Электрик

Глава 13

Пока я наедаюсь, посматривая по сторонам и обдумывая, как бы половчее предложить наемникам связать свою судьбу со мной. Чтобы они сами про это дело не особо догадывались, что нужны мне как спутники довольно сильно в новом для меня мире.

Я пока не знаю, для чего именно нужны, только понимаю, что такой отряд за спиной очень даже поможет мне выжить и выжить хорошо. Нет им смысла пропадать в лесу, когда они могут помочь мне. Такие вот немного корыстные мысли в моей голове вертятся.

Кругом пир горой, крестьяне и бабы ихние жарят, парят и варят кучу мяса, радуясь жизни очень так непосредственно.

Воины ведут себя сдержаннее и солиднее, не первый такой пир в жизни опытных в военном деле мужчин.

Смысла сидеть в лесу я для себя не вижу никакого, только время терять и вшей кормить. Полностью бесперспективное для меня занятие, нужно двигаться вперед, строить себе новую и хорошую жизнь. Раз уж мне реально повезло выжить около холма с каменными стенками и потайным бункером, откопать его тайну и проникнуться мудростью установленной Системы.

Именно в схватке с бандой Хоба я убедился, какое страшное и коварное оружие поселилось у меня в голове.

Всех врагов конечно не станешь в дебилов превращать, действовать придется мягче и дальновиднее.

По словам Кситы, она здесь зимой жила, значит и остальные воины с ее сестрой тоже тут куковали. Голос потеряла и мерзла много наверняка, как и все остальные. Скорее всего, что какие-то серьезные проблемы с законом не дают им уйти отсюда. И еще наемники сами по себе достаточно безынициативные мужики, что сидят столько времени на одном месте, слушаясь в качестве вождя и организатора нападений этого самого покойного Хоба.

Это знание мне необходимо использовать, только хорошо бы хоть немного разобраться с ситуацией в окрестных землях. Что тут есть, где расположено и как себя вести при встрече с сильными мира сего именно мне.

А так — вполне нормальные по трезвому мужики, умелые и опытные, даже какие-то принципы остались до сих пор. Раз сами говорят, что лучше будут находиться на светлой стороне бытия.

Есть здесь значит и конкретно темная сторона. В настоящей жизни или религиозных верованиях имеется скорее всего.

Поэтому с одной стороны мне сложнее, что нельзя пока открыто свои умения применять, а с другой — такой опытный и сплоченный отряд за спиной новичка в этом мире — это весомая заявка на успех всего мероприятия.

Без такой поддержки — я всего-навсего одинокий беженец по моей легенде из той же Империи, которому приговор может огласить любой начальник небольшого воинского отряда, попавшегося по дороге.

Или первый попавшийся дворянин, решивший проявить любопытство.

Ну, огласить может конечно, а вот настоять на его исполнении в здравом уме и твердой памяти — это уже большой вопрос, как оно получится.

Только на сколько человек хватит моей ЭНЕРГИИ, чтобы поступать с ними как с Хобом?

Один — значит беззащитен против любого удара сзади и первого лихого человечка за спиной.

Зайти в меню Системы я пока опасаюсь, придется глаза зажмуривать и оказаться полностью без защиты, не видя в этот момент сознания соседей за столом. Да и подозрительно это будет выглядеть, вдруг кинет любой из наемников мне нож в горло и все, прощайся с жизнью храбрый победитель чудовищного горбуна Хоба.

— Желательно как-то подтолкнуть наемников на то, чтобы отправиться со мной подальше отсюда — это главное в моем предложении для них. Здесь у них репутация, по их же словам, непоправимо испорчена. Королевство вроде как совсем небольшое, значит придется уезжать из него, про появление таких товарищей в любом месте быстро узнают и пришлют карательный отряд местные феодалы, а то и сам король, — я продолжаю работать челюстями, радуясь нормальной еде и человеческому обществу.

— Давайте поговорим, как жить дальше, — предлагаю я, когда хобова брага закончилась, а мужики немного повеселели.

Лучницы, кстати, Ксита и Фиола, к ней не притронулись и даже смотрят на пьющих товарищей без особого восторга. Не осуждают мужиков конечно, не тот у них в коллективе статус, только я-то со своим умением ощущать эмоции вижу, что не нравится лучницам дурно пахнущий и вонючий напиток.

Понятно, что этой же брагой на них мужики потом дышать будут, когда захотят развеяться с подругами после обеда.

— Давай, Андер. Расскажи нам, как очутился здесь и как ты смог пройти через Дикое поле? Или ты только краем прошел его, если из Вольных баронств бежал? — начинает основательный Терек.

Ага, намекает, что если я беглый крестьянин, то это не такая проблема теперь, когда я оказался в густом лесу на стоянке разбойников, грабителей караванов. Ну точно это тут самое малое прегрешение среди всех остальных.

