Два лика времени

Два лика времени

Глава первая

Не торопясь, шагаю по узкой улице, между двух и трехэтажных домов с мокрыми железными крышами, мимо голых деревьев с едва набухшими почками. Старческая, шаркающая походка, вытертая шляпа с широкими полями, видавшее виды драповое пальто, типичное для бедняка города Мом, северной провинции государства Акрия, занимающего практически весь континент и имеющего общие границы с несколькими мелкими соседями. Наиболее значимые промышленная Бруссия, сельскохозяйственная Ярана, а также Тувиция. Эти государства практически полностью зависят от торговли с Акрией и самостоятельны чисто номинально.

В Моме много заводов и фабрик, работающих на оборону. Город грязный, неопрятный, напоминающий огромного прикорнувшего у берега реки бомжа. Как промышленный центр Мом образовался благодаря железорудному месторождению, расположенному неподалеку, а также реке Мааре, соединяющей его с другими городами, расположенными южнее. Улочка заканчивается тупиком, поэтому повозки сюда заворачивают не часто. Редкие автомобили на бензиновом ходу, неуклюжие раскоряки, которые не так давно начали бегать по дорогам страны, увидеть можно, разве что, в центре.

На лавочках, что стоят вдоль аллеи, изредка можно встретить дремлющего бездомного, днем они стараются не разлеживаться, чтобы не угодить в лапы полиции. Когда я впервые столкнулся с этим неприглядным явлением, не мог понять, как это так, люди не имеют крыши над головой. Позже до меня дошло, что здесь это заурядное, обычное явление. На мой взгляд, государство, допускающее подобные вещи, преступно по своей сути. Потому что, создано, прежде всего, для того, чтобы заботиться обо всех своих членах, и предоставлять хотя бы минимальные условия для жизни. К сожалению, уважаемые члены органа, который гордо именуется парламентом, подобных мыслей в голове не держали.

Я старательно обхожу грязные лужи, в которых плавает затянутое бурыми тучами такое же грязное небо. Про асфальт здесь, к сожалению, никто не слышал, даже брусчаткой вымостить удосужились только единственную площадь столицы страны, Кнатре. Название площади моему слуху было некомфортно, даже неприлично, а именно, Пертун. Власть предержащие устраивали на этой площади торжества по случаю редких праздников. На местном языке слово Пертун означает что-то вроде "дара небес", или даже "плода Творца". Значение двоякое, в местном языке такое встречается часто. Хорошо, что дорожки посыпаны песком со щебенкой. Будь здесь глина, улицы во время дождя превращались бы в непроходимые болота. Муниципалитет города не единожды выделял деньги на закупку булыжника, но каждый раз они куда-то благополучно исчезали, растворяясь, словно кусок сахара в кипятке. Поиски не дали результатов, как я подозреваю, свою долю получали все, в том числе городские власти. Наконец, на грязные, размытые дороги махнули рукой до лучших времен, закупая небольшие партии щебенки. Этим дело пока и кончилось.

Завидев полицейского в сапогах, темном кожаном плаще и круглом шлеме с серебряным значком, прячущегося от мелкого осеннего дождя под навесом овощной лавки, я приподнял мокрую шляпу и отвесил легкий поклон. Властям надо выказывать уважение, иначе они перестанут уважать тебя, а это сулит в перспективе немалые проблемы. Полиция, объединенная с силами безопасности, настроена здесь весьма серьезно.

Полицейский на поклон не ответил, даже не посмотрел в мою сторону. Ну и бес с ним, мне от его кивка ни холодно, ни жарко. Погода противная, терпеть не могу этот холодный бесконечный дождь. Весной в Акрии начинается сезон дождей, которые могут лить, месяц или даже два, не переставая, до самого лета. В этом отношении заокеанский Гарц, расположенный южнее, ближе к экватору, серьезно выигрывает, дожди там явление редкое, хотя влажность выше. Я уже видел свой подъезд, и предвкушал тепло и сухость, когда случилась досадная задержка. Навстречу двигалась, одна из самых неприятных дам в округе, уважаемая танна Го. Старая карга, была супругой хозяина дома, где я снимал квартиру, господина Уграта, советника в местном магистрате, и пренебречь разговором с ней не представлялось возможным. Она обожала сплетни, а кроме того, почитала обязательным вести с каждым постояльцем доверительные, как ей казалось, беседы. Пройти мимо, означало нанести смертельное оскорбление. Пришлось раскланиваться и приклеивать к губам вежливую улыбку.

- Тан Петер! - с радостью воскликнула старуха. На ней, в отличие от меня, были надеты непромокаемые кожаные башмаки, плотный плащ, в руках она держала массивный коричневый зонт. Моя обувь не была столь водонепроницаемой. Я внутренне проклял момент, когда старуха появилась на улице. Пятью минутами не отделаешься, придется торчать под дождем минимум полчаса. Так и получилось. Супруге хозяина дома повсюду виделись шпионы Гарца, заморского государства, нашего главного конкурента и непримиримого врага. Больше всего она боялась, что такой шпион снимет комнату в ее доме. В чем-то она была права, накрой подобного субъекта местная безопасность, досталось бы заодно и хозяевам. За компанию, приютили, кого не следует. Поэтому эта тощая вобла с остатками седых волос, крючковатым носом и бородавчатым лицом, с каждым проживающим пускалась в длительные беседы, пытаясь выяснить отношение жильцов к Гарцу. Повернута была старушка на шпиономании, как и большинство местных жителей. Мало того, что меня несколько раз таскали в отделение безопасности, так еще танна Го периодически изводила нудными душеспасительными беседами. К слову сказать, в безопасность таскали всех подряд, я не был исключением. Но мадам порой просто выбешивала. Чтобы избежать нежелательных встреч, я даже составил расписание ее прогулок. На этот раз не повезло, старухе, видно, стало скучно, и она решила совершить незапланированный вояж, невзирая на мерзкий моросящий дождик. Весна 2112 года выдалась даже по здешним меркам чересчур дождливой. На пустой улице я сделался единственной ее жертвой.

- Тан Петер, - продолжала бабулька, поедая меня глазами, - Вы же терпеть, не можете такую погоду, сами жаловались недавно. Куда это вас понесло сегодня?

Наверное, мадам Го ждала, что я немедленно вывалю ей что-нибудь типа: "Разве могу я пропустить запланированную встречу со шпионом Гарца? Начальники за океаном меня не поймут!". Я, было, подумывал, не разыграть ли ее таким образом? Только, боюсь, она тут же хлопнется в обморок, прямо в грязную лужу.

- Уважаемая танна, - ответил я, сияя приветливой улыбкой, словно начищенный медяк, - у меня кончился хлеб, пришлось выйти под дождик.

В доказательство я раскрыл сумку с двумя батонами серого хлеба. Она тут же сунула туда свой нос, с разочарованием убедившись, что ни оружия, ни взрывчатки, ни шпионских записок там нет. Хлеб был единственной причиной, которая выгнала меня на улицу. Древние говорили: "Хлеб всему голова". А местные серые батоны оказались невероятно душистыми, так что, я теперь помыслить не мог трапезу без хлеба. Завтра выходной, воскресенье, магазин будет допродавать вчерашние и позавчерашние батоны, быстро теряющие свой незабываемый аромат. Вот я и выбрался на улицу. Если бы знал, что встречу назойливую любопытную старушку, обошелся бы, пожалуй, черствой горбушкой. Мадам Го, наконец, оторвалась от моей сумки.

- Тан Петер, - она заговорщически понизила голос, не забыв задержать взгляд на полицейском, все так же торчавшим под навесом, - представляете, в соседнем доме, где хозяином мой хороший знакомый тан Эрбус, схватили шпиона.

- Полиция бдит, - ответил я невозмутимо, - значит, горожане могут спать спокойно.

- Как можно быть таким бесчувственным! - возмутилась мадам, уставившись на меня круглыми совиными глазами. - Беднягу Эрбуса забрали и теперь неизвестно, отпустят ли.

- Конечно, отпустят, - ответил я, - он же не знал, что в дом заселился шпион.

- Вы не понимаете! - горячо зашептала старушка. - По закону он был обязан, как следует, проверить нового жильца и при малейшем подозрении заявить в полицию.

Я подумал, до чего дурацкие здесь порядки. Получается, хозяева дома должны выполнять работу за полицейских и сыщиков. Даже если бы им удалось обнаружить шпиона, премию за его поимку получат работники органов безопасности. То-то у старухи Го крыша едет на почве шпиономании. Она подозревает всех, без исключения, даже пятилетнюю малышку, дочку соседки. Я вспомнил первый свой визит в полицию. Тогда меня пробивал легкий мандраж, хотя в легенде я был уверен на двести процентов. Обладая избытком информации, Умник никак не мог меня подвести.

В отделении безопасности меня встретил хмурый пожилой тип за столом, в стандартной форме мышиного цвета, с пачкой бумаги и ручкой с железным пером. На столе стояла чернильница, куда он ручку постоянно макал, без особой на то необходимости. Явно нервишки у типа шалили. Он велел присесть на табуретку. Второй, молодой крепыш с только что пробившимися усиками, встал за спиной. Судя по широким плечам, спортсмен. Я огляделся. Мой взгляд уперся в портрет мужчины лет сорока на стене напротив, жесткое волевое лицо, строгий взгляд. Бьорн Рау, председатель парламента, он же фактически единоличный диктатор.

- Документы, - бесцветным голосом произнес мужчина за столом. Я выложил перед ним удостоверение, которое склепал Умник. Определить фальшивку они не могли при всем желании, не было здесь соответствующей техники. Документы были идеальными, начиная с серийного номера и кончая секретными закладками, какие применяются в денежных купюрах, волосками и специальными мелкими непропечатками. Хозяин подлинного документа давно сгинул в горах под лавиной, но проверить сей факт местная безопасность никак не могла.

- Петер Лийк, год рождения 2037, - прочитал он и посмотрел на меня, - профессия?

- Землекоп, - ответил я.

- Пенсионер?

Чего спрашивает? У них наверняка имеется полное досье. Умник уверил меня, что безопаснее всего в этой стране быть пожилым пенсионером. Я сначала хотел объявиться в собственном обличье, но он сказал, что молодого меня мигом забреют в армию, пришлось согласиться. В канун войны забирали всех подряд, иногда даже женщин, вот только необученного семидесятипятилетнего землекопа вряд ли заставят взять в руки, не говоря о винтовке, даже лопату. Впрочем, позже выяснилось, что Умник, все же ошибался, инженерам на предприятиях Акрии предоставлялась бронь. Не так их было много, чтобы заставлять месить сапогами грязь и заниматься строевой подготовкой.

- На пенсии, - ответил я и добавил плаксиво, - концы с концами едва свожу.

Моя жалоба проскочила мимо ушей, хотя могли бы поинтересоваться, с каких шишей я оплачиваю двухкомнатную квартиру. На этот случай у меня был заготовлен достаточно правдивый ответ. Безопасник задал следующий вопрос:

- Родился в селении Сокрино, на границе с Тувицией. Это там, где не так давно мор прошел?

Я кивнул. Селение вымерло, какая-то зараза пришла из недалеких болот. Местные врачи так и не поняли, что это было. Умник проанализировал данные и сообщил, что мне болезнь не грозит.

- Какое задание ты получил в Гарце? - рявкнул вдруг безопасник. Куда делась маска доброго дядюшки? - Отвечать! Быстро!

- Уважаемый тан, - сказал я, морально готовый к физическому прессингу, - в Гарце я не был и связей с ним не имею.

Молодой спортсмен в тот же миг выбил из-под меня табуретку. Я чувствительно приложился пятой точкой о каменный пол и взвыл от боли. Боль я блокировал, а орал, скорее для виду. Все должно выглядеть естественно. Зачем нарываться и получать лишние травмы?

- Отвечать будешь? - повторил собеседник, перебирая бумаги и вновь окуная перо в чернильницу. В конце концов, он посадил на бланк документа жирную кляксу и выругался. Я не удержался от древней шутки, которую раскопал в архиве. Хотя понимал, в подобном заведении это может привести к весьма плачевным последствиям.

- Мое задание, прокопать туннель, - с самым серьезным видом сообщил я.

- Так, так! - оживился мужчина и что-то отметил в бумагах. - Какой туннель? В каком месте?

- От нашей столицы до Гарца. Под океаном. Чтобы вражеские войска беспрепятственно вошли и захватили парламент.

Некоторое время он тупо смотрел на меня, постепенно лицо его налилось краской, в глазах появился неприятный блеск. Вряд ли здесь кто-то позволял себе подобные шутки. Дело в том, что я в любой момент мог уйти. И имел вполне приличную защиту. Хотя уходить не хотелось, рано еще. А применение защиты в полиции означало полный провал. Чего тоже допускать было нельзя. И все же, мне до чесотки захотелось посмотреть на их реакцию.

- Издеваешься? - прошипел безопасник, привстав с места и сверля меня бешеным взглядом.

- Позвольте применить к нему третий уровень? - спросил молодой, я затылком почувствовал, как напряглись его накачанные мышцы. Неизвестно, чем бы все кончилось, но в это время в комнату заглянул еще один сотрудник, тоже молодой и с усиками и сказал: - Тан начальник вас обоих срочно требует к себе.

- А этого куда, в кутузку? - с надеждой спросил молодой. Мол, с тобой позже разберемся!

- Приказано отпустить. Привезли гарцевского шпиона.

Оба полицейских выглядели разочарованными, однако приказа начальства ослушаться не посмели.

- Мы еще встретимся, - с угрозой пообещал пожилой, - шутник, понимаете ли, пошел вон!

Как ни странно, последующие задержания оказались более мягкими. Контора убедилась в моей невиновности и таскала на допросы по инерции, потому что так было принято, а может, по чьему-то доносу, на который они обязаны были реагировать. Шутку с туннелем, которую я позаимствовал из исторических хроник прошлых веков, не вспоминали.

