Глава 1

– Вражеские корабли на подходе!

– Сколько их, лейтенант Броксон?

– По-моему, четыре, капитан. Да, четыре.

– Служба связи, объясните нашим, в какую ситуацию мы попали.

– Ясно. Капитан Пайпер, они не выходят на связь. Наши радиочастоты глушатся противником.

– Появились еще два корабля, командир. Они идут со скоростями 0,05 и 0,50, меняют форму на сферический конверт… Капитан, они открыли огонь!

– Поднять защитные экраны!

Но я уже знала, что мой приказ опоздал. Моей главной тактической ошибкой оказалось то, что я в столь ответственный момент осталась в командирском кресле – очевидно, на месте, не очень подходящем для меня.

Только мой высокий рост помог мне удержаться от падения на палубу.

Шатаясь, я выкрикнула первый пришедший мне на ум приказ:

– Огонь по всем целям! Уходим в сторону!

Илья Галина повернулся в мою сторону, его лицо было искажено страхом.

– Рубка управления не отвечает. Прямое… прямое попадание в…

Экран главного обзора вспыхнул в огне новых взрывов. Через секунду я уже знала, что вся левая половина мостика вместе с шестью членами экипажа оказалась выведенной из строя. С трясущимися руками я рванулась в сторону искалеченной центральной рубки и плохо чувствовавшими прикосновения пальцами начала лихорадочно щелкать бесчисленными переключателями, тоже большей частью вышедшими из строя. В отчаянье я пыталась найти хоть один из них, который убедил бы меня в том, что мой корабль все еще со мной.

Защитный экран снова окутался розовым туманом и, наконец, окончательно развалился на составные части, представив нашему взору группу кораблей ромулан, маневрировавших неподалеку, словно хищники у тела потенциальной жертвы.

– Передавайте сигналы 805! Приказываю перевести командную рубку на режим аварийного контроля!

– Да, мадам, аварий…

Офицер службы связи Пейдж закашлялся, и тут до меня дошло, что верхняя часть сенсорной платформы уже окутана клубами дыма. Откашлявшись, он продолжил:

– При подключении системы аварийного контроля выявились неустранимые неполадки в базовой электрической цепи.

– Инженерная служба! Доложите о наших повреждениях.

Я рукой убрала локоны со своего лба и твердо пообещала себе самой, что теперь ни за что не отправлюсь в полет без соответствующей стрижки.

Какой-то внутренний голос все же не позволил мне оговорить одно необходимое условие – если этот полет не окажется последним. Пусть он даже станет последним для меня, но ни в коем случае – для моего корабля.

Коммуникатор затрещал, из него раздался голос главного инженера Силайны:

– Импульсный двигатель вышел из строя. Повреждена одна гондола ускорителя, но она еще работоспособна. Защитные экраны лишены адекватного энергообеспечения. Передние экраны полностью вышли из строя. Двумя прямыми попаданиями разрушено машинное отделение, и мы пытаемся…

– У нас остались фазерные пушки?

– Нарушена подача энергии… Связь внезапно оборвалась.

– Силайна! Брайан, мне чертовски нужны фазеры!

Я бросилась к контрольной панели; она оказалась горячей, контакты искрили, рядом лежали тела членов обслуживающей команды. Внезапно меня охватил ужас при мысли о том, что я осталась одна, одна на мостике корабля Звездного Флота. Моя команда медленно умирала. Мой корабль тоже, а была так нужна их помощь именно сейчас! Это было глупо, но я ничего не могла с собой поделать: я умоляла сохранившие работоспособность приборы помочь мне спасти мой корабль. В ответ – молчание. Если бы даже главный компьютер сохранился в целости, из-за выхода из строя системы коммуникаций все мои приказы и пожелания все равно оставались бы пустым звуком. Я осторожно отодвинула в сторону лежавшего на палубе Илью и, добравшись до панели внешней связи, начала отстукивать просьбы и мольбы о помощи:

– Это капитан Пайпер с корабля Федерации «Либерти». Мы окружены кораблями ромулан. Планируем выход на режим самоуничтожения. Повторяю: режим самоуничтожения.

– У меня пересохло в горле. Обессиленная, я плюхнулась в первое попавшееся кресло консоли контроля за навигацией и ощутила под собой плотный корпус коммуникатора. Очевидно, я забыла вернуть его владельцу и в рассеянности засунула в карман брюк. Странно, но это было совсем непохоже на меня. Я с трудом переносила все, что стесняло свободу моих движений.

