд ответил сразу, скорее всего ожидал от меня подобного вопроса, хотя, может, я ошибаюсь.

- О том, что меня назначат вашим советником мне стало известно пару месяцев назад. Его Величество сказал, что у него к вам особое отношение, и он очень надеется на меня. Я должен вам помочь выжить.

- Не просто выжить, лорд Райт, не просто, - перебила я его, - а сесть на трон. Отец думает, что мне это не по силам. Я же иного мнения.

Несколько секунд я смотрела в его светлые глаза и видела мелькнувшее понимание, а после и что-то близкое к настоящему уважению.

 - Не сомневайтесь, лорд Райт. Мне донесли, что вы были помощником министра в течение пятнадцати лет. Если я смогу стать Элоизой I, должность "помощник министра" упразднится сама собой, и вы станете советником королевы.

Глядя на его реакцию, я тут же поняла: он не пойдёт докладывать моему отцу о произошедшем между нами разговоре.

Лорд медленно кивнул, принимая мои слова и таким образом соглашаясь помочь в достижении поставленной цели всеми возможными способами.

- Всё сказанное здесь и сейчас должно остаться строго между нами.

Глава 7

- Кто?

- Заведующая Вашими вещами, Ваше Высочество, - лорд Райт задумчиво пожевал губами и продолжил, - служит Вашему старшему брату Его Высочеству Антуану, Ваш конюший подослан Его Высочеством Робертом, и, - тут он сделал интригующую паузу, - наш епископ Лукас Керье связан с Её Высочеством Элизабет.

Я молча слушала и старалась держать на лице маску полной безмятежности и довольства жизнью.

Мы прогуливались по лужайке неподалёку от импровизированной стоянки. Колесо кареты, в которой ехал епископ, треснуло, и его в срочном порядке ремонтировали. Сам священник стоял над душой кузнеца, вызванного из ближайшей деревни, и нудно читал тому нотации. Я же, воспользовавшись временной передышкой, решила поговорить с лордом Клаем Райтом и задать насущные вопросы.

- Как вы понимаете, без видимой причины их всех убрать подальше от вас не получится, - продолжил беседу лорд, оглянувшись на моего телохранителя сэра Джейми Локвуда, тот стоял неподалёку и следил за каждым движением моего личного помощника, словно ястреб, готовящийся напасть на нерасторопную мышь.

- Меня несколько смущает столь пристальное внимание нашего командора, Ваше Высочество, - вдруг признался он.

Я тихо рассмеялась и поправила шляпку, съехавшую чуть набок.

- Не переживайте, лорд Райт. Пусть наш доблестный рыцарь несёт свою службу. Он честно отрабатывает доверие короля. И хочет заслужить моё.

Лорд Клай кивнул и постарался больше не обращать внимания на сэра Локвуда.

- Хорошо, лорд Райт, - кивнула я, продолжая прерванную беседу, - без причины избавляться от шпионов моих родственников я не буду, дадим им возможность проявить себя, а если этого не произойдёт, то сольём в их трепетные, жаждущие новостей ушки, ложную информацию.

Лорд посмотрел на меня со странным выражением на лице, мол, откуда у такой юной девушки, да что там - подростка, такие идеи.

- Вам ещё много раз предстоит удивляться, лорд Райт, - хмыкнула я, - иногда то, кем кажется человек, не является его истинной сущностью.

- Как красиво и точно вы подметили, Ваше Высочество, - склонил голову мой помощник, - карету, кажется, починили.

Я обернулась к нашему обозу, нашла взглядом чёрную сутану священника, который в этот момент уже взбирался в свой транспорт, и сказала:

- Да, вы правы, пора трогаться в путь.

Мы тряслись в карете только первую неделю, впереди ещё целый месяц пути, а я уже изрядно устала, несмотря на то что моя карета была самой удобной по местным меркам и в ней даже можно было вполне уютно спать, вытянувшись в полный рост (дормез - фр. dormir - спать), но отсутствие рессор портило всё удовольствие от путешествия.