Беднягу Эрбуса так и не выпустили. То, что происходило с обвиняемыми в шпионаже и их пособниками, было покрыто мраком. Бесполезно было обращаться с подобными вопросами в полицию, отдел безопасности, или магистрат. И даже в парламент, хотя вроде бы там существовала комиссия, рассматривающая обращения граждан. Жена Эрбуса, которую, к счастью, не тронули, даже не пыталась этого сделать, ее могли запросто обвинить в причастности к шпионской сети. А на ее попечении остались двое малолетних детей.

От Умника мне было известно то, чего не знали другие. Уровень развития цивилизации планеты примерно соответствовал началу двадцатого века на Земле, а кое в чем концу девятнадцатого, при этом, как ни странно, опережающее развитие получила физика, в том числе атомного ядра. Акрия вслед за более продвинутым заокеанским Гарцем втянулась в гонку вооружений, разрабатывая собственные урановые рудники. Гарц уже имел на вооружении несколько десятков зарядов, в то время как Акрии требовались еще год или два, для того, чтобы сделать собственную бомбу. Готовясь к будущей войне, Акрия подстраховалась, успешно развивая химию ядовитых газов, никем пока не запрещенное, оружие. И средства доставки в виде неуклюжих самолетов наподобие древнего ТБ-3. При всем при этом приоритет отдавался созданию атомной сверхбомбы. Потому преступников под строгой охраной и соблюдением максимальной секретности отправляли на урановые рудники в пустынную область Харуэй, пользующуюся недоброй славой. Больше их никто не видел.

Глава вторая

Вернувшись, наконец, в свою скромную двушку, я снял набухшее водой пальто, проклиная в душе противную старушенцию. Ну, хоть купил свежего хлеба. Дома было холодно и неуютно. Отопление отключили с начала весны, от сырости скоро мокрицы заведутся. Можно, конечно, включить на кухне газ, наплевав на бешеную стоимость, однако у него был неприятный запах, специально, что ли, добавляли какую-то гадость, чтобы плитой пользовались как можно реже?

Чтобы расслабиться и отдохнуть в комфорте, я иногда отправлялся на свою базу, хотя для скромного туристического блока название слишком громкое.

Недавно я провел инвентаризацию корабельного склада, и был шокирован. На "Святогоре" оказалась целая свалка, на мой взгляд, бесполезных вещей. Что бы вы сказали о тридцати двух древних брезентовых палатках? Зачем они мне? Или о восьмидесяти разнообразных тренажерах, в то время, как на корабле уже имелся спортивный зал? С удивлением я обнаружил старинные, давно вышедшие из употребления сборные однокомнатные домики из пластичного индира, надувные пластиковые лодки, тоже древность несусветная! Квадроциклы на бензиновом (!) ходу, такого рода машинами пользовались последний раз, наверное, лет семьсот назад. Список казался бесконечным, в такую глыбищу, как мой корабль, вместилось, бог знает сколько всякого добра. Но для чего?

Умник объяснил это просто.

- Одно время Олимпиады проводились на терраформированных пустых планетах незадолго до заселения, - сказал он, - с тех пор складскую инвентаризацию туристических кораблей никто не проводил. Оставили, как есть, на всякий случай, вдруг, пригодится!

- Ага, одних тренажеров на целую бригаду. Что мне с ними делать?

- Для нашего корабля тысячью тонн больше, или меньше, не играет роли.

- Неужели весь этот хлам с тех пор так и путешествует по вселенной вместе с каждым очередным претендентом?

- Он тебе мешает?

На это я не нашелся, что ответить.

Но разве не странно таскать по вселенной гору старого барахла? Впрочем, я все же наткнулся на кое-что интересное.

Меня заинтересовала универсальная туристическая база. Самая простенькая, включающая комнату отдыха, маленькую кухню, душевую, и отдельно установленный блок слайдера, от которого я сначала хотел отказаться, но не получилось. Аппарат был намертво привязан к базе, и переделывать конструкцию не имело смысла. Проще такую турбазу заново выстроить. Слайдер был без надобности, Умник мог в мгновение ока перенести меня на другой конец земли. А попытайся я без его ведома воспользоваться летательным аппаратом, сам же, наложит запрет, да еще пристыдит. Мол, допускаю вмешательство, нарушение. Честно говоря, я уже не разбирался, где вмешательство, а где нет. По-моему, он сам запутался в параграфах дремучего кодекса по контактам.

Решая, в каком месте установить турбазу, мы пришли к выводу, что на поверхности планеты, этого делать нельзя. Даже при задействованной мимикрии, а такая функция имелась, ее все равно, рано или поздно, могли обнаружить. В конце концов, пришлось прикопать базу на глубине нескольких метров под землей в глухомани, рядом с маленькой деревенькой Энц, которая, кстати, будущей войной оказалась практически не затронута. С того дня база стала моим любимым местом отдыха. Не опасаясь, что кто-то помешает, я мог смотреть земные фильмы, играть с Умником в шахматы, он, естественно, играл в треть силы, или читать старинные книги. И, конечно же, предаваться медитации и размышлениям. На базе имелось практически все, что мне было необходимо. В том числе климат-контроль, и даже излучатель ультрафиолета для загара. Не хватало, разве что, бассейна с подогревом. Но тут уж я как-нибудь обойдусь.

- Переправь меня на базу, - обратился я к Умнику. Сырая квартира достала до печенок. Я бы поставил электрообогреватель, их было на складе штук пятьдесят. Но нельзя, сразу возникли бы вопросы. Откуда такое совершенное оборудование? Из Гарца, конечно! Я представил радостное морщинистое лицо старушки Го. Сбылась бы ее давнишняя мечта о поимке шпиона! И сразу полиция, допросы, а ей непременная награда и благодарность правительства.

- А если в это время к тебе кто-нибудь зайдет? - задал обычный вопрос Умник.

Вот зануда! Каждый раз требует подтверждение, хотя давно получил все необходимые инструкции. Не открыть дверь нельзя, могут заподозрить, в чем угодно. Даже в том, что я в это время сижу за искровым радиопередатчиком и отправляю депешу за океан. Так что, в случае незапланированного визита и звонка в дверь придется срочно возвращаться. Но, в конце концов, не так уж часто заглядывают ко мне незваные гости!

- Сколько можно одно и то же повторять? - не выдержал я.

- Не забывайтесь, претендент!

Ну да, я пока еще претендент в Звездное училище. Хотя оно осталось на другом конце вселенной, и с возвратом на Землю нет никакой ясности. Ну и мрак с ним, что мне, трудно в тысячный раз выдать набившую оскомину фразу?

- В случае появления неожиданных посетителей незамедлительно переправишь меня обратно, - сказал я. Наконец-то! В следующую секунду я оказался в глухой лесистой местности к югу от маленькой деревеньки Энц. Все-таки, великая вещь гравитационное щупальце! Ни одно препятствие ему не помеха. Как, получается, протаскивать меня сквозь стены, убейте, не знаю, какое-то очень сложное взаимодействие гравитационного поля с веществом, когда на короткое время между атомами исчезает взаимодействие слабых сил. Согласно традиционной теории атомы в такой момент должны рассыпаться, ничем не удерживаемые, но этого почему-то не происходит. Заумная физика. Кому интересно, почитайте работу Шульмана "Материя и гравитация" за 3002 год, там все сказано.

Одномоментное перемещение из моей квартиры внутрь туристического объекта, спрятанного под почвой на глубине нескольких метров, невозможно. Приходится разбивать путь на два этапа, что меня каждый раз сильно нервирует. Над подземным туристическим блоком установлен керманитовый блин двухметрового диаметра. Сначала я появился в центре этого круга, после чего произнес пароль. Гравитационное микрощупальце, спрятанное в блоке, переместило меня в бункер. Места здесь на редкость глухие, но, все же, в деревне живут охотники. Пока я в течение одной или двух секунд торчу на керманитовом круге, открытый со всех сторон, словно на витрине, меня могут заметить. Появился ниоткуда человек, и тут же снова исчез. К сожалению, на складе корабля оказался обычный туристический блок, а не десантно-разведывательный комплекс. Да и то, скорее всего, по чьему-то недосмотру. Претендентам не полагалось высаживаться и, тем более, надолго задерживаться на поверхности незнакомых планет, я был исключением из правила.

На базе к моим услугам душ, кухонный комбайн-синтезатор, видеофильмы и сам Умник, на сей раз принявший вид полуобнаженной одалиски. Это его любимый прикид, точнее, прикол программиста-извращенца, составлявшего программу для ИИ корабля. Я поморщился. Женщины у меня пока не было, не встретил подходящей кандидатуры. Местных девиц интересуют только деньги. Связываться с ними, нет никакого интереса. С овеществленным интеллектом тем более я не собирался заниматься сексом, не в моих это правилах. Железка, она и есть железка, даже если способна разговаривать.

- Не нравлюсь? - одалиска повела полуобнаженным бедром.

- Немедленно прекрати это безобразие! - раздраженно сказал я. Женщина исчезла, появился пожилой слуга в цивильной одежде.

- Так-то лучше, - буркнул я и отправился в душ. После душа завалился в постель, можно расслабиться. Слуга, он же Умник, неподвижным манекеном застыл возле койки. Стены в турблоке расписаны разноцветными животными и птицами. Красиво, но придется рисунок поменять, надоел. Окна заменяли большие экраны, некоторые из которых показывали пейзажи далекой Земли, бушующее море, тропические острова, Африканские пустыни. Два других реальную обстановку вокруг турбазы, лес и даже далекую деревеньку.

- Докладывай, - велел я, извлекая из синтезатора сладкую булку и стакан ароматного кофе. Какое это наслаждение после отвратительной еды в городской столовой! У них разве что хлеб вкусный.

- Вчера неподалеку бродили два охотника из Энца.

- Надеюсь, меня не видели? - я слегка встревожился. Не хватало проблем с местными!

- Это единственный недостаток убежища, - признал он, - но даже если видели, что они могут сделать?

Я задумался, и впрямь, пожалуй, ничего.

- Что нового на той стороне?

Он совсем по-человечески пожал плечами.

- Тишина, разруха и смерть. Копаюсь, много монет и документов.

- Деньги меня не интересуют, ты уже полтонны платины притащил, кладовая забита, и прекращай складывать презренный металл в душевую!

Это я к тому, что Умник, после того, как маленькое помещение кладовки оказалось заполнено под завязку, взялся за душевую.

- Денег много не бывает, - возразил этот скопидом.

- Открой дверцу и посмотри! - недовольно ответил я. - На десять жизней хватит.

- Если не найду подходящего места хранения, придется оставить банки в покое.

- Ты турбазу превратил в пещеру Али-бабы. Давай политические новости, что в Гарце?

- Клепают новые заряды, и, похоже, испытали первую РЛС.

Я задумался. Ни в какие ворота не влезают достижения Гарца в области физики, в особенности ядерной. Ну, не созрели они еще, не должно такого быть, тем не менее, вот оно, в наличие. Я с удовольствием сжевал булку, и допил кофе, после чего спросил: "Как считаешь, в чем причина такого прогресса?". Я постоянно задавал Умнику этот вопрос, и каждый раз он отвечал по-разному. В шкалу Родрига, означающую научный и технический уровень развития цивилизации, заокеанская физика никак не хотела укладываться.

- Вообще-то, причина имеется, - сказал Умник, - реализация изобретений там организована гораздо эффективнее, чем в Акрии. У нас слишком много посредников-чиновников от науки. Многие открытия затерялись в бумажном болоте и до сих пор не востребованы. К твоему сведению, в Акрии пытались запатентовать прообраз РЛС еще двенадцать лет назад. Физик Аран Туйво из столичного института искровой техники предложил комиссии по изобретениям свой проект.

- И?

- Ему ответили: "Нам это не нужно". Записку с чертежами и вычислениями положили в долгий ящик и благополучно о ней забыли. Таких примеров много. Я изучал архивы, и нашел не востребованный проект реактивного авиационного двигателя, вакуумной бомбы и даже межконтинентальной ракеты. Не архив, а кладезь сокровищ!

- Эта кладезь опережает скромные финансовые и технические возможности государства, - заметил я, - а за океаном проект сверхбомбы все же реализован.

- Подобралась сильная команда физиков и математиков. Один только Ош чего стоит, а также математик Гринтер.

- Дай мне краткую биографию этих замечательных личностей, - попросил я.

- По Гринтеру никаких проблем, что касается Оша, информация отсутствует.

- Не понял, что значит, отсутствует?

- Вероятно, товарищ настолько гениален, что его засекретили. Я пока не смог ничего накопать.

- Интересно, - пробормотал я, - этот Ош местный Эйнштейн, что ли?

- Вспомни Советский Союз, про Королева, пока был жив, никто не знал.

- Американцы прекрасно знали, - возразил я, - насколько мне известно, в Гарце до сей поры не прятали от общества выдающихся ученых. Надо будет обязательно все выяснить про этого Оша. Что еще скажешь?

- Надоело копаться в руинах мертвой цивилизации, поэтому я позволил себе прогуляться по окраинам Мома, - ответил Умник.

- Расслаблялся, значит?

- Наблюдал и собирал информацию.

- Много насобирал?

- Намял бока, троим ушлепкам.

Я пропустил мимо ушей старинное слово "ушлепок", смысл был ясен и сказал:

- Почему невидимостью не воспользовался? На подвиги потянуло, повеселиться захотелось?

- Вроде того! - с довольным видом ответил Умник. Не дай бог кому подраться с силовой голограммой! Никаких шансов на победу, а вот ноги и руки поломать силовой фантом запросто может. Нам нужны лишние проблемы? В полиции не дураки сидят, в конце концов, вычислят и убежище, и хозяина.

- Они хоть живы?

- Живы, очухаются. Я просто их слегка огорчил.

В принципе, пусть развлекается, лишь бы без летального исхода. Ни к чему ставить на уши полицию. И так обстановка в государстве напоминает пороховую бочку.

- Если бы на моем месте оказался обычный гражданин Акрии и эти трое подали на него в суд, беднягу без всяких сомнений отправили бы на рудники.

- Что за чушь? - удивился я. - Они напали первыми? Или ты напал?