Только выпорют кнутом и отправят на рудники кайлом стучать при возможной поимке, тогда как остальных минимум виселица ждет, а то и того что похуже.

Остальные с интересом смотрят на меня и готовы слушать.

— Нет, в Вольных баронствах никогда не был. Прошел пол Дикого поля я сам один, уходя от погони. В плен там едва не попал, около второй крепости по течению, Теронил называется. Зверолюды начали свое наступление на людские земли, а я по делам там оказался, на том берегу Станы. Сопровождал своего хозяина, он по торговым делам приехал, там и остался. Когда нелюди на своих зубастых лошадках окружили ночью поселение, его сразу убили, потому что он на воина был похож и мечом размахивал. Ну, я раскидал зверолюдов вокруг себя и убежал в темноте. Сам то я не воин и не землепашец, больше по борьбе мастер, — я уже решил использовать свои школьные навыки борца в качестве объяснения того, чем я своего занимался в Империи.

Пяток приемов помню, больше пока мне и не потребуется.

Под воина косить нет смысла, ничего я с оружием не умею, на крестьянина или мастерового я не похож. Электриком тоже не представишься так сразу, пока электричество не изобретено, поэтому буду для начала профессиональным борцом. С какими-никакими навыками вольника и моей теперь невероятной силой я легко закину любого соперника куда угодно.

— Вернуться обратно к реке не смог, сплошные караваны зверолюдов шли в том направлении. Я спрятался в какой-то яме целый день и смог все рассмотреть, сколько племен за один день прошло мимо меня в набег. Ушел с дороги подальше и шел в сторону Вольных баронств или вашего королевства. Деваться все равно было некуда, обратно в свои земли мне оказалось никак уже не пройти. Только с веревкой на шее такое возможно в тот момент оказалось. Убил камнем одного возницу-нелюдя на подводе, забрал его воду и оружие, лепешки еще эти сраные. Так и выживал, пока не нарвался на посыльного на козле. Того тоже заколол копьем, скотину заставил себя слушаться безжалостно отлупив до полусмерти, и пошел с ней в поводу к лесу, — замолкаю я, давая оценить мой рассказ зрителям.

— Повезло тебе сильно, что от второй крепости до леса добрался и волки тебя с конем не схарчили.

— А, волки тоже были на моем пути. Заколол троих, двое убежали сами, — как бы только теперь вспоминаю я случившееся по пути.

— Теперь вы расскажите, как попали в разбойники и почему сидите здесь, в этом лесу, столько времени?

Вздохнув, рассказ начинает Вертун, медленно и подробно объясняя мне, как неудача при защите монастыря и бегство от явно превосходящих сил противника ради спасения своей жизни привело их понемногу по ту сторону закона:

— Все одно за другое цеплялось, плюс еще подлость графская. Монастырь когда уже взяли, мы девок схватили к себе на седла, которые поумнее оказались и погибать страшной смертью тоже не захотели. Оказались сами беглецами от присяги, а вскоре и граф Апольчивер сразу же заплатил отступное за монастырь, договорился с церковью полюбовно, потом объявил розыск на нас. И церковь тоже объявила за то, что не погибли мы в захваченном монастыре, как должны были, а теперь оказались видевшими все, что там творилось. За такие преступления графа должны были отлучить от церкви, а оказались виноватыми только мы. Больно уж мы много его воинов порубали в схватках на стенах — этого всесильный граф не забыл, обещает нас лично на колесо отправить.

— То есть очень странно получается! Церковь розыск объявила, потому что плохо воевали, а граф Апольчивер за то, что слишком хорошо? — смеюсь я, понимая суть дела. — То есть вы теперь нежелательные свидетели его преступлений и сговора с церковью, поэтому только сидение тихо в лесу вас спасает?

— Да, так все и вышло. Сначала каких-то его любимцев убили в свите сына и одного из сыновей тоже потом. Ну еще и в Жофере побуянили в трактире, стражники сдуру полезли на нас с оружием, коты городские ленивые. Хотели нас арестовать, дуралеи бестолковые. А мы по пьянке и после таких известий о всеобщем розыске не сдержались. Весь ночной наряд из четырех человек отправили к отцам небесным. А в лесу нас так просто не возьмешь, тут всегда есть где укрыться.

Так слово за слово я и узнаю историю отряда наемников, вынужденных скрываться в глухом лесу вместе с некоторыми неудачниками по жизни из крестьян и остатками сильной банды из соседнего городка Жофера.

Потом мы делим трофейные монеты, я соглашаюсь получить половину найденного добра, примерно двадцать золота. Все честь по чести, ведь я убил четырех бандитов сам и четырех поразили согласно моей же легенде лучницы. То, что именно я всех добил — это не так важно, как успеть вонзить стрелу в бою и вывести из строя врага.

