Электрик

Глава 14

Пока смотрю на стражников, делая вид, что побаиваюсь к ним подходить первым, как совсем робкий простой мужик.

Одет я полностью как крестьянин, престижная жилетка осталась в лагере, как чистые сапоги и остальное добро, включая деньги. На дешевеньком поясе у меня только маленький нож, кресало с прочей мелочевкой для разведения огня, денег нет совсем, ни одной медной монетки в наличии.

А откуда они у меня возьмутся, если я пришел из другой страны, той самой Империи по своей легенде?

На ногах сильно растоптанные онучи, на мне потрепанные порты с рубахой и драной курткой.

В общем, вид самый глупый и безобидный, какой только можно себе представить.

Однако через пять минут стража так же упорно меня не замечает, приходится слезть с телеги и, хорошо почесавшись по всех местах, направиться к ним.

— Чего тебе? — хмуро кидает первый стражник, заросший по грудь бородой и пренебрежительно ухмыляется. — Куда прешься с такой сивой рожей? Тут город настоящий, делать тебе здесь нечего.

— Так, это, господин служивый. Эти у меня там лежат, на подводе. Сдать их надо, за них деньги должны дать, — запинаясь и изображая испуг от разговора с таким большим начальником говорю я.

— Чего? Какие деньги? Что ты несешь, деревня? — тут к первому подходит второй, или он сам его позвал, чтобы вместе поржать над дикой деревенщиной.

— Так, это. За бандитов этих! Денег получить! — почти с блаженным видом голошу я.

— Где эти бандиты? — по-деловому настроен второй стражник. — И откуда ты? Почему так говоришь?

Второй сразу замечает мой более мягкий говор и небольшой акцент в разговоре.

— Так, это. На телеге лежат. Все лежат, вся банда до единого человека, так мне и сказали. Из Империи мы, ваша милость. Спасся чудом большим от зверолюдов поганых.

— Ого, — названный мной вашей милостью стражник сразу понимает, что я тут не просто так появился, чтобы глупость свою всем издалека демонстрировать.

И новость о бандитах интересная и сам я редкий такой беглец из далекой Империи. Ну, она не такая далекая, как трудно добраться сюда простому мужику через Дикое поле и Вольные баронства. На одной дороге неминуемо обратят в рабство или съедят, на второй обязательно захолопят ничейного мужика, шляющегося без хозяина.

То есть, хрен редьки не слаще, правда кушать все же в баронствах так сразу не станут, сначала работой будут морить.

Я провожаю обоих стражников к телеге и по очереди снимаю мешки с тел бандитов, производя на стражников незабываемое впечатление.

— Это же Тобол! Собственной персоной! Разрази меня Святой Онуфрий!

— Да хрен с ним! Тут сам Хоб валяется, с дыркой в горле! Охренеть, ну и дела!

Крики пораженных стражников привлекают внимание остальных служивых, они все бросают свой пост на воротах, чтобы самолично убедиться в смерти видных членов местной преступности

Покойники, как видно, считались опасными людьми даже для стражников, поэтому радость по поводу их смерти в голосах служивых искренняя и незамутненная сквозит.

Командир наряда при воротах парой пинков отправляет стражников помоложе нести службу, а с остальными проводит негромкие переговоры.

Это, когда он всех покойников пересчитал и опознал по лицам.

Что, что, а лица у всех остались в полном порядке, узнать старых знакомых не составляет труда даже с посмертными гримасами на уже начавших раздуваться рожах.

Быстрое совещание между доверенными стражниками проводится по поводу возможности доложить начальству про то, как они сами их порешали с бандитами. Понятно, что это невозможный вариант теперь для стражи и вскоре принимается решение надавить на меня как следует, чтобы доложить о доблестной поимке силами привратной стражи зачем-то перевозящего мимо города трупы иноземца.

Что он совсем не собирался их показывать, а просто вез куда-то. С коварными умыслами.

Меня ощутимо протягивают пяткой копья по спине и пытаются внушить, что я зачем-то перевозил покойников мимо города, не собираясь сообщать об этом страже.

— Если хочешь жить, повторишь то, что мы тебе скажем, капитану. Что ты ехал мимо города, а мы тебя догнали, — втолковывает мне один из взрослых стражников.

