Драконьи услуги

Харгор Пламенный как раз заканчивал листать очередной древний фолиант, силясь уразуметь, мудрость или дурость предков содержит этот труд, когда по пещере пронесся тревожный колокольчик вызова. Дракон мрачно вздохнул, отложил книгу в сторону и, пытаясь понять, кому же именно он понадобился, направился к побагровевшему хрустальному шару.

Впрочем, хватило всего одного взгляда на зареванное лицо принцессы Луринии Альфейской, чтобы понять всю суть проблемы. Харгору уже не раз доводилось общаться с этой чересчур эмоциональной девицей, и его внутреннее чутье подсказывало, что на этот раз он вряд ли отделается парой слов.

— Меня никто не любит! — безо всякого приветствия и на повышенных тонах начала свою речь принцесса. — Помоги мне, пожалуйста!

— Я всегда рад помочь вам, моя юная леди, — изо всех сил стараясь держать себя в рамках приличия, начал Харгор. — Но прежде чем начать оказывать услуги, мне хотелось бы понять, в чём же состоит ваша проблема.

— Как в чём?! — завизжала Луриния. — Я же сказала — меня никто не любит и даже не хочет замечать!

— С этого места подробней, пожалуйста, — дракон поспешил остановить поток эмоций. — Кто именно не любит? Почему не любит? В чём это выражается?

— Никто! Все мимо проходят, в мою сторону даже не смотрят! Придворные, знать, даже обычные рыцари! Все на эту… смотрят.

О ком именно шла речь, Харгор мог и не спрашивать. Он был достаточно посвящен в дела королевства Альфея, чтобы знать основные подробности придворной жизни. Так же он был в курсе, что отец Луринии не особо замечал её мать, предпочитая проводить большую часть времени на охоте или дружеских пирушках. Поэтому не стоило удивляться тому, что через постель скучающей королевы прошло немало как знатных особ, так и просто случайно встреченных красавчиков.

Вскоре всем стало ясно, что столь безрассудное поведение не прошло даром. У Луринии появилась незаконнорожденная сестренка, причем, судя по форме глаз и ушей, обладавшая немалой примесью эльфийской крови. Придворные моментально вспомнили часто околачивавшегося в окрестностях замка остроухого менестреля и сумели сопоставить факты, чтобы донести их до короля. Последний, впрочем, отнесся к факту измены с поразительным равнодушием. Видимо, прикинув, что принцессу, обладательницу столь яркой внешности, он сможет выдать замуж, причем с немалой выгодой, он моментально признал её своей. Для верности архивариусам было велено извлечь необходимые бумаги, повествующие о эльфийских предках династии, и на этом скандал был исчерпан.

Что касается Луринии, то она спокойно себе росла, пока не начала осознавать, что несмотря на красоту, стать, знания и достоверную принадлежность к королевскому роду, окружение предпочитало младшую сестру старшей, что вызывало у последней дикие истерики. К настоящему моменту несчастная принцесса заимела огромный комплекс неполноценности, для чего ей и требовалась помощь старого мудрого дракона.

— Никто меня не замечает, никто! — продолжала рыдать Луриния. — Стоит только этой остроухой выйти из своей комнаты, как вокруг неё сразу целая толпа, включая нашего придурка-шута собирается. А я могу вокруг часами круги нарезать, хоть бы один человек глянул в мою сторону.

— В таком случае я бы мог посоветовать сменить модель поведения, — задумчиво произнёс дракон. — Например постарался бы выделиться умом.

— Она знает шесть языков, наизусть цитирует философов древности и умудрилась переспорить придворного мага, — в голосе принцессы слышалось столь неподдельное отчаяние, что даже Харгор ей посочувствовал.

— А если попробовать себя в области искусства? — выдвинул он новое предложение.

— Поёт она однозначно лучше, — Луриния шмыгнула носом и продолжила. — А еще она рисует, вырезает по дереву и сейчас берет уроки у дворцового скульптора! А максимум что могу я, так это складывать дурацких зверюшек из бумажных салфеток!

— Что-то уж больно она идеальна, — изумился дракон. — Но не может быть, чтобы она во всем превосходила Вас, леди. Ладно ум, красота и талант, но, насколько я помню, ты всегда выглядела сильней её! И хоть не хорошо предлагать подобное девушке, но что если тебе попробовать вызвать её на физическое состязание? Тогда точно ты сумеешь найти себе поклонников.

— Бесполезно, — принцесса пригорюнилась еще сильней. — Она тайно училась фехтованию, а когда правда вскрылась, сумела показать свое мастерство, одолев сразу троих заядлых дуэлянтов. И кроме того. — Луриния опасливо посмотрела по сторонам и, снизив голос до шепота, продолжила. — Я на днях наняла пару умелых ассасинов, чтобы избавиться от неё, так она прислала их головы мне в коробке, с запиской, не оставляла ли я свои вещи в её спальне.

— Интриги, значит, тоже исключаются, — настала очередь Харгора тяжело вздыхать, осознавая, что ситуация зашла в тупик. — А если попробовать эпатажное поведение? Ну, скажем, прийти на бал в платье с глубоким вырезом и коротком настолько, что будут видны колени. Конечно, общество посмотрит на тебя косо, но сразу появится и немало и подражателей, для которых ты будешь истинным кумиром.

— Поздно, — разговор с драконом постепенно успокаивал принцессу. — На последний бал эта остроухая пришла в настолько прозрачном платье, что вполне могла обойтись без него. А в итоге за ней ухлестывали даже гномы.

— А что твой отец? — поинтересовался дракон, ошеломленный столь ярким падением нравов.