Умник хмыкнул. Первым напасть ему не позволял все тот же кодекс.

- Ты слишком мало знаешь о местной судебной системе, - ответил он, - три голоса против одного, понимаешь? К тому же, я проследил их родственные связи. У одного папаша генерал, то есть, по местному, бурлет, у другого член магистрата. Как думаешь, какие шансы у бедняги избежать рудников, даже если на нем живого места не останется? - и, не дожидаясь ответа, подвел итог: - Правильно, нулевые.

- Это не все, - продолжал он, - я ведь и в невидимом, призрачном виде покрутился по городу. Заглянул в святая святых, там, где заседают правители города.

Конечно, я пока плохо знаю местные порядки, но о многом догадываюсь, и вполне могу представить, как государство обращается с простыми гражданами. И это мне очень не по нраву.

- А ты что хотел? - сказал Умник. - Во всех городах без исключения, в Моме в том числе, шайки бандитов и, заметь, государственных наемников отлавливают на улицах одиноких женщин, чтобы отправлять их в веселые дома. Чтобы народ больше развлекался и меньше думал о политике.

Неожиданно меня озарило.

- Значит, ты явился этой троице в виде одалиски? - угрожающим тоном произнес я, поднимаясь с постели. Попал в точку! Не желая получать заслуженный втык, Умник исчез.

- Ну-ка, вернись! - приказал я. Устрою электронным мозгам головомойку! Сказано в священном писании: "Не искушай!".

Глава третья

Убежище, а точнее, турбазу, я соорудил вскоре после того, как первый раз побывал в отделе безопасности. Прочувствовал, так сказать, всю прелесть жизни в этом государстве. В снятую мной квартиру бесцеремонно и не единожды вламывались безопасники, заставляя всякий раз с опаской прислушиваться к шагам на лестнице. Тогда я, вспомнив, что на корабле хранится, непонятно для каких целей, малый туристический комплекс, приказал Умнику его задействовать. Хотя бы для того, чтобы не прислушиваться к каждому шороху, а иметь возможность некоторое время полноценного отдыха. В Акрии такого места не существовало. Может быть, только в глухомани, в тайге. Однако там отсутствовали удобства, мог залить дождь и пойти снег. В турблоке я отводил душу, наслаждаясь тишиной и покоем, книгами или шахматами, а также познавательными разговорами с Умником. Этот проныра помимо основного занятия, а именно копания в радиоактивных развалинах, успел обследовать в этом времени практически все города, все забегаловки, послушать, о чем говорят простые работяги, инженеры, солдаты, матросы. Умник у меня был не только глазами и ушами, но и чем-то вроде справочного бюро. На любой вопрос мог дать вполне компетентный ответ. А если нет, отправлялся на поиски информации и возвращался с подробным отчетом.

Я вспомнил, как впервые появился в Моме. Мне было все равно, в каком городе остановиться. В столицу я не рвался. Знал, что порядки там более суровые, чем в провинции, подозрительность на высоте. В столице замучают проверками. Умник переправил меня на центральную площадь Мома, рядом с магистратом. В магистрате можно было получить информацию о свободной жилплощади, а также снять комнату или квартиру, разумеется, после немалой мзды чиновнику. Свободных квартир почти не было, результат наплыва голодного люда из деревень, ограбленного непомерными продуктовыми налогами. У меня было неоспоримое преимущество, а именно, избыток платиновых денег, которые Умник накопал среди радиоактивных развалин. Чем я и не преминул воспользоваться. Металл практически не фонил, во всяком случае, в разумных пределах, с Умником я это особо обговаривал, да он и сам был в курсе. На меня радиация действовала, конечно, но не в такой степени, как на местных жителей. Заболей кто-нибудь, облучившись моими монетами, след непременно привел бы ко мне.

Я передал чиновнику в квартирном департаменте тяжелый мешочек, полный платиновых банов. Что соответствовало заработку рабочего на военном заводе за год. Деньги уважаемый тан принял, не поморщившись. Процедура была отработана и считалась официальной, ну, почти. Так я оказался жильцом двухкомнатной квартиры, хозяйкой которой была нуднейшая старуха Го. Знал бы, к кому попаду, выбрал бы что-нибудь другое. Хотя, возможно, другой вариант оказался бы еще хуже. Стучали и доносили друг на друга практически все. Одно дело знать историю в теории, читать о страшных нечеловеческих условиях древнего социума, и столкнуться с похожими проблемами в реальности. Жизнь человеческая здесь не стоила порой грошового бана. На Земле мы росли в тепличной атмосфере дружелюбия и взаимопомощи. Здесь даже простейшее движение души по оказанию элементарной поддержки человеку, попавшему в беду, никто бы не понял. Мне приходилось себя сдерживать, повторяя древнюю мудрость про чужой монастырь. Заселившись в квартиру, на следующий день увидел, как трое громил ограбили какого-то бедолагу, отняли небольшие деньги, да еще попинали от души, так, что на земле под несчастным расползлась кровавая лужа. Случись это вечером, когда народ уже по домам сидел и рядом никого, я имею в виду свидетелей, я бы непременно устроил бандитам месиловку. А так пришлось сделать вид, что сие меня не касается. Точно так же вели себя остальные прохожие, старательно обходя место происшествия и делая вид, что ничего не замечают. Полиция в таких случаях прибывает только после того, как нападавшие скроются. Пришлось психологически перестраиваться, привыкать к местным реалиям. Хотя сердце щемило, внешне своих чувств я не показывал. Поинтересовался у Умника, отчего здесь такое отношение к людям.

- Во главу угла поставлены деньги, - ответил он, - соответственно человеческая жизнь становится рангом ниже, вторым, а то и третьим сортом. Первый сорт это деньги, то есть по местному, платина. Второй вещи, товар. Платина дает власть и позволяет красиво жить. Про нищего человека здесь говорят, что он отбросы общества. Никто не задумывается о внутреннем духовном мире. Обрати, кстати, внимание, на отток специалистов в Гарц, который продолжался до недавнего времени. Бежали не только по причине материальной, от неудовлетворенности условиями жизни, но и от тяжелого духовного прессинга.

- Это раньше было, сейчас только заикнись, попадешь не за океан, а в Харуэй, на рудники.

- Вот именно. Подобный исторический тупик, с ложными ценностными ориентирами, долгое время сохранялся и на Земле.

Мне приходилось сталкиваться с человеческими трагедиями едва ли, не каждый день. Но что я мог сделать, "в чужом монастыре один в поле не воин". Впрочем, нет, мы с Умником кое-что, все-таки, сумели предпринять, но касалось это общего вопроса выживания цивилизации, а не отдельных субъектов. Я поселился в двухкомнатной квартире недалеко от центра города. Планов было громадье, но самое главное, уберечь местное человечество от самоубийства. В запасе оставался целый год, и я самоуверенно решил, что успею справиться. Несколько незапланированных визитов в полицейский участок слегка поколебали эту уверенность. А вскоре я понял, что задачка далеко не тривиальная и не всякому по плечу, даже подготовленному специалисту. Я же таковым не являлся, всего лишь выпускник обычной школы. И, хотя в моем распоряжении находился Умник и кое-что из земной техники, порой я задумывался о той тяжкой ноше, которую как-то незаметно взвалил на свои далеко не могучие плечи.

Разговор на турбазе в тот день прервался неожиданно, когда Умник сообщил, что в мою квартиру звонит сосед, которого я иногда потчевал бесплатной свиянкой. Отправившись как-то за хлебом и встретив на лестничной клетке тана Агора, я пригласил его к себе. Он оказался любителем выпить, а мне нескольких банов на бутылку не жалко. Я на такой случай специально приберег пару поллитровок, считая, что знакомство не помешает, а свиянка отлично развязывала языки.

- Позволь, я скажу ему, что тебя нет дома, - предложил Умник, превращаясь в одалиску. Вот извращенец! В таком виде он и монаха за пять минут совратит! Я представил, как Умник в виде прекрасной женщины в полупрозрачной накидке выходит на лестницу. Бедняга Агор! Как бы его кондратий не хватил! Разговоров потом будет, проблем не оберешься! А ведь с Умника станется, запросто может такой финт выкинуть, после чего, по мере поступления неприятностей предложит забрать меня на корабль. Откуда больше не выпустит. Там я и помру от скуки и тоски. Ну, уж, нет!

- Я сам с ним поговорю, - сказал я, заметив кислое выражение, мелькнувшее на его прелестной физиономии. Надо сказать, ученые вот уже триста лет спорят, полноценно ли сознание искусственного интеллекта, или это всего лишь реакция автомата на внешние раздражители? По мне, так вполне полноценно и реально, люди ведь тоже, в конечном счете, всего лишь реагируют на внешние воздействия. Мода на человеческие эмоции этих сверхкомпьютеров, на мой взгляд, давно перешла некую запретную черту. Машинам позволили иметь кучу амбиций, сделали не в меру предприимчивыми. Что порой отличало их от обычного среднестатического человека, напрягало и раздражало.

- Возвращаемся, - приказал я. Оказавшись в квартире, направился к двери, за которой, переминаясь с ноги на ногу, терпеливо ждал сосед. Я открыл дверь, Агор, как обычно, явился в домашних дырявых шлепанцах, пижамных штанах и давно не стираной майке, с лицом, опухшим от постоянного пьянства. В мутном взгляде читалась единственное желание: "Похмелиться!".

- Я не вовремя? - пробормотал он, покосившись куда-то за мою спину.

Я машинально оглянулся и успел заметить мелькнувшую в проходе тень, с развевающейся полупрозрачной вуалью.

"Убью!" - мысленно рявкнул я, после чего Умник от греха подальше испарился. Он терпеть не мог нотации.

- Проходите, тан, я в квартире один.

- Мне показалось...

- Именно показалось, дорогой тан, - сказал я, беря его за руку и проводив в комнату.

"Не хватало из-за Умника поломать имидж одинокого старика", - раздраженно подумал я. Весь дом моментально узнает, что я вожу к себе красоток, а старуха Го тут же побежит в полицию с докладом. По поводу девиц легкого поведения она специально предупреждала. Часа два внушала мне правила поведения в ее доме, все мозги вынесла. Типа чтобы привести подругу, необходимо ее разрешение с тремя подписями и печатью из магистрата. Повсюду ей шпионы мнятся. А тут не обычная путана, а красавица редкостная, да еще столь вызывающе одетая!

"Извини, не подумал", - раздался у меня в голове повинный голос. Ха, и еще раз "Ха"! Это он-то не подумал, он, который в шахматной партии способен просчитать наперед миллионы и миллиарды ходов! Да ладно, чего уж там. Не сложно будет убедить соседа, что ему с похмелья видятся женщины в прозрачных одеждах, или даже чертики зеленые.

Так как яды в моем организме быстренько расщеплялись, я мог общаться с ним подолгу и почти каждый день. Притворяясь, разумеется, в меру пьяным. Поначалу он дивился, что никак не может меня перепить. Прежде на заводе он был своеобразной знаменитостью, в праздники, когда работяги вповалку вусмерть пьяные валялись на полу, Агор уходил с работы на своих двоих. Потом привык, что я, сколько ни выпью, до одури не пьянею, и долго еще пытался выведать секрет.

- Какой там секрет, - отмахивался я, - организм у меня такой, своеобразный.

Пришлось ему этим удовлетвориться.

К разговору приступили после того, как уважаемый Агор залпом махнул полстакана свиянки и на минуту замер, блаженно прикрыв глаза. На столе ждала закуска, копченая рыба ольми и местный аналог колбасы. Приняли по второй за все хорошее, и потекла неторопливая беседа. Поначалу о всякой ерунде, растущих, как на дрожжах, ценах, выступлениях миротворцев, запрещенной рабочей партии, которых безжалостно разгоняла и хватала полиция. О невиданной активизации полицейской службы безопасности, которую народ игриво нарек "царапкой".

- Вчера со старыми друзьями встречался, пришлось лишнего выпить, - словно оправдываясь, сказал он, - в столицу направлялись, проездом через Мом. Оба на пенсии, но иногда государство прибегает к их услугам. Специалисты отменные по воздушным машинам.

Я слушал, ожидая продолжения.

- Сын невесту нашел, жениться собрался, - он закусил водку копченой рыбкой.

- Замечательно! - одобрил я. - Свадьба скоро?

- Вот и думаю, что скорее случится, свадьба сына, или война с Гарцем?

Опасения уважаемого тана Агора имели под собой веские основания. Мы с Умником немало сделали, чтобы отвести угрозу нависшей катастрофы. Хотя уверенности в успехе до сих пор нет. Тем не менее, я сказал: - Успокойтесь, тан Агор. Не будет никакой войны.

- Вот и Увак то же самое твердит, - уныло ответил сосед, - даже машину купил "Сильверс", жить собирается долго и счастливо. А я задницей чувствую приближающийся ужасный конец. Уехать бы в глухомань, подальше от того, что на нас всех надвигается, - сосед посмотрел на меня глазами побитого пса. - Знать бы, куда?

- В прибрежный Энц, например, - подсказал я. Хотя вездесущая радиация доберется до самых глухих уголков. В том числе и в эту уцелевшую после конфликта деревеньку.

- Я, допустим, продержусь на пенсии, а сын? Разве он бросит хорошую работу, невесту? Никуда молодые из города не поедут! Сынок с этой машиной в долги влез, дуралей. Я его спросил, зачем? Обслуживание дорогое, бензин, масло, ремонт. Ломаются они часто, смотреть не на что, вонючее угловатое железо на колесах.

Сын Агора, Увак работал мастером на оружейном заводе и зарабатывал нехило, хотя автомобиль стоил больше годовой зарплаты.