За семь дней дорога, соединявшая столицу и приграничный городок Уолсолл, претерпела самые необыкновенные метаморфозы: в начале пути она (дорога) радовала своей "гладкостью", мы двигались плавно, достаточно быстро, и это при том, что выехала толпа народа: королевские кареты для меня и моих фрейлин, карета для епископа и лорда Райта, конные гвардейцы в количестве пятидесяти бойцов с рыцарем-командором во главе, несколько телег с кучей ящиков и сундуков, где лежали наши вещи, что-то из мебели, дорогие ткани, серебряная, золотая посуда, постельное и ещё много всего, я не вникала в сборы, но, думаю, нянюшка не упустила ничего, и сложила всё, что нужно для комфортной жизни её подопечной; телеги с провиантом для готовки в полевых условиях на случай отсутствия постоялых дворов на пути следования.

Но вот дальше дорога стала только хуже, трактиры встречались всё реже, и нам приходилось искать полянки, чтобы встать в круг и провести спокойно ночь.

Первые дни я приглядывалась ко всем, наказала фрейлинам держать ушки на макушке, и докладывать обо всём увиденном-услышанном лично мне. Лорд Райт должен был ехать вместе с епископом, но предпочёл двигаться верхом, видать палящее солнце ему было больше по душе, чем кислая физиономия священнослужителя и его бесконечные нотации.

Епископ оказался неприятным человеком, вечно всем недовольным и придирающимся к любой мелочи. Ему было лет сорок — сорок пять, невысокого роста, щуплого телосложения, блондин с пшеничными волосами. Он был красив ангельской красотой, но опущенные вниз уголки тонких губ, горящие фанатичным огнём глаза... не знаю, с чем это было связано, но я точно знала, что с ним не договориться. А это значит, что придётся поступить со святым отцом нехорошо. Нужно только дать ему шанс оступиться, и уж я не упущу возможность от него избавиться.

Я рассматривала самые разные варианты устранения монсеньора Керье: от споткнулся и упал с лестницы на нож -надцать раз, до яда в тарелке. Хладнокровно крутила в голове способы умерщвления человека, пока не причинившего мне никакого видимого вреда. И в какой-то момент опомнилась! Откуда у меня такая холодная расчётливость? Я ведь в жизни своей ни в той, ни в этой, никого и пальцем не тронула. Откуда что взялось? Что так повлияло на мой характер?

Нужно обдумать всё это в тихой спокойной обстановке.

А сейчас стоит поговорить с Анной, пока рядом нет лишних ушей. В моей карете всегда дежурило по две фрейлины, сменяясь по графику. Сегодня была очередь Анны Пайп и Аманды Уиллоу.

- Анна, - обратилась я к девушке, сидевшей рядом со мной и сонно хлопавшей длинными ресницами, - расскажи мне о магах и магии. Мне очень интересен этот вопрос.

Глава 8

Наш обоз въезжал в Уолсолл.

Пыльные кареты, пыльные, уставшие от переезда, люди, грязные телеги, и не менее грязные кони. Последнюю пару-тройку дней шёл мерзкий мелкий дождик, отчего колею развезло, что не прибавило мне настроения.

Я так устала от тряски, что у меня развилась "морская" болезнь на суше. Последнюю неделю пути я не могла есть, лежала пластом в своём дормезе и тихо молилась, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

Земля, по которой мы ехали, и которой мне предстояло править, была обширной. Холмы, пастбища с редкой колючей травой, даже одно маленькое болото проехали. Воздух был влажным и отдавал тиной. Пейзаж был уныл и однообразен.

Но всё когда-нибудь имеет свойство заканчиваться. И это путешествие подошло к концу.

В моей карете находились Маргарет и Сильвия. В четыре руки они приводили меня в порядок, чтобы будущие подданные не испугались моего ушатанного вида. Нужно предстать перед местным обществом во всём блеске!