Нет, ну редкостные проходимцы служат в страже этого Жофера. Еще и трупы у меня отнять хотят, наивные дуримары, по своей наглости и тупости. Приходится на них немного воздействовать своим умением, чтобы они хоть немного вернулись с небес на землю, грешники тупые.

— Да как, ваша милость? — я по-прежнему именую каждого мужика в железном шлеме дворянским титулом. — Ежели я их далеко отсюда нашел? Вез целый день сюда именно, в эти ворота. Как же хотел мимо проехать? Да они мне сами сказали, что в Жофере денег дадут, когда тела покажу!

— Не, старина. Как его под глаза капитана выпустить? Он же дурак полный и нас сдаст, — махает на такое увещевание один из старых стражников.

— Это да, — соглашается с ним старший наряда. — Да и так все шито кое-как в нашем рассказе. Однако он же где-то взял телегу с лошадью, и кто ему сказал, что денег дадут здесь?

За меня берутся плотно, только я сразу рассказываю без принуждения, что телегу, лошадь и направление, куда ехать мне дал такой здоровый воин с шипастой палицей.

— Это же тот Грипзих, которого давно ищут, — быстро доходит до кого-то из стражи.

Я понимаю, что именно из-за моего указания его оружия, довольно редкого в этих местах, но распространенного в предгорьях Сиреневых гор, его и узнали.

— Так, Стерх, давай за капитаном дуй! Дело серьезное выходит, похоже наши кровники объявились! — командует старший, оставляет при мне двоих стражников для охраны телеги.

И еще, чтобы я никуда не удрал по дурости своей, издалека очень видимой…

Пока меня расспрашивают, как я оказался в местных лесах, как потом встретил воинов, которые и поручили мне отвести тела убитых в город, чтобы получить обещанную награду.

— Так просто и отпустили тебя с телегой? — не верит мне один из стражников. — А зачем тебе к ним возвращаться, когда деньги получишь?

— Так, это, ваша милость. Дочку мою оставили у себя, мы с ней вместе из плена у зверолюдов бежали. То есть, в плен нас не успели взять, дело в ночи уже было. Мы мимо всадников на страшных конях, которые поселение наше окружили, пробрались и бежать. Хорошо, что два мешка с едой было и мех с водой, на подводе все лежало готовое, собирались только выезжать в поле. Похватали их и убежали в темноте. Шесть дней сюда шли, по светилу смотрели.

— Сколько лет дочке-то? — интересуется один из стражников.

— Так. Четырнадцать, ваша милость. Она у меня девка крепкая и сильная. Вся в мать. Обещали пальцем не тронуть, если еды привезу с вином, — развешиваю я им на уши уже придуманный по дороге рассказ.

В самом деле, как заставить простого мужика вернуться в лес к опасным людям, чтобы он еще еды с вином привез и деньги отдал все.

Только кого-то в заложниках оставить из родни самой близкой. А кто для отца ближе дочери может быть?

Судя по выражениям лиц циничных стражников, они бы такую крепкую девку без хорошей учебы точно не отпустили, погоняли бы по всем позам как следует.

Так мы ждем появления высокого начальства, которое конечно отдыхает после сытного обеда. Поэтому его не дожидаемся так сразу, только через пару часов на воротах начинается суета.

Я это время провел во сне, похоже, что мое трусоватое и угодливое поведение простого крестьянина перед высоким начальством полностью расслабило стражников. Они больше ко мне не лезут и вопросы не задают, поэтому в тени стены я неплохо выспался за ранний подъем сегодня утром.

Теперь лежу и кручу в голове меню с его результатами последнего душегубства, хотя я предпочитаю называть это обоснованной защитой моего здоровья и спасением своей единственной жизни.

Еще вчера во время дневного сна ознакомился с результатами бойни. Ну что сказать, порадовали меня результаты, достаточно крутых людей я отправил на тот свет. Заслужили они свою смерть давным-давно уже под этими небесами.

За Хоба мне выдали даже девять баллов, за его заместителя — семь, оба первыми попавшиеся Тобол и Лорас тоже по семь, четверо молодых кто уже по пять, кто по четыре балла.

Молодые такие, однако хорошо заслуженные в криминальном мире.

Почему-то за убитых людей Система больше баллов выдает, чем за тех же Чертей. Наверно побольше они зла людям сотворили в своей жизни по сравнению со зверолюдами.