Род Сильверс, автомобильный магнат, был выходцем из заокеанского Гарца, на редкость предприимчивым и удачливым. Читая о нем в газетах, я вспоминал древнего автомобильного короля Земли, Генри Форда. Как и Форд, Сильверс первым применил на своих заводах конвейер. Как и землянин, не связывался с банкирами и принципиально не брал кредитов, за что банкиры, мягко выражаясь, его недолюбливали. На свои средства основал автомобильное производство, поставил гарантийные ремонтные цеха. Первая модель "Сильверс-Атти", которую он назвал именем младшей дочки, при всех недоработках, разлеталась, как вкусные горячие пирожки. Выпускалась машина в двух вариантах, проще для среднего обывателя и с шикарной внутренней отделкой представительского класса. Мотор имел кучу детских болезней, которые в дальнейшем, безусловно, будут исправлены. Нынешняя модель служила скорее для престижа. На обладателя такого автомобиля окружающие смотрели с неприкрытым почтением. Я подумал, что, не случись здесь первая, она же последняя, мировая война, подобный сырой раритет, лет через сто, у коллекционеров ценился бы на вес золота. Кстати, товарно-денежное место золота на планете занимала платина. Золото здесь не являлось редкостью. Встречались даже чудаки, у которых в туалете стояли золотые унитазы.

- Кому нужна эта война? - пробормотал тан Агор, наливая по третьей, или уже по четвертой? - Я был когда-то в Гарце, деловые там ребята. Завод, где работает мой сын, они строили, пока отношения не испортились.

Я знал, что из-за давней поездки за океан Агору пришлось пару месяцев провести в застенках, где его лихо прессовал отдел безопасности. К счастью, шуток типа рытья подземного хода под океаном он не знал. Обвинения с него, в конце концов, сняли и отправили на досрочную пенсию.

- Сегодня ко мне заходила танна Го, - сменил он тему.

- Что понадобилось старой зануде?

- На постой просится какая-то девица, из Гунца. Устроилась на работу к швейникам, а жить негде.

- У них что, общежития нет?

- Все забито. Люди бегут из деревень. В городах, работая, хоть как-то можно свести концы с концами. В деревне государство заставляет продавать урожай по фиксированным ценам крестьянам в убыток. А им деваться некуда.

- И что мадам?

- Хотела ко мне подселить, я ее послал. Целый час по ушам ездила, я готов был ее пристукнуть!

- Я тоже пошлю, - сказал я. Зачем мне коммунальная квартира с соседкой? Неважный из меня получился пророк!

- Машину надо обмыть, - сказал я, тем временем, наполняя стаканы до краев.

- Хороший вы человек, тан Петер, - произнес сосед с чувством, - что бы я без вас делал? А что значит "надо обмыть"? Увак ее не только вымыл, разве что, не вылизал.

Я объяснил значение старинного земного выражения, тан Агор согласился, что это очень правильно, после чего мы "обмыли" новое семейное приобретение. Вскоре сосед уже не мог связать двух слов, и мне стало неинтересно. Даже то, что он узнал от своих друзей, специалистов по самолетам, не успел рассказать. Впрочем, вряд ли я услышал бы что-то новое. Умник мог проникнуть в любое министерство. Так что, информация у меня была, что называется, из первых рук. Опасность глобальной войны, если не исчезла окончательно, то надеюсь, значительно ослабла. И я собирался приложить все усилия, чтобы эта злосчастная война не началась вообще.

Поддерживая его за руку, я проводил уважаемого тана до квартиры. Надеюсь, завтра он не явится для новой опохмелки?

Я вернулся к себе и как можно более грозно, произнес: "А теперь иди сюда!". Пора вплотную заняться воспитанием моего помощника. Я вздохнул, будет ли толк, или как раньше говорили: "С него все сойдет, как с гуся вода"?

Глава четвертая

Мы с Умником с самого начала провели эксперимент, чтобы убедиться, можно ли в принципе что-то изменить. У земной науки на подобный вопрос ответа не было. Не сталкивались ученые на Земле с тем, с подобными аномалиями. Теория на сей счет, разумеется, существовала, но ответ, как, ни странно, был двоякий. С одной стороны, меняя прошлое, изменишь и будущее, с другой, вмешательство невозможно. Диалектика, блин, две стороны медали. Понимай, как хочешь. Наш эксперимент, как это ни удивительно, оказался успешным. Пометка, внесенная мной в одну из библиотечных книг, появилась в будущем, через год, на мертвой уже планете. Так что, судя по всему, войну можно предотвратить, если нащупать изначальные движущие пружины этого разрушительного процесса. Чего, к сожалению, мы с Умником до конца пока так и не сделали. Ситуация напоминала ту, что была на Земле в далеком прошлом перед первой мировой войной. Война тогда вроде бы никому не была нужна, однако выстрел в Сараево стронул могучую лавину бессмысленного разрушения. Если бы не тот выстрел, все равно война бы началась. Человечество провело своеобразный эксперимент, напоминая ребенка с молотком: если я по пальцу стукну, интересно, что получится? Вот и стукнули, и не один раз, человеческой цивилизации требовался опыт, что можно делать, а чего нельзя, и в каких рамках. Для того чтобы осознать глубоко несложную истину, потребовались целых три мировые войны. Как еще в последней умудрились уцелеть! Зато опыт накрепко отложился в мозгах, и крупных войн с тех пор больше не случалось, не смотря, даже на серьезные межконфессиональные и этнические противоречия и конфликты. Место войн заняли переговорные процессы. Земля, наконец-то, превратилось в единое государство, которому воевать самому с собой не было ни малейшего смысла. После случались восстания террористов, затем разрушителей, впоследствии даже отделился от человечества целый большой остров, там догматики пытались жить по своим законам, полностью запретив компьютеры и нанотехнологии, объявив их дьявольскими происками. Спустя двести лет остров, впавший в анархию и дикость, вынужден был вновь открыться для цивилизации. С тех пор ничего такого, что бы привело к серьезным разрушительным последствиям, на Земле не случалось. Если не считать, конечно, природные катастрофы, вроде землетрясений и тайфунов. Но это отдельная история, с природными бедами люди научились в последнее время успешно справляться.

На этой планете человечество стремилось к получению того самого опыта. Беда в том, что цивилизация слишком рано заимела невероятно разрушительное оружие. Первый опыт мог стать последним, что, в конечном счете, и произошло. Умник постоянно размышлял над этой проблемой, но грубо вмешаться и уничтожить запасы ядерного оружия отказывался наотрез. Так же, как химического, которое копила на многочисленных складах Акрия. Не имея эффективной противовоздушной обороны, оба государства способны были стереть друг друга в порошок. Оставался, правда, третий континент, не затронутый войной. Дикая земля, пересеченная горными хребтами, населенная опасными животными и ядовитыми насекомыми. Человекообразные существа, напоминающие земных горилл, обитали в прибрежных лесах и пещерах. Возможно, через миллион лет из них мог бы выйти толк, но, увы, этих дикарей неизбежно убьет радиация. Умник, отказываясь вмешиваться, ссылался на старинный кодекс и его дурацкие замшелые параграфы. Мне понадобилось немало времени, чтобы подобрать к этому замку ключик. Но об этом рассажу позже.

После того, как я безуспешно пытался его пристыдить за глупое поведение, уж очень ему пришелся по вкусу образ красотки в полупрозрачной одежде, мы вновь вернулись к разговору по поводу опережающего развития физики в Гарце.

- Ты же там повсюду свой человек, все двери перед тобой открыты, - недовольно сказал я, - тьма тебя забери, в облике прекрасной девы ты способен соблазнить даже главу Совета Шора. Неужели при таких возможностях трудно раздобыть информацию о физике, занимающемся ядерными реакциями?

- Не трудно, - ответил Умник. Он удобно расположился в кресле напротив, качая ногой, обутой в зеленый тапочек, с большим пальцем, выглядывающим из прорехи.

- Но до гениального Оша добраться не получается. Удивительно, но его как будто вообще не существует. На ученых собраниях его нет, при вручении государственных наград опять же не видно.

- Кто же тогда получает его награду? - удивился я.

- Он присылает вместо себя секретаря.

- Вот как? - я задумался. - То есть, ты его даже не видел?

- Вот именно.

Я поднялся и прошелся по комнате. Разговор этот вокруг, да около, мне надоел. Я повернулся к Умнику. Он по-прежнему сидел в кресле и безмятежно покачивал ногой. Тапочек, наконец, с глухим стуком свалился на пол.

- Прекрати, - сказал я, - из пустого в порожнее можно переливать без конца. И вообще, почему бы мне самому не отправиться в Гарц? Может, мне повезет, и я найду этого загадочного Оша?

- Давай сделаем так, - посерьезнел Умник, - я постараюсь добыть хоть какие-то сведения, а ты пока оставайся в Моме.

- И все же, почему не я?

- Кодекс, друг мой, кодекс, - повторил он ненавистное слово, - параграфы девятый и...

- Достаточно! - не выдержал я. - Еще одно упоминание этого дурацкого документа, я за себя не отвечаю!

Занудливый негодник оскалился в улыбке, поднялся с кресла, причем тапочек каким-то образом снова оказался у него на ноге. С хитрой улыбкой покосился на меня и, соблазнительно качая бедрами, прошествовал к выходу. Вот поганец! Я задумался. Плохо одному без подруги! Хоть я и выглядел стариком, но в двадцать лет тяжеловато вести затворническую жизнь. А этот еще издевается! Но не приглашать, же девиц из веселого дома, что на окраине города? Да и внешность семидесятипятилетнего старика плохо сочитается с образом пылкого любовника! Умник, кстати, вполне, мог решить эту проблему, но я уже говорил, что к такому варианту не был готов. Мало того, что мне не нравился его занудный характер с неожиданными авантюрными выходками, он был для меня просто-напросто механизмом, роботом. И никаких сексуальных утех с ним, прими он вид хоть мисс Вселенной, я допускать не собирался. Ситуация бесила, однако выхода я пока не видел. Оставалось заниматься медитацией и жестким самоконтролем. И надеяться, что в ближайшем будущем что-нибудь изменится.

Вечером мадам Го заявилась вместе с девушкой. Видно, обошла весь дом, и везде получила отлуп. Я оказался последним шансом и спасителем. Девица мне неожиданно понравилась. Шатенка, одета просто. Мадам Го принялась с порога ее нахваливать, и такая она, и сякая. Готовит хорошо, квартиру будет убирать раз в неделю. Если я уступлю ей одну комнату из двух. Мол, мне, старому пердуну, две комнаты слишком жирно. Видела бы старуха мое земное жилье! Когда я спросил про деньги, заявила, что в нынешней обстановке плата не изменится, тем более, я получаю дармовую кухарку и уборщицу. Я долго не думал и согласился. Правда, не учел, что мои реально молодые гормоны начнут вытворять с организмом.

Девушка принесла чемоданчик с вещами и заняла маленькую комнату. Хотя десять метров не так-то и мало. Мне осталась четырнадцатиметровка с балконом. Ладно, перебьюсь, как-нибудь, чай не граф! Пришлось некоторые вещи из маленькой комнаты переправить к себе. Девушку звали Альта, с самого начала она объявила свои условия.

- Не вздумайте приставать, тан Петер, - сказала она, глядя на меня с затаенной усмешкой. Мол, знаю вас, любвеобильных старичков, - прежде чем зайти ко мне в комнату, непременно стучитесь.

- За кого вы меня принимаете, танна Альта? - я сделал удивленно-обиженное лицо. - Мы же цивилизованные люди!

- Ну, ну, - сказала она, явно не поверив, - я, между прочим, знакома с борьбой дикого материка, и вполне могу вам что-нибудь сломать, или отбить самое дорогое.

Интересно девки пляшут! Дикой борьбе, напоминающей вольную борьбу на Земле, обучают работников полицейской службы безопасности, еще армейский спецназ, хотя это не афишируется. Открытых заведений, секций подобного рода нет. Темнит девица! Что ж, тем интереснее с ней будет пообщаться.

- Кто научил благородную танну столь грубому мужскому занятию? - поинтересовался я.

Она в это время, открыла дверцы шкафа, куда собиралась переложить вещи. На ней была светло-зеленая юбка до колен, чулки, на ногах изящные, хотя заметно ношенные зеленые туфельки. Светло-коричневые волосы уложены в модную прическу. Овал лица, форма носа, брови, длинные ресницы, все выглядело совершенным творением природы. Я впервые почувствовал смутное беспокойство. Хотя программа трансформ придала мне старческий облик, я оставался, по внутренней сути двадцатилетним парнем, полным сил и молодых бурлящих гормонов. Я бы не отказался ухлестнуть за такой девицей. Еще подумал, что старуха Го подложила мне порядочную свинью. Мозги теперь будут заняты вовсе не тем, чем нужно.

Танна повернулась ко мне, одарив ледяным взглядом, сделавшись при этом похожей на снежную королеву.

- Борьбе меня научил один хороший знакомый, - сказала она, - в дальнейшем постарайтесь не проявлять излишнего любопытства, тан Петер. Я этого не люблю.

- Уважаемая танна, последний, может быть, не очень скромный вопрос, и я вас оставлю.

- Задавайте свой вопрос, - милостиво позволила снежная королева.

- Есть ли у вас жених?

- Уж не вы ли, старый гуляка, собираетесь предложить себя в мужья? - девушка презрительно поджала губы, нахмурилась, словно грозовая туча, и сделалась еще красивее. - Повторяю, если позволите лишнее, сильно пожалеете. Во всяком случае, веселые дома посещать больше не сможете. Так что, держите свои шаловливые лапки от меня подальше. Вам все ясно, уважаемый тан?

Ого, в льдистых серых глазах я заметил угрожающий блеск. Вот так штучка!

Я ответил, что с этой стороны ей ничего не угрожает, Альта недоверчиво хмыкнула, после чего я убрался к себе в комнату. Дверь осталась приоткрытой, я слышал, как она, раскладывая вещи по полкам, ворчит сквозь зубы о надоедливых приставучих старикашках, которые достали ее еще в Гунце.

Не откладывая дела в долгий ящик, я поручил Умнику выяснить все про эту девушку, место рождения, кто родители, где училась. Жаль, здесь нет всеобщей информационной сети и компьютеров. Умнику придется перелопачивать уцелевшие во время войны бумаги и не факт, что он что-то сможет раскопать.