Ощущая нарастающую боль в глазах и щекотание в носу от дыма, я на ощупь отыскала рычаг управления и перевела его на режим блокировки стандартного управления с помощью компьютера. Я благодарила судьбу за то, что в свое время решила уделить особое внимание способам прямого регулирования ресурсов корабля, минуя компьютерную программу. Конечно, это напоминало, скорее, террористическую акцию, смысл и возможные последствия которой большинству были мало понятны. Мои собственные знания базировались в числе прочего и на моей недавней увлеченности рассказами Нал Эйли – писательницы с планеты Проксима II, среди которых целая серия была посвящена таинственным компьютерным проделкам школьников. Конечно, я не имела понятия, к чему может привести фиктивный брак между вспомогательным компьютером и коммуникатором, работающим в ручном режиме, но, в любом случае, была готова отдать все силы для организации такого союза. Я обратилась к компьютеру:

– Компьютер! Запрашивается режим прямого доступа; предусмотренный Т-кодом для капитана корабля. Основание: экстренная ситуация на корабле.

Через некоторое время после серии щелчков последовал ответ:

– Принято к сведению. Я почувствовала, как изменился мой голос. Вдруг я ощутила еще один мощный удар, и корабль ромулан прошел по правому борту, совсем близко от нас. Меня отбросило в сторону лестницы, ведущей на верхнюю палубу, и мне чудом удалось не уронить коммуникатор и остатки собственной рассудительности. Дым теперь по-настоящему душил меня, а компьютер все еще не оглашал своего вердикта. Похоже, моя затея обречена на провал. Все еще надеясь на чудо и не желая терять сознания, я продолжала шептать директивы по преодолению стандартного режима.

– Ваш запрос принят к исполнению. Специфицируйте задачу, – наконец отозвался компьютер.

Черт побери! По крайней мере, хоть что-нибудь должно произойти.

– Компьютер, обеспечьте возможность контроля за ускорителями через аварийный путь. В каталоге чрезвычайных обстоятельств это позиция 881, ссылка С1-А. С возможностью маневра.

– Выполняется. Сенсоры зарегистрировали приближение неприятельских кораблей сразу по нескольким векторным направлениям.

– Принимается к сведению. У нас есть фазеры?

– Отвечаю утвердительно. Но в пределах половины мощности на вторичных элементах питания.

– Переключите мощность с импульсных двигателей на фазеры. В качестве цели возьмите инженерный отсек ближайшего вражеского корабля. Сразу же после наводки открывайте огонь!

Странно и смешно. Ведь кричать на компьютер глупо, это вряд ли приведет к улучшению ситуации.

– Обеспечена возможность маневра в пределах 140 градусов от стандартной плоскости.

Я чувствовала, как мои команды уже начали проникать по аварийным цепям к покалеченному оборудованию, и на экранах обходными путями стала появляться кое-какая информация. Компьютеры собирали остатки мощности где только можно, и «Либерти», мой корабль, стал возвращаться к жизни.

У меня возникло ощущение того, что, возможно, я являюсь игрушкой, объектом для манипуляций других компьютерных систем. Других…

Усилием воли я отбросила желание подумать и разобраться во всем этом.

В моих жилах начинала жарко пульсировать кровь при мысли о моей команде, оставшейся там, на нижней палубе, и тоже стремящейся во что бы то ни стало сохранить жизнь себе и кораблю. Мой корабль ни за что не подчинится неприятелю.

– Тебе все равно не удастся захватить нас! – закричала я в сторону еще одного крейсера ромулан, развернувшегося прямо перед нами и открывшего огонь. Новый взрыв потряс мостик. Я чувствовала, что запас прочности корпуса «Либерти» уже на исходе, гондолы с ускорителями еле держатся на месте, а защитные экраны, генерируемые мощными электростатическими полями, вот-вот окончательно откажут в работе, поскольку последние резервы мощности вобрал в себя компьютер, стремящийся во что бы то ни стало выполнить мой последний приказ.

Последний приказ.

Самый последний.

Подо мной закачалась палуба, и в моей голове зазвенели тысячи голосов.

Внезапно все оборвалось. Все. Все шумы, голоса, треск вертящихся компьютерных дисков. За исключением…

– Какого черта! – раздалось словно из потустороннего мира.

Я закрыла глаза. Голоса за стеной становились все громче и отчетливей.

– Перегрузка! Никак не удается получить доступ к аварийным резервам мощности. Что за студенческие хитрости?

– В чем дело? Почему нет доступа?

– Основной имитатор вышел из строя.

– Но это невозможно.

– Из-за динамической перегрузки. Она заставила систему бороться против себя самой.

– Гаррисон, в чем заминка? О, простите меня, капитан.

– Технической группе немедленно доложить о состоянии имитатора.