Я бы и все деньги наемникам отдал, зачем они мне здесь в лесу, чтобы они начали слушать мои предложения.

После хорошего обеда с набитым животом я отправляюсь на боковую в один из шалашей, принадлежавших раньше банде горбуна Хоба. Глаза неудержимо слипаются, накопленная усталость берет верх над моим телом.

Поручаю перед этим заняться стиркой моего добра одной из крестьянок с сильными руками за пару серебряных монет. Про такую цену мне шепнула Ксита, когда я спросил у нее по знакомству насчет нужной услуги.

— Без денег тоже постирают, но за серебро хорошо это сделают.

Здесь уже постелены новые ветки деревьев с приятным запахом, не дающим распространяться вредным насекомым, чему я очень рад.

К ужину высыпаюсь, встречаюсь с новыми союзниками, с грустным видом сидящими около своих шалашей.

Похоже, что мужики думают, как им жить дальше, только видно по нахмуренным лбам, что плохо у них это дело получается.

— Подумал я над вашей проблемой и мне кажется, что могу ее решить. Вам же нужно уехать из этих мест подальше, однако все местные дворяне в курсе того, что вы в розыске у церкви и графа. Что за вас обещана хорошая награда. По дорогам открыто не проехать? Так ведь?

— Ну так. И что ты нам хочешь предложить? — узнав, что я не настоящий воин, наемники как-то изменили отношение ко мне в менее значительную для меня сторону, поэтому достаточно скептично спрашивает Терек.

— Есть мысль. Вас же не по подробному описанию разыскивают, а именно по тому факту, что вы — воины-наемники. У вас должно быть на виду оружие, у каждого свое, это тоже может быть в описании? И две лучницы с вами?

— Ну, наверно, все так и есть, — лениво тянет Шнолль, играя с ножом.

— Тогда мы захватим обоз, такой небольшой. Возниц разгоним пинками по домам, хозяина обоза возьмем в заложники, обработаем как следует морально и с его помощью доедем до тех мест, где про вас никто и не слышал. Там хозяина отпустим, а сами отправимся дальше. Придется только в простых возчиков переодеться всем вам, чтобы оружием и кожей не светить перед чужими взглядами. Ну и выглядеть такими забитыми мужиками, а не настоящими вояками. Ксита с Фиалой тоже сядут управлять телегами, свои симпатичные лица спрячут под какими-нибудь крестьянскими шапками, лица там грязью измажут. Чтобы не привлекать внимание своей внешностью и фигурами молодыми, как будто старые бабки на телегах сидят, — озвучиваю я свое предложение.

И получаю решительный отказ от всех четверых воинов:

— У нас тут не принято скрывать свой статус. Воин никогда не прикинется простым мужиком, а если такое случится — над ним все смеяться будут, а он авторитет потеряет навсегда, — бубнит Вертун и остальные его дружно поддерживают.

— Так вы сами отсюда уезжаете навсегда! Какое вам дело до репутации в глазах оставшихся за вашими плечами знакомых? Это же обычная военная хитрость, чтобы выжить и убраться подальше отсюда, именно из этих мест! — горячусь я, вообще не понимая чего они так принципиально упираются в таком ерундовом вопросе.

Проехать несколько дней в крестьянской одежде — для меня это такая ерунда по сравнению со спасением жизни.

Правда, это для меня — человека из будущего, а они-то люди своего времени!

Мужики угрюмо молчат, видно, что не согласные со мной, а вот на лице Кситы я вижу одобрение моим словам.

— Кстати, а лучниц тоже ищут? Как вас? — появляется у меня такой вопрос.

На это мне все пожимают неопределенно плечами.

— Ну, все окрестные дворяне знают, что мы с ними, — внезапно нежным голосом отвечает Фиала, по-моему второй раз за все время, — Однако согласно легенде монастыря, которую мы слышали, весь наш отряд погиб при захвате цитадели, значит и нас не должно остаться в живых. Поэтому мы с сестрой согласны сменить платье, прикинуться простыми бабами и гнать телеги куда подальше отсюда.

Голос у нее как раз, как у молодой девушки, на ней зимовка в лесу так не сказалась, как на сестре.

Видно, что тупое сидение здесь, в полной лесной глуши, да еще с конченными уродами из бандитов под боком, молодым женщинам давным-давно надоело. Они готовы рискнуть, чтобы вернуться к какой-то нормальной жизни.

Ну, две союзницы у меня уже есть, начало созданию отряда положено.

Видя, что остальные наемники не так настроены на отъезд и маскировку под крестьян, я даю время им всем подумать до моего возвращения завтра из города.

— Решайте и думайте. Там уже времени мало окажется, придется очень быстро собираться, — говорю я им.

