Дух Завода

Прокравшийся по улицам торфяной смог вместе с предрассветной мглой завесил город жутковатыми декорациями. На площади, ожидая открытия метро, стоял в одиночестве молодой человек. Юноша в очередной раз чихнул, сплёвывая едкую горечь от дыма, смял и выкинул пустую пачку от сигарет, дышать и так было нечем, но плохая привычка на то и привычка, затем, оглядевшись, направился за остановку справить нужду.

Начав, со вздохом облегчения, процесс, он боковым зрением заметил какое-то движение со стороны близлежащей стройки. Сквозь дымку к нему приближалась человеческая фигура. «Да, давай уже!» – нервно прошипел парень и повернулся спиной к незваному «гостю», спешно заканчивая начатое. Тем временем, силуэт продолжил движение, пока в свете фонарей не показалась девушка. Юноша, как мог быстро привёл себя в порядок и вернулся обратно на тротуар.

Девушка шла прямо к нему, она была высокая, очень бледная и худая с отсутствующим взглядом серо-зелёных глаз. «Тут, где-то рядом полузаброшенный ДК, где рейвы для золотой молодежи устраивают, наверное, барышня оттуда, да и под кайфом кажись, красавица», – подумал парень, разглядывая незнакомку. «Может у неё сиги есть, пусть и угашенная, но дело то не моё, – подумал он и громко спросил, – доброй ночи, барышня, извините, а у вас сигаретки не найдется, совершенно случайно?» Незнакомка, почти поравнявшаяся с ним, вздрогнула и, не останавливаясь, прошла мимо, выдерживая солидную дистанцию.

Молодой человек не обиделся на такую реакцию, понимая, что приставания среди ночи пьяного индивида навряд ли могут заинтересовать одинокую девушку, а вот испугать – вполне могут, но решил сразу не сдаваться: «Девушка, давайте я вас провожу, я – будущий инженер, а не маньяк какой-нибудь, честное слово пионера!» Услышав эти наивные слова, она остановилась и, повернувшись, приятным немного низким голосом с хрипотцой, ответила: «Я не курю, пионЭр, если будешь вести себя прилично, то разрешаю меня проводить, тут действительно страшновато одной». Застыв на пару секунд от неожиданного успеха, юноша спросил: «А как вас зовут? Я – Матвей!» – сказал он, шлёпнув себя пятернёй в грудь и глуповато, но обаятельно улыбнулся.

Девушка не была моделью с обложки, но что-то в ней было такое… Черты, движения, взгляд двух изумрудов… Он рассматривал её, понимая, что забыть о ней будет не просто… «Я – Тэо, – представилась она, – если честно, провожать меня не надо, просто помоги мне поймать такси, Матвей-пионер».

Такси они так и не поймали, просидели болтая на остановке, встретив рассвет. Тэо – Таня, действительно была на рейве, поссорилась с подругой и убежала. Матвей оказался умным и смешным, так интересно обо всём рассказывал. Между ними сразу возникла какая-то связь, необъяснимая симпатия и доверие, было желание рассказывать о том, о чём не говорили даже лучшим друзьям…

Новоиспечённая парочка целовалась, когда на площадь на приличной скорости влетел чёрный микроавтобус. Проскочив остановку, он резко затормозил, затем сдал назад и, поравнявшись, остановился. Из проёма сдвижной двери выскочили двое плотных мужчин в одинаковых серых костюмах, затем, бесцеремонно, за руки, выдернули со скамьи Матвея на улицу и с силой толкнули в направлении метро: «Вали отсюда, придурок! И что бы мы тебя больше не видели!» Перепуганный парень, едва удержавшийся на ногах, обернулся. Таню уже увели в микроавтобус со странными чёрными номерами, дверь глухо хлопнула и под визг шин, машина умчалась прочь…

Ещё в школе Матвей прослыл вундеркиндом. Таланты проявлялись в основном в точных науках, с раннего детства его любимыми игрушками были конструкторы, головоломки, радио управляемые модели. Окончив школу с золотой медалью и поступив в престижный университет, он уже на первом курсе был отмечен преподавателями и, по всей видимости, ещё кое-какими структурами.