Закончив с высокой, сложной прической и натянув на меня немыслимо дорогое в драгоценных камнях платье, девушки надели мне на голову простой золотой тонкий обруч. Символ власти.

Как только они закончили, я посмотрелась в начищенное серебряное блюдо, отражение было недостаточно чётким, но мою ненормальную бледность было отчётливо заметно даже в нём. Пощипав себя за скулы, удовлетворилась результатом и, отодвинув шторку в сторону, посмотрела на то место, куда меня сослали, чтобы не мешалась. И где мне предстоит жить целых десять лет.

Выезжать за пределы моих земель мне можно, но только по особым случаям, которым являлся, например, Зимний бал. Он всегда проходил в Королевском дворце, куда съезжались самые именитые аристократы страны и дружественных государств.

Но пока я никуда не поеду.

Для начала следует привести дороги в приличное состояние. Если кому-то нравится пересчитывать каждый камушек и рытвину пятой точкой или же всем телом, если лежишь, то пусть он и катается на мероприятия. А я пас. Полтора месяца пути в карете без рессор, на деревянных колёсах, обитых полоской железа — это сомнительное удовольствие.

Приграничный городок Уолсолл был... большим. Я даже тихо хмыкнула, потому что ожидала увидеть нечто совсем иное. С размером я ошиблась, но вот всё остальное соответствовало представлениям.

Дома стояли плотно друг к другу, практически соприкасаясь крышами. Здания были серыми, безжизненными, как и хмурое небо над головой.

Людей, сновавших туда-сюда, также было приличное количество. Ехавшие впереди карет конные, разгоняли зевак громкими окриками и даже пару раз были слышны свисты плетей: кому-то досталось.

Я покачала головой, мне это не понравилось. Стоит обговорить эти моменты с командором.

Свиньи, куры и козы свободно прогуливались между домами, ели отбросы, там же гадили. При мне одна из горожанок вылила горшок с отходами прямо из окна на одну из лениво валявшихся свиней. Брр. Казалось бы, я давно должна была привыкнуть ко всему этому. Но не привыкла.

Прижав к носу чистый платочек, вдохнула аромат сухих луговых трав. Воняло в Уолсолле прилично.

Кареты сбавили ход, и мы медленно покатили по главной улице города, которая шла сквозь всё поселение прямо к замку, стоявшему от Уолсолла в паре километрах.

Я видела громаду замка ещё когда карета съезжала со взгорка по направлению к городу. В этой мрачной крепости мне предстоит провести много лет.

- Почему замок пустует, Маргарет, Сильвия? - спросила я девушек, решив проверить уровень их осведомлённости. С ними эти вопросы я пока не обсуждала.

- Владетель земель помер недавно, оставив малолетнего наследника, который все годы испытания будет под вашей опекой, Ваше Высочество, - ответила Маргарет.

- Замечательно, - довольно кивнула я. - Помните мои слова? Вы должны знать обо всём, что происходит в замке, интересоваться слухами, а не только защищать других фрейлин и покрывать их тайны, - спокойно заметила я, - мы вступаем в опасную игру, на кону слишком многое и позволить себе оставаться нерасторопными клушами больше не можем. Вообще никогда не могли. Но об этом я с вами поговорю отдельно.

Сильвия слушала наш диалог и кивала в такт моим наставлениям, словно заучивала их наизусть.

Городской пейзаж проплывал мимо, я смотрела в щёлочку между шторками и старалась запомнить увиденное, выводы сделаю позже.

Люди останавливались, неуклюже кланялись, одновременно стараясь вжаться в стены домов или спрятаться в проулках между ними. Большинство выглядели, как еле сводящие концы с концами. Лица измождённые, ненормальная худоба. Одежда замызганная и застиранная. Многие так и вовсе без обуви. Благо погода всё ещё была благосклонна ко всем нам, и они не сильно мёрзли.