— Почему ты так думаешь? — спрашивает Шнолль.

— Почему? Да все просто. Я же не буду утверждать, что я сам всех бандитов Хоба лично перебил. Прикинусь простым мужиком, скажу, что нашел их уже мертвыми. Меня спросят, где я нашел дохлых бандитов и кто их убил. Все же знают, что вы с ними тут вместе караваны щипали. Ну я все так расскажу, что приеду сюда обратно не один, — и я рассказываю наемникам примерный план мероприятия.

— Нам же нужна нормальная еда и хорошее пиво в дорогу, не пшенную же кашу жрать все время. И побольше всякого добра, типа доспехов и оружия, на продажу и для себя самих, — я уже нащупал у мужиков слабое место в их жизненных интересах.

Потому что основной запрос у них — это любовь к выпивке, такая стандартная средневековая радость. И еще пожрать как следует, что энергия в теле бурлила и на баб залезать хотелось как можно чаще.

Простые времена — простые нравы! И жизнь — коротка! А у наемников и очень коротка!

Вскоре крестьяне пригоняют всех имеющихся у разбойников коней и начинают перевозить тела дохлых бандитов туда, где спрятаны в лесу около дороги отнятые подводы. Сегодня вечером перевезут половину и завтра утром еще раз отвезут, тогда я отправлюсь с ними с ближайший город.

Пора проявить себя еще раз как умелый переговорщик, который может добиваться лучших условий в любых делах.

Раз уж наемники, кроме соображающих немного девок, сами не мычат и не телятся. И вообще инициативы не проявляют, хорошо, что хоть сами люди не совсем плохие. Поэтому стоит за них упираться, иначе бы сам один уехал.

К вечеру просохли постиранные вещи, я с удовольствием оделся во все чистое, сам еще успев помыться голышом около ручья. Что-то наподобие мыла тут имеется, а мочалки из молодой коры не хуже наших, синтетических, грязь снимают с кожи.

Отсыпал серебро старательной крестьянке, особенно хорошо она почистила сапоги одного из бандитов и завалился спать с наступлением темноты. Теперь у меня есть одежда местная и обувь приличная, даже монеты золотой хватает, этот день мне очень много дал для будущей жизни.

Больше никаких разговоров я ни с кем не вел, демонстрирую свою уверенность во всех начинаниях.

Девки у меня здесь пока нет, понятно, что лучницам приходится отдуваться за двоих каждой. Ну, это их дела, меня пока не касающиеся, хотя высокую грудь Кситы я долго вспоминал, пока не уснул.

Утром опять жареное мясо, какой-то местный травяной чай, потом я ухожу с крестьянами и еще с лошадьми со скорбным грузом, меня провожает Терек.

С ним мы предварительно договариваемся, выглядывая по пути лучшее место для засады и где они будут ждать меня с сопровождающими. Наверно, что обязательно сопровождающими воинами.

Через пару часом мы доходим по лесу до опушки, где нас ждет телега, на которой я вспоминаю уроки езды у бабули в деревне, когда я учился управлять таким транспортом.

Полуголые тела бандитов раскладываем в один ряд, прикрываем их несколькими мешками из-под зерна и овощей от яркого светила. Ну и от посторонних взглядов, чтобы любопытных не привлекали.

Шалав ихних пока в лесу оставили, работать к мужикам отправили за еду.

Теперь у меня долгий путь в одиночестве по едва заметной дороге вдоль леса, потом через три часа езды, когда светило окажется у меня за правым плечом, я должен повернуть на соседнюю дорогу. И еще через столько же уже после обеда окажусь в пределах видимости стен и башен графского города Жофера.

А там уже как нелегкая вынесет, как меня встретит стража города, еще как произойдет опознание и передача тел.

И не окажусь ли я в чем-то немедленно виноватым? Чтобы солидные деньги такому простому мужику не выдавать?

Дорога тянется медленно, лошадь местная, один в один как на Земле, плетется по почти невидимой дороге. В нужном месте я сворачиваю от опушки, теперь разные встречи ждут меня по пути.

Однако никто мной так и не заинтересовался. Пролетела дворянская кавалькада мимо, так я сразу телегу с дороги убрал и замер, ломая спину в поклоне и подметая землю шапкой, как тут принято среди простого народа перед благородными господами. Дворяне мной не заинтересовались совсем, обычный мужик с обычной телегой.

Встречные крестьяне тоже особо не любопытствуют насчет моего груза, только на незнакомое лицо с интересом поглядывают, а после полудня я заметил вдалеке стены города.

Еще через пол часа подкатил к воротам за каменным мостом, где толпится стража и досматривает проезжающих.

Подкатил и съехал в сторону, ожидая, когда стражники сами обратят на меня внимание.

Лезть с моим грузом в город совсем ни к чему без команды уполномоченных на то лиц.