На следующий день, когда моя симпатичная подселенка отправилась на работу, я узнал, что никаких документов о ней не сохранилось, а от Гунца остались три глубокие радиоактивные воронки. До войны там было патронное производство и ремонтные мастерские. Впрочем, Умник продолжил поиски, шаря по другим городам, остаткам библиотек и чудом уцелевшим архивам.

Супермозг был сильно ограничен досадным для меня "Кодексом по встрече", сочиненным триста лет назад инициативной группой космического Совета. Если бы не треклятый кодекс, заложенный в основу программ Умника, насколько мне было бы легче! Причиной написания этого тяжеловесного документа явились незадолго до того случившиеся встречи, скорее, стычки, цивилизаций. Первая произошла в районе созвездия Лиры, где земляне столкнулись с негуманоидами, технически превосходившими нас агрессорами. Неизвестно, чем бы побоище обернулось для Земли, если бы к тому времени ученые не изобрели уничтожитель Гровича, который первоначально предполагалось использовать в борьбе с опасными астероидами и прочим космическим мусором. Обе стороны понесли жестокие потери и разбежались, чтобы больше не встречаться. Ни на какие переговоры противник не шел. Так и осталось неясным, кто они такие и откуда взялась столь дикая агрессия. Вторая встреча вскоре произошла в другом секторе галактики, в созвездии Ориона, в районе Веги, красного переменного сверхгиганта, с цивилизацией разумных одноглазых, напоминающих легендарных циклопов. Циклопы уступали нам технически, но были столь, же злобными неисправимыми агрессорами. Получив свое, они позорно бежали. После этих двух случаев, единственных контактов в истории, серьезные дяди собрали комиссию космического Совета, и совместными усилиями родили документ из двух сотен пунктов. Строго регламентирующий, как следует поступать при встрече с иным разумом. Документ запрещал любые активные самостоятельные контакты. Мне удалось высадиться на поверхность планеты исключительно по одной единственной причине: она была так же мертва, как все прочие камни во вселенной. За исключением жалких остатков флоры, и мелкой неразумной фауны, на которую Кодекс не распространялся.

Глава пятая

Что мы с Умником в первый день увидели внизу? Мертвый мир, недавно разрушенный войной. Материк на севере оказался перепахан воронками ядерных взрывов. Радиоактивный фон высокий, долго находиться на поверхности без специальных средств защиты опасно для здоровья. Другой материк оказался таким же безжизненным. Дома, заводы, фабрики, сохранились в относительной целости. Все, кроме населения и животного мира. Судя по многочисленным останкам, здесь жили люди или существа, на нас похожие. На последнем, гористом материке, лежавшем в южном полушарии, выжили некоторые виды птиц, похожие на ворон, а также мелкие грызуны наподобие земных крыс. На побережье дикого материка, в предгорьях, до войны обитали в пещерах существа, относящиеся к промежуточному виду между обезьяной и человеком, которые, по словам Умника, спустя миллион лет вполне могли создать собственную цивилизацию. Теперь их погубила радиация.

После тщательного изучения с орбиты, Умник сообщил, что на северном материке в районе горного хребта обнаружена аномалия, гравитационный разрыв ткани пространства. Образовавшийся, по его мнению, в результате многочисленных ядерных взрывов. Земная наука только-только приблизилась к исследованиям такого рода, поэтому о прорехе Умник не мог сообщить никакой дополнительной информации.

В аномалию отправился исследовательский зонд, который принес потрясающие вести. Прореха вела в недавнее прошлое, за год до войны, когда на планете вовсю кипела жизнь. Почти весь северный материк занимала страна, которая называлась Акрией. На другом материке расположился Гарц.

- Я пойду туда, - заявил я, - для этого мне нужно выучить язык и потребуется твое прикрытие.

Умник начал бубнить что-то про опасность и невмешательство, ссылаясь на кодекс. К счастью, о пространственных аномалиях в документе не было ни слова, иначе этот упертый сверхмозг ни за что не выпустил бы меня с корабля. А я набросился на него с упреками.

- Ты хочешь, чтобы я умер на борту от скуки? Не нужно пугать меня возможной опасностью, во вселенной ее и так хватает с избытком. Например, если местное солнце взорвется и превратится в сверхновую, и тебе, и мне придет немедленный конец.

- У здешнего солнца для этого недостаточная масса, - ответил Умник, - оно не взорвется, а через три миллиарда и триста миллионов лет превратится в красный карлик.

- Планета внизу мертва, а о мертвых космических телах в кодексе нет ни слова. Будь любезен обеспечить стандартную безопасность, и я отправляюсь!

Пришлось ему подчиниться. Он позволил мне взять с собой минимальный набор рядового туриста, в который входил разрушитель препятствий, на случай, если вдруг окажусь в завале, и нужно будет выбраться, синтезатор пищевых таблеток, коих должно хватить на три месяца, и парализатор, предназначенный для диких агрессивных животных. К сожалению после каждого использования подзарядка устройства требовала около получаса. Ну, хоть что-то. Умник при этом весь изворчался, он хотел, чтобы я пользовался туристическим набором исключительно при непосредственной опасности для жизни. Пришлось обещать. В дополнение ко всему, я обладал некоторыми экстрасенсорными способностями, по земным меркам, весьма посредственными. Я мог, например, внушить неприятелю отвлекающую иллюзию или даже слегка расстроить здоровье. Временно, конечно. Тем не менее, такие возможности могли оказаться весьма полезными. Вскоре выяснилось, что в Акрии царит предвоенная обстановка повальной шпиономании. За малейшее подозрение в шпионаже, можно было угодить на урановые рудники.

В горах, в районе разрыва пространственно-времнной матрицы, Умник установил гравитационное щупальце, которое способно было вытащить меня, невзирая на материальные препятствия, практически из любой передряги. Вот только прибегать к такому виду спасения я категорически не хотел, потому что Умник, руководствуясь кодексом, параграфом первым и тридцать третьим, скорее всего, никуда бы меня больше не пустил. Типа, один раз попробовали, и хватит. А покрываться плесенью, застряв на "Святогоре", легче было удавиться. Не уверен, что смог бы убедить его повторить попытку. Слишком у него дубовая логика.

Кроме обычного туристического набора, у меня было кое-что еще, данное не только матерью природой, но и многовековыми усилиями земных генетиков. Прежде всего, особый отдел мозга, выполняющий функцию биологического компьютера с огромными вычислительными возможностями, а также колоссальный архив информации, хранивший технологии, за исключением военных, начиная с века девятнадцатого по тридцатый. Отфильтрован он был Умником, опять же, из-за требований кодекса. Впрочем, самолет, скажем, ТУ-104, легко можно было переделать в бомбардировщик ТУ-16, пассажирским вариантом которого он, фактически являлся. Так что, двойных технологий хватало. Умник поставил условием моей отправки в прошлое планеты невмешательство в дела местной цивилизации, я с легкой душой обещал. У меня уже сформировалась мысль попытаться изменить ход истории и предотвратить ядерный конфликт. Ему я об этом, естественно, не говорил, еще не отпустит! Главное, оказаться на месте, там посмотрим. Я озадачил его работой: следовало покопаться в развалинах и изучить сохранившиеся документы. Мне хотелось понять, по какой причине произошла катастрофа. Несколько дней ушло на изучение языка, на котором общались в Акрии и Гарце. Умник раскопал среди развалин банк и раздобыл немалые деньги, которые позволили мне неплохо устроиться в городе Мом. Также он изготовил документы на имя Петера Лийка, землекопа и пенсионера. Для того чтобы принять соответствующий облик и походить на оригинал, пришлось загрузить в компьютер программу трансформации, туристический вариант, позволявший принять облик старика, либо особи противоположного пола. О трансформации следует рассказать несколько подробнее.

Около сотни лет назад на Земле среди молодежи получила распространение игра, которая называлась "Найди, кто?". В игре нужно было ставить участникам голографические метки. Треть игроков трогать было нельзя. Поставишь не тому, проиграл. Зато в случае удачной постановки метки главному сопернику, команда выигрывала и получала приз. Для игры была создана программа-трансформер, точнее, ее взяли из арсенала звездных капитанов. Урезали, конечно. Туристический, игровой вариант, как я уже упоминал, позволял два вида превращений, прямое и обратное, в пожилого человека, или лицо противоположного пола. Звездный, максимальный, вариант предусматривал маскировку под любую местную живность, а также деревья и камни. К тому же, превращения происходили гораздо быстрее.

"Полную версию не дам" - сказал Умник, как отрезал. "Ставь минимальную туристическую" - согласился я: "С паршивой овцы хоть шерсти клок". Мода на подобные игры уже лет восемьдесят, как отошла, но программа в базе туристических архивов сохранилась. Таким образом, я получил возможность, подобно сказочному оборотню, становиться, если не животным, то совершенно другим человеком. Процесс трансформации занимал около двадцати минут. Долго, конечно, но приходилось довольствоваться и этим.

* * *

Детство Марны было непростым. Родилась она в семье военного в 2090 году от явления Великого Шамана. Окончила восьмой класс, и получила аттестат о неполном образовании. Мать надрывалась на работе и совсем не занималась дочкой, а отчиму было на нее наплевать. Он работал грузчиком, возвращался после трудового дня усталый и постоянно прикладывался к свиянке.

Марна вгрызалась в уроки, словно они были ее личными врагами. Она крепко-накрепко запомнила слова рано ушедшего дедушки, который в ней души не чаял: "Главное, малышка, знания. Никто их у тебя не сможет отнять". В то время она не понимала, почему кому-то вдруг понадобится эти знания у нее отнимать, и только став старше, уяснила простую истину. В мире, где властвовали деньги, каждый стремился обобрать ближнего в свою пользу. Люди ненавидели тех, кто богаче, умнее, не знал голода, в конце концов, просто жил, как человек. Дедушка также предостерегал ее от того, чтобы открывать душу первому встречному. "Люди, как звери, - говорил он, - проглотят и не подавятся. Понадобится много времени, чтобы понять, что за человек перед тобой". Предоставленная сама себе, Марна после занятий, расправившись с уроками, вместе с подругой, единственной, кому она доверяла, отправлялась лазить по городским трущобам, рискуя попасть в лапы сутенеров, насильников или убийц. Однажды девушки провалились в какой-то подвал, это оказалась заброшенная старая библиотека, часть книг сохранилась. Марна не любила читать современные книги, где восхвалялись деньги, добытые любой ценой, обманом или преступлением. Последнее время магазины наводнили однотипные романы, в которых доблестная полиция совместно с отделом безопасности успешно раскрывала шпионскую сеть заокеанского Гарца. Или о будущей войне, в которой ненавистный Гарц победоносно стирали с лица земли вместе с многомиллионным населением. Марну до глубины души поразило восхищение одноклассников "Экспансией" Суэна Бурнова. По этой бесчеловечной книге, где едва не на каждой странице встречались изуродованные трупы, и рекой лилась кровь, восьмиклассников заставили писать сочинение. Выяснилось, что школьники, все до одного, мечтали быть похожими на главного героя книги и без жалости убивать врагов. Ей стало страшно: с кем она учится? С будущими маньяками, убийцами, каких полно на городских окраинах? Помня наставления деда, Марна проявила осторожность, исписав целую страницу восторженными отзывами. А подруга ее, с которой она любила гулять по глухим закоулкам и лазить по заброшенным домам, откровенно изложила то, что думала. Спустя два дня подруга в школу не явилась, и никто не мог ответить, куда она делась. Когда Марна зашла к ней домой, ее встретили совершенно другие люди. Потом в школе объявили месячник "Поймай шпиона". Учителя настоятельно рекомендовали ученикам докладывать о любых странностях, которые они подмечали у друзей, родственников или знакомых. "Расскажите о своих подозрениях, а дальше мы разберемся". И рассказывали, писали записки, особо старательные получали благодарности и грамоты. Подкатывались и к ней, мол, дружила с той, которую забрали. Убеждали рассказать все, что знает, о чем могла догадываться. "Уши вы получите от дохлого желха!" - думала она и упрямо отвечала, что ей ничего не известно.

Позже Марна не раз забиралась в тот подвал, тайком приносила домой книги и запоем их читала. Ей открылся неведомый мир глубоких человеческих чувств, любви, дружбы, измены, ревности и ненависти. Такие книги в школьной библиотеке и магазинах отсутствовали. Они не были запрещены, однако давно не переиздавались, и постепенно оказались изъяты из обязательных школьных программ. Старики помнили эти книги, кстати, именно среди стариков иногда встречались отзывчивые, добрые люди. В молодежной среде подобное поведение не было принято, помогать кому-то бесплатно считалось неприличным. Ненависть к врагу и любовь к деньгам, та основа, на которой воспитывалось подрастающее поколение. Однажды Марну в подвале-библиотеке застал бедно одетый старик. Она испугалась, уверенная, что он позовет полицию, но он сказал:

- Не бойся, девочка, когда-то я работал здесь библиотекарем. Поэтому заглядываю иногда, слежу, чтобы книги дождем не замочило, или грызуны не испортили. Видишь, вон ловушку поставил, а вон там замазал дыру в потолке. Иначе угол заливало. Может, в этом нет смысла, книги все равно никто не читает, но все же, жалко.

Разговорились, оказалось, старик живет неподалеку в маленькой каморке, доставшейся по наследству от дяди, на ничтожную пенсию. Старик посоветовал ей почитать нескольких произведений, которые словно открыли перед ней окно в необъятный мир. Договорились об очередной встрече. Вскоре она узнала, что старик связан с рабочей партией миротворцев, которую еще называли пацифистами. Во время следующих встреч он объяснил ей, почему начинаются войны и кому они выгодны. И отчего стали такими непопулярными, а иной раз запретными эти книги.

- Видишь ли, Марна, - сказал он, вручая ей очередной том, - люди в парламенте безнадежно испорчены жадностью и желанием властвовать. Войны нужны только богатым, тем, кто владеет заводами. Простые граждане, оболваненные прессой и всякими Суэнами Бурновами, безжалостно посылаются на гибель во имя чужих интересов. Для этого им всячески внушается ненависть к врагу. А кто враг? В Гарце живут такие же люди, как и мы, учатся, работают, воспитывают детей.