- Какие-то они все забитые, - пробормотала под нос Сильвия, глядя на местных жителей. Сложно было с ней не согласиться.

Внутри кареты воцарилось молчание: мы с нескрываемым любопытством разглядывали город, его жителей, дома, торговые лавки.

Выехав из города, покатили в сторону замка. Колёса буксовали в грязи. Бедные кони, мне их было жальче всего. Но те, словно чувствуя близкий отдых, прибавили в скорости бодро потрусив в нужном направлении.

Глава 9

Интерлюдия

Лорд Алистер Донован, пятый сын барона, прибыл в приграничный город Уолсолл пару лет назад, сбегая от несправедливости жизни, а также от мести разгневанного мужа своей последней любовницы и отца детей, которым преподавал науки и этикет.

Алистер работал в этой семье гувернёром. Супруга лорда Рассела не давала ему прохода и таки добилась своего - заманила юного, но бедного дворянина к себе в опочивальню и соблазнила. Их связь была яркой, но короткой. Супруг леди застал их в самый пикантный момент. После чего Алистер прочувствовал всю полноту гнева влиятельного лорда.

Слухи распространились по городу и ему во многих местах было отказано в работе. А там, где его согласны были принять, ему самому не нравилось.

На самом деле Алистеру не хотелось быть кем-то обычным: простым клерком на службе у короля, обычным гувернёром у наследников какого-нибудь влиятельного аристократического рода, и тому подобное.

Он хотел стать независимым от чужой воли и свободным, насколько это было возможным.

Алистер мечтал стать значимым: всю жизнь, с раннего детства ему внушали, что он последний ребёнок мужского пола в семье и ему не достанется в наследство ничего стоящего, возможно, несколько золотых соверенов, чтобы купить домик в деревне. И, конечно же, прекрасное образование, которым родители обеспечили каждого из своих отпрысков. О соверенах он мог пока лишь мечтать - отец был жив и вполне здоров.

И вот судьба закинула его в Уолсолл. И здесь ему улыбнулась удача - Алистеру предложили место директора школы. Не совсем то, о чём он грезил, но гораздо лучше, чем ничего. Вместе с этим в его распоряжение отходил хороший дом с небольшим земельным участком, возможность крутиться среди местной знати и, наконец-то, он получил так желаемое уважение, и пусть от простых работяг, но ему было достаточно и этого.

Он преподавал счёт и сегодня в классе не было двух его любимых, очень способных учеников: брата и сестры Джорджа и Амелии Браун. И только он хотел задать вопрос детям, куда подевались их одноклассники, как в классную комнату влетел его помощник Роб Уилсон и позвал:

- Милорд, можно вас на пару слов, это срочно!

Алистер оглядел на детей, и распорядился:

- Закончите решать задачу самостоятельно. Я проверю. Не шумите, - строго добавил он и вышел из комнаты в тёмный, дышащий сыростью, коридор. Одинокий масляный светильник* висел на специальном крюке и освещал взволнованное лицо Роба.

- Говори, - кивнул ему лорд, ожидая услышать очередную сплетню, но он ошибся.

- Милорд, детей Браун застали за колдунством и увезли в темницу.

- Какое колдунство? Что ты такое говоришь? - нахмурился Алистер, плотнее прикрывая дверь, чтобы их не смогли подслушать ученики.

- Их опекуны сами привели детей к коменданту. Им ведь исполнилось по четырнадцать, поди силы и проснулись, - развёл руками Роб, а затем в растерянности почесал макушку, - а ещё люди говорят, что сегодня днём по главной улице проехал обоз с королевскими штандартами, токмо я был занят и сам прийти посмотреть не смог, эх! - расстроенно добавил он.

При чём расстроен этим фактом он был гораздо больше, нежели тем, что будет с детьми.

- Я слышал об этом, - махнул на него рукой Алистер, его сейчас заботил совершенно другой вопрос.

Сможет ли он хоть чем-то помочь близнецам, к которым он прикипел душой.