Итого у меня целых сорок восемь баллов пришло, теперь уже шестьдесят пять в итоге от двести шестнадцати по СИЛЕ. Почти треть уровня я набрал до следующего, прогресс как-то быстро пошел в новой стране, хотя я в этом смысле как-то больше на степь с нелюдями рассчитывал.

И на ВНУШЕНИЕ хорошо упало, с прежней пятерки оно поднялось до десяти, правда подробной статистики я не получил. Именно за кого поднялись уровни, за Тобола, Лораса, Кситу, Хоба и остальных и на сколько за управление каждым из них.

Впрочем фактически Хобом, его помощником и одним молодым бандитом я и не управлял вовсе, просто бил ментально по открытому мне сознанию. За это МЕНТАЛЬНАЯ СИЛА сразу поднялась до двух двести шестнадцатых — что меня просто поразило.

Сразу выросла на единицу, без всяких там отдельных уровней.

Все остальные умения в Системе тоже не остались стоять на месте, поднялись на единицу сразу.

Теперь сама Система в голове выглядит так:

МЕНТАЛЬНАЯ СИЛА — 2/216

ВНУШЕНИЕ — 1/216

Уровень 10/216

ЭНЕРГИЯ — 2/216

СИЛА — 1/216

Уровень 65/216

РЕГЕНЕРАЦИЯ — 2/216

ПОЗНАНИЕ — 2/216

То есть четыре умения сами перескочили выше, а ВНУШЕНИЕ и СИЛА остались с прежним значением, только под ними есть ссылки, на столько именно они прокачаны.

Похоже, что с ВНУШЕНИЕМ мне придется больше всего работать и оно будет медленнее всего качаться.

Правда и использовать его я буду чаще и больше всех остальных умений.

В проспектах и справочниках бункера не нашлось никакой информации о том, как умения будут расти, поэтому все изменения для меня — удивительное открытие на самом деле.

Когда прошло время ожидания, и капитан городской стражи все же появился перед воротами, началась серьезная суета.

Меня тщательно обыскали, забыв сделать это раньше и конечно ничего не нашли, только ножик вытащили.

Откуда что-то может появиться у бедного крестьянина, который только вчера пришел в королевство?

Хорошо, что хоть жизнь еще с ним осталась, это уже большая удача. С ним и его выдуманной дочкой.

Потом старший наряда рассказал начальству о том, как я появился здесь, не забыв приписать себе побольше всяких заслуг. Однако утверждать, что я собирался проехать мимо города не стал, понимая, что это будет звучать совсем глупо.

— Он понимает по-нашему? — небрежно кивнул на меня Капитан стражи, высокий, крепкий мужик в парадном камзоле с шитьем на рукавах и щегольских кожаных сапогах.

— Понимаю, ваша милость! Языки похожи! — радостно ору ему я, переводя внимание на себя.

Посредники больше мне не нужны, и я начинаю легкими мазками формировать доверие к моим словам в сознании главного над стражей, Капитана Смолетта.

Дальше следует подробный расспрос, видно, что капитан совсем не доверяет своим стражникам, как источникам информации, потому что считает их хорошими профессиональными взяточниками и просто полными дебилами по жизни.

Он подробно выспрашивает про то, как я оказался в королевстве, на что мне не трудно ответить с совсем честным лицом. Даже упоминаю крепость Теронил, около которой и было расположено мое поселение, а еще мифическое поле с огородом, полным сладкой репы. Которую теперь не мне убирать, как я переживаю с глупым видом.

Капитан мог бы легко утопить меня вопросами про мои посадочные культуры или еще чего-то такого подобного из сельского хозяйства, однако ему не до этого уже. Да и не знает он сам ничего про такое наверно.

Доверие к моим словам создано у него в сознании, теперь он относится ко мне все лучше и лучше.

Тем более, что кроме покойников на подводе за моей спиной я выдаю все более интересную информацию о тех воинах, кто меня послал в Жофер.

— Видел двоих, оба пораненые, руки перевязаны у обоих. Еще в шалашах кто-то стонет, бабы туда постоянно ведра воды таскают и ткань полоскают.

— А кто покойников на телегу сложил? — тоже такой вопрос на проверку.

— Не видел сам, ваша милость, — пугаюсь я потешно, размахивая руками, что не могу точно ответить на этот вопрос. — Так там таких мужиков, как я, пятеро еще есть, которые местные. Ну, кого видел, ваша милость!