Она встречалась со старым библиотекарем целых полгода. Если раньше относилась к пожилым людям с некоторой брезгливостью, свойственной юности, как к изношенному отработанному материалу, то вскоре в корне изменила свое мнение. Марна даже стала думать, что если когда-нибудь найдет себе мужа, он будет таким же пожилым человеком, полным доброты и жизненной мудрости. Одноклассники вызывали у нее, по меньшей мере, неприязнь, которую она старалась тщательно скрывать. Могли ведь найтись и такие, готовые пожаловаться в полицию на "несовременные взгляды ученицы".

Но однажды отчиму попалась на глаза книга из подвальной библиотеки, и он устроил ей разнос. Книгу, которую она не успела дочитать, разорвал и выбросил в мусорный бак.

- Пора тебя замуж выдавать! - бушевал он. Ночью она подслушала разговор матери с отчимом. Тот хотел продать ее за триста банов в веселый дом, утверждая, что она для этого уже достаточно взрослая.

- В девятом классе за учебу платить все равно нечем. Я сам оформлю бумаги, не лезь в это дело, - сказал он. Мать поплакала, но возражать не посмела. Утром Марна положила в портфель пачку сухарей и теплую кофту. В школе в этот день она получила аттестат и отправилась в подвал, где поведала старому библиотекарю о том, что ушла из дома.

Старик некоторое время размышлял, потом сказал: - Хочешь выучиться на швею? Мы тебя спрячем так, что не найдет ни отчим, ни полиция. Документы сделаем, полгода, и ты профессиональная швея, сможешь работать на фабрике.

Надо ли говорить, что девушка с восторгом приняла предложение! За полгода она обучилась секретам швейного мастерства, а также стала членом запрещенной партии пацифистов, получив подпольную кличку Альта. Тан Уард, бывший военный, обучил ее основам рукопашной борьбы, которая по легенде, пришла с дикого континента. Вскоре ей предложили отправиться в город Мом, где было много оборонных предприятий. Никакого определенного задания сразу не поручили, предложив наблюдать и писать отчеты по известному адресу. Кроме того, предупредили о связном, который вскоре должен будет появиться в Моме. По туманным намекам она поняла, что партийной верхушкой было принято решение в ближайшее время уничтожить главу парламента Бьорна Рау, которого не без оснований считали тираном и диктатором. В обстановке безумной шпиономании регулярно отправлять письма в Гунц было опасно. Полиция активной перепиской непременно заинтересуется, а письма, как известно, на почте вскрывают. Писать предстояло не чаще, чем один раз в месяц. Важные новости условились передавать иносказательно, к примеру: иглы швейные ломаются, значит, полиция интересуется, челнок заедает, связной арестован, пришлите другого.

Оказавшись в Моме, Альта обнаружила, что в городе крайне трудно с жилплощадью. Все квартиры были заняты, даже малые каморки. Страна перешла на военное положение, бюджет трещал по швам, почти все деньги вкладывались в оборону, изрядная часть попросту разворовывалась. Уровень жизни падал, народ из деревень, откуда интенсивно выгребались продукты, бежал в города, где можно было хоть как-то выжить, тем более, на заводах требовались рабочие руки.

Наконец, устроившись и пообщавшись с таном Петером, девушка подумала, что старичок далеко не так прост, как хочет казаться. Во-первых, что-то он слишком добренький. К чему бы это? Под маской доброты вполне может скрываться агент безопасности. Надо будет к нему, как следует присмотреться. И, во-вторых. Альта не хотела себе признаваться, что впервые почувствовала сексуальное влечение. Сама удивилась, никого из одноклассников она бы не захотела видеть своим мужчиной. Их всех отличал чудовищный эгоизм и инфантильность. Кроме отвращения она к ним ничего не испытывала, тем более, никакого желания. Старичка библиотекаря она вообще не воспринимала как мужчину, для нее он был добрым дедушкой из старой сказки. А этот Петер, землекоп, семидесяти пяти лет, казалось бы, ноль без палочки, неожиданно стал притягивать ее, как железо к магниту. Она, конечно, не поддастся, лишь бы не мешал заниматься своими делами. Альта была уверена, что именно ей поручат разделаться с ненавистным кровавым диктатором во время его новогоднего визита в Мом. Слишком все удобно складывается, осталось раздавить этого ядовитого паука. Разложив вещи по полкам, Альта вдруг, словно воочию увидела, как она с ним расправится.

Осень обещают теплую и сухую. Погода будет замечательная, город, залитый щедрыми лучами солнца, украсится праздничными флажками. Она пристроится у открытого окна на чердаке пятиэтажного жилого дома, в спортивной одежде, не стесняющей движения. Даже если она слегка замерзнет, это не отвлечет от задания. В руках у нее будет винтовка. На улице соберется шумная толпа, люди будут восторженно кричать, приветствуя кровопийцу. По обе стороны вдоль дороги встанет строй солдат в одинаковой темной форме. От места, где должен будет проехать торжественный кортеж, до окна не больше четверти ара. Даже для посредственного стрелка не расстояние. Она улыбнулась, вспомнив тренировки в подвалах рабочей партии. Там ее научили приемам борьбы без оружия, а также меткой стрельбе.

Она заранее выберет точку, где окажется машина главы парламента в момент выстрела. Вряд ли ей дадут уйти, квартал оцепит полиция, не считая солдат и агентов безопасности. Она готова принять мученическую смерть ради высокой цели освобождения народа. Она представила, как в открытой машине Бьорн Рау будет приветственно размахивать над головой широкополой шляпой.

"Не простудись, диктатор!" - пошлет она мысленный совет будущему покойнику. Престижный белый автомобиль неумолимо приблизится к контрольной точке. Палец удобно ляжет на спусковой крючок.....

* * *

Сегодня я решил остаться в постели, поваляться лишний часок-другой. Могу, в конце концов, позволить себе слегка расслабиться?

И, что вы думаете? В открытую дверь заглянула Альта, поинтересовалась, не составлю ли ей компанию за завтраком? Вспомнил, что сегодня воскресенье, выходной день и ей не нужно идти на работу. Видно, скучно девушке стало, решила совместить прием пищи с беседой. Кряхтя, словно, в самом деле, древний старик, поднялся с постели, выполнил минимальный разминочный комплекс. Шуганул назойливого Умника, негодник возник в комнате, пристроился рядышком и, словно клоун, принялся с ужимками повторять мои движения. Позанимавшись, отправился в ванную комнату, чтобы ополоснуться холодной водой. В квартире был газовый нагреватель, но я не рисковал им пользоваться. Не хотелось обрушить дом. Тем более, к холодной воде был приучен с детства. Едва попал под первые тугие струи, сон, как рукой сняло. Обожаю водные процедуры. Вот только неуютный дождь и связанную с ним сырость в квартире, терпеть не могу, особенно когда холодные струйки затекают за шиворот. Поплескался, пофыркал, получил заряд бодрости и удовольствия, растерся полотенцем, натянул тренировочные штаны местного пошива и вышел на кухню. Альта уже сидела за столом. Сегодня она приготовила блинчики со сметаной и вареньем. Я еще вчера успел отвесить ей комплимент по поводу поварского таланта, на что она отвечала, что талантов у нее много, и весьма разнообразных. Интересно, каких именно? Умник про нее пока ничего не смог накопать. Мне стало любопытно, кто ее родители и где такая бойкая особа училась?

- Расскажи о себе, - попросил я, наливая в кружку заварку, - нам придется жить на одной площади, а я ничего о тебе не знаю. Может, ты замаскированная террористка и готова взорвать дом вместе со мной и мадам Го?

- Мадам Го, между прочим, меня измучила, допрашивая целых полдня. Будь я террористкой, в самом деле, ее бы взорвала! Что касается тебя, тан Петер, посмотрю на твое поведение, - она покосилась на меня, чуть улыбнувшись уголками губ.

Я нахмурился при виде полупрозрачного силуэта Умника, который нарисовавшись за спиной девушки, принялся строить мне дикие рожи, затем, видя, что я не реагирую, изобразил всеобщий межпланетный жест, покрутив пальцем у виска. Мол, кто же так с симпатичными девицами разговаривает? Но я имел, на сей счет собственное мнение и подсказчики мне не требовались. Пришлось сделать зверское лицо, после чего этот наглец предпочел исчезнуть.

- Как будто я о тебе много знаю, - ответила девушка, приняв мое недовольство на свой счет, - может, сначала ты меня просветишь, так сказать, по старшинству?

Как-то незаметно мы с ней перешли на "ты". И хотя она мне очень нравилась, все же, неплохо бы выяснить, что сия девица за фрукт такой?

Ей в полицейской безопасности не доводилось работать? Вроде как, не интеллигентный разговор получается, а вежливый такой ненавязчивый допрос. Она знаток дикой борьбы, которой обычных людей не обучают. Ну, да ладно, свою легенду я могу сто раз пересказывать. Ее Умник сочинил, не подкопаешься. Если уж мадам Го не смогла найти ни одного изъяна, да и контора наверняка пыталась мою сказку проверить, с Альтой, тем более, прокатит. Может, и она мне что-нибудь интересненькое про себя расскажет, хотя вряд ли, слишком непростая девица оказалась.

- Родился я в Тувиции, селение Сокрино, - завел я свою песню, - родителей помню плохо, когда мне исполнилось семь лет, мы переехали в Бруссию, вскоре там началась смута и революция. В то лето стояла сильная жара, продукты быстро портились. Подвоза не было. Оголодавший народ стал бунтовать, правительство ввело в города войска, состоявшие из горцев, те жестоко подавили волнения, вырезав едва ли не четверть населения. Успели позверствовать и в нашем Сарте. Родители погибли, я чудом остался жив, меня отправили в детский приют. Жизнь там была непростая, полуголодная. Воспитатели, а скорее надсмотрщики, жестокие и злобные, наказывали за малейшую провинность. Все, чему я научился, это писать и считать до ста. Когда немного подрос, мне вручили лопату и определили в землекопы. С тех пор работал на стройках. Потому и пенсия мизерная, на жизнь едва хватает.

С этими словами я постарался придать лицу унылое выражение.

С ее стороны естественно было бы задать вопрос, на какие шиши я снимаю двухкомнатную квартиру, едва ли, не в самом центре города, но у меня заранее был готов ответ: любимый дядя за меня платит. (Ага, дядя, Умником зовут, по орбите вокруг планеты вращается! Кстати, планету здесь именовали неудобоваримым набором звуков, что-то вроде "Шфырг". Название мне не понравилось, проще говоря, резало слух. Поэтому для себя я решил называть ее Землей). Денежный вопрос девушку почему-то не заинтересовал.

- Тувиция, это на юге? - спросила она.

- Ну да, Сарт приморский город.

- Изское море, Сайский незамерзающий залив, - задумчиво продолжала Альта: - Люди, которые родились и живут на берегу теплого залива, к холодной воде непривычны. А ты сегодня ледяной душ принимал, от удовольствия даже напевал. Кстати, я такой мелодии не слышала, откуда она?

Вот тебе и на! Раскололи нас с Умником на раз! Придется выкручиваться.

- Какое-то время довелось жить за Харуэем, на севере, возле Тэнны, - сказал я, импровизируя. Между прочим, не слишком удачно. Но эта девица ведь, в самом деле, не полицейский агент? Едва упомянул Харуэй, где расположены урановые рудники, смотрю, она напряглась.

- Там и привык плескаться в холодной водичке, словно желх речной.

Объяснение вроде бы ее удовлетворило. Во всяком случае, провокационных вопросов больше не было. Она поинтересовалась, как жилось у холодной реки, тяжко ли было с продуктами, где комнату снимал и у кого именно. Настоящий допрос с пристрастием! Но меня голыми руками не возьмешь. Не знаю, почему она так въедливо выспрашивала, может, подозревала во мне полицейского? Пользуясь архивом биокомпьютера, я выдал более чем достоверную информацию. Начиная с вкуснейшей рыбы ольми, капусты чурюк и кончая самосадом урча, которым приречные деды любили дымить. Смотрю, жиличка моя успокоилась. Надеюсь, дошло до нее, что дедок я безопасный. Снова попросил рассказать о себе.

У местных считается неприличным выспрашивать о прошлом человека. Слишком жестокая здесь жизнь и былые неприятности далеко не каждому хочется вспоминать. Однако после моего рассказа, отказать у нее не было, морального права. И она стала рассказывать. О том, что отец ее, немалый армейский чин в Гунце, служил в какой-то секретной части. Училась в школе, окончила восемь классов. Отец погиб. Мать вышла замуж за грузчика, человека грубого и беспринципного.

Я слушал и думал, что если в ее повествовании имеется, хотя бы малая толика правды, нужно будет направить в Гунц Умника. Нечего ему в будущем перелопачивать радиоактивные развалины. Пусть в этой современности поищет. Полагаю, что-нибудь, да найдет. Мне очень этого хотелось.

- От отца остались неплохие деньги, - продолжала девушка, - хватило на год безбедной жизни, но все на свете кончается. Умею неплохо шить, вот и приехала в Мом, его еще называют городом вязальщиц, швей и поварих. Здесь, в отличие от других мест, вполне реально найти работу.

"А еще Мом называют городом оружейников" - мысленно добавил я. В самом деле, в городе имелось, по крайней мере, не меньше трех десятков военных заводов.

- В Моме можно и хорошего жениха подыскать, - заметил я, желая увидеть ее реакцию.

- Не нужен мне никто, - резко ответила Альта, - в Гунце мужичье имело наглость лезть с советами, и ручищи тянуть, здесь лезет ваша танна Го, все, как один, хотят выдать меня замуж. У меня что, на лбу написано: "Ищу жениха"?

- Танна Го не моя, - возразил я.

- То-то вы с ней подолгу с удовольствием беседуете под дождем, - скривилась она. Смотри-ка, и это заметила, глазастая!

- Ты так ненавидишь мужчин?