Он лично видел, как дети помогали старику Уильямсу и следили за его козами, когда у них было на то свободное время. Сидя на солнце, Амелия расчесывала их волнистую белоснежную шерсть и делала это так нежно, будто ухаживала за ребёнком. Вспоминая эту картину, Алистер не мог думать о девочке, как о страшном и злом человеке. А Джордж, держа в руке длинный тонкий прут, бдительно следил за стадом, чтобы никуда не разбежались. И ни разу ни одно животное не ударил. Его тоже нельзя назвать злодеем. При этом дети помогали старику-соседу совершенно безвозмездно.

Искушённые дьяволом? Зло? Силы от лукавого? Всё это бред и наговоры! Впервые Алистер усомнился в словах Святой церкви. Впервые он готов был действовать, чтобы вырвать из их хищных лап хороших людей.

Были ли подростки на самом деле колдунами, он не знал, но он был точно уверен, что эти двое не смогут кому-либо навредить!

- Это так оставлять нельзя, - засуетился он, бросил взгляд за дверь, убедился, что ученики прилежно выполняют данное им задание и обратился к Робу, - мне нужно отлучиться. Как только дети закончат решать задачу, отпусти всех по домам. Увидимся завтра.

И стремительно зашагал дальше по коридору. Роб посмотрел вслед всполошившемуся начальству, безразлично пожал плечами, и вошёл в кабинет, где сидели дети разных возрастов.

Школа работала только в вечернее время, так как днём хватало работы не только взрослым, но и их отпрыскам, приходилось подстраиваться под суровую действительность.

Алистер шагал широкими шагами и обдумывал, что бы он мог сделать для своих подопечных? Пойти к их опекунам и потребовать забрать свои слова назад? Нет, не выйдет. Он знал историю этой семьи, и она была очень некрасивой.

Родители детей погибли в лесу: во время заготовки дров их подрал лесной зверь. От таких ран оба не смогли оправиться. Дом у них был большой, пусть и бедный. Тут же подсуетился брат погибшего и быстро прибрал недвижимость себе, въехал туда вместе с женой и пятью детьми.

Глава 10

Немедленно осматривать весь замок мы не стали.

Маленький виконт провёл нас до наших комнат. Лично. Рассказал и показал, где, что находится и приставил пару служанок.

Пока шли в мои будущие покои, я с интересом оглядывалась вокруг. И сразу было понятно, что хозяева замка Уолло еле сводят концы с концами: отсутствие гобеленов на стенах, небольшое количество факелов (многочисленные пустующие держатели намекали на то, что их должно быть гораздо больше), во многих бойницах отсутствуют слюдяные стёкла. Сам виконт и его молчаливый помощник лорд Гай Абето были хоть и хорошо одеты, но худы до безобразия и одежа не могла скрыть этого неприятного факта - болталась, словно на вешалках.

Мои апартаменты были приятных размеров, состояли из двух больших комнат. Для фрейлин выделили соседнее помещение, с тремя кроватями (по правилам две девушки всегда рядом со мной).

- Ваше Высочество, - поклонился мальчик, прежде чем нас покинуть, - ужин у нас с заходом солнца. Дори и Марита вас проводят, - указал он на оставленных нам помощниц, - позвольте откланяться, Ваше Высочество?

- Благодарю вас, виконт Грей, можете идти, - кивнула я и мальчик неспеша покинул помещение, а следом за ним вышел и его молчаливая тень - лорд Абето. Колоритная парочка.

- Маргарет, Аманда, - тут же оглянулась я на своих старших фрейлин, - пусть подготовят для нас ванну для омовения и перекус, после сон. Сильвия, Катрин, помогите переодеться. Анна, спой нам что-нибудь.

Пока девушки суетились, а Маргарет отдавала распоряжения двум горничным, я разглядывала апартаменты, в которых мне предстояло жить.