— Значит, видел двоих раненых, еще в шалашах кто-то стонет и пятеро простых мужиков?

— Так, ваша милость! А еще бабы две из наших, деревенских, к раненым бегают, вот и все.

— Оружие какое у тех бандитов? — еще наводящий вопрос.

— У одного шар такой с шипами, только он его поднять попробовал и бросил с руганью. Видно, что раны не дают. А второй какие-то ножи за спиной носит длинные, этот при мне больше ничего не доставал.

— Понятно, Грипзиш и Шнолль это, ваша милость, — перебивает меня старший над воротами.

— Да, это их оружие, больше таких я не знаю. Сколько ехать туда, до лагеря?

— Это, три часа до поворота к лесу, еще три часа вдоль до места, где телега была спрятана. Так мне эти пораненые сказали. И так идти с час до лагеря, — неуверенно отвечаю я. — Не очень я в вашем времени разбираюсь, ваша милость, это мне те воины говорили. Да, от опушки леса столько и шли, все время прямо, никуда не сворачивая.

— А место, где в лес заходить, помнишь?

— Да, ваша милость. Дерево там еще высокое стоит, — радостно говорю я, стараясь услужить важному господину.

— Вот ведь дурак какой! — не выдерживает капитан стражи. — В лесу много деревьев высоких!

— Так это, ваша милость, оно особенно высокое и еще я внизу пару веток сломал, чтобы мимо потом не пройти.

— А к стоянке помнишь дорогу?

— Там и помнить нечего, ваша милость. Все прямо, потом холм высокий, под ним ручей бежит и за ним уже эти шалаши стоят.

Капитан отвлекается от меня и говорит старшему над воротами:

— Похоже, что наемники повздорили с бандой Хоба, вот и убили всех исподтишка. Судя по пробитым шеям точно во сне перекололи. Ну и отлично, что начали убивать сами своих. Теперь сил нападать на караваны у них уже нет, поэтому сюда первого попавшегося мужика послали, чтобы он им еды привез. Совсем уже дошли до ручки, нужно этим обязательно воспользоваться.

— Конечно, капитан. И этот придурок нас отведет к ним.

— Пойдете с ним завтра, если там двое на ногах, а остальные раненые и еще мужики простые, думаю, десятка вам хватит. Возьмешь в арсенале четыре арбалета, чтобы с Грипзишем и Шноллем в рубку не вступать. Раненые они раненые, однако мастера известные. Утыкаете болтами издалека и всего делов. Потом сюда привезете, чтобы граф сам удостоверился в их смерти. Денег он много обещает выдать за живых или мертвых, поэтому всех сюда гоните и везите, кто там окажется. Даже из свежих могил тела выкапывайте, чтобы всех на показ. Не подведи меня, Кирил, дело простое, зато деньгами большими пахнет.

— Понятно, капитан. А с этим что сейчас? В каталажку? — он показывает на меня.

На каталажку я не согласен, поэтому протестую:

— Покормили бы меня? Ваша милость? С утра во рту ничего не было. Вот и эти отправили без куска хлеба и даже одной луковицы с собой не дали! — говорю я жалобным голосом и шмыгаю носом.

Потом вытираю его для правдоподобия рукавом.

— Кирил, этого накорми в таверне Булера и спать там же оставь. Приставь к нему пару своих, пусть присмотрят за ним. Никого к нему не подпускать с разговорами! Он нам здорово помог и еще поможет. Пусть и по дури своей, но все же настоящий счастливчик, раз Дикое поле перешел и жив остался. Да еще с дочерью.

Потом смотрит на меня ласково:

— Вы его не обижайте. Ты же нам поможешь злодеев и государственных преступников поймать? — спрашивает меня капитан, снова обращая на меня пристальное внимание.

Работает мое внушение на него, еще как работает, так бы в каталажку кинули до утра вшей кормить.

— Помогу, ваша милость! А за этих мне сколько заплатят? Что я их привез сюда? — перевожу я разговор на покойников.

— Заплатим, не переживай! — отмахивается капитан. — Кирил, подводу с телами преступников гони на площадь! Развесим их на пару дней посушиться! Там тебе золото выдадим, все честь по чести, чтобы все знали, что городские власти графского города Жофера всегда свое слово крепко держат!

.