- Где они, настоящие мужчины? - фыркнула девушка. - Слабые, глупые, с непомерным самомнением. К тому же, любители денег и свиянки. Напиваются до потери разума, я не говорю о тех, кто потребляет ширр. Те вообще через несколько лет превращаются в растения и умирают.

- Не могу поверить, что все так плохо, на заводах, сколько парней трудится, и что, все до одного никуда не годятся? Знаешь, есть такой анекдот. Проходит строй солдат. Один идет не в ногу. Командир делает замечание, а тот отвечает, что все остальные идут неправильно, а он идет, как надо.

Альта улыбнулась, поняв намек.

- Считаете, у меня слишком высокие запросы?

Опять она перешла на "вы".

- Разве не так?

- Будь вам лет поменьше, я бы обратила на вас внимание, тан Петер, - сказала она, задумчиво глядя на меня. От этих слов у меня сердце екнуло. Сколько ей самой лет, интересно? Здесь, как и на Земле, спрашивать у дамы возраст считается неприличным. На вид можно дать лет двадцать, ну, может, чуть больше, с хвостиком. Моя ровесница. У меня впервые мелькнула мысль, что эту девушку я никому не отдам, и сделаю все возможное, чтобы когда-нибудь она стала моей. Впрочем, сначала надо разобраться с будущей войной. Я услышал мысленный "хи-хик" Умника. "Брысь!" - приказал я.

- Блинчики понравились? - спросила Альта, поднимаясь.

- Выше всяких похвал, - сказал я, отметив, что слова мои ей приятны.

Она осталась мыть посуду, я вернулся в комнату. За окном по-прежнему моросил дождик. До чего гнусная погода! Я решил писать статью об убежищах. Говорят, капля камень точит, может, это и будет первой каплей, с чего-то надо начинать? Сочинить статью несложно, потом отдать машинистке, чтобы напечатала. В редакции принимают только напечатанный текст. Каракули никто разбирать не станет. Бумагой я запасся, "вечную" ручку умыкнул мимо всевидящего ока Умника, еще до того, как покинул корабль. Очень нужно ковыряться с чернильницей и деревянной ручкой с металлическим пером! Таким только кляксы на бумагу ставить!

С помощью Умника за полчаса я статью наваял. Он даже ворчать не стал, видно не посчитал это серьезным вмешательством в дела местной цивилизации. Я еще раз подивился, почему такая простая идея до сих пор не пришла в голову власть имущим. Умник пояснил, что здесь не было больших сухопутных войн. Бунты, революции не в счет. Не знаком никто с массированным применением авиации и ковровыми бомбардировками. А уж про атомное оружие информации в открытых источниках, считай, вообще нет. И это притом, что, у Гарца двадцатикилотонных зарядов в тротиловом эквиваленте уже около трех десятков. А через год, когда Акрия испытает свою первую и последнюю бомбу, Гарц сотрет это государство с лица планеты. Акрийские бомберы в ответ понесут химическую начинку через океан, а это десятки и сотни тонн нервно-паралитического газа. Умник сообщил, что газ этот на порядок эффективнее зарина и замана, и вообще всего, что было когда-то придумано на Земле. К тому же, газ очень устойчивый, и будет долго отравлять атмосферу.

Предстояло выбрать журнал, или газету, предпочтительно с военным уклоном. Придется топать до газетного киоска, мальчишки газетчики в такую погоду по домам сидят. Тяжко вздохнув, не хотелось выходить под дождь, я оделся, прихватил кошелек, и вышел на улицу. Деньгами меня снабдил Умник. В развалинах этих некогда ценных бумажек оказались целые залежи. Не только бумажек, но и платиновых монет с профилем местного диктатора Бьорна Рау.

Полицейского под навесом овощной палатки не оказалось, что неудивительно, небось, в "Трех косточках" сидит, забегаловке, что на другой стороне улицы. Горячим грогом согревается, который мастерски готовит мамаша Туэй. Прохожу мимо, и точно, вижу, сидит полицай возле окна, только уже другой, толще предыдущего, сменщик, и дует во всю грог. У меня аж слюнки потекли, хороший здесь подают напиток, видно, добавляют какие-то специи или ягоды. Мамаша Туэй секрет никому не раскрывает, и правильно делает. В ее забегаловке благодаря фирменному грогу, всегда толпится народ.

Вот, наконец, и газетный ларек. К счастью, открыт. Продавщица, немолодая женщина с унылым лицом, скучает в одиночестве. Похоже, выручки у нее сегодня нет вообще. Я не стал рассматривать выставленные на витрине рекламные буклеты, газеты и журналы, а сразу поинтересовался: - Что из военного имеется?

Продавщица выложила передо мной газету "Армейский вестник" и номер журнала "Новости обороны" за этот год. Купил то, и другое и поспешил обратно. Надоел дождь, до самых печенок достал. Свернул в забегаловку, не мог я пройти мимо кружки грога. Толстый полицейский пристроился возле окна со второй, а может, третьей кружкой. Вид имел отсутствующий и, хотя поглядывал на посетителей, заметно было, что в мыслях витает далеко. Наверное, видит себя на солнечном берегу Сайского залива на пару с молодой любовницей.

Пришлось немного постоять в очереди, зато мадам Го меня не заметила, с деловым видом продефилировала по улице, к дому Эрбуса, которого замели заодно с квартиросъемщиком шпионом. Топает к его жене узнать последние новости. Ну, Эрбуса теперь не выпустят, бедняге светят рудники в Харуэе. Хорошо, что я заглянул в забегаловку, в который раз выслушивать старуху, стоя под дождем, выше моих сил. С удовольствием уговорив кружку грога и убедившись, что дорога свободна, отправился домой.

Дома вложил статью в заранее купленный конверт, написал адрес, указанный в журнале. Снова выходить под дождь я не собирался. Днем позже, днем раньше, не имеет значения. Война не завтра начнется, и не послезавтра. Схожу, когда небо прояснится и дождь кончится.

Собираясь устроиться на диване, заметил, что пачка бумаги лежит не так, как я ее оставил. И ящик стола прикрыт не до конца. Интересно, что бы это значило? Я здесь не держу компромат, как говорится, все свое ношу с собой. Компьютер с архивом в голове, разрушитель, так же, как и парализатор, встроен в мягкие ткани рук, ни один рентген не обнаружит. Синтезатор полевой, то есть, существует в виде биополя, которое здесь еще лет пятьсот засечь не смогут. Ну, а гравитационное щупальце Умника вообще искать бесполезно, оно замаскировано под скальный выступ в шестистах километрах отсюда, в восточных горах Ундории, где, кроме диких животных, никого нет. Аварийный маячок и средство связи упоминать нет смысла.

Я постучался к Альте.

- Войдите, - услышал сонный голос.

Девушка расслабленно устроилась на диванчике в коротком халатике, бесстыдно задравшемся выше колен. Она даже не пошевелилась, чтобы прикрыть наготу, увы, скорее всего, это был признак равнодушного ко мне отношения. Подумаешь, древний старик посмотрит, авось, ничего от нее не убудет.

- Я только что вымыла пол и прилегла отдохнуть, - сообщила она, никак не отреагировав, на мой взгляд, который, словно магнитом притянуло к ее полным ножкам.

- Уважаемая Альта, - сказал я, - никто не заходил в мое отсутствие?

- Танна Го и неприятный тип в гражданском, от которого так и перло казармой. По коридору, как по плацу прошагал.

- Что им понадобилось?

- Танна сказала, что это плановый ежемесячный обход. Отмечают, так сказать, нарушения, ищут дебоширов и всяких подозрительных личностей.

- Ничего не просили передать?

Зная мадам Го, я был почти уверен, что снова придется переться под дождь и топать за два квартала в отдел полицейской безопасности.

- Не беспокойтесь, уважаемый тан Петер, у полиции к вам пока вопросов нет, - сказала Альта и пренебрежительно скривилась.

- Хотелось бы знать, кто копался в моих вещах.

- Вы на меня подумали? - девушка округлила глаза. - Я была о вас лучшего мнения. Кстати, шкаф в этой комнате перетрясли в моем присутствии.

- И вы промолчали?

- Мне пока еще здоровье дорого.

- Что искали? Прокламации, листовки?

- Разве вам неизвестно, что нашли в доме Эрбуса?

- Что же?

- Компактный искровой передатчик. Маленький совсем, переносной, в чемодане.

Я задумался, для местных чемодан это не размер. Радиостанции, которые устанавливают на кораблях, весят центнеры, а занимают, порой, целую каюту.

- Гарц передовая страна, - заметил я, - скоро передатчик, в серьгу засунут, и никто его не сможет найти. А вам в ухо абонент тайком от окружающих будет шептать слова любви.

- Ну, у вас и фантазия, тан! - наконец-то, ее лицо осветилось улыбкой. - Вам бы фантастические романы писать, отбоя бы от читателей не было!

"А что, - подумал я, вернувшись к себе, - она подала здоровую идею. Можно написать роман-предостережение. Еще одна капля, которая подточит камень войны. Впрочем, глыбищу истории развернуть не так-то просто. Статьями про убежища, и романами о страшных последствиях ядерного оружия не отделаешься". Связавшись с Умником, я, прежде всего, приказал ему присматривать за Альтой. Слишком много развелось в городах дряни и, такая девушка, как она, вполне может угодить в веселый дом не по своей воле. И навыки борьбы не помогут, бандит ведь может оказаться не один.

"Зацепило тебя?" - довольно сказал он.

"Помолчи и выполняй!"

"Слушаюсь, повелитель!"

Передо мной мелькнуло ухмыляющееся полупрозрачное лицо восточной одалиски. Дождется, устрою я ему!

Глава шестая

День на фабрике начался, как обычно. Жужжали электромоторы, стрекотали швейные машины, при этом работницы при этом умудрялись заниматься болтовней. Шили, в основном, военные заказы: разгрузки, плотные водонепроницаемые двухцветные куртки и штаны, зеленого цвета для лесной местности и коричневые для местности открытой. Белые зимние накидки еще предстояло пошить, этот заказ следовало исполнять позже, по мере готовности предыдущего. Поговаривали также, что вскоре военные должны заказать большую партию курток со специальными кармашками, куда потом вложат стальные пластины. Так что, швейная фабрика, как и прочие предприятия Мома, можно сказать, процветала. Работники на зарплату, по крайней мере, не жаловались. Альта увидела мастера, молодой парень в рабочей робе, с узким лицом и усиками, а-ля Бьорн Рау, прошел мимо и едва заметно кивнул. Грызл был единственным связником с ячейкой Гунца. Альта подобралась, быстро огляделась. Кажется, никто не обратил на них внимания. В обед нужно пройти мимо курилки и получить записку с заданием, что она и сделала. После чего отправилась в столовую, облегченно переведя дух. Лишь бы никто ничего не заподозрил.

- Альта, я заняла очередь, иди сюда! - услышала она голос подруги и невольно вздрогнула. Слишком натянуты были нервы. Подруга, полненькая блондинка по имени Гарна, работала на вязальных станках. Машины, которые могли вязать, поступили на фабрику недавно, оказавшись капризными и ненадежными. Девушки, работавшие на них, постоянно ходили озабоченные и хмурые. И только Гарна неизменно сохраняла на круглом лице улыбку.

- Укладываешься в план? - спросила подруга.

- Укладываюсь, - ответила Альта, - если до конца месяца все выполним, хозяин обещал хорошую премию.

- Я как-то кручусь, а вот другие на нашем участке с планом подводят. Все же, неудачные эти вязальные машины. Будет жаль, если наш участок оставят без премии. Военные денег не жалеют, надо брать, пока дают.

- И на что ты их потратишь? - поинтересовалась Альта. Девушки заполнили подносы блюдами с едой и устроились за ближайшим столиком. По проходу прошли два охранника с повязками службы безопасности. Альта поежилась, записка связника вдруг показалась ей горячей и, казалось, жгла кожу сквозь карман рабочего халата. Охранники ушли, девушка перевела дух. Не хватало засыпаться в такое ответственное время! Нельзя было провалить дело, которое ей предложила ячейка. Правда, она еще не знала подробностей, которые должны быть прописаны в этой маленькой бумажке, скрученной трубочкой и уютно устроившейся в кармане.

- На свадьбу, конечно! - ответила Гарна. - У меня на соседнем заводе парень работает. Мы с ним давно собираемся пожениться, только денег на свадьбу никак не наберем. Родственников в других городах много, и всех нужно пригласить.

Альта видела этого парня, и он ей не показался таким уж симпатичным. Девушки про него ничего не знали, прошлое его было скрыто мраком. Альта физически чувствовала, человек он ненадежный. Не удивительно, если заберет свадебные деньги и исчезнет. На эти деньги можно целый год безбедно жить. Альта поморщилась, вспомнив, как он хвалился связями в магистрате.

Тогда она усомнилась в том, что парень говорит правду. Жулик, вот он кто! Но расстраивать подругу подозрениями не стала. Мало ли, вдруг ошибается?

- Как ты устроилась? - спросила Гарна.

- Плачу втридорога, да еще квартиру делить приходится с каким-то стариком. И готовить, и убирать.

- Старик не пристает? - улыбнулась подруга.

- Пусть только попробует! Приставалку оторву!

- Когда, наконец, ты себе парня заведешь?

"Заведу, - подумала Альта, - как только перевернем этот мир кверху дном и добьемся всеобщей справедливости". Вслух она этого, конечно, не сказала. За такие речи можно мигом оказаться в отделе безопасности.

- Ну, их, этих мужчин! Я сначала разбогатею, потом они у меня в ногах валяться будут.

Гарна рассмеялась, представив подобную картину.

Короткий обед подошел к концу, девушки вернулись на рабочие места.

Вечером, по дороге домой, Альта выбрала минутку, когда рядом не было прохожих, и прочитала записку: "Винтовка в условленном месте". Альта разорвала бумажку на мелкие части и разбросала по лужам. Советы друзей глотать записки она игнорировала. Слишком грязной была бумажка. Ее охватил восторг от того, что товарищи доверили ей столь важную задачу. Сбываются мечты! Она не подведет!