Сейчас я находилась в спальной комнате с кроватью на десять человек, с тяжёлым тёмно-вишнёвого цвета балдахином. По центру лежал слегка потёртый, но чистый ковёр. Горел камин, создавая иллюзию тепла. Почему иллюзию? Потому что было реально холодно. Эти стены не могли сберечь тепло, они, словно изголодавшиеся вампиры, выпивали его из окружающих людей и предметов. Рядом с ним два деревянных кресла. Столик стоял у единственного окна, больше похожего на бойницу, в которое было вставлено мутное слюдяное стекло.

Обычная обстановка средневекового замка. Главное, было относительно чисто. Заметны следы уборки и даже каменные полы натёрты до блеска.

Вторая комната, которую мы прошли, чтобы попасть в опочивальню, представляла собой гостиную, достаточно больших размеров. Мебели было до обидного мало: два стула, кресло с потёртым сиденьем, стол для вышивания и кувшин с водой для питья и тремя медными кубками. Также была одна бойница почти под самым потолком и жаровня у стены. Камин отсутствовал.

По командам, донёсшимся до меня из гостиной, я поняла, что принесли ванну, оказавшуюся деревянной, достаточно глубокой лоханью.

Девочки сняли с меня всю одежду (когда я только появилась в этом мире, то купалась в нательной рубахе, но после мне пришлось ввести иные правила, так как мыться в одежде было очень неудобно), расплели прическу, расчесав каждую прядь до блеска. Всё это время Анна пела заунывную, бесконечную балладу о рыцаре и принцессе. Если бы не её чистый, звонкий голосок, я бы не смогла слушать этот текст. А так было даже интересно.

- Ваше Высочество, - в дверь заглянула Аманда Уиллоу и светло улыбнулась мне, - ванна готова. Вода горячая, как вы любите. Душистые травы добавлены из ваших личных запасов.

- Спасибо, Аманда, - улыбнулась я в ответ и направилась в гостиную.

Лохань стояла подле жаровни, чтобы я не замёрзла. С наслаждением опустившись в воду, так чтобы торчали только голова и коленки, я прикрыла веки. Как же хорошо. Как мало надо для счастья.

Затем меня в четыре руки обмыли, не забыли о пыльных волосах, натёрли их подобием мыла и тщательно сполоснули. Не успела я подняться, как меня закутали в большое тёплое полотенце и надели на ноги мягкие домашние тапочки. На голову я уже сама намотала "тюрбан" и поспешила к камину, где и планировала обсушиться полностью.

Влажные волосы мне расчесала Анна, продолжая что-то напевать. Я почувствовала, как уплываю в объятия Морфея, разомлевшая и уставшая.

- Ваше Высочество, - меня осторожно потрясли за плечо, - пройдёмте к кровати, не стоит спать сидя, иначе спина затечёт, будет болеть.

Я вяло кивнула и позволила стянуть с себя покрывало. Бережно и ловко девочки переодели меня в платье для сна и уложили в кровать, где лежали, закутанные в специальные одеяла, горячие камни.

Впервые за долгое время не было никакой тряски и качки. Я смогла полностью расслабиться и почти мгновенно провалилась в сон без сновидений.

Ближе к вечеру я проснулась сама. В опочивальне стояла хрустальная тишина. Я села и огляделась.

Две мои фрейлины - Маргарет и Сильвия, спали у подножия кровати на принесённом откуда-то тюфяке, завёрнутые в тонкое одеяло. Могли бы лечь рядом со мной. На таком огромном ложе мы бы при всём желании не смогли бы коснуться друг друга.

- Маргарет, - окликнула я девушку, и та тут же вскочила, - пора готовиться к ужину, - улыбнулась я, глядя на заспанное личико моей старшей помощницы.

- Да-да, Ваше Высочество, - закивала та.

- Вы смогли умыться? - спросила я, откидывая одеяло в сторону.

- Да, Ваше Высочество, - тут же кивнула девушка, - Сильвия, - потрясла она подругу за плечо, - поднимайся, Её высочество проснулась.