– Где лейтенант Селок? Может быть, он в курсе? Все вокруг меня словно распалось на мелкие части. Постепенно я начала вспоминать: мне пришлось пережить то же, что и другим. Все это было сплошной имитацией, о возможности которой я уже знала заранее. В итоге я не только провалилась во время этого теста, но еще и вывела из строя имитатор. Насколько мне было известно, раньше такого не случалось еще ни с кем. Почему же это произошло именно со мной?

Голоса становились все громче и громче. Они говорили обо мне, мое имя то и дело слетало с их губ и стремительно летело вдоль коридора словно странник вдоль монастырской стены.

– Хорошо. Достаточно.

Постепенно вентиляторы заработали на полную мощность, и дым на мостике начал рассеиваться. Я лежала на боку, ощущая на себе яркий свет и внимательные чужие взгляды.

– Достаточно, мисс Пайпер. Теперь можете отдохнуть.

С ощущением комка в горле я медленно поднялась на ноги, успев сделать это до того, как ко мне подошел командир Джозефсон. За его спиной стояло несколько представителей командирской элиты Звездного флота, они внимательно наблюдали за мной. Слева от меня Илья Галина медленно выбирался из-под своей контрольной панели и тоже смотрел на меня с удивлением. Возле блока имитатора крутились техники, пытаясь отключить вспомогательный компьютер от других корабельных систем. Только тогда мне стало понятно, что же я наделала.

– Довольно необычная картина, лейтенант, не правда ли? – проворчал командир, его лицо было еще наполовину скрыто клубами дыма. Он посторонился, и двое «убитых» из команды мостика прошли мимо. Все чихали и кашляли.

– Признайтесь мне… на каком этапе теста Кобаями Мару вы решили, что вряд ли случившееся могло быть запланировано для вас заранее?

Я откашлялась и поправила волосы жестом, в котором, наверное, было чересчур много женского. Я вдруг поняла, что мои неуставные гребни на затылке не справились с возложенной на них задачей, и светло-коричневые локоны окончательно вырвались на свободу.

– Это не могло быть ничем иным, кроме ловушки. Ничем иным.

– Но вы не ответили – когда именно?

– Когда появилась вторая волна вражеских кораблей, сэр. В тот момент мне стало ясно, что их чересчур много для обычного приграничного патруля.

Такое количество кораблей без труда бы заглушило любой наш сигнал 805.

– А как вы расцениваете ваши собственные действия?

Джозефсон с трудом удержался, чтобы не улыбнуться.

– Как неадекватные, сэр.

– Но почему?

– Я слишком поздно отдала распоряжение установить защитные экраны. Я не смогла обеспечить зарядку оружейных батарей при входе в нейтральную зону. Мне также следовало отправить сообщение командованию Звездного флота о моих планах нарушить условия Органийского договора своей попыткой уклониться от дальнейшего прохождения Кобаями Мару. Тем самым я свела почти к нулю все шансы «Либерти» на спасение в случае, если бы мой корабль действительно оказался в ловушке.

У командира была привычка наклонять к собеседнику свое плохо слышащее левое ухо.

– Все так. В итоге, сколько же, на ваш взгляд, вы набрали очков?

– Ну… На крепкую «четверку».

Я поморщилась, но все же дала себе довольно высокую оценку. Мне снова стало стыдно.

Он поднял голову и взглянул в сторону каюты с имитатором.

– Система уже возвращена в обычное состояние?

– Возвращаем, командир, – ответил техник. – Здесь столько всего наворочено. Джозефсон повернулся ко мне.

– Вы стали причиной настоящего переполоха в базовой компьютерной системе. Я промолчала.

– Лейтенант, – продолжил он, – понимаете ли вы, что вам удалось подойти ближе, чем кому бы то ни было из претендентов на командирскую должность, проходивших этот тест, к тому, чтобы совершенно вырваться из уготованного вам сценария «теста без победителей»?

Не уловив до конца, что это: упрек или комплимент, я выпалила:

– Нет, сэр.

– Ладно, скоро поймете. И еще, лейтенант… принято, решение об изменении вашего последующего назначения. Вы не будете служить на «Магеллане».

– Но, сэр… – Я вновь повернулась к нему. – Значит, не у капитана Флинна?

Я смутилась, и мой лоб покрылся холодным потом. Неужели я показала настолько плохие результаты, что меня не допустят к службе на корабле класса «Галактика»?

– Почему?

Он не собирался посвящать меня в детали, хотя было видно, что ему очень этого хотелось. Командира Джозефсона было трудно заподозрить в мелочном высокомерии, но он почему-то повернулся ко мне спиной.

– Я получил персональный запрос на вас. Только что. Вы должны прибыть в Докинг Бей-12 и направиться в распоряжение капитана Кирка.

Я не верила своим ушам. На мои глаза наворачивались слезы, но на этот раз не от дыма.

«Энтерпрайз»!

Загрузка...