К концу учёбы, когда Матвей готовил дипломную работу, его вызвали в деканат, где с ним наедине встретился человек, представившийся «доброжелателем» из «очень серьёзного ведомства». Доброжелатель – мужчина с цепким взглядом, не двусмысленно намекнул Матвею, что предстоящую аспирантуру ему нужно проходить во вполне определённом месте, а если у юноши на этот счёт есть какие-то сомнения, то диплом он не защитит и отправится служить в нашу доблестную армию. Причём поедет не в обычную часть, а в самую что ни на есть «жопу мира».

Решив, что сопротивляться не разумно, Матвей с отличием защитился и в условленный день поехал с документами на рекомендованный Завод, не переставая размышлять о недавнем и таком скоротечном знакомстве с таинственной Тэо…

Железобетонный забор, напоминавший поставленные в ряд плитки белого шоколада с шапкой колючей проволоки наверху, целиком опоясывал внушительную территорию Завода. В разрыве основательной ограды, свернувшей с улицы вглубь еловой аллеи, неприметно пряталась «Проходная №1».

Давно немытый с облупившейся штукатуркой фасад, некогда щеголявший смелостью конструктивизма, имел слева от входных дверей барельеф. На барельефе был изображён атом, с вращающимися вокруг ядра электронами и какие-то условные математические формулы, раскиданные в произвольном порядке. По всей видимости, архитектор был весьма далек от высшей математики, что, в прочем, Матвея не удивляло. Какой-либо таблички, с наименованием учреждения или хотя бы адреса, на входе не было. Угадывался посыл: «Тот, кто знает – тот и знает, а другим гражданам, это всё совсем ни к чему!»

Юноша уныло, как в последний раз, посмотрел на облачное небо и, открыв скрипучую, изношенную миллионом открываний дверь, зашёл внутрь.

Теперь уже окончательно отрезанный от внешнего мира, он ощутил себя героем фильма «Кин-дза-дза!» только что нажавшим на злополучную кнопку «машинки перемещения». Ход времени внутри прохладного помещения с высоким потолком был давно остановлен. По всей стене, со стороны кабины вахтера, была нанесена изумительная мозаика, на которой группа красивых с гордыми лицами учёных, мужчин и женщин, оперировала какими-то футуристичными приборами и механизмами, они некогда наверняка внушали священный трепет очереди трудящихся, спешащих по утру на работу.

Проходная была оборудована сплошным рядом турникетов на фотоэлементах, похожие модели ещё в советские времена стояли на станциях метрополитена, грозно щёлкая челюстями створок. Сейчас же преградой трудилась одинокая бесхитростная вертушка, за много лет до блеска отполированная телами граждан.

Очарованного увиденным Матвея вернул на землю окрик деда-вахтера:

– Парень, ты чего тут отираешься?

– Да, я это, в отдел кадров с документами…

– Паспорт давай, сейчас проверю тебя по списку, подавали, али нет, – сказал дед, и с укоризной, как будто ожидая просроченный долг, уставился на Матвея.

– Подавали, наверное, – неуверенно промямлил юноша, откопал в рюкзаке папку, выудил из неё паспорт и просунул в небольшое окошко застеклённой кабины.

– Так-так-так, дед деловито раскрыл документ, придавил его к столу массивной металлической линейкой, затем, не спеша, ведя пальцем сверху-вниз, просмотрел тетрадь с фамилиями, – да, есть такой! – и, взявшись аккуратно переписывать данные, с ехидцей спросил:

– Идти-то хоть знаешь куда? Тут это, просто так шляться нельзя, режим!

– Без понятия, в смысле не знаю – обиженно ответил Матвей, ещё не нюхавший «совковой» бюрократии.