— Что ему сделается? Он, как увидел, что послы от соседей, вместо того, чтобы обсуждать детали договора, пялятся на эту остроухую стерву и подписывают все бумаги не глядя, так чуть в пляс ни бросился от счастья. На мой взгляд, на следующую встречу он сам её догола разденет, лишь бы опять подобный эффект вызвать.

— Это плохо, — Харгор задумался, пытаясь найти выход.

— Очень плохо, — Луриния вновь всхлипнула, но поспешила взять себя в руки. — А еще она любит издеваться надо мной, заверяя, что в итоге она может выбрать себе любого жениха по своему вкусу, а моя участь — достаться в качестве награды за верность какому-нибудь дряхлому герцогу.

— Ну, это она, конечно, зря сказала, — фыркнул дракон. — Подобную наглость необходимо наказать!

— Накажи, пожалуйста! — принцесса моментально забыла про слёзы. — Сделай хоть что-нибудь, но дай мне хотя бы разок обставить её!

— Есть у меня одна мысль, — Харгор почесал когтями своё брюхо, постепенно приходя к мысли, что иных вариантов он предложить не может. — Но придется поработать.

— Я согласна! — даже не став слушать, что именно планирует дракон, выкрикнула Луриния.

— В таком случае слушай меня. Ты должна сделать вот что…

В этот день принцесса Эквиррея проснулась в хорошем настроении. Если быть точнее, то подобное настроение у неё было всегда, но сегодня оно оказалось просто исключительно хорошим. Как раз этой ночью ей пришла в голову еще одна замечательная идея, как лучше всего унизить свою старшую сестру. А то нечего задирать нос, раз ты родилась первой, да еще про тебя не ходят слухи о неведомом эльфе в качестве отца.

Эквиррея вышла на примыкавший к её покоям балкон и тут же недовольно нахмурилась. Обычно под ним всегда дежурили два-три восторженных поклонника. А если последних не наблюдалось, то в ближайших кустах сидело немало молодежи, рассчитывающей увидеть принцессу в обнаженном виде. Последнее она обычно им и предоставляла, отчего обитатели кустов никогда не переводились. Но сегодня даже эти густые заросли не могли похвастать наличием жизни.

Недоуменно озираясь по сторонам, девушка покинула свои покои. К её удивлению дворец словно бы вымер. Не прятались за колоннами вечные воспеватели её красоты. Не дежурили под дверями наглые поклонники, готовые в любой момент выполнить любое пожелание. Не выглядывали из-за углов романтичные молчуны, не способные набраться смелости и заговорить с прекрасной принцессой. Даже стража, обычно молча пожиравшая её глазами, вместо этого обеспокоенно перешептывалась, не обращая ни малейшего внимания на юную прелестницу.

Удивленная таким отношением Эквиррея направилась к лестнице, ведущей в королевский кабинет. Там постоянно дежурили многочисленные представители знати и просто просители, с которыми она могла перемолвиться хоть словом. Но сегодня на лестнице царил хаос. Бегали туда-сюда распорядители с бумагами, шастали обеспокоенные рыцари, периодически проверяя остроту своих мечей, многочисленные графы и бароны перешептывались друг с другом, а представители низших сословий, возбужденно перемигиваясь, то и дело начинали требовать от слуг каких-либо подробностей.

— Что случилось? — принцесса, не выдержав, обратилась с вопросом к пробежавшему мимо неё графу Пуркану. Еще пару дней назад этот юнец восторженно читал её оды, а сегодня пробежал мимо, даже не заметив. К счастью, на голос он еще реагировал.

— Дракон Харгор похитил принцессу Луринию! — выпалил он на ходу. — Король издал указ, что тот, кто вернёт его дочь, получит в награду титулы, золото и, если принцесса того пожелает, то и её руку.

— Но, постой, разве ты не говорил мне, что любишь только меня?! — ошеломленно пробормотала девушка.

— Люблю! — яростно ответил граф, слегка сбавляя свой темп. — Но ты же сама сказала, что нам вряд ли суждено быть вместе, поскольку рано или поздно меня отошлют в мои владения. А так я получу шанс постоянно бывать при дворе и видеть тебя так часто, как захочу! Надеюсь, ты не обидишься, если для этого мне придется жениться на твоей сестре? Просто поверь мне, я люблю только тебя, и она лишь средство, чтобы быть рядом с тобой! А теперь — прости, я побежал готовить доспехи и собирать наемников.

Эквиррея застыла в ужасе от осознания данного факта. Ей хватило пары взглядов, чтобы понять, что большинство присутствующих, даже её бывших и нынешних любовников, из кожи вон выпрыгнут, лишь бы пробиться в королевскую семью таким незамысловатым способом. И неважно, что рано или поздно они все вновь вернутся к ней. Ведь вернутся только после того, как приложат невероятные усилия для получения руки сестры. В отчаянии принцесса бросилась в свои покои, осознавая, что все её таланты, ум и красота не способны справится со сложившейся ситуацией. И потоки слёз, повинуясь нахлынувшим эмоциям, хлынули из её глаз.

Зареванное лицо сестры, подсмотренное Луринией через хрустальный шар, стало достаточной наградой за все полученные неприятности. А юный принц с востока, сумевший хитростью (по крайней мере, он так считал) убедить Харгора отдать ему принцессу, стоил заплаченных дракону фамильных драгоценностей. Что же касается последнего, то он лишь скромно сделал ничего не значащую пометку в своём резюме. Харгор очень гордился тем, что оказывал профессиональные психологические услуги и консультации многим королевским дворам. А уж поднятие самооценки юной принцессы им воспринималось как нечто само собой разумеющееся и не стоящее отдельного внимания. И об одном лишь он жалел потом долгие годы, что несмотря на все намеки и усилия, ему не удалось заполучить в число клиентов гордую и своенравную Эквиррею…