В прекрасном настроении она пришла домой, и превзошла саму себя, приготовив замечательный ужин. С удовольствием выслушала похвалу стряпне от старика Петера, однако внутренне одернула себя и задумалась. Что, если он, все же, окажется агентом безопасности? Пусть внештатным. Таких сейчас развелось, что кусачих мошек в летних болотах. Проколоться можно в какой-нибудь мелочи, тогда планам конец. Как бы вывести его на чистую воду? Старик, тем временем, сидел напротив и за обе щеки уплетал омлет с мясом. К сожалению, проверить правдивость его данных практически невозможно. Никто не будет отправлять запрос по месту рождения. К тому же, у полицейских легенды обычно тщательно проработаны, и поймать его на нестыковках не получится.

- Тан Петер, вы были женаты? - неожиданно спросила она и сама же смутилась. Вопрос был не совсем приличный. Лезть в личную жизнь считалось неприличным. Однако этот занятный старикан ничуть не обиделся, в глазах его неожиданно блеснули молодые искорки, на лице появилась усмешка.

- Не довелось, уважаемая танна, - ответил он.

- Отчего же? Большинство в ваши годы нянчат внуков и даже правнуков.

И впрямь, за семьдесят пять лет не найти подругу? Странно!

- Давайте не будем об этом, - сказал он, погасив улыбку и отодвинув пустую плошку.

"Такое бывает, когда человек не принадлежит себе, - мелькнула у девушки мысль, - например, если он с молодых лет шпионит в пользу Гарца. Шпионам зачастую не позволяют заводить подруг, чтобы не проколоться". А если он не шпион, тогда в чем причина? Однолюб, несчастная любовь? Ей отчего-то захотелось это выяснить. Когда он ушел к себе в комнату, она, машинально намывая посуду, продолжала думать о старике. И пришла к единственному выводу, что он весьма загадочная личность. Каким образом бывшему землекопу удается оплачивать дорогую квартиру? Ей помогают друзья по партии, снабжая деньгами, а кто помогает ему? Конечно, для этого могут быть причины, скажем, получил человек в наследство большую сумму денег. Хотя она до сего дня таковых не встречала. Богачи стараются отписать денежки кому угодно, любовнице, любовнику, любимой домашней ширде, при этом за животным ухаживает целая бригада хорошо оплачиваемой прислуги, но не родственникам, жадным до денег. Может, он кого-то ограбил? Альта испытывала нешуточное любопытство.

Следующим утром, когда я вернулся из магазина, слава вселенной, встречи с вездесущей мадам Го удалось избежать, меня встретил одуряющий запах жаркого. Альта возилась на кухне, тихонечко напевая что-то себе под нос. Я прислушался. Песенка была популярная, хотя, на мой взгляд, несколько заунывная.

- Танну раньше отпустили с работы? - поинтересовался я, а у самого слюнки потекли. Умеет девица готовить!

- Хозяин сегодня всем дал выходной. На фабрику приехала парламентская делегация, договариваться о поставках для армии большой партии военной формы. В зале вместо швейных машин поставили столы и устроили в честь высоких гостей застолье.

- Значит, и дальше дела на фабрике будут идти в гору?

Девушка хмыкнула, раскладывая аппетитные кусочки по тарелкам.

- Какая там гора, тан Петер, лучше бы мы шили красивые наряды для горожан.

- Выходит, ты пацифистка? - прямо спросил я. Вопрос был провокационный, но меня интересовала ее реакция. Полиция старательно отлавливала членов этой запрещенной партии и разгоняла демонстрации. Последние волнения прошли года два назад. Тогда всех участников, не разбираясь, отправили на рудники. Официально было объявлено, что за организацию уличных беспорядков эти люди получили якобы небольшие сроки. Вот только никто их с той поры не видел, и не увидит. Напрасно родственники и друзья до сих пор шлют в полицейский департамент запросы. Ответ всегда один и тот же, в довольно грубой форме: "Не хотите последовать за бунтарями, заткнитесь".

- Упаси Творец! - отмахнулась Альта. - Я от политики держусь подальше. Как моя готовка?

На похвалу нарывается! И так хвалю по нескольку раз в день.

- Если бы можно было, я бы и тебя съел в придачу, настолько все вкусно, - искренне сказал я, усаживаясь за стол. Девушка рассмеялась. Улыбка у нее была приятная, на щеках образовались милые ямочки. Что-то я не о том думаю! Старый я пень! Как бы случайно ни выйти из надоевшего образа древнего старика. Я даже успел пожалеть, что согласился на легенду, состряпанную Умником. Хотя ничего другого не оставалось. Оказаться в образе девицы еще хуже, прохода не дадут! Уродливое лицо себе слепить, тоже не самый лучший вариант! Жить незаметно в виде древнего пенсионера казалось наиболее безопасным. Вот только красивых девушек и воздействии их флюидов, я упустил из виду.

- У меня вопрос, уважаемый тан, - сказала Альта, глядя на меня своими честными серыми глазами.

- Валяй, - ответил я.

- Кто вы такой, на самом деле, тан?

Я замер с двузубой вилкой в руках и кусочком тушеного мяса на ней.

- Землекоп на пенсии, к тому же нищий, - ответил я, изобразив на лице вековечное уныние.

- Ну да, - подхватила девушка, - нищий семидесятипятилетний старик снимает дорогущую квартиру, занимается по утрам зарядкой, которая не всякому юноше по силам. Не шаман, ли вы, посланник Творца, или, может быть, открыли секрет вечной жизни?

До чего глазастая девица! Когда только успела подсмотреть мои утренние разминки? Придется отныне быть осторожнее!

Умник тут же вмешался и подкорректировал мою легенду.

- В приморском городе Сарте в юную пору довелось мне познакомиться с одним любопытным субъектом, - сказал я, - он научил меня специальным упражнениям, продлевающим жизнь и здоровье.

Глаза девушки загорелись неподдельным интересом.

- Покажете?

- Как-нибудь потом. Я голодный, давай пообедаем.

Не факт, что она поверила. В конце концов, она не говорит, кто научил ее основам дикой борьбы, так что и я не обязан перед ней отчитываться.

Поздно вечером Умник сообщил шокирующую новость. В пригороде разрушенной столицы в подвале полицейского управления он раскопал бумаги, в которых упоминалась моя жиличка. Альта, оказывается, в самом деле, являлась членом запрещенной рабочей пацифистской партии. Но главное не это. Перед самой войной, вооружившись винтовкой, во время торжественного новогоднего парада в городе Мом, она застрелила председателя парламента Бьорна Рау. Это случилось, вернее, должно случиться, нынешней осенью. Девушку публично казнят, объявив шпионкой Гарца. К власти придут военные во главе с необузданный генералом Сэсси, который и развяжет войну. У генералов, по всей видимости, чешутся руки. Безумная идея уничтожить конкурентов на далеком материке, владеет не только вояками и промышленниками, но, почти всем населением несчастной Акрии. Беднягам накрепко вбили в голову, что во всех неурядицах, нищете и иных проблемах виновата страна за океаном. Была еще один любопытный факт, имя Альта оказалось всего лишь партийным псевдонимом.

Глава седьмая

Реакция на статью о бомбоубежищах не заставила себя ждать. Меня прямо на улице взяли под белы руки и притащили в полицейское управление, где почти три часа заставили томиться неизвестностью. В "обезьяннике" находилась парочка небритых громил самого дикого вида.

- Глянь, Гур, - сказал один, нехорошо на меня поглядывая, - никак к нам интеллигента подсадили?

- А что мы с такими делаем? - задал риторический вопрос второй тип, и оба расхохотались.

Умник возопил в моей голове, что эти двое представляют нешуточную опасность, и предложил мгновенную эвакуацию. С невозможностью возврата. Паникер, даром, что мозги железные!

Я не стал ждать продолжения, ничего хорошего это не сулило. Применять заряд разрушителя и вышибать железную дверь обезьянника, чтобы освободиться, я не стал. Обойдемся малым.

Прежде, чем эти двое подошли, я расслабил им кишечник вместе со сфинктером. Чего-чего, на такой пустяк моих скромных экстрасенсорных возможностей хватило с избытком. Не лучший выход из положения, потому что маленькая камера с тусклой лампочкой под потолком тут же наполнилась непереносимыми миазмами, в просторечии, вонью. Ну, уж, как-нибудь потерплю.

Громилы с воплями забарабанили в дверь, вызывая охрану. Их увели, я остался в одиночестве вместе с букетом запахов, вытяжка здесь, как таковая, отсутствовала.

- Охота тебе дышать пакостью? - ехидно поинтересовался Умник. - Вытащил бы я тебя, сидел бы на корабле, как у Христа за пазухой, наслаждался объемными играми.

- А через год смерть человечества этой несчастной планеты отяготила бы мою совесть.

- Лично меня совесть не беспокоит, - ответили железные мозги. - И вообще, твои жалкие потуги, на мой взгляд, бесполезны. Историю не переделаешь.

- У тебя вместо совести кодекс, двести параграфов и триста пунктов дополнений.

- Мудрый документ, и справедливый. Каждая цивилизация имеет право выбора. Они сами выбрали дорогу, которая привела к гибели.

- А если мы укажем другой путь?

- Вероятность успеха близка к нулю, и ты это прекрасно знаешь.

- Тем не менее, я обязан попытаться.

- Непрактичный мечтатель, - навесил он мне ярлык.

- Заткнись! - не выдержал я.

- Грубиян! - он замолчал, сделав вид, что обиделся. Я в очередной раз убедился, что искусственному интеллекту, каким бы он ни был сверхмогучим, изначально присуща узость мышления. Он оказался ограниченным жесткими рамками логики, записанной в параграфах старого документа. И ведь ничем не проймешь, вцепился в кодекс с фанатизмом инквизитора.

Вскоре меня вызвали к следователю. Следователь, на этот раз, был другой, старше, незнакомый, раньше я его не видел. А молодой спортсмен с усиками остался тот же.

- Следователь безопасности тан Рухо Айве, - представился мужчина, изобразив вежливую улыбочку, и сделал приглашающий жест: - Присаживайтесь.

Я опустился на табурет. На столе стоял графин с водой, пара кружек, пачка местных папирос, пепельница, похоже, следователь был курящий. Он открыл папку с бумагами. Молодой спортсмен встал за спиной. Это слегка напрягало, в прошлый раз он из-под меня табуретку ловко выбил.

- Тан Петер, выходец из города Сарт, что на Изском море. Семидесяти пяти лет, пенсионер, землекоп. Руки! - неожиданно рявкнул он.

- Что, руки? - я сделал вид, что не понял.

- Руки покажи!

Я показал ладони, чистые и гладкие.

- Не похоже, - задумчиво сказал он, - у землекопов ладони мозолистые, а у тебя кожа розовая, как у младенца.

- Мозоли сошли давно, пять лет, как на пенсии.

Он кивнул и достал из папки журнал "Новости обороны", последний номер. Открыл на странице, где я заметил чертежи бункеров и небрежно швырнул на стол.

- Это что такое? - куда делась улыбка, передо мной сидел злобный и очень опасный субъект.

- Моя статья, - я пожал плечами.

- Известно ли тебе, что полагается за трусость и пораженчество? - он с прищуром уставился на меня, словно сквозь прорезь прицела. - Читать надо книги, и писать такие статьи, как "Экспансия" Суэна Бурнова. Этот великий автор ясно выразил будущую концепцию войны на чужой территории. И никакие хитрости вашему Гарцу не помогут!

"Ну да, не помогут, - подумал я, - видел бы ты, что останется от этого города всего через год!".

В голове зашевелился Умник.

"Готовься, тебя опять собираются прессовать, - сообщил он и с надеждой добавил, - только скажи, я тебя вытащу!". Что ему не терпится меня вытащить? Скучно одному болтаться на орбите? Или очередной параграф требует меня забрать и эксперимент прекратить?

- Не путайте трусость с осторожностью, - заметил я, - "Экспансия" всего лишь фантастика, там на каждой странице по нескольку шпионов. Так в жизни не бывает.

- Ах, не бывает? - от возмущения он даже привстал с места. - Мы за последнюю неделю в городе троих взяли!

Шпионы Гарца и впрямь расплодились, как тараканы. Это я вынужден был признать. Все они, как один, интересовались производством новых видов вооружений.

- Знаешь, кто ты такой? - продолжал он. - Паникер и предатель, хуже, чем шпион! Признавайся, кем завербован?

Вопрос был глупый, кроме Гарца других противников у нас на сегодняшний день не имелось.

Рухо Айве хотел сказать что-то еще, но в это время на столе зазвонил телефон. Такие аппараты я даже в музеях не встречал. Диск наборный из голубого камня, корпус черный, гранитный, разукрашенный платиновыми вставками. Пластмассы здесь уже применялись, но считались материалами простонародными, дешевыми. Этот аппарат был "представительского" класса.

Следователь поднял трубку:

- Отдел безопасности.

Челюсть его отпала, глаза вылезли из орбит.

"Что это с ним? - испугался я. - Как бы Кондратий не хватил!".

- Слушаюсь, - сказал он растерянно, и повторил, - слушаюсь, будет исполнено, уважаемый тан!

Положил трубку, окинул меня долгим взглядом: - Везет некоторым! Сейчас здесь будет представитель парламента, с личной благодарностью от уважаемого тана Бьорна Рау. Статью твою председатель похвалил. Говорят, убежище для высшего состава уже начали строить.

Ну да, денежные мешки решили подстраховаться. Интересно, для народа они хоть одно убежище построят? Умник тут же выдал справку.

"Для элиты будут выкопаны два больших убежища за городом, но недостаточно далеко от эпицентра взрыва. По результатам визуального наблюдения оба убежища были, вернее, будут уничтожены. Никто не выживет".

- Кирм, - обратился следователь к спортсмену, который все еще торчал у меня за спиной, - ступай, распорядись, чтобы здесь все приготовили к встрече. Вино, закуска, пару табуреток, нет, лучше стулья вели принести из большого зала.